По ходу моей работы мне часто приходится бывать в командировках. Обслуживание систем автоматики производственных линий – точно не та тема, которую станешь обсуждать в компании. И, уж тем более, не на свидании. Однако, выбирать призвание было поздно. А если бы и были какие – то сомнения на этот счет, то их самое время было оставить в тот день, когда я подавал заявление в ВУЗ. Так я решил для себя уже давно.

Нравилась ли мне такая жизнь? Скажу так. Ни да, ни нет. У меня не было решительно ничего того, о чем я мог бы скучать. Как не было и того, чем я мог бы наслаждаться в десятке уже посещенных городов. Одиночество было для меня не той вещью, которая тяготит. Но той, к которой я привык и хорошо её знал. Скажем, так же хорошо, как друга еще со школы. Он устраивает, он знаком, и он всегда тебе рад.

– –

Я не ждал ничего неожиданного в этот совершенно обычный летний день. Когда – то давно, может быть в первый раз, я, помнится, еще волновался в день отъезда. Но фирма, в которой я работал, в силу очевидно позитивных экономических процессов, переживала подъем. И выражалось это, конечно же, в зарплате, но и в загруженности. Так что мой отдел теперь почти всегда пустовал. Все были в разъездах, как и я.

Помню еще лет пять назад, весь наш штат спокойно размещался в одной курилке, обсуждая каждый случай редких для нас продаж. Но штат рос, и теперь мы занимали все этажи недавно арендованного здания. И это – только администрация и инженеры. И мы давно перестали удивляться новым людям, встречая их в коридорах.

Уже собрав рюкзак и ожидая приезда такси, я сидел на кухне и вертел на столе телефоном. На душе было даже хорошо. Легкий ветерок задувал в форточку, солнце грело и пекло. Приятный, спокойный день для любого дела.

Мобильный зазвонил.

Торопливый женский голос затараторил в ухо:

– здравствуйте. Такси – экспресс. Вызывали?

– да, жду. – Диалог был для меня привычен, я отвечал не задумываясь.

– выходите, «машинка» ждёт. Серебристый «Ford», 113.

– ага, спасибо…

– –

Закинув портфель с технической документацией на заднее сидение, с рюкзаком в руках я полез на переднее. Кивнув водителю в знак подтверждения, что мне на Казанский, я мысленно отключился, наблюдая за пробегающими за окном фигурами людей и вывесками магазинов…

Снова зазвонил телефон. Достаточно неожиданно, насколько я вообще не люблю неожиданности.

Надпись на экране «патрон» заставила, как всегда, насторожиться.

– да, слушаю, – ответил я внутренне готовый к какой – то неприятной ерунде.

– аллё, Андрей, слушай, тут такое дело… Аркадич говорит, у них там в Челябинске, не только АСУ может быть причиной брака на линии. Нужно весь технологический процесс проверить.

– угу, – согласился я, – но я – то не технолог.

– да, Андрюша. Ты АСУ посмотри, а технологическую схему там проверит наш новый технолог. Вместе едете. Там в твой «люкс» билет оставался. Так что – не скучайте!

Более ничего не уточняя, Сергей Саныч повесил трубку.

Попутчик это, наверное, хорошо. Но лично я предпочитаю валяться на кровати всю дорогу в одиночестве. Хоть надо будет познакомиться. Оставалась надежда, что мужик будет годный для обсуждения футбола и курения на остановках. А если он еще и не болтун, то мы точно подружимся.

В моих прошлых командировках мне попадались болтуны. Теперь это стал мой самый нелюбимый тип.

Мне всегда нравился интерьер Казанского вокзала. Скорее всего, именно отсюда в сорок первом уезжал в эвакуацию со своим заводом мой дед. И именно с этого вокзала, среди прочих, мне приходилось уезжать чаще всего за последние полтора года. Урал, Сибирь... Череда провинциальных промышленных городов России. К слову говоря, в Челябинск я в этот раз ехал уже в третий раз.

Так как мне не досталось никаких контактных данных, как и никаких данных вообще, я решил распаковаться в своём купе и ждать моего коллегу сразу там.

На улице начало ощущаться нешуточное тепло, грозящее перерасти в жару, или что равновероятно – в грозу. Показав проводнику билет и паспорт, я зашел в сумрак вагона. Тут было еще более душно. С надеждой посмотрев в купе на предупреждение «просим вас не открывать окна – работает кондиционер», я уселся на свою правую полку, уставившись в окно.

Мимо окна проходили люди. Десятки людей. Некоторые бежали. Кто – то тащил чемоданы, некоторые катили тележки на колёсиках. Кто – то шел налегке, с одной сумкой, а кто – то и вообще – без. Я увлёкся и задумался. Толстые стекла, прилично глушащие звуки с улицы, создавали атмосферу, погружающую в сон. В соседнем купе пассажиры негромко переговаривались. Я, кажется, задремал.

