Единорог

THE UNICORN

qhml1

kkkwert: В этой истории нет измен. Просто милый и добрый рассказ. Приятного чтения.

Я не мог поверить, что он умер. Ему было тридцать пять, на шесть лет больше, чем мне. Слишком молод, чтобы умереть. С другой стороны, он умер не своей смертью. Он умер ужасной, жалкой смертью на улицах какой-то дыры третьего мира, застреленный вместе с несколькими людьми, с которыми пытался вести дела.

Оказалось, что они не были респектабельными бизнесменами, как уверял Стив, а торговцами наркотиками высокого класса, пытающимися перейти в легальный бизнес. Их конкуренты воспользовались возможностью устранить их как конкурентов по бизнесу и проехали мимо, используя пулеметы. Четверо из них, если быть точным. В Стива попали семнадцать раз, все удачные выстрелы, и они в значительной степени разрезали его пополам. Если это было хоть каким-то утешением, он недолго страдал, умер в считанные минуты от потери крови. Мне было интересно, думал ли он о Джен, своей прекрасной жене, и их планах скоро завести детей. Я задавался вопросом, было ли у него время для сожалений, чтобы понять, что он должен был быть доволен тем, что у него было. Черт возьми, он уже много раз был миллионером.

Стив был не таким. Он был одержим, всегда искал окончательную сделку, ту, которая дала бы ему статус рок - звезды среди его сверстников. Он действительно думал, что это все. Он обсудил это со мной, как обычно делал во всех своих сделках. Мы обычно были на его лодке, ловили рыбу, только мы. Я смотрел на него и просто ухмылялся. - Ты действительно ждешь разумного ответа? Черт, я не понимаю, о чем ты говоришь большую часть времени. От этой дряни у меня болит голова. А теперь, ты здесь, чтобы поймать большую рыбу или как?

Он бы улыбнулся в ответ. Большую, определенно. Эй, я показывал тебе свою новую удочку? Это должно быть самое лучшее. Думаешь, это мне как-нибудь поможет? О, и я знаю, что тебе все равно и ты не понимаешь, что я говорю, рыбалка мне просто помогает сказать это вслух. В офисе этого делать нельзя, у стен есть уши.

Я бы только вздохнул. Он дурачился с удочкой, которая стоила, вероятно, треть моего годового дохода, раздражался, бросал ее, брал старую пяти с половиной футовую удочку с почти антикварным Зебко 33, которую я ему подарил, и начинал ловить рыбу. За то время, что я его знал, он, вероятно, потратил десять тысяч на рыболовное снаряжение, не считая лодки. Он никогда не слушал, когда я пытался научить его, и рыба должна была почти покончить с собой на его крючке, прежде чем он поймал ее, но он был в восторге от попыток.

Время, проведенное с дядей Сэмом, научило меня, что, вероятно, нет безопасного места для разговора. На любой из лодок, которые мы могли видеть, могло быть оборудование, которое позволяло им слышать наши разговоры, как будто они стояли позади нас. Не говоря уже о взломанных телефонах, видео и анализе разговора с читателями по губам, возможности были бесконечны. Однако я отпустил его. То, о чем он говорил, не имело ничего общего с национальной безопасностью или корпоративным шпионажем, так что он, вероятно, был в безопасности. Я рискнул высказать свое мнение, первое с тех пор, как мы встретились.

— Тебе нужно подумать об этом, чувак. Я был там, куда ты направляешься, и это не Париж. Люди там перережут тебе глотку за твои часы и туфли. Найми охрану, пока ты там, и слушайся их.

Он только рассмеялся и попытался уговорить меня поехать с ним. Я вежливо отказался.

Через несколько часов он отказался от рыбалки и нашел утешение в выпивке. Джен нахмурилась, когда я помог ему выбраться из грузовика в гостиную, где мы положили его на диван. Через несколько минут он уже храпел.

— Хочешь, я помогу затащить его в постель?

Джен грустно улыбнулась.

— Не совсем. Пусть он проспится там, а когда проснется с затекшей шеей и ноющей спиной, он, возможно, подумает об этом, прежде чем сделает это снова. Клянусь, Джейми, ты пробуждаешь в нем лучшее и худшее, обычно в одно и то же время. Как ты это делаешь?

Я пожал плечами.

— Полагаю, природный талант. Конечно, другие его друзья несколько раз приводили его домой.

Я не знал, как отнестись к ее ответу.

— У него нет других друзей, Джейми. Все остальные чего-то хотят от него, или он чего-то хочет от них. С этими парнями ты не просто общаешься. Каждая вечеринка-это деловая встреча; каждое светское мероприятие - это просто возможность пообщаться. Все дело в деньгах, детка.

— Это не может быть правдой, когда он рядом со мной, мы редко говорим о делах. В большинстве случаев речь идет об охоте, рыбалке, о диких женщинах, которых мы знали и с которыми спали, о тех, которые ушли, о тех, кого мы хотели бы увести. Горячие машины, горячие байки, горячие лодки, обычные мужские вещи. Когда он говорит о делах, я все равно не понимаю и половины того, что он говорит.

— И поэтому, - вздохнула Джен, - он любит тебя. Тебе наплевать на его деньги, его статус или его острое деловое чутье. Все, что тебя волнует, - это хорошие времена, когда вы вместе. Кроме того, ты не стесняешься говорить ему, когда он начинает извергать мусор. Он любит тебя, потому что ты не ждешь от него ничего, кроме дружбы. Одной из лучших вещей, которые когда-либо случались с ним, была встреча с тобой.

Она посмотрела на него и вздохнула. Он сказал мне, что у них должно было быть свидание вечером, дела были напряженными, и он пренебрегал ею. Не очень хорошая идея, потому что она была не просто горячей, она была горячей, как доменная печь. Она была моделью до того, как перестала работать после их свадьбы. Она все еще тренировалась, все еще сохраняла это горячее тело. Мужчины стукались об двери и здания, когда она шла по улице. Я знал, потому что видел это. Помимо горячего тела, у нее было идеальное лицо, приятная улыбка, пухлые губы, голубые глаза, в которых можно было потеряться.

Первые три раза, когда я был рядом с ней, у меня так заплетался язык, что я едва мог говорить. В конце концов, она заставила меня выпить с ней пива и в течение тридцати минут, рассказывала мне самые грязные, самые отвратительные шутки, которые я когда-либо слышал. Я смеялся так сильно, что забыл стесняться, и с тех пор мы были друзьями. У меня была идея.

— У тебя есть джинсы? Я никогда не видел ее ни в чем, кроме платьев и юбок.

— Полный шкаф, а что?

— Сапоги есть? Может быть, ковбойские сапоги?

Она впервые улыбнулась.

— Зачем? Джейми, ты становишься странным. Потому что, если это так, у меня есть эти черные сапоги до бедер, которые отлично сочетаются с моим кожаным корсажем. Если ты имеешь в виду обычные ботинки, то у меня они из змеиной кожи, страусиной кожи и простой кожи.

После того, как я перестал краснеть, а она перестала смеяться, я пригласил ее на свидание. Она, казалось, была поражена и спросила меня, почему.

— Потому что, Джен, тебе нужно выйти и развеяться. Пусть спящая красавица поспит, а я перенесу тебя в мир, который ты никогда раньше не видела.

Она перестала улыбаться, и я поспешил объяснить.

— Я собирался сегодня вечером в небольшой клуб, который, держу пари, тебе понравится. Ты очень красивая женщина, и я уверен, что девяносто девять процентов мужчин в этом месте будут пресмыкаться у твоих ног, чтобы получить шанс на тебя. Я здесь на одном проценте, Джен. Я не нарушаю границы и уважаю границы. Все, что я тебе предлагаю, - это шанс повеселиться, распустить волосы, может быть, потрясти своим фантастическим задом. Я буду присматривать за тобой. Я даже сфотографирую, и ты сможешь предъявить это Стиву, когда он будет лелеять свое похмелье. Ты казалась подавленной несколько дней, и я подумал, что могу это тебе предложить.

— Будет ли пиво и, может быть, одна-две драки в баре?

— Первое - это определенно. Нет остальному. Никто не создает проблем в этом месте. Это очень больно, если кто-то это сделает. Если бы он грубо обошелся с женщиной, вышибалам пришлось бы пробиваться сквозь толпу, чтобы добраться до парня. К тому времени, когда они доберутся туда, все, что им нужно сделать, это вынести тело. Это место, ориентированное на дружеские пары, и им нравится, чтобы все было именно так. Просто я подумал, что могу тебе это предложить.

Я встал из-за кухонного стола и сполоснул свою чашку с кофе, прежде чем поставить ее на стойку. Джен всегда шутила, что с моей привычкой к аккуратности я когда-нибудь стану прекрасной женой.

— Мы возьмем "Ягуар"?

— Нет, мы поедем на грузовике. Если бы ты взяла этот "ягуар", каждый хороший старый мальчик в этом месте должен был бы пускать на него слюни. Теперь джинсы и хорошая рубашка. И, Джен, не могла бы ты немного уменьшить температуру? Судя по тому, как ты сейчас выглядишь, мне бы надрали задницу дюжину раз, пытаясь защитить тебя.

Она высунула язык и велела мне подождать десять минут. Я сказал ей, что мне нужно пойти домой и принять душ, чтобы избавиться от запаха рыбы и взять чистую одежду. Она схватила меня за руку и повела в хозяйскую спальню, что заставило меня почувствовать себя очень неловко.

— Стой здесь! Она вошла в его шкаф, комнату двенадцать на двенадцать, набитую до отказа. Ее была в два раза больше. Я услышал, как она открыла ящики, и она вернулась с джинсами, ковбойской рубашкой и ботинками из кожи анаконды. Она провела меня по коридору в комнату для гостей с большой ванной.

— Вот, держи. Он купил эти вещи год назад, сразу после того, как встретил тебя, и никогда их не носил. А теперь приведи себя в порядок и жди меня внизу через двадцать минут.

Мы со Стивом были одного размера, вплоть до обуви. Единственной разницей между нами был рост. Он был на полдюйма выше. Те же волосы, те же глаза, люди большую часть времени думали, что мы братья. Я принял душ, наслаждаясь множеством насадок для душа, побрился с помощью набора, который нашел под стойкой, и оделся. Я должен был признать, что выглядел довольно хорошо, для меня. Ну, говорят, одежда делает человека.

Если бы она попыталась смягчить это, то это точно не сработало. Эти джинсы выглядели такими тесными, что я боялся, что если она чихнет, то разорвет каждый шов. Ковбойская рубашка, бледно-розовая, в тон ее губной помаде, ее грива локонов была стянута в нечто, что, я думаю, должно было быть конским хвостом, но выглядело как сексуальный беспорядок. На ногах у неё были ярко-красные ботинки.

— Как я выгляжу? - спросила она, поворачиваясь.

— Беда, ты выглядишь как беда.

Она ухмыльнулась.

— Именно такой взгляд я и искала. А теперь пошли.

Мы проверили Стива, который теперь обнимал подушку и храпел. Джен написала ему записку и положила ее на кофейный столик рядом с бутылкой воды и тремя таблетками Тайленола. Мы взяли его грузовик, так как мой все еще стоял на пристани. Это был совершенно новый блестящий четырехдверный полноприводный Z71, жемчужно-белый и блестящий хромом. Что ж, подумал я, подъезжая к бару, по крайней мере, это был грузовик.

Через сорок минут мы подъехали к Амбару, огромному зданию, спроектированному так, чтобы выглядеть, предположим... как амбар! Почти все снаружи глазели на грузовик, но когда я вышел и помог Джен сойти, каждый парень сразу подумал: "Какой грузовик?" - И глазел на Джен. Она знала это и привыкла к вниманию, вошла в это место с важным видом, как будто оно принадлежало ей. Но она мертвой хваткой вцепилась в мою руку, так что, возможно, она не была так уверена, как показывала.

Нет другого способа описать это, когда мы вошли в дверь, все остановилось, и люди просто смотрели. Оркестр еще не заиграл, и в заведении, обычно гудящем, воцарилась тишина. Я только ухмыльнулся и пошел дальше, махнув Мэри, чтобы она принесла нам кувшин пива. Не прошло и трех минут, как она была рядом. Она налила Джен пива, а потом, глядя на нее, пролила моим пивом по всему столу. Я осторожно взял ее за руку и остановил поток. Она опустила глаза, покраснела и начала извиняться. Джен похлопала ее по руке.

— Не беспокойся об этом, дорогая. Я была такой же, когда впервые увидела Джейми.

Мэри перевела взгляд с нее на меня, что-то пробормотала и ушла, наткнувшись на два столика, прежде чем вернулась в бар. Я усмехнулся.

— Берегись, Джен. Мэри играет за другую команду, и ее средний показатель по базе довольно высок.

Джен рассмеялась.

— Значит, ей не повезло. Я бросила играть в этой команде, когда окончила колледж. Настала моя очередь поперхнуться пивом.

Я увидел друзей, с которыми должен был встретиться, и помахал им, а затем я познакомил их с Джен. Прошло сорок пять минут и три кружки пива, прежде чем они расслабились, и к тому времени Джен так очаровала их, что они готовы были убить за нее. Я и раньше видел, как она творит свою магию, поэтому просто сидел и наслаждался моментом. Затем группа заиграла, и я схватил ее, толкая на танцпол, чтобы сделать два шага. Ей потребовалось около тридцати секунд, чтобы понять. Я узнал, что она окончила колледж по танцам. Эта песня перешла в линейный танец, за которым последовала ковбойская чача. К тому времени я уже запыхался и потащил ее обратно к столу, но на ее лице было видно, как она надулась. Я схватил Грега.

— Я ухожу, брат. Посмотрим, сможешь ли ты не отставать.

Она вытащила его из кресла, прежде чем он понял, что произошло. Через тридцать минут она привела его обратно, пыхтящего, как будто у него был сердечный приступ. Потом она села и с удовольствием выпила пиво. Через десять минут группа заиграла очень медленную песню. Это было любимое место в толпе, и они со смехом называли его Особенным прижиманием. Она вскочила со стула и потянула меня за собой, так что я пошел вместе с ней. Вероятно, это была одна из самых эротических вещей, которые я когда-либо испытывал, и она понятия об этом не имела. Она прижималась ко мне, не оставляя мертвого пространства, покачивая своим чувственным телом напротив меня. Случилось неизбежное, и я попытался отступить. Она выглядела удивленной, затем ухмыльнулась и прижалась сильнее, даже пару раз потёрлась об меня. Я был в оцепенении, когда песня прекратилась, и ей потребовалось некоторое время, чтобы заставить меня отпустить ее. Когда я это сделал, я мгновенно покраснел и побежал в туалет, умывая лицо и руки самой холодной водой, которую только мог достать, пытаясь успокоиться.

Когда я вернулся, она уже уложила Грега на пол. Я наблюдал, как она кружилась и раскачивалась в такт музыке, ее балетная подготовка проступала насквозь. До тех пор поэзия в движении была для меня просто термином. Затем Барб попыталась испортить настроение, став ехидной.

— Джейми, Джейми, ты непослушный мальчик. Я думала, ты сказал, что никогда не будешь встречаться с кем-то замужней. Конечно, какой мужчина мог устоять перед этим? Барб была эффектной женщиной, до того как у нее родилось четверо детей и три развода. Ей было всего тридцать четыре, и при правильном макияже и освещении она все еще оставалась привлекательной.

Она решила, что я буду счастливым номером четыре, и набросилась на меня, пока она все еще была с номером три. Я не сказал ей, что одной мысли о близости с ней было достаточно, чтобы у меня по коже побежали мурашки. Они не делали презервативы настолько прочными. Я легко подвел ее, погладив ее самолюбие, сказав, что, каким бы замечательным ни было предложение, я собираюсь отказаться. У меня было жесткое и твердое правило в отношении замужних женщин. Оставь их в покое. Когда трое наконец поймали ее и вышвырнули на обочину, она слонялась по клубам и искала. Она получала алименты от трех разных отцов и выиграла немного денег при последнем разводе. По-моему, он, в конце концов, просто решил заплатить ей, чтобы она оставила его в покое. Так что она не работала, живя за счет своего бывшего.

— Это нелегко, но это можно сделать, Барб. Ее муж - один из моих лучших друзей в этом мире, и я никогда не сделаю ничего, чтобы заставить его думать обо мне хуже. Он был недоступен, а Джен хотела выйти, так что мы здесь. Для нее это просто безобидная забава, и она действительно хорошо проводит время. Ты хоть раз видела, чтобы она делала что-нибудь неподобающее? Она либо за столом, либо на танцполе у всех на виду. Парням, с которыми она танцевала, будет, что рассказать до конца своей жизни, держа в руках женщину, которая когда-то была признана четвертой по красоте в мире.

