Остановив машину у ворот небольшого дома красного кирпича на Новой Риге, я посмотрел на часы на приборной панели: 5:40 утра... Почти сразу над входом в дом загорелся свет, дверь открылась, залив ярко-желтым светом путь через двор. Марина не заметила, что мы приехали. Её голова была запрокинута на подголовник пассажирского сиденья, она улыбалась ангелам, и из уголка её рта вытекала тоненьким ручейком слюна. Господи, как трогательно! На ней было чёрное шёлковое платье с разрезом в верхней части бедер, под которым можно было рассмотреть несколько тонких, рыжеватых, курчавых волосков. Мы с моим другом Андреем до сих пор не нашли времени и возможности отдать нашей пассажирке её трусики и бюстгальтер, ведь если на то пошло, то это мы с Андреем одели Марину в платье перед отъездом с корпоратива нашей страховой компании, посвящённый юбилею фирмы. Боже мой, эта женщина была такой красивой! К тому же она была моей начальницей. С её стройными и длинными ногами, её бедрами, округленными и скульптурно оформленными облегающим платьем, её красивой грудью, твердой и высокой, хорошо видной в низком вырезе, показывающем их зарождение. ..

В тени дома выделялся неодобрительный силуэт мужчины. Он показался мне высоким в прямоугольнике света в дверном проеме. Без сомнения, это её муж, который, должно быть, провел всю ночь в ожидании жены ...

Я решил усадить Марину как можно естественнее, например, чтобы это выглядело так, будто ты возвращаешь коллегу после трудного рабочего дня... Получилось плохо, и я решил побыстрее высадить Марину из машины. Сделать это оказалось не так просто. В принципе, если вам приходилось такое делать, вы меня поймёте. У меня тоже было много проблем, чтобы вытащить её с переднего сиденья. Слава богу, Марина на несколько мгновений очнулась и схватилась за меня, чтобы помочь мне добиться результата, обнимая меня за плечи, когда подошёл её муж Борис и заглянул в окно машины через дверь водителя. Мне удалось заставить Марину встать, более или менее прямо, рядом с машиной, и я без эмоций, по крайней мере, мне так казалось, объяснил её мужу, что должен был вернуть ему его жену и мою начальницу, потому что не имел права оставить её на корпоративе и позволить ей управлять машиной...

Я попытался объяснить то, что было и так слишком заметно. Даже невооружённым взглядом и в утренней мгле было видно, что его жена немного выпила во время праздника, и что последний бокал шампанского около 4 часов утра, после того, как она станцевала ламбаду, стал для неё фатальным. Жажда заставила Марину принять этот лишний бокал французской шипучки и выпить его слишком быстро.

На немой вопрос мужа я быстро уточнил, что машина его жены осталась там, рядом с рестораном, и предложил отвезти его туда, чтобы он мог забрать её. Борис не ответил, но по его взгляду я понял, что моя версия оказалась для него более или менее приемлемой и правдоподобной. Во время этих объяснений Марина, всё ещё опираясь на машину, громко смеялась, крутя в утренней мгле абсолютно беспорядочные жесты, которые ей никак не удавалось упорядочить до конца, что является признаком ярко выраженной алкогольной интоксикации. Пьяные женщины, особенно когда они оказались в таком состоянии после смешения нескольких видов алкоголя, и в результате "сильно возбужденные", всегда волновали меня на подсознательном уровне, даже не знаю почему. А видеть или общаться с женщиной в состоянии Марины мне всегда интересно, хочется творить с такой женщиной сумасшедшие вещи на сексуальном уровне... Я взял Марину под руку, и крепко удерживая её, мне удалось провести эту пьяную женщину от машины к входной двери дома. Она шаталась, шла неуверенными шагами и, прежде всего, раскачивалась из стороны в сторону до такой степени, что каждый раз рисковала вырваться из моих объятий и соскользнуть на землю... Она громко смеялась, отрывисто, беспорядочно, с резкими вариациями голоса, меняющими тональность смеха смеха, от басистых перекатов до тонкого повизгивания. Как и следовало ожидать, ей не удалось напрямую пересечь хотя бы две ступеньки крыльца. Пропустив первую, она чуть не рухнула на маленькой террасе и догнала столб у входа, поддерживающий козырёк. Слава богу, этот столб поддержал Марину, когда она рухнула на него всем своим телом, и который она обняла двумя руками. Эта ситуация, когда она чуть не свалилась на пороге собственного дома привела к тому, что Марина искренне развеселилась. Цепляясь теперь за столб, запрокидывая голову и опасно раскачиваясь взад и вперед, она от души смеялась. В то же время Марина пыталась объяснить своё состояние мужу, который был больше ошеломлен и раздосадован произошедшим, чем рассержен.

