Глава 9

— Вылижи мою писю, мальчик! — простонала Шелли, — вылижи ее хорошенько! Сделай так, чтобы мама кончила!

Джей погрузил свое лицо во влажный пух и принялся неистово ласкать киску матери. Шелли обхватила его голову и, с силой прижав к себе, начала подбрасывать тазом и крутить им, чтобы усилить и без того сладостные ощущения. Когда Джей вонзал в нее свой язык, она двигалась навстречу ему, а когда вытаскивал, наоборот – двигалась в другую сторону...

Живот Шелли заходил волнами, когда она начала повизгивать от заполняющего ее экстаза. Язык Джея ходил в ней туда-сюда, и юноша постоянно ощущал терпкий и сладковатый сок материнского лона во рту; все его лицо, и подбородок, и щеки были перемазаны ее липкой смазкой. Он целовал и теребил языком ее клитор, посасывал распухшие губы, и неистово двигал головой, стараясь поглубже проникнуть во влагалище. Шелли неотвратимо приближалась к кульминации, - об этом красноречиво говорили горячие пульсации в ее киске.

— Да, соси, соси ее! — взвыла она, — о мальчик, твои яички, наверное, такие полные сейчас! Да, лижи ее, лижи мою мокрую писю! Я знаю - твои яички сейчас переполнены для мамы... Лижи меня, сыночек, лижи, сделай маме приятно, сладко, сделай чтобы мама кончила!

Джей, чмокая и чавкая, ласкал языком киску матери, погружая и вынимая его из подрагивающих, скользких губ. Обвив руками бедра Шелли, он лизнул ее мягкие волосы и, взявшись за них губами, потянул чуть в сторону, приоткрывая розовый эпидермис ее влагалища. Потом его язык нырнул туда, в эту карамельно-розовую мякоть, чтобы вынырнуть у самого клитора... Тело Шелли дергалось, таз резко опускался и поднимался, она неистово терлась своей промежностью о лицо сына, будто шлифуя его. Отпустив свои ягодицы, она грубо сжала свои груди, - так, что ее соски тут же выскочили меж ее пальцев и побагровели. С закрытыми глазами, захлебываясь и все громче стеная, она с восторгом ощущала приближение неизбежного, как лавина, оргазма.

Джей, почувствовав это, окутал своими губами ее распухший клитор, и всосал его в себя что есть силы. Шелли заахала и прижалась к лицу сына сильнее...

— Да, сейчас! — ее голос разнесся эхом по берегам реки, — я кончу сейчас! Сильнее, мальчик мой! Соси мой клиторочек, кусай его! Да, да... я кончаю, кончаю! Ох, мамочка кончает!

Шелли, бедрами обхватив Джея, импульсивно вращала задом и толкалась своей киской в лицо сына; она визжала и стонала, выкручивая пальцами соски и оттягивая их в стороны. Сын, вцепившись в задницу матери, крепко держался за нее, - теперь только она спасала его от падения в воду...

Джей почувствовал своими губами, как задергался клитор матери, как хлынул ее сок ему в рот. Он с наслаждением проглатывал его и продолжал теребить языком гладкую, как вишня, головку клитора, каждым своим касанием вызывая конвульсии в теле матери, и казалось, ее оргазм никогда не кончится...

Но, мало-помалу, схватки затихли... Тихо застонав, Шелли ослабила хватку своих ног. Джей быстро ухватился за борт, не успев плюхнуться в воду. Киска матери все еще была в нескольких дюймах от него, и сын невольно залюбовался ей и подумал о том, как же она красива...

Шелли начала писать без предупреждения.

Джей и ахнуть не успел, как лимонно-желтая струя ударила его в лоб. Он нагнул голову, и теперь струя, разлетаясь тысячами брызг, била ему в макушку.

— Мам, ты почти попала мне на лицо! — засмеялся он.

— Ну и что, — ответила она, постреливая в него быстрыми и короткими струйками, — я бы пописала на твое личико...

Джей приподнял голову, глянул на золотистую струю, летящую над ним, и потом подставил под нее свое лицо, чтобы ощутить всю ее силу и напор. Несколько мгновений моча Шелли с шипением ударяла в его губы и щеки и, разлетаясь сверкающими брызгами, стекала на грудь и в реку, как вдруг мать внезапно перестала писать. Она посмотрела на сына и хихикнула:

— Сынок, твое лицо такое мокрое от моего пи-пи! Ты не успел отвернуться?

Джей покрутил головой, улыбаясь ей во весь рот. Он ткнулся своем лицом в ее киску и чмокнул ее.

— Погоди-ка... — сказала она, отодвигаясь назад и садясь на корточки, — сейчас мама пописает как следует. А ты можешь посмотреть на меня близко-близко, мальчик мой...

