— Однажды, после отбоя, мне пришлось участвовать в наказании моего приятеля.
— А меня однажды избили за то, что я недостаточно усердно помогала с наказанием своей подруги... А еще у меня стопа деформировалась от постоянного ношения обуви, в которой и ходить-то невозможно, не говоря уже что приходится работать.
— Я называю это будни, — Виктор усмехнулся, — А я постоянно бегаю по полосе препятствий, не важно дождь идет, снег или апокалипсис наступил. Порой так выжат и воняешь, будто в выгребной яме купался.
— А я однажды в ней ночевала. Буквально.
— ... Сучка, — Виктор притянул девушку к себе ближе.
— Еще какая, — девятнадцатая ответила поцелуем и оба рассмеялись.

Они лежали на кровати в объятиях друг друга. Она водила рукой по груди мужчины, он же гладил ее спину, наслаждаясь изгибами женского тела.

— Я очень рада что ты пришел, — Девушка подняла на него глаза, — Я ждала.
— Я пришел как только смог, надеюсь ты понимаешь.

Она понимала, понимала как никто другой, большую часть времени ты делаешь что тебе прикажут, а в остальное — то, что ты хочешь. Если вообще наступает это «остальное». Девятнадцатая уже отдохнула достаточно, чтобы продолжить, к поглаживанию присоединились и губы рабыни, начиная целовать грудь Виктора, постепенно спускаясь все ниже.
— Алина
— Ум, — девушка подняла глаза, но ее губы уже были заняты членом.
— Я хотел кое-что сказать тебе... Ты можешь оторваться на минуту?
— Говори, я слушаю, — Улыбнулась та и снова проглотила член мужчины.

— Я долго думал и... — Накатившие ощущения мешали говорить, а маленькая садистка и не собиралась замедлять темп, — Я решил... Я решил что выкуплю тебя, — наконец смог закончить он.

От услышанного она замерла, осознавая услышанное, чуть не подавившись.
— Что ты сказал? — она наконец выпустила мужчину из своего рта и смогла нормально говорить.
— Ты все верно поняла, — теперь уже настала его очередь улыбаться, — Что скажешь?
— Нет... В смысле зачем?
Нужно признаться, новость застала ее врасплох, и девушка усиленно искала в потоке своих мыслей ответ, который разрешит ситуацию. Безуспешно.
— В каком смысле нет? — лицо Виктора выражало удивление, такую реакцию он не ожидал.
— В смысле я не вправе отказывать или решать, я имела ввиду что... Не знаю, — Девушка окончательно запуталась

Мужчина сел на кровать и взял девушку за плечи:
— Ответь честно, ты хочешь чтобы я тебя купил?

Повисла тишина, рабыня собиралась с мыслями, а Виктор ее не торопил, терпеливо дожидаясь когда та сможет говорить.

— У тебя не получится, — она посмотрела в глаза Виктору, — У тебя просто не хватит денег.

— Ты меня так недооцениваешь?
— Мое обучение тут почти окончено, у меня выпускной послезавтра. И я в первой категории, одна из лучших. Это значит что буду по карману очень немногим, точно не для военного.
— Есть способы...
— Вот этого я и боюсь, ты ввяжешься в опасную затею, попросишь чтобы тебя послали куда-нибудь, где тебя могут убить, а даже если не убьют, то пока ты вернешься, меня уже могут отдать другому, — Алина приложила ладони к его щекам, — А я не попаду на аукцион, я останусь на дополнительное обучение, которое один бог знает когда закончится.

— В прошлый раз, я решил что между нами возникла связь.
— И она есть, — голос девушки задрожал, — но я думала что ты будешь навещать меня и мы будем дарить друг другу нежность и ласку, но не пустые надежды. В нашей жизни есть еще одна общая черта, самая главная. Простота. Простота, которая подкупает, из-за которой учишься ценить момент и не задумываться о том, что будет потом. Давай насладимся моментом.
— Что-то перехотелось.

