На улице солнце нещадно жгло горожан, но в тронной зале имперского дворца было холодно. Молодой человек и девушка с синими волосами шли по ковровой дорожке к свету — за спинкой трона был огромный витраж в виде имперского герба. Свет падал так, что и Император, и его гвардейцы смахивали на длинные тени. Парень оглядывал колоны справа и слева от себя — были выполнены в виде статуй знаменитых воинов, великих Шестнадцати, которые, согласно легенде, город и основали.

— Вы подошли достаточно близко. — сказал гвардеец в позолоченном шлеме. — Камергер, представьте этих двух.

Камергер прокашлялся, свёл руки за спиной сделал шаг вперёд.

— Ава Куматили, принцесса Аказита, представитель дипломатической миссии Морского Народа. Ли Эштон...
— Молодой человек, который хочет быть лейб-доктором — прервал камергера Император.

Император был мощным мужчиной неопределяемого возраста, с длинными, до лопаток, каштановыми волосами и ухоженной бородкой. Типичные эльфийские черты в нём виднелись, вроде узкого подбородка или выпирающих скул были видны явнее, чем у его подданных. Он опирался на своё колено, присматриваясь к молодому врачу.

— Слишком молодой, чтобы обладать значительным опытом в том, что он считает своим «ремеслом».

— Я не могу этого отрицать, мой Император. Но я имею натуральные таланты к медицине.

— Что ты имеешь в виду?

— Не поймите меня неправильно, мой Император, но мне понадобится кинжал вашего гвардейца.

Император прищурился, но лишь на мгновение.

— Ори, подойди к нему.

Грузный мужчина в латах подошёл к брюнету, вытащил из ножен на сабатоне кинжал и передал его парню. Парень кинжала не взял, но...

— В этом нет нужны. Господин Ори, проведите ножом вот здесь. До кости.

Гвардеец оглянулся на своего императора. Тот ответил ему кивком. Ори разрезал плечо паренька, и кровь стала обильно изливаться на ковёр, и превратив белую сорочку парня в окровавленную тряпку.

— Повреждена плечевая артерия. Я должен истечь кровью и умереть в ближайшие минуты. Но... — левая ладонь, которую парня загорелась зелёным, и рана стала затягиваться, — у меня есть таланты, как мы можете заметить.

— Выглядит полезно, — сухо сказал Император. — Однако не все члены моей семьи — мужчины, и не все получают раны в бою. Можешь ли ты помочь от кровавого кашля, болей в животе, или принять роды?

— Я был обучен, имел практику, и мои способности помогают мне в исцелении.

— Ава Куматили, ты готова поручится за этого мага?

— Я ручаюсь за него, Император. Он...

— Хорошо, Эштон, я дам тебе право называть себя лейб-доктором императорской семьи. К исполнению своих обязанностей приступишь немедленно. В скором времени я представлю тебя своим домашним. Покажите юноше его рабочее место. И дайте ему свежее одеяние. Кровь тоже уберите.

— Я выражаю свою признательность, мой Император.

— Если ты не справишься с работой, то лишишься головы, будешь работать хорошо — будешь вознаграждён. Твоя признательность иррелевантна

Камергер повёл парня к боковой лестнице, где двое мальчишек сняли с него окровавленную рубашку и дали свежую. Синеволосая девушка раскланялась и вышла.

Слуга заговорил с Ли:

— Я рад, что у вас есть некоторые манеры, но позже я объясню вам правильные обороты при общении с Императором.

— Конечно, я совсем не знаю манер двора, однако я думаю, что теперь ты должен обращаться ко мне «господин лейбдоктор» — с смертельной дозой яда сказал Ли.

— Пожалуй, да, господин лейбдоктор. — ответил ему камергер, не меняя интонации — В этой части замка и будет ваше рабочее место. Поверните направо, первая дверь. Слугам сюда заходить недозволено, позвольте мне остаться снаружи.

— Позволяю.

