Наученный горьким опытом, Троксор старался передвигаться по коварным землям Таталии как можно осторожнее, и это дало свои результаты: за весь день варвар ни разу не увяз в трясине, не нарвался на летучих змей и даже не обжегся ядовитым плющом! Так хорошо и быстро усвоил варвар правила выживания, что даже злоехидный Брок снизошел до похвалы, но и в эту ложку меда вбухал бочку дегтя:

– Хм, да ты, варвар, не такая уж дубина, как можно думать, глядя на твою физиономию! Видно, Огненный плющ научил тебя уму-разуму... или испугался, что увязнешь и окажешься на месте того дракона, а?! – подъёбывал гнолл.

Троксор открыл было рот, чтобы рубануть сплеча всю правду-матку про него и всех его блохастых родичей до пятого колена, но Брок резко сменил тему:

– Эх, а я, если честно, согласился бы и дракону всунуть... Сколько мы с тобой без баб уже, Вистан? Месяца четыре, шутка ли! Всё ходим-бродим, приключений ищем на свою задницу! Герои типа. Маг этот... мутный тип, не доверяю ему!

– Ты об этом уже говорил, – напомнил людоящер.

– И еще раз скажу! Мутный тип... Но ничего, когда закончим, вернусь в деревню. Там у меня такая краля... Долго за ней ухаживал, ну подарки там, романтика все дела... А однажды вечером она мне дала! С виду недотрога, а в постели – огонь! Уххх! Я ее часа три драл!

– Ладно тебе, три часа... – усмехнулся Вистан, он хорошо знал, как Брок любил приукрасить свои сексуальные подвиги.

– Не, ну с перерывами...

– Осторожнее, на колючку не наступи, ветеран любовного фронта!

– Да вижу-вижу, у меня язык чешет, а глаза-то смотрят!

Слушая разговоры про женщин, Троксор ощутил сладостное нытье в области паха, перед глазами как назло всплыла утренняя картинка, когда Вистан трахал себя хвостом и кончал. Черт знает, что такое! Может это болотные испарения так действуют на мозги? Зачем вспоминать мужика-ящера, когда есть Океанидия! Троксор стал думать о приме кабаре «В саду у сатиров», этого милого заведения, увешанного картинами, где изображались похотливые сатиры с гигантскими фаллосами, которые совокуплялись в живописных позах с нимфами и с друг другом. Член варвара так и сочился смазкой и рваться из штанов, словно голодный зверь из клетки. О боги, дайте силы дотерпеть до ночи! Ночью будет возможность передернуть, опустошить яйца, пока все спят.

...Второй день пути приходил к завершению. Светлячки зажгли свои крошечные фонарики, заухала невидимая ночная птица, выходя на охоту. Компания разбила лагерь на небольшой, уютной полянке возле относительно чистого пруда, в котором все тут же с удовольствием искупались. Развели костер, стали готовить еду. Варвар молча сидел у костра, задумавшись.

За прошедшие полтора суток Троксор присмотрелся к своим проводникам. Брок был старше Арчи и явно имел на него сильное влияние: однажды, когда Брок в очередной раз грубо пошутил над варваром, Арчи попытался было заступиться, так одного косого взгляда брата было достаточно, чтобы Арчи умолк и больше не вмешивался. Сам Арчи был еще совсем юнец, по человеческим меркам ему лет 17-18, он излучал сплошной позитив и воспринимал поход как веселое приключение. Вистан же явный лидер в группе, все его указания исполнялись неукоснительно, он был всегда сосредоточенным и спокойным, эдакий холодный аналитик, но при этом обладал хорошим чувством юмора и знал много неприличных анекдотов.

