Все это время моего обучения в техникуме, мы с Ириной старались быть друг с другом, как можно чаще, но не всегда это получалось, и вот теперь вскоре настанет момент нам расстаться на довольно долгий срок. Ведь каждому молодому парню в то время необходимо было пройти школу превращения из парня в мужчину, то есть отслужить в армии. Судьба распорядилась так, что на целых два года я потерялся для моей Ирочки. Понятно, высоких чувств между нами не витало, мы просто были «больны» друг другом по части секса.

 Ирина, всегда была готова на новые мои эксперименты, и иногда даже начинала подтрунивать меня, если я не вносил чего – то новенькое в нашу и без того бурную сексуальную жизнь. Появившиеся самые первые «интим shop» (так было в то время модно, приписывать иностранные слова в названия ларьков и магазинов) были платные, то есть, чтоб войти в магазин, нужно было продавцу заплатить пять рублей с человека, и тогда ходи, глазей, на многочисленные «экспонаты», которые сильно впечатляли и воспаляли фантазии своим разнообразием.

 Цены, конечно, были довольно «кусачими», и простому любопытному, было жалко отдавать львиную долю своей зарплаты на безделушки сомнительного назначения, однако моя тяга к разнообразию, заставляла иногда тратить весь свой заработок от ночных дежурств, в роли охранника.

 Вот в одном из таких магазинов, вернее «shopoff» (ошибка сделана нарочно), я и «прописался». Зная особенности физиологии моей любовницы, я старался выбирать игрушки, которые бы мне помогали довести до оргазменного безумия мою Ирину, конечно, я и про себя тоже не забывал.

 Однажды, в канун нового года, мои друзья, семейная пара Севка и Лариска, уехали на базу отдыха, чтоб там корпоративно встретить новый год, а ключ от своей квартиры отдали мне, дабы я приглядывал и кормил их двух сиамских котов и собаку чау – чау.

 Решив воспользоваться подходящим случаем и сменить декорации, я предложил Ирине отметить новый год в квартире моих друзей.

  – А это удобно? – спросила Ирина меня, – мне как – то неловко в чужой квартире будет, а вдруг они вернуться?

  – Да, перестань, – начал я ее уговаривать, – они же в лес на базу укатили, а если и вернуться, люди взрослые, поймут, тем более опыт у нас уже был, когда нас застукали за «ЭТИМ» делом, помнишь?

 Ирина заулыбалась, махнув в мою сторону рукой сказала: «Дурак, я тогда чуть со страху и позора не умерла»;

  – на счет «умереть» не знаю, но потом разрядилась ты бурно, – вспомнил я.

(из воспоминаний полугодичной давности)

 Однажды ясным, летним вечером, мы как всегда гуляли по набережной нашей большой реке попивая пиво, толи свежий воздух, толи пивной хмель ударил в голову, толи вид силуэта Ирины просвечивающийся сквозь сарафан, короче завелся я не на шутку, сказав о своем состоянии Ирине, я начал искать укромный уголок, для быстрого перепихона, конечно не полноценного, но все же какая – никакая разрядка.

 И тут проведение решило все за меня. Ирина начала, то притормаживать, то как – то сильно прижимать ноги друг к другу, все чаще и чаще ложа руку себе чуть ниже пупка.

  – Юрочка, я сейчас лопну, если не пописаю, – тихим шёпотом заговорила Ира, – я уже полчаса терплю, больше не могу;

  – так какие проблемы, – удивился я, – вон кустов сколько, садись за любой;

  – так смотри там, какой контингент шарится, повылазили из подвалов и теплотрасс, б – р – р – р, – передернулась Ирина, указывая на двух бомжей, уютно расположившихся на перекус за декоративным кустарником.

  – Вон пятиэтажка, – обрадовался я за Ирину, там или подвал, или бомбоубежище должно быть.

 Мы побежали, а вернее засеменили, из – за переполненного мочевого пузыря Ирины к первому дому. Вход в подвал, как обычно был не заперт. Спустившись по лестнице, аккуратно переступая через многочисленные «автографы» оставленные, практически по всей лестнице и у входа в подвал, частыми гостями этого помещения, мы попали в этот мрачный «приют» для жаждущих справить свою нужду и для постояльцев таких «гостиниц» – бомжей.

 Пройдя немного вглубь подвала, Ирина резво задрала подол сарафана, и одновременно присаживаясь на корточки, она стянула свои беленькие трусики. Сильная струя ударила в пол подвала, шипящий поток превращался в причудливую лужу, размывая толстый слой грязи на бетонном полу, отдельные капельки, ударяясь об пол, взлетали опять вверх, разлетаясь во все стороны.

