Добралась домой после рабочего дня, усталая и измотанная. Взялась расправлять постель, еще надо умыться, почистить зубы, прочитать одну – две странички на сон грядущий и перенестись куда – то далеко – далеко в сладких грезах сна. Перенестись на экзотический пляж, море теплое и ласковое игриво ласкает тело, солнце приятно укутывает своими лучами, где нет лязга моющихся котлов и посуды, нет пьяных криков посетителей, нет безумной усталости в ногах и постоянной нужды в деньгах. Притушила ночник, чтобы случайно не разбудить сына Танюшка начала раздеваться. Сняв платье, стала стягивать колготки. Обратила внимание на большое темное пятно, которое расплылось по трусам между ногами.
"Вот зараза", – выругалась про себя женщина,
просила же не спускать в меня. Да ему – то что, быдло рыжее, только бы поскорее добраться до пизды. Наверное стоит пожаловаться Петровичу, он его быстренько снимет с администраторов.
Татьяна сняла трусы и перебравшись поближе к зеркалу, стала рассматривать сочащуюся спермой промежность.
Немного подумав поняла, что жаловаться на это Петровичу, было бесполезно, если даже не стремно. Как – то раз, когда только начинала работать в ресторане, сделала попытку пожаловаться директору на домогательства администратора. Директор внимательно выслушал, по ходу рассказа сочувственно вздыхая и сокрушаясь наглости своего подчиненного, с большим интересом выспрашивал все подробности, как бы пытаясь представить себе наиболее полную картину, чтобы разобраться с обидчиком. Подробный рассказ, о том как была изнасилована, снова заставил пережить все унижение и боль испытанные в тот момент. Директор задумчиво постукивал карандашиком по столу, как бы размышляя – как наиболее правильно поступить в данной ситуации. Сидя на стуле ждала что предпримет Петрович в данной ситуации. Наконец директор поднялся из – за стола и подошел, по дружески успокаивал, ласково поглаживал по спине и приговаривал
– "Какой наглец! Надо же, какой наглец!"
Затем его рука переместилась на грудь, затем начала шарить по животу, полезла под юбку. Просьбы не делать этого, все еще надеясь на какое – то участие с его стороны были без успешны. Директор успокаивал, говорил, что теперь он не даст в обиду, при этом он лихорадочно расстегивал штаны, доставая свой основательно напухший, с массивной мокрой головкой член. Приставив ее к губам, ладонью другой руки он крепко ухватил за затылок. Деваться было не куда, обреченно разжала зубы, пропуская в рот член начальника. Не доводя себя до оргазма директор извлек член изо рта и указал рукой на диван. Покорная, поднялась со стула, и уже совершенно безропотная сняла с себя трусы и легла поперек дивана, широко разведя в стороны ноги.
Позже, после этого случая, перевели из посудомоек в "помощники администратора" и регулярно стали приглашать в кабинет начальника "на доклад". Правда, главный администратор так и не прекратил свои домогательства и регулярно насиловал в подсобном помещении на деревянном, скрипучем топчане. Как правило, он делал это тогда, когда возвращалась от директора, основательно протраханная, с мокрым вспухшим влагалищем. Лежала бездейственно, ничего не испытывая кроме брезгливости к этому сопящему над нею животному, лежа на потертом топчане, широко разбросав в стороны ляжки и высоко задрав подол юбки, думая только о том, чтобы побыстрее он кончил, выплеснув капли своей спермы на голый округлый живот. Было единственное требование – не кончать в пизду. Выкручивая руки и силой укладывая на спину, он клялся выполнять это (лишь бы скорее отдалась), но когда пускала его в себя, он тут же забывал об этом и закатив свои серые глазки, роняя с отвисшей губы слюну, плевал на свое обещание и кончал, как правило, всегда в вагину. Если в кабинете директора было где принять душ и помыться, то после этого козла до конца дня приходилось ходить с мокрым, издающим неприличные чавкающие звуки, влагалищем.
Через какое – то время к этим двоим присоединился еще один. Но против этого ничего не имела против. Он работал охранником в ресторане и был молодым сильным и красивым. Ему отдавалась страстно, со сладкой болью, какую испытывает зрелая женщина в объятиях молодого сильного мужчины.
