Солнце ярко светило и через лобовое стекло моей машины даже приятно согревало, и всё бы ничего, да зима не хотела сдавать свою очередь наступающей на пятки весне. Мне так хотелось просто прогуляться по парку, вздохнуть полной грудью, почувствовать природный запах погребённых под снегом осенних листьев, да съездить с друзьями на дачу и пожарить шашлычок под коньячок, но нет. Тыжврач!
Когда едешь на ночное дежурство даже торопиться не хочется, тем более будучи врачом травмпункта понимаешь, что участники ДТП это либо торопыги, либо пьяницы. Депрессия! Апатия и безразличие к окружающему миру. Эх.
И вот, управляя автомобилем меж узких улочек, я сокращал путь через частный сектор. Неожиданно появился кроссовер, уверенно выезжающий с левой стороны тесного перекрёстка. Я ехал медленно, поэтому в последний момент успел затормозить. Скрип колёс. Остановка. И если бы водитель кроссовера не дал руля влево, не избежать аварии.
— Блять! - закричал я, отцепил ремень безопасности и вышел наружу. Здесь всегда была главная дорога, поэтому глаза отчаянно искали знаки, и лишь справа на прилегающей улице я разглядел единственный знак треугольной формы, означающий, что мне должны уступить.
Другой секунды мне хватило, чтобы увидеть пассажира-мужчину в пиджаке, слегка худоватого, вышедшего наружу. Между нашими машинами оставалось меньше спичечного коробка, а я чуточку перекрыл этому Ниссану путь.
Тишину перед бурей раскатили писклявые крики женщины-водителя.
— Ах ты мудак! Ты куда едешь, дебил?
Я не хотел тратить нервы на неё, тем более, я прав. Да и видеорегистратор моей королы подтвердит.
— За сколько права купила? - тихо спросил я и стал рассматривать её.
Она была в недорогой длинной шубе. На лицо под сорок со стильными очками, под которыми были большие широко поставленные глаза, а на голове чёрная причёска каре.
— Это я то купила? Сам куда прешь?
— Я в отличие от вас еду по главной, - сказал я и заметил что пассажир стоит смирно и молча.
— Какая главная? Тут равнозначные дороги.
— В таком случае вы снова неправы, про помеху справа не слышали?
— Помеха у тебя в голове, кострат. Ну что будем делать? Гаи хочешь вызвать?
— Насть, - вякнул пассажир.
— Не забудьте про КГБ и народную дружину. Вот только зачем? Есть факт дтп? - я пока что сохранял спокойствие.
— Ой, умник нашелся. Давай два рубля и разбежимся.
Тут я стал терять самообладание:
— А не охренели ли вы?
— За словами следи, мудачье!
Нас разделяли две машины, сцепленные в виде буквы Г, так что я развернулся, обогнул свою машину и, изображая гневное лицо маньяка, рванул к ней.
“Интеллигентная” мадам вдруг прыгнула в машину, как и пассажир.
Когда я дошел до них, и двери уже заблокировались.
— Куда убегаешь, дура? - крикнул я и слегка стукнул по стеклу.
Ее пассажир стал снимать меня на телефон.
Вот тряпка. Сам себе режиссер херов.
— Выходи, как мужики поговорим! - кричал я, а дама резко сдала назад и, рванув мимо меня, слегка поцарапала бампер машины и скрылась. Я лишь успел запомнить номер, постоял в ступоре и оглядел бампер. Слава богу, серьёзных повреждений не обнаружил, после чего уже внутри салона записал номер и направился на работу. Обращаться в органы и разбираться с быдлом не было времени, но настроение испортилось окончательно.
Дежурство добрым не бывает. И среди врачей непринято желать спокойного дежурства, потому что мы суеверные. А часто такое бывает, когда вроде бы делаешь всё, что можешь и не можешь, выкладываешься на все сто, а человек не желает целятся за жизнь и уходит в мир иной.
Так и сегодня несмотря на будний день в травпункте нашей городской больницы кого только не было: и ножевые, и прыгуны, и куски велосипедиста, а конкретно по мою душу я осматривал двух бабушек с болями в пояснице, то есть подозрением за мочекаменной болезнь. После обследования обеих передал терапевту, так как все остальное не в моих юридических силах, хотя они хотели чтобы дальнейшие обследования проводил я, видимо понравился старушкам.
