— Ну что, эта?

— Вроде бы да, — ответил мне Федор. Он был стажером в управлении полиции, его приставили ко мне на период практики — две недели. Парень пока еще немного смущался, это был его первый день. Разумеется, я не стала ему говорить, что реальное дело у меня это первое и на работе я всего лишь месяц — в июле получила диплом, а уже в августе прошла тесты и испытания в Управлении. Я даже не думала, что удастся попасть в полицию в мегаполисе, так что дополнительно подала резюме в несколько провинциальных отделений. Но мне повезло.

Номера на двери не было, серая поверхность металла не содержала вообще никаких выступающих элементов, судя по всему, замок отпирался от звука голоса хозяина или отпечатка пальца. Я нажала на кнопку звонка. Раздалось мелодичное треньканье, вслед за которым послышался бодрый топот. Через несколько секунд дверь отворилась.

На пороге стояла симпатичная девушка девушка лет восемнадцати. Милое круглое личико с маленьким ротиком просто очаровывало с первых секунд знакомства, это уж не говоря о других прелестях малышки — благо, школьная форма их едва скрывала. Я представляла, как сложно сейчас Федору сдерживаться, но он должен был помнить, что эта семья недавно пережила нападение, и, скорее всего, перед нами жертва.

— Здравствуйте! Мы — представители следственной группы по делу о нападении на Алису Семенову. Нам необходимо опросить жертву и снять показания свидетелей. Вам уже есть девятнадцать?

— М-м, — девочка покрутила головой. — Мне только восемнадцать в мае исполнилось.

— Тогда нужны ваши родители или законные представители.

— Пааап! — прокричала куда-то в сторону кухни очаровательная Алиса. — Тут полиция пришла!

— Иду-иду! — бодрый мужской голос раздался в прихожей и вот появился его обладатель — высокий брюнет лет сорока, в джинсах и майке.

— Вы — Семенов Анатолий Викторович? — спросил Федор, заглянув в материалы дела, где, естественно, был записан папа жертвы нападения.

— Да, это я.

— Меня зовут лейтенант Анастасия Синичкина, а это стажер Федор Прокопенко. Мы из следственной группы по нападению на вашу дочь.

— Ну что же вы стоите, раздевайтесь, проходите в гостиную.

Я недоуменно повела плечами — куда ж еще раздеваться, если на мне и так только полицейская форма. Решив, что невежливо будет не выполнить просьбу хозяина, я расстегнула верхнюю пуговку форменной блузки и сняла резинку с волос, распустив их по плечам. Возможно, отец пострадавшей имел ввиду именно это, когда предложил раздеться.

А Федор тем временем вытащил ремень из своих брюк и расстегнул верхнюю пуговку ширинки. Он понял слова Андрея Викторовича именно так. Я хмыкнула и проследовала в гостиную. Федя юркнул за мной, несмотря на свой немалый рост, он передвигался довольно шустро.

Папа с дочкой устроились на диване, а нам предложили два кресла. В квартире было тихо и уютно, из звуков лишь за окном пели птицы, а в углу еле слышно бормотал монитор компьютера.

— Изложите свою версию произошедшего, пожалуйста, — предложила я, доставая диктофон.

— Вчера моя дочь Алиса возвращались домой и подверглась нападению. Все это есть на видео, которое вы, безусловно, получили в Управлении. Там зафиксирован весь процесс, что еще можно добавить?

— Ну, вообще-то вопросы тут задаем мы, — вставила я.

В это время Алиса положила папе на плечо руку, а он, в свою очередь, сдавил своими ладонями ее упругие юные груди. Я невозмутимо продолжила допрос.

— В какое время обычно ваша дочь приходит домой из школы?

— Ну, где-то в три-четыре часа пополудни. У нее просто еще кружок...

После этой фразы любящая дочь отстранилась от папы и принялась своими маленькими пальчиками быстро расстегивать пуговички на блузке. Мы с Федей и опомниться не успели, как девочка уже сидела перед нами абсолютно голенькая по пояс, прикрывая соски ладошками. Она ласково улыбнулась отцу, а потом скосила глаза на нас — я уловила ее взгляд на своем декольте и почувствовала, что краснею.

