Эта встреча должна была закончится давно. Но сейчас шел уже десятый час, а они все никак не могли наговориться. Деловая вначале, беседа явно катилась к тому краю, на который ей было страшно вступать. Во время паузы, он, глядя в ее глаза, сказал, не закончив фразы — «Мне, наверное, пора» и она, выдохнув, согласилась — «Ой, да, конечно»
Когда он, стоя у выхода в коридор надевал на себя пиджак, Аня смотрела на него, словно завороженная, на движения рук, как он выпрямляется.
— Потрогай меня
Словно ниоткуда. «Ух ты, это я произнесла?» мысль прикатилась, как оброненная бусина выкатывается из-под дивана.
Максим замер. Чуть нервно одернул лацканы пиджака.
И ничего не ответил. Его пальцы на шее, медленно вниз, пауза на первой пуговке..
Он смотрел в ее глаза. Карие, они наливались огнем, словно разгорающийся костер.
Анечка чувствовала, как легко распускается ворот блузки, пуговицы выскакивают, как падающие с карниза капли, и его руки опускаются ниже. И ладонь по животу, до самого низа, обратно. Он положил руку ей на спину, и она, не слыша сама себя, мурлыкнула в ответ на его касание. Вдохнув, подавшись вперед, закрыв глаза.
— Нет.
Она улыбнулась, положила руки ему на грудь. Попыталась отстранить. Они так уже играли. Приобнять, выскользнуть. Анечка прекрасно знала, как действует на мужчин ее улыбка, совершенно естественное и при этом глубокое декольте в вороте даже официальной блузки
— Нет
Он сжал ее ягодицы. Лопатки прижались к шершавой поверхности стены. Её грудь оказалась сдавлена его порывом, и она сквозь лифчик ощущала, как он дышит.
— Не смей.
Максим резко развернул ее лицом к стене, рука стальным кольцом перехватила живот
— Руки!
Этот крик отобрал у нее все дыхание. Его ладонь, тесно сжавшая запястье, словно легла ей на горло. Анечку трясло. Она словно плыла, в полуотстраненном ужасе, когда и страшно, и невозможно хочется, узнать что дальше
Его ладони на сосках. Они сжимаются, сгребают ткань, стискивая почти до боли.
Аня уперлась в стену ладонями, сквозь частое дыхание-"Дышу так, как километр пробежала» мелькнула неуместная мысль — сказала.
— Порвешь же..
— Порву. Снимешь сама? Пока есть шанс.
Это были первые его слова, с тех пор как она позвала его. легкая хрипотца сейчас рассыпана была по его словам, как перец. Его губы оказались совсем рядом. И она ощущала их на шее, в то время как ладонь бесцеремонно запрокинула ее голову,
Дико неудобно, почти больно. И жутко хорошо. От его касаний. Страшных. Непредсказуемых.
Её охватывало желание нарваться, она пыталась как то себя остановить, но слова будто вырывались сами.
— Хочешь меня?
— А ты не чувствуешь?
Не видя его лица, она слышала, что он улыбается. Движением таза ее прижало к стене и между ягодиц в нее вжался ощутимый бугор
— Потрогай меня.
Эта фраза была словно ключ. Разрешение на следующий этап. На расстегнутую молнию юбки. На погруженную в трусики ладонь. Касание его пальцев на губках писечки.
Она укусила губу, стыдясь и втайне рассматривая свое отражение в зеркале — крупные груди, приподнятые выкрученным, полусдернутым лифчиком, приспущенная юбка.
Ее заводило видеть и в то же время чувствовать его ладонь. На попе, в ложбинке. Пальцы на анусе и ниже, на промежности. Тихо поскуливая, она двигала бедрами навстречу им.
Поэтому даже не сразу уловила, что он говорит ей. На ухо, не в голос, тихим пугающим шепотом.
— ... я хочу трахнуть тебя. Вот такую. Нераздетую.
Сильные пальцы прижимают губки и заставляют их раскрываться. Чувствуя что ее начинает трясти, Аня закрыла глаза, но головокружение осталось
Его пальцы вошли в ее влагалище. Чувствуя как ноги начинают подкашиватся, она зачем то решила еще подразнить его.
— я мокрая?
Конечно. Он мог не отвечать. Смазки было с избытком, влажное тепло оставалось после его пальцев везде, на промежности, на клиторе, на сжимающейся розочке ануса.
— Неудобно же. И вообще...
— Неудобно?
Он выкрикнул эти слова. Юбка, трусы, блузка, оказались отброшены в сторону. Аня ощущала себя куклой в этих напряженных злящихся руках.
— а так удобно?
Он бросил ее на кровать, развел ноги, зажав их на щиколотках. Надавил членом на блестящие от смазки губки.
— Нет, не смей!
Аня ощутила, будто горячий стержень поднимается вверх, от ее влажной писечки до самых легких. Ее коллега, давний друг, сейчас будет ее трахать. А ей это нравится, она течет, как похотливая кошка
— Нет!
Его член заполнял ей киску. Она видела как он улыбается, полузакрыв глаза. Он трахал ее медленно, словно наслаждаясь каждым вогнанным в нее сантиметром ствола
И Анечка не удержалась
— Тебе нравится?
— Да
Ответом был глубокий толчок, насадивший ее, заставивший расставить ноги пошире, чтобы принять этот член глубже
— мне нравится тебя трахать.
Он словно смаковал это слово. И точно — ее. насаживая. С разгону. Она ощущала пустоту внутри... сжималась и ее тут же растягивали, засаживая член
— Нет, нет
Она шептала это в ритм его движениям, протянула руку, чтобы оттолкнуть. Но он зажал ее ладонь как в тисках, придавил к ее лобку, и она словно ощущала его движения в ней.
От накатывающего, подступающего изнутри Анечку повело..
— Выеби меня!
Она попыталась ухватить его, дотянутся и он подался ей навстречу. Аня закусила губу от болезненного ощущения, Макс с рычанием стиснул ее груди. и он давал ей, то что она хотела, долбил ее пизденку, кусал за соски, Она ощущала, как живот заполняло ощущение предполета, как напрягается шея., уже забыла как дышать
— Пожалуйста, пожалуйста...
Она потянула его руку вниз, к писечке. Он положил пальцы на лобок. Не прекращая ее трахать. Раздвинул мокрые набухшие губки.
Волна нежности от клитора свела Ане бедра, она вжалась головой в подушку. Пальцы оставляли на бицепсах мужчины багровые полосы, но ей уже было не до них, не до него, ни до чего...
