Это первая часть рассказа. Полную версию вы можете прочесть на моём бусте. Ссылка в профиле.

— У меня ещё один белый, — Екатерина Николаевна нагнулась, срезая гриб, предоставив мне возможность, в очередной раз, полюбоваться своей круглой, сексуальной попой, обтянутой чёрными лосинами.

Я поправил вставший член, прижав его резинкой штанов. Прикрылся ведром, в которое складывал найденные грибы. Чтобы немного отвлечься я отошёл в сторону и, сделав всего несколько шагов вдоль небольшого оврага, наткнулся на целую поляну лисичек.

— Мам, иди скорее сюда, посмотри сколько тут грибов.

Долгое время тёща настаивала, можно сказать, приучала меня к тому, чтобы я называл её мамой. Я сопротивлялся, было трудно к этому привыкнуть, но Екатерина Николаевна была непреклонна. И в конце концов я сдался.

— Ух ты, Серёж, как много! — радости женщины не было предела. — Это нам так вёдер не хватит, придётся кофты и футболки снимать.

Тёща хихикнула и, опустившись на колени, принялась срезать «рыжий деликатес». Я же представил, как она снимает с себя верхнюю одежду и, оставшись в одном лифчике, наполняет тряпки грибами.

Успокоившийся было, член вновь принял боевую стойку.

Стрелки часов показывали без десяти три. Солнце скрылось за, внезапно набежавшими, тучами. Ветер усилился.

— Мам, похоже дождь собирается. Давай уже в сторону дома двигаться.

— Хорошо, Серёж, — раздалось позади. — Я, если честно, уже порядком устала. Да и вёдра полные почти.

Мы вышли из леса и быстро, насколько это возможно, зашагали к дому. Инициатива оставить машину и пойти в лес пешком исходила от тёщи, дескать, когда из леса выйдем, до дома доберёмся раньше, чем до машины. Конечно в чём-то Екатерина Николаевна была права, но в сложившейся ситуации я пожалел, что пошёл на поводу у неё. Машина сейчас было бы очень кстати.

Погода менялась очень быстро. Только-только исчезло солнце, и вот уже небо про чертила яркая вспышка молнии. Оглушительный треск громового удара заставила слегка пригнуться. Я ещё не успел выпрямиться, как на голову упали первые крупные капли дождя.

Сверкало, казалось, со всех сторон. Дождь стоял сплошной стеной, а небо продолжало низвергать на нас, промокших до нитки, потоки воды. Земля, превратившаяся в грязь, комьями налипала на сапоги, мешая идти.

Бежать глупо, спрятаться негде — чистое поле кругом. Я, замёрзший и уставший, под аккомпанемент раскатов грома и причитаний тёщи задумался над тем, как я вообще оказался здесь, под этим холодным проливным дождём.

***

— Лен, мы на неделю едем, а вещей ты на месяц набрала, — я уже две ходки к машине сделал, нагруженный сумками как караванный вол.

— Ничего вы мужики не понимаете. А если дождь или похолодает?

— Угу, шубу возьми, друг зима.

Лена посмотрела так, что у меня внутри похолодело.

— Это ты в любую погоду в одном и том же ходишь. А я с девчонками договорилась встретиться. На дискотеку пойдем. Ты же хочешь, чтобы твоя жена была самой красивой? — супруга улыбнулась и подошла, обняла меня.

— Чтобы я дома изводил себя, думая не изнасиловал ли кто мою благоверную, самую красивую? — я пристально посмотрел на неё.

— Дурачок, — захохотал Лена. — Я же родилась там. Меня все знают. И все знаю моего отца. Никто даже не подумает сделать этого.

— Ну да. А то это кого-нибудь остановит!

— Всё я готова. Поехали, — поцеловав меня, она схватила сумочку и первой вышла из квартиры.

