Дорога в посёлок «Загорный»

Часть 5

Николай Сергеевич, засунув руки в карманы дождевика, вышел со двора. Его путь лежал к школе на отшибе посёлка, с хозяйственными постройками на школьном дворе. Учительница начальных классов Мария Филипповна, который раз просила в правлении направить пару мужиков для помощи в ремонте школьных парт и другого инвентаря. Поднявшись на крыльцо и обстучав на – липшую грязь с сапог о скребок, Николай Сергеевич отворил дверь и перешагнул через высокий порог. Не успев окликнуть учительницу, до него донесся женский голос из – за двери одного из классов. Голос принадлежал, безусловно, Марии Филипповне, но в его интонации слышалось отчаяние, страх и волнение. Николай Сергеевич едва удержался от оклика и бесшумно пройдя к двери, за которой слышался шум голосов и хлопанье крышек парт, осторожно приоткрыл дверь классной комнаты.

– Ребята! Прекратите сейчас же! Я вам приказываю…. Я кричать буду мер – завцы! Ваши родители с вас шкуру спустят. Я вам не подружка, я ваша учи – тельница, что вы задумали ублюдки!

В проёме двери Николай Сергеевич увидел трёх пацанов, удерживающих за учительским столом Марию Филипповну, обступив её с трёх сторон, не давая встать со стула.

– Мария Филипповна, если вы не подчинитесь нам, то я всё расскажу про вас и моего отца. Он к вам ходит по вечерам после работы раза по два за неделю, а мамке врёт, что на работе. Да она вас прибьёт скалкой! А отец не станет вмешиваться, вы думаете, что вы одна у него?

Возмущение Марии Филипповна внезапно стихло, горделивая осанка сникла, глядя исподлобья на своих учеников, она тихим голосом произнесла:

– Чего вы от меня хотите, хороших оценок?

– Не откажемся, но это не всё. Нам нужны Вы, сами понимаете для чего…

– Я взрослая женщина, а вы мальчишки, что я могу для вас сделать….

– Тоже, что и для моего отца. Тут Вам беспокоиться не о чем, если мы сойдёмся, то никто о нас знать ничего не будет. Давать молодым всё же лучше, чем валандаться со стариками.

Руки парнишки, стоящего за спиной своей учительницы спустились с её плеч на грудь и расстегнув ворот кофты проникли ей под лиф, сжимая пальцами соски. Его дружки не теряя времени расстегнули молнию на юбке и просунули свои руки под неё. Не сговариваясь они подняли Марию Филипповну и повалили её на стол. Женщина, не ожидая столь скорого натиска со стороны своих учеников, попыталась вырваться из их цепких рук, но это ей не удалось, т. к один из них оказавшись у неё между ног ухватив расстегнутую юбку вместе с трусиками потянул их на колени женщины. Осознав всю тщетность своих усилий, она смирилась и попыталась решить создавшуюся ситуацию переговорами со своими насильниками. Хватая сползающую одежду со своего тела, она сбивчиво забормотала.

– Если вам надо это от меня, то насилием такие вопросы не решаются. Во всяком случае не здесь и не сейчас. Давайте спокойно обговорим это и договоримся по хорошему. Так как всё происходит, как изнасилование и стоит мне обратиться в санчасть, то там я получу медицинское освидетельствование о изнасиловании, а в милиции я вас просто сдам всех троих, а это уже не хулиганство, а срок по соответствующей статье. Но есть и другой вариант, думаю он вас устроит. Будете слушать или остановитесь на первом варианте?....

Пацаны, прикинув всю серьёзность последствий для себя переглянувшись между собой прекратили свои действия и отпустили жертву, которая спрыгнув со стола, поспешно натянула стянутую с себя одежду и прерывисто дыша, закинув руки к верху поправляя растрепанные волосы, предложила им сесть и успокоиться.

– Вы достаточно выросли, коли требуете от меня такого рода услуг для вас. Но и я должна иметь какие-то плюсы в этих делах.

– А оргазмы не в счет разве? – ухмыляясь спросил один из них.

– Для меня это не самое главное, есть более существенные стимулы в общении женщин с мужчинами.

– Какие например?

– Гарантия, скажем, соблюдения секретности отношений для посторонних.

– Так мы гарантируем эту секретность, Не в наших интересах трепаться, да и кто нам поверит, что училку можно ебать семиклассникам?

