От автора: Продолжения сначала не предполагалось, но ввиду того, что, судя по числу лайков, этот рассказ оказался моим самым удачным, оно было написано. Увы, планку удержать по – видимому, не удалось, но пусть всё же будет здесь.

Мы впервые отдались друг дружке, разделив втроём чудо однополой любви. Вечером того же дня, мы, по – прежнему совершенно обнажённые, пили чай с печеньем. Мои мать и сестра время от времени обменивались взглядами. Надо было обсудить ситуацию. Мы замечательно потрахались между собой, практически по моей инициативе. Я должна была чувствовать, что натворила нечто ужасное. Но не чувствовала. Мне было хорошо. Как – будто я открыла для себя настоящую любовь, или разбудила нечто, несколько лет дремавшее во мне. Я ощущала счастье. Как – будто именно их я искала моём прежнем любовнике и обеих любовницах.

Мать и сестра тоже выглядели довольными пришествием. Но для них оно было неожиданностью, особенно для моей младшей. Если мама явно давно мечтала о чём – то в таком роде, то сестрёнку мы вовлекли в наши развлечения быстрее, чем успели подумать, что делаем. Мы были слишком возбуждены, чтобы рассуждать.

— Может, забыть всё? — Предложила она. — Сделаем вид что ничего не случилось.

— Вот так просто всё забыть? — Спросила я. — Это был самый лучший секс в моей жизни.

— А мне понравилось. — Тихо ответила мама. — Давай ещё разок.

— А если узнает кто? — Не унималась сестра.

Я посмотрела ей в глаза.

— У тебя сейчас есть парень или девушка?

— Нет. — Честно призналась моя младшая.

— А на примете кто – нибудь?

— Нет.

— Тебе понравилось чем мы занимались? Можешь не отвечать, вижу что да, раз сидишь голая вместе с нами и убеждаешь отказаться от продолжения скорее себя чем нас.

Честно говоря, я и сама сомневалась. Было ли это правильно? Я делила любовь не с мужем, а с матерью и сестрой. Это инцест и лесбиянство, дважды против правил. Но я испытывала потрясающие оргазмы, и, более того, впервые ощутила настоящую влюблённость. Между нами возникло нечто большее, чем просто физическая близость.

— Тебе понравилось? — Спросила я, не зная, к кому из них обращаюсь.

— Это было восхитительно. — Ответила младшая. — Ах, если бы только мой бывший любовник был хоть наполовину столь умелым.

Я видела, что сестра разрывается между общественной моралью и проснувшимися чувствами. И если я действительно хочу получить девушку, её лучше поактивнее тянуть в мою сторону.

— Тебе было хорошо с нами? — Спросила я.

— Да, но если узнает кто? — Ответила моя сестра. — Мне страшно и я не знаю, что теперь делать.

Я ощущала, что желаю её. Куда больше, чем маму. Девушка выглядела такой трогательно – открытой и беззащитной. Хотелось приласкать её, прижать к себе и никому не отдавать. Эта мысль потянула за собой следующую, затем другую. Я вспоминала, что читала об эндогамных семейных кланах древних времён, когда всё было наоборот, инцест был нормальной вещью, а под запретом находилось сожительство с иноплеменниками. И ощущала себя реликтом той эпохи.

Весь окружающий мир сказал бы нам, что это неправильно.

И тогда я решила, пусть мир ничего не знает. Можно спрятать всё в семейном кругу. Путь нам больше не понадобиться никто другой.

— Если тебе так хорошо с нами, мы можем продолжить, и, чтобы никто не узнал, собой и ограничиться. Я считаю, нам следует стать полностью лесбиянками, и любить только друг друга. Двух любовниц достаточно для каждой из нас, и разоблачения можно будет не бояться.

Произнося эти слова я внимательно следила за взглядом сестры. Девушка слушала меня, колебаясь между перспективами уступить страху перед всеобщим осуждением, и никогда больше не узнать того удовольствия, которое я ей дала, или отдаться мне навсегда, замкнувшись в нашем тесном круге.

Я решила не дать ей времени передумать. Чем быстрее сестрёнка привыкнет к своему новому положению, тем меньше шансов её упустить.