Виктор отодвинул рабыню от себя и начал одеваться, молча, как будто специально игнорируя присутствие девушки.
— Не веришь, и не надо, — кинул он напоследок, перед там, как закрыть дверь, — Потом просто примешь как факт.

— Как прошло? — подруги уже ждали у комнаты персонала, видимо она задержалась дольше всех.
Девятнадцатая к этому времени уже приняла душ и успела успокоиться, снова вернув себе самообладание.
— Не совсем так, как я рассчитывала, — Она подошла к подругам, — хотя если посмотреть на произошедшее в целом, этого как раз и стоило бы ожидать.
— Замуж звал что ли?
Блондинка коротко кивнула:
— Почти.
— Бедняжка, — в голосе восьмерки сквозило сочувствие

— А почему нет? — Тройка не разделяла скепсиса подруг, — Госпожа Ванда говорила что это входит в моду, брать рабынь в качестве жен. Море удовольствия и никакого риска с юридической стороны. В чем же проблема?
— В нас, конкретно в нашей белокурой подруге, в тебе, — восьмерка указала пальцем на подругу, — и во мне. Когда тебе нужна теплая и мягкая машина, ты не будешь покупать дорогой кабриолет. Это они будут «женами без права на отказ», — рабыня махнула рукой в сторону спальни, — А мы будем кем-то вроде гувернанток или особых секретарш. Всегда под рукой, выполняя все поручения, которые придут в голову хозяевам.
По виду тройки было понятно, что она не поняла ничего и готова была уже возразить, но девятнадцатой не хотелось продолжать этот разговор.
— Вы готовы к переезду? — Перебила она подруг.
— Ну а почему, ты думаешь, мы встречаемся именно тут?

Да, в сегодняшнем расписании у всех троих был один новый пункт, переезд в новые покои. Поскольку переезжали только они втроем, подруги логично заключили что это привилегия лучших учениц и не ошиблись. В назначенное время повели другое крыло.

— Я никогда раньше тут не была, — шепнула тройка, когда они с подругами шли за охранником. Их уже давно никуда не волокли силой, поэтому и сейчас мужчине хватало лишь цоканья каблуков рабынь, он даже не оборачивался, — Как вы думаете, что там будет?

— Если не будет клетки, то я уже буду рада, — высказала общую мысль девятнадцатая.

Девушки лишь одобрительно кивнули. Хоть за год жизни здесь они привыкли ко многому, это не значит что вовсе не хотелось улучшить качество своей жизни. Наконец они пришли на место. Светлый коридор практически не отличался предыдущего, вот только не было дверей с замком в спальню, вернее дверей не было вовсе. Охранник остановился возле первого дверного проема и развернулся к девушкам.
— Располагайтесь, дальше вам расскажут все остальное.

После того, как мужчина скрылся за дверью, девушки осторожно вошли в свое новое место жительства. Контраст был таким, что рабыни пооткрывали рты. Комната была относительно небольшой, рассчитанной на четверых рабынь. Четыре кровати, рядом с каждой стоял столик с косметикой и зеркалом, а с другой стороны располагался гардероб.
Впрочем, четвертое место было уже занято, рыжеволосая рабыня с кудрями, придававшими ей кукольный вид, сидела на против зеркала и красилась.
— Вы должно быть мои новые соседки? — Она наконец повернулась к новеньким, — Я Анна.

— У тебя есть имя? — первая отошла от увиденного блондинка.
— И у вас скоро появится, не переживайте, — девушка вернулась к своему занятию, — Скоро Марго придет, наш специалист по макияжу, проверять мою работу, так что не возражаете если я сначала закончу?
Никто и не думал возражать.

— У вас же выпускной скоро, — продолжила Анна, — Марго вас сама подготовит к нему, а уже потом будет учить этому искусству.

Девушки так и остались стоять у входа, не зная что им делать. Хотелось расспросить новую соседку, но никто не решался ее прервать. Наконец, спустя минут пять, любопытство возобладало над опасениями.

