Глава 1

Бетти в очередной раз покинула деревню, навестив Растение.

На поляне белая женщина застала свою дочь Джанни, которую родила здесь же, зачав от лиан – пенисов.

Девушка сидела возле центрального ствола, где на листьях покоились пленницы этого ботанического чуда, и задумчиво мяла в руке левую грудь Патти. Выглядела Джанни надо сказать весьма необычно: кожа густого зелёного цвета, такие же волосы, растущие на плечах и спине тонкие веточки с маленькими листочками.

Одежду она не носила: ей она бы только мешала, её кожа была наполнена хлорофиллом, позволяя жить с фотосинтеза, как растению. Не полностью, растениям всё же обычно не приходится активно двигаться.

Бетти позвала её, но дочь словно не услышала, продолжая ощупывать грудь Патти. Глаза полурастительной девушки были закрыты, и она словно вслушивалась в нечто, слышимое ей одной. Джанни и раньше приходила сюда, но сейчас впервые пыталась ласкать пленницу, по крайней мере, впервые на глазах у матери. Та и не заметила, как дочь успела превратиться из ребёнка в цветущую девушку.

Само Растение тоже расцветало, в прямом смысле. На нём распускались яркие цветы, источавшие пьянящий не хуже сока аромат, наводивший на Бетти мысли о том, что зелёная милашка уже достаточно взрослая, чтобы знакомить её с радостями секса.

Растение заговорило с ней, навевая мысли о том, чтобы помочь Джанни с её первыми попытками ласкать пленниц. Эти ощущения возникали у неё на краю сознания, едва ли не складываясь в слова. Никогда ещё Бетти не слышала его голос так отчётливо. И белая женщина словно сама собой медленно двинулась к сидящей возле захваченных девушек дочери.

Джанни не взглянула в её сторону, едва ли заметив её приближение, пока мать не оказалась совсем рядом, и тихонько не окликнула её.

Тогда девушка оглянулась, подняв свои изумрудные глаза.

— Джанни, что ты здесь делаешь? — Тихо поинтересовалась Бетти.

— Извини. — Ответила младшая, не выпуская из руки правую грудь Патти. — Я видела, как вы с Нимой ласкали девушек, и хочу тоже попробовать.

Юная зелёная красотка улыбалась, хлопая длинными ресницами, и не похоже, чтобы она была чем – то смущена.

Бетти сперва не решалась заговорить первой, но тут Растение снова шепнуло ей, чтобы она обучила дочь правильным ласкам, и белая женщина плавно опустилась на траву возле неё.

Первые же её прикосновения к обнажённой груди Патти принесли результат. Остро торчащий сосок пленницы приподнялся на её большой и тяжёлой груди, и Джанни снова принялась теребить его.

Бетти сказала ей, что надо осторожнее, взяла дочь за руку, и медленно и плавно принялась ласкать грудь захваченной Растением сестры ладонью Джанни.

Девушка сперва не слишком хорошо понимала, что она делала неправильно, но прямо на глазах набиралась опыта, и вскоре уже самостоятельно ласкала груди Патти, а потом и вовсе начала трогать её в разных местах. Потихоньку приближаясь к занятой корнем киске девушки.

Джанни происходящее определённо начало нравиться. «Да, так и есть» — Бетти ощутила мысли Растения. «Она предрасположена к таким ласкам. Моя дочь никогда не пожелает другого».

Не вполне понимая, что делает, мать потихоньку наклонила голову дочери так, чтобы девушка нашла своими зелёными губами сосок пленницы, и та с готовностью припала к нему, принявшись посасывать, и сама опустилась следом, обхватив губками второй сосок сестры.

Они одновременно сосали груди Патти, и вскоре женщина ощутила на губах вкус её молока. Бетти краем глаза взглянула на Джанни, и поняла что девочке тоже нравится это.

Когда молоко иссякло, Бетти с дочерью отпали от грудей пленницы, и переглянулись между собой. Джанни в восторге облизнула губки, затем поцеловала Патти на прощание.

По дороге обратно она взяла мать за руку, и сказала что ей понравилось.

На следующий день Бетти обнаружила дочь здесь же, и на сей раз она уже и без подсказки матери уверенно ласкала пленниц Растения, сосала груди Патти, затем попробовала и других девушек.

Молоко ей нравилось, и через несколько дней девушка уже навещала Растение каждый день, ласкала его пленниц, сосала их, не исключая его последнюю добычу, хотя она так и не дала ничего.

С тех пор Джанни присоединилась к матери и Ниме, и они все стали любовницами Растения.