Пока поездили по магазинам, продуктов накупили, подарков, выехали уже в пятом часу вечера. До места часа три. Ленка задремала, машин было немного на дороге, и я притопил. Километров через двести моя благоверная проснулась.

— Серёж, остановись где-нибудь, я писать хочу.

Я свернул на второстепенную дорогу, уходящую в лесу, и, углубился метров на триста, чтобы с трассы не было видно.

Ленка выпрыгнула из машины, но далеко отходить не стала. Да и кого стесняться? Сделала несколько шагов и присела, с наслаждением зажурчав. Я же облокотился на капот машины и наблюдал за ней. Странно, но это меня очень возбудило. Член зашевелился. Супруга заметила мой заинтересованный взгляд.

— Нравится смотреть как девочки писают? — кокетливо спросила она, медленно раздвинув ножки, насколько позволяли спущенные трусики, и, подняв юбочку, чтобы я мог более детально рассмотреть весь процесс.

— Ну за одной девочкой мне, безусловно, нравится наблюдать. А других в такой пикантной ситуации я не видел, — подмигнул жене. — Пока не видел.

— Я тебе дам «пока», — погрозила она кулачком.

Закончив свои дела, Ленка грациозно подошла ко мне и поцеловала. При этом руку свою положила мне на пах.

— Ммм, дорогой, да ты не на шутку завёлся, — восхитилась моя половинка.

— Да, есть такое, — возражать было глупо.

— Давай-ка я им займусь, — супруга опустилась на корточки и потащила мои шорты вниз вместе с трусами.

Возбуждённый член выскочил наружу и закачался перед лицом Лены.

— Какой же он у тебя всё-таки красивый, — она погладила орган, посмотрела мне в глаза, а затем лизнула головку. — И вкусный!

Шаловливый язычок порхал вокруг фаллоса, доставляя мне непередаваемые ощущения. Немножко поигравшись, она полностью заглотила член, и ритмично заработала головой, не переставая при этом ласкать головку во рту языком.

Моя рука лежала на женском затылке, следя, чтобы супруга не останавливалась. Но Ленка, едва почувствовав, что оргазм близок, вытащила орган изо рта, повернулась ко мне задом и облокотилась на ближайшее дерево, эротично прогнув спинку. Я не заставил себя долго ждать. Спустил, насквозь промокшие, трусики до щиколоток, задрал юбочку и, приставив член к текущей вагине, медленно вошёл в неё.

— А-а-а-х-х, — простонала Лена. — Как Хорошо. Милый, не останавливайся.

Взяв жену за талию, я ускорился. Стоны супруги эхом гуляли по лесу. Чувствуя, что скоро кончу, сильнее начал вгонять «свой поршень» в киску моей ненаглядной. Но она решила по-своему. Резко соскочив с органа, жена взяла его в рот и начала сосать, доводя меня до экстаза. Оргазм наступил достаточно быстро и я, рыча, стал кончать в ротик моей девочке. Лена проглотила всё до капли и, улыбнувшись, открыла рот, высунула язык, показывая, что там ничего не осталось. Я помог жене встать, обнял её и поцеловал.

Мокрые трусики супруга сняла и кинула в сумочку, достав чистые. Я завёл машину и вырулил на трассу.

Приехали почти в девять. Тёща с тестем вышли нас встречать. В свои сорок восемь Екатерина Николаевна выглядела прекрасно. Пышные формы, ни грамма лишнего жира. Я буду счастлив, если моя жена через двадцать лет будет выглядеть также как её мать сейчас. Как водится, обнялись, расцеловались. На террасе уже был накрыт стол. Оказалось, что тёща уже распланировала завтрашний день, который начинался с похода за грибами. Ленка сразу сказала, что не пойдёт — подруги приезжают. Тесть работает. Остаюсь только я.

— От тебя отказов я не принимаю, — сразу осекла меня тёща. — Значит идём вдвоём.

Мне оставалось только кивнуть, соглашаясь с ней.

