Мы с Олей забрались на заднее сиденье Нивы, Илья откинул кресло, обошел спереди и сел на водительское место. Его руки уперлись в руль.

— Может не стоит никуда ехать? - обернулся муж, - Может дома?

— Ребят в лагерь проводим, тогда можно и дома, - твердо ответила я, - Оль, твой-то где?

— Завгар задержал, как освободится, подъедет к нам на речку, - улыбнулась Оля.

Надеюсь, мой интерес к мужу Оли задел обоих за живое. Вон как Илью передернуло, а Олю... Не то, что я была зла на нее, просто за спиной у меня перепихнуться с моим мужем, когда мы итак регулярно встречаемся семьями - это в какой-то степени предательство. Не сильное, конечно, но пообижаться можно пару дней. Зато Илья стал такой предупредительный, обходительный, снисходительный. Он завел машину и не без скрежета вдавил ручку переключения передач. Поехали. Все молчат: я наслаждаюсь смущением голубков, Оля не решается первой заговорить, чтобы не отхватить сарказм в свою сторону, Илья - по той же причине. Подумать только, едут поебаться, а стесняются говорить при мне... Да, в свете последних событий, наш квартет стал восприниматься как-то иначе. За окном проплывали лесополосы, поля, пролески, машину иногда трясло и кидало на ухабах, мы с подругой то и дело наталкивались друг на друга. Каждый раз она мягко удерживала меня и заискивающе поглядывала. Илья тоже бросал взгляды в зеркало, стараясь определить мое настроение. Уж ему-то отсутствие Олега только на руку сегодня.

Машина свернула вправо, извилистая грунтовая дорога повела сквозь лес. Ветки время от времени хлестали по лобовому стеклу и упруго сопровождали листвой вдоль кузова. Приехали. Наше место - прогалина, со всех сторон укрытая густым лесом, только с одной стороны полноводная река. Часто сюда ездим. Илья заглушил машину, включил радио и откинул кресло, чтобы выпустить нас - своих наложниц. Хотя нет, при Оле он ведет себя сдержанно. Кавалер какой, даже ручку подал дамам, встречая из салона автомобиля. Как будто он не ебать нас тут собирается и мы не с заднего ряда выбираемся, согнувшись в три погибели. Мы с Олей растянули покрывало и выстелили его на земле. Казалось бы, что еще надо? Алкоголь!

Илья выволок из багажника сумку с закусками и звонкими бутылками. Тяжелая сумка, но кроме Мартини нам ничего не понадобится - не трахаться же на полный желудок, а подшафе - в самый раз! Хорошее место, в тени деревьев не жарко, от реки веет прохладой, из салона приятная музыка. Илья расставил пластиковые фужеры с длинными ножками прямо на капоте. Есть в этом жесте какой-то неуловимый шарм, намек на стремление к комфорту даже в дикой природе. Капот вместо стола... это всегда отдает романтикой. Тост "За любовь!", треск пластика вместо звона хрусталя и понеслась. Вино во всем своем очаровании, градус в действии. Заиграла новая песня, кавалер пригласил меня на танец. Я пригубила, подумала и отвергла приглашение. Илья, не долго думая, пригласил Олю. Его руки сначала прижимали даму, расположившись на пояснице, потом сползли на короткие джинсовые шортики. Хороша чертовка, дай бог каждой так выглядеть в нашем возрасте - ножки длинные, загорелые, попка круглая в тугих, коротких шортиках, белая маечка с тонкими лямками на ключицах - как тут не влюбиться?

Я опрокинула вино, высосала со стенок последние капельки и швырнула фужер на капот. Оглянулись; не снижая экспрессии, я ухватила края сарафанчика и махом сдернула через голову. То, что мои сиськи свободно покачивались под платьицем, никто не сомневался, а вот, что я без трусиков - это уже было сюрпризом. Я небрежно скинула с ног босоножки и деловито прошла к покрывалу, улеглась, оперевшись на локти, и с любопытством принялась смотреть на голубков. Парочка замедлила танец. Илья принужденно улыбнулся и отпустил партнершу. Оля поспешила реабилитироваться; она живо стянула через голову маечку. Очертания грудей и торчащих сосков не обманули ожиданий. Потом расстегнула джинсовую молнию и, работая поочередно бедрами, с трудом стянула тесные шорты.

