ПЕРВАЯ ЧАСТЬ

1

Мингавия — вымышленное государство размером с Германию и населением около 80 миллионов человек. Находится где-то в Европе или Южной Америке. Столица — город Крайнсполь (krаynspоl), расположенный на морском побережье, с населением около 20 миллионов человек. Жители относятся к европеоидной расе.
Помимо Крайнсполя, в стране есть еще два крупных города — Мигов и Баров, с населением соответственно 10 и 5 миллионов человек; первый является деловым и промышленным центром, второй — крупным зимним курортом в горной области государства.
По уровню развития Мингавия обошла основные мировые державы, такие как США, Россия, Европейские страны и Япония.

Стремительный скачок в промышленной сфере и области высоких технологий позволил обогнать большинство иностранных конкурентов, и обеспечил спокойное и процветающее существование государства. Благодаря скачку в развитии, страна смогла захватить лидерство и в военной мощи. На основе высоких технологий в довольно сжатый промежуток времени было разработано вооружение, не имеющее аналогов в остальном мире и сделавшее Мингавию неуязвимой для любой агрессии извне. При желании она наоборот могла бы захватить весь мир военным путем, не позволив ни одной ракете противника долететь до своей территории, но у нее не было такой необходимости. Высокий статус страны позволял мирным путем получать от других стран мира всего, чего угодно, а отличная контрразведка препятствовала малейшей утечке информационных технологий за рубеж. А если что и передавалось — только то, что внутри страны морально устарело.

Для всего мира Мингавия стала своего рода столицей, куда каждый хотел приехать хотя бы в качестве туриста. Сами ее граждане имели очень высокий статус за рубежом.
Практически во всех государствах мира Мингавия имела филиалы своих предприятий и большие земельные участки в своей собственности. На предприятиях трудились в основном местные жители, зарабатывая значительно больше, чем на предприятиях своих стран, но на порядок меньше, чем граждане Мингавии на аналогичных местах у себя в стране. Благодаря этому страна никогда не испытывала дефицита в каком-либо виде продовольствия.
Вообще промышленность Мингавии имела очень высокий уровень автоматизации, что позволяло жителям избегать тяжелого физического труда. Это повышало интеллектуальный уровень населения и давало возможность посвящать активному отдыху, спорту, самореализации большое количество времени. Каждый житель стремился достичь определенного уровня в физической форме, поэтому на международных соревнованиях страна получала зачастую больше призовых мест, чем все остальные страны вместе взятые.

2
Главой государства был Президент, избираемый всенародным голосованием. Так же был Парламент, но большой нагрузки на органы власти не было. Ведь система законов была настолько совершенна, что практически ничего особо менять не нужно было, лишь грамотно управлять налаженным механизмом, как плотом по течению широкой реки, периодически отталкиваясь шестом от отмелей.
Несмотря на то, что в органах государственной власти были представители обоих полов, в стране во многом царствовал матриархат, имеющий свои особенности.

Так в судебной системе, состоящей из местных, региональных, верховного и конституционного судов, на верхней ступени иерархии стоял так называемый Высший суд, состоящий из трех Высших судей. Это были женщины. Каждая была на посту в течении n лет, причем раз в пять лет старшая судья уходила в отставку, приводя на должность другую судью по своему убеждению и обучив ее всему необходимому. Последняя становилась младшей судьей, две другие — соответственно средней и старшей. Эта своеобразная иерархия была только между самими Высшими судьями в их взаимоотношениях, по отношению ко всем остальным лицам решения любой Высшей судьи были окончательными и безальтернативные. Высшие судьи обладали практически неограниченной властью, при этом не злоупотребляли ей и практически никогда не вмешивались в политику, хотя полномочия им это позволяли. Основная функция Высших судей — принятие окончательных решений, основываясь на внутреннем убеждении и личной власти. Так в стране была смертная казнь, но обычные суды в подобных приговорах писали: «заслуживает смертной казни». После рассмотрения во всех апелляционных инстанциях приговоренных представляли Высшей судье, которая решала их судьбу окончательно. В отличии от обычных судов, ей не нужно было в своих постановлениях опираться на законы и кодексы, она просто называла способ и дату казни, либо назначала другое наказание, или освобождала. Ее решение было окончательным, и в случае неисполнения всех виновных по закону тоже ждала смертная казнь, но за всю историю прецедентов не было.

Помимо этого, Высшая судья могла решить судьбу абсолютно любого гражданина, вплоть до Президента страны, даже если на него не было заведено уголовных дел и он не был судим обычным судом. Неприкосновенными для нее были лишь другие Высшие судьи: как действующие, так и находящиеся в отставке. За всю историю страны не было случаев злоупотребления Высших судей этой неограниченной властью, они осознавали ответственность перед самими собой. Лишь однажды одна из фракций парламента предложила упразднить Высший суд с его неограниченной потенциальной властью. В следующий же день все члены этой партии были публично повешены на главной площади Крайнсполя по решению одной из Высших судей, эта партия прекратила свое существование, а на власть Высшего суда больше никогда никто не осмеливался покуситься.
Практически все, кто был казнен по решению Высшего суда без предварительного следствия и разбирательства в обычном суде — это преступники, которые ловко обходили закон, и чью вину трудно было доказать правоохранительным органам.
Высших судий и их решения было непринято обсуждать нигде и никем, даже близким родственникам и друзьям с глазу на глаз. Они считались для остальных людей безгрешными идеалами. Это что касается основного проявления матриархата.

3
В обычной жизни матриархат проявлялся в том, что в семье муж считался собственностью жены. Разводов в стране практически не было (это было уголовно наказуемое действие для обоих), брак заключался лишь при полной уверенности в любви и взаимной совместимости.

При торжественной процедуре бракосочетания жених обязан был публично опуститься на колени перед невестой, поцеловать ее ноги, затем поднять голову под длинным платьем и совершить длительный поцелуй в нежное интимное место. Естественно, окружающие не должны были видеть детали последнего, лишь жениха под платьем. При этом они аплодировали и кричали: «Горько!». Высшим шиком считалось, если невеста испытала оргазм уже при этом поцелуе, что было хорошо видно со стороны. Данное действо имело гораздо большее значение, чем первая брачная ночь.
В дальнейшей совместной жизни жена могла в любой момент наедине рассчитывать на поцелуи мужчины своего интимного места, и отказ последнего считался тяжким оскорблением, за которое была предусмотрена довольно суровая уголовная ответственность. Подобные дела рассматривались в закрытых судах и иногда, при наличии отягчающих обстоятельств, заканчивались самым страшным приговором.

Более ярким проявлением матриархата в стране являлось… рабство. Несмотря на высочайший уровень развития, в стране имело место и это явление, причем оно было прописано в законе. Рабовладелицами могли быть только женщины, имеющие определенный статус. Рабами становились в основном добровольно, это были как мужчины, так и женщины, причем последних было в разы меньше. Быть рабом женщины-рабовладелицы не считалось зазорным, наоборот, рабы дам, занимающих самые верхние ступени общества, имели статус, гораздо более высокий, чем остальные граждане, и гордились им. Обычно женщина высокого статуса, которая хотела бы иметь рабов — заявляла об этом в определенной социальной сети. После чего к ней обращалось большое количество кандидатов, и лишь самым лучшим из них (по ее мнению) была уготована честь оказаться у ее ног. Женщины более низкого статуса тоже иногда становились рабовладелицами, в основном рабами в этом случае были влюбленные кавалеры, не добившиеся сердца своей избранницы и готовые быть рядом с ней в любом качестве. Из всего населения страны лишь процентов пять были чьими-либо рабами. У одной рабовладелицы их могло быть от одного, до нескольких тысяч.

Рабовладелица целиком и полностью распоряжалась временем, свободой и даже жизнью своих рабов. Как Высшая судья в стране, она могла в любой момент решить судьбу своего раба по своему усмотрению. Но в отличии от Высших судей по отношению к всему населению, рабовладелицы в реальной жизни гораздо фривольнее относились к своим рабам. Бывали случаи, когда они лишали их жизни просто так, из-за плохого настроения либо чтоб лишний раз показать свою власть. Самым распространенным и в то же время самым гуманным и почетным способом лишения жизни раба рабовладелицей было протыкание виска острым каблуком. Раб ложился у ног госпожи, ему, как правило, предоставлялась возможность поцеловать ее пальчики в босоножке напоследок, после чего он поворачивал голову набок, а она резким ударом ноги пробивала тонкую кость виска шпилькой туфельки, вонзив ее вглубь мозга. Если раб не совершил по отношению к рабовладелице ничего предосудительного, и она решила умертвить его просто по своему желанию — это считалась почетная смерть, ведь человек до последнего исполнил желания госпожи. Но далеко не все рабовладелицы были такими жестокими, три четверти из них за всю жизнь не лишили жизни ни одного раба, а те что лишали жизни — в основном за определенные проступки. Хотя бывали единичные дамы, которые отправили в мир иной более тысячи человек просто так. Как правило, это были садистки, либо дамы, считающие себя Богинями. Обычно о таких было известно, и к ним шли осознанно в основном отчаянные мазохисты.

По воле рабовладелицы рабы могли быть всегда с ней, либо жить в других местах страны или мира, исполняя желания вдали или рядом по первому ее требованию.

4
Еще об одном проявлении матриархата в стране, не относящегося к супружеской жизни или взаимоотношения рабовладелицы и раба.
Как в других странах есть обычай целовать дамам руки, в Мингавии им целуют ноги, вернее ступни. В стране довольно хорошо выражена социальная иерархия и для мужчины, стоящего классом ниже, является огромной честью и почетом публично поцеловать ножку дамы из более высокого сословия. Это возвышало его из ряда своего окружения, и зачастую становилось большой наградой за что-либо.

Публично целовали ноги лишь красивым, сильным и статным дамам! Не следящие за собой, опустившиеся, небрежные лишались этого. Иногда мужчина сам предлагал поцеловать ноги женщины, опустившись перед ней на колени и протянув руки к туфельке. Самый лучшим для мужчины ответом было разрешение поцеловать пальчики или подъем ступни. Если женщина считала мужчину менее достойным — она позволяла поцеловать пяточку, либо просто туфлю, не прикасаясь губами к своей коже. Она могла вообще не разрешить целовать, в этом случае мужчина обязан был встать, извиниться и удалиться. Свое решение она, как правило, показывала жестами ноги, которые были общеизвестны всем с юности. Дама могла быть инициатором поцелуя своей ноги мужчиной лишь в том случае, если она очевидно выше социальным статусом и знает его, если это торжественная церемония, где она «правит бал», либо если это незнакомый мужчина, который провинился перед ней в чем-то и она требует таким образом загладить свою вину. В данном случае мужчина обязан поцеловать ножку, отказ приравнивается к хамству и в лучшем случае наказывается пощечиной или плевком в лицо…
Публичный поцелуй дамской ножки считается преклонением перед этой женщиной. Каких бы высот после этого не добился мужчина, эта конкретная женщина всегда будет считаться выше его и по ее требованию при встрече он обязан будет преклониться перед ней снова.

Естественно, это не относится к тем случаям, если дама по каким-либо причинам опустится или перестанет следить за собой, что бывает крайне редко. Еще не принято пожилым дамам требовать преклонения у молодых мужчин, либо пожилым мужчинам просить поцелуя ножки молодой девушки.
В некоторых случаях мужчин более высокого социального статуса осознанно преклоняются перед девушками статусом ниже, чтоб этим самым поднять его. Это делают, как правило, для особо отличившихся девушек, либо из чувства благодарности. Первый раз подобное происходит в основном на выпускном вечере, когда авторитетный учитель-мужчина, или даже директор школы преклоняется перед лучшей выпускницей года.

Вообще выпускной вечер в школе — это возможность для парней первый раз в жизни преклониться перед дамой, встав перед ней на колени и поцеловав ноги. Далеко не всем удается сделать это, а лишь наиболее успешным в учебе, спортивных достижениях, смелых поступках. Выпускники первый раз в жизни преклоняются перед самыми красивыми учительницами, причем в большинстве случаев они заранее высказывают свое намерение наедине после урока, но эта честь выпадает лишь немногим. Сам процесс преклонения происходит в торжественной обстановке под музыку и снимается на фото. Эта фотография в аттестате в дальнейшей жизни играет не меньшую, а может и большую роль, чем хорошие оценки. Ведь посредственный выпускник никогда не будет удостоен такой чести.
В дальнейшей жизни мужчина, шагая по карьерной лестнице, либо достигая определенных результатов, как дополнение к награде получает возможность преклониться перед дамой более высокого положения, что лишний раз закрепляет его результат.
Поступив на новую работу, мужчина целует ноги женщине из отдела кадров или другой красивой работнице не очень высокой должности — это знак лояльности предприятию. Достигая успехов, его губы смогут прикоснуться к ступням более высоких начальниц или даже руководительницы предприятия, если это красивая женщина. В данном случае это считается очень высоким поощрением.
Во всех предприятиях, структурах, и даже в армии на высоких должностях всегда есть красивые и умные женщины, чтоб у работников был стимул совершенствоваться, расти и оказаться достойными поцеловать ноги таким дамам.

Так как самыми главными женщинами в стране являются Высшие судьи, то высшей наградой, наряду со всем остальным, является возможность преклониться перед ними. Этой чести удостаиваются герои страны, олимпийские чемпионы, ученые, совершившие грандиозные открытия и другие люди такого масштаба. Президент, вступая на должность, целует ноги всем трем Высшим судьям, и пока играет гимн на торжественной церемонии, его лицо находится у их ног. Этим он выражает преданность и верность своей стране. Судьи обычных судов, вступая на должность, тоже целуют ноги Высшей судье, присягая верности закону и справедливости.

5
Грин Скот был обычным мальчиком из семьи среднего, по мингавийским меркам, достатка. Родители имели собственный дом с участком в пригороде Барова — города-курорта в горной местности. У него была сестра Бира, двумя годами старше его. Родители были тренерами по лыжным видам спорта и с самого детства приобщали детей к здоровому и активному образу жизни. Грин все схватывал на лету и уже к шести годам имел успехи в беговых и горных лыжах на уровне средних разрядов, какие получают обычно к десяти годам при непрерывных тренировках. В шесть лет он пошел в первый класс.
Вообще в жизни мингавийских детей школа занимала довольно значительное время, а спортивные секции гармонично переплетались с уроками физкультуры, чтоб не было разнобоя. Ребенок весь день был занят полезными делами, времени на всякую ерунду не хватало. Благодаря этому в стране практически не было социально-неблагополучных детей, а если что-то подобное назревало где-то, оно пресекалось на корню еще в зародыше.

В классе Грин оказался самым физически сильным и умным ребенком, оценки были исключительно положительными, а результаты различных тестов — около 90%, при среднем уровне в классе — 60-70%. Помимо этого он стал заниматься боксом и борьбой, с первых тренировок делая успехи и в этих дисциплинах. Родители гордились им!
Старшая сестра в это время училась в третьем классе, ее успехи в учебе были выше среднего уровня в классе, но от брата она отставала. В спортивной подготовке она наоборот даже опережала его в чем-то. С раннего детства Бира занималась плаванием, и к девяти годам ей совсем немного не хватало до кандидата в мастера спорта по мингавийской классификации (в Мингавии требования к спортивным разрядам и званиям были гораздо выше, чем в России, США и других странах). Как все дети, периодически брат с сестрой ссорились и даже дрались. Благодаря разнице в возрасте и более стремительному развитию девочек в юном возрасте — Бира была физически сильней Грина, и в драках ему доставалось больше.
Родители уделяли много времени воспитанию своих детей, знакомили со многими аспектами взрослой жизни, лишь сексуальные вопросы решили оставить на более позднее время. Но однажды произошел случай, который заставил посвятить детей и этой стороне жизни.

Началось все с того, что в один из дней по телевидению показывали церемонию вступления Президента в должность и маленький Грин очень заинтересовался сценой, где взрослый солидный дядя на коленях целует ноги трем красивым тетям по очереди, а потом слушает музыку у их ног. Тогда родители решили посвятить детей в таинство преклонения мужчины перед женщиной, объяснить, как это бывает на доступном для них языке. Дети, особенно Грин, впитывали новую информацию с открытыми ртами. Он считал до этого, что целовать чьи-то ноги очень стыдно и унизительно, и большим откровением для него стало, что это может быть почетно.
— Значит все мальчики целуют ноги девочкам?
— Нет, это делают только взрослые люди. И мужчина не целует ноги всем женщинам подряд — а только тем, кто выше их в этой жизни. Это преклонение перед красотой, обаянием и внутренней силой женщины. Ты со временем поймешь что это такое…
— А тот дяденька в телевизоре тоже преклоняется перед тетями?
— Тот дядя в телевизоре — Президент страны, самый главный дядя. Когда он становится главным — дает присягу на верность стране перед этими тетями и всем народом. А эти тети — Высшие судьи, они еще главней, они самые главные! Лишь самые лучшие и великие люди страны могут преклониться перед ними, это самая большая честь!
— А я смогу преклониться перед ними, когда стану большим?
— Скорей всего нет, но если достигнешь многого в жизни, станешь великим спортсменом, ученым, изобретателем и тебя будет знать вся страна — то вполне возможно. Так что есть к чему стремиться…
— И мне будут ноги целовать? — спросила Бира.
— Если будешь сильной, умной, красивой и уважаемой — то да, и это будет честью для мужчин. Так что и тебе есть к чему стремиться…

Маленькая Бира долго ликовала после интересного разговора, представляя, как ей будут целовать ноги мужчины, когда она станет большой, а Грин был в некоторой задумчивости.
Во время этого разговора родители не стали пока говорить о сексе, отложив данный вопрос на более поздний срок, о чем позже пожалели.
Спустя несколько дней Бира и Грин играли вдвоем в комнате Биры, находящейся в дальней стороне большого дома. Вдруг Бира выдала Грину:
— А поцелуй мне ножки?
— Почему я должен это делать? Ты не главнее меня и преклоняться перед тобой непочетно для меня. Я бы преклонился только перед мамой или тетей Ирмой. (Тетя Ирма — подруга семьи, очень красивая дама, которая нравилась маленькому Грину)
— Я старше, сильней и умней тебя, значит мой социальный статус выше! Ты должен мне ноги целовать!
— Нет!!!
Бира была просто взбешена, и она начала бить Грина. Хоть мальчик и занимался боксом, но ударить сильно сестру у него не хватало духу. Как обычно бывало, она победила его в драке, зажав в углу между полом и стеной. Поставив колено на горло, стала душить. Грин не мог вдохнуть воздух, пытался глотать его ртом, но у него не получалось. Голова стала кружиться, мальчик очень испугался и готов был на все, чтоб это прекратилось. Он попытался сказать что-то, но у него не получалось, тогда сестра убрала колено с горла.
— Ты что-то хотел сказать?
— Да! Да! Ты главней меня, я буду целовать тебе ноги.
— Вот так бы сразу…
Бира отпустила брата и села на край своей кровати. Грин отдышался и не поднимаясь с пола подполз к ее ногам.
— Давай, целуй! Как дяденька Президент в телевизоре! А я — Высшая судья!

Грин был полон обиды и негодования, по щекам текли слезы. Он чувствовал себя униженным и растоптанным, но повторения избиения ему не хотелось. Сестра протянула ему ножку в носке, он снял его дрожащим движением рук и поднес свои губы, застыв на мгновение. Это был вечер, сестра носила носочки почти весь день и хоть ножка была чистая, от нее исходил ощутимый запах пота, который Грин сразу почувствовал. Это унизило его еще больше, и чтоб скорей все закончилось, он лизнул один раз большой палец ножки сестры, ведь целоваться мальчик еще не умел.
Однако сестра взяла инициативу на себя и вставила пальчики в приоткрытый рот Грина. Какое-то время Грин стоял неподвижно, держа пальчики во рту. Лицо его было красным, как помидор. Через несколько секунд он начал сосать большой пальчик как соску, даже не поняв — зачем? Бира смотрела на него с ухмылкой победительницы.
Происходящее дальше было для Грина как в тумане. Несмотря на стыд и унижение он понял, что ему очень нравится сосать пальцы ног сестры. Он почувствовал неведомое ранее приятное давление в паху. Забыв обо всем на свете, он жадно схватил девичью ступню обеими руками и стал сосать все пальчики сразу, потом лизать пяточку языком. Показавшийся вначале неприятным вкус вспотевшей ступни сводил с ума маленького мальчика.
Сестра же просто в восторге была. Помимо того, что она чувствовала себя королевой и Высшей судьей в одном лице, внизу живота и в груди появилось приятное напряжение. Она закрыла глаза и погрузилась в блаженное состояние. Хотелось, чтоб это никогда не прекращалось. Но… в самый неподходящий момент в комнату зашла мать…

6
В мингавийских семьях очень редко применялись физические наказания для детей, а родители Грина и Биры вообще никогда их не били до этого. Но от произошедшего в тот день отец и мать были в глубоком шоке! Первым делом они довольно жестоко вылупили обоих детей скакалкой, даже не разбираясь — кто был инициатором. После этого решили досконально во всем разобраться, чтоб пресечь подобное впредь. Как объяснили дети, они играли в Президента и Высшую судью, Грин преклонялся перед Бирой. Выдавать сестру, что она силой заставила его, мальчик не стал.
Однако было очевидно, что это уже не была игра в преклонение, а реальная прелюдия к сексу, и родители очень испугались, что у детей ранняя сексуальность.

Потом была очень долгая беседа. Пришлось рассказать детям про секс, про то, откуда берутся дети, об отличии преклонения от прелюдии к сексу. Дети узнали, что произошедшее между ними — это большее, чем преклонение. Что это допустимо только между взрослыми мужем и женой, еще так может делать раб по приказу рабовладелицы. Детям же нельзя даже думать о подобном — это очень вредно и страшно. А между братом и сестрой вообще в любом возрасте подобное исключено, это большой грех, за который после смерти придется гореть в аду.
Грину и Бире было очень стыдно перед родителями, они пообещали, что подобное никогда не повторится. Мать и отец не могли понять — как такое стало возможным?! Ведь в стране и семьях делается все возможное, чтоб дети до определенного возраста не знали о сексе из СМИ. Даже сцены с преклонением мужчины перед дамой показывали только в фильмах или передачах на каналах, которые нельзя смотреть до n лет. Большинство детей узнавали об этом в положенном возрасте в основном от родителей, даже старшие товарищи очень редко делились об этом с младшими, не принято было. Но что произошло – то произошло, и детей пришлось посвятить во все раньше.

Во избежание других инцидентов, им даже рассказали об извращениях, за которые нет прощения, и точно попадешь в ад. Главное — гомосексуализм. (В стране этого явления не было вообще, так как оно позорило род человеческий. Раньше за подобное сразу казнили, но потом стали выявлять еще во внутриутробном периоде и корректировать медикаментозно. Если случай был тяжелый и лечению не поддавался — применяли химическую кастрацию, чтоб у таких людей не появилось потомство. Мингавия с презрением относилась к правительствам стран, где гомосексуализм был признан нормой. При выдачи въездной визы гражданам таких стран в первую очередь проверялась его ориентация, лишь потом отсутствие заразных болезней и злых умыслов )
Родители рассказали детям и о допустимом между мужем и женой, не вдаваясь в подробности. Им можно будет все это делать, но только когда станут взрослыми. Лишь об оральном сексе говорить не стали, чтоб дети не вздумали это попробовать раньше времени. Если сцену поцелуя ступни они могли увидеть на обычном телеканале случайно, то кунилингус точно не увидят нигде. На свадьбах, в минуты, когда жених должен побывать под платьем невесты, дети до n лет должны временно покинуть церемонию, лишь по достижении этого возраста они узнают об этом пикантном обычае от родителей.

Еще раз поговорили о преклонении, разъяснив детям все более подробно. Грину повторили, что лишь достигнув определенного возраста, можно преклоняться перед женщинами. Не всем женщинам нужно ноги целовать, а только уважаемым и как минимум не ниже себя рангом. В противном случае мужчина осознанно опускает свой статус, что не есть хорошо. Лучше всего впервые это сделать на выпускном вечере в школе. «Если будешь все n лет таким же успешным, как сейчас — сможешь преклониться перед самой красивой и уважаемой учительницей школы!» — наставлял его отец.
Бире втолковали снова, что лишь повзрослев, она сможет позволять или требовать мужское преклонение. И нельзя, чтоб все подряд ноги целовали, не на свалке же она нашла их. Только лучшие и достойные мужчины, которые заслужили этого. А чтоб именно сильные мира сего мечтали побывать у ее ног, она должна с самой юности стремиться к этому. Быть красивой, умной, непреступной для простых окружающих.
После всего этого у детей надолго пропало желание повторять нечто подобное друг с другом. Грин засыпал, представляя, как он поцелует ножки мисс Ринте — своей, пока единственной учительнице, когда закончит десятый класс. Еще он хотел жениться на самой красивой девушке, чтоб каждый день делать ей то, что сегодня сделал Бире. Бира же в своих грезах представила себя Высшей судьей, которой вся страна будет мечтать ноги целовать. Вот тогда она всем покажет!

7
После этого инцидента жизнь детей текла ровно. Они учились, занимались спортом, путешествовали по городам страны и красивым уголкам мира. Сам город Баров был по площади раза в два больше Мигова — второго по населению города страны. Он был растянут по сопкам, где чередовались жилые районы и лесные массивы. С восточной стороны к нему прилегал высокогорный хребет с множеством горнолыжных трасс. В самом городе было очень много спортивных сооружений, дворцов. Общая длинна разных лыжных, велосипедных, беговых и иных дорожек, была больше одной тысячи километров. Все располагало к росту сильного и здорового населения.
К девяти годам Грин стал перворазрядникам по беговым лыжам и боксу. Помимо этого он хотел начать заниматься тяжелой атлетикой и рукопашным боем. В классе по учебе ему не было равных, он нравился девочкам. Бира еще в n лет стала кандидатом в мастера спорта по плаванию, попутно стала заниматься горными лыжами. В одиннадцать лет получила первый разряд по слалому. В учебе, как и Грин, стала лучшей в своем классе. Родители не могли нарадоваться. Естественно, у каждого была голубая мечта впереди.
О произошедшем три года инциденте между детьми никто не вспоминал вслух. В глубине души Грин хотел повторения этого, но не подавал виду. Он старался, даже не смотреть на ножки своей сестры, если его кто-то видит. Но оставаясь незаметным, мальчик не упускал случая полюбоваться ступнями Биры, матери, или пришедшей в гости тети Ирмы, представлял, как целует, прижимается к ним. Ножки девочек-ровесниц его не привлекали так сильно, хотя и их он насмотрелся вдоволь, выучив все наизусть. Он даже составил список в своем сознании — кому хотел бы целовать их, а кому нет. Как и в шесть лет, Грин продолжал мечтать о женитьбе на самой красивой девушке из высшего общества, чтоб часами напролет не отрывать губ от ее ножек. Так сильно на него повлияло то событие из детства.

Однажды в школе на перерыве между уроками с ним произошел случай, еще сильней изменивший его сознание и внутренний мир. Он повздорил с Бредом Дилом — мальчиком двумя годами старше. Бред был хорошим спортсменом, но не очень хорошим учеником. Они дружили с Грином, но периодически между ними возникали ссоры и даже драки. Бред занимался восточными единоборствами чуть ли не с трех лет, был гораздо крупней Грина. И в этот раз между ними завязалась драка. Грин бился отчаянно, он никогда не сдавался просто так, даже если противник очевидно сильнее. Он прыгнул на Бреда, с намерением нанести ему серию ударов, но последний оказался ловчее, и встретил его на лету точным ударом ноги ёка-гери в солнечное сплетение. От сильного встречного удара у Грина перехватило дыхание, он не мог втянуть воздух в легкие. Внутри была невыносимая боль, а из глаз сыпались искры. Бред напоследок ударил Грина по лицу кулаком, но это уже было лишним. Не поняв как, Грин очутился на полу скорченным от боли, он так и не мог вдохнуть. Какое-то время перед глазами не было никакой картинки, лишь пустота.
Когда мальчик смог снова видеть, его взору предстало то, что заставило забыть о драке, о сильной боли, и даже о том, что он до сих пор не может дышать. В каких-то двух сантиметрах от его лица оказалась… красивая женская ножка. По размеру она была как мамина, но нежная как у Биры. Ноготки покрывал ярко-красный лак с золотистым узором. Пальчики были ровненькие и ухоженные. Грин почувствовал аромат, смесь дорогих духов с запахом самой девушки, который помутнил его детский рассудок. Эти доли секунды, стали для него блаженством. Вот бы до конца жизни остаться у этой ножки. Не отдавая себе отчета, Грин потянулся губами к прекрасным пальчикам, но ножка оторвалась от пола, пронеслась над его лицом, слегка задев краем босоножки, и скрылась позади головы.
«Ты почему бьешь слабых?» — услышал он голос девушки позади себя. После этого прозвучали две увесистые пощечины, и до Грина донеслось рыдание Бреда. Чьи-то сильные руки взяли Грина за плечи и поставили на ноги. Мальчик увидел саму обладательницу прекрасных ножек. Это оказалась одна из старшеклассниц, которая во время их потасовки сидела на диванчике и читала журнал. Девушка была очень красивая, и в этот момент Грин решил, что она самая лучшая, сильная и уважаемая во всем мире!
— Извинись перед ним!
Бред продолжал рыдать, закрыв лицо руками.
— Если сейчас же не извинишься, я врежу тебе еще сильнее, чем ты ему!
Пришлось Бреду извиниться, после чего он был отпущен, получив еще одну оплеуху напоследок. Убедившись, что Грин снова может дышать, девушка отвела его в класс, посоветовав не ввязываться в драки с более сильными. «Я не всегда могу оказаться рядом» — сказала она, покидая его.
… Долго не мог прийти в себя Грин после этого. Он понял, что влюбился безумно. Она такая прекрасная, такая нежная, и при этом такая сильная! При желании просто убила бы этого Бреда и еще десяток, таких как он. Растоптала бы их по полу своими прелестными ножками. Осознал Грин, что никогда не станет достойным оказаться мужем этой девушки, ведь он мизинца ее ноги не стоит. Мальчик готов был хоть умереть, ради возможности один раз поцеловать ее ножку. Мечтал превратиться в ее туфельку, в ее чулочек. К остальным девочкам на некоторое время вообще пропал интерес. Тогда Грин и понял, как сильные мужчины становятся рабами женщин и почему многие об этом мечтают.
После этого он лишь несколько раз видел эту девушку издали. Подойти, поздороваться, или хотя бы просто пройти мимо, ему не позволяла робость перед ней. Случайно выяснилось, что девушку зовут Анна, и Грин решил, что сделает все возможное и невозможное, чтоб хоть на миг оказаться у ее ног. А программа «максимум» была — стать ее рабом.
Сильно изменился мальчик, ушел в себя, но стал еще лучше учиться и с большим усердием заниматься спортом, доводя себя до изнеможения. Считал, что каждое лишние отжимание от пола, подтягивание на турнике или жим гантели приближает его к заветной цели.
Учебный год закончился через два месяца после этого случая, и Анна навсегда покинула школу. Грин не видел ее больше, но во всех своих мыслях, грезах и снах ближайшие полгода была только она. Постепенно мальчик снова стал обращать внимание на других девочек и, как раньше, тайком любоваться ступнями взрослых женщин.

8
Прошло еще два года, Грину исполнилось одиннадцать. Он стал кандидатом в мастера спорта по боксу, это было впервые в истории школы для ребенка такого возраста. В других спортивных дисциплинах и учебе успехи тоже держались на самом высоком уровне. В драках мальчик оказывался победителем, даже если противники были на два-три года старше. Его уважали и боялись другие ребята, но ему не льстило это особо. В своих самых смелых мечтах он до сих пор видел себя рабом прекрасной Анны, пылью у ее ног!
В реальной жизни мальчик с вожделением продолжал созерцать ступни женщин, которые были в его окружении. Были случаи, когда ему в руки попадали их недавно снятые туфельки. Грин гладил их, прижимал к своему лицу, представляя внутри прекрасную ножку обладательницы. Если туфелька была снята только что, у мальчика появлялась возможность насладиться запахом ноги, еще не успевшим рассеяться. Иногда он даже стельки внутри целовал!
К счастью, он ни разу не попался никому за этим занятием. Лишь однажды, завладев дома туфелькой тети Ирмы, он услышал, что та собирается уходить (зашла на минуту), а туфлю найти не может. К счастью, она вернулась в комнату, видимо забыла там что-то, а Грин спешно вернул обувь на место. Ирма тогда торопилась, и быстро ушла, не обратив внимания на этот непонятный инцидент. Хотя, может, сделала вид, что не обратила.
Тетя Ирма, кстати, оказалась самым пристальным объектом внимания Грина. Она не была такой спортсменкой, как мама, но немного выше ее и легкой приятной полноты. Ее ножки были самыми ухоженными, ноготки всегда с алым блестящим лаком и туфельки пахли приятней всех остальных. Вообще в Мингавии все женщины стройные и подтянутые. Вес, определяемый по формуле «рост — 100», считающийся нормой в других странах, для мингавиек был чрезмерным. Ирма чуть-чуть недотягивала до него, но по местным параметрам все равно считалась слегка полноватой.
Грин с раннего детства знал тетю Ирму, она была для него своей и не вызывала робости. Если прекрасная Анна, которую он увидел вблизи лишь однажды, вызывала в нем сильный трепет и глубокое преклонение, то Ирма была в большей степени объектом тайного сексуального влечения. Он очень легко общался с ней как с другом семьи, но всеми силами скрывал свое желание. У него иногда появлялась фантазия стать рабом тети Ирмы, когда вырастет, если не будет осуществлена великая мечта с прекрасной Анной.
На сестру тоже периодически поглядывал с вожделением, но полученный в шесть лет урок заставлял держать дистанцию. Лишь иногда во время совместных игр, он прикасался руками к ее ступням случайно и сразу отдергивал, как от горячей плиты.
Однажды Грину удалось оказаться рядом с ножками тети Ирмы. Они гуляли втроем (он, сестра и тетя Ирма) по городу, и Ирма решила заглянуть в бутик женской обуви. В подобных местах был очень большой выбор на разный вкус и достаток, а продавцы должны были сами надевать и снимать обувь с ног покупательниц. Продавцами в основном были мужчины, и чем более дорогой отдел, тем более солидным был их внешний вид. Ирма прошла по отделу со средним уровнем цен и дала указание принести ей на примерку три пары босоножек, после чего присела на диванчик. Девушка-продавец спустя минуту принесла коробки с обувью и стала распаковывать их.
— Тетя Ирма, а можно я Вам помогу туфельки померить?
Ирма с улыбкой взглянула на Грина: «Да, пожалуйста!»
Сердце бешено заколотилось в груди Грина. Он встал коленями на мягкий коврик и начал расстегивать ремешки на босоножках Ирмы. От волнения у него получилось не с первого раза, но задача была выполнена. Мальчик взял в руки обе женские ступни и застыл на какое-то время в этом положении. От ножек исходило тепло и приятный запах, который он мог чувствовать, несмотря на хорошую систему кондиционеров и освежения воздуха в общественном месте. Внизу живота появилось приятное напряжение.
Девушка-продавец вывела его из гипнотического состояния, подав новые туфли. Дрожащими руками Грин стал надевать их на тетины ножки. Руки тряслись от волнения, получалось не так ловко, как у продавцов, но первую пару новой обуви он смог надеть без посторонней помощи. Ирма встала, прошла взад-вперед. Это были красные босоножки в тон ее лака.
— Красиво?
— Да! Очень!
Грин говорил прерывисто, его трепет невозможно было скрыть. Лицо покрылось алым румянцем. Тетя Ирма не могла не заметить этого.
— Эти берем. Остальные даже мерить нет смысла. Упакуйте, пожалуйста.
Ирма села на диванчик, а продавщица, присев на корточки, ловким движением быстро сняла обновку с ее ног. Чтоб не упустить инициативу, Грин схватил старые туфельки Ирмы и с обидой взглянул в глаза продавщицы.
— Ок. Я пока упакую, а ты поможешь тете. Спасибо.
Продавщица улыбнулась и начала паковать туфли. В ее практике это был далеко не первый подобный случай. Ирма тоже улыбнулась лукаво и протянула ножки Грину.
— Обувай. Пойдем дальше.
Грин обул одну ножку, взял вторую в руку за пятку и два раза провел другой ладонью по ней сверху. Ему так не хотелось выпускать ее.
— Нравится? — привел его в чувства голос тети Ирмы.
Сердце заколотилось еще сильней, в горле пересохло. Напряжение в паху достигло неведомой раньше силы.
— Очень!
Тетя легким движением освободила ступню из рук мальчика и аккуратно провела большим пальчиком снизу его подбородка, после чего поставила ножку на коврик.
— Надевай скорее, у нас еще много дел сегодня.
Тут произошло невероятное. Грин ощутил безумно приятные всплески возбуждения внизу живота, его мышцы несколько раз сократились и расслабились, а в трусах стало мокро и липко. В первые секунды мальчик подумал, что описался, но потом вспомнил разговоры о сексе и понял — то, что с ним произошло, называется оргазм.
Очень неловко стало Грину, он посмотрел на свои джинсы — толстая ткань пока еще была суха снаружи. Мальчик быстро обул вторую ножку и встал, засунув руки в карманы. Он оттянул слегка брюки от трусов, чтоб на них не образовалось мокрое пятно.
Ирма расплатилась за покупку, они втроем вышли из магазина. Сумку с покупкой она отдала Грину, женщинам ведь непринято было носить что-то самим, когда рядом есть мужчина, пусть даже маленький. Очень неудобно было оттягивать карман одной рукой, но мальчику это удавалось. Рука в кармане стала мокрой и липкой.
По дороге Ирма зашла еще в пару мест, и они направились к дому. Зайдя в дом, обнаружили, что родители пока не пришли. Именно поэтому дети весь выходной провели с тетей Ирмой. У самой Ирмы был двадцатилетний сын, который учился и жил в Крайнсполе, лишь на пару дней в месяц приезжал в гости к матери. О судьбе мужа Ирмы Грину и Бире не было известно, он исчез куда-то еще до их рождения. Самой Ирме было тридцать девять на этот момент, она была примерно ровесницей с родителями.
— Ха! Ха! Малявка, ты описался что ли? — раздался веселый голос Биры.
Грин взглянул на брюки и увидел предательски выступившее пятно.
 — Ага… Пролил что-то наверное. — оправдывался Грин.
Сестра продолжала хохотать, а тетя Ирма лишь улыбнулась слегка и покачала головой. Мальчик убежал в свою комнату, вернувшись через пять минут в других штанах. Тетя Ирма с Бирой уже сидели за столом и кушали виноград. Об инциденте уже не вспоминали. «Интересно, догадались они или нет?» — терзал себя сомнениями Грин. Только бы родители не узнали об этом.
Вскоре и они вернулись домой, а Ирма ушла через часик. Раз с ним общались как обычно, никто не рассказал о том, что случилось с ним днем. А скорей всего, Бира и тетя Ирма не придали значения этому, ведь действительно на штаны что-то пролиться могло.
Этой ночью Грину приснилась тетя Ирма в обувном бутике. Он мерил ей туфли а потом прижался лицом к ступне. Тетя раскрыла рот мальчика своими пальчиками и засунула туда ножку. Он стал водить язычком между пальцами, а ступня влезала в рот глубже и глубже… Грин проснулся тяжело дыша, его сердце готово было выскочить из груди, а трусы снова были мокрыми и липкими. Тогда мальчик твердо решил стать рабом тети Ирмы, когда вырастет. Прекрасная Анна недоступна для него, да и он не знает — где она вообще сейчас. А тетя рядом и доступнее, ему легче будет завоевать место у ее ног. Вот только как это сделать? Никогда не хватит духу напрямую выразить свои намерения.

9
Еще три года минуло. В жизни детей ничего особо не изменилось. Их успехи во всех сферах были на прежнем высоком уровне. Грин продолжал истязать себя учебой и тренировками.
В восемнадцать лет с ним еще один случай произошел, запомнившийся надолго. Он с другом Дэном смотрел по телевизору старый американский фильм «Жестокие игры». Это была молодежная мелодрама с эротическими сценами. Фильм не был запрещенным, но разрешался к просмотру только с четырнадцати лет, однако друг сумел завладеть электронным носителем у старшего брата. В фильме не было ничего особо интимного, если не считать одной сцены:
Одна из девушек сделала что-то недозволенное, а парень, который был главным героем, пригрозил, что все расскажет матери. Потом решил не делать этого, взамен на поцелуй. Девушка протянула губы для поцелуя, на что парень ответил: «Я хочу тебя поцеловать не сюда, а туда!», и показал пальцем вниз. Грин подумал, что он хочет поцеловать девушке ножки. Действительно, сам бы он тоже ножки поцеловал с большим удовольствием, чем губы. Но происходящее дальше поразило Грина до глубины души. Ножки девушки вообще не показали, парень присел на корточки и стал целовать ниже живота. «Щекотно!» — воскликнула девушка. Хоть молодые люди были в одежде, Грину стало очевидно, что девушку целуют в писю. От осознания этого мальчик возбудился до предела и у него снова произошел оргазм в самое неподходящее время.
Пары минут хватило, чтоб сбегать в туалет и выбросить испачканные трусы. Еще одна сцена, которая возбудила его до безумия — это то, как девушка делилась произошедшим с подругой:
— Он стянул мне трусики и начал рисовать языком все буквы алфавита.
— Так он лизал тебя? Что ты ощутила?
— Вначале было щекотно, а потом… — девушка описала, как испытала первый в жизни оргазм.
От этой сцены Грин кончил второй раз подряд, чего раньше с ним не было. Так сильно подействовал на него простой разговор о лизании женской писи в кино. Так как трусов не было, на джинсах образовалось мокрое пятно. Пока друг этого не заметил этого, Грин «вспомнил», что ему надо было быть дома полчаса назад. Он убежал, не досмотрев фильм, а друг так был увлечен просмотром, что даже не проводил его, что Грину было только на руку.
Несколько дней после этого мальчик был под впечатлением, не мог сосредоточиться ни на учебе, ни на спорте. Его до безумия возбудил тот факт, что девушку целовали в писю. Родители не рассказывали, что такое бывает, когда говорили о сексе. Может это тоже считается извращением? Как бы узнать? У кого? Что подумают о нем, когда он задаст этот вопрос?
Несколько ночей подряд Грин не мог толком уснуть, он очень захотел поцеловать письку женщине, безумно завидовал герою фильма. А если это считается извращением?... Ничего, все равно он это сделает! Но кому? Как? Как вообще предложить такое? Вдруг примут за сумасшедшего? Вдруг засмеют? В классе было много девочек, которые сохли по красивому, умному и сильному Грину, но им он предлагать это не станет! Они недостойны! Кому тогда? Бире? Нельзя, она сестра, да и родителям может рассказать. Прекрасной Анне он бы с радостью это сделал, но где она? Да и не стоит он ее наверняка. Тетя Ирма! Точно! Грин очень сильно возбудился от одного представления поцелуя писи тети Ирмы. Но как это сделать? Она ведь не разрешит и наверняка родителям расскажет. Надо придумать что-то.
А как узнать: не считается ли это извращением? Что если у родителей спросить? Тогда придется про фильм рассказывать, за что точно накажут. У друзей спрашивать не хотел — могут засмеять. Решил мальчик ждать удобного момента. Время шло, а такой момент не наступал. Тогда Грин пошел ва-банк.
Как то родители уехали за границу на соревнования в качестве тренеров, четырнадцатилетняя Бира с группой пошла в многодневный, научно-познавательный горный поход. Грин остался один, тетю Ирму попросили присмотреть за ним. Пришла пора действовать. В школе были каникулы, с тренировок он отпросился на несколько дней и предложил Ирме побыть эти дни у нее, как раз по хозяйству поможет. Ирма была только рада этому — одной дома скучно, а так и ходить никуда не надо будет, мальчик на глазах.
Вечером они смотрели телевизор, тетя Ирма сидела в кресле в тонком длинном халатике, а Грин лежал на толстом ковре. Дома в семейном кругу он практически всегда смотрел телепрограммы именно так. Но сейчас происходящее на телеэкране его абсолютно не интересовало. Он любовался Ирмиными ножками, которые она поставила на кофейный столик. Тетя не спеша пила свежеприготовленный кофе с шоколадкой, на столике было рассыпано несколько кофейных зерен. Мальчика очаровало это зрелище!
Допив кофе, тетя убрала столик в сторону и унесла посуду на кухню. Грин передвинулся немного, и лег возле кресла, где стоял столик.
Вернувшись, Ирма села на кресло, а ножки поставить было некуда — внизу лежал Грин. Тогда она сложила их крест-накрест на кресле. Долго так сидеть было неудобно, и Ирма опустила ножки на ковер возле самого лица Грина. Мальчик впервые так близко их увидел, почувствовал запах, совсем немного отделяло его от оргазма. Набравшись чуток смелости, он обнял одну ступню руками и лег на нее щекой. Тетя Ирма хмыкнула слегка и поставила вторую ножку сверху на его другую щеку.
Тело Грина содрогнулось от мощного оргазма. Хоть он лежал не ковре лицом, это не укрылось от тети Ирмы.
— Ах ты маленький разбойник! Марш в ванную! — крикнула она веселым, добрым голосом.
Грин почувствовал облегчение, весь страх куда-то исчез и тормоза отключились. Он с силой схватил обе ножки тети Ирмы за лодыжки и начал страстно и жадно целовать ступни. Она слегка дернула ноги, пытаясь освободить их. Одна нога вырвалась, но Грин схватил другую со всех сил обеими руками и буквально впился губами в пятку. Как голодный пес добывший кусок кости, мальчик не хотел отдавать ногу, он целовал, лизал, сосал ее, по щекам текли слезы счастья. Примерно полминуты Ирма терпела это, но потом с силой лягнула мальчика в лицо пяткой. Он упал, но тут же подскочил и снова кинулся к тетиным ногам, несмотря на то, что губа оказалась разбита, и с нее текла кровь.
— Умоляю, Вас тетя Ирма! Я хочу быть у Ваших ножек! Хочу быть Вашим рабом! Я сделаю все, что вы захотите! — у Грина была настоящая истерика. Он снова схватил ножку руками и впился в нее губами.
— Все хорошо, успокойся, Грин. — Тетя гладила его по голове. — Отпусти мои ножки, не забираю я их у тебя. Можешь целовать, если так сильно хочешь.
Видимо она почувствовала вину за разбитую губу и сменила гнев на милость.
— Думаешь я не видела, что с тобой происходило последнее время? Как на мои ноги пялился постоянно? Как туфли тягал дома все время, потом они мокрые внутри были от твоих поцелуев? Как в магазине кончил, меряя мне обувь? Мы с Бирой тогда сделали вид, что ничего не произошло, и родителям не рассказали. Я знаю, что у вас с сестрой в твои шесть лет произошло, но не догадывалась, что все это так запущено. Что же делать с тобой теперь?
Грин плакал, дрожал, продолжал держать ножки и лизать их. Он был счастлив в эти минуты и не хотел, чтоб они кончились.
— Я хочу быть Вашим рабом, тетя Ирма! Хочу до конца жизни лизать Ваши прекрасные ножки, пока не умру!
— Какой из тебя раб? Ты же еще мальчик. Да и я не рабовладелица, не надо мне этого. Я старая для тебя.
— Нет! Вы самая молодая! Самая лучшая! Я умру без Вас! Возьмите меня в рабство! Умоляю!
Грин с еще большим усердием стал лизать ступни. Он буквально вымыл их, не упустив ни одного сантиметра. Каждый пальчик и промежуточек между ними был многократно вылизан.
Ирма могла наказать мальчика, выгнать его, рассказать родителям, но она испытывала некие материнские чувства к нему, и ей было жалко. Тогда она решила взять измором, тем более ей было приятно то, что он делал — своеобразный массаж. Полового влечения к Грину она не испытывала.
— Хорошо, Грин. Я лягу спать, а ты мне будешь пятки лизать. Только пятки, чтоб я могла уснуть. Если сможешь до утра делать это без остановки, я, возможно, возьму тебя в рабство. Но сначала сходи — помойся и надень пижаму.
Грин засиял от счастья.
— Спасибо, тетя Ирма. Вы самая лучшая на свете.
— Вот свалилось же на мою голову, — подумала она про себя.
…Ночью Ирма несколько раз засыпала и просыпалась, но лизание ее пяток не прекращалось ни на минуту. Откуда в нем столько выносливости?
Грин решил не сдаваться ни в коем случае. Он уже не чувствовал своего языка, шея затекала. Приобретенная на тренировках стойкость здесь помогала. Однообразное продолжительное лизание перестало его возбуждать, никакого вкуса, кроме своей слюны, он уже не чувствовал. Язык отнимался периодически, тогда он высовывал его наружу и продолжал лизать за счет движений головы.
Грин выдержал испытание, он поборол сон и до самого утра не прекращал начатое. К утру язык и губы опухли, под глазами были мешки, шея сильно болела. Тетя Ирма смотрела на него с изумлением, она думала, что Грина в лучшем случае хватит часа на два. Естественно, она не возьмет его в рабство, но как отказать не обидев? Ведь мальчик выдержал испытание. Надо придумать что-то.
— Ляг, поспи, Грин. Ты сильно устал. Когда встанешь — все обсудим.
Мальчик был счастлив, все позади, он будет рабом тети Ирмы, засыпать и просыпаться у ее ног. Она, наверняка, и писю разрешит поцеловать. Сегодня же спрошу! С этими мыслями он уснул как убитый.
Весь день он не проснулся ни на минуту, ему снилась тетя Ирма — рабовладелица. Она сидела на роскошном троне в большом замке, вокруг было много подданных, а он на коленях лизал ее пятки. Другие тоже хотели этого, но она не позволяла им. В другом сне Грин всю ночь без остановки выводил своим язычком на прекрасной писе Ирмы буквы алфавита.
Вечером Грин проснулся, его трусы снова были мокрыми и липкими. Он убежал в ванную, где лежал и расслаблялся в теплой воде около часа. Его шея болела, язык был опухшим и огрубевшим. Еще раз лизать пятки всю ночь он хотел не очень, нужна была передышка. Ура! Сегодня он станет Ирминым рабом. Сегодня она разрешит ему писю поцеловать! От этих мыслей мальчик снова чуть не испытал оргазм снова.
Помывшись, Грин зашел в зал. Тетя Ирма сидела в большом кресле и кушала виноград. Она была в футболке, спортивных брюках, ножки, к счастью, были голыми.
— Доброе утро, тетя Ирма! — мальчик в один прыжок оказался на полу и прижался лицом к ее ступням.
— Какое утро? Вечер уже! Неужели ты не устал за всю ночь? Я думала, ты смотреть на меня и мои ноги не сможешь больше.
— Как? Я люблю и обожаю Вас и ваши ножки! Я отдам жизнь за каждый Ваш пальчик! Ведь теперь я ваш раб? Я же выдержал испытание! Вы обещали!
— У меня на ножках десять пальчиков, а жизнь у тебя одна, как же ты собираешься за каждый пальчик отдать ее? — Ирма весело рассмеялась.
— Не знаю! Но все равно отдам! Вы разве передумали? Я умру, если не стану Вашим рабом! — у Грина снова началась истерика. Он опять мертвой хваткой уцепился в Ирмины лодыжки и впился губами в пальчики как клещ. Он решил любой ценой оказаться в рабстве, страх, что тетя выдаст его родителям — пропал. Если она отвергнет его — он покончит с собой. Без этих ножек нет смысла жизни. Прекрасную Анну он никогда не добьется, а Ирма уже без пяти минут его госпожа. После Анны она самая прекрасная и желанная на планете, и мальчику никогда не представится такой шанс вновь!
Тетя поняла, что все слишком серьезно. Если она отвергнет или выдаст его — мальчик действительно свихнется или попросту наложит на себя руки. Страх перед адовым огнем для самоубийц не остановит его. С семьей Скотов они были большими друзьями, и Грин ей был как сын. Мальчика нужно было спасать, но как? В рабство она точно брать его не хотела, да и рано еще по закону. Надеялась, что всенощное лизание пяток пересытит его и вызовет отторжение к этому, но не помогло. Может переключить внимание на другое?
— Успокойся Грин, я не отказала тебе еще. И отпусти ты эти ноги, у тебя на языке мозоли уже наверняка. Никуда они не денутся, налижешься еще, обещаю!
— Точно? — Грин начал успокаиваться и стирать слезы с лица.
— Встань с пола, садись за стол, давай все обсудим. И покушай, не ел ведь уже сутки.
Грин сел за стол и нехотя начал кушать виноград. У него не было дикого аппетита.
— Ну во-первых, по закону нашей страны заниматься сексом или преклониться мужчине перед женщиной можно лишь с n лет, вступать в брак можно с 17-ти, а рабом дамы мужчина может стать в возрасте не моложе 20 лет. Девушка может стать рабовладелицей с 18 лет. Уже только поэтому в ближайшие шесть лет ты ничьим рабом стать не сможешь, ни при каких условиях!
— Так пусть до двадцати лет никто не знает, что я Ваш раб, а потом все узнают и это будет по закону.
— А почему ты именно рабом хочешь быть? Можно ведь просто жениться, иметь семью и преклоняться своей жене. Ты и ей сможешь часами ноги целовать, это очень ценится. А будучи рабом, у тебя не будет своего слова. Ты не сможешь когда захочешь целовать госпоже ноги или еще что-то, лишь по ее приказу. Госпожа не будет к тебе такой лояльной, как жена. Твоя жизнь не будет стоить ее ногтя на ноге, а если ей взбредет в голову — просто убьет тебя, проткнув висок каблуком. Подумай, действительно ли ты хочешь такого?
— Очень хочу! Можете хоть сейчас проткнуть мне висок, если я Вам не нужен! Или растопчите мою голову в лепешку Вашими прекрасными пяточками.
Ирма лишь покачала головой.
— Грин, жизнь ведь прекрасна! Так все красиво вокруг нас! Тебя очень любят родители! И раз уж на то пошло — разве смог бы ты целовать мои ножки, которые так нравятся тебе, если был бы мертв? Поверь, мои ножки далеко не самые красивые на планете, может другие тебе понравились еще бы больше, но как ты их увидишь, если я сейчас растопчу тебе голову в лепешку?
С последним утверждение Грин согласился, ножки прекрасной Анны красивей тетиных, но их он точно никогда не увидит. Озвученный Ирмой факт, что она может растоптать ему голову в лепешку своими пяточками, почему то сильно возбудил Грина, и он снова испытал оргазм. Последнее не скрылось от глаз тети Ирмы, она опять покачала головой и отправила мальчика в ванную.
Грин вернулся назад через какие-то три минуты.
— Да, теперь нет сомнений, ты действительно потенциальный раб и мазохист, ничего другого тебе не надо. Ты кончил лишь от одних моих слов, что я могу голову тебе растоптать. Ты всегда мечтал о сильной женщине, которая может делать с тобой все?
— Да! Да! Я о Вас мечтал! — об Анне Грин не смел упоминать, чтоб не давать повода для ревности.
— Но у меня нет потребностей в этом. Растоптать кому-то голову просто из удовольствия для меня дико! Ты еще очень молодой, но сильный и успешный. Ты должен жить, принося счастье себе, родителям и окружающим. Если так сильно хочешь — иногда будешь лизать мне ноги. Надеюсь, это пройдет со временем.
— А можно у Вас спросить что-то? — Грин осмелел окончательно.
— Спрашивай!
— Я видел кино, где парень целовал девушку в писю. Скажите, это не извращение? Я очень хочу Вашу писю целовать, даже если это нельзя!
Ирма рассмеялась, минут пять не могла успокоиться.
— Что же ты раньше не спросил у родителей? Никакое это не извращение, а наоборот — почетная супружеская обязанность. Для этого не надо быть рабом, каждый муж целует писю своей жене всю жизнь. А первый раз это на свадьбе происходит публично. И ты будешь целовать, когда женишься! Зачем же в рабство лезть ради этого? — кажется, тетя нашла то, чем можно отвлечь внимание Грина.
Мальчик сиял от счастья. А от информации, что на свадьбе жених целует писю невесте, он снова сильно возбудился. Оказывается, все гораздо проще, чем он думал.
— Тетя Ирма, я очень хочу Вам писю поцеловать! Пожалуйста! — он обнял ее за талию и прижался лицом к животу.
Ирма улыбнулась лукаво, погладила Грина по голове. Она нашла способ выйти из положения.
— Вот что, Грин. Целовать письку женщине — это называется кунилингус. Он относится к сексу, в ближайший год я не могу тебе позволить это, потому что законопослушная. Но если ты наберешься терпения, не будешь проситься в рабство и воздержишься пока от лизания моих ног — в n лет сделаешь мне кунилингус. Если понравится — будешь делать, сколько хочешь, и ножки мои в твоем распоряжении будут. Если до двадцати лет твое желание стать моим рабом не пропадет — так и быть, возьму тебя в рабство. Хотя до этого вряд ли дойдет.
— Спасибо, тетя Ирма! Я больше жизни Вас люблю! Не передумаю, вот увидите!
— Но давай договоримся: пока тебе нет 15-ти, ты даже смотреть на мои ножки не будешь больше.
— А можно хоть один раз еще их поцеловать?
— Тогда наш договор потеряет силу, и ты не поцелуешь мне писю в n лет.
— Я согласен, буду ждать и терпеть. Спасибо! Вы — лучшая на свете!
— Еще я хочу, чтоб ты так же хорошо учился до конца школы, чтоб рейтинг был не 95, а 97 процентов. Или вообще все сто! А если заработаешь по боксу мастера спорта в n лет — получишь возможность публично преклониться передо мной! Поверь, один такой поцелуй гораздо почетней, чем тайком от всех всю ночь мне пятки лизать!
Грин был возбужден до предела, перед ним поставлена задача. А добиваться результатов он умел.