— А сесть можно? — тройка открыла сезон вопросов.
Анна аж не смогла удержать смех:
— Конечно можно, это же вам не тюрьма, — она взглянула на девочек сквозь отражение своего зеркала, — проходите, устраивайтесь, спрашивайте, я уже почти закончила.
— У тебя уже был выпускной?
— И что на нем будет?
— По одному, — осадила их Анна, — Да, был, полгода назад и похоже это на нечто среднее между развязной вечеринкой и смотринами. Там собирается очень много очень разных людей, они сидят, пьют, беседуют и оценивают девушек, присматриваются так сказать, к покупке. Если товар приглянулся, через пару дней его отправляют по месту работы. Но с вами другая ситуация, даже если вы кому приглянетесь, все равно некоторое время будете тут, для дополнительного обучения.

— А в чем оно заключается? — Восьмерка высказала общий вопрос.
— По большей части мелочь, — Этикет, мода, вот макияж, разные виды массажа и остальные, какие пожелает заказчик, вплоть навыков сиделки, медсестры и даже иностранных языков, экспресс обучение. Однажды, говорят, такое было.

— Смотрю ты уже занимаешься просвещением? — Ворвался новый голос.
— А вот и Марго, — Воскликнула Анна, — И похоже что с подарками.
Марго была высокой черноволосой женщиной лет тридцати, узкая талия, приятное лицо, с которого не исчезала улыбка и... ошейник. Марго была рабыней.

— Именно с ними, — женщина указала на сумки, — разбирайте, сейчас будем примерять.

Воротник оказался очень высоким, и узким, пришлось продевать его под ошейник, но как только это удалось, единственное неудобство, которое оставалось — приходилось ходить с постоянно поднятым подбородком.

— Ничего, тебе идет, — оценила наряд подруги тройка, — придает тебе гордости.

Девятнадцатая кивнула, выражая благодарность. написано для bеstwеаpоn.ru Ей досталось белое платье с золотой вышивкой, высокий воротник продолжался в большой вырез, демонстрирующий приподнятую лифом грудь, затем вырез поменьше шел через весь живот и заканчивался под пупком. Еще пара широких вырезов оголяли бедра и часть каждой ягодицы, хотя ниже оно сужалось так, что девушка боялась за возможность передвигаться. Но сделав пару шагов, отметила что платье позволяет сделать именно такой шаг, каким их учили.

— Не платье, а сплошной вырез, — Отметила наконец она, — Но оно просто великолепно.

— Когда нам говорили, что одежду нужно заслужить, — усмехнулась восьмерка, — я не думала что придется год ходить голой. Теперь даже непривычно.

Ее наряд был стилизован под воительницу или вернее гладиаторшу. Несимметричное, неровные вырезы, как будто платье разорвано, но тем не менее прикрывает все интимные части, широкий пояс и такой же широкий браслет на правую руку. На ногах у нее красовались босоножки, а ремешки переплетали ноги почти до колена. Очень соблазнительно.
Ну а тройка получила самый классический вариант. Короткий красный корсет, сделавший ее талию еще уже, черный лифчик с красными чашечками и черные же чулки с трусиками.
— Красный страстный, — Она крутилась, рассматривая себя в зеркале, — еще бы вместо прямых волос какую-нибудь винтажную прическу, было бы великолепно.
— Ей и займемся, — Марго прервала любование обновками, — Сейчас приведу вас всех в порядок и объясню что будете делать дальше, так что слушайте внимательно. Если что-то не поняли с первого раза, я конечно повторю, но хотелось бы этого не делать.

