***

– Снова умотаешь на весь день с дружками своими на дачу? – Тон голоса моей жены сразу напрягал нотами плохо скрываемого раздражения.

– Нет. С чего ты взяла? Мы и не договаривались. – Я насторожился, даже позабыв запить чаем булку. Во рту сразу стало как – то сухо.

– Тогда может быть, наконец, съездим в «Икею» за новыми шторами? А – то мне этот гадюшник уже надоел. Мне даже стыдно в гости пригласить маму!

Я внимательно осмотрел шторы на нашей кухне, но не нашел в них ничего постыдного. И, по – моему, на всех других окнах в нашей квартире шторы тоже были вполне приличными. Но сегодня Света, кажется, была особенно не в духе, а спорить с ней в такие моменты мне не хотелось.

– Ну ладно, съездим. Почему нет?

– «Почему нет?», – передразнила меня жена, – привык жить как свинья, и что я всё по дому делаю! Только о себе всегда думаешь!

Под шум воды я услышал, как Света что – то сильно бросила на дно мойки. Кажется, это был тяжелый столовый нож, который звонко разбил несколько тарелок.

Отвратительное начало для утра выходного дня.

И снова разбитая посуда.

Я отставил от себя остывающий чай. Аппетит пропал.

Невольно я задумался. Мне казалось, что «эти дни» у Светы были на прошлой неделе. Или даже еще неделей раньше? Хотя, черт – возьми, если судить по её настроению, они у неё не прекращаются уже года три. Она сильно изменилась после того, как мы узнали правду. Но меня все равно не покидала надежда, что у нас всё еще может наладиться. Почему – то я считал себя отчасти виноватым. Хотя в чем же я мог быть виноват?

– Скотина! Зачем ты постоянно меня доводишь?! – На ходу срывая с себя передник, моя жена выскочила из кухни и скоро громко хлопнула дверью спальной. От удара задребезжало зеркало в прихожей.

Я, в который уже раз, хмурил свой лоб и пытался вспомнить, что же я сказал не так? И я, в который уже раз, был в тупике абсолютного непонимания.

Звонок телефона застал меня в тот момент, когда я осторожно собирал осколки в раковине. Звонок, разумеется, был очень некстати. Хотя, с другой стороны…

– Слушаю. Марина, что – то случилось? – Начал я, и уже скоро торопливо одевался, чтобы поскорее бежать прочь из этого ужасного, пропитанного безумием места.

– Света, мне надо выйти сегодня. Марина заболела – не может. – Крикнул я в тишину коридора и, не дожидаясь ответа, захлопнул за собой дверь.

С огромным облегчением и даже злорадством, я шел в свой магазин сквозь субботнее утро. Я очень устал от всего этого. Мы оба устали. И я не сомневаюсь, что мне было проще. Но мне всегда всё было проще.

***

Я скучал за прилавком до самого вечера. Покупателей за день было не очень много: осень. А ближе к закрытию я полчаса вообще просидел в одиночестве.

У девчонок, слава Богу, был чайник в подсобке, и – вообще всё, что нужно. Я заварил себе сладкого чая и, за кружкой, досматривал кино на экране ноутбука.

Я давно уже отвык от работы в зале. Хотя когда – то давно, в конце девяностых, примерно с этого и начинал. Несколько лет мотался между Николаевым, Москвой и Питером, пока не открыл свой первый магазин и навсегда завязал с рынками. Ездить теперь приходилось намного реже. Больше бухгалтерии, меньше общения…

В торговом зале негромко играла музыка и, наверное, из – за этого я не услышал покупателя. Неожиданно для себя я, подняв голову, увидел, что прямо передо мной стоит симпатичная девушка. Одетая в серое приталенное пальто и с кожаной сумочкой на плече она открыто улыбалась мне, и, наверное, не решалась что – то спросить.

– Простите, я вас не заметил. Я тут это… – зачем – то начал оправдываться я.

– Да, я вижу. Занят. – Девушка почему – то сразу перешла на «ты».

– Нет, не в этом дело. Чего вы хотели? – Я изучал её, стараясь выглядеть непринужденно.

Эффектная, стильная блондинка с собранными в хвостик волосами. Девушка производила впечатление. Хотя всё еще казалось, что она почему – то смущается и не знает, с чего начать. Меня это заинтриговало. Что же с ней не так?