– Вот вам и следующий мотив к договору между нами – это отказ от мата в моем присутствии, так как вы только, что правильно упомянули о моем и вашем возрасте. Словом, если вы принимаете мои условия, то я соглашусь иметь дело с вами. А чтобы у вас на мой счет не было сомнений, одному из вас я позволю немного более тесно пообщаться со мной в моей комнатке при школе. Сами решите, кто из вас первый это захочет сделать со мной.

Досадливо сплюнув себе под ноги, Николай Сергеевич протопал к выходу и зычно рявкнул в глубину школьного коридора.

– По вымерли все что ли? Мария Филипповна!

Раздался поспешный стук каблучков, дверь в класс распахнулась, на пороге возникла маленькая женская фигурка.

Да! Такую пацаны враз заездят, надолго её не хватит… Уж слишком мелко – вата, правда, видать, шустрая, – подумалось бригадиру.

Хотя учительница была довольно субтильного телосложения, но круглые бёдра, прямая спина, высокая грудь, схваченная тесным лифчиком, предава – ли ей особый шарм. Николай Сергеевич всерьёз позавидовал этим прыщавым подросткам, ловко совратившим свою училку.

Не что разогнать этих сладострастников в зашей. Да и самому прописаться у этой нимфы, но трезво прикинув, что свой курятник растёт, как на дрожжах, решительно отбросил эту затею. А вот Лёхе и Стёпке она вполне сгодится для отмазки от поселковых …

– День добрый Мария Филипповна. Вот Тимофей Михайлович прислал узнать, чем можем помочь школе.

– Да у меня есть помощники, – кивнула учительница на троицу, стоящую у неё за спиной. Ну не всё у них получается, но они стараются.

– Да уж вижу, что стараются… Я Вам пришлю пару своих ребят, от них по больше толку будет… для школы. А вы пацаны топайте до дому уроки учить, – глядя в упор недобрым глазом произнес бригадир.

Этот намёк всерьёз напугал мальцов, они тут же исчезли за дверью школы, на ходу обмениваясь впечатлениями об услышанном. Слышал он или нет их разговор с училкой в классе?

– Ты вот что, сердешная… не там защиты ищешь, прибавил Николай Сергеевич, обращаясь к женщине, – народец глупый, похотливый и ненадёжный. Коли в бабью пору вошла, так с умом действуй. Ну, что тебе с этими молокососами связываться, себя поганить. Только славу дурную наживёшь, да обрюхатят враз. А в итоге – работу потеряешь, ребёнка приживёшь, на что его поднимать станешь?

– Вы всё слышали!? – потупив глаза спросила Мария Филипповна. Что же мне теперь делать? Я ведь совсем уже согласилась, не отстанут теперь…

– О них не думай. Я с ними поговорю, дурить перестанут. А коли постель согреть некому, так это решаемо.

Мария Филипповна вскинула испугано глаза на бригадира, невольно прикрыв руками грудь и дрожащим от волнения голосом произнесла.

– Что вы хотите, стать моим мужчиной, так у Вас семья, от чего ушла, к тому и пришла…

– Погоди, послушай что скажу. Сам в полюбовники к тебе не напрашиваюсь, не тот возраст у меня, а вот сына с его братом предложу тебе без опаски за тебя. Ребята взрослые, серьёзные, на глупости не падки, да и я за ними пригляжу – не обидят. Им в радость, тебе в сладость, так ведь у вас баб ведётся? Подумай, всё равно кто–нибудь в «женихи» навяжется, долго не продержишься, не сама, так силком принудят, а я шепну кому надо, так и не тронет мужичьё. Согласна чай?

– Даже странно, что вы предлагаете мне, – скорбно произнесла Мария Филипповна. Но у меня выбора, кажется, нет. Пусть будет по Вашему, я соглас – на, но и Вы присмотрите за мной – чтобы не обижали зря ни Ваши парни, ни кто другой.

Николай Сергеевич прихватил женщину за талию и слегка прижал к себе.

– Вы ведь, помнится, не хотели…. – вспыхнула учительница слегка отстранившись от него.

– Дюже разволновался давеча, глядя на тебя с пацанами. Да и своим парням должен отдать не кошку в мешке. Проверить стало быть хочу.

– Нет, не здесь, идём ко мне, только дверь запру.

