Лето... пора отпусков, шашлыков, поездок на море и долгожданного отдыха. Но только не для археологов, у которых июль и август — самые рабочие месяцы в году. Сложно понять людей, с энтузиазмом и добровольно идущих на сложные условия проживания в палатках, тяжёлый физический труд на жаре, по колено в грязи или песке... "Во имя науки" — так говорят они. Особенно, если речь идёт о студентах, у которых ещё не выветрился манящий их вдаль запах полевой романтики.

Первый курс промчался, словно одно мгновение, и вот, пережив непростую летнюю сессию, они сделали первый шаг к столь заманчивому, но пока ещё не изведанному, а потому немного пугающему, слову "практика". Простые студенты первого курса кафедры археологии одного из московских вузов, молодые парни и девушки, которые вместо того, чтобы нежиться под лучами июльского солнца, потягивая коктейль и любуясь видами черноморского побережья, выбрали изнурительную, но интересную работу в полевых условиях.

Для Ильи эта практика была самым ожидаемым событием в году. Родившись в славном городе-герое Смоленске, он сумел успешно сдать экзамены и поступить в престижный столичный вуз на то направление, которое всегда манило его. Археология была настоящей мечтой Ильи. С раннего детства он интересовался историей и биологией, а когда нашёл науку, способную объединить эти две дисциплины, то просто влюбился в неё.

И вот он, обычный молодой парень, недавно отпраздновавший свой девятнадцатый день рождения, стоял на перроне Казанского вокзала с большим походным рюкзаком за спиной и объёмной спортивной сумкой в руках.

Хотя Илья и сдал сессию на "отлично", не испытав никаких трудностей на экзаменах, его нельзя было назвать "ботаником" или "задротом". Невысокий, но стройный, хорошо сложенный, со светло-голубыми глазами и тёмно-каштановыми волосами, он был весёлым и общительным парнем, обладал хорошим чувством юмора, а его улыбка была способна поднять настроение даже самому грустному человеку. Помимо археологии Илья любил спорт, особенно плавание, стараясь, несмотря на тяжёлую учёбу, находить время для посещения бассейна. Среди своих однокурсников Илья был любим и уважаем. Только поселившись в общежитии, он сразу же нашёл много друзей, с которыми всегда мог найти общий язык. А ближе к зимней сессии встретил и свою любовь.

Ксюша училась на одном курсе с Ильёй и была так же влюблена в археологию, как и он. Красивая блондинка среднего роста, стройная и обаятельная, она умела произвести впечатление, обладала хорошим вкусом и чувством стиля. Разумеется, что Илья не мог не обратить внимание на столь яркую девушку. Сначала их общение протекало в сугубо дружеском поле, но со временем их отношения переросли во что-то большее. Коренная москвичка, Ксюша жила с родителями в своей квартире, но не раз убегала из дома, чтобы провести время с любимым человеком. Их отношения были похожи на сказку, красивую и светлую. В них было всё: и нежная любовь, и разногласия на пустом месте, и жгучая страсть, что, казалось, пожирала их изнутри, требуя никогда не расставаться. Они отлично смотрелись вместе и хорошо чувствовали друг друга, отчего всем казались идеальной парой.

Вот и сейчас, стоя на перроне вокзала, Илья несколько нервничал, потому что нигде не видел Ксюшу. Он хотел встретиться с ней у метро и помочь дотащить большую сумку с вещами, но отец Ксюши настоял, что сам сопроводит дочь, и она не посмела спорить.

От природы пунктуальный, Илья приехал на вокзал за час до отправления поезда, в компании своего друга и соседа по комнате Никиты, такого же весёлого и общительного, но менее усердного в учёбе, студента-первокурсника. Постепенно стали прибывать и другие ребята, которым предстояло отправиться в увлекательное месячное путешествие в далёкую Челябинскую область, чтобы лично принять участие в раскопках знаменитейшего памятника мировой истории и культуры Аркаим.

