Автор выражает благодарность, за конструктивную критику, читателям предыдущих частей сей повести. Приятного чтения, друзья!

Ночь. Часа три. Окна слабо светились, не давая комнате полностью погрузиться во мрак. На улице были слышны приглушенные кошачьи песни. Я собирался будить мать, хотелось продолжить наши вчерашние игры. Я осыпал ее лицо и грудь нежными поцелуями. Сквозь сон, поморщившись, мама сказала:

— Миша, не надо. Я спать хочу, не сегодня.

— Мама, папы здесь нет уже года два, — поправил я ее.

Мать назвала меня отцовским именем. Видимо, подсознательно она еще не выбросила отца из головы.

Открыв глаза и сонно посмотрев на меня, мама сердито ответила:

— Никак не могу забыть этого мудака! И на работе, временами, его вспоминаю и дома. Вот же старый импотент!

— Мам, но у тебя же после отца было много мужчин, пора бы его и забыть? — полувопросом ответил я.

Она потянулась и зевнув погладила меня по голове. Я знал, что с утра мать всегда добрее и болтливее, поэтому стремился узнать про ее похождения как можно больше. Заодно, я мог подлизаться к ней за вчерашнее.

— Много? Два-три раза в неделю это много? Я бы хотела гораздо, гораздо больше. Знаешь, в последние годы, твой отец почти не уделял мне внимания как женщине. Потискает своими кривыми лапами, подергается жирным задом, отвернется и захрапит. Вот и все, что мне перепадало... — грустно сказала она.

— Мама, пожалуйста, извини за мое вчерашнее поведение. Я ничего не хотел делать против твоей воли. Но с тех пор как я увидел тебя, с тем молодым африканцем, я не мог сдержаться. Тебе еще повезло, что вчера я не связал тебя и не трахнул в жопу. А это было в моих планах, — опомнившись я быстро заметил, — Ты обалденная женщина! А отец — никчемный кретин. Я ненавижу его также как и ты.

Помолчав, мать ответила:

— Как я могу сердиться на тебя. Ты мой единственный сын. Это ты меня извини, я не должна была скрывать свои похождения от тебя. Может если ты узнал бы о них как-то иначе, ничего бы и не случилось. Но знаешь, кунни ты вчера делал мне на высшем уровне. И откуда у тебя столько опыта? Я кончала почти так же сильно, как когда меня лизал Чиди.

Чиди, так наверное зовут того парня из общаги. Забавное имечко.

— Мам, а почему ты встречаешься только с черными? Чем тебе белые мужики не угодили?

— Ну... Когда твой отец бросил меня, у меня было такое состояние, которое не давало мне ничем заниматься. Нужно было расслабиться. Но как? За те двадцать с лишним лет, что мы прожили с твоим отцом, я совсем разучилась знакомиться с мужчинами. Да и годы уже не молодые, чтобы меня цепляли они сами. Твоя мама старенькая...

Тут я перебил ее:

— Старенькая? Ты что! Да ты трахаешься как двадцатилетняя девчонка. У тебя шикарное тело. Прекрати так говорить! Разве могла какая-нибудь старая развалюха обслужить Чиди как ты? Да парень светился от счастья, когда ты буквально выдоила его. Я видел все это со стороны. Так и есть. — возмущенно ответил я.

— Спасибо, сынуля. Приятно слышать такие комплименты от молодого человека, тем более, своего родного сына. Скажи, а что тебе тогда понравилось во мне больше всего?

— В тебе? Но я еще не был в тебе, — обиженно пошутил я.

— Ты понял о чем я спрашиваю, — улыбнулась мама.

— Мне все очень понравилось. Например, что ты вела себя как последняя блядь. Ты раздвигала ноги по команде, а после того как ты вычистила черный хуй, негр потрепал тебя по щеке. При этом ты благодарно смотрела в его глаза. А то как ты вытерла остатки спермы, капающей из твоей пизды! Да я чуть стену не продырявил, когда кончал. Я бы подглядывал за тобой хоть всю ночь напролет. Честно говоря, я бы не отказался посмотреть на тебя снова. — выпалил я.

