Вот схватит муза за горло — пиши и именно про эту! Зачем, почему — не колышет, пиши и все! Вызвала выброс из долговременной памяти в оперативную события примерно девятитилетней давности, и желание поделиться ими с читателями. Итак, вперёд!

Знакомство с Лилей (так я буду ее называть, не Лилия, а Лиля, потому что ее реальное имя похоже на имя героини «Якутского дневника», но не идентично) произошло для большинства моих знакомств банально — на сайте знакомств. Причем я даже не понял, что заставило меня ей написать, потому что местом ее жительства была указана Москва (а живу я весьма далеко от столицы и обычно не завязываю переписку, которая в силу географической отдаленности не может быть доведена до реальной встречи), фото не было (то есть нет варианта привлеченности внешним видом), и никаких пунктов про секс (а равно и не про секс) в ее анкете не было. Просто — женщина такого-то возраста (возраст был указан примерно на 5 лет моложе моего) познакомится с парнем. Возможно, что именно такая лаконичность и аскетичность меня и привлекла, ибо уже тогда жительницы крупных городов и особенно москвички старались и фоток побольше в анкету включить, и нечто умно-привлекательное написать, чтоб мужчины слетались как мотыльки на огонек.

На тот момент я и не понял, почему вдруг она ответила, и завязалась переписка, потому что и моя анкета того периода была столь же лаконична (парень познакомится с девушкой, возраст и регион проживания указаны реальные, больше никаких пунктов нет). Позже, конечно, стало понятно, почему она ответила (это у меня не было в ближайшем будущем запланированных поездок в Москву, а она видимо знала о своей предстоящей поездке к нам).

Не скажу, что переписка была интенсивной и длительной. Привет, как дела, как погода, что нового на работе? Привет, все нормально, погода отличная или ужасная, на работе тишь-гладь или завалы! Обменялись номерами телефонов, но до разговора или даже до обмена смс-ками не дошло. Она упомянула, что в нашем административном центре — городе Эмске — есть у нее родственники, к которым она иногда приезжает, но внятного ответа на вопрос, как скоро предвидится ее ближайшая поездка, не дала.

Дней через 10—15 после знакомства на сайте, сижу как-то вечером в гостях, собрались друзьями выпить-поболтать-поиграть в карты, приходит мне смс-ка с неизвестного мне номера примерно такого содержания «Привет! Я уже тут. Как поживаешь, что нового?». Без подписи. Это вам, читателям, легко предположить, что это была смс-ка от Лили. А так как я с одной стороны знал ее номер, занесенный в контакты телефона, а сообщение пришло не с него, и с другой стороны — вел разработку нескольких других женщин и им давал свой номер без получения ответного, то и не представил в тот момент, что это именно она.

Максимально тактично в ответном сообщении я приветствовал ее, выражал радость от ее прибытия и интересовался, а кто же она? Ответ пришел, как мне показалось, несколько в обиженном тоне «Лиля из Москвы». Естественно, прибыв в наш регион, она сменила сим-карту, а не телефон, поэтому мой номер у нее остался, но я-то не знал о новом номере нашего региона.
По пути домой я позвонил ей. Думал, что она и интонацией даст понять, что обижена на неузнавание, однако разговор был весьма радушный и приветливый, будто старые знакомые после долгой разлуки вновь готовятся встретиться, а не первые смущенно-подавленные реплики, когда не знаешь, о чем говорить с незнакомым человеком.

Эмск — это не отдаленная Москва, это всего полтора-два часа на машине, и я начал во время разговора деликатно узнавать ее планы на ближайшие дни, довольно прозрачно намекая, что могу приехать, встретиться и провести приятно время. Она сперва задумалась, насчет ближайших дней сказала, что ей надо обойти всех родственников в Эмске (тогда я как раз узнал, что оказывается, она родом из наших краев, только после школы уехала в Москву, поступила в институт, и так там и осталась), то есть времени не будет, и, уж не знаю, озарение было или домашняя заготовка, она сказала, ой, у меня и в вашем Энске есть родственники, я бы хотела их тоже повидать.

Ну и отлично! Договариваемся, что когда она приедет, она мне напишет или позвонит, тогда и решим конкретное время и место встречи.