Я тоже решил слить излишки топлива и стоя напротив Ирины, достав свой брандспойт, направил струю чуть в сторону от нее.

  – Ты на меня попадешь, – засмеялась Ирина, – а я не хочу выглядеть, как мокрая курица, судя по твоей струе, я вымокну с ног до головы;

  – так тебе же нравиться мой душ?! – удивился с издевкой я;

  – да, но не в такой обстановке, – обиженно, ответила Ирина;

  – дома, изливай свою «душу» хоть ведрами, а здесь такое… Ф – у – у, – вздрогнула Ирина, от чего ее струя «нарисовала» восьмерку.

  – жаль, фотика нет, а то я бы запечатлел это действо, – засмеялся я, – вон как ты фундамент подмываешь, океан целый;

  – извращенец, – улыбаясь, буркнула Ирина;

  – ты посмотри, как меня раззадорила, – обращая внимание Ирины на свой вздыбленный поршень;

  – ну не здесь, тут же так воняет, – взбунтовалась Ирина;

  – не ну нормально, а я теперь вот так с торчком и пойду, молодец, – изображая возмущение, ответил я;

  – я попробую, – задумчиво согласилась Ирина, – мы так с тобой и до луны дойдем, в поисках новых мест уединения – засмеялась она.

 А действительно, простой секс, это не для нас с Ириной, после того случая в ее квартире, когда мы познакомились друг с другом «по новому», наши обоюдные табу рухнули, и мы начали наслаждаться свободой безудержного секса, во всем его многообразии.

 Она привстала, тряхнув попкой, стряхивая «опоздавшие» капельки с губок своей пизденки. Я, не теряя времени, быстро, в два шага подошел к ее белеющей в темноте рабочей попке, и с маху вогнал свое орудие в ее влажное от мочи влагалище.

 Ирина звучно, со стоном, охнула и чтоб удержаться, схватилась за мои руки, крепко держащие ее бедра, и в такт моих, наращивающих темп, движений начала стонать, давая мне понять, что она тоже ловит свой кайф. Она уже сама старалась насадиться на мой стержень, принимая его всего в свое лоно.

 Пару раз мне показалось, что где – то в темноте подвала были слышны какие – то звуки, но решив, что это крысы (полноправные обитатели подземного мира) больше не обращал на эти звуки своего внимания.

 Я поочередно, переместил свой захват на кисти Ирины и теперь уже натягивал ее на себя за руки. Она начала двигать своими бедрами под натиском моего поршня, давая ему входить в нее под разными углами. Мой лобок и мошонка с силой бились об ягодицы Ирины, чавкающие звуки смазки, выгоняемой из влагалища моим любовным орудием, покрыли мой живот, пах, а мелкие брызги разлетались во все стороны.

 Ирина, закусив губу, уже выла в преддверии оргазма, мотая головой из стороны в сторону, ее влагалище бешено пульсировало, и я, чувствуя, что тоже сейчас «дам залп» своим орудием, решил сменить объект своего имения, и, вынув свой член, направил его в прекрасную коричневую розу.

  – Только не сейчас, – взвыла Ирина, но было поздно, я проник в нее уже по самые, обильно намоченные ее любовным нектаром, разбухшие от избытка семени, яйца.

 Сделав несколько фрикций, я наполнил ее кишечник своей горячей спермой. Ирину трясло от охватившего все ее тело оргазма, ноги ее подкашивались, от чего мне пришлось подхватить ее под живот. Когда волна возбуждения у Ирины спала, и она смогла твердо стоять на ногах, я вынул из ее попки, свой увядающий орган.

 Раздался звук, выходящих из ее кишечника газов, сопровождающихся хлюпающими звуками, вытекающего, из ее незакрытого ануса семени, смешанного с ее выделениями. Видимо я взбудоражил все наполнение ее кишечника, заставив кишечник «заиграть».

  – Я же говорила, что не сейчас, теперь я в туалет хочу, по большому, – захныкала Ирина;

  – Давай здесь, – раз уж, приспичило, – предложил я, – место подходящее.

 И тут вдруг из темноты раздался грубый пропитый голос: «Э, э, э!!! только не здесь, весь кайф нам обломаете!!!!». Вот это засада, оказывается звуки, что я слышал, издавали не крысы, а человек, и причем исходя из услышанного, не один!!! Ирина испуганно прижалась ко мне, так, и, оставшись стоять со спущенными трусиками.