За дверью было три комнаты. Первую, смотровую, Ли оглядел мельком и не заметил существенной разницей со смотровой в родной больнице, разве что света из большого окна было много. Осмотрел шкаф со снадобьями, убедился в наличии обезболивающих и батмотропных средств: вторая и третья же комнаты были операционными, в одной из них был стол новой конструкции, с опущенным низом и секциями для ног — гинекологический. Если он останется тут надолго, роды ему обязательно придётся принимать — наследника-мальчика Император ещё не «сделал». Бегло осмотрел позолоченные инструменты. «Костных ложек нет, зеркала нет, хирургического ножа нет. Роскоши больше, чем того, что действительно нужно. Знать, дьявол её забери и меня вместе с ними». Ли вышел назад в коридор.

— Мне нужно будет заказать несколько инструментов.

— Опишите их на бумаге и отдайте слугам, они отдадут вашу просьбу кузнецу.

— Пока что просто проведи меня в мои покои.

Камергер и лейб-доктор прошли коридор и поднялись по винтовой лестнице.

— Первая дверь направо — ваша. Позвольте мне отклонятся, господин лейб-доктор.

— Ступай.

Камергер повернулся на каблуках и ушёл. Ли открыл дверь.

Его почти сбила с ног женщина, прыгнувшая ему на шею. Её ноги обняли его спину, а губы нашли его губы. Две руки — одна его рука, другая её расстёгивали его рубашку. За это мгновение Ли заметил лишь то, что Ава одела очень уж экстравагантный наряд. Описать его лучше, чем «натянула на себя рыболовную сеть» он не мог. В причёску она вплела белую лилию. Женщина дала ему отдышаться и посмотрела в его глаза.

— Как же меня возбуждает, когда мой мужчина двигается по карьерной лестнице...

— А меня возбуждает мой «улов».

Они вновь поцеловались, их языки затанцевали. Повисшая на нём девушка была лёгкой, да и после обучения конной выездке Ли стал сильно крепче и выносливее.

— Возьми меня...

Ли спустил свои порты, освободив стремительно каменеющий орган, порвал сетку у её киски. Между ножек Ава была влажная, как октябрь, и маг без сопротивления вонзил в неё свой «гарпун».

— Аххх...

Парень взял свою «рыбку» за роскошные ягодицы и стал сношать её, лаская шейку матки. Синеволосая крепко обняла парня руками и ногами и замурлыкала от удовольствия. Мурлыканье уверенно переросло в стоны, как только Ли ускорил темп. Стоны «рубились» самыми мощными его толчками:

— А! А! А! Аааа!...
Зубы Авы вцепились в его шею, в ответ пальцы брюнета крепко сжали её ягодицы.

— Ава, ты же подготовилась, пока меня не было?

— Ах, конечно, милый...

Ли замедлил темп, извлёк свой орган и ввёл его в анус Авы, заблаговременно смазанный пахучей маслянистой пастой. Сфинктер неприветливо, но так приятно сдавил его член, не давая проникать в срамную пустоту.

— Да, возьми меня туда, даа...

Острые ногти женщины оставляли глубокие царапины на спине брюнета. Русалка обожала делать это в задницу. Брюнет захотел сменить позу и оглядел комнату вокруг, увидел кресло из красного дерева. Не выходя из своей женщины, Ли прошёл до кресла. Та поняла его намеренье, и при помощи его крепких рук слезла с «крючка». Ава опёрлась на спинку кресла руками, согнула приведённые к себе белые ножки и выгнула спинку. Её рука с тонкими пальчиками заняла своё место между её бёдер. Двадцать-минут-уже-как-лейбдоктор стал дразнить её: раздрал сетку ещё шире, сначала зашлёпал по её ягодицам своим «трезубцем», затем медленно вошёл в неё на треть и сразу вышел, давая её сфинктеру вновь напрячься. Ли повторил так несколько раз, и Ава не выдержала:

— Перестань, Ли, трахни меня уже... я вся горю...