Они направились в конец длинного коридора и вошли в небольшую комнатку, отведенную для проживания молодой учительницы. Мария Филипповна подошла к кровати с металлическими шарами на спинках и нерешительно остановилась, глядя себе под ноги. Расстегнув пуговицы на рукавах своей белой блузки, она прошла дрожащими пальцами от воротничка до низу и пу – таясь в одежде сбросила блузку на стул. Нащупав молнию на боку юбки непослушными руками потянула её вниз и спустив с ног своё облачение предстала практически раздетая перед своим нежданным любовником.

– Надеюсь, что свой кожух Вы всё же скинете? – робко улыбнулась женщина, пряча за улыбкой своё смущение.

– Само собой милая, просто залюбовался тобой, уж больно хороша ты. Только подумать, что такое чудо могли изгадить малолетние поганцы, да они достойно оценить бы не смогли тебя.

Через минуту белые грудки с темными сосками были в крупных ладонях у бригадира. Он поднял комбинацию своей партнерши до плеч и придавливая ягодицы к краю кровати медленно опустился на учительницу. Она предупредительно развела свои колени, чтобы принять в себя его толстый член и вскрикнула в испуге от неожиданного и стремительного натиска крупного орудия, в свою изящную узкую щель. Уткнув лицо в его широкую грудь, загасив свой крик, Мария Филипповна часто задышала под сильным торсом бригадира и задохнулась от скорых ударов его члена о дно своего влагалища, безуспешно пытаясь унять руками грубый натиск партнера. Вскоре движения ягодиц ускорилось и по спине у мужика пробежал озноб, предвещая мощную разрядку.

– Господи, – думала учительница, – только что, буквально, едва выжила от грубого натиска, а что если у его ребят нечто подобное, в таком случае, ей будет не легче, а куда сложнее. Но женщина не могла не оценить темперамент Николая Сергеевича. Массивный член мужика заполнял всю вагину, втягивая нежные лепестки малых губ за собой в её нутро и вновь выбирая их оттуда при выходе из него. Протяжные стоны сопровождали весь процесс совокупления, до тех пор, пока Николай Сергеевич не задержавшись при новом погружении в женскую плоть не зарычал в истоме и выхватив могучий член не бросил на живот учительницы, излившись тяжелыми сгустками вязкой спермы на её упругое тело.

Пролежав ещё минут пять, он, оглаживая миниатюрное тело женщины с отцовской нежностью, прошептал в тишине комнаты.

– А ты женщина хорошая, с понятием к мужику, доброй женой станешь кому–то. Не боись птаха, не дам тебя в обиду, живи в покое, я присмотрю за то – бой. Только шепни коли что, завсегда прикрою. К завтрему направлю своих ребят в твоё распоряжение. С начала пущай потрудятся для школы, а там сама решишь, заслужили или погодить с этим. Как с тобой обращаться сама их научишь, ты всё же старше, ну и я им накажу, что и как. Мой Лёшка помягче Степана будет, учти это на перёд. Особливо в голову ничего не бери, молоды они для тебя, хоть и мужики уже. Языком с поселковым бабьём не особо, завидовать станут, со свету сживут. Если что, не отрицай, но и не откровенничай особо.

Он поцеловал женщину в нежные губы, огладил по голове и встал с кровати. Одеваясь, наказал ей проводить его и закрыться до конца дня.

– В случае если пацаны решат что–то повторить с тобой, предупреди их, что мне расскажешь, меня побоятся, а я с ними сам разберусь, у меня не забалуют шельмецы.

День перевалил за полдень, солнце пригревало раскисшую, дорожную хлябь. Николай Сергеевич с усилием вытаскивал ноги из засасывающей грязи. По дороге к столовке он признал знакомую фигуру отца, того самого шантажиста учительницы, что угрожал заложить его и Марию Филипповну своей матери. Окликнув знакомого, он прибавил шагу и поравнявшись с ним произнёс.

– Здорово Лексееич. Пообедать собрался? Хорошее дело, а то ужинать глядишь не придётся…

– Не понял. Ты о чём Николай Сергеевич?

– Поясняю для недогадливых. Ты в школу не слишком зачастил? Сам то я не замечал за тобой такого рвения к знаниям, но из последних сведений, у тебя завёлся сильный конкурент в лице твоего сынка и двух его корешей. Так ска – зать достойный преемник отцовских традиций – шастать по бабам. Ну не могу поручиться за своего сына – оно дело молодое, но твоего Павлика случаем не Морозов фамилия?

На растерянном лице мужика застыла глупая усмешка, при этом глаза забегали и он резко остановился.