Но бабушек я не люблю, излишне они жалуются на всех и вся и всё время болтают. Скучно им. Дальше пришлось освобождать мужское достоинство от самодельного так называемого эрекционного кольца для продления мужской силы. Этот придурок уснул сразу после секса и не избавился от своей чудо-игрушки. Если бы его подружка опоздала ещё на час, то быть тому счастливчику трангендером, что к счастью может помочь на западе, да и привилегии даёт нехилые.
Сарказма и черного юмора в нашей профессии хоть отбавляй, но мы стараемся держать этим шутки в стенах больницы, иначе нас посчитают жестокими маньяками. А в целом, быть хирургом это единственный способ легально резать людей, даже живых.
Позже я зашёл погуглить в интернете, узнать что да как, какие эксцессы случилось в нашем городе, кто кому дал взятку, переспала ли Бузова с Моргенштерном, и какой зверь выиграл на последней выставке кошатниц. Листаю-ищу, вот. Пост о наглом водителе, который стукнул машину и скрылся с места преступления. "Вот придурок" - подумал я. Читаю дальше. “Небритый человек в возрасте около тридцати, использовал нецензурные слова, угрожал… и скрылся с места дорожно-траспортного происшествия. Прошу всех, кто узнает данного человека, держитесь от него подальше”.
Ниже прилагалось видео. И какого было моё удивление, когда в этом “придурке” я узнал себя. Оператором как я помню был тот худой и немой бедолага. Однако ролик обрывался на данном моменте и продолжался уже позже, когда эта стерва, до сих пор управляя автомобилем, в камеру жаловалась, что этот “неадекватный молодой человек” стукнул их и сбежал.
Вот стерва! Водянка мне в мошонку! Я стал читать комментарии, кто-то поливал этого мужчину (то есть меня) грязью, что не осталось у нас мужчин и джентльменов, особо умных и адекватных комментаторов смутило, что часть видео как будто удалили, и нет предыстории. Вдруг проскользнул комментарий, что я уролог-андролог и работаю в больнице, после чего в мой адрес полились гневные эпитеты, как к врачу. Видите ли как человек ведёт себя в жизни, таков он и на работе.
Гнев и ненависть накатывались как снежный ком. Теперь на осмотрах в приёмном покое и травмпункте я едва сдерживал гнев и нецензурную брань от того, какие глупые случаи доставляет скорая помощь к нам в больницу.
Прошло чуть больше часа, как позвонил главный врач и добровольно принудительно попросил положить в больницу одного мужичка на плановую операцию по части андрологии, оформив его как экстренный случай. И кстати оперировать должен буду его я, так как специализировался на таких операциях.
Так у нас по знакомству в обход бумажной волокиты можно было положить любого человека, обследовать уже в больнице и готовить на плановую операцию.
Какой там диагноз был я не знал, но примерно догадывался. По моей части короче. В последствии оказалось, ту женщину уже привели к нам в ординаторскую.
Я кое-как остыл после прочтения эффектного и подробного описания моей наружности, быстро миновал лестницы больницы, поднявшись на второй этаж, и зашёл в кабинет.
Пауза. Там та самая стерва. И её и так большие глаза, расширились в ужасе, а губки приоткрылись, кажется такую же реакцию видела и она в моём лице. С такого близкого расстояния я заметил морщинки на лбу, нарисованные брови на голой коже и кучу штукатурки на лице.
Вот так встреча. Стоп. Может это и не “знакомая” главврача?
— Что вам нужно? - спокойно спросил я.
— Я от Павла Степаныча.
— Ясно. Прошу освободить мой кабинет, - сказал я, хотя так хотелось послать её в то место, откуда и появляются все дети, но не мог говорить открыто, так как за нашими компьютерами сидела медсестра. Иногда техника среднего мед персонала откровенно тупила, и наши врачи разрешали работать в ординаторской.
— Но мы договорились, - пролепетала женщина, это был другой тон, это была речь провинившейся маленькой девочки.
— Со мной никто не договаривался. Освободите кабинет.
Медсестра почуяв неладное, закрыла документы на экране, взяла охапку историй болезни и тактично вышла.
— Вы не можете так поступить, у нас договорённость с вашим главным, - держалась на своём женщина.
— Меня не волнует! Я сегодня дежурю, и оформлять вас не буду. Приходите в понедельник. Вы свободны.