Первое время лианы – пенисы не трогали девушку, давая ей время привыкнуть к ласкам с пленницами, и только через пару месяцев она отдала Растению свою девственность, и стала окончательно привязана к нему. Флорофилия была единственным сексуальным удовольствием, которое её интересовало.

Джанни отдавалась Растению каждое утро, тогда как Бетти старалась дождаться вечера, и приходила не каждый день, но всё чаще они оказывались здесь вместе, и тогда Растение трахало их обеих одновременно, мать и дочь ложились валетом, так, чтобы они могли поддерживать ноги друг дружки, и подробно видеть как лианы – пенисы входят в них.

В такие моменты Бетти испытывала преогромнейшее удовольствие, надёжно державшее её с племенем. И всё же время от времени белая женщина стыдилась того, что попала в зависимость от Растения.

Но не её дочь.

Зелёная девушка не испытывала ни малейшего беспокойства по поводу своего секса с лианами – пенисами. Юная Джанни спокойно отдавалась Растению. Она всегда была такой… открытой. Бетти подумала, что это потому, что на её растительной дочери _никогда_ не было никакой одежды, ей это было бы вредно, живущая фотосинтезом девочка не выносила бы темноту. Может быть, и обычные женщины были бы такими, окажись они в таком положении?

Может быть, она и сама потихоньку становилась такой же. Открытой и доступной. И дело было не в том, что сок Растения в её крови разжигал желания настолько, что Бетти не смогла бы нему сопротивляться, а… просто в ней уже не осталось ничего, что бы могло удерживать её от того, чтобы отдаваться удовольствиям.

Задумавшись о том, чувствуют ли что – нибудь захваченные Растением девушки, она медленно двигалась между пленницами, и начала плавно трогать груди то одной то другой.

Пленницы начали реагировать, сосочки их грудок быстро твердели и приподнимались, совсем как у свободных.

Бетти ощущала их возбуждение, или, скорее это возбуждалось Растение.

— Они хорошо выглядят. — Донёсся до неё голос дочери.

Зелёная девушка тоже внезапно оказалась здесь же, она следовала за матерью, так тихо, что Бетти и не заметила её раньше, чем она заговорила.

— Тебе понравились? — Спросила Бетти.

— Когда я проросту у меня будут не хуже. — Джанни улыбалась.

Бетти нервно передёрнуло, когда она впервые по – настоящему почувствовала, что дочь чужая ей.

Зелёная красавица могла растить на себе листья, но женщина никогда раньше не думала, что её милая сама со временем станет Растением, и начнёт захватывать девушек.

И снова проходили дни, недели и месяцы. Всё менялось, менялась и Джанни. Её листья разрастались всё сильнее и сильнее, среди волос пробились первые цветы.

Тогда Растение после очередного сеанса флорофилии снова заговорило об этом с белой женщиной.

Лиана – пенис наполнила её своей тёплой влагой, и выскользнула, оставив Бетти лежать на траве, в потихоньку угасающем возбуждении.

Женщина спокойно лежала, покачиваясь в удовольствии и слушала. На этот раз Растение заговорило с ней отчётливо, и грустно как – будто извиняясь. Бетти молча слушала возникающие в её мозгу ощущения. Из мыслей ботанического чудо(вища) следовало, что Джанни уже совсем взрослая, и ей пора покинуть их, чтобы укорениться на новом месте, и самой стать новым Растением, таким же, как оно само.

— Почему с ними так происходит? — Спрашивала белая женщина.

— Так и должно быть. — Отвечало ей Растение. — Так мы появляемся на свет.

— Она всё – таки моя дочь. — Ответила Бетти.

— Биологически нет. — Произнесло Растение у неё в мыслях. — Ты родила её, но только от меня. В её клетках только мои гены. Оплодотворяя человеческую

женщину, моё семя полностью заменяет её гены моими. Джанни — моя копия. Клон. В ней всё от меня, точно так же, как в моих листьях. Я понятно выражаюсь?

— Да… Подожди. — Спросила Бетти. — Откуда ты всё это знаешь? В такой глуши растёшь, и знаешь и про клетки и про гены.

— От твоей сестры. — Ответило Растение. — Я взяла знания прямо из её мозга.

Оно промолчало некоторое время.

— Да, Патти стала самым ценным моим приобретением. Она так… приятна, и столько всего знает, и про мир вокруг и про всё прочее. Мне очень любопытно, сколько всего я ещё могу узнать от… других, таких.

Бетти рассеянно кивала. Это была ещё одна вещь, о которой она не думала раньше. Она слышала, что девушки сливаются с Растением, но не задумывалась, что оно может узнавать что – то от них. Похоже, что Растение было куда умнее, чем казалось.