— Ты знаешь, мой дорогой, я, должно быть, слишком много выпила, и скажу тебе честно... Я могу сделать это с тобой... Я с....

Слова с трудом слетали с языка Марины и складывались в предложения, в значительной степени неясные и непонятные человеку, непосвящённому в события этой ночи... Её короткие и растрепанные темно-рыжие волосы придавали ей вид ребёнка, вернее, очаровательной женщины-ребенка, которому можно было простить всё, любую шалость!

— Я слишком много выпила, - продолжила она между двумя сильными раскатами смеха, - но я была очень мудрой и порядочной женщиной, понимаешь ... Это был вальс, от которого у меня закружилась голова. .. О, ла ла. .. этот вальс! Но это ничего, понимаешь! Я всё ещё очень довольна сегодняшним вечером...

Борис спокойно смотрел на свою пьяную жену, видно, такой спектакль ему уже приходилось видеть не один раз. Мы с Андреем переглянулись. Муж, похоже, не догадывался обо всём, что его жена приняла в пещерку между своих прекрасных бёдер сегодня вечером, ни о том, что она держала своими тонкими ручками и нежными пальчиками, ни о том, что прошло между её довольно чувственными губами... Однако я боялся, что одно неверное слово, сказанное в этих очень неопределенных условиях, может подать сигнал тревоги и разбудить ревность мужа.

Но тут уже Марина вовремя разрядила обстановку. Трясясь от смеха, цепляясь за столб, она мастерски, художественно пукнула, и раскат этой художественной трели в исполнении её попочки мгновенно донесся до нас в холодной утренней тишине. Это забавное событие лишь удвоило раскаты её смеха ... Она чуть не согнулась пополам от смеха. Следом Марина испустила второго пердуна, такого же громкого, как и первый, но который длился дольше, так как он эхом отозвался в конце двора .... Потом последовала еще одна серия, и в розарии возле дома зазвенели капли росы на бутонах роз в утренней мгле... И ещё один залп! Самый долгий и громкий, как мне показалось. Марина больше не могла смеяться. Я боялся только одного, заметив, что увлеченная смехом и трелями ниже пояса, она подтянула платье вверх для облегчения выхода газов и показала всем присутствующим свою хорошенькую попку, и если бы она приподняла платье ещё немного выше, то сразу бы оповестила мужа об отсутствии трусиков на ней! Итак, прекрасная Марина стояла на крыльце дома, привычно обхватив руками шест, наклонившись вперед, и, несмотря на её опьянение или благодаря ему, она всё еще была такой же красивой и желанной, по-детски трогательной, чувственной... Захватывающей и такой хрупкой... Она дрожала от неконтролируемых толчков, её дыхание прерывалось от смеха. И, несомненно, из-за побочного эффекта этого смеха, выпуская на свет божий последние пукания, Марина, к тому же, ещё и стала писать... вот так вот, наплевав на всё и всех, стоя и не снимая платья. Горячая жидкость с легким шорохом и плеском альпийских фонтанов спустилась вниз по её ножкам и растеклась маленьким озерком у неё под ногами. Она рассмеялась ещё больше, и заорала:

— Вот я сейчас писаю!! Почему? Что ты заставляешь меня тут делать! Ах! Ну ты просто сумасшедший ублюдок!!! Держи меня, помешай мне это делать!!! Ах, сволочь !! Посмотри на меня, я вся мокрая!! Это то, чего ты хотел от меня??

Её муж подошел к ней, и в глазах его можно было прочитать едва скрываемый восторг, очевидно, этот спектакль ему нравился. Что ж, человеческая душа потёмки...

— Давай, Марина, остановись и помолчи. .. Пошли сначала домой, давай, пошли!