Вот теперь я увидел изменения в лице, и тихий котёнок снова превратился в пантеру, ту самую стерву, которая сама скрылась с места недавнего ДТП.
— Вам дорого ваше место? Я работаю журналистом. Захочу - сотру вас в порошок.
Будь я пугливым доктором - испугался бы, нет ничего страшнее журналистов, которые зачастую бывают предвзятые и могут управлять толпой. Но хоть и являлся относительно молодым врачом, эти слова никак не тронули мои центры страха в голове. Вспомнив, что наш шеф (то есть глав врач) сказал, что пациент будет моим я догадался какая операция ожидает пока неизвестного мне пациента.
Я вздохнул и улыбаясь спросил:
— Какая операция нужна вам?
Женщина мигом убрала маску злости и, нарисовав искусственную улыбку, ответила:
— То-то же. У моего… начальника проблема.
Обожаю, когда ходят вокруг, да около. И кстати, эта странная пауза перед “начальником” наводила меня на мысль, что это не просто её начальник. Обычно даже жене сложно привести мужа на приём к андрологу.
— Какая проблема?
Я до сих пор стоял у двери, а эта деловая дама закинула одну ножку в кожаном длинном сапоге на другую. Через расстёгнутую шубу, я рассмотрел её подтянутую фигурку, и как красиво смотрелось подобие платка, завязанного вокруг шеи на манер шарфика.
— У начальника некоторые аномалии...пениса, говорят только вы такое лечите.
Всё ясно, кроме меня вылечить её любовника не сможет, а любовник он без всяких сомнений.
— У вас есть муж? - спросил я.
— Какое это имеет значение?
— Простите, я не смогу вам помочь, ищите другого уролога.
— Но мой шеф уже здесь, в больнице.
— Ничего страшного, машина у вас есть, кстати, будьте добры оплатить мне восстановление моей машины.
— Он уже оформился, с минуты на минуту будет здесь, - тараторила она, игнорируя мои претензии.
— Как оформился?! - удивился я.
— А вот так.
— Ну тогда ищите урологов, я вам делать операцию не собираюсь.
— Вы обязаны!
— Я вам ничего не обязан. И глав врач мне не указ. До свидания.
Я видел эти раздувающиеся в гневе ноздри, этот подскок на стуле. А какие широкие карие глазища за большими очками. И смешно и страшно смотреть на женщину, которая вмиг потеряла свою власть над ситуацией.
И чтобы не слышать эти угрозы с трёхэтажным русским матом её пискляывам голосом, пришлось закрыть дверь и уйти в приёмный покой.
Звонок уже моего шефа, то бишь главного врача не заставил долго ждать.
— Палыч! Ты совсем охренел?
Павел Степаныч был человеком простым и близким к “среднему классу” больницы, так что можно было говорить откровенно, но естественно сохраняя субординацию:
— Павел Степанович. Я из принципа не возьмусь за эту наглую бабу, мало того, что она поцарапала мне машину, так ещё прелюдно обвинила меня в интернете. Задета моя репутация.
— Это ж баба, что с неё взять? С кем не бывает. Да и вообще при чём тут она? Пациент то не она. Прощения у неё попроси и всего делов.
— Это я должен прощения просить?! … Не уговаривайте меня.
— Ты, что хочешь в село уехать? - начал угрожать шеф.
— Степаныч, хотите уволить? Увольняйте. Мест в частных центрах хватает. Да и вообще пора сваливать с медицины. С этой парочкой я связываться не буду.
Если честно я перегнул палку, на эмоциях сказал слишком много лишнего словесного поноса, но бросать трубку было бы краем, так что я молчал, как молчал и шеф.
— Все сказал? - наконец спросил он.
— Да.
— Ладно, - сказал он и бросил трубку.
Пока я отходил от этого неудобно разговора, меня вызвали в травпункт. Очередная драка: кому то ударили по яйцам. Уже заранее выполнили УЗИ почек, мочевого пузыря и далее мошонки. Я оценил результаты исследований, осмотрел пьяного молодого парня, описал все в справке, как говорится исключил все своё урологическое и уже собирался уходить, когда пациент вдруг спросил.-Скажите, доктор. А есть такое заболевание, когда слишком много секса хочется? Я вот могу за раз до десяти раз кончить, и мне мало.
— Примите мои поздравления, - сказал я. - Заниматься сексом полезно.