— Чушь собачья! Я видела, как она смотрит на тебя, как ты смотришь на нее, когда она не смотрит. Она влюблена в тебя, а ты влюблен в неё.

— Может, и так, Барб. Но сказать, что я любил ее? Ну и что? Она не любит меня, а даже если бы и любила, она так далеко от меня, что я мог бы с таким же успехом попытаться схватить солнце. Я просто благодарен ей за то, что она моя подруга и что ее муж доверяет нам обоим. Подумай хорошенько, Барб. Постарайся запомнить доверие и быть достойным его. Держу пари, прошло немало времени с тех пор, как любая женщина доверяла бы тебе рядом со своим мужем или ему рядом с тобой. Полагаю, ты уже пользовалась полным доверием и любовью трех мужчин. Как тебе это удается? Это единственный раз, когда я собираюсь сказать эту колкость, и после этого ты сама по себе. Пришло время изменить себя и переоценить, где ты находишься в своей жизни. Ты никогда не будешь счастлива или не сделаешь счастливыми кого-то еще, пока не сделаешь это. Ты все еще привлекательна под этим дюймом макияжа. Вылезай из бара и смой это дерьмо. Покажи миру свое настоящее лицо, и ты, возможно, найдешь мужчину, которому понравится смотреть на него. Конец лекции.

Она побледнела, потом покраснела, потом снова побледнела. Затем она удивила меня, заплакав, сначала маленькими слезами, затем огромными каплями, за которыми последовали судорожные рыдания. Я не знал, что делать, и мне было больно думать, что я причинил ей боль, поэтому я обнял ее, отчего слез стало еще больше. Я гладил ее по спине, пока она не начала тихонько всхлипывать. Я этого не видел, но Джен вернулась. Она тут же достала из сумочки большую пачку салфеток и начала осторожно вытирать её лицо, пока слёзы не прекратились. Затем она удивила всех, она взяла ее за руку и повела в туалет, забрав с собой половину женщин за столиками.

Джен, благодаря своей карьере модели, довольно много знала о макияже. Когда она снова появилась с Барб, преображение было потрясающим. Исчезли жесткие линии и густой макияж. На ней был макияж, но он был тонким, льстил, а не скрывал. Ее волосы были другими, более мягкими и естественными. Я заметил, что ее рубашка была застегнута на все пуговицы, впервые за целую вечность она не выставляла напоказ декольте перед твоим лицом. О, две верхние пуговицы все еще были расстегнуты, давая дразнящие намеки вместо откровенной рекламы.

Парням не потребовалось много времени, чтобы заметить это. Многие из них не понимали, кто она такая, пока не оказались прямо перед ней. Мужчины, которые проходили мимо нее в прошлом, внезапно обнаружили, что приглашают ее на танец, и впервые с тех пор, как я ее знал, она часто говорила "нет". Мне потребовалась секунда, прежде чем я понял, что, когда кто-то приглашает ее на танец, она смотрит на Джен и говорит "да" или "нет" в зависимости от выражения ее лица.

Мы завершили вечер на высокой ноте и наблюдали, как Барб ушла со своими подругами, а не со случайным перепихоном. Я просто ехал, слушая довольное жужжание Джен. Когда она была по-настоящему счастлива, она напевала, сама того не осознавая. Мы подъехали к ее особняку, набрали код на клавиатуре, и я припарковал грузовик в гараже.

Было два часа ночи, и она недвусмысленно сообщила мне, что я останусь на ночь. К тому времени я пробыл на ногах почти двадцать часов, и это звучало как отличная идея. Нам удалось разбудить Стива достаточно, чтобы уложить его в постель, затем я пошел в комнату для гостей и рухнул. Было десять, когда я проснулся. Я нашел Джен и Стива за кухонным столом, они пили кофе. Джен выглядела так же великолепно, как и всегда, а Стив все еще выглядел немного зеленым. Я усмехнулся.

— Чувак, я голоден. Я, пожалуй, приготовлю завтрак. Красная горячая колбаса, яйца с перцем и луком, покрытые острым соусом. А еще лучше я приготовлю свой знаменитый чили на завтрак и вылью его на яйца и картофель. Жирная жареная картошка, если с нее не капает, когда вы ее подаете, значит, вы сделали это неправильно. И яйца должны быть жидкими, чтобы острый чили мог закончить их приготовление и впитать аромат. Как насчет большой миски, Стив? Ты можешь запить его "Кровавой Мэри" с несколькими дополнительными порциями соуса табаско. У меня слюнки текут при одной мысли об этом.

Стив становился все зеленее, пока не вскочил и не побежал в ванную. Я крикнул ему в его удаляющуюся спину. - Деревенская мудрость здесь, Стив. То, что ты принес ящик пива, не означает, что ты должен выпить ящик пива. А теперь, как насчет завтрака?

Джен хлопнула меня по руке, ухмыльнулась, а затем поджарила рогалики с джемом и сливочным сыром. Это почти заставило Стива вернуться в туалет. Я выпил, наверное, четыре чашки кофе. Они купили, наверное, самую лучшую кофе-машину, и у неё был прототип, разработанный НАСА. Я думаю, что она даже учитывала барометрическое давление, пока кофе варился. Стив снова сидел на диване, когда Джен отвела меня к моему грузовику.

— Я отлично провела время прошлой ночью. Спасибо. Прошло так много времени с тех пор, как я выходила из дома на вечер, у которого не было других планов, кроме как повеселиться. Я тебе завидую.

— Почему, потому что я живу простой жизнью? Я, наверное, зарабатываю за год столько, сколько Стив зарабатывает за два-три дня. Мне приходится беспокоиться о счетах, оплате ипотеки и оплате автомобиля, гадать, выдержит ли моя работа или я окажусь на улице, если в экономике наступит спад. Если бы Стив перестал приносить деньги сегодня, вы могли бы вести тот же образ жизни, что и сейчас, всю оставшуюся жизнь. Как сказал этот парень, деньги не купят вам счастья, но они купят вам лучший сорт страданий.

— Ты думаешь, меня это волнует? Я достаточно заработала на модельном бизнесе, чтобы никогда не беспокоиться о том, что есть у Стива. Я бросила работать моделью с одной целью: найти хорошего мужчину и завести детей. Я пытаюсь уговорить Стива завести детей, и вот уже три года подряд он говорит, что, может быть, в следующем году. Мои часы тикают, милый. Я не становлюсь моложе.

— Действительно? Тебе еще нет и тридцати? Расслабься, Джен. У тебя есть все время в мире.

****************

Хотите верьте, хотите нет, но это был первый разговор, который я вспомнил, когда узнал, что он умер. Меня никто не уведомил, я услышал об этом в вечерних новостях, как и все остальные. Я поехал прямо туда, только чтобы найти место, полное людей, которых я не знал. Придурок, открывший дверь, не хотел меня впускать, поэтому я сразу прижал его к стене, проходя мимо, когда он опустился на пол. Я нашел Джен в гостиной в окружении трех ее подруг по колледжу. Вероятно, это были единственные настоящие друзья, которые у нее были во всем доме. Она сидела, тупо уставившись в стену, без сомнения, онемевшая от горя.

Когда она посмотрела на меня, она взвыла и протянула руки. Вскоре я посадил ее к себе на колени, и она плакала, как ребенок, а ее подруги гладили ее. Вопли перешли в рыдания, потом в всхлипы, а затем она уснула. Ее подруги посмотрели на меня с благодарностью. Я знал одну. Я встретил ее в их доме, и мы поладили до такой степени, что она попросила меня сопровождать ее на ужин, где планировалось её награждение. Джен суетилась вокруг меня, как мать над тринадцатилетним ребенком. Она купила мне новый костюм, рубашку, галстук, туфли и отправила к своему стилисту.

Наверное, я выглядел лучше, чем когда-либо в своей жизни, когда встретила ее в их доме. Мне недвусмысленно сказали, что я должен вести "Мерседес" и быть безупречным джентльменом. Сэнди ухмыльнулась, когда Джен дала мне инструкции.

— Не слишком ли идеально, Джен. Я никогда не сталкивалась с настоящим живым деревенщиной, и я слышала, что они могут быть очень забавными.

Я покраснел, а на лице Джен появилось выражение, которое я не мог прочесть. Мы действительно хорошо провели время. Сэнди была адвокатом, очень, очень хорошим адвокатом, как оказалось. Награда была присуждена за дело, которое она выиграла на общественных началах, вытащив из тюрьмы человека, который отсидел семь лет, доказав его невиновность. Теперь она представляла парня в гражданском иске против департамента полиции и окружного прокурора, который осудил его, доказывая фальсификацию доказательств и откровенную ложь на свидетельской трибуне. Они пытались согласиться на полмиллиона. Сэнди сказала им, что они примут не меньше трех. Позже они согласились на 2, 2 миллиона. У нее хватило ума перевести деньги на выплаты - двести двадцать тысяч в год в течение десяти лет. Этого было достаточно, чтобы обеспечить ему жизнь, если он будет осторожен, но это не вернет ему семь потерянных лет или его семью. Его жена развелась с ним, забрала их дочь и переехала через весь штат, заявив, что не чувствует себя в безопасности, подвергая свою дочь его образу жизни. Она снова вышла замуж и была на грани развода. Сэнди устроила ему плановое посещение на это время - один уик-энд в месяц. Сначала она уговорила его назначить консультации для него и его дочери, чтобы они привыкли друг к другу. Это будет нелегко, но она надеялась, что они воссоединятся.

Они так и сделали, до такой степени, что она подала прошение жить с ним, когда второй брак ее матери рухнул. Неожиданно он привез ее мать обратно в город, купил ей хорошую квартиру и содержал ее до тех пор, пока она не смогла обеспечить себя сама. Он сказал, что это было сделано для того, чтобы компенсировать алименты, которые он должен был заплатить. Она намекнула, но он ей отказал. Она была довольно оскорбительна в газетах и отказалась позволить его дочери навещать его в тюрьме. Слишком много воды под мостом. Вместо того чтобы пойти на работу, он поступил в общественный колледж, а затем перевелся в штат, получив степень инженера. В прошлом году они с дочерью жили в одной квартире, и она училась на первом курсе в колледже.

Я очень хорошо провел время на торжественном ужине, а потом наслаждался танцами. Джен пришлось учить меня танцевать в ожидаемом стиле, и я уверен, что она ухаживала за несколькими ушибленными пальцами на первых нескольких уроках. Я был одет достаточно хорошо, чтобы вписаться, и когда меня спросили, я сказал им, что работаю в управлении строительством, не вдаваясь в подробности. На самом деле я был бригадиром экипажа и зарабатывал приличные деньги за то, что делал. У меня даже была степень в области управления строительством, любезно предоставленная законопроектом GI. Мои боссы были достаточно впечатлены, чтобы пообещать следующую доступную руководящую должность.

Я разговаривал с одним адвокатом, с которым поладил, и Сэнди общалась с гостями - я думаю, это правильный термин. Я услышал, как она очень громко сказала "НЕТ!", и оглянулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как она отдернула руку от парня. Я небрежно подошел, удивив ее, поцеловав в щеку. - Привет, дорогая. Наслаждаешься вечером?

— Наслаждалась, - мрачно сказала она, глядя на парня перед ней. Он посмотрел на меня и усмехнулся. Ему должно было быть шесть футов пять дюймов или больше, а весил он больше двухсот пятидесяти фунтов. У него были мускулы, но я был почти уверен, что это были мышцы тренажерного зала. Мне было пять футов десять дюймов, весил я сто семьдесят, и мои мышцы были заработаны тяжелым трудом. Я видел в его глазах отрешенность. Я много видел таких парней, как он, и одна вещь, которой меня научили военные, заключалась в том, как компенсировать размер. Я усмехнулся в ответ.

— Ты хочешь обменяться оскорблениями, немного постучать себя в грудь, может быть громко покричать? Я думаю, что в интересах экономии времени мы должны пропустить предварительные мероприятия и перейти прямо к твоему надиранию задницы. Я и раньше сталкивался с такими хорошенькими мальчиками, как ты, и одна вещь, которую я всегда делал, выигрывал или проигрывал, - это убеждался, что они никогда не будут такими хорошенькими, какими были до того, как мы начали. С другой стороны, ты выглядишь так, как будто можешь позволить себе хорошего пластического хирурга. Итак, ты хочешь начать или просто поджать хвост и уйти?

Он начал бушевать, и я поднял руку. - Да или нет, уйти или сражаться? Скажи что-нибудь еще, и я восприму это как сигнал к началу.

Он несколько секунд заикался, дико огляделся по сторонам, но никто, казалось, не был заинтересован в том, чтобы поддержать его, и многие, казалось, наслаждались мыслью о том, как ему надерут задницу. Он сдулся, как воздушный шарик, и ушел. Сэнди посмотрела на меня так, словно у меня выросло две головы, прежде чем ухмыльнуться. - Ты уничтожил его, ты понимаешь это? Он никогда не будет восприниматься как альфа-самец теми, кто был свидетелем того, что только что произошло, и они будут более чем рады распространить эту историю. Его силовая база исчезла, и он никогда ее не вернет. По крайней мере, не здесь. Готова поспорить на что угодно, что он покинет фирму меньше чем через три месяца.

Я пожал плечами. "Если бы это был не я, рано или поздно это был бы кто-то другой. Хочешь потанцевать?"

Она так и сделала.

*****

Оказывается, из адвокатов получаются неплохие любовницы. Она набросилась на меня, как кошка в жару, в тот момент, когда мы отъехали от тротуара. Через три квартала она сбросила верх платья. Груди у нее были маленькие, но идеальной формы, высокие и упругие, соски огромные и очень чувствительные. Она пыталась взорвать меня, пока я вел машину, но я поднял ее голову.

— Позволь мне вести машину, милая. Я уничтожу нас, если ты будешь продолжать в том же духе.

Она усмехнулась, но продолжала держать руку на моей эрекции, медленно скользя ею вверх и вниз. Нам удалось добраться до ее гаража, где я вытащил ее, наклонил над капотом, задрал ее платье, сдвинул в сторону стринги и врезался в нее так сильно, как только мог. Она закричала и мгновенно кончила. Вероятно, я не продержался и десяти минут, но это были очень напряженные десять минут. Она кончала еще дважды, прежде чем я наконец разгрузился.

Когда я отстранился, она начала соскальзывать с капота, поэтому я схватил ее и понес в дом. Я собирался положить ее на диван, но она пришла в себя достаточно, чтобы сказать мне, где находится спальня. Я поднял ее, и она пожала плечами, после чего её платье упало на пол. В то время я этого не знал, но мы уничтожили дизайнерское платье за три тысячи долларов.

— Раздевайся, - приказала она, - я все еще должна тебе минет.

Как будто я спорил. Я проснулся через несколько часов с ней сверху, верхом на мне. Я плыл по течению, пока не приблизился и не перевернул ее, врезавшись в нее так же сильно, как и раньше. Мы оба снова провалились в сон.

На следующее утро мы вместе приняли душ, устроились в 69 на кровати, прежде чем закончить тем, что я сделал ее по-собачьи. Придя в себя, она снова приняла душ, оделась и повела меня на кухню. За кофе мы поговорили.

— Ты мне очень, очень нравишься, милый. Я бы с удовольствием повидалась с тобой снова, но хочу, чтобы ты знал, что сейчас моя карьера на первом месте. Я не буду искать никого, кто разделил бы мою жизнь, пока не стану партнером, а это через несколько лет. Думаешь, ты сможешь с этим жить?

Кажется, я ее удивил.

— Я могу это понять. Ты привлекательна, хороша в постели и обладаешь приятным характером, но я должен быть честен. Я сейчас не ищу дом с забором и детьми. Мы все еще можем быть друзьями, если хочешь.

Она усмехнулась.

— Давай будем друзьями с привилегиями, и у нас будет сделка. Джен была права насчет тебя.

— Что она тебе говорила? - спросил я, но она только усмехнулась, сказав, чтобы я спрашивал это у Джен.

*****

Джен какое-то время была немного не в себе, но после долгого разговора с подругой вернулась к своему солнечному настроению.

— Сэнди дала блестящие отзывы о вашем свидании. Я рада, что ты достаточно умен, чтобы не становиться серьезным. Сэнди не для тебя.

Я был в некотором роде подавлен.

— Не думаю, что влюблюсь, Джен. Каждый раз, когда я встречаю кого-то, я использую тебя как мерную палочку, и все они терпят неудачу.

Она покраснела, а затем, казалось, засияла, пока Стив смеялся. - Тогда ты разорен. Моя жена - единственная в своем роде, золотой стандарт женщин в этом мире.

Джен действительно засияла, и я ушел, зная, что они займутся любовью до того, как мой грузовик выедет с подъездной дорожки. Я не ревновал, но подумал, что если он так думает, то не должен так сильно пренебрегать ею.