Еда была готова, компания села обедать. Вистан достал из своей сумки бутылку мутного стекла, небольшие деревянные чарки и закуску. «Так, это уже интересно!» – с оживлением подумал Троксор. Как выяснилось, сегодня большой праздник – день независимости Таталии. Как истинные патриоты, братья гноллы и Вистан всегда отмечали его. Быстренько разложив закусон, Вистан щедро разлил живительную влагу, прозвучал первый тост: за независимость и величие Таталии. Варвару не наливали, да он и сам не стал бы пить за Таталию: идеологические расхождения-с. Вистан глянул на одиноко сидящего варвара – нехорошо получалось: они выпивают, а он, как дурак, сидит трезвый. Тогда Вистал объявил: «предлагаю выпить за успех нашего предприятия!» – и вопросительно посмотрел на Троксора; варвар сразу понял намек и заулыбался.

– Вот это дело, за такое надо хряпнуть!

Ему налили. Чокнулись, выпили. Троксор опрокинул в рот чарку – и аж слезы брызнули из глаз, таким ядреным оказался таталийский алкоголь. «Черт, ну и пойло! А еще говорят варвары пьют всякую дрянь!». Таталийцы по-дружески посмеялись над ним. Между варваром и таталийцами завязалась оживленная беседа, ну а о чем могут говорить молодые мужчины, разгоряченные алкоголем? Конечно, о женщинах! Стали делиться сексуальными победами, обсуждать достоинства своих любовниц (в список коих зачислялись не только девушки, с которыми было, но также те, с которыми могло быть и с которыми очень хотелось, чтобы было), потом принялись философствовать на извечную тему отношений полов, затем в ход пошли анекдоты про женскую неверность и т.д. и т.п. – словом, обычный пьяный трёп мужиков. Арчи по большей части молчал, во-первых, он по неопытности сразу захмелел, поэтому ему старались наливать поменьше, во-вторых, ему и говорить было не о чем, ибо он был непорочен, аки ангел (не считая актов онанизма), за что Брок подшучивал над ним, но затем тут же утешал, что подберет ему опытную подружку, которая «сделает из него мужика».

Троксор после дружеских разговоров пришел к выводу, что его спутники вполне нормальные парни... как для таталийцев. Даже все обиды на задиру Брока растворились, как морская пена. По правде сказать, варвар ведь первый начал, за яйца грозился повесить... Мда-м, нехорошо тогда получилось... Троксор ощутил укол совести: пусть у него и варварские нравы, но чувство справедливости не чуждо его сердцу. Но теперь всё было нормально, в знак примирения они с гноллом обнялись; мех Брокса неожиданно оказался таким мягким и приятным (при этом под ним ощущались весьма крепкие мускулы), что Троксор невольно задержал того в объятиях чуть дольше, чем следовало. Вистан подметил это и улыбнулся.

Однако, было уже поздно, давно пора ложиться спать, ведь нашим героям завтра нужно будет продолжать тяжелый и опасный путь к древней гробнице, где спрятан от всего бела света таинственный Красный Обольститель – рубин, наделенный могущественной силой, способной перевернуть мир, бла-бла... ну словом, бестолковая штука, за которую дурковатый маг готов выложить кучу золота.

– Куда это вы все?! Я требую продолжения банкета! – икая, воскликнул пьяный в зюзю Арчи. – Да, а еще брат обещал прости-и-итуток, и хде они? Я, ик, требую!

– Проститутки прибудут завтра, а сейчас спать! – Брок старался унять возбужденного алкоголем и нахлынувшими сексуальными фантазиями брата.

– Завтра? Это точно? А вдруг сегодня, а я тут, ик, сплю... Не надо меня трогать, ик, думаешь, я совсем пьяненький, да? А вот нет тебе! Я как стеклышко... Я мужик!

– Да-да, ложись уже, мужик...

Арчи громко возмущался, но как только его тело приняло горизонтальную положение тут же отключился, засопев, словно суслик. Вид он имел такой умильно беспомощный и наивный, ну точно щенок. Брок заботливо укрыл его шкурой.