— Доктор, спасибо, напишите справку моей жене, а то она не верит мне.
— Хорошо, сейчас напишу, вместе со всеми справками вам отдадут.
— Спасибо, доктор, - заплетаясь сказал пациент и опустил голову, продолжаю делать на спине на смотровой кушетке.
Разумеется я не собирался ничего писать, просто так быстрее отвязаться от настырных пьяниц, все равно завтра и не вспомнит об этом разговоре.
Вдруг позвонил заведующий Евгений Павлович, тоже пытался уговорить меня взять пациента под свое крыло, сказал что история оформлена, и больнице плевать на наши личные разборки. Я дипломатично ответил, что заведующий может сам прооперировать данного пациента и бросил трубку.
На самом деле это было гнусно, отказываться от лечения из-за каких то личных мотивов, тем более этот больной, которого я так и не видел ещё, сам мне не сделал ничего плохого. Однако я мог добиться извинения и возможно опровержения лживого поста этой особы.
В травпункте я сел в ординаторской с хорошим коллегой травматологом.
— Будешь сто коньяка для рывка? - спросил тот.
— Я и так бы отказался, да боюсь сюда как мухи на гавно слетится вся администрация. На этот случай я должен быть чистым как слеза.
— Опять ты в морду пациенту дал?
— Какая морда? Я никогда с пациентами не дрался….ну по крайней мере в пределах больницы.
И я рассказал все как было, про неадекватную даму, её мужика, тряпку и так далее. Я успокоился, когда увидел в лице собеседника истинное сочувствие и понимание.
Мне снова позвонили с отделения, та самая особа не хотела уходить, пока со мной не поговорит. А буквально через секунду глав врач пригрозил, что меня ждут огромные проблемы, “если я не засуну свою гордость себе глубоко в жопу”.
— Эта баба меня ждёт в отделении, - извинился я перед травмтологом.
— Если будешь разговаривать - сначала раздень ее.
— Зачем?
— Да она же журналист, у нее по-любому микрофоны везде. Ещё интервью запишет и с сеть выложит.
— Спасибо. Разберусь
Я не торопясь вернулся в ординаторскую. Эта дура была на удивление спокойна.
— Что вы хотели?
— Простите меня, пожалуйста, - глаза стыдливо прикрылись, голосок поник, даже сама поза подразумевала пресмыкание.
— За что? - уточнил я.
— За то что я вам нагрубила.
— И?
— И то , что написала про вас и выложила видео.
— Вы опозорили меня. А будь я тряпкой подал бы в суд за клевету и распространение видео без моего ведома.
— Я торопилась очень сильно тогда.
— На тот свет? ...Почему вам не поехать в Москву?
Она молчала.
— Говорят дорого да?
Лед тронулся, но не почувствовав от нее искреннего раскаяния, я решил действовать согласно недавней шутке своего травматолога. Жалюзи закрылись, замок двери щёлкнул под натиском связки моих ключей.
Синяя ручка, переместившись с кармана моего халата в левую руку, стала четко выводить буквы на листе бумаги формата а4. Наконец слово было готово и я приложив палец ко рту показал ей. Она прочитала "раздевайтесь".
А вдруг действительно у нее микрофон или скрытая камера? Я мог убить как говорится две опухоли одним скальпелем, и подстраховаться, и увидеть её голую.
Та отрицательно покачала головой.
Я провернул ключ, открыл дверь и, стоя у прохода, показал на выход.
Женщина встав со стула, смотрела на меня сквозь свои очки глазами полными ужаса и ненависти. Острый, но маленький и выдающийся вперед носик уставился на меня. Прошло не больше минуты, но за это время внутри неё ломался не один принцип. А у меня была уйма времени.
Журналистика вышла из ординаторской, жар на миг охватил меня. Вдруг теперь пациент выпишется без операции, а на меня жалобу накатают?
А журналистка сделала шаг за порог, только для того чтобы закрыть дверь обратно. И далее крутанула ключом, под моей ладонью.
Интересно о чем она думает? Что я хочу ее трахнуть? Я конечно не против, тем более люблю стерв, да и симпотная она была.
Женщина сняла жилетку делового костюма, открыла дверцу шкафа, отделяющего рабочую часть кабинета от так называемой зоны для отдыха и повесила её за край. Показалась желтая блузка с зауженной талией.