— Да нет же, сволочи! Это то, что вы все хотели увидеть, так что не останавливайте меня...! Не трогайте меня, я не сдвинусь с места! Боже, как жарко! Как хорошо!

И произнося эти слова, Марина одной рукой обхватила свою промежность через платье и и стала энергично тереть ею между ног, как будто она не только вытирала свою пещерку тканью платья, но и приступила к процессу мастурбации. Её муж, на мгновение ошеломленный, быстро подошел к ней и, схватив её за плечи и запястья, прямо, без обиняков, произнёс:

— Ну хватит, наконец, Марина, ты сошла с ума? Ты понимаешь, что делаешь? Пожалуйста, подожди немного! Хватит!!

Затем он обратился ко мне:

— Помогите мне отвести её домой, пожалуйста... Я принесу сюда тряпки, чтобы навести порядок, и что-нибудь потеплее, для жены, чтобы прикрыть её.

Он исчезает в доме. Марина, которая всё ещё продолжала смеяться, правда, немного успокоившись, обняла меня и сказала:

— Ах, мой милый, а ты же знаешь, что моя задница сейчас в огне! Ты даже представить себе не можешь, как уменя чешется пизда!! Проведи рукой у меня между бёдер... быстрее... мне нужно... !!

И приподняв платье впереди, она добавляет:

— Вот, посмотри на мою киску, как она набухает... на мой клитор ... Потрогай её, она вся мокрая... теперь... после того как я пописала. .. Ах, сука!! Она так зудит, она действительно хочет, чтобы её лизнули!!! Пожалуйста, поцелуй меня!!

Не снимая платья, наклонившись вперед, Марина немного туповато уставилась на свою киску и, приоткрыв одной рукой её большие губы, а другой энергично и быстро поглаживая край малых половых губ, она двумя пальцами двигала взад и вперед в щели. То, что она делала на крыльце собственного дома в шесть часов утра, заставило её содрогнуться. Марина, энергично мастурбируя, протянула мне язык, чтобы я пососал его...

Но я уже слышал шаги возвращающегося мужа. Я быстро натянул Марине платье на бёдра, прикрыв её сочащуюся киску и сунул ей в руку красно-чёрные трусики, чтобы у неё не было времени испортить нам всю ночь. Теперь Марина могла притвориться, будто она только что сняла трусики после того, как помочилась в них. Затем, удерживая её у себя на плече, я медленно подвел Марину к выходу. Муж накинул ей на плечи шерстяное пальто и пошел вытирать лужу мочи. Затем он присоединился к нам и сказал:

— Заходите в дом, я по дороге поставлю кофе и заставлю жену принять ванну. Ей не повредит чашка очень крепкого кофе.

Борис повел жену в ванную, и я заметил, что её правая рука всё ещё сильно давила на лобок сквозь ткань платья. Я почти уверен, что она продолжала мастурбировать. Хозяин дома закрыл за ними дверь ванной, и я услышал, как он снимает с жены платье. Сказал себе, что судя по тишине за дверью, он до сих пор не заметил следов на бедрах и плечах своей жены, оставленных на её нежной и прозрачной коже теми, кто был с нею этой ночью, и одним из тех, а именно мной, кто целовал её сзади, и особенно, когда я трахал её по-собачьи, хватая при этом достаточно энергично за плечи и бедра. Узнав Марину получше, я понял, что её неугомонная киска была своеобразным маркером, характерной чертой возбужденного состояния её хозяйки. Там, на корпоративе, в течение вечера я её мастурбировал, лизал, раздвигал её ножки, мастурбировал, сосал, трахал при помощи дилдо (которое весьма кстати обнаружилось в её сумочке) и не только им, и большую часть ночи киска хозяйки была пунцовой, очень открытой, с опухшими большими половыми губами. Её малые губы, поначалу очень тонкие, как лепестки розы, почти прозрачные и не очень заметные, очень скоро начали расти, как на дрожжах, выступая между большими губами, морщинистые и багряно-пурпурные из-за притока крови. Клитор тоже сразу же поднимает голову, принимая ласки кончика моего языка, он предельно эректичен, так что в тот вечер я не был лишен этого прекрасного блюда. Когда Марина так возбуждена и немного «взвинчена» от шампанского, её клитор очень четко выступает из капюшона губок, стержень приподнят, направлен высоко вверх, и его не в состоянии скрыть пучок рыжих волосиков на её киске, он значительно превышает его уровень. Рыжие волоски также очень характерные у Марины. Тонкие и редкие, они становятся под воздействием разного вида трения о них, намокания от выделений из мужских членов или её собственного любовного сока - шелковистыми, гораздо более гибкими и вьющимися, разлетаясь по бокам бедер и лобка, широко раскрывая дырочку ануса и вход в киску... Да, не нужно быть большим экспертом, следует только хорошо знать Марину, чтобы понять, что она не только пила коктейли и танцевала этой ночью...! Я слышал, как Борис помогает жене принять душ и растирает её губкой. Он этим занимался, несомненно, с большой осторожностью, но очень твердо, напористо, что делало его супругу то веселой, то заставляло стонать... Два или три раза она прерывала свой смех песнями типа:

