Шла третья неделя командировки. Проснулся я по будильнику в половине второго ночи. Работа в ночную смену мне нравится, а находиться в горячем цеху Фабрики — одно удовольствие. Никого не видно, не слышно из-за сильного шума насосов, печей, транспортеров и другого оборудования.

Десять минут по традиции посвятил отжиманиям и прессу, еще десять — водным процедурам. В течение оставшихся до выезда из гостиницы десяти минут выпил кофе, оделся и отправился к стойке администратора. В холле уже собрался мой коллектив — начальник и два сослуживца. Перекинувшись парой дежурных фраз мы идем к выходу на стоянку.

Краем глаза я вижу полулежащую на кожаном диване у стойки администратора Елену Николаевну — привлекательную молодую женщину лет 35—38. Обычно эта особа нарушает спокойствие мужской половины обитателей гостиничного комплекса. Миловидное лицо, черные как смоль длинные вьющиеся волосы, великолепную фигуру подчеркивают строгие костюмы. К слову сказать, многие молодые девушки 20—25 лет позавидовали её фигурке — имея рост метр семьдесят, грудь размера 2, 5, подтянутую попу и стройные ноги, она не была худышкой, но могла себе позволить и сладкое, и есть после шести вечера.

Вот и сейчас за те несколько секунд, что мы шли к двери, я успел кинуть взор на неё — волосы аккуратно распущены, одна лишняя пуговица на блузке расстегнута, увеличивая зону декольте, крепкие бедра и вытянутые ножки ни чем не прикрыты. Женственность прям так и перла из неё... Вглядевшись снова в её лицо я увидел, что она смотрит на меня через полуопущенные веки. Слегка смутившись, я улыбнулся ей, пожелал спокойной ночи и эта выточенная из драгоценного камня Муза ответила мне с улыбкой:

— Спасибо, Леша!

«Эх... Все-таки есть на свете представительницы прекрасной половины Человечества, созерцание которых не только вызывает Желание, но и приносит истинное эстетическое удовольствие!» — с такой мыслью я сел в машину и мы всей бригадой отправились на Фабрику.

Приехали в начале второго дня с нашей ненормированной смены. Уставшие, голодные, но довольные тем, что все-таки удалось наладить один из агрегатов Фабрики (он, паразит, недели две фортеля выбрасывал) мы отправились в столовую.

Сами понимаете, что в сугубо мужском коллективе все разговоры рано или поздно сводятся к женщинам.

— Володя, — проворчал начальник, — только опять не начинай в который раз смущать девушку! Она и так не может места себе найти от того, что ты к ней каждый день пытаешься подкатить.

— Ну ведь у неё есть защитник и он находится в нашей дружной бригаде, Сан Саныч. — гоготнул шутник и балагур Артем.

— Это точно, а еще он моралист и законченный романтик. — бабник Вовка не упустил момента поддакнуть товарищу и пошло помечтать. — Вот бы её успеть до конца работы тра...

— Лучше прикрой рот! — ответил я ловеласу-неудачнику. — Иметь будешь потаскушек с улицы! Не для тебя красавица растет. Сколько девчат перепортил, поматросил и бросил? Пока со мной работаешь этот фокус не пройдет.

— Цыц, горячие финские парни! Вот паразиты... — шеф как всегда сохранял здоровую рабочую обстановку в коллективе.

Знал бы Вовка, почему она не отвечает ему на его подкаты и почему я её так защищаю...

На этой словесной перепалке мы вошли в столовую, уселись за любимый стол недалеко от большого телевизора и стали ждать официантку. Она не заставила себя долго ждать...

Она приближалась к нам с подносом в руках — как всегда аккуратно одетая, с забранными в хвост русыми волосами молодая Нимфа. Юлия, Юля, Юленька! Миловидное создание лет 19—20 лет от роду, которое, что странно, не осознавало свою привлекательность и красоту. Ростом она была маленького — 1, 60. Светлые русые волосы забраны в хвост, большие бирюзовые глаза смотрели одновременно озорно и скромно, аккуратный носик, чувственные губы... специально для еtаlеs.оrg Нежная шея, бюст второго размера, элегантные руки, крепкая попа и широкие бедра — вот лишь краткое описание этого милого создания.

Ясно было, что желали её в гостинице все — кто нежно, кто жестко. При виде неё и я сам испытывал стойкое желание, однако за те три недели в её обществе я очень к ней привязался. Благо я был ненамного старше её — только что закончил институт. Однако опыт работы уже накопился приличный, ведь я работал с третьего курса с Сан Санычем и ребятами в проектном бюро.