***

Пришли домой, как говорится, голодные, холодные и злые. Тёща, поставив чайник, побежала переодеваться. Я же пошел к тестю, рубившему дрова для бани.

— Ну что, грибники, — протянул мне руку Петрович и расплылся в улыбке, — как сходили?

— Как тебе сказать, — пожал я руку. — Было бы смешно, если бы не было так грустно. Промокли до нитки, задубели.

— Грибов-то хоть набрали?

— С этим всё в порядке. Полные вёдра.

На пороге появилась Екатерина Николаевна в бордовом шёлковом халате.

— Серёж, пойдём чай пить.

Горячий чай — вот что мне сейчас было нужно, поэтому я без колебаний оставил тестя в гордом одиночестве и быстрым шагом направился к дому.

На столе уже стояли чашки с дымящимся напитком и тарелка с бутербродами.

— Сейчас согреемся, червячка заморим, а потом я ужином займусь, — улыбнулась хозяйка.

Сделав глоток, я вопросительно взглянул на неё.

— Чай с бальзамом, — мне даже не пришлось что-либо говорить. — Не хватало ещё заболеть.

Тёща села в кресло и, взяв чашку с чаем, откинулась на спинку. Полы халата разошлись, открыв вид на её пышные загорелые бёдра и пятнышко белых трусиков между ними. Я впился взглядом ей между ног. Родственница не заметила этого. Или сделала вид, что не заметила. Я старался смотреть ей в глаза, но мой взгляд постоянно возвращался к женской промежности, прикрытой лишь узким кусочком материи.

Екатерина Николаевна продолжала вести непринужденную беседу, расспрашивая меня про работу, друзей, семейную жизнь. Я старался отвечать также непринуждённо, но внутри уже пылал огонь желания, а вставший член требовал узнать, что скрывается, за островком беленьких трусиков. К счастью чай закончился, и тёща встала.

— Я пошла готовить ужин.

— Тебе помочь чем-нибудь?

— Нет, Серёж, спасибо. Сама справлюсь.

Лена, как с утра ушла к своим подругам, так до сих пор и не появлялась. Баня уже давно топилась, а Петрович с баночкой пива смотрел футбол по телевизору.

Футбол был мне абсолютно безразличен, поэтому я пошёл прогуляться по посёлку. Сельская местность мне всегда нравилась, я всё-таки и сам родом из села. Походил, подышала свежим воздухом. В развалинах старого клуба заметил целующуюся парочку, по виду старшеклассники. Парень всё норовил залезть девчонке под юбку, но та его постоянно одёргивала.

Домой вернулся через полтора часа. Стол ломился от угощений, словно в праздник какой.

— Ой, Серёж, ты вернулся, — выпорхнула тёща из кухни. — А я вот как раз закончила. Сейчас за стол садится будем. Ленки только нет до сих пор. Я ей звонила, но она недоступна.

— Да я ей то же звонил, мам.

— Дорвалась девка до подруг, — сокрушалась хозяйка. — Теперь неизвестно, когда дома появится.

— Коль, всё готово. Серёжа пришёл. Давай садиться.

— Да здесь я, — появился глава семейства.

Все сели за стол.

— Давай, Серёг, начисляй, — тесть кивнул на графин с настойкой.

Их домашнюю настойку я знал не понаслышке. На вкус как компот, а по мозгам бьёт не хуже водки, а то и посильнее.

Выпили по первой. Тут же по второй.

— Поужинаем, отдохнём, потом нас Коля попарит, — разомлела тёща.

— Не Кать, устал я, — тесть явно был против. — Спать хочу. Давайте сами.

Женщина была разочарована отказом мужа. Но тут же изменила настрой.

— Ну и ладно, — высказала она Петровичу. — Меня Серёжа попарит.

Серёжу конечно никто не спрашивал.

— Вот и отлично, — тесть был только «за». — Серёг, займись ей там, пусть покричит.