10
Утром Ирма отправила Грина домой. Она поставила мальчику высокую планку со своей целью: если он будет лучшим выпускником школы и очень сильным спортсменом — на выпускном вечере ему будет предоставлена возможность преклониться перед самой красивой дамой с высоким статусом. Возможно, это даже не учительница будет, а кто-то из районной администрации, лучшим ученикам выпадает такая честь порой. Эта женщина в любом случае будет красивее Ирмы, выше статусом, и вызовет у Грина более сильное раболепие. Тогда он поймет, что Ирма — не самая лучшая на планете, и переключит свое внимание на другой объект. Не нужен был ей Грин в качестве раба.
А вот мысль о кунилингусе привела Ирму в трепет! Эта тема была больной для нее. Она вышла замуж в n лет за мужчину из гораздо более богатой и знатной семьи. Он был старше ее, солидней. Однако она быстро загнала его под каблук, во всем он ей подчинялся, как, впрочем, было почти во всех мингавийских семьях. Кунилингус она безумно любила, и губы мужа порой по несколько часов в день не отрывались от ее влагалища, он мастерски владел своим языком. Но однажды, на четвертом году совместной жизни, между супругами вспыхнула ссора из-за чего-то. Муж в сердцах выпалил, что все в семье держится на нем одном, Ирма — пустое место. Не будет он больше лизать ее дырку!
Это очень закусило и обидело Ирму. Как положено по закону, мужа забрала полиция по ее вызову. Тот решил пойти на принцип, и повторил сказанное жене в присутствии представителей власти. Его арестовали, и вскоре был суд. На суде супруг раскаивался, на коленях просил прощения у Ирмы, готов был хоть рабом ее стать, но женщина оказалась непреклонна. Муж был приговорен к самому строгому наказанию по настоянию жены. Вскоре его казнили. Высшие судьи очень редко миловали за подобные преступления.
Спустя годы Ирма стала жалеть, что так жестоко обошлась с мужем. Все его имущество перешло к ней. Две трети она продала, положив вырученные средства в банки под проценты. Это позволило ей жить в свое удовольствие долгие годы, не ходя на работу. Но сына пришлось растить и воспитывать одной, да и любимой ласки она была лишена. Раз или два в году посещала закрытое заведение, где ее за плату доводили языком до оргазма, но это было не то, что она хотела. Дружба с семьей Скотов скрашивала ее одиночество.
Мысль же о том, что через год она снова получит такую желанную ласку от молодого, сходящего с ума по ней парня, не давала ей покоя. Она обучит Грина всем секретам орального искусства, чтоб тот смог довести ее губами до той степени блаженства, до которой не получалось ни у кого, кроме покойного мужа! Пусть хотя бы годик или два этот мальчик поделает ей приятно и сам удовольствие получит. Потом приобретенные навыки очень пригодятся ему в семейной жизни, если он передумает идти в рабы.

11
Жизнь текла дальше своим чередом. Грин исполнял наставления тети Ирмы не щадя себя. Его и без того высокий рейтинг в учебе поднялся еще сильней, за всю историю огромной школы таких результатов не было ни у кого. Девочкам он безумно нравился, между ними даже соперничество за него началось. Он относился к ним вежливо, оказывал знаки внимания, но не допускал более близких отношений, чем дружба. Не возбуждали его особо сверстницы, он не испытывал перед ними трепета, не были они сильней и выше его.
Бира подросла, стала очень красивой и стройной. Для сверстников мужского пола оказывалась недоступной. У нее были другие, далеко идущие планы, а всякая шантропа не стоила времени и внимания. В n лет она стала мастером спорта по плаванию и скоростному слалому.
Тетя Ирма часто бывала в гостях у Скотов. Она стала приходить в спортивном костюме и кроссовках, на ножках всегда были белые носки или гольфы. Не хотелось ей возбуждать Грина видом своих красивых ступней. Но мальчик и без этого безумно возбуждался, дорисовывая в своем воображении скрытые под одеждой части тела Ирмы и представляя свои губы меж ее ножек. Он с нетерпением ждал пятнадцатилетия, чтоб вкусить тетино лоно и снова оказаться у ее ног. В комнате висел календарь, в котором он обводил карандашом каждый прошедший день, считал, сколько осталось еще. Во сколько раз прошедшее время короче или длиннее того, которое отделяло его от заветной цели.
Как-то он пришел домой раньше времени со школы и столкнулся на высоком крыльце с тетей Ирмой, которая на минутку заскочила к его матери. Все бы ничего, но тетя была в джинсах и… босоножках на голую ногу. Чуть с ума не сошел Грин от сильнейшего возбуждения, он поздоровался и быстро заскочил в дом, чтоб не сердить Ирму. Сразу за порогом у него произошел оргазм. Больше до своего пятнадцатилетия голых ног Ирмы мальчик не видел.
Наконец настал этот день. Решено было отметить его сначала в семейном кругу, потом пригласить друзей и знакомых. Был накрыт праздничный стол, сказаны поздравления.
— Пятнадцать лет — знаменательная дата. Ты пока еще не совсем взрослый, но уже не ребенок. В этом возрасте всем юношам предоставляется честь впервые в жизни преклониться перед женщиной. Перед той женщиной, которая дала ему жизнь. Это происходит в семейном кругу, непублично. Вот как это делается… — отец подошел к креслу матери, опустился на одно колено и протянул руки к ее ногам, глядя в глаза снизу вверх. Мать кивнула головой слегка и подала ему ножку, оттянув пальчики вниз. Отец встал на оба колена, аккуратно и нежно взял ножку в руки и поцеловал пальчики. Потом он кивнул матери, отпустил ножку и встал на ноги.
— Теперь твоя очередь.
Грин подошел к креслу матери, сердце выскакивало из груди от волнения. Все было так торжественно, хоть и в узком кругу. Он сделал все в точности как отец, после чего мать погладила его по голове и поцеловала в щеку. Ножки матери оказались без вкуса и запаха, видимо она помыла их перед этой церемонией.
— Теперь ты молодой мужчина, наш защитник! — сказала она, улыбнувшись.
— Все мальчики преклоняются перед мамами в n лет, эта традиция нашей страны. А вот в дальнейшей жизни только за определенные достижения ты будешь удостоен чести преклониться перед женщиной. Чем выше статус дамы — тем более почетно целовать ей ногу. Ты сам можешь просить у дамы разрешения преклониться перед ней. Делается это молча, так, как показал папа и как сделал ты сам. Если дама подала ножку, ты должен встать на колени и поцеловать ее. Дама сама показывает жестом ступни, куда ее нужно поцеловать. Если она опускает пальчики вниз, как сделала я — целуешь пальчики сверху, если тянет их на себя — целуешь пальчики снизу, если не делает движения пальчиками — целуешь подъем ступни. Почетней всего поцеловать пальчики снизу, но я не дала тебе такой возможности. Это не принято при преклонении сына перед матерью.
— Если же дама тянет ступню на себя, или подает ее, повернувшись спиной — ты целуешь пятку, это менее почетно, чем пальчики или подъем ступни. А еще дама может потрясти туфелькой и поднести ее к губам определенным местом. В данном случае она считает тебя достойным поцеловать лишь туфельку, ты ее целуешь в то место, которым она ее поднесла к губам, даже если это окажется подошва. Но хуже всего, когда дама отказывает тебе в чести преклониться ей. В этом случае она показывает это движением руки или ноги в сторону. Значит, ты должен встать, отойти назад, извиниться перед ней, поклониться и уйти.
— Еще один нюанс: если статус дамы намного выше твоего, ты должен не на коленях стоять при поцелуе, а упасть на пол или на землю всем телом у ее ног. Если ты этого не догадаешься сделать и лишь на колени опустишься, она может подсказать тебе, надавив ножкой на голову, или просто указав пальцем вниз. Вообще в обществе принято, что мужчины редко просят разрешения преклониться, чтоб не наткнуться на отказ. Дама сама дает ему такую возможность, если посчитает достойным, а мужчине надо к этому стремиться.
— Тот факт, какая дама позволит тебе преклониться перед ней на выпускном вечере в школе, если такая вообще будет, сыграет в твоей судьбе и карьере еще большую роль, чем оценки в аттестате. Ведь никогда уважающая себя женщина высокого статуса не позволит посредственной личности даже туфлю поцеловать!
Грин впитывал услышанное как губка, он был горд, что стал молодым мужчиной. А еще со дня на день будут крупные соревнования по боксу, в случае победы на которых он получит мастера спорта и сможет публично преклониться перед тетей Ирмой. Вечером на большом банкете он напомнил ей об уговоре, но она попросила подождать до соревнований, к которым нужно быть готовым во всеоружии.

12
Главный ринг большого спортивного дворца в Крайнсполе. Последний день детско-юношеских соревнований по боксу общемингавийского уровня. Финальный бой в четвертой весовой категории.
— На ринг приглашаются Грин Скот и Брэндон Дип!
Грин вышел в зал и пошел к рингу в сопровождении своих тренеров и помощника. Он выиграл все предыдущие бои и вышел в финал. Бои не были легкими, ему здорово досталось, но Грин выстоял и победил. Из-за того, что мальчик еще занимался тяжелой атлетикой и бодибилдингом — его вес был больше среднего в таком росте, он попал в более высокую весовую категорию, где было сложнее. В зале было очень много людей, а так же вся его семья. Он увидел и тетю Ирму. Она впервые была не в спортивном костюме. На ней было короткое полосатое платье в обтяжку, подчеркивающее фигуру, несколько красивых украшений с бриллиантами, которых Грин не видел ранее. Ножки были в легких темных босоножках, позволяющими вдоволь налюбоваться ее ступнями. Смуглая кожа на фоне всего этого великолепия привлекала восторженные взгляды мужчин, находящихся рядом.
Грин пришел в дикий восторг, от предвкушения того, что ему пообещала Ирма. Но чтоб тетя досталась ему, нужно победить. Значит надо не смотреть на нее больше, а целиком и полностью сосредоточиться на бое. А вот и соперник. Брэндон был старше почти на два года и немного крупней Грина, предыдущие бои он выиграл с большей легкостью, чем Грин, и в предстоящем поединке считался фаворитом.
… шел последний, девятый раунд. В юношеском боксе их было девять. Оба спортсмена бились яростно и были уже на исходе сил. Почти все раунды Брэндон выиграл по очкам, и если не случится ничего неожиданного, победа будет за ним! У Грина болело лицо и все тело, дыхание перехватывало, он собрал всю волю в кулак, чтоб продолжать бой достойно.
Брэндон понимал, что победа на его стороне, но он хотел не по очкам выиграть, а нокаутом. Ведь предыдущие бои он выиграл именно так, что в боксе ценится гораздо больше. Грин был на исходе сил и опасности больше не представлял, значит, хорошая серия ударов — и соперник ляжет!
Перед Грином все плыло, он отступал, Брэндон с азартом прыгал на него, нанося размашистые удары. Грину удавалось уворачиваться через раз, каждый второй удар задевал его лицо вскользь.
Поняв, что можно потерять сознание, если не прекратить этого, Грин отскочил назад метра на три. Брэндом прыгнул на него, занеся кулак для нокаутирующего удара. Дальнейшее было для Грина как в замедленном кино:
В его мыслях пронесся случай с Бредом Дилом в n лет, выведшим его из строя в драке встречным ударом ноги на противоходе. Вспомнилась прекрасная Анна, наказавшая тогда Бреда. Мысль об Анне придала Грину невиданную уверенность, он сконцентрировал все свои силы, всю любовь и ненависть, и вложил их в решающий удар. Нырнув под летящий кулак Брэндона, Грин рванулся навстречу и впечатал в нижнюю челюсть соперника мощнейший нижний крюк.
От сложения скоростей летящих навстречу кулака и головы эффект получился такой, что у Брэндона перед глазами тут же «погас свет». Голова отлетела назад, а за ней и все тело, даже ноги от пола оторвались! Брэндон упал навзничь, Грин тоже оказался на полу, ноги не держали его из-за сильного изнеможения.
— Раз, два, три…
На счете «три» Грин поднялся на ноги и стал в стойку. Голова кружилась, перед глазами все плыло.
Тело Брэндона не подавало признаков жизни, рефери не стал считать до десяти и остановил бой. Лишь приход на ринг врача и его квалифицированная помощь позволили поверженному сопернику очнуться, встать на ноги и подойти к судье для официального объявления результата. Нокаут!
Ура! Грин — победитель! Он теперь мастер спорта в n лет! Мальчик прыгал от радости, усталость и боль ушли куда-то. Весь огромный зал аплодировал. На ринг примчались родители и сестра, отец взял его на руки и стал подбрасывать вверх, гордость переполняла его! А где тетя Ирма? Вот и она! Ура! Грин сходил с ума от радости, вот оно — счастье!
Еще пара финальных боев в других весовых категориях прошла, соревнования были закрыты. На вечер была назначена торжественная церемония официального подведения итогов и присвоения спортивных званий.
В огромном актовом зале спортивного дворца Крайнсполя не было свободных мест. Спортсмены сменили форму на строгие костюмы, предстояла торжественная церемония. Роль ведущего исполнял председатель федерации бокса страны, он зачитывал имена и вручал сертификаты и награды.
— За победу в четвертой весовой категории золотой медалью награждается житель Барова Грин Скот! Ему присуждено звание мастера спорта по боксу!
Грин гордой походкой пошел к трибуне. Он получил свою награду и сертификат о присвоении спортивного звания. Зал аплодировал. Но мальчик с огромным трепетом ждал другого: где тетя Ирма? Она ведь должна предоставить ему возможность преклониться перед ней! А вот и она!
Председатель произнес речь с поздравлением и наставлениями на будущее, затем пригласил к сцене даму из зала, которая подняла вверх руку. Он уступил ей место за трибуной.
— Я друг семьи Скотов, знаю этого мальчика с раннего детства. Он с первых дней стремился к совершенству во всем, не пугаясь трудностей и не щадя своих сил. За что бы он ни брался — везде был лучшим. Я горжусь им! В последнем бою вера в себя, несгибаемая воля к победе помогли ему повергнуть более сильного соперника. Все это видели. В награду за все это в этот знаменательный день я удостаиваю его чести публично преклониться предо мной.
Все в зале встали, раздался шквал аплодисментов. Тетя Ирма повернулась к Грину: «Грин, ты прямо сейчас имеешь возможность сделать это!» Она поставила правую ножку перед собой.
Грин долго с нетерпением ждал этого момента, в большей степени ради него он отчаянно бился, превозмогая боль. Кивнув тете головой в знак благодарности, Грин встал перед ней на колени и поцеловал ее прекрасную ножку в районе пальчиков.
В зале не стихали аплодисменты, другие спортсмены откровенно завидовали ему. Действительно, один публичный поцелуй ножки дамы в знак преклонения гораздо более захватывающий и волнительный, чем многочасовое лизание этой же ноги в приватной обстановке. Огромных усилий стоило Грину унять свое возбуждение, чтоб не испытать оргазм прямо на церемонии награждения. Он не спеша встал, поклонился Ирме и вернулся в ложу, где были другие спортсмены. Его буквально распирало от гордости!
— Счастливый ты! Поздравляю и завидую! Я бы все отдал, чтоб такой даме ноги поцеловать! — услышал Грин шепот сидевшего рядом Брэндона Дипа. Тот с трудом оправился после тяжелого нокаута.

13
После соревнований родители с сестрой решили дней на пять остаться в столице, отдохнуть, на пляжах поплавать. Но Грин выразил желание вернуться в Баров этим же вечером вместе с тетей Ирмой. Он объяснил это недопустимостью перерывов в тренировках, чем очень порадовал отца в очередной раз.
Сев на скоростной экспресс, они были на месте через какие-то четыре часа. В Мингавии между тремя крупнейшими городами ходили безостановочные экспрессы, развивающие скорость более 500 километров в час, поэтому внутри страны на самолетах летали реже, хотя и они были востребованы. Всю дорогу Грин ни на минуту не отрывал взгляд от объекта своего обожания, у Ирмы тоже было влажно между ног от предвкушения предстоящей ласки.
Ну вот они и дома. Сразу за порогом Грин упал в ноги тете Ирме и начал покрывать их поцелуями, та даже туфли снять не успела.
— Можешь насладиться вдоволь, ты заслужил.
Грин разул тетю и прямо на руках отнес ее в комнату, хоть она была на порядок крупней его. Он с трудом себя сдерживал, чтоб не кончить раньше времени и тетя не отправила его в ванную.
— Вы лучшая на свете! Обожаю Вас, тетя Ирма! Уже через шесть лет я стану Вашим рабом!
— Ты до сих пор этого хочешь?
— Безумно! Ведь одна Ваша прекрасная ножка стоит дороже жизни десятка таких как я!
Ирма весело рассмеялась. Грин с безумной страстью выцеловывал каждый миллиметр Ирминйх ступней. Как сильно он скучал по ней.
Тут Грин вспомнил, что сегодня можно сделать тете кунилингус! Он возбудился до предела и полез головой ей под юбку. Однако тетя отстранила его рукой.
— Запомни, прежде чем прикасаться своим ртом к лону женщины, ты обязан прополоскать свой рот и почистить зубы. Неприемлемо прикасаться к этому святому для тебя месту нечистым ртом.
Грин послушно сбегал в ванную и привел себя в порядок.
— Вот и отлично! Иди сюда.
Ирма положила его головой на подушку, пальцами одной руки открыла его рот, другой — раздвинула свои половые губы. Она все еще была в юбке, но трусики успела снять. Всем весом сев на открытый рот Грина, прижала руками его лицо к своей промежности и начала скакать на нем, как наездница на коне!
Сперва Грин почувствовал довольно резкий запах и вкус тетиных гениталий, ведь она не мылась с самого утра. Но почему-то этот вкус возбудил его очень сильно и мальчик сразу кончил. Он еще не знал толком, как устроено женское лоно, но Ирма очень сильно прижала его рот к своим половым губам и единственное, что ему оставалось — залезть языком во влагалище на максимальную глубину и делать там круговые движения. Из тетиного в рот Грина все время лился вкуснейший нектар, который он глотал.
Почти час без остановки Ирма всем весом сидела на лице Грина, скакала на нем, наверстывая упущенное за долгие годы. Пока у Грина нет практики и мастерства, но ничего, она научит его всему. В определенный момент Ирма изо всех сил прижала свою промежность ко рту Грина на две минуты, парень чуть не задохнулся, но ни малейшего сопротивления не оказал. Потом она внезапно оттолкнулась от него и привстала, у нее произошел бурный оргазм. Женщина вздрогнула несколько раз всем телом и издала стон блаженства. Из ее лона рекой потекли выделения, она стала водить половыми губами по его рту, носу, глазам. Все лицо Грина, в том числе глаза, стало покрыто толстым слоем липкой влагалищной смазки тети Ирмы. Парня это безумно возбудило, и он кончил во второй раз за час.
Обессиленная Ирма слезла с Грина и пошла в ванную, после чего отправила туда Грина, строго запретив мыть лицо. Грин и сам не хотел смывать со своего лица тетин нектар, который так сильно возбуждал его.
Потом уставшая Ирма уснула, высунув свои прекрасные ножки из под одеяла, а Грин снова целовал, лизал, сосал их до самого утра. Ни на минуту он не уснул, усталости не было!
Ближайшие три дня Грин почти не спал. По нескольку раз в день тетя Ирма доводила себя до оргазма, скача на его лице. Губы парня опухли от такой нагрузки.
Тетя сводила его с ума. При каждом удобном случае он падал на колени перед ней и с раболепием покрывал ноги поцелуями. Ему хотелось быть Ирминым рабом, пресмыкаться перед этой женщиной, выполнять все ее прихоти. Он не смел прикоснуться к тете выше пояса.
Четвертую ночь Грин провел лицом в ее промежности, засунув язык во влагалище. Он был счастлив, хотел, чтоб это никогда не кончалось.
Оставался день до возвращения семьи Грина со столицы.
— С сегодняшнего дня я буду обучать тебя мастерскому владению своим языком. Я устрою тебе настоящие тренировки, которые будут не легче боксерских. Ты за эти дни очень хорошо изучил меня внизу, теперь отлично знаешь, где клитор, малые половые губы. Но пока технику твоего кунилингуса можно сравнить с игрой на пианино толстым бревном. Я же хочу сделать тебя талантливым маэстро в этом деле!
И началась учеба. Грин, открыв рот, отрабатывал движения языком, сворачивал его трубочкой, распластывал в ширину. Тетя рассказывала ему об особенности чувствительности разных точек половых губ, клитора, стенок влагалища, точки G. К концу дня он научился двигать языком из стороны в сторону со скоростью вибратора. Свои навыки он отрабатывал сначала на яблоке, потом на Ирминых пяточках.
В конце дня Грин снова сделал тете кунилингус, но на этот раз она лежала на спине, подложив подушку под ягодицы. Грин начал со страстных поцелуев внутренней стороны бедер, затем нежно провел языком по большим половым губам. Он приник к тетиному лону чувственным французским поцелуем. Напрягая и расслабляя язык, парень ласкал малые половые губы, вход во влагалище. Потом очень нежно и аккуратно Грин прикоснулся к клитору нижней стороной языка. Это очень нежный и чувствительный орган, в начале процесса его нужно ласкать осторожно, чтоб не причинять боли. Смазка текла с нежных Ирминых губок, Грин с наслаждением слизывал и глотал ее. Он стал водить по клитору языком в разные стороны, потом вокруг него. Сначала по часовой стрелке, затем против часовой. Потом он аккуратно взял клитор губами и стал нежно посасывать его, щекоча кончик языком. Ирма выгнулась, вот-вот и у она испытает оргазм, но Грин оторвался от клитора и подул на разгоряченное лоно, снизив напряжение. Слизав и проглотив обильно выступившую смазку, он начинал все снова, доводя тетю до экстаза. Так было несколько раз в течении двух часов, по истечении которых женщина испытала сильнейший оргазм!
— Умничка, Грин. Ты делаешь невероятные успехи! Но пока ты еще начинающий пианист, я же сделаю из тебя великого маэстро!
Поздно вечером Грин пошел домой, упав на прощанье перед тетей на колени и поцеловав ее прекрасные ножки.

14
После этого жизнь Грина изменилась. В школе и на тренировках все было по-прежнему, он всеми своими силами стремился к совершенству. Его успехи были на самом высоком уровне.
Однако по три — четыре раза в неделю он встречался наедине с тетей Ирмой. Во время этих встреч он, как самый настоящий раб, пресмыкался у ее ног, целовал их неустанно и доводил женщину до бурного оргазма своим ртом. Ирма преподавала ему уроки, он наедине с собой часами проделывал упражнения языком. Постепенно его язык и губы получили такую сноровку, что могли обогнать по скорости любой электронный вибратор. Это давалось не очень легко, но парень старался сильней, чем на спортивных тренировках. От его губ и языка Ирма получала невиданные раньше наслаждения. Ее жизнь наполнилась яркими красками.
Так продолжалось около года. Грин обожал тетю Ирму и стал ее неофициальным рабом. У самой тети периодически возникали мысли действительно взять его в рабство по достижении двадцати лет, чтоб до конца жизни он целиком и полностью принадлежал ей одной. Однако ее останавливала совесть: она ведь большой друг семьи Скотов, которые очень помогли ей в свое время. Не совсем красиво получится, если она сделает их сына своим рабом, ведь он младше ее на целых двадцать восемь лет. Хотя… если Грин сам изъявит желание — родители поймут и не будут ее осуждать.
Когда Ирма приходила в гости к Скотам, обнимала она только Биру, Грин же кланялся ей и целовал ножку. После публичного преклонения это было нормально, и родители не видели ничего необычного.
Как и раньше, девушки класса с ума сходили от красивого, сильного и умного Грина, но никто из них не мог добиться от него большего, чем просто дружбы. Ни одна ровесница не могла вызвать у него того трепета, который вызывала тетя Ирма, у чьих ног он жил последнее время.
Лишь однажды произошел случай, который стоит упомянуть. В классе Грина была девушка Силиция Мио, очень красивая и стройная. С раннего детства занималась спортом и имела высокие результаты. В учебе Силиция была далеко не самая лучшая, но у нее был сильный дерзкий характер, она не лезла за словом в карман и могла многих «заткнуть за пояс». Сверстники побаивались ее, а учителя уважали. Однажды она пригласила Грина домой, им задали одну тему отчетной работы, а вдвоем с ней справиться легче.
Грин сидел на стуле за компьютером Сицилии и искал в сети материал для выполнения задания. Она зачем-то решила задернуть шторы и заскочила для этого ногами на стол, последний занимал всю ширину комнаты, а потолки были высокие. Грин оторвался от компьютера и впился взглядом в ножки девушки. Они были нежней и моложе, чем у Ирмы, но почему то не возбудили его так сильно, как тетины. Однако напряжение в паху появилось!
— Что пялишься на мои ножки? Нравятся?
На лице Грина выступил румянец, во рту пересохло, у него буквально отвисла нижняя челюсть от нелепости ситуации. Силиция с ухмылкой на лице наступила одной ногой на его руку, другую пятку поставила на лицо парня, прикрыв его глаз. Она провела своей ступней от глаза до подбородка. Грин почувствовал довольно ощутимый запах пота, а так же крупинки песка на подошве. Он вспомнил, Силиция бегала босиком во дворе своего дома. Ему бы встать и уйти, но почему то он был не в силах пошевелиться и промолвить слово.
— Раз они так тебе нравятся, насладись ими в полной мере!
Силиция с силой впихнула свою стопу в приоткрытый рот Грина на всю глубину, стала двигать вперед — назад.
— Давай, сделай их чистыми!
Грин был возбужден, но страх почему-то был сильнее. Ему хотелось, чтоб все это скорей закончилось как-нибудь. Он стал делать, что она говорит. Минут по десять лизал сначала одну, потом другую ступню, пока обе не стали чистыми. Парень чувствовал себя униженным, от нелепости и обиды по щекам текли слезы.
— Ой, такой большой мальчик и плачет. Может, мамочке пожалуешься? Крутой мачо. Ха-ха-ха!
Силиция с силой толкнула Грина в лицо ногой, и он прямо на стуле опрокинулся на пол. Она всем своим весом прыгнула со стола ему на живот, выставив вперед пятку, парень не успел напрячь пресс. Он почувствовал сильную тупую боль и невозможность вдохнуть воздух. Девушка же села на его лицо всем своим весом. Ее трусики были мокрыми от выделений и источали резкий запах. По всей видимости, она не меняла их несколько дней.
— Давай, сделай мне хорошо! Тогда будешь свободен.
Силиция сдвинула трусики в сторону и оседлала рот Грина своими половыми губами. Парень не мог вдохнуть, в глазах темнело. Он потерял сознание.
Очнувшись, он почувствовал резкий запах влагалищных выделений Силиции и еще чего-то. Все его лицо, глаза, рот были в этой липкой слизи. Во рту был привкус чего-то горького, а голова лежала в какой-то лужице. Все понял Грин — после удовлетворения своей похоти одноклассница помочилась на него! Парню захотелось умереть.
— Ха, очнулось чудо! Уже испугалась, что ты тут копыта отбросишь. Я получила, что хотела. Пошел вон, чмо!
С трудом поднявшись на ноги, Грин как ошпаренный выбежал на улицу. Он упал у первой же лужицы и стал отмывать лицо и волосы. Испачканную рубашку пришлось выбросить. Все! Это конец! Его опустили ниже плинтуса! Так нельзя жить дальше! Пусть все будет как несчастный случай. У Грина возник план упасть на монорельс перед экспрессом, чтоб его безболезненно разрезало пополам. Но тут он вспомнил о родителях, нельзя им причинять такую боль. Придется жить с этим. Вспомнил тетю Ирму, которая стала такой любимой, родной и близкой. Вспомнил и о прекрасной Анне. Да, Анна самая сильная на планете! Как легко она разобралась тогда с обидевшим его Бредом Дилом, при желании и Силицию раздавит как вошь, положив на один ноготь, и придавив другим. Где же она сейчас, почему не оказалась рядом?
Как вообще это произошло, почему стало возможным? Он ведь гораздо сильней Силиции физически, но она просто опустила его, не напрягаясь особо. Так может поступить лишь рабовладелица с рабом, но с ним обычная одноклассница это сделала, социальный статус семьи которой не выше, а может даже ниже статуса семьи Скотов. Грин закрылся в комнате и долго плакал от бессилия.
На следующий день он с безумной нежностью и лаской целовал родные и любимые ножки тети Ирмы. Используя все свое мастерство и умение, довел ее до сильнейшего оргазма своими губами. Какая она сладкая, сильная и добрая! Он будет ее рабом в 20 лет и никому она не даст его в обиду! Только бы Ирма и все остальные не узнали, что с ним произошло! Ведь тогда точно руки на себя наложить придется.
В школе Грин пытался делать вид, что ничего не было. Однако очень трудно было скрыть внутреннее состояние. Он ходил белый, как мел, не с первого раза окликался на свое имя. На перемене кто-то слегка толкнул его в бок. Он повернулся… Силиция! У парня появился панический страх и дрожь, он начал заикаться.
— Отойдем в сторону! — Грин пошел вслед за Силицией в безлюдный угол длинного коридора.
В горле у него пересохло, коленки дрожали. Куда делся сильный и бесстрашный мастер спорта по боксу Грин Скот? Он тряпка теперь, ничтожество. Нет, не позволит он этой стерве сделать с ним что-то еще! Если вздумает — прибьет ее!
Когда Силиция повернулась и посмотрела ему в глаза, у парня просто отнялись руки. Нет, не прибьет он ее никогда, духу не хватит. Почему же сейчас нет рядом прекрасной Анны, которая защитит его? Грин побелел еще сильнее, голова стала кружиться.
— Забей. Успокойся. Мне уже страшновато за тебя, вздернешься еще ненароком. Никто ничего не знает, кроме меня и тебя, рассказывать никому я не буду. Я получила что хотела, и теперь мне глубоко плевать на тебя.
Грину стало немного легче.
— Скажу тебе, но строго между нами — ты самый последний из парней класса, кого мне не удавалось опустить долгое время. Строил из себя неприступного и крутого мачо! Но я сделала это наконец, и теперь ты для меня такое же ничтожество, как и все остальные. Я с детства считала, что все мужчины поголовно должны быть рабами и пресмыкаться перед нами! Остальных в классе я давно уже поставила на свое место, это так легко оказалось сделать. Ты единственный оставался, что меня сильно бесило. И твое счастье, что это произошло, иначе я бы просто прирезала тебя где-нибудь! Зато мне так классно сейчас! Вы все в классе строите из себя героев, но каждый из вас в отдельности, и я в частности, знаем, что вы — ничтожества и чмо. Про всех лишь ты один знаешь, каждый другой думает, что только с ним одним я это сделала. Иди, живи дальше как жил, но не забывай своего истинного места!
… лишь спустя несколько дней Грин оправился от шока и пришел в себя. Теперь он понял, почему все мальчики класса так боялись Силицию. Он жил, как будто ничего не произошло, но при разговоре с этой девушкой всегда теперь понижал тон и без раздумий выполнял любое ее требование в школе.

15
В Мингавии продолжительность обучения в школе составляет обычно n лет, как раз к семнадцатилетию Грина будет окончание учебы и выпускной вечер. После происшествия с Силицией до этого дня еще оставалось ждать около года.
Чтоб скорей забыть позор, Грин стал еще сильнее выжимать себя тяжелыми тренировками. В рукопашном бое он тоже получил мастера спорта! Его рост превысил метр восемьдесят пять. По объему и рельефу мышечной массы парень сравнялся со взрослыми тяжелоатлетами.
К тете Ирме он стал относиться с еще большей теплотой и раболепием. Как и раньше, он не смел прикоснуться к ней выше пояса, по нескольку раз в неделю доводил ее до высшей степени экстаза мастерским кунилингусом. Он делал ей массаж, педикюр, целовал пятки, пока она не уснет. Женщина к нему сильно привыкла, ей уже не хотелось отпускать его.
Однако, порой Ирма корила себя: Грину скоро 18 лет исполнится, а ей — сорок пять. Может, если бы не их тайные отношения, он нашел девушку-ровесницу, которую полюбил бы и создал с ней семью. Но с другой стороны, парень нуждается в преклонении перед сильной дамой. Не окажись рядом Ирмы, попал бы он к какой-нибудь садистке, которая проткнула бы ему голову сразу после принятия в рабы. Ладно, будь, как будет. Если парень не передумает к двадцати годам стать рабом, заберет она его к себе официально, будет использовать для сексуальных утех и работ по хозяйству до конца своих дней. Скоты не будут ее осуждать, по крайней мере, вслух. Ведь лишь от нее одной будет зависеть тогда, сколько их сын проживет после этого, и как он будет жить.
Если же мальчик решит уйти от нее, она не станет держать его силой. Ведь совсем скоро выпускной вечер, а Грин — лучший ученик школы. В связи с этим, ему будет предоставлена возможность преклониться перед дамой, более красивой и статной чем Ирма. Парень очень впечатлительный и внушаемый, это событие может отдалить его от тети и переключить внимание на другой объект.

16
До самого выпускного вечера Грин жил по-прежнему: грыз гранит знаний, совершенствовался в спорте, регулярно вносил яркие краски в жизнь тети Ирмы.
Наконец этот день наступил, школа закончилась, экзамены сданы. В большом актовом зале торжественная обстановка, присутствует оркестр, профессиональные фоторепортеры. Все ученики, учителя и родители в праздничных нарядах. Всю жизнь дети ждали этот день, и вот он, наконец, настал! Вся семья Грина присутствовала: родители, сестра Бира, обе бабушки и дедушки. Тетя Ирма тоже была на этом вечере вместе с родителями Грина.
Вначале была торжественная речь директора, затем вышел первый его заместитель с секретарем. Он зачитывал имена учеников, оглашал результаты его успеваемости и спортивных достижений, после чего под звук оркестра вручал табель, который будет вклеен в аттестат. Эта процедура заняла довольно продолжительное время и была немного скучна, ведь ученики прекрасно знали все свои отметки.
Но потом пришло время самой долгожданной, интригующей и волнительной церемонии. Самые достойные ученики будут удостоены чести преклониться перед прекрасными взрослыми дамами. Это будет снято на фото и вложено в их аттестат. Но никто из учеников не знал — представится ли эта честь ему, или нет. Сердца парней выскакивали из груди. Ведь дама, принимая решение, смотрела не только на успеваемость и спортивные успехи, но и на дела и поступки выпускника.
Было решено, что вначале мужчины окажут честь лучшим девушкам школы, преклонившись перед ними. Как правило, это бывало не всегда, и в этот раз удостоили только двух девушек.
К трибуне вышел первый замдиректора:
— Еще раз поздравляю всех учеников с этим знаменательным событием... Дальше шли поздравления, напутствия. Наконец он дошел до того, чего все ждали:
— Особенно выделяя выдающиеся успехи Линды Ринк, ее стремление к знаниям и совершенству, смелые поступки, вызвавшие мое восхищение, я сочту за честь преклониться перед этой девушкой.
Линда была лучшей ученицей выпускных классов и не у кого не вызывало сомнений, что ей окажут такую честь. Радостная девушка выбежала на трибуну и встала в двух метрах от чиновника. Он повернулся, опустился на колени, и девушка протянула ему ножку. Замдиректора аккуратно взял ее в руки и поцеловал в районе пальчиков. Защелкали затворы фотокамер, в зале грянул гром аплодисментов! Мужчина встал, они с Линдой поклонились друг другу, и счастливая, сияющая девушка пошла назад.
Потом вышел учитель общей физической подготовки Джордж Хан. Произнеся речь с поздравлениями, он объявил:
— Я сочту за честь преклониться перед сильной, яркой и очень волевой Силицией Мио!
Силиция стояла в ряду позади Грина, совсем рядом с ним. От одного ее имени парня передернуло. Толкнув его в сторону, девушка неспешно пошла на трибуну. Учитель опустился перед ней на колени, но тут произошло невероятное: Силиция указала пальцем вниз, что означает, что перед ней не на коленях стоять надо, а упасть на пол всем телом! У присутствующих в зале открылись рты от изумления, но правила едины для всех, и учителю ничего не оставалось, как выполнить это. Затем она поднесла к его губам… подошву своей туфельки и потрясла ей. Это окончательно унизило и оскорбило бедного учителя, но деваться было некуда, и он поцеловал подошву туфли. Потом встал, поклонился Силиции, но она не стала кланяться в ответ, просто повернулась и ушла на свое место. Первые секунды три в зале была мертвая тишина, но потом все же раздались аплодисменты. В глубине души каждый осуждал Силицию, ведь она публично унизила взрослого человека, оказавшего ей честь, но праздник омрачнять не хотелось никому. Да и закон девушка не нарушила никак, Джорджу надо было быть готовым к любому сценарию.
— Зачем ты так опустила его, за что? — Услышал Грин шепот девушки Ольги позади себя.
— Это только начало! Это чудо мне жопу лизать будет!
— Он же оказал тебе честь, преклонился пред тобой. Лишь тебе и Линде честь такая выпала на этом вечере.
— Замдиректора преклонился перед Линдой за ее отличную учебу, поступки, дела. Из уважения перед ней. Джорджем же двигала лишь похоть, он давно пялился на меня, после чего дрочил тайком. Я таких вмиг раскусываю! Ничего, это только начало, скоро эта скотина сдохнет под моим каблуком!
Грину стало жалко бедного физрука, уж он знал, что теперь ждет несчастного учителя. Силиция настоящее чудовище, от которого нет спасения.
Инцидент молча замялся под аплодисменты, и пришла пора выхода на трибуну прекрасных дам. Парни с ума сходили от нетерпения и интриги. Обычно женщины заранее решали между собой в закрытой неформальной обстановке, какая из них кого удостоит чести преклониться перед ней. Лишь на самой церемонии все узнавали об этом решении. Самыми красивыми и статными в школе были мисс Стоун и мисс Гринвич, одна — учитель географии, вторая — замдиректора. Грин заранее не подходил ни к кому, с намерением преклониться на выпускном вечере. Он лучший во всем, значит, одна из этих дам сама предоставит ему эту честь.
Сперва на трибуну вышла мисс Эллис — учитель иностранной литературы. Ей было около сорока лет, но она выглядела намного моложе. Стройную фигуру обтягивало алое платье чуть выше колен.
— Не буду утомлять вас длинными речами. Есть у нас очень хороший ученик — Дэн Парк. Он умный, сильный, целеустремленный. Один из лучших в этом выпуске. Я предоставляю ему честь преклониться предо мной. Дэн, ты можешь это сделать!
Грин очень обрадовался за Дэна, ведь это был один из его лучших друзей. В детстве они часто тайком вместе смотрели фильмы для взрослых. Парень вышел к трибуне и встал на колени перед мисс Эллис. Дама протянула ему правую ножку в туфельке, он нежно взял ее в руки и приложился губами к пальчикам. Щелкнули затворы камер и вспышки. Затем Дэн встал, поклонился учительнице в пояс и с огромной гордостью пошел на свое место. В зале гремели аплодисменты.
Мисс Эллис не ушла с трибуны, она позволила поцеловать свои ноги еще двум ученикам. Одному достались пальчики левой ножки, а второму лишь пяточка. Видимо заслуги последнего были немного скромнее. Оба были довольны и счастливы.
Одна за другой на трибуну выходили прекрасные дамы и делали мальчиков молодыми мужчинами. Лучшим ученикам выпуска выпадала эта честь. Одни женщины позволяли поцеловать ножку лишь одному ученику, другие — двум или трем. Кому-то доставались пальчики, кому-то пяточка.
Некоторые выпускники удостоились поцеловать лишь туфельку, но даже это было в сто раз лучше, чем вообще не быть удостоенным чести преклонения. Ведь тогда никакие оценки, даже самые лучшие, не дадут хорошей путевки в жизнь. Если ни одна дама не удостоила ученика этой чести, значит, он посредственность.
Церемония подходила к концу, всего двадцать восемь красивых дам вышло к трибуне и пятьдесят четыре выпускника побывали у их ног. Остальным восьмидесяти семи парням повезло меньше. Еще был Грин Скот, Жан Меррис и Джеймс Горн — это самые сильные ученики выпуска, но прекрасных женщин осталось лишь две: мисс Стоун и Гринвич. Были и другие дамы, но последние, как правило, не участвовали в этой церемонии.
Вышла мисс Стоун. Она произнесла длинную поздравительную речь, потом у ее ног оказался Джеймс Горн. Парень был счастлив, он мечтал об этом лет пять и заранее договорился с этой дамой.
Потом пришла очередь мисс Гринвич, заместителя директора. Она была в обтягивающем полосатом черно-белом платье и закрытых туфельках.
— Я буду самой краткой! Жан Меррис, иди сюда, ты этого достоин!
Парню повезло больше других, ему было позволено снять туфельку и поцеловать нижнюю сторону пальчиков, что считается самым шиком. Шквал аплодисментов долго не прекращался.
Грин приготовился, сейчас мисс Гринвич вызовет его, он поцелует вторую ее ножку и непременно нижнюю сторону пальчиков. Но произошло невероятное — дама, улыбнувшись огромному залу, покинула трибуну.
Грин весь побелел. Этого быть не может! Он лучший ученик школы, но ни одна дама не удостоила его этой великой чести! Что произошло? Может эта стерва Силиция поведала общественности, о том, что было с ним год назад? Какое еще может быть объяснение? Парню стало просто не по себе. Он подумывал просто уйти с зала и даже не забирать аттестат. Брошу все и буду рабом тети Ирмы всю жизнь!
На трибуне снова появился директор и попросил внимания.
— С большой радостью сообщаю, что нашей школе удостоена великая честь! Сегодня наш выпускной вечер посетил главный инспектор департамента образования города Барова!
Грин задумался. Главный инспектор — второй человек в департаменте после начальника, имеет очень большую власть, может поощрять и наказывать весь педагогический состав школ города. По его указу может быть уволен любой директор, закрыта целая школа. Визит такого чиновника на выпускной вечер — действительно огромная честь для школы.
— Все встанем! Поприветствуем госпожу Анну Риверс!
Все встали, зазвучали громкие аплодисменты. Инспектор вышла из-за кулис и направилась к трибуне. Абсолютно все, включая директора, почтили ее глубоким поклоном. Она оказалась очень молодой и безумно красивой девушкой. На ней было белое, с легким голубым оттенком платье, золотой браслет с бриллиантами. На ножках были черные открытые босоножки. Светлые волосы напоминали лучи солнца!
Грин взглянул на инспектора и чуть не поперхнулся! Звуки аплодисментов куда-то исчезли, все люди, весь зал пропал из его восприятия! Это была она! ОНА! Даже через сто лет он бы ее узнал! Анна! Прекрасная Анна!
Невозможно описать словами, что происходило с Грином. Его пульс, наверное, зашкалил за двести! Он почувствовал себя, весь зал, всю школу такими мелкими и ничтожными рядом с этой Богиней! Ничего себе, она уже главный инспектор. Хотя, что такое главный инспектор?! Прекрасной Анне должны не школы Барова подчиняться, а вся Мингавия, весь мир, вся Вселенная!
Анна Риверс встала за трибуну, в зале наступила полная тишина.
— Мне приятно посетить эту церемонию. Ведь какие-то восемь лет назад я сама окончила эту школу, и была такой же выпускницей, как вы. Я поздравляю вас всех, школа по общему рейтингу в этом году оказалась на верхней строчке, что мне приятно вдвойне. Желаю вам всем таких же успехов на протяжении вашей жизни! Никогда не останавливайтесь на достигнутом и ничего не бойтесь. Если действительно захотите — у вас все получится!
Госпожа Анна прервалась ненадолго, и зал снова взорвался шквалом аплодисментов. Пожилые учителя хорошо помнили Анну ученицей, в их глаза были слезы радости за нее. Грин же просто находился в состоянии транса!
— Теперь кое-что приятное. В этой, ставшей лучшей школе, есть лучший из лучших. Один мальчик смог показать беспрецедентно высокие результаты: он добился рейтинга в учебе 99 процентов, стал мастером спорта в двух единоборствах и получил множество других спортивных разрядов, которые я устану перечислять. Такая воля к победе и достижениям достойна подражания, а этот мальчик — чести преклониться предо мной. Грин Скот! Иди сюда, ты можешь это сделать.
Вот оно — настоящее счастье! Вот, ради чего он родился и жил! Ему оказана честь, преклониться пред самой Анной! Прекрасной Анной! Великой Анной! Он самый счастливый на планете! Вне всякого сомнения!
Не чувствуя ног, он пошел к своей Богине. Аплодисменты не стихали ни на секунду, но Грин не слышал их, он не видел зал. Перед ним была Анна! Великая и прекрасная! Она сияла как звезда, как солнце!
Естественно, не могло быть речи опуститься лишь на колени. Грин всем телом упал на пол у ног госпожи Риверс. Анна протянула ему свою прекрасную ножку. Вот она! Такая же нежная, как тогда в детстве. Такие же алые ноготки с золотым узором и запах очень дорогого парфюма. Господи! Вся школа, весь Баров, вся Мингавия не стоят и одного этого пальчика! Как же он счастлив!
Губы Грина прикоснулись нежным поцелуем к пальчикам Анны, раздался гром оркестра. Мелькали вспышки камер. Как хотел парень, чтоб этот миг растянулся на века, но пришлось оторвать губы. Анна, видя раболепие и обожание Грина, сделала ему еще очень большой подарок. Она оттянула пальчики на себя, позволив мальчику еще раз поцеловать ее, на этот раз нижнюю сторону пальчиков. Грин приник к ним самым нежным поцелуем. Время остановилось для него, таким блаженством оказалось прикосновение язычком к ногам Богини. Проигрыш оркестра закончился, и Анна оторвала ножку от губ Грина. Легким движением кончика туфельки она прикрыла его открытый рот. Грин встал на ноги, поклонился Госпоже Анне, поблагодарил ее.
— Вы самая лучшая во Вселенной. Если будет надо, не задумываясь, жизнь за Вас отдам.
Анна лишь весело улыбнулась и отправила Грина на место. К нему начала возвращаться способность видеть других участников церемонии. Аплодисменты не прекращались, на парня смотрели с откровенной завистью и уважением.
Еще один человек был удостоен чести преклониться перед Анной Риверс. Это был директор школы. Как и Грин, он упал на пол всем телом у ног этой женщины. Даже директора не могли позволить себе просто на коленях стоять перед ней!
Анна снова подошла к трибуне и все тотчас же стихли.
— В любой бочке меда очень часто бывает ложка дегтя, наша школа — не исключение. Кое-кто из выпускников совершил такое, за что я лишаю его возможности получить аттестат и навсегда исключаю из школы. Силиция Мио! Выйди, чтоб все тебя видели!
Силиция вышла в центр зала и упала на колени. Она вздрагивала и рыдала.
— Госпожа Риверс, простите меня, умоляю! — девушка прямо на коленях поползла к трибуне. Вид ее был просто жалким.
— Не приближайся ко мне, ты недостойна этого!
У Грина на душе была радость и восторг. Такая сильная, страшная и безжалостная стерва за секунду превратилась в тряпку и ничтожество. Прекрасная Анна наказала Силицию за все ее злодеяния, и за него наказала! Положила на один ноготь и придавила другим, как вошь!
Из-за кулис вышла высокая дама в штатском, довольно крупного телосложения. Она взяла Силицию за руку и уволокла из зала, как беспомощного щенка.
Действительно, Анна — богиня! Она все видит, она все может! Грин самый счастливый на свете! Он был у ее ног!
— Теперь все хорошо. Я вам еще раз желаю счастья и радости. Можете отметить начало взрослой жизни.
Госпожа Анна покинула зал, ведь у нее еще так много дел. Остальные люди тоже стали выходить постепенно, еще предстояла праздничная ночь.
Грин вышел на улицу, он так хотел хотя бы еще раз ЕЕ увидеть. И это удалось. Видимо на Анну нахлынули детские воспоминания, и она решила прогуляться неспешно по старой школьной аллее, которая давно уже нуждалась в замене. Анна шла в сторону выхода, но повернулась на несколько секунд и с ностальгией в глазах посмотрела на родную школу.
Грин смотрел на нее украдкой как в детстве. Она казалась такой же юной! Парень плакал. Может это были слезы счастья, ведь он преклонился перед ней. А может слезы грусти, ведь Грин достоин быть лишь пылью у ног этой Богини.
Потом была праздничная ночь, на которой не произошло ничего особенного.
Через день всем выдали аттестаты. У кого-то там был только табель. У более успешной части выпускников табель дополняла фотография с церемонии преклонения. На фото было отображено имя и должность дамы, изображение женщины и парня у ее ног в полный рост, а так же укрупненное изображение лица парня, целующего женскую ножку.
Конечно, у Грина вторая часть аттестата была самой лучшей за всю историю школы. Еще бы! У ног самой Анны Риверс, главного инспектора! Теперь для него все двери в этой стране открыты! Университеты будут драться за него!

17
Дней десять Грин находился под впечатлением. Часами любовался на фото в аттестате, целовал его. В каждый сон приходила прекрасная Анна, ни на минуту не покидала его мыслей.
В учебе можно было сделать перерыв ненадолго, а на тренировках парень был на полном автопилоте. Сверстники стали гораздо больше уважать его после выпускного вечера, социальный статус парня подрос и очень укрепился. Его обидчица Силиция Мио пропала куда-то бесследно, и Грину стало казаться, что Прекрасная Анна стерла ее в порошок и развеяла по воздуху!
Ради любопытства Грин решил найти в сети информации о главном инспекторе департамента образования Анне Риверс. Она, наверное, крупная рабовладелица. Однако все оказалось по-другому: Анна замужем, и у нее есть два сына в возрасте пяти и трех лет. Муж, Джон Риверс — чемпион мира по нескольким дисциплинам в горных лыжах, крупный бизнесмен, владелец доброй половины слаломных трасс Барова, герой государства. Звание получил в армии за организацию блестящей боевой операции в африканской стране Сомали, в которой не погиб ни один гражданин Мингавии. Да, такой человек, возможно, достоин быть мужем прекрасной Анны! А Грин должен быть безумно счастлив, что хоть на миг побывал у ее ног! Он всегда будет боготворить ее, и считать высшим идеалом!
Через две недели сестра Бира передала Грину, что тетя Ирма хотела увидеть его. Тетя Ирма! Он совсем забыл про нее! По три-четыре раза в неделю встречался с ней наедине до выпускного вечера, а теперь она вообще из головы вылетела. Очень некрасиво по отношению к ней получается.
Вечером Грин пришел к тете, она впустила его. По привычке парень опустился на колени и собрался поцеловать ножку, но Ирма с силой пнула его в лицо. Даже привыкший к сильным ударам в голову боксер не ожидал, что такие нежные и сладкие ножки тети могут так больно бить. У Грина поплыло перед глазами, тетя Ирма оказалась гораздо сильней, чем он думал. Парень попытался сказать что-то, но удар пяткой в губы не позволил это сделать. Потом еще удар, из носа потекла кровь. Грин катался по полу, а женщина с ненавистью пинала его ногами. Перед глазами мелькали вспышки, после очередного сильного удара все исчезло, наступила темнота.
Неизвестно, сколько Грин был без сознания. Он очнулся на полу среди комнаты, лицо было разбито и опухло, голова сильно болела.
— Я хотела сразу забить тебя до смерти, но решила послушать — что ты скажешь в свое оправдание?
— Не знаю. Простите, что я не был у Вас две недели.
Тетя вскочила с кресла, еще удар ногой, и снова Грин потерял сознание. Когда он очнулся, женщина молча смотрела телевизор, даже не обращая внимания на него. Парень подполз к ее ногам и слегка лизнул пятку. Ирма не шелохнулась. Он продолжал лизать, трясясь от страха. Ему было очень стыдно, он не знал, как загладить вину.
— Если я заслужил, убейте меня! Скажите, что мне сделать, чтоб вы меня простили?
Тетя наливала себе сок из большого графина и пила его, на Грина не обращала внимания. Парень продолжал полировать пятку. Спустя несколько минут она начала говорить.
— Не делай из меня идиотку! Я видела, что произошло с тобой, когда Анна Риверс появилась в зале! С каким раболепием ты приполз к ее ногам, и как забыл обо мне после этого. Она училась в твоей школе и ушла оттуда, когда тебе было n лет. Именно с этого возраста ты начал мою обувь целовать и рабом быть захотелось. У тебя с ней что-то было в детстве? Возможно, нет, но ты запал на нее, а так как она недоступна для тебя — использовал меня в качестве замены! Ты врал мне все эти годы! Не я тебе нужна была, а она! Ты был со мной, а представлял ее!
— Это неправда, клянусь! Да, я увидел ее однажды в детстве и влюбился, но никогда не представлял себе ее, когда был с Вами. Именно Вы меня так безумно возбуждали, и Вашим рабом я хотел стать абсолютно искренне.
— Искренне, говоришь? Хорошо. Тебе еще не двадцать и в рабство официально я тебя не брала, но поступлю с тобой сейчас так, как имеет право поступить лишь рабовладелица с рабом. И будь что будет, я преступлю через закон. Иди, вымойся начисто напоследок и надень чистую одежду!
Грин лежал в ванной, хотелось немного потянуть время. Что хочет сделать с ним Ирма? Неужели она решила умертвить его? Нет, он не будет бояться и прятаться! Раз виноват, значит надо отвечать. Он примет смерть достойно!
Вымывшись и одевшись, Грин подошел к креслу тети Ирмы и упал к ней в ноги.
— Ты не достоин жить дальше и сейчас умрешь! Я проткну тебе висок каблуком. Напоследок я дарую тебе честь поцеловать мне ногу. Делай это.
Грин молча опустился на колени и приник к ступне Ирмы глубоким поцелуем. Секунды через две она одернула ногу.
— Все, хватит! Лечь на пол, голову набок!
Парень тотчас же выполнил приказ.
Ирма слегка надавила кончиком шпильки на кожу виска, потом подняла ногу и приготовилась к удару.
Перед глазами Грина пролетела вся его жизнь. Да, он счастлив! Везде был лучшим, все его уважали, получил столько наслаждения от тети Ирмы, а самое главное — побывал у ног самой Богини Анны! Страха перед смертью не было, он умрет с почетом!
Тетя нанесла удар! Удар по полу в сантиметрах Каждую неделю парень ездил домой к родителям и оставался на ночь у тети Ирмы. Как и раньше, он доставлял ей оральные удовольствия, еще они стали много беседовать о жизни. Анну он больше не видел, хотя она часто приходила в его сны.
Выполняя наказ Ирмы, Грин стал встречаться с девушками. Многих однокурсниц подкупала его вежливость, галантность, а также ум, физическая сила и красивая внешность. Он подружился с девушкой Синди, очень красивой и нежной. Она бывала у него дома с ночевкой, с ней парень впервые познал обычный классический секс. Но и то, чему его научила Ирма, Грин применял постоянно. Мог часами напролет целовать нежные точеные ножки девушки, по нескольку раз за ночь доводил ее до сильнейшего оргазма мастерским кунилингусом. У обоих появилось желание узаконить отношения, создать семью. Однако спустя несколько месяцев интерес Грина к Синди стал угасать. Секс превратился в обыденность и не возбуждал его больше. Девушка стала это чувствовать, замечать и первая предложила закончить отношения, оставшись друзьями. Грин согласился.
Так прошло пять лет учебы. У Грина за это время несколько раз возникали отношения с красивыми и умными девушками университета, но все они сходили на нет постепенно. С тетей Ирмой парень стал встречаться значительно реже, большую часть времени они посвящали беседам о жизни. Не отказывал парень тете в удовольствии сделать ей хорошо губами, ведь, несмотря на пятидесятилетие, она выглядела лет на десять моложе и еще продолжала возбуждать молодого и сильного Грина.
Понял тогда Грин — его истинное место не рядом с женщиной, а возле ее ног. Неинтересны ему те, кто является ровней. Ему нужна Богиня, как Анна Риверс, чтоб быть тенью. Лишь это его возбуждало и вызывало трепет. И по этой самой причине, порой ему больше нравилось целовать слегка огрубевшие ножки пятидесятилетней Ирмы, чем гораздо более нежные и красивые ступни однокурсниц. Грин возбуждался, когда вспоминал, как тетя чуть не отправила его в мир иной своим каблуком. Вот чего хотел молодой мужчина! Всецело принадлежать прекрасной женщине-богине, которая будет решать все, в том числе вопросы его жизни и смерти.
Значит он мазохист? Нет, навряд ли. Иначе ему доставило бы удовольствие то, что сделала с ним в школе Силиция Мио. Однако грубость и оскорбления со стороны женщин ему было неприятны. Он хотел лишь преклоняться величию и красоте, всецело принадлежать и служить, при необходимости отдать свою жизнь ради своей Богини. Тетя Ирма тоже прекрасно все это поняла и решила не вмешиваться больше в жизнь юноши своими советами. Пусть будет, как будет.
К моменту окончания университета Грин стал мастером спорта в пяти боевых искусствах, победителем чемпионата мира по боксу, одним из самых первых по успеваемости среди студентов. ВУЗ он окончил с красным дипломом, на торжественной церемонии преклонения ему снова повезло больше других: он был удостоен чести поцеловать ноги мисс Сандры Оланд, мэра города Мигова! Конечно, статус этой дамы выше, чем у Анны Риверс, и фотография у ее ног стала для парня еще более весомым пропуском к достойной жизни. Госпоже Сандре было всего тридцать пять, она очень красивая и властная женщина. Грин получил огромное удовольствие, преклонившись перед ней, гордился этим, но не смогла мэр Мигова затмить в его сознании Анну. Прекрасная Богиня из детства так и оставалась для него идеалом сильной женщины, той, у чьих ног он мечтал провести свою жизнь.

