Cон мне приснился уже под утро. Дивный странный сон... Видимо после прохождения портала у нас с Жорой были и ментальные контакты, мы отлично понимали друг друга без слов. Ему снились порой сны про мои приключения в военной молодости. А мне - про его. Вот и сейчас...

Под колесами вельд обожженный лежит,

Небольшая лошадка бредет осторожно,

Я надеюсь еще на счастливую жизнь,

Если это, конечно, в природе возможно.

А вокруг была осень. Не осень вельда и Оранжевой республики... Если продолжить аналогию с русскими поэтами: «природы увяданье». Деревья стояли в «багрянце с золотом», при этом на продолжавшейся оставаться ярко-лазурной траве не наблюдалось ни единого палого листика. И среди этого бешеного сочетания красок спокойно стояла молчаливая фигура в сером, причём точно в бронежилете... И тут подлетел броневик, похожий на инкассаторский, но явно не он... Задняя широкая дверь машины откинулась в сторону, и из неё легко спрыгнул на асфальт одетый в такую же, может быть, чуть более лёгкую броню человек.

Никаких знаков различия на его экипировке не было, если не считать трёх крупных звёзд, нанесённых треугольником на правую сторону грудной пластины. Один из стоящих рядом командиров, судя по линии из четырёх маленьких звёздочек на груди, это был командир рангом ниже, подскочил к вышедшему, отдал честь и, вероятно, что-то доложил. Вновь прибывший так же отдал честь, а затем единым слитным движением снял шлем. Он был уже далеко немолод, но крепок, морщины, избороздившие лицо, указывали на точно нелёгкую и явно весьма насыщенную событиями жизнь. Короткостриженые седые волосы, щётка седых усов и до боли знакомый прищур глаз. Жорка! Точно он! Ведь недаром генерал постоянно ругал его за пренебрежение опасностью! Да он ничего и никого не боялся!

Да, мы уже точно общались на ментальном уровне, недаром мы эту английскую разведку во главе с офицером-живодёром положили за несколько секунд. Ну ладно, раз уже проснулся, то я пошёл принимать водные процедуры - мы с Жорой здорово пропотели, снимая стресс с помощью горничных с такими добрыми и отзывчивыми сердцами.

— — Герр Орлофф, Ваш завтрак. — В номер утром вошла молоденькая миловидная мулаточка в аккуратной форменке с кружевным передничком и наколкой в курчавых волосиках. — Ой! — Девица чуть не уронила поднос с кофейником, увидев постояльца, то есть меня, в полностью разоблаченном состоянии, выходящим из ванной с одним полотенцем. А потом плотоядно улыбнулась и с намеком уставилась на меня пониже пояса. Вот даже как? Почему нет?

— Сколько? — Я ни минуты не колебался.

— Пять шиллингов! — с готовностью отрапортовала горничная. — Это если быстро. Десять — за всю ночь. Я всё умею, Вы не пожалеете. И Ваш друг тоже, — вот умница, она явно обойдётся без конкуренток.

— Давай. Проверим, деньги вот...

Потом, посматривая на ритмично работающую курчавую головку горничной, я думал, что не так уж все плохо на рубеже веков. Ух... а мастерица, однако, хотя нет, скорее энтузиастка. Лиззи пожалуй будет половчее. Но у той школа Парижа... Но как хорошоооо... Очень так хорошооо...

— Вы довольны, герр Орлофф? — Девушка промокнула себе ротик кружевным платочком и уставилась на меня, как примерная школьница на учителя, ожидая похвалы.

— Доволен. — Я достал из бумажника ещё несколько монет и подвинул к горничной, — премия. Девушка явно старалась! Как тебя зовут, малышка?

— Луиза, — девушка ловко цапнула денежку, спрятала монетки за корсаж и присела в книксене, — Луиза Мария, герр Орлофф.

— Вечером буду поздно, но чтобы дождалась меня. Поняла? И ещё, зайдёшь через полчаса, мой друг как раз проснётся. Деньги вот ещё, ложу на столе. Понятно?

— Как скажете, герр Орлофф. — Горничная ловко сервировала мне завтрак и, еще раз присев, чуть ли не вприпрыжку радостно выскочила из номера.

— А жизнь-то налаживается, мистер герр Жека. — сказал я себе. И, разбудив Жору и послав его принимать водные процедуры, выбрал круасан порумянее и с хрустом впился в него. Подожду Жору и мы идём — нас ждут великие дела.

Но сразу мы не ушли. Жора попил кофе, тут быстро прилетела пухленькая очаровашка Луиза, звонко стуча каблучками и, встав на колени, ловко задвигала своей головой. А я, ещё возбудившись, задрал ей платье сзади и, так восхитившись отсутствием нижнего белья, ловко всунул своего "орла" в нежную горячую писюшку красивой мулаточки. Кончил я тоже ей в ротик. Луиза была ещё довольнее нас — она давно не получала оргазмов, а тут сразу два раза подряд. Да и деньги сразу! Луиза выглядела просто счастливой! Жизнь налаживается! Утро для нас с Жорой началось просто прекрасно!

Видимо поэтому у меня и родился экспромт:

Бери от жизни всё, что сможешь.

Бери хоть то, что нам дано.

Ведь жизнь на жизнь не перемножишь,

А дважды жить нам не дано!

— Вот ты и не совсем прав, мой друг Жека, - засмеялся Жора. Нам дан шанс второй жизни, пусть даже и в параллельном мире. Так нужно будет прожить её именно так, чтобы не было мучительно больно за пролетевшие мимо деньги, прошедшие мимо юбки и проскакавшие мимо живыми наши враги в этом мире, - переиначил немного он Островского.