 Чиркнула спичка и небольшой огонек взметнулся вверх и поплыл чуть в сторону, вдруг, этот огонек поджег фитиль керосиновой лампы. Свет горящей «керосинки» разбавил темень подвала своим свечением. В дальнем углу на импровизированных лежаках сидели двое. Грязные, заросшие с обезображенными чрезмерным употреблением алкоголя лицами, по половому признаку их можно было разделить лишь по бороде у одного и у него же торчащего члена между ног, а второй видимо женщина, склонившись своей головой над коленями бородатого, держала его за стоячий член. «Такое даже в самом страшном сне не присниться» – подумал я.

  – Какого хрена тут происходит, – выпалил я первым, переходя в наступление;

  – ни хрена себе, сказал я себе, – парировал бородатый бомж, обладатель того самого пропитого голоса, – это ты у меня спрашиваешь?! Зашли к нам, нассали, да теперь еще и насрать собрались, и после этого ты еще спрашиваешь меня, что происходит? Охренеть можно!

  – а раньше признаки жизни подать можно было, чтоб мы тут вам не гадили? – продолжал я свое наступление;

  – так мы тоже люди и нам ничего человеческое не чуждо, да и как перебивать такой процесс, я же понимаю, – подмигнул бородатый, – у самого задымилось, я же первый раз вижу, как сын мамашу свою шпилит, хорошо Валюха рядом была, так я ей за щеку и завалил, – продолжал он делиться своими ощущениями, – хотел уже ей впердолить, да вы тут срать надумали, ей богу чуть не взблевнул на Валюхю.

  – Пойдем отсюда скорей, Юрочка, – зашептала вышедшая из оцепенения Ирина;

  – пойдем дорогая, не будем им шпилиться мешать, – обняв за плечо Ирину, я повел ее к выходу из подвала;

  – ой, – споткнувшись, вскрикнула Ирина, она совсем забыла про спущенные трусики, которые теперь совсем спали и повисли на щиколотках, сковав ее движения, – я трусики забыла надеть и они упали в грязь, – продолжала хныкать Ирина;

  – сними их и подари этой «красавице», – утешающе ответил я, присаживаясь на корточки перед Ириной, и снимая с нее трусики;

  – дарю, – обращаясь к бородатому, проговорил я, и повесил трусики Ирины на торчащий в косяке входной двери подвала гвоздь.

 Мы быстрым шагом, насколько позволяли оставленные на земле «автографы», вышли из этого кошмара…

Дойдя до Ирининого дома молча, мы не сговариваясь, направились в ванную комнату, дабы смыть виртуальную грязь с наших тел, которая, как нам казалась, у нас была везде.

  – Я первая, а то я уже терпеть не могу, – на ходу снимая свой сарафан, проговорила Ирина;

  – давай, давай, – я пока за шампусиком сбегаю, – согласился я.

 Магазин располагался за домом. Я не торопясь купил шампанского, фруктов и вернулся обратно в квартиру Ирины. Она, уже приведя себя в порядок, сидела на диване, широко расставив ноги, руки ее были расслаблены, голова запрокинута назад, глаза закрыты. На ней был одет один лишь пеньюар.

  – Да, какое же ты совершенство, – восхищенно констатировал я, чувствуя, как мой «индикатор страсти» начинает свое волнение.

 Ирина, открыв глаза, посмотрела на меня и произнесла томным голосом: «а ты знаешь, у меня не выходит из головы эти бомжи, мы значит, при них занимались сексом, позор какой»;

  – Ирочка, да они наши силуэты только видели на фоне приоткрытой двери подвала, и кто мы, они не знают. Да и страшного здесь ничего нет, забавно даже, наш с тобой секс очень оказывается заводящий, если смотреть, – начал я искать успокоительные слова для Иринки, – надо может нам самим себя на видео снять, и посмотреть, как тебе идейка?

  – чего – то не очень, – равнодушно, ответила она;

  – мы же чужое порно смотрим, а почему для себя любимых его и не снять? – уже заводясь от идеи, начал я моральное давление на Ирину, – не понравится, так хоть посмеемся;

  – а ты знаешь, меня только сейчас начало пронимать, я даже потекла, от того, что сейчас чувствую, осознавая тот факт, что мы прилюдно трахнулись, однако повторять не рискну, но вот твоя идея, самим перед собой, мне нравиться, давай попробуем, но потом, а сейчас я хочу, чтоб ты меня удивил.

