Меня зовут Алексей, мне 26, высокий крепкий парень. По наследству мне досталось небольшое семейное дело, которое приносило стабильный, а главное хороший доход, так что я мог заняться другими, полезными обществу, делами. С недавнего времени, я заведовал отделом помощи неблагополучным семьям. Я должен был заботиться о получении такими семьями гуманитарной помощи, в виде стирального порошка, средств гигиены, одежды и любых других вещей, которые были приняты в виде пожертвований. Это была особенно интересная для меня работа, поскольку она не была напряженной, и я мог помогать людям, а также при случае исполнить свою тайную мечту, создать себе девушку.

Процесс был действительно прост: в ходе общения с клиентами, я должен был случайно встретить одиноких женщин или мужчин с сыном юношеского возраста, которого они любили в несколько феминном виде... Такой случай произошел с Марией и Адександров Вилдовыми.
Впервые я встретил Марию несколько месяцев спустя после того, как ее муж, вычистил все общие банковские счета и сбежал со своей секретаршей. Это сильно опустошило ее, и она выглядела ужасно — она весила больше сотни при своем росте не больше 160. Она не обладала никакими навыками и не могла устроиться на работу. Тем не менее она ужасно любила и сюсюкалась со своим хрупким сыном Сашей. Я сразу понял, что к чему, когда случайно сделал замечание, о длине волос мальчика.
— Ох, да, — она сказала. — Я знаю, что они довольно длинные, но это так красиво. Они такие толстые и блестящие, смотрите.
Она запустила свои пальцы в темную блондинистую массу и подняла ее, а затем опустила каскадом вниз, показывая, как красиво это выглядит.

— Большинство девушек должно завидовать его волосам, и эти пряди так хорошо обрамляют его лицо, — она разделила волосы у него над глазами и вытолкнула пряди из-за ушей. — Он также имеет невероятные глаза!
При всей ее неадекватности, она была права. У ее сына были не только волосы как у девушки, но и чрезмерно большие глаза, ясные бледно-зеленого цвета, что давало ему несколько кошачий вид. На этом его сходство с девушкой не заканчивалось: юноша также имел высокие скулы и широкий рот с удивительно прямыми и белыми зубами. Бровей почти не было, а его нос можно было описать, как миниатюрный. Это лицо, вкупе с его худобой, давало парню вид четырнадцати летней девочки.

Это все же не выглядело, как будто он был девочкой одетой в одежду мальчика, но и достаточно по-мужски тоже. Он был очень тихим и спокойным для мальчика, чем обычно бывает. Для человека подобно мне, это было шаром глины, ожидавшей, чтобы быть добровольно сформированным в женскую вазу матерью-скульптором, под моим тонким направлением, конечно.
Метод был прост: им была нужна одежда, а я был заинтересован в выдаче им одежды для девушек или некоторых унисекс вещей. Как я объяснил это им, одежду мальчиков было трудно достать, поскольку в системе было много мальчиков, да и пожертвований одежды для них было меньше. Это было действительно примерно так, но несколько мною преувеличено. Конечно, такая ситуация меня очень устраивала. Итак, я предложил им некоторую «бесполую» куртку, пару синих джинсов, некоторые рубашки, которые были немного девчачьими, с круглыми воротниками или салатового и розового цветов. Все это я вытащил из ящика в своем машине. В то же время, я должен был им позволить увидеть, что там было много ящиков с чисто женской одеждой: груды платьев, блуз и туфель, и где-нибудь в разговоре случайно упомянуть, что с тех пор как одежду для мальчиков стало трудно достать, можно заменить ее женской одеждой для износа дома. Мария поддалась моему плану легко.