Везде загорелая, ни намека на лямки. Оленька опустилась коленями на край покрывала у моих ног и припала к низу моего живота. Ее большие глаза оттуда преданно смотрели на меня, просили разрешения раздвинуть мои крупные ляжки. Я поддалась и сама раздвинула ноги. Олины пальчики ласково легли на нежную кожу возле самой промежности. Она лизнула коротко и стремительно, как кошка, наружную поверхность вульвы. Я откинулась и закрыла глаза. Подруга нежно проводила мокрым язычком по половым губкам и клитору, сжимала основания бедер, впивалась пальцами в мою кожу. Я застонала. Как мягко и нежно она лижет. Ладонью я накрыла свое лицо.

Оля крутила головой и вкручивала свой язычок во влагалище, она впивалась губами в него, высасывала с поверхности соки, вызывая непотребные звуки. Она отрывалась на полную катушку. Она даже пыталась раздвинуть ягодицы и достать раскаленным кончиком моей нежной дырочки. Я подала таз навстречу - уж больно это приятно. Хочется увидеть ее глаза, да где уж там, она так увлеченно работала, что забыла, что у меня вообще есть глаза и они тоже нуждаются в ласковой улыбке. А для меня это так важно. Илья разделся, стоит в нерешительности. Пристроиться членом к моему лицу он сейчас не решится. Он облизнулся, походил вокруг Олиной жопы и все-таки пристроился. Чтобы не встретить моего неодобрения, он, исполненный страстей, просто избегал смотреть мне в глаза.

Зато Оля, когда он засадил, опомнилась, оторвала лицо от моей пизды и округлила глаза. Плутовка - можно подумать, он ей в первый раз засадил. Не умеет он по-другому, только резко и только глубоко. Я смотрю ей на лицо, выражение настороженности сменяется облегчением, потом перерастает в блаженное. Уголки губ изобразили улыбку. Снова ловушка - опять смотрю, как мой муж ебет мою подругу, а та даже лизать не в силах. Смотрит на меня, а в глазах, как ни старается, даже подобие вины не может изобразить. Кайфует. Еще бы, с таким хуем попробуй не закайфуй. Илья закрыл глаза, стиснул руки на крутых, загорелых ягодицах и знай себе натягивает. Дышит как конь, ноздри раздувает.

А мне никто не лижет. Хочется выразить лицом грустный смайлик. Хоть бы Олег приехал скорее, ну не может Оля одновременно лизать мне и сносить удары Ильиной дубины. Она закрыла глаза и уткнулась лбом мне в ногу, дрожь мелко пробежала по ее спине. Кончила. Илья аж глаза раскрыл и вытаращился на меня. Видать сжала кольцевой свод вокруг его балды. Илья стиснул зубы, напрягся, беспомощно глядя на меня и испустил стон. Кончает в нее... на моих глазах. Так не честно!

Оля собралась с силами, поднялась на руки и наконец, встала, зажав руками промежность. Ноги с трудом держали ее. Я уставилась на мужа и распростерла руки в ожидании объятий. Илья виновато глядя, опустился на покрывало и лишь только, склонился надо мной, как я сжала его шею бедрами, скрестив голени. Он сначала пытался выбраться, но скоро выбился из сил и предпочел сдаться, чтобы всецело подчиниться воле победительницы, тем более это сулило массу наслаждений. Пришлось приложить не мало усилий, чтобы изрядно потрепать муженька, но голову между мягких бедер я старалась удерживать до последнего. Оля растеряно смотрела на нашу борьбу, стоя в траве. Она, вероятно, собиралась присесть и выпустить лишнюю жидкость из организма, но я опередила ее.

Знаками я подозвала ее и указала на голову Ильи. Не совсем так, как я предполагала, но Оля все же отклячила зад и попятилась назад, пока ее ляжки не пришлись у лица Ильи. Муж задергался в объятиях моих ног, но скоро движения ослабли. Оля с наслаждением от угодничества крутила своей красивой жопой по лицу Ильи. Муж высвободил свои руки и, обогнув мои бедра, достал ладонями до ягодиц любовницы. Кажется, ему нравится, он упивается, удерживая руками жопу, как младенец кормящую грудь. Вот же сучка, и меня накормила спермой и мужа моего!

— Илюш, Ольке вылизал, теперь за меня принимайся, - я расслабила ноги.

Илья высвободился, ошарашенно обвел нас взглядом и принялся вытирать ладонями лицо.