Илья увидел, как вразвалку, жуя жвачку и поглядывая на всех сквозь стёкла чёрных очков прошествовал Рома Кулибин, сын одного из московских рестораторов, мажор и хвастун, непонятно для чего поступивший на археологический. Рядом с ним, как обычно, крутилась его девушка Света, приторная красотка, которая училась на пару курсов старше и на практику поехала за свой счёт (вернее, за счёт Романа), чтобы "быть рядом с любимым". Вскоре пришёл и Сергей Сергеевич — молодой учёный археолог, старший преподаватель на их кафедре и начальник их практики. Человек во всём положительный, он к тому же обладал хорошим чувством юмора и лёгким характером, отчего всегда был любим студентами, которые с уважением между собой называли его "Сергеич". На практику Сергея Сергеича сопровождала его верная "подруга", Ирина Николаевна, ассистентка их кафедры, которую, как поговаривали, с молодым преподавателем связывали романтические отношения.

— Так, — деловым тоном Сергеич, — почти все в сборе. Не вижу только Колупаеву и Позднякову. Никто не знает, где они?

— Они уже на подходе, — сказал Илья, т.к. буквально несколько минут назад получил сообщение в ВК от Ксюши, что она и её подружка Аня Колупаева уже почти на месте.

— Хорошо, если так. Подождём их и будем двигаться на платформу. Поезд прибудет уже совсем скоро, — ответил Сергей Сергеевич.

К счастью, долго ждать не пришлось. Уже через несколько минут в поле зрения показались Ксюша и Аня, навьюченные большими сумками и рюкзаками. Завидев их, Илья и Никита сразу же побежали к девочкам, чтобы помочь им с тяжёлой поклажей.

— Наконец-то, — сказал Илья, целую Ксюшу в щёку, — я уже начал волноваться.

— Ну, не все такие пунктуальные, как ты. Девушка должна немного опаздывать, — кокетливо улыбнулась Ксения.

— Но не поезд же, — усмехнулся Илья, закидывая тяжёлый Ксюшин рюкзак к себе на плечи. Рядом с ними пыхтел Никита, забирая внушительный багаж Ани. Илья знал, что его друг был неравнодушен к простоватой хохотушке Ане Колупаевой, которая, однако, не воспринимала Никиту никак иначе, как просто хорошего друга.

Наконец, когда все уже были готовы, небольшой археологический отряд двинулся с места и направился на платформу Казанского вокзала. Вскоре, с пронзительным свистом и хрустящим шумом колёс, прибыл долгожданный поезд, который должен был всего через сутки должен был доставить их к долгожданному месту практики.

Сотни людей шумно суетились на перроне, уже выстраиваясь в длинные очереди для прохождения проверки документов. В шуме толпы можно было расслышать и громкий девичий смех, и грубые слова отборного русского мата, и плач маленьких детей.

— Ну, как настрой? — спросил Илья, обращаясь к Ксюше.

— Отличный, — ответила она, — Хочется поскорее погрузиться во всё это. Сергеич сказал, что мы будем жить в палатках. Очень романтично, не правда ли?

— К чему ты клонишь? — улыбнулся Илья.

— Я думаю, ты сам понимаешь, Илюш, — Ксюша ответила улыбкой на улыбку, — представь: Аркаим, палаточный лагерь, ты и я, вокруг глубокая ночь, тишина, и только женский стон...

— Ну всё, прекрати, — захохотал Илья, — не возбуждай меня раньше времени. На нас же смотрят.

— Можно подумать, это большая тайна, — Ксюша сказала это деланно обидчивым голосом, надув свои вкусные розовые губки, отчего Илье сразу же захотелось впиться в них крепким поцелуем, но он сдержался, ограничившись только нежным объятием.

— А я и не знал, что ты у меня такая распутная, — прошептал он ей на ухо.

— Ой да конечно! Прям открытие! Ты даже не догадывался, — иронично ответила она, поглаживая его за бедро по джинсам.

— Боже! Ты меня доведёшь сегодня, — сказал Илья, беря Ксюшу за руку.

— На то и расчёт! — ответила она, — я уже в предвкушении...

— Чего?

— Увидишь, — подмигнула она и разжала руку, потому что уже подошла их очередь проверять документы. Проводница, сухопарая женщина средних лет в больших круглых очках, внимательно изучила каждую строчку паспорта ребят, их билеты, и, наконец, разрешила им войти в вагон поезда.

Илья очень любил путешествовать на поездах. В отличие от самолёта, в поезде всегда всё было размеренно, медленно, спокойно. Можно было хорошо выспаться в дороге, насладиться всей прелестью горячего чая в стакане с фирменным подстаканником, полюбоваться сказочными видами российских полей и лесом, глядя в слегка запотевшее окно.