Моё состояние резко прервал чей – то стук. Я, обернувшись, увидел симпатичную, статную женщину. Тепло и приветливо улыбаясь, она стояла в дверях моего купе, уже поставив на пол небольшой чемодан.

– здравствуйте Андрей, к Вам можно? – произнесла она, очевидно точно мне. – я Виктория Михайловна. Сергей Александрович вам сказал?.. можно просто Вика.

До меня начало доходить. Наш новый технолог. Почему – то патрон забыл сказать, что наш новый технолог – женщина. И стало понятно, почему он упомянул про билет именно в мой люкс. Как я понимаю, обычно кассиры стараются не размещать в одном купе пассажиров разного пола. Разве что патрон так попросил специально, но думать об этом совсем не хотелось.

– здравствуйте, конечно, можно! Проходите. Я Андрей.

Зачем – то снова назвав своё имя, я очарованно рассматривал мою спутницу, стараясь выглядеть непринужденно. Удавалось мне это с трудом, потому что мой интерес к ней скрыть было, наверное, невозможно.

Виктория Михайловна села напротив меня, оставив чемодан пока что посредине купе.

Она легко могла произвести впечатление, это факт. Высокая, крепкая красивая женщина. Она была чуть выше меня и, вероятно, даже старше. Но какой она была, это отдельный разговор. Глядя на неё сразу в голову лезла навязчивая мысль про: «есть еще женщины в русских селеньях…» и так далее – по тексту. Некрасов точно вдохновлялся на свои строки, бросая томные взгляды на какую – то похожую русскую красавицу.

Эта шикарная дама сейчас рассматривала проходящих людей, как парой минут ранее это делал я. Но я уже не мог.

Её густые русые волосы были аккуратно забраны назад. Крупные, но красивые и чувственные черты лица заставляли думать о том, как она улыбается, как она удивляется, смеется, или стонет от удовольствия. Хоть я и пытался сначала гнать такие мысли прочь, но это не удавалось. И я дал волю воображению. Рассматривая её губы, я пытался представить себе кем должен быть тот мужчина, который каждый вечер ласкает её тело в темноте на белой простыне кровати.

Расстегнув верхнюю пуговицу на платье, она вынула из бокового отделения чемодана какой – то журнал, и стала им обмахиваться. Я вспомнил, что мы еще стоим, кондиционеры не включены, а в вагоне жарко. Да, мне стало действительно очень жарко.

В купе заглянул проводник и попросил сдать билеты. Я нашел свой только с третьей попытки.

– –

Примерно когда под мерный перестук колёс на горизонте скрылась стена последнего дома в Раменском, мы разговорились с Викторией Михайловной. Оказалось, что она устроилась к нам на работу около месяца назад. А не встречались мы, потому что ей сразу пришлось ехать в командировку в Пермь. Шеф по возвращении дал ей законную неделю выходных и, буквально через день, ей пришлось снова диктовать паспортные данные секретарю для покупки новых билетов. Так она и оказалась в моём купе. Немного смущенная, улыбчивая и открытая. Такая легкость общения и приветливость у меня плохо увязывалась в голове с её статным видом и со вкусом подобранным платьем. Я внутренне даже немного расслабился. Почему – то я ощутил, что в общении мне не придется лукавить и испытывать напряжение. Как это могло бы быть в случае с неподходящим попутчиком.

– Андрей, а вы давно тут работаете? – глядя мне в глаза, она заставляла меня туго соображать. То, что «тут» имелась ввиду наша фирма, а не «тут» в смысле в вагоне, я понял не сразу. Мы долго и откровенно смеялись над этим. Напряжение между нами немного спало, особенно когда мы договорились относиться друг другу как друзья. Чтобы упростить взаимодействие и общение в предстоящей работе.

– Андрей, я хочу переодеться – жарко, – её просьба звучала одновременно и твердо, и вопросительно.

Сказав четкое мужское «угу» я отправился изучать пейзажи на другой стороне вагона. Дверь за моей спиной захлопнулась, и щелкнул замок. Я немного перевел дыхание. До этого я ни на минуту не мог представить себя в ситуации, когда мне придется в жаркий летний день ехать почти целые сутки в одном купе с шикарной, распыляющей воображение женщиной. Изучив пару десятков столбов и пару сотен деревьев, я отправился курить в туалет. Как обычно окно там открывалось, и проводники смотрели сквозь пальцы на курение в туалете.

Пользуясь случаем, я воспользовался туалетом и по назначению. И, уже умывая руки, ужаснулся своему отражению. Все лицо от жары было блестящим от пота. Умывшись, но не обтеревшись, я пошел к моему купе за полотенцем.

Дверь уже была немного приоткрыта, оставив узкую щелочку и давая понять, что «своим» входить уже можно.