Моя младшая, в которой ещё тлели воспоминания о том невероятном наслаждении, которое она испытала в наших с мамой объятьях, запнулась, смущённо ответив, что хотела познакомиться с новым любовником, и такая внезапная перемена может ей помешать.

При этом она сдвинула ноги и прикрыла грудь ладошкой, и я, заметив, что к девушке начинает возвращаться чувство стыда, поспешила погасить его, пока моя младшая не успела спохватиться, и повернуть назад, вырваться из моих объятий и вернуться к мужчинам.

— Хочешь познакомиться с парнем? — Переспросила я, мягко но настойчиво отведя её руку в сторону. — А чем тебя не устраиваю я? Не ты ли говорила, что тебе всё равно, с мужчиной или женщиной? А если нет разницы, зачем обижать сестру, и рисковать разоблачением? Тебе ведь было лучше со мной, чем с кем – либо раньше. Я не брошу тебя, никогда не разобью твоего сердца, не изменю тебе.

Говоря эти слова я подбиралась всё ближе к сестре, чувствуя, как та расслабляется. Её ноги плавно раздвинулись, а руки опустились от груди. Девушка снова раскрывалась перед нами.

Я подлила ей чай и предложила ещё немного печенья.

Остаток дня мы провели голыми, спать легли только поздно вечером, и это тоже послужило мне способом поддержать наши новые отношения. Я взяла сестру за руку, надеясь не дать ей передумать, и понадёжнее удержать девушку при себе. А та больше и не зажималась, нормально чувствуя себя без одежды.

— Мама, ты не против, если на сегодня мы займём твою комнату? — Спросила я.

— В чём дело?

— У тебя осталась широкая кровать. А с сегодняшнего дня мы будем спать вместе. — Сообщила я, обнимая сестру. — Ты ведь рада?

— Да, Аннушка. — Кивнула девушка.

Пожалуй, я была права, когда взялась за неё столь быстро и решительно. Все условности легко и просто слетали с моей младшей. Может быть, помогла наша общая осознанная бисексуальность, или она давно испытывала влечение ко мне, но не решалась признаться?

— Ну так как, сегодня поспишь у меня, чтобы не мешать нам? — Спросила я у мамы.

Она кивнула.

— Не волнуйся, это не надолго. — Поспешила я успокоить её. — Завтра мы перетащим кровать к себе.

Мама рассеянно хлопала глазами, ошарашенная таким резким поворотом событий. Затем кивнула и согласилась. Пожаловалась, что ей будет непривычно на новом месте, и пошла в мою комнату.

Я же снова взяла сестру за руку, и потащила за собой в освободившееся помещение. Мы, по – прежнему раздетые, застелили мамину кровать. Я забралась под одеяло, и позвала младшую. Она по привычке потянулась за ночнушкой, но у меня были другие планы. Я остановила её, и девушка послушно замерла.

— Иди сюда, сестрёнка. — Шепнула я ей. — Тебе ведь понравилось.

Это был не вопрос, а утверждение. Она кивнула, ложась рядом со мной. Моя рука дотронулась до её плечика, и, плавно поглаживая, поползла ниже. Приближаясь к грудяшкам, отлично стоявшим и без поддержки лифчика. Моя сестрёнка просто таяла от этих прикосновений, сегодня уже доставивших ей такое невероятное наслаждение.

Я снова поцеловала её, словно закрепляя свою победу. Моя рука скользнула ей между ног, ложась на вагину, и легонько поглаживая её. Девушка расслабилась, затем прильнула ко мне, и, я, взяв сосочек губами, начала сосать её. Это было так же приятно, как и когда они сосали меня. Я гладила сестричку между ногами и, дососав, зашептала у неё над ухом.

— Тебе хорошо? Да, это так восхитительно. Не волнуйся ни о чём моя милая. Просто отдайся мне, и стань моей любовницей. Тебе будет хорошо со мной, любовь к сестре это такое прекрасное и светлое чувство.

Девушка согласно кивала. Она уже была знакома с однополым опытом, но полной её лесбиянизации (пока) не произошло. Не буду ли я той, кто окончательно толкнёт её в объятья своего пола? — думала я, засыпая.