Сначала она немного колебалась:
— Я полагаю, что он мог бы поносить некоторую девчачью одежду дома и сохранять его нормальный вид, когда мы куда-нибудь выходим. Ему нужно белье и обувь. У вас есть это?
— Я сожалею,, — я положил начало своему плану. — У меня нет обуви или белья для мальчиков. У меня есть только куча ящиков с трусиками. Может Саша поносит их, все равно они будут скрыты под его обычно одеждой?
Немного подумав, она нехотя согласилась:
— Я, думаю, он поносит их, раз больше ничего нет.

Я наугад вытащил ящик с трусиками размера мальчика, захватив еще массу одежды, и передал им в мешок. Я почувствовал такое мощное удовлетворение, поскольку почти к каждой третьей паре трусиков в комплекте шли бюстгальтеры. Все это я, как бы, впопыхах, запихивал им в мешок. Я также слепо бросал из ящика топики, много пар гольфов, и я мог гарантировать, что пара нейлоновых колготок также попала к ним в мешок. Затем, пока мама несла большой мешок с унисекс-вещами и массой женской одежды, я тащил большой ящик с туфлями и одеждой, с надписью на боковой стороне «Девочки». Я сказал матери, чтобы они выбирали из всего этого, а то, что не подошло, вернули бы позже. Там было все: от шорт и ночнушек до вечерних платьев, и от светлых легких сандалий, до высоких каблуков. В ходе моего следующего визита, я должен был узнать, насколько тщательно мальчик проверил содержимое этого ящика. В следующий раз я посетил их через месяц.

Я был встречен у дверей Сашей и едва мог поверить своим глазам. Он носил юбку цвета хаки и пастельную зеленую блузу. Через тонки материал блузы, я мог видеть лифчик. На ногах у него были легкие босоножки без носков. Его волосы были удержаны в большом хвостике. Я немного постоял с разинутым ртом, смотря на него, а он закрыл дверь и сказал мне мягко:
— Мама заставила меня это носить. Я, надеюсь, это вам не помешает, ну... что я выгляжу как девушка...
— Нет, что ты, — я честно заикнулся. — Фактически ты выглядишь довольно мило. Если бы ты был девушкой, то определенно довольно красивой.
Он посмотрел на меня из угла своими женскими и немного усмехающимися глазами:
— Я выгляжу похожим на девушку, не правда ли?
— Хорошо... Ммм... Да, пожалуй в этой одежде, да...

Он покачал свою голову немного и направился к дивану. Сидя передо мной в наиболее женской позе, он скрестил ноги под углом 45 градусов, и я мог увидеть его трусики, которые соответствовали лифчику. И тогда я понял, что ноги Саши абсолютно лысые! Я почти чувствовал, как мои глаза выскакивают из орбит. Он, должно быть, увидел мое потрясение, потому что сказал:
— Она сказала побрить мне ноги. Она говорила, что они выглядели ужасно. Теперь я думаю, что они костлявые без волос.
Он не жаловался на то, что бритье ног было чисто женским занятием, он пожаловался, что его ноги плохо смотрелись. В моем уме созрела одна замечательная идея, мимо которой я не мог пройти:
— Ты довольно худой. У меня есть одни таблетки, которые должны помочь набрать тебе некоторый вес, как раз, для того чтобы ноги выглядели немного интереснее. Будешь принимать, если я тебе дам их?

Стив пожал плечами и поднял брови, давая понять мне, что согласен.
— Не сообщай своей маме о них, я думаю, ей, должно быть, ты нравишься худым.
Он кивнул своей головой в, знак согласия, и мы сели в тишине, дожидаясь Марию. Она переваливаясь вышла из спальни, в том же платье, что носила прежде, и опять начала говорить про то, как она не могла найти работу и так далее... Наконец, разговор зашел, об наряде Саши. Она объяснила, что одежда девушек была так хороша, что было бы стыдно носить ее только когда никто не видит. Затем она добавила:
— Вы хотите забрать ящики? — она указала на сложенные ящики за дверью.
Они были пусты! Где-нибудь в комнате Саши было несколько очень женственных платьев и туфель, в этом я был уверен.
— Да, — ответил я. — Я отправлю их. И еще кое-что... У меня есть небольшое беспокойство о том, как выглядит Саша...

