Кто ходит в гости по утрам,
Тот поступает мудро.
Турум-пурум, тарам-парам,
На то оно и утро!

По всем приметам искусства виртуального соблазнения, эта женщина должна была оказаться в моей постели. Но два раза улов с крючка сорвался, несмотря на кропотливую и выверенную подготовку, и лишь третья попытка — навскидку и наобум, привела к успеху.

Познакомились мы, конечно же, на мамбе. Плели словесные кружева, немного философствовали на тему несовершенства мира и рассказывали фривольные анекдоты в разумении «так будем же веселиться, пока молоды». Дело было весной 2013 года, а накануне моего летнего отпуска Рита без проблем сообщает номер своего мобильного, дабы по прибытии в родные края созвониться и без промедления встретиться. Однако без промедления удалось лишь созвониться... раз, другой, третий... а когда я выразил недоумение, какая еще такая занятость по работе мешает учительнице пойти на свидание во время каникул, Рита пояснила, что устроилась встречающим-провожающим педагогом-психологом: встречает детей, комплектует в группы, развозит по местам отдыха, и наоборот, принимает у персонала отдохнувшую смену, привозит в аэропорт, на вокзал или сдает на руки родственникам. Действительно, каждым летом в наших краях проводятся разнообразные детско-юношеские мероприятия, о них много пишут в прессе и демонстрируют сюжеты по телевидению. В общем, частое отсутствие Риты в городе получило свое объяснение; однако все время откладываемое свидание начало наводить на мысли, что встреча вживую так и не состоится, а отпуск тем временем близился к своему экватору.

Тем приятней была смс-ка от Риты о том, что такого-то числа в такое-то время она будет рада увидеться со мной в таком-то кафе. Обрадованный и воодушевленный, я поспешил на свидание.

... И уходил с него не то что злой как черт по причине грубого облома или злостного динамо, а искренне недоумевая, зачем Ритке понадобилось:

— включить весь шарм и женское обаяние, искорки в глазах и двусмысленные фразы, завести меня до такой степени, чтоб я пересел к ней вплотную и стал тискать бедра вначале поверх легкого летнего платьица, а потом проник и под подол, благо столик стоял на отшибе, с двух сторон росли кусты, сзади за оградой темнели окна какой-то конторы, а когда нас заведомо не мог увидеть официант, я трогал ее за грудь и мы целовались;

— после всего этого перейти в режим «ожидания трамвая», строго напомнить, что в мамбовской анкете у нее нет «секса на 1—2 раза», зато помечен пункт «выход замуж, совместное проживание». И не то всерьез, не то испытующе поинтересоваться, готов ли я развестись или поживу с ней до нового года на правах гражданского мужа? Как помоями холодной водой окатили;

— разозлиться (на меня? на себя? весь мир?) и разразиться негодующим спичем по поводу «женатиков» (сама она давным-давно была в разводе, единственный сын вырос, окончил институт и уехал в дальнее зарубежье, Рита с нетерпением ждала, когда он женится и порадует ее наследниками, но и опасалась, что не найдет общего языка в прямом смысле слова с невесткой и внуками, глобализация, понимаешь ли, тудыть ее в качель), «бабников», положивших глаз на чужое (в библейском толковании «не возжелай жены ближнего своего»), и по ходу — на их обленившихся, никчемных жен, почивших на лаврах и успокоившихся на достигнутом, не желающих баловать мужей изысками и разнообразием, по каковой причине те и становятся «ходоками», бедолаги. Я молча курил и старался пропускать наиболее обидные пассажи мимо ушей;

— выпустив пар, она словно сдулась, сникла, замолчала. Не произнес ни слова и я. Тишину нарушало лишь стрекотанье цикад в кустах (или как там они называются), да гул большого города в отдалении, переходящего с дневного рабочего ритма на вечернее расслабление. Рита попросила сигарету, закурила, бросила отрывисто «Извини! Наболело!». Покурив и успокоившись, видимо, приняв для себя какое-то решение, она снова улыбнулась мне и накрыла мою руку своей ладонью: «Мир?». Я улыбнулся в ответ и протянул в ее сторону другую руку с согнутым мизинцем, отсылка на детскую присказку «мирись, мирись, и больше не дерись, а если будешь драться, я буду кусаться»;