Мы с Юлей целые вечера проводили вместе за просмотром телевизора в большом зале комплекса, ходили в кино, объедались мороженым, гуляли в сосновом бору. Я ни в чем не отказывал ни ей, ни себе — зарплата и суточные в нашей конторе приличные.

В разговорах с ней я узнал, что она учится на третьем курсе в Политехе, что не могло не радовать. Летом работает в гостинице. Мы беседовали на различные темы — от кино, музыки и вообще искусства в широком смысле этого слова до таких тем как электротехника, теплотехника, политика. В общем девочка очень порадовала меня своей многогранностью, которая дополняла и без того хорошее впечатление.

... Мужики отправились спать после «бурной ночи» и шикарного обеда, а я пулей понесся в цветочный магазин и купил букетик из самых красивых роз для той, которую, скорее всего, безнадежно любил!

Я ждал и в назначенное время увидел её — с распущенными волосами, одетая в бирюзовый сарафан и босоножки под цвет глаз — она свернула с тротуара в сторону большой стройной березы, в тени которой пару дней назад мы просто стояли и молча смотрели друг другу в глаза. В тот день я не осмелился поцеловать её, ибо через месяц командировка заканчивалась, а я просто не мог — не мог обещать ей чего-либо. Все-таки прав Володя, сказав однажды такую вещь:

— Однажды таких как ты соберут всех вместе и отправят куда-нибудь в резервацию как последних романтиков. Как мастодонт вымирающий, а не мужик!

Ну какой я есть — перевоспитанию не поддаюсь.

Мы шли по тропе меж берез и говорили обо всем на свете. Юля то и дело смотрела на букет и я не выдержал:

— Мне нужно с тобой серьезно поговорить.

— Я догадываюсь на какую тему... Созрел наконец? — с легким укором посмотрела на меня девушка.

— Созрел. Ты стала много значить для меня: как человек, как друг, как... женщина...

— Продолжай... — озорные нотки звучали в её голосе, а глаза будто сияли.

— Я скоро уезжаю — работы у нас осталось чуть больше чем на месяц — и хочу просто сказать тебе, что... что ты мне нравишься. Даже слишком нравишься! Мне хорошо с тобой и я все думаю о тебе... Мне хотелось бы развития наших отношений, но боюсь, что они обречены. Я уеду и не хотел бы, чтобы ты меня вспоминала с укором! Я ведь мотаюсь туда-сюда по стране — ни кола, ни двора. Ты бы не хотела...

— Я бы не хотела упустить, быть может, единственный шанс встретить такого молодого человека, Леша, с которым мне было бы так легко и хорошо как с тобой. Бегала бы я к тебе как школьница? Что ты молчишь?

— Я люблю тебя, — глядя Юле в лицо сказал я.

— Я тоже тебя... — её признание смолкло, ибо я взял её за руки (букет упал на ковер из лесных трав) и впервые поцеловал.

Это было ни с чем несравнимое чувство! Мы стояли несколько минут и сладко целовались, наслаждаясь каждым моментом сплетения рук, прикосновения губ. Левой рукой я зарылся в её прекрасные волосы, а правой прижимал её к себе, обхватив точеную спину. Я не хотел спешить, ибо у нас впереди еще как минимум месяц.

Мы уже подходили к гостинице, как у меня зазвонил телефон. Начальник сообщил, что впереди у нас два выходных дня.

— Завтра у меня выходной. И послезавтра тоже. Сходим куда-нибудь?

— Я завтра тоже свободна, но нужно помочь маме — завра приезжают спецы из Германии и нужно их заселить.

— Твоя мать работает в гостинице? — удивился я. — Ты никогда не говорила. Я её знаю?

— Я не говорила, так как у нас не приветствуется сообщать постояльцам такую информацию, — просто ответила

Юля, — а ты только через несколько недель после нашего знакомства из разряда «постояльцы» перешел в разряд «Любимый». Елену Николаевну ты знаешь. Видела, как на неё все твои смотрят — и ты тоже!

«Да. В такую неловкую ситуацию я давно не попадал» — подумал я, но вслух сказал:

— Оно и не мудрено. Женщина-то она привлекательная. Никогда бы не подумал, что у неё есть такая взрослая дочь. Хоть Вы и не похожи, но все-таки красотою ты в неё. — сказал я и поцеловал её.

— Она хотела бы с тобой серьезно поговорить сегодня. Ты не против?

— Я только за. — ответил я. — Нужно же решать нашу проблему.

В холл гостиницы мы вошли по традиции раздельно — охрана и прочий персонал в дань западным традициям настучали бы управляющей на Юлию, что отразилось бы на моей любимой девушке не лучшим образом. Я сразу же направился к стойке, где была Елена Николаевна:

— Добрый вечер, Елена Николаевна!