Раздвинув ноги как можно шире, Шелли раскрыла губы своей киски пальцами, и Джей ахнул от восхищения, когда увидел гейзер, вырывающийся из розовой глубины. Струя опять полетела над головой сына, но он приподнялся и, закрыв глаза, бесстрашно поймал ее.

— Ох, солнышко, как же приятно писать тебе на лицо! — простонала она, — как мне нравится писать на твое лицо, лизунчик ты мой!

Джей, ощущая, как горячая моча обжигает и пощипывает его губы, медленно открыл рот и попробовал ее на вкус... Шелли смотрела на него, на его губы и язык, в которые летят ее брызги, на ручейки, сбегающие по подбородку и груди сына, и ее глаза вновь застила похотливая пелена.

— О солнышко, пей ее! — заурчала она, — пей мамин дождик! Пей мамину мочу прямо из маминой писи!

Джей открыл рот шире и придвинулся ближе к матери, которая все дальше и дальше сдвигала свою попу за борт и уже едва балансировала на руках, поймал ее горячую струю прямо на язык и, когда его рот наполнился до отказа, он стал глотать...

— Да, да, пей, мой мальчик! — затараторила, задыхаясь от восторга, Шелли, — пей мамину мочу! Высасывай ее прямо из писи!

Джей послушно прижался к мокрым губам матери и ощутил, как упругая струя бьет ему прямо в его горло. Шелли и сама что есть силы прижалась к его лицу, чувствуя, как ослабевает ее фонтан. Сын поймал последние капли, проглотил их, и затем провел по возбужденным губам языком.

— О Джей! — радостно прошептала мать, — это было нечто! Я так боялась, что ты не позволишь писать на твое лицо, а я так этого хотела!

Юноша, наконец, взобрался на палубу и улыбнулся во весь рот. Первое, что увидела Шелли, был его член.

— Ох, сынок, твой петушок опять стоит, и он такой большой! — проговорила она и тут же ухватилась за него, — я обожаю, когда он такой большой!

Джей улегся на палубу, и мать мгновенно склонилась над ним и всосала его член в свой рот. Ее голова заработала, как сваезабивочная машина, вверх-вниз, вверх-вниз... Она сосала с наслаждением, плотно сжав губы, и каждый раз, когда ее голова ныряла вниз, крепкая головка члена Джея сладко щекотала ей гортань.

— Ааа, мам... — простонал Джей, глядя на губы матери, мелькающие перед ним, — как же хорошо ты сосешь!

Шелли сосала жадно, будто пожирая его член. Она урчала и хныкала от наслаждения, ощущая круглую и гладкую головку пениса во рту; когда она ласкала ее своими губами и языком, все ее тело била сладкая дрожь. Ей казалось, что она никогда не насытится этим удивительным лакомством...

— Мам, я тоже хочу полизать тебя! — простонал Джей, — я хочу пососать твою мокрую писю!

Шелли радостно заурчала и, перекинув ногу через голову сына, накрыла его лицо своей мокрой киской. Но Джей, вопреки ее ожиданиям, не стал вылизывать ее: пальцами обеих рук он ухватился за ее ягодицы, с силой раздвинул их в стороны, и с жадностью впечатал свои губы в анус матери. Шелли взвыла от неожиданного ощущения и с удвоенной силой принялась сосать эрегированный член сына, при этом покручивая задом на его лице.

Джей, не отрываясь от горячего ануса матери, поднял колени вверх. Шелли отлепилась, наконец, от головки его пениса, и не думая ни о чем, кроме наслаждения, принялась сосать яички Джея, забрав их оба к себе в рот. Как приятно ей было сейчас ощущать его ствол, подрагивающий на ее щеке и шее! Как приятно тереться о живот сына своими острыми сосцами, одновременно ощущая, как его язык пытается проникнуть в ее чувствительный сфинктер!

— О, мальчик, мальчик! — простонала она и, выпустив изо рта яички, вновь заглотила его ствол до самого основания.

Шелли насаживалась на язык Джея все сильнее, и сын погружал свой язык в ее попку все глубже и глубже. Она то и дело поднимала свою голову вверх и испускала стон, в котором слышались и крайнее возбуждение, и восторг, и экстаз и похоть.

Внезапно она подняла голову и перекинула свою ногу через голову Джея, повернулась к нему лицом и, мурлыча, поцеловала его, слепив свои влажные губы с его губами, погрузив в его рот свой язык... Сын схватил ее крепкие груди и с силой сжал их. Когда Шелли обернула своей пятерней его крайне напряженный и подергивающийся член, на яичках Джея стянулась кожа... Мать принялась яростно дрочить сына, погружая свой язык все глубже в его рот...

