Теперь уже сложно сказать, с чего все началось, и почему я обратил внимание на предвестники происходящих изменений так поздно. Что бы это могло изменить тогда, я могу лишь гадать... Сейчас же уже ничего нельзя изменить, и то, что произошло, надеюсь, так и останется моей личной тайной, как тайну своих отношений старались сохранить от меня моя супруга Наталия и некогда верный (ей или мне?) друг Сергей.

Подумать бы не мог, что каждый из них был способен на такое! Я очень любил Наталию, и даже в мыслях не допускал, что она может мне изменить. Да и поводов она к этому не давала. 12 лет мы в браке, двое детей, вечная занятость... Ну откуда? А Сергей – ну почти друг семьи! По-дружески можно сказать, что я его тоже люблю!

Познакомились мы с Серегой в армии, и сошлись на том, что, оказывается, были из одного города. Совпали многие интересы, и тяготы службы воспринимались нами сносно. Уже тогда шутили, что будем свидетелями на свадьбе друг у друга, и детей крестить будем...

Почти все совпало! Мы даже работали по одной специальности вместе, пусть и в разных организациях. С Наталией я еще тогда не встречался, но всегда обращал внимание, что с девушками мне как-то все же больше везло. Пусть я и не был лишен романтики, но Серогу порой уж сильно на этой ниве в небеса заносило... Я же был проще, что ли?!

Помню, как представил Наталию и Сергея и как он оценивающе смотрел на нее весь вечер. А мне это даже льстило где-то... Наталия вроде бы отвечала ему вежливостью, но была моей девушкой, потом уже женой, и я ни разу не усомнился в ее верности, а тем более, даже не видел повода для флирта между ней и Сергеем. Даже порой мы с ней тайком над ним посмеивались, ведь жениться-то он не спешил... И ведь ладно бы, ловеласом слыл, так нет: самый обычный парень...

Только порой на каких-то торжествах и вечерах на вопрос о том, когда на его свадьбе гулять-то будем, Серега, шутя говорил:

— Какие такие свадьбы, Костян? Всех девушек уже поразобрали! Вон, Наталию, у меня из поз взора увел...

Всегда эта уже стандартная шутка вызывала у нас смех, и думать я не думал, что была в ней, оказывается, горькая суть...

Нет, он никогда не пересекались, не имели и общих знакомых, и я даже сейчас думаю-гадаю, когда оба перешли ту грань, за которой я стал как бы лишний.

Причем Наталия совсем не выдавала себя, да и Сергей всегда был вежливо-учтив, и если даже они порой могли остаться на едине, я не мог вообразить, что их могло сблизить нечто большее, чем взаимопомощь или вопрос быта!

Что же до Наталии... Женился я по любви, жену и сейчас люблю! Двоих детей – Алешку да Милану – Сергей сам крестил! Он же был и свидетелем на нашей свадьбе, как было когда-то условлено...

Чем чужая девушка привлекла моего другана? Думаю, дело не только во внешних данных. Наталья была привлекательной, но в меру, ничем особо ярким она не выделялась! Даже волосы красила в густо-черный, насыщенный, цвет, становясь контрастной брюнеткой, чтобы не прослыть заурядной. И черт возьми (!) я запал на ее сиськи!

Еще во время знакомства уже донимали меня мысли о том, как бы их поиметь в свои ручки! Этими грудями она выкармливала наших детей, и ее 4-ый размер был настоящим целительным даром!

С годами, конечно, ее груди подвяли, но порой меня все еще охватывал азарт и будоражили воспоминания о прошлом. Секс для нас был ограничен супружеским ложе, когда, прижимаясь ко мне спинкой, Наталия чуть приподнимала одну ногу, и я с пониманием и готовностью входил в нее. Ничего особо нового или свежего в интимную жизнь мы не приносили, но не думаю, что лишь это толкнуло Наталию на измену.

Что же до Сергея... Не думаю, что он тоже польстился на сиськи моей жены! Скорее, его прельстила хозяйская суть Наталии, ведь вопросы обустройства и быта, семейные хлопоты были завязаны на ней!

И тут у Сереги была «клиника»! Семьи-то хорошей него никогда не было... Воспитывала его мать, отцы-отчимы – приходяще-уходящие. Мать пыталась обустроить свою жизнь, а Сергею часто оставался не у дел. Увлекалась маман и винишком, и когда однажды Серега представил нас, я видел, как ему было неудобно, и даже стыдно за ее естество. От его матери действительно шмонило, но я пытался не подать виду, что испытываю легкую брезгливость.