– А… Марина сегодня работает? – Незнакомка, как я заметил, немного нервничала, невнимательно рассматривая свои перчатки. Это выглядело мило и даже как – то трогательно.

– Марина заболела – не смогла выйти. Может я смогу вам помочь? Подождите! Так что вы хотели? – Я почему – то испугался, что она вот так просто уйдёт. Она мне чем – то понравилась, хотя и была не в моём вкусе. И, кроме того, мне стало очень любопытно, что у неё с Мариной были за дела после окончания рабочего дня.

Незнакомка, кажется, на мгновение задумалась о чем – то и, неожиданно для меня выдала фразу, которой я никак не ожидал услышать:

– Только шефу своему не говори, пожалуйста, ничего. Ладно? А – то Марине влетит.

– Хм, ну ладно, не скажу. – Честно пообещал я. Девушка явно подумала, что я простой продавец.

Ситуация начала меня забавлять. Я приготовился узнать какую – то темную тайну из жизни своих подчинённых. И, не исключено, какую – то тайну моего магазина.

– Жаль, что Мариша заболела. Могла бы, и позвонить, конечно. Пусть поправляется... – Затараторила девушка.

Я взглянул на свои часы. Магазин уже минут пять, как нужно было закрыть. Девушка заметила мой жест и уловила незаданный вопрос.

– Марина сказала, что у вас завоз был недавно. Мы просто хотели с ней его посмотреть.

– Да, вчера был. Но там еще не выставили ничего.

– Я знаю. – Нетерпеливо прервала меня незнакомка.

До меня, наконец – то, дошло. Хотя это было сразу очевидно. Марина со своей подружкой хотели посмотреть какие – то вещи из нашей новой партии. Хотели посмотреть без посторонних. Такое часто случается. Но это, конечно же, не страшное преступление.

– А – а – а. Ну да, Марина предупреждала меня на этот счет, – соврал я, – коробки еще толком не распаковали, но я всё покажу. Что тебя там интересует? – Я решил тоже перейти на «ты» и не упустить шанс познакомиться с красоткой поближе.

Раз уж неожиданно я оказался соучастником этой истории, то решил подыграть. По ходу мне может выпасть возможность получить определённое удовольствие от общения с этой девушкой. Да и вообще, потом будет очень забавно слушать объяснения от Марины, когда она узнает, что произошло.

– А время у тебя найдётся? Тебя дома ждут, наверное?

– Да, не особо – то и ждут, – грустно подытожил я достижения своей супружеской жизни.

– А чего так? – Поинтересовалась незнакомка.

– А – а – а, – махнул неопределённой рукой я.

– А как тебя зовут?

– Михаил, – не задумываясь, соврал я.

– Ладно, Михаил. – Почему – то улыбнувшись, продолжила девушка. – Магазин не надо закрыть?

– Конечно, надо. Сейчас.

Пока я возился с замком входной двери и закрывал жалюзи на окнах, моя непредвиденная клиентка прохаживалась по залу. Я попытался вспомнить больше о Марине – одной из моих продавщиц. Кем же была её подруга? Вряд ли сестрой. Вряд ли однокурсницей. Может быть соседкой, или сестрой одного из её приятелей? И внешне и по стилю одежды эта девушка с Мариной были совсем разными. Совсем непохожими.

Хотя до сих пор все было вполне прилично, но я поймал себя на том чувстве, что я начинаю внутренне трепетать от легкого возбуждения. Я скоро останусь наедине с симпатичной девушкой в закрытом магазине. И никому неизвестно, какой номер она может неожиданно выкинуть. И, тем более, никому неизвестно, как отреагирую я. Надо ли вспоминать, как давно у нас со Светой ничего не было? Если эта девушка попробует меня как – то спровоцировать и соблазнить то ей, скорее всего не придется сильно стараться.

Торопливо я отогнал все эти мысли прочь. Пятнадцать минут восьмого, а я уже проваливаюсь в смелые, беспочвенные грёзы. Какая глупость.

– Дверь закрыта, можешь начинать. Коробки на складе, за подсобкой. – Сказал я и подумал, что мы стоим на краю «кроличьей норы», и я уже заглядываю вниз. – Я тут посижу, чтобы не мешать. Если что – зови.

– Спасибо, Миша. Только не подсматривай, ладно? – Дверь подсобки закрылась, и голос незнакомки глухо донёсся из глубины служебных помещений. – Вдруг что – то буду мерить…

– Угу, – не без иронии подтвердил я сам себе.