2
Молодого успешного краснодипломника, преклонившегося самой Сандре Оланд, легко приняли на работу в один из миговских филиалов корпорации «Эмминго». Филиал занимал отдельный небоскреб в центральной части города, головные офисы были в Крайнсполе.
«Эмминго» была одной из крупнейших корпораций страны, общий штат ее сотрудников по всему миру превышал двести тысяч человек. Корпорация была молодой, динамично развивалась. Сотрудники имели хороший доход и высокий статус, но и требования к ним были очень жесткими.
Юного Грина данная корпорация привлекла еще и тем, что ее главой была женщина-рабовладелица Эмма Айс. Мисс Айс имела большое поместье с дворцом в престижнейшем районе Крайнсполя. У нее в рабстве числилось около трех тысяч человек, в том числе все высшие руководители корпорации «Эмминго». Корпорацию она создала практически с нуля благодаря своим незаурядным способностям, отличным видением цели и несгибаемой воле. На момент прихода двадцатитрехлетнего Грина на работу в компанию, ей было всего тридцать четыре года! Сам он видел ее лишь по телевизору, его восхитила необычайная сила и величие этой женщины.
Миговским филиалом руководил Ричард Дикенс, двухметровый широкоплечий амбал. Однако, несмотря на свои размеры и кажущуюся невежественность, Ричард был довольно остроумным и дальновидным человеком. Он безукоризненно исполнял обязанности руководителя такого уровня. Как и все руководство корпорации, мистер Дикенс был в рабстве у Эммы Айс, что, кстати, повышало его социальный статус в несколько раз. Всего в Миговском филиале работало около десяти тысяч сотрудников, из них две тысячи — в главном офисе, куда устроился Грин.
Корпорация «Эмминго» включала в себя множество самых разнообразных предприятий. Обычно она поглощала своих более мелких конкурентов, организуя работу всех звеньев единым потоком, что усиливало конечный результат.
При приеме на работу Грин задал закономерный вопрос: «Кто из дам является лицом миговского филиала?» Кому можно преклониться, доказав лояльность фирме? В отделе кадров ему ответили следующее:
— Ты был у ног мэра Мигова! Этого уже достаточно пока. Конечно, ты мог бы преклониться перед одной из дам, которым все новые сотрудники ноги целуют, чтоб подтвердить лояльность компании, но зачем? Дерзай! Расти! Совершенствуйся! Тогда и самой мисс Оушен преклониться сможешь, это первый заместитель директора филиала.
И начал Грин работать… Вначале ему дали должность помощника руководителя одного небольшого отдела, но парень очень хорошо показал себя с первых дней. Он в разных ситуациях мог найти неординарное решение, дающее наилучший результат. Это очень понравилось руководству, и буквально через два месяца Ричард Дикенс поставил его во главе одного из отделов, а Саманта Оушен позволила публично поцеловать свои ноги. Раньше таких успехов никто не добивался. В очередной раз Грин Скот оказался победителем.
Мисс Оушен было тридцать шесть, как и директор филиала, она была в рабстве у Эммы Айс, которую все называли просто — Госпожа Эмма. Сантане понравился новый сотрудник, и пока он не попал в рабство к Великой Госпоже, надо использовать его. Спустя неделю Грин помог надеть туфельки заместителю директора, еще через две — сделал ей массаж ступней, … спустя месяц в неофициальные обязанности Грина Скота стало входить доведение мисс Оушен до оргазма своим ртом прямо под столом на рабочем месте! Однако данный «служебный роман» молодой мужчина не использовал для продвижения по служебной лестнице, в работе он добивался всего исключительно за счет профессиональных навыков.
Прошло еще полгода, Грин прочно укрепился на новой должности. Он с легкостью выполнял свои обязанности, урезав штат заместителей. На каждой торжественной церемонии юноша с почетом целовал пальчики ног Саманты Оушен, а в приватной обстановке порой часами вылизывал все эти пальчики с разных сторон и делал чувственный кунилингус, доводя заместителя директора до полуобморочного состояния. Ему это доставляло огромное удовольствие, ведь статус дамы был на порядок выше всех его прежних любовниц. Он не прикасался выше ее пояса, Саманта заменила ему Ирму. Ирму, но не Анну!
В родной Баров Грину удавалось вырваться все реже, не чаще, чем раз в месяц. С тетей Ирмой он лишь однажды за эти полгода встретился, почтил ее оральной лаской, от которой стареющая женщина начала отвыкать.

3
Прошло еще полгода. Грину скоро уже двадцать пять. Дела в карьере и спорте шли в гору. Молодому специалисту дали новый отдел, значительно увеличился его доход, он даже смог отправлять средства родителям на приобретение более крупного дома. Сестра Бира в это время жила в Крайнсполе. После отличного окончания университета она устроилась работать в представительство Мингавии в ООН.
В миговском филиале «Эмминго» шли большие приготовления к визиту руководства. Сама Госпожа Эмма Айс планировала посетить филиал с инспекцией в течение месяца! Сотрудники круглосуточно трудились не покладая рук, чтоб не пасть лицом в грязь. Никогда и нигде Грин не видел таких тщательных приготовлений! Он привык к очень строгим требованиям и знал о жестком нраве мисс Айс. Действительно, одно ее имя вводило людей в трепет, в каждом кабинете на стенах красовались ее портреты в дорогих рамках.
Новые сотрудники были проинформированы, что если Госпожа Эмма входит в зал, все должны встать и поприветствовать ее глубоким поклоном. Если же она подходит ближе десяти метров — нужно опуститься на колени. Заранее был наведен невиданный лоск и марафет, до визита оставался один день.
Грин долго не мог уснуть. Никогда он еще не видел лицом к лицу женщину такого масштаба! Молодая, очень красивая и три тысячи рабов у ее ног! И не обычных людей, а сильных мира сего, таких как Ричард Дикенс. Такую империю на пустом месте создала в короткий срок!
Утром парень приготовил себя в порядок, надел очень дорогой костюм, который приобрел специально к визиту Госпожи Эммы, отдав месячную зарплату. Внешний вид был безупречен! Весь филиал был безупречен, по крайней мере, внешне. К визиту руководства все начальники отделов собрались у разделенных полупрозрачными перегородками рабочих мест огромного зала, где проходили совместные мероприятия. И вот этот час настал…
В зал сперва вошли четверо здоровых двухметровых телохранителей, с автоматическим оружием в руках. Данное оружие могло отсылать электрические разряды, способные лишить сознания сотню человек на расстоянии до пятидесяти метров одним импульсом. Если жизнь потенциальной цели не особо важна — использовался второй стол. Короткая очередь из него могла за доли секунды разорвать тело человека в мелкие клочья. Маленький размер пули, ее высокая начальная скорость и большой объем магазина позволяли это сделать с целой толпой.
После телохранителей в зале появился Ричард Дикенс, который вошел спиной вперед, он что-то быстро объяснял и показывал.
И вот появилась сама Госпожа Эмма Айс.
Грин потерял способность воспринимать адекватно окружающую реальность, увидев ее. Эмма не шла, она буквально парила в воздухе над полом, а под ее красивыми ногами сверкали солнечные блики. Парень быстро сообразил, что она обута в хрустальные туфельки — новейшее изобретение, доступное лишь самым богатым людям. Туфелька была сделана из прозрачного наноматериала, в глубине которого находились огромные бриллианты, вызывающие солнечные блики под ногами. Со стороны ее ножки казались абсолютно голыми, парящими над полом на высоте около пяти сантиметров. Фигура мисс Айс была стройна и безупречна, смуглое лицо безумно красиво и спокойно, волосы темные. Чем-то она напоминала древнегреческую богиню Афину. На ней было строгое белое платье выше колен, бриллиантовый браслет и колье. Даже на расстоянии чувствовалась невероятная сила и энергетика этой женщины.
Опустившись в глубокий поклон, Грин был буквально парализован от волнения, он не мог управлять своим телом. Огромный Ричард Дикенс, что-то объяснявший главе корпорации, казался на ее фоне Моськой возле слона, хотя был сантиметров на двадцать выше Эммы на каблуках и в два раза шире ее в плечах. Все телохранители, все в зале стали на фоне Госпожи лишь мелким, незначительным дополнением интерьера. Позади Госпожи шли еще четыре вооруженных секьюрити, а за ними высшие должностные лица корпорации и приближенные рабы мисс Эммы, которых все работники обязаны были знать в лицо. Все телохранители тоже были в рабстве у мисс Айс.
Эмма шла спокойной походкой, с обычным выражением лица, оглядывая зал движением глаз. Казалось, она совсем не замечает пляшущего перед ней директора филиала, как будто его нет вовсе. Грину показалось, что она задержала на полсекунды на нем взгляд. Молодой человек опустился на колени, хотя до Госпожи было гораздо больше десяти метров. Следом за ним это сделал весь зал.
— Кто такой? — отрывисто спросила Эмма мистера Дикенса. Директор без запинки оттароторил имя и должность юного Грина, похвалил его парой фраз.
Госпожа прошла зал без остановки, больше она не проронила ни слова. Все сотрудники минут пять после ее ухода продолжали стоять на коленях, никто не смел нарушить тишину. Еще через три минуты в зал вошла Саманта Оушен, попросила всех прийти в себя и приступить к работе. Однако сотрудники были под сильнейшим впечатлением, их руки тряслись от волнения.
Саманта взяла Грина за руку и молча увела за собой. Грин не воспринимал ничего вокруг и шел на полном автопилоте. Через некоторое время они оказались в ее личных апартаментах, находящихся за стеной кабинета. Такие апартаменты были у каждого руководящего работника, чтоб была возможность оставаться на работе круглосуточно.
— Я хорошо знаю Госпожу, ты приглянулся ей. И она лишила тебя разума. Это значит, очень скоро ты тоже станешь ее рабом. Тогда мы не сможем встречаться больше, иначе нам головы продырявят. Но пока ты еще не раб моей Госпожи, я тебя просто изнасилую!
Мисс Оушен схватила не успевшего прийти в себя Грина за волосы, и положила его голову на высокий стул. Всем весом она запрыгнула ему на лицо и стала скакать на нем как наездница. Грин еще не отошел от потрясения после встречи с Госпожой Эммой, происходящее он практически не воспринимал. Лишь когда половые губы Саманты плотно перекрыли доступ воздуха в дыхательные пути молодого человека, он вернулся к реальности и стал ласкать ее языком. Так продолжалось около трех часов подряд, замдиректора несколько раз испытала бурный оргазм, изливая свой нектар в рот и на лицо Грина. Парень тоже кончил к концу третьего часа. Напоследок женщина опять с силой вцепилась в волосы Грина и перекрыла его дыхательные пути своей промежностью. У молодого человека закружилась голова, и он потерял сознание.
Очнулся юноша на полу, весь мокрый, в липких выделениях похотливой Саманты.
— Жаль, что я твой дорогой костюм испортила. Ничего, заберешь домой, постираешь. Надень другую одежду, я приготовила тебе. И приводи себя в порядок, через час будет большое собрание. Это наша последняя встреча, о ней никому знать не нужно, да и ты сам не расскажешь. Я с тобой сегодня сделала то, что может лишь Госпожа с рабом сделать, поэтому строго между нами ты для меня как раб. Осознание этого греет мне душу несмотря на то, что у нас не будет никогда больше встречи в таком формате.
Через час все сотрудники большого офиса были собраны в зале, где мистер Ричард Дикенс официально объявил, что решением Госпожи Эммы на днях будет снесен этот небоскреб, на его месте воздвигнут более масштабное строение. Миговский филиал будет реорганизован, произойдут значительные кадровые перестановки. Основная часть персонала будет переведена в другие города или за границу, на их место придут другие кадры. Работники, не показавшие высоких результатов и служебного рвения, будут уволены. Самого Дикенса переведут в Россию, а мисс Оушен — в Соединенные Штаты. Остальные сотрудники смогут узнать о своей дальнейшей судьбе в рабочем порядке.
Госпожа Эмма любила и часто практиковала подобные встряски. Это было своеобразным естественным отбором, который проходили сильнейшие. Работники не засиживались на одном месте долго и были вынуждены постоянно к чему-то стремиться и совершенствоваться. Слабые не задерживались в этой корпорации.

4
Грина перевели в Крайнсполь, в головной офис, где находилась штаб-квартира корпорации. Именно в этом небоскребе располагались рабочие апартаменты и приемная Эммы Айс. Это грело душу юному мужчине. После первой встречи с ней он начал осознавать, что Анна Риверс не единственная богиня в этом мире. И возможно, она не самая великая. Впервые за много лет в сознании Грина появилась та, которая может быть сильней и величественней прекрасной девушки из детства.
Должность Грина стала выше, чем была в Мигове, но беря во внимание уровень головного офиса — в его стенах парень стоял на несколько ступеней дальше от верхушки, чем в офисе филиала. Приятной новостью для Грина стал тот факт, что его непосредственным начальником оказался Дэн Парк — друг детства и одноклассник. Очень удивительно — как он успел достичь таких высот, ведь Грин все годы учебы опережал его?! Оказывается, острый ум и умение находить нестандартные решения в сложных ситуациях сделали свое дело. А еще Дэн был в рабстве у Эммы Айс, что еще больше повышало его социальный статус.
С первого дня на новом месте Грин вложил все свои знания и умения в дело повышения благосостояния корпорации. Это существенно повысило эффективность работы отдела Дэна Парка, на что обратило внимание высшее руководство. На следующий месяц Грину был назначен личный прием у самой Госпожи Эммы. Так как руководитель была очень занятой дамой, на прием к ней записывали заранее, составлялся график на месяцы вперед. Персонала было очень много, но по спецуказу мисс Айс самых отличившихся работников записывали к ней на плановый прием, чтоб она лично могла узнать этого человека и найти ему наиболее подходящее применение, с максимальной пользой для общего дела.
Однажды в выходной день, Грин с Дэном Парком пошли гулять на морское побережье в лесопарковую зону. Там можно было спокойно пообщаться.
— Грин, если ты хочешь уйти из жизни своей смертью, если хочешь до старости наслаждаться этим прекрасным миром — беги из «Эмминго», пока не поздно еще.
Если бы Грину это сказал кто-то другой, он бы ударил этого человека в лицо. Но с Дэном так поступить не мог.
— Зачем я должен это делать? Я обожаю Госпожу Эмму и с радостью стану ее рабом, как и ты! Чем я хуже? Ведь далеко не каждому такая честь выпадает!
— Поклянись, что о нашем разговоре никто третий не узнает!
— Клянусь!
— Так вот, я тоже безумно люблю и обожаю нашу Госпожу, для меня огромная честь быть ее рабом, но! Недолго жить мне осталось скорей всего. Как и большей части ее окружения, которому ты так завидуешь.
— Это почему?
— Госпожа Эмма не только талантливый руководитель и великий стратег, она чувствует себя Господом Богом! На данный момент у нее три тысячи двести рабов, это тех, которые пока живы. Есть еще девятьсот, вернее были. Этих людей Госпожа отправила в мир иной!
— За что?
— Только ей известно. Если человек провинился в чем-либо серьезном — его вешали прямо во дворе поместья или Госпожа придумывала более изощренную смерть. Поэтому в верхах корпорации такая дисциплина! Эмма никогда не просит никого и не благодарит, она просто говорит, и все делают молча. Процветание корпорации построено на страхе руководителей за свою жизнь, что заставляет их выворачиваться наизнанку чтоб угодить Великой Госпоже, не щадя при этом подчиненных. Подобной системой управления пользовался небезызвестный тебе из мировой истории советский лидер первой половины двадцатого века Иосиф Сталин. Но больше половины убиенных Эммой ушли из жизни просто так, не за что. Ради того, чтоб остальные рабы чувствовали ее безграничную власть. Этим людям повезло больше — они были умерщвлены почетно: госпожа проткнула им виски своим каблуком, позволив напоследок поцеловать себе ножку. И тела в дорогих гробах выдали родственникам для захоронения.
— Но ведь это обычная практика в отношениях рабовладелицы и рабов. Тут лишь масштаб большой. Я и сам бы жизнь отдал ради возможности поцеловать ножку такой Богине.
— А смысл? Если ты умрешь сразу после этого поцелуя, зачем он вообще тогда нужен?
— Не могу объяснить даже.
— Спрошу по-другому: Выпускной вечер. Анна Риверс. Я помню, с каким раболепием ты упал к ее ногам. В тот момент ты бы на все сто процентов при необходимости отдал свою жизнь за этот поцелуй.
— Не спорю даже.
— А теперь скажи: Представь себе, ты на машине времени, с сегодняшним багажом опыта и знаний возвращаешься на тот выпускной вечер, перед тобой Анна Риверс. Ты хочешь преклониться перед ней, но она ставит условие, что после поцелуя ее ног протыкает тебе голову каблуком! Ты бы согласился?
Грин задумался на секунду.
— Вот, ты уже не уверен, раз задумался! А еще лет через десять-пятнадцать ответил бы «нет»! И я хочу тебе втолковать: не стоит ради минутного удовольствия лишать себя самого ценного и единственного — своей жизни.
— Но это не минутное удовольствие! Я безумно счастлив, что побывал у ног прекрасной Анны, до сих пор горжусь этим и до конца жизни гордиться буду!
— Ты можешь быть счастлив и гордиться, потому что ЖИВОЙ! А если ценой преклонения была бы твоя жизнь, как бы ты гордился? Тебя бы уже давно черви под землей съели!
— А почему же ты тогда раб?
— Поймешь, когда сам станешь. Если не одумаешься. Мне об этом Эмма сказала, и я не посмел возразить. Никто не смеет ей возразить, человек теряет разум и волю рядом с Госпожой. Я понимаю, ты хочешь преклоняться, быть у ног прекрасной дамы, которая решает, когда тебе делать вдох или выдох, жить или умереть. Но ты не представляешь даже, чего я натерпелся всего неделю назад.
— Что было неделю назад? Я помню, ты был в поместье Госпожи Эммы.
— Да. Она вызвала к себе сто пятнадцать своих рабов, приказала лечь всем на пол, повернув голову набок. В большой комнате не было ни одного вооруженного телохранителя, если бы кто-то из рабов попытался напасть на Госпожу — его бы растерзали остальные. Так вот, мы лежали, молча и неподвижно, а она ходила между нами в шахматном порядке и протыкала виски своей острой шпилькой. Некоторые перед смертью смогли поцеловать ее ножку, другим она такой возможности не предоставила. Не передать словами, что я испытал, когда рядом лежащие люди были умерщвлены, а ее прекрасная ножка, от которой все сходим с ума, оказалась у моей головы. К счастью на этот раз Госпожа позволила мне пожить еще. В итоге из ста пятнадцати человек семьдесят восемь были отправлены в мир иной за неполные полчаса. Просто так, ни за что. Эмма сама нам сказала: «Ничего личного, просто так мне захотелось», на что мы ответили, что в любой момент с огромной радостью и честью отдадим свои жизни, если Госпожа пожелает!
Почему-то Грина возбудил рассказ Дэна. Госпожа Эмма вызвала дикий трепет в его сознании! Она, такая красивая и нежная может распоряжаться жизнями сотен сильных людей. Здоровые мужики считают за честь быть умерщвленными ее прекрасной ножкой! Эмма действительно Богиня!
В течении ближайшего месяца к этому разговору больше не возвращались.

5
Настал день, когда Грин должен был попасть на прием к самой мисс Айс. Всю предшествующую ночь он не уснул ни на минуту, пульс зашкаливал. Раз за разом он репетировал свое поведение в кабинете Госпожи, чеканил свой голос.
И вот молодой мужчина у входа в вестибюль сердца корпорации. Апартаменты находились в глубине главного небоскреба. Перед входом в приемную Грину пришлось пройти через все звенья системы безопасности: его тело было просканировано на наличие опасных предметов и повышенную температуру. За день до визита у него взяли кровь и анализ выдыхаемого воздуха, чтоб полностью исключить наличие инфекционных заболеваний. За жизнь и здоровье Эммы Айс ее подданные отвечали головой.
Вот Грин находится в шикарном вестибюле, никогда он не видел такой роскоши! Даже приемная Президента по телевизору смотрелась намного скромней. Он прошел последних двух телохранителей, за большой дверью оказалось еще одно помещение. Тут он увидел мисс Афину Мартис, наиболее приближенное лицо Госпожи Эммы. Она была ее самой преданной рабыней, везде сопровождала и имела статус, выше всех остальных руководителей корпорации. Грин поклонился Афине.
— Госпожа Эмма в своем кабинете за этой дверью. Как зайдешь — упал на колени, представился и не поднимаешь взгляд выше ее ног, пока она сама не разрешит! Это ясно?
— Да.
— Вперед!
Казалось, сердце выскочит из груди! Грин зашел за последнюю дверь и упал на колени.
— Грин Скот! Заместитель начальника отдела координации экспорта!
Очень медленно парень поднимал лицо, пока не увидел шикарные туфельки. Обувь была не та, в которой он видел Госпожу во время инспекции Миговского филиала, но все равно очень дорогая и эксклюзивная. Но вот незадача — ножек Эммы Грин не увидел, просто стояли туфельки. Грин застыл в одном положении, поднимать лицо дальше, или нет?! Ему не хватало воздуха.
— Поднимись! — услышал парень спокойный уверенный женский голос.
Медленно и плавно Грин начал вставать с колен и поднимать взгляд выше. Сердце предательски выдавало бешеный ритм, а руки тряслись. Он увидел перед собой стенку стола. Где же Госпожа Эмма? Голос был впереди. Значит, сидит за столом, а обувь скинула.
Грин поднялся еще выше, и… О чудо! В каком-то полуметре от себя он увидел прекрасные пяточки и пальчики Эммы Айс. Она просто положила ножки на стол. Как хотелось ему кинуться и осыпать поцелуями это чудо природы, но тело не слушалось его! Было такое впечатление, что сильной мышечной системой молодого мужчины управляют не импульсы его мозга, а приказы Госпожи на расстоянии. Второй раз в жизни Грин почувствовал полную свою ничтожность. Да, эта Богиня должна распоряжаться жизнями не трех тысяч человек, а всего мира! Подумаешь, девятьсот человек в мир иной отправила… , ногтя ее не стоят они все, вместе взятые!
Поднявшись еще выше, парень увидел и лицо прекрасной Госпожи. Казалось, до Грина ей нет никакого дела, она с большим любопытством смотрела куда-то в сторону мимо него. Судя по тихим звукам музыки, за его спиной был плоский компьютерный экран на всю стену, информация на котором интересовала Эмму гораздо больше, чем пришедший на прием сотрудник.
Эмма на долю секунды взглянула на Грина.
— Рассказывай!
Грин отчеканенным голосом начал докладывать главе корпорации о делах и успехах в своем отделе. Несмотря на предшествующую репетицию, от сильного волнения голос его подрагивал. Секунд через десять Госпожа перебила его.
— Я все это и без тебя очень хорошо знаю! Что о себе лично поведать мне можешь?
— Я готов отдать все свои силы, знания, умения и время на благо нашей корпорации! Для меня огромнейшая честь работать у Вас! Я хочу стать…
— Моим Рабом!!! — снова Эмма перебила Грина своим строгим голосом.
На долю секунды парень замешкался, но тут услышал свой собственный голос:
— Да, моя Госпожа!
Грин снова упал на колени и уставил свой взгляд в ковер. Почему-то на душе был дикий восторг, радость и возбуждение.
— Должность, оклад и обязанности у тебя изменятся. Сейчас Афина проведет необходимую процедуру, тебе все подробно объяснят. Свободен, пока…
— Госпожа Эмма! А разрешите мне преклониться перед Вами?
Мисс Айс взглянула на Грина с недоумением, потом она весело рассмеялась.
— Впервые такого наглеца вижу! Первый раз передо мной, и уже преклониться считаешь себя достойным! По-хорошему, тебя придушить надо прямо здесь!
— Я знаю это, Госпожа Эмма. Моя жизнь ногтя Вашего не стоит, и Вы можете в любой момент забрать ее, если захотите! Я буду безумно счастлив, отдать ее Вам!
— Ну что я могу, я и без тебя знаю. Мне понравилась твоя смелость и преданность. Терпеть не могу тех, кто трясется за свою жизнь, и с радостью отнимаю ее у них. Ты можешь преклониться. Встань, поцелуй мне пятку, лень ноги на пол ставить.
Казалось, Грин с ума сойдет от счастья! Он раб самой Госпожи Эммы и сейчас преклонится ей! Вот он у ее ног. Не зря с самого детства парень изводил себя тренировками и учебой. Ради одного поцелуя этой прекрасной пяточки можно жизнь отдать!
С огромной нежностью и раболепием Грин приник губами к пятке Эммы. Как прекрасно это мгновение, неважно, что будет потом!
— У меня не так много времени, ты не один на прием сегодня. Свободен!
Счастливый юноша поклонился Госпоже до пола и покинул кабинет спиной вперед. Впечатлений было столько, что он не заметил ни Афину Мартис, ни Демириса — еще одного раба из первого окружения. По селектору раздался голос Госпожи:
— Этого тоже принять, по должности решу позднее. Следующий!
Здоровенный амбал Демирис закончил давать наставление следующему сотруднику, идущему на прием, и впустил его в кабинет Эммы Айс. Афина же провела Грина через несколько помещений, и он оказался в небольшом кабинете, где за столом сидела внушительных размеров дама, лет сорока.
— Это мисс Норис, один из координаторов. Она уладит все формальности и подробно объяснит тебе все.
Грина посадили на стол перед мисс Норис. Рост молодого человека был примерно метр девяносто, фигура широкоплечая с выпуклыми мускулами. Но рядом с ней даже он казался мелким. По всей видимости, женщина с рождения занималась бодибилдингом и тягала тяжести, а также много лет была в армии.
— Хочу тебя поздравить, теперь ты раб Госпожи Эммы Айс, как и все мы! Это очень почетно! Со дня на день тебя поднимут в должности сразу на несколько ступеней, и ты получишь солидную прибавку, что позволит тебе оказать поддержку родителям. Однако, теперь ты должен забыть о своей прежней жизни. С этого часа твое время, твоя свобода и жизнь принадлежат исключительно Госпоже Эмме! Любое ее требование исполняется немедленно и беспрекословно! Ты должен четко уяснить всем своим сознанием, что не стоишь и грязи под ногтями Великой Госпожи, которой у нее нет! Ты до последнего вздоха обязан служить Эмме не щадя себя! Если она решит, что тебе не нужно жить дальше, ты должен с радостью уйти из жизни! Предательство Госпожи рабом, или, не дай Бог, покушение на нее — самые тяжкие преступления по закону страны, за которые назначается «искусственный ад». Если Госпоже грозит малейшая опасность — ты должен хоть ценой жизни предотвратить ее. Ведь в случае гибели Эммы Айс — мы все будем казнены, а кто был рядом — отправятся в «искусственный ад». Кстати, тебе известно, что такое «искусственный ад»?
— Никак нет!
— Есть преступления, за которые смертная казнь, даже самая болезненная, слишком легкое наказание. В таком случае Высшая судья назначает «искусственный ад», еще Госпожа может подвергнуть раба этому наказанию. Начинается оно с обычных пыток, применяемых на протяжении веков: иглы под ногти, стачивание зубов напильником, прожигание глаз и т.п. При этом с помощью медицинских манипуляций поддерживается сознание человека, и делаются мероприятия, не позволяющие ему умереть от болевого шока. Когда от тела не остается ничего живого, в центры боли, которые находятся в таламусе головного мозга, вживляются специальные электроды. Путем электростимуляции преступник подвергается невыносимому болевому воздействию. Так называемая фантомная боль, только во стократ более сильная. Для человека секунда превращается в час, он мечтает о смерти, но она не приходит очень долго. Так продолжается от года до пяти лет, обычно по прошествии указанного промежутка времени мозг умирает. Но этот промежуток просто ужасен, никому не желаю быть подвергнутым такому. Я сама занималась исполнением данного наказания и занимаюсь им сейчас, служа Госпоже. Будет время, я покажу тебе, как поступают с предателями! В настоящее время у меня два таких «клиента».
— Сейчас ты сдаешь все свои документы и удостоверения, тебе будут выданы новые, свидетельствующие о том, что ты — собственность Госпожи Эммы Айс. Лишь с ее согласия ты можешь отправиться в армию или выполнять другие государственные задачи. С этого дня тебе запрещены любые сексуальные контакты с женщинами, ты не можешь ни перед кем преклониться, за исключением Высшей судьи. Жить будешь там, где решит Госпожа. Любые передвижения по стране — только с ее ведома и согласия. У Госпожи не так много времени, чтоб связываться с тобой лично, поэтому ее волю буду передавать я, еще пять координаторов, с которыми познакомлю тебя позже, мисс Афина Мартис и мистер Демирис. В случае необходимости, Эмма Айс сама с тобой свяжется непосредственно, но это маловероятно, потому что у нее очень много дел. В основном это буду я или Афина.
6
Великой милостью Эммы ее новый раб был на несколько дней отпущен домой в Баров. К тому времени родителям достраивали большой замок, на который они даже не замахнулись бы без его помощи. За успехи сына мать и отец были безумно рады, сейчас его социальный статус взвился до необычайно высокого уровня и доход за год превысит их заработок за всю прожитую жизнь. Однако на душе была тревога, ведь теперь сын не принадлежал не им, не самому себе. Его дальнейшая судьба определялась исключительно волей знаменитой рабовладелицы.
Встретился Грин и с тетей Ирмой. Узнав, кто его Госпожа, женщина поклонилась парню при встрече, совсем забыв, что он был ее неофициальным рабом довольно продолжительное время. Грину стало очень неловко от этого, и он опустился перед тетей на колени с намерением поцеловать ей ноги. Однако Ирма велела встать и никогда не повторять подобного.
— Разве не объяснили тебе? Забудь обо всем, что было! Ты — раб Великой Эммы Айс! Если будешь преклоняться перед кем-то еще, тем более простой смертной — тебя живьем сожгут в назидание другим! И меня на казнь отправят, за то, что позарилась на собственность Госпожи такого уровня! Я еще хочу жить! Ты добился того, о чем мечтал! Я тебя поздравляю, наслаждайся теперь!
После этого встречи Грина с тетей Ирмой ничем не отличались от встреч с родителями. Он рассказывал ей свои тайны, она давала советы.
По возвращению в Крайнсполь молодого человека подняли в должности сразу на две ступени, в его подчинение попало три отдела, в том числе и тот, в котором он работал до этого. Первый месяц Грин продолжал жить в служебной квартире, однако потом было решено переселить его в поместье Госпожи Эммы, чтоб и после работы он продолжал служить ей одной. Всего в поместье постоянно проживало около двух тысяч рабов, помимо работы на благо корпорации они обеспечивали быт рабовладелицы.
Войдя на территорию поместья, он увидел, как на носилках из главного дворца вынесли два безжизненных тела. Когда мертвецов поднесли ближе, у Грина рот открылся от изумления: сперва пронесли тело Ричарда Дикенса, затем — Саманты Оушен! В правых висках обоих зияли большие дыры, кровь и мозговое вещество продолжали очень медленно вытекать.
— Твое бывшее начальство… — сопровождающая молодого человека мисс Норис рассмеялась.
— Работали они хорошо, никаких претензий, но решили предаться похоти. Думали, что за границей никто ничего не узнает. Легко еще отделались! Если бы не их заслуги, Госпожа не подарила бы им такую почетную смерть. Сдохли бы как бешеные псы! Хотя… , родственникам для погребения их не отправят. Скорей всего сдадут на органы для трансплантации.
Вот судьба, подумал Грин, такие большие начальники были, и в мгновенье ока превратились в прах. Ведь для Саманта он был неофициальным рабом, а теперь ее душа на том свете, а мертвое тело отправится на разделку по воле Великой Эммы Айс. Еще сильней осознал молодой человек свою ничтожность на фоне Госпожи.
— Ты хороший спортсмен, с этого дня будешь тренироваться здесь. Тут есть очень хорошие тренеры и методика гораздо эффективней. Да и вообще, у Великой Госпожи все эффективней, чем за забором ее поместья!
Действительно, обитатели поместья даже внешне имели отменную форму. Все их действия были отточены и выверены, ни одного лишнего движения, никакой суеты.
— А вот и Деймос, он будет следить за твоей формой. — Грин увидел мужчину лет сорока, мускулистого, но сухого. На разных частях тела были многочисленные шрамы.
— Ты боксер? Каратист?
Грин перечислил Деймосу свои спортивные достижения.
— Отлично! Нападай на меня!
Молодой человек попытался ударить тренера в грудь, но вдруг почувствовал резкую боль и оказался на земле. Сильнейший боксер, мастер спорта по нескольким единоборствам даже не понял — что с ним произошло?!
— Ничего, я быстро тебя в форму приведу. Лишь достойнейшие мужчины могут быть у ног Великой Эммы Айс. Не нюхал ты пока пороху, к полковнику Лонду тебя надо! Ладно, с завтрашнего дня начнем.
Тренер пошел дальше, а Грин поинтересовался — кто такой полковник Лонд?
— Это предводитель секретного подразделения, которое выполняет невыполнимые задачи. Официально этого отряда нет, лишь избранные знают о его существовании и могут пользоваться его услугами. Членов отряда дрессируют очень жестоко, больше половины из них умирают еще на тренировках, но выжившие становятся настоящими машинами смерти. Полковник Лонд большой друг и должник Госпожи Эммы, для нее готов на все. Он привел в форму многих ее рабов из близкого окружения, в том числе — меня. Однако через три главных его испытания пока еще никто не проходил.
— Какие испытания?
— Узнаешь, если доживешь до этого времени.
С этого дня Грин спал лишь несколько часов в день, все остальное время было расписано до секунды. Умственная нагрузка на работе многократно возросла, но он справлялся очень здорово. Всегда мог найти наилучшее решение с минимумом затрат. В поместье он подвергался самым тяжелым тренировкам, каких никогда еще не было. Ему приходилось плавать с привязанными гирями, на скорость таскать огромные каменные глыбы, уворачиваться от ударов палкой и летящих камней, лазить по вертикальным стенам, сопротивляться воздействию электрического тока. Спать он ложился еле живой от сильной усталости, но через несколько часов подъем и все начиналось снова. Первые дни Госпожа Эмма даже на глаза не попалась ему, как объяснила мисс Норис — лишь рабы близкого окружения видят ее постоянно. Но до этого ему пока очень далеко.
Так прошло почти полгода. За это время и без того отменная физическая форма молодого раба достигла невероятных величин.

7
В один из дней Грину было объявлено, что Госпожа Эмма объявляет большой сбор в одном из своих залов. В списке тех, кто обязан был присутствовать — около двухсот человек. В основном, это были вновь прибывшие рабы. Помимо себя, Грин увидел в списке и Дэна Парка. Наконец он снова Госпожу увидит!
В назначенное время все вызванные стояли в зале на коленях и ждали Эмму Айс. Грин и Дэн были рядом друг с другом. Люди расположились на расстоянии от метра до двух один от другого, размеры помещения это позволяли.
В зал вошла Афина Мартис.
— Упали ниц!
Все послушно уткнулись головами в пол.
— Разрешаю подняться! — это уже был голос Госпожи.
Рабы оторвали лица от пола и устремили взгляды в ноги своей Богини. Она была в тонком халате чуть выше колен и черных босоножках на длинном каблуке с острой шпилькой. Ноготки были покрыты ярким лаком, который переливался в лучах солнца. Даже издали это было хорошо видно.
— Я рада вас видеть, мои рабы. Вы делаете неплохие успехи, в целом я довольна. Но совершенство не знает границ и надо расти выше. А теперь о приятном! Сейчас многие из вас получат то, о чем мечтали всю жизнь — я позволю поцеловать эти ножки. — Эмма с улыбкой покрутила своей туфелькой, у всего зала рты открылись от изумления.
— Но для кого-то это окажется последней радостью в жизни, некоторых я умерщвлю сейчас. Ничего личного, я так просто хочу. Есть возражения?
— Нет, Великая Госпожа! — дружным хором ответил весь зал.
— Вот и славненько! Лечь всем на пол, голову набок!
В секунду более двухсот человек оказались на полу, в зале повисла тишина, лишь легкая мелодия из смежного помещения нарушала ее. Это была одна из любимых композиций мисс Эммы.
Грин лежал на животе, повернув голову вправо, как и все остальные. В полутора метрах впереди себя он мог наблюдать затылок Дэна Парка, больше ничего видно ему не было.
— Целуй. — услышал он в дальней стороне зала. Затем раздался характерный хруст, который бывает, если проткнуть толстую фанеру чем-то острым. Видимо первую голову Госпожа проткнула.
— Целуй.
— Целуй.
— Целуй. …
После каждого поцелуя слушался хруст проткнутого виска. Грин насчитал уже около сотни таких хрустов. К огромному удивлению, парень не ощущал страха. Наоборот, он начал испытывать сильнейшее возбуждение от того, что Великая Богиня одного за другим лишает жизни своей прекрасной ножкой. Лишь ей одной решать — умрет он сейчас, или нет. Парень даже представил каблук Эммы в своем мозге, как она босой ножкой раздавила его голову в лепешку и вымазала свои пальчики его мозговой субстанцией. Еще чуть-чуть, и у Грина случится оргазм, но тут он увидел Госпожу совсем рядом, и возбуждение разбавилось страхом. Эмма остановилась перед лицом Дэна Парка, ее ножки от взгляда Грина скрывал затылок друга.
— Целуй.
Дэн оторвал голову от пола, и Грин смог увидеть прекрасную ножку. Парень впился в пальчики нежным поцелуем, но госпожа легким движением отстранила ступню от его губ. Дэн положил голову на место, а Эмма поставила свой каблук на его висок. Шпилька была настолько острой, что не было необходимости бить с размаху. Госпожа лишь нажала слегка, и раздался знакомый хруст, каблук погрузился в глубины мозга Дэна. Эмма слегка крутанула ногой, чтоб шпилька описала зигзаг в мозге ее раба и смерть стала как можно более быстрой и безболезненной. По телу Парка прошла волна судороги, и он стал абсолютно неподвижен, не издав ни единого звука. Мисс Айс извлекла шпильку из черепа, а Афина Мартис, стоявшая рядом, быстро присела на корточки и вытерла полотенцем испачканный каблук Госпожи. Влажной салфеткой она протерла ее пальчики.
Еще секунда, и прекрасные ножки Богини в десяти сантиметрах от лица Грина, а где-то в полутора метрах позади них безжизненное тело его друга детства Дэна Парка. Пульс молодого мужчины побил все рекорды, сейчас эта шпилька и в его мозге окажется. Он впился взглядом в ножки, хотел насладиться вдоволь этим очаровательным зрелищем. Хоть бы еще секунду пожить, полсекунды… Сейчас он поцелует пальчики Госпожи, насладится прекрасным, а потом и умереть не страшно.
Однако ножки Эмму переступили через его голову, даже не задев ее.
— Целуй.
Снова хруст проткнутого виска. В этот момент у Грина произошел оргазм…
Прошло меньше часа.
— Встать всем на колени!
Грин поднялся и увидел полный зал мертвых тел с проткнутыми головами, весь пол был залит кровью. Кроме него еще человек десять стояли на коленях, и около двухсот были мертвы.
— Как видите, вам я даровала жизнь. Пока… В последнее время слишком много народу я приняла в рабство, но не все искренне ценили это. Они росли и совершенствовались, но не так хорошо, как можно было бы. Пришлось прервать их жизни, что доставило мне большое удовольствие. Так как этих я умертвила за дело, тела родственникам выдавать не буду. Разделать мелко и закопать в саду, пусть служат удобрением! Я им и так огромное снисхождение сделала — они все смогли преклониться предо мной, хотя не все заслужили. А вообще — я обожаю такие веселья, настроение теперь у меня долго будет хорошее! Вам десятерым работу до вечера я дала. Исполнять! Свободны.
Остаток дня Грин и еще девять уцелевших рабов занимались новой для себя деятельностью, исполняя приказ Госпожи. Странные чувства были на душе молодого мужчины, когда он кромсал на мелкие кусочки трупы своих бывших коллег. По иронии судьбы, именно ему досталось для утилизации тело друга детства Дэна Парка. Грин с трудом сдерживал слезы, он вспоминал детскую дружбу, просмотр запретных фильмов, советы не идти в рабство. Однако, что произошло — то произошло. Это была воля великой Эммы Айс и не ему решать — правильно это или нет. Все умершие не стоили и ее ногтя, как и сам он не стоит, поэтому даже если завтра его самого будут так же утилизировать — это будет верно и правильно! Осознание последнего приободрило его, и парень с большим усердием стал доделывать задание. Закончили они задолго до заката.

8
До тридцати лет Грин продолжал жить в поместье Эммы Айс, работал и служил ей не щадя себя. Три раза был на массовом умерщвлении рабов, но каждый раз каблук Госпожи проходил мимо его головы. За это время Эмма умертвила еще около пятисот своих подданных: некоторых — за проступки, других — просто так. Даже лица из близкого окружения иногда становились жертвами ее каблука. Ряды ее рабов постоянно пополнялись, к ее 41-летию их стало почти семь тысяч.
Корпорация «Эмминго» достигла невероятных успехов, она смогла обанкротить и поглотить многие другие предприятия, успехи все время шли в гору. Из страха за свою жизнь, высшие руководители не щадили своих сил и здоровья во имя процветания детища Великой Эммы. Зачастую ради поглощения какой-либо фирмы приходилось отправлять в мир иной ее владельца, выставляя это как несчастный случай. Таким же образом порой уходили из жизни некоторые политики, чья деятельность была вопреки интересам корпорации. Некоторые люди это понимали, но прямых доказательств вины мисс Айс никогда не было. Наоборот, она вначале стала почетным жителем Крайнсполя, потом — Героем страны. Ее имя было известно всем гражданам Мингавии, конкуренты уважали и боялись этой женщины.
Грин к тридцати годам стал занимать одну из высших должностей в столичном представительстве. Он достиг невероятных успехов в физической подготовке. Пришло время перевести его в круг своего близкого окружения, Грин с нетерпением ждал этого. Из-за длительного воздержания половое напряжение было необычайным, приходилось порой снимать его мастурбацией.
Однажды этот день настал. Госпожа вызвала его, и объявила эту радостную новость. Он смог в очередной раз преклониться перед ней, поцеловав нижнюю сторону пальчиков, чего не делал раньше. Теперь он будет ближе к своей Богине, выполнять ее волю по непосредственному приказу, без посредничества координаторов. Вечером был праздничный вечер посвящения, на котором присутствовали Афина Мартис, Демирис, семь координаторов — это люди первого круга близкого окружения, а так же десять телохранителей и еще сорок человек, включая Грина — люди второго круга. Был принесен большой графин вина.
Вышла Эмма Айс, ее почтили глубоким поклоном.
— Я рада, что еще несколько человек оказались достойными попасть в ряды моего близкого окружения. Выпейте за это!
Праздник продолжался довольно долго, все веселились, радовались. Госпожа была во главе стола, но она вообще не пила алкогольных напитков. Впервые Грин видел ее близко так долго.
Однако к концу торжества, Эмма, в свойственной ей манере, решила поднять уровень адреналина у своего близкого окружения.
— Мои рабы, ваша Госпожа хочет повеселиться. Давненько я крови не видела. Кто готов добровольно жизнь свою отдать прямо сейчас?
Все до единого встали и подняли руки, по-другому и быть не могло.
— Отлично, я рада! Джон, на пол! Линда, на пол!
Непосредственный начальник Грина и одна из координаторов тотчас же легли на живот, повернув голову набок. Госпожа подошла сперва к Джону.
— Позволю тебе немыслимое! Сними мне туфельку и проведи языком от пятки до пальчиков!
Мужчина с огромной радостью и трепетом сделал это. Госпожа вытерла слюну с пяточки о его лицо.
— Молодец, надевай туфельку. Теперь и умереть не страшно, жизнь не зря прожита, верно?
— Да, моя Госпожа! Спасибо Вам огромное за такую честь!
Через три секунды шпилька Эммы Айс описала зигзаг в головном мозге Джона.
— Линда, иди сюда.
Вмиг координатор оказалась у ног Эммы, положив свою голову рядом с безжизненной головой Джона.
— Мой каблук грязный, оближи его! Негоже, чтоб остатки чужих мозгов с твоим мозгом смешались.
Координатор выполнила приказ, даже не поморщившись.
— Молодец! Твой череп я оставлю целым. Ложись на спину!
Линда исполнила приказ, Эмма встала туфельками на ее грудь.
— Разуй меня… Умничка! Теперь наслаждайся!
Госпожа встала голыми ногами на лицо координатора, плотно перекрыв рот и нос. Линда вначале лежала неподвижно, но потом ее туловище стало дергаться от нехватки воздуха, однако руки и ноги от пола она не отрывала. Эмма продолжала стоять, Афина подала ей стакан сока.
Спустя несколько минут тело Линды дернулось в последний раз довольно сильно и навсегда замерло.
— Как весело, однако! Всех бы так передушила, но кто служить мне будет? Ладно, веселитесь дальше, а я пока отдохну. Джона и Линду похоронить с почестями, они — герои! Грин, пошли со мной!
Эмма с Афиной покинули праздничный зал, Грин последовал за ними. Мужчину привели в небольшую, но шикарную комнату.
— Афина, оставь нас!
Первая приближенная покинула помещение, а Госпожа лукаво взглянула на Грина.
— Ты мне нравишься! Успехи у тебя отличные, может, поэтому до сих пор не умертвила тебя. Хотя… я таких еще много найду. На пол, голову набок!
Грин в полсекунды выполнил приказ. На этот раз он точно умрет. Если Госпожа умертвила его начальника и преданного координатора ради минутного удовольствия, то и он не уцелеет сейчас. Но почему она не позволяет ему напоследок ножку поцеловать?
В этот момент произошло невероятное. Мужчина услышал какой-то грохот.
— Грин, ты свободен. Все теперь свободны! Она всех нас умертвить решила, я остановлю это!
Грин вскочил. Он увидел мисс Норис. Огромная женщина обхватила хрупкую Эмму Айс своей рукой, другой рукой она закрыла ее рот. Глаза Эммы были полны ужаса, она пыталась сопротивляться, но ее физических сил было явно недостаточно.
Грин кивнул мисс Норис и побежал к выходу из комнаты. Однако, оказавшись за спиной координатора, он обхватил ее шею своей рукой и надавил другой сзади изо всех сил.
— Немедленно отпусти Госпожу, иначе я голову оторву тебе!
Мисс Норис отпустила Эмму, Грин же не ослаблял хватки, женщина стала хрипеть и оседать на пол.
— Отпусти ее немедленно, задушишь еще! — потребовала Эмма.
С большим удивлением Грин освободил большую женщину, та долго откашливалась и держалась за горло.
— Это была проверка на вшивость, как говорится у русских. Все, кто допускается в близкое окружение, проходят ее. За все время лишь пять человек в этой ситуации поступили не так, как ты. Все они были отправлены в «искусственный ад». А ты сильный стал, я не ожидала даже. Еще никому не удавалось сделать мне так больно. Ладно, я оставляю вас с Госпожой наедине. — мисс Норис покинула комнату.
— Ты мне нравишься, еще раз это повторю. Иногда хочется тебя придушить, но нога не поднимается никак. Хотя, я люблю поиздеваться. Кстати, мне очень нравится кунилингус, но я позволяю лишь Демирису делать мне его. Он прошел через невозможное, доказав свою преданность и верность мне. Но однообразие наскучивает часто, и я бы тебе позволила сделать это. Ты ведь мечтаешь?
— Безумно, моя госпожа!
— Мечты сбываются, но это надо заслужить. Я направляю тебя к моему другу — полковнику Лонду. Он сделает из тебя настоящего мужика! А если пройдешь три его главных испытания, что еще никому не удавалось — займешь место Демириса, ведь он уже стареет. Тогда будешь каждый день мои нижние губки целовать. А пока я позволю тебе лишь тщательно вылизать обе мои ступни, очень немногим эта честь выпадала. Действуй!
Счастливый мужчина упал в ноги своей Богини, очень нежно и аккуратно разул ее, после чего стал покрывать прекрасные ножки поцелуями. Для оголодавшего мужчины, обожавшего и боготворящего Эмму, это был самый настоящий рай! У него произошел оргазм еще до того, как губы прикоснулись к ступням, однако Грин не обратил на это внимания. Мужчина был по-настоящему счастлив, ведь он ласкал губами ноги прекрасной богини, за один поцелуй которых почти две тысячи человек жизни отдали! Ради такого удовольствия можно тысячу раз умереть!

9
Следующие два года превратились для Грина в настоящий ад. Несмотря на то, что с раннего детства до тридцати лет парень истязал себя тренировками, действительность превзошла ожидания. В отряде Лонда проверялись резервы человеческих способностей, больше половины воинов умерли от неимоверных нагрузок еще на тренировках. Полковник придумывал такие упражнения, не выполнение которых стоило бы жизни. Например, он мог прикрепить металлический груз и сбросить в глубокий бассейн с гладкими стенками. Если подопечный продержался на плаву указанное полковником время — оставался жив, если нет — тонул.
Воинов обучали владению всеми видами оружия, подручными средствами, которые можно использовать как оружие. Прививали навыки лишения жизни разными способами. Они изучали высокотехнологические устройства защиты, методы выведения их из строя.
Помимо этого, полковник возил свой отряд по всему миру, выбрасывал в точках с самым разнообразным природным ландшафтом, воины должны были быстро приспосабливаться к любым условиям. Утром они могли тренироваться в тундре Гренландии, а во второй половине дня очутиться в сельве Амазонки.
Периодически отряд выполнял секретные задания правительства, а так же личные приказы Госпожи Эммы. Полковник Лонд был единственным человеком, который не состоял у Эммы Айс в официальном рабстве, но он беспрекословно во всем подчинялся ей, как самый преданный раб. Это позволяло делать его руками необходимые для корпорации дела, не вызывая подозрения к себе. Так за два года на территории иностранных государств отряд ликвидировал два десятка хорошо охраняемых политиков, которые строили препятствия деятельности «Эмминго» в своих странах. Рядовые воины не знали цели ликвидаций и заказчика, для них это были секретные спецоперации правительства.
В самой Мингавии за это время таким же образом два министра ушли из жизни в результате несчастных случаев, еще один умер от сердечного приступа во сне. Перед этим Грин пробрался в его хорошо охраняемое поместье и брызнул специальный раствор на кожу. Для воина это было первое испытание, которое он прошел с блеском. К туловищу молодого мужчины предварительно был прочно пристегнут резервуар со специальным пиросоставом. В случае провала произошла бы детонация, и тело Грина сгорело без возможности идентификации даже по ДНК.
Полковник поздравил Грина с успешным испытанием, а лучшей наградой для него оказалась встреча с Госпожой, которая позволила ему преклониться перед ней на глазах всего спецотряда. Это был первый официальный визит Эммы Айс в отряд за прошедшие два года. Вторым человеком, поцеловавшим ее прекрасные ножки, оказался сам полковник Лонд.

