Какая тихая, звёздная ночь... Бон-Бон уже ушёл в спящий режим и мой город стал недвижим ещё на шестьдесят восемь часов. Оглядываюсь. Действительно красиво. Всадник сдвинулся в небе на шестнадцать градусов и его крайние звёзды как раз коснулись облаков. Дуга нашего кольца галактики косо пересекала ночной небосклон. Вторая из трёх лун — розоватая Ксарис, медленно двигалась на юго-восток. Ионизированные частицы воздуха слабо светились и постоянно перемещались по сложной траектории.

— Госпожа, не пора ли вам вылетать на охоту?

Оборачиваюсь. Мортимер Уайт — мой главный слуга и одновременно дворецкий. Как всегда спокоен и выжидающь.

— Ах, пора... Потчик, солнышко, а ты за меня не слетаешь?

Парень наклоняет голову и мягко улыбается.

— Вы же знаете, что я не способен на это.

Конечно, ты же полукровка.

— Ну, а если очень-очень постараешься?

— Если Вам совсем лень лететь самой, я могу распорядиться, чтобы кто-нибудь из мышей слетал за Вас.

— Ураа-а-а!

Снова улыбается и церемонно кланяется. Молча разворачивается и уходит. Плавно. Совсем не по-мышиному. Полукровка.

Смотрю в след. Оцениваю физические параметры. Хорошо сложён для отродья человека. Молод. Красив. Умён. Покладист. Постоянная Оптимально — Трудоспособная Частица = ПОТЧ... Отворачиваюсь.

***

Шелест занавесей. Лёгкие шаги.

— Госпожа, ваш ужин.

— Мр-р! Спасибушки-и!

Слуга останавливается, опускает на ковёр золотой поднос со свежепойманным мясом.

— Ну, Потчик, ну останься тут пожа-алуйста! Мне одной скучно кушать.

— Хорошо Госпожа.

Присаживается рядом. В ночном полумраке его кожа кажется перламутровой. Глаза бегло обегают комнату и меня. Зрачки расширяются. Сердцебиение едва заметно учащается. Интересно.

— Ва-ай, какая вкуснотища! Потчик, ты — золотце!

Вешаюсь ему на шею. Он лишь слегка покачнулся, но устоял, давно уже привык к подобному. Молодец.

— А больше ничего вкусненького нет?

— Ну а чего бы Вы ещё хотели?

Тебя, конечно же. Ты ведь вон какой — молодой, красивый, совершенно не испорченный, в опасной близости, вкусно пахнешь едой и развлечениями.

Желание против воли подлетает вверх и взбаламучивает кровь, впрыскивая в неё ненужный пока гормональный яд, уносящий изголодавшийся по недостатку любви, мозг.

— Хм... ну... сладенького.

— Могу принести Вам шоколад. Нам недавно поставили целую партию.

Воображение против воли выдаёт новый образ. Обнажённый слуга в шоколаде теперь выглядит ещё аппетитнее. Сладкая вязкая жидкость ползёт по его бархатной коже, огибая каждую мышцу.

С усилием сглатываю слюну. Дышать становится сложнее. Повышается температура. Жарко.

— Можно и шоколад... ну, давай, неси тогда его.

— Я Вас понял. Минутку.

Парень плавно поднимается и выходит. Шуршит закрывающая вход занавесь. Р-р-р... Эта ситуация меня порядком раздражает. Нет, спать с Мортимером я не буду ни при каких условиях, но и мыслей этих теперь не выгоню, пока не получу должного удовлетворения... Ладно, подождём, может ещё и обойдётся.

Минута. Вторая. Пульс успел выровняться, а тело немного остыть. После сытной еды накатила приятная сонливость. Пожалуй, надо снять с себя все эти украшения.

Снимаю золото, являющееся единственной моей одеждой в повседневные дни. Снова металлическое шуршание входа.

— Извиняюсь за задержку. Было непросто его отыскать.

Парень проходит в комнату и ставит туда же на ковёр небольшое блюдо. Выпрямляется. Невольно скользит по мне взглядом. Встречается со мной глазами, быстро отводит. Нагревается.

— Тебе нравится моя грудь, Потч?