В задумчивости, я прошелся по торговому залу, невнимательно всё еще раз проверяя и, стараясь поменьше думать об этой девушке, выключил верхний свет. Осталось только боковое освещение, и горел свет в примерочных. Зал погрузился в интимный полумрак.

Я снова ненадолго вернулся к остывшему чаю и недосмотренному фильму, когда незнакомка наконец – то позвала меня, окликнув по имени. Кажется, все встаёт на свои места и я, улыбнувшись своим мыслям, поспешил помочь девушке. Такое банальное развитие сюжета, но такое приятное.

Постучавшись в тонкую дверь подсобки, я вошел. Из более освещенной подсобки я прошел в тускло освещенный склад, обычно забитый до потолка. Сейчас тут было даже просторно, и стояли только несколько открытых больших коробок, перед которыми на корточках сидела едва одетая незнакомка. Я сказал: едва одетая?

Не могу утверждать, что я был очень удивлён. Но, ради приличия я, тем не менее, изобразил смущение. Показалось, еще никогда прежде я не видел столь возбуждающего тела. Разумеется, дело было во мне самом и в нездоровом длительном воздержании. Самообслуживание – не в счет. Оно всегда было только жалкой попыткой заменить нормальную близость. Реальность всегда была эффектнее любого воображения.

К моему горлу подступил ком и я, сухо сглотнув, рассматривал девушку. На ней были белые трусики с обтягивающей маечкой, и, до середины бедра – черные чулки. Девушка сидела спиной ко мне, совсем рядом. Я утратил дар речи, засмотревшись на то, как тонкая ткань её трусиков обтягивает небольшую, но явно упругую попку.

– Миша, извини, что отвлекаю. Тут где – то должны быть. … Эти. … Ну, «Трибьюна», бельё, ты понимаешь?

– Да, да. Понимаю. Я понял, о чем ты. В той коробке должны быть. – Я указал рукой на открытую коробку в углу но, вовремя спохватившись, замолчал. Девушка проследила глазами за моей рукой. А я с возбуждением смотрел на впадинку на её спине под тонкой тканью и на то, как контур её спины от лопаток уходит вниз, сужаясь в талии, и расширяясь в бедрах…

– Девушка. Как вы сказали, вас зовут?

– Что? – От неожиданности моего вопроса незнакомка резко обернулась. – Миша, ты что? Со мной заигрываешь?

– А что? Разве, похоже?

– Ну, не знаю, «Миша». Тебе виднее. – Она произнесла моё имя с такой интонацией, что мне стало понятно: она знает.

– Нет, не заигрываю! И ты думала, что я не замечу? Ты отпорола все фабричные этикетки от белья, прежде чем его надеть. А у нас нельзя мерить нижнее белье на тело. Ты ведь и сама это знаешь…

– Вот как? А я думала, тебе понравится, «Миша». – Незнакомка резко встала. Помещение было небольшим настолько, что если бы я захотел её обнять, мне достаточно было просто протянуть руки.

Девушка стояла босиком на холодном бетонном полу. Внезапно, в моей голове промелькнула паническая мысль: какого черта я делаю?

– Если нельзя мерить на тело, то, может быть, тебе так понравится больше? – И, не дав мне опомниться, незнакомка ловко сняла бельё прямо передо мной, не оборачиваясь и оставшись в одних чулках. Всё случилось так быстро: майка, будто сама улетела на пол, а чёртовы трусики были на завязках. Всего лишь несколько движений. … В моей голове неожиданно завертелась невесть откуда взявшаяся и переиначенная фраза «и легким движением руки элегантные трусики превращаются в…». Но продолжение фразы мне никак не давалось. Я засмотрелся. Как завороженный, я не мог оторвать взгляда от попки – сердечка этой девушки. Кто же она такая?

Это всё, точно, не нормально.

Она вся дрожала сейчас – то ли от холода, то ли от эмоций. Такая беззащитная.

Мне стало её жалко, и я почувствовал непреодолимое желание обнять её, утешить, согреть. Шептать на ушко всякую чепуху, излить океаны лжи и выдать горы вранья, только бы успокоить. Опасное ощущение.