Возможно, потому Серый и не спешил заводить свою семью, а на нас с Наталией посматривал с чувством легкой зависти... Это уже сейчас, отматывая многие-многие фрагменты, я могу усомниться в чистоте его слов и поступков, на которые тогда и внимания не обращал, списывая все на не самые смешные, но все же остроты.

А ведь если разобраться (это я сейчас уже разумею!) Сергей был моим завистником! Я семейный – он нет, но домашний быт и очаг его к себе тянул на неком генетическом уровне. Бизнеса, в котором начинали оба с «нуля», выгодней шли у меня... Жили мы в квартире, пусть и взятой в ипотеку, которую выплачивали, а Сергей – тянул лямку в материнской квартирке-однушке с ней на пару... Есть у нас машина, тоже брали в кредит, но из салона! Сергей тотчас залазит в долги, но берет себе сэконд-хенд, пусть и на ходу, чтобы от нас не отстать и производить вид! И так много-много чего еще... Даже порой в разговорах проскакивали нотки зависти и даже упреков, на которые я тогда не обращал внимания...

И, возможно, именно Серегино вечное одиночество и неустроенность сыграли ему на руку, когда он склонил Наталию к измене. А она повелась... Из жалости к нему! Почему-то я думаю, или хочу думать, именно так, а не об обоюдной страсти, которая все же присутствовала, как не прискорбно допускать...

Уж не знаю, с какого момента я стал подозревать Наталию в нечестности и неискренности. То, что она стала как-то лучше выглядеть, меньше говорить со мной – фигня это... Ничего не менялось в наших отношениях! Только вот разговоров о Сереге с какого-то момента стало больше.

Только на это я внимания как-то особо не обращал, и честно рассказывал Наталие о пережитом былом. Не воспринимал я серьезно и те моменты на совместных вечерах, когда Серега вдруг подрывался помочь хозяйке со столом или когда оставался с ней вместе, когда я срывался на перекуры.

Не знаю, когда отношения их перешли в секс, и что было тому причиной...

Да и не важно это!

Странно, что я не испытывал ревности и не терзался подозрениями – просто я очень любил Наталию и доверял своему другу...

Скажу лишь, что в тот момент, когда меня действительно охватило какое-то подозрение, их отношения зашли уже достаточно далеко, а я все оставался вне ведения...

А вышло как-то нелепо: были мы вместе с Серегой по делам, когда у него телефон сработал. Я и не заметил, кто звонил, только отметил, как друг мой стреманулся, и быстро вышел в другое помещение. Я еще пошутил тогда, зная его не важное финансовое положение:

— Что, кредиторы разыскивают...

Посмеялись...

А в тот же вечер, когда куда-то закинул свой телефон, воспользовался телефоном Наталии, чтобы набрать свой номер. И вот же был сюрприз – увидеть в набранных за день номерах номер Сергея!

То, что его номер был у Наталии для меня не было секретом, а вот сделанный ею звонок невольно вызывал вопрос? Тем более, что мне она ничего не говорила, а необходимости звонить ему как бы отсутствовала.

Но я ничего не сказал ей, и Наталия ничего не заподозрила.

А спустя несколько ней, когда мы занялись с ней любовью в нашей супружеской позе, мне вдруг почудилось, что подушка моя пропитана каким-то другим, чем мой одеколоном. Едва уловимый, выдохшийся запах, но он все еще был в перине... Но самое интересное, что превращало меня уже в параноика, что когда я утром сам (!) вызвался помочь перестелить нашу кровать, я обнаружил на простынях несколько засохших следов капель производных явно мужской или женской секрециями...

Казалось бы, мелочь, ведь и мы оба этой ночью были близки, но, нет...

Не зря я говорил про привычную нам позу, в то время как пятна обнаружил совсем в ином месте на простынях, что указывало, будто бы партнеры располагались в ином месте на кровати!

Логичный вопрос – отчего Наталья не сменила постель? Наверное, потому, что смену белья мы проводили на той неделе, и ее замена несколько дней спустя могла бы показаться странной. Наталия же опрометчиво посчитала, что я ничего не замечу, а секс ночью был даже выгоден!

Лишь один вопрос донимал меня – кто еще любил эту женщину так, как я?

Коль она пустила его в дом, значит, их отношения были очень близкими и доверительными!

Но о Сереге в то время и не думал!

Я даже затеял хитрость, и по неведению, вовлек в нее своего друга, приглашая его на ночную рыбалку за город. С собой брал и детей!