Слуга едва заметно вздрагивает и снова не сдерживается от беглого взгляда на моё тело.

— Кхем, неожиданный вопрос, госпожа.

— Так нравится или нет?

Начинает нервничать. Старается вообще не смотреть в мою сторону. Температура тела повышается ещё больше. Начинается потоотделение.

— Нравится.

— Хочешь её потрогать?

Пульс мальчишки разгоняется. Скоро появится испарина на лбу.

— Я не могу этого сделать, госпожа.

— А если я прикажу?

— Тогда я подчинюсь.

Правильно. За это я тебя и держу при себе, за полное и абсолютное повиновение.

— Хорошо, не буду тебя заставлять. Можешь быть свободен.

Парень кивает и с явным облегчением выходит из комнаты.

Ар-р-р... теперь я хочу трахаться ещё сильнее. На ком бы сорвать жар?

Мысленно перебираю картотеку своих любовников. Убираем тех, что слишком далеко, тех, что в низком температурном диапазоне, молодых. Хочу опытного. Выбрала. Поиск на виртуальной карте. Поиск выполнен. Девятнадцать километров по прямой. Ерунда при нынешних скорости и направлении ветра. Даже остыть не успею.

Трансформируюсь. Вылетаю из замка. Ухожу в крутое пике сразу с шеи Бон-Бона. Десять километров вниз и девять по скользящей на северо-запад, пересекая территорию хвостатых.

Четырнадцать минут ровно. Приземляюсь во дворе особняка. Лают собаки. Импульс в их сторону и мгновенно — наступившая тишина. Мягко подхожу к дверям, сканируя местность. Гальрамн у себя. Кроме него в доме ещё четыре человека, среди них одна женщина. Не нужны. Четыре усыпляющих импульса и несколько глухих ударов. Отлично.

Захожу внутрь. Сверху доносятся быстрые шаги. Появляется хозяин. Беглый взгляд мужчины обегает прихожую, меня, своих домочадцев, жену и снова возвращается ко мне. Хвост за его спиной нервно бьёт по ногам.

— Сначала сомневался, потом понял, что зря. Здравствуй, Пуффа.

— Привет Гальрамн. Извиняюсь, за столь неприличное и внезапное вторжение, но меня вынудили обстоятельства.

— Я так понимаю, интерес у этих обстоятельств тот же?

— Исключительно.

— Значит, ты пришла ко мне потрахаться?

— Немедленно Рамн, иначе я сойду с ума, а это совершенно дрянное положение дел.

Хвостатый ухмыляется и заметно успокаивается. Его львиный хвост уже плавно ходит из стороны в сторону, покачиваясь в такт мыслям. Я улавливают общее повышение гормонального фона. Ноздри ловят летающие в воздухе феромоны. Я снова нагреваюсь и начинаю тяжело дышать. Набухшая от желания грудь вздымается. В низу живота начинает тянуть.

Мужчина замечает всё это и, растянув губы в нахальной усмешке, спускается.

— Да ты уже вся мокрая, киска.

— Я мышь, Рамн.

— Да, да... мокрая мышь.

Мужчина подходит вплотную и берёт меня за подбородок, поднимая моё лицо и заставляя приоткрыть рот. Кошмар. Не могу этому сопротивляться. Мозг трубит тревогу, угрожая немедленно отключиться и пустить всё на самотёк. Пытаюсь держаться, но терпкий запах мужского тела перебивает все логические команды. Четырнадцать секунд до полного отключения аналитических процессов.

— Ну, вот ты и намокла вся, моя любвеобильная мышка.

— Просто у вас такой климат.

— Просто ты до одурения хочешь мой член, дорогая.

Резкий всплеск эндорфина. Критический уровень игнорирования мозговых команд превышен. Аналитические процессы временно отключены, до востребования или до возвращения рациональной логики...

Время замирает...

Мужчина притягивает меня к себе за талию, прижимая к мускулистому животу, и запускает руку мне в волосы. Сжимает. Кожа головы натягивается и я отклоняюсь назад выгибая шею. Широкий, немного шершавый язык медленно и с явным упоением проходит от самого её основания до мочки уха. С моих губ срывается вздох. Голову поворачивают и снова проводят языком уже по другой стороне шеи. Неимоверно приятно. Секундой позже, горло сжимают острые львиные клыки. Всплеск паники и снова наслаждение, когда давление пропадает, и губы чувствуют поцелуй. Охотно отвечаю. В рот проскальзывает язык. Мужчина сильно сдавливает

меня руками, заставляя снова глубоко выдохнуть и прогнуться в спине.