10
Грин Скот и полковник Лонд летели обычным рейсовым самолетом в Хабаровск, город на востоке России. Молодому воину предстояло пройти еще два испытания, после которых он уйдет из отряда и окажется у ног Госпожи Эммы вместо Демириса, если конечно выживет.
В аэропорту их встретил полковник Сергеев. Они отправились на машине на военно-транспортный аэродром, который располагался в 15-ти минутах езды от пассажирского аэровокзала и находился внутри города. Местные жители называли его «Большой аэродром».
Был месяц февраль, Грину выдали военное снаряжение, но оружием не снабдили. Погрузившись в старый советский транспортный самолет Ил-76, группа вылетела в северном направлении. Сам полет на таком самолете показался Грину испытанием. Как вообще это могло летать?! Никогда он не пользовался воздушными судами такого образца и возраста. Полковник Сергеев выдал воину карту.
— Это топографическая карта Якутии, полчаса тебе на ее изучение. Все там по-русски, но язык ты знать должен.
Грин действительно знал несколько иностранных языков еще с университета. Правда, хорошо владел только английским, остальными — на среднем уровне. Однако карту он выучил наизусть. Через полчаса ее забрали и выдали парашют.
— Значит так! Тебя десантируют в районе горы Мус-Хая, через пять дней ты должен быть в населенном пункте Усть-Мая, где передашь нашему координатору этот конверт. Адрес и имя написаны на конверте. Как только конверт будет у него, твое задание выполнено. Однако не все так просто. Нескольким подразделениям ОМОН выданы твои фотографии. Для них ты опасный вооруженный преступник, которого нужно взять живым или мертвым. Еще тебя будут искать несколько военных подразделений. Никто из них не знает, что это учения, все по-настоящему. Ты не имеешь права никого из них убивать, просто убегаешь. Если убьешь кого-нибудь из преследователей — тебя ликвидируем! Хотя, если просто ранишь кого-то, ничего страшного.
Спустя еще час с небольшим Грина десантировали. Он приземлился на склоне горы. Было солнечно и очень морозно. Воин вспомнил расположение места высадки на карте и положение пункта назначения. Расстояние около 350 километров по прямой, места ненаселенные, практически везде плоскогорье. Лучше двигаться по водоразделам, путь удлинится примерно в полтора раза. Определив направление сторон горизонта, Грин двинулся в путь.
В первый день он преодолел около 80-ти километров. Глубокий снежный покров давал о себе знать, благо пришла идея сделать подобие снегоступов из подручных лесных материалов. К счастью с преследователями он не встретился пока, сильный мороз и обширность территории были ему на руку.
Питался Грин пойманной дичью, пил из ручьев, докапываясь до них под снегом. Ночь проводил в снежной норе. Двигаться старался по лесным массивам, а выходя на открытые участки местности, выбирал маршрут, чтоб следы не были заметны издали. Поземка на открытых местах за несколько часов превращала глубокий след в снежную целину.
К концу третьего дня накопилась сильнейшая усталость, руки и лицо оказались частично обморожены. По расчетам оставалось пройти еще треть пути.
Утром четвертого дня у его виска просвистела пуля! Видимо его след взяли, не помогла даже поземка. Грин метнулся в лесной массив и со всей мочи помчался в сторону крутого горного склона. По лесу велась беспорядочная стрельба, но она его мало волновала. Выйдя на открытое место, мужчина помчался по снежному насту в сторону водораздела. Ему нужно было скрыться из виду, пока преследователи не вышли из леса. Еще издали Грин заметил на водоразделе огромный снежный карниз.
Используя фору во времени, воин подобрался почти к самому карнизу и решил передохнуть у торчавших камней хотя бы полминуты. Отдышка была дикая, он еле на ногах держался. Грин собрался присесть меж камней, но тут раздалась автоматная очередь, и он почувствовал резкую боль в плече. Он ранен…
В этот момент раздался сильный грохот. От выстрелов нависающий карниз пришел в движение и устремился вниз, увлекая за собой огромные снежные массы. Большим чудом Грину удалось нырнуть в скальную расщелину, после чего ее накрыло снегом. После схода лавины мужчина решил не высовываться и не подавать признаков жизни. В любом случае его посчитают погибшим, а тело будут искать в нижней части склона.
Несколько часов Грин провел в заполненной снегом скальной трещине, стал замерзать. Он решил аккуратно выглянуть. Людей видно не было, лавина сделала широкую просеку в лесном массиве нижней части горного склона. Судя по немногочисленным следам, его не искали долго. Выжить в такой лавине практически невозможно, а продолжать мерзнуть в лесу никто не хотел. Значит, отряд решил вернуться, чтоб доложить о ликвидации цели.
События развивались самым благополучным образом! Раненый Грин пошел по следам ОМОНа, не вызывая лишних подозрений. К концу дня он догнал отряд, который вышел на раскатанную дорогу в долине реки и стал грузиться на снегоходы. Один за другим все уехали, лишь один человек замешкался ненадолго. Воспользовавшись подарком судьбы, Грин «ожил» в самый неподходящий момент, обезоружил опешившего солдата. Приставив нож к горлу, он выпытал у него ближайший путь к конечному пункту своего маршрута. Затем вместе с ним на снегоходе подъехал к первому охотничьему зимовью, где он поменялся одеждой со своим пленником, профессионально связал его и растопил печь, чтоб бедолага не замерз ближайшие два дня.
Спустя всего несколько часов Грин был на указанном адресе и отдал конверт. Он уложился почти на день раньше назначенного времени. Однако неимоверная нагрузка, плохое питание, переохлаждение и ранение с потерей крови сыграли свою роль, мужчина потерял сознание.
Придя в себя, он увидел полковника Сергеева.
— Молодец, ты первый выдержал подобное испытание. Другие, как правило, замерзали в лесу еще до того, как их находили бойцы. Остальные умирали от пули. Куда пропал один из бойцов? Он жив?
Грин подробно объяснил «адрес» пленника, а спустя всего два дня он с полковником Лондом летел на самолете в Непал…

11
— Тебе предстоит последнее испытание! На этот раз никто мешать не будет, но окружающая среда будет гораздо более сурова.
Грин представил Непал. Это Гималаи, оттуда совершают восхождение на Эверест по южному пути. Однако реальность оказалась еще серьезней…
Прибыв в Катманду, полковник Лонд доставил его на военный аэродром, где красовался вертолет ВВС Мингавии. Грин очень удивился!
— Там, куда мы сейчас отправимся, ни одно иностранное воздушное судно ни приземлиться, ни взлететь не может. Пришлось наш спецборт привлечь.
Грин понял, что его закинут в высокогорье. Когда-то Лонд устраивал им учения у вершины Южноамериканской горы Аконкагуа, что совсем чуть-чуть не дотягивает до семи тысяч метров. Без акклиматизации было очень тяжко, некоторые члены отряда не выдерживали. Здесь же были восьмитысячники!
Воину выдали теплую одежду и самый минимум снаряжения и сухого пайка с изотоником, через час они уже взлетели.
— Значит так! Тебя высадят на вершине горы Аннапурна, высота 8091 метр. У тебя в распоряжении 16 дней, спустя указанное время ты должен оказаться на вершине горы Чогори, она же К2, высотой 8611 метров. Находится на границе Китая и Кашмира. Если тебе это удастся — ты победил! А если нет — останешься навеки среди горных ледников… С К-2 мы тебя заберем этим же вертолетом.
Грин не на шутку испугался. Эти две горы являются абсолютными мировыми лидерами по числу смертей среди альпинистов, желающих покорить их, если брать процент от общего числа восхождений на каждую вершину. По технической сложности они намного превосходят Эверест. Грин не проходил высотной акклиматизации, а его сразу выбросят на высоту более восьми тысяч метров. Придется сломя голову нестись вниз, порой рискуя разбиться, иначе он может умереть от отека легких еще на первой горе. Да и маршрут ему неизвестен практически.
Спустя не очень большой промежуток времени вертолет завис над длинным хребтом, протянувшимся с запада на восток на значительное расстояние и очень крутым с боковых сторон. Еще минута, и Грина на тросе спустили на самую высокую точку хребта, после чего вертолет удалился. Полковник Лонд с грустью в глазах в последний раз взглянул на своего подопечного, по всей видимости, он мысленно похоронил его.
Оставшись на вершине один, Грин был близок к отчаянию. Разряженная атмосфера сразу дала знать о себе сильной головной болью и хрипом в легких. Ситуацию усугублял мороз и пронизывающий ветер. По сторонам были практически неприступные склоны, а у парня даже не было нормального альпинистского снаряжения.
Решив, что северный ледово-снежный склон немного легче южного, Грин устремился туда. Ему удалось за не очень большой промежуток времени спуститься более чем на полкилометра по вертикали, но пару раз он был на волосок от гибели. Тут сама судьба сделала ему неслыханный подарок — он увидел тело погибшего альпиниста, рядом с которым был рюкзак и снаряжение, а также кислородный баллон!
Подавив в себе всякую брезгливость, Грин снял с трупа альпинистскую обувь, мембранный костюм и другие предметы одежды, которые могут пригодиться. Поменявшись рюкзаками, мужчина забрал все имеющееся альпинистское снаряжение. Кислород он решил расходовать экономно, чтоб хватило до конца спуска и избежать отека легких в начале пути. При восхождении на К2 ему уже не нужен будет баллон наверняка, ведь к этому времени организм акклиматизируется к высоте.
Учитывая сложность маршрута в техническом плане, а также наличие баллона с кислородом, Грин спускался дальше не торопясь особо, до нижней границы ледника и безопасных мест он добрался за двое суток, правда, пару раз его чуть не накрыло лавиной, которых было предостаточно на этом склоне.
Грин набрел на деревню местных шерпов, среди которых были говорящие по-английски. Оказалось, что до горы К 2 от подножья Аннапурны довольно значительное расстояние, нужно пересекать границы. Однако люди решили помочь смелому мужчине, свалившемуся с горы в прямом смысле слова, дали проводника и провизии. Уж больно впечатлил их маршрут и амбиции иноземца.
Полпути Грин продвигался с проводником, затем пошел один, благо в горных краях границы были нарисованы лишь на карте. Как ему объяснили, наименее сложный путь на Чогори — по северо-западному гребню. Семь дней, и он у подножья великой и страшной горы, один вид которой вселял ужас. Незнание оптимального маршрута на леднике и отвесных скалах добавляло сложности, но была некоторая фора во времени. Парень решил использовать его для дополнительной акклиматизации — подниматься вверх и спускаться обратно вниз на средних высотах.
… Позади семь дней прогулок с набором и потерями высоты, ночевок на леднике и в скальных расщелинах, и вот наконец пришло время решающего штурма вершины. Перепад высот ожидался немногим более двух километров, половину этого расстояния Грин разведал днем ранее на последнем акклиматизационном подъеме. Общая усталость давала о себе знать, тело было отечное, лицо частично отморожено, несмотря на использование маски. Поздно вечером он взглянул на зловещую крутую гору с диким азартом: вот что отделяет его губы от нижних губок Великой Эммы Айс! Сейчас момент истины — либо он дойдет, либо останется на леднике навеки, пути назад нет. Он не на вершину лезет сейчас, а под юбку к величайшей Госпоже!
За ночь Грин преодолел чуть меньше половины последнего броска. Чрезвычайно сложный рельеф, широкие трещины, отвесные склоны, которые надо было как-то преодолеть, отнимали остаток сил. Местами приходилось лезть по узкому гребню, практически держа его промеж ног! День оказался солнечным, но был сильнейший мороз и ветер, гипоксия тоже делала свое дело. Каждый метр пути давался с большим трудом, если бы не спортивный образ жизни с самого детства и жестокая школа полковника Лонда — парень не добрался бы и до места последней ночевки.
В определенный момент ему стало хорошо и легко, он увидел себя со стороны маленьким, целующим ножки старшей сестры Биры. Потом была тетя Ирма, затем Анна Риверс … Вот он на главной площади Крайнсполя делает куилингус Анне Риверс, какое блаженство! Стоп! Он ведь никогда не целовал Анне лоно, только ножки на выпускном вечере. Вдруг Грин понял что это не Анна вовсе, а сама Эмма Айс! …
Удар головой о лед прервал прекрасное видение. Одна кисть, которой Грин вкручивал ледобуры и держал веревки, была совсем отморожена и практически ничего не чувствовала. Еще немного, и он сам замерз бы на этом месте. Были бредовые видения на почве гипоксии и сильного изнеможения. Надо немедленно собрать волю в кулак и сделать заключительный рывок!
Грин допил остатки изотоника, доел всю еду, которая оставалась у него, выбросил все, что может не пригодиться, и рванул вверх. Через каждые пять шагов или движений он останавливался чтоб отдышаться. Первый шаг за маму, второй — за папу, третий — за Анну Риверс, четвертый — за Эмму Айс, пятый — тоже за нее! Спустя несколько часов неимоверной борьбы с собой и непокорной стихией парень оказался на подступах к вершине. Еще немного! Все! Ура! Победа!
На вершине горы Грин увидел то, чего вообще не ожидал увидеть — какого-то альпиниста. Причем одежда больше напоминала космический скафандр: из непроницаемого материала, маска с солнцезащитным стеком, за спиной двойной кислородный баллон. В таком облачении залезть на гору самостоятельно невозможно при любом раскладе, зато не страшны суровые условия этой вершины. Странный альпинист был надежно зафиксирован двумя веревками, которые крепились во льду несколькими ледобурами, даже сильный порыв ветра не снесет его с горы.
В какой-то момент Грину показалось, что это очередная бредовая картинка на фоне гипоксии, и он ударил себя по голове, чтоб прийти в норму, однако альпинист не исчез.
— Раб мой, это не сон и не видение. Я сама лично прилетела на эту гору, чтоб увидеть финиш первого человека, который прошел через три испытания Лонда. Ты думал, я только в кабинетах могу сидеть?!
От радости и счастья Грин чуть не потерял рассудок. Он кинулся в ноги своей Госпожи и стал целовать холодную пластиковую обувь скафандра обмороженными губами. Парень даже не заметил, как на морозе язык и губы примерзали к холодному пластику, он отрывал их и целовал снова, не обращая внимания на обильно идущую кровь. Еще немного, и сознание покинуло его…
Очнулся Грин на полу в комфортном вертолете. Он был в снаряжении, и казалось, никому до него нет никакого дела. Рядом на диванчике сидела Госпожа. Афина Мартис и полковник Лонд помогали ей избавиться от тяжелого снаряжения-скафандра.
— Ну что, молодец, мой раб! Ты сделал то, что еще ни кому не удавалось, даже Демирису. Вскоре ты сможешь осуществить свою мечту, но вначале тебя надо подлечить и привести в порядок, в данный момент твой вид жалок. Сегодня мы будем в Крайнсполе, тебя доставят в мой санаторий, где подлечат и отмарафетят должным образом.

12
Прошел почти месяц пребывания в санатории, после чего израненное тело воина Грина было приведено в должный вид, чтоб не стыдно было показаться перед Госпожой Эммой.
Вот, наконец, настал этот день, и Грин в покоях Великой Госпожи. Демирис и Афина остались позади дверей. По непонятной причине с ним рядом еще был один раб из близкого окружения — Чарли Юн. У последнего не было такой физической формы, но он отличался незаурядным умом и принес очень много пользы корпорации. Зачем он вообще тут нужен? Неужели Грину придется делить Госпожу с этим Чарли?! Размышления Грина прервал голос Эммы.
— Чарли, ложись на пол, голову набок!
— Зачем, Великая Госпожа?
Эмма лежала расслабившись на шикарном диване, на ней был легкий белый полупрозрачный халатик, ножки босые. Алый лак переливался на ногтях рук и ножек. Хрустальные босоножки стояли на полу.
На лице Госпожи появилось недоумение.
— Я не поняла, в чем дело? Ты решил мне перечить?
Чарли упал на колени и зарыдал как ребенок.
— Нет, Великая Госпожа! Я все сделаю, что хотите, но не умерщвляйте меня, умоляю! Как я смогу обожать Вас если буду мертв? Вы самая лучшая, самая добрая, не умерщвляйте!
Эмма была просто взбешена.
— Ах ты гнида! Я в близкое окружение такую мразь допустила! Твоя жалкая жизнь тебе дороже моего желания и воли? Тысячи рабов, которых я не допускала так близко, с радостью жизнь отдали чтоб потешить меня, а ты . . .
У Эммы не было слов, она босая вскочила с дивана. Чарли же упал на пол всем телом, закрыв свою голову локтями со всех сторон. Он стал издавать истошный вопль как женщина. Вид его был жалок и противен. Грин взглянул на него, потом на Госпожу вопросительно. Эмма же щелкнула пальцами и в покоях появились Демирис и Афина.
— В «искусственный ад» эту мразь! Самую мучительную пытку устроить, чтоб как можно дольше не сдыхал и терпел!
Легким движением Демирис взял Чарли за шею своей огромную ладонью, и потащил из покоев.
Раб впился глазами в ступни Эммы и попытался рвануться к ним, но вырваться у него не получалось.
— Поздно, гнида. Ты был удостоен чести отдать свою жизнь для исполнения моей воли, но она тебе дороже оказалась. Будешь подыхать медленно и мучительно несколько лет, как и другие мрази как ты!
После этих слов лицо Чарли побелело, а тело обмякло. По всей видимости, он потерял сознание. Демирис вынес его из покоев, но через десять секунд вернулся обратно.
— Эта мразь мертва, Великая Госпожа. Видимо от страха издох, или от позора.
Эмма еще сильней разозлилась, не должен он был умереть так безболезненно. Это надо же — так близко подпустила такое ничтожество.
Трое рабов как по команде упали на колени перед Эммой. Демирис первым начал речь.
— Госпожа, не гневайтесь так, не стоит он этого. Умертвите нас троих прямо сейчас, чтоб настроение стало лучше!
У Грина даже негодования не было, что Демирис за него и Афину решил. Эмма же велела всем лечь на пол, повернув голову набок.
На этот раз у Грина абсолютно никаких эмоций не было. Он окончательно понял, что родился, рос, совершенствовался и преодолевал тяготы жизни лишь для того, чтоб умереть под каблуком Госпожи. Раньше или позже это случится — не важно, но будет именно так. И он гордится этим.
Прошло минуты три, но ничего не происходило.
— Встать!
Трое рабов вскочили и вытянулись по стойке смирно. Эмма лежала на диване, лицо ее было абсолютно спокойно.
— Вас умертвить никогда не поздно, но замену не так легко найти, как оказывается. Вот наглядный пример. Афина, сколько рабов сейчас у меня?
— 9765 вместе с нами, Великая Госпожа.
— Хорошо. Завтра сниму стресс немного. Доверяю тебе сегодня составить список из пятисот, нет, из семисот человек. Ты знаешь, по какому критерию я отбираю. Чтоб завтра в десять утра они лежали в моем большом зале. Если там не окажется того, кого я сейчас хочу умертвить — ляжешь сама на их место. Так что дело за твоим умом и интуицией.
— Великая Госпожа, для меня огромная честь умереть в любую секунду, когда Вы захотите!
— Я знаю. Двое свободны, Грин останься.
И вот молодой человек один на один со своей Богиней. Как он счастлив!
— Ну что, дождался наконец? Конечно, целиком менять Демириса на тебя я не буду, к нему привыкла уже. Но и ты удостоен немыслимого. Сейчас я буду лежать, а ты будешь мне лизать пятки, потом сделаешь кунилингус. Если я не получу того наслаждения, которого ожидаю — проткну тебе голову прямо здесь, и это не шутка. Я очень требовательна и своеобразна, так что перед тобой сейчас стоит более сложная задача, чем Лонд тебе задавал. Вперед, раб!
Грин упал в ноги великой Эммы и приник к ним губами. Он стал прогонять свое возбуждение, чтоб настроиться на доставление удовольствия Госпоже. Нежно держа руками хрупкую и прекрасную ступню, он с лаской и любовью проводил по ней языком, как бы пытаясь ощутить все что внутри. Все свое умение и мастерство парень вкладывал в эти поцелуи. Для него исчезло прошлое и будущее, остался лишь настоящий миг. Вкус прекрасных ножек был просто бесподобен!
— Лучше, чем ожидала. Выше давай!
Впервые за много лет Грин оказался лицом у женского влагалища, и не простого, а Великой Госпожи! Так прекрасно оно было! Легкий запах, исходящий от него, сводил мужчину с ума. Так хотелось стать маленьким, залезть туда и спрятаться!
Грин с нежностью поцеловал милые губки, провел язычком вдоль них снаружи и изнутри. Вкус оказался еще приятней, но надо было сосредоточиться не на своем удовольствии, а на удовлетворении Госпожи. Грин стал использовать все свое умение, вспомнил все уроки тети Ирмы, свои личные тренировки, которые он делал периодически втайне от всех на яблоке или своей ладони. Его язык работал как совершеннейший вибратор, лаская все уголки лона Госпожи. Он угадывал ее желания, и ей не приходилось ничего говорить, лишь стонала от наслаждения. По губам тек сладкий нектар, который мужчина проглатывал, не уронив ни капли. Бесспорно, это было лучшее мгновение в жизни Грина! Он счастлив по-настоящему!
В какой-то момент Госпожа впилась ногтями в лицо Грина и с силой прижала его к своей промежности. По ее телу прошла волна судорог, а в рот парня нектар потек ручейком. Он с наслаждением пил его, как путник в пустыне, измучившийся от жажды, который впервые за много дней добрался до родника.
В экстазе Эмма расцарапала в кровь лицо своего раба, потом оттолкнула его от себя и с силой врезала пяткой по губам. Голова Грина отлетала назад, а из разбитой губы потекла кровь. Несмотря на это, парень был на седьмом небе от радости и счастья! Если в его сознании было представление о Рае — то это был именно он.
— Бесподобно! Давно такой оргазм не испытывала! Ты лижешь лучше Демириса! Кто тебя научил? А нет, не отвечай, иначе убить тебя придется. Кстати, хорошо что я не проткнула тебе голову до сих пор, мне и просто бить тебя приятно, это так возбуждает! Встань на пол на колени, руки на затылок!
Грин в секунду выполнил приказ, а Эмма встала на диване на ноги и начала лупить его по лицу. Видимо Госпоже было привычно это действо, она со сноровкой наносила удары ногами, оттянув пальчики назад, чтоб не причинить боли самой себе.
Грин перестал контролировать себя и испытал оргазм, Эмма тоже была на грани.
Спустя минут пять она повалила мужчину на пол и стала пятками прыгать на его лице с улыбкой радости и восторга. Еще через пять минут лицо Грина распухло и стало синим, нос был сломан, текла кровь. Эмма остановилась.
— Бесподобно! Я получила больше удовольствия, чем от протыкания висков! Блин, снова в санаторий тебя отправить придется. Красавчик! Ха-ха-ха! Ты счастлив?
— Безумно, моя Госпожа!
У Грина перед глазами было все в тумане, голос Госпожи он слышал как издалека.
— А знаешь что, раз я тебя до сих пор не умертвила, заберу часть твоего тела, например глаз! Есть возражения?
— Никак нет, моя Госпожа! Все мое тело исключительно в Вашем распоряжении!
Госпожа присела, наклонилась над лицом Грина и поднесла указательный и средний пальцы к его правому глазу. Легкое движение, и пальцы внутри глазницы, еще секунда — и вырванный окровавленный глаз верного раба в руке Великой Эммы. Она раздавила его и выбросила в сторону.
— А знаешь что! Ты сегодня продлил жизни семисот человек. Я успокоилась немного и пока не буду их умерщвлять. Пусть поживут еще, пока я снова крови не захочу. Ах да, тебя же дезинфицировать надо… Лежи не двигайся!
Грин ничего не видел уже, второй глаз был залит кровью. Он почувствовал теплую струю на своем лице. Госпожа мочилась на него. На этот раз не было ни капли унижения, наоборот, лишь счастье и радость. Жидкость полностью заполнила пустую глазницу, омыла лицо. Мужчина открыл рот, и все остальное попало именно туда, после чего было проглочено. Несмотря на сильную боль и жжение на месте вырванного глаза, Грин снова возбудился. Но голова сильно кружилась.
Сквозь шум в ушах он услышал, как Госпожа вызвала Афину Мартис и еще кого-то. В комнату вошли, но он не понял — кто это. Сознание покинуло сильного мужчину.

13
Когда Грин пришел в себя, вокруг были знакомые белые стены санатория и стерильный запах. Перед ним стоял доктор, который поднес к нему зеркало. К своему удивлению, Грин увидел на своем лице оба глаза, нос был цел. Доктор поднес фонарик к лицу, и оба зрачка мужчины сузились.
Ничего не мог понять Грин, неужели Великая Госпожа каким-то доступным только ей волшебством вернула ему целым раздавленный глаз? Хотя что-то не то, он видит лишь одним левым глазом.
— Удивлен? — улыбнулся доктор.
— Это суперсовременный протез. На вид он абсолютно не отличается от живого глаза: зрачок реагирует на свет, а сам глаз поворачивается в ту же сторону, что и здоровый. Кто не в курсе, никогда не догадается, что ты с одним глазом. Ведь Госпоже ты нужен лишь в лучшем виде!
Еще три недели Грин провел в санатории, помимо лечения он тренировался, чтоб не терялась физическая форма. Здоровье раба в отдаленной перспективе Эмму Айс мало волновало, поэтому для ускоренного набора формы использовались как анаболические стероиды, так и стимуляция мышц электротоком.
Спустя месяц Грину суждено было снова предстать пред Госпожой. В тот день у Эммы была встреча с тремя подругами-компаньонами в одном из залов поместья, Грин вместе с Афиной был обслуживающим персоналом. Демирис, как обычно, стоял на входных дверях. Для Эммы такие встречи были легки и непринужденны, для рабов же из близкого окружения они зачастую становились тяжелым испытанием. В этот раз пришла мисс Браун, мисс Джоли и Сандра Лион. Первые две были членами правительства, последняя — известной и довольно скандальной певицей.
Именно Сандру меньше всего хотели видеть рабы в гостях у Эммы, так как она славилась порой не совсем адекватными выходками. В возрасте всего тридцати трех лет, Сандра была абсолютной рекордсменкой страны по числу умерщвленных ей рабов — около семи тысяч! Несмотря на это, контингент постоянно пополнялся за счет разного рода мазохистов. Ведь Сандра очень легко принимала в рабы почти всех желающих, в отличии от Эммы Айс. С такой же легкостью она умерщвляла их каждый день. Однако ей мало было своих, иногда она требовала своих подруг, чтоб те отдавали рабов на умерщвление. Эмма редко делилась своей собственностью, хотя сама в гостях у Сандры около пятисот рабов умертвила за годы их дружбы. Скандальная певица сама ради забавы каждый визит Эммы приводила к ее ногам дюжины своих рабов, чтоб потешиться протыканием их висков веселой подругой.
Мисс Джоули и мисс Браун были дамами более солидного возраста, около пятидесяти лет. По красоте обе сильно уступали как Эмме Айс, так и Сандре Лион. Обе были рабовладелицами, но число их рабов можно было пересчитать по пальцам, и в отличии от своих более молодых подруг, они ни разу никого не умертвили.
Для любого раба было за честь умереть у ног именно СВОЕЙ Госпожи, поэтому рабы Эммы так боялись визитов Сандры Лион. За все время Великая Госпожа отдала на умерщвление своей подруге лишь тридцать рабов.
… Грин вошел в зал с большим подносом. На нем был аккуратный и очень дорогой (по его меркам) костюм. Поклонившись в пояс гостьям Госпожи, которых он видел впервые, мужчина составил вазы с фруктами на стол и двинулся назад, поклонившись еще раз до пола. Женщины беседовали о своем, не обращая на него внимания. Когда он уже подошел к двери, один из голосов окликнул его.
— Стой! Иди сюда!
Это была Сандра. Грин вернулся к столу.
— На пол, голову набок! — крикнула певица. В ее голосе был металл.
Грин вопросительно взглянул на Госпожу, он продолжал стоять.
— Ты не понял что тебе говорят?!
Сандра встала, подошла к нему и плюнула в лицо.
— Ничтожество! Знаешь, что я с тобой сейчас сделаю.
— Стоп Сандра! — это уже была Эмма. — Ты почему себя так ведешь в моем доме? Здесь я решаю — кто и когда умрет! И ты умертвишь кого-либо лишь в том случае, если я захочу! Раб, упал на пол! Лицо в ковер!
Грин молниеносно выполнил команду. Он так хотел, чтоб его умертвила именно Госпожа.
— Эмма, я не понимаю тебя? Ты пожалела эту мразь? Какое-то жалкое ничтожество тебе дороже прихоти подруги???
— Сандра, если у тебя мрази и ничтожества, то у меня рабы. Я гораздо разборчивее отношусь к кандидатам в мое рабство и не принимаю всех подряд, в отличии от тебя. Этот раб для доказательства лояльности и преданности мне сделал то, то никто из твоих рабов, или, как ты называешь — ничтожеств, не сделает никогда! И умрет он, когда я захочу! И только под моей ногой!
— Ты более пятисот моих рабов умертвила, я никогда для тебя никого не жалела. Если бы ты захотела — всех до единого отдала бы под твой каблук, а ты одного пожалела!
— Еще раз повторю — таких рабов, как у тебя, можно хоть сегодня всех умертвить, завтра ты новый контингент наберешь точно такой же. Немало желающих в нашей стране и за ее пределами окончить свою жизнь под каблуком певицы Сандры Лион. Мой же контингент уникален! Я годами его выбирала и дрессировала. На них держится корпорация, мое состояние и величие! На массовое умерщвление я отправляю лишь тех, кто исчерпал себя уже и не растет выше. А такие рабы, как этот, умирают, только если у меня возникает сильное желание!
— Ничего, во всех правилах бывают исключения. Это ничтожество именно я сейчас убью, потому что очень хочу! Голову набок, мразь!
Сандра вскочила на ноги и со всех сил пнула Грина по виску. Эмма тоже встала, строго взглянула в глаза подруги.
— Не забывайся, дорогая. Иначе выкину тебя в окно, и еще легко отделаешься! Или сама моей рабыней станешь! Я устрою это, если поставлю цель, ты меня знаешь. Не забывай, благодаря кому ты достигла чего-то в жизни.
Сандра отступила назад и опустилась в кресло. Она вся побледнела, ее трясло от бессилия.
— Успокойся дорогая. Не все в жизни бывает, как хочешь ты. А чтоб потешить свое самолюбие — сегодня ты умертвишь пятьсот моих рабов. Я хотела месяц назад семьсот умертвить, но этот раб мне доставил такое удовольствие, что я удовлетворилась и передумала. Через три часа рабы будут лежать на полу в моем большем зале. А пока сиди и отдыхай, твоей ноге работа предстоит.
— Спасибо, Эмма. Я с радостью и наслаждением умерщвлю пятьсот твоих рабов, но все равно чувствую, что это всего лишь подачка. Я очень хочу, чтоб этот издох прямо сейчас! Даже готова пятьсот тех живыми оставить ради этого. Неужели раб, пусть даже самый лучший, дороже дружбы?!
— Нет, дорогая. Раб не дороже дружбы. Но мое желание и воля — дороже всего на свете, именно они определяют продолжительность жизни моих рабов.
Сандра встала спокойно и поставила свою туфлю у лица Грина.
— Целуй!
Грин оторвал слегка лицо от пола и взглянул на Госпожу Эмму.
— Делай что она говорит, это приказ.
Несмотря на то, что ножки певицы были очень красивы, и миллионы людей мечтали бы их целовать, Грин с большой неприязнью выполнил приказ. Он поцеловал туфлю. Последствия удара еще ощущались: голова гудела, а по виску текла кровь. Казалось, что он предает свою Госпожу.
Сандра же оторвала ногу от лица, затем с силой вонзила туфлю в приоткрытый рот Грина. От удара пластмассовой платформой у него сломалась пара нижних зубов. После извлечения туфли изо рта, молодая певица еще раза три смачно плюнула в лицо и отрытый рот мужчины.
— Теперь я успокоилась немного. Пусть живет, если ты так хочешь. Для меня он и так уже ничтожество. А эти пятьсот человек оставлю на другой раз. Или сама умертви их, ведь ты месяц назад хотела это сделать.
— Хорошо, можешь потешить себя, девочка моя. Раб, покинь помещение! Дожидайся меня в моих покоях на полу. Приведи себя в должный вид перед этим!
Грин покинул зал, поклонившись Госпоже в ноги. На ее гостьей он и не взглянул даже. Афина вошла вместо него, а верный раб отправился в покои Госпожи. Приведя себя в порядок, он лег на ковер, повернув голову набок, и стал дожидаться прихода Великой Эммы.

14
Около четырех часов лежал Грин в одном положении. Абсолютно ясно теперь, не займет он уже никогда место Демириса, да и вообще Госпожа не подпустит его теперь к своему телу. После произошедшего сегодня, в чем его вины не было, для Эммы Айс он неинтересен. Скорей всего она его сейчас умертвит. К счастью для Грина, именно ножка Госпожи, а не какой-то другой дамы, заберет его жизнь.
Вскоре он услышал шаги. Вошли три женщины — Госпожа Эмма, первая рабыня Афина и еще кто-то.
— Раб, встать на колени.
Грин выполнил приказ. Госпожа Эмма и мисс Джоули сидели в креслах, Афина стояла сбоку, держа в руках какие-то документы.
— Значит так! Оглашаю свое решение. Знаю, что тебе оно сильно не понравится, но я так хочу. Если хоть слово против скажешь — отправлю в «искусственный ад», а главное — ты нарушишь волю своей Госпожи! Эта женщина — мисс Джоули, она моя хорошая подруга, которая много для меня сделала и во многом помогла. Сегодня а решила сделать ей подарок — тебя! С этой минуты ты — ее раб и личная собственность, а она твоя Госпожа! Все документы готовы и я передаю их ей!
Грин выслушал молча, он еле сдерживал слезы. Лучше бы Госпожа умертвила его, чем вот так просто отдала другой женщине. Причем женщине, к которой у Грина даже малейшей симпатии не было.
— Поцелуй ноги своей новой Госпоже!
Мужчина подполз к ногам мисс Джоули и поцеловал их обе по очереди глубоким поцелуем. По его лицу потекли настоящие слезы, не смог он сдержать их. Ноги этой дамы были хоть и не уродливы, но далеки от совершенства, к которому привык Грин.
— Все, на сегодня все свободны!
Эмма обнялась с мисс Джоули, Афина отдала ей документы, и они с Грином покинули поместье.

15
Грин сидит в просторном дорогом автомобиле. Напротив него мисс Джоули, его новая Госпожа. Они едут домой.
— Значит выходцев из России. Они занимают высокое положение в нашем обществе. У них есть дочь Светлана, очень красивая, но со скверным характером. Много нервов она родителям потрепала. Столько усилий в нее вложили — толку нет, все делает по-своему. В общем, надоело им это терпеть, приобрели ей большой дом в Крайнсполе, дали средств на безбедное существование в течении нескольких лет и устроили в лучший университет города. Однако настрого запретили возвращаться домой! Я считаю — правильно сделали, не вижу тут другого выхода. Еще несколько лет назад знала, что именно так и будет рано или поздно.
— Однако я люблю эту девочку как дочь, и мне страшно за нее. Ей недавно исполнилось восемнадцать, но одна она пропадет. Поэтому я делаю ей подарок — тебя. Ты будешь ее рабом, а она — твоей Госпожой! Твоя цель — оберегать и содержать ее до конца твоей жизни! При этом не забывать своего положения по отношению к ней!
— Сразу предостерегаю тебя от вольностей — даже не думай забываться и ставить себя со Светланой на равных! Для тебя она такая же Госпожа, как я или Эмма Айс! Несмотря на то, что она молодая и глупая девочка, твоя жизнь не стоит и грязи под ее ногтем! Если она решит — ты умрешь или отправишься в «искусственный ад» в любой момент! Это ясно???
— Да, Госпожа.
— Вот так. Но не переживай особо. Светлана — не Эмма Айс. Она будет зависеть от тебя, поэтому не станет умерщвлять просто так из удовольствия. Скорей всего ты доживешь до старости и умрешь своей смертью, как и мои рабы. Поэтому и за тебя я спокойна. Сейчас ложись спать, а завтра встанешь рано утром, приведешь себя в идеальный порядок! Наденешь костюм, который я сегодня приобрела тебе! Утром поедем к Светлане, твоей новой Госпоже!
— Кстати, напоследок расскажу тебе новость, которая наверняка порадует и потешит тебя. Как я и предрекала, Эмма Айс отомстила Сандре Лион за ее дерзкую выходку и вообще за непочтенное поведение. Теперь мисс Лион — рабыня Эммы. Хитроумная Айс умело подставила Сандру, последней стало грозить самое строгое уголовное наказание. Используя страх и шантаж, Эмма поработила певицу. Теперь она запуганная и забитая. Все рабы мисс Лион автоматически перешли Эмме, но из-за своей бесполезности были умерщвлены в первые несколько дней и переданы для трансплантации органов. Вот такие повороты у судьбы бывают.
… Ночью Грин почти не уснул. Надо же — столько пережил в жизни, такие испытания прошел, таких высот достиг, и ради чего?! Чтоб стать рабом малолетней девчонки, которой впору лишь в куклы играть?! Ладно, будь что будет…

3
В полдень следующего дня огромный автомобиль мисс Джоули покинул правительственный квартал, проехал половину Крайнсполя и оказался в районе особняков эконом класса. Дома были конечно очень красивы и просторны, улицы ухожены, но в сравнении с огромным и великолепным поместьем Эммы Айс, тут было все довольно просто.
Дом Светланы Ивановой ничем не выделялся на фоне остальных, но был раза в два больше и красивей дома семьи Скотов в Барове, который достался Грину и его родителям огромным трудом.
Джоули позвонила в домофон с экраном несколько раз, долго никто не отвечал. Лишь через пять минут Грин услышал голос девочки в динамике:
— А, тетя Джоули. Заходите, совсем про Вас забыла.
Джоули с Грином вошли в калитку и направились к дому.
— Даже встретить нас не удосужилась, бессовестная девочка. Но это я не тебе! Для тебя она Госпожа и Богиня!!! Ясно?!
— Так точно!
В доме тоже никто не встречал. Джоули была готова к этому. Грин быстро разул ее, надев тапочки, затем разулся сам. Войдя в вестибюль, они пошли вверх по лестнице. На четвертом этаже Джоули подошла к одной из дверей и постучала, затем открыла и вошла внутрь. Грин шел позади, как ему и было приказано.
Взору мужчины открылась просторная спальня с широкой кроватью посередине. На белых простынях лежала девушка на животе, лица видно не было. Вокруг нее все было усыпано лепестками роз. Девушка оказалось очень миниатюрной, ее рост навскидку был немногим больше полутора метров, тело очень нежное и хрупкое. Легкий прозрачный халатик заканчивался гораздо выше середины бедра. Казалось, в ней не было и сорока килограммов весу. Волосы были светлыми, по длине почти до самого пояса. Светлана слушала легкую музыку, телепая согнутыми кверху в коленях ногами и упершись о локти. Еще на расстоянии Грин пришел в возбуждение от вида ее маленьких, нежных, розовых пяточек.
Джоули прокашлялась слегка, Светлана нехотя повернула голову в ее сторону. Грин увидел лицо девушки, казалось, что ей не восемнадцать, а всего тринадцать или четырнадцать. На лице было подобие улыбки и легкая надменность.
Увидев мужчину, Светлана резко повернулась, усевшись на кровати, с недоумением посмотрела на Джоули.
— Тетя Джоули, кто это с Вами в моем доме?
— Успокойся, девочка моя, все хорошо. Ты даже не встретила меня подобающе, ну да ладно, я привыкла к этому. Родители подарили тебе этот дом и средства к существованию, я тоже решила сделать подарок.
— Какой подарок?
Джоули, взглянув на Грина, ткнула пальцем в пол, и он упал на колени.
— Это Грин Скот. Он мой раб. До этого принадлежал Эмме Айс, был одним из лучших, если не самым лучшим ее рабом. Он обладает хорошим умом и отменной физической формой, прошел через сложнейшие испытания, которые никому практически не удавались. Принес много пользы корпорации «Эмминго», сейчас на высокой должности в «Баркосе». Сегодня я дарю его тебе, теперь он твой раб, вот все новые его документы, в которых осталось лишь подпись твою поставить.
— Ух ты! Я мечтала иметь раба. А тут такой классный! Я могу с ним делать что хочу? Даже убить прям сейчас?
— Да, можешь. Он — твоя личная собственность, целиком и полностью принадлежит лишь тебе, и только ты определяешь его судьбу. Но я бы не советовала прям сейчас протыкать ему голову ради удовольствия. Да и вообще не надо этого делать, хотя решать лишь тебе. Мы обе прекрасно знаем, что ты очень скоро прогуляешь подаренные родителями деньги, затем придется дом продать, чтоб жить на что-то. А этот раб может содержать тебя долгое время и выполнять все капризы. Работать он умеет, зарабатывать — тоже. Я смогла его вырвать у мисс Айс в тот момент, когда та собиралась умертвить его. Поверь мне — этот подарок гораздо ценнее твоего дома. Ты могла бы сама найти себе рабов, но скорей всего это оказались бы какие-нибудь задроты, которые готовы у ног любой дамы оказаться. Таких как Грин, удается поработить лишь дамам уровня Эммы Айс или Высших судей. Однако он у твоих ног теперь.
Светлана слушала мисс Джоули с открытым ртом, на ее лице появилась довольная улыбка. Она с азартом смотрела на стоящего на коленях мужчину.
— Пусть поцелует тебе ноги, с этого момента я перестану быть его Госпожой, и он перейдет тебе.
Девушка подвинулась к краю большой кровати и опустила свою ножку к полу. Грин наклонился, аккуратно взял нежную ступню руками и приник поцелуем к пальчикам. Светина ножка оказалась меньше ладоней Грина, кожа была нежна как у младенца. Она казалась настолько хрупкой, что вот рассыплется от прикосновения пальцев. Сильнейшее возбуждение вызвало оргазм у Грина, который он умело скрыл от женщин.
У Грина появилось нечто, чего не было раньше. Если к Эмме Айс или Анне Реверс он испытывал безумное обожание и желание преклоняться, то в эту девочку парень просто безумно влюбился. Он захотел защитить ее от всего окружающего мира. Вот она бы идеально на роль жены пошла ему! Как жаль, что он рабом ее станет!
— Света, прикажи своему рабу покинуть нас ненадолго, пусть внизу подождет.
— Грин, сделай, что тетя Джоули сказала.
Грин встал на ноги, поклонился дамам и покинул комнату, спустившись в вестибюль.
Минут двадцать он ждал, затем увидел спускающуюся Джоули. По привычке он опустился на колени, но дама жестом приказала подняться.
— В этом больше нет необходимости, я не Госпожа тебе больше, а ты мне не раб. Достаточно лишь легкого поклона в знак приветствия и уважения. Твоя Госпожа сама спустится или вызовет тебя по селектору, если ты ей понадобишься. Ладно, желаю удачи и долгих лет жизни.

4
Грин продолжал стоять в вестибюле. Невиданные раньше чувства были на душе. В доме находилась маленькая красивая девушка, в которую он влюбился с первого взгляда. Ему хотелось понравится ей, продемонстрировать свои силы, способности и достижения, но… между ними непреодолимая пропасть: он раб, она Госпожа.
Минут через десять мужчина услышал шаги сверху. Секунды три он думал, как поступить, но затем сделал привычное — опустился на колени, уткнув взгляд в пол. Шаги становились все ближе, затем прекратились. Минуту примерно стояла тишина, видимо для самой вновь испеченной Госпожи ситуация оказалась нестандартной.
— Встань на ноги!
Грин вскочил и вытянулся по стойке «смирно». Светлана стояла в двух метрах от него. Ее рост был ему ниже груди, фигурка тоненькая и хрупкая. Обычная девочка, чем-то напомнившая ему первую любовницу Синди из университета. Однако Света была миниатюрнее и стройней, а на ее лице легкая надменность.
— А ты симпатичный! Ни чета парням из моего университета. Здоровенный такой! Рассказала тетя Джоули о твоих заслугах и достижениях, у самой Эммы Айс лучшим был. А теперь мой!
Девушка обошла вокруг Грина, зачем то пощупала его лицо. Затем она обняла мужчину своей рукой и оперлась. Грину стало так легко и хорошо. Однако через три секунды Света отскочила от него как ошпаренная.
— Блин, ты же мой раб. Ты не имеешь права меня обнимать! Как жаль. Что же делать с тобой?
Грин молча опустился на колени и стал смотреть на девушку снизу вверх. Она была в том же легком коротком халатике, а на ногах сланцы. Мужчине безумно хотелось зацеловать нежные ножки своей юной Госпожи, но он не решался делать это без приказа.
— Ладно, сделай генеральную уборку всего помещения! Потом дам дальнейшие указания.
Светлана убежала наверх, а Грин приступил к исполнению приказа. Хозяйка даже не познакомила его с домом, пришлось все на ходу узнавать самостоятельно. Он с усердием выполнял работу, но на душе была обида. Сама мисс Айс не делала из него уборщицу дома никогда, для этого были другие рабы или рабыни. Когда первый этаж был доведен до лоска, девушка вновь спустилась. На этот раз она была одета в короткую юбку для улицы и босоножки на высоченной платформе.
— А ты же зарабатываешь неплохо. Зачем тебе полы мыть?! Наймем уборщицу, будет приходить раз в три дня. Хотя в моей главной спальне лоск наводить ты будешь. Отныне будешь жить в комнате на первом этаже, и находиться в моем личном подчинении 24 часа в сутки. Работу свою будешь делать через Интернет, я знаю, так можно. Скажешь своему руководству, которое так ценит тебя, что если оно не согласится — Госпожа мне голову проткнет. Ясно?
— Да, моя Госпожа. — Грин снова упал на колени. Светлана весело рассмеялась.
— Это восхитительно! Мой раб! Моя личная вещь! Зачем мне замуж выходить? С мужем иногда считаться надо, а тут полное подчинение. С этой минуты все заработанное до копейки отдаешь мне, это ясно?
— Да, моя Госпожа.
— Если надо будет на карманные расходы и еду — сама буду давать. Твои электронные карточки я забираю, они теперь мои. Три минуты на сборы тебе, пойдем гулять.
Спустя час Светлана со своим рабом шла по многолюдной центральной улице Крайнсполя. Грин двигался позади нее, выполняя функцию телохранителя. Физически сильный и суровый мужчина выделялся на фоне других людей. На лице девочки была довольная улыбка.
Еще через полчаса они оказались в большом парке для прогулок, на территории которого находился университет Светланы. На аллеях было достаточно много людей разного возраста, по большей части молодежи. Судя по внешнему виду, социальный статус большинства народу был, по крайней мере, выше среднего. По дороге Светлана встретила нескольких знакомых, с которыми поздоровалась. Те с любопытством рассматривали сопровождающего ее амбала.
— Эти придурки тут тоже!
Грин увидел впереди группу молодых людей, семь человек. Они все были высокого роста и неплохо сложены в физическом плане. Своим наметанным глазом мужчина сразу определил, что это обычные студенты из хороших семей, которые никогда не нюхали пороху. Чем же не угодили они его молодой Госпоже?! Однако парни вскоре сами прояснили для него ситуацию.
— Смотрите, этой русской фифе няньку приставили! Поди надзиратель, чтоб не начудила чего. Мозги ведь у девочки отсутствуют.
— Пошли на хуй, пидорасы! — Светлана выпалила самое сильное оскорбление на русском мате. Русские ругательства были хорошо известны в Мингавии и использовались в самых крайних случаях, для выражения высшей степени негодования.
— Девочка, ты ничего не попутала? За такое мы имеем право не смотреть, что ты женщина. Ты нашу честь и достоинство унижаешь! Если с нянькой — все можно?!
— Заткнитесь, задроты! Вы грязи под моими ногтями не стоите все вместе взятые! Исчезните, пока целы! Чтоб никогда вас не видела нигде больше!
Парни ничего не ответили, они быстрым шагом пошли навстречу все вместе как по команде.
— Грин, устрани эту проблему навсегда! — Светлана обошла своего раба и спряталась за его спину.
Парни одновременно кинулись в атаку, разделившись на две группы. Очевидно, они решили с двух сторон напасть на мужчину, чтоб максимально быстро и легко инактивировать его. Однако молодые люди не учли, что перед ними оказалась реальная боевая машина, которую дрессировали долгое время в самых страшных условиях.
Драка длилась лишь несколько секунд, хотя дракой это нельзя было назвать. Грин осознавал, что одного его удара с лихвой хватит, чтоб убить любого из этих юношей, поэтому он дозировал свою силу. Однако даже такого щадящего удара-пощечины было достаточно, чтоб нападающий оторвался от земли, скрутил в воздухе сальто и упал на асфальт абсолютно неподвижным. Несколько звонких хлопков, и пейзаж парковой аллеи украсили семь неподвижных тел. У некоторых изо рта текла кровь, все были без сознания.
Толпа зевак с открытыми ртами смотрела на результат потасовки. Для Мингавии подобное было в диковинку. Света же прыгала от радости и хлопала в ладоши. Наконец-то она отомстила наглым парням, которые слишком настойчиво указывали всем правду о ней. Девочка пнула ногой каждое неподвижное тело, потом наклонялась и плевала в бесчувственные лица. Затем она обняла Грина и потянулась, чтоб поцеловать его в щеку, но вспомнив, что он ее раб, отпрянула назад второй раз за этот день.
Неожиданно рядом появился полицейский, но Грин, досконально знавший законодательство, быстро все уладил: группа сильных парней напала на слабую девушку, а он устранил угрозу. Тот факт, что девушка — Госпожа, обязывает его обеспечивать безопасность любыми средствами. В случае гибели Госпожи, сопровождавший ее раб будет отправлен в «искусственный ад», поэтому лучше уж допустить превышение обороны, хотя последнего здесь не произошло. Полицейский предложил Светлане привлечь парней к уголовной ответственности за попытку нападения на нее, однако она отказалась. Ведь нападение было спровоцировано ей самой, а при расследовании пришлось бы рыться в истории конфликта, чего девушке не хотелось. Главное — она осталась победительницей!
Пройдя полкилометра от злополучного места, Светлана обратила внимание, что несколько знакомых сокурсниц шли за ними и продолжали смотреть с открытыми ртами. На их лице читалась зависть. Девушку это привело в восторг! Она дошла до первой удобной скамьи и плюхнулась в нее, указав Грину пальцем на асфальт у своих ног.
Мужчина опустился на колени у ног Госпожи, ожидая дальнейших указаний. Чувства были двоякими. С одной стороны он возбудился до предела, находясь у прекрасных юных ножек на глазах сотен посторонних людей, однако ему было неловко оттого, что прекрасные ножки принадлежали не Эмме Айс, к примеру, и даже не Анне Риверс, а простой девочке, с тремя извилинами в голове, пусть и полюбившейся ему. Грин приготовился к поцелуям нежных ступней Светланы, но произошло то, чего он не ожидал даже.
— Мои ножки устали от ходьбы сегодня. Сними туфельки и вымой их до блеска своим языком, потом вытри лицом!
Вообще преклонение в публичных местах при большом количестве посторонних людей было обычным явлением, но вылизывание ступней — из ряда вон выходящим. Госпожа имела право дать такой приказ в общественном месте, но при отсутствии маленьких детей поблизости. Это являлось символом бескрайней власти и ничтожного положения того, кому отдается приказ.
Грин на автопилоте делал что сказали. Он полностью абстрагировался от окружающих людей, видел лишь себя и ножки Светланы. Первые прикосновения губ, ощущение нежной кожи, запаха и вкуса вызвали у мужчины сильнейшее возбуждение, закончившееся оргазмом, который он умело скрыл от девушки.
Минут пятнадцать продолжалось полирование ног, окружающие проходили мимо с изумлением, а Светлана сияла и надменно смотрела на своего раба как на собаку. Такого же взгляда удосуживались и прохожие, девушка чувствовала себя Богиней!
Однако на лицах людей постарше читалось недоумение и осуждение. Они понимали, что девочке сделали подарок, до которого она не повзрослела еще достаточно. Юной Госпоже было глубоко плевать на их всех!
— Все, пошли дальше, мой верный раб.
Погуляв еще часик по парку и городу, Светлана со своим рабом вернулась домой. Войдя за дверь, Грин снова упал на колени. Он переобул Госпожу, которая была на седьмом небе от счастья.
— Бесподобно! Кстати, сколько у тебя сбережений на данный момент?
— Всего два миллиона фунтов, плюс еще есть миллионный счет, но по контракту я не могу снять его полностью в ближайшие пятьдесят лет, лишь получать месячные дивиденды.
— Хорошо. Два миллиона забираю полностью, дивиденды можешь на карманные расходы себе оставить, чтоб не клянчил у меня. Доход свой весь до копейки мне переходит, утаишь что-нибудь — убью! Кстати, прикасаться ко мне можешь лишь губами и не выше лодыжек, это ясно?
— Да, моя Госпожа.

5
Началась у Грина совсем другая жизнь, к которой он не привык. Несмотря на вызов уборщицы, сильному мужчине приходилось выполнять большой объем женской домашней работы. Он почти не спал. Незаурядные способности и железная воля позволяли справляться с работой в «Баркосе» дистанционно. Его доход не упал практически, но все заработанное переходило юной Госпоже и спускалось на воздух.
Помимо работы, Грин выполнял все учебные задания Светланы, она вообще не занималась учебой, лишь развлечениями. Однажды раб решил призвать к разуму свою Госпожу — ведь в конце учебного года предстоит аттестация, где она будет одна и никто не поможет. Однако в ответ о его голову была разбита большая хрустальная ваза и дано обещание отправить в «искусственный ад», если еще раз позволит себе учить Госпожу жизни. Больше он не перечил.
Работой на «Баркос» Грину приходилось заниматься в основном в то время, когда Госпожа спала. Во время бодрствования девушки, он без конца выполнял разные ее поручения. Причем стоило взяться за одно, тут же поступало следующее. Многие указания были абсолютно бессмысленны и противоречили друг другу, но Госпожа злилась, если что-то не делалось вовремя. Она вообще перестала делать что-либо своими руками.
Доступа к телу Светланы ее раб не имел, мылась она самостоятельно, лишь ступни доверяла Грину, чтоб подчеркнуть свой статус по отношению к нему. Во время любого диалога с Госпожой, мужчина был обязан находиться на коленях, при каждой встрече целовал обувь. Практически каждый день выпадала честь вылизать ступни, что приносило радость в тяжелую жизнь раба. Света не разрешала целовать голые ноги, лишь лизать как собаке. Несмотря на все это, Грин продолжал по-настоящему любить эту девочку. Он жил для нее.
За четыре месяца Светлана почти полностью потратила два миллиона фунтов Грина и три миллиона, оставленные родителями. Были приобретены дорогие предметы гардероба в большом количестве, эксклюзивные ювелирные украшения, которые могли себе позволить только богатые люди. Стилисты создали несколько образов девушки с изысканным вкусом. Кто не знал ее, мог при первой встрече запросто принять за представительницу высших слоев общества. Помимо всего прочего были приобретены два очень дорогих автомобиля, один из которых Светлана разбила в первый же день, попытавшись самостоятельно управлять им.
Полтора месяца из четырех прошли в турне по экзотическим местам. Светлана была одна среди представителей Крайнспольской элиты, казавшейся ей скучными людьми.
Грин практически всегда сопровождал Госпожу при прогулках по городу. Она не пожалела денег на дорогой стильный костюм для него, чтоб внешний вид соответствовал высокому статусу. Как телохранитель, Грин получил право на постоянное ношение автоматического оружия. Он сам его выхлопотал по требованию Светланы. До этого у него не было подобной привилегии.
Когда на руках Светланы остались последние полмиллиона фунтов, она решила посетить самый престижный ночной клуб страны «Хай дрим». Из ее друзей или подруг никто не мог позволить себе такое удовольствие, поэтому пришлось взять в качестве спутника своего раба. Последний выполнял одновременно роль телохранителя, держа дистанцию от Госпожи. Оружие пришлось сдать на входе.
Светлану приятно поразила шикарная обстановка и внутренняя атмосфера клуба. Главный зал имел внушительные размеры, но архитекторы и дизайнеры умудрились найти такое решение, что люди из соседних точек помещения не были друг у друга на глазах. Девушка впервые увидала подобное! Грин видел подомный интерьер лишь в приемной и поместье Эммы Айс. Мужчине было не по себе. Он понимал, что юной Госпоже снова захочется сюда, а возможности не будет. Не поздоровится ему тогда.
Был праздник в тот день и в помещение клуба один за другим входили богатые посетители. Грин большую часть времени смотрел в ноги Светланы, но периодически охватывал взглядом центральный проход зала. В один из таких моментов он увидел то, от чего чуть не поперхнулся — в помещение вошла Эмма Айс! Рядом с ней были еще две дамы, а позади Афина Мартис и Демирис, вооруженный автоматом. Видимо правила клуба не распространялись на персон уровня мисс Эммы и ее сопровождения. Бывшая Госпожа была так же стройна и красива, в коротком белом платье. На ней были очень дорогие украшения и те самые хрустальные туфельки, которые Грин увидел при первой встрече. Она как бы парила над полом, а под голыми ножками сверкали блики от бриллиантов, которые преломляли лучи софитов.
Секунды на три Грина парализовало буквально, но потом он перевел взгляд на Светлану, которая в этот момент смотрела в лицо своего раба с недоумением. Она глянула туда, куда только что смотрел ее раб, и на лице появилась недовольная гримаса. Мужчина имел возможность видеть лица обеих женщин. Светлана смотрела на Эмму с завистью и злостью, но та шла по залу в привычной манере, не обращая ни на кого внимания. Видимо ощутив пристальный взгляд девушки, статная дама на секунду взглянула ей в глаза. Под этим взглядом много людей теряли волю и разум. Вот и юная Госпожа побледнела, опустила голову, устремив взгляд в пол. Мисс Айс перевела взгляд на Грина, мужчина увидел сочувствие в глазах бывшей Госпожи. Как бы он хотел прям сейчас умереть под ее каблуком! Эмма прошла через зал, не сбавляя шаг, и удалилась в сторону вип-апартаментов.
Светлана постепенно приходила в себя. Она медленно пила дорогой алкогольный напиток. Грину было ясно, что девушка чувствует себя здесь не в своей тарелке, она не знает как вести себя в подобном месте. Клубы для студентов не имели ничего общего с заведением такого класса. Чтоб разрядить обстановку, раб опустился на колени, аккуратно снял туфельку и поцеловал пальчики девушки. Обычно так делают кавалеры дамам, а не рабы хозяйкам. Госпожа улыбнулась на секунду, но мужчине пришлось надеть туфлю обратно и поцеловать подошву, что вернуло его на свою роль.
Через три часа Светлана решила покинуть клуб, сообщив Грину, что ей понравилось тут, и она планирует регулярно посещать это заведение.