Все легли спасть, точнее все кроме Троксора. Варвар весь день ждал этого заветного часа. Проверив, спит ли Вистан (вроде, спит), он змеей выскользнул из палатки, отошел на несколько метров и сел на пенек. Сквозь черные крючковатые ветви угрюмых деревьев робко проглядывал голубой лик луны. В глубине джунглей мерцали красные огоньки: может это таталийские светлячки, а может глаза хищных зверей, коими кишат болота, но это не важно, сейчас у Троксора дрочка, и пусть весть мир подождет! Он расстегнул ремень, расстегнул ширинку и выпустил на волю свой могучий инструмент. О, да, ДА! Сладкой болью отозвался член на ласку руки; член был как будто матрос, вернувшийся из дальнего плаванья, а рука – его женой. На самом деле «матросик» с гораздо большим удовольствием заплыл бы в чью-то горячую лагуну, чем мудахался с «женушкой», но, как сказал классик, имеем, что имеем. Словом, Троксор совершал акт онанизма, и попросту дрочил.

Прошло минут пять. Член варвара был весь красный, мокрый от смазки, с раздутыми венами, сам Троксор вспотел, но кончать пока не хотел, о нет, он жаждал оторваться по полной, пока есть возможность. Он словно маг копил манну, чтоб кончить с такой силой, чтобы секса не хотелось пару суток. Пожалуй, и набег гоблинов не заставили бы сейчас Троксора оторваться от своего упоительного занятия, немудрено, что варвар не заметил, что был здесь не один... Кое-кто внимательно наблюдал за варваром и его похотливыми действиями. Пока варвар в своем воображении страстно сношал порочную деву Океанидию и весь бордель вместе с нею, с силой теребя кожаный ствол, перед ним выросла фигура. Варвар поднял глаза – перед ним стоял Вистан.

– Не спится? Мне вот тоже, – сказал он будничным голосом, будто ничего такого не происходило, – позволишь составить тебе компанию?

Не дожидаясь ответа, людощяер сел рядом с варваром на большой пень, достал свой вставший член и стал дрочить. Это произошло так резко, что Троксор даже не сразу осознал обстановку – он был зверски пьян и туго соображал; ящер тоже был под градусами, но в меньшей степени. Троксор молчал и тупо продолжал дрочить, попросту не понимая, как реагировать. Происходящее было как будто не реальным, словно во сне. А может… это правда лишь сон?

Прошла минута, двое мужчин сидели на пне и молчаливо надрачивали свои изнывающие от желания члены, при этом Вистан хищно смотрел желтыми немигающими глазами на кожаную дубину варвара, ее огромная и круглая головка соблазнительно блестела в лунном свете.

– А давай-ка подрочим друг другу, что ль? Когда чужая рука – оно приятнее будет... – неожиданно предложил людоящер и, вновь не дожидаясь реакции варвара, взял его руку и положил на свой член, а сам принялся ласкать твердокаменный стояк Троксора.

Чешуйчатый член людоящера на ощупь был очень необычным, гладким и внезапно горячим, около 18 сантиметров длиной и тонкий. Варвар машинально начал дрочить член, тот легко заскользил в руке. Вистану же пенис человека тоже был в диковинку, он ласкал массивный ствол, по которому вилась, точно лоза, толстая вена, и мял в лапе крупные, тяжелые от спермы яйца. Опьяненный алкоголем и сексуальным запахом, исходящим от члена варвара, Вистан ощутил, что не в силах сопротивляться соблазну. Он нагнулся к паху Троксора и обхватил головку члена своим длинным змеиным языком. Варвар громко выдохнул, остатки его разума утонули в наслаждении, которое дарил ему гибкий и сильный язык ящера: он сдавливал головку, теребил ее чувствительные края, ласкал уздечку, слизывал обильно выделяемую смазку. Стоны Троксора подстегивали Вистана, он выискивал наиболее чувствительные участки и, обнаружив, наседал на них со всех сил. И так уже взведенный длительными манипуляциями член варвара не выдержал и разрядился мощнейшим потоком семени, при этом варвар вскинул так, что из дальних камышей вылетело пару перепуганных птиц. Первые два выстрела семени заляпали всю морду людоящера, третий и четвертый выстрел были уже менее слабыми и до морды не долетели, далее семя уже просто вытекало из ослабевающего члена.