А Алиса тем временем быстро соскользнула на пол и положила свои сисечки папе на колени, чтобы мы не могли наблюдать ее соски и ареолы. Потом девочка привычными движениями расстегнула папины брюки и высвободила на свет некрупный, но толстый член. А после этого Алиса наклонилась и лизнула, затем еще и еще...

Тут уже я не выдержала.

— Да что вы несете? Какой еще к черту кружок? Может еще скажете «квадратик»? Вы в своем уме заниматься таким с дочерью, да еще и при посторонних людях, представителях власти? Ваша дочь подверглась нападению, а теперь еще и вы такое творите! Как вы смеете!?

— Если не прекратите, мы немедленно вызываем наряд. Это безнравственно и жестоко по отношению к ребенку! Ей ведь всего восемнадцать! — категорично заявил Федя. В его руках уже появился телефон для связи с дежурным.

— А что... Что тут такого? — Алисочка испуганно повернулась к нам. На ее мордашке было выражение неподдельного ужаса, но, надо отдать ей должное, в момент поворота она тут же положила пальцы на сосочки, чтобы не нарушить закон.

— Да, действительно... Что здесь такого страшного? Моя дочь делает мне минет, ее грудь и промежность прикрыты, какие претензии?

Я издала протяжный стон. Он даже не понимает! Федор прикрыл лицо рукой и покачал головой.

— О, как же это отвратительно и гадко! Вы даже не заметили, что ваша дочь во время минета упирается голыми коленками в твердый паркет! Ей же неудобно и больно, она такое пережила вчера, а вы с ней вот так, да?! Неужели сложно было подложить что-то мягкое? Вы так всегда делаете?

— Ой, нет, ну что вы! Это просто ошибка, она только со школы, я с работы, вот решили расслабиться во время допроса, по рассеянности забыли...

Когда отец с дочерью наконец поняли, что нас возмутило то, вскочив, тут же принялись исправлять оплошность. Благо, на диване лежали подушки, одна из которых идеально подошла под ситуацию.

— Да, папа меня постоянно ругает, что я забываю подушку подкладывать. Потом после мальчиков со школы всегда иду с красными коленками, такая растяпа... — смущенно проговорила девочка, устраиваясь удобнее. Она вновь наклонилась и продолжила свое увлекательное занятие, тихонько мыча и хлюпая.

А мы с Федей продолжили допрос.

— Что вы имели ввиду под словом «кружок»?

— Ну, секцию, клуб по интересам, разве вы никогда не слышали о таком?

— Разумеется слышала! Только всегда называла секцией или клубом, что еще за кружок?

— Ой, да прицепились тоже мне. Обычная секция иррумации. Ее нет в школьной программе, а мне очень хотелось чтобы моя дочь радовала папу не только обычными минетом. Вот, посмотрите, у меня есть фото и видео с занятий.

Он достал телефон и показал нам с Федей, чему его дочь научилась в секции. Слезы на видео лились ручьем, видно, что Алиса очень старалась, но, судя по звукам, это доставляло ей наслаждение, а не боль, несмотря на на рыдания. Партнер Алисы на видео не жалел девочку, отчаянно тараня ее ротик, загоняя член по самые яйца, так, что они стукались о нежный девичий подбородок, залитый слюнями и слезами.

— Мм, интересно... А вы уверены, что ваша дочь не слишком мала для подобных упражнений?

— Ну что вы, как можно? Ей ведь уже восемнадцать, а в этот кру... в секцию иррумации принимают как раз в этом возрасте. Выпускной класс, знаете ли.

— Ну хорошо, то есть ваша дочь обычно приходит домой в четыре?

— Ну да, а вот вчера она пришла в шесть, вся заплаканная...

Дальше Анатолий Викторович под мерные звуки минета изложил нам все то, что он ранее указал в своем заявлении, изредка прерываясь, чтобы издать звуки наслаждения от ласк дочери. В конце рассказа он намотал дочкины косички на кулак и принялся буквально насаживать Алисину щечку на свой пенис. Я не смогла сдержать улыбки, глядя на то, как обширный агрегат оттопыривает щеку юной школьницы. Видно было, что ребенок очень переживает из-за нападения, но изо всех сил старается не показывать виду, чтобы не расстраивать папу во время оральных ласк.