Проснулась я от того, что ладонь нащупала мою грудь под одеялом. Нашарив сосок, она нежно гладила его своим тонким пальчиком. Пробуждение под её ласками было одним из самых радостных в моей жизни: сестра осталась в моей постели на ночь. Я почувствовала, что младшая действительно в моих руках. Поцеловав её, я быстро поднялась и пошла приводить себя в порядок. Дверь в ванную я оставила открытой, чтобы не мешать маме смотреть. И занавеску тоже не задвигала.

Пока я споласкивалась, женщина, как я и думала, вошла и села на тот же стульчик, что и вчера. С нескрываемым удовольствием наблюдая за движениями моего молодого обнажённого тела.

Весь последовавший день мы с сестрой, так и не одевшись, приводили наше жилище в соответствие с новыми семейными отношениями.

Мы отволокли мамину двуспальную кровать в мою комнату, а затем я помогла сестре перетащить её вещи туда же. Следом мы сняли дверь в ванную и занавеску, чтобы ничто не мешало нам следить друг за дружкой. И, наконец, перебрали всю нашу одежду. Большая часть была тщательно разрезана на мелкие кусочки, мы славно позабавились при этом.

Я ощущала сексуальное возбуждение. Возможно, происходящее казалось мне окончательным совращением моей милочки в сестринскую любовь. Младшая сперва тоже побежала за ножницами, и увлечённо принялась резать. Но через пару блузок бросила это дело, оставив рыться в шкафу одну меня. Я поняла, что допустила ошибку, и могу упустить её в последний момент, когда девушка уже практически у меня в руках. Это было ясно по её виду. Сидя на краю дивана, она в ответ на мой влюблённый взгляд коротко бросила.

— Так не честно.

Младшая по – детски надула губки.

— Что с тобой? — Игриво спросила я, весело взглянув на неё, и стремясь полностью втянуть в происходящее. — Обиделась, что я развлекаюсь, тщательно уничтожая всю твою одежду? Ну так она тебе всё равно больше не понадобится, а если хочешь отомстить, пожалуйста. Хоть сейчас. Тем же самым. Давай ты разрежешь мою а я твою.

Ещё через пару минут мы вдвоём рылись в шкафу, весело перекидываясь вещами.

С детской радостью мы резали всё, что находили, на мелкие кусочки и разбрасывал их.

— Смотри, что я нашла. — Кричала я ей, подпрыгивая на кровати, и подбрасывая её светлое платье. — Сейчас разрежу!

— А я тогда разрежу все твои юбки! — Весело ответила мне в ответ сестра.

— Давай! — Отозвалась я, бросая в неё ворохом собственной одежды из первого же ящика шкафа, и начиная развязывать первый попавшийся свёрток.

— Это моё любимое платье! Оставь! — Нарочито разобиженным голоском крикнула она, и рассмеялась снова.

Вместо ответа я отложила ножницы, села возле младшей, обняла её за плечи и поцеловала сперва в щёку, затем в шейку, и ниже.

— Тебе хорошо со мной, моя милая? — Шепнула я ей на ушко.

— Да, Аннушка. Просто замечательно. — С придыханием ответила она. Её глаза сверкали.

— Иди сюда, моя хорошенькая. — Продолжила я, обнимая её и прижимаясь к ней обнажёнными грудями. Она обернула и страстно поцеловала меня в губы.

В таком виде нас и застала мама.

Представьте себе эту картину: открывает она, значит, дверь, а в комнате обе её дочери, по – прежнему голые, сладострастно обнимаются среди кучи одежды и обрезков. Вся комната завалена ими. Я, признаться, по привычке испугалась, но потом вспомнила вчерашнее. И мои губы расплылись в улыбке при взгляде на то, что она пришла в прежнем виде, одетой в блузку и юбку.

— Что происходит?

— Мама, ты же сама вчера соблазнила нас. — Произнесла моя сестра, оказавшись расторопнее.

— Но это не причина резать всё!

Девушка встала с кровати, весело позвав и меня.

— Аннушка, помоги мне раздеть её.

Я удивилась, на сколько быстро младшая стала столь развращённой. И поспешила не отстать от сестры. Не заставив себя упрашивать дважды, я подошла к маме, и положила руку ей на грудь. Женщина тоже хорошо помнила произошедшее, но не ждала, что мы так быстро захотим продолжить. Но вырываться не пыталась, знала, что бесполезно, всё равно мы её разденем.