Наталие поехать с нами не позволяли рабочие обстоятельства, а Сергей, пусть сперва и не вызвал моих подозрений, пусть и заинтересовался предложением, но спустя некоторое время ответил мне отказом.

Сейчас-то я уже понимаю, что он успел созвониться с Наталией и все обсудить – любовники не знали, что петля начинала закручиваться, но проявляли осторожность!

Наталия делала вид, что очень грустила перед нашей поездкой, что приговаривала, что нам следовало бы настоять на поездке Сергея; Сергей же настоятельно рекомендовал перенести поездку, чтобы составить мне компанию... И даже Наталию с собой взять!

Честно, я все еще никак не увязывал Сергея и Наталию, был рад верить их словам и видимым чувствам, и даже чуть было не сознался Сергею в своем тайном плане: мне надо было освободить хату, чтобы проверить, мог ли кто посещать ее в мое отсутствие. Не сделал я этого лишь потому, что все еще не верил в то, что Наталия способна обманывать меня и изменять мне! Серега бы и вовсе поднял бы меня на смех...

И вот мы с детьми отправились за город, благо – дни стояли подходящими.

А дома, напротив кровати, я тайком установил портативную камеру, которую заимствовал у одного товарища. Размер камеры позволял использовать ее для скрытой съемки, а информацию на устройство передавать и накапливать за последние 8 часов!

Оставалось лишь подключить камеру так, чтобы часть записи не пропала в холостую!

Но то был уже технический нюанс, который мне удалось решить...

В итоге, камеру я запустил всего за 30 минут до возвращения жены домой, хотя по всем рассчетам и по мнимым сообщениям мы уже плескались в озере да раскладывали палатки.

Не спалось мне ночью...

Чувствовал себя отчасти предателем, усомнившимся в верности супруге.

А что, если Наталия найдет камеру? Как ей объяснить свою подозрительность?

Утром приехали домой, и я тут же обнаружил камеру, все еще замаскированную, а потому не тронутую. Дети побежали во двор, оставляя меня одного.

И знаете, что я сделал в первую очередь? Нет, не сел просматривать сьемку...

Я отдернул плед, устилавший постель и пристально стал изучать... свежую простынь!

Свежую, Карл, после того, как менял ее несколько дней назад самолично!

Наверное, я впервые обозвал свою жену по сучьи, не сомневаясь, что ночью она здесь хорошо покувыркалась...

Но я даже удивился сам себе, когда, откликаясь на ее звонок по телефону, ничем себя не выдал, и даже подавил нотки волнения в голосе.

А еще я разговаривал с Сергеем, когда уже сел смотреть диск.

И мой голос оставался все так же ровен...

А вот голос Серого звучал как-то натянуто-осторожно.

Хорошо, что я повременил с установкой записи, и даже получасовой интервал оказался мал...

Наталия вернулась домой уже спустя почти три часа (!) после начал съемки, и это уже навивало на мысли! Ведь согласно телефонным звонкам в тот вечер, она после работы сразу пошла домой и якобы все звонки совершала из дому...

Но тут надо сделать одну оговорку: камера фиксировала только то, что происходило в спальне, и звук, к сожалению, воспроизводился не четко и слабо. Возможно, моя благоверная действительно пришла многим ранее, но не входила в спальню, хотя по обыкновению всегда переодевалась именно в спальне по возвращению домой.

Но в этот раз все шло не так, и в черно-белом фоне записи Наталия действительно прошла в спальню, но не одна, как я уже стал догадываться и подозревать!

А вот того, кто сопровождал ее, я никак не ожидал увидеть у себя дома, пусть он и был вхож в наш круг.

Сергей! Дружок мой армейский и по жизни товарищ, которому я доверял, как себе, достаточно смело и уверенно входил в нашу спальню, как если бы был здесь не один раз.

— Ну, сука-а-а... - процедил я, не понимая, к кому же испытываю большее раздражение и неприязнь!

Выходило, что Наталия обманывала меня, а Сергей этим умело пользовался... Или он задурил ей голову, и Наталия, хотя ей было это не свойственно, повелась?

Понять, о чем они говорили, было сложно, хотя отдельные слова и удавалось расслышать. Но судя по настроению Сергея и взгляду Наталии, я понимал, что мой друган искал ее расположения, жалуясь на какие-то жизненные обстоятельства.

Это было мне хорошо знакомо, и сколько раз я одалживал ему денег таким образом, а ведь сами сидели в кредитах да обязательствах... Сергей пусть все и возвращал, но все ему было плохо да плохо!

А вот в лице Наталии он нашел сочувствие и понимание, чем умело пользовался и манипулировал!