Шлепок по попе, и ствол брюнета оказался в её заднице по самый корень, немилостиво расширяя её отверстие. Прекрасные синие волосы оказались намотаны на руку мужчины, и лилия выпала из её причёски. Маг грубо брал её в задницу, комнату наполнили крики и похоть. Ава прикусила губку от грязного удовольствия. Ли решил снизить градус происходящего, через мгновение пара уже целовалась на кровати: маг прижал её своим весом и не давал отстраниться от поцелуя, чтобы вздохнуть. Когда связь их губ распалась, русалка стала хватать ртом воздух, подобно рыбе на берегу. Ли оглядел лежащую на спине женщину, в сладострастном поту, с текущей киской и роскошной грудью, и уверенно задрал её ноги до потолка и вошёл в её попу вновь. Они никогда её не делали этого в такой позиции, и новизна ощущений вскоре подарила им оргазм: ноги девушки задрожали в удовольствии, а Ли вошёл в неё до самого конца и излился.

— Клизма от доктора? — Ава рассмеялась

— Перестань это так называть. Я не возбуждаюсь во время работы. — Ли вытащил свой орган и вытер остатки смазки со своего члена простынёй.

— Правда? Я думала, что наоборот, — сказала Ава, призывая жестом Ли лечь с ней и разделить объятья.

— Только ты возбуждаешься от вида гинекологического зеркала, — Ли обнял девушку и уткнулся носом в её щёку. Тонкие девичьи пальцы погрузились в его густые, чёрные волосы. — остальные женщины обычно немного в ужасе.

— Я извращенка. Поэтому ты меня и любишь. Ты же меня любишь, милый? — Ава потянула его за ухо.

— Конечно люблю. И спасибо за «подарок». Где ты нашла эту сетку?

— Её сшил Сарт по моей просьбе.

— Сшил или просто покрасил ворованную сетку у старого рыбака?

— Ты говоришь так, как будто тебе не нравится.

— Рвать — понравилось.

— Купишь мне новую, и будешь делать так каждый раз.

— Обязательно. Но я хочу ещё один приз за сегодня.

Ли полусел на постели, а Ава, поправив волосы, стала приближать свои губы к его «нижнему этажу». Но тут ли её отвлёк:

— Парень снизу уже получил подарочек, но парень сверху хочет свой тоже. Помнишь, ты обещала рассказать секрет?

— Какой из многих? — руки русалки заскользили по его бёдрам.

— Тот, что позволил бы мне понять, как ты ходишь по земле своими прекрасными ножками, а не плаваешь по морю, хлопая хвостом.

— То есть ЭТО тебя возбуждает? — Ава уколола головку члена ногтем

— Секреты возбуждают. Посмотри на друга снизу.

— Ну хорошо — Ава поцеловала орган, и прислонила его к своей щеке.

— Моя мать, Нуэкунду, была младшей дочерью моего дедушки — Тритона IV Доброго. Она любила плавать к берегу, а там любил плавать мой отец, герцог Эверет Мореход. Мама очаровала его своим пением, а он очаровал её своим мужеством, думаю, примерно так — Ава провела языком по стволу, взяла член в ладонь и продолжила — Папа не был против, их брак, хотя и был первым прецедентом такого рода, зато позволил урегулировать напряжение между ним и династией Мореходов.

— Но жена должна жить в доме мужа, верно?

— Правильно! — Ава взяла орган Ли и ввела его глубоко себе в глотку, и резко извлекла оттуда. Кашлянув, она продолжила. — В бассейне надолго она оставаться не стала, папа нашёл перманентное решение. Привёл орочьего колдуна. Энергию на обряд получили, забив кита. Моя мама приобрела пару красивых ног, которые, кстати, никогда не нужно брить, и другие атрибуты человеческой женщины.

— И они смогли зачать тебя?

— Думаю, вначале моя мама сделала вот так, — Ава быстро задвигала головой на члене брюнета. Ли сладко простонал, затем женщина отстранилась от члена и продолжила — Но да, зачали меня очень быстро. Мама говорила, что я чуть не умерла при родах. Помог всё тот же орочий шаман. Он «влил» энергию в меня, поэтому я не погибла.

— А твои способности?

— Думаю, он их активировал. Да, непривычный способ активации. Среди моего народа маги встречаются. — Ава остановила свою речь и немного покусала «мужественность» Ли.

— Ох... Побочные эффекты были?

— Я увлажняю постель после оргазма — засмеялась русалка. — И тебе лучше не видеть, как преобразуется моё тело в воде. Оно помнит, каким оно должно было бы быть, а перепонки тебя не очень возбуждают.