Вистан вытер пальцами семя и облизал их, затем стал слизывать пятна спермы с члена и ног варвара. Тот тяжело дышал, словно после хорошей драчки, на лице его сияла глупая ухмылка. Пока ящер слизывал остатки семени варвара, его рука (которая до этого чисто машинально держала ящерский член) залезла тому под хвост; кольцо мышц тут же отреагировало на прикосновение толстых грубых пальцев варвара. Вистану понравились эти действие варвара, он завалился на бок, открывая более удобный подход своему внезапному любовнику. Перед глазами у Троксора сама собой возникла картинка, когда Вистан загонял себе в задницу собственный хвост, и член его стал вновь наливаться силой. Он крепко обнял людоящера, словно боялся, что он сбежит, однако тот не пытался сопротивляться, напротив, он обхватил крепкие ягодицы Троксора и прижал его пах к своему, так что их возбужденные члены скрестились, словно шпаги. Лицо человека и морда болотного существа оказались совсем близко, они чувствовали горячее дыхание друг друга, которое как будто слилось в одно; Троксор смотрел в горящие желтым огнем глаза Вистана, а тот в карие глаза варвара; взгляд рептилии был по-прежнему хищным, но теперь эта хищность носила сексуальный характер.

Хоть разум варвара был значительно затуманен, в его действиях присутствовало понимание, что перед ним не смазливая шлюшка, а мужчина-воин, полузверь, способный без особых трудов разорвать ему горло своими когтями и зубами. Поэтому Троксор до сих пор еще не поставил Вистана раком, хотя вновь восставший член требовал немедленно начать действовать.

Вистан широко улыбнулся, продемонстрировал ряд острых зубов-мясорубок, так он одновременно демонстрировал и дружелюбие и давал понять партнеру, кто в их паре ведущий. Он игриво лизнул гладкую щеку варвара (утром тот как раз сбрил щетину ножом), потом пощекотал языком ухо (Троксор не удержался и хихикнул), после похотливая рептилия лизнула губы варвара. Тот невольно приоткрыл рот и змеиный язык тут же проник внутрь; Троксор не ожидал такого поворота и тут же попытался отпрянуть, ну куда там, ящер ухватил его за затылок и страстно засосал, и варвар был вынужден покориться.

Обезумев от всплеска адреналина, Вистан сорвал свою набедренную повязку, толкнул варвара, так что тот лег на пень, прыгнул сверху, схватив его кожаную дубину и направил себе под хвост; скользкий от смазки член легко проник в хорошо разработанное отверстие. Вистан зашипел от наслаждения, скача, словно лихой наездник, на члене Троксора. Забавы со своим хвостом были лишь блеклой тенью тех ощущений, которые дарил ему могучий орган варвара, так мощно давящий на простату Вистана! Сам варвар был в полном шоке. Он просто лежал на пне и, выражаясь на гоблинском сленге, кайфовал. Не каждая шлюха его так радовала, как эта ловкая ящерица!

Не в силах терпеть сладкую пытку, Троксор скинул Вистана с себя, поставил раком, вогнал ему член до самого корня и принял жестко трахать; ящер, впрочем, был доволен такой инициативой партнера; ему нравилось, как при встрече паха варвара с его чешуйчатыми ягодицами их яйца приятно стукались. Пожираемый похотью, ничего уже не соображавший, варвар отрывисто рычал: «ухх!», «эхех!», «ааррх!». Глубокой ночью, когда можно различить букашечную возню в траве, эти брачные крики бабуинов были слышны чуть меньше, чем разрыв ядерной бомбы. Вполне ожидаемо, что уединение двух голубков вскоре было бесцеремонно нарушено…