Мои руки показали жест "продолжайте".
Дальше ее пальчики пуговка за пуговкой расстегнули блузку, под которой оказался черный бюстгальтер стильной модели.
Я наслаждался своей властью. Неужели она готова так упасть, только чтобы помочь своему начальнику?
— Это низко, - тихо сказала она.
В ответ я подошёл к столику и написал “А вдруг микрофон?”.
— Что вы? Нет у меня ничего.
“Не верю”, - дописал я, направила к дивану около прозрачного столика и удобно присел.
Она расстегнула молнию сбоку юбки, затем села за стул напротив одного из компьютеров, стянула длинные сапоги, спустила юбку к ногам, которая вместе с блузкой оказались там же на дверце. Взгляд моих глаз припал к чёрным тёплым колготкам, через секунду оказавшихся там же на шкафчике.
Журналистка села на стул.
На миг рассмотрел трусики, такие же дорогие под стиль лифчика, хоть и больше практичные, но сексуальные, после чего она закинула одну ногу на другую, и я полностью увидел бедро, переходящее в упругие ягодицы.
А грудь то немаленькая оказывается, фигура конечно не студентки, но очень аппетитная, стройная, в таком возрасте сохранить вес. Браво. Вот только этот платок на шее меня раздражал, поэтому я показал на шею.
Она нехотя развязала “галстук”, только теперь я понял необходимость этого предмета одежды. Всё дело было в уродливом рубце точно спереди шеи чуть выше ключиц. У неё стояла трахеостома, эта такая трубка позволяющая спокойно дышать в обход рта. Значит она перенесла какое-то очень серьёзное заболевание. Не желая знать об этой истории, я взял ее сумочку, вытряхнул всё содержимое, осмотрел на наличие диктофона и иных устройств. Смартфон я поставил в тихий режим. Сумка со всеми прибамбасами исчезла под подушками дивана.
— Дальше! - сказал я.
Опять отрицательные оплачивается головой.
И опять я подошёл к двери.
— Стойте! - голос её дрогнул, но она не собиралась плакать, я видел в ее стеклянных глубоких глазах лишь стойкость.
Быстро и ловко она освободила грудь, прикрывая её рукой, со злостью кинула белье в меня и обеими руками обняла себя. На вскидку сиськи были второго-третьего размера, но за всю жизнь естественно потеряли упругость. Пойманный бюстик я аккуратно положил на стол перед мониторами.
— Остальное, - сказал я имея ввиду трусики.
Она молчала, уже не возникая, но сделать последнее движение не смела.
Я изобразил злой взгляд. Ей пришлось освободить одну руку, чтобы снять трусики, и я на мгновение увидел ползущие наружу очертания тёмного соска.
Наблюдая как незнакомая независимая сильная журналистка раздевается передо мной, я возбудился.
Жест пальцами встать. Я наверное жестокий. Это была победа. Либо подскочил тестостерон, гормон победителей, либо осознание того, что властная стерва, которую возможно многие боятся, сейчас стала беззащитной, что-то из этого нехило опьянило меня.
И вот передо мной любовница будущего пациента совершенно без одежды стояла полубоком, гордо подняла голову со своим длинным носиком вверх и скрывала вытекающую из-под ладоней грудь, обнимая себя руками. Ведь нужно было убедиться, что у неё нет жучков-паучков и всяких других гаджетов, поэтому я обошёл её со всех сторон. И колется и хочется. Висит груша - нельзя скушать. Кожа взрослой женщины, но видно, что следит за собой, ни одного волоска на коже, и пахнет, ах! Пахнет дорогими французскими духами.
Ягодицы вот какие нужны, не выпирают как у фейковых спортсменок в интернете, но и не плоские. Баба в самом соку, как дорогое выдержанное вино. Вот только зачем ей надо было выщипывать все брови и заменять это на татуаж? Если честно мой опыт ограничивался либо свертницами, либо молодухами. Уже когда я обошёл её спереди, журналистка подняла бедро, чтобы скрыть гладенький лобок без какого либо намёка на черные точки от бритья или раздражения, сиськи были сжаты друг к другу.
Жест пальцами. Анастасия слегка расслабила хватку, скрыв лишь соски. Да! Всё-таки это другое.. Зрелая женщина и пахнет и ведёт себя по-другому и умеет наверное доставить удовольствие.
