Я хочу...
Желание. Чувство врывающееся в сознание неожиданно. Оно зарождается где-то там, в глубине, на окончаниях нервов в калейдоскопе нейронных вспышек. Ураганным потоком несется на немыслимой скорости, складывается в фантастические формы, облачаясь в одежды феерических красок, наполняясь ветрами эмоций. В конечном результате, как это не банально звучит, прилетает мысль — Я ее хочу. Давайте не лукавить. Мысль то вовсе прилетает с неописуемой варварской пошлостью и вырисовывается такими нелитературными, а вернее нецензурными эпитетами, что озвучь я их здесь и сейчас, то на всем этом повествовании можно и должно бы было поставить жирный крест. Здесь еще будут звучать те слова, что зовутся матом, хоть это и не делает мне чести.

В скоротечной суете городов, как в прочем и не только. В потоке людской массы, мы идем все на своей волне, стараясь, а вернее на полном автомате не замечая вокруг себя в смешанной гамме красок, чего-то особенного. Вдруг. В самый неожиданный момент. Из всей этой, на мокро-серой, асфальтной гамме, появляется та, что рождает желание. Вы скажите, что это не так? Возможно. Но поток мыслей всех находящихся вокруг вас в этот момент. Непередаваемо одурительный, здесь есть все. Все что мыслимо и не мыслимо. Утюг, что остался одиноко в квартире, как он там включен или же все сгорит к приходу с работы. У Петрова новая машина, а мне копить и копить, а он на всем готовом у родителей. Тампон зараза, сидит неуютно. И все в таких вот обыденных мелочах. Я вижу ее, я словно барьером отгораживаюсь от того потока, что струится в головах людей.

До нее еще добрых метров тридцать. Но почему-то, сознание выхватило именно ее. И я знаю, что мы поравняемся и разойдемся в разных направления. А может. Я набрался смелости? Нет скорее наглости и перестроившись в потоке так чтобы столкнуться с ней лицом к лицу, в нужный момент остановился и заговорил. Нет не о погоде, не об искусстве и ни о чем, что могло бы выставить меня в благоприятном свете. Нет. Я произнес, что хочу ее. Более того, хочу сейчас же. Незнакомка ответила довольно тихо, но так что я ее очень отлично услышал. — Ну не прямо же здесь. Здесь нас просто замучают советами. Буквально в десятке метров позади вас есть весьма уютная подворотня. Там коричневым цветом окрашенная дверь дворницкой. Давайте лучше там. Всего двести рублей за час и Фархат предоставит нам шикарный диванчик.

Это был непередаваемый словами час времени. Я читал ее мысли, я знал, что, куда и как она хочет. Взрывы оргазма и наслаждение отката, разгоряченные тела, благоухающие потом и сексом, а затем новый шквал страсти, накрывал нас волнами безумной близости. Потом наступил штиль. Она достала из сумочки пачку сигарет раскурила две, одну протянула мне. Мы лежали обнаженные под сводом, давно не беленного потолка, на упругом, старом, кожаном. но очень чистом диване и блаженно втягивали в себя потоки никотина, выпуская струи дыма. Затем почему-то, не сговариваясь, быстро оделись и сидели, на этом прекрасном диванчике, дожидаясь прихода Фархата.

— Ты уже здесь бывала? — Спросил я ее, хотя знал ответ. Что она никогда здесь не была.

— Нет. Я просто знала. Не понимаю откуда, но знала.

— Мы еще увидимся?

— А зачем. — Она мило улыбнулась. — Мы оба получили то, что хотели. Хотя любой город, что та же деревня, все со всеми, всегда пересекаются. — Порывисто встав, она нежно меня поцеловала, легким, еле заметным, касанием губ. — Мне понравилось. — Едва слышно, выдохнула она и тут же скрылась за дверью. А я еще несколько секунд сидел, прекрасно осознавая, что гнаться бессмысленно, просить телефон напрасное старание. Но вот то, что мы еще встретимся, я был абсолютно уверен. Не знаю где и когда, но непременно. Но вся эта история, не о ней, а о другой женщине, той что, по сути, вызвала к себе, гораздо больший интерес и непреодолимое желание.