Я вошел и закрыл за собой дверь до щелчка. Мельком заметил, что Виктория Михайловна надела совершенно домашний и бескрайне милый халат с поясом, синий и в белый цветочек. Поджав ноги, она сидела на своей кровати и смотрела в окно. А я стал увлеченно потрошить полиэтиленовый пакет с запакованным постельным бельем и полотенцами, любезно предоставленный мне Российскими Железными Дорогами. Наконец, обтершись, я почувствовал, что все еще жарко. Бегать и каждые пять минут умываться совсем не входило в мои планы, и, я решил тоже немного раздеться, но, конечно, сохраняя приличия.

– Виктория Михайловна, вас не…

– просто Вика, – прервала она меня, оборачиваясь, и даря мне приветливую улыбку.

– Вика, – поправился я, все еще непривычно произнося красивое имя этой красивой женщины. – вас не смутит, если я побуду в майке? Правда, жарко.

– меня не смутит. – сказав это, она мило улыбнулась, – Андрей, не спрашивайте, мы ведь вроде решили быть друзьями. Так что делайте, как вам будет комфортно.

Кивнув, я подумал, что не будет комфортно от одной только майки. Я стал расстегивать пуговицы на рубашке, бестолково глядя в зеркало, висящее на стенке купе с моей стороны.

Виктория Михайловна тактично отвернулась к окну.

Я не торопился, рассматривая мою попутчицу в отражении зеркала. Красивые, шикарные ноги, широкие бедра, выдающаяся грудь. Будь она скульптурой, вылепленной с такими крупными, но гармоничными формами, я пожал бы скульптору руку. В ней все дышало красотой и здоровьем. Но одновременно и нежностью, силой и страстью. Глядя на неё, я однозначно решил, что современные эталоны красоты – полная ерунда.

Я снял и бросил рубашку, оставшись в майке. Поправляя её заправленные в брюки края и увлеченный своими мыслями я, присмотревшись, неожиданно заметил, что моя спутница только делает вид, что смотрит на мелькающие за окном пейзажи. Она, глядя в отражение на стекле, не отводит взгляда от моих действий.

Я замер, не веря в происходящее. Но факт оставался. Она увлеченно рассматривала меня в отражении. И я дал себе волю. Почему – то в этот момент мне захотелось сделать для неё что – то хорошее, что – то такое, что её порадует, понравится. Кажется, я уловил тонкие ноты её настроения, покоящегося на длительном одиночестве и даже непонимании.

Расстегнув пуговицу и змейку брюк, я выправил и снял майку. Наблюдая за Викторией Михайловной, я заметил, что она неосознанно мнет руки, сложенные на коленях. Я был на верном пути. Я, ухватив вместе, стянул штаны вместе с трусами и, наклонившись, стал снимать их. Бросив брюки поверх остальной вещей, я снова посмотрел на свою попутчицу через зеркало. Она рассматривала меня, не смея обернуться и посмотреть прямо. Я поднял полку, и так, стоя голым в присутствии этой шикарной женщины, стал рыться в своём рюкзаке. Почти в самом низу я нашел то, что искал – шорты на завязках, лучше прочего подходящие для такой погоды. Я надел их и поймал себя на чувстве, что мой член начинает вести себя не по – дружески. Хорошо или плохо, но такими темпами он начнет выдавать моё возбуждение…

– Вика, я всё, – подытожил я, приводя в порядок получившийся бардак чтобы, наконец, тоже заправить кровать.

– хорошо, – она с улыбкой повернулась, и мне привиделось что – то новое в её глазах.

Кажется, мы с ней оба понимали, что я заметил её взгляд. Мы, как будто ничего не было, продолжали разговаривать на всевозможные темы. Но я, уже не скрывая, рассматривал её, дорисовывая в воображении скрытое. Каждый раз, когда она называла моё имя, в её глазах появлялось что – то необычное для меня. Какой – то теплый, возбужденный блеск, смесь интереса и благодарности.

Продолжая узнавать новое друг о друге, мы попили чай. Поужинали каждый своими продуктами, неизменно предлагая угоститься. За разговором время пролетело незаметно и мы обнаружили, что за окном уже смеркается. Защелкав включателями, мы зажгли свет каждый у себя.

Это купе, аналогичное десяткам уже увиденных, внезапно для меня стало самым уютным, теплым и родным из всех.

Из разговора, кажется, мы узнали друг о друге больше, чем другие могут узнать только за годы общения. Мы оба были в разводе после неудачного брака. У неё была дочка, которая пошла в третий класс и сейчас оставалась у бабушки. Они переехали с Поволжья, откуда она сама родом. Долгая и интересная для меня история, местами грустная, местами счастливая.

