Эта глава возвращает нас в тот ненастный день, с которого началось повествование.

Прита взяла с туалетного столика полупустую пачку "Индиа Кингз Блю" и закурила. Сладко затянувшись пахнущим, дорогим табаком, она почувствовала легкое головокружение. Сидя перед туалетным столиком, она смотрела на свое обнаженное тело в зеркале, медленно выпуская дым изо рта и ноздрей. Она отдала все это Аяну - она не могла в это поверить!

Ее мощная лебединая шея гордо возвышалась над широкими крепкими плечами, увенчанная прекрасным овальным лицом, украшенным парой больших темных глаз лани и острым носом, похожим на флейту. Под ее надменным носом распухли сочные, как лепестки розы, губы, а в правом углу нижней губы виднелась крошечная, чуть заметная черная родинка, подчеркивающая красоту и чувственность ее округлого рта. Подобно темным облакам на небе снаружи, массивный поток густых черных волос ниспадал на ее гладкую широкую спину. Пара гладких, стройных, крепких рук спускалась с ее широких плеч, которые, хотя и выглядели женственно, но говорили об исключительной силе благодаря ее былому увлечению баскетболом в колледже.

В детстве Прита всегда страдала от комплекса неполноценности из-за плоской груди, но после 13 лет, когда они начали расти, стало казаться, что рост их никогда не остановиться. Именно из-за неконтролируемого роста груди она бросила баскетбол, ей становилось слишком неловко от жадно - любопытных глаз мальчишек. В юности Прита стала выделяться среди других, и это заставило ее чувствовать себя особенной, и более всего она гордилась своей красотой, скорее даже из тщеславия, а почему бы и нет? Теперь, в полноценном зрелом возрасте, глядя на свое отражение в зеркале, Прита не почувствовала себе красивой, сейчас она самой себе не нравилась.

Подсознательно Прита собрала свои густые струящиеся локоны на макушке руками и поняла, как небрежно она относилась к себе в последнее время. Как неухоженный сорняк в саду, пышная густая копна волос покрыла ее подмышки. Аян считал, что волосы на теле у женщин выглядят отвратительно, и поэтому она всегда особенно заботилась о том, чтобы не запускать их, регулярно каждый уик-энд посещая дорогие косметические салоны Сан – Франциско, где ей сбривали волосы и ухаживали за кожей в ее деликатных местах.

Аяна рядом не было, как и не было никакого другого мужчины, который мог бы осудить ее, и она совершенно перестала следить за собой. От подмышек исходил слабый резкий запах ее тела - это был ее естественный феромон, она уже довольно давно не пользовалась дезодорантами и духами. Чуть ниже подмышек, казалось, вся верхняя часть ее тела была раздута массивностью грудей, они невероятно выпирали, объема им добавляло еще и молоко, которое было заключено в них, ее соски были раздутыми и влажными от просачивающегося молока. При выписке из клиники ей дали молокоотсос, но она никогда им не воспользовалась, хотя знала, что если молоко не откачивать регулярно, то можно заболеть раком груди. Прите было наплевать и на это!

Она порылась в своем гардеробе и выбрала другую блузку, которая больше подходила к ее сари. Она бросила мокрую блузку и лифчик в стиральную машину и накинув на пояс бюстгальтер надела новую. Эту блузку ей пошили на заказ в США сразу после замужества, но она так и не надела ее ни разу - у нее был слишком глубокий вырез.

Она вспомнила, как когда то она попыталась одеть ее в первый раз, а Аян возмутился.

— Че это ты на себя напялила? Твои груди и так сильно выпирают! - вырвалось у Аяна, но Прита запротестовала: "Тебе не нравиться моя блузка? А мне не нравиться, как ты на пляже, глазеешь на американок в бикини! Я одену ее с сари, грудь будет прикрыта. - Это еще опаснее, ты никогда не знаешь, когда спадет паллу и голодные глаза чужих мужиков будут пялиться на твои сиськи.

Прита усмехнулась и отмахнулась от этого как от собственничества, она прекрасно понимала, что за этим стоит типичный патриархальный менталитет. Тогда она послушалась мужа и сменила блузку. Сейчас, никто не посмеет сделать ей замечание!

Ей пришлось приложить некоторое усилие, чтобы надеть ее, с тех пор как ее сшили, грудь у Приты стала еще больше. Тонкая ткань блузки едва вмещала ее массивные груди, с такой блузкой бюстгальтер ей не нужен, они и так плотно обтянуты. Прита опустила глаза, сняла с пояса ненужный лифчик и увидела, как почти половина ее богатства вылезло из выреза, как кипящее молоко из кастрюли, которое вот-вот прольется. В этот момент любой мужчина, глядя на нее, сошел бы с ума от похоти.

Но она не могла думать ни о каком мужчине - она начинала ненавидеть всех мужчин! Сама мысль о них вызывала у нее тошноту.