* * *
Я хочу...
Когда я вновь приехал в Малаховку, на дачу своего старинного друга, которая сейчас пустовала, я еще не знал, но в душе, очень надеялся: увидеть, встретить и возможно, даже попытаться заговорить с той, обворожительно прекрасной женщиной, которую видел на пляже в прошлом году. Это были короткие встречи, не более часа каждая, когда она плавала в реке вместе с двумя детьми. Девочке лет тринадцати и мальчик семи, восьми лет, не больше. Молодая женщина, была блистательно-шикарной. Удивительно красивые черты лица, большие, темные, притягательные глаза. Словно выточенная универсальным мастером, фигура Венеры. Но не это было самым главным. В ней внутренним светом, сияла аура благородства и силы. К ней притягивало будто магнитом, не только взгляд, но и мысли. Я не видел, а скорее чувствовал, что она не совсем счастлива, но, тем не менее, ни разу не попытался подслушать ее мысли. Так или иначе, но заговорить с ней, познакомиться, у меня не хватило решимости, хотя взгляды которые она бросала в мою сторону, были весьма не лишенные интереса. Был лишь, единственный случай за все время моего пребывания там, я перекинулся с ней несколькими словами, это случилось, когда приезжал мой друг Эдик Миров на пару дней со своим братом Сергеем и племянником Владиком, проведать меня, отдохнуть, ну и оглядеться, как я присматриваю за его дачей. На пляже в тот день, было не много людей после полудня. Парочка деревенских девчонок загорали на расстеленном покрывале, постоянно весело щебетавших между собой, с любопытством оценивали нашу компанию и принимая самые, на их взгляд вызывающие позы, своими телами в миниатюрных купальниках, сводили с ума и без того подвинутого рассудком Митеньку, местного тихо помешанного. Семейство верующих, но не православной веры, а некой другой. О таких, в народе говорят сектанты. Между тем, я познакомился с Иваном Михайловичем, отцом не малой семьи и он мне очень понравился, беседы с ним были весьма интересны. Вышли на наш берег и эти трое, мама и ее двое детей. Именно тогда, женское внимание, привлек блаженный Митенька. Часами на пролет, сей не молодой уже мужчина, мастурбировал, сидя в густой высокой траве, находясь на безопасном для себя расстоянии от объектов его эротических фантазий, если таковые у него были. А пара коз его мамаши паслась не в далеке, привязанные тонкими цепями, выедая траву ровно такой окружности вокруг, на сколько хватало полированных звеньев метала

— Что делает тот мужчина? — Обратилась она к нам, троим вместе взятым, а не к кому-то конкретно.

— Он мастурбирует. — Ответил я ей, как нечто само собой разумеющееся, хоть и сам слегка смутился той легкости, с которой озвучил, сей не весьма приемлемый обществом факт.

— Простите. Что он делает? — Медленно, осмыслив услышанное, переспросила она. По всему было видно, что поняла, но вот сам факт происходящего, ее обескуражил.

— Дрочит, он. — Грубо прокомментировал Сергей. Смотрит на малолеток, на вас и рукой ублажает своего дружка.

— Но. Тут же дети. — Возмутилась она.

— Не беспокойтесь. Митенька не опасен. — Поспешил уверить и успокоить ее Эдик. Он там сидит себе в густой травке, никто этого практически не видит.

— А если он вдруг изнасилует кого?

— Нет, что вы. Он бежит от женщин, как черт от ладана. Его мамаша, палкой, вбила ему на всю оставшуюся жизнь, бежать от женщин. Ну, а это его малое утешение. Поверьте, он безопаснее самого сонного ужа. — Эдик закончил говорить и мы все пошли купаться.

Я плавал в воде, а в голове моей, звучал ее чарующий голос. Я хотел эту женщину. Она была одаренной, это я тоже видел. Не просто обычной, как большинство людей, конечно же, не совершенной, а именно одаренной.

* * *

Я хочу...

Неделя. Прошла целая неделя, моего отдыха, но я так и не встретил ее на реке. С грустью в душе, осознавая, что скорее всего, ее и не могло быть здесь. Ну, какая вероятность того, что разные люди, могут приехать отдыхать, в один и тот же населенный пункт, да к тому же и в одно время спустя год. Ничтожно маленький скажу я вам, практически невероятно мала, но надежда она не только умирает последней, но из всех невероятных сил держится зубами за жизнь, хватаясь и цепляясь за все возможные доводы.