– Кто ты такая? Какого черта тут, вообще, происходит? – Внутри я испытывал смесь чувств возбуждения и одновременно – паники. Мой голос перешел на шепот, и я задал вопрос, который беспокоил меня теперь больше всего: – Тебя Света подослала? Это она тебя попросила прийти? Отвечай! Не молчи!

– Кто?..

Но я уже не контролировал себя. Я сделал то, чего мы оба, кажется, ждали.

Я резко схватил девушку за талию и сильно прижал к себе. Прижал так, что вдавил бугор своего напряженного члена в ложбинку между её ягодиц.

– Что ты де… – Её слово оборвалось на середине. Я не дал договорить, зажав её рот своей ладонью. Другой рукой я грубо раздвинул её бедра и прикоснулся к ней. Она попробовала бедра сжать, но попытка была слабой. Бесцеремонно, дерзко и даже грубо, я дотронулся пальцами. Потому что мне нужно было знать. Врет ли она, или честна со мной? Извечный вопрос всех сложных отношений. Девушка в моих руках попыталась сопротивляться, вырывалась…

Но я уже знал, что это всё – просто спектакль, в котором есть актеры, но нет зрителей. Она здесь и хищник, но и жертва. Еще одна маленькая милая притворщица, заблудившаяся в лабиринте своих похотливых прихотей. Причины? Да, к черту их все!

Единственная, настоящая причина, по которой она сейчас стоит тут голая и дрожит в объятиях незнакомого мужчины – была в моей ладони. Я добрался до неё совсем легко. Я прикасался к ней, я мучил её, я ласкал. Она была влажной, бесстыдно влажной. Обильно, скользко, горячо…. Дело не в моём грубом натиске, дело не в прикосновении моего члена через ткань брюк. Всё проще. Она текла и сочилась уже с того момента, когда наши глаза встретились там, в пустом зале магазина. И единственный человек, которого она смогла бы обмануть своим красивым напускным безразличием – была она сама.

Влажная, похотливая дрянь. Маленькая красивая сучка. Она сама пришла сюда. Она сама сильно ударила по струне необузданной мужской страсти жестким медиатором соблазнения. Теперь я подыграю ей, и аккорд сложится в простой, но гармоничный ля – минор. Природа дала ей все козыри разыграть карту любви. Миловидное личико, высокая грудь, упругая попка и стройные ноги. Звонкий голос и глаза, которые своим холодным, пристальным взглядом проникают прямо в сердце. Куда же ты захотела вдруг убежать из моих рук, моя сладкая, маленькая похотливая куколка?

Теперь настала моя очередь бить по струне, и я сильно толкнул незнакомку на коробку с горой сложенных джинсов. Расстегивая пуговицы своих брюк левой рукой, я без спешки пристраивался к девушке сзади. Её мягкая, красивая белая попка звонко сверкала в полумраке прохладного вещевого склада. Незнакомка попыталась, было подняться, но я мягко подтолкнул её в нужную позу. Теперь было идеально.

– Какого хуя ты делаешь!? Света тебе яйца… – и я опять не дал девушке договорить. Подняв с пола те самые трусики, от которых незнакомка так поторопилась избавиться, я, скомкав их, грубо сунул ей в рот. Разжимая её зубы, я убедился, что был прав во всём. Трусики в моей ладони были в чем – то неприлично влажном, а сопротивление моей притворщицы было совсем слабым. Её губы произносили «нет», но я уже знал, что это было – «да». Как же это, наверное, тяжело: быть постоянно на лезвии ножа своих острых желаний. Быть одновременно и «за», и «против». Это всё, разумеется, было только игрой. Ну, так давай – поиграем!

***

– Как тебя всё – таки зовут?

– Какая тебе разница?

– Большая разница, – я повернулся к незнакомке лицом, рассматривая её великолепное тело, – Ты мне очень понравилась. Честно. Клянусь. Ты не подумай, что я грязное животное. Я так раньше никогда…

– Да, я знаю. – Прервала моё признание девушка, пристально взглянув мне прямо в глаза и, удивила еще больше. – Коля, я знаю о тебе всё. Знаю, какой ты. И про вас со Светой я знаю. Так что брось ты это. Я всё понимаю.

– Откуда знаешь?

– Забей…

– Забил. – Я испытал облегчение. Мысли путались в моей голове. Но, много думать сейчас и не хотелось. – Прости. Тебе не было больно?

– Нет, мне всё очень понравилось. Ты намного нежнее других моих мужчин.

– А их у тебя много?

