Антонина

Стёпа разбудил в нужное время. Покормил и напоил. Я не знала, что делать - поговорить с ним сейчас или оставить всё как есть. Нетушки! Держать всё в себе? К чёрту! Так можно и шизануться.

— Степан, я видела, как ты утром мастур....

— О, чёрт! Я думал, что пронесло! – супруг густо покраснел и спрятал глаза.

— Я уже не удовлетворяю тебя?

— Что ты!? Всё по-прежнему отлично. – Степан отошёл от шока за минуту. – Не хочу оправдываться, но я шпионил за тобой. Полез в комп, посмотрел твои действия ночью пятницы. Судя по тому сколь долго, ты рассматривала папку с нашими фотками, ты сама баловалась.

А вот это уже нападение. Интонация сказанного успокоила сердце – не врёт. Мои подозрения, что ему приятней вздрочнуть, чем трахнуть жену, лишь мои фантазии.

— Да, любимый, ты прав. И что ты думаешь по поводу моего рукокладства? – не озвучивая свою дальнейшую затею, даю ему время на успокоение.

— Умозаключение моё такое: тебе нужно больше, чем я совершаю. Мы же уже разговаривали на эту тему – во всех семейных отношениях наступают периоды угасания страсти....

— Да, разговаривали, - перебиваю его и предлагаю мир: – Давай считать, что наше самоудовлетворение это и есть разнообразие сексуальных потребностей.

Далее предложила снять своё хоум-видео. Намёком, что у ЛЮДЫ с ЗЯТЕМ можно взять видеокамеру, направила течение его раздумий по нужному МНЕ пути. Стёпка задышал не в такт – видимо начал возбуждаться. Спросил размышляла ли я о сценарии или же это будет обычное соитие.

— А что нам мешает снять разные сценарии? Мой, твой. И вообще без оного, обычная порка. – высказала я начало своей задумки: пусть сначала сам предложит.

Муж согласился и пообещал нынешней ночью, когда я буду на работе, пошерстить порно-рассказы. Докончил предложение нужной мне фразой:

— Вероятно в нашем нынешнем возрасте, отвлечения на подготовку камеры к нужному ракурсу, не лучшим образом скажутся на гармоничности съёмки.

— Ты предлагаешь взять на прокат несколько камер? – я тщательно маскирую желаемое.

— Это как вариант...! Оп...оп...оператор! – заикаясь произнёс Стёпка. Сказал, спрятал взор и слегка, как школьник, покраснел. – Надо думать, кому мы доверим. – ответил на мой вопрос, о чём он думает. Хитрец! Ясно, что оставляет за мной решение.

Ни он, ни я не решались сказать о желаемом, топтались вокруг да около, мямлили и тут же отвергали бредовые идеи. И тогда он высказал предложение написать на бумажках по одному имени знакомых нам людей и довериться проведению. Я схитрила. Написала имена подружек по одному листку и имя дочери на четырёх. Стёпка уложился в пять листиков. Выбор судьбы меня удивил. Сватья Наташа. Вскинула взор в его глаза.

— Надо же! – казалось удивлению супруга нет конца. – Я её просто наобум...

Мы раскрутили остальные фанты. Я объяснила почему четырежды написала имя дочери, тем что родная душа не помешает мне сосредотачиваться на акте. В его пожеланиях были: Наталья. Зять. Соседи Илья и Вован. И некий ИКС, кого я сама захочу, но обязательно мужского пола.

— Почему соседские мужики? Они мне противны! – не скрывая гнева сказала я.

— А, по-моему, нормально они на тебя слюни пускают. И если честно, то я подозреваю тебя в связях с Вованом.

Я лишь фукнула и задумалась о том, что в его списке большинство самцов. Это что? Опаски за свою потенцию? Мол не сможет нормально трахнуть? И наличие ещё одного члена может оказаться подспорьем? Что за чушь мне лезет в голову? Не-е-ет! Не то! Вероятнее всего наличие соперника нужно Стёпочке для самовозвышения. Гляди, мол, салага, как надо жену трахать!

— А если бы выпал ИКС, ты кого предложила бы? Есть такой? – мне казалось он переигрывает с желанием разузнать есть ли у меня любовник. Штирлиц на таких вопросах не проваливается!

— Я бы предложила зятя Колю! С Людой естественно! – наконец я смогла высказать истинное пожелание. Надеюсь лицо не сильно поалело. – Но фатум указал на Наташу. Хотя это ты близок с ней... - Стёпка посмотрел мне в глаза, на мгновение допустив моё подозрение: «Как близки? Насколько?», но я окончила мирно: - Как с подружайкой детства, я поговорю с ней.

— Не хочу её! – сразу сказал муж. – Остались два варианта. Люда или Коля. Значит обоих!?

— На выходные устраиваем открытие дачного сезона. С банным мероприятием и шашлыком! – пока всё идёт по моей задумке.

— Мы это серьёзно? – взяв кисти моих рук в свои, спросил глядя в мои глаза супруг.

***

Степан.

— Мы это серьёзно? – мысленно моля её сказать: «Это нам необходимо!», спросил у Тоньки.

В её взгляде, готовом сказать мне нужное, вдруг что-то перегорело. Как будто сменилась картинка на экране монитора. Блеск возбуждения сменился на блеск сожалеющих слёз.

Видимо скрывая их от меня, потянула моё тело за собой, упала спиной на подушку дивана. Мы оба одеты: я в домашние штаны и майку, она в тунику с большой проймой для рук, с воротом, запахнутым на единственную пуговку. Она тянула, подставляя губы для поцелуя. Не впервые нам приходилось начинать половой акт в одежде – и это имело свою прелесть: мы помогали друг другу, раззадоривая пыл. Я задирал подол, она перекидывала резинку моих штанов и трусов через мачту пениса.

Всё это так спонтанно, пугающе-очаровательно, сносящее крышу и вызывающее воспоминания о прежних страстях, о тех сумасшествиях, творимых нами в дни, когда создавались интимные снимки, сейчас ставшие причиной этого соития.

Я только приспустил её трусы до колен, милая высоко подняла ноги, впустила меня в себя. Мне пришлось опираться на вытянутые руки, смотреть на милое лицо и восторгаться волнами экстаза, демонстрируемые её мимикой. Временами Тонька закатывала зрачки за верхние веки,

иногда всматривалась в моё лицо. Глаза, будто удивлялась моему присутствию, гасли.

Вывел образ супруги, совокупляющейся с Николаем. Это прибавило мне толúку злой ревности, взывающей к адекватным мерам со стороны меня, как законного супруга. За считанные секунды я вспомнил все моменты, когда ревновал её, вспомнил, что ни разу у меня не было ни одного доказательства явной измены. И что теперь? Ревновать Тоню к её фантазии? Сам-то не раз изменял, как фактически, так и мысленно. Почему бы мне не представить Людочку?

И мне привиделась дочь, лицом так же схожая с матерью. Едва представил Людочку под собой, сразу заработал тазом плавней - дочь всё-таки более нежное и любимое существо. Я отодвигал задницу почти к самому потолку, затем медленно входил в юную пещерку своего фантома....

— Активней! Ну же! – вернула меня к реалии Антонина. – МЕНЯ! – Тоня сделала небольшую паузу, подчёркивая слово, - ты не разрушишь!