Я потискала её грудь сквозь блузку, которую затем расстегнула, с неудовольствием отметив, что она надела лифчик, и продолжив ласки через тонкую кружевную ткань. Моя сестра тем временем расстегнула мамину юбку, и та позволила ей сползти на пол. Я положила ладонь на уже знакомую киску, и погладила через тонкую ткань трусиков. Женщина часто задышала, начиная подтекать смазкой.

И через пару минут мы уже барахтались на её кровати, вернее, теперь нашей.

Мать с сестрой осторожно сосали мои груди, одна справа другая слева. Я наслаждалась этими ласками. Они словно поклонялись моему обнажённому телу. Я чувствовала себя их домашним идолом.

Затем мы поменялись местами. Теперь мама расслаблено лежала, а мы старательно целовали и гладили её. Она сосала мою грудь, а сестра тщательно поигрывала её половыми губками. Мы любили друг дружку медленно, нежно и плавно.

После этого у нас ещё остались силы, и мы направились в мамину комнату, увлечённо принялись рыться в её вещах, перебирая одежду из шкафов и тщательно разрезая большую часть всего, что находили. Она попыталась протестовать, но потом ей даже понравилось, женщина весело резала свои джинсы и лифчики на кусочки и подбрасывала их в воздух.

Закончили мы только когда превратили в мелкие лоскутки почти всю одежду, какая только была в доме. Оставив только самый минимум для выхода на улицу. Я пошутила, что младшей ходить никуда не нужно, так что ей можно не оставить ничего. Она сперва со смехом поддержала эту идею, затем всё же спохватилась, что не собирается безвылазно торчать в четырёх стенах.

Это была единственная названная ей причина не доводить дело до конца. Так я с некоторым удивлением и тихой радостью убедилась, что моя сестрёнка всего лишь за одну ночь полностью избавилась от чувства стыда, привыкла обнажать своё тело и полюбила это. Я задумалась, почему с ней всё произошло так легко. Я давно знала женскую любовь, видела, что мама подглядывает за мной, и, наверное, давно тихо мечтала об этом. Но младшая вроде бы была не такова. Или она тоже давно хотела нас, и просто сказать не решалась?

По крайней мере, сейчас она открыто и не смущаясь сидела напротив меня полностью раздетой, и наслаждалась этим. Я тоже не стала одеваться: сомнения были отброшены, мы все уже видели друг дружку и ласкались между собой, наслаждаясь каждым прикосновением. Нам больше незачем было скрываться.

Одна только мама всё же оделась, если это можно так назвать. Вернее, обмотала бёдра импровизированной юбкой из занавески, и больше ничем. Две её тяжёлые чаши грудей колыхались перед нами.

Мы говорили о нашей семейной любви, перспективами таких отношений и вообще. Я быстро смогла уговорить сестру прервать те связи с посторонними, какие ещё оставались, и полностью отдаться мне. С этого дня мы будем знать только любовь друг дружки, и ничью более.

С тех пор каждое утро мы с сестрой просыпались в одной кровати, быстро приводили себя в порядок, завтракали. Затем начинали ласкаться между собой. Обычно я сперва целовала сестричку, затем она отвечала мне тем же. Позже моя младшая отлично вошла во вкус. Естественно, о мальчиках она и думать забыла. Как и о других девушках. У нас были мы. Наши родственные чувства восхитительно смешивались с лесбийскими, и такой коктейль приносил ни с чем не сравнимое удовольствие.

Каждый раз, когда мы ласкались, мама сидела рядом, внимательно наблюдая за красотой и чувственностью нашей женской любви, иногда присоединяясь к нам. В такие моменты мы втроём получали тройное удовольствие, и снова и снова убеждались в том, что приняли правильное решение.

Да, больше у нас не оставалось сомнений. Это было правильно. Нет любви прекраснее, чем между сёстрами. И, наверное, не будет никогда. Она, другая женщина, никогда не оттолкнёт и не обидит меня. Особенно та, с кем я росла вместе. Та, с кем я могу поделиться самым сокровенным, чего не мог дать мне ни один мужчина, ни даже ни одна моя прежняя любовница. Да, это правильно. Ничему не сравниться с тем наслаждением, которое дарят друг другу любящие друг друга сёстры.

9824   1 15459    1  +9.42 [44]

Инцест, Лесбиянки