Утро вступило в свои права, игривый невесомый лучик пробрался в комнату сквозь колышащуюся штору и заплясал на лице Валерия. Веки сжались плотнее, нос поморщился, но выражение блаженства не улетучилось. Впервые за последние несколько дней мужчина проспал всю ночь без тревожных думок и страшных снов. Рядом никого, похоже, Ольга эту ночь провела не в этой кровати. Странное чувство ревности зародилось, но тут же погасло под напором радостных мыслей.

Валерий поднялся с кровати и на цыпочках прошел к двери детской комнаты, почему-то не хотелось выдавать своего присутствия, как будто это он мог быть уличен в чем-то неблаговидном. За последнее время цель вытянуть сына из лап Светланы настолько сильно вгрызлась в его сознание, что желание привлечь для этого Ольгу стало самоцелью. В груди мужчины клокотало, он буквально порхал, улыбка не стиралась с его довольной физиономии. Брошенный им же на алтарь порока родной сын, спасен и теперь никакие чары не помогут Светлане его околдовать. Валерий осторожно приоткрыл дверь, полотно шаркнуло в притворе. В образовавшейся щели удалось разглядеть не многое, но особой наблюдательности не потребовалось, чтобы понять, что жена лежит на краю Сашкиной полутораспальной кровати.

Теперь, когда дело казалось так неожиданно законченным, вдруг защемило в груди. Ревность. Она обжигала и обостряла чувства. Мысленно пронеслись картинки соития, мужчина вспомнил, как его родной сын еще вчера бросал любопытные взгляды на Ольгу, стоило ему отвернуться. Страшно, его преждевременная зрелость проявилась во всей полноте и тогда, у Светланы. Кажется, Валерий собственными руками сотворил глупость второй раз. От этих тяжелых размышлений, сам того не замечая, он пришел в состояние небывалого возбуждения и чем больше он представлял себе картины минувшей ночи, тем щекотнее становилось внизу живота. Дверь расширила щель и мягко, без стука о стену открылась. Валерий замер от нахлынувшего томления, даже в своих самых сокровенных тайниках он не имел желания увидеть подобного. Он упивался.

Ольга лежала на краю кровати полностью голая, у стенки с открытым ртом спал Сашка. Не нужно особого дара проницательности, чтобы понять, что за ночь страсть выплескивалась не единожды. Скорее всего, они уснули только под утро. Нет, не содранная простынь, не засохшая сперма на Олином лице и животе были тому свидетельством - какой-то неуловимый букет едва заметных знаков утверждал это.

Глядя на Ольгу, мужчина воспылал желанием. Он осматривал ее крупные сиськи, расплывшиеся всей своей мягкой массой по сторонам. Розовые соски даже в спокойном состоянии были слишком крупными. Ее живот впал, но заметно приподнимался при дыхании, ноги скрещены, они сжали самое потаенное местечко, что пришлось ночью познать Сашке. Валерий перевел взгляд на спящего сына, ошибки быть не может - так спит человек, которому посчастливилось провести ночь с роскошной женщиной. Его пенис мягок, лежит на бедре, а в волосках застыли следы совокупления. Подумать только, Сашка, родной сын этой ночью трахал свою мать!

Появилось безумное желание раздвинуть ноги Ольги и трахнуть ее спящую. Сложившаяся ситуация сводила с ума, будоражила мозг, обжигала ревностью и невероятно возбуждала. Нужно свыкнуться, очерстветь душой, чтобы принять эту гамму чувств. Но желание спустить было на первом месте, можно даже просто подрочить на лицо Оли, от лишней порции спермы ее лицо не потеряет шарма удовлетворенной женщины. А что если она проснется? Какую благодарность она получит за то, что переступила через себя, исправляя чужие ошибки - сперму на лицо? Нет, она этого не заслуживает. Валерий гордился собственным благородством, он решительно сдержал накатывающую волну возбуждения. Преисполненный чувства благодарности, он присел и шепнул ей на ушко: "Спасибо!".

Вдруг он наткнулся на испуганный взгляд Сашки. Валерий улыбнулся. Саша ответил глупой улыбкой. Вспомнилась ночь в санатории, когда устроили страстную ночь. Одолеваемый желанием Валерий тогда настолько сильно хотел Ольгу, что согласился взять ее, не убедившись, в сущности, спит ли их взрослый сын. Вероятно, именно это было его первое предательство. Может быть, в ту ночь Сашка наблюдал за родителями или вынужден был слушать их стоны, зажмурившись в неловком положении. Это ужасно. Проснулась и Ольга, она безразлично посмотрела на мужа, опустила глаза на его стояк и молча встала с кровати. Через минуту послышался звук душа.

Первое время в квартире царила неловкая тишина, все трое старались избегать взглядов. Валерий соблюдал правила молчанки, но вскоре ему надоела эта безосновательная стыдливость домочадцев и он первым попытался вывести жизнь в нормальное русло. Чувство вины отступило, безнаказанность разоблачения привнесла оживление. Никто не обсуждал последствия прошедшей ночи, но чувствовалось некое сближение. Все тревоги отступили.

— Дорогой, - игриво начала Ольга, - а что это у нас за палатка?

– С утра, между прочим, - с улыбкой ответил Валера, - смотрел на тебя в Сашкиной кровати и...

– Что и? Договаривай, - наседала Ольга, - возбудился?

– Еще как!

Ольга хмыкнула, удивляясь странному повороту дела. Валера удивлял своей реакцией. Сашка зажался и не произнес ни слова, отвечая робкой улыбкой на благостные взгляды в свою сторону.

– Ну и трахнул бы спящую, - кокетливо ответила женщина, поддерживая шаткую благосклонность мужа к ее ночной проделке.