– Андрей, может спать? Я сегодня с утра на объекте была, устала уже, – в её глазах снова мелькнуло что – то манящее.

– разумеется, сам такой, – с добродушной улыбкой я встал и принялся заправлять чисто по – мужски уже один раз заправленную кровать.

Моя попутчица, взяв с собой какую – то сумочку из другой сумочки, вышла из купе.

Восстанавливая удивительные события дня, я выпал из реальности и времени, пока дверь снова не открылась. Моя спутница вернулась и стала обстоятельно расправлять идеально заправленную свою постель. Невольно я засмотрелся на её крупный мягкий зад, широкие бедра и фигурные ноги.

Захватив зубную щетку и полотенце, я вышел умываться сам.

Когда я вернулся, посвежевший и покуривший, Виктория Михайловна уже спала. Укрывшись тонким покрывалом, она лежала лицом к стенке. Стараясь делать все как можно тише, я лег и сам, погасив свет.

Поглощенный своими мыслями, я вошел в какое – то благостное состояние, и начал засыпать. Я уже видел сон, как я подхожу к Виктории Михайловне сзади и, обхватив её сильным объятием, разворачиваю к себе, и начинаю целовать в горячие, манящие губы.

Но моё видение прервал свет резко промелькнувшего переезда и звонок шлагбаума. Неприлично выругавшись про себя, я повернулся на правый бок, уставившись на стойку столика.

Когда глаза, после вспышки света снова стали различать в темноте, я сначала не поверил тому, что вижу. Или, казалось, что вижу.

Виктория Михайловна лежала совершенно голая на спине, полностью отбросив одеяло. Одна её рука была заложена под голову, вторая лежала на животе. Согнув ноги в коленях, она сильно их развела, как будто звала невидимого любовника поскорее вонзить ей его горячий член. Большие и мягкие груди то и дело выхватывал из темноты свет мелькающих вдали фонарей.

Сухо глотнув, я рассматривал мою попутчицу.

Стараясь делать все очень тихо, я, стянув с себя одеяло, встал, и пересел на край её полки.

Отсюда её тело выглядело просто фантастически шикарно. Для такой комплекции у неё были удивительно приятные линии талии. Секундные вспышки света из – за окна, придавали всей картине какой – то впечатляющий фотографический эффект. Она сейчас была похожа на прекрасную греческую статую, оживленную удивительным волшебством. Мягкая, красивая и такая горячая.

Я не знал, спит она, или уже незаметно проснулась, или вообще не засыпала. Но я положил свою левую ладонь на её живот и медленно повел её вниз. Она вся была влажной от пота. Волосы на её лобке оказались аккуратно острижены. Я мягко покрутил их в пальцах, наслаждаясь ощущением. Дальше все было очень горячо. Там моя спутница была влажная так, как я никогда не видел у женщины. Аккуратными, плавными движениями, я стал массировать её половые губы и клитор. Она была так возбуждена, что никакая смазка бы не понадобилась.

Мне никогда не нравились худые девушки. Они кажутся такими сухими и нечувственными. Виктория Михайловна была живой картиной тому полной противоположности.

Раздвинув ноги еще шире, она, будто сквозь сон, стала помогать мне свободной рукой, нежно массируя и трогая свой клитор. Мы будто оказались во сне. Совершая движения пальцами и ладонью, я гладил её мягкое, горячее тело.

Я немного передвинулся, чтобы было удобнее, и, медленно и очень осторожно нащупал влагалище. Сначала массируя по кругу, я вводил пальцы все глубже в неё. Тремя пальцами я совершал движения будто членом, рассматривая её обнаженное, шикарное тело.

Я уловил правила игры, если это была игра. Я ласкал мою спутницу так, будто это для неё был только сон. И я лишь надеялся, что сон этот будет для неё приятным.

– –

Утром меня разбудил долгий чувственный поцелуй. И тут удивительным для меня было все.

Я, обычно очень чутко спящий, этим утром, вопреки обыкновению, не проснулся с первыми лучами солнца. И вообще, то утро, когда меня в последний раз кто – то будил поцелуем, давно затерялось на захламленном чердаке моей памяти.

Открыв глаза, я увидел свою прекрасную попутчицу, которая улыбаясь мне, забирала свои густые волосы назад.

– доброе утро, Андрей. Как спали? – вежливо поинтересовалась она.

Она опять была в своем по – девичьи милом халате, повязанном поясом.

Еще низкое солнце светило прямо в окно нашего купе и, отраженное зеркалом, бросало лучи на мою спутницу. Светлые волосы Виктории Михайловны переливались серебром в этом свете. Я зачарованно залюбовался.

Сегодня она казалась намного моложе, чем мне показалось в момент знакомства. И было уже не понятно, было ли вчерашнее ощущение обманом, или что – то смогло омолодить эту удивительную женщину за несколько ночных часов.