Узнав от этого английского шпиона, что к Блумфонтейну идёт полк или даже бригада драгун, мы устроили им засаду. Буры ведь не признают командиров, каждый из них считает себя самым умным и лучшим командиром. Поэтому мы решили их не привлекать — сами справимся, дисциплина у казаков намного выше. Так что три пулемёта вдоль узкого дефиле и десять снайперских винтовок, гранаты из двух ящиков - устроили драгунам просто бойню.

Патронов не жалели - стоит кавалеристам доскакать до позиций, и все для нас тогда будет кончено. Передовые эскадроны легли целиком, скошенные свинцовым ливнем - получив ещё по 5 рэндов и по золотому соверену в аванс, старательные немцы-пулемётчики строчили не переставая и очень метко. Остальные замедлились, остановились - на пути у плотных, стремя к стремени, шеренг, идущих карьером, выросли горы окровавленных, недвижных или бьющихся в агонии тел. Кто-то пытался перепрыгнуть препятствие и падал, кто-то осаживал коней и сам попадал под копыта задних, идущих в предписанных английским уставом двух лошадиных корпусах за первой шеренгой. А наши пулеметы молотили и молотили, превращая дефиле в сосуд, наполненный животным ужасом, мукой, смертью. Вот так, господа лимонники - получите наш горячий "привет"!

От двух полков в этом огненном мешке остались человек сто сорок раненых, которых мы, небрежно перевязав, чтобы остановить кровотечение и вколов с помощью английских же медсестёр по кубику морфия, отправили обратно. Казакам я ещё раз и очень настоятельно объяснил - почему. Ведь каждый раненый - это ведь ещё и экономический и психологический урон войскам Великобритании. Раненого нужно лечить, тратить деньги на дефицитные здесь лекарства, затем платить пенсию и отправлять в метрополию, плюс сам вид раненых очень сильно действуют на психологию других солдат в хаки. И сильно бьёт по экономике державы, над которой никогда не заходит солнце. Поэтому я и так твёрдо настаивал - ранить их, а не убивать. Особенно важно - в первую очередь выбивать офицеров! Тогда некому будет наводить порядок в этом аду! Для казаков с этими отличными винтовками, да ещё и с отличной оптикой — да просто стрельба в тире!

Трофеи были огромные! Ещё бы, пять фургонов с оружием, два фургона с английскими же медиками и просто отличными лекарствами, один с прекрасной английской обувью — хорошая обувь для солдата первое дело. А ведь ещё три фургона с продуктами, откуда пачки с кофе мы забрали полностью - продадим сами! Да ещё каждый из казаков вёл на чембурах по десятку таких великолепных лошадей английской породы, причмокивая от удовольствия. Это и подспорье казаку, это и запасной конь, это и деньги - таких отличных лошадей боярышники моментально оторвут с руками! Старший из казаков даже подошёл к нам и поклонился в пояс. Как он сказал - от всех казаков поклон! Им очень повезло, что они сейчас с нами и что удача постоянно на нашей стороне. И что пулемёты с нами - это невероятная сила!

Деньги, причём большие, с чеков за трофеи, мы поделили почти поровну, казаки и наши лихие немцы-пулемётчики были просто в эйфории - они теперь богатые люди! Немцы раз десять пересчитали свои деньги - им похоже не верилось в наличие у них такой крупной суммы. Ну а огромный, туго набитый саквояж с кассой разгромленной нами бригады, Жора очень ловко припрятал в нашем фургоне — фунты стерлингов нам сильно помогут добраться до Европы, где нас ждут наши невесты. Ну а этой ночью мы с ним опять весьма старательно и чудесно «расслабились» — нервы сжигались в этом трудном бою очень круто!

Луиза была просто великолепна, получив от нас сразу три фунта с изображением этой расфуфыренной английской королевы! Особенно она балдела, когда я кончал ей в попку, а Жора — в её умелый ротик. Так что сейчас веяния феминистского разврата дошли вот и сюда, чему мы с другом были очень рады. Да и Луиза была рада не меньше! Тем более, что сделав нам утром по отличному минету, она получила ещё и премию от Жоры — из саквояжа с кассой бригады. Какое у неё было этим утром счастливое личико!

И у меня, такого довольного этим утренним минетом и отличным кофе с мягкими вкуснейшими круасанами, вновь созрел экспромт:

Как сложится судьба - никто не знает.

Живи, Жора, свободно и не бойся перемен!

Когда Господь что-то забирает,

Не упусти того, что он даёт взамен!

Ну а через пару дней, сразу после очередного утреннего минета от весьма довольной нашими «премиями» Луизы, мы заехали в банк. Вот тогда, получив у Стромберга паспорта Республики и ещё новые чековые книжки, мы отправились в порт. Правда, сейчас десять мелких алмазов остались у старшего клерка на столе — заслужил, хоть и негодяй! Он был просто счастлив — и жив остался и с такой отличной прибылью. Мы его не обманули - он стал намного богаче. Георгий был просто великолепен — он никогда не сжигал за собой мосты, мало ли что будет в жизни. Но вот «хвосты» за нами он обрубал просто безжалостно — громадный опыт опера!

Да и мы были в восторге — и сами живы и с чудесными цифрами на наших счетах в трёх банках. Сейчас чековая книжка в кармане скромного сюртука значит намного больше яркой одежды восточных вельмож. Так что и тут, в этом мире, тоже жить можно! И, как говорил в своё время незабвенный Георгий Вицин — и жить хорошо! И даже нам можно жить и намного лучше — мы теперь богаты! Да и навоевались мы от души, да и бурам помогли, причём весьма серьёзно! Имеем право на своё личное счастье!

Теперь мы смело поедем в Париж и Берлин и будем настойчиво просить сладкие ручки наших красавиц-невест у их родителей!