— Руки, что в руках? Я же вижу что-то прячете, - приказал я.
Прикрывая кистями рук, она раскрыла ладони, одна из которых, как я и думал была пустая, а в другой беспощадно скомканная ткань чёрного нижнего белья.
— Дайте.
Она передала трусики, которые я рассмотрел и почему-то засунул себе в карман.
Насладившись сполна, но так и нормально не рассмотрев её переспелую грудь, я развернулся, кинул ей халат, принадлежащий моей коллеге-урологу, и лёгкую врачебную обувь.
— Одевайтесь и за мной. Сумку оставьте здесь.
Ключ быстро провернулся, журналистка торопливо повернулась спиной и закрылась в медицинском халате, слегка тесноватый для нее.
После того, как мы вышли, я закрыл ординаторскую на ключ и открыл другим ключом с этой связки соседнюю дверь, это был кабинет заведующего с таким же отчеством как у меня.
Пугливо она вошла в кабинет, и я закрыл за нами замок.
Теперь можно было разговаривать открыто. Мы оба расположились на кожаном диванчике рядом со столом.
— Ну что, дамочка. Как хотите загладить вину?
— Простите меня, пожалуйста. Я так виновата.
Сифилис мне в пипирку, она как будто действительно раскаивается в том, что натворила, но меня не проведешь.
— Я предлагаю вам лечение в других клиниках страны.
— Нам порекомендовали вас.
— Ага, у нас типа обычная бесплатная городская больница. Я же знаю, в столице скорее всего у вас нет знакомых или запросили большие суммы.
— Возможно.
— Похоже вы уже заплатили нашему шефу?
— Возможно.
— Это не проблема, можно вернуть деньги...Вы опорочили мою репутацию.
— Я напишу о вас интервью, это будет отличная реклама.
— Этого мало.
— Мы заплатим вам.
Хороший ход. Деньги никогда не помешают, но это слишком просто.
Но как эффектно на ней сидел халат между прочим. Из-за большого воротника и маленького размера халата, я вскользь видел очертания её увесистых, слегка опавших, но таких аппетитных грудей. А сквозь большие оправы очков, ее злостно грустные глаза смотрели мне прямо меж бровей, совершенно не морга
— Это будет вам очень дорого стоить, - продолжал я.
По сути я просто отказывался лечить ее любовника и ни на что не намекал, но она все поняла правильно.
— Вы хотите...то, о чем я думаю?
— Все зависит от вас, - я старался не говорить прямо, но становилось ужасно интересно.
Она сделала несколько попыток что-то сказать, но в конце концов лишь назвала свое имя:
— Меня Настя зовут.
— Петя.
Настя встала, походила по кабинету. Интересно, какие логические цепочки строятся в ее женской голове?
— Здесь? - спросила она, вдруг замерев напротив меня.
— Как хотите.
Анастасия как будто оценивала диван, глянула на раковину в углу кабинета, ее взгляд остановился у меня между ног, где в ожидании последней битвы этой войны, мой орган стал выпрыгивать наружу.
Вот это пауза! Казалось я чувствовал не только своё сердцебиение, но и даже видел пульсацию артерии у неё на шее, пульсацию сердца сквозь хлопок её халата. И когда она сделала лёгкий жест руками, как будто желая расстегнуть пуговицы, мой телефон вдруг зазвенел, и Настя быстро уронила руки вниз.
Пришлось ответить на звонок, ведь на экране был номер медсестры приемного покоя:
— Палыч на связи.
— Палыч! Срочно спуститесь.
— Что там? Пусть подождут.
— Они не могут подождать. Тут это… такое дело. Короче спуститесь срочно.
— Объясни толком, что случилось?
— Они не хотят заходить. Там парень с девушкой…
— Без сознания? Кровотечение? Зови хирургов.
— Палыч! Пожалуйста.
— Ладно.
Я посмотрел на Настю. Искорка надежды в её взгляде.
— Сидите тут, никуда не уходите.
Я не стал закрывать дверь и как раз увидел пациента, шедшего с пакетами вещей. Это был как раз тот худощавый паcсажир, снимающий меня на телефон. Сейчас он смотрел на меня удивлёнными глазами, а когда сопровождающая его медсестра объявила “Палыч к вам пациент поступает”, его глаза и вовсе округлились до невозможности.
— Пусть поступает как хочет, - пошутил я и направился вниз.