Она выглядела озадаченной:
— Я подумала, что вы считаете это довольно привлекательным...
Я быстро скорректировал ее:
— Ох, нет, Мария, он выглядит великолепно! Но я говорю о цвете его кожи и угрях, которые начинают появляться. У меня есть тут некоторые витамины, которые помогут его коже. Вы не возражаете, если бы он попринимал их?
— О, конечно нет, что вы! — она ответила так, как я и думал.
— Ну, вот и отлично, — я предложил закончить разговор и выйти к моему фургону.
Сама она решила не идти, и отправила со мной Сашу, чтобы забрать таблетки. Его походка была довольно женственной.
В фургоне, я нашел ящик с бутылками и достал несколько из него. Передавая их одетому в юбку парню, я объяснил ему, что где находится и как это принимать:

— Эти большие коричневые таблетки — витамины. Принимай раз в день. Эти белые таблетки — низорал, прогестины, принимай с небольшим количеством апельсинового сока один раз в день, они успокоят твою кожу. Желтые — те, о которых мы с тобой говорили, помогут набрать тебе вес, начни с одной вечером и одной утром. Если у тебя не будет звона в ушах после нескольких дней, тогда можешь принимать еще одну во второй половине дня.
Он кивнул, что все понял. Далее я сказал:
— Вот, возьми еще два ящика.
Он взял ящики и откланялся.

Это было тройным ударом. Я дал ему не только тяжелую дозировку премарина и прогестина, чтобы проявить вторичные женские признаки, но также низорал, чтобы блокировать эффект тестостерона. Это было первым и вторым, а третье было ящиком. В нем были высококачественный шампунь и кондиционер, немного духов, косметика, пилки для ногтей, лак, заколки, зубная паста, щетки и прокладки. Всё это я купил за свои деньги, благо финансы позволяли.
Прошел еще месяц, и, наконец, я мог возвратиться, чтобы увидеть, какие эффекты вызвали лекарства. Саша опять встретил меня у дверей и снова я был взбудражен его появлением. Он носил летнее платье, бледно-голубое с цветочным рисунком. Его волосы у висков и спереди были собраны на макушке и закреплены заколкой, которую прикрывал огромный бант, а свободные волосы в задней части прядями спадали на его спину и блестели подобно золоту на утреннем солнце. Его ногти были покрыты синим металлическим лаком и мигали на свету. Тушь расширяла его ресницы и губы были покрыты блеском. Ноги были обуты в простые белые туфли на высоком каблуке, они стали немного более тяжелыми, более стройными, и гладкими как шелк. Такой была вся его кожа. И она была белого цвета. Угри, раньше испещрявшие его кожу, были заменены плавным, мягким, белым атласом. Я не мог отвести от него своих глаз.

Он посмотрел на меня и почти ухмыльнулся:
— Это все мама экспериментирует со всеми женскими причиндалами, что вы нам дали.
Затем он делал небольшой пируэт, и низ его платья развевался в вихрях на его ногах.
— Я действительно выгляжу похожим на девушку теперь, не правда ли?
Я кивнул.
— Ты, кажется, получаешь от этого удовольствие?
Он застенчиво ухмыльнулся.
— Все это выглядит как шутка, если вы не имеете в виду что-нибудь еще. Мама тоже хорошо проводит время, наряжая меня. Она похудела на 5 кг, вы можете в это поверить?

Я был удивлен:
— Действительно, ты знаете, я даже не могу поверить в то, как ты выглядишь...
— Да, — он ухмыльнулся. — Вы думаете, что я выгляжу слишком бледным или что-то еще?
Я сделать вид, что не понимаю о чем речь:
— Бледный? Ты имеешь в виду свою кожу?
Соблазнительно прикусив нижнюю губу, он кивнул и посмотрел прямо мне в глаза.
В мгновение я был пронзен. Я должен бороться, чтобы облагоразумить свой член, твердо упирающийся в мои брюки и находить способ, чтобы выйти.