Между тем, мое внимание привлекла, еще одна интересная особа. Привлекла, в том смысле, что я никак не мог разглядеть ее лица. Каждый раз. Когда я выходил на грядки, сорвать помидоры и огурчики для салата, посаженые чьей-то щедрой женской рукой, или собрать крупные ягоды клубники, а потом сидя в беседке у небольшого искусственного водоема, затененного густой порослью винограда, трапезничал молодой отварной картошкой или пил кофе, за забором, словно испод земли, появлялась незнакомка. Это было нечто, если бы я хотел описать ее коротко, в три слова. Невероятного, цветочно-пестрого цвета платок на голове, завязанный, на манер а ля Миляр, в роли бабушки яги. Легкая х/бэшная блузка или рубаха, с непонятной помесью белого и цветастого, а также длинная до самых щиколоток пестрая юбка, как у цыганок. Но при всем, при этом, у нее были прекрасные формы, а причудливый зад просто сводил с ума, мое мужское воображение. Почему именно зад спросите вы, да потому что именно им она была повернута в мою сторону. Деревенское чудо-юдо, окрестил я ее. Все мои попытки увидеть соседку с фасадной стороны, не привели ни к чему. И вот когда я решил, перестать обращать на нее внимание, в женщине произошли некоторые изменения. Надо признать в лучшую сторону. Платочек исчез, а на его место была водружена широкополая симпатичная панама. Лица увы не видно, края будто специально нависали над ним. Белая батистовая блузка, обволакивала тело, и солнце, аккуратно вычерчивало стан своими лучами. Сквозь ткань я видел ее великолепные груди, топорщащиеся сосочки окаймленные темными кружечками. Прелестница не носила бюстгальтер. Юбка осталась все так же длинной, то теперь, она как и блуза ярко прорисовывала стройные ноги своей хозяйки, в своем воздушном, имбирно-коралловом цвете, сквозь которую проступали очертания темных трусиков, на ней.

— Простите, пожалуйста. — Набравшись смелости, с миской полной клубники в руках, подойдя к краю ограды, обратился я. — Могу я, по соседски, угостить вас, этими вкусными ягодами. Вы знаете, самому мне не съесть, а поделится, хочется.

— Здравствуйте сосед. — Как то весело, или скорее радостно ответила она, тут же оборачиваясь в мою сторону с приветливой улыбкой. — Буду вам весьма признательна за ягоды.

Я замер на секунду, от неожиданности. Это была она. Ее чарующий голос и изумрудные глаза, в которых солнечными бликами танцевали бесенята.

— Ну что же вы замерли. — Она вплотную подошла и облокотилась, руками на изгородь, да так, что груди буквально легли поверх рук. — Потеряли дар речи, дорогой сосед. А я все думала, ну когда же вы наконец-то заговорите со мной, а не только будете любоваться моими прелестями.

— Вы не представляете. Как давно я вас здесь искал. — Произнес я, во все глаза, любуясь ею.

— Отчего же не знаю. Прекрасно знаю. — Она весело засмеялась. — С самого первого дня, как только приехали на своем черном монстре, так и ходите на реку, да посматриваете в ту сторону, откуда мы приплывали, на ваш пляж.

— Так вы все это время знали.

— Догадывалась. — Она слегка смущенно улыбнулась. — Вы мне очень приглянулись в прошлый ваш приезд, но оказались весьма скромным мужчиной. — Она сделала паузу на несколько секунд, будто что-то решая. — А знаете что? А вы пригласите меня к себе в гости прямо сейчас. В вашу беседку. Вон там калитка, малоприметная в уголку, я и войду. Попьем кофе, ароматом которого, вы меня сводили с ума каждое утро и вечерами, безусловно.

— Прошу вас, не откажите в любезности, зайдите ко мне. — Буквально выпалил я от такого навалившегося счастья.

Звать гостью дважды не пришлось. Она, улыбаясь, с непередаваемым юношеским задором, прошмыгнула на мою территорию и прямиком направилась в беседку, укутанную виноградной лозой, что создавала прохладную тень.