Двоякая фраза на самом деле.

— Конечно, Петрович, сделаю всё по высшему разряду, — говоря это, думал я совсем о другом.

Тёща как-то странно или даже загадочно посмотрела на тестя. Хорошо, что он её взгляда не заметил. Думаю, Екатерина Николаевна также задумалась о двусмысленности фразы, сказанной мужем.

К тому моменту, как мы собрались в баню, в полуторалитровом графине осталось чуть меньше трети. Вообще мы перед баней никогда не пьем алкоголь. Особенно тёща. Но сегодня так сложились обстоятельства. Она взяла графин, тарелку с фруктами и, покачиваясь, вышла с террасы.

Настойка делала своё дело. Настроение, и без того приподнятое, улучшилось и стало прекрасным. Смелости прибавилось. Возбуждение от общества полуголой привлекательной женщины усилилось.

В парной Екатерина Николаевна сидела рядом, касаясь меня своим сексуальным бедром. На ней были белые трусики, белый лифчик и банная шапка. На мне только трусы и шапка. Мы молчали, думая каждый о своём.

— Скажи, — нарушила тишину женщина. — Что бы ты сделал, если б застукал Ленку с другим... в постели?

Сказать, что я был удивлён этому вопросу, значит не сказать ничего!

— Развёлся бы, — не раздумывая, ответил.

— Я тоже, если бы Кольку своего застукала, — и чуть подумав, добавила. — Головы им только сначала по отрывала.

Я улыбнулся.

— Можно вопрос? — тёща повернула голову.

— Конечно.

— А ты сам жене изменял?

— Нет, никогда, — это была чистая правда.

Снова повисла звенящая тишина, и чтобы как-то её нарушить я в ответ задал вопрос.

— А ты?

— А я да, — ошарашила она меня своим признанием. — Всё, больше не могу, — первой выбежала тёща.

Я продержался подольше.

В предбаннике меня ждали налитые рюмки на фоне фруктового натюрморта и улыбающаяся тёща.

— Давай выпьем за любовь.

— С удовольствием, — поднял рюмку.

— На брудершафт, — подмигнула родственница.

— Легко, — я взял рюмку в левую руку и скрестил с рукой Екатерины.

Выпили. Ни секунды не колеблясь, я притянул её к себе и поцеловал. Наши языки встретились, пробуя друг друга на вкус. В голове зашумело ещё сильнее. Тёща посмотрела мне в глаза.

— Ну что, второй заход? — снова она была первой, не давая мне времени обдумать всё происходящее.

Я помедлил. Снял трусы и до пояса завернулся в простыню, чтобы мой стояк не так было видно. Зашёл в парную.

— Чего это ты решил переодеться? — опытный женский взгляд сразу заметил изменения.

— Так парить удобнее, — соврал я, стараясь сменить тему. — Ложись на полок, сейчас буду из тебя хворь выгонять.

Екатерина Николаевна засмеялась и стала укладываться на живот.

— Нет, мам, так не пойдёт.

— В смысле? Ты о чём, Серёж? — не поняла она.

— Кто в одежде парится? — старался говорить спокойно и непринуждённо.

— Ну... — смутилась женщина. — Я же...

— Давай сделаем так, — прервал её на полуслове. — Я выйду, ты разденешься, ляжешь и позовёшь меня. Хорошо? Я пошёл.

И, не дожидаясь ответа, вышел в предбанник. Член был напряжён так, что даже начал побаливать, яйца звенели. От возбуждения и волнения сильно колотилось сердце.

— Я готова.

Выпил для храбрости рюмку наливки и вошёл в парную.

Тёща лежала на верхнем полоке на животе. Руки были вытянуты вдоль тела, груди не видно, зато попа во всей красе.

— Ну что приступим? — я вытащил дубовый веник из таза с водой.

— Ага, давай, только не сильно.