— Ах, — я сказал, как оценил его мягкую кожу, — да те таблетки... Возможно это из-за них. Они также могут воздействовать на твои соски — они могут зудеть и распухать немного. Это один из побочных эффектов. К сожалению, я забыл сообщить тебе про это.
— Это ничего, — он повернулся к дивану и указал пальцем мне присесть. Кроме того, он сел на место, сдвинув свои ноги в коленях. — Мама сообщила мне, что в прошлый раз я неправильно сидел перед вами. Я практикуюсь сдвигать свои ноги вместе, как делают девушки. Мама сказала, что я должен делать это все время, когда в платье.
— Она права, — я сказал. — Я вижу, она опять заставила тебя побрить ноги.
— Нет, — сказал он просто. — Я сделал это, потому что мне понравились ощущения — прохладно, гладко.
Я пойду, позову маму.
Я посмотрел на его волосы, которые разметались вихрями, когда он повернулся.

Мария вошла и я, на этот раз, старался поговорить с ней как можно быстрее, чтобы уйти. Саша остановил меня, сказав из прихожей:
— Алексей, у вас есть ещё что-нибудь для нас?
— Да, — ответил я, несколько торопливо.
— Саша, — Мария побранила его, — не надо спрашивать то, что тебе не нужно.
— Ничего страшного, — сказал я. — У меня есть много одежды для девушек, кроме того, мне надо передать еще порцию витаминов. Саша может пойти со мной и взять то, что он хочет.
В спешке я открыл дверь и почувствовал себя в большей безопасности на улице. Саша сопровождал меня в фургон и собирал в ящик таблетки, одежду и туфли. Кроме того, я передал ему некоторую бижутерию в коробке из под обуви. А затем Саша дал мне листок:
— Напиши мне, — и развернувшись, снова разметав вихрем волосы, ушёл домой.
Я долго не решался написать, Саша не хотел телефонных звонков, а переписка по смс ему нравилась больше. Он оказался довольно интересным собеседником, с кучей интересов и, к сожалению, отсутствующей возможностью, я определенно начинал симпатизировать ему.

Но случилось непредвиденное, я попал в автомобильную аварию, я пролежал долго в больнице и пропустил следующие два посещения, хотя я все же отправлял им таблетки по почте. Саша хотел ко мне приехать, но я отказал, не хотел, чтобы он видел меня слабым.
Но в тишине и скуке больницы общение с ним было для меня счастьем.
И, наконец, я был способен снова ехать к ним, спустя почти три месяца. За четыре дня перед запланированным мною визитом, мне позвонил Саша.
— Привет, Лёша. Как ты себя чувствуешь? Не мог бы ты зайти к нам в четверг и остаться на ужин? Около восьми например?
Я с нетерпением согласился.
Я приехал в конце вечера и снова меня встретил Саша. Тем не менее, я не сразу смог рассмотреть мальчика, мои глаза должны были привыкнуть к свету, после темноты.

Со временем все прояснялось. Сначала я увидел его ноги в черных лакированных туфлях на каблуках не менее 15 см высотой. Чулки были едва заметны на стройных ногах мальчика. Он был одет в черное вечернее платье, с вырезом для ноги, с одной стороны. Бедра его, теперь уже совсем не тощие, плавно переходили в небольшую талию. Выше расцветали две закругленные сферы, едва покрытые непрозрачным треугольником материала и открытое декольте с возбуждающим разрезом посередине. Над этим возвышались две женские руки. Длинные пальцы венчались ногтями клюквенного цвета. Лицо Саши светилось в мягком цвете, его щеки, немного пухлые и полные, поддерживали пронзительные зеленые глаза, которые пульсировали с малейшим перемещением темно-фиолетовым блеском теней и длинных черных ресниц. Тонкие, с красивым изгибом, женские брови были определены небольшими прядями. Его золотые волосы лежали на спине и лишь две небольшие пряди спереди, обрамляющие его лицо, развевались, когда он медленно наклонял свою головку. В его нежных и бархатных ушах были большие серьги с красными камнями, переливающимися на свету.