— и после краткого обсуждения детских шалостей и педагогических (а равно и непедагогических) приемов борьбы с ними, Рита снова подвела разговор к эротике-сексу-порнографии, но на сей раз как бы утрированно-несерьезно, что ли. То ли выведывая мои намерения и свои перспективы, ежели согласится пойти до конца; то ли занимаясь тем, что в Сети называется троллингом. То удивлялась тому, что в городе достаточно мест, где страждущая секса парочка может уединиться, и ближайшая гостиница такого профиля находится от нас в десяти минутах пешком; то стращала последствиями измены, ведь моя жена обязательно догадается о супружеской неверности и выгонит меня, оставив без кола, без двора; то рассказывала о каких-то знакомых супругах, о которых ходили слухи, что они свингеры, и залихватски предлагала позвать их до кучи и устроить групповушку. В общем, я уже прикидывал, как лучше добраться в эту самую гостиницу невдалеке, то ли пешком, привлекая внимание прохожих оттопыренным бугром на брюках, ибо тискания и поцелуи тоже возобновились, то ли вызвать такси, дабы не шокировать общественную нравственность. И вдруг, такой афронт:

— Хорошо, DD, я думаю, мы с тобой обязательно встретимся еще, да-да, и никаких посторонних не будет. Но не сегодня, мне уже пора, извини!

— Почему? Ты же говорила, что сегодня весь вечер свободна, очередная группа только завтра прилетает.

— Да. Но, во-первых, у меня дела, надо связаться с координаторами, что-то уточнить, что-то согласовать... не перебивай, я знаю, что два письма написать через Интернет времени много не займет. А есть еще и во-вторых, узнаешь — сам не захочешь.

— Ну?

— У меня женские дни.

— Ну и что?

— Как «ну и что»? Какой секс, смеешься, что ли? — и испытующе смотрит на меня, может, теперь я в отместку троллю.

— Ну как какой? Минет сделаешь, да и анальный секс еще никто не отменял, вполне можно получить удовольствие, нет разве? — и сам удивленно смотрю на нее, мол, неужели до сих пор о таких вещах не знаешь.

— Ну нееет, DD, — тянет она слегка капризным тоном после небольшой заминки, эх, блин, а я думал, она размышляет над предложением и вот-вот согласится, — я так не люблю. Секс должен быть полноценным. Мы ж не подростки, абы куда, абы как, абы с кем, лишь бы «впендюрить» (она, конечно, другое слово произнесла, в буквальном переводе «нажать и дать (жару) «, но по смыслу четко оно). Надо не спеша и не торопясь, в чистоте и уюте, с полным желанием и отдачей, чтобы и женщина получила удовольствие, и мужчине было приятно... — войдя в профессиональный режим «училки», продолжает она обучать меня азам секса. Ну Ритка, жжешь ни па децки, просто класс!

— Хорошо, хорошо, я согласен, конечно! — тороплюсь высказаться, а то, боюсь, рассмеюсь, а она обидится. — Но скажи на милость, тогда когда? Твой график встреч и проводов, позволит нам встретиться до ___? — называю дату своего вылета обратно.

Рита задумывается. Тут еще надо оговорить, что оформившись воспитательницей очередной группы, она взяла то ли льготную, то ли вообще бесплатную путевку в один из лагерей отдыха, следовательно, с какой-то даты полторы-две недели будет отсутствовать в городе вообще, а вернется уже после моего отъезда. Да и я в какие-то дни собирался с сыном и племянником посетить некие достопримечательности, так что вопрос был не праздным. Перебрав разные варианты, оказавшиеся не подходящими, мы положились на авось и расстались. Рита, хоть и назвала место, где проживала, попросила не провожать, ей надо было еще зайти в пару магазинов.

Прошло несколько дней. Я получил смс-ку от Риты, где она рассказывала, что устроилась нормально и отдыхает вдали от пекла раскаленного города; поделился в свой черед впечатлениями от нашей экскурсии и я. Все шло к тому, что раз не судьба, значит,

не суждено, так тому и быть.

Но случилось так, что неким ранним утром я оказался в окрестностях того самого места, которое озвучила Рита как свой адрес. Солнце уже взошло, но еще не набрало полную силу, его лучи согревали, а не обжигали, и утренняя прогулка была приятным и полезным делом. И что-то захотелось мне ей позвонить, несмотря что был уверен, она в сотнях километров и может даже спит, хотя вряд ли, уже время завтрака. Звоню. Берет. И в трубке почему-то нет шума-гама, характерной для детской оравы в столовой.

— Рита, большой привет! Это DD, узнала? Как дела, как отдыхается?

— Привет-привет! Да, я узнала. Отдыхается хорошо, но сейчас я в городе, шабашка подвернулась, днем встречу еще одну группу, отвезу куда надо, а вечером вернусь к себе. Ты как? Вдруг вспомнил обо мне, с чего это?

— Все нормально, спасибо! Да вот, проходил мимо памятника на площади рядом с твоей улицей, вспомнил, что ты тут рядышком живешь, дай, думаю, позвоню.

— Спасибо, мне приятно!

— Думаю, мало ли, вдруг Ритка будет дома, пригласит в гости с утра пораньше. А нет, так голос услышу, тоже приятные воспоминания навевает.

— Ах ты льстец! — смеется. — Ну раз так, то заходи, гостем будешь. Где ты сейчас, говоришь? — и после моего уточнения называет номер дома и квартиры.