Но в этот день он не мог думать ни о чём, кроме своей девушки. Едва они разложили свой внушительный багаж и достали свой перекус, поезд тронулся. Университет не мог оплатить ничего более комфортного, чем старый плацкарт советского типа. Поэтому ребятам пришлось мириться с окружением суетящихся тёток с большими баулами, слегка подвыпивших мужиков и матерей с кричащими маленькими детьми. Но, как подумал Илья, именно в этом и состояла настоящая "поездная романтика", только классический плацкарт мог дать это незабываемое ощущение общности, когда ты начинаешь ценить своих друзей и близких ещё больше, а ароматы подгорелой курицы и разливного кваса лишь усиливают это чувство.

Ксюша сидела рядом с Ильёй, на нижней полке, крепко прижавших к нему и потягивая из бутылочки питьевой йогурт. Она выглядела вполне счастливой и, казалось, не обращал никакого внимания на окружавших её людей. На соседних полках ехал Сергей Сергеевич и его спутница Ирина Николаевна. Они, удостоверившись, что все студенты заняли свои места, вскоре погрузились в чтение новенькой и довольно внушительных размеров книги "Скифская археология".

— Ну что, ты сказала папе о нас? — вдруг неожиданно спросил Илья, стараясь говорить как можно тише.

— Ну... понимаешь, — замялась Ксюша, — он был сегодня не в духе. Я подумала, что лучше не стоит...

— Понятно, — коротко ответил Илья, отворачиваясь в другую сторону.

— Ну не обижайся, — сказала она, обхватывая обеими руками его руку, — я обязательно всё ему расскажу. Просто нужно найти лучший момент.

— Да, я понимаю, — голос Ильи звучал безразлично, но Ксюша знала, что он расстроился. Желая поскорее сменить тему, она поцеловала его в щёку и начала рассказывать о том, сколько всего важного и полезного она взяла с собой в месячную экспедицию. Илья, казалось, постепенно перестал дуться и слушал свою возлюбленную с умилением, в очередной раз поражаясь тому, сколько живой энергии скрыто в этом изящном женском тельце.

За разговорами не очень прошло несколько часов. Ксюша и Илья болтали между собой, а потом к ним подсели сначала Аня, недовольная своим местом на боковой верхней полке, а потом и Никита, который, очевидно, страдал от скуки. Ясный летний день сменился сумерками. Большое красное солнце заходило за горизонт, озаряя своими багряными лучами просторные поля и луга Владимирской области. Небольшие полузаброшенные деревеньки с деревянными церквушками сменялись полустанками с маленькими покосившимися платформами.

Во время разговора с друзьями Илья заметил, что рука Ксюши вновь покоится на его бедре и периодически поглаживает его, нежно и незаметно. Его рука обнимала Ксюшину тонкую талию, вплотную прижимаясь к её горячему, он чувствовал это даже через футболку, телу.

Когда за окном стало уже совсем темно, а Сергей Сергеич и Ирина Николаевна стали укладываться спать, ребята поняли, что пора заканчивать разговоры. Не желая злить попутчиков, они попрощались и разошлись по своим местам. Но ни Илье, ни Ксюше спать не хотелось. Они сидели, молча смотря в потемневшую даль через окно и иногда перекидываясь незначительным фразами шёпотом. Рука Ксюши действовала всё решительнее, поднимаясь всё выше и выше по бедру Ильи. Она так нежно и так приятно поглаживала его ногу, что вскоре лёгкое покалывание внутри его тело превратилось в настоящее возбуждение, и он почувствовал сильное шевеление у себя в штанах. Образовавшийся на узких джинсах бугорок не укрылся и от взгляда Ксюши, которая бесцеремонно направила свою руку прямо на него и стала поглаживать его медленно и нежно, как она это умела.

— Ты что? — удивился Илья, оглядываясь по сторонам, — нас же могут увидеть!

— Если ты будешь так орать, то конечно! — прошептала ему на ухо Ксюша, — смотри, все вокруг уже легли. А нам не спится, — она с силой сжала пальцы на выпуклости Ильи, — я уже не могу сдерживаться. Я хочу тебя.