*****

Сэнди встала со своими подругами и жестом пригласила меня следовать за ней. Я отнес ее в спальню, и они расстелили простыни. Я осторожно уложил ее, коснувшись ее щеки, прежде чем выйти из комнаты. По крайней мере, одна из ее подруг осталась с ней на всю ночь.

Я вернулся в гостиную, ошеломленный открывшимся передо мной зрелищем. Где-то по ходу дела это начало превращаться в вечеринку. Они нашли бар с напитками и принялись за дело довольно усердно. Я молчал, пока они не включили музыку, увеличивая громкость, пока она не стала почти взрывной. Сэнди вернулась и посмотрела на меня, зная, о чем я думаю.

— Кто эти придурки?

— Многие из деловых партнеров Стива здесь, чтобы заявить о своих правах и начать собирать кости. Некоторые из них из ее модельных дней, и некоторые из них собираются попытаться заманить ее обратно. Остальные просто отправились в путь. Они будут использовать ее, пока она не придет в себя, а потом уплывут к другой жертве.

— Ты ведь ее адвокат, верно?

— Так и есть.

— А Дженис, она врач, если я правильно помню?

— Это правда, - сказала она, начиная улыбаться, понимая, куда я клоню.

— Тогда пойди и спроси ее, по ее профессиональному мнению, хорошо ли это сейчас для Джен.

— Мы уже говорили об этом. Это не хорошо. Но хотя мы все умные профессиональные женщины, мы мало что можем сделать с этой сворой придурков. Мы подумываем о том, чтобы нанять охрану.

Я встал.

— Ну, я не женщина и никогда не отличался умом. Может быть, я смогу сэкономить тебе несколько баксов.

Я привлек их внимание, когда выключил музыку.

— От имени Джен и Стива я хотел бы поблагодарить вас всех за то, что вы пришли. Врач Джен прописал постельный режим и тишину, так что, если вы не возражаете, уважьте ее желание и уходите. Вы все можете вернуться позже, когда у нее будет время все обдумать. Я уверен, что она была бы вам очень признательна.

— Кто ты, черт возьми, такой, придурок?

Прежде чем я успел заговорить, Сэнди оказалась у него перед носом.

— Он, вероятно, единственный мужчина здесь, который действительно заботится о Джен. Оставь его в покое. Если нет, что ж, мне просто придется натравить на тебя своего консультанта по безопасности. Он имеет два черных пояса и дважды обвинялся в убийстве, но я изменила это на оправданное убийство, потому что оба раза он защищал клиента. Хочешь проверить его возможности?

Ничего из того, что она сказала, не было правдой, но они этого не знали. Они ушли, ворча между собой, пока не остались только я, Дженис, Сэнди, Мелоди и Джен.

Дженис сказала нам, что дала Джен небольшое успокоительное, и она, вероятно, проспит всю ночь. Она повернулась ко мне.

— Джейми, ты можешь остаться? Мелоди будет здесь, но мы будем чувствовать себя намного лучше, если ты останешься с ней. Джен будет трясти довольно долго, и ей понадобятся друзья рядом с ней.

В итоге я остался на четыре дня, переехав в гостевой коттедж с двумя спальнями, который у них был, пока женщины оставались в доме. На его похороны собралась огромная толпа, и она держала меня за руку мертвой хваткой, отпуская только тогда, когда я выполнял свои обязанности носильщика покрова. Я сидел рядом с ней, пока проповедник совершал надгробную службу. К тому времени она уже выплакалась и оцепенело сидела, пока он продолжал бубнить.

Стервятники решили, что со мной они никогда не смогут продвигать свои планы, поэтому они оставили нас в покое, и мы вернулись в довольно тихий дом. Может быть было человек 20, но все они любили Джен. Я уехал на следующий день после того, как Мелоди и Сэнди заверили меня, что они не оставят ее одну на некоторое время. Больше я ее не видел, пока меня не вызвали к ней домой для оглашения завещания. Кажется, Стив оставил мне кое-что.

*******************

Она была на десять фунтов легче и все еще немного бледна, но она улыбнулась, когда обняла меня. Джен, естественно, получила все, кроме нескольких личных вещей, которые он хотел мне передать. Все его рыболовное снаряжение, лодка и грузовик. Он также оставил мне письмо, которое я прочитал, когда вернулся домой.

"Чувак, если ты читаешь это, то я мертв. Это отстой. Я надеюсь, что тебе будет за шестьдесят, когда ты получишь это, но у меня такое чувство, что это будет гораздо раньше. Я не могу сказать тебе, что ты значил для меня. Впервые в жизни у меня появился друг. Друг, которому было наплевать на то, сколько у меня есть и что я могу для него сделать, но парень, который просто хотел потусоваться, может быть, порыбачить и выпить пару кружек пива.

Подумай обо мне, когда тебя вышвырнут обратно на лодку, наматывая чудовище, о котором я мог только мечтать, и время от времени поднимай пиво в мою память.

И еще одно. Я хочу, чтобы ты присмотрел за Джен. Я должен был быть лучшим мужем, но она все еще была любовью всей моей жизни. Не позволяй ей делать глупости, пока она не придет в себя. Мне нравилось думать, что если со мной что-нибудь случится, она обратится к тебе. Если она это сделает и станет серьезной, назовите первого сына Стивом. Просто шучу, чувак, но случались и более странные вещи, и я знаю, что ты был бы ей полезен. Подумай об этом.

Всегда твой друг,

Стив".

Я был немного удивлен, когда неделю спустя на мою подъездную дорожку въехал фургон доставки. У парня был полный груз и записка.

"Джейми,

Я знаю, что ты этого не ожидаешь и, вероятно, не принял бы этого, если бы у тебя был выбор, но я хочу, чтобы ты это принял, и я выбираю путь труса. Я уезжаю на некоторое время. Я просто не могу вынести еще одну ночь бесцельного блуждания по этому большому пустому дому. Я вернусь, но не могу сказать, когда. Это одежда Стива. Она подойдёт тебе как перчатка, и она слишком хороша, чтобы выкинуть. Я серьезно сомневаюсь, что ты будешь носить больше двух костюмов до конца своей жизни, но было бы неплохо иметь такую возможность. Пригодятся джинсы и остальная повседневная одежда, а также ботинки. Пожалуйста, не обижайся. Я знаю, что он хотел бы, чтобы это было твоим, если бы он думал так далеко вперед. Носи эти вещи, помня о человеке, который был твоим другом.

Помни также, что я тоже была твоим другом, и надеюсь, что ты позволишь мне оставаться им и дальше.

Люблю тебя, Джен".

Я позволил вещам полежать в моей свободной спальне в течение нескольких недель, прежде чем смог набраться сил, чтобы начать их просматривать. Кому, черт возьми, нужны двадцать восемь костюмов? В конце концов, я оставил себе восемь, очень дорогих и чертовски красивых. Остальные я пожертвовал, уверенный, что какой-нибудь охотник за сделками взбесится, когда увидит их. Я сохранил большую часть джинсов и повседневной одежды, а также все тридцать шесть пар обуви и ботинок. Каждая пара, вероятно, стоила больше, чем я мог бы заработать за месяц. Мне больше никогда не придется покупать обувь.

Жизнь продолжалась. Время от времени я ловил рыбу, всегда чувствуя себя виноватым, когда пользовался лодкой и грузовиком Стива. Я почти никогда не ездил на грузовике, потому что было слишком неудобно ездить на нём по строительным площадкам. Я выходил на яхте, иногда пользовался дорогим снаряжением, но чаще всего использовал старое снаряжение "Зебко", которое подарил ему. Я все еще помнил ту ночь, когда встретил его.

У меня не было лодки, поэтому я ловил рыбу с берега. Я был в горячей точке, прямо под разгрузочным желобом электростанции. Вода бурлила. Это был рай для сомов.

Я уже решил, что в одиннадцать вечера все будет кончено. Я поймал четырех довольно приличных рыб и двадцатифунтового монстра, достаточно, чтобы держать меня сытым в течение нескольких месяцев. Стив медленно шел по тропинке, спотыкаясь в темноте.

— Ты в порядке, парень?

Я мог сказать, что он был немного взволнован.

— Да. Может быть. Моя машина сломалась недалеко, и я думаю, что где-то свернул не туда. В довершение всего, мой телефон мертв. Можешь ли ты позвонить в Uber и сказать им, где меня забрать?

— Я сделаю это, но для хорошего приема нам придется подняться немного выше. Почему бы тебе не посидеть здесь, пока я приведу в порядок свое снаряжение, и я позвоню, когда мы поднимемся наверх. Это не займет у меня много времени.

Он сидел и смотрел, как я наматываю удочки. Казалось, что один сом решил покончить с собой и ударил как раз в тот момент, когда я наматывал последнюю леску. Не успела я опомниться, как Стив уже стоял рядом со мной и с благоговением наблюдал за происходящим.

— Вот, - сказал я, ухмыляясь. - Намотай его для меня.

Он схватил удочку, но признался, что понятия не имеет, что делать. - Держи леску туго, чтобы он не мог выплюнуть крючок. Просто продолжай качаться, и когда его голова высунется из воды, я подхвачу его сачком.

Это был довольно симпатичный сом, фунтов десять, не меньше. Я никогда не забуду выражение его лица. "Вау, я всегда хотел поймать рыбу".

Он никогда раньше не ловил рыбу? На какой планете жил этот парень?

Он помог мне отнести мои вещи обратно в грузовик, а потом мы пошли посмотреть на его машину. Это был "БМВ", весь в хроме и блестящей краске. - Завтра я позвоню в ремонтную мастерскую и попрошу отбуксировать его.

— Нет, тебе нужно позвонить им прямо сейчас и привести их сюда. Оглянись вокруг. Мы находимся у черта на куличках. Если бы парочка хороших старых парней увидела это здесь, то завтра, возможно, осталась бы только рама. Позвони им сейчас же.

— Мне придется кое-кого поискать. Могу я воспользоваться твоим телефоном?

Я нажал кнопку быстрого набора. - Уилбур? Да, я знаю, что уже поздно, но у меня есть горячая штучка. "БМВ", мертвый, в конце Смотровой площадки. Ты можешь приехать и забрать его? Мы подождем.

Я включил громкую связь.

— Как, черт возьми, "Бумер" оказался там?

— Я думаю, что парень заблудился.

— Дай мне двадцать минут.

Мы ждали, разговаривая, пока он добрался туда. Было темно, нигде не горел свет, и через десять минут подъехал грузовик, из которого вышли трое парней. Они оглянулись и увидели мой грузовик, но нас не увидели, решив, что это какой-то парень ловит рыбу. Они дергали за дверные ручки, когда я включил свет.

— Двигайтесь дальше, ребята. Хватайте удочки и отправляйтесь ловить рыбу. Она довольно хорошо клюёт.

Было очевидно, что они сильно выпили, и один парень сказал мне, чтобы я не лез не в свое дело, или они будут возражать мне. Я вышел, держа "Таурус" 35-го калибра рядом с собой.

— Двигайтесь дальше.

— Или что?

— Или я вышибу то, что ты используешь вместо мозгов.

— У тебя нет никакого оружия!

Я поднял его и выстрелил.. . 35-й довольно громкий, и он довольно хорошо отразился от озера. Они почти усрались, прежде чем кто-то успел сесть в машину. В конце концов они запрыгнули в машину и уехали. Стив смотрел на меня, как на инопланетянина.

— Ты бы их застрелил?

— Мне бы и не пришлось. Как только они узнали, что у меня есть оружие, вся борьба вышла из них. Если бы они были вооружены или вынудили меня к этому, я бы отреагировал соответствующим образом. А вот и Уилбур.

Уилбур вышел, осмотрел машину и ухмыльнулся. - Я даже не спрашиваю, но тебе нужно осмотреть ходовую часть, прежде чем садиться за руль. Это довольно плохая дорога. Он дал Стиву карточку с адресом своего гаража.

Я спросил его, где он живет, когда задние фары Уилбура погасли. До него было меньше двадцати миль. Он собирался позвонить своей жене, потому что не думал, что сможет найти Uber в этом районе. Вероятно, он был прав.

— Нет никакой необходимости вытаскивать твою жену из постели в это время ночи. Я отвезу тебя домой, это вроде как по дороге.

Большую часть пути он сидел тихо. Его дорога была длинной извилистой, которая вела через деревья, прежде чем остановиться в том, что можно было назвать только особняком. - Ты здесь живешь?

— Да, я купил его для своей жены в прошлом году. Не хочешь войти?

— Я так не думаю. Я грязный и пахну печенью, червями и сомом. Вероятно, аромат, который твоя жена не оценила бы в это время ночи. Позвони Уилбуру утром. Он имеет сертификат A. S. E., и большая часть его бизнеса-это Mercedes и Audi. Он, вероятно, мог бы исправить твою машину.

Я подождал, пока он поднимется на крыльцо, прежде чем уехал.

*****

Уилбур проверил его машину, и единственным повреждением, которое он смог найти, была погнутая рулевая тяга. Стив заставил его починить её и выкачал из него информацию обо мне. Уилбур передал мне свои слова.

— Джейми хороший парень, мистер Родэм. И он, наверное, лучший рыбак, которого я когда-либо видел. Он может быть на берегу с двадцатью рыболовами и быть единственным, кто что-нибудь поймает. Когда местному пожарному управлению нужна рыба для жарки, они звонят ему. Обычно она весит фунтов пятьдесят, а то и больше.

Стив сидел на моей подъездной дорожке, когда я вернулся домой с работы три дня спустя. Он выглядел смущенным. - Могу я поговорить с тобой минутку? У меня есть деловое предложение.

Заинтригованный, я привел его, дал ему стакан чая. После нескольких минут светских разговоров, он сказал: - Я всегда хотел научиться ловить рыбу. Я более чем готов заплатить, если ты научишь меня. Я могу сделать так, чтобы это стоило твоего времени.

Я думал об этом несколько минут. Я мог сказать, что он был искренен. - Хорошо, будь здесь в семь вечера в пятницу, и мы проведем несколько часов на ловле рыбы. Ты освоишься с этим быстро. Я не возьму с тебя ничего сверх цены приманки и нескольких кружек пива, так что не оскорбляй меня предложениями заплатить. Каждый мужчина должен уметь ловить рыбу.

Он был так взволнован, что едва мог говорить.

*****

Прошло около месяца, прежде чем он захотел, чтобы я последовал за ним домой, чтобы он мог представить меня своей жене. Я понятия не имел, как выглядит его жена, но подумал, что с такими деньгами, как у него, она будет привлекательной.

Впервые в жизни я сделал что-то правильно. Я не следил за модными журналами, поэтому понятия не имел, кто она такая. Я просто знал, что она, вероятно, самая привлекательная женщина, которую я когда-либо видел. Она улыбнулась и попыталась пожать мне руку, но я отдернул ее.

— Извините, мэм, но у меня на руках приманка для рыбы, и я бы не рекомендовал леди это ощущение или запах.

Она просто смотрела в течение минуты, прежде чем усмехнулась.

— Ну, тогда я настаиваю, чтобы ты пошёл и умылся, чтобы я могла поприветствовать нового друга должным образом.

Я сделал все, кроме того, чтобы принять ванну, мое желание не обидеть ее почти парализовало. Я снова удивил ее, когда не сел на ее диван, поэтому она переместила нас к кухонному столу. Я почувствовал себя немного спокойнее. Там, где я вырос, друзья никогда не подходили к входной двери, почти никогда не выходили из кухни, потому что там всегда была кастрюля и что-то свежее из духовки, просто выпрашивающее мнение, и никогда не злоупотребляли своим гостеприимством.

После того, как мы познакомились поближе и я рассказал ей о том, как меня воспитывали, она усмехнулась. После этого первое, что она сделала, когда узнала, что я приду, - готовила кофе и подавала его, когда я входил в дверь.

Они вроде как усыновили меня, но я помнил свое воспитание и никогда не злоупотреблял их дружбой и не оставался слишком долго. Джен была чертовски хорошей женщиной, но когда мы встретились, она понятия не имела, что делать на кухне. У них была горничная, которая готовила большую часть еды, когда они были дома. Они часто обедали вне дома, в основном на деловых обедах с людьми, с которыми имел дело Стив. Я принес им фунтовый пирог с орехами пекан, и они пришли в восторг. Стив съел три куска, а Джен - два.

Я даже не стал бы описывать выражение их лиц, когда сказал им, что сам испек его.

— Меня научила мама. Это семейная тайна, восходящая к моей прабабушке, так что не спрашивайте рецепт.

В конце концов, я научил ее печь, начав с простых вещей, таких как банановый ореховый хлеб и ананасовый перевернутый торт. Она подсела на сайты Pinterest и YouTube и много практиковалась. Все стало так плохо, что Стив набрал пять фунтов, прежде чем стал умолять ее остановиться. Я отвлек ее, сказав, что всегда есть церковь или общественная организация, которая устраивает распродажу выпечки, и они оценят все, чем она готова поделиться.