— Вы подождете несколько минут, я сварю кофе?

— Поторопитесь сосед, мне не терпится посидеть с вами, ведь вы и коньячок намеривались принесть?

— И сливки для ягод и шоколад. — В тон ей ответил я засмеявшись.

— Мне нравится то, как вы хотите меня соблазнить. — Она с легким прищуром смотрела на меня обернувшегося, изучая реакцию на ее слова. — Ведь хотите? — Добавила почти шепотом.

— Очень. — Честно и не мешкая ответил я. — Я вас хочу. А вы?

— Я хочу... — Водя своими губками по руке, указательному пальчику и вновь по тыльной стороне руки, словно целуя. — Несите же скорее коньяк. Необходимо не медленно, отпраздновать вашу решительность. — Я обернулся к дому, спеша поскорее принести кофе и коньяк. — Вы ведь возьмете меня здесь, прямо на этом столе. — Ее вопрос вновь заставил меня остановиться и обернуться.

Я утоплю вас в поцелуях. — Ответил я и скрылся в доме.

Через десять минут мы сидели рядом друг с другом. Я тонул в зеленом омуте ее волшебных глаз, молчал, держа бокал с коньяком.

— Ну, так значит, на брудершафт говорите? — Она лукаво подмигнула. — Чтобы, на ТЫ? — Я кивнув, соглашаясь. Мы выпили и я ее поцеловал.

Нет, не поцеловал. Я начал сей процесс, что называется поцелуем, оплетя ее руками и притянув к себе. Губы с привкусом напитка и клубники, плавно сомкнулись, сплелись в ласковом согласии. Руки решительно дополнили, переплетенье тел. И вот уже жаркое дыхание чередуется с волнительным погружением язычка. Мы целовались. Страстно и трепетно и главное, это был жаждущий поцелуй, затянувшийся. Даже нехватку воздуха мы компенсировали друг другом.

— Почувствуй это. — Переводя дыхание, шепотом выдохнула она, взяв свое рукой, мою правую руку и притянула себе, под резинку юбки и вниз, между жарких бедер. — Я хочу...

Ткань трусиков под пальцами, оказалась мокрой на столько, что хоть выжимай. Я провел по ее промежности поверх ткани, слизистая смазка проступила сквозь промокшее белье. Решительно сдвинул в сторону трусики и заскользил между губок. Протяжный вздох вырвался из ее губ, она вся подалась вперед, впечатываясь своей грудью в меня.

— Тебе нравится? — Ее глаза были блаженно затуманены. — Теперь ты представляешь, как я тебя хотела, кокетничая своей задницей, перед твоим взором?

— Я хочу тебя всю выпить.

— Так чего же ты ждешь? — Еле слышно, вся содрогаясь от возбуждения, проговорила она. — Тебе необходимо особое приглашение?

Я встал, сдвинул шоколад, сливки, все в сторону. Поднял ее за талию и посадил на край стола. Вскинул фалды юбки и раздвинул ее ноги в стороны. Припухшая, от неописуемого желания, возбуждения промежность, разделенная, влажной извилистой линией лепестков губок, украшали, ее пылающую жаром нетерпения принцессу. Даже вид скомканных сдвинутых в сторону черных ажурных трусов, не мог испортить такую возбуждающую картину, а наоборот, сей пикантный вид, лишь больше раззадоривал и подстегивал к действиям. Словно измученный жаждой путник, я прильнул к ее сочащемуся влагой источнику. Запах лаванды и терпкого миндаля, привкус соли и муската, аромат женской вагины, благоухающей желанием.

Язык нежным напористым бульдозером прогребся между губок снизу до самой нежной горошинки клитора. Несколько нежных касаний и мои губы, обняв его, мягко сжали, играя языком, я начал сосать возбужденную женскую плоть. Ее возбуждение достигло пика, очень быстро и прекрасно. Внезапно, она резко прогнулась всем телом назад, ее бедра судорожно сжали мою голову и начали подергиваться мелкой дрожью. Пальцы ее рук сгребли в пригоршни мои волосы, а мне в лицо ударила горячая тонкая струя ее мутно-белесой слизи. Женщина блаженно стонала от яркого, мощного оргазма. — Я хочу... — Чуть дыша, прошептала она, невероятно тихим стоном, отталкивая мою голову и сползая ягодицами со стола. Ее губы, жаркими поцелуями покрывали мое мокрое лицо, последствие ее извержения, затем схватив руками шорты, стянула их вниз, при этом, решительно толкнув меня на лавочку. По хозяйски, раздвинула мои колени, ее язык, заскользил по стволу члена, рука обнажила верхнюю плоть и головка, обхваченная нежными губами погрузилась ей в рот.