— Ты как всегда такая податливая.

Не могу говорить. Нет воздуха... Секунда. Вторая.

Наконец, он насыщается моей беспомощностью и разжимает руки, давая мне свободу и одновременно перехватывая. Опускается. Его руки стискивают попу. Он прижимается губами к моему лобку и нежно целует.

Запускаю пальцы в его гриву и оттягиваю, сопротивляясь ласкам. Мягкие и пушистые уши дёргаются. Хвост бьёт по полу. Язык находит мою дырочку и начинает вылизывать её. Не могу больше стоять. Ноги слабеют и раздвигаются. Мужчина подхватывает меня на руки и мягко укладывает на пушистый тёплый ковёр прихожей. Мы так и не ушли отсюда.

Лежу на полу, распростёртая, с распущенными волосами, разметавшимся по ковру, тяжело дышащая полной грудью. Мужчина разделся и опустился на пол у моих ног. Взял меня за колени, развёл их в стороны. Приглушённо урчит, выпуская когти и царапая кожу.

— Знаешь, я обожаю тебя в эти моменты. Никакого интеллекта. Никаких лишних мыслей, расчётов, просчётов. Гольное желание плоти и страсть.

Мужчина наклоняется, проводит рукой по моим губам, шее, сжимает грудь, скользит по животу к влажной дырочке и мягко, легко входит двумя пальцами внутрь. Я начинаю постанывать, с удовольствием принимая его игру.

— В эти минуты ты можешь всё: трахаться со мной на полу моего дома, прямо в прихожей, где тебя настигло желание, отсасывать мой член посреди улицы в шумном многотысячном городе, который ты усыпила, чтобы тебе никто не мешал...

Его руки так ловко играли со мной, что я почти не слышала его голоса, и тем более, не могла понять, о чём он говорит. Я чувствовала только приливы неги и хотела, чтобы он вошёл в меня посильнее и пронзил насквозь.

— А можешь встать раком и принять меня в шкуре льва.

Мужчина глухо, утробно зарычал и по моей спине пробежали мурашки. В следующий момент меня дёрнули и со всей силы насадили на член. Я вскрикнула и автоматически попыталась отпрянуть, но меня тут же крепко схватили, да так, что разом онемели мышцы на руках и стали сильно и грубо трахать. Нисколько не сдерживаясь и не оглядываясь на приличия. Горячий, твёрдый член долбил меня. Сильные, украсившиеся когтями руки, крепко впились в кожу, оставляя на ней тонкие кровавые полоски. Зверь в Гальрамне разошёлся не на шутку и, дорвавшись до текущей самки, практически срывался с цепей.

Не знаю, сколько времени это продолжалось. Меня трахали и трахали, не останавливаясь, периодически переворачивая и засовывая горячий, разбухший член мне в рот, заставляя обсасывать его и облизывать, после чего снова долбили мою дырочку.

Я уже почти не осознавала, что со мной происходит. Гиганские волны наслаждения грозили вот-вот унести меня в экстаз. Хотелось ещё. Больше, чем есть.

Мужчина взрыкнул, и сильно ударив хвостом по полу, в очередной раз выдернул член и перевернул меня на живот. Приподнял зад и снова с силой вошёл внутрь, налегая на меня спиной и кусая за шею.

— Ах!

Я застонала, не в силах сдерживаться и выгнулась. Его клыки, хватающие меня за шею и горло, довершали картину моей страсти. Я поняла, что сейчас кончу. Застонала. Удар. Ещё удар. Ещё. Долгожданный конец так близок. Я чувствую его приближение за этой дикой скачкой...