 Я понял, о чем идет речь, и лихорадочно начал придумывать сценарий нашего предстоящего соития, решив взять пятиминутку, сказал, что я в душ.

Честно сказать меня такая неожиданность тоже немного встряхнула, и поэтому я должен был придумать такое, что мы до этого и думать не думали сделать.

 Приняв душ, я вышел из ванной комнаты лишь обернутым в полотенце. Пройдя мимо зала, я прошел на кухню, открыл бутылку охлаждённого шампанского, взял два бокала и пошел в зал к Ирине. Она продолжала сидеть в той же позе, но уже не расслабленно, а медленно лаская одной рукой свою киску, другой лаская свою грудь, играя пальцами с соском.

  – Ты что так долго, я уже успела проголодаться (имея в виду интимный подтекст этого слова), – проговорила Ирина;

  – так вот давай, и начнем «прием пищи», – подхватил я ее кулинарную тему, разливая шампанское по бокалам.

 Мы залпом осушили бокалы, будто нас начала сильная жажда, и я вновь наполнил бокалы. Поднеся к Ирине свой бокал, я как бы невзначай пролил его содержимое на грудь Ирины. Она ойкнула от неожиданности, и от холодного игристого вина ее соски скукожились и «встали» как две жемчужины.

  – Извини, моя дорогая, я сейчас все исправлю, – извиняющимся тоном произнес я, – наклонившись над ее грудью, начал слизывать дорожки, оставленные скатившимися каплями шампанского. Я то целовал ее грудь, то щекотал кончиком языка, то с силой засасывал ее сосок вместе с грудью на всю глубину моего рта.

 От таких ласк Ирина начала стонать уже не стесняясь никого, ведь она была в своих пенатах, я отстранил ее руку от набухшего от желания любовного цветка, и проник в ее лоно сразу тремя пальцами. Ирина, открыв рот, тяжело дышала в такт моих ласк.

 Я взял свой бокал и полил в ладошку сложенную лодочкой и на половину, вставленную в раскрытое влагалище Ирины. От прохлады и пузырьков ее затрясло от новых ощущений.

 Я, дабы не причинять холодным шампанским дискомфорт Ирине, налил специально из бокала и сначала себе в ладошку, чтоб согреть его.

Шампанское из моей ладошки направилось, прям в лоно Ирины, я продолжал заполнять ее вместительный сосуд, пока в бокале ничего не осталось.

 Затем аккуратно опустившись к ее наполненному шампанским лону, я, вынув руку из него начал пить вытекающее игристое вино с приятным для меня запахом Ирины, присосавшись губами к ее влагалищу. Такого коктейля я еще никогда не пробовал, он действовал на меня лучше всякого афродизиака. Мой стержень был тверже стали, мошонка у меня сжалась, и весь мой пах будто сжала невидимая рука.

 Я всегда сходил с ума от ее ануса, и сейчас я готов был его с неистовой силой бурить и бурить. Решив продолжить игру с шампанским, я поднес горлышко бутылки к шоколадному набухшему бутону, и немного смазав выделениями Ирины, пропихнул горлышко в него.

 Ирина айкнула, и сказала, что ей холодно. Я вынув бутылку, немного согрел горлышко своим ртом, и вновь внедрил его в прекрасный шоколадный анус Ирины. Пропихнув все горлышко до самой бутылки, я дал немного привыкнуть Ирине к твердому стеклу в анусе, и затем начал медленно наклонять бутылку, заливая оставшиеся шампанское в ее утробу.

 Ирина ерзала от щекочущих пузырьков вина у нее внутри, и пыталась рукой вынуть источник раздражения, однако ей это не удалось, поскольку я уже вынимал бутылку самостоятельно, держа наготове заменитель. Только горлышко выскочило из плотно сжатого сфинктера ее попки, как я с силой начал пропихивать головку своего ствола в ее бутон.

  – Мне больно, зашипела Ирина, – ты, что за садист такой?!

  – Сейчас будет приятнее, – заверил ее я, и толчком проник в, бурлящее от газов шампанского, ее анальное пространство.

 Вогнав до самого «мама не горюй» свой поршень, я резко начал выходить из Ирины, но дойдя до «точки невозврата» (внешнего сфинктера) вновь вогнал его в Ирину. Она прогнулась, и упиралась о диван только головой и плечами, все остальное ее тело висело на моих руках, державших ее за бедра, и моем нефритовом колу.