Это было великолепно. Вернее сказать так, это ничего не сказать. Такого удовольствия, мне никогда и ни одна женщина, не доставлял до этого. Я словно взлетал в небо, парил, а затем, сорвавшись, камнем обрушивался вниз. Мой живот трепетал и вибрировал, когда женщина вводила две трети всей длины, плотно сжимая древко члена. Я все быстрее покачивал ее голову на себя, лаская пальцами волосы, чувствуя, что приплываю. Попытался отстранится, чтобы не слиться ей в рот, но пальцы ее рук впились в мои бедра и она буквально присосалась к члену, не желая его выпускать. Горячая струя, вязко-густого семени, мощно выплеснулась в гортань. Я стонал как раненный, но довольный буйвол, изливаясь в ее рот, а она глядя снизу вверх, блаженно глотала, высасывая все до последней капли. Затем проворно встала и со счастливой улыбкой, ублаженной кошечки, самодовольная, возбуждающе облизнулась. Пальчиком провела по краям схождения губ, собирая остатки, слизнула, взяла со стола кусочек шоколада и положила в рот, попутно наполняя коньяком бокалы, подала один мне, затем чокнувшись, легонько, коснувшись своим моего, залпом опрокинула в себя напиток.

— Вкус твоей спермы обворожителен, клубника и кофе в твоем организме дают некий шарм терпкости, однако и ананас не помешал бы в этом букете и банан. — Она нежно прижалась, мы вновь целовались, но не страстно, а нежно. Женщина не позволяла, вновь распалиться пожару страсти. — Ты зря пытался все это время, отыскать меня днем на реке. Я сейчас одна и предпочитаю плавать после заката. Племянников нынче не будет, они отдыхают в спортивном лагере все лето, куда отправила их мать, моя сестра Ирина. Мой муж в так называемой командировке, хотя на самом деле с секретаршей укатил вроде как в Таиланд. Свекровь уехала в город по вопросам пенсии и сюда вряд ли вернется, а мать немного побурчит на распутную дочь, да успокоится, надеюсь. Я очень на это надеюсь. — Она говорила и вновь, словно губка, впитывала в себя мою реакцию, на свои слова, изучающе смотрела мне прямо в глаза. — Ты ведь пойдешь со мной поплавать, когда солнце убежит за горизонт?

— Ты могла бы даже не спрашивать. Хватило бы поманить мизинцем. — Ответил ей, взяв руку, перецеловал все пальчики на ней.

— Изнасилуешь меня в камышах? — Она прогнулась кошкой и повела плечами.

— Ты этого хочешь? — Обнял ее, оплетая руками, прижимая к себе, спросил у нее.

— Я хочу... — Прошептала она, освобождаясь от объятий, вставая и потираясь грудями, о мое плече. — Будь готов, я позову тебя.

— У меня бассейн в бане приличного размера. Может быть, там поплаваем?

— Там мы наверняка еще успеем. Сегодня ты возьмешь меня впервые в камышах. Там есть скрытая полянка, сплошь устеленная густой травой. Вот на ней ты узнаешь как у меня внутри, овладев мною сзади. Ну, я пошла. Спасибо за угощение сосед, все было божественно вкусно.

— Если там все будет впервые, что было здесь? — Я развел руками.

— Прелюдия двух желаний. Тебе ли не знать. Ведь ты буквально мысли мои слизываешь, своим, чертовски изящным язычком. — Она весело захохотала и стремительно убежала, словно восемнадцатилетняя девица.

* * *

Я хочу...

Голова фонтанировала эмоциями, бушующими в моем мозгу. Что со мной. И за что мне такое счастье. Господи, я рыскал по берегу, а она была все это время рядом, протяни руку и коснешься. Господи. Она хотела меня, не меньше чем я ее.