И вот теперь дома, стоя перед зеркалом, вытирая чистой салфеткой мокрые распухшие складки влагалища, думала об этих кабелях. Сегодня они все трое побывали в киске, и бедное распухшее влагалище с красными потертыми лепестками половых губ взывало о сострадании. Перед тем, как начать врачевать свою страдалицу, решила взглянуть на сына – спит ли он. Давно уже стала замечать, что мальчик испытывает какой – то нездоровый интерес к своей персоне, пытается подглядывать в ванной, в туалете. Давно было заметно и не было секретом, что мальчик активно занимается онанизмом. Но как на это реагировать, не знала и никаких решительных шагов не предпринимала. Ну, действительно, не пороть же его за это ремнем! А недавно в его столе нашла несколько рисунков, на которых неумелой рукой сына были изображены голые женщины в самых откровенных и бесстыдных позах. Долго рассматривала их, испытывая сложную гамму чувств состоящую из тревоги, любопытства и брезгливости. Все женщины на рисунках были зрелыми, с развитыми формами тела и чем – то неуловимо, с каким – то страшным гротеском, похожие на меня. И это последнее повергало в шок. В тот раз спрятала рисунки на прежнее место и ничего не сказала сыну. Но после этого открытия в меня поселился страх. Иногда мне снился сон, что я совокупляюсь с сыном. При этом я сама пускала его к себе, и самое страшное было то, что это мне нравилось!
Я заглянула за шкаф, где мерно посапывая спал мальчик, поправила на нем одеяло и снова переместилась на свое место к зеркалу, широко развела в стороны ноги и стала приводить в порядок свой истерзанный орган.
За этим занятием не расслышала как тихонечко заскрипела кровать сына, потом скрипнули половицы, и, только уловив позади себя тяжелое горячее сопение, я испуганно обернулась. Мой вовосемнадцатилетний сын стоял надо мной в одной майке, со спущенными до колен трусами. Прямо перед лицом раскачивался крупный, исходящий тягучим прозрачным соком член мальчика. Испуг в глазах сменился негодованием, но, встретившись с горящим взглядом подростка, я поняла все, и на лице отразилось сначала смятение, а затем обреченная покорность. Я конечно могла поставить на место зарвавшегося юнца, но какой – то внутренний голос глумливо нашептывал – ты же не справишься с ним, вон он какой вымахал, покорись, а то хуже будет! После некоторого сопротивления я дала раздвинуть себе ноги и теперь он во все глаза рассматривал представшую перед ним живописную картину промежности своей мамы. Затем он приставил к торчащим наружу лепесткам свой исходящий желанием член и с силой стал пытаться проникнуть внутрь. Его неумелые попытки вызвали боль в теле. Немного поморщившись, одной рукой раздвинула половые складки, а другой взяла член юноши и направила его во влагалище.
Ощутив в глубине тела крупный мужской член (четвертый за сегодняшний день), немножко откинулась назад и стала терпеливо ждать, когда мальчик кончит. Буквально через секунду я почувствовала, как член юноши еще больше увеличился в размерах, и в глубине своего тела ощутила сильный толчок от мощного выплеска спермы. Затем еще один и еще несколько. Глубокий сильный оргазм вырвал из моей груди сдавленный стон. По телу прошла крупная дрожь, которую не смогла загасить. Я молча поднялась и, стараясь не смотреть на сына, пошла в ванную.
Став под душ, хорошенько вымыла промежность, обдумав все случившееся, поняла что теперь и дома есть тот кто будет меня трахать. По пути в комнату решила заглянуть еще раз в комнату сына, но на этот раз не для того что бы посмотреть спит ли он. Теперь мне хотелось сделать все по моему. На мне была лишь ночнушка, которая прикрывала слегка попу. Он лежал на кровати, полностью голый, лицом вверх. Я так же бесцеремонно как и он, подошла к кровати стала одним коленом рядом с его плечом, а вторую ногу резко перекинула через его тело. Его голова оказалась у меня меж ног, а моя голая задница сидела у него на груди. Двумя руками взяв его за голову я ткнула его лицо себе в промежность.
– Лижи давай! Трахал ее, а теперь целуй, с языком по взрослому.
Он покорно начал вылизывать и проникать языком внутрь. Я трахала его своей киской в рот двигая тазом, так что бы его нос стимулировал клитор. Поняв что он уже понял что нужно делать, я легла в позу шестьдесят девять. Повернувшись увидела его уже стоящий член, который через мгновение исчезал в моем рту по самые яйца. Но довести его до оргазма орально, не входило в мои планы. Как только он начинал сопеть сильнее, я отстранялась, присаживаясь на его лицо, так что бы ему дышать было нечем. Это упражнение не давала ему кончить отвлекая от возбуждения, переключая его мозг к вопросу как дыхнуть. Потом я встала, обильно смочив слюной его член, и так как моя киска и так много сегодня отработала, направила его член в свой зад. Член входил с трудом но все же проник на всю и стал еще больше утолщаться от давления на него тугого сфинктера. Несколько движений колечком по всей длине его члена и он снова кончает, обильно и с сильными стонами.
Я подождала пока член обмяк и соскользнула с него. Немного привстав и сдвинувшись немного выше, я выпустила его сперму ему на грудь. Теперь с чувством полного удовлетворения я пошла спать.