– спасибо, спал отлично. Видел удивительные сны. – ответил я так же вежливо и с видом максимальной непринужденности.

– я тоже, – живо наклонившись ко мне, она снова меня поцеловала. Еще дольше и чувственнее. Поцелуй был сладкий. В голове мелькали обрывки вкусовых воспоминаний, но среди них не было ни одного похожего аромата.

Я почувствовал, как мне на грудь лег её объемный и горячий даже через ткань бюст.

Идеальное начало для утра.

Виктория Михайловна встала, поправляя края своего непослушного халата, и перепоясалась потуже. Я провожал взглядом все её движения. Она явно скромничала, пытаясь скрыть от меня своё шикарное тело. Учитывая прошлую ночь.

Доставая из кармана халата резинку для волос, теперь она рассматривала меня через зеркало на противоположной от меня стенке. Я лежал, заложив руки за голову, улыбаясь своим мыслям. Я знал, что мой набухший член прекрасно угадывался под тонким покрывалом.

– –

Заселяясь в гостиницу, мы с Викторией Михайловной были уже знакомы, кажется несколько лет. Открытое, доверительное общение в течение всей дороги позволило не только узнать друг о друге, казалось бы, все, но и стать действительно ближе. Как настоящие коллеги и друзья. Единственное, о чем мы никогда не говорили напрямую, это о нашем необычном дружеском секрете. Но мы говорили о нём взглядами каждый раз, когда наши глаза встречались.

Выдавая ключи, администратор сообщила номера наших комнат: 311 и 312. Мы переглянулись с Викторией Михайловной, ведь мы снова соседи.

Как мужчина и как друг, я помог донести чемодан до её комнаты, и, мы разошлись распаковываться и отдыхать.

Невнимательно посмотрев несколько фильмов по телевизору, я, открыв окно, стал курить, выпуская дым в ночной воздух. Несмотря на усталость после дороги, сон не шел. Я бы не смог успокоить себя, даже если бы захотел. Потому что, прощаясь в коридоре, Виктория Михайловна меня снова поцеловала и прошептала несколько слов, которые теперь не шли из моей головы.

– Андрей, дверь будет открыта – прошептала она еле слышно. Но я – услышал.

Через стенку я слышал звук работающего душа в ванной комнате мой соседки.

Брошенный в окно, окурок светящимся огоньком закувыркался, падая вниз. Тихо ступая, как какой – то вор, я, делая все медленно и тихо, вышел в коридор. У двери комнаты моей коллеги я замер, вслушиваясь. Из – за двери доносился негромкий звук работающего телевизора. Поколебавшись, я осторожно повернул ручку двери. С тихим щелчком она поддалась и дверь открылась. Мягко ступая, я вошел в комнату Виктории Михайловны. Так же бесшумно закрыв за собой дверь, я, стараясь чувствовать себя «как дома», осматривался, поражаясь чистоте и порядку.

Телевизор работал совсем тихо, на прикроватной тумбочке, горела лампа. Виктория Михайловна была в душе. На спинке стула висело её красивое платье, в котором я её первый раз увидел. Я подошел и потрогал его мягкую ткань. На стуле небрежно брошенными лежали красные трусики и впечатляющий бюстгальтер моей соседки.

Шум воды начал стихать и прекратился совсем. Я услышал звук открывающейся двери душевой кабинки и шаги босых мокрых ног. Я чувствовал себя как игрок, который внезапно оказался на незнакомом поле. Все происходящее было для меня ново и волнительно.

Виктория Михайловна вышла ко мне, завернувшись в полотенце. Она загадочно улыбнулась, совсем не удивившись моему присутствию.

– рада Вас видеть, – произнесла она почти шепотом, расчесывая пальцами длинные, мокрые волосы. – не стесняйтесь, Андрей, раздевайтесь…

Медленно, пожирая глазами формы её шикарного тела, я снимал каждую вещь и отбрасывал в сторону. Она продолжала расчесывать волосы, не упуская ни одного моего движения. Когда я отбросил в сторону последнюю свою снятую вещь, она распахнула, и отбросила своё полотенце. Ступив навстречу друг другу, мы слились в торопливых страстных объятиях и поцелуях.

Уложив мою даму на кровать, я окинул взглядом её великолепные формы. Виктория Михайловна, кажется, смутилась с игривой улыбкой. Приглашая меня лечь сверху, она потянула меня за руку, раздвигая пышные бедра. Прижимаясь к её горячему, влажному телу, я, кажется, окончательно потерял последние остатки благоразумия. Покрывая поцелуями её шею и плечи, я правой рукой ласкал сосок её пышной, впечатляющей груди.