Весь этот поток мыслей, лился не прекращаемыми струями в моей голове, так же, как и поток воды, льющийся на мою голову в душевой кабинке.

Как, каким образом она меня позовет. Когда это произойдет, ведь скоро уже стемнеет, а она сказала что плавает после того как стемнеет. Я вел себя, да и чувствовал не смышлёным, не опытным подростком, каковым давно не являюсь. Я влюбился или сильно увлекся этой женщиной. Она замужем и у нее двое детей, нет, то были не ее дети. Но ведь это не повод от всего отказаться и дать на попятную. Будь что будет, а там посмотрим, ведь это не впервые в моей жизни.

— Ты готов? — Неожиданно прозвучал голос за моей спиной. Я резко оглянулся на звук. Из-за полупрозрачного стекла, божественно улыбаясь, на мена смотрела она.

— Через пару минут буду готов. Сейчас вытрусь, оденусь и пойдем. — Говоря это, я открыл двери кабинки, что мягко разъехались по пазам в разные стороны. Предо мной в прозрачно-голубом парэо, на полностью обнаженное тело, стояла она.

— Зачем что-то одевать. Ты прекрасно выглядишь в своей наготе. К тому же плавать ночью, лучше всего, в том, в чем ты есть.

— Нас могут увидеть.

— Кто? Местные? Брось говорить глупости. Я проведу тебя таким путем, что никто не увидит. К тому же у них нет привычки, купаться, ночами и голышом, а у нас есть. Пойдем скорее. Я хочу...

Ты удивительно чудный цветок. Тебе кто ни будь, когда либо, говорил, что ты прекрасна?

Нет. Ни кто. Никогда. Ты первый. — Она подошла и вжалась все телом в меня, я почувствовал всю упругость ее сосков и нарастающий жар возбуждающегося тела. — Поцелуй меня. Поцелуй так, чтобы вся вселенная прекратила существовать вокруг нас.

Я подхватил ее на руки, прижал к себе, хотел отнести в спальню и там, положив в постель, целовать ее до умопомрачения.

— Нет. Остановись. Сейчас мы пойдем плавать. — Она очень серьезно смотрела в мои глаза. — Ты насиловал женщин?

— Нет. Никогда.

— Девственник. Сегодня ты этого лишишься. Пойдем скорее. Я хочу поскорее ощутить как ты сильно и безжалостно войдешь в меня. Я сосала твой член, он такой крупный. — Она не договорила, схватила за руку и стремительно увлекла за собой. Мы шли быстрым шагом через лес, по одной ей известной тропе. — Я хочу... — Вдруг резко остановившись, произнесла она. — Ты бил женщин?

— Нет. Почему ты спрашиваешь? Прости, но я не смогу тебя бить, если ты вдруг этого хочешь.

— Это хорошо. Ты изнасилуешь меня, но только не бей. Я буду покорной рабыней под тобой. — Она вновь ускорила шаг, спеша поскорее достигнуть реки.

Мелкие волны, отражая в себе, сияние ярких звезд, с легким мелодичным всхлипыванием, накатывались на прибрежный песок. Она плавно начала входить в воду держа меня за руку.

— Тебе это не будет мешать плыть? — Спросил я, указывая на парэо.

— Ни капельки. Тем более это будет нашим покрывалом. Мы накроемся им, чтобы злобные комары не мешали тебе иметь меня. Я притянул ее к себе и поцеловал, прижав немного сильнее, чем требовалось. Она еле слышно застонала.

— Вот так и надо мять меня, когда завалишь на траву.

Мы плыли. Плыли не спеша и не громко. Нас никто не мог услышать, тьма окутывала все вокруг, но я все равно отчетливо видел ее впереди себе. Она безошибочно находила дорогу, ведя меня к своей цели. Спустя несколько минут, ноги коснулись песчаного дна, женщина повела меня по тропе, сквозь качающиеся стебли камыша.

— Еще тогда. Когда вы рассказывали мне, про мастурбацию Митеньки, я мысленно пожелала привести тебя сюда и отдаться как дикому варвару, неумолимому и ненасытному.