— Хорошо. Будет горячо, говори. — плеснул воды на раскалённые камни и несильно начал хлестать Екатерину Николаевну, опускаясь до стоп и возвращаясь обратно к лопаткам.

«Охи» и «ахи» перемежались с выкриками, когда пар особо сильно обжигал.

— Как чувствуешь себя?

— Ммм, блаженство, — прошептала женщина.

— Переворачивайся, — улыбнулся я.

— Как? Я не думала... спереди, — растерялась тёща. На лице появился румянец.

— Мам, ну что у тебя есть такого, чего я не видел? — хотя сам прекрасно понимал, что это слабый аргумент. — Тем более мы не чужие люди.

— Нет, давай закончим.

— Закончим на полпути? Да не переживай ты так, — не знаю зачем, но добавил. — Тем более на брудершафт мы уже пили.

Сказал и пожалел. Но, как ни странно, тёща, немного помедлив, начала переворачиваться. написано для bеstwеаpоn.ru Кровь вновь прилила к моему члену, голова закружилась. Груди женщины притягивали взор, а торчащие сосочки не могли скрыть, что хозяйка так же, как и я, возбуждена. Плоский живот заставлял задуматься, как в таком возрасте это возможно без спортзалов, фитнеса и тому подобного. Сексуальные широкие бёдра без намека на целлюлит манили, требуя дотронуться и погладить. Моё внимание привлёк кустик чёрных волос на лобке. Безумно хотелось посмотреть, что же скрывается ниже.

— Ленку-то, наверное, заставляешь брить? — вывел меня из транса женский голос.

— Наоборот.

— То есть? — не поняла тёща

— Прошу, чтобы не брила, люблю естественную красоту, — пояснил я. — А она говорит, что неудобно, волосы мешаются.

— Глупая ещё, неопытная, — усмехнулась женщина. — О-о-о, а я оказывается ещё могу заинтересовать мужчину?! — она смотрела на мой пах. Член натянул простынь, что не скрылось от тёщи.

— Вполне. У тебя прекрасное тело.

— Ты сейчас серьёзно говоришь? — заинтересованно спросила Екатерина Николаевна.

— Более чем. Ты очень сексуальна.

Я положил руку тыльной стороной на её живот. Негативной реакции не последовало. Медленно стал подниматься вверх. Женщина всё это время смотрела мне в глаза. Достиг груди. Обвёл вокруг, а затем зажал сосок между пальцами.

— Хм-м-м, — простонала тёща.

Я потянулся за корцом, чтобы плеснуть воды на камни. При этом наступил на простынь, в которую был замотан. Узел развязался, и тряпка упала на пол.

— Ого, — Екатерине Николаевне явно понравилось то, что она увидела. — Вот это дубина. Повезло моей дочурке с мужем. И сам красив и орган какой! Эх, была бы я лет на двадцать моложе...

— Да ты и сейчас фору дашь любой студентке, — мозг отключился окончательно, и я окунулся в омут похоти и разврата. Положил руку женщине на бедро. Едва ладонь коснулась бархатной кожи, новая волна возбуждения электрическим разрядом прошла через всё тело.

— Ах, сколько комплиментов за сегодняшний день. Ты знаешь, как женщину к себе расположить, — она обхватила мой член, лаская его и доставляя мне огромное наслаждение.

Женская рука скользила по стволу в то время, как я поглаживал жёсткие волосики на лобке родственницы, медленно продвигаясь к самому сокровенному каждой женщины. Она слегка раздвинула ножки, всё складывалось как нельзя лучше. Но стоило мне коснуться влажных губок — всё изменилось. Екатерина Николаевна отняла руку от пениса, аккуратно накрыла мою ладонь, ласкающую заветную дырочку и тактично отстранила.

— Что-то мы заигрались. Пора заканчивать.

— Тебе неприятно? Я что-то сделал не так?

— В том-то и дело, что приятно, — наши взгляды встретились. — Но нам нельзя. Это всё алкоголь.