Когда отец пострадавшей довольно закряхтел и кончил, он с чавкающим звуком снял свое чадо с члена и принялся целовать дочурку, вовсю наминая ее голенькие груди. Потом я решила показать им видео нападения, надеясь, что оно не слишком шокирует Алису, ведь с ней уже наверняка поработали психологи. Алисочка вновь натянула блузку, поправила прическу и мы все вчетвером стали смотреть. Я примерно знала содержание видео из текстовых документов и рассказа отца потерпевшей, но сами кадры видела впервые.

На экране показалась освещенная солнцем аллея в парке. По дорожке шла Алиса, сосредоточенно размышляя о чем-то. Она была одета в скромное школьное платье чуть выше колен, белые носочки и туфельки. За спиной у нее был ранец. Внезапно с ней поравнялся какой-то мужчина, лица его не было видно, так как он шел спиной к камере. Он схватил девочку и принялся мять ее груди.

— Это и есть преступник? — выдохнул Федя. Его переполняло чувство справедливого возмездия.

— Нет, преступник будет дальше, — смущенно улыбнулась жертва нападения. — Этот просто кончит мне в ротик и все.

— Но ведь он вас лапал! — возмутился Федя.

— Присмотрись, стажер! — я отмотала немного назад. Стало четко видно, что прохожий лишь гладил и сдавливал груди школьницы, он не щипал и не царапался, а, следовательно, при отсутствии претензий со стороны партнерши, закона не нарушал.

Мы посмотрели, как Алисочка повела прохожего за руку к ближайшей скамейке. Они сели и принялись целоваться. Теперь уже было отчетливо видно одутловатое красное лицо прохожего, на вид ему было около пятидесяти. Его толстые пальцы блуждали по юному телу школьницы, так и норовя развязать поясок и обнажить Алису прямо в парке, при людях. Но он пересилил себя.

Через некоторое время Алиса решила, что поцелуев достаточно. Она принялась расстегивать пуговицы на рубашке незнакомца, а тот, ошалев от предстоящего удовольствия, замер на скамейке в ожидании. И вот девочка, покрыв предварительно поцелуями соски и живот мужчины, подступилась к ширинке. Лицо незнакомца приобрело багровый оттенок, когда юная прелестница наконец достала недлинный напряженный орган наружу и обняла его своими губками.

Партнер захрипел и даже, казалось, захрюкал от удовольствия, положив свою упитанную ладонь на затылок милой баловницы. Алиса не успела сделать и пары движений, как мужчина открыл рот и в экстазе принялся шумно дышать, одновременно прижимая белокурую головку к себе, вдавливая ее в пах. Было видно, как носик девочки прижался к складкам на животе прохожего и пропал в них.

— Гхм, а вот это уже... — начала было я, но Алиса и ее папа тут же меня перебили.

— Не волнуйтесь, они на занятиях по иррумации тренируются задерживать дыхание. До минуты. Не стоит беспокоиться. Верно, доча?

— Абсолютно верно, пап! Это было так приятно, тогда в парке, чувствовать, как он меня прижимает, не хватает воздуха, сладостное чувство опасности и подчинения... Ммм... Вы никогда не пробовали? — с блестящими глазами девочка взглянула на меня. Я помотала головой.

Мы стали смотреть дальше. Кончив, незнакомец потрепал девочку по щеке, застегнулся и удалился восвояси. А Алиса осталась сидеть на скамейке, отдыхая от неожиданной ласки и пытаясь отдышаться и поправить растрепавшуюся прическу. Многочисленные прохожие видели, что девочка приходит в себя после бурного секса, так что не спешили снова ее занимать. Лишь одна девушка подсела к Алисе, поцеловала ее и помогла снова заплести косички. Она уж точно не подходила на роль преступницы.

И вот наконец, когда Алиса распрощалась с незнакомкой, приняла душ в кабинке, которые были установлены в парке рядом с каждой скамейкой и уже вернулась на аллею, чтобы продолжить путь домой, в кадре появился еще один мужчина, на вид ему было около тридцати пяти, с бородой, одетый по хипстерской моде с Земли-2. Он подошел к девочке и бросил ее на скамейку. Потом быстрым движением сорвал поясок с ее платья и расстегнул ширинку. Его кол был раза в два больше, чем у краснолицего прохожего, которому Алиса делала минет.

— Какой гад! Срочно покарать ублюдка! — взревел Федя.