— Ты хочешь испытать, каково это, когда тебя насилуют? — Придержав ее за руку, спросил у нее.

— Наоборот. Я хочу забыться от не человеческого, настоящего, безумно-дикого насилия. Не чувствовать всю ту адскую боль, когда тяжелые кулаки, градом сыплются на все тело. Когда носки ног бьют по ребрам так, что хочется выть белугой, описываясь не в силах преодолеть адскую боль и трепетать от неизвестности, куда войдет распалившийся от перевозбуждения член во влагалище или в анус. Мы пришли.

Я увидел зеленый с голубым оттенком лунного света травяной ковер, что толстым слоем покрыл маленькую, не более шести квадратных

метров площадку, плотной не проходимой и непроглядной стеной окружающую все вокруг.

— Я хочу...

Я ее уже не слушал. Не давая ей больше говорить, схватил. Руки буквально сгребли все женское тело в одну охапку и притянули к себе, вжимая всю ее в свое тело. Дрожь волнами заструилась по телу женщины. Я завел ее руки за спину. Левой рукой удерживая сведенные локти, я правой буквально содрал с нее легкую ткань накидки и начал мять ее лобок покрытый легким бобриком волос аккуратно постриженных. Палец нащупал клитор и плотно прижавшись, начал катать его. Она застонала и начала вырываться но рука уже проскользнула между плотно сжатых бедер. Указательный палец плавно вплыл в сочащуюся норку лона. Женщина вскрикнула и ее ноги плавно чуть раздвинулись.

— Ты быстро сдаешься сучка. — Тяжело дыша от возбуждения, прошептал я ей прямо в ушко. — Сейчас я тебя буду пялить. Ты ведь хочешь, чтобы я тебя насадил на кол?

— Только не бей меня. Засади мне, по самые орехи, отжарь мою девочку насильник.

Я с силой развел ее коленки в стороны, протиснув свое правое колено между ее ног. Мои пальцы нагло, не стесняясь шуровали у нее между ног, доводя ее до еле сдерживаемого крика. Она возбужденно стонала, извивалась, норовя поймать своей норкой палец и буквально насесть на него, но я ловко ускользая, избегал ее уловоки.

— Ты жестокий варвар. — Еле слышно шептала женщина когда палец, скользя описывал круги, вокруг входя влажного, текущего вязкой смазкой лона. — Пожалей меня.

— Ну нет. Не так быстро дорогая. — Хриплым от возбуждения голосом, ответил я ей. Перехватившись руками, резко развернул ее спиной к себе и прижал. Напряженное древко члена с поднятой вверх головкой, вжалось между двух упругих ягодиц ее аппетитного зада. Наваливаясь всем телом на нее, заставил ее нагнуться вперед, а затем она произвольно опустилась подомной на колени. При этом плечи ушли вниз оставляя приподнятой к верху, зазывающую задницу. Проникновение произошло резко и сильно. Женщина вскрикнула от неожиданности и наслаждения, но камыш приглушил сей всплеск эмоций. Горячее сочное лоно, своей бархатной поверхностью плотно сжав древко скользило в такт неистовым толчкам.

— Да. Вот так. Сильнее. — Слышался сдавленный, возбужденный шепот, где-то снизу из травы. — Сильнее сука. Не жалей меня. Я тебе не целка. Что же ты так нежно его вгоняешь. Засади же его. Я сейчас. Я уже. Я при. Плы. Ваю. Блядь. Как же мне хо-рошооо. — Не сдерживаясь, матерным, шепотом кричала она, содрогаясь всем телом вжавшись в мой пах. Я отстрелялся, практически вслед за ней и в нее. А затем все так же дрожа. Женщина зарыдала, стоя все в той же позе. Плакала навзрыд, но практически без звучно. Я сорвался с нее и подхватил на руки прижимал к своей груди стоя в траве на коленях и покачивая свою драгоценную ношу как маленького ребенка. Нежными поцелуями, без слов, утешал это волшебное создание. двигая пахом, пытаясь нащупать вход затвердевшей головкой. Горячая, набухшая, она легко скользнула между влажных губ, с силой раздвигая стенки, кол вошел по самый лобок до упора. Раздался пронзительный стон, смесь наслаждения и боли.