Тёща слезла с полока на пол. Нашла лифчик. Покрутилась в поисках трусиков и, увидев где они, нагнулась чтобы подобрать. Передо мной предстала безумно возбуждающая картина: круглая сексуальная попа, стоящей раком женщины, притягивала взгляд. Стройные ноги были немного разведены, а между ними блестящая от смазки, жаждущая члена, райская пещерка.

Крышу мне снесло окончательно. Мысленно я уже пересёк границу дозволенного и, не думая о последствиях, сделал шаг вперёд. Левую руку положил Екатерине Николаевне на талию, правой обхватил свою восставшую плоть, пристраивая между половых губок женщины. С одной стороны, я старался всё сделать быстро, чтобы тёща не успела ничего осознать до того, как я войду в неё, и не начала сопротивляться раньше времени. С другой же — необходимо было действовать предельно осторожно, нежно, чтобы не сделать родственнице больно.

Всё произошло мгновенно. Толчок и вот я уже в ней. Как же приятно. Несмотря на возраст влагалище очень узкое. Теперь уже обеими руками держу женщину за талию.

— О-о-о-х-х-х, — чтобы не упасть, тёща вскинула руки и упёрлась в нижний полок, бросив только что поднятые трусики.

Назад пути нет. Вытаскиваю член, оставляя внутри только головку, и снова погружаю его в жаркую бездну до самого основания.

— А-а-а-а-а, — протяжный стон партнёрши только больше распаляет меня. Я не обращаю внимание на слова. — Что ты... ох-х... делаешь? Перестань.

Ещё толчок. Член блестит от её смазки, которого очень много.

— Серёжа. Нельзя. Нам. — тёща говорит прерывисто, произнося каждое слово на выдохе. — Ум-м-м. Какой. Большой. Остановись. Прошу.

Зачем мне это? Второго шанса уже точно не будет. Время замедлилось настолько, что секунда кажется вечностью.

— Пожалуйста прекрати, — женщина каким-то образом извернулась и упёрла руку мне в грудь в попытке остановить. — Серё-ё-ё-ёжа-а-а-а-а.

Слова не имели значения. Но родственница не оставила попыток сопротивления и сделала то, чего я не ожидал — подалась вперёд, подогнула ноги и, соскочив с члена, оказалась на коленях. Вырвавшись таким образом из моих рук, повернулась ко мне лицом, посмотрела в глаза. Вытянутая рука упиралась мне грудь, стараясь держать на расстоянии.

— Серёженька, милый, послушай. Мне не должны этого делать. Ты мой зять, муж моей дочери. Как я потом буду смотреть ей в глаза?

— Ну я же не какой-нибудь посторонний мужик, — я понимал, как глупо это звучит, при этом даже не сразу подумал о том, что она сказала про дочь, но не обмолвилась про своего мужа. — И потом ты слышала о таком явлении при матриархате, как «право первой ночи»?

В глазах тёщи застыл немой вопрос.

— Так вот, при матриархате «право первой ночи» принадлежало тёще... ну мы с Ленкой конечно уже три года женаты, но правом-то своими ты не воспользовалась, — я попытался разбавить ситуацию экскурсом в историю в шутливой форме. — А в Западной Африке, например, до сих пор следуют обычаю, согласно которому жених должен выкупить невесту у тёщи, заплатив при этом своим телом. А именно, он обязан удовлетворить все её сексуальные желания.

— Ну мы же не в Западной Африке, — ухмыльнулась Екатерина Николаевна. — Да и не матриархат сейчас, к сожалению.

Её взгляд опустился к моему паху. Напряжённый член недвусмысленно давал понять, что ему «плевать» на душевные терзания женщины, он «хочет» плотских утех. И родственница сдалась. Вновь подняв глаза, она кинулась мне на шею, и мы слились в долгом страстном поцелуе.