 Я начал долбить уже ослабивший свою хватку анус Ирины, выговаривая ей, за ее непристойное поведение.

  – Ишь ты, какая оторва, распутница, жопой перед бомжами крутила, я вот тебе эту жопу теперь надеру, – продолжая неистово долбить в ее наполненный игристым вином анус, – я понял теперь твою сущность, может ты еще с ними хочешь в своих мечтах попробовать потрахаться, а? Нет, такого не будет, ты моя и только моя! Поняла меня!

  – Ирина от такой проявленной мною агрессии и унижения в ее адрес, взвывала от стыда и от переполняемого ее возбуждения. Она пыталась вырваться из моей хватки, царапала мне руки, цеплялась за материю дивана, дергала ногами, но все эти перемешанные эмоции слились в ее голове в один бурный оргазменный экстаз, тело дрожало у нее от перевозбуждения, и на мой вопрос она смогла лишь истошным воплем прокричать сквозь нахлынувший на нее оргазм: «Да, поняла!!!».

 Такого оргазма я еще не видел, Ирину трясло, будто к ней подключили 220В, ее мочевыводящее отверстие щедро поливало меня ее горячим соком, сама она была на грани отключки, глаза у нее закатились, а издаваемый открытым ртом вопль был звуковым сопровождением ее конвульсий. Мой член был сильно сдавлен напрягшимся кольцом сфинктера, и я грешным делом подумал, что повторим всем известную весеннюю картину «слипшихся» собак.

 В один миг Ирина обмякла, замолчала, лишь тонкая струйка мочи стекала на все еще вставленный в ее анус мой, требующий продолжения, член. Я попытался вынуть свое орудие, из впавшей в обморок Ирины, это было нелегко, хоть Ирина и обмякла, ее анус был неумолим, я, чтоб не вывернуть ее требуху наружу я осторожно прижимая края ее ануса, начал вытаскивать своего «пленённого» друга.

 Вынув из «железной хватки» ануса Ирины свой стержень, я подставил лежащее на полу полотенце к анусу Ирины. Из него тонкой струей вытекало шампанское. Ирина, приходя в сознание, застонала. Я помог ей поудобнее занять положение на диване, подстелив под ее утомленную попку.

 Из Ирины непроизвольно начали выходить газы шампанского.

  – Садюга, – обессиленным голосом произнесла Ирина, – но мне понравилось. Попочку жалко, ты ее чуть на британский флаг не порвал.

  – Зато, какой кайф она испытала, – хвастливо произнес я, – ни одна попка мира не принимала в себя такое блюдо, как «член под шампанским»! Надеюсь, я утолил твой голод?!

  – По моему я даже «переела», – улыбаясь, ответила Ирина, гладя свой живот, – но хорошей приправой к основному блюду были воспоминания сегодняшнего приключения, ты не находишь? Я чуть не померла от перевозбуждения.

  – Ты уж меня прости, за грубые слова, – извинился я, – просто крышу сорвало от возбуждения;

  – все хорошо милый, это было к месту, – успокоила она меня.

Я сел с ней рядом, и мы так долго сидели, вместе наслаждаясь друг другом…

(Возвращаемся из воспоминаний в настоящее время)

– Хорошо, я же тебя знаю, ты опять что – то затеял, – согласилась Ирина, хорошо, тогда я займусь столом, а ты всем остальным, приятным времяпрепровождением.

– Договорились! – обрадовался я, что затея моя осуществляется.

 Наступил канун нового года, я помогал Ирине закупаться провиантом к праздничному столу, поскольку свои приготовления к празднику я уже сделал.

И вот уже новогодний стол был накрыт и приближался час, когда сбываются все желания. Прозвучали куранты, и мы счастливые от этого волшебного праздника и от того, что мы впервые встречаем этот год вдвоем, выпив шампанское, обнялись крепко и слились в одном страстном поцелуе. С новым годом!!! УРА!!!

 Отведав праздничных яств (а надо отдать должное, Ирина превосходно готовит, и умеет сделать из простых вещей, шедевры кулинарии), и, выпив еще по парочке бокалов шампанского, я предложил одеть маскарадные костюмы и встретить новый год в праздничных нарядах.

  – Тема сегодняшнего маскарада будет излюбленная сказка всех времен и народов ««Красная Шапочка» и «Серый Волк»», – сообщил я;

  – у – у – у, а что так банально, – обиженно произнесла Ирина, – ты тупо поймаешь и отымеешь меня?! И на этом вся сказка закончится?