– Не пойму я тебя Николай Сергеевич. О чём толкуешь?

– Ну коли моих намёков не понимаешь, то к вечеру дома твоя супруга эту тему более полно развернёт, между прочим, с подачи твоего Павлуши. А она женщина с характером, всем известно, как может отреагировать на донос родного сынка на своего батьку, чтобы убрать своего конкурента за право навещать в свободное время свою учительницу, заметь, со своими друганами. Так, что тебе не обедать сейчас, а следует прямиком лететь на перехват своего чада и гасить его и двух подельников, во избежании надвигающейся катастрофы в твоей сладкой жизни, не только с Марией Филипповной, но и с прочими особями её пола, доподлинно известных ему.

– С чего ты взял это всё?

– Вижу недоверие на твоем глупом лике, но к вечеру оно сойдет. В школу ходил по приказу Тимофея Михайловича, насчет помощи в ремонте классов. Так случайно услышал, как твой Павлик со своими оболтусами пытались склонить учительницу к аморальным действиям с ними, угрожая заложить тебя с ней и прочими пассиями твоей супруге, а у неё разговор короткий, скалкой, или что под руку попадётся. Мозгов у них не больше чем у тебя, счёл своим долгом уберечь институт брака в вашей семье. А что касается Марии Филипповны, так тем и избежала грубого изнасилования, пообещав засвидетельствовать следы надругательства в санчасти, а это уже статья – групповое изнасилование при исполнении служебного долга в стенах школы. А тут и я во время подошёл, и услышанное пресёк, пообещав решить вопрос миром, а то эти мерзавцы её уже на стол завалили и раздевать принялись. Теперь всё усвоил – герой любовник?

Мужик резко развернувшись, скорыми шагами припустил в противоположную сторону к посёлку, на ходу выкрикнув матерное ругательство не известно в чей адрес.

– Поспешай сердешный, не ровен час ужинать будет нечем, зубы в третий раз не вырастут – усмехнулся Николай Сергеевич в след незадачливому ловеласу.

Бригадир покачав головой, продолжил свой путь к показавшейся за крепкими стволами мохнатых сосен столовке для поселковых. На пороге, привалившись к бревенчатой стене сидели Алексей и Степан. Прищуриваясь на уходящем летнем солнце, сын напряженно всматривался в выражение на лице отца, пытаясь определить его настроение.

– Давно поджидаете? Перехватили чего, или дома заправились? Дело к вам будет.

Ребята поспешно поднялись с крыльца и зашли с бригадиром в столовую. Высмотрев свободное местечко в укромном уголке, они расселись за столом. Николай Сергеевич вопросительно взглянул на ребят, те вскочив со своих мест кинулись к окну раздачи обедов.

– Елдаки свои не постирали ещё? – пытливо разглядывая усевшихся за столом парней, обратился к ним Николай Сергеевич. Те уклончиво передернули плечами, отведя глаза в сторону.

– Я говорил, что вам следует потереться возле посторонних бабенок, чтоб слух пошел о ваших делишках. Так считайте, что я нашел для вас такую. Нечего морду кривить, вам понравится.

– Кто такая, батя? – поинтересовался сын.

– Не дрейфь, не шалава, из образованных с понятиями и приличиями по жизни.

– Если не учителка, тогда даже не предствляю…. Что, Мария Филипповна!?

– А если и она, чем не пара вам охламонам? Что учила тебя, так видать не вложила в мозги нужных вещей, попробует через другое место поправить упущенное. Но предупреждаю, к женщине со всем почтением и уважением, она из тех ещё...

– А по проще чего, нельзя разве?

– С ней надо вам, тут мальцы к ней стали подкатывать, припугивать – склонять вообщем… Чего молодой бабе зря разменивать себя, словом лучше будет ей с вами. Завтра с утрева пойдете работать в школу, сделайте всё, что она вам накажет. С руками к ней лезть, не спешите, сама решит чего вам можно позволить. Она ладная и душой и телом…

– С телом ты уже проверял, бать?

– Вам что ли доверять! – хмыкнул отец. Значит, сперва работа. Дня за три с ремонтом управитесь. Одно скажу, не морочить ей голову, без нежностей душевных, баба на выдане, да партии для неё здесь не найти. Чтоб без залётов, я ей обещал, что с вами проблем у нее не будет. Всё поняли?

– Дома будут знать?

– Сами не скажем, от других услышат.

Продолжение следует