Его руки прижались к разрезу груди и немного теребили единственную золотую цепочку, окружавшую его тонко вырезанную алебастровую шею. Клюквенные губы раскрылись и обнажили ослепительные белые зубы, когда он говорил неподдельным женским голосом.
— Леша, я так рада тебя видеть, — сказала она и сделала шаг ко мне.
Саша стала самой желанной красивой молодой женщиной, которую я когда-либо видел. Я помню, как я подошел к ней, коснулся ее нежной шеи своими пальцами и впился своими губами в ее пухлые клюквенные губы, а огромный зеленый глаз заполнил все мое поле зрения. Аромат ее духов захватывал мой мозг, и мы поцеловались, я не знаю как долго это было, но ее губы были приятными и сочными. Она обнимала меня за шею, как удав свою жертву, и мы целовались дальше. Она крепко впился в мои губы, а её пальчики теребили мне волосы. Но всё хорошее кончается, как и кончился этот поцелуй. Саша, взял меня за руку и завёл в дом, закрыв за мной дверь. Марии не было дома.

— Твоя мама в курсе, что я приду?
— Да, она до завтрашнего вечера будет на работе, и именно она посоветовала пригласить тебя на ужин.
— Зачем? — удивился я.
— Я рассказала, что ты мне очень нравишься и мама предложила мне помочь понравится тебе, у нас вышло?
Я утвердительно кивнул. Саша позвала меня к столу, ох, не есть я сейчас хотел, но отказываться было не вежливо. мы уселись в гостиной и начали разговор. Постепенно темы становились все более и более личными. В конце концов, я спросил почему Саша оделась именно так. На что она ответила, что это выбрала мама, но она для меня оделась бы так же.
— Ты очень сексуальна, — вырвалось у меня.
— Я тебе нравлюсь?
— Конечно! — опять язык опередил мысли.

— А так лучше? — спросила она и спустила платье с плеч на пояс, обнажив молодую, упругую грудь. При этом ее глаза загорелись таким пламенем, что я испугался, не возникнет ли в моем сердце серьезный пожар. Не будучи идиотом и эгоистом, я попросту поцеловал ее в аленькие пухленькие губки. Она ответила вполне логично и естественно: крепко обвила мою шею руками и не отпускала, пока не насладилась поцелуем, который мне волей-неволей пришлось продолжать. Запахло жареным.

— Может быть пойдем в спальню? — спросила она.

Тут я понял, что уже никак не смогу остановиться, наплевал на все, подхватил ее на руки и «потащил добычу к месту пиршества».

Хотя спальня её и не отличалась огромными размерами, но в ней как-то уместилась довольно крупная двуспальная кровать.
Я положил ее на середину кровати и начал снимать с себя одежду. Саша наблюдала за мной с плохо скрываемым восторгом. Было видно, как все больше и больше разгорается ее желание. Каждую вещь она провожала коротким взглядом и снова начинала ощупывать взглядом все мое тело. Когда же дело дошло до трусов, она и вовсе впилась в меня своими прелестными зелёными глазками, а вернее не в меня, а в то, что скрывалось под трусами, появившимися «из-под широких штанин». Мне даже показалось, что она сейчас не выдержит и бросится на меня, как дикая пума, и разорвет зубами тот клочок ткани, который сдерживал столь желанного ей гостя. Закончив со своими приготовлениями, я перешел к одежде своей дамы — расстегнув молнию платья, она осталась предо мной лишь трусиках алого цвета (под цвет помады выбирала негодница), чулки и туфельки, которые она отказалась снимать.