Закрыв глаза и просунув свою руку между нами, Виктория Михайловна крепко обхватила мой член, и, решительно потянув, ткнула им во что – то горячее и влажное. Я не совсем правильно определил её намерения, но стал подыгрывать её жестам. Скоро до меня все дошло. Помогая второй рукой, она раскрыла пальцами внешние половые губы, и, совершенно бесстыдно стала массировать свой клитор головкой моего члена, твердо направляя его своей рукой. Такого со мной еще никогда не было. Меня горячо возбуждало осознание такого использования меня и моего члена как игрушки в руках этой шикарной женщины.

Я остро чувствовал головкой члена все. Каждое движение. Сегодня Виктория Михайловна стала моей госпожой, и я был не в силах ей отказать. Покусывая губу, она то гладила по клитору головкой моего члена, то, играя им, проводила между половыми губами, останавливая его у влагалища. Там она совершала им какие – то движения, которые очевидно доставляли ей особенное удовольствие. И так повторялось раз за разом, как мне показалось – бесконечно. Уловив ритм и характер движений, я старался помогать её движениям. Виктория Михайловна благодарно кивнула, и, облизывая языком свои пышные губы, стала дышать короткими резкими вдохами.

Замедлив ритм, она оттягивала момент. Но даже так вскоре она, сильно выгнув спину, с глубоким входом замерла. Сильно и крепко она сжала мой член, который был точно направлен на её влажный, горячий клитор. Сила рук моей красивой дамы во время оргазма впечатляла. Она замерла так на минуту, и, держа мой член в своей ладони, как в тисках, почти не дышала.

Резко расслабившись, она выпустила меня. Проведя блестящим языком по губам, она меня удивила:

– спасибо, Андрей. Вы не представляете как я рада… такой нашей… дружбе. – она ласково и тепло улыбнулась. – простите, но я не могу дать вам… чего вы так ждете. Мы коллеги и… друзья. Секс был бы для нас ошибкой.

Я не верил своим ушам. Моё распаленное желание давно начало отключать остатки разума. Я решительно прильнул к её губам своими, не давая тем самый продолжать этот сумасшедший разговор. Сопровождая горячими поцелуями свои движения, я мягко раздвинул еще больше бедра моей странной подруги и, удерживая член рукой, вознамерился войти в неё вопреки её словам. Но она, закрыв ладонью промежность, решительно отстранила меня, прервав поцелуи.

– Андрей, я все понимаю. Но не могу… только не с Вами, – она улыбнулась, и, хватая ртом воздух, со странным блеском в глазах продолжила: – наши отношения навсегда изменятся. А я так не хочу… Мне сейчас очень нужен такой друг, как Вы... Но, как друг, я могу… Иначе… – она улыбнулась на этот раз особенно загадочно.

Я не мог понять, что происходит и о чем вообще речь. Мой член стоял, а я все еще находился между ног у моей горячей дамы. Так что путь моей логики сейчас был сильно ограничен очевидными решениями. Видимо, уловив моё непонимание, Виктория Михайловна резко поднялась и, повернувшись спиной, встала передо мной на колени, сильно прогибая спину. Стоя так и предоставляя моим глазам свой фантастический, широкий крупный зад, она, обернувшись, подбодрила меня:

– Андрей, смелее, Вам понравится.

Прижатую телом, её пышную грудь стало видно даже отсюда.

Я неуверенно придвинулся ближе, хотя поза и казалась относительно привычной. Моя партнерша опасливо прикрыла своё влагалище ладонью руки. Я, положил руки на её бедра, и, поглаживая её большие, богатые формы, нащупал цель. Анус Виктории Михайловны легко поддался пальцу, смазанный чем – то скользким, мягко пропуская его внутрь. Судя по всему, моя удивительная подруга подготовилась к такому «повороту дела». Отбросив нерешительность, я придвинулся. Направляя свой пульсирующий член рукой, я медленно ввел его глубоко, пока не уперся своими бедрами в теплый и мягкий зад моей партнерши. Виктория Михайловна шумно со стоном вдохнула. Кожей мошонки я почувствовал пальцы её ладони, которую она сразу, доверившись мне, убрала. Она, наверное, специально, сильно сжала сфинктер, охватывая мой член. Я начал медленно но, убыстряясь, совершать движения. Моя горячая дама стонала, удивительно гибко прогибая спину. Ухватившись за край кровати, она повернула ко мне голову в профиль и жадно хватала ртом воздух. Её волосы распустились, золотым водопадом спадая на смятую простыню кровати. Я, рассматривая черты её лица и глубокую впадину на спине, чувствовал, что скоро кончу. Замедлив темп, я старался дышать ровнее и медленнее, чтобы оттянуть момент. Но Виктория Михайловна неожиданно и сильно схватила мои яички рукой, невероятно крепко и больно сжимая у основания. Резкими движениями она дергала их к себе, задавала темп моих движений, нешуточно угрожая, кажется, вырвать их с корнем. Стиснув челюсть от боли и ощущения надвигающегося оргазма, я двигался как марионетка, управляемая рукой моей сильной и удивительной дамы.