– Лучше тебе не знать.

– Так много?

– Лучше не знать, поверь.

– Ладно…

Между нами повисло молчание.

Я почти отдышался. Мне было хорошо так, как давно уже не было.

Но я уже чувствовал, как этот сладостный момент медленно ускользает, будто песок, просачиваясь между пальцами. Скоро в моих руках снова будет одна лишь пустота. Надо схватить, надо поторопиться это поймать, продлить, вернуть... Я со страхом вспомнил, что будет дальше. – Я хочу тебя увидеть снова. Кто ты? Как мне тебя найти? Как тебя зовут?

Девушка приподнялась на локте и, наклонившись ко мне, нежно поцеловала. Горячие, влажные губы. Безумие. Невозможность. Мечта.

Незнакомка встала и, молча, одевалась, так и не ответив ни на один из моих вопросов. Я смотрел на неё и ловил каждое движение её рук, каждый жест. Почему меня это всё так зацепило? Что в этой женщине такого особенного? Почему она? Почему всё так безумно?

– Коля, вот тебе на память. – Незнакомка бросила мне белый комок смятой ткани. Сырой – тот самый. – Будешь помнить меня?

– Буду. Конечно, буду… – Я сжимал в руке свой странный трофей. Ссыхающаяся ткань в слюне и интимном соке моей странной незнакомки. Ирония или откровенное признание, высказанное мне без слов? Я не знаю. Но у меня теперь будет много времени подумать об этом.

– Коля, ну, я пойду. Где ключи?

– У кассы, слева….

– Ну, пока, «Миша»! Ключ в двери.

– Пока…

Звук удаляющихся шагов. Звук отпираемого замка. Звук закрывшейся двери. Звук тишины.

Она ушла, но запах её тела еще здесь, еще со мной. Запах её тела в моей руке. Я вдыхаю этот запах. Отталкивающий и манящий одновременно. Запах её возбуждающей похоти. Почему же страсть и любовь, это не одно и то же?

Я очень не хочу, но мне пора домой. Потому что скоро Света будет всё знать. Эта странная девушка расскажет Свете о том, что я поддался на уловку. Расскажет ей, кто же я на самом деле.

Почему же мне наплевать?

Я просто пойду и выслушаю всё. Мне всё даётся легче. Мне всегда всё даётся легче.

***

Тишина. Пустые шкафы. Гулкое эхо пустых комнат.

Я вернулся из Москвы. Меня не было всего лишь несколько дней. Моя сумка валяется у двери. Не разуваясь, я хожу по квартире. Я – один.

Записка на столе. Вот и всё.

Сейчас?

Я ждал, что это случится сразу, в те самые дни конца ноября: три месяца назад. Я тогда пытался понять по своей жене, знает ли она о моей измене? Рассказала ли ей та странная, загадочная девушка, с которой я занимался любовью?

Тогда я был готов принять бурю. Я не стал бы ничего отрицать. Я был готов выслушать всё, принять все удары. Но время шло, а моя жена, кажется, наоборот, стала спокойнее и я, наконец – то, начал верить, что у нас всё налаживается. Я начал думать, что всё, что случилось тогда на куче джинсов, навсегда останется моей тайной. Как же я ошибался.

Я искренне думал, что Света начала примиряться с нашей проблемой. С нашей бедой. С нашей – на двоих.

Но, оказалось, она решила всё иначе. Она не стала ни с чем мириться. Как же всё – таки я мало её знал. И почему я сейчас так удивлён? Почему я её никогда не видел по – настоящему? Где же я был всё это время?

Записка.

Сейчас?

Мои пальцы дрожат. Не слушаются.

Буквы плохо складываются в слова. Слова отказываются сложиться в предложения. Мой взгляд выхватывает из текста только те фразы, которые я сейчас могу понять. Я отказываюсь верить тому, что вижу, но я вынужден. Уже ничего не вернуть… Рубикон.

«…прости, что не смогла, … прости, что не смогла, … прости, что не смогла…»

Разумеется, я понимаю, о чём все эти слова. Но я не понимаю, почему именно сейчас? Я давно уже её простил. Я давно всё понял. Я ни разу не сказал ей ни единого слова в упрёк. Не обвинил. Ни разу. Никогда.

Так, может быть, я был не прав? Может быть, так было только хуже? Может быть, наоборот она хотела, чтобы я кричал на неё? Чтобы я ломал об её хрупкую спину твёрдые прутья хлёсткого осуждения?