* * *

Когда Бетти проснулась на густой и мягкой зелёной траве, первым, что она почувствовала, были осторожные прикосновения рук Джанни к её крупным грудям.

Когда расцветение кончилось, они покинули племя, когда девушка отправилась высматривать место, где она сможет пустить корни, дав начало новому Растению.

После мучительных колебаний мать последовала за ней, и они с тех пор бесцельно брели по джунглям.

Женщина лишилась удовольствия флорофильского траханья, и отчаянно страдала из – за этого, всё время с трудом сдерживаясь, чтобы не повернуть назад, предоставив дочь самой себе. Удовольствие, которое ей давали членолианы, было слишком велико.

Ладони Джанни проникли ей под сшитый из листьев топик, гладя груди.

Бетти какое – то время ещё могла делать вид, что спит, но затем открыла глаза, обнаружив что дочь нисколько не смутилась. Зелёная девушка с тем же выражением милой улыбки продолжала гладить материнские груди, и женщина подумала, как же давно, много дней, у неё не было секса, ни с Растением, ни с Нимой, ни с кем ещё, и накопившееся желание становится некуда деть, а шансов наткнуться на другую туземную деревню в ближайшее время не предвидится, так что она вполне могла бы выйти из положения разве что при помощи дочери, девочке всё равно надо успеть позаниматься сексом как все нормальные лесбиянки.

Джанни никогда раньше не пыталась вступать в отношения с людьми, занимаясь исключительно дровосексуализмом с лианами – пенисами Растения и его пленницами, и сейчас, когда девушка внезапно проявила интерес к самой Бетти, женщина не была уверенна в том, как именно ей следует отреагировать на происходящее.

С одной стороны Джанни была её дочерью, с другой Бетти отчаянно хотелось любви, других девушек по близости не наблюдалось, а сама полурастительная красавица так и тянулась к ней, не испытывая ни малейшего беспокойства.

— Что ты делаешь? — Спросила у неё Бетти, надеясь, чтобы это не прозвучало очень уж настороженно или испуганно.

— Ничего. — Просто ответила её зелёная дочь. — Просто я давно не отдавалась, и подумала, что могла бы ласкать тебя, раз у меня нет возможности заниматься этим с пленницами.

Бетти кивнула, понимая, что её предположения подтвердились. Она и сама отчаянно хотела любви, с Растением, с Нимой, с захваченными девушками, с кем угодно… Так почему бы ей не попробовать с дочерью? Девочка всё равно скоро сама станет Растением, ей должно быть не важно. Бетти не заметила, как под давлением нарастающего желания убеждает сама себя, и у неё это получается.

Несколько секунд спустя белая женщина окончательно сдалась влечению. И прижала зелёную девушку к себе.

Осторожно, чтобы не поломать растущие на её узких округлых плечиках веточки, Бетти обняла её, и девушка не замедлила ответить.

Джанни мгновенно прильнула к матери, её тонкие руки проскользнули по её спине.

Женщина поцеловала дочь, сперва в обе щеки, затем их губы соприкоснулись ненадолго. Накопившееся у Бетти влечение сразу же дало о себе знать, тонкая нагая фигурка Джанни у неё в руках будила будить вполне однозначные желания, тянула к себе, и женщина начала нежно гладить её, поцеловала снова. Теперь страсть явно перевешивала все мысли о неправильности того, что происходило между ними.

— Странное чувство. — Произнесла её полурастительная дочь. — Пенницы не очень – то реагировали на мои ласки, и членолианы тоже. А ты ласкаешь меня. Не так, как Растение, но тоже замечательно.

Вместо ответа Бетти принялась развязывать тесёмки своего топика, обнажая груди.

Они, конечно же, не остались без внимания, тонкие ладошки её милой дочери сразу же оказались на этих крупных сисечках, а затем Джанни поцеловала их. Совсем как когда она ласкалась с пленницами.

По очереди целуя то один сосок то другой, девушка наслаждалась каждым мгновением этого. Чувствуя тёплое тело матери в своих объятиях Джанни обхватила сосок губами, и начала сосать его.

— У тебя тоже будет молоко? — Тихо спросила она, в перерыве между ласками сисечек своими зелёными губками.

— Нет. — Ответила Бетти, пока вторая рука Джанни опускалась ниже, к бёдрам её матери, нащупывая травяную юбку, как у туземцев.

Бетти ещё раз взглянула в лицо дочери, на её губах играла радостная улыбка наслаждения, пока девушка подбиралась к вагине.