Этот разговор был вечером то ли вторника, то ли среды, а в пятницу вечером получаю смс-ку: «Я в Энске. Позвони мне». Перезваниваю, и честно говоря, переживаю, что она вдруг пожелает встретиться именно сейчас, потому что будет трудновато и залегендировать мое отсутствие дома, и в кафе сводить (притом продумать, в каком сегодня с наименьшей вероятностью могут оказаться мои знакомые), и квартиру посуточную снять (причем еще и не знаю, она пойдет на секс или ограничится только кафе). Но так как перезвонил я моментально, она наоборот так поняла, что я готов к встрече прямо сейчас, и стала приводить доводы, что она сейчас не может, и устала с дороги, и родственники не поймут, если она сейчас же куда-то уйдет, и какие-то другие родственники обещали вот-вот зайти ее повидать, но завтра с утра, хоть в 8 часов, она полностью будет готова к встрече.

Завтра так завтра, утро так утро, меня полностью это устраивает, только конечно не 8 часов, а часом попозже. В 8 я отвожу жену на работу и младшего к бабушке, старший сам идет в школу, я еще успеваю заехать в одну из своих контор, убедиться, что недавно сделанное обновление программного обеспечения не сбоит, и без пяти минут 9 подъезжаю к подъезду дома, адрес которого она мне вчера сказала.

Контрольный звонок.
— Лиля, привет! Я приехал, у подъезда жду тебя. Машина такого-то цвета, номера такие-то.
— Привет, DD! Да, спускаюсь уже.
И кому-то другому реплика «Ну, я пошла» перед отбоем, то есть она очевидно была готова и ждала именно моего звонка, чтоб выйти из квартиры.

И вот из подъезда выходит и приближается к машине... можно сказать, полная противоположность Лилии из Якутии — Лиля из Москвы. Не огненногривая львица, а каре черных волос. Не пышнотелая красавица с полотен Кустодиева, а прелестная незнакомка кисти Крамского. Изящный гардероб в черно-белых тонах, немного серебряных (или платиновых, я не разбираюсь, если честно) украшений, макияж подчеркивающий красоту, нежно-белая кожа лица и рук, уверенный в себе взгляд привлекательной и умной женщины, но конечно, некая опаска с настороженностью, ибо понятное дело, разговоры и сообщения в свой черед, а личное знакомство — это уже другое дело.

Первый личный привет, первый взгляд глаза в глаза, первая улыбка. Не решаюсь поцеловать ее, черт его знает, видна ли машина с балкона, и как она (или ее родственники) могут отреагировать на такую фамильярность, но легонько глажу ее по руке, и включаю зажигание.

Первый вопрос Лили, как только машина вырулила со двора на улицу:
— DD, можно в машине курить?
— Можно, конечно, кури. Но мы сейчас приедем домой, с кофе же как раз получше будет.
— А я и с кофе покурю, — улыбается озорной улыбкой не почтенной женщины, а старшеклассницы, дорвавшейся до запретного плода, и достает из сумочки пачку сигарет.

Позвольте лирическое отступление. Был у меня знакомый дядя Андрей. Настоящий мужик! Строитель по профессии, прокладчик БАМа и освоитель целины, рыболов и охотник по хобби, ужасный матерщинник в мужской компании, и нежный дедушка с внуками. Курить начал с беспризорного послевоенного детства, и курил до самой смерти по 2-2.5 пачек папирос «Прима» в день. Умер, конечно же, от рака легких, потому что никаких иных болезней или болячек не имел за всю свою жизнь.

Вы же уже по названию рассказа и по первой Лилиной реплике поняли, к чему это? Все верно, Лиля была ярой курильщицей. Не «Примы», конечно, а каких-то дамских сигарет в тонкой пачке, дым которых пахнет воздухом, а не табаком, но тем не менее. За 10 минут, которые мне потребовались, чтоб доехать от дома ее родственников до нашего, она выкурила 2 сигареты. Как только я придвинул журнальный столик к дивану, на который ее усадил, и собирался пойти в кухню поставить кофе, она попросила дать ей пепельницу, и в третий раз достала из сумочки пресловутую пачку.

