ОТ АВТОРА. Рассказ был написан по горячим следам, в январе 2012 года.

Дело было в Москве, в начале декабря прошлого года.

Встреча была назначена на 10 часов утра. Я сам чуть не опаздываю, еле-еле заскочив в электричку (да-да, мне так оказалось удобней прибыть на место встречи, чем на метро с пересадками). Она опаздывает совсем чуть-чуть, минут на 5. Звонок на мобильный:
— Я уже тут, а ты где?
— Я тоже. Как тебя увидеть?

Она пытается мне объяснить, с какого вагона метро она вышла и в какую сторону повернула, но я-то прибыл иным транспортом, и мне удобней привязка к наземным объектам. В общем, встречаемся.

Симпатичная такая женщина, улыбающаяся и смущающаяся своей же решимости на реальную встречу после недолгой переписки, да еще и с женатым приезжим мужчиной.
— Мы куда?
— Совсем недалеко, — отвечаю я (подготовка места встречи сделана еще вчера вечером, телефонными звонками). — Две минуты пешком.

Маленькая гостиница, совершенно без наружной рекламы, и даже вывески нет. Накануне я там заказал номер на 2 часа. Горничная поднимается с нами на второй этаж, показывает санузел в коридоре, комнату с душевой кабинкой и предупреждает, чтоб с вентилем были аккуратны, может заедать. Пока я с ней расплачиваюсь, она спускается вниз и приносит сдачу, моя спутница быстренько посещает санузел и возвращается в комнату.

В силу определенных причин, которые станут ясны в конце рассказа, я не буду называть ее анкетное имя (даже вымышленное по первой букве, как обычно делаю в других своих рассказах) и не буду рассказывать историю ее жизни, сексуального и семейного развития, детей и работу, хотя понятно, что вся эта информация мне была рассказана частично во время переписки, частично во время самой встречи. Самая обычная женщина с самым обычным именем (для списка пусть будет Галей) и типичной для многих биографией.

Сняв верхнюю одежду, обнимаемся с ней и целуемся. Снова заскромничав, она прячет лицо у меня на плече. Я начинаю тискать ее за тело под одеждой.
— Подожди чуть-чуть, дай отдышаться. Расскажи мне, как доехал, не на метро? А почему?

Рассказываю ей перипетии моего перемещения, почему именно решил ехать не на метро и почему чуть не опоздал на электричку. Она очень заинтересованно слушает, задает вопросы, по сюжету пересказа хмурится и улыбается, и уже вроде не обращает внимания, как я одной рукой глажу ее руку, а другой, пусть не так настойчиво, как сразу после поцелуя, легонько глажу ее по бедру.

— А обратно ты тоже на электричке поедешь? — спрашивает она.
— Нет, на метро. Мне надо будет примерно в 13 часов быть «там-то», это метро «такое-то».
— Я тоже на метро до «такой-то» пересадки. Поедем вместе?
— Конечно! Будем держаться за руки и целоваться, как молодые парочки?
— Ой, — в смешливом удивлении выпячивает губы, — я думала ты такой прожженный циник, а оказывается, в душе романтик?
— Я циничный романтик. Или романтичный циник. Как тебе будет угодно.

Расстегиваю ей пуговицы на блузке и просовываю руку в декольте, ощущая приятное тепло тела и ткань лифчика.
— А ты же не помыл руки? — неожиданно говорит она.
— Мы сейчас искупаемся, — отвечаю я, даже не совсем понимая, что хочет сказать этим.
— Искупаемся, конечно, но ты помой сейчас руки, все же в транспорте был. Вот я помыла, — и показывает мне свои руки, будто это я требовал чистоты рук.

Впрочем, требование справедливо, и я как-то умудряюсь помыть руки под душем, не очень сильно забрызгав рубашку и галстук. Действительно чувствую, что вентиль на последнем издыхании, говорю это ей и подшучивая, надеемся, что окончательно он выйдет из строя хотя бы через два часа, и не испортит нам встречу потопом или засухой.

Кое о чем мы с ней беседуем еще, после моего мытья рук, сидя рядышком на большой двуспальной кровати, вернее, уже рассказывает она, а я слушая, дорасстегиваю до конца пуговицы блузки, и ласкаю ее тело. Затем снимаю лифчик, и не целуя пока грудь, покручиваю соски, внимательно смотря ей в глаза, как бы и слушая внимательно ее рассказ, и в то же время пытаюсь определить, когда она уже будет не против перейти от слов к действиям.