В комнате воцарилась неловкая тишина, никто не знал, где предел дозволенного, какие слова заставят вышедшую из-под контроля ситуацию рвануть и разнести все на клочки. Ольга сидела в кресле и, болтая ногой, отстраненно смотрела в окно, мужчины на диване каждый занял свой край. Вдруг Ольга встала и скинула халатик, представ обнаженной, она с решительным выражением подошла к супругу, присела у его ног и сдернула его трусы. Член упруго торчал, он покачивался с каждой пульсацией кровообращения, не способный вырасти сильнее, чем сейчас. Ольга обвела обоих любовников взглядом и облизнулась. Сашка, сначала сидевший на дальнем конце дивана, уткнувшись щекой в ладошку, постепенно заинтересовался. Не в первый раз он видел, как его мать сосет член отцу. Мальчишеский выжатый за ночь член не заставил ждать реакции.

Ольга сжала губы и постучала упругим жезлом по своему лицу, раздались характерные шлепки. Валерий запрокинул голову и вместе со стоном испустил громкий выдох. Оля чувствовала сквозь кожу мощные пульсации и вздрагивания, развязка была близка. Она не задумывалась, принять ли сперму в рот или на лицо, просто отдалась на волю желания. Теперь этому ничто не мешало. Оля открыла рот и поднесла губы, как вдруг отстранилась.

– Саша, пожалуйста, подай подушечку.

Мальчишка нащупал декоративную подушечку на спинке дивана и подал матери. Ольга привстала, подсунула ее под коленки и оперлась подмышками на раздвинутые колени мужа. Она тряслась от возбуждения, чувствовала обильное течение между ног и готовность к невероятным приключениям.

– Кто хочет посмотреть, как шлюшка сосет хуй? - невольно вырвались игривые слова из уст Ольги.

Саша преодолел робость и придвинулся ближе к отцу. Он уже слышал от матери подобные выражения в моменты ее сильнейшего возбуждения. Обычно от таких слов его накрывало оргазмом, но сейчас ощущения пениса были притуплены от ночного марафона. Губы впустили раздувшуюся головку и сжались на стволе. Оля ощутила наполненность во рту, ее щеки раздулись, а языку стало тесно. Не успела он совершить полный оборот вокруг залупы, как Валерий зарычал и испустил изрядную порцию семени. От невероятного её количества Ольга поперхнулась, она была не способна глотать все, чем одарил ее муж и сперма сочилась в уголках губ. Все время, пока Валерий не опорожнился, Ольга наслаждалась его вкусом, она мычала с заполненным ртом, роняла капельки на свою роскошную грудь. Потом Оля выпустила ослабшего бойца и вытерла лицо тыльной стороной ладони, размазав кремообразную массу по подбородку и щекам.

— Вкусненько, - с аппетитным вздохом сказала она, - но быстренько.

В игривом настроении она посмотрела на Сашкин стояк, хмыкнула, глянув хищно исподлобья, и передвинула подушечку к сыну. Валерий несмотря на глубокое удовлетворение тяжело оторвал затылок и с любопытством уставился. Сашке от такого внимания стало не по себе, но в полнейшем состоянии покоя он ничего не мог сделать, кроме сдерживания стонов. Вся инициатива была в руках Ольги, вернее в её ротике.

Женщина пальчиками сжала сморщенную кожицу мошонки и вытянула яички из зажатых мальчишеских бедер. Ольга не торопилась, она упивалась, поднесла лицо под стоящий штырь и всосала в ротик одно яичко. Неудобное и не возбуждающее действие потрясло всех троих своей похотливостью и необычностью. В глазах Валерия загорелся огонек. Ольга, на радость восторгавшихся зрителей, помогая себе пальцем, вобрала в рот и второе яичко. Ее щеки расширились, а натянутая кожица мошонки притянула крепкий член к лицу. Сашка больше не мог изображать невинность, он завороженно смотрел на мать и не заметил, как слюна соскользнула с приоткрытых его губ.

Ольга, сдерживалась, чтобы не накинуться на молодое лакомство, пружина ее терпения сжималась и грозила выстрелить в любую секунду. От нестерпимого зуда в промежности у неё кружилась голова, круги шли перед глазами. Тогда, повинуясь сиюминутному порыву, она выпустила помокревшие волосатые яички и поглотила петушка до самого основания. Зрелая сливовидная головка уперлась ей в гортань и мешала дыханию, жесткие волоски щекотали нос, пронизанный венами ствол разжимал челюсти, но Ольга упивалась. Она мычала, извивалась задом на своих собственных пальцах, погруженных в распаленную пизду, и удерживала хуй глубоко во рту. Лицо Оли покраснело. От немыслимой страсти она потеряла чувство реальности. Сашка благодарно стонал в ответ на мамины старания.

– Кайфуй, Сашка, а то ж небось только Фрося Ладошкина тебя ублажала? - Валерий не узнал собственного голоса, такой дрожащий и беззастенчивый он был.

Слова вырвались помимо воли мужчины. Те же глубинные мотивы чуть не заставили проболтаться Сашку, бравируя своей опытностью. Только Оля не стремилась преувеличивать собственные достижения, она просто сосала, лизала, крутила головой и покусывала Сашкину залупу. Логическим исходом был оргазм. Тряслась всем телом и завывала Оленька, изгибался и сопел сквозь зубы Саша. Он приподнял таз и выпустил мощную водянистую струю. И если бы Оля не приподнялась, ловя воздух широко открытым ртом, сперма бы залила ее горло и стекла по пищеводу. Но вышло совсем не так - салют брызнул вверх и крупные шлепки измазали Олино лицо. Пришлось в экстазе пальцами вытирать глаза, собирать молофью с щек и носа и отправлять пальчики в рот.