— Может быть и возбуждают

— У нас будет возможность проверить. Моё тело холоднее, волосы на теле растут не везде, внешность... мы с тобой уже два года, и ты до сих пор смотришь на меня так, как будто других женщин нет.

— Ты что-нибудь знаешь об этом шамане?

— Нет. Но это магическое искусство называется «плотескульптурой».

— Скульптура по плоти? Я точно читал эти труды.

— Ли, ты в имперской свите. Тут САМАЯ большая библиотека в Империи. Ты сможешь найти ответ здесь. А теперь...

Ава мягко прикоснулась к члену губами, затем страстно присосалась к нему, давая языку делать «восьмёрки». Её ладонь щекотала его яички. В дверь постучали.

— Пару минут, господа! — крикнул Ли.

Ава ускорила свои движения, и немного выпустила зубки. Жесткий минет быстро довёл его до пика удовольствия, Ли перестал себя сдерживать и вновь кончил, наполняя рот синеволосой. Та просмаковала его семя, как божественную амброзию.

— Какой же ты вкусный, дорогой — сказала Ава и на цыпочках убежала за ширму. Ли натянул валявшиеся на полу порты, и, подошёл к двери. У неё стояла миловидная небольшая девчушка в косынке.

— Господин лейбдоктор, меня зовут Оливия и я ваша служанка. Я вас не потревожила?

— Потревожила, но это не важно. Зайди-ка сюда через четверть часа. Здесь будет моя дорогая подруга, госпожа Ава. Сделай всё так, как она скажет.

— Хорошо, господин.

— Ступай.

Ли закрыл дверь.

— Ава, я схожу в библиотеку.

Из-за ширмы раздался голос:

— Она в противоположном крыле, милый! Не потеряешься.

***

Уже была глубокая ночь, но мысли о том, сколько в библиотеке может быть магических секретов, не давала заснуть. Ли откладывал всё новые тома, окладывал полезные, сразу пробовал новые методики, если это было возможно. От хвалёного библиотекаря не было толку — никто не читал эти труды уже несколько нет, а память у старика была дрянная.

Ли пролистал бестиарий «Вампиры, древние люди ночи», «Гоблины, вымышленные гуманоид...», «Дриады, близкий к эльфам народ, потерянный в лесах...», «Суккуб, ночной демон любви...», «сатиры, погибший варварский народ»... «Тролли, существа, оставшиеся в горах на севере континента...»

«Щакон"ни, бесформенные твари... « Бесформенные.
Ли стал читать дальше. «Бесформенные, вернее принимающие ту форму, которую даст скульптор, создания из мёртвой. Не могут ожить без тауматургического влияния. Магия этой области считаются кощунственными и по сей день. Это знание, однако, пришло от сукуубов, что было доказано Альгадро... «.

« От суккубов? Бред какой-то. Это же просто утренние галлюцинации девственников»

Ли вернулся к букве «С» в бестиарии.

«Суккуб, ночной демон любви, питается похотью. Считается, что влияет на гуманоидов, толкая их на прелюбодеяния. Принято считать, что у каждого похотливого мужчины или проститутки суккуб сидит на шее, питаясь их страстью. Однако, совратить невинного для них считается лучшей пищей. Сказания гласят, что эти демоны стары, как и этот мир, и знают многие тайные секреты, но похоть слишком сильна, чтобы хоть кто-то их выяснил»

— У каждого, — вслух сказал Ли. Что, каждой портовой шлюхи? Нет, не может быть. Книгу писал маг, и имел в виду своих...

Ли протёр глаза. Идея была простая, стоит побровать.

— Не получился, так хоть высплюсь, — вслух сказал маг.

Ли откинулся на стуле и закрыл глаза. Он стал маленькими порциями вливать энергию в своё сердце. Ритм стал замедлятся. Он стал чувствовать каждый сосуд своего тела, и стал нагнетать кровь к свою голову, и в свой член. Сердце билось медленно, но сильно. Восприятие реальности быстро угасало, он не чувствовал больше кресла, на котором сидел, и само ощущение тела исчезало...

«Забавный получается транс». Звуки его мыслей эхом отдались в темноте.