На Наталии был лёгонькая маечка на широких бретельках и юбка-джинсовка – повседневный наряд. Она присела на кровать, и ее ручка была в ладонях Сергея, который что-то плел ей, а она, развесив уши, слушала и понимающе кивала.

Как я не пытался усилить звук, разобрать слов мне не удавалось. К тому же и Сергей сидел так, что часть его лица была прикрыта, ослабляя звук голоса.

Было очевидным, что после того, как он держал в руках ее ладонь, они перейдут к более откровенным ласкам, и я не ошибся.

Сергей потянулся к губам Наталии, и она ответила ему.

Моя жена, любимая, и как надеялся, любящая, открыто целовалась с другим мужчиной, осознавая греховность такого поступка.

Я чуть не разбил монитор камеры воспроизведения, и лишь желание дождаться продолжения не позволили мне сделать этого.

— Что же ты, Серега, девушку мою развел, - неожиданно произнес я в слух, а сам отметил забавный факт: разговоры были практически не слышны, а вот звук цокающих и влажных поцелуев в засос был хорошо различим.

Я думал, так Наталия целовалась только со мной...

— Сергей, какая же ты, оказывается, приличная мразь!

Наталия запрокинула голову, и Сергей переместил свои губы на ее шею, целуя вдоль нее, и все ниже... Руки, которые только что держали ее ладонь, уже охаживали ее талию.

С одной стороны не было сил смотреть на это, с другой... Еще теплилась надежда, что Наталия сумеет воспрепятствовать дальнейшему повороту дел, хотя чувствовалось, что подобное происходило между ними не в первый раз.

Даже когда Сергей приспустил шлейку с ее маечки и стал выцеловывать плечико моей любимой, я все еще рассчитывал, что вот-вот она остановит его.

А Серый уже вовсю оглаживал коленку Наталии, и именно под его ладонью она шире раздвинула ноги, что вызвало мое непроизвольное:

— Падла-а!

Наталия поплыла, поддалась ему, а он...

Друг называется!

Серега что-то нашепнул Наталии, и она, чуть отстранившись от него, сняла с себя маечку через голову. Ее груди, сдерживаемые лифом, вызвали даже аппетит у меня, ее законного мужа, чего уж говорить об изголодавшемся холостяке.

Сергей не медлил и расчехлил бретельки ее лифа, поместив в ладонь ее грудь.

Мне удалось расслышать его восхищенный голосок:

— О, Наталия, это же просто дар женской природы!

— Пользуйся, - с усмешкой ответила она.

У меня аж скулы свело...

Когда-то я и сам восхищался ее грудью, пусть с годами она чуть и просела. Но сейчас, в руках чужого мужчины, она, казалась, потянулась, окрепла, а крупный сосок – вздулся! Ореолы Наталииных сосков всегда были крупными, и четко выделялись на белой коже даже черно-белом формате записи.

Сергей изогнул шею и спину, сочно и смачно захватывая губами Наташкино чудо! В ту минуту, наверное, даже я позавидовал ему!

Наталия совсем освободилась от лифа, и ее вторая грудь сама упала в подставленную ладонь Сергея, в то время, пока он вовсю чмокал и смоктал ее левую близняшку!

Я невольно вспомнил себя самого и то, с каким наслаждением сам вкушал этот плод Наталииной красоты! Даже сейчас, несмотря на годы, ее груди вызывали у меня прилив мужских чувств!

Чего уж ожидать от Сереги, лишенного возможности лицезреть и трогать такое диво?!

Но лишь до недавних пор! Интересно, как давно они крутили роман за моей спиной?

Мне было не столько обидно за себя, сколько тошно от предательства человека, в котором я так сильно ошибся!

Знаю, вы скажите, что измена – удел обоих, но – поверьте – если бы вы видели эту запись, которую вижу я, вы усомнились в том, что измена была проявлением обоюдной слабости и страсти.

Это Серега лип к Наталии, а она... Она просто уступила ему!

Даже сейчас, пока он вовсю увлекался ее грудью, она не притронулась к нему, не приласкала его голову или сделала хоть что-то, что могло и должно было еще сильнее возбудить его.

Наталия просто сидела на краю кровати, позволяя ему целовать свою грудь, трогать ее, лизать набухшие соски и увлеченно что-то передавать о своих чувствах: звук был едва различим...

Я знаю, с какими чувствами, даже после стольких лет супружеской жизни, Наталия могла отдаваться мне, и не видел и не чувствовал этого через экран.

Они даже разделись сами, хотя Серега и пытался приложить свои ручки в общее дело.