Как же тяжело унять дрожь. Казалось бы, что такого нового тут ожидать, но нет девятнадцатую буквально трясло от волнения и судя по лицам других девушек, они испытывали те же чувства. Несколько десятков девушек в ожидании неизвестного... Ей сразу вспомнился первый день, почти то же самое, вот только теперь она не стеснительная девственница, она лучшая в выпуске, шлюха со знаком качества. От такой мысли девушка усмехнулась.
Они стояли на круглой платформе, закрытые большой шторой, хотя «стояли» слегка неверная формулировка, стоять, как и возможность иметь одежду, было привилегией. Помимо обеих подруг девушки, на платформе стояли еще две рабыни, которых та не знала, они впятером расположились в самом центре спиной друг к другу, а вокруг лежали в разных позах остальные, большинство из которых были отлично знакомы, с этими девушками девятнадцатая делила год своей жизни. Наконец платформа начала вращаться, шоу начинается.

— Как страшно-то, — шепнула тройка.
— Улыбайся и получай удовольствие, как ты это умеешь.

Занавес наконец поднялся и новые рабыни предстали публике. Пока их представляли и расхваливали качество, девятнадцатая пыталась рассмотреть внимательнее окружение, что немного затрудняло освещение, направленное на рабынь со всех сторон.
Публика оказалась многочисленной и очень разношерстной. Люди вблизи выглядели крайне состоятельными и смотрели оценивающе, почти скучая, позади же практически все взгляды выражали вожделение. Так же, в зале можно было заметить разнообразные приспособления, которые каждая рабыня узнала сразу, на похожих они отрабатывали свои навыки. Вечер преподносил новые сюрпризы.
Когда речь подошла к концу, платформа остановилась и рабыни разошлись по залу, готовясь удовлетворять потребности гостей. Пятерка в платьях, в свою очередь, сделала несколько шагов вперед, распределяясь на сцене, и снова замерли. Платформа снова начала движение.

А события развивались куда быстрее, чем девятнадцатая могла бы подумать. Когда ее разворачивало лицом к залу, девушке представала оргия. Посетители быстро нашли применение талантам рабынь, кого-то сразу заставили целовать друг друга, стоя на четвереньках, пока посетители пристраивались к ним сзади, некоторых сразу приковали к машинам пыток, но большинство просто опустились на колени и принялись работать ротиком. Девушка смогла рассмотреть двадцатую, ее наполнившуюся грудь мяли сразу двое мужчин, ее больших щек больше не было, а ставшие пухлыми губы, нужно признать, шли рабыне куда больше. Как раз сейчас она собиралась пустить их в дело, держа в каждой руке по члену, она поочередно проглатывала то один, то второй, глотала полностью и с наслаждением, подолгу задерживая орган в своей глотке и по лицу мужчин было видно, что они довольны происходящим.
Наблюдать весь вечер со стороны им, конечно же, никто не позволил бы. Платформа остановилась во второй раз и все оставшиеся выпускницы вышли к людям. Как и было велено, все направились к самым состоятельным посетителям, благо отличить их было легко. Девятнадцатая ощутила себя на собеседовании, что было ожидаемо, а значит не сильно нервировало. Ей задали пару вопросов, велели покрутиться, пару раз пройтись туда и обратно, и отпустили дальше. Краем глаза девушка заметила тройку, которая пристроилась на коленях у одного из гостей, хотя продлилось это недолго, она встала еще раз продемонстрировала изгибы своей фигуры и двинулась вглубь зала. Праздник захватил новых посетительниц. Девятнадцатая ходила от столика к столику, от одной стонущей рабыне, другой, все сливалось к хоровод похоти и развязности, приправленные криком.
— Держи, — ей вручили плеть, — Будешь палачом.