— Ты знаешь, чего я хочу сейчас, мальчик мой? — со стоном прошептала она, подняв голову, — Ты знаешь, чего хочет мама? Ты знаешь, куда твоя мама сейчас хочет твой горячий и твердый член?

Но сын был так возбужден, его член так эрегирован, мошонка так стянута, что он боялся, что может кончить еще до того, как вставит своего петушка куда бы то ни было...

— В мою попку! — чуть не плача от эмоций, простонала Шелли, — я хочу его в мою попку!

Она оставила его член и откинулась назад, продолжая смотреть на него. Широко развела колени, лаская свой неимоверно раздувшийся клитор своими пальцами, - от этих движений ее груди слегка закачались из стороны в сторону.

— Ну же, мальчик мой! — сказала она дрожащим голосом, — мамочка ждет тебя... давай, сунь свой петушок в меня! Сунь свой самый красивый и твердый петушок в мамину попку!

Джей встал на колени и задвигался нерешительно между ее расставленных ног.

— Как, мам? — спросил он, — разве ты не должна перевернуться на живот?

— Нет, именно так, — простонала Шелли, подняла свой зад, просунула руки под него и растянула ягодицы в стороны, — хочу вот так! Так ты сможешь трахать маму в зад и играть с ее писей одновременно!

Мать, поднимая свою попку все выше и выше, и почти не дыша от сладостного ожидания, смотрела на приближающегося сына. Когда Джей, все еще стоя на коленях, коснулся распухшей головкой ее ануса, она замычала и попыталась тут же насадиться на молодой член, резко подавшись вперед, но вместо этого пенис сына скользнул по эпидермису ее половых губ.

— Сделай это, мальчик мой! — прорычала она, — всунь его в меня!

И опять Джей приложил головку пениса к горячему анусу матери. Медленно толкая задом, он наблюдал, как его член сантиметр за сантиметром исчезает внутри Шелли. Сфинктер матери растягивался все больше; впуская его, она сопела от наслаждения, а потом, когда сын опустил руку, взялся за ее торчащий клитор указательным и большим пальцами и стал покручивать, она громко застонала, и Джей почувствовал, как крепко его член сжала ее попка.

— Да, солнышко, давай! — заклокотала Шелли, — трахни свою маму! Трахни ее в попку, трахни изо всех сил!

Когда Джей начал всаживать свой молодой член в ее зад, Шелли стала крутить им вокруг него; ее киска сочилась липким соком и сын, то и дело окуная в него пальцы, теребил скользкий и упругий клитор. Внезапно, когда два пальца Джея проникли в ее влагалище, Шелли поняла, что уже находится на грани оргазма: задыхаясь, она вцепилась в свои груди и подтянула коленки ближе к себе.

— Тебе нравится, мальчик мой? — спросила она заплетающимся, будто пьяным, голосом, — тебе нравится трахать маму в попу? Скажи мне честно, Джей?

— Да, мам! — прорычал сын, загоняя свой ствол в ее горячий сфинктер до упора, — да, мам, мне очень нравится трахать тебя в попу! Очень!

— Да? Тогда сильнее, сынок! — взмолилась она, — суй своего петушка глубже, пожалуйста! Черт, какой он большой в моей попке, как ему тесно, Джей... Я скоро кончу! Сделай так, чтобы мама кончила поскорее! Моя пися горит уже, а попе так сладко!

Джей работал все быстрее и быстрее; его член то исчезал в пульсирующем анусе матери, то вновь появлялся. Его мошонка была так напряжена и стянута сейчас, что уже не болталась, как раньше.

— Сейчас, сейчас, Джей! — взвыла Шелли, насаживаясь на его раздутый член, — я сейчас кончу! Сейчас моя попка сожмет твой твердый член! Хочу, чтобы ты кончил со мной, хочу, чтобы ты выпустил свою сладкую сперму сок в мамину попу!

Она в последний раз крутнула задом и завыла, потому что почувствовала, как внутри нее растет всесокрушающая волна... Джей, хоть его глаза заволокло пеленой страсти, разглядел, как пульсирует волосатая киска матери и ее побагровевший клитор, и в следующее мгновение горячее кольцо ануса матери обхватило его член.

— Я сейчас кончу, мам! — простонал он.

— Да, мальчик, да!

Густое содержимое его юных яичек выплеснулось глубоко внутри Шелли... Она вскрикнула и потянула в стороны свои возбужденные соски. Волосы ее спутались и закрыли лицо... Казалось, оргазм уже угас, как вдруг новый, еще более мощный, сотряс ее и заставил выгнуться дугой. А потом еще один, и еще, и еще... Она потеряла им счет, она больше не могла думать, мозг ее отключился, и все, что она чувствовала сейчас – это горячая сперма собственного сына, обжигающая ее изнутри и неземное наслаждение, которого она не знала доселе...