— Добрый вечер, Алексей! — приятным голосом ответила молодая женщина. — У меня как раз выдалась свободное время — девчата меня подменили. Юля уже была и предупредила меня о твоем визите. Ты не против прогуляться?

Мы вышли на задний двор гостиницы.

— Я давно присматривалась к тебе, Леша. В последнее время я вижу, как ты смотришь на мою дочь, как она смотрит на тебя. Ты и на меня смотришь — не отрицай этого — но смотришь взглядом не голодного мужика...

Кровь прилила к моему лицу, ибо мне было неловко от прямых, важных слов молодой женщины. Я мало что слышал и понимал.

... Она мне все рассказала недавно. — продолжала Елена. — Твои сомнения на счет возможности Ваших с Юлей отношений просто читались у тебя на лице. Сегодня сомнения пропали?

— Да. Я принял решение и хочу нести ответственность за неё, за нас.

— Ты должен знать, что у неё уже был молодой человек. Он был что-то вроде твоего коллеги Вовки. Ты меня понимаешь?

— Я понимаю. Я для себя все решил.

— Вот это по-мужски! Насколько верно Вы поступаете с Юлей покажет время. Она взрослый человек и может и должна решать все сама. Я лишь хочу пожелать Вам удачи и любви. Большой светлой и чистой. — с легкой грустью сказала Елена Николаевна.

— Спасибо.

— Мой тебе совет — иди выспись. Ночная смена, да прогулки на свежем воздухе с юной девушкой сильно утомляют, по крайней мере ночная смена.

Придя в номер я принял душ и тут же повалился на кровать. Морфей заключил меня в свои объятия. Мне снилась Юля — улыбающаяся, с распущенными волосами и почему-то обнаженная. Как бывает только во сне, пришла реальная мысль о том, что я не видел её в таком виде.

В дверь постучали. Я открыл глаза и рыком сел на кровати. На часах начало одиннадцатого. Я проспал часа четыре.

— Одну минуту. — сказал я. — Я сейчас.

Тут до меня дошло, что я полностью голый, ибо спать комфортнее так, а не иначе. Проснулся я крайне возбужденный и наспех накинутые шорты и футболка не могли скрыть этого.

«Кто на ночь глядя? Лишь бы это были ребята. « — подумалось тогда мне. — «В крайнем случае спрячусь за дверь.»

Я открыл дверь и увидел перед собой её...

— Можно?

— Проходи. Что-то случилось? Ты же должна быть дома?

— Сегодня останемся с мамой в гостинице на ночь — завтра сложный день. Номер наш этажом выше. Просто хотела пожелать спокойной ночи.

Нужно было что-то делать, ибо ситуация была неловкая:

— Может быть чаю? — предложил я. — Есть фрукты, конфеты, пирожное, вино...

Вино я упомянул, когда увидел в её глазах неуверенное желание остаться.

Она закрыла за собой дверь на ключ и опустила глаза. И тут я понял все.

Мы медленно, глядя глаза в глаза пошли в комнату. Обе руки мои легли ей на талию, а затем стали порхать по её спине, шее, бедрам, рукам. Последовавший за этим полный нежности поцелуй сорвал все барьеры между нами.

Я прижал её к себе и просто припал к её губам, пил как молодое вино. Только вот любое выпитое мною вино пьянило меньше, чем близость с ней. Медленно, но верно долой полетела одежда. Мы не помнили сам процесс избавления от ненужных клочков одежды, но в памяти отпечаталось то, как мы целовались, как сплетались наши руки, как смотрели друг другу в глаза...

Когда она осталась лишь в нижнем белье мы словно протрезвели.

— Ты точно этого хочешь?

В ответ на вопрос Юля лишь поцеловала меня.

Общими усилиями мы избавились от бюстгальтера и теперь я взирал на её великолепный бюст второго размера. Груди аккуратно торчали, увенчанные вишенками сосков.

Я зарылся лицом в ложбинку между грудей и стал осыпать их нежными, но быстрыми поцелуями, вызывая тихие стоны у любимой девушки. Стонала Юля тихо — видимо не хотела привлекать внимание праздношатающихся в столь поздний час. Однако когда я стал уделять больше внимания розовым сосочкам и ореолам — стон сладострастия зазвучал на пару тонов выше.

Постепенно я спускался все ниже, исследуя губами все новые и новые уголки её тела. Целуя плоский животик я почувствовал, как задрожала диафрагма — так прерывисто задышала моя девочка. Руки тем временем блуждали и по груди, и по спине, и по животу, по попе и бедрам.