Мои руки, погладив нежную спину, опустились на упругую попу. Сжали её.

— Не здесь. Жарко очень, — женщина взяла меня за руку и направилась к двери.

Стоило только оказаться в предбаннике, я снова заключаю Екатерину Николаевну в свои объятия. Желание переполняет. Мы медленно пятимся, продолжая страстно целоваться, пока не натыкаемся на препятствие. Стол. Подхватываю женщину и сажаю на него. Оказавшись между её ног, целую шею, спускаюсь к груди. Тёща просовывает руку между нашими телами, и, обхватив мой ствол, направляет в свою щёлочку. Кладёт руки на мои ягодицы и тянет на себя. Член полностью скрывается в сочащемся влагалище возбужденной женщины.

— У-у-у-м-м-м, — сладко стонет партнёрша, укусив меня за плечо.

Мои руки чувствуют приятную тяжесть налитой, упругой груди. Напряжённые соски призывно торчат, требуя ласки. Я не могу устоять и накрываю губами, поочередно посасывая и покусывает то один, то другой.

— Да, мой хороший, — приговаривает разомлевшая тёща, прижимая меня к своей груди. — Ещё. Не останавливайся.

Чувственный шёпот женщины, обжигающее дыхание на моей коже — всё это безумно возбуждает. Я чувствую, что вот-вот кончу. Замедляюсь. Вытаскиваю член из раскалённой вагины. На лице Екатерины Николаевны появляется тень обиды и разочарования. Но лишь на мгновение. Я совершенно не хочу расстраивать разгорячённую, сексуальную самочку, пребывающую в моих объятиях.

Опускаюсь ниже, целую плоский животик. Провожу рукой по жестким волосам на лобке и касаюсь большим пальцем набухшего клитора.

— О-о-о-о-у-у-у-у, — вздрагивает тёща.

Встаю на колени и начинаю осыпать поцелуями внутреннюю сторону нежных бёдер, медленно приближаясь к её цветку, нарочито заставляю женщину томиться в предвкушении неизведанных, но очень приятных ощущений. Раздвигаю губки и провожу языком по щёлочке, снизу вверх, до самого клитора.

— А-а-а-а, — протяжно стонет Екатерина Николаевна, запустив руку мне волосы, и прижимает мою голову к своей «девочке».

Снова провожу языком по губкам, пробуя тёщу на вкус, и погружаю его во влагалище. Втягиваю носом дурманящий аромат. Боже, как же меня заводит её запах. Возбуждение зашкаливает. Опускаю голову и вижу, как крупная капля смазки срывается с бордовой головки, падает на пол. Безумно сильно хочу эту женщину. Сколько в ней страсти. Какой темперамент. Желание доставить родственнице удовольствие полностью завладело мной. Хочу, чтобы она кончала раз за разом. От моего члена, пальцев, языка. Продолжаю интенсивно ласкать ароматную вульву... Минута, две, три...

— О-о-о-о, — тёща сильно сжимает

бёдрами мою голову. Оргазм накрывает женщину. Её трясёт.

Я не останавливался до тех пор, пока она не обмякла.

— В жизни не испытывала ничего подобного, — восхитилась Екатерина Николаевна. — Ленка, конечно говорила, что ты любишь языком её ласкать, но я не думала, что это так приятно.

— Тебя никогда не ласкали?

— Нет. Мужики в большинстве своём не очень-то стремятся сделать нечто подобное. Им это кажется чем-то мерзким, грязным. Зато сами при первой возможности норовят член женщине в рот засунуть.

— Ну есть исключения.

— Есть. Одно такое исключение сейчас стоит передо мной. Ласковое, нежное, любящее, — тёща подмигнула мне. — Надеюсь ты поможешь мне наверстать упущенное?

— Конечно, — не раздумывая ответил я. Мне было очень приятно слышать эти слова, так как это означало, что наша связь будет иметь продолжение.