Она стянула свои трусы с лодыжек, оплела ногами мою спину и принялась руководить процессом. За несколько фрикций мы «разогнали» станок до новых (меж нами) оборотов. Я таранил её, как бывало сношал Наташку, а Тоня всё подхлёстывала меня своими пяточками, шептала что-то плохо разборчивое из-за неравномерного дыхания и стонов. Я сильно мял груди, впивался губами в ароматные уста и вгонял, вгонял и вновь вгонял всего себя в любимую жену. В ту которая верна мне, в ту которая родила мне дочь. Дочь красавицу и (вероятно!) такую же любительницу сладострастий. Через это влагалище я хотел передать Людочке свою мужскую силу, чтобы она была здорова, чтобы это здоровье возвращалось к нам, её родителям, супругу Николаю.

Оргазм Тони сковал её тело, как бывало в первые месяцы нашей жизни. На секунду подумал, что дочь её кончает также, как она: пальцами рук вонзается в холку, ногами стопорит задницу и перестаёт дышать. Начав целовать, оповещает, что готова к продолжению или окончанию по желанию партнёра. Я за несколько десятков фрикций спустил в уютную пиздёнку жены. Сразу отвалился в сторону.

— Жаль, однако... - простонала Тоня. Ответила на мой вопрос о чём это она: - Что это всего лишь фантазии. Особенно жаль, что не можем снять вот то, что сейчас было!

— Если ты не будешь смущаться дочери и Николая, то я сто процентов поддержу тебя, любимая моя. – прямо глядя в её красивые очи сказал я.

***

Антонина.

— Правда? – спросила я. Продолжила: - Нас с тобой увидят дочь и зять. Ладно голыми – это можно подвести под идеологию натурализма. Но как быть с половым актом?

— Нужно посмотреть, как объясняют ЭТО нудисты.

— Можно представить будто кроме нас при этом никто не присутствует, считать операторов бездушными роботами. – я совсем раскрепостилась, перестала играть невинную, начала излагать свои мысли: - В выходные сначала просто нудистские посиделки, разговоры на отвлечённые от секса темы. Потом, в следующие выходные...

— Или даже вечером любого дня. – торопливо перебил меня Стёпа.

— Да, можно во вторник или среду предложить им сделать небольшой ролик нас с тобой целующихся и ласкающихся. – я чувствовала: или сейчас выскажусь, или к этой теме больше не смогу вернуться никогда. – И так постепенно дойдём до задуманных нами сцен. Я недавно смотрела порнушку.... Она кстати, у меня на смартфоне есть. Посмотришь потом. Там правда без перевода, но так красиво поставлена сцена соития меж сыном и матерью, прям очарование! Ты будешь играть роль моего сына.... Лица твоего мы не будем снимать! Есть у тебя на примете что-то подобное?

***

Степан.

— Красивого? – спросил я. – Нет, нету. Но время ещё есть.... Тонечка, у нас вся жизнь впереди, столько сможем наснимать, что придётся несколько дисков покупать.... Тонь, а ведь мы их будем снимать. Предложим им взять вторую камеру, да будем друг друга фотографировать....

— До чего быстра мысль...! Я о том, что ты без запинки сказал: «будем друг друга», а я уже подумала, что ты предложишь поменяться парами.... Стёпка, скажи правду. Если так случится, ты трахнешь нашу дочь?

— ДА! – изобразив размышления в течении нескольких секунд, твёрдо сказал я. – И от тебя потребую, чтобы и ты, не раздумывая потрахалась с зятем. – быстро продолжил я, чтобы Тоня не смогла вставить запрещающие требования. - Для усиления, так сказать, семейных уз. Если бы я мог вернуться во времени назад, то трахнул бы твою маму, чтобы она лучше относилась ко мне.

— Я и так зятя люблю и уважаю. – сообщила Тоня. – А уж после этого, так вообще ЗАЛЮБЛЮ! Молодой партнёр... это... это... это...

— Согласен! Это лучше, чем пожилой муж. – окончил я, то, что разумная жена не могла произнести. – Даже молодая партнёрша не сравнится с молодым любовником! Особенно для тебя, моя ВЕРНАЯ жена! – спрашивать: «Или неверная?» было бы как минимум беспардонно. Не произнёс, так как был уверен, даже если у неё были интрижки на стороне, то знать МНЕ о них не надо. НИКОГДА! – Ты поговоришь с Людой или мне поручишь обсудить это с Колькой?

— Сама поговорю. Мне надо будет завтра с утра поехать на дачу, навести там более-менее порядок в домике, вынести тахту из него на веранду. – когда Тоня начинает планировать что-то с дачей, это означает её полную решимость и лучшее, что я могу в это время делать, так выполнять всё, что она накажет.

— Ты там осторожней, не растяни что-нибудь! – предупредил я в промежутке её размышлений вслух.

***

Людмила.

Супруг уехал к любовнице-матери, а я начала готовиться к встрече с отцом. Энергетика соития с Котей ещё не погасла, так что я летала о квартире, что та птица колибри. За час успела хорошенько помыться, соскоблить щетину на письке до девственного состояния – предстану перед очами родимого папочки в том виде, каком была в тот памятный для меня день. Сиськи правда уже не прыщики, но основное средоточие мужских стремлений подготовила. Нижнее бельё выбрала не слишком развратное. А такое у меня имеется – Котя иногда балует свой взор тем как выгляжу я, его личная блядь, в откровенном неглиже. Конечно я и сама завожусь в такие моменты, но как прекрасен секс с раскрепощённым мужиком. Один блеск красных, как у быка-производителя, глаз чего стоит. А ПОТЕНЦОМЕТР?

«Хватит, дурочка! – остановила я себя. – Думай о чём будешь разговаривать с отцом! Да-а-а, просто так подойти и сказать: «Пап трахни меня!» ни в коем случае нельзя! Хватит ещё Кондратий родного моего. Та-ак! Значит о фильмах, о происшествиях на последних свадьбах.... Приврать можно. Допустим о драке и о том, что стало причиной тому. Во! Точно! Теперь про алкоголь. Сегодня я уже превысила дозу.... Да, перестань! К тому времени всё выветрится-выссытся, так что можешь выпить вина. Папе закажу соточку коньяка. Мама в ночную уходит из дома в десять вечера. Отлично. Но о маме не думать! Это вредно для всего мероприятия. Не думать о маме.... Не думать о маме.... Блин-блинский! А почему о ней не думать-то? Только из-за того, что планирую соблазнить её мужа? Так ведь я могу и рассчитаться, так сказать! Пусть Котя её чпокнет! Как бы баш на баш! Как это устроить? А нахрена мне об этом размышлять, пусть мужик сам.... Если захочет конечно. Седьмой час, пора звонить папе.... А позвоню-ка я маме! Прикола для. Послушаю что она скажет!»

— Мамуль, привет ещё раз. Мне нужен мужчина для одного очень важного дела. Позволь воспользоваться твоим мужем?

— А твой муж разве не пригодится для того ДЕЛА? – без задержки на размышления ответила мама.

— Я поручила ему другое дело.... Он повёз мясо к маме Наташе. Думала, чем бы занять себя, пока муж в отъезде.... Ну о чём может думать молодая женщина, как не о... се-е-емье? Пока думала, получила приглашение от потенциального заказчика в кафе «Ереван»... Мама, встречаться с незнакомым мужчиной, да в злачном заведении! Это опасно...! Через сорок минут нужно быть там....

— Ну-у-у-у... - мама излишне долго растягивала слово из двух букв, явно поддерживая мою игру. – Разве что в качестве охранника, а не по прямому назначению, тогда – бери, пользуйся. Стёпочка, миленький наш, одевайся для сопровождения своей дочери на встречу с незнакомцем!

***

Степан.

— Па, я, наверное, у вас переночую. – сказала Люся, после того, как мы посидели в «Ереване» три превосходных часа. – Скучно одной дома.