Сначала нежный, чувственный поцелуй... И одновременно правая рука скользит по ее боку вниз, к бедру; гладит его, возбуждает; ее ноги уже раздвинуты и таз делает короткие рывки вперед; мои губы отрываются от ее губ и начинают свой поход по упругой, бархатистой, коже... По щеке к левому уху; целуют его; в игру вступают зубы: они нежно, но ощутимо кусают это прелестное ушко, играя языком с этими серьгами с красными камушкоми; и тут же на помощь приходит прохладный ветерок все из того же рта, обдувающий укушенные места; и снова язык, и снова поцелуи; Саша уже достаточно возбуждена, но я не закончил начатого дела и, не спеша, продолжаю (ведь, по-моему, ласки до сих пор еще никому не помешали). Дальше идет шея, такая тонкая, нежная, совсем еще детская. Потом плечи. Медленно, медленно, не торопясь. Теперь грудь. О, эта грудь!!! Она, наверное, сведет меня с ума (хотя сомнительно, что этот самый ум у меня еще сохранился)! Такая мягкая, молодая, упругая, нежная. А эти соски! Просто чудо. Ни у одной девушки нет таких сосков! Крупные, остренькие, шершавые, твердые от возбуждения и божественно сладкие на вкус. Мять эти пухленькие шарики одно удовольствие.

Возбуждение начинает брать свое. Я начинаю торопиться. Я обнимаю ее под мышками, прижимаясь к грудям, чувствуя их соски на своей коже. Вновь припадаю губами к ее губам. Сладчайший напиток... Мы ложимся — я сверху, она снизу. Её ноги обнимают меня так, что её попа оказывается напротив моего паха — нужное положение; и вот наступает момент истины: я на ощупь нахожу отверстие, и осторожно начинаю вводить в него член. Отверстие узко, но по мере вхождения моего орудия оно постепенно расширяется и дает пройти дальше. Саша задерживает дыхание; этот момент продолжается целую вечность; странно — я думал, что там просторнее; но вот, наконец, член вошёл на всю длину в её попку. Подумать только, он вошел целиком! Саша явно к этому готовилась. Теперь все пошло как по маслу. Туда — сюда, туда — сюда, туда — сюда; Саша раздвигает ноги еще шире; так лучше. Вошел-вышел, вошел-вышел, вошел-вышел; Хлюп... , хлюп... , хлюп... , хлюп... Ее бедра тоже начинают двигаться в такт, навстречу моим. Раз, два, три, четыре... Темп постепенно нарастает; Я наклоняюсь к уху Саши и горячий шепот касается ее щеки:

— Как ты хочешь, чтобы я кончил?

— Я хочу, чтобы ты сделал это в меня! — отвечает она, охваченная страстью.

Мы работаем все быстрее и быстрее. её маленький членик болтается, извергая слабую жидкость, я чувствую, что она уже близко; мне тоже осталось недолго. Она начинает двигаться как в судорогах, закатывает глаза, кусает губы. Но вот она замерла, вся напряглась, дыхание на мгновение прекратилось... и через секунду блаженный стон вылетает из ее груди. Конец... Но вот и я, следом, выхожу на финишную прямую. Мои движения становятся короче и прерывистей; член напрягается, становится твердым, как палка. Я в последний раз погружаю его внутрь и буквально через миг из него ударяет белая струя семени. О, КАКОЕ БЛАЖЕНСТВО!! Наконец я полностью опорожнился; фонтан иссяк. Я вновь обнял Сашу и начал целовать губы, щеки, веки, уши. Это, как ни странно, произвело неожиданный (для меня) эффект: она оказалась снова готовой. Но мне-то надо было слегка отдохнуть. Я поднялся и собрался пойти в ванную. Саша безмолвно, одним взглядом, стала просить меня не уходить, а повторить еще разок — это прекрасное путешествие по заоблачным высотам оргазма. Тогда я ответил:

— Следующая серия в ванной, крошка.