Это оказался случай обмена демонами, потому что, если она уйдет с двумя пирожными, она вернется домой с тремя. Она также завела много друзей в общине и присоединилась к одной или двум гражданским организациям, которые, по ее мнению, имели заслуги. Как ни странно, многие их встречи заканчивались в ее доме. Джен была счастлива, говоря, что ей есть чем заняться, пока Стив путешествует или работает.

Пожарная служба была ее любимой, и она неустанно работала, чтобы улучшить работу станции. Конечно, она жертвовала деньги, но более ценным было время, которое она тратила. Ее местный отдел оказался одним из самых оснащенных и обученных в штате. Единственный раз, когда она выставляла напоказ свои деньги, был, когда она прочитала статью, в которой говорилось, что рак стремительно растет среди пожарных из-за паров и остатков от новых материалов, которые использовали строители. Джен проконсультировалась с экспертами и заказала модифицированный душ для защиты от вредных веществ и заплатила за грузовик, чтобы его перевезти. Она организовала добровольцев, которые тренировались, чтобы настроить его и сбалансировать мыло и химикаты, необходимые для обеззараживания костюмов и оборудования. Многие проходили через душ в полном снаряжении, прежде чем снять его и пройти через него снова. Для наблюдения за процедурой съехались представители пожарных департаментов со всей страны.

Они были ужасно дорогими и не по средствам большинству волонтерских отделов, поэтому Джен основала благотворительную организацию, чтобы финансировать их, и служила ответственным лицом и первым председателем. Она часто лично выступала по всей стране, чтобы заручиться поддержкой. Она получала награды, которые принимала с благодарностью, но редко говорила о них, предпочитая сосредоточиться на миссии.

Я сопровождал ее на пару мероприятий, когда Стив путешествовал, и большинство думали, что я ее муж. Она редко поправляла их и хихикала об этом позже.

— Вы со Стивом так похожи, что это обычная ошибка, особенно если они выпили. Просто живи с этим.

Когда пришло время ежегодного рождественского парада, наш маленький городок настоял, чтобы она служила Великим маршалом, чтобы почтить ее за ее усилия. В итоге она оказалась верхом на старинной пожарной машине, американском "ЛаФрансе" 1921 года выпуска. В качестве дани сорок одна станция прислала по грузовику. Это был самый большой рождественский парад, когда-либо проводившийся в городе.

Джен хотела, чтобы я поехал с ней, но я отказался. - Это твой момент, Джен. Они хотят почтить тебя, поэтому прими это в том духе, в котором это было дано. Аплодисменты прокатились по городу, когда она проходила мимо, и у нее были слезы на глазах, когда все закончилось. Позже она рассказала мне обо всех похвалах, которые она получила, когда работала моделью, все это вместе взятое значило меньше, чем то, что ей дали в тот холодный декабрьский день.

*****

Ее не было уже пять месяцев. Она ненадолго вернулась к работе модели, сделала пару приглашенных выступлений на показах мод, даже просидела в качестве заместителя судьи в течение трех недель. А потом она просто исчезла с лица земли. Я пытался дозвониться до нее пару раз, но номер был изменен. Я позвонил Сэнди, и она была в той же лодке. - Она справляется, дорогой. Она думала, что ее жизнь устроена. Ты знал, что у нее были две спальни, украшенные для детей, которых она надеялась иметь? Одна для маленького мальчика, другая для девочки. Если она не выйдет замуж в ближайшее время, эта мечта исчезнет. Она уже делала это раньше. Когда ее тетя, женщина, которая практически вырастила ее, внезапно скончалась, она исчезла из сети. Ее не было шесть недель, а потом она просто появилась и вела себя так, как будто ничего не произошло, и отказывалась говорить о том, где она была.

— Не волнуйся, Джейми. Рано или поздно она вернется. Помни, дом ее мечты здесь.

Я усомнился в справедливости этого, когда увидел дом на обложке журнала о недвижимости. Он был оценен в 2, 2 миллиона долларов. Я слышал, что он был продан через неделю за 2, 6 миллиона долларов, что стало предметом торгов между тремя парами.

Через девять месяцев я смирился с тем фактом, что теперь она была просто приятным воспоминанием.

*****

Была суббота, и я был в своей мастерской, занимаясь тем, что любил больше всего. Помимо управления строительством, я получил степень в области дизайна мебели. Я купил свой дом частично, потому что у него была большая мастерская на заднем дворе, металлическое здание 24x36. У меня было много инструментов, и теперь, когда у меня было место, я купил оборудование, которым до тех пор не мог пользоваться. У меня был огромный токарный станок, паровой чан, предназначенный для размягчения древесины для гибки, строгальный станок, способный обрабатывать тридцатидюймовую доску. Короче говоря, у меня было почти все, что нужно профессиональному мебельщику для производства качественного продукта.

У меня был еще один сарай, в котором хранились пиломатериалы, которые оставались упакованными. У меня было много дуба, немного ореха пекан, несколько черных ореховых бревен, немного кедра, даже немного остролиста.

В тот конкретный момент я делал рокер (кресло-качалку) для своей подруги. У нее был "вертикальный вызов", как она любила выражаться. Ее взрослый рост составлял 4 фута 6 дюймов, и она была самой высокой из своих братьев и сестер. Это кресло было разработано для оптимального комфорта для ее размера, где-то между детским креслом и полноразмерным. Я барабанил по краям сиденья, когда почувствовал, что дверь открылась. Я не поднял глаз. Большинство моих друзей и соседей знали, чем я занимаюсь по субботам, поэтому, если они что-то хотели или заходили поздороваться, они знали, что сначала нужно зайти в мастерскую.

Я закончил шлифовать дно и посмотрел вверх, чуть не уронив его, когда увидел, кто это был.

Джен.

Она выглядела старше. Она похудела на пятнадцать фунтов, и ей не нужно было больше худеть. Ее глаза были печальны, но они изменились, когда я поднял взгляд. Глаза соответствовали ее улыбке. Вместо приветствия ее первые слова удивили меня.

— Почему я никогда не знала, что ты делаешь мебель?

— Это никогда не всплывало в разговоре. Кроме того, это просто хобби. Я бы с удовольствием занимался этим полный рабочий день, но не уверен, что смогу себя прокормить. Мне пришлось бы взимать довольно высокие цены, и я не думаю, что большинство людей могли бы себе это позволить.

— Я знаю много людей, которые хотели бы иметь мебель на заказ и не моргнули бы глазом на цену, если бы она была хорошего качества. Ты должен был позволить мне помочь тебе.

Мгновение я боролся, пытаясь сформулировать свой ответ так, чтобы она могла его понять. «Да?». «Нет?». Ты была моим другом, Джен, а не какой-то деловой возможностью. Если бы я пришел к тебе с этим, я был бы таким же, как все остальные придурки, с которыми вам со Стивом приходилось иметь дело. Ты бы всегда задавалась вопросом, действительно ли я твой друг или просто кто-то, кого мне нужно использовать. Поэтому я не стал поднимать эту тему. Стив так и не узнал. Если бы я сказал ему, он бы преследовал меня предложениями, подобными тому, что ты только что сделала. Вы были мне дороже как друзья, понимаешь?

Навернулись слезы.

— И поэтому мы любили тебя.

Я не смог сдержать горечи в своем голосе.

— Да, я мог бы сказать это по всем звонкам и визитам, которые я получал от тебя в последнее время.

— Я знала, что ты не поймешь. Мне пришлось уйти. Через несколько дней возиться в этом большом старом доме было уже слишком. Кроме того, каждый раз, когда я видела тебя, это напоминало мне о Стиве. Я попыталась вернуться к своей прежней жизни, но это довольно быстро утомило меня. Я и забыла, насколько поверхностными и расчетливыми были большинство этих людей.

— Я могу это понять. Но ты не звонила ни Сэнди, ни кому-либо из своих старых подруг. Думаешь, им понравилось, что их вычеркнули из твоей жизни? Если ты вернулась больше, чем на несколько дней, тебе нужно позвонить им и попытаться исправить ситуацию.

То, что я сказал, поразило ее, и она заплакала еще сильнее. Я выключил свою машину, зная, что в этот день работы больше не будет, и повел ее в дом, чтобы приготовить кофе и достать ореховый пирог, который я испек накануне. Она съела два кусочка, прежде чем начала звонить по телефону.

Сэнди и остальные девочки появились через девяносто минут, поцеловали меня в щеку и вышвырнули из дома. Я немного повозился, прежде чем решил зажечь гриль. Накануне вечером я замариновал несколько стейков, поэтому поджарил их на гриле, потом, немного картофеля и кукурузных початков, а также морковь в медовой глазури с поджаренными орехами пекан. Запахи начали доходить до них, и они выплыли на мою палубу.

Мой дом был самый большой дом, который я мог получить за свои деньги, но я немного изменил его и необычайно гордился своей многоуровневой палубой со встроенным столом, который полукругом окружал большой дуб. Это был первый раз, когда кто-либо из них был там, поэтому они бродили вокруг, проверяя мой пруд с рыбками, в комплекте с маленьким островком, на котором стоял большой японский фонарь, и восхищались огородом, который выглядел с военной точностью. Они были удивлены, что в одной секции не было ничего, кроме цветов. У меня были подсолнухи всех размеров и цветов, циннии, африканские маргаритки, разные цвета космоса и ноготки.

Когда я позвал их поесть, я был поражен. Они ели как строители, а не как манекенщицы или профессиональные женщины. Они смеялись над целым рулоном бумажных полотенец, которые им пришлось использовать.

Сэнди откинулась на спинку стула и издала совсем не подобающую леди отрыжку, которая разогнала всю группу. - Я думаю, Джейми, что мне нужно пересмотреть свои ожидания в отношении отношений. Ты готовишь, строишь мебель, и на тебя нетрудно смотреть.

Все засмеялись, кроме Джен, и она выглядела немного раздраженной. Девочки поймали это и усмехнулись еще шире, дразня ее, давая мне свои номера. Я посмотрел на Мелоди. - Разве ты не замужем?

— Да, и я его очень люблю. Я хотела, чтобы у тебя был мой номер, чтобы мы мог организовать несколько тренировок для муженька. Ему не помешало бы несколько советов.

Они расслабились, когда сгустились сумерки, охая, когда я включил свои праздничные огни, особенно наслаждаясь японским фонарем на маленьком острове. Все огни были предназначены для того, чтобы отгонять насекомых от палубы. Я достал графин с кофе и ореховый кекс. Они застонали, но сумели съесть каждая по кусочку.

Все они требовали рецепт. Джен усмехнулась.

— Извините, девочки, но это семейная тайна. Он даже не дал мне его, а я умоляла почти два года. Он говорит, что это останется в семье.

Сэнди посмотрел на Джен и ухмыльнулась.

— Что ж, тогда нам придется женить его на одной из нас, чтобы обеспечить постоянный приток. Есть добровольцы?

Они все повернулись к Джен. Она сияла, но пообещала провести небольшое исследование. Когда они уходили, было много объятий и поцелуев. Сэнди отвела меня в сторону.

— Я знаю, что мужчины в большинстве случаев толстокожие, поэтому позволь мне изложить это для тебя. Она не вернулась за нами. Она вернулась за тобой. Если тебе неинтересно, осторожно отпусти ее. Если да, то действуйте медленно. Она все еще немного хрупкая.

Я был застигнут врасплох.

Сэнди, ты думаешь, что мы мужчины тупые. Она? Я? Она на много миль выше меня, Синди. Она богата, красива, а я всего лишь обычный парень, пытающийся свести концы с концами. Это никогда не сработает.

Она легонько шлепнула меня.

— Боже! Ты еще глупее, чем большинство. Ей было наплевать на то, что у тебя есть. Ей не нужны ни имущество, ни богатство. Они у нее уже есть. Ей нужен мужчина, который любит ее, несмотря ни на что. В одном я могу быть уверена: если вы соберетесь вместе, это будет не из-за ее денег или твоего предполагаемого отсутствия их. Ты можешь дать ей то, чего она желает больше всего на свете, и это не будет стоить тебе ни цента. Она хочет любви хорошего мужчины и семьи. Она говорила о детях с тех пор, как мы учились в колледже. Мужайся, Джейми. Будь тем самым.

Мы помахали им на прощание и вернулись в дом.

— Где ты остановилась? Я знаю, что ты продала дом.

Она казалась удивленной. - Я останусь с тобой, по крайней мере, на некоторое время. Ты ведь не возражаешь, правда? Я могу снять где-нибудь номер для длительного проживания, если ты это сделаешь, но мне бы очень хотелось остаться здесь. Я хочу окружить себя реальностью, а не иллюзией, с которой я жила в последнее время. Пожалуйста.

Я на минуту задумался, глядя на ее встревоженное лицо. Потом я вздохнул.

— Да, ты можешь остаться. Наверное, мне придется привыкнуть к тому, что одна из самых красивых женщин в мире запирает мою ванную. Жертвы, которые человек приносит ради дружбы.

Она медленно начала улыбаться.

— Я обещаю не оставлять свои трусики слишком часто висеть на душевой штанге. Я сейчас очень устала, дорогой. Где я буду спать? Надеюсь, в твоей постели?

Она только наполовину шутила. Я провел ее в комнату для гостей. Я забыл, что сделал все предметы мебели в комнате, от комодов до большой кровати с балдахином, все из светлого ореха пекан. Я научился резать по дереву, и столбы кровати были украшены замысловатыми узорами, в основном виноградными лозами и маленькими цветами. Был даже туалетный столик и зеркало в форме сердца. Я сделал это, имея в виду маленькую девочку.

Она бродила вокруг, прикасаясь ко всему. Наконец она повернулась и улыбнулась. - Как ее зовут?

— Хм?

— Как ее зовут? Ты, очевидно, спроектировал эту комнату для дочери. Полагаю, ты уже выбрал ей имя.

— Э-э, нет. Я всегда думал, что, когда женюсь, мы вместе выберем имя, которое понравится нам обоим. Иначе это было бы несправедливо.

Снова навернулись слезы. Она подошла, схватила меня и очень, очень мило поцеловала.

— У меня такое чувство, что ты будешь отличным отцом. Спокойной ночи, Джейми.

Я стоял и смотрел на нее в течение секунды, прежде чем пожелать ей спокойной ночи.

*****

Меня разбудило какое-то движение. Я посмотрел на часы. Четыре утра! Я задавался вопросом, что я слышу, пока не увидел ее в ногах кровати. Я испугался на минуту, прежде чем вспомнил, что она все еще в доме.

— Джен? С тобой все в порядке?

В ответ она нырнула на кровать, промочив мое плечо слезами.

— Нет, со мной не все в порядке. Могу я остаться здесь ненадолго? Мне нужно почувствовать, как любящие руки обнимают меня, хотя бы ненадолго. Я вернусь в свою комнату, когда успокоюсь.

Я откинул одеяло, и она свернулась калачиком, положив голову мне на плечо. От нее чудесно пахло, и она чувствовала себя прекрасно. Я заснул, обняв ее одной рукой.

Я проснулся в восемь, а она все еще была там, все еще крепко прижималась ко мне. Она все еще лежала у меня на плече, а другой рукой я обхватывал ее за талию, крепко прижимая к себе. Я лежал и смотрел на нее, думая, как она прекрасна без макияжа, с растрепанными волосами. Пятнадцать минут спустя её один глаз открылся.

— Как долго ты пялишься на меня?

— Некоторое время. И я не пялился, скорее восхищался.

Джен усмехнулась и потянулась, скользя своим чувственным телом по моей длине. Я тут же сильно вздрогнул, и она это почувствовала. Она оттолкнула меня, хихикая.

— Вставай. Я готова к завтраку.

Мы приняли душ по отдельности, хотя мысль об этом обнаженном теле по ту сторону двери возбудила мою эрекцию. Мне пришлось стоять под холодной водой, пока я принимал душ, просто чтобы взять себя в руки.

Джен была занята. Повсюду стояли кастрюли и сковородки. Она не позволила мне помочь, поэтому я потягивал кофе и восхищался ею, пока она порхала от задания к заданию.

Джен приготовила блины, и они были превосходны. - Где ты научилась этому?

— В Париже. Я провела три месяца на краткосрочных кулинарных курсах. Мы готовили блюда по десять часов в день, шесть дней в неделю. Одна из многих причин, по которым я была необщительна.

Она готовила, поэтому я убирал, пока она пила кофе. Я вручную вымыл большие предметы и приготовил остальное для посудомоечной машины.

— Ты всегда такой аккуратный?

— Да. Дядя Сэм научил меня, и, поскольку я живу один, довольно легко содержать дом в чистоте, если не позволять вещам накапливаться.