Я почувствовал как мамина рука нежно обхватила мой члена, а большой палец ее руки стал совершать медленные круговые движения по головке. У меня перехватило дыхание. Мама захихикала.

— Что-то мне подсказывает, что у тебя скоро будет такая возможность. Может быть, я разрешу тебе и поучаствовать, если будешь себя хорошо вести.

— Правда? Мамочка! Да я сделаю все, что угодно, лишь бы ты мне разрешила!, — с жаром убеждал я мать, — Но ты, не ответила, почему именно негры?

— Почему? Да ты что! После того, как я увидела их на своих лекциях, дня не проходило, чтобы я не представляла себя вместе с ними. Вначале весны, у Чиди было несколько долгов по моему предмету и я намекнула ему, что долги нужно отдавать. Я оставила его после занятий. Он зашел в мой кабинет, а я, сидя на стуле, широко расставила ноги, задрала юбку, отвела в сторону трусики и сказала: «Студент, Вы можете легко сдать мой предмет, если доставите преподавателю большое удовольствие» — он от удивления рот открыл. Но оправившись, покорно встал передо мной на колени и начал осторожно лизать меня. Вот это был оргазм! И не один...

Мать сделала небольшую паузу, настолько ей было приятно об этом вспоминать.

— Позже, он сказал, что у него на родине сексом занимаются чуть ли не с малолетства. Это у них там основное развлечение или средство общения. В деревнях все молодые парни и девушки перетрахаются и берутся за пожилых и старых. — Не то, что у нас. — с сожалением отметила мать.

— Я и не говорю тебе про размеры его штуковины, ты сам все видел. Знаешь, я как женщина тебе скажу, что когда что-то упирается в матку это не очень приятное ощущение, но мне в матку уперся длиннющий толстый черный член и тогда я сразу начала кончать. Двигается внутри, а такое ощущение, что он раскачивается из стороны в сторону. И... Не знаю как это описать словами... Наверное, для этого нужно быть женщиной, чтобы понять. — задумчиво рассказывала она мне.

От ее ласк и разговоров я почувствовал, что кончаю. Сперма брызнула мне на живот, я выругался. Мама рассмеялась:

— Ой, извини, сынок. Я сейчас все исправлю. — сказала она.

Ее горячий язык заскользил по моей коже, слизывая тут и там лужицы спермы. Я спросил мать:

— Мама, а ты не боишься, что тебя застукают? А работа, друзья?

— И? Мы ведь давно не в совке живем. Кому какое дело? Я буду развлекаться как только могу. Никто меня не остановит. После всего, что я испытала, обратного пути нет. Ну, будут меня называть, за глаза, блядью или шлюхой, я переживу. На самом то деле, все мои подруги ужасно будут завидовать, ты же сам вчера сказал, что в интернете полно видео и фото с неграми. И что популярность ихняя только растет. Это подтверждает, что я все делаю верно. Мне нравится быть доступной для молодых ребят, это заставляет и саму меня чувствовать себя молодой.

Потихоньку я стал догадываться, что мама никому не рассказывала еще о своих похождениях и наша беседа чем-то напоминала исповедь, но совсем без раскаяния.

— А! И вот еще, Чиди вчера сделал несколько снимков, когда я делала ему минет. Сказал, что выложит из в интернете и подпишет, мол уличная шлюха за 5$. Я так возбудилась, меня ведь никто там не узнает, а если и узнает, примет за похожего человека. Наверное, я буду просить его снимать меня каждый раз. Пусть завидуют, сучки! — с жаром рассказывала мама.

— Он сфоткал тебя по моей просьбе. И не бесплатно. Надеется выкачать еще бабла из меня. Но у него ничего не выйдет. — сказал я матери.

— А что, если ты будешь снимать меня, пока я трахаюсь? Мой сын будет снимать как меня трахает негр! Я от одной мысли уже теку, — в подтверждение своих слов мама провела пальцами по своей пизде и вытерла их о мои губы, — Вот попробуй! Вкусно?