Мы вместе залезли в ванну, усевшись друг напротив друга. Я открыл воду. Скоро теплая вода покрыла наши тела, а пена скрыла их от взора...

Через десять минут я почувствовал движение ноги Саши. Открыл глаза. Она смотрела на меня. Ее глаза снова горели. Ногой она теребила мой пах.

— Ну как? — спросила она. — Продолжим?

— Конечно! Иди ко мне.

Я привлек ее и посадил себе на бедра.

— Теперь твоя очередь водить.

Она с радостью приняла свою новую роль и тут же ее ручка скользнула под воду, в поисках того, что скоро должно стать крепким и упругим орудием любви. Как только ее пальцы достигли своей цели, они ухватили древко копья и начали всячески возбуждать его. Сразу стало видно, что она ничегошеньки в этом не смыслит. Тогда я взял ее руку в свою и стал руководить ее движениями. Очень быстро она поняла правила этой игры и уже сама, без моей помощи начала управляться со своей новой игрушкой. Когда он достаточно окреп, Сама придвинулась вплотную и сама рукой направила мое «копье» в себя. Я во второй раз почувствовал райское блаженство. В ее недрах было так удобно: мышцы ануса плотно обжимали член со всех сторон, ребристая, немного шершавая внутренняя поверхность стенок приятно ласкала пенис при движении, смазка вперемежку с мыльной пеной прекрасно смягчала кожу... Саша начала двигать бедрами, впуская и выпуская из себя мое орудие. Она закрыла глаза и, держась руками за мою шею, откинулась назад. Ее прекрасная грудь то опускалась в пену, то вновь поднималась из нее. Она вся была прекрасна. Мне оставалось только расслабиться и предаться наслаждению. Но и сидеть, как бревно, я не мог. Мои руки сами начали ласкать ноги Саши, ее бедра, ягодицы. Я даже попытался поиграть с её членом. Вдруг Саша остановилась и взволнованно проговорила:

— Что ты собираешься делать?

— Не беспокойся, детка. Тебе это понравится.

Она, хотя и не без колебаний, поверила на слово и позволила мне взять его двумя пальцами, он был очень маленький. Моя «крошка» почувствовала, что это действительно приятно и продолжила свои занятия — сначала медленно, но потом все с большим энтузиазмом. Я не отставал и играл с её «сюрпризом» с такой же ритмичностью. Саша, от такой двойной атаки, начала стонать, закатывать глаза и шептать в истоме что-то нечленораздельное. С каждой секундой ее бедра все чаще прыгали вверх-вниз, и через несколько секунд ее блаженный стон огласил ванную. А я неожиданно остался «не у дел», и поэтому вынужден был заканчивать самостоятельно (она была уже не в состоянии что-либо сделать: руки безвольно повисли, все тело обмякло). Я взял ее за талию и, приподнимая, продолжил движения, подобные тем, что делала она (и которые у нее так неплохо получались!...). Прежний поток чувств вернулся. Но почти сразу же Саша, выйдя из своего оргазменного транса, принялась помогать мне. И у нас так хорошо получалось, что буквально через несколько секунд я снова взорвался фонтаном спермы. Всю ее Саша пропустила внутрь себя и, когда все закончилось, сказала:

— Ты знаешь, это непередаваемое ощущение.

— Какое?

— Когда чувствуешь в себе мужской «сок».

Я попросил рассказать мне о ее ощущениях, и она пустилась в долгий, красочный рассказ о том, что она чувствует на протяжении полового акта... И мы лежали так, — друг напротив друга, усталые и счастливые — и я не мог насмотреться на это прелестное, милое личико, ставшее сейчас еще прекрасней.

Я остался на ночь, на ночь полную любви, а утром, к сожалению, должен был уехать. Но дал обещание моей Саше встретиться как можно скорее.
День мой пробежал весь в трудах и заботах, а ночь прошла с мыслью о Саше, утром раздался звонок.
— Лёша, это я, — звонила мне Саша, — я соскучилась и очень хочу встретиться.
Я предложил встречу в сауне, куда Саша подъехала к вечеру.