Паузы в ее словах становятся все дольше, она иногда не завершает предложения, порывисто вздыхая и сжимая-разжимая кулаки. Чувствую, как ей хочется плюнуть на этот вопрос, поднятый еще в переписке и отложенный к ответу до встречи, тем более он никакого не личного и не эротического контекста, и отдаться сполна моим ласкам и самой отвечать, но усилием воли она всё же доводит свой рассказ пусть до скомканного, но логичного финала, и только после этого, заласканная моими руками и взглядом, впивается поцелуем мне в губы.

Катаемся по кровати туда и сюда, целуя друг друга куда попадется, трогая руками, куда дотянемся, и освобождаясь по ходу от неснятых деталей одежды. Когда этих деталей на нас остается по одной штуке (мои и ее трусы), первым в душ иду я, затем не выключая воду, чтоб не тревожить капризный вентиль, она.

Затем снова ласкаемся, она очень долго и нежно делает мне минет, я в какой-то нирване уплываю далеко-далеко, шум машин за окном навевает мысли о морском прибое, мне кажется, что я лежу на песке и солнечные лучи согревают мне тело и член, а когда она выпускает на краткие мгновения член изо рта, то как ветерок охлаждает нагретый ствол.

Она отрывается от члена и задорно смотрит мне в глаза.
— Давай? — вопросительно шепчет она.
— Давай! — утвердительно шепчу я в ответ.
— Только костюмчик наденем, хорошо?

Во время переписки мы этот вопрос обсуждали, поэтому я не удивился ни термину, ни предложению, хотя надеялся, что может в запале и позабудет. Достаю из-под подушки упаковку, она разрывает, достает, руками и ртом надевает, расправляет, насаживается на член и фрикций три медленно, затем довольно быстро и активно в позе амазонки лицом ко мне трахается.

Ловлю визуальный кайф от созерцания ее подпрыгивающих грудей, ласкает слух ее постанывание, тактильный контакт тазобедренных частей тела дает массу приятных ощущений, когда она пригибается для поцелуя, с удовольствием воспринимаю вкус ее губ и языка, и с наслаждением вдыхаю запах чистоты и парфюма. Классный секс, отличная женщина, прекрасное начало дня!

Частота ее фрикций уменьшается. Наверное, устала, надо и мне поработать. Ставлю ее раком таким образом, чтоб попа выпячивалась на уровне края кровати, сам встаю за край, и тоже довольно долго, улыбаясь сам себе, своим ощущениям от жизни и секса, размеренными движениями трахаю ее.

Ее постанывания чаще и чаще, мое вбивание члена быстрей и глубже, руки мои тоже уже не столько ласкают и шлепают ягодицы, сколько ухватив за бедра, управляют движением таза, и вот ее «ах-ах-ах-ах» становится быстрым «ахахахахах», и затем буква «х» пропадает, долгое и протяжное «аааааааааа».

Но я еще не кончил. Через некоторое время возобновляю фрикции, но понимаю, что ей это уже не особо. Нет, она деликатно стоит, не слезает с члена, словесно никаких возражений, но уже молчит, не подмахивает, и скорей всего даже мысленно в досаде, почему я не кончил. Про это она тоже в инете рассказывала, что ей приятней всего момент одновременного оргазма.

Вынимаю член, освобождаюсь от поганой резинки, ложусь на постель. Она тоже видимо помнит, что мой кайф наиболее приятен от минета. Сосет уже совсем недолго, минуту или две, и излюбленные мои «стой-давай» тоже выполняет четко. Высосав все и поиграв еще языком с головкой, довольно улыбается, треплет меня за яйца и ложится рядом.

— Доволен? — и называет мое имя из анкеты, не DD.
— Еще бы! А ты? — и называю ее анкетное имя, по секундной заминке (похожей на мою мгновением раньше) понимаю, что в ее анкете скорей всего тоже не реальное имя, а придуманное.
— Спрашиваешь, — блаженно выдыхает она и кладет голову мне на грудь.

Отдыхаем какое-то время молча.

Затем снова с полуслова-слова, жеста-мимики, возникает разговор, на сей раз он эротический, кое-что из своего опыта она рассказала, но не желая ее подставлять (Инет маленький, и дело было недавно), умолчу. Суть же в том, что я возбудился, второй заход у нас состоялся, но был односторонним — она сделала мне минет, но уже не так долго, нежно, продолжительно, как в самом начале встречи, а более быстро, жестко, сопровождаемый дрочкой, и нацеленно на результат, иначе могли не успеть по времени.