6
Грин лежал на полу в вестибюле дома. Все лицо было в крови. Юная Госпожа с ненавистью била его ногами по голове. Она была обута в туфли на высокой платформе, которые так и не сняла после клуба.
— Мразь, гнида! Ты до сих пор ее считаешь Госпожой? Она тебе дороже меня?
— Нет, Великая Госпожа! Вы мне дороже всех! Я люблю Вас и преклоняюсь пред Вами! Моя жизнь не стоит и Вашего ногтя!
— Не правильно! Грязи под моим ногтем, которой у меня нет! Кто из женщин выше меня?
— Только Высшие судьи.
О голову Грина разбилась еще одна тяжелая ваза.
— Никто! Вы выше всех на свете!
Даже сама Эмма Айс никогда не требовала считать ее выше Высших судей, никто не имел на это право под угрозой самого страшного уголовного наказания. Однако Грин не посмел спорить, пусть будет, как хочет Света. В момент избиения мужчина впервые начал воспринимать эту маленькую девушку, как свою настоящую Госпожу. Он начал возбуждаться от осознания того, что может запросто лишиться жизни под этими нежными юными ножками. Девочка видимо прочитала его мысли.
— Эмма — крупная рабовладелица, у нее уже около десяти тысяч рабов, а несколько тысяч она умертвила. Ты же живой остался. Я — выше и главней ее! Она не смогла тебя умертвить, а я смогу и сделаю это сейчас! Ты рад умереть для меня?
— Да, великая Госпожа.
— Прижаться к полу, голову набок!
Грин исполнил приказ.
— Есть последнее желание?
Мужчина решил пойти ва-банк и произнес вслух то, о чем лишь мечтал с момента первой встречи.
— Великая Госпожа, я хочу, чтоб Вы перед смертью позволили мне поцеловать Вас промеж прекрасных ножек.
— Ух ты, чего захотел. Кстати, мне делал так один из тех хмырей, которых ты побил в первый день. Это классно. Почему бы не попробовать?! Вставай, приводи себя в порядок, мойся, дезинфицируй рот, я буду ждать в своей спальне. Потом проткну тебе голову. Сразу надень лучший костюм, ведь тебя потом хоронить в нем будут.
Около часа Грин приводил себя в порядок: остановил кровь на разбитом лице, вымылся идеально, надел свой второй парадный костюм. На 99 процентов раб был уверен, что Светлана не станет его умерщвлять сегодня.
— Долго ждать тебя?! — услышал он голос в селекторе.
Мужчина быстро поднялся в спальню, девушка лежала в центре своей широкой кровати в легком ночном халатике. Было видно, что она устала и уже засыпала.
— Приступай! Если мне не понравится — отправлю тебя в «искусственный ад», если понравится — быстро и легко умрешь.
Грин опустился на колени, он решил начать с привычных поцелуев ножек. Аккуратно взяв их руками, стал целовать. Не вылизывать, а нежно целовать. Как три года назад при доступе к телу Эммы Айс, раб использовал все свое умение и навыки. В каждый поцелуй вкладывал любовь и обожание. Ни один сантиметр кожи не остался без внимания. Каждый пальчик в отдельности, каждый промежуток между пальчиками был одарен лаской.
Света лежала с закрытыми глазами и балдела, слегка постанывая. Вот губы мужчины покрыли голени, затем внутреннюю сторону бедер. Нежное и хрупкое девичье тело сводило с ума сильного и голодного раба. Тот факт, что от воли этой прекрасной малютки зависела его судьба, многократно усиливало возбуждение. Изо всех сил Грин старался не кончить раньше времени, он полностью сконцентрировался на доставлении удовольствия. Тело девушки стало настоящим центром Вселенной для него!
Прошел час нежных ласк, и вот лицо мужчины у лобка его юной Госпожи. Один вид и запах прекрасного лона вызвал сильнейшее возбуждение у Грина. Ему пришлось больно ущипнуть себя, чтоб предотвратить оргазм. Нежными движениями языка раб стал ласкать половые губки снаружи, потом скользнул промеж них. Проникая глубже и ближе, усиливая и ослабляя ритм, умелый язык Грина доставлял безумное удовольствие девушке. Она громко стонала и извивалась.
Язык раба не обходил вниманием и маленький клиторок Светланы. Лаская его вибрирующими движениями из стороны в сторону, по и против часовой стрелки, нежно посасывая, Грин доводил Госпожу до высшей степени блаженства. Он с упоением пил ее нектар, стекающий с губок, вкус казался бесподобным. Он уже не думал о том, что будет после этого.
В определенный момент Светлана напряглась, прижав голову Грина к своей промежности, однако он остановил ласки, не позволив Госпоже испытать оргазм. Та ногтями стала царапать его лицо, изо всех сил прижала голову, потянув за волосы. Мужчина продолжил ласки с нарастающей интенсивностью.
Так повторилось раза три, после чего девушка испытала сильнейший оргазм! По телу прошли мощные судороги, а текущий нектар наполнил рот раба. Последнее не удержало его самого от оргазма, который он умело скрыл от Госпожи.
Светлана лежала постанывая, по телу пробегала мелкая дрожь. Грин с заботой насухо вытер ее лоно своим лицом.
— Просто бесподобно! Почему ты раньше не сказал, что так умеешь? Тот задрот Стивен не доставил мне и сотой части такого блаженства, лизал как собака! Я и не представляла, что такое наслаждение бывает! Не буду пока умерщвлять тебя, ведь никто больше не сможет делать мне так хорошо. Теперь постоянно будешь ласкать меня, каждый день! Но выше пояса запрещаю прикасаться!
Грин был счастлив! По-настоящему счастлив! Он был готов работать дни и ночи напролет, без конца исполнять бессмысленные поручения, ублажать девушку любыми способами. Ведь теперь он окончательно всей своей подкоркой принял ее как Госпожу, Богиню, самую прекрасную и сильную женщину на свете. И что с того, что она не Эмма Айс, а простая девочка, каких тысячи?! Она милая, нежная и прекрасная, а главное — обладает абсолютной властью по отношению к нему. Лишь однажды Грин имел доступ к лону Эммы, а к Светино каждый день ласкать будет! Разве это не счастье?! Впервые за долгое время исчезло разочарование, что он покинул ряды рабов мисс Айс. Нет больше никого на свете: ни Эммы Айс, ни Анны Риверс, никого! Есть только Светлана! Прекрасная и великая Светлана! Его Богиня, его Вселенная!

7
Почти каждый день Светлана стала использовать своего раба для сексуальных утех, не позволяя при этом прикасаться к себе выше пояса. По нескольку раз в день он доводил ее до оргазма своим ртом. Грин проявлял максимальную смекалку и разнообразие, чтоб Госпоже не приедалось ничего. Ведь если довольна она — все хорошо и у него.
Каждый вечер мужчина лизал пятки девушке, пока она не уснет. Утро тоже начиналось с лизания ступней или кунилингуса, после чего раб относил Госпожу в ванную. Как ни странно — он был счастлив!
Ночью, когда Светлана спала, Грин работал на «Баркос», совершая сделки через Интернет. У него это блестяще получалось — доход был около 200 тысяч фунтов в месяц, при среднем заработке простых людей n тысяч фунтов. Весь доход уходил Госпоже. После растраты пяти миллионов фунтов за четыре месяца этого конечно было маловато, однако девушка первое время не выказывала недовольства. Раб всеми силами стремился угодить во всем, чтоб не было даже повода для плохого настроения. Спал он три-четыре часа в сутки, иногда меньше. На себя времени практически не оставалось.
В стенах дома Грин практически постоянно был у ног Госпожи — на коленях или лежа. Она с ним обращалась как с большой собакой: отдавала команды, прикасалась только ногами, могла пнуть просто так, наступить на руку или голову в обуви. Девушку возбуждало это, она в восторге была от безграничной власти над огромным сильным мужчиной. Рабу тоже было приятно чувствовать себя вещью этой прекрасной хрупкой девушки.
Вот Госпожа завтракает у себя в постели, фрукты и соки стоят на принесенном Грином столике-подносе. Раб, как обычно, у ног.
Как прекрасны эти маленькие хрупкие ножки, нежная кожа, ухоженные ноготки! С неописуемой нежностью, любовью и заботой сильный мужчина одаривал поцелуями и ласками это совершеннейшее чудо природы. Такие моменты были самым настоящим раем для него!
— Как восхитительно все же: ты такой большой и сильный, а я могу делать с тобой что хочу. Ты счастлив быть моим рабом?
— Безумно, моя Великая Госпожа!
— У меня красивые ножки?
— Самые лучшие во Вселенной!
— Какая твоя мечта?
— Стать грязью под Вашими прекрасными ноготками!
Светлана весело рассмеялась и беззлобно пихнула Грина пяткой в лицо.
— А я мечтаю, чтоб все до единого стали моими рабами и пресмыкались предо мной!
Мужчине стало немного не по себе.
— Я ведь лучшая на планете?
— Безусловно!
— Ладно, не буду пока требовать весь мир к ногам кинуть, все равно ты не сможешь это сделать. Попробуем начать с самого маленького. Ты наверняка помнишь Стивена, это один из тех задротов, которых ты избил в первый день. Когда мы поступили в университет, он влюбился в меня, все время ухаживал, ножки публично целовал. Хотел жениться на мне. Я же мечтала сделать его своим рабом, ведь тогда бы он в полном подчинении был, как ты сейчас. Несколько раз он был у меня дома, но я не позволяла ему вольностей. Он делал мне массаж ступней, позже я позволила между ножек полизать, а спустя месяц мыл своим языком мои грязные пятки после прогулок по пляжу. Я была уверена, что он уже полностью созрел для того, чтоб отдаться мне в рабство, а оказывается, это чудо наивно думало, что я займусь с ним обычным сексом или выйду за него!!! В ответ на мое предложение он устроил скандал и сбежал, а потом еще настроил против меня своих дружков. Как будто я безмозглая, ничего не представляющая из себя фифа, бездарно просаживающая родительские деньги. В общем, я чисто из принципа осуществлю свой план и сделаю его рабом с твоей помощью. Но не переживай, твоим конкурентом этот сопляк никогда не станет. Я поиздеваюсь над ним несколько дней, опущу ниже щели под плинтусом, а потом проткну голову. С тебя требуется лишь беспрекословное исполнение моих приказов, думать не надо! Это ясно?!
— Так точно, моя Госпожа!
— Вот и славненько. Продолжай ножки ласкать, не отвлекайся!

8
Буквально через день после этого разговора Светлана решила сама посетить университет, без сопровождения своего раба, наказав ему быть дома. После полудня она вернулась в компании Стивена. Парень был парадно одет, в руках огромный букет цветов, лицо сияло от радости. Грину оставалось лишь догадываться, чего наобещала Светлана молодому человеку, что он так преобразился.
Как и было положено, раб встретил Госпожу на коленях, разув и поцеловав ноги. Стивен с ненавистью смотрел на него, в памяти еще не стерлось публичное унижение.
— Света, зачем он тебе нужен, может умертвишь его? У тебя ведь я буду.
— Так ты будешь моим мужем, на равных со мной практически, а служить мне кто будет? Пахать на меня, туфли целовать при встрече?
— Если тебе это так нужно — я готов. Но не как раб, а как муж. Я ведь всегда любил тебя.
Светлана лукаво улыбнулась и поманила Стивена в просторную гостиную. Грину жестом приказала находиться за дверью. Молодых людей ждал приготовленный праздничный стол с фруктами. Девушка прыгнула в огромный диван, указав парню на его противоположную сторону. Когда тот сел, она закинула ему на колени свои ножки.
— Хотел целовать? Приступай. А я отдохну, побалдею.
— А как же этот амбал за дверью?
— Не обращай внимания. Он раб, никто, предмет мебели. Без моего приказа глазом не моргнет. Тем более ты предложил его умертвить, о чем я подумаю в ближайшее время.
Парень очень обрадовался, он схватил обе ножки и начал жадно их целовать, сосать пальчики. Светлана с довольной улыбкой глядела на него. Так продолжалось минут десять, после чего поцелуи Стивена переместились на голени и выше.
— Погоди немного, не так быстро. Давай пообедаем сперва, ведь у нас романтическая встреча.
— Конечно, любимая.
— Возьми в той коробке мои босоножки на высокой платформе, обуй меня. Я хочу выглядеть потрясающе при таком историческом моменте.
Стивен пулей метнулся за обувью, после чего опустился на колени перед девушкой и дрожащими от волнения руками обул ее. Он попытался встать, но Света рукой задержала его голову и слегка надавила вниз. Парень вновь опустился на колени и нежно поцеловал каждый пальчик с алым лаком на ноготках. Девушка убрала руку и поставила на голову кавалера босоножку. На какое-то время тот замер в растерянности.
— Стивен, ты же хочешь всегда быть со мной?
— Да, любимая.
— Тебе хорошо у моих ног?
— Да, любимая.
— Почему же ты не хочешь рабом моим стать? Всецело мне одной принадлежать?
Парень резко вскочил на ноги. Он побледнел от гнева.
— Ты обманула меня снова? Иди к черту, видеть тебя не хочу! Я устрою тебе райскую жизнь в университете!
Светлана щелкнула пальцами и ее раб появился в комнате.
— Сделай этому задроту очень больно! Как можно больнее!
В голосе девушки был металл. Молодой человек попытался выскочить из комнаты, но резкий хлесткий удар Грина в солнечное сплетение заставил его сложиться пополам на полу. Бедный парень не мог вдохнуть, лишь хрипел.
Прошедший жестокую школу полковника Лонда Грин, очень хорошо умел причинять физическую боль, что он с радостью продемонстрировал своей юной Госпоже. Стивен оказался в самом плачевном положении с заломленными конечностями, на лице была страдальческая гримаса, кричать он не мог, лишь хрипел.
Светлана подошла и со всех сил пнула парня в лицо платформой своей босоножки, отчего у него потекла кровь.
— По-хорошему же предлагала, ничтожество! Какой из тебя муж?! Ты экскрементов моих не стоишь. Что сейчас с тобой сделать? На куски порезать и через унитаз спустить?
Стивен открыл рот и прохрипел что-то.
— Раб, отпусти это ничтожество. Оно, кажется, захотело голос подать.
Грин выполнил приказ, и молодой парень растянулся на полу у ног девушки. Лишь спустя минуту он смог произнести что-то.
— Я, я… Я…
— Что, Я?!
— Я буду Вашим рабом. Вы — моя Госпожа.
— Так бы сразу. Ты кто?
— Я раб и ничтожество, буду Ваши туфли целовать.
Светлана весело рассмеялась, она прыгала и визжала от восторга.
— Вот где ваше истинное место! Под моими туфлями! Всех туда загоню! А ты готов умереть ради исполнения моей воли?
Стивен не на шутку перепугался, на его брюках появилось мокрое пятно, что вызвало у девушки еще более сильный приступ хохота.
— Обоссался от страха! Ха-ха! Ну что, голову набок! Госпожа хочет потешить себя, готовься отдать свою жизнь.
Парень прекрасно понимал, что хоть он и согласился быть рабом, это еще не закрепили юридически. Не были пока оформлены соответствующие документы. А раз так, он пока еще не раб официально и эта стерва не умертвит его. Иначе она понесет ответственность за умышленное убийство. Значит, просто пугает и мучает. Следовательно, надо расслабиться и делать все что она говорит, чтоб снова не терпеть дикую физическую боль. А как только он окажется за пределами дома, чтоб принести документы, сразу помчится в полицию и заставит ответить эту девчонку с ее рабом по всей строгости закона. С этими мыслями Стивен повернул голову набок, подставив свой висок под ноги однокурсницы.
Светлана незамедлительно поставила каблук босоножки на висок, надавив слегка. Стивен почувствовал боль, шпилька оказалась довольно тонкой. Он боялся пошевелить головой.
— Это просто восхитительно! Как я мечтала об этом. Лишь от меня одной зависит судьба этого ничтожества. Хочу, чтоб все твои дружки по моим каблуком оказались! И не только они, чтоб все до единого мои прекрасные пятки целовали! Повтори: кто ты?
— Ничтожество.
— Ты готов умереть, чтоб потешить меня?
— Да, моя Госпожа.
Светлана захлопала в ладоши и… оторвала от пола вторую ножку. Шпилька оказалась настолько острой, что височная кость бедняги не выдержала легкого веса девушки. Раздался характерный хруст, каблук босоножки провалился вглубь черепа, тело парня дернулось и застыло. Вокруг головы начала образовываться лужа крови.
Секунд пять девушка продолжала хлопать в ладоши и пищать от восторга, но взглянув себе под ноги, она замолкла и прикрыла рот рукой.
— Блин, он издох! А я не оформила его принятия в рабы официально! Значит, юридически он не раб мне! Получается, это обычное убийство?! Меня посадят?! Нет!!!
Светлана впилась в Грина испуганным взглядом, однако тот выбежал из комнаты, вернувшись через десять секунд с небольшой киркой. Он вонзил инструмент в дыру на черепе покойного, расширив ее слегка, затем снял обувь с ног девушки, не успевшей прийти в себя. После чего он упал на колени перед ней.
— Великая Госпожа, успокойтесь. Вы абсолютно не причем. Это я убил его этим инструментом, когда он попытался напасть на Вас. Первый раз он напал в парке при свидетелях, теперь снова повторил это. А босоножки я уничтожу без следа.
Девушка успокоилась немного, в ее взгляде появилась уверенность.
— Знаешь что? Не хочу я видеть тут полицию и терпеть допросы. Ты очень умный и умелый, учился у какого-то полковника Лонда, я это знаю. Сделай так, чтоб это дерьмо испарилось из моего дома, и я забыла о его существовании! Действуй!
Светлана, как ни в чем не бывало, босиком умчалась в свою спальню.
Грин находился в легком недоумении, но нужно было что-то предпринять. Тут то и пригодился опыт участия в незаконных операциях мисс Айс, осуществляемых отрядом полковника. В своем гардеробе раб нашел костюм, похожий на одежду Стивена. Еще через двадцать минут все камеры наружного видеонаблюдения зафиксировали как мужчина в шляпе, который часом ранее привез Светлану Иванову на своей машине и с огромным букетом вошел к ней домой, вернулся назад с большим пропиленовым пакетом, сел в автомобиль и уехал. Транспорт нашли день спустя за пределами Крайнсполя у одного из диких морских пляжей. На самом пляже нашелся аккуратно сложенный костюм пропавшего парня. Ближайшая акватория была тщательно обследована, но тела утопленника так и не нашли. В этом районе довольно выраженные приливы и отливы.

9
Первое время после этого события Светлана была на седьмом небе от счастья! С полицией встречаться не пришлось, парень был признан пропавшим без вести как утопленник. Ей было лишь жаль, что невозможно было поделиться с однокурсниками и всеми остальными этой радостью. К своему рабу девушка стала благосклонней — время, в течение которого он ласкал ртом нижнюю часть ее тела, стало продолжительней времени работы по дому и исполнения разных поручений.
Однако спустя пару недель эйфория стала проходить, и девушке захотелось реального исполнения других желаний.
— Восхитительно, что я проткнула голову этому задроту, но я это сделала втайне от всех, кроме тебя. Как преступница какая-то. Ни с кем не могу поделиться этой радостью. Я хочу открыто всех умерщвлять! Чтоб тряслись и боготворили меня! Для этого все должны стать моими рабами официально! Начнем хотя бы с этой семерки, вернее уже шестерки наглецов. Мисс Айс сотнями рабов умерщвляет, и они рады умереть под ее ногами, чем же я хуже?!
Грин прекрасно знал ответ на этот вопрос, и Светлана наверняка тоже, но вслух он не позволил и намека на правду сделать.
— Моя Госпожа, вы можете дать объявление на специальном сайте, многие мужчины будут считать за счастье стать Вашими рабами у умереть по Вашей воле.
— Не делай из меня идиотку! Да, будет много. Но в основном это будут всякие задроты и мазохисты, которым абсолютно все равно, чей каблук лишит их жизни. Я не хочу ноги марать о таких, мне нужны рабы с высоким социальным статусом, которые чего-то стоят! Эмма Айс уж точно не по объявлению свой контингент набирала, и задротов среди ее рабов нет!
— Моя Госпожа, на сайте действительно много задротов и мазохистов, но не все там такие. По правилам необходимо указать в анкете всю информацию о себе, которая должна быть подтвержденной. Вы сможете выбрать соискателей с довольно высоким статусом, отсеивая всех остальных.
— А как ты стал рабом этой стервы?
— Она мне сказала об этом, я не смог возразить.
— Значит, и я буду говорить, а ты будешь следить, чтоб не возражали! Я хочу, чтоб моим следующим рабом стал Майкл, это еще один из этой семерки, вернее — шестерки. Он из более знатной семьи, чем Стивен, отличник учебы, спортсмен, пользуется авторитетом в университете. Он должен оказаться у моих ног официально, после чего вот этот каблук окажется в его голове! Если в течение двух недель этого не произойдет — моя шпилька в твоей голове окажется!
… С момента этого разговора прошло меньше недели, и вот самый видный однокурсник Светланы лежит на полу ее гостиной и лижет подошвы босоножек радостной девушки. Майкл унижен, растоптан, морально полностью подавлен.
Красивой миниатюрной Светлане не составило большого труда соблазнить и влюбить в себя однокурсника. Ведь она давно ему нравилась, но он побаивался единственную в институте студентку-рабовладелицу, а тут девушка сама пошла навстречу. Первые два дня они вместе гуляли по парку, радостный парень водил ее в кафе и в кино. Огромный раб не сопровождал Госпожу на этих прогулках. Потом Света пригласила Майкла домой, а дальше события развивались один в один как пару недель назад в сценарии со Стивеном…
— Ты кто?
— Я Ваш раб и ничтожество, грязь под ногами.
— А я кто?
— Вы — Великая Госпожа и Богиня!
Несчастный Майкл дрожал от страха, по щекам текли слезы. Светлана упивалась своей властью, происходящее снимала установленная рядом камера.
— Раз я Госпожа, ты должен быть помечен мной! На колени!
Парень выполнил приказ.
— Открой рот и наслаждайся!
Встав над лицом Майкла, Светлана подняла юбку, отодвинула в сторону трусики и стала мочиться в отрытый рот бедняги. Испытавший сильнейшую боль и моральное унижение молодой человек, не оказывал ни малейшего сопротивления, он глотал льющуюся мочу не морщившись. Однокурсница перед этим выпила целый графин сока, и процесс растянулся почти на две минуты. По окончанию она направила струйку на лицо, волосы и туловище, парень был весь в ее моче.
— Все, ты помечен мной. Иди домой и возвращайся со всеми документами! Как раз прибудет нотариус, и я оформлю тебя официально. У тебя будет новый паспорт, свидетельствующий о том, что ты мой раб. Но не дури, ты перед камерой согласился стать моим рабом. Если не вернешься — это кино весь университет увидит, тогда точно вздернуться тебе придется. А так ты в почете будешь! Ведь моего раба Грина все уважают и боятся!
Майкл, которому не дали возможность даже умыться, шел по городу домой за документами. У него была мысль свести счеты с жизнью, но не хватало духу это сделать. Об обращении в полицию не могло быть и речи, ведь тогда все узнают, что с ним сделала маленькая хрупкая однокурсница. Будь что будет, надо дальше жить как-то. На полном автопилоте парень забрал дома документы, вымылся, переоделся и вернулся в дом девушки.
Там уже ждал нотариус, который все быстро оформил, выдал новый паспорт Майклу и свидетельство на раба Светлане. В присутствии нотариуса раб преклонился своей Госпоже, упав на пол всем телом и поцеловав пальчики ее ноги. Его очень возбудил поцелуй нежной прекрасной девичьей ступни в такой обстановке, однако это оказался последний раз, когда раб смог прикоснуться губами к голому телу Госпожи.
Потом Майкла ждала долгая беседа с первым рабом Грином, который подробно все ему объяснил, как когда-то это сделала для него самого координатор мисс Норис. Молодой человек был осведомлен о своих обязанностях, о правах (вернее — о полном их отсутствии), а также об «искусственном аде», ждущем его за любое действие против Госпожи и ее воли.
Покинуть дом Светланы Ивановой Майкл в этот день не смог. Он ночевал во дворе в собачьей конуре пристегнутый на цепь. Ведь собаки у Госпожи никогда не было, а конура пустовала. С вечера Грин вынес ему всю грязную обувь Светланы, которую новый раб вымыл до блеска своим языком.
К огромному удивлению несчастного парня, Госпожа приказала ему с утра собираться в университет, вести себя с однокурсниками, как ни в чем не бывало. Однако не забывать, что для нее он ничтожество, которое по малейшему жесту должно падать на пол и целовать подошву обуви. Прикасаться к самим ногам ему теперь запрещено, он не достоин этого больше.

10

Университет Светланы был одним из крупнейших в столице, его стены покинуло немало женщин, ставших впоследствии рабовладелицами. Также там учились студенты, которые являлись чьими то рабами, как правило, рабовладелиц из высшего общества.
Студенток-рабовладелиц за всю историю университета было всего пять, одной из них — Светлана Иванова. На настоящее время она была единственной такой. Однако факт порабощения студенткой парня-однокурсника был абсолютно беспрецедентным для Крайнсполя! За всю историю страны было лишь четыре таких случая в других городах.
Светлана и Майкл стали основными темами обсуждения среди студентов и педагогического состава ВУЗа. Все ломали головы и строили догадки: как удалось маленькой хрупкой девушке, пусть и очень красивой, поработить самого видного парня курса? Касаемо Грина вопросов не было — все догадывались, что этот сильный и статный раб достался девушке в подарок от знатной родни, как и дом, состояние, возможность учиться в престижном ВУЗе.
Как и хотела девушка — ее весь ВУЗ узнавал в лицо, все приветствовали при встрече. Однако она с высокомерием относилась к окружающим, на приветствия никак не реагировала. Казалось, все остальные для нее — тоже рабы.
Статус Майкла по отношению к другим студентам не изменился. Он имел те же права в ВУЗе, что и все остальные, однако его судьба определялась исключительно однокурсницей. Парень не имел права садиться с ней на одну парту, после каждого занятия обязан был падать в ноги и целовать подошвы туфлей. Преподавателям это не нравилось, но они не могли ничего сказать — Светлана не нарушала закон. Взрослые люди хорошо осознавали, что юная Госпожа имеет право в любой момент умертвить лучшего студента курса. Не желая этого, они очень боялись не угодить в чем-то этой девушке, чтоб она не отыгралась на своем рабе. Несмотря на все их предосторожности, несчастный парень прожил лишь пять дней, судьба его была предрешена заранее.
Эти пять дней были настоящим адом для юноши. Он проводил большую часть времени в собачей конуре на цепи. Кормили его комбикормом для скота. Помимо этого, каждый день приходилось хлебать мочу Госпожи из миски, благодаря ее за эту щедрость. Физическим побоям парень не подвергался, чтоб мог посещать университет. Часы учебы становились настоящей отдушиной для Майкла, в это время прекращались истязания и моральные унижения.
Увидеть родителей раб не мог под угрозой «искусственного ада». Стал думать о смерти, хотел, чтоб Госпожа быстрее убила его. Было ясно, что дни сочтены. У Светланы чесалась нога проткнуть голову однокурснику, увидеть его мозги, однако надо было это сделать максимально эффектно, на всеобщее обозрение! Подходящий случай не заставил себя долго ждать.
Шла лекция в самом большом зале университета, на которой присутствовало несколько факультетов, что составляло более одной тысячи студентов. Пожилая дама-профессор, не любившая Светлану Иванову, задала ей вопрос по теме лекции. Она часто задавала вопросы студентам, чтоб была обратная связь с аудиторией. Вопрос был совсем не сложным, но студентка, за которую все задания делал ее раб Грин, не смогла на него ответить. Этот же вопрос профессор задала Майклу, ответ был получен. Лекция была продолжена, но Светлана разозлилась не на шутку, она была унижена. Эта старая бабка публично выставила ее идиоткой, как будто у раба мозгов больше, чем у нее, Госпожи! Майкл же радовался: хоть маленькую победу он одержал в чем-то, осознавая при этом, что теперь его дни точно сочтены.
По окончанию лекции все встали, так было заведено. Профессор поблагодарила за внимание и спросила, есть ли у кого какие-либо пожелания?
Тут произошло невероятное. Светлана Иванова вышла к трибуне без всякого разрешения.
— Раб, сюда! — она глянула вглубь зала, где находился Майкл, и указала пальцем на пол у своих ног. У всей аудитории, в том числе у дамы-профессора, открылись рты от нелепости ситуации. В зале повисла мертвая тишина.
— На пол, голову набок, гнида!
Белый как мел, трясущийся от страха студент, выполнил приказ. Он ожидал смерти и даже желал ее, но не думал, что это произойдет прямо сейчас и здесь, на глазах тысячи человек.
— Ты не достоин даже подошву туфли мне поцеловать! Добро пожаловать в ад!
С огромной ненавистью Светлана всадила длинную шпильку своей туфельки в голову несчастного парня на всю глубину. Тишину зала нарушил звонкий хруст кости черепа. Для усиления эффекта, она оторвала вторую ножку от пола и как балерина развернулась вокруг своей оси на каблуке, надламывая при этом края отверстия в виске.
После извлечения шпильки, в голове мертвого парня осталась огромная зияющая дыра, через которую медленно вытекало мозговое вещество. Вокруг трупа очень быстро образовалась большая лужа крови.
Лица всех студентов стали такими же белыми, как только что было у Майкла. Казалось, что эта девочка сейчас их всех убивать будет. Те, кто был в первых рядах, один за другим стали падать в обморок, остальные были на гране и боялись шелохнуться. Пожилая дама-профессор тоже с грохотом упала у трибуны, ее психика не выдержала такого зрелища. Последнее привело Светлану в неописуемый восторг, так хотелось подойти и плюнуть в морду этой старой мымре, но надо сохранять самообладание.
Обтерев окровавленный каблук об одежду мертвого раба, Светлана двинулась к выходу медленной грациозной походкой. Она достала мобильник, набрала номер и продиктовала уверенным ледяным голосом:
— Это рабовладелица Светлана Иванова. Только что мной был умерщвлен раб Майкл Бертон в помещении главного лекционного зала университета «Крайнсполь-девелопинг I». Тело раба использовать для трансплантации органов в коммерческих целях, с предоставлением отчета для меня. Неиспользованные части тела кремировать и утилизировать на полигоне бытовых отходов. Родственникам для захоронения ничего не выдавать.
Прекрасная хрупкая девушка продолжала идти по одному из двух проходов между рядами лекционного зала. Студенты, которые стояли у этого прохода, при ее приближении начинали трястись от страха, некоторые отступали в бок, тесня соседей. Картина была просто смешна и комична — огромный зал, сотни сильных и крепких молодых людей, были до смерти напуганы маленькой девушкой.
Светлана же была на седьмом небе от счастья, она и вообразить не могла такого эффекта. С большим усилием приходилось сдерживать себя, чтоб не запрыгать от радости прямо в зале. Студентка сделала это, когда покинула его пределы.

11
Событие, произошедшее в университете, произвело эффект разорвавшейся бомбы по всей стране. За всю историю не было ничего подобного. Бывали случаи умерщвления рабов, даже массового, в публичных местах, но это в основном были разного рода клубы или вечеринки для взрослых. Здесь же студент был умерщвлен Госпожой-однокурсницей прямо в университете на лекции! Неслыханно!
Светлана Иванова вмиг заняла первые полосы всех новостных агентств. На первых страницах многих газет стало красоваться фото этой девушки. Сама она была без ума от счастья! Ее круглые сутки атаковали журналисты, приходилось даже отключать телефоны.
Грин тоже стал знаменит на всю страну как раб Светланы. Стала достоянием общественности его биография, начиная от учебы и спортивных достижений, преклонения на выпускном вечере Анне Риверс, и заканчивая рабством у великой Эммы Айс, невероятными достижениями, а также последующей передаче его мисс Джоули, затем Светлане. Когда он был в рабстве у мисс Айс — о нем знал лишь определенный круг профессионального окружения, а также сама Великая Госпожа, теперь же вся страна узнала, причем без каких бы то ни было усилий с его стороны.
Общественность государства негодовала по этому поводу, но Мингавия — страна строгого соблюдения закона. Оказалось, что Светлана Иванова закон не преступила. Просто из-за отсутствия прецедентов, нигде не было прописано, что рабовладелица не имеет права умерщвлять рабов в общественном месте. Это было запрещено делать только в присутствии несовершеннолетних детей, коих в университете не могло быть в принципе. После этого случая властями страны, при поддержке Высших судей, был принят закон, запрещающий плановое умерщвление рабов в любом общественном месте. Теперь это стало можно делать только у себя дома или в безлюдных местах. Исключение сделали лишь для нескольких закрытых ночных клубов. Закон быстро довели до всех рабовладелиц и остальных граждан, что еще раз сделало Светлану знаменитой. В тот день ей позвонила сама Эмма Айс!
— Я горжусь тобой, девочка. Ты сделала то, до чего даже я додуматься в свое время не соизволила. Конечно, умерщвленный тобой раб — никто, и звать его никак, я сотнями в день умерщвляю рабов гораздо более высокого статуса, но ты так красиво смогла это сделать, что всех нас переплюнула по эффектности. Молодец! Кстати, ты моего лучшего раба отжать умудрилась, за это двойные поздравления!
В последнем мисс Айс конечно явно льстила, но Светлана была безумно обрадована признанием своих успехов. Теперь Эмма для нее превратилась в кумира и пример для подражания! А в чем-то она переплюнула даже эту Великую Госпожу!
Грину после этого события кое в чем стало делаться снисхождение, Госпожа стала меньше загружать его бессмысленными поручениями. Однако демонстрация авторитета ее безграничной власти не прекращалась ни на минуту. Каждая встреча и обращение к Светлане сопровождалось падением в ноги и целованием обуви.
Приятных моментов тоже было очень много: как и раньше, мужчина часами мог ласкать нежнейшее тело девушки ниже пояса ртом. Иногда он на всю ночь вводил язык в ее влагалище, и не вынимал до утра. Света также любила вставлять свои крохотные нежные ступни в рот раба на всю глубину. Однажды в такой момент мужчина чуть не поперхнулся и весь посинел от нехватки кислорода, что вызвало дикий восторг и смех у девушки. В другой раз ножка Госпожи надорвала слегка щеку Грина, удлинив его рот, что еще больше развеселило ее.

12
В стенах университета вокруг Светланы возник некий ореол. Она вызывала трепет абсолютно у всех студентов ВУЗа, хотя последние не являлись ее рабами, и у нее не было никакой особой власти по отношению к ним. Стоило знаменитой девушке появиться на этаже, все тут же расходились в стороны, приветствуя ее легким поклоном. Ну а если Света задерживалась, через минуту весь этаж в пределах ее видимости становился пустым. Однако многие студенты пытались любоваться ею на расстоянии, спешно исчезая, если она направляла взгляд в их сторону. Это все, вместе с упавшей на голову знаменитостью, повышало самомнение до заоблачных высот. Девушка была по-настоящему счастлива, весь университет у ее ног!
Так продолжалось около месяца, после чего начало наскучивать Светлане. Она хотела, чтоб все рабами были, пресмыкались пред ней, подошвы туфлей облизывали. Однако ее боялись и избегали прямых встреч. Лишь с подругой Юлией Клокун она общалась почти на равных, эта студентка тоже была из российской семьи и с детства дружила со Светой. Если же юная Госпожа пыталась начать общение с кем-то еще, то собеседник, как правило, начинал заикаться, у него появлялась дрожь в руках и, найдя какой-нибудь повод, он просто убегал восвояси. Стало ясно, что в таких условиях будет крайне сложно поработить еще кого-либо из числа студентов.
Однажды судьба сделала девушке небольшой подарок. Когда она задержалась в пустой аудитории, к ней подошел один из старшекурсников, которого Света часто замечала, следящего за ней издали. Парень был красив, высок и строен, на две головы выше ее, однако он не мог вымолвить не слова. Светлана даже стала бояться, что перед ней маньяк, и полезла в карман за маленьким импульсным электрошокером (данное устройство гарантировано лишало сознания любого человека на расстоянии до пяти метров одним нажатием кнопки). Однако парень упал ей в ноги и начал с жадностью целовать голые ножки в босоножках. Чисто инстинктивно девушка пнула его в лицо, разбив губу в кровь, и отскочила назад. Молодой человек начал реветь.
— Госпожа Светлана, я больше жизни люблю и обожаю Вас! Пожалуйста, заберите меня в рабство, делайте со мной что хотите, но позвольте быть у Ваших божественных ног!
Несмотря на хорошие внешние данные и внушительные размеры, парень оказался противен девушке, хотя ее очень обрадовало, что хоть кто-то сам добровольно приполз к ее ногам. Света подошла, наступила босоножкою на голову старшекурсника, прижав ее к полу. Затем она приподняла ногу, нацелившись шпилькой в висок. Девушка испытала сильное возбуждение, представляя каблук в мозге добровольца, но вспомнила о новом законе и о том, что не оформила принятие в рабство юридически.
— Ты готов умереть ради удовлетворения моей прихоти?
— Да, Великая Госпожа.
— Отлично! Сегодня жду тебя у себя дома с документами.
— А Вы позволите перед смертью хоть минуту Ваши пяточки полизать?
— Позволю. Свободен до вечера.
Светлана слышала о таких роковых мазохистах, но встретила впервые. Вечером Джон (так звали парня) был принят в рабство. Прожил он после этого лишь несколько минут. Госпожа сдержала обещание, позволив один раз провести языком по пятке, не снимая открытых босоножек. После этого молодой человек был умерщвлен ее каблуком.
Тело Джона тоже было отдано на органы для трансплантации, что принесло Светлане доход в тридцать тысяч фунтов, как было и в случае с Майклом. Неиспользованные части тела были кремированы и переданы родственникам для захоронения — Госпожа сделала такой подарок за то, что молодой человек отдался в рабство добровольно.
Внезапная смерть практически выпускника ВУЗа под каблуком маленькой Госпожи-первокурсницы усилила и без того сильный трепет всех студентов перед этой девушкой. С ней никто не спорил, любое ее требование беспрекословно исполнялось.
13
Испытав возбуждение от того, что она, такая нежная и хрупкая, может с легкостью лишать жизни здоровых парней своими прекрасными ножками, Светлана дала объявление о приеме в рабство на сайте рабов и рабовладелиц. Там была база данных на всех за всю историю, включающая социальные статусы Госпож и рабов, даты приема в рабство и количество умерщвленных. Юная Госпожа с открытым ртом изучала интересные данные, пока Грин по привычке ласкал губами ее ступни.
— Так интересно! Вот: Светлана Иванова, студентка 1 курса «Крайнсполь-девелопинг I», возраст 18 лет, общее имущество — 7 миллионов фунтов, доход — 200 тысяч фунтов в месяц (присваиваемый доход одного из рабов). Рабы: Грин Скот, 35 лет. Умерщвленные рабы: Майкл Бертон, 20 лет, Джон Истен, 26 лет. Данные рабов… ага, ага, … Слышишь, о тебе тут в десять раз больше чем обо мне написано! Просто ходячая легенда! Может прям сейчас перевести тебя в ряды умерщвленных?
— Для меня огромная честь отдать жизнь ради исполнения Вашего желания, великая Госпожа!
— Отдашь еще, можешь не сомневаться. Но не сейчас. Читаем дальше: Эмма Айс…
Минут на десять Светлана притихла, она читала про себя. Выражение ее лица постепенно переходило от улыбки до гнева.
— Ничего себе!!! У Госпожи Эммы в данный момент 18765 рабов! Еще 12345 она умертвила либо казнила, правда половина из этого числа — бывшие рабы певицы Сандры Лион, перешедшие ей автоматически после порабощения последней. Их она в течении трех дней умертвила за бесполезностью. В «искусственный ад» отправлено 15 человек. А состояние ее, знаешь, какое?! Триста сорок миллиардов фунтов! Триста сорок миллиардов!!!
— Великая Госпожа, это не наличные средства, а общий капитал всех ее владений, включая заводы, банки, общественные здания, транспорт…
— Заткнись! У мня тоже нет в руках моих семи миллионов, это мой дом, машина, украшения и наряды. Но что такое семь миллионов по сравнению с триста сорока миллиардами??? Что такое один, по сравнению с 18765?
— Но я был лучший из всех! Каблук Эммы не лишил меня жизни, это сделаете Вы!
— Конечно сделаю! Ладно, лижи ноги, не отвлекайся! Кстати, что ты испытываешь, ежедневно целуя ножки, которые отнимут твою жизнь в будущем?
— Любовь и раболепие! А еще счастье! Я безумно счастлив, что могу целовать их.
— Ты на все для меня готов?
— Да, Великая Госпожа!
— Хорошо! Не буду у тебя требовать триста сорок миллиардов фунтов и девятнадцать тысяч элитных рабов, все равно ты не дашь мне этого. Но пусть хоть что-то будет как у нее — прозрачные туфельки! Хочу летать над полом, как она! Чтоб под моими прекрасными ножками сверкали солнечные блики! Даю тебе неделю! Как ты их достанешь — меня не волнует. Если не выполнишь поручение в срок — буду умерщвлять очень медленно. Собирайся и уматывай, через неделю чтоб был здесь! Если раздобудешь туфельки раньше — приходи раньше. Вперед, лучший из всех рабов!

14
Пока Грин отлучился на поиски эксклюзивных туфелек, на заявку его Госпожи пришло около семисот ответов от кандидатов в рабы. Вначале Светлана внимательно их изучала, но затем устала и стала смотреть по диагонали. Как и ожидалось, процентов девяносто оказались людьми самого низшего сословия, один вид на фото которых выдавал отчаявшихся мазохистов и задротов. Таким наверняка было безразлично — к кому идти в рабство. С большим трудом девушка отобрала ровно двести анкет и отправила вызовы. В основном туда попали молодые люди с высшим образованием, спортсмены, или лица постарше, имеющие постоянный доход. Днем прибытия и оформления документов она назначила число, когда вернется ее первый раб, чтоб решил все технические вопросы.
Грин был в очень незавидном положении. Туфельки мисс Айс стоили около миллиарда фунтов, во всей стране их было не больше десяти экземпляров, два из которых — у Эммы. При всем желании, раб не достанет таких средств. Работать на них с его доходом мужчине придется около четырехсот лет, украсть эту сумму в Мингавии нереально. Лишь люди уровня его первой Госпожи могли поднимать такие средства практически из ничего, пользуясь своим умом и ресурсами.
Раба спасли новые изобретения науки. Используя старые связи, он узнал, что появилась новая модель туфелек, с использованием последних достижений, которые на вид практически не отличаются от прозрачных лодочек мисс Айс, но стоят в сорок раз дешевле — двадцать пять миллионов фунтов. Это примерно пять-шесть домов Светланы Ивановой, десять домов родителей Грина, ну или десять с половиной лет его непрерывной напряженной работы на «Баркос». Где же эти деньги взять???
Пришлось идти на поклон к бывшей Госпоже — мисс Джоули, откровенно рассказать о своей проблеме. Дама долго сокрушалась, не о таких успехах девочки она мечтала! Вместо учебы занимается поиском и умерщвлением рабов, еще и славу в этом на всю страну заработала!
Женщина была больна неизлечимой болезнью, ей некому было завещать свои накопления, и она без особых сожалений дала ему большой чемодан с двадцатью пятью миллионами фунтов крупными купюрами. Бывшая Госпожа спасла жизнь Грину во второй раз! Он упал на колени, и поцеловал ей ноги, за что получил пощечину.
— Неужели ты забыл, что никому не имеешь право преклоняться, кроме своей Госпожи и Высших судей?! Даже Эмма Айс для тебя теперь никто! За подобное ты по-хорошему должен быть умерщвлен Светланой! Ладно, не скажу ей. Не нужно больше благодарностей, уходи, пока не передумала.
В этот же день Грин заказал туфельки под размер ножки своей Госпожи. Он обратился в единственное научно-исследовательское предприятие, в открытой продаже такой обуви еще не было. Спустя четыре дня заказ был готов, и раб досрочно вернулся к Светлане.
— Ура! Откровенно говоря, я и не думала, что ты достанешь их! Не буду спрашивать, как тебе это удалось. Надо же: я лечу над полом! Из под моих ножек лучи света во все стороны! Какая прелесть! И набойки на каблуке нет, он прозрачен и невидим.
— В набойке нет необходимости, моя Госпожа. Этот материал крепче стали.
— Неужели?!
Светлана подпрыгнула и приземлилась на один каблук, хотя со стороны казалось, что она резко повисла в воздухе, в пятнадцати сантиметрах от пола. На месте приземления в плотном паркете осталась аккуратная маленькая вмятина, с ровными краями. Шпилька оказалась очень острой!
— Просто превосходно! В голову этот каблук войдет как в топленое масло! Завтра ко мне прибудет двести новых рабов — я испытаю его в действии. Кстати, твоя жизнь тоже будет этими туфельками прервана в будущем. Можешь поцеловать каблучки, один из которых в твоих мозгах окажется.
Девушка рассмеялась, а раб упал ей в ноги, покрывая их поцелуями.
Эту ночь мужчина без остановки массировал губами нежные и прекрасные ноженьки, которым завтра предстояла тяжелая работа.

15
В полдень следующего дня были улажены все юридические вопросы, и двести новых рабов Светланы стояли на коленях перед ней во дворе ее дома. Все они были одеты парадно. Госпожа была в хрустальных туфельках, дорогом коротком платье, надела украшения с бриллиантами.
— Поздравляю вас с вступлением в ряды моих рабов! Это очень большая честь. Я могу говорить много, но оставлю это на потом. Сейчас многие из Вас будут удостоены чести преклониться предо мной, поцеловав эти прекрасные ножки. Но для кого-то это будет последней радостью в жизни, и эта ножка ее прервет. Ничего личного, я так хочу! Есть возражения?
— Никак нет, Госпожа Светлана! — ответили хором двести человек.
— Вот и отлично! Веселье начинается! Всем лечь на землю, голову набок!
Молодые парни и взрослые мужчины выполнили этот приказ. Девушка подошла к первому рабу.
— Целуй!
Молодой парень оторвал голову от земли и с безумной радостью в глазах приник жадным поцелуем к миниатюрным пальчикам Светланы. Через две секунды она оторвала ножку от его губ, и раб положил голову на место. Юная Госпожа с силой вонзила шпильку в висок, она оказалась настолько острой, что вошла внутрь на всю глубину без малейшего сопротивления. Тело жертвы вздрогнуло и застыло.
Светлана извлекла каблук из головы. Казалось, что одна ее ножка висит в воздухе, пуская под собой солнечные блики. Наличие обуви на второй выдавала кровь и мозговое вещество, покрывшие прозрачную туфельку.
Близкая подруга Юлия Клокун решила посетить это мероприятие, ей досталась задача — вытирать туфли Светланы от крови и мозгов, а пальчики — от слюней. Для этого у нее с собой было несколько полотенец и набор влажных салфеток.
— Целуй!
— Целуй!
— Целуй! ...
Стоящий поодаль Грин вспомнил массовое умерщвление у Эммы Айс, своего друга Дэна Парка. Глядя со стороны на происходящее действо, он испытывал сильнейшее возбуждение.
Вот уже тридцать человек мертвы. Светлана устала повторять слово «целуй» и подставлять ножку каждому рабу. Она просто ходила и протыкала головы в шахматном порядке. Не было необходимости бить с размаху, достаточно лишь наступить, и шпилька входила внутрь как в масло. Подруга Юлия осталась без работы, она со стороны наблюдала за происходящим. Вот уже сто десять трупов на земле лежит.
— Все, я устала. Обеденный перерыв! — Светлана весело рассмеялась.
— А можно я попробую? — спросила Юлия.
— Станешь рабовладелицей, заведешь себе рабов, и пробуй на здоровье. Эти — мои!
На лице Юлии появилось подобие обиды. Она была довольно высокой девушкой, выше Светы на полторы головы. По телосложению было видно, что регулярно занимается спортом. За счет туфель с платформой и высокими каблуками, ее рост был как у Грина, даже немного выше. На расстоянии Света казалась ребенком рядом с ней. В университете Юлия училась почти на отлично.
— Ладно, не дуй губы. Пошли фрукты кушать. Раб, который Грин! Приготовь нам все по высшему разряду! Рабы, которые на земле! Дожидаться моего возвращения и не шевелиться! За непослушание — «искусственный ад», это ясно?!
— Так точно, Госпожа Светлана!
Через десять минут девушки сидели в гостиной и уплетали виноград. Грин стоял у двери, готовый выполнить любое поручение Госпожи.
Светлана закинула ножки на стол, прямо к тарелке своей подруги. Юлия последовала ее примеру.
— Как классно все же! Что хочу, то и делаю! Половину умертвила, сейчас вторую умерщвлю, а они и рады! Я действительно Богиня! — Светлана весело рассмеялась.
— Не радовалась бы я так сейчас на твоем месте, подружка. Через месяц аттестация, а ты не готова абсолютно. Я прекрасно знаю, что твой эрудированный раб за тебя все задания делает, ты лишь сдаешь. Но на аттестации его не будет. Никого не будет. Ты будешь одна в закрытой кабинке отвечать на вопросы машины, с которой нельзя ни договориться, ни объясниться. За экзаменами будут следить представители департамента и сотрудники полиции. Шансов списать нет, твое тело предварительно просканируют на наличие электронных устройств. Если ты не наберешь 15%, что вполне реально с твоими нынешними познаниями, то тебя навсегда исключат без возможности восстановления и поступления в другие ВУЗы, ибо в таких случаях обучение признается нецелесообразным. Тогда ты в один миг потеряешь величие и способность приводить окружающих в трепет, чего многие только и ждут. Так что прекращай заниматься ерундой, освободи или умертви прям сейчас оставшихся рабов и садись за учебу! Зубри круглыми сутками! Хоть 15% набери! И пусть этот раб не пятки тебе лижет, а помогает усвоить материал, он наверняка его знает не хуже наших преподавателей!
Улыбка покинула лицо Светланы. Она со злостью впилась взглядом в глаза подруги.
— Дорогая, с какой целью ты испортила мне настроение? Я так рада была сейчас! Может обиделась, что я не дала тебе моих рабов умертвить? Или завидуешь что я — рабовладелица, а ты нет?
— Света, я тебе говорю истину, которую никто другой не скажет. Без твоих родителей, которые тебе оставили состояние и устроили в университет, ты никто. И раба этого тебе подарила знатная дама, с его помощью ты вознеслась. Эмма Айс — ни чета тебе! Эта дама, которую ты кумиром считаешь, своими силами всего добилась! Лучше освободи всех рабов, включая этого, и уходи в академический отпуск. Потом начни с нуля и добейся всего сама! Окончи университет, а там и рабов можешь завести, если они так тебе нужны!
Глаза Светланы налились кровью. Она вскочила и впечатала подруге две звонкие пощечины. Юлия, которая была значительно сильнее физически, не осталась в долгу. Она встала с кресла и с силой толкнула подругу рукой в грудь. Хрупкая девушка перелетела через стол и упала на пол, она больно ударилась и заплакала.
Грин через секунду оказался за спиной Юлии и молниеносным профессиональным движением скрутил ей руку, отчего та взвизгнула нечеловеческим воплем.
— Швырни ее о стену! — крикнула Светлана сквозь слезы.
Никогда еще не приходилось Грину бить девушек, но поступил приказ Госпожи, очень не хотелось выполнять его. Он замешкался на секунду, чем воспользовалась Юлия:
— У тебя поднимется рука на хрупкую девушку?! Какой ты тогда мужик и воин?! Ничтожество!
— Ничего личного, я живу по приказам моей Великой Госпожи. — Грин быстро нашел что ответить. Еще через секунду Юлия, пролетев пять метров в воздухе, ударилась о стену и упала на пол. Раб старался не придавать ее телу значительного ускорения, но все равно удар оказался довольно болезненным. Девушка зарыдала. С большим трудом удалось встать на ноги.
— Тварь, я бы на твоем месте лучше покончила с собой, чем выполнять такой приказ. Пресмыкающееся животное!!!
— Раб, врежь ей по морде, чтоб заткнулась!
Юлия хотела что-то крикнуть своей подруге, но резкая и хлесткая пощечина Грина лишила ее сознания и отправила на пол.
Светлана медленно встала на ноги, она продолжала реветь, видимо ударилась довольно сильно. Подойдя к бесчувственной подруге, пнула ее ногой со злости.
— Почему ты позволил такое со мной сделать? А если бы она меня убила?
— Великая Госпожа, я не предусмотрел опасности, исходящей от Вашей близкой подруги. Простите меня за это. Как только она проявила агрессию — я нейтрализовал ее.
— После того, как я чуть калекой не осталась!
Девушка со всех сил пнула раба в пах, тот упал на колени и попытался поцеловать ее прозрачную туфельку. Однако сделать это не удалось. Светлана, потеряв к нему интерес, вернулась к бесчувственному телу подруги. Она наступила на ее лицо одной ногой в обувке.
— Ну что, подружка?! Невероятно умная и сильная? Что толку, валяешься под ногами теперь, как рабыня! Может умертвить тебя?
Юлия медленно открыла глаза, однако лицо оставалось бледным, дыхание было частым и поверхностным. Несколько секунд девушка не могла вспомнить — где находится и что случилось, однако память начала возвращаться и из глаз потекли слезы.
На лице Светланы, которая оправилась от падения и успокоилась, появилась злорадная улыбка. Она скинула обе туфельки и встала на лицо подруги обеими голыми ножками.
— Ну что, скажи сейчас что-нибудь умное! Или через стол меня швырни! Слабо?! Правильно! Твое место у моих ног! Давай, лижи мне пятки! Как собака!
Света стала одной ногой на пол, а другую поднесла к губам Юлии. К большому удивлению, последняя выполнила приказ, и начала лизать пятку подруги. Светлана завизжала от восторга и захлопала в ладоши.
— Тебе нравится, ничтожество? Что с тобой сделать?
— Надень туфельки и проткни мне висок, как тем несчастным рабам, ты ведь этого хочешь?
— Так меня посадят, ты же не в моем рабстве.
— Хорошо, давай я официально перейду к тебе в рабство, чтоб ты смогла убить меня на законных основаниях. Мне уже все равно, я потеряла веру в людей!
Юлия продолжила лизать пятку подруги, однако та убрала ее и отошла в сторону.
— С этого места подробнее!
— Мы с раннего детства дружили семьями в России. Ты была маленькой и хрупкой, я всегда защищала тебя от старших ребят в нашем жестоком городе. В Мингавию переехала одна без родителей, потому что ты была моей лучшей подругой, без которой не представляла себя. Я всегда говорила правду в лицо, порой горькую, но это только во благо. Мы были как одно целое, я принимала тебя с твоим эгоизмом и скверным характером. И что теперь? Я как тряпка, о которую ты вытираешь ноги! Принимай меня в рабство и умертви, сегодня!
Юлия плакала, Светлана молчала. Минуты две продолжалась немая сцена, которую нарушила Света.
— Встань. — юная Госпожа тоже заплакала.
Девушка встала, подруга обняла ее, прижавшись лицом к груди.
— Прости меня, подружка! Прости!
Света упала на колени, схватила руками обе ноги Юлии и начала их целовать.
— Вот и я у твоих ног. Хочешь — затопчи меня, раб не помешает. Грин, лежать и не двигаться без моего приказа!!!
Юлия легким движением подхватила миниатюрную Светлану под мышки и прижала к своей груди. Минут пять девушки стояли обнявшись и рыдали, после чего поцеловали друг друга и поклялись не ссориться больше. Света пообещала заняться подготовкой к аттестации, а Юлия — оказать всяческую помощь и поддержку.
Потом они снова ели фрукты, а Грин, как верный пес, лизал голые пятки своей Госпоже. Юлия делала вид, что его нет вовсе, но когда Светлана на минуту покинула комнату, устремила на мужчину полный ненависти взгляд. Последнему стало явно не по себе.
— Хоть ты вроде как не причем, и поднял на меня руку лишь по приказу Госпожи, для меня навсегда останешься гнидой и ничтожеством! Надеюсь, она проткнет твою тупую башку в скором будущем!
Светлана вернулась и в доме вновь воцарилась радость и веселье. Девушки отдыхали часа два, после чего хозяйка предложила посмотреть фильмы.
— Свет, а как же рабы на улице. Там девяносто человек живых рядом со ста десятью трупами.
— Ничего себе, ты сосчитать успела! Пусть валяются, никуда не денутся. — Светлана рассмеялась во весь голос.
— Блин, а они ведь тоже люди, прилетели к тебе, чтоб у ног твоих оказаться. В итоге лишь мельком на расстоянии их увидели и умерли. Остальные лежат среди трупов, участи своей дожидаются. Жалко.
— Юля, некоторые смогли мне ноги поцеловать, значит, умерли счастливыми! Жизнь не зря прожита. А кто не смог — тем не повезло просто. Это лотерея. Если ты такая сердобольная — иди к ним, пусть тебе ноги целуют все вместе. Они у тебя не менее красивые, чем мои.
— Это твои рабы. Они к тебе пришли и ты сама сделаешь с ними что пожелаешь, а я бы этого Грина с радостью убила.
— Этот Грин умрет лишь под моей ногой и тогда, когда захочу я. Закроем эту тему, не будем ссориться. Он приказ выполнял, не держи на него зла.
— Хорошо, подружка моя.
До глубокой ночи девушки смотрели фильм на широком экране, после чего уснули вдвоем. Грин охранял их покой, а так же присматривал из окна за рабами, оставшимися в живых. Те продолжали лежать на тех же местах и в тех же позах, в которых остались на момент ухода Госпожи.