Я почувствовал мамин аромат и обалденный вкус ее соков.

— Угу, — пробормотал я облизывая губы, — Мама, а можно я полежу тебя?

— Наверное, нужно! Ты знаешь 69 позицию?

— Мам, о ней я еще в школе узнал.

— О-о... Какой у меня умный мальчик...

Мы легли поперек кровати. Я был снизу, мать прижалась сверху упершись руками

в матрас. Мама широко развела ноги, у меня был полный доступ к ней. Облизывая ее, я с удовольствием представлял, что тоже самое делало несколько черных ребят до меня.

Засовывая в нее пальцы, я пытался всунуть их как можно дальше, скреб изнутри, вращал кистью. Мама стонала как раненый зверь, не забывая и обо мне. Я чувствовал, как ее губы плотным кольцом двигались по моему хую, ее язык без передышки трудился. Хорошо, что я уже недавно кончил, иначе все моментально бы прекратилось.

Ее рот издавал настолько неприличные звуки, что мне приходилось напоминать себе, что это не какая-то ненасытная блядь, а моя мамочка! Кто бы мог ожидать такого, от простой, ничем не примечательной женщины. В тихом омуте...

Влагалище матери, начало напрягаться сильнее сжимаясь, я знал, что она вот-вот кончит. Ускорил темп. Несколько секунд и она уже конвульсивно билась, не выпуская моей член из своего рта. Я спросил:

— Мам, как ты?

— У-уу! Ммм... — только и смогла промычать она.

Я чувствовал, скоро спущу.

— Мама, а ты можешь проглотить все? — спросил я издевательским тоном.

— Попытаюсь. — усмехнувшись быстро ответила она.

Сперма начала выстреливать из меня как из пушки. Мать поперхнулась, но немножко успокоившись, продолжала всасывать хуй как вакуумная помпа. Через некоторое время, оторвавшись от него, она сказала:

— Я глотала гораздо больше. Не думай, что ты можешь тягаться с парнями у которых яйца размером чуть ли не с мой кулак. Вчера, например, я выпила столько, что приехав домой и голодной-то была не очень сильно.

— То есть вчера у тебя в желудке было полно спермы Чиди?

— Я, что не по-русски говорю?

— Я понял, но почему ты тогда сопротивлялась, когда я заставлял тебя делать минет?

— А ты не знаешь, что за девушкой сперва ухаживают, а только потом суют в нее член? Эх ты! Хотя если бы ты спросил разрешения, я бы тебе скорее всего отказала. Все таки воспитание у меня, как и у всех женщин моего поколения другое было. Наверное, сегодняшние мамы могли бы и согласиться, — объяснила она, — и спал бы ты сейчас в своей кровати, максимум тайком онанируя по утрам, глядя на меня. А я бы развлекалась и дальше без тебя.

— Но мы будет делать это снова? — с тревогой в голосе спросил я.

— Я еще не решила. Но трахать я тебе себя пока не дам. Только минет. А ты будешь делать кунни для меня, — ответила мама, — извини, но я хотела бы еще немного потрахаюсь с большими парнями, а после мы это обсудим снова. Иначе ощущения уже будут не те. Не расстраивайся! Твоя мама, все равно тебя любит больше всех на свете. — ободряюще сказала она.

Я надул губы. Минет и только смотреть или фотографировать. Странная роль. Хотя... я попробую внести в мамины планы коррективы, когда она потеряет бдительность.

— Ну, что все?

— Мам, а если я захочу ласкать твою грудь? — осторожно спросил я.

— Сколько угодно. — убедительно ответила мама, подставляя ее мне.

Я положил руки на теплые мягкие груди. Немного размял их и спросил:

— Мама, может глупый вопрос, но почему и тебя такие огромные соски?

— Ну... Сынок, это у меня еще с детства. Все мои подружки были плоские как доски, я в принципе, тоже, но соски уже тогда были довольно крупные. И еще эти веснушки. Ты же знаешь, что я, на самом деле, рыжая?