Я накрыл легкий кофейный стол. Кофе, шоколад, коньяк, ну а сигареты у каждого были свои (по французской поговорке, что раз кофе начинается на букву «C», то и требует трех остальных «C» и никакого лимона). Сидим, болтаем ни о чем. Ее потянуло на ностальжи, рассказывает, как было в Энске и Эмске много лет назад, когда она училась в школе. Мне в какой-то мере интересно, потому что тогда я еще не жил здесь, но более меня занимает вопрос, а как перейти (и переходить ли) к более тесному телесному знакомству, потому что тема секса еще не звучала ни в инет, ни в телефонных разговорах. Я даже не знаю, замужем ли она, только во вскользь брошенной реплике понимаю, что есть у нее дочка старшего детсадовского возраста, но привезла ли она ее собой или она осталась в Москве — неизвестно.

В то же время спинным мозгом чувствую, что-то будет. И моя симпатия к ней велика, каждый взгляд на нее непроизвольно заставляет меня даже не улыбаться, а плотоядно оскаливаться, и дальше я каждый раз усилием воли заставляю мышцы лица прийти в культурный вид. От нее пахнет какими-то великолепными духами, одновременно пробуждающими и романтичное настроение, и страсть. И слава богу, что дым сигарет не может перебить этот волнующий запах. Мимоходом касаясь то ее руки, то бедра, то плеча, вижу, что ей приятны эти прикосновения, она не отодвигается, не настораживается, но конечно, покамест остается в рамках приличий, и сама не делает никаких шагов к сближению.

За чашкой кофе я выкурил одну сигарету, а Лиля кажется три. Ну одну она выкурила, ожидая, когда я поднял очередной тост, и меня прервал звонок с конторы на мой сотовый, и я пару минут объяснял, что и где надо нажать. Мне еще подумалось, надо бы отключить телефон, ничего страшного за час-полтора не случится, но потом как антитезис, они же там настырные, станут на домашний звонить, а отключение домашнего не просто нажатие кнопочки, надо лезть под стол, нашаривать разъем и еще надо суметь объяснить гостье, зачем проделываются эти манипуляции.

Нащупывая пути, я рассказал пару анекдотов с сексуальным подтекстом, она, чуть смущаясь, тоже в ответ рассказала похожий. Анекдот оказался очень смешным, она глядя на мой хохот, тоже стала смеяться, как будто в первый раз услышала, и, попав в такт раскачиваниям смеха, наши лица в какой-то момент оказались очень близки друг к другу. Еще раз ощутив чарующий аромат ее парфюма, я решился идти напролом!

Мое лицо не отодвигается от ее лица, руками я начинаю гладить ее волосы цвета вороного крыла. Мимика ее лица меняется от хохота к улыбке, потом просто внимательный взгляд мне в глаза. Стараюсь вложить в ответный взгляд всю мою нежность и страсть, которую питаю к ней этот миг. Все ближе и ближе, и вот сперва мой большой нос коснулся ее щеки, и сразу же губы прижались к ее губам. Какие сладкие и нежные губы были у Лили, мммм... Как она сперва просто подчинялась моему напору, а потом закрыла глаза, на ощупь загасила очередную сигарету в пепельнице, и мы стали страстно целоваться.

Меня часто упрекают в том, что я все делаю рассудочно и логично. Не спорю, чаще всего так и бывает. То есть по логике моего подхода к этому делу, после начальных поцелуев, уж коли они случились, и стало понятно, что мужчина и женщина хотят секса, я должен был частично раздеть ее, возбудить еще немного поцелуями груди и троганиями сквозь трусики, затем отправить в ванную, самому раздвинуть диван, постелить белье, после того, как вернется она, самому пойти под душ, и потом уже со спокойной душой отдаться всем возможным и невозможным любовным ласкам.

Однако с Лилей страсть затмила полностью и мои мозги, и наверное ее. Какая ванная, какой диван, когда под моими губами так услужливо поддаются ее, когда мы сосем языки друг друга, и не насыщаемся ласками. Сразу говорю, что ряд дальнейших событий до некоего эпизода, я не помню, а просто восстановил по наиболее вероятностному пути.