Она быстро сменила тему.

— Почему ты не женат, Джейми? С таким же успехом ты мог бы надеть футболку с надписью "Лучший материал для мужа".

— Честно говоря, я не нашел никого, кого любил бы настолько, чтобы подумать о браке. Я похож на многих животных. Я намерен спариться на всю жизнь, так что я должен быть чертовски уверен. Однажды я был влюблен в женщину, но из этого ничего не вышло.

— А почему?

— Потому что она была замужем за другим. Если бы я преследовал ее, уговорил предать мужа, это бы никогда не сработало. Как я мог доверять кому-то, кто мог так поступить с другим, который должен был быть любовью всей ее жизни? Если бы она это сделала, мог бы я уважать ее? Это позор, потому что она была почти такой же идеальной, какой может быть жена.

Джен покраснела, поняв, что я говорю о ней. Затем она усмехнулась.

— Что мы будем делать сегодня? Что ты обычно делаешь по воскресеньям?

— Обычно я хожу в церковь или на рыбалку.

— Ты ходишь в церковь?

— Это тебя удивляет?

— Не совсем, хотя я никогда не слышала, чтобы ты говорил о религии.

— Обычно я этого не делаю, и я не пытаюсь привлечь других к своему образу мышления.

— Не слишком ли поздно пойти?

Я проверил время.

— Для воскресной школы уже слишком поздно, но у нас есть время, чтобы успеть на проповедь, если ты оденешься достаточно быстро.

Она хихикнула, двигаясь.

— Я была фотомоделью! Есть профессиональные художники быстрой смены, которые работают медленнее меня. Десять минут, и тебе лучше быть готовым.

Я побрился и проверил свой шкаф, выбирая старый костюм, не желая надевать один из костюмов Стива и вызывать воспоминания. Верная своему слову, она была готова раньше меня.

Она была одета просто, в платье до колен с высоким вырезом, но эта женщина могла бы хорошо смотреться и в платье из мешковины. Головы повернулись, и разговор замедлился. Меня встретили мои друзья и я представил Джен, а затем началась проповедь. Мне очень нравился проповедник, который у нас теперь был. Он был гораздо более спокойным человеком, чем тот, который предшествовал ему. Этот парень был сплошным адским огнем и проклятием. Вскоре мы сочли его неуравновешенным. Он узнал, что мы говорили с правлением о возможном переводе его, и у него случился срыв за кафедрой. Следующую проповедь было почти невозможно понять, и она закончилась тем, что он вытащил пистолет и начал разглагольствовать о том, что мы никогда не заменим его. Это были очень напряженные двадцать минут, прежде чем полицейские прибыли туда. Все в бронежилетах. Кто то выскользнул и позвал их в ту же минуту, как появился пистолет. Были вызваны переговорщики, появилась команда спецназа, затем средства массовой информации.

Двое помощников шерифа тихо ползали между скамьями, вытаскивая детей, пока переговорщик отвлекал его внимания. Другой помощник шерифа отпер заднюю дверь, и полицейские подошли достаточно близко, чтобы выстрелить в него электрошокером, ожидая, пока он помашет пистолетом в воздухе. И это хорошо, потому что, когда выстрел попал в него, он рефлекторно выстрелил дважды. Выяснилось, что у него был психический срыв, вызванный смертью жены и зависимостью от отпускаемых по рецепту лекарств. Церкви удалось снизить обвинения и отправить его в реабилитационный центр. Позже он прислал милое длинное письмо с извинениями из своей новой должности в Африке, куда он добровольно вызвался отправиться во искупление своих грехов. Ты можешь посмотреть вверх, и увидеть очертания латания пулевых отверстий.

Проповедь была о браке, обязательствах и давлении современной жизни, а также о том, как справиться с этим и оставаться твердым в своих обязательствах. "Приверженность браку должна уступать только вашей приверженности Богу. Крепкие, любящие отношения - это краеугольный камень современного общества, место силы после вашей веры в Бога. И точно так же, как Бог, вы всегда, всегда должны быть рядом со своим партнером".

Я видел, как многие кивали и чувствовали себя неловко. Джен, казалось, ловила каждое слово священника. Большинство людей были удивлены, что, когда мы вышли, он заключил Джен в крепкие объятия. Отпустив ее, он усмехнулся.

— Ты не помнишь меня, не так ли? Я отец Майка Фланагана. У меня нет слов, чтобы выразить, как много ваша помощь значила для нашей семьи. Я часто говорю о вас, говоря людям, что вы - доказательство того, что ангелы ходят по этой земле.

Джен покраснела, но улыбнулась.

— Это была всего лишь маленькая вещь, которую я мог сделать, чтобы помочь. Как поживает ваш сын?

— С ним все в порядке, полная ремиссия. Хирурги, похоже, довольны. Он дошел до того, что вернулся в пожарную часть, хотя они пока не разрешают ему делать ничего напряженного.

Значит, это был тот самый ангел, о котором он так часто говорил. Он рассказал нам об этом, как его сын умирал, и даже когда он молился, он терял надежду, когда перед ним появился ангел, сказав ему, что с его сыном все будет в порядке. Быстрее, чем он мог понять, его сын был отправлен на медицинском самолете в крупный онкологический центр, и менее чем через десять часов его прооперировали. Никогда не обсуждалась стоимость, и он никогда не видел счета за лечение. Он назвал это современным чудом.

Он поблагодарил меня за то, что я привел ее в церковь, чтобы он мог, наконец, выразить свою благодарность, спросив, живет ли она поблизости. Джен вмешалась прежде, чем я успел ответить.

— Я сейчас живу с Джейми, преподобный. К сожалению, это не в грехе, но я работаю над этим.

Проповедник слегка покраснел, но ухмыльнулся.

— Ну, прежде чем дело зайдет так далеко, подумай о моей сегодняшней проповеди. Я никогда не был на свадьбе ангела.

Джен пообещала серьезно подумать над этим и перезвонить ему. Я улыбнулся ей, когда мы ехали домой.

— Что?

— Я никогда раньше не спал с ангелом. Я думал, что прошлой ночью свет исходил от уличного фонаря моего соседа. Должен сказать, это было очень мило.

Джен слегка покраснела, прежде чем улыбнуться в ответ.

— О, я могу быть настоящим маленьким дьяволом, когда наступаю. Это происходит только тогда, когда я влюблена. Но когда это происходит, я горю жарче, чем любая ядерная бомба, когда-либо взорванная. Что мы будем есть на обед?

Мы остановились в Загородном клубе. Я знал шеф-повара, и они обычно устраивали довольно хороший шведский стол. Когда мы вошли, снова воцарилась тишина. Думаю, рано или поздно я к этому привыкну. Еда была превосходной, и она удивила меня тем, насколько полной была ее тарелка. Мишель вышел и прошелся среди посетителей, остановившись у нашего столика. Вскоре они вступили в бурную дискуссию, за которой я не смог бы угнаться, даже если бы она была на английском, не говоря уже о французском, на котором они говорили. Он расцеловал ее в обе щеки, сказал, что, по его мнению, я самый счастливый человек на свете.

— Что все это значит?

— Еда, дорогая, мы говорили о еде. Он действительно очень хорош.

Мы пошли домой. Потом она настояла, чтобы я закончил свой проект с креслом-качалкой.

— Я здесь не для того, чтобы разрушать твою жизнь. У меня есть несколько дел, и, возможно, я присоединюсь к тебе. Может быть, я смогу помочь, если ты позволишь.

Она схватила свой ноутбук из машины и исчезла в свободной спальне.

*****

Я уже почти закончил примерку, когда через два часа она вошла в магазин. Она сидела на табурете и смотрела несколько минут, прежде чем подойти и протянуть мне руку. Я был благодарен за помощь; иногда вам нужны были три руки для этих проектов. Когда все было на месте, мы отошли в сторону, она восхищалась этим, пока я искал недостатки.

Сиденье было немного неровным в одном углу, так что, прежде чем я все склею, мне придется это исправить. Один из задних шпинделей выглядел немного не так, и мне, возможно, придется отрегулировать длину, чтобы он сидел лучше, но в остальном он выглядела хорошо. Джен помогла мне, когда я осторожно разобрал её, разложив кусочки на длинном столе. Я пододвинул сиденье к шлифовальной машине и отрегулировал его, затем измерил отверстие, снял немного с нижней части шпинделя, о котором шла речь, и оно было готово к склеиванию.

Сначала я собирался очистить детали. Таким образом, я мог бы получить хорошее ровное покрытие, и это сделало бы все это более прочным. Не совсем уверенный, в цвете, я спросил ее мнение.

— А как выглядит остальная мебель в ее доме?

Отличный вопрос. У Сары были в основном мягкие предметы, но несколько кусков дерева, которые я помнил, имели средний оттенок. Я достал три разных пятна и кусок дерева, потерев каждый кусочек о доску.

Джен без колебаний указала на самый светлый. - Вот этот. Это заставит зерно дерева действительно выделиться.

Она хотела помочь, но я отговорил ее. "Большинство новичков надевают слишком много за один раз, и это затемняет его больше, чем мы хотим. Возьми кусок дерева и потренируйся, если хочешь, или понаблюдай за мной".

Джен некоторое время наблюдала, затем схватила пару резиновых перчаток и поиграла с заготовкой, пока я заканчивал. Когда она закончила, не осталось ни одного свободного места, но я должен был признать, что она поняла это быстрее, чем большинство новичков. Она засияла от моей похвалы.

Четыре часа спустя, прямо перед сном, я все склеил и закрепил кресло. Через 24 часа я проверю клей, и если я почувствую, что он установлен, я сниму зажимы. Если нет, я оставлю это, по крайней мере, на другой день.

Мы легли спать порознь, и я так устал, что не заметил, как она проскользнула ко мне, пока не проснулся на следующее утро. Она чувствовала себя так хорошо, что я просто держал ее, пока мне не пришлось вставать, чтобы успеть на работу вовремя.

******************

Я весь день улыбался на работе. Даже самый неприятный субподрядчик, который у меня был, не беспокоил меня, что, я думаю, беспокоило его. Мое хорошее настроение продлилось до тех пор, пока я не вернулся домой и не обнаружил, что меня ждет очень разозленная женщина.

— Почему ты меня не разбудил?

— Я подумал, что ты, возможно, захочешь поспать.

— Ты должен позволить мне думать здесь.

Один взгляд на мое лицо, и она поняла, что совершила ошибку.

— Прости, дорогой. Это вышло совсем не так. Я хотела сказать, что хотела встать с тобой, может быть, даже приготовить тебе завтрак. Неужели это так плохо?

— Я ценю эту мысль. Я живу один, помнишь? Я привык заботиться о себе сам.

Она нахмурилась еще сильнее.

— Я понимаю. Просто мне нравится тянуть свой собственный вес. Я не хочу быть обузой.

Я посмотрел на нее, вспоминая первые несколько раз, когда я был рядом с ней. Она едва могла найти дорогу на кухню и не могла готовить. Большую часть еды за них готовила ее горничная. Что-то начало пахнуть.

Джен сменила тему.

— Смотри! Я приготовила ужин.

Что ж, ей-богу, так оно и было, и пахло оно великолепно. Она просияла, когда я сказал ей.

— Это еще не совсем готово. Нужен еще час.

Я воспользовался моментом, чтобы еще раз осмотреть кресло-качалку. Решив, что это было сделано настолько, насколько это вообще возможно. Я позвонил Саре. - Приходи завтра и забери своё кресло. Она была так счастлива, что все еще заливалась слезами, когда я повесил трубку.

Ужин был превосходен, наверное, лучшая еда, которую я когда - либо ел. Я заметил букеты цветов в случайных местах, и она улыбнулась.

— Я собрала их в твоем саду. Надеюсь, ты не возражаешь.

— Выбирай все, что хочешь. Я использовал их для приманки опылителей для овощей, но решил, что они мне так нравятся, что я, кажется, сажаю больше с каждым годом. Это действительно позор. Многие просто пропадают впустую. Я уверен, что есть люди, которые время от времени будут наслаждаться букетами.

На следующий день она пошла в магазин ремесел и купила кучу ваз и немного ленты. Сначала она позвонила Дженис, изложив свою идею, и Дженис немедленно одобрила ее. Она была в саду, когда я вернулся домой в пятницу с пятигаллонными ведрами и садовыми ножницами. Каждое ведро было наполнено цветами. Она помахала мне рукой.

— Надеюсь, ты был искренен, когда сказал, что хотел бы, чтобы другие могли наслаждаться красотой твоих цветов. Я заказала пиццу, потому что мы будем слишком заняты, чтобы готовить. А теперь, если ты закончил с ведрами, я начну приводить их в порядок.

Там было 25 ваз, и у нее, должно быть, был некоторый опыт, потому что она красиво обработала цветы. Там были африканские маргаритки, разных цветов циннии и космос, а в центре, возвышаясь над ними всеми, подсолнух. Я попытался помочь, но довольно быстро сдался, ограничившись тем, что наполнил вазы водой и аккуратно упаковал их в коробки, которые она купила, когда закончила их расставлять. Через два часа мы закончили, и по всему дому стояли цветы. Запах был почти невыносимым, особенно если смешать его с пиццей.

Ужин закончился и мы сели на диван, она с бокалом вина, я с имбирным элем.

— Я думаю, что я довольно хорошо держал это в себе, но что, черт возьми, ты собираешься делать со всеми этими цветами?

— Я не собираюсь ничего с ними делать. Завтра мы поедем в больницу и раздадим их, начиная с детского отделения. Пожалуйста, скажи, что поможешь мне.

Не так я представлял себе, как проведу свое воскресенье, но взгляд, который она бросила на меня, заставил меня почувствовать, что я как будто бы пнул щенка, если бы сказал "нет".

— Хорошо.

Она просто светилась. Не было другого способа описать это. Она скользнула в мои объятия, и некоторое время прижималась ко мне. Я задремал, и она разбудила меня, сказав, что пора спать. Я ввалился в свою спальню, не осознавая, что она идет прямо за мной. Она сбросила халат и закружилась, отчего полупрозрачное платье, которое было на ней, поднялось. Я получил микросекундный вид на её прекрасную попку, прежде чем она успокоилось.

— Кровать. Нам нужно поспать.

Мне потребовалось некоторое время, чтобы успокоиться настолько, чтобы заснуть. Она прижалась ко мне, чувствуя железный прут между нами, прежде чем поцеловать меня. Она уснула через несколько секунд. Мне потребовался час, чтобы заснуть.

На следующее утро мы снова пошли в церковь, и я увидел, как Джен довольно серьезно беседует с проповедником. Мне было интересно, о чем это, когда он протянул ей бумагу.

После обеда в Загородном клубе, где мне пришлось выслушать двадцатиминутный разговор по-французски, мы были дома.

Джен немного расплакалась, когда я вытащил грузовик Стива из сарая, в котором я его держал, но к тому времени, когда мы загрузили цветы, она уже улыбалась. Там было двадцать пять ваз, и я решил, что мы просто бросим их на посту медсестры и уйдем. Неправильно, неправильно, неправильно. Там также была куча мягких игрушек, и мне стало интересно, о чем это.

Три медсестры и Дженис встретили нас в дверях, выбежав, чтобы помочь отнести цветы и животных, хихикая и болтая со скоростью мили в минуту. Джен вытащила список, который дал ей проповедник, и начала расставлять приоритеты.

После первой остановки я был готов отправиться домой. Ей было пять лет, и она умирала. Медсестра сказала нам, что ей нравятся лошади, и у Джен был единорог среди мягких игрушек, поэтому она достала его для нее.

Когда мы добрались туда, в комнате никого не было. Очевидно, родители развелись из-за давления ситуации и не могли находиться в одной комнате в одно и то же время, поэтому она подолгу обходилась без какой-либо компании. Я был вне себя от ярости, когда услышал это. Если бы она была моим ребенком, никто не смог бы вышвырнуть меня из ее комнаты даже с пятью фунтами С4.

Несмотря на лысую голову и хрупкое телосложение, ребенок был весь в улыбках, что она получила посетителей вместе с единорогом. И цветы! Джен сказала ей, что я вырастил их, и спросила, может ли она навестить их, когда выйдет. Мы оба обещали, что ей будут более чем рады. Я резко встал и пошел обратно на пост, разбирая букет и сплетая гирлянду для ее головы, чему меня научила моя мать, когда я был не намного старше возраста ребенка.

Джен резко подняла глаза, когда я вернулся, но улыбнулась сквозь слезы, увидев реакцию ребенка, когда я обмотал гирлянду вокруг ее головы. Мы должны были сфотографировать ее с нами обоими, и медсестра, которая пришла, чтобы проверить ее жизненные показатели, сказала ей, что она распечатает пару фотографий, чтобы ей понравилось. Я все еще держу ее на руках, пока она прижимается к нам обоим. Я вынимал эту фотографию время от времени после того, как она умерла, и вспоминал, что мы смогли подарить ей хотя бы один хороший день.