16
Девушки проспали очень долго, встали они ближе к обеду. Грин не сомкнул глаз всю ночь, к их подъему был приготовлен шикарный завтрак. Под веселые шутки и хохот Света и Юля принялись за трапезу. Потом была сауна с бассейном и джакузи. Через три часа обе подруги были готовы, что называется, в бой.
— Ну что, Светка, тебе еще 90 голов проткнуть предстоит. Может, позволишь им ногу твою поцеловать напоследок? Ведь они честно более суток пролежали в одной позе рядом с мертвецами.
— Еще бы они не пролежали так! Всех бы в «искусственный ад» отправила! Ладно, пошли. Подумаю. Не забудь полотенце и салфетки. Раб, за нами!
Девушки вышли на крыльцо, Светлана скривилась и прикрыла нос платком.
— Фу, вонь какая!
Она вошла обратно в тамбур, подруга за ней.
— Чего же ты хотела? На улице жара, а тела больше суток пролежали. Представь, каково живым среди них.
— Ничего, сейчас тоже мертвыми станут. Ты вчера просила меня дать попробовать, так действуй! Остальные все твои!
— Они ведь к тебе в рабство пришли и имеют полное право быть умерщвленными лишь тобой.
— Хорошо, пусть они думают, что это я. Если откажешься — прикажу Грину их просто перестрелять.
— Нет!!! Расстреливают лишь преступников или сильно провинившихся, о кого ноги марать не хочется. Эти же беспрекословно выполняли твою команду, значит, имеют право умереть с почетом под женским каблуком. Прикажи им лечь в один ряд и закрыть глаза!
Девушки вновь вышли на крыльцо. Светлана громким голосом обратилась к оставшимся в живых рабам:
— Мои рабы, вы молодцы! Беспрекословно выполнили мою команду и не двинулись с места целые сутки, чем я польщена и обрадована. Теперь прекрасные ножки пройдутся по вашим головкам. Вы хотите этого?
— Да, Госпожа Светлана!
— Отлично! Всем встать и лечь в один ряд от крыльца к воротам голова к голове! Глаза закрыть и не открывать! Увижу открытые глаза — отправлю в «искусственный ад»!
Рабы выполнили приказ, и от крыльца до ворот образовался ряд человеческих тел. Светлана толкнула Юлию в бок и указала пальцем на рабов.
Ровно две минуты потребовалось высокой сильной девушке-спортсменке, чтоб умертвить 90 человек. Она быстро шла по головам, втыкая каблук в висок при каждом шаге. Ее шпильки по остроте значительно уступали Светиным, но были на порядок длиннее за счет большего размера обуви. Тренированные ноги Юлии легко всаживали их в головы на всю глубину.
Раб, который лежал в конце, все же открыл глаза. Поняв, что это за прогулка и кто гуляет, он закрыл лицо руками и уткнулся в землю. Светлана крикнула издали что-то, но Юлия, не замешкавшись ни на секунду, с силой всадила каблук в то место, где затылочная кость соединяется с позвоночником. Удар получился очень удачным: шпилька, пробив позвоночник со спинным мозгом, вылезла своим кончиком из горла. Смерть оказалась такой же мгновенной, как и у предыдущих жертв.
Светлана прыгала на крыльце от восторга и хлопала в ладоши. Ей перестал мешать трупный запах.
— Это восхитительно! Я вчера около часа возилась с первой половиной, а ты этих ровно за две минуты пощелкала! У тебя талант просто! Почему ты до сих пор не рабовладелица?!
— А кто из достойных мужчин придет в рабство к простой студентке? Всякую шваль и задротов я не хочу брать.
— Ну ко мне ведь пришло много достойных рабов. Среди этих мало швали и задротов.
— Так ты стала популярной и известной, первый раб у тебя с высоким статусом и достижениями, поэтому к тебе и пришло много нормальных мужиков. Жаль, что они все умерли сразу, не успев послужить даже. Ради простого отнятия жизни можно и менее достойных набрать было.
— Менее достойных пусть умерщвляют менее достойные дамы!
Обе девушки весело рассмеялись.

17
Умерщвленные рабы были сданы для трансплантации органов, неиспользованные части тел кремировали, выдав прах родственникам для захоронения. Так как первые 110 тел сутки пролежали на жаре, большая часть их органов потеряла пригодность. Выручка с каждого такого тела не составила и пятисот фунтов. Каждый свежий труп принес доход от десяти до тридцати тысяч. Помимо этого, Светлана на законных основаниях присвоила сбережения всех умерщвленных рабов и их имущество, находившееся в личном владении. Все формальности решал Грин через соответствующие службы. В итоге девушка получила два миллиона фунтов дохода от трансплантации, и еще восемь миллионов от присвоения имущества.
— Десять миллионов! За один день! Из воздуха практически! Вот как надо зарабатывать! Что мне твои двести тысяч в месяц?! Почти два моих дома!
Светлана не обошла вниманием подругу, дав ей два миллиона фунтов, чему та была безумно счастлива. Она и не мечтала о таких богатствах в обозримой перспективе.
Снова началась веселая жизнь, приобретение драгоценных украшений, посещение самых элитных ночных клубов.
В одном из дорогих закрытых клубов Светлана получила неожиданный подарок, который запомнила надолго. Дело в том, что среди прочих развлечений этого клуба был своеобразный аттракцион «Убей великана»: Находили мужчин с мазохистскими наклонностями, высоким ростом и хорошими физическими данными, подписывали соответствующий контракт и прием в рабство хозяйкой заведения. В течении нескольких лет путем изнурительных тренировок, использования анаболических стероидов и электростимуляции мышц из них делали культуристов огромных размеров с идеальными пропорциями. Многие обычные мужчины мечтали бы о такой фигуре, но без откровенного вреда для здоровья достичь такого за несколько лет было просто нереально. Когда подходило время, в разгар грандиозных представлений, этот великан представал перед посетителями, вернее перед их прекрасной половиной. Ведущая задавала вопрос дамам — кто хочет забрать жизнь этого великана? Желающие выходили к сцене, а культурист сам выбирал среди них ту, которая проткнет каблуком его голову. Какой из дам выпадет эта честь, решал лишь он один. Можно было за деньги предварительно договориться с хозяйкой, чтоб культурист выбрал конкретную даму, но стоило такое удовольствие… миллиард фунтов.
И вот в разгар грандиозной вечеринки на сцене появляется великан. Его рост был примерно два двадцать, ширина в плечах — около метра. Мужчина был в строгих черных плавках, в которых культуристы соревнуются на конкурсах. Увидев его, Светлана открыла рот от изумления. Ведь она практически никогда не встречала живьем мужчин здоровее Грина.
Раздался характерный проигрыш музыки, затем наступила тишина. На сцене появилась ведущая.
— Дорогие гости, вернее гостьи. Наше заведение предоставляет вам традиционный подарок. Смотрите, какой красавец! — дама взглянула на великана, сама она была немногим выше его пояса.
— Сейчас этот великан, чья форма и сила — несбыточная мечта всех мужчин, отдаст свою жизнь одной из наших прекрасных дам. Кто хочет забрать ее — подойдите к сцене.
Около сотни красивейших и нарядных дам разных возрастов окружили сцену. Естественно, Светлана была в их числе. По жесту ведущей великан опустился на колени.
— Могучий великан, перед тобой прекрасные гостьи нашего клуба. Мы безумно любим и дорожим ими. Предоставляю тебе честь выбрать ту единственную, ноги поцеловать, значит, умерли счастливыми! Жизнь не зря прожита. А кто не смог — тем не повезло просто. Это лотерея. Если ты такая сердобольная — иди к ним, пусть тебе ноги целуют все вместе. Они у тебя не менее красивые, чем мои.
— Это твои рабы. Они к тебе пришли и ты сама сделаешь с ними что пожелаешь, а я бы этого Грина с радостью убила.
— Этот Грин умрет лишь под моей ногой и тогда, когда захочу я. Закроем эту тему, не будем ссориться. Он приказ выполнял, не держи на него зла.
— Хорошо, подружка моя.
До глубокой ночи девушки смотрели фильм на широком экране, после чего уснули вдвоем. Грин охранял их покой, а так же присматривал из окна за рабами, оставшимися в живых. Те продолжали лежать на тех же местах и в тех же позах, в которых остались на момент ухода Госпожи.

16
Девушки проспали очень долго, встали они ближе к обеду. Грин не сомкнул глаз всю ночь, к их подъему был приготовлен шикарный завтрак. Под веселые шутки и хохот Света и Юля принялись за трапезу. Потом была сауна с бассейном и джакузи. Через три часа обе подруги были готовы, что называется, в бой.
— Ну что, Светка, тебе еще 90 голов проткнуть предстоит. Может, позволишь им ногу твою поцеловать напоследок? Ведь они честно более суток пролежали в одной позе рядом с мертвецами.
— Еще бы они не пролежали так! Всех бы в «искусственный ад» отправила! Ладно, пошли. Подумаю. Не забудь полотенце и салфетки. Раб, за нами!
Девушки вышли на крыльцо, Светлана скривилась и прикрыла нос платком.
— Фу, вонь какая!
Она вошла обратно в тамбур, подруга за ней.
— Чего же ты хотела? На улице жара, а тела больше суток пролежали. Представь, каково живым среди них.
— Ничего, сейчас тоже мертвыми станут. Ты вчера просила меня дать попробовать, так действуй! Остальные все твои!
— Они ведь к тебе в рабство пришли и имеют полное право быть умерщвленными лишь тобой.
— Хорошо, пусть они думают, что это я. Если откажешься — прикажу Грину их просто перестрелять.
— Нет!!! Расстреливают лишь преступников или сильно провинившихся, о кого ноги марать не хочется. Эти же беспрекословно выполняли твою команду, значит, имеют право умереть с почетом под женским каблуком. Прикажи им лечь в один ряд и закрыть глаза!
Девушки вновь вышли на крыльцо. Светлана громким голосом обратилась к оставшимся в живых рабам:
— Мои рабы, вы молодцы! Беспрекословно выполнили мою команду и не двинулись с места целые сутки, чем я польщена и обрадована. Теперь прекрасные ножки пройдутся по вашим головкам. Вы хотите этого?
— Да, Госпожа Светлана!
— Отлично! Всем встать и лечь в один ряд от крыльца к воротам голова к голове! Глаза закрыть и не открывать! Увижу открытые глаза — отправлю в «искусственный ад»!
Рабы выполнили приказ, и от крыльца до ворот образовался ряд человеческих тел. Светлана толкнула Юлию в бок и указала пальцем на рабов.
Ровно две минуты потребовалось высокой сильной девушке-спортсменке, чтоб умертвить 90 человек. Она быстро шла по головам, втыкая каблук в висок при каждом шаге. Ее шпильки по остроте значительно уступали Светиным, но были на порядок длиннее за счет большего размера обуви. Тренированные ноги Юлии легко всаживали их в головы на всю глубину.
Раб, который лежал в конце, все же открыл глаза. Поняв, что это за прогулка и кто гуляет, он закрыл лицо руками и уткнулся в землю. Светлана крикнула издали что-то, но Юлия, не замешкавшись ни на секунду, с силой всадила каблук в то место, где затылочная кость соединяется с позвоночником. Удар получился очень удачным: шпилька, пробив позвоночник со спинным мозгом, вылезла своим кончиком из горла. Смерть оказалась такой же мгновенной, как и у предыдущих жертв.
Светлана прыгала на крыльце от восторга и хлопала в ладоши. Ей перестал мешать трупный запах.
— Это восхитительно! Я вчера около часа возилась с первой половиной, а ты этих ровно за две минуты пощелкала! У тебя талант просто! Почему ты до сих пор не рабовладелица?!
— А кто из достойных мужчин придет в рабство к простой студентке? Всякую шваль и задротов я не хочу брать.
— Ну ко мне ведь пришло много достойных рабов. Среди этих мало швали и задротов.
— Так ты стала популярной и известной, первый раб у тебя с высоким статусом и достижениями, поэтому к тебе и пришло много нормальных мужиков. Жаль, что они все умерли сразу, не успев послужить даже. Ради простого отнятия жизни можно и менее достойных набрать было.
— Менее достойных пусть умерщвляют менее достойные дамы!
Обе девушки весело рассмеялись.

17
Умерщвленные рабы были сданы для трансплантации органов, неиспользованные части тел кремировали, выдав прах родственникам для захоронения. Так как первые 110 тел сутки пролежали на жаре, большая часть их органов потеряла пригодность. Выручка с каждого такого тела не составила и пятисот фунтов. Каждый свежий труп принес доход от десяти до тридцати тысяч. Помимо этого, Светлана на законных основаниях присвоила сбережения всех умерщвленных рабов и их имущество, находившееся в личном владении. Все формальности решал Грин через соответствующие службы. В итоге девушка получила два миллиона фунтов дохода от трансплантации, и еще восемь миллионов от присвоения имущества.
— Десять миллионов! За один день! Из воздуха практически! Вот как надо зарабатывать! Что мне твои двести тысяч в месяц?! Почти два моих дома!
Светлана не обошла вниманием подругу, дав ей два миллиона фунтов, чему та была безумно счастлива. Она и не мечтала о таких богатствах в обозримой перспективе.
Снова началась веселая жизнь, приобретение драгоценных украшений, посещение самых элитных ночных клубов.
В одном из дорогих закрытых клубов Светлана получила неожиданный подарок, который запомнила надолго. Дело в том, что среди прочих развлечений этого клуба был своеобразный аттракцион «Убей великана»: Находили мужчин с мазохистскими наклонностями, высоким ростом и хорошими физическими данными, подписывали соответствующий контракт и прием в рабство хозяйкой заведения. В течении нескольких лет путем изнурительных тренировок, использования анаболических стероидов и электростимуляции мышц из них делали культуристов огромных размеров с идеальными пропорциями. Многие обычные мужчины мечтали бы о такой фигуре, но без откровенного вреда для здоровья достичь такого за несколько лет было просто нереально. Когда подходило время, в разгар грандиозных представлений, этот великан представал перед посетителями, вернее перед их прекрасной половиной. Ведущая задавала вопрос дамам — кто хочет забрать жизнь этого великана? Желающие выходили к сцене, а культурист сам выбирал среди них ту, которая проткнет каблуком его голову. Какой из дам выпадет эта честь, решал лишь он один. Можно было за деньги предварительно договориться с хозяйкой, чтоб культурист выбрал конкретную даму, но стоило такое удовольствие… миллиард фунтов.
И вот в разгар грандиозной вечеринки на сцене появляется великан. Его рост был примерно два двадцать, ширина в плечах — около метра. Мужчина был в строгих черных плавках, в которых культуристы соревнуются на конкурсах. Увидев его, Светлана открыла рот от изумления. Ведь она практически никогда не встречала живьем мужчин здоровее Грина.
Раздался характерный проигрыш музыки, затем наступила тишина. На сцене появилась ведущая.
— Дорогие гости, вернее гостьи. Наше заведение предоставляет вам традиционный подарок. Смотрите, какой красавец! — дама взглянула на великана, сама она была немногим выше его пояса.
— Сейчас этот великан, чья форма и сила — несбыточная мечта всех мужчин, отдаст свою жизнь одной из наших прекрасных дам. Кто хочет забрать ее — подойдите к сцене.
Около сотни красивейших и нарядных дам разных возрастов окружили сцену. Естественно, Светлана была в их числе. По жесту ведущей великан опустился на колени.
— Могучий великан, перед тобой прекрасные гостьи нашего клуба. Мы безумно любим и дорожим ими. Предоставляю тебе честь выбрать ту единственную, под чьей прекрасной ножкой окончится твоя жизнь.
Великан неспешно оглядел всех дам и указал на миниатюрную стройную девушку, обутую в невидимые хрустальные туфельки.
Огромных усилий стоило Светлане не запрыгать от радости. Ведущая пригласила ее на сцену под проигрыш оркестра. Великан склонился и поцеловал обе нежные ножки в районе пальчиков, затем он всем телом лег на пол, повернув голову набок. Рядом с ним Светлана казалась маленьким ребенком, одна рука или нога культуриста по массе значительно превосходила полный вес девушки.
Ведущая сделала жест рукой, еще один проигрыш оркестра — самый мощный, и прозрачная Светина шпилька как в масло вошла в висок тяжелоатлета. По огромному телу, которое напоминало одну гигантскую мышцу, прошла мощная волна предсмертной судороги, и оно замерло. В этот момент девушка испытала оргазм!
Зал ликовал, мелькали вспышки и фейерверки, играла грозная музыка.
— Гости, поприветствуем эту прекрасную милую девушку, под божественными ногами которой даже огромные великаны превращаются в прах!
Овации усилились. У Светланы отключились всякие тормоза, она заскочила на огромное мертвое тело, стала прыгать на нем, визжать от радости и хлопать в ладоши. Вот оно — настоящее счастье! Она действительно Богиня!

18
— Раб, на пол! Голову набок! — это были первые слова юной Госпожи после возвращения с той вечеринки.
— Такого громадину проткнула сегодня на всеобщее обозрение, в два раза больше тебя был! Как это классно! Хочу всех подряд умерщвлять, везде, где захочу! Чтоб у моих ног весь мир пресмыкался! Как чешется нога тебя проткнуть, но не дает что-то.
— Сделайте это, Великая Госпожа! Я был бы счастлив…
— Заткнись уже. Надоела эта заученная фраза. Не переживай — умерщвлю тебя обязательно, своей смертью ты не умрешь. Но когда это произойдет — только мне решать. Я намного младше тебя, ты состаришься гораздо раньше. Я же не хочу помнить тебя стариком, поэтому умрешь, как только начнешь терять форму. Если конечно не провинишься передо мной раньше этого времени, или если у меня самой не возникнет спонтанного желания это сделать. Однако помучить тебя не помешает!
С этими словами юная Госпожа подпрыгнула и вонзила свой острый прозрачный каблук на всю глубину в бедро Грина. Мужчина стиснул зубы, но не издал ни малейшего звука.
— Тебе не больно что ли? Вижу, больно. Значит терпишь. Молодец!
В течении нескольких секунд в бедре раба появились еще три глубокие дырки. Вокруг него образовалась лужа крови, начала кружиться голова. Он застонал слегка, лицо побледнело.
— Ладно, это я любя. Нельзя же тебе позволять расслабляться! Можешь продезинфицировать и зашить раны. Но вначале вылежишь мне пяточки до блеска!
Госпожа ушла в гостиную, упала в мягкое кресло, скинула туфельки и положила ножки на стол.
— Иди сюда! Приступай!
Хромающей походкой через сильную боль раб доковылял до столика, упал на колени и начал страстно целовать маленькие вспотевшие пятки.
— Не так! Лижи как мой верный пес!
Грин добросовестно довел до блеска обе ступни за пару минут, неожиданно голова сильно закружилась, и он потерял сознание.
Когда очнулся — в комнате никого не было. Светлана ушла спать. Нога совсем не чувствовалась, она оказалась перетянута тонким ремнем. Видимо догадалась девушка, что без ее помощи раб может умереть от кровопотери, что пока не входило в планы.
Используя навыки и сноровку, Грин зашил свои раны. У него было обезболивающее, что позволило избежать болевого шока. На пару часов удалось уснуть.

19
На следующее утро о голову Грина была разбита очередная хрустальная ваза. Причина — не приготовленный вовремя завтрак.
— Запомни, никакие ранения или болезни не должны быть препятствием к исполнению ежедневных обязанностей. Только смерть может тебя от этого освободить. Кстати, сегодня еще заявку на рабов сделаю. Для меня теперь умерщвление стало зависимостью. Если ее не удовлетворять — ты долго не протянешь!
Грину стало тяжко и тоскливо. Каким-то шестым чувством он понимал, что не проживет долго. Именно эта маленькая, хрупкая, прекрасная девочка намотает его мозги на свой каблук. Она вошла во вкус и его навряд ли спасет что-то. Нравилось служить, преклоняться, унижаться перед ней, но умирать не хотелось.
Вечером Светлана сделала запрос на сайте, но на этот раз откликнулось лишь пятьдесят человек. Просмотр анкет показал, что кандидатами оказались лишь лица низших социальных слоев и роковые мазохисты. Только пяти человекам направили вызова.
— Они что, обнаглели все что ли? Почти в двадцать раз меньше откликнулось, да и один шлакоотвал!
— Великая Госпожа, Вы позволите правду сказать?
— Говори!
— Просто двести человек, которые были приняты в первый раз, умерли в этот же день. Вас все любят, обожают, готовы преклоняться и жизнь отдавать. Но умереть в первый день, даже не получив возможности у Ваших прекрасных ног побывать, мало кому хотелось бы.
— Ага! Может мне каждому дать между ног полизать? Или сексом со всеми заняться? Не жирно ли? Облезут! Из тех двухсот почти тридцать мне ножку смогли поцеловать, значит, умерли счастливыми! Жизнь не зря прожита! А кому не дала поцеловать — тому не повезло просто!
Грин слушал и молча кивал.
— А ты — вообще самый счастливый на планете! Сколько километров твой язык по моему телу намотал! Те рабы не могли даже отдаленно мечтать о подобном! Ты просто в раю, не так ли?
— Именно так, Великая Госпожа! Я очень благодарен Вам за это!
— Периодически буду тебя на землю возвращать, как вчера вечером, чтоб не расхолаживался от такой радости слишком сильно.
Всю следующую ночь Грин без перерыва лизал Светины пятки, а утром они встречали пять вновь прибывших рабов. После быстрой бюрократической процедуры принятия, девушка решила устроить нечто наподобие гладиаторских боев.
Рабы стояли на коленях, Госпожа сидела в шезлонге, качая прозрачную туфельку на большом пальчике.
— Мои рабы, вы хотите поцеловать эту прекрасную ножку.
— Очень хотим, Госпожа Светлана!
— Хотеть мало, надо заслужить! Месяц назад эта ножка отняла жизни у двухсот таких как вы, а позавчера под ней огромный Великан в прах превратился! Вы все вместе и грязи под ее ноготками не стоите, которая там отсутствует. Однако я позволю неслыханное — прикоснуться к ней губами! Лучшему из вас! Разбиться по парам!
— Госпожа Светлана, нас пять.
— Грин, встань в пару с пятым! Сейчас по очереди будете биться друг с другом. Все бои до смерти! Тот единственный, кто останется жив — поцелует мне ногу! Первая пара — вперед!
Рабы оказались с разным уровнем подготовки, бои первого круга длились меньше минуты. Во всех трех случаях проигравшие пропускали нокаутирующий удар, после чего победитель скручивал шею. Светлану привело в восторг это действо, она хлопала в ладоши.
— Вас осталось трое. Грину оставшиеся двое не соперники, поэтому будете биться вдвоем. Это финал, вперед!
Минут пять шла яростная драка. Рабы были неплохо развиты физически, но навыков рукопашного боя явно не хватало. Удары наносились непрофессионально. На шестой минуте, один из окровавленных рабов пропустил удар в переносицу, лишивший его сознания, которое к нему так и не вернулось.
— Молодец! Хотя вид у тебя жалкий. Я сдерживаю обещание. Позволю тебе немыслимое — ты проведешь языком от моей пятки до пальчиков, но потом отправишься за остальными.
— Спасибо, Госпожа Светлана!
Девушка скинула туфельку, а стоящий на коленях раб медленно повел языком по ее пятке.
— Быстрей давай! Времени много отнимаешь!
Раб послушно ускорил продвижения языка, но довести его до пальчиков не успел — Госпожа одернула ножку. Она быстро накинула туфельку, каблук которой, спустя пару секунд, проткнул голову раба.
Сдача на трансплантацию тел и присвоение имущества принесло всего двести тысяч — месячный доход Грина.

20
После этого еще пять раз Светлана проводила набор рабов, умерщвляя под чьей прекрасной ножкой окончится твоя жизнь.
Великан неспешно оглядел всех дам и указал на миниатюрную стройную девушку, обутую в невидимые хрустальные туфельки.
Огромных усилий стоило Светлане не запрыгать от радости. Ведущая пригласила ее на сцену под проигрыш оркестра. Великан склонился и поцеловал обе нежные ножки в районе пальчиков, затем он всем телом лег на пол, повернув голову набок. Рядом с ним Светлана казалась маленьким ребенком, одна рука или нога культуриста по массе значительно превосходила полный вес девушки.
Ведущая сделала жест рукой, еще один проигрыш оркестра — самый мощный, и прозрачная Светина шпилька как в масло вошла в висок тяжелоатлета. По огромному телу, которое напоминало одну гигантскую мышцу, прошла мощная волна предсмертной судороги, и оно замерло. В этот момент девушка испытала оргазм!
Зал ликовал, мелькали вспышки и фейерверки, играла грозная музыка.
— Гости, поприветствуем эту прекрасную милую девушку, под божественными ногами которой даже огромные великаны превращаются в прах!
Овации усилились. У Светланы отключились всякие тормоза, она заскочила на огромное мертвое тело, стала прыгать на нем, визжать от радости и хлопать в ладоши. Вот оно — настоящее счастье! Она действительно Богиня!

18
— Раб, на пол! Голову набок! — это были первые слова юной Госпожи после возвращения с той вечеринки.
— Такого громадину проткнула сегодня на всеобщее обозрение, в два раза больше тебя был! Как это классно! Хочу всех подряд умерщвлять, везде, где захочу! Чтоб у моих ног весь мир пресмыкался! Как чешется нога тебя проткнуть, но не дает что-то.
— Сделайте это, Великая Госпожа! Я был бы счастлив…
— Заткнись уже. Надоела эта заученная фраза. Не переживай — умерщвлю тебя обязательно, своей смертью ты не умрешь. Но когда это произойдет — только мне решать. Я намного младше тебя, ты состаришься гораздо раньше. Я же не хочу помнить тебя стариком, поэтому умрешь, как только начнешь терять форму. Если конечно не провинишься передо мной раньше этого времени, или если у меня самой не возникнет спонтанного желания это сделать. Однако помучить тебя не помешает!
С этими словами юная Госпожа подпрыгнула и вонзила свой острый прозрачный каблук на всю глубину в бедро Грина. Мужчина стиснул зубы, но не издал ни малейшего звука.
— Тебе не больно что ли? Вижу, больно. Значит терпишь. Молодец!
В течении нескольких секунд в бедре раба появились еще три глубокие дырки. Вокруг него образовалась лужа крови, начала кружиться голова. Он застонал слегка, лицо побледнело.
— Ладно, это я любя. Нельзя же тебе позволять расслабляться! Можешь продезинфицировать и зашить раны. Но вначале вылежишь мне пяточки до блеска!
Госпожа ушла в гостиную, упала в мягкое кресло, скинула туфельки и положила ножки на стол.
— Иди сюда! Приступай!
Хромающей походкой через сильную боль раб доковылял до столика, упал на колени и начал страстно целовать маленькие вспотевшие пятки.
— Не так! Лижи как мой верный пес!
Грин добросовестно довел до блеска обе ступни за пару минут, неожиданно голова сильно закружилась, и он потерял сознание.
Когда очнулся — в комнате никого не было. Светлана ушла спать. Нога совсем не чувствовалась, она оказалась перетянута тонким ремнем. Видимо догадалась девушка, что без ее помощи раб может умереть от кровопотери, что пока не входило в планы.
Используя навыки и сноровку, Грин зашил свои раны. У него было обезболивающее, что позволило избежать болевого шока. На пару часов удалось уснуть.

19
На следующее утро о голову Грина была разбита очередная хрустальная ваза. Причина — не приготовленный вовремя завтрак.
— Запомни, никакие ранения или болезни не должны быть препятствием к исполнению ежедневных обязанностей. Только смерть может тебя от этого освободить. Кстати, сегодня еще заявку на рабов сделаю. Для меня теперь умерщвление стало зависимостью. Если ее не удовлетворять — ты долго не протянешь!
Грину стало тяжко и тоскливо. Каким-то шестым чувством он понимал, что не проживет долго. Именно эта маленькая, хрупкая, прекрасная девочка намотает его мозги на свой каблук. Она вошла во вкус и его навряд ли спасет что-то. Нравилось служить, преклоняться, унижаться перед ней, но умирать не хотелось.
Вечером Светлана сделала запрос на сайте, но на этот раз откликнулось лишь пятьдесят человек. Просмотр анкет показал, что кандидатами оказались лишь лица низших социальных слоев и роковые мазохисты. Только пяти человекам направили вызова.
— Они что, обнаглели все что ли? Почти в двадцать раз меньше откликнулось, да и один шлакоотвал!
— Великая Госпожа, Вы позволите правду сказать?
— Говори!
— Просто двести человек, которые были приняты в первый раз, умерли в этот же день. Вас все любят, обожают, готовы преклоняться и жизнь отдавать. Но умереть в первый день, даже не получив возможности у Ваших прекрасных ног побывать, мало кому хотелось бы.
— Ага! Может мне каждому дать между ног полизать? Или сексом со всеми заняться? Не жирно ли? Облезут! Из тех двухсот почти тридцать мне ножку смогли поцеловать, значит, умерли счастливыми! Жизнь не зря прожита! А кому не дала поцеловать — тому не повезло просто!
Грин слушал и молча кивал.
— А ты — вообще самый счастливый на планете! Сколько километров твой язык по моему телу намотал! Те рабы не могли даже отдаленно мечтать о подобном! Ты просто в раю, не так ли?
— Именно так, Великая Госпожа! Я очень благодарен Вам за это!
— Периодически буду тебя на землю возвращать, как вчера вечером, чтоб не расхолаживался от такой радости слишком сильно.
Всю следующую ночь Грин без перерыва лизал Светины пятки, а утром они встречали пять вновь прибывших рабов. После быстрой бюрократической процедуры принятия, девушка решила устроить нечто наподобие гладиаторских боев.
Рабы стояли на коленях, Госпожа сидела в шезлонге, качая прозрачную туфельку на большом пальчике.
— Мои рабы, вы хотите поцеловать эту прекрасную ножку.
— Очень хотим, Госпожа Светлана!
— Хотеть мало, надо заслужить! Месяц назад эта ножка отняла жизни у двухсот таких как вы, а позавчера под ней огромный Великан в прах превратился! Вы все вместе и грязи под ее ноготками не стоите, которая там отсутствует. Однако я позволю неслыханное — прикоснуться к ней губами! Лучшему из вас! Разбиться по парам!
— Госпожа Светлана, нас пять.
— Грин, встань в пару с пятым! Сейчас по очереди будете биться друг с другом. Все бои до смерти! Тот единственный, кто останется жив — поцелует мне ногу! Первая пара — вперед!
Рабы оказались с разным уровнем подготовки, бои первого круга длились меньше минуты. Во всех трех случаях проигравшие пропускали нокаутирующий удар, после чего победитель скручивал шею. Светлану привело в восторг это действо, она хлопала в ладоши.
— Вас осталось трое. Грину оставшиеся двое не соперники, поэтому будете биться вдвоем. Это финал, вперед!
Минут пять шла яростная драка. Рабы были неплохо развиты физически, но навыков рукопашного боя явно не хватало. Удары наносились непрофессионально. На шестой минуте, один из окровавленных рабов пропустил удар в переносицу, лишивший его сознания, которое к нему так и не вернулось.
— Молодец! Хотя вид у тебя жалкий. Я сдерживаю обещание. Позволю тебе немыслимое — ты проведешь языком от моей пятки до пальчиков, но потом отправишься за остальными.
— Спасибо, Госпожа Светлана!
Девушка скинула туфельку, а стоящий на коленях раб медленно повел языком по ее пятке.
— Быстрей давай! Времени много отнимаешь!
Раб послушно ускорил продвижения языка, но довести его до пальчиков не успел — Госпожа одернула ножку. Она быстро накинула туфельку, каблук которой, спустя пару секунд, проткнул голову раба.
Сдача на трансплантацию тел и присвоение имущества принесло всего двести тысяч — месячный доход Грина.

20
После этого еще пять раз Светлана проводила набор рабов, умерщвляя их в тот же день. Под ее каблуком окончили жизнь 90 человек. Помимо этого, пропали без вести еще два друга Стивена, лишь трое оставались в живых. Грину удавалось заманить их в безлюдные места, где они умирали на коленях перед Светланой, после чего тела исчезали бесследно. Юная Госпожа очень хотела сразу всех на тот свет отправить, но рабу с огромным трудом удалось ее убедить, что это вызовет сильное подозрение правоохранительных органов. Месть было решено отодвинуть на более поздний срок.
Очень часто в гостях бывала Юлия, пыталась заняться учебой с подругой, но последняя всегда находила дела интересней. Так и подошло время аттестации, к которой Светлана оказалась абсолютно не готова.
Вообще в Мингавии самая непредвзятая система сдачи экзаменов в ВУЗах. Если студент не готов — никакие знакомства и связи ему не помогут. Экзамен сдается на умной машине в закрытой кабинке, потом данные обрабатываются в независимом центре, и выдается готовый результат в процентах.
Максимально можно набрать 100%, но на практике две трети редко набирали больше 60%, лишь единицы брали планку в 90% и выше. В случае набора менее 25% студента отчисляли с возможностью восстановления. Если же процент не дотягивал до пятнадцати, что бывало крайне редко, дальнейшее обучение студента считалось нецелесообразным, и в ближайшие пять лет он не имел возможности подать документы ни в один другой университет страны.
Юлия стала рекордсменкой в своей группе, набрав 85%, а Светлана Иванова набрала… 7%. Это оказался абсолютный антирекорд за всю историю ВУЗа. На имени девушки было поставлено жирное клеймо, а все двери надолго закрылись перед ней. Получить менее 15% на аттестации в Мингавии считалось позором и чуть ли не признаком умственной отсталости.
После этого юная Госпожа, перед которой тряслись от страха все студенты и многие преподаватели, стала всеобщим посмешищем. Почти все сокурсники злорадствовали и упивались ее бедой. Упавшая на голову несколько месяцев назад знаменитость сыграла злую шутку — многие издания и новостные программы стали пестрить сообщениями типа: «Уникальная юная Госпожа набрала лишь 7% на аттестации — антирекорд университета!», «Мозг Госпожи-студентки, совершившей первое и единственное умерщвление раба-однокурсника на лекции, абсолютно гладок».
Несколько дней Светлана не возвращалась домой к себе, настрого приказав рабу не высовывать нос наружу. Она была у Юлии, которая утешала ее, прижав к груди.
— Не переживай так, подружка. У тебя и так все есть. Через пять лет поступишь в другой ВУЗ и получишь диплом. Обещаю — помогу тебе, только ты не игнорируй больше мои советы. Зато ты — Госпожа! Вспомни, как они тряслись все перед тобой совсем недавно!
Однако Света была озлоблена на весь мир, и мало что могло ее сейчас утешить. Чтоб развеяться, решила Юлия сводить подругу в клуб, где не были раньше. Перед этим было решено зайти домой, ведь там есть тот, на ком можно вымесить боль и обиду.

21
Грин открыл дверь, впустив Госпожу и ее подругу. Как и полагалось, он упал на колени и потянулся губами, чтоб поцеловать Светину ножку. Это ему не удалось. Девушка подпрыгнула и изо всех сил впечатала платформу туфельки в лицо раба. Из разбитого носа мужчины потекла кровь.
— Ты какой процент набрал в университете на аттестации?
— 99, моя Великая Госпожа.
— Юлька, ты слыхала? 99%!!! А ты — 85. Зато я — семь! Что это значит? Все умные, а я дура тупая?
— Никак нет, Великая Гос… — договорить раб не смог. Еще один удар разбил в кровь его губу.
— Тебе, ничтожество, я слова не давала! Мне плевать, сколько ты набрал, хоть тысячу или миллион процентов! Для меня ты все равно раб и ничтожество! А я — Богиня! На колени! Открыть рот!
Мужчина выполнил приказ. Девушка встала над ним, отодвинула в сторону трусики, затем опорожнила свой мочевой пузырь в открытый рот прямо на глазах подруги. У Юлии сначала глаза округлились от удивления, но потом появилась злорадная улыбка.
Грин не испытывал ни унижения, ни удовольствия. Внутри была полная пустота. Однако его внутреннее состояние очень сильно ухудшилось, когда Госпожа разрешила своей подруге повторить то, что сама сделала только что. Это уже было сильнейшее оскорбление достоинства, после которого рабу действительно захотелось умереть. Его использовали как общественный унитаз!
Юлия прыгала от радости. Она отомстила подонку, поднявшему на нее руку. Радость передалась и Светлане, которая улыбнулась впервые за несколько дней. Взявшись за руки, подружки умчались в клуб. Грину же было приказано не сходить с места.
Часы ожидания казались вечностью. Тысячи, а может миллионы мыслей мелькали в его голове. Что теперь будет? После того, что с ним сделали, Госпожа никогда не позволит прикоснуться к себе губами. И в доме жить не позволит. Как раба Майкла в конуру поселит, если не умертвит сегодня же. Или, что в миллион раз хуже, не отдаст на умерщвление своей подруге Юлии. Как же он возненавидел эту Юлию! Кто она такая? Кто дал право опускать его? Ответ оказался очевиден. Впервые за много лет Грин заплакал. Как он завидовал своему другу Дэну Парку и жалел, что Великая Эмма Айс тогда не проткнула и его голову. У него прошла любовь к Светлане после того, что она позволила с ним сделать своей подруге. Было ясно, что жизнь окончится бесславно.
Примерно в полночь девушки вернулись. Грин стоял на коленях, как и было приказано. Он сразу заметил, что Светлана была выпившей, Юлия — тоже, однако последняя немного в лучшей кондиции. У Госпожи в руках была бутылка дорогого крепкого виски. Увидев раба, она сунула ее подруге, после чего выхватила сувенирное копье из руки скульптуры рыцаря.
Изо всех сил Света начала лупасить своего раба по голове этой металлической палкой. Силы удара хватило бы, чтоб убить насмерть девушку ее комплекции, однако бывшего боксера и бойца они не могли даже лишить сознания, хотя были довольно ощутимы. После каждого удара из глаз сыпались искры, вот-вот, и сознание покинет крепкого мужчину. После примерно двадцати ударов юная Госпожа остановилась, чтоб перевести силы. Она запыхалась. Боковым зрением Грин увидел, что Юлия выхватила копье у подруги и замахнулась. Он хотел увернуться, но не успел. Удар оказался значительно более сильным, и свет перед глазами несчастного сразу погас.
Очнулся раб на полу лежа лицом в луже своей крови. По всей видимости, без сознания он был менее минуты. До него донесся крик Госпожи, она ругалась.
— Я же предупреждала тебя — не смей трогать моих рабов без моей команды. Насчет этого не переживай — он сдохнет сегодня! Но убью его я! По-хорошему, в «искусственный ад» отправить надо было, однако я добрая. Иди в спальню, включи телевизор и налей нам обеим. У нас сегодня веселая ночь. Хотя, я с тобой. К этому еще успею вернуться.
Пришедший в себя раб увидел, что подруги вприпрыжку ускакали в спальню. Однако минут через пять Светлана вернулась одна.
— Очнулась, гнида! Что мне с тобой сделать?
— Что хотите, Вел… — фразу раба прервал удар шпилькой по зубам, от которого половина верхнего ряда обломалась вместе с альвеолярным отростком челюсти.
— Как ты посмел меня обмануть? Я наивно верила, что у меня туфельки как у Эммы Айс! Ты же дешевую подделку подсунул!
— Эти туфельки не дешевые, они стоят как пять-шесть Ваших домов, по прочности и внешнему виду ничем не уступают туфлям Эммы.
Еще один сильный удар шпилькой лишил раба всех верхних зубов, рот наполнился кровью.
— Ты, гнида, оправдываться еще будешь? Туфли мисс Айс стоят не пять-шесть, а двести моих домов! Или сорок моих туфлей! Неужели ты меня такой дешевкой считал?
Следующий удар вывел из строя глазной протез Грина. У Светланы глаза округлились от удивления.
— Ты киборг что ли? У тебя глаза механические?
— Нет, Великая Госпожа. У меня один глаз, вместо второго — протез.
Из-за сломанного верхнего ряда зубов и полного рта крови фразы раба с трудом различались Светланой, приходилось переспрашивать.
— Ничего настоящего, их в тот же день. Под ее каблуком окончили жизнь 90 человек. Помимо этого, пропали без вести еще два друга Стивена, лишь трое оставались в живых. Грину удавалось заманить их в безлюдные места, где они умирали на коленях перед Светланой, после чего тела исчезали бесследно. Юная Госпожа очень хотела сразу всех на тот свет отправить, но рабу с огромным трудом удалось ее убедить, что это вызовет сильное подозрение правоохранительных органов. Месть было решено отодвинуть на более поздний срок.
Очень часто в гостях бывала Юлия, пыталась заняться учебой с подругой, но последняя всегда находила дела интересней. Так и подошло время аттестации, к которой Светлана оказалась абсолютно не готова.
Вообще в Мингавии самая непредвзятая система сдачи экзаменов в ВУЗах. Если студент не готов — никакие знакомства и связи ему не помогут. Экзамен сдается на умной машине в закрытой кабинке, потом данные обрабатываются в независимом центре, и выдается готовый результат в процентах.
Максимально можно набрать 100%, но на практике две трети редко набирали больше 60%, лишь единицы брали планку в 90% и выше. В случае набора менее 25% студента отчисляли с возможностью восстановления. Если же процент не дотягивал до пятнадцати, что бывало крайне редко, дальнейшее обучение студента считалось нецелесообразным, и в ближайшие пять лет он не имел возможности подать документы ни в один другой университет страны.
Юлия стала рекордсменкой в своей группе, набрав 85%, а Светлана Иванова набрала… 7%. Это оказался абсолютный антирекорд за всю историю ВУЗа. На имени девушки было поставлено жирное клеймо, а все двери надолго закрылись перед ней. Получить менее 15% на аттестации в Мингавии считалось позором и чуть ли не признаком умственной отсталости.
После этого юная Госпожа, перед которой тряслись от страха все студенты и многие преподаватели, стала всеобщим посмешищем. Почти все сокурсники злорадствовали и упивались ее бедой. Упавшая на голову несколько месяцев назад знаменитость сыграла злую шутку — многие издания и новостные программы стали пестрить сообщениями типа: «Уникальная юная Госпожа набрала лишь 7% на аттестации — антирекорд университета!», «Мозг Госпожи-студентки, совершившей первое и единственное умерщвление раба-однокурсника на лекции, абсолютно гладок».
Несколько дней Светлана не возвращалась домой к себе, настрого приказав рабу не высовывать нос наружу. Она была у Юлии, которая утешала ее, прижав к груди.
— Не переживай так, подружка. У тебя и так все есть. Через пять лет поступишь в другой ВУЗ и получишь диплом. Обещаю — помогу тебе, только ты не игнорируй больше мои советы. Зато ты — Госпожа! Вспомни, как они тряслись все перед тобой совсем недавно!
Однако Света была озлоблена на весь мир, и мало что могло ее сейчас утешить. Чтоб развеяться, решила Юлия сводить подругу в клуб, где не были раньше. Перед этим было решено зайти домой, ведь там есть тот, на ком можно вымесить боль и обиду.

21
Грин открыл дверь, впустив Госпожу и ее подругу. Как и полагалось, он упал на колени и потянулся губами, чтоб поцеловать Светину ножку. Это ему не удалось. Девушка подпрыгнула и изо всех сил впечатала платформу туфельки в лицо раба. Из разбитого носа мужчины потекла кровь.
— Ты какой процент набрал в университете на аттестации?
— 99, моя Великая Госпожа.
— Юлька, ты слыхала? 99%!!! А ты — 85. Зато я — семь! Что это значит? Все умные, а я дура тупая?
— Никак нет, Великая Гос… — договорить раб не смог. Еще один удар разбил в кровь его губу.
— Тебе, ничтожество, я слова не давала! Мне плевать, сколько ты набрал, хоть тысячу или миллион процентов! Для меня ты все равно раб и ничтожество! А я — Богиня! На колени! Открыть рот!
Мужчина выполнил приказ. Девушка встала над ним, отодвинула в сторону трусики, затем опорожнила свой мочевой пузырь в открытый рот прямо на глазах подруги. У Юлии сначала глаза округлились от удивления, но потом появилась злорадная улыбка.
Грин не испытывал ни унижения, ни удовольствия. Внутри была полная пустота. Однако его внутреннее состояние очень сильно ухудшилось, когда Госпожа разрешила своей подруге повторить то, что сама сделала только что. Это уже было сильнейшее оскорбление достоинства, после которого рабу действительно захотелось умереть. Его использовали как общественный унитаз!
Юлия прыгала от радости. Она отомстила подонку, поднявшему на нее руку. Радость передалась и Светлане, которая улыбнулась впервые за несколько дней. Взявшись за руки, подружки умчались в клуб. Грину же было приказано не сходить с места.
Часы ожидания казались вечностью. Тысячи, а может миллионы мыслей мелькали в его голове. Что теперь будет? После того, что с ним сделали, Госпожа никогда не позволит прикоснуться к себе губами. И в доме жить не позволит. Как раба Майкла в конуру поселит, если не умертвит сегодня же. Или, что в миллион раз хуже, не отдаст на умерщвление своей подруге Юлии. Как же он возненавидел эту Юлию! Кто она такая? Кто дал право опускать его? Ответ оказался очевиден. Впервые за много лет Грин заплакал. Как он завидовал своему другу Дэну Парку и жалел, что Великая Эмма Айс тогда не проткнула и его голову. У него прошла любовь к Светлане после того, что она позволила с ним сделать своей подруге. Было ясно, что жизнь окончится бесславно.
Примерно в полночь девушки вернулись. Грин стоял на коленях, как и было приказано. Он сразу заметил, что Светлана была выпившей, Юлия — тоже, однако последняя немного в лучшей кондиции. У Госпожи в руках была бутылка дорогого крепкого виски. Увидев раба, она сунула ее подруге, после чего выхватила сувенирное копье из руки скульптуры рыцаря.
Изо всех сил Света начала лупасить своего раба по голове этой металлической палкой. Силы удара хватило бы, чтоб убить насмерть девушку ее комплекции, однако бывшего боксера и бойца они не могли даже лишить сознания, хотя были довольно ощутимы. После каждого удара из глаз сыпались искры, вот-вот, и сознание покинет крепкого мужчину. После примерно двадцати ударов юная Госпожа остановилась, чтоб перевести силы. Она запыхалась. Боковым зрением Грин увидел, что Юлия выхватила копье у подруги и замахнулась. Он хотел увернуться, но не успел. Удар оказался значительно более сильным, и свет перед глазами несчастного сразу погас.
Очнулся раб на полу лежа лицом в луже своей крови. По всей видимости, без сознания он был менее минуты. До него донесся крик Госпожи, она ругалась.
— Я же предупреждала тебя — не смей трогать моих рабов без моей команды. Насчет этого не переживай — он сдохнет сегодня! Но убью его я! По-хорошему, в «искусственный ад» отправить надо было, однако я добрая. Иди в спальню, включи телевизор и налей нам обеим. У нас сегодня веселая ночь. Хотя, я с тобой. К этому еще успею вернуться.
Пришедший в себя раб увидел, что подруги вприпрыжку ускакали в спальню. Однако минут через пять Светлана вернулась одна.
— Очнулась, гнида! Что мне с тобой сделать?
— Что хотите, Вел… — фразу раба прервал удар шпилькой по зубам, от которого половина верхнего ряда обломалась вместе с альвеолярным отростком челюсти.
— Как ты посмел меня обмануть? Я наивно верила, что у меня туфельки как у Эммы Айс! Ты же дешевую подделку подсунул!
— Эти туфельки не дешевые, они стоят как пять-шесть Ваших домов, по прочности и внешнему виду ничем не уступают туфлям Эммы.
Еще один сильный удар шпилькой лишил раба всех верхних зубов, рот наполнился кровью.
— Ты, гнида, оправдываться еще будешь? Туфли мисс Айс стоят не пять-шесть, а двести моих домов! Или сорок моих туфлей! Неужели ты меня такой дешевкой считал?
Следующий удар вывел из строя глазной протез Грина. У Светланы глаза округлились от удивления.
— Ты киборг что ли? У тебя глаза механические?
— Нет, Великая Госпожа. У меня один глаз, вместо второго — протез.
Из-за сломанного верхнего ряда зубов и полного рта крови фразы раба с трудом различались Светланой, приходилось переспрашивать.
— Ничего настоящего, сплошная подделка! Значит, не будет у тебя больше ни одного глаза!
Еще легкое движение шпилькой, и второй глаз раба вытек наружу как яйцо. Он застонал жалобно.
— Пойду, в спальню схожу, а то Юля скучает без меня. А ты наслаждайся последними часами жизни. Убивать тебя медленно буду.
Перед уходом, Света проткнула своей острой шпилькой оба коленных сустава Грина, причинив очередной болевой шок. Теперь он и при желании не смог бы встать на ноги.

22
Сколько времени прошло, Грин не мог определить. Он лежал, истекая кровью и корчась от боли. Сколько раз был между жизнью и смертью, но что-то спасало. Теперь шансов точно нет. Ни великая и могущественная Эмма Айс, ни жестокий полковник Лонд, ни гора Аннапурна или К2 не лишили его жизни, а эта маленькая хрупкая девочка-студентка это сделает. Причем в такой унизительной форме. Даже если Светлана напьется и уснет, он будет умерщвлен завтра. Лишь чудо может спасти.
Сквозь шум в ушах мужчина услышал приближающиеся шаги. По их звуку стало понятно, что Госпожа сильно пьяна. Она с трудом переставляла ноги и спотыкалась.
— Ты не сдох еще? Сейчас буду это исправлять. — голос девушки заплетался. Было ясно, что она впервые в жизни напилась до такого состояния.
Лишенный единственного глаза раб не мог понять: включен или нет свет. Судя по звуку шагов, девушка была сильно дезориентирована.
Вот шаги рядом с его телом. Резкая и острая боль в животе! Шпилька проткнула брюшную полость и вонзилась на всю глубину, разорвав кишечник.
— Нравится? Получай еще!
Теперь острая боль в груди, пробито легкое! Каждый вдох и выдох сопровождается свистом, кровь льется изо рта.
Все, теперь он точно мертвец! Лишь срочная доставка в операционную может спасти, чего ему явно не светит. Пусть же быстрее висок проткнет, сколько можно уже мучить? Видимо Госпожа прочитала мысли.
— Ладно, хватит тебя мучить! Подыхай наконец!
Грин услышал, как Светлана занесла ножку над головой, и почувствовал на расстоянии движение каблука к голове. Он приготовился увидеть то, что видят умирающие в последнее мгновение жизни, но вместо этого в очередной раз испытал боль. Девушка оказалась так пьяна, что не попала в висок. Шпилька, расколов скуловую кость, срикошетила вперед, доломав верхнюю челюсть.
— Блин, хрен попадешь еще нормально!
Вторая попытка. Девушка подпрыгнула и со всех сил вонзила каблук в голову. На этот раз шпилька вошла в нижнюю челюсть, вернее в широкий отросток, который соединяет ее с височной костью. Светлана не удержала равновесия и упала на пол, ударившись больно. Туфелька так и осталась воткнутой в челюсти, ножка выскользнула оттуда при падении.
Сквозь нестерпимую боль, Грин услышал плач упавшей девушки, и ему стало жалко ее несмотря на то, что она с ним сделала.
Видимо ударная доза алкоголя доделала свое дело, и Светлана уползла на четвереньках восвояси, потеряв по дороге и вторую туфельку.
На какое-то время сознание покинуло Грина, но вернулось снова. Боль во всем теле была просто невыносимая. Легкие были наполовину заполнены кровью, руки и ноги не могли оторваться от пола из-за слабости, вызванной большой кровопотерей и интоксикацией от разрыва кишечника. В голове было ощущение, что ее прошила автоматная очередь. Казалось, что это и есть «искусственный ад», которым его так пугали много лет.
Но даже в этом положении мужчина до последнего надеялся на чудо. Кто его спасет? Мисс Джоули? Может тетя Ирма? Анна Риверс? Точно! Именно она! Где же эта сильная и могущественная блондинка из детства, наказавшая его обидчика Бреда Дила, и стершая в порошок садистку Силицию Мио?
Сколько времени прошло? Может пятнадцать минут, может и четыре часа. Он не умер до сих пор еще. А может уже и умер, находится в параллельном мире.
Сквозь бред и дикую боль Грин снова услышал звонкие шаги в помещении. Значит, Госпожа пришла в себя, и даже другие туфли обула? Ведь ее хрустальная туфелька до сих пор торчит из его челюсти. Шаги были уверенные, и вот ножки остановились у его головы. Все, теперь точно конец. Больше она не промажет.
За считанные доли секунды в сознании Грина Скота промелькнули самые интересные моменты его жизни, даже боль исчезла куда-то: Вот ему шесть лет, он целует ножки старшей сестре Бире. А теперь он лежит на полу в нескольких сантиметрах от прекрасных пальчиков сильной и прекрасной девушки Анны. Пролетает восемь лет, и он публично целует эти пальчики на выпускном вечере! А вот его губы ощутили вкус ступней величайшей рабовладелицы Эммы Айс! Еще мгновение, и он лежит на полу ее зала на массовом умерщвлении рабов. Впереди его друг Дэн Парк. Вот друг целует прекрасную ножку, а через секунду она лишает его жизни. Теперь ножка у его лица. Алые ноготки переливаются от отраженного света солнца. Ступня Эммы оторвалась от пола и нависла над его головой. Сейчас она двинется дальше, умерщвлять соседа за его спиной, однако что-то пошло не по сценарию! Острая шпилька остановилась над его виском! Непонятно как, но Грин видит каким-то боковым зрением, что смертоносный каблук мисс Айс стремительно несется к его голове! Как?! Неправильно! Так не должно быть!
Резкая вспышка, и все исчезло. Навсегда исчезло…

23
Светлана проснулась поздно после обеда. Состояние было ужасным: очень сильно болела голова и рвало. Никогда в жизни так плохо не было. Девушка поклялась себе никогда не пить больше. Однако в памяти всплыла сданная на семь процентов аттестация, потеря возможности получить высшее образование, публичный позор и унижение, стало еще противнее. Света заплакала.
Еще и с туфельками раб надул ее. Хотя, достать туфельки как у Эммы, Грин все равно не смог бы. Их прекратили выпускать после изобретения гораздо более экономичной модели, не уступающей в качестве. Это Света узнала в клубе от одной из богатых дам, обутых в такие же туфельки, как она. Дама поведала девушке, что туфелек как у мисс Айс, лишь восемь экземпляров во всем мире, а таких, как у них с ней — около полутысячи уже. Информация о разнице в ценах привела тогда Светлану в дикую ярость. Ей захотелось отправить своего раба в «искусственный ад» за обман. Однако сейчас, лежа на кровати с сильной головной болью, юная Госпожа поняла, что раба не в чем винить. Он и так сделал невозможное, отыскав 25 миллионов фунтов неизвестно где. Да и величие ее как Госпожи построено его силами. А где же раб?
— Раб, ты где?
В ответ тишина. Светлана попыталась восстановить в памяти события вчерашнего дня: Она вернулась домой вместе с подругой, с ненавистью к рабу за обман. Потом долго била его по голове сувенирным копьем. Затем снова выпили с Юлией, дальше события обрывались, лишь некоторые короткие эпизоды крутились в памяти. Она с трудом могла отличить — что во сне было, что в реалии. Однако один повторяющийся эпизод затмевал все остальные: корчащийся на полу от боли Грин и ее хрустальная туфелька, делающая дырки в теле несчастного раба. Неужели он мертв? Или это приснилось?
В спальню вошла Юлия. Она была гораздо свежее. Подруга поставила в постель Светланы поднос с фруктами и напитками.
— Наконец ты проснулась. Пей побольше, станет легче. У тебя алкогольная интоксикация, ты вчера многократно превысила все разумные нормы.
— А где раб?
— Не думай о нем пока, ближе к вечеру разберешься с ним. Приведи себя в порядок сперва.
— Где он?
— На полу в главном коридоре. Ты порешила его вчера, не помнишь что ли? Зрелище там не для слабонервных — такое впечатление, что в него разрядили в упор автоматный магазин! Все тело в дырах! И пол весь кровью залит, уборщице работа на несколько дней обеспечена. Сильно он досадил тебе видимо.
Светлана заплакала снова. Не ожидала она даже, что так будет жалко какого-то раба. С большим трудом девушка встала с кровати и вышла в коридор. От увиденного ее вырвало.
Лужа крови покрыла весь пол от плинтуса до плинтуса. В теле и ногах трупа зияли дыры от ее шпильки. Голова вообще оказалась обезображенной: глазницы сплошная подделка! Значит, не будет у тебя больше ни одного глаза!
Еще легкое движение шпилькой, и второй глаз раба вытек наружу как яйцо. Он застонал жалобно.
— Пойду, в спальню схожу, а то Юля скучает без меня. А ты наслаждайся последними часами жизни. Убивать тебя медленно буду.
Перед уходом, Света проткнула своей острой шпилькой оба коленных сустава Грина, причинив очередной болевой шок. Теперь он и при желании не смог бы встать на ноги.