— Кто бы был против – я нет! – опьянённый присутствием той, что в ближайшие дни станет моей любовницей с полного благословения её матери, моей супруги, выразил полное согласие. За эти часы я приятно побеседовал с такой же разумницей, как Тоня, морально насладился общением и, чего скрывать, обрадовался её предложению. – Мама ещё должна быть дома.... Да, она что-то хочет тебе сказать лично.

— Интригующе, однако! Идём скорее, мой кавалер! – Люся уже который раз за вечер взяла меня за руку, который раз порадовала энергичностью настроя. В такие секунды я готов был ко всяческим свершениям. Будь то героический подвиг, с жертвой самой жизни, или переносом её самой на руках до дома.

Благо, что «Ереван» всего в квартале от нашего дома – вошли в квартиру 22:33. Тоня, собираясь на работу расхаживала по квартире в неглиже, состоящем из обычных трусов. Она всё же накинула халат, прежде чем поцеловала Люсю в щёку, а меня в губы.

— Антонина Сергеевна, возвращаю вам кавалера в полном здравии. Разве что немного в подпитии.

— Я рада, Людочка, что ты такая весёлая и прелестная. С удовольствием бы поболтала с вами, но увы, нужно командовать бригадой. Стёп, готовься ко сну, а я посекретничаю с нашей красавицей.

***

Антонина.

Я действительно была очарована задором своих родных. Людочка сияла блеском опьянённых глаз, Степан даже помолодел на десяток лет.

— Ма, я здесь переночую. Не выкинула ещё моё подростковое ночное бельё?

— А влезешь в него? – спросила я, показывая на антресоли, где находится старый чемодан с хранимым на всякий случай бельём дочери. Она вспорхнула на поставленный стул, достала чемодан, а я продолжила: - Люд, в выходные приглашаю вас с Колей на дачу.... Просто для отдыха. Шашлычок и салатики из свежих овощей, банька и немного винца с пивом.

— В эти выходные? В субботу никак не можем! Мясо уже у нас, значит мы должны отработать. По договору хронометраж фильма должен быть четыре часа, а это как минимум двенадцать часов съёмки.... В воскресение? Давай после трёх часов? Этим простакам подавай их испитые лица на второй день. Деревня как раз в стороне твоей дачи, значит оттуда мы заедем к вам.

— Люсь... - я вновь мялась, боясь произнести самую важную информацию. После того, как запнулась ещё два раза, всё же продолжила: - Мы с папой хотим в августе поехать на дикий пляж, где собираются нудисты. Нам нужна предварительная подготовка, для осознания, нужно ли нам ЭТО вообще. Вы с Колей будете, как бы зрителями... Конечно и сами можете обнажиться.

— Может позовёте тех, кто вам порекомендовал...? – зачем-то спросила дочь. Меня это расстраивало и готова была сгореть от стыда, но я подстегнула себя:

— Никто не рекомендовал! Посмотрели, как другие люди отдыхают дикарями, решили попробовать. Тебе неприятно моё пожелание?

— Нет, мамочка, нет! Я не знаю, как об этом сказать Коле. Пусть папа с ним поговорит. Ага? – говоря, Люся наконец нашла шорты и майку, в которых спала до замужества. Сняла платье, прям на бельё надела шорты, затем майку. Всё было в обтяжку и для сна не годилось. – Придётся голенькой спать. Оставишь этот халат, я в нём до постели ходить буду.

— Перемеряй остальное, если не подходит, нужно выкинуть. Конечно Стёпа поговорит с твоим мужем... Ой, я-то чего сижу? Служебный ждать не будет! – я начала одеваться в ту одежду, в которой обычно хожу на работу.

В пакете у меня, помимо рабочего халата с колпаком, ещё комплект нижнего белья - любовник Олежка позвонил, пока Степан отдыхал с Людочкой, сообщил что снял квартиру за два квартала от нашего дома, предлагает утром зависнуть у него.

***

Людмила.

Едва мама вышла из моей спальни, я оголилась, надела оставленный мамой халат. Он когда-то был ярким, как бывают цветасты все изделия из узбекского шёлка, очень стройнил маму. Ощущая кожей тепло маминого тела, провела рукой по талии, представляя, как папа будет его ласкать, вспомнила, что Котя не отписался, как доехал. Написала сама. Дожидаясь от него ответа, расстелила постель, прикинула поместимся ли мы с папочкой на ней. Вспомнила, что девственность именно на этой кровати оставила с Назаровым. Но сразу заглушила воспоминания – не хотела смешивать два различных половых акта.

«Почти одиннадцать часов. Спит мой Котя, что ли? – подумала я, не дождавшись ответа от супруга. – А если в дороге, что произошло? Напишу ещё разок, потом позвоню!»

Ответ пришёл ровно в 23:00.

«Доехал нормально. В 9 вечера уже загрузил мясо в морозилку. А дальше произошло, то, о чём расскажу при встрече. У тебя всё Окей?»

Всё ли у меня хорошо, пока нужно выяснить – папа чего-то застрял в ванной. Не уснул ли он там? Подошла к двери, послушала. Жужжит электробритва. Из прошлых наблюдений я знаю, что он часто брился на ночь. Ответила мужу, что всё идёт по плану. Но мой внутренний мандраж говорил об обратном. Это всегда со мной происходит – особенно ярко выражалось чувство неуверенности перед спортивными выступлениями в юности. И из-за этого всегда плохо исполняла упражнения. Именно поэтому забросила спорт. Юркнула на кухню, отпила прямо из бутылки глоток коньяка. Нихера не помог – наоборот мысли стали сбиваться.

Благо папа вышел из ванной. Надетый на него банный халат, немного откровенно распахнут – видна грудь много ниже солнечного сплетения, и ноги выше колен, даже через чур выше – если бы я села на диван, то может быть заметила часть залупы. Посмотрев на родителя, покраснела и пошла в ванную.

«Люська, это твой родной отец! – глядя в зеркало, начала соображать я. - Разумная дочь не должна опускаться до ебли с...! Поиграла, хватит! У него такой же член, как у других. Плюс-минус сантиметры длины и толщины. В воскресение тебе представится возможность посмотреть на его причиндалы и убедиться в том. Химические компоненты аналогичные. И вероятно часть их отсутствует в виду возраста. Почисти зубы, сполосни гениталии, ляг на постельку и вздрочни, как в юности!»

Выполняя последний пункт лёжа на родной кровати, я увидела, как погасла полоса света под дверью. Откинула одеяло

в сторонку, раздвинула ножки, как при натуральном коитусе.

Представила, что папа вошёл в спальную, постоял в темноте, тихо спросил сплю ли я. Будто промолчала, дождалась пока он сам предпримет активность.

«А почему бы самой не пойти в их спальную, послушать как он сопит во сне, да подрочить под этот фон?» - решила я, вставая с кровати. Быстро, пока решимость не сменилась мандражом, как была голенькой, потянула дверь за ручку...

***

Степан.

Антонина ушла на работу, а я всё ещё наводил марафет на морде лица. Сначала покупался под душем, затем заметил, что щетина на щеках подросла за те часы пока был в кафешке. Прошёлся электробритвой. Нащупал ещё колючие участки. Получается, что за сегодня уже третий раз бреюсь. Перед соитиями с Антониной брился всегда... или почти всегда, если об этом было договорено заранее. Ни одна любовница не была такого удостоена. И вот я готовлюсь любить свою дочь. Не хочу, чтобы она отвлекалась на колючесть щёк, на вонь изо рта.