Наконец, Джанни проникла ей под юбку, и задержалась там на некоторое время, ощупывая киску матери, её глубину, не занятую корнем Растения. Такую же, как её собственная. На мгновение на личике зелёной девушки мелькнуло удивление и восторг, затем она выскользнула из Бетти, и осторожно спустила с неё юбку.

Оставшись совсем голой, женщина прильнула к дочери, потеребив её сосочки, и после нового поцелуя, они плавно опустились на траву.

Бетти широко развела ноги, приняв обычную позу пленницы Растения, и нависшая над ней Джанни принялась ласкать её сперва руками, затем язычком, гладя, целуя и вылизывая груди матери.

И наконец их пальчики проскользнули в киски друг дружки, и девушки начали наслаждаться объятиями почти так же, как растительными пенисами.

Оргазм пришёл легко и быстро, её истосковавшееся по ласкам тело сразу же воспользовалось случаем.

Как и у Джанни, хотя женщина и не была уверенна, было ли в этом больше накопившегося желания, или же девушка просто была удивлена первым настоящим сексом со свободной женщиной, а не пленницей или Растением.

Они ещё какое – то время лежали на траве, обнимаясь, и отдыхая.

Свой путь через джунгли женщина и девушка продолжили только когда солнце поднялось уже высоко.

За этот день они прошли сравнительно немного, а на следующее утро всё повторилось. Джанни снова начала ласкать мать, и Бетти принимала эти ласки, позволявшие ей хоть немного сбрасывать накопившееся желание. С лианами – пенисами девушке было не сравниться, и она не давала матери такого удовольствия, как Растение, но это было всё же лучше чем ничего.

Всё же мать и дочь не слишком активно придавались любви между собой, им надо было экономить силы для похода по джунглям.

Вместе они следовали через бескрайние леса, куда едва ли ступала нога белого человека, и только звери и насекомые смогли бы составить им компанию, да и тех очень хорошо отгонял запах листьев полурастительной красавицы.

Деревню другого племени путешественницы обнаружили случайно, и только через несколько недель похода по джунглям (хотя по честному они не особенно – то и спешили, торопиться им было просто некуда).

Полтора десятка крытых соломой хижин ютились на поляне, окружённые высокими деревьями.

Бетти несколько опасалась нарваться на людоедов, но всё оказалось совсем не страшно, туземцы встретили их с любопытством, племена редко контактировали между собой, а посему аборигены были рады встрече с новыми людьми, с любопытством расспрашивали их обо всё, и удивляясь их зелёной коже и листьям Джанни.

Бетти отчаянно хотелось заменить хоть кем – то Ниму, свою дорогую Джанни... или Растение, но туземцы были незнакомыми, и она не сразу решилась сблизиться с кем – то из них, и попытаться завязать какие – то отношения.

Девочка же нисколько не беспокоилась обо всём этом, с интересом расспрашивала туземцев об обычках племени, думая о том, как ей будет удобнее воспользоваться ими, чтобы занять место священного Растения, и потихоньку подсадить всех на свой нарко – сок, а ещё бродила вокруг, высматривая, где ей будет лучше укорениться. Растительная девушка не хотела удаляться очень уж далеко от людей, но и не хотела оставаться совсем близко.

Подходящее место они нашли чуть в стороне от деревни, возле источника, не пересыхающего даже в самый сухой сезон, что гарантировало, что Джанни не засохнет даже если туземцы не начнут поклоняться ей и не попадутся на её наркотические соки.

Девушка была готова укорениться, сочла это место подходящим, и была уверенна, что сумеет подчинить племя себе. Бетти же было грустно и печально расставаться с дочерью, девочка была такая же _родная_, как если бы родилась от мужчины, а не Растения. Пусть даже белая женщина и знала, что Джанни полностью копировала его, а она сама послужила только инкубатором.

Джанни с Бетти стояли на облюбованной той поляне. Девочка медленно шагала по траве, глядя по сторонам, а мать нерешительно следовала за ней.

— Извини, но тебе обязательно пускать корни? — Наконец решилась спросить Бетти. — Я имею ввиду, ты останешься здесь без движения и не сможешь никуда деться, если что или тебе будет грустно и одиноко.

…

…

Глава 2 (первый вариант)

…

…

Джанни взглянула на мать, затем огляделась вокруг.

— Ты забываешь, что я растение. — Ответила девушка. — Я никогда не была такой как ты. Для меня это… естественно.

Расправив листья, она медленно опустилась на землю поджав под себя ноги, положив руки на колени, да так и застыла, не более подвижная, чем любое растение в джунглях.

Там, на поляне, она и укоренилась.