Получается, что именно так. Своим прощением я сделал её боль невыносимой. Потому что она так и не смогла простить саму себя. За свои старые, глупые ошибки – за аборты до нашего брака и за их последствия. За свою неспособность зачать и пронести в себе жизнь. Больше никогда. Больше никогда вместе.

В чем же тут смысл, черт – возьми?!

Сейчас?

Как удар плетью, которого не ожидаешь, выстрелом в пустоте – звонок в дверь.

Я метнулся открывать, прямо с недочитанной запиской в руке. Я еще не знаю, что скажу ей, но я не дам ей просто так уйти. Я не хочу принимать её самопожертвование вот так. Мы всегда сможем что – то придумать! Мы ведь взрослые люди!

Дверь не заперта: я так и не успел её закрыть. Я, рывком распахиваю её и замираю от удивления.

Она.

Я искренне удивлён, но рад. Почему – то рад. Я думал, что никогда больше её не увижу. Я не знаю, что сказать. Я вообще не понимаю, что происходит. Все то, что я собирался сейчас сказать – быстро вылетело из головы.

Она.

Почему сейчас?

Она неловко поправляет свои волосы и смотрит мне в глаза своим пристальным взглядом. Тем самым взглядом, который я так хорошо запомнил. Только сейчас её взгляд тёплый, а не холодный, каким был тогда. Поэтому глаза кажутся другими. Но это – точно она. И хоть теперь она – брюнетка, всё равно я сразу узнал её. Забыть её – нереально. Но что – то еще в ней изменилось. Едва уловимое. Я не знаю что, но – чувствую.

Загадки. Одни загадки.

– Привет, Коля. Впустишь нас? Света сказала мне, когда ты вернешься из Москвы. Можно?

– Да, конечно, проходи. – Я отступил в сторону, пропуская девушку к себе. – Света сказала, значит? Но, ты ведь. … Одна?

– Ну, как сказать, Коля? Как сказать. … Надеюсь, ты будешь «нам» рад. Света сказала, что ты всегда этого хотел.

– Чего? Может, хватит уже говорить загадками? – Я начал выходить из себя, путаясь в домыслах. Я только что узнал, что жена ушла от меня, а моя гостья сразу начала мне пудрить мозги метафорами. Это сейчас было совершенно неуместно.

– Да, какие уж тут загадки, Коля. – Незнакомка развязала свой шарф и, бросив его на полку, повесила на крючок связку ключей. Мой взгляд задержался на них, и до меня дошло, что это связка ключей моей жены. Наверное, теперь было верно сказать – бывшей.

– Или я тупой, или я чего – то не понимаю… – Хотел уже, было начать я, но прямо в этот момент меня осенило, что происходит. Понял всё её намёки. Кровь прихлынула к моей голове от осознания неожиданного факта. – Значит, вы со Светой с самого начала?

– В общем, да.

– И… Она не вернётся?

– Теперь – точно нет. – Незнакомка снова попыталась ответить мне загадкой и, неожиданно горячо поцеловав в губы, обняла меня. Тепло и нежно.

– Надеюсь, у неё всё будет хорошо.

– И я надеюсь…

Может быть, я ошибался еще в одной своей мысли? Может быть, на самом деле между страстью и любовью иногда не просунуть и лезвия ножа? Сейчас мне бы хотелось думать именно так.

Разумеется, я позабочусь об этой женщине, с которой я был знаком всего лишь один вечер, и имени которой я до сих пор не знал. Теперь, собирая вместе фрагменты этой загадочной мозаики, я был вынужден искренне поразиться её безупречной красотой. Десятки случайностей так удивительно переплелись вместе, чтобы в итоге появился шанс появиться чему – то новому.

Такое странное развитие событий. Неожиданное. Но, тем не менее, это всё равно слишком похоже на сон.

Кошмар?

Ну, уж нет!

– Кстати, меня зовут Инна. Может, чаем угостишь? А – то я так долго сюда добиралась.

– Конечно, пойдем, покажу тебе тут всё. Я рад, что ты здесь. Правда.

– Я тоже рада. Занавески ты выбирал?

– Шутишь?

– Шучу.

– Нравятся?

– …Мы ведь можем их поменять? Ты не против?

– – –

11. 2015

NG

8006   1 23082    +6.14 [17]

Романтика