— Я хочу... — Зашептала она когда я всем весом придавив ее тело сделал первый толчок членом. Женщина кусала губу и жмурилась, когда головка доставала с силой ударяясь о стенку матки. — Не останавливайся. — Она приподняла повыше ноги, подтягивая верх и в стороны. — Засади его. Сделай мне больно. Трахни, чтобы я описалась, от удовольствия. — Тихо шепча, молила она.

Каждое ее бранное слово распаляло меня. Я словно дикое животное, все больше подминал ее под себя, стараясь проникнуть как можно глубже в ее плотную бархатистую норку, что пульсируя жаркой влагой, сжимала тугими ножнами мой клинок.

Отпустив руки от ног, она завела их себе под поясницу, как при выполнении березки в гимнастике, приподняла себя на встречу тяжелому мужскому телу. — Засади в меня. Я хочу... Заполни меня своей спермой.

— Как тебя зовут? — Нависнув над женщиной, нежно целуя и ритмичными толчками двигаясь, я спросил у нее.

— Господи. Женечка. Меня зовут Лена. — Всхлипывая и дрожа от оргазма простонала она при этом ее ноги буквально оплели мои ягодицы и с силой притянула меня в себя. Я зарычал, вдавливая его до упора, в хлюпающую, сильно сократившуюся. Член задрожал, пульсируя прерывающейся струей, изливаясь в глубину, орошая спермой шейку матки, смешивая с влагой, извергнутой при оргазме.

Я хотел выйти из Елены, но ее ноги продолжали крепко меня удерживать.

— Я хочу... от тебя ребенка. Лежи на мне пусть твои головастики устремятся к яйцеклетке и оплодотворят ее. — Прошептала она.

— Для этого необязательно тебя давить всем моим телом.

— Я хочу быть уверена, что все получилось. Ты не понимаешь как это важно для меня.

— Что ты хочешь получить в подарок за это. — Спросил я у нее, серьезно глядя в ее глаза.

— Глупый это и будет самый дорогой подарок. — Улыбнулась нежно женщина.

— Ты не поняла. Я могу дать тебе в дар, все что пожелаешь. Удачу, денег, способности.

— Когда мой муж меня изнасиловал, лишив девственности, я понесла Но не судьба. Сорвалось. Вместе с этим у меня появилась способность читать мысли людей. Потому что в тот момент, я больше всего хотела знать, о чем может думать этот насильник, не способный дать чистой любви и близости. Никому, кроме своей секретарши. Вот так я научилась читать мысли. Не всех и не всегда, но уж если да, то четко и наверняка. Ты о таком даре спрашиваешь?

— О таком, отрываясь от нее и выходя. — Ответил я ей.

— Ты все же поспешил вынуть, но я все равно придержу тело в таком положении.

— Теперь это уже не обязательно Елена Прекрасная, ты уже беременная.

— Откуда тебе это знать?

— Поверь, я знаю.

— Ты, наверное, маг или чародей? Я даже точно знаю твою мать и теток. Я знаю что у тебя вроде даже есть младшая сестренка. Откуда ты узнала мое имя?

— Это просто. В прошлом году, я слыхала, как тебя позвал Эдуард, брат Сергея. После второго зачатия, мне ничего не добавилось от мужа. Ты можешь мне дать способности чародейства?

— Хочешь стать ведьмой? — Грустно улыбнулся я.

— Разве это так плохо? И почему ты так не весело улыбнулся? А может я уже ведьма.

— Нет. Конечно же, это не плохо. Просто большинство женщин просят именно чтобы их сделали ведьмами.

— Ты уже многих одарил? — В ее голосе задрожали нотки ревности.

— Будь осторожна в своем гневе. Раз ты уже ведьма, учись себя контролировать. — Поспешил предупредить я.

— Ты мне нужен как можно дольше. Пообещай не бросать меня сразу же, как мы возвратимся. Не хочу чувствовать себя сукой на один раз.

— Обещаю.

— Обними меня, я кажется, замерзаю. — Попросила Елена.

Я обнял ее и нежно поцеловал. — Сейчас закрой глаза и не открывай, пока не разрешу. Мы пойдем ко мне.

— Почему к тебе? — Удивилась она.

— Я хочу...