Бетти временами ещё приходила к дочери, вернее дочери – Растению, наблюдая я происходившими с ней переменами, разговаривая с нею, и думая, может Джанни передумает и/или уйдёт искать себе другое место, но нет, девочка решила навсегда остаться здесь.

Через неделю её ноги дали корешки, а побеги на теле резко пошли в рост, превращаясь в лианы, на них быстро распускались новые листья.

* * *

На сей раз Бетти с подругой несколько задержались, белая женщина давно не навещала Джанни, слишком занятая делами в деревне племени, тем более, что осталась она довольно далеко, и женщинам было трудно преодолевать многие километры по джунглям.

Укоренившаяся на поляне дочь превращалась в Растение, похожее на то, которое служило священным деревом их собственного племени. Ноги Джанни превратились в ствол дерева, центральный стебель, а вокруг них начали расти те широкие листья, которые на первом Растении образовывали крону. Лианы разрослись весьма густо, расползаясь далеко по сторонам. На концах некоторых уже начали формироваться головки членов, а по периметру формирующегося ствола разворачивались широкие листья, места для захваченных девушек. Бетти вспомнила туземок и свою сестру, попавшихся первому Растению в родной деревне. После того, как женщина смирилась с тем, что Патти не вытащить, и позволила туземцам пользоваться ею, белая пленница пользовалась популярностью, туземцев, как мужчин так и женщин тянуло на такую экзотику, единственную, не считая неё самой белую девушку, и к тому же доступную пленницу.

Она не ждала, что Джанни уже сейчас будет готова точно так же захватывать девушек, её дочь быстро становилась таким же Растением.

Уже имеющая большой опыт жизни среди туземцев, Бетти быстро услышала шаги, и сразу поняла, что это одинокая туземка. У белой женщины первой мыслью было выйти ей навстречу, и помочь найти дорогу, но тут Нима дёрнула подругу за руку, затащив в ближайшие кусты. Приложив палец к губам, она сразу же заткнула подругу, и обе женщины залегли среди веток, прижавшись к земле, и только отодвинув одну, чтобы посмотреть.

Вышедшая на поляну туземка с удивлением рассматривала явно незнакомое ей ранее ботаническое чудовище. Бетти уже поняла, что сейчас произойдёт, и удержалась чтобы не вскрикнуть, когда лианы Джанни внезапно метнулись вперёд, атаковав девушку. Она завизжала, а лианы уже впивались ей в кожу, впрыскивая адскую смесь из тех аномальных веществ, какие вырабатывало Растение.

Движения туземки замедлялись, пока она не замерла на месте, захваченная Джанни – Растением.

Лианы подняли свою первую пленницу, и осторожно уложили на одно из уже готовых мест. Отростки лиан принялись ввинчиваться ей под кожу, надёжно фиксируя туземку.

Едва только пленница замерла на ложе из листьев, как на поляну вышли Бетти с Нимой.

Белая женщина подбежала к дочери – Растению, и опустилась на колени рядом с пленницей. Юная девушка в травяной юбочке и топике застыла на месте, как и жертвы священного цветка племени, как Патти. Толстый зелёный стебель уже вонзился в её влагалище, заполнив его почти полностью, пленница ровно и глубоко дышала, и это знакомое зрелище убедило мать, что её дочь сама стала таким же Растением.

Пока белая женщина рассматривала миловидную добычу Джанни, её туземная подруга тоже приблизилась, присела рядом, провела пальчиками по застывшему личику пленницы, сказав, что она из незнакомого ей племени, обитающего где – то очень далеко отсюда, точнее сказать не может, по крайней мере, судя по её украшениям из красных камней, каких здесь не бывает, и ни в одном из известных ей племён таких не носит.

Девушки переглянулись и Бетти принялась медленно стаскивать одежду с пленницы дочери – Растения.

Белая женщина не спешила, не зная, стремится ли она больше насладиться моментом, или же до сих пор продолжает жалеть туземок, какие начали попадаться в плен к Растениям.

«Интересно, как её звали? Не важно уже». — Подумала Бетти, развязывая одежду пленницы, снимая её украшения, и передавая всё Ниме.

Туземка благодарно кивала, примеряя трофеи.

Раздевая пленницу Джанни – Растения, Бетти поймала себя на том, что гладит её открывшуюся грудь.

Застывшая среди лиан девушка выглядела до крайности привлекательно. Бетти хотелось ласкать её, гладить её прекрасное тело.