«Мечта сбывается и не сбывается.

Любовь приходит к нам порой не та.

Но, всё хорошее не забывается.

А всё хорошее и есть мечта.»

или:

«Я не жалею ни о чем,

Осел фундамент - крепок дом»

Чувствовалось, что Антонов был приглашённой звездой на нашем корпоративе!

Мне хотелось смеяться, но я боялся, что сейчас Марина заголосит:

«И вот ночную бабочку ведут.

Россия, Космос и Континенталь

Твои любимые охотничьи места.

Шампанское, икра, и запах сигарет.»

И это не потому, что такие слова уж слишком для моих целомудренных ушей, а потому, что это задало бы слишком высокий тон умозаключениям для её мужа, ведь не нужно обладать большим умом, чтобы провести логическую цепочку между состоянием одежды его жены и её репертуаром.

Тут я заметил, что Борис, перед тем как прикрыть дверь в ванную, накинул на неё вечернее платье Марины, и я вовремя вспомнил о бюстгальтере Марины, который до сих пор прятался во внутреннем кармане моего пиджака. Я быстро пошёл к дверям ванной, чтобы незаметно засунуть его под платье, надеясь, что муж не вспомнит, что он не снимал этот злосчастный бюстгальтер со своей жены... Это произведение искусства от известного французского дома моды в моей руке заставило что-то переключить в моём сознании, и я вспомнил момент, когда на корпоративе высокий парень, стоявший у Марины за спиной, расстегнул застёжку её бюстгальтера, освободив две очень красивые груди, прятавшиеся до тех пор под ним и которыми она очень гордилась... Сейчас, перед тем, как спрятать этот алый бюстгальтер под платье, болтавшееся на двери, я, неожиданно для себя, почему-то украдкой поднес его к своим губам и поцеловал. Нежный аромат духов Марины на мгновение опьянил меня, и мои чувства взорвались страстью, яростно отправив меня на машине времени обратно на два или три часа назад, в тот самый момент, когда моё лицо покоилось у Марины на шее, а она лежала на мне, спиной на моём теле, и я с силой вошёл в её прелестную щель, в то время как Андрей облизывал и щекотал её клитор кончиком языка. В тот момент она интенсивно кончила, почти непристойно, словно шлюха из порнофильма, произнося и выкрикивая грубые и очень смелые слова, запрокидывая голову ко мне, требуя, чтобы я целовал её в рот и сосал её язык. Она сама при этом яростно целовала меня, трясясь от оргазмических толчков... Три незнакомых мне парня напротив нас смотрели, как она наслаждается и разряжается, насаженная на мой член, который она залила струями коктейля из спермы и её любовных соков, широко разведя ноги и позволив им вылиться из своей киски. Её бедра были высоко подняты и их поддерживал руками Андрей, предоставляя всем вокруг насладиться пейзажем её возбуждённой лиловой пиздюлинки и торчащего, словно маленький член, клитора...