Тут уже настала очередь делать фейспалм Алисе с Анатолием Викторовичем.

— Да присмотритесь же! Он ведь ничего не нарушил!

И действительно, после того, как платье скользнуло на землю у скамейки, бородач, положив руки на девичью грудь, полностью скрыл соски от взглядов прохожих. Он не стал срывать с девочки трусики, а лишь отогнул полоску ткани, быстро закрыв весь обзор своим тазом. Его член скользнул в расщелинку так, что само действо было было полностью в тайне от публики. Да и Алиса не протестовала, повизгивая скорее для приличия.

Обхватив бородача ножками сзади, девочка весело подмахивала, издавая разгоряченные стоны. Бородатый незнакомец долго не выдержал, и, так и не доведя Алисочку до оргазма, принялся содрогаться, кончая прямо в школьницу. Разумеется, девушка была немного разочарована, особенно, когда ее новый партнер закончил дрожать, как осиновый лист на ветру, и завалился прямо на нее, скрыв обнаженное девичье тело.

Потом бородач свободной рукой нашарил у скамейки платье, и помог Алисе прикрываться, пока она его надевала. После этого девочка обиженно надула губки и что-то сказала бородачу. Он усмехнулся и потрепал ее по снова растрепавшимся волосам.

— Я сказала ему, что мог бы и куни сделать, раз уж так вышло, — пробормотала Алиса нам.

Мы наблюдали, как бородач удаляется, оставив девочку на скамейке в одиночестве.

— Но... Ведь это не преступление? — спросил меня Федор.

— Ну... Он действительно не мог так на нее заваливаться, это невежливо, как и отказ в кунилингусе. Но на состав преступления...

Тем временем мы с удивлением увидели, что бородач возвращается, очевидно, не выдержав мук совести. Он встал на колени перед только что доставившей ему удовольствие девочкой, задрал подол ее платья и приступил к оральным ласкам. Мы с Федей с удовлетворением наблюдали, как маленькие девичьи пальчики гладили шевелюру «хипстера», пока он активно двигался у Алисы под платьем. Девушка мечтательно прикрыла глазки, изредка улыбаясь и хихикая.

— У него борода очень щекоталась, — виновато сказала она. Мы с Федором рассмеялись, разряжая обстановку. Это было явно необходимо, так как самое главное на видео было впереди — омерзительное нападение, из-за которого мы и были здесь.

И вот наконец бородач закончил — Алиса тоненько закричала, вжимая его ладошками в свою промежность. «Хипстер» еще немного повозился у нее под подолом, потом, вынырнув оттуда, галантно поцеловал девочке руку и ушел.

Почти тут же в кадре появился третий незнакомец. Он выхватил из кармана маску рогатого демона из мифов народов Земли-2, напялил ее и подбежал к девочке. Его намерения были неясны, но, когда он оказался вблизи, то резко взял Алису за подмышки и перевернул. Девочка и ахнуть не успела, как ее многострадальное платьице было задрано, а трусики разорваны и отброшены в сторону. Все прохожие увидели аппетитные ягодицы и сокровенные лепесточки Алисы.

Испуганно завизжав, девочка постаралась сгруппироваться, но прохожий оказался сильнее. Он обнажил свой член, который был даже длиннее и толще, чем у предыдущих партнеров школьницы на видео и, взявшись обеими руками, потянул ее попу вверх, пристраиваясь к девичьей расщелинке, которая уже однажды была сегодня задействована.

Когда мы поняли, что незнакомец собирается делать, то на наших лицах застыл ужас и отвращение. Одно дело читать материалы и заявления, другое — видеть этого изверга воочию. Мало того, что он публично обнажил девочку перед всеми прохожими (хотя она и успела прижаться грудями к скамейке, так что люди в парке увидели лишь попу и лепесточки), так этот извращенец еще и решил заняться со школьницей сексом в запрещенной позе!

— Догги-стайл... — выдохнул Федор. Его лицо перекосилось от ненависти к маньяку. И теперь уже его отношение разделяли все присутствующие. Всем от мала до велика было известно, что оральный секс и традиционное проникновение в миссионерской позе разрешались с восемнадцати лет, а вот секс анальный и классический во всех позах, кроме «мужчина сверху» — только с девятнадцати. Это было непреложное правило, которое должно было неукоснительно соблюдаться.