«А что ты будешь делать теперь? Ждать, пока она сама тебя найдёт?». Эхо повторило за ним.

«Я думаю вслух, как глупо. Ладно, нужно что-то вспомнить. Что-то грязное, но невинное»

И он вспомнил

«... Мать Анна уже давно не была преподавателем, и больше всего занималась дисциплиной и наказаниями. Но для Ли

лечебная алхимия была наказанием, а это был профиль матери Анны.»

— Что ты ему дашь?

— Дурман

— Ты вновь убил больного. Чёрт знает что, почему тебя на воспитание не взяли какие-нибудь наёмные убийцы? Травил бы знать ядами...

— Не то чтобы меня кто-то спрашивал, госпожа.

— Раз уж ты попал сюда, изволь учить и запоминать. Этот пациент вначале упадёт в оборок, а скорее всего уже никогда из него не выйдет.

— Как и я не выйду из тоски, пока не выйду из этой чёртовой комнаты.

— Что. Ты сейчас. Сказал?

Ли заёрзал на стуле. Мать Анна встала из-за кафедры.

— Что ты, шлюший сын, сказал?

— Я ничего не сказал, госпожа.

— Ты врёшь в глаза, скотина!

Худая и высокая женщина с полными гнева глазами подошла к своему ученику и стала отвешивать ему оплеуху за оплеухой. Ли хотел ответить, но это бы сулило для него немедленной ссылкой на улицу.

И в какой-то странный момент она приложила его голову к своему лону. Через два слоя ткани Ли почувствовал влагу и тепло. Женщина тяжело дышала

— Анатомию хоть немного знаешь? Сейчас я проверю.

Она накинула чёрную юбку ему на голову. Парень увидел её костлявые ноги, но то, что между ними, было прикрыто белой тканью.

— Сними их до моих колен. Сейчас я проверю, что и как ты знаешь.

Мальчишка послушно снял трусики, увидев бритый срам Матери Анны.

— Покажи мне большие половые губы. Никаких рук, держи их за спиной.

— Но госпожа...

— Языком, дурень.

Ли, помедлив, высунул язык и прикоснулся кончиком к правой, а затем левой губе.

— Тут у тебя знаний, почему-то, побольше. Теперь найди железы преддверия.

Мальчишка неумело лизнул языком это место.

— А теперь найди клитор.

Язык паренька заскользил по её сраму вверх.

— Ты знаешь, что он может быть больше. Займись этим.

Парень стал тихонько касаться бугорка кончиком языка. Мать не выдержала и прижала мальчишку через подол. Парень рефлекторно присосал губами клитор.

— Да, так, продолжай...

Ли стал ласкать бугорок губами и языком. Его глаза были закрыты, но он ощущал женщину тактильно, языком и губами. Солёный вкус, стонущая женщина, прижимающая его к своей прелести, и неожиданность случившегося возбудила его до крайности, его бельё трещало от напряжения его «мужественности»...

— Введи палец... один.

Ли не осмелился противится воле Анны медленно ввёл в её пещерку палец. Внутри неё было тепло, мягко, влажно.

— Губы на клитор верни...

Мальчишка совместил обе ласки. Стоны становились всё громче и громче, как не прикусывала Анна губу. Мальчишка старался, но был неловок, и в момент приближения к пику удовольствия женщина отстранила его, доведя себя оргазма уверенными и быстрыми движениями своих пальчиков. Тихонько вскрикнув, женщина заморгала, будто пыталась снять с глаз пелену наваждения.

— Ни слова, Ли. Ни сейчас, никому. Ты знаешь, что воспоследует для нас обоих. Встань, пожалуйста.
Мальчишка послушно встал с колен. Женская рука оказалась на огромном бугре между его ног.

— Ни слова, Ли. Я вправе была назначить и исполнить наказание. Но начни стараться — рука женщины слегка прошлась по его достоинству, и даже через слой ткани Эштон чуть не кончил, — и что-то хорошее... воспоследует.

***

Ли услышал стук. Мир потемнел, воспоминание угасло.

— Я зайду, ты не против?

В абсолютном, метафизическом мраке была только лишь белая дверь.

— Заходи, кто бы ты ни был, — ответил Ли.