Я не сомневался, что им уже доводилось заниматься любовью, и пока смотрел за происходящим сдержано: что уже я мог изменить?

Душила лишь горькая обида в том, что меня предал друг, даже вопрос – отчего Наталия повелась на все это? – отступал куда-то на пятый пункт!

Наталия абсолютно голая легла н спину, ничуть не прикрывая своих достоинств, и мне удалось расслышать слова Сергея, больно кольнувшие меня:

— Какая совершенная женщина! Разве она должна принадлежать только одному?

Так вот, зачем ты так часто «гостил» в нашем доме! И всем твоим словам про мужскую дружбу, грош цена!

Серега прилег рядом с Наталией, и, как следовало ожидать, принялся целовать ее груди, все больше уделяя внимание отскочившим соскам.

Я слышал влажные звуки поцелуев-засосов, и даже различал, как урчал Серый от полученного удовольствия... Да я и сам был таким!

Только что же ты, Серега, на чужую-то жену позарился!?1 Когда произошел тот момент, когда ты перешагнул даже наши с тобой чувства?

А Серега, пока я терзался этими мыслями, уже возлежал меж разведенных ног Наталии, точнее, сполз к ним, и сейчас, судя по движениям головы, делал то, чего я себе не допускал в отношении Наталии.

Да, не было у нас с ней оральных прелюдий и долгих страстей на этой почве: Наталия как –то сказала, что подобное ей – противно, а я и не настаивал... Да и сам не лез в ее «пещерку»!

А Серега не страдал комплексами, и принялся ублажать Наталию так, как считал это нужным. Тем ли пронял ее?

Хотелось бы спросить лично, но пока я едва различал дыхание Наталии, которое явно участилось...

А еще Наталия самолично трогала руками свои груди, как если бы получала от этого еще больший кайф, чем от подлизывания Сереги.

В какой-то момент Серега разогнулся: видно, посчитал прелюдию оконченной, и Наталия тоже приподнялась.

Он взял ее груди в обе руки и что-то прошептал – голос все равно был не различим, - но Наталия согласно кивнула.

И случилось то, чего даже я не ожидал.

Отвергая раз и навсегда оральные ласки в мой адрес, Наталия поместила в ротик мужской орган моего уже бывшего друга.

Не могу сказать, что тот смотрелся сильно, но под воздействием поступательных движений губ, которые втягивали его в себя, он прилично поддал!

И странное дело: у меня не было ни чувств ревности, ни брезгливости к своей жене. Даже наоборот, проявилось чувство удивления и какой-то гордости за нее: вот может же, когда хочет!

А вот Серегино поведение, который и без того нарушал все этические и моральные нормы, мне вновь не понравилось.

Едва губы Наталии приступили к этому делу, как он, задрав голову, едва ли не победоносно, запрокинув голову вверх, выпалил:

— О, да-а-а....

Сука! Небось еще злорадствовал тому, что этими самыми губами Наталия потом целовала меня! Как если бы меня использовал!

Но Наталии хватило на засосов 10-12, во время которых она погружала в себя член Сергея где-то на 1/3, чего, впрочем, хватило, чтобы он достаточно окреп.

Теперь он полез на кровать, лег на спину, раскинув ноги, и поманил к себе Наталию, и та, после некоторой паузы, все же поддалась ему.

Она села на него сверху, спиной к камере, и Сергей тут же ухватил ее за ягодицы: видно, целовать и трогать только ее грудь ему уже поднадоело?!

Терпение явно изменяло ему, поскольку Сергей стал иступлено молотить своим членом в нежное лоно моей супруги.

Взору моему то и дело открывались Серегины яички, подкидываемые в мошонке от быстроходного ритма. Так и хотелось наподдать по ним ногой!

Наталия – а я знаю свою жену! – не была готова к такому чёсу, и несколько раз осаждала своего ретивого любовника, предпочитая более мягкий и неспешный темп.

Я слышал, как заскулил Серега, которого что-то не устраивало, но он готов был поскупиться со своими кобелиными желаниями, и на некоторое время отдался предпочтениям Наталии.

В тот момент, когда Наталия овладела инициативой, она чуть обернула голову, и посмотрела как если бы под себя, на снующий в нее член, и видно, это здорово возбудило Сергея, поскольку ее грудь тоже открылась ему во всем своем желанном великолепии.

Серега сбился с ритма и вновь замолотил внутрь моей женушки, вынуждая ее согнуть выпрямленную спину и упасть на него.