— Бля, — не сдержался Илья, — он повернулся к Ксюше лицом и поцеловал её взасос. О, как же это было приятно. Он хотел это сделать с того самого момента, как увидел её сегодня днём. Постоянно сдерживаться и одёргивать себя было уже невыносимо, и Илья дал волю чувствам. Его руки сомкнулись на спине Ксюши, а она обвивала его шею и трепала волосы у него на затылки.

Наконец, с явной неохотой прервав поцелуй, Ксюша прошептала:

— Я хочу большего. Илья, я не могу терпеть.

— Что, прямо здесь? — изумился он.

— Глупыш, — Ксюша улыбнулась, — конечно нет. Пойдём в туалет. Лучше в дальний, подальше от проводницы, чтобы она нас не услышала.

Илья колебался. По своей натуре он был правильным, всегда старался соблюдать нормы приличия, но сейчас чувство страсти пожирало его изнутри. Он был не в силах сопротивляться, особенно когда Ксюша встала и потянула его за руку. Пройдя почти по всему полуспящему вагону, они осторожно, чтобы никто ничего не заметил, вдвоём зашли в маленький туалет.

О, туалет в старом плацкарте! Кто много ездил на поездах, тот навсегда запомнил это прекрасное место, в лучшем случае пахнущее хлоркой вперемешку с не очень чистой водой, а в худшем... Каких только ароматов не доводилось вдыхать в этом замечательном помещении! Но сейчас юные студенты-археологи, ведомые порывом жуткого возбуждения, не чувствовали и видели ничего вокруг, кроме самих себя.

Не успели они зайти в помещение и закрыть за собой дверь, как Ксюша сразу взяла власть в свои руки. Она любила командовать, особенно в сексе, зная о нерешительности своего парня, она предпочитала сразу указывать ему на то, что нужно делать. Вот и сейчас, она села на унитаз и жестом подозвала Илью поближе. Не успел он сделать шаг, как она сама расстегнула его джинсы и стянула их до колен вместе с трусами. Её взору тут же предстал член Ильи, находящийся уже в полной боевой готовности. Довольно длинный, но не толстый, с большим количеством кожи на головке, он был полностью готов к ласке. Не дав Илье произнести не слова, Ксюша сама взяла его член в руку и направила себе в рот. Илья сразу же тихо застонал. Как же он любил оральный секс! Он обожал смотреть, как его возлюбленная сама с жадностью погружает его член всё глубже и глубже в свой рот.

Быть может, они оба ещё были недостаточно опытными в этом деле, но зато получали огромное удовольствие от процесса. Во время минета Илья любил смотреть прямо в глаза Ксюши, это накатывало на него всё больше и больше возбуждения, заставляя его член наливаться кровью и становится всё более твёрдым. Не в силах сдерживаться, он обеими руками обхватил Ксюшу за затылок и стал трахать её в рот, стараясь действовать нежно, но при этом и желая погрузить на всю длину свой член в её горло.

Когда Ксюша начинала давиться, он ослаблял напор и давал ей возможность отдышаться. Но она не проронила ни слова, не высказала ни единой претензии, что Илья воспринял как знак того, что ей нравится то, что она делает. Когда Ксюша начинала пускать в ход свой острый язычок, Илья был уже не в силах сдерживаться. Он застонал, молясь всем богам, чтобы его никто не услышал. Наконец, чувствуя, что такими темпами он скоро кончит и желая растянуть удовольствие, он вытащил член изо рта Ксюши и опустился на колени.

— Теперь моя очередь, любимая, — прошептал он, стягивая джинсовые шортики с Ксюши, — ой, да ты уже вся мокрая здесь.

И действительно, стоило Илье только слегка прикоснуться языком к киске Ксюши, как он сразу же почувствовал вкус и запах её женских выделений. Ксюша всегда пахла подкисающей грушей, и этот слегка приторный запах сводил Илью с ума. Его член стоял, как кол, когда он погружался языком всё дальше и дальше в её узенькую дырочку, стараясь доставить своей любимой максимальное удовольствие. И это, должно быть, ему удалось, потому что Ксюша, которая умела сдерживать эмоции, вдруг вскрикнула. Это был тихий, но протяжный стон. Стон удовольствия, который вдохновил Илью ещё больше.