За дверью оказался демон, похожий на женщину; длинные тёмные волосы не скрывали рогов, кожа была алой, как кровь, губы тёмные и желающие; янтарные глаза горели огнём. В её фигура была самим сладострастием, но отдавала чем-то неестественным: слишком большая грудь, торчащая вперёд и совсем не опадающая от своего веса, мощные бёдра не шли такой узкой талии и торчащим ключицам, маленькие шипы на предлечьях, посредине живота и щиколотках делали её вид агрессивным, но шипы так же проткнули и соски, и пупок, что делало её ещё более желанной.

— Не удержалась, очень... пошлое представление. А чем всё закончилось?

— Я стал лучше учится и получил большой приз. Мы держали всё это в тайне.

— Ты искал меня, чародей. Меня зовут Махаба. А тебя?

— Ли. И у меня есть вопросы.

— Я чувствую в тебе не похоть, но жажду к знаниям. Но я и это могу удовлетворить.

— Кто ты, на самом деле?

— Народы не описываются в двух предложениях.

— Расскажи мне всю историю. Просто держись фактов.

— И что я получу взамен?

— Мы сможем договориться.

Демон вдохнул и начал рассказ.

— Десятки тысяч лет назад холод уничтожил один народ. Маги, которые вели выживших, поняли, что спасения нет, и предприняли единственно, как им казалось, возможный выход: путём всеобщего суицида перенесли своё существование в астральный, метафизический мир. Но мы были чужими существами для этого измерения, и существовать без подпитки было нельзя. Тело исчезло, но голод остался — голод энергетический. Многие из нас стали пожирать друг друга, пока не появились новые цивилизации. Поток эмоций и идей хлынул в наш мир и обеспечил наше существование.

Каждый из магов был жрецом богини плодородия, любви и страсти. И лучше всего нас питала человеческая любовь. Человеческая похоть деформировала наши тела, создала наш образ под влиянием желания гуманоидов. Хотя мне нравится.

Махаба сжала свою грудь.

— Вы называете нас совратителями, хотя сами звали нас в ночи.

— Я позвал тебя в первый раз. Ты была магом?

— Мы были настоящими магами, в отличие от вас. Я чувствую, что ты лечишь своим прикосновением, но я могла и лечить, и убивать, и ласкать, и мучать.

— А ты могла создавать существ из мёртвой плоти?

— Могла. А ещё могла менять форму плоти живых. Тебя это интересует? Наверняка ты недоволен габаритами своего «дружка».

— Недоволен тем, что люди умирают и страдают, как и любой врач.

— Филантропия? Такое нужно поощрять, — Махаба издала смешок. — Есть путь передачи моей силы из этого мира в твой, но искусство тебе придётся совершенствовать самому.

— Как и всегда. Думаю, вариант ритуала у тебя только один?

— Мне нравится только один.

Махаба подошла к обнаженному парню, цокая своими копытами. Они поцеловались; демон запустила руку в его волосы, а маг прижал её к себе за талию. Её кожа была горячей, будто она вышла из парной, а длинный язык игрался с его языком в приятную игру. Махаба отстранилась, оставив между ними связь из ниточки слюны, провела языком от подбородка до его соска. Укусив его, спустилось до крепкого мужского органа. Оценив красоту сизых вен и красно-лиловой головки, она поцеловала член сбоку, провела языком по борозде, затем спустилась по стволу, двигая языком между яичек, стала ласкать их языком и губами. Ли застонал.

Махаба ласкала ствол снизу, проводя по нему своими губками. У головки она стала «ощупывать» каждый миллиметр розовой плоти кончиком языка.

— А ещё я могу вот так... — сверкнув янтарём глаз, шепнула дьяволица.

Демон обвила длинный язык вокруг его органа, захватив его «дружка» в влажное лассо, и уверенно задвигала получившимся кольцом. Ли, подвывая от довольствия, не смог себя сдержать, и взял суккубу за рожки и довёл свой орган ей до горла. Так он выяснил, что у демонов совершенно отсутствовал рвотный рефлекс. Сама рогатая закатила глаза от удовольствия. Ли едва не кончил и отстранился. Член, покрытый слюной Махавы, стал значительно шире и чуть длиннее.