«Мужик, - обратился я к своему отражению в зеркале. – ебать блядей, это одно. Другое дело твоя дочь. Что станет с её психикой, если она будет ошарашена, после того, как ты войдёшь в спальную и предложишь потрахаться? По крайней мере, если тебе ТАК хочется присунуть ей, то нужно начать постепенно. Вот в воскресение начнём, а там уже как получится. Посмотрим на её отношения к моему голому телу. Вдруг её не прельщают старческие тела? К тому же она обязалась Коле хранить верность. И ты будешь способствовать блядству дочери? НИХУЯ, мужик, пиздуй в спальную, да ложись-ка ты баиньки. Яйца от спермтоксикоза не трещат – слава небесам за день два раза кончил. Иди, мужик, иди!»

Так я и сделал. Выйдя из ванной увидел, что Люся облачилась в халат, который я подарил Тоне более 15-ти лет назад. Он из узбекской шёлковой ткани, напоминал мне о первой любовнице Фатиме. Людочка сейчас очень походила на узбечку Нестеренко. Мои внутренние чресла затрепетали, вспомнив молодое тело Фатимы, а мысли, что Люся сейчас в таком же возрасте, так же не рожавшая, перечеркнули все давешние размышления о том, как отнесётся дочь к моему похотливому желанию. Сдержал порыв вскрыть полы её халата одним движением, и продолжить наступление мужского естества на женское. Трудно было, но сдержался.

Только в спальне вспомнил, что свой халат надел на голое тело. Т.к. чистые трусы, которые мне подала Тоня перед уходом на работу, оставил в ванной, а другое бельё лежит в шкафу в спальне дочери, лёг под одеяло голым. Через несколько минут понял, что с конца натурально капает сок похоти. Отёр его о простыню, но вскоре почувствовал выступление следующей капли.

Так как из спальни дочери не исходили свет и какой-либо звук, пошёл в ванную голым. А бес похоти шепнул: «Открой чуток дверь, посмотри, как спит дочь... женщина. Всего лишь посмотри! Ты ведь в её детстве не один раз поправлял одеяло!»

Я тихонько толкнул дверь...

***

Людмила.

Я застыла, увидев отца. В свете уличных фонарей разглядела, что он голый. Увидела, как за пару секунд его сарделька преобразовалась в член.

«НАХУЙ всё! И пизду тоже НА ХУЙ!» - скомандовала я себе. Охватила его за шею, подпрыгнув оцепила его задницу своими ногами и обрадовалась, как легко произошло сопряжение мокрой пизды с древком хуя – даже ни одна губёшка не завернулась в щель, как это бывает иной раз при начале соития.

Родненький мой, подхватил меня под ягодицы, прижал спиной к стене и мощно заработал тазом. А я, зафиксировала его лицо ладонями и целовала. Целовала куда попаду – в глаза; в щёки; в лоб; в губы. Между поцелуями говорила:

— Наконец-то, мой родненький...! Наконец-то! Как же я... об этом мечтала... Как я хотела... стать твоей... не только дочерью..., но и женой. Неси меня на кровать, покрой меня своим телом, сделай меня женщиной.... Я ещё ощущаю себя девственницей, родимый мой.

— Ты действительно девственна в своих желаниях. – произнёс папочка, прежде чем вновь войти в меня, тем орудием, о котором я мечтала с того памятного дня. Решила, как только почувствую, как его член исторгнет из себя всю его мощь, расспрошу, помнит ли он о дне, когда смотрел на мою лысую промежность.

И вот его член вновь во мне, я придерживаю его словами и пяточками, прося дать моему влагалищу распознать его параметры, осознать, что оно добилось своего и пусть потом само решает хватит ли ему единственного раза.

***

Степан.

«Пиздец!» - только и успел я подумать, почувствовав, как молодое влагалище доченьки моей, покорило мой хер. Полностью. Как по габаритам, так и пленением его всеми параметрами, как физическими, так и химическими.

Почему-то сразу появилось соображение: кроме этого влагалища больше НИЧТО не поглотит мой член. Даже Тоньку, не говоря о блядях, пускай ебёт хоть зять, хоть какой другой ёбарь. А мой член принадлежит этому влагалищу. И дочь, через это самое соединение доминирует мною, просит отнести её на кровать.

Я повалил её на постель, она сама вставила мой обезумевший член себе в такое горячее и мокрое влагалище, в которое я въебал его по самые яйца. Когда голова кружилась вовсю, Люсино лицо прижалось к плечу, а член снова и снова, ебал и ебал, ещё резче, чувствуя, как она впускает в себя его весь, сжимая стенками влагалища и сквозь зубы так стонет...

А затем я кончил... кончил прямо в неё, не захотев вынимать из лона дочери, свой сходящий с ума, пульсирующий член... залп, ещё залп, когда горячая и густая сперма вливается в неё ещё и ещё... а я кончаю и кончаю в неё... и ввожу, уже чуть обмякшим членом по новой, чувствуя, как он хочет опять... Опять соединяться, опять тереться о родные стенки влагалища, опять впитывать в себя её молодые соки.

Людочка почувствовала это и стала помогать, подмахивая снизу, целуя в шею, плечо, шепча: «Стёпочка миленький... славный... ты мой самый лучший мужчина...» и член за полминуты встал в её пещерке по новой... и снова я начал ебать её на всю длину члена, почувствовав, как ему приятно-приятно через мою сперму доставать по самую шейку матки... и слышать Люсин шепот:

— Ещё... ещё... - она опять кончила раньше меня, потом ещё...

— Я... я... я... - мне трудно было продолжить, воздух в моей груди ожёг слизистую.

— Я знаю, родненький. Знаю, ты меня любишь. – несмотря, что сейчас она много раз кончала, голос у Люси был ровный. Лишь пот тела и частые вдохи полной диафрагмой говорили, что меж мою и дочерью произошёл половой акт. – Не вини меня! И тем более себя. Я долго сдерживалась. И раз уж так сегодня совпало, что мы одни в квартире, то будем считать это промыслом судьбы.

— Я хотел сказать, что никогда в жизни не мог совершить два коитуса не вынимая! Даже в молодости. – произнёс я. – Люсь, я кончил в тебя...

— Сегодня можно! И даже, если бы срок был подходящим для зачатия, я бы не была против забеременеть от тебя, Стёпочка, мой родненький муж-отец. Ты помнишь тот день, когда смотрел, как я простилаю Олвейс под письку?

— Да. – повспоминав, ответил я. Именно после той картинки, я, как бы намекнул Тоне, что было бы гигиенично стричь интимное место до девственной «полировки», первый раз сделал ей куннилингус, представляя, что вылизываю писюндю своей дочери, ставшей девушкой, а значит готовой к половому контакту. И оказывается в мыслях уже был посеян нынешний трах – запретный, позорный и такой фантастический.

— После этого случая, я мечтала о сексе с тобой, Стёпочка мой. Десять лет, родненький, почти десять лет прошло с того дня. Как же я ревновала тебя к твоей жене. Думала начну половую жизнь пораньше, перестану мастурбировать под фантазии о тебе.

— И во сколько это произошло? – не понимая за чем мне это нужно, спросил.

— Ровно три года после того случая. – я услышал в её голосе какую-то нотку огорчения. - Терпела, мечтала и ждала, когда решимость моя достигнет апогея. И произошло это вот на этой самой кровати с... одним идиотом из старшего класса. После того, что произошло меж тобой и мной, это ложе можно считать ритуальным. А сейчас я хочу... ха-ха! Спать, мой родной. Всего лишь спать. Ты же знаешь, что я жаворонок... Спокойной ночи, мой любимый.

Вообще-то я немного обрадовался, что дочь решила прекратить разговор – мне нужно многое обмозговать. Что значат слова: «не была бы против зачать от тебя»? Она разве не понимает о последствиях тесного инбридинга? Или ей что-то такое известно? От меня ли она зачата? Ведь лишь после 8-ми месяцев брака Тоня забеременела. Может ей надоело ждать, да она сотворила такое же, что сделала Фатима? А вторая беременность?