Бетти с Нимой наклонились к пленнице Джанни, их руки одновременно начали шарить по беззащитному девичьему телу. Белая женщина не чувствовала, чтобы туземка как – то отзывалась на их прикосновения, но всё же её тело оставалось тёплым, и приятным на ощупь. Бетти снова дотронулась до её груди, затем обхватила её ладонью, начав гладить кончиками пальцев аккуратные круглые сосочки туземки, затем ладонь белой девушки опустилась ниже, на животик пленницы Джанни – растения, и вернулась к грудям.

Женщина мяла и тискала их в руках, начиная понемногу наслаждаться ощущением девичьего тела под ладонями, хотя на сей раз сосочки пленницы так и остались мягкими, не показывая признаков возбуждения. Нима же тем временем принялась гладить ноги пленницы, проводя пальчиками сперва по внешней, затем по внутренней стороне бёдер.

Следом она просто и быстро разорвала её травяную юбочку. Для повторного использования она не годилась, а любая туземка могла бы и сама сделать себе такую же из первых попавшихся листьев, потому обрывки Нима просто выкинула. Затем ладони девушки снова заскользили по ногам уже полностью обнажённой пленницы, пока Бетти продолжала ласкать её груди. Белая женщина поцеловала сосок туземки, затем второй, подёргала их, чувствуя, как её тёмные сиси упруго перекатываются под её ладонями.

В полной пассивности совершенно незнакомой девушки было что – то до крайности привлекательное, Бетти начинала испытывать всё большее возбуждение, наслаждаясь теплом девичьего тела под своими ладонями, гладкой нежной кожей захваченной Растением туземки. Нима тем временем продолжала гладить её ноги. Она уже достигла бёдер, и её пальчики проскользили по коже пленницы к самой вагине, а затем начали дотрагиваться д половых губок и пробираться внутрь, на сколько позволял проросший туда корень.

Бетти тем временем наклонилась над головой пленницы и поцеловала её в губы, их рты довольно долго соприкасались. Белая женщина испытывала смесь возбуждение с чувством огорчения от того, что Джанни больше не разговаривает с ней, но всё же ей было очень приятно ласкать тело пленницы. Как и Ниме.

Подруга трахала захваченную дочерью – Растением туземку уже тремя пальчиками сразу, вставив их глубоко во влагалище, и лаская пленницу изнутри.

— Да, ты права, так получается очень неплохо. — Тихо произнесла Бетти, оглядываясь на подругу.

Та продолжая поглаживать вагину пленницы, свободной рукой развязала собственную юбку, и направила вторую ладонь туземки прямо в себя.

Не просыпаясь туземка сперва несколько неуклюже, затем всё увереннее начала двигать рукой во влажной киске Нимы. Сперва подруга Бетти несколько скривилась от её, или скорее, Джанни, неумелых попыток ласкаться, затем, по мере того, как захватившее девушку Растение приноравливалось к сексуальному удовольствию, Нима начала получать от этого удовольствие. Лианы Джанни ещё не успели оформиться в пенисы, чтобы трахать девушку непосредственно, но она уже могла воспользоваться захваченной туземкой.

При жизни в человеческом облике Джанни почти не имела сексуального опыта, но ей хватило и того немного, что она успела получить, или она взяла знания из памяти своей первой пленницы, но Растение быстро осваивалось с лесбиянством. Через несколько минут, уже уверенно орудуя рукой пленницы в вагине Нимы, она честно пытаясь довести женщину до оргазма.

Через полчаса Нима, похоже, почувствовала, что с неё хватит.

Она перестала трогать пленницу, оправила собственную одежду, и отодвинулась в сторонку.

Бетти ещё немного потрахалась с захваченной туземкой, затем соскользнула с неё, и расслабилась, чувствуя приятный спад возбуждения.

Джанни – Растение зашевелилось снова, лианы шарились вокруг.

Парочка ткнулась в ладони Бетти, как – будто дочь хотела попрощаться с ней, прежде чем белая женщина вернётся в свою деревню, и Бетти подумала, что она, наверное, больше не сможет приходить сюда, начинался сезон дождей, и ходить по джунглям становилось всё сложнее. А когда снова настанет засуха, Джанни едва ли будет различима среди лиан. Возвращаться сюда уже не будет иметь смысла. Бетти либо сейчас расстанется с дочерью, либо остаться с ней.

Бетти погладила лианы, чувствуя, что её драгоценная Джанни и так всё понимает.