Когда, мой мир уже готов был взорваться миллионами цветных вихрей, что-то изменилось на пару мгновений, а потом я почувствовала щекотку и странную тяжесть на спине. Стало ещё жарче. Дыхание мужчины изменилось, в нём появилось откровенное рычание, запахло зверем. Слабая мысль догадки попыталась пробраться в давно капитулировавший мозг, но была мгновенно выбита новыми ещё более сильными и какими-то дикими ударами члена. Он будто стал больше. Впрочем, я уже не могла думать. Экстаз, наконец, накрыл меня с головой. Я не видела и не слышала ничего вокруг. Только волны, приливающие одна за одной, и сладкая судорога, сводящая живот и ноги.

Когда я смогла снова хоть немного воспринимать реальность, поняла, что Гальрамн тоже кончил и, похоже, внутрь. Ну да ладно, мы всё равно разных видов.

Мужчина слез с меня и шумно, устало рухнул на спину, широко скалясь довольной, клыкастой пастью. В его жёлтых звериных глазах скакали бесы. Что он там себе думает?

Я с трудом подтянула стонущие от перенапряжения ноги и тоже растянулась на полу, улёгшись на спину рядом с Рамном.

— Ты просто нечто, малышка. Ей богу, я бы трахал тебя вечно, сколько бы было сил.

Он повернулся и тепло улыбнувшись, поцеловал меня в губы.

Радостно. Приятно. Что-то внутри меня начинает шевелиться. Кровь разгоняется, приливая к мозгу, как к самой важной части тела в моём организме. Начинается плановое восстановление всех систем. Запускается анализ внутренних и внешних повреждений. 20% от нормы. Экстренная регенерация утраченных тканей и клеток. Разложение белков и тяжёлых аминокислот, дополнительная выработка гликогена для постройки необходимого живого материала.

— Пуффа?

— Да?

Оборачиваюсь. Поиск совпадений по внешности. Нашла. Гальрамн. Сорок четыре года. Женат. Двое детей. Своя усадьба в отдалённой провинции Таврии — страны Хвостатого народа — зверолюдей. Четыре с половиной года, является моим любовником. Оценка по шкале полезности и результативности от нуля до десяти — десять.

— Понятно. Приветствую Вас снова, Пурарериеффа четырнадцатая.

Он встаёт, одевается и сгибается в лёгком уважительном поклоне. Киваю ему в ответ и только тут понимаю, что лежу на полу. Немедленно поднимаюсь. Отмечаю ноющую боль в мышцах и общую усталость. Отчего-то очень хочется спать. Поднимаю глаза на мужчину, недвижной молчаливой статуей застывшего посреди комнаты.

— Что-то не так, Гальрамн?

— Нет, что Вы, всё как раз-таки чудесно. Просто, у Вас снова краткая потеря памяти. Такое всегда бывает, после того, как Ваш блистательный, но уж больно серьёзный мозг, впадает в эдакую спячку, на время прекращая контроль над Вашим телом. Это уже не первый раз, поверьте мне. И не волнуйтесь, это совсем скоро пройдёт, надо просто хорошенько выспаться и завтра вы всё вспомните.

Я удивлённо моргнула пару раз, но потом решила поверить. Гальрамн не стал бы мне врать.

— Хорошо, я тогда пойду.

— Да, конечно. Только, когда будете уходить, разбудите пожалуйста моих домочадцев и животных во дворе. Они уже достаточно выспались.

Открыто и радостно улыбается.

— Конечно.

Выхожу на улицу, ещё раз с неудовольствием отмечая ломоту в теле. Отсылаю пробуждающий импульс. Отлично, сработало. Оглядываюсь напоследок и, трансформируясь, одним слитным движением ухожу вверх. Надо бы поскорее вернуться домой, а то глядишь, засну прямо в полёте.

... Мужчина стоял во дворе своего просыпающегося дома и следил за тающей в быстро светлеющем небе, точкой. Пуффа... завтра она проснётся и всё вспомнит. Интересно, поймёт ли она, что он сделал, а если поймёт, то насколько мучительная смерть ждёт его потом? Хотя...

Мужчина что-то прикинул в уме, вспоминая и оценивая.

— Нет, всё-таки, это того стоило. Взять её зверем было отличной идеей.

Мужчина снова поглядел на небо. Там уже никого не было, только солнце медленно выползало из-за горизонта, да голубоватый Аскирис прятался за тонкими перистыми облаками.

— Так, чтобы такого придумать на следующий раз?...

24.08.2015г.