Конкурс заключался в следующем, две рабыни наполняют себя водой под завязку и затем танцуют. Так, которая потечет первой — будет наказана блондинкой. Легко и просто. Девушки закончили подготовку и начали танцевать, толпа, в свою очередь, подбадривать их криками и делать ставки, все как всегда. Ждать победительницу пришлось минуту, одна из рабынь начала двигаться медленнее и ее движения потеряли даже намек на плавность, и решив, что больше терпеть она не в силах — присела и из ее попки хлынул поток воды. Надо сказать лицо ее выражало абсолютное блаженство. Когда поток иссяк, рабыня послушно подползла к девятнадцатой и оттопырила попу в ожидании наказания. Блондинка не заставила себя ждать, плеть со свистом опустилась на задницу рабыни, открывая начало экзекуции. Еще удар, затем третий, девятнадцатая не собиралась жалеть товарку, обе знали чем это заканчивается в этом месте. «Шесть», скандировала толпа, «семь». На коже у рабыни наливались все новые следы под аккомпанемент ее криков и улюлюканье толпы вокруг. «Девять», «Десять», рабыня наконец выдохнула. Девятнадцатая вложила в зубы проигравшей орудие наказания и, поклонившись гостям, двинулась дальше.
Глядя на происходившее вокруг, девушка

испытывала крайне противоречивые чувства, хотелось то ли убежать, то ли присоединиться к остальным в этом празднике плотских наслаждений. В следующий раз ее окликнули у конкурса глоток.
— Получается ты лучшая из этих шалав
— Мне часто делают такой комплимент, — Девушка поклонилась мужчине

— Ну тогда тебе не составит труда составить им компанию, — мужчина сделал приглашающий жест.
Несколько рабынь держали дилдо, на которых были насечки, показывающие, как глубоко они его проглотили. Девятнадцатая имела право отказать, но посчитала что любой отказ сыграет не в ее пользу, так что пока что не стоит этим злоупотреблять. Девушка взяла с полки длинный дилдо с подсветкой, нажала кнопку и резиновый член превратился в огромную длинную лампочку. Сделав пару вдохов, блондинка закинула голову назад и опустила в себя его. Зрители же, смогли увидеть сквозь ее просвечивающуюся кожу, как глубоко в ней эта «лампочка». К удовлетворению рабыни, преобладали фразы «это вообще возможно?». Оставшись довольной результатом, девушка еще подержала член в себе и начала медленно вытягивать его наружу. Когда на он вышел весь, рабыня напоследок нежно лизнула головку своего помощника в этом конкурсе и, не забыв поклониться, двинулась в уборную, где ожидала Марго, как раз на такие случаи, чтобы поправить макияж.

— Как проходит?
— Как всегда, не так, как ожидала, — девушка улыбнулась.

— Значит все отлично. Ну все, готово, ты снова идеальна, — Марго отошла в сторону, проверяя результат, — иди и покори их.

И девятнадцатая пошла снова в эту карусель из рабынь, плеток, членов и стонов. И она снова улыбалась, наказывала, советовала и целовала. К утру она была выжата как лимон, но довольна собой и считала показ себя полностью удавшимся.

— Как прошел вечер, — она подошла к тройке, которая отдыхала, сидя на диване.

Младшенькая провела взглядом по залу, свободному от гостей и рабыням, которые приходили в себя и начинали расходиться в свои покои.
— Утомительно, но в хорошем смысле. Приятная усталость.
— А у тебя как, — Девятнадцатая заметила восьмерку, приближающуюся к ним с бутылкой вина и бокалом.
— Разрываюсь между желанием зажмуриться и не видеть всего, что тут творилось и желанием поласкать себя, глядя на все это, — Ответила подруга.
— Такое же желание.
— А я так и сделала, в уборной, — открыла глаза тройка, — дважды.
— Меньшего от тебя и не ждали, — брюнетка налила вино в бокал и пригубила.

Минуту так и сидели, молча наблюдая на плетущихся к выходу рабынь.