Скинув одежду и попрощавшись с Нимой, Бетти легла на листья, позволив лианам оплести её. Женщина расслабилась, развела ноги в стороны, чтобы лианам – пенисам Джанни было удобнее её ласкать, и отдалась на их волю. Дочь – Растение поняла её желание и её лианы обхватили Бетти, начав ввинчиваться в кожу. Это было совсем не больно. Бетти чувствовала как отнимаются руки и ноги, лианы продвигаются в неё под кожей вдоль позвоночника, отключая нервы, и провалилась в пустоту покоя. Она вернулась к своей превратившейся в растение дочери, и теперь они навсегда будут вместе.

Бетти 3b (второй вариант)

…

…

Джанни медленно оглянулась на Бетти.

— Вообще – то я растение, никогда не была такой как ты… И не задумывалась об этом.

Девушка ещё несколько раз перевела взгляд сперва на мать, затем на траву вокруг и снова на женщину.

— … И всё же… Я на знаю, что буду чувствовать, укоренившись. Мне понравилось как ты ласкаешь меня, и я не уверенна, что будет происходить с захваченными мной девушками. Растение говорит, что ему приятно иметь их, оно наслаждается ласками туземок с пленницами, но такого как сейчас, у меня уже никогда не будет. Давай сделаем это ещё разок.

Джанни улыбалась матери, с вожделением разглядывая её тело, украшенное цветами и ракушками, и всё же почти обнажённое.

Белая женщина едва заметно вздохнув от вожделения и мыслей что им придётся расстаться, её дочь пустит корни и станет Растением, шагнула навстречу зелёной девушке.

Полурастительная красавица уже привычно поцеловала её, и Бетти быстро скинула одежду.

Джанни, как всегда нетерпеливая, сразу же и решительно принялась тискать груди белой женщины, мяла их в руках, и Бетти пришлось специально настраиваться на любовь, как обычно попросить девушку быть осторожнее, и нежнее.

Бетти понимала, что Джанни просто привыкла к пленницам, и у неё плохо получалось со свободными, хотя и чувствовала, что зелёная девушка честно пытается делать всё так, чтобы удовольствие получала и мать. В ответ белая женщина нежно целовала дочь в губы, затем в шею, и ниже и ниже. Им это особенно понравилось.

Ещё немного потеребив крупные тёмные соски матери, Джанни снова обняла её.

— Знаешь, захваченные Растением девушки никогда не любили меня как ты. — Тихо прошептала Джанни. — Это так замечательно.

— Да, моя милая. — Отозвалась Бетти между новыми поцелуями, на сей раз пришедшимися между некрупными аккуратными сисечками дочери.

Мать и дочь поцеловались снова, на сей раз Джанни уже увереннее припадала к губам Бетти, и женщина чувствовала, как она желает продолжить, и как можно быстрее.

Со своей стороны Бетти пыталась показать дочери, что можно и по – другому. Что она может по – настоящему разделить любовь с другой женщиной, и наслаждаться не только оргазмом, но и самим ласками.

Когда девушка уже начала испытывать настоящее удовольствие, судя по учащённому дыханию, Бетти снова припала к груди Джанни, тщательно целуя аккуратный зелёный сосок.

Полурастительная девушка сразу же расплылась в улыбке, в одно мгновение вздрогнув и изогнувшись от удовольствия.

Медленно и плавно, продолжая обниматься и целоваться, мать и дочь опустились на траву. Руки Джанни проскользили по телу Бетти всё ниже и ниже, приближаясь к её хорошо разработанной вагине.

Один за другим её зелёные пальцы проскальзывали внутрь, девушка сумела запустить туда всю свою узкую ладонь, и с первых же её движений белая женщина ощутила, что дочь стала лучше чувствовать её. Она была куда нежнее, и лучше угадывала желания матери, и всё же Джанни никак не удавалось ловить нужный темп, пока Бетти не подсказала.

По мере того, как девушка набиралась опыта, они обе начинали наслаждаться друг дружкой всё сильнее и сильнее. Бетти продолжала ласкать дочь, они перекатились на траве, и тогда Джанни вскрикнула особенно громко, спугнув пару птиц, и мать поняла, что дочь только что оргазмировала. В один момент мать и дочь прижались друг к дружке, ощущая как их разгорячённые тела трепещут от _нака_тившего наслаждения.

Умелые руки матери продолжали орудовать в киске дочери, теперь она нависала над полурастительной девушкой, и язычок Бетти играл с грудями Джанни, пока её ловкие пальчики кружились и танцевали в узком влагалище.

С каждой секундой девочка сладостно вскрикивала, наслаждаясь происходящим с ней. В ответ Джанни как умела гладила вагину Бетти изнутри и снаружи, работая своими тонкими зелёными пальчиками, и стараясь удовлетворить мать.