— Прекрасно, — искренне улыбнулась женщина, вставая со стола.

Резкий толчок в грудь заставил меня сесть на, стоящий рядом, диван.

— Долг платежом красен, — облизнулась Екатерина Николаевна.

Опустилась передо мной на колени и обхватила рукой член. Медленно лаская его, прижалась щекой. Я уже от этого готов был кончить. Облизала головку, одновременно с этим нежно обхватив другой рукой яички, и полностью взяла член в рот.

Да, жена мне часто делала минет и была в моих глазах профессионалкой в этом. До сегодняшнего дня. По сравнению с матерью, Ленка — неопытная школьница. Тёща всё делала настолько искусно, что у меня появились грязные мыслишки насчёт полученного опыта. Жаркий плен её ротика неумолимо приближал меня к оргазму. Но Екатерина Николаевна не дала мне кончить. Вытащила «леденец» изо рта, провела языком от яичек до головки и посмотрела мне в глаза.

— Ну как? Кто лучше сосёт я или Ленка?

— Мам, ты вне конкуренции! — я ни капли не лукавил.

— Ммм, это так заводит, — она снова облизала орган, — что ты называешь меня мамой в тот момент, когда я держу твой член во рту. Я вся горю.

Тёща встала и, направив пенис во влагалище, медленно насадилась на него.

Не спеша начала раскачиваться, обняв меня за шею. Я ласкал грудь, облизывая и легонько покусывая торчащие сосочки.

Женщина ускорилось, уже не просто раскачиваясь, а довольно резво прыгая на члене, почти полностью снимаясь с него, а затем насаживаясь вновь. В лучших традициях классического порно.

Екатерина Николаевна стонала всё громче, уже не скрывая эмоций. При этом гладила мою спину и нашёптывала что-то, что разобрать я не мог.

Ещё скачок и гостеприимная вагина начинает пульсировать. Мышцы сокращаются, сильно сжимая мой член. Тёща уже не стонет, она кричит, снова вцепившись своими острыми зубками в моё плечо. Я опасался, что кто-то мог услышать её крик. Но потом, когда снова и снова прокручивал в голове наши интимные приключения... а в тот момент мне было плевать на всё. Я кончал, изливаясь в любимую женщину и крепко сжимая её круглую, нежную попу.

Отошли минут через пять. До этого так и сидели обнявшись. Партнёрша встала и, прижав ладонь к промежности, чтобы сперма не капала на пол, побежала в душ. Остановившись на полпути, повернулась.

— Моей дочери достался потрясающий мужчина.

— А ему досталась прекрасная тёща.

Пока женщина мылась, я открыл форточку, запах секса витал в воздухе. Зашёл в парную, собирая наши разбросанные вещи. Отодвинул щеколду на входной двери. К этому времени Екатерина Николаевна помылась, и мы поменялись местами.

Вытираясь, услышал голоса.

— Что-то вы долго, — судя по всему вернулась жена. Слышно было плоховато.

— Да пока из леса вернулись, промокли до нитки. Пока папа баню растопил. Ты как сходила?

— Ой, прекрасно. Устала очень.

Да я тоже. Серёжка меня попарил на славу, — я улыбнулся, услышав эти слова.

Одел чистые трусы и вышел в предбанник.

— Гулёна моя отыскалась, — подошел к жене и поцеловал.

Ленка была подшофе.

— Ага. Натанцевались с девчонками, ноги болят. Пойдёмте уже спать.

— Я тоже хожу с трудом, — как бы между делом выдала тёща неоднозначную фразу. И сказала это явно специально.

— Да день был сложный, но насыщенный приятными моментами. Пойдёмте уже, — принял я правила игры, установленные тёщей, и подлил масла в огонь.

Лена довольно пристально посмотрела на меня. Но я выдержал её взгляд и как ни в чём ни бывало первым направился к выходу.

Отпуск начался прекрасно! Впереди ещё целая неделя... А может и две.