— Ты ведь только метафизическую проекцию поправила, да?

— Может быть, может бить... — с хитрой улыбкой сказала рогатая.

Демон повернулась к Ли спиной и призывно шлёпнула себя по заднице своим недлинным, остроконечным хвостиком. Ли вошёл в неё текущую соком киску. Внутри суккубы было очень жарко, и становилось только горячее, с каждым его движением. Его чресла отпрыгивали от упругой красной попы. Махаба гортанно стонала и раскачивалась в его сторону. Ли прислонился к её спине, чуть вонзив в свою плоть шипики вдоль её позвоночника, взял её за огромную, упругую грудь сильно сжал её. Хвостик суккубы хлестал парня, что кнут возницы, поспешающий лошадь: Ли в отместку взял этот хвостик за и ввёл её в демонетке между ягодиц.

— А ты знаешь, как с нами — аххх — обращаться...

— Заткнись.

— Дай мне покататься — фразу прервал стон — на тебе.

— Скажи «пожалуйста, господин лейб-доктор»

— Кто... из... нас... ещё... тут... совратитель, слова Махабы прерывались уж очень сильными толчками. — и грязный потаскушник.

— Скажи это, грязное, шлюшье, демонское отродье, и я обеспечу тебе скачки.

— Господин... лейб-доктор, пожалуйста... дайте мне... прокатиться... на вашем хере

— Позволяю...

Маг и демон сменили позу, Ли лёг на спину. Махава наклонилась вперёд, и на лицо ли упала её зачарованная грудь. Эштон стал страстно грызть её сосочки.

— Все вы одинаковые, — Отметила демонетка и задвигала телом в небывалом, недоступном смертных женщинам танце. Она стонала, кричала, и Ли кричал вместе с ней, её тело изгибалось, волосы метались, как и её груди, вверх и вниз. Они оба оказались на пике удовольствия в один момент, и слились воедино. Махаба кричала что-то на своём языке, пока волны оргазма не давали им выдохнуть.

— Ммм... договор скреплён. Связь установлена.

— Твоя магия... моя магия?

— Да, маг. И тебе понравится.

— Уже нравится. Ложись на бок, демон.

Они легли на тёмную пустоту в его сознании. Едва опавший член легко вскользнул в её красную, голодную киску. Его рука ласкала одну из объёмных грудей демонетки, но мысли в голову парню шли только практического свойства. Ли тихо спросил:

— Я слышал много историй о том, как демоны захватывали разум людей...

— Вовремя задумался — рассмеялся демон, — Лишь тех, кто этого внутри хотел. Нужно быть духовно единым с персоной. За себя не бойся, мы равны в договоре. И маги не бывают одержимыми.

— Хорошо, значит, я могу сделать так...

Ли плюнул на пальцы, чуть смазал задницу демонетки и спокойно вошёл. Ощущения были совсем не такие, какие должны быть: анус яросно стискивал член, но не оказывал сопротивления пенетрации. Попа была создана для любви, а не для чего-то другого. Жар тела демона изнутри и снаружи возбуждал Ли, он двигался уверенно и сильно, а демонетка помахивала ему, низко что-то мурлыкая.

Ли уверенным движением перевёл Махабу в коленно-локтевую позицию. Эштон захотел совокупить её интереснее, и поднял свои чресла. Новый угол оказался углом наслаждения, маг задвигался чуть быстрее. Но даже в метафизическом мире у Ли устали ноги. Рогатая почувствовала это и опустилась на «пол», и колдун «упал» за ней.

— Хмррррр, — хрипло стонала демонетка.

Ли так же рычал сквозь зубы. Сжав алые ягодицы своей личной дьяволицы, Ли бешенно засношал партнёршу — больше, чем в одном смысле — и вновь кончил в демона.
Раздался гортанный смешок, и..

... Ли проснулся в кресле. Было уже утро. Ли бегом направился в «банное крыло»: Император наверняка захочет его видеть. Умывая лицо в тазу, маг в дрожащей воде увидел рогатого демона. Демон мерзко улыбнулся и пропал.

«У всего этого... будут последствия», — промелькнула мысль в голове колдуна.