Пулей посетив магазин, который размещался как раз на первом этаже их многоэтажного и многоподъездного здания, и напевая под нос песенку Винни-Пуха из эпиграфа к этому рассказу, я направился по указанному адресу.

Что ни говорите, не сравнятся никакие шикарные апартаменты люксовых гостиниц с уютом и душевным комфортом жилища, в которое тебя пригласила хозяйка. А когда она сама, в домашнем халатике, подол которого то и дело норовит задраться, а ворот — распахнуться, свежая после душа и с минимальным макияжем, хлопочет вокруг тебя, усаживает поудобней, благодарит за гостинцы и мечет на стол столько, что хватит не только для легкого завтрака, но и обильного обеда, а в квартире чисто и прибрано, обставлено со вкусом и на почетном месте среди мебели большой книжный шкаф, царит атмосфера непринужденного общения, а в воздухе незримо витают флюиды взаимной симпатии, которые вот-вот приведут мужчину и женщину в постель для их первого секса, но никто не торопится и не подгоняет... это бесценно, а для отелей и саун есть MаstеrCаrd.

Опишу в двух словах героиню, секс с которой случится весьма скоро. Рита была среднего роста (чуть ниже меня), немного пухленькой шатенкой с короткой прической и карими глазами, имела привычку надувать щеки, когда собиралась сказать что-то смешное, и широко раскрывала глаза, высоко вздымая брови, когда наигранно или на самом деле удивлялась. Несмотря на возраст (сорок три года, если верить мамбовской анкете), тело у нее было ухоженное и крепкое, грудь второго или чуть больше размера, сочные бедра и попа, и никакой растительности между ног.

Квартира была двухкомнатной, завтракали, кстати, мы в гостиной, а не на кухне, и я думал, что сексом займемся во второй комнате, должной быть по логике ее спальной. Но та оказалась комнатой ее сына, с барабанной установкой, на которой он играл в школьные годы, и портретами разных журнальных красоток на стенах, перемежаемых фотографиями его самого в разные годы, от младенческих до студенческих, о которых Рита с гордостью и любовью рассказывала. Экскурсия по квартире закончилась у порога ванной, с вручением полотенца и быстрым поцелуем для затравки.

И самое главное, что я хочу подчеркнуть, пока не приступил к описанию собственно секса. Возможно, это заслуга «своего поля», куда меня пригласила Рита. А может, такая же метаморфоза случилась бы и в любом «отеле на час» или съемной квартире, если б интимное свидание состоялось в нейтральном месте. Но — у себя дома Рита не была ершистой и едкой особой, с часто меняющимся настроением и противоречивым поведением. Чудесным образом она преобразилась в милую и спокойную женщину, мягкую и терпеливую хранительницу очага, нацеленную на ублажение мужчины в постели и вне нее.

... Когда неделю назад я листал блокнотик, раздумывая, о ком бы написать очередную сторьку, и муза вдруг встрепенулась на имени «Рита» с пометкой «у себя дома», я позволил себе поспорить с богиней. «Что писать о сексе с Ритой? — возмутился я. — Один или два абзаца? Читатели засмеют, скажут, лавры МаЛинки не дают DD покоя». Но муза ввязываться в дискуссию не стала. «Пиши! — сказала она властно. — Не сексом единым».

И действительно, о сексе с Ритой писать особо нечего. Но ни в коем случае не потому, что он был плох. Наоборот, он был настолько гармоничен и естественен (если это определение подходит для секса с резинкой, но тут Ритка была непреклонна: «я не знаю, с кем ты спал раньше, ты не знаешь, с кем я, зачем нам лишние проблемы», и хорошо еще, что не потребовала зачехлиться для орального секса, но от анала тоже отказалась наотрез, не упустив, правда, случая подпустить шпильку в мой адрес: «вот если б ты уговорил меня тогда в кафе, когда у меня были критические дни, я б еще подумала, а сейчас-то зачем»), настолько удачно Рита подстроилась (или изначально являлась такой) под мои желания и предпочтения, причем без особых словесных уточнений, на интуитивном уровне, что не возникает потребности расписывать позы, последовательности и проникновения.

Если уж совсем вкратце. Вернувшись после душа в гостиную, где не осталось ни следа, ни крошки от нашего недавнего завтрака и чаепития, диван был раздвинут и застелен чистейшим бельем, окна зашторены, кондиционер включен, тихо играла лирическая музыка, мы приступили к объятиям, поцелуям, троганиям, тисканиям, в общем, той самой прелюдии, о которой пишут в книжках.