  – так, да не так, герои, да оригинальные: «Серый Волк» и «Красная Шапочка», да вот только сценарий нашей сказки, в корне отличается от оригинального, – начал рассказывать свой сценарий игры.

Действующие лица:

Ирина – «Красная Шапочка»;

Я – «Серый Волк».

Краткое содержание нашей сказки:

 История начинается с того, что «Серый Волк», за пайку подрабатывал охранником у бабули «Красной Шапочки», а внучка после очередной побывки у «любимой» бабули, сквозанула на Мальдивы отдыхать, причем с «любящей» внучкой исчезли и заныканные бабусины сбережения «на черный день» в размере энской суммы зеленых денег. Вот и отправила бабуля своего верного охранника «Серого Волка», на розыск своей непутевой внучки, а иже с ней и сбережений.

 Долго ли коротко, но волк искал «Красную Шапочку», но однажды вечером он нашел беглянку – воровку в баре, мирно цедящую через соломинку какой – то коктейль. Выждав момент, когда она пойдет в туалет, он схватил ее, связал и уволок в темный лес, где начал выпытывать, где же она спрятала бабулины деньжата, допытывался волк информацию у «Красной Шапочки», всякими грязными и извращенными сексуальными способами.

 В процессе дознания и пыток коварная «Красная Шапочка» не только не испытывает мук душевных и физических, а наоборот, получает от этого всего с ней происходящего, большое удовлетворение. Желая получить такого мастера секс допросов в свое полное распоряжение на добровольных началах она пытается очаровать своими сексуальными чарами «Серого Волка», не зная, что он имел склонность к герантофилии. И после долгих поисков «слабого места» у «Серого Волка», частично ей это удается.

 Познав, что молодое крепкое тело внучки намного аппетитнее и способно на многое, Волк решает принять предложение «Красной Шапочки», и перейти на ее сторону…

Сказке конец.

  – Ну, как тебе сказочка? – поинтересовался я у Ирины, – сама понимаешь, в каком контексте будет проходить допрос, и уж сама думай, какими способами ты меня, то есть Серого Волка будешь очаровывать и переманивать на свою сторону.

  – В принципе меня сценарий устраивает! Я готова, – согласилась с удовольствием Ирина, – сейчас только в душ, и можем начинать;

  – о҆кей, костюмы в ванной, – сориентировал я Ирину, а сам пошел в спальню готовить «орудия допроса».

 Кровать и обстановка в спальне была выполнена в японском стиле, и вся эта атмосфера, освещаемая зажжёнными японскими фонариками, располагала на романтический лад.

 Ирина, вошла в спальню, и в игривых тенях свечей, казалась реальным сказочным персонажем. На ее голове красовался красный чепчик, обрамленный белыми ажурами, с плеч ниспадал черный передник с белой пелериной, который слегка поддерживал открытую грудь Ирины. На руках были одеты латексные перчатки красного цвета, я знал, что и трусики были на ней из такого же материала, с застежкой – молнией аккурат между ее ножек, которые в свою очередь были украшены черными ажурными чулками, а на ступнях красовались лакированные красные туфли – шпильки. За спиной красовалась красная накидка.

 Я мог предположить многое, но такого сексапильного сказочного героя на яву, даже и представить не мог.

  – Что онемел, не уж – то так страшно? – изображая недоумение, спросила Ирина, хотя в глазах читалось ее самодовольствие;

  – наоборот, я готов сдаться прямо сейчас, – ответил покорно я;

– э – э – э нет дорогой, сказку не сокращай, и не филонь, что написано пером… ну ты сам понимаешь, – возмутилась Ирина;

  – я в душ, – на ходу снимая с себя одежду, крикнул я.

 Облачась в костюм волка, а он состоял из меховых напульсников, накладок на голени, меховую набедренную повязку с волчьим хвостом, и шапочку с ушами волка, я вошел в спальню.

  – А ты неплохо подготовился, как я посмотрю, – интригующе, спросила Ирина, и все это ты хочешь воткнуть в меня? Ну, ты и извращенец;

  – может и все, а может и не все, как масть ляжет, – ответил я, – ту так начнем?

  – так я не поняла, а где мой коктейль? – спросила Ирина, стоп, уже «Красная Шапочка»;

  – я мигом, – и умчался в зал. Там я смешал водку, тоник и белый виноградный сок, сделав коктейль «Виноградный физ» (Grape Fizz).

Следом за мной, в зал вошла Ирина.

  – Я же вроде должна быть в баре – ресторане, значит здесь, – сориентировалась она, – а там, я так думаю, будет твоя пыточная?