22
Сколько времени прошло, Грин не мог определить. Он лежал, истекая кровью и корчась от боли. Сколько раз был между жизнью и смертью, но что-то спасало. Теперь шансов точно нет. Ни великая и могущественная Эмма Айс, ни жестокий полковник Лонд, ни гора Аннапурна или К2 не лишили его жизни, а эта маленькая хрупкая девочка-студентка это сделает. Причем в такой унизительной форме. Даже если Светлана напьется и уснет, он будет умерщвлен завтра. Лишь чудо может спасти.
Сквозь шум в ушах мужчина услышал приближающиеся шаги. По их звуку стало понятно, что Госпожа сильно пьяна. Она с трудом переставляла ноги и спотыкалась.
— Ты не сдох еще? Сейчас буду это исправлять. — голос девушки заплетался. Было ясно, что она впервые в жизни напилась до такого состояния.
Лишенный единственного глаза раб не мог понять: включен или нет свет. Судя по звуку шагов, девушка была сильно дезориентирована.
Вот шаги рядом с его телом. Резкая и острая боль в животе! Шпилька проткнула брюшную полость и вонзилась на всю глубину, разорвав кишечник.
— Нравится? Получай еще!
Теперь острая боль в груди, пробито легкое! Каждый вдох и выдох сопровождается свистом, кровь льется изо рта.
Все, теперь он точно мертвец! Лишь срочная доставка в операционную может спасти, чего ему явно не светит. Пусть же быстрее висок проткнет, сколько можно уже мучить? Видимо Госпожа прочитала мысли.
— Ладно, хватит тебя мучить! Подыхай наконец!
Грин услышал, как Светлана занесла ножку над головой, и почувствовал на расстоянии движение каблука к голове. Он приготовился увидеть то, что видят умирающие в последнее мгновение жизни, но вместо этого в очередной раз испытал боль. Девушка оказалась так пьяна, что не попала в висок. Шпилька, расколов скуловую кость, срикошетила вперед, доломав верхнюю челюсть.
— Блин, хрен попадешь еще нормально!
Вторая попытка. Девушка подпрыгнула и со всех сил вонзила каблук в голову. На этот раз шпилька вошла в нижнюю челюсть, вернее в широкий отросток, который соединяет ее с височной костью. Светлана не удержала равновесия и упала на пол, ударившись больно. Туфелька так и осталась воткнутой в челюсти, ножка выскользнула оттуда при падении.
Сквозь нестерпимую боль, Грин услышал плач упавшей девушки, и ему стало жалко ее несмотря на то, что она с ним сделала.
Видимо ударная доза алкоголя доделала свое дело, и Светлана уползла на четвереньках восвояси, потеряв по дороге и вторую туфельку.
На какое-то время сознание покинуло Грина, но вернулось снова. Боль во всем теле была просто невыносимая. Легкие были наполовину заполнены кровью, руки и ноги не могли оторваться от пола из-за слабости, вызванной большой кровопотерей и интоксикацией от разрыва кишечника. В голове было ощущение, что ее прошила автоматная очередь. Казалось, что это и есть «искусственный ад», которым его так пугали много лет.
Но даже в этом положении мужчина до последнего надеялся на чудо. Кто его спасет? Мисс Джоули? Может тетя Ирма? Анна Риверс? Точно! Именно она! Где же эта сильная и могущественная блондинка из детства, наказавшая его обидчика Бреда Дила, и стершая в порошок садистку Силицию Мио?
Сколько времени прошло? Может пятнадцать минут, может и четыре часа. Он не умер до сих пор еще. А может уже и умер, находится в параллельном мире.
Сквозь бред и дикую боль Грин снова услышал звонкие шаги в помещении. Значит, Госпожа пришла в себя, и даже другие туфли обула? Ведь ее хрустальная туфелька до сих пор торчит из его челюсти. Шаги были уверенные, и вот ножки остановились у его головы. Все, теперь точно конец. Больше она не промажет.
За считанные доли секунды в сознании Грина Скота промелькнули самые интересные моменты его жизни, даже боль исчезла куда-то: Вот ему шесть лет, он целует ножки старшей сестре Бире. А теперь он лежит на полу в нескольких сантиметрах от прекрасных пальчиков сильной и прекрасной девушки Анны. Пролетает восемь лет, и он публично целует эти пальчики на выпускном вечере! А вот его губы ощутили вкус ступней величайшей рабовладелицы Эммы Айс! Еще мгновение, и он лежит на полу ее зала на массовом умерщвлении рабов. Впереди его друг Дэн Парк. Вот друг целует прекрасную ножку, а через секунду она лишает его жизни. Теперь ножка у его лица. Алые ноготки переливаются от отраженного света солнца. Ступня Эммы оторвалась от пола и нависла над его головой. Сейчас она двинется дальше, умерщвлять соседа за его спиной, однако что-то пошло не по сценарию! Острая шпилька остановилась над его виском! Непонятно как, но Грин видит каким-то боковым зрением, что смертоносный каблук мисс Айс стремительно несется к его голове! Как?! Неправильно! Так не должно быть!
Резкая вспышка, и все исчезло. Навсегда исчезло…

23
Светлана проснулась поздно после обеда. Состояние было ужасным: очень сильно болела голова и рвало. Никогда в жизни так плохо не было. Девушка поклялась себе никогда не пить больше. Однако в памяти всплыла сданная на семь процентов аттестация, потеря возможности получить высшее образование, публичный позор и унижение, стало еще противнее. Света заплакала.
Еще и с туфельками раб надул ее. Хотя, достать туфельки как у Эммы, Грин все равно не смог бы. Их прекратили выпускать после изобретения гораздо более экономичной модели, не уступающей в качестве. Это Света узнала в клубе от одной из богатых дам, обутых в такие же туфельки, как она. Дама поведала девушке, что туфелек как у мисс Айс, лишь восемь экземпляров во всем мире, а таких, как у них с ней — около полутысячи уже. Информация о разнице в ценах привела тогда Светлану в дикую ярость. Ей захотелось отправить своего раба в «искусственный ад» за обман. Однако сейчас, лежа на кровати с сильной головной болью, юная Госпожа поняла, что раба не в чем винить. Он и так сделал невозможное, отыскав 25 миллионов фунтов неизвестно где. Да и величие ее как Госпожи построено его силами. А где же раб?
— Раб, ты где?
В ответ тишина. Светлана попыталась восстановить в памяти события вчерашнего дня: Она вернулась домой вместе с подругой, с ненавистью к рабу за обман. Потом долго била его по голове сувенирным копьем. Затем снова выпили с Юлией, дальше события обрывались, лишь некоторые короткие эпизоды крутились в памяти. Она с трудом могла отличить — что во сне было, что в реалии. Однако один повторяющийся эпизод затмевал все остальные: корчащийся на полу от боли Грин и ее хрустальная туфелька, делающая дырки в теле несчастного раба. Неужели он мертв? Или это приснилось?
В спальню вошла Юлия. Она была гораздо свежее. Подруга поставила в постель Светланы поднос с фруктами и напитками.
— Наконец ты проснулась. Пей побольше, станет легче. У тебя алкогольная интоксикация, ты вчера многократно превысила все разумные нормы.
— А где раб?
— Не думай о нем пока, ближе к вечеру разберешься с ним. Приведи себя в порядок сперва.
— Где он?
— На полу в главном коридоре. Ты порешила его вчера, не помнишь что ли? Зрелище там не для слабонервных — такое впечатление, что в него разрядили в упор автоматный магазин! Все тело в дырах! И пол весь кровью залит, уборщице работа на несколько дней обеспечена. Сильно он досадил тебе видимо.
Светлана заплакала снова. Не ожидала она даже, что так будет жалко какого-то раба. С большим трудом девушка встала с кровати и вышла в коридор. От увиденного ее вырвало.
Лужа крови покрыла весь пол от плинтуса до плинтуса. В теле и ногах трупа зияли дыры от ее шпильки. Голова у спецназовца шеврон «Высший суд» и, открыв рот, опустилась в кресло. Никого не боялась эта дама: ни полиции, ни прокуратуры, ни властей страны. Ко всем найден подход и есть рычаги воздействия. Однако Высшие судьи с их неограниченной властью — единственные, кто вселял страх.
— Уважаемая Эмма Айс! У нас ордер на Ваше задержание от Высшей судьи Афины IV. Вот этот документ. Вам придется пройти с нами. Назначьте ответственные лица, кому передадите Ваши полномочия по управлению «Эмминго» и всем контингентом рабов на время Вашего отсутствия. Только не вздумайте отдать необдуманный приказ Вашим рабам-телохранителям! Иначе поместье будет уничтожено огнем артиллерии, а Вы отправитесь в «искусственный ад» за сопротивление распоряжению Высшей судьи. Зная Ваши силовые ресурсы, мы окружили прилегающую территорию армейскими подразделениями во избежание эксцессов.
— А что я сделала?
— Не знаем. Для того, чтоб предстать перед Высшей судьей, не обязательно сделать что-то. Это ее воля. Вам прекрасно известно все это, так что не задавайте глупых вопросов. Вне зависимости от решения Ее чести, Вам будет дана возможность вернуться сюда, чтоб решить судьбу корпорации и всех Ваших рабов. А может, вернетесь назад и продолжите свою деятельность, как ни в чем не бывало.
Умная сильная женщина, поняв, что бессмысленно пытаться что-то доказать в этой ситуации, стала собираться. Ее лицо было каменным. Афина Мартис была назначена исполняющей обязанности главы корпорации на время отсутствия Госпожи. Она же получила власть над всеми рабами, с правом на их умерщвление при необходимости. Лишь рабы первого круга не могли лишаться жизни решением мисс Мартис. Демирис был назначен в помощь Афине, он должен был решать вопросы безопасности корпорации.
Эмму Айс вывезли на одном из четырех бронетранспортеров с черными тонированными стеклами. По периметру поместья и в близлежащих районах действительно стояло много тяжелого вооружения и живой силы в режиме боевой готовности. Гражданское население, по всей видимости, эвакуировали из близлежащего района.
— Это надо же! На задержание хрупкой беззащитной женщины вышло столько подразделений и техники, что любую страну средних размеров захватить без особого труда можно было!
Командир группы захвата, одетый в бронежилеты с ног до головы, легко парировал:
— Хоть Вы хрупкая и беззащитная, даже мне не по себе рядом с Вами. Никогда на задержаниях мне не было так страшно, даже когда стрельба была, и гибли люди.
— Мне это льстит даже. На колени!!! Головы набок!!! — последнюю фразу Эмма крикнула железным голосом.
У сильных и бесстрашных спецназовцев открылись рты. Казалось, их парализовало просто.
— Не ясно?! Лечь на пол всем!!!
Самый молодой боец не растерялся и выпустил в страшную даму импульсный электроразряд. Эмма тут же потеряла сознание и упала на пол. Пришедшие в себя конвоиры кинулись на нее одновременно всей гурьбой. Бесчувственная дама была закована в несколько пар наручников по рукам и ногам, в рот вставили кляп, а на голову надели мешок.
Вначале было желание доложить об инциденте руководству, но побоявшись быть осмеянными, решили дружно забыть о происшествии. Однако было решено перевозить эту задержанную впредь только в закованном виде, с кляпом во рту и с мешком на голове. У видавших виды мужиков до сих пор тряслись руки и сердца выпрыгивали из груди.

2
Богатейшую даму страны доставили в изолятор при Дворце высшего правосудия. Сам Дворец занимал огромный участок земли в живописном месте центра Крайнсполя, рядом находилось морское побережье. В изоляторе содержались преступники, признанные судами страны и всеми апелляционными инстанциями заслуживающими смертной казни. Также сюда доставляли лиц по личному решению Высших судей без предварительного следствия и суда. Обычно заключенные проводили здесь не больше нескольких дней, пока не решится окончательно их судьба.
Условия в изоляторе были очень комфортные, а Эмму Айс поместили в лучшую Вип камеру, где условия соответствовали пятизвездочному отелю иностранного государства. Половину стены занимало большое окно с видом на море, однако оно не открывалось, а толстое бронированное стекло могло выдержать очередь из крупнокалиберного пулемета.
Вся одежда и украшения были сняты и сданы на хранение, Великую Госпожу облачили в льняную белую робу и бахилы. В таком же точно одеянии ей предстояло предстать перед Высшей судьей Афиной IV спустя пять дней. Эти пять дней бездействия в закрытом помещении стали самой настоящей пыткой для вольной действенной дамы. Она никак не могла привыкнуть к новой роли: всегда все пресмыкались у ее ног, а теперь ей самой предстоит это. Подлил масла в огонь постоянно повторяющийся инструктаж о поведении перед Высшей судьей, сильно напоминающий ее собственный инструктаж для новых рабов.
Рано утром пятого дня Эмму вывели из апартаментов, и перевели в подготовительный блок. Здесь ее тело было сковано за ноги и руки в специальную раму, полностью зафиксировано и обездвижено. Дальнейшие манипуляции проводились роботизированной техникой, женщина перестала принадлежать самой себе. Сперва в ее рот и прямую кишку одновременно были введены специальные зонды, в течении пятнадцати минут унизительной и болезненной процедуры происходило полное опорожнение и очищение желудочно-кишечного тракта. В ротовой полости было сделано несколько инъекций, и дама ощутила полную сухость. Слюноотделение прекратилось полностью. Еще бы, теперь при всем желании плюнуть или пукнуть в присутствии Высшей судьи не получится, ведь ничто не должно испортить настроения Ее чести. Затем женщина была подвергнута процедуре автоматической обмывки со специальным гелем. Еще пятнадцать минут это продолжалась, после чего тело высушили потоками воздуха, обдали эксклюзивными духами и облачили в новую белоснежную робу с бахилами. После этого Эмма увидела трех надзирателей, которые заковали ее в другую раму.
На этот раз дама оказалась на коленях в позе эмбриона. Обе голени и предплечья были зафиксированы по всей длине, на шею и голову надето специальное приспособление. Пока оно было свободным, Эмма могла произвольно поднимать и опускать лицо, однако по сигналу с пульта ограничитель прочно фиксировался и дальнейшие движения головы подсудимой определялись лишь нажатиями кнопок джойстика. Мисс Айс стало непонятно — зачем вообще был нужен инструктаж, который так настойчиво вдалбливали пять дней? Ведь после таких приготовлений и в таком фиксаторе в принципе невозможно сделать ничего запрещенного.
Рама с зафиксированной заключенной на специальном транспортере быстро переместилась в огромный зал, где было еще около двухсот таких же подсудимых, закованных в ожидании суда. Учитывая социальный статус Эммы, ее доставили последней. Фиксаторы голов арестантов одновременно пришли в работу, механические манипуляторы направили их лица в сторону центральной трибуны, где находилась главный секретарь Афины IV и вооруженные надзиратели.
— Внимание подсудимые! Сейчас вы по одному будете доставляться в зал Высшей судьи. Фиксаторы голов будут ослаблены, но вам запрещено отрывать взгляд от пола без команды Ее чести. После команды вы можете поднять взгляд, но не выше Ее ступней. Лишь если Она сама попросит, сможете взглянуть в Ее лицо. Голос подавать, только отвечая на вопрос. Про «искусственный ад» вам всем известно, так что, надеюсь, никто ничего не нарушит. Все, процесс пошел!

3
Специальные рамы с закованными подсудимыми одна за другой исчезали из зала за специальным шлюзом, но довольно скоро возвращались обратно. Процесс был отработан на «отлично» и не давал ни малейшего сбоя.
Вот пришла в движение и рама с Эммой Айс. Закрылся шлюз, женщина ощутила движение в лифте вверх, затем еще два шлюза и перед ней предстало большое помещение. Следуя инструкциям, дама не решалась оторвать взгляд от пола. Воздух был очень свежим, как на необитаемом морском побережье.
— Подними взгляд!
Эмма выполнила команду и увидела ноги Высшей судьи в трех метрах от себя. Именно на рот, опустилась в кресло. Никого не боялась эта дама: ни полиции, ни прокуратуры, ни властей страны. Ко всем найден подход и есть рычаги воздействия. Однако Высшие судьи с их неограниченной властью — единственные, кто вселял страх.
— Уважаемая Эмма Айс! У нас ордер на Ваше задержание от Высшей судьи Афины IV. Вот этот документ. Вам придется пройти с нами. Назначьте ответственные лица, кому передадите Ваши полномочия по управлению «Эмминго» и всем контингентом рабов на время Вашего отсутствия. Только не вздумайте отдать необдуманный приказ Вашим рабам-телохранителям! Иначе поместье будет уничтожено огнем артиллерии, а Вы отправитесь в «искусственный ад» за сопротивление распоряжению Высшей судьи. Зная Ваши силовые ресурсы, мы окружили прилегающую территорию армейскими подразделениями во избежание эксцессов.
— А что я сделала?
— Не знаем. Для того, чтоб предстать перед Высшей судьей, не обязательно сделать что-то. Это ее воля. Вам прекрасно известно все это, так что не задавайте глупых вопросов. Вне зависимости от решения Ее чести, Вам будет дана возможность вернуться сюда, чтоб решить судьбу корпорации и всех Ваших рабов. А может, вернетесь назад и продолжите свою деятельность, как ни в чем не бывало.
Умная сильная женщина, поняв, что бессмысленно пытаться что-то доказать в этой ситуации, стала собираться. Ее лицо было каменным. Афина Мартис была назначена исполняющей обязанности главы корпорации на время отсутствия Госпожи. Она же получила власть над всеми рабами, с правом на их умерщвление при необходимости. Лишь рабы первого круга не могли лишаться жизни решением мисс Мартис. Демирис был назначен в помощь Афине, он должен был решать вопросы безопасности корпорации.
Эмму Айс вывезли на одном из четырех бронетранспортеров с черными тонированными стеклами. По периметру поместья и в близлежащих районах действительно стояло много тяжелого вооружения и живой силы в режиме боевой готовности. Гражданское население, по всей видимости, эвакуировали из близлежащего района.
— Это надо же! На задержание хрупкой беззащитной женщины вышло столько подразделений и техники, что любую страну средних размеров захватить без особого труда можно было!
Командир группы захвата, одетый в бронежилеты с ног до головы, легко парировал:
— Хоть Вы хрупкая и беззащитная, даже мне не по себе рядом с Вами. Никогда на задержаниях мне не было так страшно, даже когда стрельба была, и гибли люди.
— Мне это льстит даже. На колени!!! Головы набок!!! — последнюю фразу Эмма крикнула железным голосом.
У сильных и бесстрашных спецназовцев открылись рты. Казалось, их парализовало просто.
— Не ясно?! Лечь на пол всем!!!
Самый молодой боец не растерялся и выпустил в страшную даму импульсный электроразряд. Эмма тут же потеряла сознание и упала на пол. Пришедшие в себя конвоиры кинулись на нее одновременно всей гурьбой. Бесчувственная дама была закована в несколько пар наручников по рукам и ногам, в рот вставили кляп, а на голову надели мешок.
Вначале было желание доложить об инциденте руководству, но побоявшись быть осмеянными, решили дружно забыть о происшествии. Однако было решено перевозить эту задержанную впредь только в закованном виде, с кляпом во рту и с мешком на голове. У видавших виды мужиков до сих пор тряслись руки и сердца выпрыгивали из груди.

2
Богатейшую даму страны доставили в изолятор при Дворце высшего правосудия. Сам Дворец занимал огромный участок земли в живописном месте центра Крайнсполя, рядом находилось морское побережье. В изоляторе содержались преступники, признанные судами страны и всеми апелляционными инстанциями заслуживающими смертной казни. Также сюда доставляли лиц по личному решению Высших судей без предварительного следствия и суда. Обычно заключенные проводили здесь не больше нескольких дней, пока не решится окончательно их судьба.
Условия в изоляторе были очень комфортные, а Эмму Айс поместили в лучшую Вип камеру, где условия соответствовали пятизвездочному отелю иностранного государства. Половину стены занимало большое окно с видом на море, однако оно не открывалось, а толстое бронированное стекло могло выдержать очередь из крупнокалиберного пулемета.
Вся одежда и украшения были сняты и сданы на хранение, Великую Госпожу облачили в льняную белую робу и бахилы. В таком же точно одеянии ей предстояло предстать перед Высшей судьей Афиной IV спустя пять дней. Эти пять дней бездействия в закрытом помещении стали самой настоящей пыткой для вольной действенной дамы. Она никак не могла привыкнуть к новой роли: всегда все пресмыкались у ее ног, а теперь ей самой предстоит это. Подлил масла в огонь постоянно повторяющийся инструктаж о поведении перед Высшей судьей, сильно напоминающий ее собственный инструктаж для новых рабов.
Рано утром пятого дня Эмму вывели из апартаментов, и перевели в подготовительный блок. Здесь ее тело было сковано за ноги и руки в специальную раму, полностью зафиксировано и обездвижено. Дальнейшие манипуляции проводились роботизированной техникой, женщина перестала принадлежать самой себе. Сперва в ее рот и прямую кишку одновременно были введены специальные зонды, в течении пятнадцати минут унизительной и болезненной процедуры происходило полное опорожнение и очищение желудочно-кишечного тракта. В ротовой полости было сделано несколько инъекций, и дама ощутила полную сухость. Слюноотделение прекратилось полностью. Еще бы, теперь при всем желании плюнуть или пукнуть в присутствии Высшей судьи не получится, ведь ничто не должно испортить настроения Ее чести. Затем женщина была подвергнута процедуре автоматической обмывки со специальным гелем. Еще пятнадцать минут это продолжалась, после чего тело высушили потоками воздуха, обдали эксклюзивными духами и облачили в новую белоснежную робу с бахилами. После этого Эмма увидела трех надзирателей, которые заковали ее в другую раму.
На этот раз дама оказалась на коленях в позе эмбриона. Обе голени и предплечья были зафиксированы по всей длине, на шею и голову надето специальное приспособление. Пока оно было свободным, Эмма могла произвольно поднимать и опускать лицо, однако по сигналу с пульта ограничитель прочно фиксировался и дальнейшие движения головы подсудимой определялись лишь нажатиями кнопок джойстика. Мисс Айс стало непонятно — зачем вообще был нужен инструктаж, который так настойчиво вдалбливали пять дней? Ведь после таких приготовлений и в таком фиксаторе в принципе невозможно сделать ничего запрещенного.
Рама с зафиксированной заключенной на специальном транспортере быстро переместилась в огромный зал, где было еще около двухсот таких же подсудимых, закованных в ожидании суда. Учитывая социальный статус Эммы, ее доставили последней. Фиксаторы голов арестантов одновременно пришли в работу, механические манипуляторы направили их лица в сторону центральной трибуны, где находилась главный секретарь Афины IV и вооруженные надзиратели.
— Внимание подсудимые! Сейчас вы по одному будете доставляться в зал Высшей судьи. Фиксаторы голов будут ослаблены, но вам запрещено отрывать взгляд от пола без команды Ее чести. После команды вы можете поднять взгляд, но не выше Ее ступней. Лишь если Она сама попросит, сможете взглянуть в Ее лицо. Голос подавать, только отвечая на вопрос. Про «искусственный ад» вам всем известно, так что, надеюсь, никто ничего не нарушит. Все, процесс пошел!

3
Специальные рамы с закованными подсудимыми одна за другой исчезали из зала за специальным шлюзом, но довольно скоро возвращались обратно. Процесс был отработан на «отлично» и не давал ни малейшего сбоя.
Вот пришла в движение и рама с Эммой Айс. Закрылся шлюз, женщина ощутила движение в лифте вверх, затем еще два шлюза и перед ней предстало большое помещение. Следуя инструкциям, дама не решалась оторвать взгляд от пола. Воздух был очень свежим, как на необитаемом морском побережье.
— Подними взгляд!
Эмма выполнила команду и увидела ноги Высшей судьи в трех метрах от себя. Именно на таком расстоянии автоматический транспортер остановил ее фиксирующую раму. Афина IV была в хрустальных туфельках, ноготки были покрыты красным лаком «темная роза».
— Смотри мне в глаза!
Мисс Айс взглянула на судью во весь рост, затем сосредоточила взгляд в глазах, как и было приказано. Ее честь была одета в шикарную легкую белоснежную мантию, украшений было немного, но очень дорогие и подобраны в идеальном сочетании. Интерьер зала был довольно изысканным даже по ее меркам.
— Ну что, случай не совсем обычный. Ты — самая знатная подсудимая за всю мою карьеру, да и вообще за карьеру всех ныне здравствующих Высших судей. Поэтому, я впервые буду очень откровенной. Обычно я никогда не задумываюсь, решая судьбы заключенных. Моя интуиция делает это за меня и никогда не обманывает. Что ты можешь сказать в свое оправдание?
— Не знаю, Ваша честь. Я вся жизнь работала на благо страны, самостоятельно создала самую могущественную корпорацию за всю историю, мне никто не помогал. Я обеспечила занятость сотням тысяч людей, подняла ВВП страны, мне присвоено звание Героя Мин…
— Достаточно! Твои великие достижения и геройства можно перечислять очень долго, мне они известны гораздо лучше, чем ты думаешь. Признаюсь, я была восхищена тобой когда-то. Однако, какой ценой ты достигла вершин? Сколько смертей и искалеченных судеб на твоей совести? Мне безразличны умерщвленные тобою рабы, я говорю о других людях, которые хотели жить, но оказались на твоем пути.
— Ваша честь, но ради достижения великого блага разве не могут быть допустимы шероховатости? Во всех странах…
Афина IV снова перебила Эмму.
— Это уже наглость! Неимоверная наглость! У нас не страна третьего мира, лозунг: «Лес рубят — щепки летят» — не наш! Ты не Наполеон и не Сталин! Какие бы цели не стояли, лишать жизни конкурентов, неугодных политиков, других людей, которые не являются твоими рабами — тяжкое преступление! Империя, построенная на страхе и насилии — позор для Мингавии! Я жалею, что раньше не пресекла этого, но лучше поздно, чем никогда! Мне осталось служить меньше года, и я наведу порядок, чего не смогли сделать другие. Кстати, полковник Лонд, чьими руками ты творила бесчинства, уже задержан и предстанет предо мной на следующем процессе. Политики и служители правоохранительных органов, которые закрывали глаза на твои преступления из-за своего малодушия и трусости, будут лишены постов и осуждены! Придется мне разворошить это осиное гнездо, но это уже не твои заботы. Опусти взгляд!
Эмма Айс исполнила приказ. Она уставила взгляд в пол. Впервые стало по-настоящему страшно и обидно. Все, что она строила, рухнет в один момент, а главное — что с ней будет? Умная женщина прекрасно понимала, что после предъявленных претензий и обвинений практически со стопроцентной уверенностью можно ожидать смертельного приговора. А может Высшая судья ее помилует? Ведь она выразила намерение лишь разворошить гнездо и пресечь незаконную деятельность, а для этого совсем необязательно лишать жизни Великую Госпожу.
— Есть что сказать напоследок? Только очень кратко!
У Эммы появилась надежда. Ради сохранения жизни можно поступиться своей гордостью. Просить помиловать напрямую — слишком банально и зачастую вызывает отвращение, это она понимала, насмотревшись на рабов, которые тряслись за свою жизнь. Тогда Великая Госпожа решила пойти ва-банк.
— Ваша честь, я знаю, мне нет прощения за содеянные злодеяния. С большой радостью понесу наказание, которое я заслужила. Однако напоследок попрошу немыслимое. Разрешите мне преклониться перед Вами! Я очень этого хочу! Это будет главным событием моей жизни!
Естественно, Эмма лукавила. Она всегда себя считала вершиной мира, и сейчас — тоже. Ей было бы унизительно преклоняться перед кем-либо, даже если это Высшая судья. Однако ради шанса спасти свою жизнь, можно пойти и на это.
— Никогда за всю историю подсудимые не преклонялись пред Высшими судьями, вы все недостойны даже пол целовать, по которому мы ходим, однако я сделаю исключение, хоть ты и не заслужила этого.
Афина IV встала со своего кресла, через четыре секунды в поле зрения Эммы появилась ее ножка в хрустальной туфельке. Подсудимая наклонилась и приникла к пальчикам судьи глубоким поцелуем. Было унизительно, хотелось плакать, однако Великая Госпожа внесла огромное старание и нежность в этот поцелуй. Секунды через три судья убрала ногу и вернулась на свое место. Она нажала на что-то, и транспортер удалил раму с Эммой Айс из зала. Проделав обратный путь, заключенная вновь оказалась в большом зале среди двухсот товарищей по несчастью, ожидающих своей участи.
Какое-то время остальные подсудимые покидали огромный зал и возвращались назад. Эмма была в полной прострации. Неизвестно, сколько прошло минут или часов, когда у трибуны вновь появилась главный секретарь. Фиксаторы голов подсудимых снова заработали и направили их взгляд в ее сторону.
— Внимание! Высшая судья рассмотрела все дела и через пятнадцать минут она появится на этом месте для оглашения принятых решений. Убедительная просьба, выслушать решения из Ее уст, до этого момента сознания не теряйте. Мы вам в этом поможем.
За пять минут рот каждого подсудимого, в том числе Эммы, был заклеен прочной широкой эластичной лентой, затем фиксаторы голов одновременно направили их лица в пол.

4
Спустя десять минут механизмы направили лица к трибуне. Секретарь снова взяла слово.
— Ее честь, Высшая судья Афина IV!
Прекрасная властная дама появилась на трибуне, а все вооруженные надзиратели и секретарь опустились на колени, склонив головы. Лица подсудимых тоже были направлены в пол фиксаторами голов.
— Именем великого государства Мингавия и своей волей озвучиваю принятые решения: Сергей Иванов, Ким Мен Ен, Джордж Смит, Майкл Томсон, Татьяна Антонова — отправляются в «искусственный ад» с сегодняшнего дня.
К иностранцам, совершившим тяжкие преступления на территории Мингавии, всегда был самый жесткий подход. Это делалось с целью напугать других людей, приезжающих в страну с нечистыми намерениями. Эммы в этом списке не оказалось, уже плюс какой-то.
— Грин Стоун, Сандра Ангри, … было названо еще около семидесяти имен — отправляются на умерщвление головного мозга с сегодняшнего дня, с поддержанием жизненных функций остального организма в течении трех лет для использования органов с целью трансплантации.
Чуть больше надежды появилось у Эммы. Ее тело не распотрошат на запчасти, еще один плюс.
— Матиас Ниас, Уртон Сорт, … еще десять имен — отправляются на публичный расстрел выстрелом в голову в течении одного месяца.
Отлично, Эмму не расстреляют на потеху зрителям.
— Аманда Шторм, Ричард Кан, … еще пятнадцать имен — отправляются на публичный расстрел из пулемета в течении одного месяца.
Несчастные осужденные, их же в клочья разорвет. Эмма не в их числе.
— Гронзольд Лео, Чарли Ланц, Эмма Айс (когда прозвучало ее имя, фиксатор поднял голову и направил взгляд на Высшую судью), Пол Раймонд, Анна Таурман — отправляются на закрытый спарринг с подготовленным исполнителем до смертельного исхода в течении десяти дней.
После оглашения решения в отношении этих пяти человек фиксатор вновь направил лицо Эммы в пол. Это ужас, ее просто забьют как боксерскую грушу! Ее, Великую Госпожу, будут бить ногами и руками, пока она не умрет! Ужас и унижение! Хуже только «искусственный ад», лучше бы расстреляли.
У Эммы закружилась голова. Сквозь пелену и шум в ушах она слышала провозглашение решений в отношении других подсудимых. Кого-то должны будут умертвить электрическим током или ядовитым газом, других заживо кремировать, некоторым повезло больше — они будут умерщвлены почетным способом: им проткнут головы каблуком женщины-надзирательницы, позволив напоследок поцеловать туфлю. Еще десять человек были приговорены к пожизненному заключению, пятеро — к тридцати годам лишения свободы, а трое — отпущены на свободу и полностью помилованы. Ну почему Эмма не в их числе? таком расстоянии автоматический транспортер остановил ее фиксирующую раму. Афина IV была в хрустальных туфельках, ноготки были покрыты красным лаком «темная роза».
— Смотри мне в глаза!
Мисс Айс взглянула на судью во весь рост, затем сосредоточила взгляд в глазах, как и было приказано. Ее честь была одета в шикарную легкую белоснежную мантию, украшений было немного, но очень дорогие и подобраны в идеальном сочетании. Интерьер зала был довольно изысканным даже по ее меркам.
— Ну что, случай не совсем обычный. Ты — самая знатная подсудимая за всю мою карьеру, да и вообще за карьеру всех ныне здравствующих Высших судей. Поэтому, я впервые буду очень откровенной. Обычно я никогда не задумываюсь, решая судьбы заключенных. Моя интуиция делает это за меня и никогда не обманывает. Что ты можешь сказать в свое оправдание?
— Не знаю, Ваша честь. Я вся жизнь работала на благо страны, самостоятельно создала самую могущественную корпорацию за всю историю, мне никто не помогал. Я обеспечила занятость сотням тысяч людей, подняла ВВП страны, мне присвоено звание Героя Мин…
— Достаточно! Твои великие достижения и геройства можно перечислять очень долго, мне они известны гораздо лучше, чем ты думаешь. Признаюсь, я была восхищена тобой когда-то. Однако, какой ценой ты достигла вершин? Сколько смертей и искалеченных судеб на твоей совести? Мне безразличны умерщвленные тобою рабы, я говорю о других людях, которые хотели жить, но оказались на твоем пути.
— Ваша честь, но ради достижения великого блага разве не могут быть допустимы шероховатости? Во всех странах…
Афина IV снова перебила Эмму.
— Это уже наглость! Неимоверная наглость! У нас не страна третьего мира, лозунг: «Лес рубят — щепки летят» — не наш! Ты не Наполеон и не Сталин! Какие бы цели не стояли, лишать жизни конкурентов, неугодных политиков, других людей, которые не являются твоими рабами — тяжкое преступление! Империя, построенная на страхе и насилии — позор для Мингавии! Я жалею, что раньше не пресекла этого, но лучше поздно, чем никогда! Мне осталось служить меньше года, и я наведу порядок, чего не смогли сделать другие. Кстати, полковник Лонд, чьими руками ты творила бесчинства, уже задержан и предстанет предо мной на следующем процессе. Политики и служители правоохранительных органов, которые закрывали глаза на твои преступления из-за своего малодушия и трусости, будут лишены постов и осуждены! Придется мне разворошить это осиное гнездо, но это уже не твои заботы. Опусти взгляд!
Эмма Айс исполнила приказ. Она уставила взгляд в пол. Впервые стало по-настоящему страшно и обидно. Все, что она строила, рухнет в один момент, а главное — что с ней будет? Умная женщина прекрасно понимала, что после предъявленных претензий и обвинений практически со стопроцентной уверенностью можно ожидать смертельного приговора. А может Высшая судья ее помилует? Ведь она выразила намерение лишь разворошить гнездо и пресечь незаконную деятельность, а для этого совсем необязательно лишать жизни Великую Госпожу.
— Есть что сказать напоследок? Только очень кратко!
У Эммы появилась надежда. Ради сохранения жизни можно поступиться своей гордостью. Просить помиловать напрямую — слишком банально и зачастую вызывает отвращение, это она понимала, насмотревшись на рабов, которые тряслись за свою жизнь. Тогда Великая Госпожа решила пойти ва-банк.
— Ваша честь, я знаю, мне нет прощения за содеянные злодеяния. С большой радостью понесу наказание, которое я заслужила. Однако напоследок попрошу немыслимое. Разрешите мне преклониться перед Вами! Я очень этого хочу! Это будет главным событием моей жизни!
Естественно, Эмма лукавила. Она всегда себя считала вершиной мира, и сейчас — тоже. Ей было бы унизительно преклоняться перед кем-либо, даже если это Высшая судья. Однако ради шанса спасти свою жизнь, можно пойти и на это.
— Никогда за всю историю подсудимые не преклонялись пред Высшими судьями, вы все недостойны даже пол целовать, по которому мы ходим, однако я сделаю исключение, хоть ты и не заслужила этого.
Афина IV встала со своего кресла, через четыре секунды в поле зрения Эммы появилась ее ножка в хрустальной туфельке. Подсудимая наклонилась и приникла к пальчикам судьи глубоким поцелуем. Было унизительно, хотелось плакать, однако Великая Госпожа внесла огромное старание и нежность в этот поцелуй. Секунды через три судья убрала ногу и вернулась на свое место. Она нажала на что-то, и транспортер удалил раму с Эммой Айс из зала. Проделав обратный путь, заключенная вновь оказалась в большом зале среди двухсот товарищей по несчастью, ожидающих своей участи.
Какое-то время остальные подсудимые покидали огромный зал и возвращались назад. Эмма была в полной прострации. Неизвестно, сколько прошло минут или часов, когда у трибуны вновь появилась главный секретарь. Фиксаторы голов подсудимых снова заработали и направили их взгляд в ее сторону.
— Внимание! Высшая судья рассмотрела все дела и через пятнадцать минут она появится на этом месте для оглашения принятых решений. Убедительная просьба, выслушать решения из Ее уст, до этого момента сознания не теряйте. Мы вам в этом поможем.
За пять минут рот каждого подсудимого, в том числе Эммы, был заклеен прочной широкой эластичной лентой, затем фиксаторы голов одновременно направили их лица в пол.

4
Спустя десять минут механизмы направили лица к трибуне. Секретарь снова взяла слово.
— Ее честь, Высшая судья Афина IV!
Прекрасная властная дама появилась на трибуне, а все вооруженные надзиратели и секретарь опустились на колени, склонив головы. Лица подсудимых тоже были направлены в пол фиксаторами голов.
— Именем великого государства Мингавия и своей волей озвучиваю принятые решения: Сергей Иванов, Ким Мен Ен, Джордж Смит, Майкл Томсон, Татьяна Антонова — отправляются в «искусственный ад» с сегодняшнего дня.
К иностранцам, совершившим тяжкие преступления на территории Мингавии, всегда был самый жесткий подход. Это делалось с целью напугать других людей, приезжающих в страну с нечистыми намерениями. Эммы в этом списке не оказалось, уже плюс какой-то.
— Грин Стоун, Сандра Ангри, … было названо еще около семидесяти имен — отправляются на умерщвление головного мозга с сегодняшнего дня, с поддержанием жизненных функций остального организма в течении трех лет для использования органов с целью трансплантации.
Чуть больше надежды появилось у Эммы. Ее тело не распотрошат на запчасти, еще один плюс.
— Матиас Ниас, Уртон Сорт, … еще десять имен — отправляются на публичный расстрел выстрелом в голову в течении одного месяца.
Отлично, Эмму не расстреляют на потеху зрителям.
— Аманда Шторм, Ричард Кан, … еще пятнадцать имен — отправляются на публичный расстрел из пулемета в течении одного месяца.
Несчастные осужденные, их же в клочья разорвет. Эмма не в их числе.
— Гронзольд Лео, Чарли Ланц, Эмма Айс (когда прозвучало ее имя, фиксатор поднял голову и направил взгляд на Высшую судью), Пол Раймонд, Анна Таурман — отправляются на закрытый спарринг с подготовленным исполнителем до смертельного исхода в течении десяти дней.
После оглашения решения в отношении этих пяти человек фиксатор вновь направил лицо Эммы в пол. Это ужас, ее просто забьют как боксерскую грушу! Ее, Великую Госпожу, будут бить ногами и руками, пока она не умрет! Ужас и унижение! Хуже только «искусственный ад», лучше бы расстреляли.
У Эммы закружилась голова. Сквозь пелену и шум в ушах она слышала провозглашение решений в отношении других подсудимых. Кого-то должны будут умертвить электрическим током или ядовитым газом, других заживо кремировать, некоторым повезло больше — они будут умерщвлены почетным способом: им проткнут головы каблуком женщины-надзирательницы, позволив напоследок поцеловать туфлю. Еще десять человек были приговорены к пожизненному заключению, пятеро — к тридцати годам лишения свободы, а трое — отпущены на свободу и полностью помилованы. Ну почему Эмма не в их числе? ! Будь проклята эта Афина, не стоило ей ногу целовать! Великая Госпожа потеряла сознание.

5
Очнулась Эмма закованной в другую фиксирующую раму. На этот раз ее голова была свободна, зафиксированы только ноги и руки. Рама находилась на стеллаже. По обе стороны, а также сверху и снизу находились рамы с другими осужденными. Их везли в огромном бронированном фургоне специального транспорта, о чем мисс Айс узнала позднее.
Спустя пять минут транспорт остановился, и специальный механизм начал выкатывать невольников наружу, прям как банки по конвейерной ленте на консервном заводе. Эмма закрыла глаза и постаралась снова уйти в забытье. По всей видимости, она в исполнительной тюрьме №1 в пригороде Крайнсполя, где и закончится ее жизнь.
Долго быть отрешенной не получилось, рама приняла вертикальное положение, и почувствовался удар током в руку. Мисс Айс открыла глаза и увидела четырех незнакомых надзирателей внушительных размеров. Двое из них были женщины. На Эмме вместо льняной белоснежной робы была одета грубая с черными и коричневыми полосками, ноги оказались босыми.
— Ну что, Великая Госпожа, добро пожаловать в последний путь. Исполнительная тюрьма №1 принимает Вас с распростертыми объятиями. Сегодня понедельник, а в воскресенье состоится Ваш спарринг. Меня зовут Билл Янг, я начальник седьмого звена надзирателей, Вы попадаете под нашу опеку.
— Убивать меня на ринге тоже Вы будете, или эти сильные дамы?
— Нет, для этого есть другие. Мы лишь стережем Вас, обеспечиваем безопасность и следим, чтоб судьба сложилась только так, как решила Высшая судья.
— Может, отпустите меня? Я награжу Вас миллиардами фунтов!
— Вы прекрасно понимаете, что это невозможно даже при нашем желании. В тюрьме надежная трехкратная система контроля и безопасности. Если мы не обеспечим исполнения решения Высшей судьи — окажемся на Вашем месте всем коллективом. А если сделаем это умышленно — отправимся в «искусственный ад». Кстати, в нашей тюрьме шестой корпус исполняет услуги «искусственного ада», там сейчас около пятисот клиентов и еще столько же вакантных мест.
— А сколько человек, вернее тел с мертвым мозгом, ждут, пока их раскромсают для трансплантации?
— Около пятнадцати тысяч. Это третий и четвертый корпуса с медицинским оборудованием. Еще у нас есть стадион для публичных расстрелов, если Вам это интересно. Мы туда пускаем зрителей за деньги, а так же делаем экскурсии для мелких правонарушителей, чтоб знали, что их ждет, если не встанут на правильный путь. Вы же будете во втором корпусе.
— Меня забьют как гадюку, самая позорная смерть!
— Я бы так не сказал. У Вас есть шанс продлить себе жизнь, если Вы окажетесь сильнее исполнителя, и он не сможет справиться с Вами. В этом случае Вам будет назначен другой и спарринг повторится через три дня. Эта процедура прописана в законе и одобрена Высшими судьями.
— Вы смеетесь?! Как хрупкая женщина может оказаться сильнее двухметрового амбала?
— Все бывает в жизни. Кстати, законодательством Вам выделяется три дня, чтоб решить судьбу вашей корпорации и рабов. Несмотря на то, что Вы приговорены к казни, Ваша корпорация и рабы остались в Вашей собственности. Вы будете под усиленным конвоем доставлены в Департамент управления имуществом, затем в поместье. Это произойдет завтра. Вам временно выдадут изъятую при задержании одежду, ведь негоже перед подчиненными, рабами и общественностью появиться в полосатой робе. В течении вторника, среды и четверга Вы снова будете Великой Госпожой Эммой Айс, так что насладитесь моментом.
Ночевала Эмма в одиночной камере размером два на два метра с мягкими ограждающими конструкциями. Окна не было, лишь источник света за толстым стеклом и вентиляционное отверстие. Нормальной пищей не кормили. Вместо этого три раза в день в пищевод вставлялся специальный зонд, через который подавалась питательная смесь непосредственно в желудок.

6
Эмма Айс в большом зале Департамента управления имуществом одетая в свою шикарную одежду. Она делает завещание корпорации «Эмминго».
— В связи со скорым насильственным уходом меня, единственного создателя самой могущественной в мире корпорации, из жизни, распоряжаюсь в течении трех дней полностью уничтожить все имущество «Эмминго», здания взорвать, технику переплавить, финансовые средства вывести из оборота и обнулить. Все наемные рабочие увольняются без выплаты пособий, насчет рабов решу позже в приватной обстановке!
У собравшихся в зале рты открылись от изумления. Слово взял начальник Департамента.
— Госпожа Эмма, неужели Вам не жалко того, что Вы создавали всю жизнь? Всех людей, которые на Вас работали? Какая память о Вас останется?
— Мне глубоко плевать на это! Если наша великая страна за мою работу наградила меня смертной казнью, пусть со мной уйдет все, что я создала! Я все сказала! Это окончательно! Оформляйте решение официально и приступайте к выполнению! Времени мало!
Дама развернулась и покинула трибуну в сопровождении вооруженного конвоя в кевларовых доспехах. На ее шее, а также запястьях и лодыжках были надеты специальные браслеты, которые по сигналу с пульта могли лишить ее сознания электротоком или парализовать инъекцией дитилина и галоперидола.
Следующим пунктом маршрута стало поместье. Как и в день ареста, оно было взято в оцепление армейскими подразделениями с тяжелой техникой, жители близлежащих районов эвакуированы. Все двадцать три тысячи рабов были вызваны и построены на поле для гольфа, ведь ни один зал не мог одновременно вместить столько народу. Люди были выстроены в ряды согласно их рангам, впереди стояли Афина Мартис и Димирис. Для Госпожи была приготовлена трибуна.
Когда вооруженный кортеж въехал в поместье, все рабы склонились в глубоком поклоне. Эмма вышла из бронетранспортера с мешком на голове, обе ее руки были пристегнуты браслетами к рукам двухметровых конвоиров. Начальник конвоя снял мешок и обратился к мисс Айс:
— Сколько Вам надо времени, чтоб уладить все формальности и принять решения о судьбах Ваших рабов?
— 24 часа!
— Долговато. Но мы удовлетворяем Ваше требование. Мы Вас освободим, оставив лишь браслеты, и удалимся за ворота поместья. Ровно через сутки вернемся назад, Вы должны быть на этом же месте. Хотя Вам некуда деваться отсюда, даже если Вы в мышь превратитесь. Расковать осужденную!
Конвоиры сняли наручники с мисс Айс и уехали за ворота, находящиеся на довольно значительном расстоянии от поля для гольфа.

7
Конвой добросовестно целые сутки держал поместье в плотном оцеплении, не входя и не заглядывая внутрь. Когда прошли отпущенные 24 часа, бронетранспортеры вновь въехали на территорию. Начальник конвоя ехал на броне головной машины. Эмму Айс встретили на полпути к полю, она пешком направлялась в сторону главных ворот. Женщина была вся мокрая и изможденная. Было впечатление, что все прошедшие сутки делала тяжелую физическую работу.
Командир подал ей руку и усадил рядом с собой.
— Ну как дела? Все успели сделать?
— Да!
— Какое решение приняли о судьбах Ваших верных рабов?
— Езжайте и смотрите!
Когда броневая колонна оказалась на поле для гольфа, лица бойцов, сидевших на машинах, стали белыми, а руки задрожали. Еще никто из них никогда не видел двадцать три тысячи мертвых тел с проткнутыми висками, лежащих в шахматном порядке на одной площадке. Так как умерщвление продолжалось целые сутки, начал появляться характерный запах, несмотря на легкий ветерок.
Командир конвоя отскочил от Эммы как ошпаренный. Он встал в стойку на броне машины и взял оружие наизготовку. Мисс Айс рассмеялась от всей души.
— Не стыдно?! Такие здоровые, а хрупкой женщины перепугались! Вы еще миномет на меня наведите.
— Не каждый день столько смертей видишь! Как будто целый город вырезали. Вы никого не оставили в живых?
— Никого! Никто из моих верных рабов не посмел пережить меня. Я честно объявила, что мне осталось жить одну неделю, и спросила: «Кто считает, что он ! Будь проклята эта Афина, не стоило ей ногу целовать! Великая Госпожа потеряла сознание.

5
Очнулась Эмма закованной в другую фиксирующую раму. На этот раз ее голова была свободна, зафиксированы только ноги и руки. Рама находилась на стеллаже. По обе стороны, а также сверху и снизу находились рамы с другими осужденными. Их везли в огромном бронированном фургоне специального транспорта, о чем мисс Айс узнала позднее.
Спустя пять минут транспорт остановился, и специальный механизм начал выкатывать невольников наружу, прям как банки по конвейерной ленте на консервном заводе. Эмма закрыла глаза и постаралась снова уйти в забытье. По всей видимости, она в исполнительной тюрьме №1 в пригороде Крайнсполя, где и закончится ее жизнь.
Долго быть отрешенной не получилось, рама приняла вертикальное положение, и почувствовался удар током в руку. Мисс Айс открыла глаза и увидела четырех незнакомых надзирателей внушительных размеров. Двое из них были женщины. На Эмме вместо льняной белоснежной робы была одета грубая с черными и коричневыми полосками, ноги оказались босыми.
— Ну что, Великая Госпожа, добро пожаловать в последний путь. Исполнительная тюрьма №1 принимает Вас с распростертыми объятиями. Сегодня понедельник, а в воскресенье состоится Ваш спарринг. Меня зовут Билл Янг, я начальник седьмого звена надзирателей, Вы попадаете под нашу опеку.
— Убивать меня на ринге тоже Вы будете, или эти сильные дамы?
— Нет, для этого есть другие. Мы лишь стережем Вас, обеспечиваем безопасность и следим, чтоб судьба сложилась только так, как решила Высшая судья.
— Может, отпустите меня? Я награжу Вас миллиардами фунтов!
— Вы прекрасно понимаете, что это невозможно даже при нашем желании. В тюрьме надежная трехкратная система контроля и безопасности. Если мы не обеспечим исполнения решения Высшей судьи — окажемся на Вашем месте всем коллективом. А если сделаем это умышленно — отправимся в «искусственный ад». Кстати, в нашей тюрьме шестой корпус исполняет услуги «искусственного ада», там сейчас около пятисот клиентов и еще столько же вакантных мест.
— А сколько человек, вернее тел с мертвым мозгом, ждут, пока их раскромсают для трансплантации?
— Около пятнадцати тысяч. Это третий и четвертый корпуса с медицинским оборудованием. Еще у нас есть стадион для публичных расстрелов, если Вам это интересно. Мы туда пускаем зрителей за деньги, а так же делаем экскурсии для мелких правонарушителей, чтоб знали, что их ждет, если не встанут на правильный путь. Вы же будете во втором корпусе.
— Меня забьют как гадюку, самая позорная смерть!
— Я бы так не сказал. У Вас есть шанс продлить себе жизнь, если Вы окажетесь сильнее исполнителя, и он не сможет справиться с Вами. В этом случае Вам будет назначен другой и спарринг повторится через три дня. Эта процедура прописана в законе и одобрена Высшими судьями.
— Вы смеетесь?! Как хрупкая женщина может оказаться сильнее двухметрового амбала?
— Все бывает в жизни. Кстати, законодательством Вам выделяется три дня, чтоб решить судьбу вашей корпорации и рабов. Несмотря на то, что Вы приговорены к казни, Ваша корпорация и рабы остались в Вашей собственности. Вы будете под усиленным конвоем доставлены в Департамент управления имуществом, затем в поместье. Это произойдет завтра. Вам временно выдадут изъятую при задержании одежду, ведь негоже перед подчиненными, рабами и общественностью появиться в полосатой робе. В течении вторника, среды и четверга Вы снова будете Великой Госпожой Эммой Айс, так что насладитесь моментом.
Ночевала Эмма в одиночной камере размером два на два метра с мягкими ограждающими конструкциями. Окна не было, лишь источник света за толстым стеклом и вентиляционное отверстие. Нормальной пищей не кормили. Вместо этого три раза в день в пищевод вставлялся специальный зонд, через который подавалась питательная смесь непосредственно в желудок.

6
Эмма Айс в большом зале Департамента управления имуществом одетая в свою шикарную одежду. Она делает завещание корпорации «Эмминго».
— В связи со скорым насильственным уходом меня, единственного создателя самой могущественной в мире корпорации, из жизни, распоряжаюсь в течении трех дней полностью уничтожить все имущество «Эмминго», здания взорвать, технику переплавить, финансовые средства вывести из оборота и обнулить. Все наемные рабочие увольняются без выплаты пособий, насчет рабов решу позже в приватной обстановке!
У собравшихся в зале рты открылись от изумления. Слово взял начальник Департамента.
— Госпожа Эмма, неужели Вам не жалко того, что Вы создавали всю жизнь? Всех людей, которые на Вас работали? Какая память о Вас останется?
— Мне глубоко плевать на это! Если наша великая страна за мою работу наградила меня смертной казнью, пусть со мной уйдет все, что я создала! Я все сказала! Это окончательно! Оформляйте решение официально и приступайте к выполнению! Времени мало!
Дама развернулась и покинула трибуну в сопровождении вооруженного конвоя в кевларовых доспехах. На ее шее, а также запястьях и лодыжках были надеты специальные браслеты, которые по сигналу с пульта могли лишить ее сознания электротоком или парализовать инъекцией дитилина и галоперидола.
Следующим пунктом маршрута стало поместье. Как и в день ареста, оно было взято в оцепление армейскими подразделениями с тяжелой техникой, жители близлежащих районов эвакуированы. Все двадцать три тысячи рабов были вызваны и построены на поле для гольфа, ведь ни один зал не мог одновременно вместить столько народу. Люди были выстроены в ряды согласно их рангам, впереди стояли Афина Мартис и Димирис. Для Госпожи была приготовлена трибуна.
Когда вооруженный кортеж въехал в поместье, все рабы склонились в глубоком поклоне. Эмма вышла из бронетранспортера с мешком на голове, обе ее руки были пристегнуты браслетами к рукам двухметровых конвоиров. Начальник конвоя снял мешок и обратился к мисс Айс:
— Сколько Вам надо времени, чтоб уладить все формальности и принять решения о судьбах Ваших рабов?
— 24 часа!
— Долговато. Но мы удовлетворяем Ваше требование. Мы Вас освободим, оставив лишь браслеты, и удалимся за ворота поместья. Ровно через сутки вернемся назад, Вы должны быть на этом же месте. Хотя Вам некуда деваться отсюда, даже если Вы в мышь превратитесь. Расковать осужденную!
Конвоиры сняли наручники с мисс Айс и уехали за ворота, находящиеся на довольно значительном расстоянии от поля для гольфа.

7
Конвой добросовестно целые сутки держал поместье в плотном оцеплении, не входя и не заглядывая внутрь. Когда прошли отпущенные 24 часа, бронетранспортеры вновь въехали на территорию. Начальник конвоя ехал на броне головной машины. Эмму Айс встретили на полпути к полю, она пешком направлялась в сторону главных ворот. Женщина была вся мокрая и изможденная. Было впечатление, что все прошедшие сутки делала тяжелую физическую работу.
Командир подал ей руку и усадил рядом с собой.
— Ну как дела? Все успели сделать?
— Да!
— Какое решение приняли о судьбах Ваших верных рабов?
— Езжайте и смотрите!
Когда броневая колонна оказалась на поле для гольфа, лица бойцов, сидевших на машинах, стали белыми, а руки задрожали. Еще никто из них никогда не видел двадцать три тысячи мертвых тел с проткнутыми висками, лежащих в шахматном порядке на одной площадке. Так как умерщвление продолжалось целые сутки, начал появляться характерный запах, несмотря на легкий ветерок.
Командир конвоя отскочил от Эммы как ошпаренный. Он встал в стойку на броне машины и взял оружие наизготовку. Мисс Айс рассмеялась от всей души.
— Не стыдно?! Такие здоровые, а хрупкой женщины перепугались! Вы еще миномет на меня наведите.
— Не каждый день столько смертей видишь! Как будто целый город вырезали. Вы никого не оставили в живых?
— Никого! Никто из моих верных рабов не посмел пережить меня. Я честно объявила, что мне осталось жить одну неделю, и спросила: «Кто считает, что он должен прожить дольше своей Великой Госпожи?» К большой радости, таких не оказалось, поэтому я подарила им всем почетную смерть под моим каблуком, хотя мне пришлось пахать целые сутки, и ног я не чувствую уже.
— До сих пор не могу в себя прийти. В час Вы протыкали около одной тысячи голов, а значит, по одной голове за три-четыре секунды без перерыва?
— Не совсем так. Вначале я дала четыре часа, чтоб каждый раб успел поцеловать мне ноги, пока я сидела на трибуне. Они это заслужили. Затем принялась за дело. Четыре тысячи новых рабов, которые еще не успели проявить себя в должной мере, были умерщвлены Афиной Мартис. Только ей одной я делегировала подобные полномочия. Остальные девятнадцать тысяч закончили жизнь под моим каблуком. Рабы из круга первого окружения имели честь еще раз поцеловать мне ногу перед смертью, я была уже уставшая и не торопилась. Самыми последними из жизни ушли Демирис и сама Афина. Я довольна своими рабами, они — герои!
— Какие еще распоряжения будут?
— Все тела кремировать, развеяв прах над морем. Я знаю, меня тоже кремируют после казни. Пусть и от тел рабов ничего не останется! Все, чем я владела, должно уйти в небытие раньше меня!
— А с поместьем что?
— Не ясно, что ли? Сравнять с землей! Как и все имущество «Эмминго»!
Эмму заковали в наручники и посадили на броню машины, пристегнув к поручням. Было решено провезти так через несколько оцепленных кварталов, после чего поместить внутрь. Мешок на голову надевать не стали.
Подойдя к границе оцепленной зоны, бронетранспортер въехал на пригорок, с которого на расстоянии около пяти километров хорошо было видно поместье мисс Айс.
— Господа конвойные, а можно попросить вас устроить мне напоследок пиротехническое шоу? Продемонстрируйте мне, что бы стало с поместьем, если бы я и мои рабы оказали сопротивление при моем задержании?
— В принципе, в этом нет ничего противозаконного. Располагайтесь и смотрите.
Командир дал распоряжение в рацию. Спустя минуту раздался рев моторов техники, отходящей на безопасное расстояние. Еще через пять минут прогремели орудийные залпы и местность, где находилось поместье, озарилась ослепительным заревом. Можно было подумать, что это световое излучение ядерного взрыва, однако это был новейший пиросостав, создающий температуру в сотню тысяч кельвинов и не вызывающий загрязнение окружающей среды радиоактивными отходами. Когда зарево исчезло и рассеялся дым, на месте огромного прекрасного поместья осталась черная выжженная земля. Невозможно было на глаз определить, что тут было до этого: строения, лес или поле.
— Красиво! Отпала необходимость утилизации двадцати трех тысяч мертвых тел! Какая же я умница!
Это было последнее зрелище, которое Эмма Айс увидела за пределами тюремной стены. Видеоотчеты со взрывами небоскребов «Эмминго» ей показывали уже по кинозаписи.