Затем было немного минета и поболее — секса. Не отрываясь, смотрела мне в глаза Рита при каждой фрикции в миссионерской позе, гладила мне плечи и спину, шептала «да, да, хорошо, еще» и прочие приятные слуху словечки, подстраивалась так, чтобы член проник поглубже, целовалась и постанывала, всем своим поведением демонстрируя, насколько ей хорошо. Потом я драл ее раком... вне поля ее зрения было легче проявлять яростную страсть, хаотично хватаясь за ягодицы и насаживая до упора... два раза Рита даже попросила поумерить пыл, я послушался, но потом снова увлекся. Под конец эпизода она, обильно истекая, отвалилась, легла на бок, притянула меня к себе, впилась жарким поцелуем мне в губы, и до оргазма я ее довел пальцами, трахая двумя-тремя влагалище и скользя большим по клитору. Кончила Рита бурно и ярко, не то кричала, не то плакала, прикусила мне губу, довольно-таки ощутимо прихватила за руку выше локтя. Оклемавшись, снова прижалась лицом вплотную, нос к носу, губы к губам, и прошептала: «Как же хорошо, а! Как все здорово получилось!» и еще несколько комплиментов, которые не хочу приводить, дабы не навлечь обвинений в самолюбовании. Кстати, позже она призналась, что не может долго заниматься сексом: либо быстро кончает и теряет интерес, либо возбуждение улетучивается и становится неприятно.

А вот что Рита могла и наглядно продемонстрировала — так это долго и разнообразно сосать член. С любовью к процессу и нежностью к партнеру. Со сменой темпа и глубины. С перебором поз и расположений. Имитируя то девицу-недотрогу, еле-еле согласившуюся на полшишечки взять в рот, то распаленную валькирию, которой надо успеть отсосать, прежде чем сразиться с драконом. Часто поднимая глаза в ожидании моей реакции на такое мастерство. Разумеется, я всеми доступными средствами, мимикой и вербально, подтверждал, насколько мне нравится минет в ее исполнении. В какой-то момент этой продолжительной фелляции мне показалось, что Рита устала и сосет хуй без былого задора и огонька. Предложил сделать паузу или доделать ручкой.

— Так, что ли? — Рита с недоумением выпустила член изо рта и взялась за него рукой. Сделала несколько дрочащих движений. Настолько неумело и топорно получилось, сразу стало ясно, что в руках она член почти не держала. В отличие от ротика. Сама фыркнула, небось представив неестественность ситуации: вожделенный орган в руках, но почему-то не во рту. Заявила, — да ну тебя, извращенец! Я лучше продолжу, как привыкла. И не устала ничуть, просто не хотела, чтоб ты быстро кончил, — и снова взяла в рот.

И что оказалось удивительным в завершении. Несмотря что Рита не знала и не применила мою излюбленную фишку при минете «Стой! Давай!», мой оргазм не оказался смазанным или некачественным. Делая глубокие и быстрые насаживающиеся движения ртом по моему «нефритовому стержню» непосредственно перед брызгами, в момент выплесков она каким-то чудесным интуитивным образом (а может, мне так показалось, стопроцентной уверенности нет) перестала задевать губами и нёбом венчик, зато ухватилась за яйца и слегка их теребя-поцарапывая, добилась очень яркого и мощного кончания, с обильным количеством спермы и моей более чем живой реакцией на такой классный отсос.

Постсексуальная идиллия валяния в постели в обнимку и болтания обо всем и ни о чем, продлилась еще минут 15—20. Я выражал свое восхищение Ритой как женщиной и ее умением доставить мужчине колоссальное удовольствие. А она, хоть вначале и отнекивалась, как бы невзначай, ради проформы, поинтересовалась, делает ли минет моя жена, но кажется, так и не поверила, зато убедившись в искренности моих похвал, несколькими скупыми мазками обрисовала образы тех парней, которые приучили ее к минету в далекой юности, времен учебы в педучилище, когда Рита была еще формально девственницей. И упомянула вскользь о мужчинах в дальнейшие годы, на которых она оттачивала умение и поддерживала форму.

Потом, как сговорившись, зазвонили телефоны один за другим. Поторопили Риту по служебной части, озадачили неким вопросом родственники меня. Утреннее пребывание в гостях подходило к концу. Пока я мылся, Рита убрала постель, выключила музыку и кондиционер, включила телевизор, распахнула окно, сварила кофе. Выпив по чашечке ароматного напитка и выкурив по сигарете, мы с Ритой расцеловались и распрощались на пороге ее квартиры, пожелав друг другу приятного отдыха и пообещав писать и звонить, если что.

Близился полдень, на улице стояла страшная жара, раскаленное добела солнце испарило все тучи на ярко-синем небе и разогнало с площади перед памятником играющих детишек и совершающих променад пенсионеров. В гордом одиночестве и горделивом упоении от только что пережитого я пересек площадь и вышел к остановке. Там, у оживленной магистрали, было многолюдно и шумно: родной город приветствовал меня.

79606   30 18166  11   +2 [2]