«Настало время переходить к более активным действиям» — подумал я и поднялся в полный рост, взглянув в глаза цвета морской волны. Обойдя Юлю и встав со стороны спины я зарылся лицом в её ароматные волосы и отпустил гулять свои руки по её рукам, спине, груди, животику и бедрам. При этом я ни разу за весь вечер не давал себе разрешения прикоснуться к тому месту, в котором сходятся девичьи ноги, которое сулит столько плотского удовольствия, которое один из живописцев Европы назвал «Сотворение мира»...

Медленно спустился я губами по спине к самой попе, а затем без предупреждения уверенным движением снял последнюю деталь одежды, через которую Юля просто переступила. Уделив внимание упругой попе и бедрам я стал медленно разворачивать девушку к себе передом, осыпая поцелуями бедра.

И вот перед моим взором предстала возбуждающая картина: плоский животик переходил в заросший нежным пушком лобок, а еще ниже обозначались большие лепестки прекрасного женского естества!

Кто-то скажет, что девушка с растительностью между ножек это не красиво и пережиток прошлого, а я Вам скажу, что нет ничего более возбуждающего, чем аккуратная интимная прическа.

От пупка, в который я как бы случайно забрался языком, я спустился на низ живота и далее припал губами к лобку девушки, что отдавала себя без остатка. Оттуда доносился ни с чем не сравнимый запах женщины. Затем порция ласки досталось и входу в запретное место. Прижимая её к своему лицу за попку я целовал и ласкал все, до чего мог достать и через пару минут Юля стала переминаться с ноги на ногу тихо вскрикивая от возбуждения. Фактически она была готова ко всему и до этой ласки, ибо по внутренней стороне бедер медленно стекал сок любви, который я не забывал пить.

Я резко встал и подхватив её на руки дошел до не застеленной со времени моего сна кровати. Аккуратно положив её я устроился с ней рядом и, целуя её сладкие губы, направил свою руку к ней между ножек.

— Я тебя хочу. — не то стоном, не то хрипом крикнула Юля.

— Я тебя тоже. — сорвался мой голос, ибо девушка обхватила своей ручкой мою вздыбленную плоть. — Потерпи, родная! Я хочу чтобы наш первый раз мы запомнили на всю жизнь.

Нехотя я освободился из ласкового плена её рук и вновь припал губами к её естеству. Большие губы были насыщенного цвета, ведь к девичьему органу устремилась горячая молодая кровь, но даже сейчас они били прикрыты. Лишь маленькая щель между её нежными лепестками обозначала вход во врата наслаждения.

Теперь мне никто не мог помешать! Целуя лепестки её цветка я руками и языком помогал себе в поисках горошинки клитора. А низкий гортанный стон послужил наградой.

Около десяти минут я мучил Юленьку — спина выгибалась дугой, ногти впивались в мой затылок, ноги сжимали до боли голову, но я их снова разводил их и даже не думал завершать ласку. Голова металась по подушке и лишь иногда я видел бешеное выражение любимой — глаза светились недобрым огнем, лицо перекошено, рот открыт и видно белоснежные зубки. Комната наполнилась стонами, всхлипами, хрипами и криками...

Но долго так продолжаться не могло. Юлю затрясло — волна дрожи и мурашек пронеслась от плеч до низа живота. Я был к этому готов и разведя её ножки навалился на нее и, найдя вожделенный вход, вошел в желанную девушку, женщину. Сам момент проникновения я не забуду никогда — глаза в глаза мы смотрели друг на друга и радость, охватившая нас, была всюду.

Я был так возбужден, да вдобавок ко всему Юля была на такой вершине блаженства, что после нескольких десятков движений в ней мы оба пришли к финалу. Полный животной страсти стон вырвался из уст девушки и она забилась подо мной практически потеряв сознание. Я же не отставал от неё и излился в горячие недра её тела...

... Я открыл глаза и увидел перед собой улыбающуюся молодую особу с бирюзовыми глазами. Так и хочется утонуть в них, а может быть и в ней самой! В её глазах я прочел желание, как и она в моих глазах и по движениям моих рук определила, что я желаю её также сильно.

Но что-то изменилось. Ах, да! Я — ведущий инженер строительной компании, моя ненаглядная жена — ведущий научный сотрудник НИИ и счастливая мать двух сыновей и дочери.

Наши игривые ласки зашли слишком далеко и перед тем, как мы начнем танец любви Юля шепчет мне:

— Сегодня годовщина той ночи. Что бы ты хотел в подарок от меня?

— Нашим детям не помешала бы сестренка, как ты считаешь? — отвечаю я и понимаю, что она не против.

— Ты неисправим. Вымирающий вид! — хохочет Юля, когда я накрываю нас с головой простыней и начинаю...