«Не, блин не может быть! Я не бесплодный! Фатима то точно от меня забеременела! Да и Тоня не такая сука, чтобы.... Короче, мужик, хуйнёй не майся – Люся твоя кровная дочь. Возможно она сейчас опьянена не только алкоголем, но и сексом. Конечно, а что же ещё!»

Потом я стал думать о зароке, данным себе, не трахать никого, кроме дочери. Много раз я давал себе слово не изменять Антонине. И, как говорится: «Мужик дал слово... мужик и забрал его!»

«Ладно, это я погорячился. Особенно про то, чтобы Антонину трахал кто угодно, только бы любить свою молодую любовницу. Это что, блядь, за жизнь начнётся после этого? Во-первых, я уважаю её, как человека. Во-вторых, она моя законная супруга и имеет права на супружеский долг. Не часто, как в молодости, но имеет. В-третьих, начнутся ссоры... меж моими девчатами... родными и любимыми женщинами. А это не лучшая атмосфера для качественной ебли. Стой! Стой, мудак! Развивай эту мысль!»

Если всё сводится лишь к половому сношению с дочерью, то просто ебля. Конечно она не сравнима с еблей с другими женщинами, как качеством, так и запредельностью, но еблей остаётся! Не скажет ведь завтра Люся, что решила разводиться с Николаем, и вернётся в нашу квартиру. То, что произошло меж нами, нужно сохранить в тайне, даже не считая, что мы с женой замыслили сделать хоумвидео. Ни Тоня, ни Николай не должны знать о сегодняшнем! Если же дойдёт до того, что Николай будет не против трахнуть мою жену, я сыграю некоторое беспокойство, и лишь потом трахну его супругу, мою, блин, дочь родную....

***

Людмила.

Проснулась и сразу осознала, что свершилась моя мечта. Просканировав своё тело, поражений молнией, или иных знаков свыше, что наказана за грех, не нашла. За семь лет половой жизни много раз так же бесподобно кончала и не будь это акт с родным отцом, отметила бы коитус, как превосходный, запоминающийся. Вынырнула из-под его руки, зайдя в туалет, вынула затычку, которая впитала в себя семя моего родного отца.

Тужась на унитазе, чувствовала, как из трёх отверстий исходит что-то своё. Моча из уретры; кал из прямой кишки; комки спермы и влагалищной слизи из вагины. Раздумывая решила, что мама об этом не должна знать ничего. Коте расскажу, конечно. Мы же всё-таки «один сатана».

«Всё-таки если мы с ним едины, то нужно рассказать... Представляю, как Котя охереет! Но не в ближайшие дни. А до чего дойдёт воскресная вылазка на дачу?» - спросила себя, подтирая анус бумагой.

Вот если мы выпьем лишнего. Попарившись голыми, начнём со смехуёчков. Продолжим невинными шалостями типа игра в «правда - дело». Так ведь можем дойти до натурального обмена партнёрами. Ладно мой Котя – я с ним успею обговорить всё. А что будет делать мама моя? Не поубивает ли она нас троих? Она ведь тихоня-тихоней. Но, как говорится про тихий омут...

Помыв меж ногами, пошла в зал сделать десяток физических упражнений. Не первый раз я делаю упражнения голенькой, не впервые это в квартире родителей – ещё в девичестве шалила (даже безумствовала) в их отсутствии, но впервые есть опаска, что родитель проснётся, увидит голую дочь. И впервые будет, если папа начнёт меня ласкать и продолжит начатое в моменты моих раскорячек на ковре. Мечтала ведь уже о таком в юности, ещё с тех дней...

***

Степан.

Будильник разбудил меня на работу. Глянул на потолок и сразу вспомнил.

«Где она? – спросил я себя, вскакивая с постели дочери. Увидел её в распахнутую дверь. – Вон она. Ссать, бля хочется! И такую красоту не хочу пропустить! Шпагат... Бляха муха! Вот это гибкость! Щас поссу, и попрошу растянуться на диване, посмотрю и оценю намного ли отличается её пиздёнка от Тониного в таком же положении!»

Никогда так быстро я не ссал. Так же быстро ополоснул грязные мудья, прополоскал рот освежителем.

— Люсь, сделай шпагат, лёжа на диване. – попросил я. И не только я. Мой хер так же поднял «руку», подтверждая, что и ему любо будет созерцать единым оком, как выглядит щель, куда он стремится всей своей ебической силой.

— Всё для тебя, мой родимый любовничек. Для тебя и для вот этого товарища, встречающего меня по стойке «смирно». – Люся согнулась в пояснице, поцеловала шляпку «товарища», затем примостила попочку на край дивана, глядя в мои глаза начала падать спиной на ложе, одновременно растягивая руками свои ноги.

На это завораживающее действие я бы глазел часами – создал бы ролик COUB! Чтобы засветить сетчатку глаз, не видеть больше ничего кроме распахивающейся пиздёнки, той, которую создал сам, вот этим хуем.

Я плюхнулся на колени перед этим иконостасом и поцеловал божественные уста. Раз. Другой. И потом уже бессчётное количество раз, с каждым поцелуем, всё больше обожествляя родную плоть. Всасывая то левую, то правую губку, оттягивал их от всей массы, затем отпускал, чтобы брызги из пизды орошали моё лицо. А уж когда я добрался до крупного сикеля, то поистине превратился в пидора, желающего сосать большой клитор, ассоциирующий с небольшим членом. Люся видимо захотела того же – ебать мой рот клитором, т.к. начала подмахивать попочкой, часто вгоняя сикель, как можно глубже.

— Папка! Засаживай, пока не померла! – вскричала дочь на всю квартиру. – ОЙ, БЛЯ! Как заебись то! – оценила она внедрение хера в свою страстную пизду. Радуя моё эго, вагина пропердела, выпустив из себя какой-то газ.

Я всаживал всего себя в то лоно, куда тайно желал попасть с того самого дня, когда узрел таинство девичей гигиены. Однако подсознательно берёг психику ребёнка, запрещал себе даже мечтать, заглушал похоть еблей со «всем, что шевелится».

Дочь-любовница требовала больше страсти, громко стонала, сквернословила похлеще Алёны, бывшей соседки. Казалось она знала, что говорили, как озвучивали коитусы все мои прежние бляди. Временами мне казалось, что это Фатима, раздвинув ноги в шпагате, нежно постанывает; иногда Люся сильно вскрикивала, подобно Наташке; в другой момент мне чудилась Антонина, нежно умоляющая не бояться сделать ей больно, прикладывать больше сил и страсти.

— Устала так ноги держать, ляг на спину, я сама! – вновь удивляя меня равномерными вздохами, произнесла дочь. Я упал на ковёр. Люся примостилась над стволом, придерживая его двумя пальцами, мастерски опустилась на него влагалищем. Вновь пизда издала позорный звук – громко и смачно пёрднув. – Приятно слышать звуки благодарности, которые издаёт вагина?

— Эти пукания лучше всякого гимна! – подтвердил я, вскидывая таз навстречу опускающейся попки Людочки. – Ты знаешь, что надумала твоя мать, а я согласился с нею...? Мы хотим попросить вас с Колей сделать домашнее видео, где мы с ней будем заниматься, тем же, чем я сейчас с тобою!

— Она мне сказала только о нудистском обнажении на даче.

— Всякое дело требует разведки. Вдруг ты или Николай вообще будете против.

— И? Что далее?

— Не пугайся только.... Мы считаем, что если вы тоже обнажитесь, тоже начнёте трахаться, то есть вероятность...

— Смены партнёра! – перебила меня дочь, не переставая елозить промежностью по моим причиндалам. – И ты не будешь против, что твою жену будет трахать зять?