Должен заметить, что Саша в своем желтом бикини была еще более привлекательна, сексуальна и желанна, чем просто без всего (почти все время, пока мы были вместе, наедине, оба были полностью обнажены). С этого-то все и началось...

Когда она сняла своё жёлтый летний сарафан, я заметил, что на ней был самый «прогрессивный» бикини, который еле скрывал маленький сюрприз, создавая пикантность. От этого зрелища я потерял дар речи, и нижняя моя челюсть отпала до самой земли. Мы, сблизившись, бросились в объятия. Я сразу же сладко поцеловал ее в рот и, немедля ни секунды, запустил руку под желтую ткань ее трусиков. Саша одновременно и удивилась, и обрадовалась:

— Так, сразу?

— Да, моя принцесса, да. Я хочу тебя прямо здесь и сейчас. Ты сводишь меня с ума в этом купальнике.

Она улыбнулась, поняв мое состояние, и отдалась на волю «этого полового гиганта» (так она сама назвала меня в последствии). Я, немедля ни секунды, поставил ее на четвереньки, отодвинул узкую полоску ткани с того места, куда мне так хотелось проникнуть, и, сняв трусы, без приготовлений вошел в нее (я-то был уже готов). Она негромко вскрикнула от секундной боли, но через несколько мгновений вошла в эту игру полноправным ее участником...

В этот же день я приобщил Сашу к оральному сексу. Сначала это сделал ей я, а потом, под моим чутким руководством, и она довела меня до высшей точки блаженства. Затем мы еще попрактиковались в одновременных взаимных ласках... У нее прекрасно получалось, да: «Я горжусь своей ученицей «... Впервые я так подумал, когда она заставила меня буквально корчиться в страшной силы оргазме, который сама и устроила своим прекрасным ротиком (после того, как мы в очередной раз вышли из парной).

После того, как она выпила последнюю каплю, я спросил:

— Саша... зачем ты всё это делаешь?

Ее ответ превзошел все мои ожидания:

— Я влюбилась в тебя ещё тогда, когда ты пришёл к нам в первый раз и я поняла: я хочу быть с тобой! — Она легла рядом со мной и положила голову мне на плечо, а левую руку на живот. — С тобой мне хорошо, да и мама оказалась не против, она хочет устраивать своё будущее, а я не хочу быть обузой. И она не против, чтобы я была с тобой...

Я почувствовал, как ее рука начала спускаться к моему паху. Я понял, что она снова захотела. Ее пальцы сами нашли древко копья и начали возбуждать его легкими поглаживаниями, пощипываниями и т. д. Я быстро возбудился и предложил ей сесть на меня сверху, как в тот раз в ванной. Она согласилась и, оседлав меня и раздвинув рукой створки свою попку, опустилась на мой член. Это действительно было похоже на скачки. Ее бедра прыгали вверх-вниз, и мне казалось, что это всадник подпрыгивает на седле горячей лошади. Саша уперлась руками в мою грудь, а я тем временем ласкал ее собственную. Правда, руками это получалось не очень хорошо, но все-таки удовольствие это доставляло...

Вот так мы провели еще один вечер вместе.

Кажется, невероятным то, что можно так много заниматься сексом. Но факт остается фактом. Мы это делали. По-моему, всякий раз, когда мы соединялись, я отчетливо осознавал, что эта девушка — Саша — моя девушка. Это очень возбуждало.

Так или иначе, день подошел к концу, и нам пришлось расстаться. Я отвёз Сашу домой. На прощание я поцеловал Сашу в губы и пришлепнул по пухленькой попке, прятавшейся в складках платья...

Не прошло и недели, как Саша переехала ко мне, наполнив моё одинокое жилище любовью и заботой. Саша расцветала на глазах и я, рядом с ней, забывал обо всём на свете.
Так мы и живём с ней и по сей день.