Мы планировали провести с ней около пятнадцати минут, прежде чем двигаться дальше, но мы остались на час, пока ее лекарства не усыпили ее. Джен потратила десять минут, чтобы поправить макияж, который потек от ее слез. Я просто вытер глаза и сказала медсестрам, что у меня аллергия. Мы раздали еще девять букетов детям, а затем перешли к пожилым людям. Ребенок вырвал мое сердце, но вид этих стариков, многих из них, одиноких в этом мире, плачущих от благодарности за то, что их видят как личность, разбил его на мелкие кусочки. Одна девяносточетырехлетняя женщина плакала, как ребенок, прижимая к себе плюшевую овцу, которую мы ей подарили, а затем обняла нас так крепко, как только позволяло ее хрупкое тело.

Я думал, что мы закончили, пока Дженис не привела нас в детскую. Вид всех этих детей, наконец, заставил Джен растаять, броситься в мои объятия и заплакать, без сомнения, думая о Стиве и их упущенных возможностях. Когда она, наконец, пришла в себя, Дженис спросила, не хочет ли она пойти и стать волонтером, качая детей, у которых никого не было. Она сказала, что детям полезно, чтобы их держали на руках, и это помогает их развитию.

— Почему родители не качают их?

— Некоторых из этих детей оставляют здесь их матери, неспособные заботиться о них. У других может быть мать-одиночка с проблемами зависимости. Некоторые рождаются и должны немедленно пройти через абстиненцию наркотиков.

Джен сказала, что будет там в понедельник утром.

*****

Это была тихая поездка домой. Джен влезла в спортивный костюм, притащила подушку и одеяло на диван и потребовала, чтобы я прижался к ней. Эмоционально выжатые, мы оба заснули, проснувшись как раз к легкому ужину и возвращаясь в постель. Я даже не прокомментировал, когда она стянула с себя спортивные штаны и забралась в постель в одних трусиках. Мы сразу же снова заснули.

Она убедилась, что встала достаточно рано, чтобы приготовить мне завтрак, завтрак, который она приготовила, надев только футболку и трусики. Это был великолепный вид, и он значительно скрасил мой день. Я думал об этом, пока ел свой упакованный ланч. Я знал, что она посылает мне сообщение, но я был на грани. Любовная связь с ней была бы вещью, из которой сделаны мечты, но я должен был быть реалистом.

Она стоила миллионы, много миллионов. Я зарабатывал 62 тысячи в хороший год и жил в обычном доме. Это был хороший дом, и я немного модернизировал его, но это никогда не будет особняком, к которым она привыкла. Я был почти уверен, что если мы будем жить вместе, как пара, начнут появляться трещины, и я не мог смириться с тем, что она просто исчезла бы, если что-то станет напряженным. Я никогда не смогу с этим справиться. Я решил, что лучшее, что мы можем сделать, - это высказать все, мои ожидания и страхи, а также ее.

У этого плана не было шанса сработать, потому что, когда я вернулся домой, она была очень зла.

— Сегодня приходила твоя ПОДРУЖКА. Я не знаю, кто был более удивлен, она или я. Она, очевидно, вернулась из своей деловой поездки немного раньше и пришла, чтобы сделать тебе сюрприз. Ну и.. .... СЮРПРИ-И-И-И-З!

Я сделала глубокий вдох.

— Джен, почему ты так расстроена? Неужели ты думала, что я жил как монах, тоскуя о том, чего у меня никогда не было? Я живу в реальном мире, дорогая. Я не могу просто исчезнуть, если что-то меня не устраивает, и просто появиться через несколько месяцев, как будто я никогда не уходил, не говоря уже о том, чтобы ожидать, что люди примут это.

Шокирована – это было описание выражения ее лица.

— Я же сказала тебе, что скорблю и пытаюсь вернуть свою жизнь в прежнее русло. Да, это было грубо и необдуманно - исчезнуть от тебя и моих друзей, но у меня есть привычка ничего не обдумывать. Если бы это было так, я бы никогда не вышла замуж за Стива и не встретила тебя.

Это потрясло меня. Я думал, они были глубоко влюблены друг в друга. Она увидела выражение моего лица.

— Это вышло неправильно. Я действительно любила Стива. Сильно. Но я довольно быстро поняла, что Стив был довольно эгоистичным парнем. Да, он любил меня, но ему так же нравилась мысль о своей красивой жене - бывшей модели, которая держала его под руку на деловых мероприятиях. Я была его подтверждением того, что он каким-то образом сделал это. Я очень ясно дала понять, что хочу детей, но после того, как меня отложили на два года, я поняла, что мне придется форсировать этот вопрос. Я обнаружила кое-что интересное, когда просматривал его бумаги после его смерти. Через год после нашей свадьбы ему сделали вазэктомию. Я подозреваю, что он собирался пройти тестирование, показать мне, что он стрелял холостыми, и, возможно, я забуду все это. Это не сработало бы, потому что я вспомнила, как он параноидально относился к мерам предосторожности, когда мы встречались. Прочитав это, я поняла, что, в конце концов, мы бы разошлись.

Мне пришлось немного подумать об этом. Я знал, что Стив эгоист, но не думал, что он настолько эгоистичен.

— Мне очень жаль, Джен. Ради тебя и того факта, что человек, который был моим другом, сделал бы что-то подобное.

Она вздохнула.

— Что ты собираешься делать со своей девушкой?

— Я собираюсь позвонить ей. Тогда я, наверное, пойду к ней. Она уже три месяца ходит на курсы повышения квалификации. Это было в Англии. Она во многом похожа на тебя. О, она хорошенькая, но никогда не будет такой красивой, как ты. Она успешная женщина, добивающаяся успеха в профессии, в которой доминируют мужчины. Она самая первая женщина, о которой компания подумала достаточно, чтобы отправить на этот курс. Она, вероятно, станет вице-президентом через три или четыре года, если будет продолжать в том же духе.

— Держу пари, она работает за гроши, пока мужчины зарабатываю вдвое больше её.

— На самом деле, она зарабатывает больше, чем большинство, и почти в два раза больше чем я. А теперь, если ты меня извинишь, мне нужно принять душ и переодеться. Я, наверное, опоздаю домой. Ты помнишь, как настроить систему безопасности?

Ее ответом было броситься к своей машине и уехать.

*****

У Энджи было не так уж мало взъерошенных перьев. - Как долго она живет у тебя?

— Пару недель. Думаю, еще два – три дня, и она уйдет. Я для нее как пробный камень, к тому же я очень похож на ее покойного мужа.

— Она ищет клона? Я знаю, кто она, любой, кто когда-либо читал модный журнал, знает, кто она. Я полагала, что к этому времени она будет морщинистой и серой, но она выглядит лучше, чем моя младшая сестра, а ей 23 года. Ты спишь с ней?

Думаю, я довольно хорошо увернулся от этой пули.

— Я не собираюсь заниматься с ней сексом, если ты об этом спрашиваешь.

— Держу пари, она при деньгах. Сколько она стоит?

— Понятия не имею. Я никогда не спрашивал, и она никогда не говорила. Сколько ты стоишь?

Это была довольно больная тема. У меня было приблизительное представление о том, что она делает, и ее дом был особняком Макмансиона. Ей нравилось показывать меня на деловых мероприятиях, одетого в один из дорогих костюмов Стива, но ей не нравилось то, что я делал. Она занималась банковским делом и прямо сказала мне, что мне нужно бросить работу и заняться изготовлением мебели на заказ. Она даже подготовила финансирование. Я шокировал ее, когда сказал "нет", мне просто было не по себе от этого. Мои родители работали всю свою жизнь и в итоге остались ни с чем. Я не хотел, чтобы это случилось со мной.

Какое-то время наши отношения были напряженными, но вернулись в прежнее русло как раз перед тем, как она отправилась в путешествие. Она мудро сменила тему, и мы отправились на ужин, а затем вернулись к ней домой, чтобы серьезно заняться сексом, пытаясь наверстать упущенное за время, проведенное врозь. Это было так утомительно, что я остался на ночь.

Когда я вернулся домой, Джен уже не было. Я только пожал плечами. Я буду скучать по ней. Прошло восемь недель, прежде чем я увидел ее снова.

*****

Это было на похоронах. Похороны маленькой девочки, у которой был рак. Жестокая болезнь наконец победила ее. Ее мать сказала, что она умерла во сне.

Я не знал, что она умерла, пока маленькая беловолосая леди не появилась у моей двери.

— Привет, ты меня не знаешь, но ты знаешь мою внучку Джули. Можно тебя на минутку?

Я привел ее, усадил на диван, принес стакан чая и кусок торта. Она улыбнулась старому гостеприимству.

— Твои родители, должно быть, воспитали тебя правильно, Джейми.

— Они пытались.

У нее была самая грустная улыбка, которую я когда-либо видел.

— У меня плохие новости, сынок. Джули умерла прошлой ночью во сне. Она знала, что умрет, и умоляла меня спросить тебя кое о чем, если она это сделает. Ее последней просьбой в этом мире было попросить, чтобы ты сплел для нее венок из цветов, чтобы она могла отправиться с ним на небеса.

Это сильно ударило меня. У меня вошло в привычку собирать цветы раз в неделю и относить их в больницу, где Дженис и медсестры расставляли их. Я всегда останавливался, чтобы увидеть Джули, и она всегда улыбалась мне. У нее было несколько игрушек, и, похоже, она любила головоломки. Однажды я зашел к ней, но она проходила курс лечения. Я знал, что она будет измотана к тому времени, когда вернется, поэтому не остался. Ее единорог стоял на комоде, опираясь на букет моих цветов. Я сделал около восьми снимков на свой мобильный телефон.

На следующий день я пошел к профессиональному фотографу и сказал ему, что мне нужно. Он выбрал две лучшие фотографии и наложил их друг на друга, слегка изменив фокус, пока цветы, казалось, не засветились. Он распечатал их на специальном принтере. На следующей неделе, вернувшись домой с работы, я тратил каждую минуту на создание головоломки, которая вписывалась в созданную мной рамку. В ней было восемьдесят кусочков, и я собрал их в рамку, аккуратно приклеив фотографию к кусочкам. Это была большая головоломка для пятилетнего ребенка, но кусочки были довольно большими, и она казалась довольно умной для своего возраста. Потом я взял нож и осторожно отделил каждый кусочек, разрезая его сзади, чтобы обеспечить четкие линии. После этого я дал им легкий слой акрила, чтобы связать их еще крепче. Затем я собрал его пару раз, чтобы убедиться, что все подходит. Я отдал эту головоломку ей в большой сумке без каких-либо инструкций.

Ей потребовалось три дня, чтобы собрать её. Ее мать сказала мне, что она заплакала от радости, когда увидела, что это за головоломка. Теперь она умерла.

Перед самым отъездом ее бабушка вручила мне конверт. - Она хотела, чтобы это было у тебя. Я написала это для нее, и она переписала всё своей рукой. Что-то, чтобы запомнить ее.

Я оставался довольно стойким, пока она была там, но когда я остался один и открыл записку, мне не стыдно признаться, что я плакал слезами разбитого сердца. Вы едва могли бы разобрать детские каракули, но её слова сильно ударили меня.

«Мистер Джейми,

Спасибо вам и мисс Джен за цветы, единорога и головоломку. Вы мои друзья, и я люблю вас.

Джули».

На следующее утро я очистил около двух третей своих клумб, оставив самое лучшее для ее гирлянды. Остальное я отнес своему другу-флористу и попросил его расставить цветы в качестве окружения для ее гроба. Мой последний шанс подарить ей цветы.

В тот вечер я пошел в гости. Джули лежала, как ангелочек, в белом платье, моя гирлянда обвивала ее лысую голову. Я думал, что держался довольно хорошо, пока не заметил фиолетовый рог прямо под ее правой рукой. Это был ее единорог. Слева, повернутый так, чтобы я мог его видеть, был диск подсолнуха, центральная часть ее головоломки. Многие думали, что я отец, когда я плакал. Дженис была там, подошла и обняла меня, а затем мягко увела. Там, в углу, была мать, завернутая в объятия кого-то, кто выглядел знакомым. Она подняла глаза и улыбнулась мне сквозь слезы. Это была Джен. Она жестом пригласила меня сесть с другой стороны от матери, и когда увидела, кто это, она перенесла свои слезы на мое плечо. Джен тихо встала и ушла. В тот вечер я ее больше не видел.

Я нес гроб, один из четырех. Он был опустошающе, душераздирающе легким, каким может быть только гроб, хоронящий мечты ребенка.

Брызги, сделанные из моих цветов, покрывали весь гроб. К этому времени многие друзья ее матери знали, что они от меня, и все они хотели поблагодарить меня. Я думаю, что в тот день меня обнимали больше, чем когда-либо в моей жизни.

Во время похорон я сидел вместе с другими носильщиками, но во время службы на могиле я стоял сзади. Проповедник говорил о любви Божьей и о том, что все происходит по какой-то причине, прежде чем он вверил ее душу ее Создателю. Я просто стоял, онемев, когда чья-то рука скользнула в мою, а другая взяла меня за руку. Я машинально обхватила рукой человека, который обнимал меня, глядя на искаженное горем лицо Джен. Сейчас она не была похожа на супермодель, но выглядела более человечно, чем когда-либо, когда я ее видел.

Я видел дорогой гроб, то, как была организована служба, и знал, кто заплатил за похороны. Мама Джули едва сводила концы с концами, а ее отец исчез.

Я проводил Джен до своего грузовика, когда они начали опускать гроб, сунув ей в руку большой букет цветов.

— Это наш последний шанс подарить ей цветы. Идешь?

Мы медленно пошли обратно. Дженис, Сэнди, Мелоди и три ее медсестры ждали, и после того, как каждой дали по горсти цветов, мы бросали их в могилу один за другим, пока они не исчезли.

— До свидания, Джули. Теперь, когда ты в Раю, тебе стало лучше. Я надеюсь, что ты сможешь бегать и играть, и что там есть поля цветов с единорогами, бродящими по ним.

Я сказал это тихо, но большинство услышало меня, и это вызвало новый поток слез.

*****

Три дня спустя, вернувшись домой, я обнаружил на подъездной дорожке внедорожник "Мерседес". Мне было интересно, кто из моих друзей мог позволить себе такой, когда Джен вышла, выглядя такой робкой, какой я ее никогда не видел.

— Можно мне войти?

Я впустил ее, и она автоматически пошла на кухню и сварила кофе. Пока он заваривался, она сидела с выражением, которое я не мог прочесть.

— Мне нужно кое-что сказать, и мне нужно, чтобы ты не перебивал, пока я не закончу. Хорошо?

Я просто кивнул.

— Во-первых, позволь мне извиниться за то, что я снова исчезла. У меня была целая фантазия, построенная вокруг нас. Я думала, что вернусь в твою жизнь, и ты примешь меня с распростертыми объятиями, и мы будем жить долго и счастливо. И тут меня поразила реальность. Я исчезла, а ты не перестал жить своей жизнью. У тебя были обязанности, у тебя была жизнь, у тебя была девушка. Боже, это меня сильно задело. Вы, ребята, все еще встречаетесь?

— Нет.

— Почему? Это было не из-за меня, не так ли? Я позвоню ей и объясню, если это поможет.

— Это было не из-за тебя. Не напрямую, но ты оказала влияние. Причина, по которой мы расстались, заключалась в том, что она решила, что я недостаточно успешен для нее. Она получила огромное повышение и зарабатывала в три раза больше, чем я. Она хотела, чтобы я уволился с работы и занялся изготовлением мебели на заказ, и была готова финансировать мой стартап, если я отдам ей 60% бизнеса. Я вежливо отказался, и все пошло под откос. Я слышал, она сейчас встречается с их вице-президентом. Надеюсь, она счастлива.

— Мне очень жаль. Я должна сказать, что ты не кажешься слишком разбитым.

— О, мне было грустно. Мы были вместе в течение шести месяцев, но я не искал долгосрочных обязательств, которых она хотела, тем более, что это должно было быть на ее условиях.

— Так ты теперь одна?

— Да.

— Хорошо. Настоящим я заявляю о своем намерении стать твоей девушкой.

— Джен, Я...

— Ты должен прекратить говорить сейчас и дать мне закончить! Я много думала об этом. Мы можем не сойтись. Мы можем в конечном итоге презирать друг друга. Я немного... хорошо, я очень избалована. С девятнадцати лет мне вручали все, что я когда-либо хотела. Когда это происходит с тобой в таком юном возрасте, это искажает твоё понимание реальности. Это одна из причин, по которой я так сильно тебя люблю. Ты делаешь это мягко, но не терпишь много глупостей. Если бы мы были вместе, у меня такое чувство, что я была бы намного лучше как человек.