Принимаю душ, оставляю воду открытой, начинаю одеваться. Она заходит в душевую, через минуту кричит: «зайди сюда, я вентиль задела, обратно не переключается». Снова вынужден раздеться, чтоб не промокнуть под бьющими теперь не только из душа, но и панели струями, захожу к ней, дергаю туда-сюда, кое-как удается привести вентиль в прежнее состояние неустойчивого, но все же равновесия. Раз уж стою с ней рядом голым, не упускаю возможности еще разочек поцеловать и потискать, засунуть пальцы в манящую глубину пещерки, она ворчит понарошку, «смотри не задень снова, а то нас не отпустят сегодня», но видно, что довольна таким моим интересом к ней.

Выходим, помогаем друг другу вытереться, одеваемся. И мне на ум приходит забавный случай из моей армейской службы, связанный с несправным краном и старшиной соседней роты. Застегнув пуговицы пальто и открыв перед ней дверь, фактически уже выходя из комнаты, начинаю рассказывать:

— Был у нас в армии такой смешной случай. Служил в соседней роте прапорщик... — и оговариваюсь, уж не знаю, по Фрейду или Мендозе, вместо Вардан Сергеевич (причем еще и фамилия у этого прапорщика была как у одного известного актера-армянина) говорю, — Кардан Сергеевич, — и натыкаюсь на ее спину, так она резко остановилась и повернулась ко мне, с очень удивленным и непонимающим взглядом.

И по этому взгляду я понимаю, что она знает, кто такой Кардан. Что она если и не постоянный автор-комментатор, то наверняка постоянная читательница мендозовских сторек. И что по моему ответному взгляду, и бешеной работе мысли, с кем же это довелось пересечься, и она понимает, что я тоже отлично знаю этот ресурс и его участников.

Первый ступор проходит, нам навстречу идет горничная, мы принимаем подобающее поведение, говорим ей «спасибо, до свидания», спускаемся на первый этаж и выходим на улицу. У меня в мозгу возникает схема разговора, как бы узнать, кто она такая и поняла ли она, что я DD. Помня, что в наших планах еще и поездка в метро до определенной пересадки, хочу начать разговор издалека, типа — а ты знаешь Кардана? А кого еще знаешь из авторов? А чьи рассказы тебе больше всего нравятся? А ты сама что-то писала, про что был сюжет?

Вибрирует в кармане мой мобильный телефон. Это звонит мой друг, именно с ним мы и договаривались в 13 часов встретиться. Он только сегодня прилетел из нашего родного города, мы с ним не виделись несколько лет, и хотя по скайпу регулярно общаемся, все равно по случаю личной встречи намечена хорошая такая пьянка-гулянка, с привлечением еще одного друга, живущего в Москве уже полтора десятка лет.

Естественно, мы с ним говорим на нашем родном языке. Ну и предполагаю, что по каким-то все равно понятным словам типа «метро», «Белорусская», «Павелецкая», «Рэдиссон Славянская» (условно), моя спутница понимает, что речь идет о том, куда мне надо поехать, и что мой друг объясняет мне, каким образом следует добираться до его местопребывания. Тем более, в номере я ей говорил, что после интимной встречи с ней у меня такие планы насчет встречи с друзьями, и они могут быть настолько обширны, что я буду занят весь остальной день, вечер и ночь. А с ней смогу встретиться повторно не ранее, чем завтра во второй половине дня. Ну и как бы сошлись на том, что когда буду свободен, я ей позвоню, а она уже сориентируется сама, сможет ли встретиться.

Галя тянет меня за рукав, смущенно улыбается, что вынуждена отвлечь меня от телефонного разговора, и показав на некую рекламу у входа в один из близлежащих магазинов, говорит:

— Знаешь, мне вот это нужно, я зайду в магазин, и наверное, буду долго выбирать. Ты меня не жди, иди на свою встречу. Потом созвонимся.

Мы кратко целуемся, и она уходит. Если она мендозянка, то именно по этому штриху, разговору на нерусском родном языке, точно меня вычислила. Остальные штрихи видела только что воочию: лысый, толстый, носатый, телом обильно оволошенный, женских душ дефлоратор DD.

А я так и не понял: кого же я трахал?

76700   15 12041  11   +6.1 [9]