У меня не хватило терпения дать ей минуточку, чтоб нормально раздеться. Я стал щупать ее тело, вытащил блузку из брюк, стал расстегивать пуговицы снизу вверх, при этом стараясь не прерывать поцелуя в губы. Дорасстегнув до лифчика, я не догадался в пылу страсти чуть приподнять ее (а она уже полулежала, я на ней и она ответно расстегивала пуговицы моей рубашки, только сверху вниз), чтоб найти застежку, и вывалил грудь не с верхней части, а подтянул бюстгальтер вверх. Какая классная грудь, как хочется ее поцеловать, пососать соски, но и отрываться от губ как не хочется!

Она гладит мою грудь, расстегнув рубашку, слегка сжимает мои соски. Ее руки блуждают по моему меху, я аж урчу от приятности ее ласк. Все-таки от губ приходится оторваться, в максимальном темпе я снимаю с нее брюки, бросаю на стоящее рядом с диваном кресло, туда же летят мои брюки с трусами, ее трусики я стягиваю, но они продолжают болтаться на щиколотке левой ноги, которая на полу, а правую ногу я кладу на спинку дивана. На снятие моей рубашки с майкой и ее блузки с лифчиком терпения не хватает — и вот картина маслом. Оголенные ниже пояса мужчина и женщина, но выше пояса с расстегнутыми и не снятыми рубашкой и блузкой, с задранными на шею лифчиком и майкой, яростно трахаются. Я снова вернулся к столь привлекшим меня губам, грудь тискаю и иногда посасываю соски, но снова упорно возвращаюсь к губам, а она тоже самозабвенно целуется, гладит мои бока и спину, иногда слегка царапает ногтями ягодицы.

Нежно-страстный трах длился ли минуту или пять или десять, сказать не могу, но нашу безумную страсть сбил звонок телефона. Моего. Сотового. Первая мысль была, к черту, пусть звонят до посинения, брать не буду. Вторая мысль — верещание звонка напрягает, надо отключить. Не смотря, тянусь рукой к журнальному столику, чтоб наощупь найти кнопку сброса. Но Лиля этот жест поняла, что я возьму трубку и буду говорить, соответственно убрала свои губы от моих и чуть повернула голову набок, давая мне возможность говорить по телефону. Ну ладно, раз так, посмотрим, кто там звонит и чего хочет?

По закону подлости, звонили с той самой конторы, где я уже был утром, и откуда звонили чуть попозже. Обновление все-таки село кривовато, и вариантов было два. Если б за компьютером сидел я, нужные манипуляции для преодоления ошибки заняли бы одну минуту или меньше. Я попытался сказать, приеду через час и все исправлю, это вызвало бурю негодования, тем более звонил не оператор, а начальница этой конторы. Она передала трубку наиболее продвинутой в компьютерном плане сотруднице, и я начал шаг за шагом объяснять, что им следует сделать, чтоб все вошло в колею.

Разговор я начал, когда мой член еще был в Лиле. Но уже поняв, что быстро завершить телефонный разговор не получится, я счел и для себя неудобным, и некрасивым жестом по отношению к такой хорошей партнерше, продолжать ее трахать, одновременно решая по телефону свои проблемы. Улыбнувшись ей как можно ласковей и просительным выражением лица дав понять, что звонок очень важный, надо на него ответить и снова потом продолжим, я вытащил член из нее, сел рядом, и машинально поглаживая ее бедра и иногда проникая пальцем во влагалище и теребя клитор, продолжил давать указания.

Такие машинальные ласки, по всей видимости, Лиле не очень понравились. Она тоже выпрямилась и села, сняла наконец болтающиеся на ноге трусики и бросила на кресло, расстегнула лифчик и сняла, но блузку оставила, и даже немного запахнула. В общем, было понятно, что если этот звонок и мой разговор ей и не понравился, но она не настолько обижена, чтоб начать одеваться и уходить, а просто подождет завершения, и мы продолжим. Что она сделала в первую очередь, догадались? Конечно же, достала и прикурила очередную сигарету.