Сучке, видно, так нравилось быть выебанной в таких ситуациях, что, зачастую, самой ситуации было достаточно, чтобы вызвать у неё оргазм... Моё лицо, уткнувшееся в бюстгальтер, пропитанный чудесным запахом Марины... Господи, я словно пережил всю эту сцену заново. .. В том числе момент, когда в конце процесса ублажения партнёрши, Андрей, почувствовав приближение моего времени, быстро вытащил мой член из капающей соком вожделения пизды красотки и, чтобы не обломать её кайф, он тут же засунул свой кулак в пещерку Марины, которую я до этого считал миниатюрной, пытаясь заменить моё копьё. Но, прежде, чем Андрей сделал это, встав между ног Марины, она взяла мой член в рот и трясла им с невиданной прежде страстью и чувственностью, она сосала его так же божественно, как и трахалась... Мне не пришлось долго ждать эякуляции, и вот мой член задергался и, вывалившись изо рта женщины, стал стрелять длинными струями спермы, которые достигали Андрея, застревая в его волосах, и, по мере того, как напор струй уменьшался, сперма стала оседать также и на лице, шее, груди Марины. Как только она смогла ухватиться за мой затихающий член, Марина тут же положила его головку обратно в свой рот и закончила минет, с очевидным удовольствием посасывая сперму, которая продолжала сочиться из головки. Очевидно, её оставалась в моих яйцах ещё немало, потому что сперма вдруг стала струйками выливаться из уголков рта Марины... Боже, какая невероятная женщина! Я в своих мыслях снова побывал там, за кулисами корпоратива и, мучительно отрывая лицо от этой ароматной ткани, наклонился, чтобы засунуть бюстгальтер под платье. В этот момент дверь открылась. Борис, увидев меня склонившимся над платьем жены и с её бюстгальтером в руке, воскликнул:

— Нет, нет, не нужно, ничего не убирай! Я всё сделаю сам, не доставляй себе хлопот, а то вся одежда Марины грязная, так что на полу она или где-то ещё, это уже не имеет значения, я всё попозже уберу сам. Давай, пошли на кухню, нужно приготовить очень крепкий кофе для жены, да и нам тоже не помешает выпить по чашке!

Марина стояла позади него. На этот раз её волосы были распущены. Она была в красном халатике, очень коротком, почти не скрывавшем её бедра и с очень низким вырезом на её хорошеньких грудках... Жена Бориса немного успокоилась, но я, прекрасно знавший её, видел, что она всё ещё была в "объятиях Бахуса.» Вместе с мужем, поддерживая её под руки, мы проводили Марину на кухню, где усадили в конце стола. Утреннее солнце стало пробиваться сквозь туман на улице и шторы на окне. Мы вместе пили кофе. Марина казалось, немного пришла в себя, но теперь она казалась ошеломленной... и даже немного обескураженной. Очевидно, до неё стало доходить, кто сидел вместе с ней за одним столом и пил у неё дома утренний кофе. Несмотря на крепкий кофе, Марина неожиданно уронила свою прелестную головку на стол и громко захрапела. Было странно слышать такую симфонию от нежной женщины, но, признаюсь, такое происходило уже не в первый раз в моей практике. Борис встал со стула и жестом попросил меня сделать тоже самое. Мы ещё раз нежно подхватили его жену под "белы ручки" и отвели спать на диван в гостиной... Во время этой короткой прогулки её халат распахнулся наверху, позволяя вывалиться из него великолепной груди, сосок которой был, как всегда, возбуждён и торчал, как пуля трехлинейки. Следом халат распахнулся полностью, и я украдкой, в последний раз за день, увидел рыжеватый курчавый хохолок между ног прекрасной Марины ... Было всего половина восьмого утра, когда мы вернулись в мою машину. Как мы и договорились, я отвез Бориса к мерсу Марины, где мы оказались минут через сорок. Я был у него в долгу, ведь несколько часов пользовался услугами его жены! Прежде чем уехать, он тепло поблагодарил меня:

— На самом деле, я вам обязан, - сказал он мне, - к счастью, вы были там, на этом корпоративе и смогли позаботиться о моей жене... И спасибо, что присматривали за ней... и с ней ничего не случилось! Я даже не знаю, как вас отблагодарить...

У меня хватило ума ответить:

— Уезжайте спокойно, ничего не нужно. На моём места так поступил бы каждый настоящий мужчина!Знаете, мне это ничего не стоило. Главное, чтобы всё хорошо закончилось ...

И я не лгал! Но нет, это же правда, что произнеся эти слова, я не солгал! А что бы вы сказали?