— Чтобы трахать тебя, моя любимая, я на всё согласен. – придерживая её за бёдра, я вскинул таз в тот момент, когда она сдвинула попку назад. – Она уже придумала какой-то сценарий, где я... или Коля буду исполнять роль сына, совокупляющегося с матерью. И у меня тоже появилась идея.... Повторить наше с тобой сегодняшнее утро. – я поднял одну руку к грудям Люси, помял их по очереди. Вторую руку подсунул к сикелю, большим пальцем создал бугор, о который дочь сразу начала тереться похотником. – Я обязался прозондировать твоего мужа.... Или ты сама?

***

Людмила.

Вообще-то у меня есть такой фетиш – трахаясь, беседовать. Я обрадовалась, что папа тоже любит перевести дух. Ответила, но не совсем правду:

— Если начну я, он может догадаться о том, что мы с тобой... Поговори сам. На даче я буду играть стеснение тебя. А ты с ней придерживайся того же плана. – я замолчала на пару-тройку минут, потрахала его, анализируя качество соития с этим мужчиной. Он конечно не Котя, однако лучше других шестерых, с кем у меня были соития до мужа. Тем более, что это родной отец, также исстрадавшийся в тоске желаний. Переваривая инфу о замысле мамы (я на девяносто процентов была уверена, что инициатором является она), вывела, что ей нужно разнообразие.

С посторонним мужчиной я её встречала два раза. Судя по поведению их, они являлись давнишними любовниками. Подумала тогда, что хоть любовник у неё постоянный. Вероятно, он ей поднадоел или уехал, а быть может надоел сам факт наличия любовника (любовников?) и вот мама, разнообразия ради, решила трахнуть моего мужа....

— Задумалась! Волнуешься? – сбил меня с раздумий папочка. – Впервые изменяешь мужу?

— Да, впервые! – мгновенно нахмурив брови сказала я: - Я обозлилась на тебя! Зачем этот вопрос? Папочка, родной мой любовничек, Степан Хромов, если ты будешь замечен в посторонних связях, мы обе тебя кастрируем...! После сегодняшнего дня у твоего члена есть только два гнёздышка, куда он может запорхнуть...! С чего я взяла? На первой моей свадьбе ты сношал какую-то суку от той родни. Это раз. До моей второй свадьбы, ты был замечен мною с рыжеволосой молодкой. Два.... Думаю, достаточно! А теперь доказывай, что ты любишь только меня!

Я упала на бок, потянула мужчину за собой. Поддерживая гнев в очах, ловила кайф от той мощи, какую начал выдавать родненький. Естественно я недолго сосредотачивалась на эмоции гнев. Отдалась процессу полностью. Всосав мои губы, папочка мой родненький кончил.

— Люсь, я конечно благодарен тебе, что ты сохранила в тайне...

— А может я ей всё рассказала, а она мудро простила тебя? – перебила я его. Нахера, бля, опять к этому возвращаться?

— Правда, что ли?

— Завязываем базар! Я подмоюсь и приготовлю тебе завтрак! – придерживая ладошкой вытекающее семя отца, пошла в ванную. Он вошёл за мной вслед, посмотрел, как я вымываю сперму, послушал «аплодисменты» пиздяцких губок. Улыбнувшись ему, спросила: - Ты не уснёшь на рабочем месте?

— Зря ты считаешь, что должность механика участка подразумевает одно только сидение за столом! Завтракать не буду – кофе-машина в кабинете новая.

Дальше я слушать не стала – пошла наводить на своей кровати порядок. На простыне заметила три больших, засохших пятна спермы с моими соками сладострастия. Протёрла их между ладоней, посмотрела – вроде не понятно их происхождение. Вряд ли мама, придя сегодня домой кинется смотреть на постельное бельё.

— Я ухожу, любимая. Дождёшься маму?

— Нет! Мне нужно привыкнуть к тому, что я твоя пособница! Боюсь она прочтёт в моих глазах... Ну, да, ты-то уже опытный... - я не произнесла запретное слово.

— До встречи на даче. – папа поцеловал меня в губы.

«Блин, ну нахера он произнёс слово «Изменяешь»? Не всё ли тебе равно, старый дурак? Нашёл тоже тему для беседы! А может все мужики такие? Может быть они во всех женщинах видят блядство? И в следствии этого папка даже меня, свою кровинушку, считает блядью? Задавался ли он вопросом не я ли виновна в том, что первый муж изменил мне, как бы мстя. Не изменяла ли я второму мужу? Сегодня то получается изменила. Хотя он не знает о моей с мужем договорённости. Люська, глупышка, хватит уже повторять запретное слово «Измена»! В твоём сознании ему не место!»

***

Антонина.

Мои предположения, что Степан воспользуется моментом и примется осуществлять МОЙ замысел, всю ночь морочил меня картинками совокупления отца с дочерью. Я едва дождалась, когда Олежка покажет съёмную квартиру. Там мы начали, как подростки, обезумевшие от похоти, целоваться сразу в прихожей. Меня не останавливало даже то, что он был небрит, что пахло от него машинной смазкой.

И как же ужасен оказался гневный стук в дверь.

— Я так и знала, скотина, что ты специально требуешь развода, чтобы водить блядей! – кричала за дверью ЕЩЁ супруга Олега. – Открывай, тварь! Я видела, как вы шли в обнимку! Ты, сука, кем бы ты не была, сейчас огребёшь у меня!

К такому повороту я не была готова. Скандал перед осуществлением моей задумки, мне не нужен. Она кричала, я прошла на кухню, присела на табурет. Получалось так, что с Олегом нужно будет распрощаться. Это как минимум. Максимум – всё станет известно моим родным и сотрудникам на фабрике. Любовник подошёл ко мне, присел на корточки, глядя в мои глаза, попросил прощения за скандал.

— Выйди к ней и уведи подальше. Я потом уйду.

Екатерина попыталась прорваться в квартиру, но он смог увести её. Я смотрела сквозь занавески на то, как она вырывалась, пытаясь вернуться в квартиру. Он тащил её за руку...

Лишь дома я смогла присесть на банкетку и поплакать. Поревела всласть, да пошла спать, не смыв рабочий пот. Проспала до обеда. Покушала, покупалась. Проверила кровать дочери.

«Всё-таки они это сделали! – поняла я, понюхав пятна на простыне. – Ну хоть тут всё по плану. Вызову такси, да поеду на дачу, чтобы завтра меньше работать».

***

Николай.

К обеду я уже целовал свою любимую супругу.

— Давай сначала ты расскажи, как всё прошло. – попросил я.

Люся практически поминутно рассказала, как происходила встреча в кафешке, что пили, о чём разговаривали. Затем, как очковала перед окончательным решением. Ну и всю кульминацию описала так, что не будь я взволнован состоянием своей матери, трахнул бы не спрашивая.

— Я рад за тебя, Люсенька моя любимая.

— Вижу что-то не даёт тебе покоя...

— Люсь, через год к этим дням у меня должен быть ребёнок... и у тебя конечно... Сейчас объясню. Не торопясь доехал до маминого дома. Даже цветов успел нарвать в лесу. Её дома не было, растолкал мясо по морозильным полкам, от скуки открыл мамин ноут. А там открыт видеофайл. В нём мама сообщает, что возможно это её прощальное обращение к нам с тобой, так как она собирается провоцировать каких-либо мужиков, чтобы те её изнасиловали вплоть до убийства.

— Бедненький мой. Чего же ты не позвонил мне...? Как чего, Коленька? Я бы хоть посочувствовала тебе, мой родненький. Моральная поддержка близкого человека в любом случае лучше томительного ожидания. Продолжай.