— Тебе нравится? — спросил он, на секунду отпрянув от её киски.

— О да, — прошептала Ксюша, — пожалуйста, продолжай. Оближи меня всю. Я обожаю, когда ты это делаешь.

Илья повиновался и вновь прильнул к киске Ксюши, стараясь действовать как можно более нежно и доставить максимальное удовольствие своей возлюбленной.

— Мммм, — слегка постанывала Ксюша, — да, да, мой мальчик, ох! — она обхватила Илью за волосы и притянула к себе ещё сильнее. Он работал языком очень уверенно, потому что за последние полгода практиковался в куни едва ли не чаще, чем в любом другом виде секса. Сейчас его язык проникал достаточно глубоко внутрь её пульсирующей от возбуждения киски, а когда он начал нежно посасывать клитор, то Ксюшин стон стал ещё заметнее.

— Да, да, да, пожалуйста, — стонала она, — ещё, ещё!

Всего через несколько секунд после этих слов Илья ощутил, как сильный фонтан женских выделений ударил прямо ему в лицо. Ксюша кончила. И это было лучше наградой для него. Лучшим признанием для него, как мужчины. Он смог удовлетворить свою девушку, доставить ей максимальное удовольствие.

Воспрянув духом, Илья встал и, глядя на обмякшую на унитазе Ксюшу, сказал:

— Теперь я хочу кончить. Как ты хочешь?

— Я хочу второй раунд, — сказала Ксюша, принимая более удобную позицию, — трахни меня и кончи, куда хочешь. Только о резинке не забудь!

— Ох ты ж моя ненасытная, — улыбнулся Илья. Он никак не ожидал такой удачи.

Торопясь, пока Ксюша не передумала, он быстро достал из кармана джинсов упаковку с презервативом, зубами разорвал её и надел резинку на свой по-прежнему стоящий колом член.

— Вставай! — сказал Илья, на сей раз захотев покомандовать сам, — я трахну тебя раком.

Ксюша встала, хотя её ноги слегка подкосились, но в узком пространстве вагонного туалета упасть было довольно сложно. Широко расставив ноги, она подняла зад, демонстрируя своему парню разбухшую от возбуждения киску, из которой уже струились соки от её предыдущего оргазма. Полюбовавшись на эту картину несколько секунд, Илья медленно и аккуратно, как и всегда, ввёл свой член в киску Ксюши. Она негромко вскрикнула, но сразу затихла. Введя свой член почти на всю глубину, Илья принялся трахать Ксюшу, постепенно наращивая темп. Он был сильно возбуждён и понимал, что скоро кончит. Его член уже начал пульсировать, а оттого, что в мокрой дырочке он ходил взад-вперёд как по маслу, он стал наливаться кровью ещё быстрее.

— Да, да! — шептал Илья а ухо Ксюше, задрав её футболку и лаская рукой оголённую грудь, — вот так, моя девочка! Да!

Обычно Ксюша сама насаживалась на его член или активно подмахивала ему в темп, но сейчас, устав после первого раунда, она не чувствовала в себе сил для этого, предоставив всю инициативу своему возлюбленному.

— Вот, получай, ах, отлично, да! — поток слов Ильи становился всё более неразборчивым, а темп, с которым он трахал Ксюшу, всё более быстрым. Наконец, чувствуя, что конец близок, он вытащил член, который был уже почти алого цвета он возбуждения. С силой стянув с себя резинку, Илья всего пару раз вздрочнул член, прежде чем разрядился своим семенем на попку Ксюши.

Не в силах больше ни стоять, ни говорить, он почти завалился на неё сверху и обнял руками за плечи.

— Боже, как же это было классно! — сказал Илья, когда они, спустя несколько минут возвращались в вагон, полностью одетые и спокойные.

— А я что говорила? — обратилась к нему Ксюша, — нам надо чаще практиковать подобные вещи. Например, в нашем лагере...

— Тччч, — сказал Илья, прислонив палец к её губам, — не буди никого. Всё, давай по койкам! — с этими словами он полез на верхнюю полку.

— Спокойной ночи, — прошептала ему в ответ Ксюша.

Поглощённый мыслями о предстоящей практике и о том, что только что произошло, Илья очень быстро заснул.

ИЛЬЯ

КСЮША