Это был Брок. Он подскочил в палатке, думая, что на лагерь напали какие-то троглодиты. Поняв, что это нечто иное, он пошел проверять, взяв на всякий случай свой цеп. Узрев живописную картину маслом под рабочим названием «Дружба народов», гнолл замер, словно Медузе в глаза глянул, выронив цеп. Такого нежданчика бедолага ожидать не мог. Выйдя из прострации, Брок завопил полным охувания голосом на всю Ивановскую:

– Мать моя гноллиха! Вистан ты... раком... и с ним!! Да как же так!!!

Увидев, а точнее сперва услышав, а затем увидев Брока, варвар остановил свою яростную еблю, однако член вынимать не стал; он испытывал одновременно досаду, что ему «обломали кайф» и страх, и где-то глубоко в складках души нечто вроде стыда, типа: «не виноватая я, он сам пришел!». А ведь обидно, что и правда сам пришел! Но кому теперь докажешь? Людоящер же тем временем сохранял олимпийское спокойствие.

– Не кричи, брата разбудишь! – прошипел он с такой интонацией, словно профессор говорит с нерадивым студентом.

Брок изумленно замолк, уставившись на «профессора», которого продолжали ебать под хвост.

– Да что ты говоришь!! – вновь завопил гнолл. – Да ведь это же... как можно... это неправильно!

– Что неправильно, сделать друг другу приятно? Да ты посмотри, у тебя за секунду всё встало, вон каким колом торчит! А то – неправильно! Хватит этого детского лепета, иди сюда и получи свою дозу ебли, или отваливай – не мешай другим!

Гнолл опустил морду и обнаружил громовую истину – член его предательски торчал из-под повязки и уже капал смазкой. Читать мораль с таким стояком немножечко неудобно. Как вариант, можно было сказать, что это просто бездумный рефлекс, пенис вообще «подключен» не к головному, а спинному мозгу, которому эта ваша мораль до лампочки, но Брок, к сожалению своему, анатомии не знал, да и слишком пьян был, чтобы выстраивать линию защиты в споре.

– Ну, иди сюдв, не бойся. Помогу тебе со стояком, – с внезапной лаской позвал ящер.

Брок решил, что деваться ему некуда и, словно осужденный, поплелся в сторону Троксора и Вистана, слегка пошатываясь из-за остатка алкоголя, нервного и прочего возбуждения.

Когда гнолл подошел достаточно близко, людоящер сорвал с его бёдер повязку, взял в лапу стоячий член и принялся с удовольствием сосать. Член гнолла был покрыт матовой темно-шоколадной кожицей, а яйца – короткой рыжеватой шерстью. Брок стоял весь напряженный, словно попал на допрос к инквизитору. Ловкий язык ящера сновал по стволу, волнуя наиболее чувствительные участки, так что вскоре гнолл начал расслабляться и тихонько поскуливать. А когда Вистан целиком заглотил гноллий член, тот инстинктивно обхватил лапами голову ящера и стал насаживать на свой горячий стержень. Варвар тем временем продолжил жарить похотливого ящера под хвост, то наращивая, то сбавляя темп; потом решил сменить позу: он подхватил Вистана, словно пушинку, и положил спиной на пень, закинул его ноги себе на плечи и резко вогнал член в раскрытое отверстие до самых яиц. Брок, войдя в раж, тут же приспособил пасть людоящера к делу. В конце концов, рассудил Брок, если Вистан отдался варвару, то пусть тогда удовлетворит своего собрата-таталийца – это вполне справедливо.

Вскоре гнолл ощутил приближение того сладкого и важного для мужчины мига, он замер – и вот его с головой накрыла волна оргазма, а в горло Вистана – струя семени; Вистан с удовольствием проглотил весь белковый «коктейль», который дал ему член Брока. Варвар не отставал и тоже разрядился, осеменив людоящера. Тот лежал на пне, глядел затуманенным взором в небо и тяжело дышал, приходил в себя; из-под хвоста вытекала струйка семени. Таких острых ощущений от секса он еще не знал.