8
Вечер субботы, до спарринга остался один день. Эмма Айс находилась на грани нервного срыва, ведь ожидание смерти хуже самой смерти. Стены давили на нее. Было понятно, что ночью она не уснет ни на минуту, хотя понятия день и ночь для нее стали относительны.
Открылась дверь камеры, однако решетка, находящаяся в полуметре от входа, оставалась закрытой. Билл Янг возник на пороге.
— Могу сообщить, с кем Вы завтра будете драться. Это женщина-заключенная Силиция Мио, ей 37 лет. Двадцать лет назад ее приговорили к лишению свободы на сорок лет за надругательство над ребенком, закончившимся самоубийством последнего. Она отбыла половину срока наказания, еще предстоит столько же.
— А почему она выполняет вашу работу?
— Это не запрещено законом. Дело в том, что Мио — самая настоящая садистка. Ей доставляет удовольствие причинять боль, страдания и убивать. Ее отправляли на самую тяжелую каторгу в страны третьего мира, даже на урановые рудники, но она выжила. Тяготы и лишения сделали ее еще более сильной, жестокой и беспощадной. Рядом с ней не раз гибли другие заключенные по непонятным причинам. Тогда было решено использовать ее силу в благих целях — для казни приговоренных. Она уже казнила сто пятнадцать человек! Хотя ей не подбирали слабых, поставляли всех подряд. Мы надеемся, что найдется приговоренный, который лишит ее жизни в спарринге. Силиции Мио нельзя на свободу выходить, даже в пятьдесят семь лет она будет опасна для общества.
— Так значит, исполнителя можно убить?
— Если это другой заключенный, как Мио, то да. В этом случае следующий спарринг с другим бойцом Вам назначат через пять дней.
— А если это не заключенный?
— Если это сотрудник силовых структур либо вольнонаемный доброволец — то нельзя. Вернее, не получится убить. Перед боем с таким исполнителем на шею приговоренного надевается специальный браслет. Если исполнитель оказался слабее и его жизнь в опасности — осужденный лишается сознания электрическим импульсом. В этом случае спарринг с другим противником будет назначен через три дня.
— У меня есть шанс убить Мио?
— Думаю, нет! Даже теоретически. Я бы сам не рискнул выйти на ринг против нее, хотя здоровей в два раза. Она похожа на бешеную собаку. Однако, с ней завтра будете биться не только Вы, а все пять человек, которых Высшая судья Афина IV приговорила к казни в спарринге. Выходить будете в том порядке, в каком были зачитаны ваши имена на приговоре, то есть первым выйдет Гронзольд Лео. Заключенный Лео — здоровый мужчина примерно моего телосложения, поэтому довольно высока вероятность того, что Вам и не придется биться завтра, еще пять дней проживете тогда.
— Спасибо, Вы очень утешили!
В словах Эммы чувствовалась ирония, Билл Янг развернулся и ушел. Двери камеры закрылись.

9
В воскресенье все пять заключенных были закованы по рукам и ногам в транспортировочные рамы, и выставлены в широком светлом коридоре второго корпуса. Перед ними стояли представители седьмого звена надзирателей, во главе с Биллом Янгом, а за столом сидело еще несколько сотрудников. Один из них взял речь.
— Начальник службы исполнения смертной казни Андрю Раймонд! Сейчас будет приведено в исполнение решение Высшей Судьи Афины IV в отношении осужденных Гронзольда Лео, Чарли Ланца, Эммы Айс, Пола Раймонда, Анны Таурман. Вышеназванные лица будут убиты в спарринге, тала кремированы, прах захоронен на свалке в стенах нашей тюрьмы.
Весь персонал сосредоточил свой взгляд на Эмме Айс, как будто других четырех осужденных просто не было.
— Поприветствуем исполнителя решения Ее чести, прекрасная Силиция Мио!
Все, кто был за столом, встали и захлопали в ладоши. Женщина-палач вышла из глубины коридора. Эмма оценила ее профессиональным взглядом.
Если Силиция и была прекрасной — то лет двадцать назад. Фигура была спортивной и стройной, но тело покрывали многочисленные шрамы и рубцы. На лицо Мио чем-то напоминала Сару Коннор из старого американского фильма «Терминатор-II». Во взгляде была злоба и ненависть, направленные как на приговоренных, так и на персонал тюрьмы. Исполнитель была одета в короткие черные шорты и майку, обуви не было. По телосложению она оказалась худой, но очень коренастой, каждая жилка выделялась через кожу. На костяшках кистей и ступнях просматривались мозоли. Да, против такой машины у Эммы действительно нет никаких шансов в бою. Вся надежда на Гронзольда Лео.
— Долгожданное знакомство состоялось, переходим к самому интересному. Персонал! Привести приговор в исполнение!
Рамы со скованными заключенными с помощью механического транспортера исчезли в ответвлении коридора. Некоторое время перед глазами Эммы была полная темнота, она чувствовала перемещение рамы. В какой-то момент ее конечности были освобождены, а рама переместилась куда-то вверх. Эмма стала щупать руками все вокруг, сзади и по бокам оказались твердые и очень гладкие стены, а впереди нее — решетка.
Внезапно зажегся яркий свет. Эмма обнаружила, что находится в глухой нише, закрытой решеткой. Впереди было помещение размерами примерно десять на десять метров с мраморным полом и должен прожить дольше своей Великой Госпожи?» К большой радости, таких не оказалось, поэтому я подарила им всем почетную смерть под моим каблуком, хотя мне пришлось пахать целые сутки, и ног я не чувствую уже.
— До сих пор не могу в себя прийти. В час Вы протыкали около одной тысячи голов, а значит, по одной голове за три-четыре секунды без перерыва?
— Не совсем так. Вначале я дала четыре часа, чтоб каждый раб успел поцеловать мне ноги, пока я сидела на трибуне. Они это заслужили. Затем принялась за дело. Четыре тысячи новых рабов, которые еще не успели проявить себя в должной мере, были умерщвлены Афиной Мартис. Только ей одной я делегировала подобные полномочия. Остальные девятнадцать тысяч закончили жизнь под моим каблуком. Рабы из круга первого окружения имели честь еще раз поцеловать мне ногу перед смертью, я была уже уставшая и не торопилась. Самыми последними из жизни ушли Демирис и сама Афина. Я довольна своими рабами, они — герои!
— Какие еще распоряжения будут?
— Все тела кремировать, развеяв прах над морем. Я знаю, меня тоже кремируют после казни. Пусть и от тел рабов ничего не останется! Все, чем я владела, должно уйти в небытие раньше меня!
— А с поместьем что?
— Не ясно, что ли? Сравнять с землей! Как и все имущество «Эмминго»!
Эмму заковали в наручники и посадили на броню машины, пристегнув к поручням. Было решено провезти так через несколько оцепленных кварталов, после чего поместить внутрь. Мешок на голову надевать не стали.
Подойдя к границе оцепленной зоны, бронетранспортер въехал на пригорок, с которого на расстоянии около пяти километров хорошо было видно поместье мисс Айс.
— Господа конвойные, а можно попросить вас устроить мне напоследок пиротехническое шоу? Продемонстрируйте мне, что бы стало с поместьем, если бы я и мои рабы оказали сопротивление при моем задержании?
— В принципе, в этом нет ничего противозаконного. Располагайтесь и смотрите.
Командир дал распоряжение в рацию. Спустя минуту раздался рев моторов техники, отходящей на безопасное расстояние. Еще через пять минут прогремели орудийные залпы и местность, где находилось поместье, озарилась ослепительным заревом. Можно было подумать, что это световое излучение ядерного взрыва, однако это был новейший пиросостав, создающий температуру в сотню тысяч кельвинов и не вызывающий загрязнение окружающей среды радиоактивными отходами. Когда зарево исчезло и рассеялся дым, на месте огромного прекрасного поместья осталась черная выжженная земля. Невозможно было на глаз определить, что тут было до этого: строения, лес или поле.
— Красиво! Отпала необходимость утилизации двадцати трех тысяч мертвых тел! Какая же я умница!
Это было последнее зрелище, которое Эмма Айс увидела за пределами тюремной стены. Видеоотчеты со взрывами небоскребов «Эмминго» ей показывали уже по кинозаписи.

8
Вечер субботы, до спарринга остался один день. Эмма Айс находилась на грани нервного срыва, ведь ожидание смерти хуже самой смерти. Стены давили на нее. Было понятно, что ночью она не уснет ни на минуту, хотя понятия день и ночь для нее стали относительны.
Открылась дверь камеры, однако решетка, находящаяся в полуметре от входа, оставалась закрытой. Билл Янг возник на пороге.
— Могу сообщить, с кем Вы завтра будете драться. Это женщина-заключенная Силиция Мио, ей 37 лет. Двадцать лет назад ее приговорили к лишению свободы на сорок лет за надругательство над ребенком, закончившимся самоубийством последнего. Она отбыла половину срока наказания, еще предстоит столько же.
— А почему она выполняет вашу работу?
— Это не запрещено законом. Дело в том, что Мио — самая настоящая садистка. Ей доставляет удовольствие причинять боль, страдания и убивать. Ее отправляли на самую тяжелую каторгу в страны третьего мира, даже на урановые рудники, но она выжила. Тяготы и лишения сделали ее еще более сильной, жестокой и беспощадной. Рядом с ней не раз гибли другие заключенные по непонятным причинам. Тогда было решено использовать ее силу в благих целях — для казни приговоренных. Она уже казнила сто пятнадцать человек! Хотя ей не подбирали слабых, поставляли всех подряд. Мы надеемся, что найдется приговоренный, который лишит ее жизни в спарринге. Силиции Мио нельзя на свободу выходить, даже в пятьдесят семь лет она будет опасна для общества.
— Так значит, исполнителя можно убить?
— Если это другой заключенный, как Мио, то да. В этом случае следующий спарринг с другим бойцом Вам назначат через пять дней.
— А если это не заключенный?
— Если это сотрудник силовых структур либо вольнонаемный доброволец — то нельзя. Вернее, не получится убить. Перед боем с таким исполнителем на шею приговоренного надевается специальный браслет. Если исполнитель оказался слабее и его жизнь в опасности — осужденный лишается сознания электрическим импульсом. В этом случае спарринг с другим противником будет назначен через три дня.
— У меня есть шанс убить Мио?
— Думаю, нет! Даже теоретически. Я бы сам не рискнул выйти на ринг против нее, хотя здоровей в два раза. Она похожа на бешеную собаку. Однако, с ней завтра будете биться не только Вы, а все пять человек, которых Высшая судья Афина IV приговорила к казни в спарринге. Выходить будете в том порядке, в каком были зачитаны ваши имена на приговоре, то есть первым выйдет Гронзольд Лео. Заключенный Лео — здоровый мужчина примерно моего телосложения, поэтому довольно высока вероятность того, что Вам и не придется биться завтра, еще пять дней проживете тогда.
— Спасибо, Вы очень утешили!
В словах Эммы чувствовалась ирония, Билл Янг развернулся и ушел. Двери камеры закрылись.

9
В воскресенье все пять заключенных были закованы по рукам и ногам в транспортировочные рамы, и выставлены в широком светлом коридоре второго корпуса. Перед ними стояли представители седьмого звена надзирателей, во главе с Биллом Янгом, а за столом сидело еще несколько сотрудников. Один из них взял речь.
— Начальник службы исполнения смертной казни Андрю Раймонд! Сейчас будет приведено в исполнение решение Высшей Судьи Афины IV в отношении осужденных Гронзольда Лео, Чарли Ланца, Эммы Айс, Пола Раймонда, Анны Таурман. Вышеназванные лица будут убиты в спарринге, тала кремированы, прах захоронен на свалке в стенах нашей тюрьмы.
Весь персонал сосредоточил свой взгляд на Эмме Айс, как будто других четырех осужденных просто не было.
— Поприветствуем исполнителя решения Ее чести, прекрасная Силиция Мио!
Все, кто был за столом, встали и захлопали в ладоши. Женщина-палач вышла из глубины коридора. Эмма оценила ее профессиональным взглядом.
Если Силиция и была прекрасной — то лет двадцать назад. Фигура была спортивной и стройной, но тело покрывали многочисленные шрамы и рубцы. На лицо Мио чем-то напоминала Сару Коннор из старого американского фильма «Терминатор-II». Во взгляде была злоба и ненависть, направленные как на приговоренных, так и на персонал тюрьмы. Исполнитель была одета в короткие черные шорты и майку, обуви не было. По телосложению она оказалась худой, но очень коренастой, каждая жилка выделялась через кожу. На костяшках кистей и ступнях просматривались мозоли. Да, против такой машины у Эммы действительно нет никаких шансов в бою. Вся надежда на Гронзольда Лео.
— Долгожданное знакомство состоялось, переходим к самому интересному. Персонал! Привести приговор в исполнение!
Рамы со скованными заключенными с помощью механического транспортера исчезли в ответвлении коридора. Некоторое время перед глазами Эммы была полная темнота, она чувствовала перемещение рамы. В какой-то момент ее конечности были освобождены, а рама переместилась куда-то вверх. Эмма стала щупать руками все вокруг, сзади и по бокам оказались твердые и очень гладкие стены, а впереди нее — решетка.
Внезапно зажегся яркий свет. Эмма обнаружила, что находится в глухой нише, закрытой решеткой. Впереди было помещение размерами примерно десять на десять метров с мраморным полом и зеркальными стенами. По бокам находились перегородки из бронированного стекла, за которыми располагались ниши с другими приговоренными, а сзади и сверху — ограждающие конструкции из какого-то металла, убирающиеся механическим способом. Очевидно, из-за зеркальных стен за предстоящим процессом должны будут наблюдать Андрю Раймонд, Билл Янг, другие надзиратели, а также заинтересованные лица, приглашенные на казнь.
Сердце Великой Госпожи выдавало бешенный ритм. Несмотря на то, что дни ожидания казни были тяжелой мукой, сейчас хотелось максимально отдалить этот момент. Ее будут избивать, а она ведь никогда не испытывала физической боли, это ужасно. Неужели эта мудрая и справедливая Афина IV не могла придумать для нее более гуманный уход из жизни?!
В центре противоположной стены зеркальные ограждения раздвинулись в стороны, обнажив вход. Уже знакомая осужденным женщина-палач вошла в зал исполнения приговоров. На этот раз ее лицо озаряла довольная улыбка, от которой веяло холодом. Она была в том же самом одеянии: короткие черные шорты и майка. Приговоренные были одеты в полосатую робу.
— Ну что, ничтожества? Как умирать будем: стоя или на коленях?
Силиция Мио рассмеялась во весь голос. В этот момент решетка, отделяющая нишу Гронзольда Лео от зала, резко ушла вверх. Задняя ограждающая стена ниши выдвинулась веред, вытолкнув приговоренного в зал. От неожиданности тот вылетел метра на два, еле удержавшись на ногах.
Приговоренный был на голову выше палача и гораздо шире в плечах. Со стороны могло показаться, что он без особых усилий размажет по стенке эту дерзкую дамочку. Однако лукавая улыбка не сходила с лица последней, она стояла боком к огромному мужчине.
— Ну что, будешь нападать, или без боя сдашься?
На лице амбала возникла гримаса ненависти. Издав боевой крик, он кинулся на Силицию, нанося удар ногой в прыжке. Даже ничего не смыслящей в боевых искусствах Эмме стало понятно, что Лео никогда не занимался профессионально единоборствами, однако он был очень силен и яростен. В первую секунду у мисс Айс возникла реальная надежда, которая очень быстро испарилась. Мио, не глядя на соперника, сделала короткое молниеносное движение в сторону, и он пролетел мимо нее, едва удержавшись на ногах при приземлении.
Быстро развернувшись, Гронзольд снова прыгнул на Силицию, попытавшись нанести удар в голову рукой боковым крюком. Беря во внимание разницу масс бойцов, можно было предположить, что от такого удара легкая Мио оторвалась бы от пола и, перелетев зал, распласталась на стене, однако… Лео снова не попал в цель. Женщина с легкостью нырнула под летящую руку и встретила противника коротким прямым ударом кулаком в солнечное сплетение. Огромный мужчина смог только всхлипнуть, его лицо посинело и руки опустились. На некоторое время утратилась способность делать вдохи и выдохи.
— Дышать не можешь? Бедненький. Передохни малость, мне совсем не интересно убить тебя быстро. Хоть раз в меня попади!
Несчастный большой и сильный мужчина пытался хватать воздух ртом, а стройная и коренастая женщина-палач с упоением и восторгом наслаждалась ситуацией.
— Такой большой, а дохлый. Хочешь птичек увидеть? Смотри!
Описав со свистом вертушку в воздухе, нога Силиции со звоном сокрушила нижнюю челюсть Лео. Изо рта мужчины брызнула кровь, капли которой оросили зеркальную стену. Гронзольд с грохотом рухнул на пол, он был без сознания.
— Блин, ну это совсем не интересно! Почему никто из вас не хочет сопротивляться толком? Все так и торопитесь скорей сдохнуть. Даже помучить никого не удается.
Мио опустилась на корточки, захватив одной ногой, согнутой в колене, шею Лео, и надавив другой сверху. Лицо мужчины посинело, он захрипел, руки и ноги начали непроизвольно сокращаться. Силиция же выглядела счастливой, она с азартом смотрела на оставшихся четверых приговоренных.
Эмма была в отчаянии. Так не хотелось умирать. Сколько минут ей осталось? Гронзольд сейчас умрет, а хлюпик Чарли Ланц, стоящий в очереди вторым, не проживет и десяти секунд в таком спарринге.
Тело удушаемого мужчины действительно дернулось в последний раз и застыло. Женщина освободила шею, но для верности взяла голову руками и профессиональным движением свернула ее. Так как Лео уже был мертв, от последнего действия его тело даже не дернулось.
Вторая решетка ушла вверх и тощий, дрожащий от ужаса, Чарли Ланц вылетел из своей ниши, упав на пол. Он начал реветь как ребенок, уткнувшись лицом в холодный мрамор и закрыв голову руками. Палач подошла к нему и провела подошвой по волосам. Приговоренный схватил руками мозолистые ступни Силиции и стал целовать, облизывать их.
— Великая Госпожа, пощадите! Дайте хоть минутку пожить еще!
В памяти Эммы всплыл недостойный раб Чарли Юн, которого она когда-то приняла в первое окружение по своему недосмотру, и ей стало противно. Нет, она не будет так унижаться! Примет смерть с достоинством! Эмма Айс должна до конца оставаться железной леди!
Мио вырвала одну ногу из объятий Чарли и стала гладить его по голове.
— Жить хочешь, маленький?
— Очень хочу, моя Богиня! Пощадите!
Хлюпик продолжал лизать ступню дамы-палача как пес, она гладила его другой по голове. Около минуты продолжалось это действо, судя по блаженному лицу Силиции Мио, оно доставляло ей огромное удовольствие. Вдруг женщина подпрыгнула, вырвав вторую ногу из рук Чарли, и нанесла сильнейший удар при приземлении пяткой в голову. Раздался хруст, череп лопнул как арбуз, и голова раздавилась в лепешку. Все стены оказались обрызганными мозгами несчастного Ланца. У Эммы рот открылся от этого зрелища, не ожидала она такой физической силы у этой дамы.
Силиция с упоением продолжала топтать кровавую мозговую субстанцию, обе ее босые ноги оказались полностью вымазаны ею.
Вот ушла вверх решетка Эммы, женщина сама шагнула в зал до того, как ее должна была вытолкнуть выдвижная задняя стенка.
— Кого я вижу, Великая Госпожа Эмма Айс! Не представляешь даже, с каким упоением буду забирать твою жизнь. Я просто счастлива, что именно мне эта радость выпала! Не будем торопиться, ты ведь наверняка еще подышать хочешь? Встань на колени перед истинной Госпожой и вымой ноги своим языком! Я имела неосторожность их испачкать только что!
Эмма собрала в кулак всю свою силу воли. Она смачно плюнула в лицо своей убийцы.
— Пошла на хуй, гнида!
Силиция, не ожидавшая такого поворота событий, пришла в дикое бешенство. Первый сокрушительный удар ее ноги вызвал перелом всех нижних правых ребер и разрыв печени Великой Госпожи. Однако болевой шок длился не больше секунды: после удара кулаком в переносицу, носовые пазухи повредили головной мозг, и сознание навсегда покинуло Эмму. Когда бесчувственное тело хрупкой дамы оказалось на полу, Мио повторила удар, нанесенный Чарли Ланцу. Еще одна голова превратилась в лепешку, обрызгав зеркальные стены кровью с мозгами. Однако разъяренной даме этого оказалось мало, она продолжила со всех сил пинать мертвое окровавленное тело, ругаясь отборным русским матом.
Видимо для разрядки обстановки надзиратели за стеной катапультировали из оставшихся ниш двух осужденных одновременно. Пол Раймонд и Анна Таурман, не отличались особой физической формой. Ровно две секунды понадобилось взбешенной садистке, чтоб нанести каждому по смертельному удару ногой в печень, после чего она вернулась к глумлению над трупом оскорбившей ее Эммы Айс.
Лишь спустя пять минут Силиция Мио выдохлась и остановилась. Она с ног до головы была в крови Эммы. Тело последней превратилось в настоящую отбивную, как будто по ней бульдозер проехал гусеницей. По полу были разбросаны ее вырванные внутренние органы. К этому времени Пол Раймонд и Анна Таурман скончались от болевого шока.
Андрю Раймонд и Билл Янг, вошедшие в зал исполнения приговоров, лишь цокали и качали головами. Даже для них такая кровавая бойня оказалась в диковинку.

10
Сама Силиция Мио лишь на неделю пережила своих жертв. Дело в том, что полковник зеркальными стенами. По бокам находились перегородки из бронированного стекла, за которыми располагались ниши с другими приговоренными, а сзади и сверху — ограждающие конструкции из какого-то металла, убирающиеся механическим способом. Очевидно, из-за зеркальных стен за предстоящим процессом должны будут наблюдать Андрю Раймонд, Билл Янг, другие надзиратели, а также заинтересованные лица, приглашенные на казнь.
Сердце Великой Госпожи выдавало бешенный ритм. Несмотря на то, что дни ожидания казни были тяжелой мукой, сейчас хотелось максимально отдалить этот момент. Ее будут избивать, а она ведь никогда не испытывала физической боли, это ужасно. Неужели эта мудрая и справедливая Афина IV не могла придумать для нее более гуманный уход из жизни?!
В центре противоположной стены зеркальные ограждения раздвинулись в стороны, обнажив вход. Уже знакомая осужденным женщина-палач вошла в зал исполнения приговоров. На этот раз ее лицо озаряла довольная улыбка, от которой веяло холодом. Она была в том же самом одеянии: короткие черные шорты и майка. Приговоренные были одеты в полосатую робу.
— Ну что, ничтожества? Как умирать будем: стоя или на коленях?
Силиция Мио рассмеялась во весь голос. В этот момент решетка, отделяющая нишу Гронзольда Лео от зала, резко ушла вверх. Задняя ограждающая стена ниши выдвинулась веред, вытолкнув приговоренного в зал. От неожиданности тот вылетел метра на два, еле удержавшись на ногах.
Приговоренный был на голову выше палача и гораздо шире в плечах. Со стороны могло показаться, что он без особых усилий размажет по стенке эту дерзкую дамочку. Однако лукавая улыбка не сходила с лица последней, она стояла боком к огромному мужчине.
— Ну что, будешь нападать, или без боя сдашься?
На лице амбала возникла гримаса ненависти. Издав боевой крик, он кинулся на Силицию, нанося удар ногой в прыжке. Даже ничего не смыслящей в боевых искусствах Эмме стало понятно, что Лео никогда не занимался профессионально единоборствами, однако он был очень силен и яростен. В первую секунду у мисс Айс возникла реальная надежда, которая очень быстро испарилась. Мио, не глядя на соперника, сделала короткое молниеносное движение в сторону, и он пролетел мимо нее, едва удержавшись на ногах при приземлении.
Быстро развернувшись, Гронзольд снова прыгнул на Силицию, попытавшись нанести удар в голову рукой боковым крюком. Беря во внимание разницу масс бойцов, можно было предположить, что от такого удара легкая Мио оторвалась бы от пола и, перелетев зал, распласталась на стене, однако… Лео снова не попал в цель. Женщина с легкостью нырнула под летящую руку и встретила противника коротким прямым ударом кулаком в солнечное сплетение. Огромный мужчина смог только всхлипнуть, его лицо посинело и руки опустились. На некоторое время утратилась способность делать вдохи и выдохи.
— Дышать не можешь? Бедненький. Передохни малость, мне совсем не интересно убить тебя быстро. Хоть раз в меня попади!
Несчастный большой и сильный мужчина пытался хватать воздух ртом, а стройная и коренастая женщина-палач с упоением и восторгом наслаждалась ситуацией.
— Такой большой, а дохлый. Хочешь птичек увидеть? Смотри!
Описав со свистом вертушку в воздухе, нога Силиции со звоном сокрушила нижнюю челюсть Лео. Изо рта мужчины брызнула кровь, капли которой оросили зеркальную стену. Гронзольд с грохотом рухнул на пол, он был без сознания.
— Блин, ну это совсем не интересно! Почему никто из вас не хочет сопротивляться толком? Все так и торопитесь скорей сдохнуть. Даже помучить никого не удается.
Мио опустилась на корточки, захватив одной ногой, согнутой в колене, шею Лео, и надавив другой сверху. Лицо мужчины посинело, он захрипел, руки и ноги начали непроизвольно сокращаться. Силиция же выглядела счастливой, она с азартом смотрела на оставшихся четверых приговоренных.
Эмма была в отчаянии. Так не хотелось умирать. Сколько минут ей осталось? Гронзольд сейчас умрет, а хлюпик Чарли Ланц, стоящий в очереди вторым, не проживет и десяти секунд в таком спарринге.
Тело удушаемого мужчины действительно дернулось в последний раз и застыло. Женщина освободила шею, но для верности взяла голову руками и профессиональным движением свернула ее. Так как Лео уже был мертв, от последнего действия его тело даже не дернулось.
Вторая решетка ушла вверх и тощий, дрожащий от ужаса, Чарли Ланц вылетел из своей ниши, упав на пол. Он начал реветь как ребенок, уткнувшись лицом в холодный мрамор и закрыв голову руками. Палач подошла к нему и провела подошвой по волосам. Приговоренный схватил руками мозолистые ступни Силиции и стал целовать, облизывать их.
— Великая Госпожа, пощадите! Дайте хоть минутку пожить еще!
В памяти Эммы всплыл недостойный раб Чарли Юн, которого она когда-то приняла в первое окружение по своему недосмотру, и ей стало противно. Нет, она не будет так унижаться! Примет смерть с достоинством! Эмма Айс должна до конца оставаться железной леди!
Мио вырвала одну ногу из объятий Чарли и стала гладить его по голове.
— Жить хочешь, маленький?
— Очень хочу, моя Богиня! Пощадите!
Хлюпик продолжал лизать ступню дамы-палача как пес, она гладила его другой по голове. Около минуты продолжалось это действо, судя по блаженному лицу Силиции Мио, оно доставляло ей огромное удовольствие. Вдруг женщина подпрыгнула, вырвав вторую ногу из рук Чарли, и нанесла сильнейший удар при приземлении пяткой в голову. Раздался хруст, череп лопнул как арбуз, и голова раздавилась в лепешку. Все стены оказались обрызганными мозгами несчастного Ланца. У Эммы рот открылся от этого зрелища, не ожидала она такой физической силы у этой дамы.
Силиция с упоением продолжала топтать кровавую мозговую субстанцию, обе ее босые ноги оказались полностью вымазаны ею.
Вот ушла вверх решетка Эммы, женщина сама шагнула в зал до того, как ее должна была вытолкнуть выдвижная задняя стенка.
— Кого я вижу, Великая Госпожа Эмма Айс! Не представляешь даже, с каким упоением буду забирать твою жизнь. Я просто счастлива, что именно мне эта радость выпала! Не будем торопиться, ты ведь наверняка еще подышать хочешь? Встань на колени перед истинной Госпожой и вымой ноги своим языком! Я имела неосторожность их испачкать только что!
Эмма собрала в кулак всю свою силу воли. Она смачно плюнула в лицо своей убийцы.
— Пошла на хуй, гнида!
Силиция, не ожидавшая такого поворота событий, пришла в дикое бешенство. Первый сокрушительный удар ее ноги вызвал перелом всех нижних правых ребер и разрыв печени Великой Госпожи. Однако болевой шок длился не больше секунды: после удара кулаком в переносицу, носовые пазухи повредили головной мозг, и сознание навсегда покинуло Эмму. Когда бесчувственное тело хрупкой дамы оказалось на полу, Мио повторила удар, нанесенный Чарли Ланцу. Еще одна голова превратилась в лепешку, обрызгав зеркальные стены кровью с мозгами. Однако разъяренной даме этого оказалось мало, она продолжила со всех сил пинать мертвое окровавленное тело, ругаясь отборным русским матом.
Видимо для разрядки обстановки надзиратели за стеной катапультировали из оставшихся ниш двух осужденных одновременно. Пол Раймонд и Анна Таурман, не отличались особой физической формой. Ровно две секунды понадобилось взбешенной садистке, чтоб нанести каждому по смертельному удару ногой в печень, после чего она вернулась к глумлению над трупом оскорбившей ее Эммы Айс.
Лишь спустя пять минут Силиция Мио выдохлась и остановилась. Она с ног до головы была в крови Эммы. Тело последней превратилось в настоящую отбивную, как будто по ней бульдозер проехал гусеницей. По полу были разбросаны ее вырванные внутренние органы. К этому времени Пол Раймонд и Анна Таурман скончались от болевого шока.
Андрю Раймонд и Билл Янг, вошедшие в зал исполнения приговоров, лишь цокали и качали головами. Даже для них такая кровавая бойня оказалась в диковинку.

10
Сама Силиция Мио лишь на неделю пережила своих жертв. Дело в том, что полковник Лонд был приговорен Афиной IV к такому же виду казни, как и Эмма Айс. Андрю Раймонд, недооценивший супер профессионального бойца и убийцу, выставил его в спарринг с Силицией. В том спарринге Лонд был крайним в очереди, то есть пятым. Силиция убила первых четырех приговоренных, после чего погибла сама. Командир секретного боевого спецотряда без особых усилий сломал шею сильной жестокой женщине, даже не успевшей понять что произошло.
После этого полковнику Лонду целых два месяца не могли найти достойного соперника. Исполнители-заключенные погибали в спарринге с ним, а вольнонаемные проигрывали, приходилось останавливать эти бои электроразрядом в шею полковника. Даже профессиональные бойцы и чемпионы мира не могли ничего сделать. Вышла юридическая коллизия: не было возможности умертвить осужденного назначенным Высшей судьей способом, а любой другой был запрещен по закону. Никто не знал что делать, нависла угроза суда над персоналом тюрьмы.
Тогда было решено действовать хитростью. Андрю Раймонд объявил полковнику наедине, что заместитель начальника тюрьмы, прекрасная женщина-полковник Ирма Гринвич, так восхищена непобедимым заключенным, что готова предоставить возможность преклониться перед ней. Учитывая статус этой дамы, перед ней надо упасть всем телом.
Для изголодавшего за два месяца в камере смертников профессионала это оказалось большой радостью. Он не испытывал раболепия перед заместителем начальника тюрьмы, но возможность после долгого перерыва прикоснуться губами к женским ногам помутнила рассудок.
Ирма оказалась довольно красивой дамой спортивного телосложения. В тот день она была одета в парадный мундир с юбкой по колено и открытые босоножки с высокими острыми шпильками. Сам Андрю Раймонд преклонился пред ней тогда, упав всем телом на пол у ног и поцеловав подъем стопы. Изголодавшийся полковник едва сдержал оргазм, увидев такое зрелище.
Затем предстояла его очередь. Возбужденный до предела Лонд, даже не обратил внимания, что находится в зале исполнения смертных приговоров. Он упал в ноги Ирмы Гринвич и с упоением впился губами в ее пальчики. Это вызвало мощный оргазм и полное отрешение от реальности. В это время вторая нога дамы оказалась над шеей полковника. Владевшая боевыми единоборствами заместитель начальника тюрьмы без особых усилий прервала жизнь находящегося в экстазе мужчины, всадив острую шпильку в промежуток между затылочной костью и первым позвонком.
Данное действо было представлено общественности как казнь в спарринге, однако вызвало много вопросов. Почему осужденный не сопротивлялся и сам упал в ноги? Почему попал в зал не через нишу приговоренных, а через основной вход? Высшее руководство сделало все, чтоб инцидент замялся сам собой и не дошел до Высших судей. Главное — полковник казнен. А почему он не оказал сопротивления — надзирателей не волнует. Ведь Чарли Ланц тоже не оказал никакого сопротивления Силиции Мио.

11
Казнь Эммы Айс и полная ликвидация ее могущественной корпорации, с выводом всех средств из экономики, произвели эффект масштабного стихийного бедствия. Слишком много в стране оказалось завязано на «Эмминго». Много людей потеряли работу, классные специалисты и топ менеджеры, находившиеся в рабстве, ушли из жизни. Помимо этого решением Высшего суда было лишено постов и арестовано много государственных деятелей и работников правоохранительных органов, допустивших бесконтрольную незаконную деятельность мисс Айс.
Во всех новостях это все стало единственной темой для обсуждения. Впервые в стране появилась социальная напряженность, начали обесцениваться деньги. Мингавия стала предметом пристального внимания всего мирового сообщества.
Пришлось Афине IV вмешаться в политику страны. Она лично провела встречи с Президентом и высшим руководством, призвав сделать все возможное и невозможное в самый короткий срок для стабилизации обстановки. Эта же Высшая судья обратилась к нации в прямом эфире, настрого приказав сохранять спокойствие и не допускать провокаций. Она публично признала огромную халатность руководства страны, допустившей прецедент в виде «Эмминго» в самом развитом и правовом государстве мира.
В течении полугода общая ситуация в стране нормализовалась, хотя отдельные отголоски краха могучей корпорации до сих пор имели место. Сама Афина IV не ожидала таких последствий своего приговора, однако дело было сделано, беззаконие пресечено.
В оставшиеся полгода службы Афине IV предстояла еще одна задача — найти себе преемницу, младшую Высшую судью, которая будет служить последующие n лет, став впоследствии средней и старшей. Кандидатура была выбрана уже давно, хотя последняя пока даже не догадывалась о том, какое счастье упадет на ее голову. Это оказалась глава представительства Мингавии при ООН Бира Скот. Афине IV понравилась ее воля, сильный характер, полная независимость суждений и действий, а также безупречная форма и внешний вид, несмотря на возраст в 39 лет. Сама Афина стала Высшей судьей в 26 лет, сейчас ей был 41 год. Как правило, возраст вступления в должность Высшей судьи редко превышал 30 лет, хотя иногда бывали исключения, как в этот раз. Афину IV лишь немного смутила смерть младшего брата Биры в рабстве, однако, ввиду практически полного отсутствия контактов и отношений между ними в совершеннолетнем возрасте, судья закрыла глаза на этот факт.
Бира была безумно счастлива, узнав о таком неожиданном решении своей судьбы. Сбылась голубая детская мечта, исчезнувшая во взрослом возрасте. В течении одного дня ей нашли замену в представительстве при ООН, а сама мисс Скот прибыла к Афине IV, с которой бок о бок должна была провести ближайшие полгода, входя в новую роль.
— Ты никогда не перед кем не приклонялась, и никогда не будешь впредь. Через полгода я ухожу на покой, а ты на 18 лет займешь высший пост на Земле! С этого момента твоя власть станет абсолютной и неограниченной! Теоретически, твоих полномочий станет достаточно, чтоб казнить все население страны, чтоб весь мир уничтожить! Никто не сможет отменить твоего решения! Лишь другие Высшие судьи: действующие и бывшие, будут неподвластны тебе. Но наша сила и величие заключается в том, что мы никогда не злоупотребляем своей тотальной властью, хотя нам ничто не мешает это делать. Люди подчиняются нам абсолютно и безоговорочно. Уже с сегодняшнего дня абсолютно все, вплоть до Президента, будут пред тобой на коленях до конца жизни, они не будут стоить твоего ногтя. Однако, повторюсь, мы никогда не злоупотребляем своими полномочиями, поступаем лишь по справедливости и согласно здравому смыслу. Одна дама, которую я приговорила к казни полгода назад, добилась огромной власти своими незаурядными способностями, но слетела с катушек. Она возомнила себя Богиней и решила, что можно все. К счастью, на ее пути оказалась я, и беззакония прекратились. Тебя же, если ты перегнешь палку, никто остановить не сможет! Поэтому на твою совесть возлагается самая огромная ответственность!
— Огромное спасибо за оказанную честь! Клянусь быть несгибаемой и справедливой!
Последующие полгода Бира Скот присутствовала на всех заседаниях трех Высших судей, набиралась опыта и входила в новую роль. А через полгода состоялась ее торжественное вступление в должность. Вся политическая элита страны на коленях приветствовала Ее честь, и лишь представители самой высшей власти были удостоены поцеловать ее ноги. С этого момента имя Бира Скот исчезло, появилась Высшая судья Бира I.

12
Прошло три года с момента умерщвления Грина скота. Светлана Иванова продолжала жить в своем доме с Юлией Клокун, однако их жизнь изменилась самым кардинальным образом.
Был вечер, высокая спортивная девушка Юлия сидела в кресле и наслаждалась просмотром телевизора, а хрупкая и нежная Светлана… стояла на коленях и вылизывала пальцы ее ног. Уже два года Света была Юлиной рабыней!
… После переезда Юлии к подруге, последняя продолжала вести практически беспорядочный образ жизни. Все дела по дому были повешены на Клокун, Лонд был приговорен Афиной IV к такому же виду казни, как и Эмма Айс. Андрю Раймонд, недооценивший супер профессионального бойца и убийцу, выставил его в спарринг с Силицией. В том спарринге Лонд был крайним в очереди, то есть пятым. Силиция убила первых четырех приговоренных, после чего погибла сама. Командир секретного боевого спецотряда без особых усилий сломал шею сильной жестокой женщине, даже не успевшей понять что произошло.
После этого полковнику Лонду целых два месяца не могли найти достойного соперника. Исполнители-заключенные погибали в спарринге с ним, а вольнонаемные проигрывали, приходилось останавливать эти бои электроразрядом в шею полковника. Даже профессиональные бойцы и чемпионы мира не могли ничего сделать. Вышла юридическая коллизия: не было возможности умертвить осужденного назначенным Высшей судьей способом, а любой другой был запрещен по закону. Никто не знал что делать, нависла угроза суда над персоналом тюрьмы.
Тогда было решено действовать хитростью. Андрю Раймонд объявил полковнику наедине, что заместитель начальника тюрьмы, прекрасная женщина-полковник Ирма Гринвич, так восхищена непобедимым заключенным, что готова предоставить возможность преклониться перед ней. Учитывая статус этой дамы, перед ней надо упасть всем телом.
Для изголодавшего за два месяца в камере смертников профессионала это оказалось большой радостью. Он не испытывал раболепия перед заместителем начальника тюрьмы, но возможность после долгого перерыва прикоснуться губами к женским ногам помутнила рассудок.
Ирма оказалась довольно красивой дамой спортивного телосложения. В тот день она была одета в парадный мундир с юбкой по колено и открытые босоножки с высокими острыми шпильками. Сам Андрю Раймонд преклонился пред ней тогда, упав всем телом на пол у ног и поцеловав подъем стопы. Изголодавшийся полковник едва сдержал оргазм, увидев такое зрелище.
Затем предстояла его очередь. Возбужденный до предела Лонд, даже не обратил внимания, что находится в зале исполнения смертных приговоров. Он упал в ноги Ирмы Гринвич и с упоением впился губами в ее пальчики. Это вызвало мощный оргазм и полное отрешение от реальности. В это время вторая нога дамы оказалась над шеей полковника. Владевшая боевыми единоборствами заместитель начальника тюрьмы без особых усилий прервала жизнь находящегося в экстазе мужчины, всадив острую шпильку в промежуток между затылочной костью и первым позвонком.
Данное действо было представлено общественности как казнь в спарринге, однако вызвало много вопросов. Почему осужденный не сопротивлялся и сам упал в ноги? Почему попал в зал не через нишу приговоренных, а через основной вход? Высшее руководство сделало все, чтоб инцидент замялся сам собой и не дошел до Высших судей. Главное — полковник казнен. А почему он не оказал сопротивления — надзирателей не волнует. Ведь Чарли Ланц тоже не оказал никакого сопротивления Силиции Мио.

11
Казнь Эммы Айс и полная ликвидация ее могущественной корпорации, с выводом всех средств из экономики, произвели эффект масштабного стихийного бедствия. Слишком много в стране оказалось завязано на «Эмминго». Много людей потеряли работу, классные специалисты и топ менеджеры, находившиеся в рабстве, ушли из жизни. Помимо этого решением Высшего суда было лишено постов и арестовано много государственных деятелей и работников правоохранительных органов, допустивших бесконтрольную незаконную деятельность мисс Айс.
Во всех новостях это все стало единственной темой для обсуждения. Впервые в стране появилась социальная напряженность, начали обесцениваться деньги. Мингавия стала предметом пристального внимания всего мирового сообщества.
Пришлось Афине IV вмешаться в политику страны. Она лично провела встречи с Президентом и высшим руководством, призвав сделать все возможное и невозможное в самый короткий срок для стабилизации обстановки. Эта же Высшая судья обратилась к нации в прямом эфире, настрого приказав сохранять спокойствие и не допускать провокаций. Она публично признала огромную халатность руководства страны, допустившей прецедент в виде «Эмминго» в самом развитом и правовом государстве мира.
В течении полугода общая ситуация в стране нормализовалась, хотя отдельные отголоски краха могучей корпорации до сих пор имели место. Сама Афина IV не ожидала таких последствий своего приговора, однако дело было сделано, беззаконие пресечено.
В оставшиеся полгода службы Афине IV предстояла еще одна задача — найти себе преемницу, младшую Высшую судью, которая будет служить последующие n лет, став впоследствии средней и старшей. Кандидатура была выбрана уже давно, хотя последняя пока даже не догадывалась о том, какое счастье упадет на ее голову. Это оказалась глава представительства Мингавии при ООН Бира Скот. Афине IV понравилась ее воля, сильный характер, полная независимость суждений и действий, а также безупречная форма и внешний вид, несмотря на возраст в 39 лет. Сама Афина стала Высшей судьей в 26 лет, сейчас ей был 41 год. Как правило, возраст вступления в должность Высшей судьи редко превышал 30 лет, хотя иногда бывали исключения, как в этот раз. Афину IV лишь немного смутила смерть младшего брата Биры в рабстве, однако, ввиду практически полного отсутствия контактов и отношений между ними в совершеннолетнем возрасте, судья закрыла глаза на этот факт.
Бира была безумно счастлива, узнав о таком неожиданном решении своей судьбы. Сбылась голубая детская мечта, исчезнувшая во взрослом возрасте. В течении одного дня ей нашли замену в представительстве при ООН, а сама мисс Скот прибыла к Афине IV, с которой бок о бок должна была провести ближайшие полгода, входя в новую роль.
— Ты никогда не перед кем не приклонялась, и никогда не будешь впредь. Через полгода я ухожу на покой, а ты на 18 лет займешь высший пост на Земле! С этого момента твоя власть станет абсолютной и неограниченной! Теоретически, твоих полномочий станет достаточно, чтоб казнить все население страны, чтоб весь мир уничтожить! Никто не сможет отменить твоего решения! Лишь другие Высшие судьи: действующие и бывшие, будут неподвластны тебе. Но наша сила и величие заключается в том, что мы никогда не злоупотребляем своей тотальной властью, хотя нам ничто не мешает это делать. Люди подчиняются нам абсолютно и безоговорочно. Уже с сегодняшнего дня абсолютно все, вплоть до Президента, будут пред тобой на коленях до конца жизни, они не будут стоить твоего ногтя. Однако, повторюсь, мы никогда не злоупотребляем своими полномочиями, поступаем лишь по справедливости и согласно здравому смыслу. Одна дама, которую я приговорила к казни полгода назад, добилась огромной власти своими незаурядными способностями, но слетела с катушек. Она возомнила себя Богиней и решила, что можно все. К счастью, на ее пути оказалась я, и беззакония прекратились. Тебя же, если ты перегнешь палку, никто остановить не сможет! Поэтому на твою совесть возлагается самая огромная ответственность!
— Огромное спасибо за оказанную честь! Клянусь быть несгибаемой и справедливой!
Последующие полгода Бира Скот присутствовала на всех заседаниях трех Высших судей, набиралась опыта и входила в новую роль. А через полгода состоялась ее торжественное вступление в должность. Вся политическая элита страны на коленях приветствовала Ее честь, и лишь представители самой высшей власти были удостоены поцеловать ее ноги. С этого момента имя Бира Скот исчезло, появилась Высшая судья Бира I.

12
Прошло три года с момента умерщвления Грина скота. Светлана Иванова продолжала жить в своем доме с Юлией Клокун, однако их жизнь изменилась самым кардинальным образом.
Был вечер, высокая спортивная девушка Юлия сидела в кресле и наслаждалась просмотром телевизора, а хрупкая и нежная Светлана… стояла на коленях и вылизывала пальцы ее ног. Уже два года Света была Юлиной рабыней!
… После переезда Юлии к подруге, последняя продолжала вести практически беспорядочный образ

жизни. Все дела по дому были повешены на Клокун, приходилось совмещать их с напряженной учебой в университете. А однажды, изрядно выпив, Света стала упрашивать Юлю отдаться ей в рабство, пообещав хорошо относиться. Это очень сильно оскорбило подругу, хотя она не подала виду.
Когда во время очередного возлияния Светлана похвасталась, как с помощью раба Грина расправилась с ненавистным Стивеном и двумя его друзьями, умная Клокун взяла это на заметку. Ей не составило большого труда на следующий день до смерти напугать протрезвевшую подругу: ведь за убийство трех человек, не находившихся в рабстве, ей грозило в лучшем случае тридцать-сорок лет тюрьмы. В обмен на хранение этой тайны Светлана стала рабыней Юлии.
Для еще большего устрашения бывшей подруги, Госпожа на следующий же день разыграла сцену, очень сильно припугнувшую ее. Дело в том, что женщина-уборщица, приходившая три раза в неделю, периодически воровала в доме по мелочам, что Юлия давно заметила, но молчала. Тогда она предложила даме десятикратное увеличение зарплаты в обмен на уход в рабство. Причем де факто свобода ничем не ограничивалась по устной договоренности, лишь по документам уборщица становилась рабыней, что Госпоже якобы нужно было лишь для поднятия своего имиджа. После оформления всех бумаг и ухода нотариуса, Юля уличила рабыню в краже. Ей было приказано лечь на пол в гостиной, повернув голову набок. Светлана присутствовала при этом действе, а у работницы не было особого страха: ноги хозяйки были босыми, а туфельки с каблуками в комнате отсутствовали. Значит, ей не проткнут голову, ограничатся лишь профилактической беседой или небольшим телесным наказанием, Иванова тоже так думала. Однако, произошедшее дальше навсегда лишило Светлану способности перечить Юлии, и посеяло панический страх перед ней. От удара голой пятки высокой девушки-спортсменки по голове невольницы, череп последней лопнул как арбуз, забрызгав стены и находившуюся рядом вторую рабыню кровью с мозгами.
— Твоя головушка, моя бывшая подруженька, гораздо нежнее, чем у этой уборщицы! Под моей прекрасной ножкой от нее вообще лепешка останется! Как видишь, мне острые шпильки без надобности. Малейшее непослушание — и окажешься здесь! — Госпожа указала пальцем на окровавленную раздавленную голову.
Больше не надо было ничего приказывать до смерти напуганной Светлане. Она упала в ноги Юлии и тщательно вымыла их от крови своим языком. С этого дня лизание ступней Госпожи стало ежедневной обязанностью рабыни. Сила духа последней оказалась подавлена целиком и полностью!
Большую часть драгоценностей и предметов роскоши, включая хрустальные туфельки за 25 миллионов фунтов, Юлия забрала себе и продала, разместив средства на банковских счетах с получением довольно крупных ежемесячных дивидендов. Под страхом смерти Светлана навсегда забыла о прежней жизни. Ей пришлось вкалывать по дому, а также заняться учебой, чтоб восстановиться в университете. На людях Иванова и Клокун продолжали выглядеть как подруги, однако в стенах дома рабыня всегда была на коленях перед Госпожой. Даже мелкие проступки в быту или недостаточное усердие в учебе наказывалось физически. Как правило, от одной пощечины Юлии Света теряла сознание.
Как ни странно, рабство пошло на пользу неугомонной девушке. Она восстановилась в университете уже через год, показав беспрецедентно высокий результат на вступительном аттестационном испытании. Родители Светланы обратились к Юлии с огромной благодарностью за то, что она сделала не удававшееся им самим долгие годы. Однако на их предложение освободить дочь из рабства по окончании университета, Госпожа пообещала вручить им урну с ее прахом, если они еще когда-нибудь посмеют попросить подобное. Больше мисс Клокун никогда не видела этих людей, а Света Иванова навсегда осталась ее рабыней.

13
Высшая судья Бира I ничем не отличалась от своих предшественниц. Она была счастлива, получив такую власть, но не злоупотребляла ей. Регулярно выносила окончательные решения в отношении осужденных, признанных всеми апелляционными инстанциями заслуживающими смертной казни, а также напрямую решала судьбу виновных лиц, до которых не успело добраться обычное правосудие. Принимая решения, Бира полностью полагалась на внутреннее убеждение и свою интуицию, которые никогда не обманывали.
Ей целовали ноги, вступая в должность и принимая присягу судьи обычных судов, крупные политики и Президенты. Много людей рвали жилы не щадя себя, рисковали жизнями, чтоб стать героями страны и иметь хоть гипотетическую возможность преклониться пред Ее честью! Она действительно находилась на самой вершине мира в прямом смысле слова!
О полученном в дар от государства дворце, нескольких батальонах личной охраны и рабов, эксклюзивном транспорте для безопасного передвижения можно говорить очень долго, однако это можно и упустить.
Лишь однажды, на пятом году своей службы, Бира I я позволила себе небольшую слабость и вольность — она методом простого выбора арестовала десять невинных людей из разных уголков страны, которых приговорила к казни гуманным способом. Причину этого решения Высшая судья не обязана была озвучивать, просто ей так захотелось. Совесть позволила женщине лишь один раз потешить себя неограниченной властью, лишив жизни десятерых невинных.
Было сильное желание отомстить за брата, включив в эту десятку Светлану Иванову, а заодно и ее подругу Юлию за компанию. Однако поразмыслив немного, Бира решительно передумала делать это. Ведь брат с раннего детства мечтал стать рабом, быть у женских ног — его мечта сбылась. И умер он счастливым, под хрустальным каблучком юной Госпожи. Значит, она должна быть благодарна этой девушке!
Сама же Бира стала Высшей судьей! Мечтала об этом, грезила, и ее желание сбылось!
Да здравствует Мингавия — счастливая страна грез и исполнения желаний!

P.S.
Когда полномочия Биры I истекли, она оставила вместо себя Юлию Клокун, которой к тому времени исполнилось 35 лет. Светлана Иванова в этот же год стала Президентом страны, сменив на этом посту другую даму — 60-летнюю Анну Риверс, прошедшую путь от главного инспектора департамента образования города Барова до Президента Мингавии. Последняя, не смотря на возраст, была полна сил и выглядела на двадцать пять лет моложе.
Светлана была благодарна Юлии, за то, что она забрала ее в рабство, поставив мозги на место и заставив грызть гранит науки. Правильное применение скрытого потенциала позволили когда-то ветреной девушке достичь вершин общества. Получив высокую должность, Светлана продолжала оставаться рабыней Юлии, что не противоречило закону, ведь Высшая судья главней Президента. На официальных церемониях новая дама-Президент Светлана Иванова уже с огромной радостью целовала ноги Высшей судьи Юлии II и своей Госпожи в одном лице, ей это было так привычно!

13
Высшая судья Бира I ничем не отличалась от своих предшественниц. Она была счастлива, получив такую власть, но не злоупотребляла ей. Регулярно выносила окончательные решения в отношении осужденных, признанных всеми апелляционными инстанциями заслуживающими смертной казни, а также напрямую решала судьбу виновных лиц, до которых не успело добраться обычное правосудие. Принимая решения, Бира полностью полагалась на внутреннее убеждение и свою интуицию, которые никогда не обманывали.
Ей целовали ноги, вступая в должность и принимая присягу судьи обычных судов, крупные политики и Президенты. Много людей рвали жилы не щадя себя, рисковали жизнями, чтоб стать героями страны и иметь хоть гипотетическую возможность преклониться пред Ее честью! Она действительно находилась на самой вершине мира в прямом смысле слова!
О полученном в дар от государства дворце, нескольких батальонах личной охраны и рабов, эксклюзивном транспорте для безопасного передвижения можно говорить очень долго, однако это можно и упустить.
Лишь однажды, на пятом году своей службы, Бира I я позволила себе небольшую слабость и вольность — она методом простого выбора арестовала десять невинных людей из разных уголков страны, которых приговорила к казни гуманным способом. Причину этого решения Высшая судья не обязана была озвучивать, просто ей так захотелось. Совесть позволила женщине лишь один раз потешить себя неограниченной властью, лишив жизни десятерых невинных.
Было сильное желание отомстить за брата, включив в эту десятку Светлану Иванову, а заодно и ее подругу Юлию за компанию. Однако поразмыслив немного, Бира решительно передумала делать это. Ведь брат с раннего детства мечтал стать рабом, быть у женских ног — его мечта сбылась. И умер он счастливым, под хрустальным каблучком юной Госпожи. Значит, она должна быть благодарна этой девушке!
Сама же Бира стала Высшей судьей! Мечтала об этом, грезила, и ее желание сбылось!
Да здравствует Мингавия — счастливая страна грез и исполнения желаний!

P.S.
Когда полномочия Биры I истекли, она оставила вместо себя Юлию Клокун, которой к тому времени исполнилось 35 лет. Светлана Иванова в этот же год стала Президентом страны, сменив на этом посту другую даму — 60-летнюю Анну Риверс, прошедшую путь от главного инспектора департамента образования города Барова до Президента Мингавии. Последняя, не смотря на возраст, была полна сил и выглядела на двадцать пять лет моложе.
Светлана была благодарна Юлии, за то, что она забрала ее в рабство, поставив мозги на место и заставив грызть гранит науки. Правильное применение скрытого потенциала позволили когда-то ветреной девушке достичь вершин общества. Получив высокую должность, Светлана продолжала оставаться рабыней Юлии, что не противоречило закону, ведь Высшая судья главней Президента. На официальных церемониях новая дама-Президент Светлана Иванова уже с огромной радостью целовала ноги Высшей судьи Юлии II и своей Госпожи в одном лице, ей это было так привычно!