  – Все верно, – подтвердил я, обрадовавшись, что Ирина включилась в игру, – вот твой коктейль.

 Ирина, сделав несколько глотков через соломинку, оценила вкус коктейля, смотря шедший по телевизору новогодний концерт, начала входить в роль «Красной Шапочки».

 Я, подойдя к ней сзади, рявкнул ей под ухо (для пущей убедительности) и схватил за плечи.

  – Вот ты и попалась, негодная профурсетка, бабкины денежки просаживаешь, – и, не дав ей опомниться, взвалил себе на плече, и понес в спальню.

 Аккуратно скинув ее на кровать, я поворотом ее кисти, заставил перевернуться на живот, после чего завел вторую руку за спину и накинул на ее запястья наручники, обрамленные в мягкую шерстяную ткань.

  – Что вы себе позволяете, – завопила «Красная Шапочка», – а ну отпусти, а то хуже будет;

  – если будешь орать, я тебе кляп в рот засуну, – рыкнул я изображая волка;

  – только попробуй, плешивый пес, и ты узнаешь, на что я способна, – орала в голос «Красная Шапочка»;

  – где бабкины деньги? – начал я свой допрос;

  – пошел на хрен, пес шелудивый, – орала она и брыкалась ногами.

 Я обошел кровать и, взяв кляп с хромированным кольцом, застегнул его на открытом рту «Красной Шапочки». Теперь она могла только издавать нечленораздельные звуки, тяжело дыша.

 «Красная Шапочка» перевернулась на бок, чтоб лучше дышать, слюна стекала из ее раскрытого рта, я, подойдя к ней, взявшись за один сосок, крепко сдавил его между пальцами. «Красная Шапочка» взвыла от боли и у нее из глаз брызнули слезы, я выйдя из образа вопросительно кивнул Ирине, не переусердствовал ли, на что она кивком головы, выразила свое согласие на продолжение.

 Тогда я, взяв два зажима на соски «Пинцет», использовал их по назначению. Бусинки ее сосков набухли и потемнели. «Красная Шапочка» взвыла от боли и беспомощности, а я, поймав одну из брыкающихся ног, привязал ее к решетчатой спинки кровати, закончив с ней, приступил к усмирению второй, раздвигая ноги Красной Шапочки, я, улучшив момент, провел по ее промежности рукой. Из ее лона текла ручьем смазка, что подтверждало мои догадки, о ее возбуждении. Привязав вторую ногу, взяв резиновую надувную пробку я ввел ее во влагалище «Красной Шапочки». Такого развития ситуации она не ожидала, но издала безудержный стон. Осторожно нагнетая грушей воздух в пробку, я продолжал требовать от «Красной Шапочки» указать мне место, где находятся украденные ей деньги.

 По мере заполнения резиновой пробкой влагалища Красной шапочки, она сгибала ноги в коленях, дабы облегчить свои муки. Накачав до предела резиновую пробку, я начал подергивать за цепочку, соединяющую два зажима на сосках, «Красная Шапочка» взвыла от боли, тяжело дыша открытым ртом. Я решил дать ей передохнуть, и освободил руки «Красной Шапочки» от наручников, о че сильно пожалел, поскольку на меня обрушился шквал ударов (причем довольно таки, ощутимых).

 Освободив свой рот от кляпа, «Красная Шапочка» заорала, что я обалдел и себе бы в задницу запихал такую херню, я согласился с предложением, и вновь задал вопрос, про деньги.

  – А что если я тебя обслужу по самое «не могу», ты сможешь меня потерять опять из виду? – начала идти на компромисс «Красная Шапочка», – у тебя хвост от экстаза отвалиться?! Как тебе мое предложение?

  – Ты не в моем вкусе, – резко оборвал распаленную девицу, ответил волк, – где деньги спрятала, последний раз спрашиваю?

  – Нет взаимности, нет денег, – ответила «Красная Шапочка», и скрестила руки на груди;

  – тогда, ты об этом пожалеешь, – ответил я и, взяв ее за руки начал связывать запястья за спиной.

 Она пыталась вырваться, изрекая грубые оскорбления в адрес «Серого Волка», но вовремя накинутая на оба запястья веревочная петля выполнила свою усмиряющую функцию.