Тут я услышал подвывание Сергея, показавшиеся мне презрительными, несмотря на то, что сделаны эти слова были в порыве страсти:

— Наталия, я не могу уже больше! Сейчас, сейча-а-ас....

Не знаю, что подействовало на Наталию, но она соскочила с Сергея, оставив его желания и фантазии не реализованными.

Впрочем, она тут же с готовностью прильнула на бочок, спиной к Сергею, и приподняла ногу, предлагая войти в нее так, как обычно делал это я.

Сергей все понял сразу, и уже спустя пару секунд они пристроились на кровати так, как это делали мы в моменты нашей близости.

Причем Наталия лежала на своем «рабочем» месте, Сергей – позади нее, скрытый от объектива, если бы не его руки, которыми он лапал груди моей жены, а своей желанной женщины!

И все же – все лучше, чем видеть дергающиеся в промежности яйцы, по которым так и хотелось нападать кулаком!

Сергей продолжал буквально вбивать в Наталию свой член, и ее груди сотрясали яростные толчки, а из горла вырвалось несколько сильных стонов! Намного сильнее, чем это было принято у нас, но ведь и наши действия были тише и спокойней: я обычно наваливался на Наталию, она принимала меня и выпускала, лишь глубоко вдыхая с каждым проникновением...

Серега сорвался!

Он выскочил из-за спины Наталии, подвывая и тряся членом, который источал вокруг жидкую энергию...

Наталия перевернулась на спину, приподнялась на локтях, глядя на него.

— Ты кончил? – уточнила она.

— Уже... Уже... - терял рассудок Сергей, крутясь на кровати.

Вот откуда на простынях и была его сперма!

Наталия смотрела на него, пока он обтирал свой член.

— Я очень скучал по тебе, - сказал он.

Наталия промолчала.

— Скажи. А ты сама... кончила?

— Ну да... - пожала она плечами.

Несмотря на такие слова, я понял, что она просто пытается польстить Сергею.

Тот постепенно приходил в себя после этого траха.

— Ты роскошная женщина, Наталия! Жаль, что мне приходится тебя делить с этим твоим...

Концовка фразы четко давала понять, кем был для меня мой друг и кем являлся для него я!

И это после стольких-то лет дружбы, крестин детей!

Но Наталия не повела:

— Костя – мой идейный товарищ и надежный партнер! Потому он все еще мой супруг...

— Но мне ты готова уступить, - хитрил подлый предатель Сергей.

— С тобой я делюсь только телом, - отсекла Наталия.

— Но ведь... Тебе хорошо со мной? – не унимался Сергей.

Я затаил дыхание, а Наталия – паузу...

— Я бы не дала тебе в противном случае...Но не считай это за норму!

— Я люблю тебя, - сказал Сергей.

— Мне жаль тебя, - ответила Наталия.

Больше они особо не разговаривали, лишь Серега о чем-то бормотал, но Наталия слушала его без особого интереса и лишь дежурно кратко что-то отвечала.

В какой-то момент оба просто вышли из комнаты, и больше в нее не возвращались...

Я не стал предъявлять Наталии компромат на нее, поскольку это бы ударило и по мне. Причем в первую очередь, но с большим отрицательным эффектом. Наталия бы подала на развод, суд бы оставил ей детей, претендовала бы она и на квартиру. Да черт бы с этой хатой, но отдавать бы детей я не стал... Да и отпускать Наталию не хотел!

Измена? Что есть, то есть...

Мне было горько и стыдно, но еще более гнела мысль, что Сергей подвел мою Наталию к измене, склонил к отношениям и лжи, и зная о том, что использовал мою жену, близкого и родного для меня человека, все так же смотрел мне в глаза, называясь другом!

Но и дать ему в морду – было бы слабым наказанием!

Несколько дней я ходил сам не свой, еще больше втягивался в работу, чтобы отвлечься от мыслей об измене Наталии, а с другой стороны – вынашивая план изощренной месте своему недругу!

Я старался никоим образом не выражать своих чувств и подозрений при ней, но поцелуи ее лживых губ причиняли мне ожоги. Этими губами она ласкала член чужого мужчины, и ими же говорила, что любит меня...

А Сергей вдруг просто попал из «эфира», и даже не отвечал на мои звонки, чего ранее за ним я не замечал.

Что-то подозревал, или заела совесть?

Но мой план уже был составлен, и презренный предатель, нарушивший ход моей жизни, был обречен!

В один из вечеров я посетил сквер, где тусуется всякая асоциальная шушера. За такими тянется уголовный след краж, разбоев и грабежей, и именно здесь я отыскал парочку отморозков, которым предложил «работу».