– –

Сидя на краю кровати, я, обернув член салфеткой, пытался восстановить дыхание. Внутри головы вертелся круговорот разных мыслей. Я почему – то никогда не задумывался о том, нравится ли женщинам анальный секс и получают ли они от него удовольствие. Испытывая противоречивые чувства, я параллельно пытался путем привычных умозаключений решить для себя, не опасна ли наша связь? Мои яички ныли от такого решительного и властного пользования. Я откровенно боялся представить себе, что себе может позволить в порыве страсти моя дама в следующий раз. Перспектива увидеть свои грубо оторванные яички или член в руке Виктории Михайловны не казалась мне совсем уж невозможной. Но почему – то такая перспектива меня волновала и заводила.

– Андрей, у вас прекрасные данные. – обернувшись краем простыни, она опять скромно скрыла от меня своё тело. – Ваш пенис идеален для меня. Достаточно длинный, и не очень толстый.

Рассматривая меня, она по – деловому обсуждала мой член.

– могу Вам сказать честно, как другу, – она улыбалась своим словам и глубокими вдохами высоко поднимала мягко колышущуюся под тканью простыни грудь. Я взглянул на неё молча, еще не избавившись от мучающих меня опасений.

– Андрей, а вы напрасно не пользуетесь девушками «сзади». У вас для этого идеальный член. Поверьте, уж я – то знаю, – игриво улыбнувшись, она продолжила, – девушки были бы довольны.

– да я давно уже, не то, что сзади… – честно признался я. Виктория Михайловна удивленно подняла свою красивую бровь.

– вы меня удивляете, Андрюша, – она впервые назвала меня так и поправила простыню под подбородком. – Такой красивый молодой человек, и балуетесь онанизмом.

Неожиданно она рассмеялась. Немного обидно, но одновременно игриво.

– а знаете что, Андрей? Я никогда не видела, как это делают мальчики сами. Покажите мне, пожалуйста, я прошу.

Резко оживившись, она сидя поднялась. Пытаясь так же высоко удержать край простыни, ей это не удалось, и она, отпустив, открыла мне свою огромную красивую грудь.

– пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… – скрестив под простынёй ноги, она стала задорно хлопать в ладоши.

С нервной улыбкой я кивнул. Обтерев салфеткой липкий член, я обхватил его рукой и начал совершать движения, от которых мой пенис должен быть «встать».

Хлопнув трижды в ладони, моя обрадованная женщина превратилась во внимательного зрителя.

– Андрей, а сядьте сюда, – она похлопала ладонью по кровати перед собой.

Сев куда она указала и, скрестив ноги, как и она, я продолжил. Член уже был достаточно твердым. Я, рассматривая её грудь, медленно, как только было можно, занимался онанизмом для моей дамы. Виктория Михайловна внимательно наблюдала, закусив зубами нижнюю губу. Заведя свои руки вниз под простыню, она явно занялась тем же, возбужденная тем, что видела.

– –

Каждый вечер нашей недельной командировки мы предавались страсти. Каждый раз, после ужина она целовала меня в губы и шептала, чтобы я обязательно позже посетил её номер. Кроме уже привычного для нас, мы, кажется, испробовали уже все, что было на свете.

Неизменно не позволяя мне вступить с ней в «классическую» связь, она, позволяла мне многие другие безумные вещи.

На пятый и последний день нашей командировки после ужина она, вдруг пригласила меня сразу зайти к ней. Разувшись, она подошла к столу и попросила меня закрыть дверь. Я закрыл и обернулся. Мои брови непроизвольно выгнулись вверх. Она, держа за основание, вытащила из своего чемодана гигантский красный фаллоимитатор. Покачав его в руке с шаловливой улыбкой, она передала его мне. Игрушка была впечатляющая. Этот резиновый фаллос был тяжелым, длинным и чудовищно толстым. Скажем честно, в разы крупнее моего. Я зачарованно рассматривал вещь. Выполнен он был очень реалистично, были даже натянутые линии набухших сосудов, и складки оттянутой крайней плоти. Виктория Михайловна тем временем ловко сняла платье через голову, неожиданно для меня сразу оказавшись совершенно голой. Облизывая блестящие, красные губы она кивнула, как ответ на мой незаданный вопрос. Да, она весь день была рядом со мной без белья. Я, наконец понял причину того блеска в её глазах, который я сегодня постоянно у неё замечал.

Не давая мне опомниться и перехватить инициативу своими действиями, она подошла и по – деловому стала меня раздевать…

Скоро она уже лежала на кровати, широко раздвинув ноги. Я стоял на коленях прямо над ней и нерешительно вертел в руках эту чудовищную штуку.