Она помолчала, собираясь с мыслями.

— Я знаю, что мои деньги тебя не пугают, но тебе от этого не по себе. Да, мне повезло, я заработала кучу денег, а потом унаследовала еще кучу, когда умер Стив. Я ничего не могу с этим поделать и не собираюсь отказываться от них. С этими деньгами мы могли бы многое сделать. Воспитание детей - это первое, что приходит мне в голову, но мы также могли бы стать благом для нашего сообщества. Есть такие люди, как ты, такие люди, как мать Джули, сын проповедника, другие, которым не помешала бы рука помощи. Мы могли бы стать этими руками.

Любопытство взяло верх надо мной.

— Зачем мне нужна рука помощи?

— Твоя бывшая была прав в одном. Тебе действительно нужно заняться мебельным бизнесом. Я уверена, что ты хороший строитель, но ты художник с куском дерева. Люди, люди с деньгами, были бы в восторге от обладания одной из твоих работ. Ты хоть представляешь, сколько принесет заказная спальня, которую ты построил для своей будущей дочери? Я проверила все вокруг, показала фотографии некоторым людям, которые имели право высказать свое мнение. Сколько, по-твоему, у тебя в этой мебели человеко-часов и материалов?

Я сделал кое-какие приблизительные расчеты. Материалов было не так уж много, дело было в человеко-часах. Я, наверное, потратил на это сто часов.

— Около трех с половиной тысяч.

Она тихо рассмеялась.

— Я разговаривала с женщиной, которая купила что-то подобное, и она дала за это десять тысяч. Когда она увидела твою мебель, она сказала мне, что если ты построишь для нее такую, она даст тебе двенадцать пятьсот. Если ты нажмешь на нее, вероятно, будет пятнадцать. Все еще не думаешь, что сможешь зарабатывать на жизнь, занимаясь любимым делом?

Вау. Я сделал кое-какие приблизительные расчеты. Если бы у меня было достаточно заказов, я мог бы получать минимум от двадцати до пятидесяти тысяч долларов в год, исходя из сорокачасовой рабочей недели. Почти восемьдесят было бы прибылью. Неплохо. Лучше всего было бы, если бы я все еще работал руками. Она видела, что мне интересно.

— Вот в чем дело. Я дам тебе взаймы. Сто пятьдесят тысяч. Я дам тебе десятилетний срок под 4, 5 процента, по текущей основной ставке. Это чисто деловая сделка, и я уверена, что ты не допустишь дефолта. Независимо от того, окажемся ли мы вместе, я верю в твой талант.

Она вздохнула, встала и сполоснула чашку с кофе.

— Ну вот, я изложила свои намерения. Теперь все зависит от тебя. Позвони мне, если тебе интересно. Быстро поцеловав в щеку, она вышла за дверь.

Я заметил, что она оставила пакет на столе. Документы для получения кредита с запиской, чтобы адвокат просмотрел их. Сверху лежал ее новый номер телефона.

Я думал об этом около трех дней и позвонил ей. Я слышал волнение в ее голосе. - Привет!

— Привет, Джен. Я думал о нашем разговоре, и я думаю, что мы должны встретиться. Если ты не занята в субботу, не могла бы ты зайти ко мне домой, скажем, около десяти?

Думаю, она была немного разочарована тем, что я не пригласил ее на романтическое свидание, но тут же согласилась. Я велел ей надеть джинсы и удобную обувь.

*****

Она пришла на десять минут раньше и застала меня в саду с ведрами свежих цветов вокруг. Я быстро поцеловал ее, что удивило ее, а затем сказал, чтобы она принималась за цветы. Сезон почти закончился, но нам удалось наполнить двадцать ваз. Я слышал, как она напевает, пока работает, и ухмыльнулся.

Я удивил ее, когда вывел свой новый пикап "Форд" из гаража.

— Где грузовик Стива?

— На стоянке подержанных автомобилей в дилерском центре "Форд". Если это будет совершенно новое начало, мне не нужно, чтобы его призрак витал над нами.

Она бросилась в мои объятия и поцеловала меня! Я этого не предвидел. Во всяком случае, очень приятный поцелуй.

Она была еще больше удивлена, когда я задним ходом подъехал к своей мастерской. - Мне нужно кое-что загрузить, и мы будем готовы к отъезду. Я положила три разобранные кресла-качалки, которые закончил, на спинку, осторожно положив между ними прокладку. К ее чести, она не спрашивала, просто помогла мне пристегнуть их.

Мы ехали молча, пока почти не добрались до места.

— Дженис все еще разговаривает со мной. Она рассказала мне о том, как ты добровольно работала в детской, укачивая детей. Она также попросила меня взглянуть на пару кресел, потому что они стали немного расшатанными. Они были изношены, и мысль о том, что ты упадешь на землю с ребенком на руках, не устраивала меня, поэтому я сделал их.

Она ничего не сказала, просто взяла меня за руку и снова начала напевать. Джен, три ее медсестры и два санитара ждали у двери. Обслуживающий персонал и я взяли по креслу и отправились в детскую, где мы развернули их и установили. Мужчины пообещали мне, что выбросят старые в мусорный контейнер. Дженис и Джен заправили их и поставили цветы. Мы пробыли там четыре часа.

У меня был для нее небольшой сюрприз. Сара, женщина с "вертикальным вызовом", для которой я сделал качалку, была беременна. Джен была в восторге, когда появилась миниатюрная женщина. Кресло предназначалось для того, чтобы она укачивала своего ребенка.

Сара была живой куклой, блондинкой с голубыми глазами, и она выглядела как куколка. Ее муж был ростом 6 футов 1 дюйм и был почти уверен, что она несет ответственность за то, что солнце встает каждый день. Она села, с мечтательным выражением на лице, покачиваясь и поглаживая живот. Наконец, встав, она подошла ко мне.

— Тащи сюда свою задницу, Джейми. Я хочу поблагодарить тебя.

Джен хихикнула. Саре пришлось слегка притянуть меня к себе, чтобы крепко поцеловать. "Вот, мне нужно было это сделать. Я пришлю вам фотографию меня и ребенка на этом кресле, когда мы приедем домой из больницы. Поищите еще две фотографии за эти годы. Мы довольно рано решили, что хотим троих. Каждый из них услышит историю о том, как дядя Джейми построил для нас это кресло.

Я повел Джен вниз, чтобы посмотреть на нее, и они обнялись.

Сара улыбнулась и спросила медсестру, не позаботится ли она о том, чтобы Джен укачала ее дочь. Медсестра улыбнулась в ответ и сказала, что можно кое-что устроить. Когда мы добрались до детской, Джен и Дженис сразу же сели. Дженис многозначительно посмотрела на меня и велела мне посадить мою задницу на третий стул. Тут же вышли три медсестры и положили нам на руки по ребенку. Я не успел возразить; внезапно у меня на руках оказался маленький комочек плачущего человека. Дженис рассмеялась, а Джен и медсестры заулыбались.

— Покачай его, Джейми, и поговори с ним, пока ты это делаешь. Движение и звук твоего голоса должны успокоить его.

Так я и сделал. Я говорил о его будущем, о том, что он может стать тем, кем захочет, и о том, как сильно его родители будут любить его. Я говорил о малой лиге, видеоиграх, даже о девочках, когда было время. Он перестал плакать, дважды проворковал и заснул. Я поднял глаза и увидел неподвижных медсестер, сгрудившихся перед нами, со слезами на глазах. Слишком много эстрогена, я подозреваю. Мой маленький человечек спал, и они забрали его у меня. Мои руки внезапно почувствовали себя очень пустыми.

По дороге домой Джен не проронила ни слова, и мне нравилась тишина, поэтому я не стал ее нарушать. Когда мы вернулись в дом, она посмотрела на меня.

— Что теперь?

— Ну, я думаю, что мы выполнили наши гражданские обязанности на сегодня. Как насчет приятного ужина и ночи в Амбаре? Я бы не прочь немного потанцевать, чтобы закончить день. Заеду за тобой в семь?

— Точно в точку!

Быстро поцеловав, она вышла из грузовика и уехала. Остаток дня я провел в раздумьях. Было ли здесь будущее? Будет ли она когда-нибудь скучать по своей прежней жизни? Не оскорблю ли я ее когда-нибудь по дороге и не увижу ли, как она снова исчезнет? Будут ли мешать деньги? Стоило ли пытаться?

Конечно, так оно и было. Она была женщиной моей мечты с того самого дня, как я встретил ее.

У меня не было возможности выйти; она прыгала вниз по ступенькам, прежде чем я оказался в парке. Узкие джинсы, рубашка в западном стиле, красные ботинки и шляпа в тон. Она скользнула внутрь, хихикая.

— Я не могу ждать! Я хотела сделать это снова с тех пор, как ты в последний раз брал меня с собой. Однажды я попыталась уговорить Стива пойти, но он сказал, что это ниже нашего достоинства. Боже, он получил по ушам. Я спросила его, с каких это пор веселиться стало недостойно? Затем я спросила его, как он может описывать свои поездки на рыбалку как достойные, когда он возвращается домой в грязной одежде, пахнущей рыбой и приманкой. Я спросила, одобрят ли это его деловые партнеры, и он разозлился. Я почти пошла одна. Я пыталась позвонить тебе, но ты был на свидании. Некоторое время в доме царила довольно напряженная обстановка.

— Ну, я ожидаю, что у тебя будет бал. Я хочу, чтобы ты заставляла меня и еще нескольких ковбоев задыхаться, пока мы пытаемся не отставать от тебя. Распусти волосы, встряхни этот горячий зад, как будто пытаешься оторвать его, и хорошо проведи время!

Она скользнула ко мне и громко поцеловала прямо в ухо. Оно звенело на протяжении трех миль.

Это снова было дежавю, когда мы въехали на стоянку в моем грузовике. Я получил все колокольчики и свистки, и это был полноприводный кусок блестящего хрома и блестящей краски. Потом Джен вышла, и снова все забыли, на какой машине мы приехали.

Когда мы встретились с моими друзьями, мне показалось, что мы видели их только на прошлой неделе. Барб была там со своим новым мужем, и они обнимались, как давно потерянные сестры, пока она показывала ей фотографии своей свадьбы. Должно быть, она приняла наш совет близко к сердцу. Парень был очень милым, успешным и полностью влюбленным. Барб сказала Джен, когда он пошел в туалет, что она рассказала ему все о своем прошлом, когда он попросил ее выйти за него замуж.

— Он просто смотрел на меня достаточно долго, чтобы заставить меня нервничать, прежде чем заговорить.

— Ты уже покончила с этим дерьмом? Все это в прошлом?

— Я сказала ему, что это так, сказала, как сильно люблю его и что подпишу любой брачный контракт, который он захочет.

— Ну, тогда достаточно хорошо. Хочешь назначить дату свадьбы прямо сейчас?

Она уже плакала. "Лучше всего то, что мои дети любят его, особенно старший мальчик. Отцы двух других моих детей все еще живы, но его отец только что умер. Когда мой мужчина не работает, этот мальчик-его тень."

Когда он вернулся, Джен крепко поцеловала его и погладила по щеке.

— Это было за то, что он был тем человеком, в котором нуждалась Барб. Я вижу впереди тебя много счастливых лет.

Он сиял. - Спасибо, мэм. Я буду танцевать на твоей следующей свадьбе.

Джен как-то странно посмотрела на него, и мне пришлось объяснить, что это старая южная поговорка, означающая благодарность, и она усмехнулась.

— Держи свои танцевальные туфли в чистоте. Я надеюсь, что они тебе скоро понадобятся.

Группа зааплодировала, и я посмотрел на нее. Что ж, похоже, она объявила о своих намерениях всему миру. Как бы то ни было, мы отлично провели время. Джен танцевала с большинством парней из нашей группы, но каждый раз, когда группа исполняла медленную мелодию, она заставляла меня растекаться по полу, тереться, пока я не становился твердым, как камень. Затем она давала дополнительный толчок, хихикала и отступала.

Когда мы уходили, ее хорошо собранный вид был историей. Ее рубашка была мокрой от пота, с распущенными хвостами, а волосы свисали мягкими локонами вокруг лица. Она отказалась от макияжа и смыла его. Я думал, что она выглядела как один сексуальный беспорядок. Я ухмыльнулся, думая о том, как отреагировали бы ее модные друзья, если бы увидели ее сейчас.

Она увидела усмешку.

— Чему ты ухмыляешься?

— Как ты сейчас сексуально выглядишь.

Должно быть, это был хороший ответ, потому что она прижалась так близко, как только могла, в грузовике и не позволяла никакому пространству быть между нами, пока мы не оказались на ее подъездной дорожке. Она знала, что я хочу идти медленно, поэтому не пригласила меня войти. Нам удалось пропарить кабину грузовика, как подросткам, целуясь около двадцати минут. Я впервые намеренно ощутил ее упругую грудь. У Джен было тело классической модели: высокая, худощавая, с сиськами поменьше. Все равно я чувствовал себя великолепно. Когда мы, наконец, вышли на воздух, она расстегнула жемчужные застежки своей рубашки, показывая очень прозрачный красный лифчик. Бюстгальтер застегивался спереди, и довольно скоро я смотрел на то, что должно было быть самой совершенной парой грудей в известной вселенной. Она повесила лифчик на зеркало заднего вида и сказала мне, что если я сниму его до того, как она мне скажет, она надерет мне задницу. Она выскочила из грузовика и с важным видом вошла в дом, обернувшись в последнюю секунду и распахнув рубашку, бросив на меня еще один взгляд. Я слышал, как она смеялась, закрывая дверь.

На следующее утро в семь часов она стучала в мою дверь. Я, спотыкаясь, направился к двери, и, прежде чем я успел что-то сказать, она пронеслась мимо меня.

— В душ. Приведи себя в порядок. Я приготовлю завтрак, а потом ты поведешь меня на рыбалку. Я хочу посмотреть, что это за аттракцион.

Она задала около тысячи вопросов, пока я пытался есть. Наконец я поднял руку.

— Джен, милая, подожди, пока мы не войдем в воду. Таким образом, мне не придется дважды отвечать на один и тот же вопрос.

Она мгновенно замолчала. Только когда мы сели в грузовик, я понял, что назвал ее милой. Я спустил лодку на воду и привязал ее к причалу, затем мы отправились в магазин приманки для червей. Я собирался начать учить ее медленно. Я также взял несколько безалкогольных напитков и воду для холодильника.

Стив выбрал действительно хорошую лодку, в основном из предложений, которые я ему дал. Джен стояла рядом со мной, смеясь, ветер дул ей в лицо. Я добрался до маленькой бухточки, которую выбрал и выключил двигатель. Я поставил нас примерно в двадцати футах от мертвой сосны, упавшей в воду, зная, что рыба будет использовать ее в качестве укрытия.

Я взял стандартную оснастку и рассказал ей обо всем, что я делал, научил ее, как привязать крючок к леске, сколько веса ей понадобится для поплавка нужного размера, который она будет использовать, а затем показал ей, как надеть червя на крючок. Если она и испытывала отвращение, то никогда этого не показывала.

— Я собираюсь бросить сейчас. Смотри на меня.

Я щелкнул удочкой, и поплавок приземлился в паре футов от дерева. Я протянул ее ей, сказав, чтобы она следила за поплавком. Если он уйдёт под воду, потяни назад с постоянным давлением катушки. Убедись, что ты держишь натяжение на леске, чтобы рыба не выплюнула крючок. Затем я откинулся на спинку стула и стал наблюдать.

— Ты не собираешься ловить рыбу?

— Я здесь не для того, чтобы ловить рыбу. Я здесь, чтобы научить тебя ловить рыбу. Ты следишь за своим поплавком? Видишь, как он направляется к дереву? Не позволяй ему иметь достаточно лески, чтобы сделать это, иначе он запутает леску. Как только рыба клюнет, он пойдет ко дну.

Именно это и произошло. Джен взвизгнула, когда стержень согнулся, пошатываясь, как я ей и сказал. Три минуты спустя я воспользовался сачком, чтобы зачерпнуть действительно красивую синегорку, легко фунт.

— Молодец, Джен. Это рыба хорошего размера для этого вида. И она действительно вкусная.

— Ты приготовишь её для меня?

— Конечно, но есть идея получше. Почему бы тебе не поймать достаточно для нас обоих?

Следующий час мы работали в бухте, медленно продвигаясь вдоль берега. Она поймала еще четырех голубоголовых, но только один был достаточно большим, чтобы оставить его. Мы готовились покинуть бухту, чтобы попробовать другое место, и она хотела еще один бросок на дерево. Она тренировалась. Однажды нам пришлось перерезать ее леску, когда она запуталась в дереве, и ее первые два броска прошли, может быть, десять футов, но она постепенно поправлялась. Ее бросок был идеальным, приземлившись примерно в футе от вершины дерева. Поплавок мгновенно ушёл под воду, и Джен чуть не закричала, когда удочка сложилась вдвое. Она боролась с рыбой в течение десяти минут, пока я не подхватил её сачком. Я поймал её как раз в тот момент, когда он выплюнул крючок и забросил её на борт.