— Надо проучуть одного делового, - сказал я.

— Проучить? – уточнил некто, по кличке Марчелло. – То есть, намекнуть на что-то или немножко побить?

Мне понравилось, что он не стал дурачить меня байками, а ему понравился мой «лопатник», из которого я извлек лавэ в заграничной упаковке...

— Второе, и не немного... Главное, не переусердствовать!

Марчелло уже разминал кисти рук, но с пониманием кивнул.

— И да... - подвел я черту. – Его внешнее состояние меня абсолютно не волнует... А вот его... яйца... от них и воспоминание не должно остаться!

Марчелло покосился на своего спутника, как если бы проверял, слышал ли он мое особое пожелание. Видно, оба сочли меня немного ку-ку, и я тут же объявил:

— За это приплачу столько же!

Марчелло равнодушно пожал плечами, как человек, не привыкший задавать ряд вопросов.

Я дал весь расклад на своего визави, и определил время «Х» - завтрашний вечер, не позднее!

Стоит ли говорить, каким был для меня тот день, в ожидании вечера.

И до вечерних сумерек я еще мог все отменить, а сам завороженно смотрел на стрелки часов.

Марчелло сказал, что сам выйдет со мной на связь, и сдержал обещание...

Я приехал на место, которое он оговорил, и мы даже пожали друг другу руки, хотя мне стоило бы держаться от него по дальше...

Марчелло показал мне телефон, который казался несколько несуразным с его внешним видом – вещь, оплаченная особыми услугами!

Он включил воспроизведение записи.

— Гляди, вот, выносят из подъезда этого «оленя»... Доставили в больничку... Это что бы ты не подумал, что я типа цену себе набиваю...

Запись была не четкая, сделана из далека, но я не сомневался в словах Марчелло.

— Все... исполнили? – уточнил я, сам удивляясь своему некому равнодушию, как если бы Сергей был для меня посторонним, совсем чужим человеком.

— Как и было оговорено... - вновь пожал плечами Марчелло.

Я передал ему остаток денег, и пожелал больше не пересекаться!

Вернувшись домой, я не мог перейти порог квартиры, и долго курил, сидя в салоне машины, чего ранее себе не позволял.

Я удивлялся собственной черствости и мысль о том, что будет далее меня как-то не тяготила.

Сергей поступил со мной жестоко и подло, но я взыскал с него за это с избытком...

Моя задержка в салоне машины пошло мне только на пользу. Неожиданно прозвонил телефон, и я аж вздрогнул, увидев на мониторе номер и авку Сергея!

Неужели Марчелло подвел. Гад!

Но звонила мать Сергея, с его телефона...

Захлебываясь слезами и шамкая слова, она поведала, что Сережку «забили отморози»! И что ей делать теперь, не знает...

Я тут же помчал в больницу, не уточнив даже, в какую именно...

Об этом мне ранее говорил Марчелло, чем я мог бы себя выдать!

Но хотел ли я играть роль ничего не знающего, готового броситься на помощь по первому зову друга или его родных?

Нет, я хотел убедиться, что дело обстояло именно так, как мне говорил Марчелло и мать Сереги...

Лишь переступая порог больничного отделения я успел еще подумать: кем же я становлюсь? Серега бездушно уводил от меня любимую женщину, а я столь же бесчувственно отдал приказ о том, чтобы его покалечили!

В реанимацию к нему не пустили, и я лишь повидался с матерью Сергея. Та, сбиваясь на слезы, рассказывала мне, что нашла сына в подъезде дома всего в крови, что какие-то отморози его избли не понять за что, а я сижу, и гадаю о чем-то ином: думал ли Сергей, что подводит меня, когда использовал мою жену, что предает меня и годы нашей с ним дружбы?

И если, допустим, я готов был раскаяться в свершенном, то был бы он откровенен со мной в обратном?

Кратко пробегаю глазами по заключению врача: «черепно-мозговая», «переломы ребер... под счет...», вывих плечевого сустава...переломы костей лучезапястного сустава, множественные гематомы головы и тела...

Но одну фразу я искал внимательней и тщательней остальных, и прочел несколько раз, когда нашел: «размозжение обоих тестикул...».

По своей похоти и капризам Сергей сделал из моей жены свою любовницу, а по моей прихоти я сделал из него бесполого инвалида!

Ор мамаши Сергея, ставшего вдруг для меня совершенно чужим человеком, доходил до меня точно из небытия:

— Костя, Костя... Скажи, за что? Кто это с ним такое сделал?