— А как вы тут оказались? — Тройка нарушила тишину, — мы столько пережили, а ничего друг о друге не знаем.
— Наверное мы об это не говорили не просто так, — Девятнадцатая взглянула на нее.
— Ну тогда я расскажу первая, а вы сами решайте. Я здесь добровольно, подписала контракт, — не дождавшись реакции девушка продолжила, — с родителями не повезло, им было на меня плевать и это не просто мысли маленькой девочки. Однажды мать мне так и сказала, что я живу только потому, что деньги, которые ей дали на аборт, она потратила на вечеринке. Да еще и брат начал проявлять очень странные знаки внимания. В общем я испугалась и решила что тут уж меня не найдут и не вернут никак. Собственно и все.
— Скажу одно, не самое лучшее место для побега, — восьмерка сделала еще один глоток, — Над планированием нужно еще поработать.
— Я сначала тоже пожалела о решении, но знаешь, госпожа Ванда научила меня большему за год, чем мои родители за всю прошлую жизнь, а мои сестры, — она посмотрела на девушек, — готовы помочь мне в любую минуту.

— Ой, ну я сейчас расплачусь.
— Ладно, раз пошла пора откровений, — брюнетка отставила вино в сторону, — Я здесь по приговору суда. Закончила университет, устроилась на работу, а сын начальника начал приставать и отказов он, похоже, раньше не получал. В один момент я заехала ему в нос, на глазах у кучи свидетелей.
— И за это угодила сюда?
— Нет, тогда ничего не было, но через 2 месяца ко мне заходит полиция и ведут меня в участок. Пара часов и я сижу в камере ожидая отправки сюда, растерянная и ничего не понимающая. А потом заходит он, улыбается и говорит что дождется пока меня приучат повиноваться и купит, тогда уже он будет делать со мной много чего интересного.
— Ты стала шлюхой потому что не шлюха? — Заключила девятнадцатая.
— Жизнь полна иронии. Но Маркус сильно выручил, он приметил что я и раньше занималась спортом, на этой почве и приглянулась я ему, рассказала о ситуации. Он навел справки, сказал что у того козла родственник в полиции, вот все так оперативно и вышло. И подсказал мне решение, стать лучшей и тогда у него денег не хватит чтобы позволить такую игрушку. Вот собственно я и тут. Осталась только твоя история

— У меня все проще, — Блондинка перевела взгляд с одной подруги на вторую, — Срочно понадобились деньги, большая сумма. На лечение отца. Только в отличии от тройки, я была старшей в семье. Образования пока нет, да и чтобы оно появилось нужно время и опять же деньги. Я поступил типично по-женски, продала себя.
— И на сколько контракт?
— Двенадцать лет, не считая времени обучения.
Восьмерка аж присвистнула
— Я же говорю, сумм...

— Сидят, устали наверное, — прервал их знакомый вечно недовольный голос одиннадцатой, — не перетрудитесь.
— Некоторые вещи изменить просто невозможно, — восьмерка выражала полное безразличие.
— Вы мните себя королевами, но вы такие же сучки, как и все здесь, а никакие не королевы.
— Мы это как раз таки осознали раньше других, — девятнадцатая встала с места, — именно поэтому мы здесь, а ты там.
— Ладно, все это конечно приятно, — восьмая тоже встала и забрала свой бокал, — но все когда-то заканчивается.
Брюнетка залпом опустошила остаток бокала, быстро подошла к кукле и впилась в ее губы поцелуем. Одиннадцатая закашлялась, по подбородку потекла струйка вина, но они даже и не думала сопротивляться, все же тренировки брали свое. Поцелуй закончился так же внезапно, как и начался. Восьмерка просто развернулась и направилась к выходу, не сказав ни слова. Одиннадцатая открыла было рот, чтобы что-то сказать, но успела только вскрикнуть. Резкая боль на ягодице прервала ее мысль.
— Счастливо, — бросила тройка, проходя мимо.

Кукла осталась лицом к лицу с последней из тройки. Девятнадцатая подошла к ней вплотную и заглянула ей в глаза, затем провела язычком по щеке рабыни, убирая остатки вина с ее лица и закончила мягким поцелуем.
— Удачи, — мягко улыбнулась блондинка, когда их губы разомкнулись. Девушка направилась следом за подругами.

Одиннадцатая так и осталась стоять, с бокалом в руке, наливающимся следом от ладони на заднице и с непонимающим взглядом.
— Сучки.

КОНЕЦ