А тут! Поставив школьницу на коленки и ничего не подложив для удобства, мужчина сношал свою юную жертву «по-собачьи», ахая и охая в самой что ни на есть извращенной форме. Надо сказать, делал он это довольно долго, школьница и сама начала ему подмахивать. Из уст Алисы даже вырывались стоны, похожие на стоны наслаждения, а пару раз, возможно, она даже кончила. Но это никак не оправдывало преступника, разумеется.

Алиса прикусила губу, глядя на эту картину. Видно было, что она мучительно переживает произошедшее вчера. Ее щечки покраснели от стыда, а дыхание участилось. Федор не нашел ничего лучше, чем ласково и успокаивающе погладить жертву нападения по сисечкам. Алиса сорвалась со своего места и бросилась обнимать Федю. Она была готова разрыдаться и едва сдерживалась.

— Нужно найти подонка, — прошептал Федя. Я кивнула и легонько провела рукой по попке жертвы.

— Мы его обязательно отыщем, — сказала я. — Думает спрятаться за маской, ну-ну!

Когда допрос был окончен, мы собрались и вышли. Алиса хотела напоследок сделать минет Федору, но Анатолий Викторович сказал, что дочери теперь нужно привыкать к аналу, ведь после вчерашнего все запреты автоматически были сняты. Теперь девочка в глазах закона была девятнадцатилетней, это делалось специально, чтобы жертвы подобных нападений не переживали дальше от внутренних терзаний, а переводили муки душевные в телесные.

Анальное проникновение явно отвлекало девочек от самокопания в таких ситуациях, детские психологи рекомендовали прибегать к нему как можно раньше. К тому же, после регулярного проникновения в попку жертвы нападений на улице уже не воспринимали его как нечто из ряда вон выходящее, что также способствовало эмоциональной разрядке.

Так что мы уходили из квартиры под мерные Алисины завывания, пока ее папа вынужденно выполнял предписания психологической службы. Правда, я слышала страстные хрипы отца даже в прихожей, но сразу поняла, что Анатолий Викторович притворяется, чтобы не смущать девушку. Ведь первый анал очень болезненный, а уж тем более без смазки. Ну не мог же любящий отец наслаждаться болью своей дочери, в самом деле!

Я задумчиво встала на колени прямо на лестничной площадке и расстегнула Феде ширинку. Надо было попросить у Анатолия Викторовича подушку, но я не хотела отвлекать его от столь неприятного, но необходимого занятия. Несмотря на свои двадцать два, я до сих пор не слишком любила анал, а уж тем более без смазки. Другое дело минет. Федя нашел выход — он полностью снял брюки и трусы и сложил их вдвое, чтобы подложить мне под коленки. Негоже было поднимать скандал из-за подобного в квартире у пострадавших, а тут же самой пренебрегать правилами.

Я облизнулась и, устроившись поудобнее, принялась насаживаться на член стажера, тихонько мыча. Федор обожал, когда я так делаю, он восхищенно прикрыл глаза и положил руки мне на затылок, взъерошивая волосы, которые я так и не собрала в пучок, покидая квартиру Анатолия Викторовича и Алисы.

Впрочем, я делала минет Феде скорее на автомате, привычно получая удовольствие от его дрожания и пульсации. Но голова моя при этом была забита другим. Я думала, являлось ли преступление, которое мы только что наблюдали на видео, спонтанным, или же преступником руководил трезвый расчет.

Казалось бы, очевидно, что извращенец действовал внезапно, увидел девочку и решился... Но тогда откуда у него маска? Да еще в виде персонажа с Земли-2, то есть из параллельного мира, где люди относятся к сексу, как к табу?

Я задумчиво покатала в ротике член Федора. А что, если все было подготовлено заранее и преступник поджидал именно Алису? Но кому такое нужно? У него вполне могла быть маска для нападения на совершенно любую девочку, не обязательно Алису.

Но что-то продолжало не давать мне покоя, грызло и свербило внутри. Я сделала мощное глотательное движение и коснулась носиком волосатого Фединого лобка. Секундное ощущение удушья внезапно заставило меня сжаться от удовольствия. Я вспомнила Алисины слова о том, как это приятно и реплику ее отца о задержке дыхания, которой Алису научили в секции иррумации...