Мне стоило больших трудов, чтобы сдержать язык за зубами, и не обмолвить, что это – я!

Муки совести? Ничуть...

Скорее, мучился бы я, если бы извлек иную тайну: о связи Наталии и Сергея! Знаю, что не будучи понятым, я лишь хотел мести!

Я отправился домой и во всю проклинал... Сергея!

— Ты во всем виноват, Сергей! Из-за тебя же самого все это вышло!

Этими словами я заговаривал собственный внутренний голос, который указывал, что моя месть не соразмерна содеянному им!

Гнилой поступок против кровавого преступления!

Придя домой, я даже удивился тому, что не испытываю особых эмоций, разве что злорадство!

А Наталия, увидав меня, сразу поняла, что произошло что экстра и даже замерла в коридоре. Кажется, даже если бы я предъявил бы ей ту запись, эмоции захлестнули бы ею меньше.

— Серегу – избили! – говорил я ровным голосом, наблюдая за тем, как меняется выражение лица и глаз Наталии. – Череп проломили, ребра поломали, избили всего...

Наталия побледнела от новости, и черные волосы стали особо черными на фарфоровом цвете кожи.

Но самый шок ее ждал еще впереди.

— Без яиц оставили!

— Что-о-о? – обомлела Наталия, и чуть не выдала себя: - Сережа-а-а-а...

Так переживать за человека может не просто друг!

И я сказал слова, которые можно было трактовать как поддержку друга, если только не знать, зачем они были произнесены:

— Врачи делают все, чтобы он выжил...

А про себя добавил: «И страдал...»

Еще бы, ведь моя месть не оставляла ему шансов на то, чтобы оставаться полноценным мужчиной и любовником моей жены.

А у меня хватит выдержки, чтобы умолчать о том, что мне известно!

И все же когда несколькими днями позже из больницы поступили благонадежные новости, мы с Наталией приехали в больницу, чтобы навестить Сергея.

Как и следовало ожидать, нашли мы его в одной из палат. Всего перебинтованного.

Заныла Наталия, но это было лишь отражением нахлынувшх чувств.

Но я видел, как сковало жалостью к самому себе глаза Сергея, который понимал, что им уже не суждено быть вместе.

Измена Наталии не изменило мое к ней отношение: я все же любил ее, да и она – мать наших детей!

Да и мне не за что было винить ее: Сергей был виноват в случившемся, и поплатился за это.

А Наталия... Естественно, что она молчит о связи с Сергеем, а я молчу о том, что известно мне.

Сергея выписали после долгого курса реабилитации, но он не ищет с нами былых встреч. Однажды, правда, когда он заглянул к нам, я предоставил бывшим любовникам возможность побыть вместе, как бы случайно оставив их вместе, чтобы «сгонять за хлебушком». Уж не знаю, о чем у них состоялся разговор, но, вернувшись, в глазах Наталии я читал пренебрежение к Сереге, и я чувствовал, как не ловко ему было находиться рядом с женщиной, чье тело до недавних пор он боготворил, а сейчас – был немощен!

— Жалко Серегу, - призналась Наталия с тихой грустью, когда он ушел.

Я ждал, что она скажет еще, и не перебивал.

— Но вообще – он слабый мужчина, - неожиданно подвела она.

Я даже удивился такому откровению.

— Ты о чем?

А у самого крутилось перед глазами, как Серегин член трепыхался в половых губках моей супруги, и как он скулил о том, что собирается кончать, а потом допытывался у нее, кончила ли она? Наталиин голос тогда звучал ровно и гладко... Чувствовалось, что эмоций он ей не доставил и к разрядке не привел!

— О жизни его, - пожала Наталия плечами. – Сергей как будто бы пытался перенять что-то у других, чего не мог обрести и создать сам... И чего добился?

Я вдруг припомнил, с каким упоением он имел мою жену, а она сносила его эмоциональный запал... «Мне жаль тебя...» - так звучали ее слова после секса.

Я не ответил, и молча думал над тем, что ни Наталия, ни Сергей, не расскажут мне правды о своих отношениях. А я не стану и требовать.

Наталия была не верна мне, но... Лишь телом, отдав себя другому, который этим не преминул воспользоваться! И из-за своей духовной слабости, обессилил и физиологически!

На миг я допустил мысль, как в мое отсутствие Серега мог и слезу пустить, униженно моля Наталию помнить о том, что их связывало и прося остаться хотя бы друзьями...

Кто же из них предатель и изменник? Кого в чем стоит винить, а кому – простить содеянное?

Я взял Наталию за руку и поднес к своим губам...