А разговор, между тем, затягивался. Чего-то там не получалось у сотрудницы в таком виде, в каком

я представлял в своих мыслях. Естественно, от этого я нервничал еще больше, и возможно, еще больше ошибался, объясняя, что и в каком порядке надо сделать. Уже усомнившись в своей памяти, я пошел в рабочий кабинет, достал из ящика стола листок с настройками, вернулся на диван и стал пункт за пунктом зачитывать, а сотрудница на том конце провода проверяла их.

Было стыдно и неудобно перед Лилей за так бездарно прерванный акт, было дискомфортно и члену, вырванному из уютного гнездышка, понятно, он начал постепенно сникать. Умничка Лилечка, увидев такое, подсела поближе и стала гладить мне член, подрачивать его, поддерживая в рабочем состоянии, и при том не забывала иногда делать затяжку и выпускать дым. Благодарно улыбнувшись ей за такое понимание и поддержку, и погладив по голове, я вновь углубился в листок, зачитывая очередной параметр, дожидаясь ответного «да» и переходя к следующему.

И вдруг, моему члену стало чересчур уж приятно, ручками так не сделаешь. Скосив глаза набок, я увидел, как Лиля, удобно примостившись на живот и опираясь грудью на мое бедро, взяла в рот и медленно посасывает мой член. Не минет и не отсос, с позволения сказать, если можно провести такую градацию, а именно легкое посасывание на грани игры-ласки-дразнилки. Пара легких заглотов, один глубокий с облизыванием внутри рта языком по венчику, затем достает изо рта, таким же лениво-медленным темпом делает рукой онанирующие движения, делает очередную затяжку, выпускает дым, кладет сигарету в пепельницу и снова берет в рот.

Просто офигеть! У меня было до того, что я курил и/или говорил по телефону, когда партнерша мне сосала, но это было не в первую интимную встречу, а когда она дала мне понять, что любит, когда к ней во время секса относятся с пренебрежением, как к последней шлюхе. Было, когда я другую подругу загнул в коридоре раком, когда она красилась перед зеркалом, и стал ее там натягивать, а она назло мне не показывала свою приятность или наоборот, раздосадованность, а продолжила накладывать свой макияж, дразня меня нарочитым безразличием к происходящему. Но чтоб женщина сосала и сама параллельно курила, такого еще не было.

И хочу сказать, приятность тоже была больше морального плана, чем физиологического. То есть было приятно, что она заботится обо мне, не допускает сникания члена, не обращает внимания на мою занятность разговором, но данный темп не мог никак привести организм к оргазму, но она и не ставила такую цель, а скорее занимала себя и косвенно давала мне понять, что ее желание в силе, и мне надо побыстрей заканчивать с разговором.

На третьем с конца параметре было найдено долбаное расхождение, я облегченно дождался ответа «вышло окно, написано «операция благополучно завершена"», сказал «перезагружайтесь и работайте». Положил листок и телефон на стол, все-таки отключив его. Лиля уже загасила сигарету, и теперь просто сосала, не вынимая изо рта ни для дрочки, ни для затяжки, но в таком же медленно-ленивом темпе.

Я погладил ее волосы и приподнял.
— Ах ты моя хулиганка! — сказал я ей, поцеловав нежно в губы. — Ты мешала важному правительственному разговору? Что с тобой будем делать?

Лиля словесно ничего не ответила. Но ответила на мой поцелуй, обняла меня за плечи, и потянула меня на себя, приняв точно такую же позу, в которой мы трахались до звонка: она лежа на диване, одна нога на спинке, другая на полу, и я на ней.

И снова страсть затмила разум. Я забыл свои мелькавшие во время разговора и минета мысли, что когда снова возобновятся ласки, надо будет нормально раздеться, раздвинуть диван, постелить белье. Я снова с небольшим усилием вставил в нее член, влагалище приняло его как родного, обволокло теплотой и уютом, и понеслись косые в щавель, а душа в рай!

Никакой смены поз, никаких изысков и извратов. Строгий трах в миссионерской позе, сопровождаемый частыми поцелуями взасос и редкими в грудь. Опять-таки, не могу сказать, как долго продлился этот секс — минуту, пять или десять, — но меня вывел из этого беспамятного экстаза (и тем самым приблизил финал) ее шепот: «Не в меня, пожалуйста!».