У белой женщины за счёт богатого лесбо – опыта всё получалось куда как лучше. Джанни почти сразу же начала откровенно наслаждаться её объятиями, чувствуя, что Бетти ласкает её куда старательнее, чем когда – либо раньше. Её второй оргазм за этот раз пришёл почти сразу же после первого, и оказался куда более глубоким, охватывая не только пульсирующую удовольствием вагину девушки, но и выплёскиваясь за её пределы, растекаясь по всему телу, чего не могло бы произойти с обычной женщиной.

Такого неистового секса у них не было никогда. Груди Бетти уже болели от поцелуев, но Джанни казалась ненасытной. Женщина уже полностью выдыхалась, её силы были на исходе, но она упорно продолжала, полная решимости показать дочери, что она лучше чем всякие там Растения и застывшие неподвижно пленницы. Под умелыми ласками матери Джанни успела кончить ещё несколько раз, прежде чем наконец окончательно утонула в удовольствии, и, ощутив полное удовлетворение, расслабленно прошептала, что ей хватило.

Напоследок ещё раз поцеловав мать в благодарность за полученное удовольствие, Джанни расслабилась, и Бетти наконец позволила себе лечь отдохнуть. И только тогда они отделились друг от дружки, и их объятия распались, белая женщина в изнеможении застыла на траве, тяжело дыша. Она чувствовала себя полностью выжатой, и от усталости едва могла пошевелиться, но, судя по выражению полного восхищения на лице дочери, оно того стоило.

Постепенно усталость проходила, силы начали возвращаться к Бетти, и она сумела отодвинуться в сторону, а потом и подняться на ноги. Джанни ещё какое – то время смотрела в небо.

Бетти поднялась с травы и подобрала свою туземную одежду, чтобы натянуть её обратно ей не пришлось прилагать существенных усилий, всё было легко и просто.

Её полурастительная дочь следила за матерью своими зелёными, как и всё тело, глазами, и только потом заговорила снова.

— Ты самая замечательная. — Произнесла Джанни, повернувшись на бок. — Я… не хочу расставаться с тобой.

Бетти оглянулась на неё, пока девушка медленно поднималась с травы.

— Если я пущу корни, ты не сможешь ласкать меня так… — Продолжала она. — Я тут подумала, что может быть, мне всё же лучше девушкой. Я передумала укореняться… Ну, пока. Может позже, а сейчас я хочу чтобы ты продолжала ласкать меня каждый день. Это так хорошо.

С этими словами её полурастительная дочь поднялась с травы.

— Да, давай уйдём отсюда. — Наконец ответила белая женщина.

— Обратно в нашу деревню?

— Нет. — Неожиданно для себя произнесла Бетти.

— Почему? — Донёсся до неё недоумённый вопрос дочери.

Зелёная девушка быстро сориентировалась в направлении, и посмотрела в сторону её родной деревни. Бетти же ещё какое – то время стояла и думала.

Её по – прежнему отчаянно тянуло отдаться лианам – пенисам Растения, но за все те дни, которые она провела наедине с Джанни, это дикое, неистовое желание несколько спало.

Бетти понимала, что Растение одурманило её, но не могла сопротивляться… раньше. Она и расстаться – то с ним согласилась только потому что очень любила дочь, и знала что скоро вернётся к своему Растению… Но от долгого отсутствия секса с лианами – пенисами дурман начал постепенно выветриваться из её головы, как она теперь понимала. Она пусть и случайно, но всё же вырвалась из плена Растения, и сможет уйти отсюда, забрав девушку с собой.

— Да, моя милая. Мы будем ласкаться каждый день. — Произнесла Бетти. — Не надо оставаться. Идём со мной.

Джанни сперва несколько неуверенно, затем решительнее кивнула, и взяла мать за руку.

— Да, да. — Тихо повторила Бетти.

И шагнула вперёд. Зелёная девушка медленно последовала за ней.

Белой женщине всё ещё отчаянно хотелось назад, к Растению, но она всё же смогла сдержаться. С ней была её любимая дочь, она всё же сумела вырваться из объятий лиан – пенисов, и вернула себе свободу. И должна была суметь её удержать. Как бы ей не хотелось обратно, нужно уйти отсюда.

Бетти и Джанни взявшись за руки медленно шагали через лес, уверенные, что обратно они уже не вернутся. Белая женщина жалела, что ей пришлось расстаться с Нимой, и думала о том, чтобы добраться до цивилизации, и тогда попытаться уговорить экспериментальный центр отправить новую экспедицию, и забрать любовницу к себе. Хотя она и очень сомневалась, что из этого что – то получится.

6712   1 34264    5  +9.04 [5]

Флорофилия, мать и дочь