– смелее, Андрей, – подбодрила она меня. – Давай!

Выдавив на головку резинового члена несколько капель лубриканта, я тщательно его размазал. В голове у меня не могло уложиться, как её влагалище сможет вместить такую огромную штуку.

Моя женщина лежала, ухватившись руками за спинку кровати у изголовья. Немного приоткрыв свои пухлые красивые губы, она провожала глазами каждый мой жест. Видимо, от сильного возбуждения, её пышная грудь была кругла и упруга от напряженной кожи и ставших острыми крупных, темных сосков.

Я, держа двумя руками эту «игрушку», стал массировать блестящей резиновой головкой по всей промежности моей дамы. Дама напряглась, не пропуская взглядом ни одного моего движения.

Ее возбуждение стало еще более очевидным. Её лоно было совсем влажным, и бесстыдно раскрытым. Я дал себе волю, проводя длинной стороной «игрушки» по бугорку беззащитного красного клитора. Кажется, я чувствовал, как моя партнерша несильно вздрагивает от каждого прикосновения набухших искусственных вен. Мои действия были четкими и уверенными, я наслаждался эффектом, слушая участившееся дыхание Виктории. За прошедшие дни я уже хорошо изучил мою даму, уже не раз лаская её там пальцами и, особенно – своим языком. Все эти дни я запоминал каждое сказанное ею слово, пожелание, просьбу, даже каждый её стон. Поэтому сегодня я был королем и точно угадывал каждое нужное движение. Теперь она стала послушной, податливой и красивой, восхитительной женщиной, с которой я знал, что надо делать. Я нащупал к ней подход, и она была сейчас вся в моих руках.

– Андрей, спасибо Вам за всё, – она сбивчиво и прерываясь стала зачем – то объясняться. – Вы прекрасный специалист и… большой мастер своего… дела… Я даже не представляю, как бы я справилась тут одна… Без вашей помощи…

Её тело била дрожь. Я, будто ненамеренно, немного изменил темп своих движений, и стал делать все мягче. Она чуть расслабилась. Так быстро я не хотел. Не сегодня.

– Андрюша, что же вы делаете со мной??? – этот неожиданный вопрос она не задала мне, а прошептала едва слышно самой себе. Но я услышал. Её грудь сильно вздымалась от глубоких вздохов, заставляя колыхаться её мягкий и податливый бюст.

Я сделал свои движения совсем легкими и, наклонившись и решительно отложив гигантский красный фаллос, сильным и долгим движением провел своим сухим языком по клитору моей дамы. Я почувствовал её дрожь через это прикосновение. Моя женщина окончательно сдалась мне.

– Андрей, я так рада нашему знакомству… нашей встрече… – казалось, она задыхается, произнося слова.

Еще плохо понимая её сбивчивую речь, я ни на мгновенье не прекращал своих движений. Язык гораздо более тонкий и послушный инструмент для ответственного места и дела, особенно если знаешь что делать, и уверен в себе. А я был уверен.

– Андрей, я так счастлива… так рада… я не знаю, как… чтобы вы… поняли, знали… – продолжая держаться за спинку кровати, она постепенно выгибала спину, мучаясь от подступившего чувства.

– мы с вами… так много хорошего… я давно хотела, мечтала… о таком друге…

– нет, Вика, мы не сможем быть друзьями!

На этих словах я решительно и резко поднялся и стал целовать её влажные, приоткрытые губы. В неудержимой страсти отвечая мне поцелуями, моя женщина резко схватила мой член, почти как в первый раз и, точно и решительно направляя, ввела в себя.

– –

Проводив Викторию Михайловну до двери московской квартиры, я поставил на пол её чемодан. Она сразу же прильнула ко мне в долгом, возбуждающем поцелуе. Мы стояли так несколько минут, крепко прижимаясь друг к другу. Надеюсь, каждый мужчина сможет представить себе, каково это – крепко прижимать к себе страстную красивую женщину с большой и пышной грудью. Искренне надеюсь, такое ощущение доведется испытать каждому.

За дверью послышались шаги маленьких ног. Щелкнул засов замка. Мы с Викторией отстранились, спешно оправляя одежду. Дверь отворилась, выпуская радостный детский голос.

– Мама! А мы в окно смотрели! А ты не звонишь! Я скучала, очень – очень! – затараторила радостная дочка Виктории Михайловны.

– здравствуй, солнышко. – Она наклонилась и, обнимая, поцеловала дочку.

– знакомьтесь, это Настенька, моя дочь. А это Андрей. Когда – то давно мы были с ним друзьями, а теперь… Кто знает? – Вика поцеловала дочку в щеку и с улыбкой посмотрела на меня.

– –

15. 05. 2015

6106   1 35542    +6.86 [19]

Романтика, Служебный роман, Эротические фантазии на тему секса