— Я уже собирался тебе позвонить, как в окно увидел легковое авто. Из него вышли два парня, помогли маме вылезти из салона. Я побежал вниз, хотел начать пиздить парней, но мама успокоила меня, сказав, что они помогли ей. Парни сразу ушли, я помог маме раздеться и покупал в ванной. Кровоподтёки на грудях, следы укусов там же и на внутренних сторонах бёдер. Ну, в общем сама можешь представить как выглядит изнасилованная женщина. Я уложил её спать и просидел рядом до утра... Спал, конечно. Утром она объяснила всё. Оказывается, в эти дни мая мой родитель был на побывке и очень часто и подолгу трахал её. Теперь у неё в такие дни сносит крышу, она таким образом расплачивается за то, что избегала половых актов с родителем моим. Ходит по злачным местам и провоцирует молодых парней. Люсь, я считаю, что её нужно отвлечь внуком или внучкой. Она конечно не пенсионерка, но осознание, что нам нужна её помощь, будет сдерживать мою маму.

— Сегодня то она пошла на работу?

— У неё новая должность, в воскресение на сутки пойдёт.... Кладовщик на товарной станции. Так что скажешь, Люсь?

— Считаешь, что внуки помогут, значит будем рожать! Иди купайся, отдохни хорошенько, так как в эти выходные на тебя могут выпасть тяжкие обязанности... Потом расскажу.

***

Первая половина дня субботы была гораздо сумасшедшие, чем другие дни свадебных торжеств. Казалось полмиллиона людей собралось на дворе заказчиков. Когда подвыпили, многие старались влезть в ракурс съёмки, объясняя кем доводятся новобрачным. К таким закидонам за 16 торжеств мы уже привыкли – но тут мешало обилие гостей. Я снимал на профессиональную камеру, а Люся на любительскую и фотоаппарат-зеркалку. Иногда ей попадаются хорошие ракурсы, но в основном она отвлекает от меня пьяных гостей и малышню, просящих засвидетельствовать их присутствие на свадьбе. Я порадовался, что Люся отговорила меня покупать квадрокоптер для съёмок с высоты. Кто бы им управлял если мы за целый день присели перекусить только в восьмом часу вечера.

Не на первой свадьбе случались драки, и на этой не обошлось. Люся зафиксировала кровавые сопли дерущихся мужиков и женщин.

Чтобы в воскресение не возвращаться в ту деревню, заказчица попросила свою бабушку Нину Ивановну, позволить нам переночевать в её старом доме.

Нина Ивановна сказала, что уже отгуляла-отплясала своё. Люся моя только почистила зубы и сразу уснула. Я и хозяйка ещё чуток поговорили. Её интересовали цены в городе, меня местная природа и быт сельчан. Я не представлял себе жизнь такой пожилой женщины в селе. Это ведь нужно заготавливать дрова и уголь для отопления зимой. Носить воду из колодца. А медицина местная? Какие услуги она может оказать заболевшему сельчанину. 95-тилетняя хозяйка сказала, что за всю жизнь уже привыкла и к доставке воды, и к топке печки. К хворям тоже простое отношение – как говорят мои современники: «Пиздец не лечится, хуйня сама пройдёт!» Всех своих детей она рожала в бане. Младших вообще без посторонней помощи.

— Давно вы вдовствуете? – поинтересовался я, разглядывая рамки с фотоснимками на стене.

— Двадцать семь лет... Земля тебе пухом, родимый. – бабуля перекрестилась на образ в углу.

— Дети ваши часто навещают вас? – остановившись у рамки с семейным фото, задал вопрос.

— Слава Господу, часто. Да ты может и видал их на свадьбе то. Внуки меньше радуют... к городской жизни привыкли, правнуков даже не привозили.... О двоих праправнуках слышала от дочери, те наверняка знают, что я ещё жива. Господь им судья.

Опомнившись, что старушке нужно спать, я пожелал спокойной ночи и зашёл за тканевую занавеску, раздевшись до трусов лёг под тёпленький бочок жёнушки.

***

Людмила.

Проснулась я с петухами, горланившими где-то рядом. Посмотрела в окошко – Солнце уже оторвалось от горизонта. Физиология оповещала о необходимости посетить туалет. Хотелось пройти к нему в белье, в котором спала. Но здесь не собственная квартира, совсем посторонние люди. Потянулась за своими джинсами, но увидела рубашку мужа. Накинула её на плечи и застегнув всего на пару пуговиц, направилась пописсать. Светлячками блестела роса на траве – я скинула с ног кеды и пошла по прохладной влаге. Справив потребности, подумала, чем бы помыть анус и кунку.

Тут и Нина Ивановна вышла. Я задала вопрос.

— Вон в баньку иди. Там найдёшь и ковш, и воду в чане. – старушка, одетая лишь в ночную рубашку и калоши, потелепала к нужнику, а я в баню.

Меня вновь привлекла роса. Решив похулиганить, посмотрела по сторонам, сняла рубашку и бельё. Упала голенькой в росу. Тихо взвизгнув от холодных капель, повертелась, чтобы омочить всё тело. Почувствовав, как оно реагирует на всплеск радостных эмоций, намочила ладони о росу, прогладила губки и анус. Это своеобразное омовение пробудило желание.

«Как бы заманить Котю в баньку, да трахнуть его? Только его трудно будет в пять утра разбудить! Ладно, потерплю до маминой дачи, а там среди своих родственников можно не стесняться...»

Хотела встать с травы, услышав, как заскрипела дверь нужника, наоборот плотнее прижалась к земле. Бабуля пошла в мою сторону, увидев меня, сказала:

— Вбирай, внученька, вбирай силу землицы. Я тем и лечу хворь костей. – подтверждая сказанное, она также оголилась, медленно опустилась рядом со мной, растянувшись по росе, тихо зашептала молитву.

Я тоже посмотрела на небосвод, на сияние солнечного диска. Представила себя частичкой мироздания, которая абсолютно здорова и счастлива. Представила, как бы я валялась в траве в детстве; в юности. Как буду выглядеть в возрасте Нины Ивановны. Своих детей, первого из которых рожу будущей весной. Уверенности, что зачатие произойдёт в первый же день овуляции, придавало ощущение силы, исходящей от земли.

— Мне после таких процедур хотелось прижаться к мужику. Шла к своему, получала, что хотела.... Не смущайся, милая. Это естество наше бабское. Беги к нему! Я птицам корма насыплю, козу подою. Иди, доченька, иди. Еться нужно пока тело просит!

Больше я не стала слушать – как была в травяном мусоре и голая, побежала к мужу. Такому горячему, такому любимому. Член его зазвенел, затрепетал от одних лишь моих ласк руками.

— Ты чо, Люсь? – спросил мой Котенька, сразу опомнившись где он проснулся.

— Бабуля пошла кормить животных. Разрешила нам с тобой пошалить. – я перекинула ногу через его бёдра, взялась за ствол пальцами и плавно ввела его в себя. – Давай, любимый, начнём подготовку к зачатию. – плавно двигая попой по его тазу, и поглаживая его грудь, предложила я.

Постепенно частота моих скольжений достигла предела физических сил. Котя вошёл в раж, уже не сдерживал стоны, успевая при этом третировать соски моих сисек, взлетавших, от каждого толчка, к моим плечам. Затем в нём пробудился тот самый самец, не считавшим меня хрупким существом – уложил меня на спину, закинул мои икры на свои плечи. Меня, да и его наверняка, заводило, что трахаемся в чужом доме, на удобном ложе. Я притянула лицо любимого к своему, он понял, что мне нужен поцелуй, такой же страстный, как мощь фрикций.