И тут меня осенило! Не в секции! Кружке! Анатолий Викторович употребил именно это слово! Я лихорадочно принялась дергаться на члене Федора, потеряв темп и запал, мне жутко хотелось проверить свою гипотезу. Но и выпускать пенис своего подчиненного без логического завершения я не хотела.

— Фефа... Фефа... Фабери в фети, фто офнафает «фруфок» у прифельфев с Фемли-фва, фрофно!

Но Федя лишь расхохотался, глядя на мои старания — очевидно, что он не понял ни слова. Тогдя я подняла с пола телефон, который Федор положил рядом с брюками и протянула ему. Он взял его в руку, и разумеется, решил, что я хочу запечатлеть наши развлечения на видео. Вот же дурак — каждый день я по пять раз, а то и больше беру в ротик его кривоватый член, так нет же, именно сейчас, мне, видите ли, приспичило это на камеру заснять! Ну и идиот!

Со злости я едва не выпустила его пенис, но пересилила себя. Хотя тут же кольнула мысль, что, если я права, то отец Алисы прямо сейчас издевается над ее милой попкой совершенно не через силу, а с огромным удовольствием, ведь именно в этом и заключался его коварный план! Девочка страдает, а я тут не хочу просто прекратить и вбить в поиск слово! Нет, ну серьезно?!

Умом я это понимала, но тело совершенно отказывалось слушаться. Я привыкла, что минет всегда заканчивался бурным излиянием Феди мне в горлышко, он даже на лицо никогда не кончал, хотя другие парни любили так делать. Так что сняться с члена я не могла, тут играла роль еще и Федина робость — он ведь ни разу не предложил первым, инициатором наших контактов, как оральных, так и традиционных, всегда была я. А если я сейчас прекращу, побегу искать слово, а он возьмет и неправильно это поймет?

Ну и глупости мне лезут в голову. Я решила, что просто заставлю Федю кончить поскорее, ведь папа Алисы все равно уже порвал ей попу, вряд ли будет хуже, если это продлиться еще немного... Или будет? Ведь она сейчас, получается, страдает ни за что. Но тут же мелькнула мысль, что она в любом случае страдает не просто так, а для отвлечения от мыслей о вчерашнем эпизоде — и после ареста отца Алису точно также будут сношать в школе по рекомендации психолога... Могла ли Алиса не понять, что это вчера бы ее папа? Или (о нет!) это сговор жертвы с преступником!?

Я отчаянно принялась хлюпать членом Феди, язычком пытаясь достать его морщинистые волосатые яйца. Он все никак не хотел разряжаться, сказывалось, что за утро только в машине я заставила его кончить мне в ротик трижды. Было очень сложно вести автомобиль и одновременно делать минет стажеру, но я справилась. Естественно, сейчас Феде было просто нечем меня порадовать, он весь иссяк.

Тогда я прибегла к последнему аргументу — повернула голову так, чтобы член Феди оттопыривал мне щечку. А потом принялась вибрировать горлом и небом, так, словно полоскала ротик Фединым членом.

— Брхгбргх, — булькала я, лаская задницу Феди своей ладошкой. И вот наконец мои усилия возымели успех — Федя принялся накачивать меня спермой, впрочем, хватило его лишь на пару порций. Сглотнув, я моментально поднялась на ноги, схватила телефон и сделала запрос по слову «кружок».

— Да, так и есть! Они нелегальные мигранты с Земли-2, вот откуда у него маска, вот почему он использовал слово «кружок»! Отличий между нами немного, только отношение к сексу и некоторые слова! Теперь все ясно!

Постепенно на лице Федора нарисовалось понимание. Он застегнул ширинку и хмуро сказал.

— Так этот подонок все время был у нас под носом! Вот гнида... Родную дочь прилюдно раком поставить — какая же тварь!

А потом он понял, что сейчас происходит за дверью и изменился в лице. Федя стремился спасти юную прелестницу во что бы то ни стало. Он принялся тарабанить в дверь. Но никто не открывал — отец был чрезмерно увлечен попочкой своей малышки. Тогда Федя сорвал с пояса кобуру с бластером и выстрелил. Дверь сорвало с петель и сквозь клубы дыма мы кинулись на помощь Алисе. Напоследок у меня мелькнула мысль, что она, эта помощь, возможно ей совсем не требуется..