 Опрокинув «Красную Шапочку» на кровать, я решил повернуть ее на живот и выполнить ее предложение по смене заткнутой дырки. Поменяв ее ноги местами, я расположил Красную Шапочку на живот, подсунув под нее подушку, так, чтобы ее бедра были приподняты, и чуть приспустив воздух их резиновой пробки, вынул ее из довольно растянутого влагалища «Красной Шапочки». Она выдохнула и немного пролила на простынь своей мочи.

 Я наказал ее за такое деяние, шлепнув ладошкой по ягодицам, приговаривая, что негоже мочиться в чужую постель. Мой кол дымился от безумного желания, моя набедренная повязка лежала на нем параллельно пола. Сняв ее, я запрыгнул на кровать и во всего маху вошел своим агрегатом в раскрытое влагалище «Красной Шапочки».

 После такого резинового расширителя, мой агрегат просто «летал» внутри влагалища Красной шапочки, и поэтому я решил вновь его вернуть на место, накачав до предела, а сам заполнил вторую дырочку моей обожаемой любовницы, смазав лубрикантом свой орган и сжатый анус «Красной Шапочки», я стал медленно входить, в ее горюю утробу. «Красная Шапочка» сперва стонала под моим медленным натиском, но по мере того как я начал ускорять свой ритм, она уже сотня в голос приподнимала на встречу моему натиску свои бедра. Моему возбуждению не было предела, я уже со всего маха вгонял свой разгоряченный кол в анус своей пленницы, а она в оргазменном «танце» извивалась на моем «крючке» как пойманная рыба.

 В самый ответственный момент, я резко вышел из агонизирующего в экстазе тела допрашиваемой пленницы и быстро перебравшись к ее голове направил разбухший свой ствол ей в рот. Мне это было сделать легко, поскольку оргазмирующая «Красная Шапочка»» ловила своим открытым ртом воздух, задыхаясь от волны экстаза. Влив ей в рот, как мне показалось неимоверное количество своей горячей спермы, которая начала вытекать из ее рта, я приказал: «Глотай, а то накажу!».

 «Красная Шапочка», находясь все еще в своем нескончаемом экстазе, с закатившимися ничего не видящими глазами, все – таки услышала мой голос и, не закрывая рта начала сглатывать мною наполненное ей в рот семя…

Упав от перевозбуждения рядом с Ириной, я одной рукой развязал ей руки, дав им безвольно упасть на кровать.

  – Маньяк, вынь из меня эту хрень, а то мое влагалище с такими играми теперь никогда не закроется, – прошептала Ирина;

  – закроется, сейчас передохну и я «подлечу» его своим языком, – успокаивал я ее.

 Привстав на локоть, я дотянулся до клапана на нагнетательной груше и, открыв его, стравил воздух из надувной пробки. С чавкающими звуками она выпала из широко растянутого влагалища Ирины. Она выдохнула с облегчением.

 Прошло несколько минут тишины, лишь отдельные звуки взрывающихся петард за окном разрывали эти мгновения. Придя в себя, Ирина попыталась встать, однако расслабленные руки и ноги ее не слушались. Я поднялся с кровати, хотя ноги еще тряслись, и помог ей встать.

  – Вот это сказочка, – выдохнула Ирина, – ты так больше не сочиняй, а то мы только дошли до половины, а я уже на ладан дышу;

  – может, сделаем антракт, – предложил я, понимая, что и мне нужен передых, – да пройдем в душ для омовения и немного перекусим, для восстановления сил;

  – я согласна, – вставая на непослушные ноги, ответила Ирина, – я первая в душ.

Немного прибрав в спальне устроенный бедлам, я пошел в зал. По телевизору группа ABBA пела «Happy New Year».

 В зал вошла неуверенным шагом Ирина, обернутая в полотенце, и плюхнувшись в кресло попросила налить ей шампанского. Налив себе рюмку водки, я протянул ей бокал с шампанским.

  – С новым годом дорогая моя! – поздравил я Ирину;

  – с новым годом маньячелло, – улыбаясь, ответила она, – я тебя обожаю!

  – я тебя тоже! – вторил я ей, поднявшись со стула, склонившись к ее лицу, поцеловал ее нежно и заботливо.

 В течение остальных дней мы с Ириной гуляли по разным районным елкам, наслаждаясь, свей прелестью нового наступившего года.

 Продолжать мы не стали, оставив вторую половину сказки на «потом». А именно на прекрасный весенний мартовский праздник…

Продолжение следует…

7470   2 31860    +6.88 [32]

Анальный секс, Из запредельного, Минет, Писсинг, Подчинение и унижение, Реальные истории, Романтика, Странности, Фетиш, Экзекуция