— Это трудно не заметить. Но мне ты кажешься от этого сексуальнее. — сказал я.

— Спасибо! Но мне не нравиться. Я всегда хотела быть блондинкой. Когда ты рыжая, то кожа очень тонкая и бледная. На солнце моментально сгораешь. Не загоришь как следует. У меня еще веснушки на плечах и лице. Спасибо хоть глаза у меня голубые, а не карие. Знаешь, эти черные ребята всегда балдели от моих глаз. Говорили, что когда им отсасывает или раздвигает под ними ноги голубоглазая шлюха, это приятно вдвойне. — сказала мама.

— Ну, мам, тебе это и белые мужики скажут. И у тебя не белая кожа, а молочно-белая. — заметил я.

— Какая разница? Белые мужики, проходят не замечая меня. Им нужны только молоденькие несмышленые девушки. А такие как я, видите ли, не годятся. Старые!

— Мама, ты не старая! — с упором на последние слова сказал я.

— Да я знаю, сынок. — улыбнулась она мне.

Я продолжал ласкать ее соски языком. Они быстро увеличились в размерах. Я взялся за левый и немного покрутил.

— Ты что, радио настраиваешь? Нежно ведь нужно. Когда я тебя кормила ими в детстве, то ты был куда нежнее с ними.

— Теперь мы поменялись. Я кормлю тебя. Ты ведь теперь у меня сосешь. — язвительно заметил я.

— Да разве с тебя прокормишься? Так, чтоб с голоду не сдохнуть. Хахаха! — засмеялась она.

Я представил, что в маминых грудях снова есть молоко и я попытался его высосать. Мать похвалила:

— Вот молодец! Давно бы так. Приласкай их.

Лаская ее грудь, я осторожно начал ласкать рукой ее клитор.

— Ну, так не честно, — сказала мама, так любой сын может.

Мы засмеялись. Теперь, общаясь с мамой, я познавал ее скрытую, до недавних событий, темную часть личности. У мамы было хорошо развито чувство юмора. Порой, довольно специфического. Я был счастлив иметь такую маму. Я бы сделал для нее все, что она попросит.

Мама напомнила:

— Уже скоро вставать. Тебе на занятия, а мне на работу. — немного грустно произнесла она.

— Мам, а можно тебя попросить кое о чем?

— О чем?

— А можешь мне сделать минет в машине? Припаркуешься возле парка на обочине. Там нас никто, по идее, не заметит. — предложил я.

— Минет в машине? Я и забыла, что машину можно использовать для этого... — начала она.

— Да-да, — перебил ее я, — мой отец этого не мог. Но я ведь не он, мама. Я совсем другой. Ты мне нужна вся целиком. Без остатка.

— Вот как!, — я услышал нотки смущения в ее голосе, — Конечно ты не он, поэтому я сделаю тебе минет хоть на лекциях — снова засмеялась она.

Утром принимая вдвоем душ мы обнимались и немного целовались. Я отметил, что гораздо приятнее, когда кто-то трет тебе спину... Да и не только это...

Подъезжая к университету мать припарковалась на обочине.

— Мам, а здесь не слишком людно? Вдруг, кто увидит — с тревогой спросил я.

— Но лица та они твоей мамы не увидят? — пошутила она, расстегивая мои брюки.

Почувствовав ее дыхание на своем члене, я забыл обо всем на свете. Увидят — не увидят. Мне было на-пле-ва-ть!

Через несколько минут мать поправляла макияж глядя в зеркало заднего вида. Я спросил ее:

— А когда я смогу посмотреть на тебя?

— Ты и сейчас смотришь. Ну ладно, сегодня я не смогу освободиться рано. Нужно ведь иногда взаправду работать. А вот завтра после лекций, часов в 5 вечера, можешь прийти в мой кабинет. Я что-нибудь придумаю.

На прощание крепко обняв ее, я вышел из машины. Она помахала мне и поехала на стоянку.

Проходя через парк, я чувствовал нечто новое, совершенно необыкновенное и с нетерпением ждал завтрашнего дня.

Продолжение следует...