Рациональная часть составляющей DD на такую просьбу обычно реагировала вполне благосклонно, еще какое-то время партнерша была трахаема, затем член извлекался из нее и давался в рот. Несомненно, я б с вящим удовольствием повторил бы такой фрагмент и с Лилей, но моя эмоциональная составляющая, и так бывшая на пике удовольствия, восприняла ее слова как немедленную команду эякуляции. Я на автопилоте успел достать член из нее, но чтоб донести до рта, не могло быть и речи! Сперма брызнула фонтаном на ее живот, заполняя впадину пупка, и медленно стекая вниз, к V-образному клинышку черных волос на лобке.

Практически все время секса Лиля лежала подо мной, трахалась и целовалась, с закрытыми глазами. Ощутив мое кончание, она открыла глаза, внимательно и молча смотрела, как я замедляющимися движениями выдаиваю из ствола остатки спермы и размазываю головкой по животу и лобку, и только частое дыхание и двигающиеся как бы сами по себе губы свидетельствовали о ее также предельном возбуждении.

Неожиданно Лиля сделала нечто, что совсем не вязалось в первом приближении с ее просьбой не кончать в нее. Ведь что означает «не в меня»? Что есть опасность забеременеть, если сперма попадет во влагалище. Она чуть потеребила начинающий терять упругость член, снова погладила свой живот, повторяя ладонью мои размазывающие сперму движения, и... (я чуть не схватил ее в этот момент за руку), измазанными в моей сперме пальцами потянулась к себе во влагалище.

Впрочем, хорошо, что я не сделал такого движения. Ибо стало понятно, что она совершенно не ставит своей целью искусственно забеременеть от меня, а всего лишь парой движений потеребив свой клитор (к которому, к моему стыду, я считай и не притронулся за все время интима), закрыла глаза и пронзительно охнула.

Конечно, это был укор мне: получить такое наслаждение от секса с ней, и не позаботиться о ее оргазме. Чтоб как-то искупить вину, пока она лежала с закрытыми глазами, я взял с журнального столика салфетку и стал вытирать ее тело от следов спермы. Поцеловал ее руку, которая после получения оргазма бессильно лежала на лобке. Затем потянулся к ее губам, она открыла глаза, мы поцеловались и вроде одновременно шепнули друг другу «Спасибо!». Хихикнули от этой одновременности, и, отстранившись, стали одеваться.

По подразумеваемому уговору мне надо было доставить ее туда, откуда забрал. Но когда мы выпили по последней чашечке кофе, и я произнес последний тост «За скорое повторение столь приятной встречи!», и она выкурила две очередные сигареты, уже собираясь пойти в прихожую и надевать туфли, Лиля подошла к окну, и обратила внимание на местность, куда выходили окна.

— DD, а отсюда далеко памятник (ну пусть будет Ленину)?
— Из подъезда выйти, 3 минуты пешком, вон за тем домом (пусть будет Красная) площадь. А что?
— То-то я смотрю, что-то знакомое. Мне туда надо, на площадь. Давай я сама пойду, не надо меня везти.
— Как скажешь. Собственно, могу и на площадь отвезти, но пешком даже быстрее.
— Нет, я сама.

Прозвучали в прихожей последние слова, взаимно уверяющие о том, как нам было приятно, и как желаема скорейшая встреча. Последний поцелуй, последний раз вдыхаю ее обворожительный аромат. Зацокали каблучки по ступенькам, я вернулся в комнату, и посмотрел в окно, как удаляется изящный силуэт молодой женщины с перекинутой через плечо сумочкой на длинном ремне. Вот тропинка обогнула здание напротив, и она пропала из виду.

Перед тем, как приступить к уборке и проветриванию, я присел на диван, посмотрел на пустые чашки и рюмки, полную пепельницу, в которой помимо окурков белела также салфетка, которой я вытирал с Лили мою сперму. Ярко вспыхнули в мозгу сегодняшние эпизоды, снова всколыхнулась страсть, снова встал член, и, не выдержав напора гормонов, чтоб как-то успокоиться и войти в обычную колею, я провел еще один сеанс секса, сам с собой одной рукой. Такое вот случилось в тот день удивительное происшествие, с чудесной женщиной по имени Лиля.