Нахлынувшие обоюдные оргазмы совпали с громким криком петуха...

— Я ещё посплю. Устал... - самец сделал своё дело – оставил семя в нужном месте, самку удовлетворённой и игривой. Поиграться мне не с чем, так что я пошла омыть межножье и заняться подготовкой к съёмкам.

Вода в баньке приемлемой температуры – я даже искупнулась, истратив три тазика воды. Выйдя из бани, получила от хозяйки стакан козьего молока для себя и ещё один для Коти.

— Жирное какое! – сказала я, отхлебнув из стакана.

— Я ещё яиц нажарила. Буди мужика своего!

— Он уставший.... Пусть часик поспит, ему ещё камеру таскать полдня. – стол был накрыт под навесом во дворе. Я примостила попочку на чурбан. Вероятно, всё ещё оставаясь в возбуждённом состоянии тела и души, задала интимный вопрос: – Баб Нин, подскажите, как уберечься от искуса переспать с другим мужиком?

— Если бы ты знала о моей жизни, не задала бы такой вопрос... - казалось горести в её словах нет придела. Я поняла, что и мне самой стыдно, покраснела. Хозяйка начала пояснять: - В апреле сорокового года, мне исполнилось пятнадцать лет. Жила я тогда с родителями и двумя меньшими сёстрами в селе. Через реку от него была деревушка, населённая башкирами. У тех... чудаков действовал закон... неписанный, что парень должен выкрасть жену. И вот осенью того года меня выкрали. Уже на следующий день сыграли свадьбу. Всё конечно не спрашивая меня хочу ли я быть женой малоизвестного мне паренька. Мне только предъявили справку от председателя колхоза, что отныне я Нина Ивановна Юсупова. Милиционер припугнул, что если я сбегу, то арестуют не только меня, но и моих родителей. Ну, что с меня, малообразованной девчонки взять? Поверила, начала исполнять роль супруги. К началу войны родила первенца. Ильясом его назвали родители моего мужа Рамира. Мужа и его братьев призвали на фронт. К осени пришла похоронка. Я растила Илюшу, работала на хозяйстве. Вскоре свёкор, при живой своей жене, сообщил, что я буду ему второй женой. Совокупился со мной в ту же ночь...

— Я конечно слышала, что в Средней Азии и на Кавказе такое принято, но, чтобы в Поволжье... - перебила я хозяйку.

— Как только река покрылась льдом, я сбежала в свою деревню. Через пару лет узнала, что свёкор в ту ночь бежал по моим следам, и будучи тяжёлым, провалился под лёд. Утонул, в общем. Дома меня никто не ждал, и не очень обрадовались моему возвращению с ребёнком. Да и ждать то могли только мама моя и бабушка, мать отца. Одну из сестричек также похитили, вторую забодал бык. Но выгнать не выгнали. К тому же я вновь оказалась беременной. Теперь уже от свёкра, получается. К лету сорок второго года, к своему семнадцатилетию, родила Анечку. Тогда же похоронили бабушку Олю. Я трудилась дояркой. Хоть это спасало от голода – помогали фронту продовольствием. Конечно воровали мы с бабами, но не попадались долго. Председатель однажды заметил, как мы разбавляли молоко водой. Он вообще чужак был, не из нашего колхоза. Поставил нас, троих баб, к стенке и начал угрожать наганом. Детки мои, тут же рядом лежали, как чувствовали, громко плакали. Не помню, кто из моих товарок, предложил рассчитаться с ним телом. Тем то бабам было уже за сорок лет. Председатель, ирод окаянный, там же в коровнике изнасиловал меня. Понравилось ему такое, приказал приходить к нему домой каждый вечер. Как уберечься от беременности я не знала, к лету сорок третьего года, родила Ванечку. Ещё до родов моих, среди жителей соседних деревень, бабская и стариковская молва разнесла весть, что глава колхоза «Заветы Ильича» Баранов Андрей Кузьмич заделал дитя несовершеннолетней гражданке страны Советов. Председатель испугался такого оборота, официально заключил со мной брак. В восемнадцать лет стала я Барановой, перешла жить в его дом. Едва только родила Ванечку, арестовали моего мужа....

Бабуля ненадолго замолчала, отпивая чай. Я терпеливо ждала.

— Вновь я вернулась к матери, уже с тремя чадами. С фронта приходили похоронки на многих сельчан, от моего отца ни слуху, ни духу. Возвращались инвалиды. Молодые и старые. У многих из них родные умерли от голода. И мама моя тоже не сдюжила, умерла холодной зимой сорок четвёртого года. Для обогрева дома начала разбирать сарай и даже нужник. В доме по соседству жил инвалид Сергей. Мужчина, годящийся мне в отцы, предложил топить одну печь, вместо двух. Он тоже овдовел, но получал письма от двух сыновей с фронта. Так я стала жить с Сергеем, забеременела от него Наденькой. Гангрена ноги не заживала и, к тому времени, как мне предстояло родить, он уже не вставал с постели. Смог написать обоим сыновьям, что кто-нибудь из них обязан взять меня в жёны, после окончания войны, так как я ношу его дитя. Письмо от Ивана, старшего сына Сергея, пришло вместе с похоронкой на младшего Андрея. Наденьке исполнилось два месяца, как объявился мой папа. Был в плену, партизанил. Едва не попал в лагеря, почти год велось расследование. Едва направили в штрафбат, как был ранен. После ампутации правой руки, был списан. Возвращается и тут на тебе – жены нет, объявилась пропавшая дочь, да не одна, а с кучей детишек. Он ещё до войны был строгим к своему семейству, а после ареста вообще с ума сошёл – я стала женой своему отцу. Да, внученька, да! Родной отец возлёг на одно ложе со своей дщерью.... Как? Тебя интересует как именно это произошло?

— Нет, как вы сами это восприняли? – хотя по правде говоря, я хотела знать, как это началось. Были ли какие-либо предпосылки с её стороны. Может быть ей не доставало секса. Но услышав нотки скорби, я переиначила вопрос.

— Только с Сергеем по своемý желанию легла в постель. И то, изначально, чтобы согреться под одним одеялом. А с остальными без своей воли. И папка мой, тоже снасильничал. Ко дню победы родила от него мальчика. Прожил он всего неделю, потому что родился уродцем. После ещё четыре раза рожала уродцев от отца своего. Все умирали, прожив неделю или две. Вот считай с сорок первого года, по пятьдесят второй, практически каждый год рожала. Помимо отца были конечно другие мужики. С кем-то из них я ложилась по своей воле - из мести родителю. Но чаще оказывалась изнасилованной. Такими, как председатель колхоза, скотник при колхозном стаде, ветеринар и тому подобными иродами. В пятьдесят пятом году неожиданно вернулся сын Сергея, Иван. Он попал в лагерь сразу после войны с японцами. Такой же чахлый, как и я, истощённая родами. Он выполнил наказ отца, взял меня в жёны, всех моих детей записал, как своих. С ним я была по-настоящему счастлива. Мы переехали в это село, когда оно только создавалось, как целинное. Я окончила вечернюю школу, выучилась на ветеринара. Ваня предложил ограничиться четырьмя детьми, так как я рассказала ему о всех беременностях и о том, как это меня истощало. Мужнины обязанности совершал исправно. Были в последствии такие ироды, кто пытался соблазнить или изнасиловать меня, но какой тварью я была бы, поддайся искушению или насилию. Одного даже пырнула ножницами... Вот теперь и подумай, рассуди мою жизнь и спроси себя, тот ли я человек, который знает о искусах многое....

— Да уж.... Баб Нин, о вашей судьбе нужно писать книгу, снимать фильм. Пойду, будить своего любимого мужа....