Однако ночные сюрпризы не прекращались. Не успела троица перевести дух, как вдруг послышались пьяные крики Арчи:

– Я готов продолжать вечеринку! Меня чуток сморило, но я полон сил!.. Эй... хде вы есть! Куды девалися?! Брок! Вистан! Хто-нибудь! Ау! Вы в прятки решили играть... а хто водит? Чур только не я! Аааа... понял! Это сурпрыз для меня! Наверное, прости-итут-ки приехали! Девочки, я уже иду!

Отрезвившись, Вистан приподнялся на локтях, бросив обеспокоенный взгляд на Брока; людоящер хотел что-то сказать, но не успел, потому как на поляну в ту же минуту вывалился сам Арчи.

– Вот вы, я вас нашел! А хде же девочки? – удивленно завертел головой озабоченный вьюнец. – Нету их... Я думал... А что это вы тут делаете без меня?? – только сейчас он обнаружил, что вся компания стояла голой.

Можно было соврать, что они ходили купаться – пьяный паренек не станет допытываться, с какого перепуга им приспичило посреди ночи, а утром он бы всё забыл. Но у Брока созрел иной план – глаза его загорелись, а морда расплылась в ухмылке.

– О, братишка! Ты вовремя! Иди сюда! Как обещал, будем из тебя мужика делать!

– Так значит девочки приехали, ура! – подпрыгнул со щенячьим восторгом Арчи.

– Брок, что ты делаешь?! – зашипел недовольно Вистан, он уже понял, ЧТО задумал гнолл и ему эта затея не нравилась: сексуальный кураж прошел и совращать невинного юнца в его планы не входило.

– А то и делаю! – наклонившись к голове Вистана, решительно заговорил гнолл. – Ты сам втянул меня в это, я не хотел, а теперь уж изволь «угостить» и моего брата!

Вистан пристально посмотрел в глаза Броку – тот был настроен более чем решительно, он любил брата и ради него любому пасть порвет и моргала выколет. Вистан вдохнул, понимая, что отпираться бесполезно. Варвар скромно стоял рядом, с величайшим интересом ожидая вторую часть мерлезонского балета.

– Только такое дело... – обратился к брату Брок. – Девушка сильно стесняется такого красивого парня, как ты, поэтому просила завязать тебе глаза.

– А, ну ладно! – согласился он, не чуя подвоха.

После того, как Арчи завязали глаза, Вистан присел перед ним – юношеский орган уже встал во всю свою длину и аппетитно блестел головкой. Вистан ласково пощекотал полные семени яички. Арчи захихикал. Ящер, как уже профессиональный минетчик, медленно прошелся своим длинным языком от яиц до самой головки и стал лизать ее, словно мороженое. Арчи ахнул, ему впервые в жизни делали минет и он даже представить не мог, как это приятно. Каждое движение языка по головке вызывало в нем острые, словно булавки, ощущения, что принуждало его поскуливать. Естественно, юноша долго не продержался и быстро кончил. Вистан слизал юношескую сперму и встал, полагая, что сделал свою работу, но Брок решил, что одного минета недостаточно.

– Становись раком, – шепнул он.

Вистан едва не поперхнулся. Отлично, теперь позволить щенку себя трахнуть! Нет, конечно, Вистан хорошо относился к Арчи, но... мамкино молоко на губах не обсохло, чтобы лучшего в племени воина ставить раком! Это уже в ворота не лезет, как бы двусмысленно сейчас не звучала эта фраза!

– Это будет тебе кое-чего стоить... – ответил Вистан после паузы.

– Конечно, я твой должник! Сделай это... я прошу.

Когда Арчи объяснили, что оральные ласки – это только разминка, а впереди его ждет настоящий секс, он был вне себя от восторга, пришлось успокаивать. Вистан уперся руками об пень и выгнул спину, выпятив филейную часть и приподняв хвост. Брок отвернул морду, неловко было смотреть на друга в такой позе. Троксор же, напротив, жадно впился глазами в предстоящую сцену разврата, его член тем временем обретал второе (точнее, уже третье) дыхание. Арчи, весь дрожа от возбуждения, с медвежьей неуклюжестью стал пытаться овладеть воином.

– Уххх ты, с чешуйками! – пробормотал Арчи, самым глупым образом пытаясь пропихнуть член в недра ящера, хорошо еще, что после варвара туда хоть поезд мог проехать.

Юнец никак не мог всунуть, ящеру надоело ждать и он сам рукой ввел себе член под хвост.

Юноша задвигал бедрами, проникая всё глубже и глубже в недра «девушки». Варвар схватил в кулак член и принялся дрочить, но затем решил, что зачем утруждать свою руку, когда есть вакантное место... Он подошел к Вистану и по-хозяйски затолкал член ему в пасть; а ящер уже вошел во вкус и не против был лишний разок отполировать мужской ствол. Брок вроде и не хотел, а повернул морду и стал смотреть на всё это безобразие. Невольно любуясь изящным юношеским телом брата, Брок с удовольствием подумал, каким красивым мужчиной станет Арчи через год и как громко будут стонать сучки под ним. Брок ощутил, как огненной лавиной в нем нарастает возбуждение. Просто стоять в сторонке и дрочить он не хотел, он чувствовал, что обязан влиться в этот похотливый клубок тел, но как? Все отверстия Вистана были заняты, а что если...

Он подошел сзади к варвару, сочню плюнул в руку, втёр слюну меж лохматых ягодиц и, прежде чем тот успел что-либо понять, Брок двумя мощными толчками протолкнул скользкую головку члена внутрь варвара. Троксор, конечно, попытался сопротивляться, но гнолл навалился всей тяжелой тушей ему на спину, обхватив крепкими лапами, к тому же под варваром лежал на пне Вистан и сосал член. Варвар очутился между молотом и наковальней. Бедняге ничего не оставалось, как кричать, что он думает о Броке, его матери и прочих родичах (никто, включая Арчи, не обратил на это особого внимания). Впрочем, по мере того, как гнолл наращивал обороты, брань варвара превращалась в бессвязную кашу из междометий. С удивлением и ужасом Троксор ощутил, что кроме боли движение члена отзывается в заднице чем-то приятным; это было словно в узоре на ковре: одна нить боли переплеталась с нитью удовольствия – и вместе это создавало очень необычное, волнующее ощущение. Варвар сосредоточился на своем теле, пытаясь понять, что такое с ним происходит.

Вот уж удивительная картина предстала бы случайному путнику: светлый гнолл упоенно сношал людоящера, а темный гнолл – варвара. Но одна лишь голубая луна была безмолвной свидетельницей этой безумной сцены (а еще светлячки, деревья, пень, который был, фактически, участником оргии,.. . ладно, проехали).

Вскоре Арчи, уже не мальчик, но мужчина, излился юношеской спермой в тело ящера, издав громкий торжествующий клич. Брок, должно быть, сжалившись над задницей варвара, вынул член и кончил ему на спину. Причем, когда пах Брока последний раз ударился об ягодицы варвара, того накрыл просто фантастический оргазм, спермы было уже мало, но наслаждение такое, словно он кончал первый раз! И это наслаждение растеклось по всему телу, чего ни разу не бывало. Из-за этого ощущения варвар выпал из реальности и как будто не понимал, что только что случилось.

Спонтанная оргия закончилась. Сколько же часов она шла? Бог весть. Варвар и его проводники ощутили дикую усталость, хоть прямо на землю падай и спи, благо палатки были рядом. Оставив разбор полетов на завтра, все четверо завалились спать мертвецким сном.