Она поймала окуня, хорошего окуня, который весил два с половиной фунта на весах. Она спросила, съедобна ли она, и когда узнала, что это так, взвизгнула от удовольствия.

Мы работали в другой бухте, наткнувшись на косяк голубоголовых, и она добавила еще три хороших в кучу. К тому времени уже близился полдень, и мы остановились.

— Они плохо клюют, когда слишком жарко. Нам придется вернуться поздно вечером, чтобы поймать больше.

— А мы можем?

— Ну, конечно, а ты хочешь проделать весь путь до дома, а потом вернутся?

— Нет. Я бы хотела поболтаться на озере. Ты можешь научить меня управлять лодкой.

Я заставил ее сделать несколько кругов в большой бухте, чтобы она привыкла обращаться с ней, объясняя ей правила "дороги". Как только мы оказались в главном канале, я отпустил ее немного быстрее. Час спустя мы уже носились вокруг, как будто она много лет водила лодку. Она надулась, когда я заставил ее притормозить и вернуться на пристань. Я объяснил ей это.

— Если мы не вернемся в ближайшее время, у нас кончится бензин.

Она подъехала к заправке, как будто делала это целую вечность, и служащий закрепил лодку, чтобы он мог заправит её. Еще за двадцать он припарковал её для нас, пока мы ходили обедать.

На пристани был довольно хороший гриль, и мы съели пару гамбургеров, а затем немного посидели и наслаждались кондиционером. На нас смотрели, но я уже привык к этому. На Джен были шорты и симпатичный укороченный топ. Ее волосы были собраны в беспорядочный пучок, который она, казалось, любила. Я думаю, что одна женщина узнала ее, но ничего не сказала. Я слышал дискуссию в ее голове. - Это Джен Фостер! Нет, этого не может быть. Что бы такая супермодель, как она, делала в этом маленьком гриле у черта на куличках с таким заурядным парнем? Хотя она все еще горячая штучка. Это ещё один счастливчик.

Я полностью согласился.

У меня чуть не случился сердечный приступ, когда она встала на причал и сняла шорты и топ, демонстрируя очень красивое бикини. Оно было крошечным, но не вульгарным, если в этом есть хоть какой-то смысл. Все, и я имею в виду всех, думали, что она хорошо выглядит. Заправщик так сильно наклонился вокруг насоса, чтобы получше рассмотреть ее, что потерял равновесие и оказался в воде. Джен никогда ничего не пропускала, и на ее лице была широкая ухмылка. Затем она полностью взорвала их умы, подарив мне обжигающий поцелуй, прежде чем сесть на лодку.

— Лучше позволь мне вести лодку, милый. Ты выглядишь немного не в себе.

Мы целый час носились взад и вперед по озеру, прежде чем она дала мне руль. Отвези нас в какое-нибудь уединенное место, детка.

Я отвез ее к устью озера в маленькую бухточку, которую обнаружил случайно. Деревья нависали над входом, и нам приходилось пригибаться, но как только мы их миновали, мы увидели красивую маленькую бухту с полосой белого песка на левой стороне. Я ткнулся носом лодки в песок, выпрыгнул и привязал лодку к большой ветке. Вскоре она расстелила пару полотенец. Она легла и расстегнула топ, отбросив его в сторону.

— Натри меня кремом, милый.

Я сделал это. Это было одно из самых горячих переживаний в моей жизни. Я занялся ее спиной и ногами, и она настояла, чтобы я занялся ее задом. Ее ягодицы были в основном обнажены, и я не мог сдержать дрожь в руках. Это ничуть не помогло, когда она подняла эти булочки вверх, заполняя мои руки. Когда я закончил, она небрежно перевернулась, и я, как олень в свете фар, уставился на ее идеальные маленькие груди. Она хихикнула.

— Заканчивай работу. Ты же не хочешь, чтобы этих щенков сожгли. Это означало бы, что ты не сможешь играть с ними какое-то время.

— Ты собираешься просто лежать здесь вот так?

— Обычно на мне нет нижнего белья. Мы находимся в уединенном месте, дорогой, и лодка находится между нами и входом. Мы услышим, как кто-то идет, задолго до того, как они смогут нас увидеть.

Я потер ее, улыбаясь, когда она слегка застонала, когда я покрыл ее соски. Я пробирался вниз по ее животу, восхищаясь ее гладкой кожей. Я пропустил хорошие части и потер ее ноги, начиная с пальцев ног и заканчивая верхней частью бедер.

— Сделай остальное, пожалуйста.

— Нет. Если я зайду так далеко, то не смогу остановиться.

Она ворковала, поглаживая мою грудь.

— Разве это плохо - заниматься любовью со своей девушкой на маленьком песчаном пляже? Это только мы, детка. Я знаю, что часть тебя хочет этого. Она схватила мой член, который был таким твердым, что болел. Я подарил ей обжигающий поцелуй и встал, стягивая шорты. Я только успел снять их с колен, как услышала хихиканье. Я одел шорты, пока Джен пыталась натянуть топ. Две девочки, я бы сказал, поздние подростки, обогнули лодку в красном каноэ.

Они ухмыльнулись нам.

— Извините за беспокойство. Это такое красивое место, что я хотела показать его своей подруге. Сейчас мы уйдем.

Они казались такими же смущенными, как и мы, и Джен улыбнулась.

— Теперь вы здесь. Подходите и наслаждайтесь песком вместе с нами. Если вы хотите пить, у нас есть содовая и вода.

Я скользнул в воду, радуясь, что она немного прохладная. Я забрался в лодку и вышел с кока-колой и водой, а также несколькими закусками. Джен проговорила с ними полчаса, очаровывая их, пока они почти не рассказали ей свои жизненные истории.

Было совершенно очевидно, что они лесбиянки. Они смотрели друг на друга с голодом в глазах. У меня такое чувство, что красота, которой они собирались любоваться в бухте, не была пейзажем. Они были так поглощены Джен, что почти забыли о моем присутствии. Джен посмотрела на меня, выгнув бровь, и я схватил удочку и начал удить в бухте, уходя от них. Прежде чем вернуться, мне удалось поймать пару хороших окуней и еще одного толстого голубогорца. Джен держала их, пока они плакали у нее на плечах. Мы оставили их наедине и вернулись к главному каналу.

Я усмехнулся.

— Держу пари, сейчас они наслаждаются этим белым песком.

Джен вздохнула.

— Сомневаюсь. Это было их первое свидание, первый раз, когда Андреа поняла, что она лесбиянка. Вероятно, будет много объятий и поцелуев, небольшое исследование их рук, но Андреа не позволит этому идти дальше. Она все еще пытается найти свой путь. Гейл немного более опытна, и она отчаянно влюблена в Андреа, поэтому она будет терпеливой и нежной.

— Они рассказали все это совершенно незнакомому человеку?

— Андреа узнала меня. Многое из этого читалось между строк. После того, как она оправилась от того, что была поражена звездой, она спросила, правда ли, что большинство моделей были лесбиянками.

— Что ты им сказала?

— Я сказал им "нет", но многие из нас были бисексуалками. Такая близость к такому количеству красивых обнаженных женщин без большого количества гетеросексуальных мужчин вокруг берет свое. И прежде чем ты спросишь, ответ - да. У меня было две подружки, когда я только начинала, прежде чем я решила, что это просто не для меня. Я никогда не буду лгать тебе о таких вещах, Джейми. Мне нужно, чтобы ты знал меня и знал, что можешь мне доверять.

Вместо того, чтобы пугать меня, мне было приятно, что она доверяла мне достаточно, чтобы рассказывать мне об этом.

Мы ловили рыбу почти до темноты. Джен поймала много рыбы, к тому времени, когда мы закончили.

Она настояла на том, чтобы помочь мне почистить рыбу перед отъездом. Конечно, перед тем, как она села в машину, был довольно продолжительный сеанс поцелуев.

*****

Я много думал об этом, пока был на работе. Когда я вернулся домой, она сидела у меня на ступеньках. Мне нужно было сделать для нее ключ.

Я рассказал ей, как приготовить соус тартар, капусту и показал, как приготовить рыбу. Я обвалял её в приправе из морепродуктов, окунув их в ванну с яйцом и молоком.

Я позволил им застыть, пока готовил домашнюю картошку фри, затем бросил их в свою фритюрницу, ожидая, пока они снова не станут золотисто-коричневыми. Окуня я поджарил на сковороде в беконном жире после того, как обвалял филе в приправленной кукурузной муке. Мы наелись, как свиньи, вымылись, поставили посуду в посудомоечную машину и уютно устроились на диване. Тяжелая еда вымотала нас за считанные минуты. Я проснулся в час ночи, потянув Джен за собой в спальню. Она разделась до трусиков и забралась в постель, заснув в считанные секунды.

Меня разбудил запах кофе. Никому не следует позволять выглядеть так хорошо, как она выглядела утром, подумал я, наблюдая, как она суетится.

— Иди в душ. Завтрак почти готов.

Двадцать минут спустя я сидел за столом и ел, вероятно, лучший омлет, который я когда-либо пробовал. Я спросил, что это, и она что-то пробормотала по-французски. Я думаю, что свободный перевод был "хорошие гребаные яйца".

Она весело болтала, и я улыбнулся. Пока она убирала посуду, я задал ей вопрос.

— Джен, пока мы, наемные рабы, работаем, как проводят свои дни богатые супермодели?

Она напряглась, и я почувствовал, что совершил ошибку.

— А что, тебя оскорбляет то, что я одна из праздных богачей?

— Вовсе нет, но я подозреваю, что ты не из таких. В тебе слишком много энергии, слишком много жизни, чтобы просто сидеть сложа руки. Если это тебя беспокоит, тебе не нужно об этом говорить. Мне просто было интересно, что ты делаешь, чтобы не заскучать.

Ее улыбка вернулась. - Я много работаю волонтером. Обычно я провожу пару часов в больнице, укачивая детей. Все, и я имею в виду всех, хотят знать, откуда взялись эти рокеры. Они поймали одного мужа, пытавшегося протащить один в комнату своей жены, а другого, пытавшегося вынести его за дверь.

Я знал, что это был мягкий удар по мне за то, что я не подписал документы о займе. Она не ворчала, но время от времени поднимала этот вопрос.

— Что еще?

Джен казалась смущенной.

— Ну, я провожу несколько часов в неделю за телефоном и компьютером со своими финансовыми консультантами. Я видела несколько моделей, которые не следили за своими деньгами, и они исчезли. Вот почему у меня есть три отдельных советника.

Было совершенно очевидно, что она не хотела напоминать мне о том, насколько она богата.

— Хорошая мысль. Я доверяю большинству своих друзей, но только нескольким из них с деньгами.

Вздох облегчения сорвался с ее губ.

— Я тоже сижу на нескольких досках. К тому же я работаю в пожарной службе. Я по-прежнему очень занята, но в последнее время мне кажется, что я немного расслабилась в своем главном занятии.

Я спросил прямо.

— Что это? Ухмылка сказала мне все.

— Заботится о тебе. Чтобы ты понял, что я единственная женщина, которая будет любить тебя так, как ты того заслуживаешь. Я думаю, что делаю успехи, но, Господи, иногда ты можешь быть таким медленным! Я влюблена в тебя, придурок. Не заставляй меня думать, что я могу ошибиться. Посмотри на время! Не разговаривай, поцелуй меня хорошенько и иди на работу. А теперь кыш отсюда.

Я вышел за дверь, ощущая вкус ее губ на своих, ошеломленный и сбитый с толку. Я был серьезно неэффективен на работе. Ребята поняли, и началось поддразнивание. Они довольно быстро заткнулись, когда Джен заглянула к нам перед обедом. Работа просто остановилась, когда они смотрели, как Джен выходит из своего "Мерседеса".

— Ты забыл свой сотовый, дорогой. Откуда мне знать, что ты хочешь на ужин, если я не могу с тобой связаться? О, и я принесла тебе обед. Она протянула мне бумажный пакет и термос, поцеловала меня так, что чуть не расплавила мои ботинки, стальные носки и все остальное, и ушла.

Ребята немного помолчали, а потом начали.

— Черт возьми, Джейми, ты сражаешься выше своего веса, брат. Другой вмешался:

— Чувак, она выглядит точно так же, как та супермодель. Как ее звали, Джейн, нет, Джен, что-то в этом роде. Везучий ты ублюдок.

Я усмехнулся.

— Да, ей часто это говорят.

— Да, - вмешался другой парень, но у нее есть серьезный недостаток. Она, должно быть, тупа как пробка, раз связалась с тобой. У девушки проблемы со зрением? Ездила ли она в школе на коротком автобусе?

— Она, наверное, умнее всех нас, вместе взятых. Она горячая, состоятельная и любит рыбачить. Она девушка моей мечты. Даже когда эти слова слетели с моих губ, я знал, что они были правдой. Она была за пределами моей мечты, она была моей последней фантазией.

Я был поражен. Она БЫЛА моей фантазией, девушкой моей мечты. Но как часто фантазиям удается перейти в реальность и выжить? Не много. Большинство сказок начинались не так, как сейчас. Злая мачеха в "Золушке", например. В оригинальной версии ее заставляли танцевать в раскаленных туфлях, пока она не умерла. Большинство из них были сказками, предназначенными для того, чтобы напугать детей до чертиков и держать их в безопасности дома.

Все стало намного сложнее, когда я вернулся домой. Я вздохнул, когда увидел машину на подъездной дорожке.

Мама.

Мы не очень хорошо ладили, в основном потому, что она подталкивала меня к тому, чтобы я остепенился с "хорошей девушкой" и занялся производством следующего поколения. Интересно, что она подумает о Джен?

Как обычно, я вошел через заднюю дверь и с удивлением услышал взрывы смеха. Я слышал, как говорила Джен. "Так вот как у нее получилось, что омар схватил ее за грудь!"

Они остановились, когда я вошел, но ухмылялись как сумасшедшие.

— Я вижу, ты уже познакомилась с мамой.

Потом заговорила мама.

— Да. Жаль, что мне пришлось прийти к ней, хотя я и не знала, что есть та, к которой можно прийти. Ты когда-нибудь собирался нас познакомить?

Вот тогда-то все и стало сюрреалистичным.

— Мама! Не обижайся на него только потому, что он немного медлителен.

Мама фыркнула.

— Дорогая, если бы это было предоставлено ему, я бы услышала о тебе где-нибудь между вторым и третьим ребенком. Я очень рада, что ты есть в его жизни. У тебя будет полно забот, чтобы держать его прямо, но я думаю, что он стоит усилий. Кроме того, если станет трудно, у тебя есть подкрепление, которое ты можешь вызвать. Я уверена, что ты еще не встречалась с его бабушкой, не так ли?

Джен стрельнула в меня глазами. Она никогда не понимала, почему я мало рассказываю о своей семье. Может быть, теперь она поймет.

— Нет, но я не могу ждать. Ты можешь прийти на обед в воскресенье? Может быть, мы заставим Джейми поджарить на гриле или, еще лучше, пожарить рыбу. Но постарайся не приходить сюда раньше часа, чтобы у нас было время вернуться домой из церкви.

Клянусь, если бы мамина улыбка стала еще шире, ее челюсть раскололась бы.

— Мы будем здесь. Я могла бы взять с собой свою сестру и нескольких его кузенов и кузин. Таким образом, ты можешь встретиться с большинством из нас за один раз.

— Позвони и дай мне знать, сколько их, чтобы я могла убедиться, что у нас достаточно еды на всех.

Я сидел, в то время как они в значительной степени игнорировали меня. Когда мама встала, чтобы уйти, она крепко обняла Джен. Меня чмокнули в щеку и прошептали несколько слов.

— Она идеальна, сынок. Постарайся все не испортить.

Джен только усмехнулась.

Мы поужинали легким ужином, не очень голодные. Мы прибрались на кухне и уютно устроились на диване. После небольшого объятия начались поцелуи. Это продолжалось около десяти минут, прежде чем я мягко оттолкнул ее. По ее лицу я понял, что ее чувства немного задеты, поэтому я наклонился и снова поцеловал ее.

— Я хочу поговорить, детка. Ты прижимаешься ко мне, но это не помогает работе моего мозга из-за недостатка крови.

Джен выглядела немного встревоженной.

— О чем ты хочешь поговорить?

— О нас.

Если раньше она выглядела встревоженной, то теперь явно нервничала.

— О нас?

— Это вышло неправильно. Я хочу поговорить о нас, но сначала я хочу поговорить о деле. Я решил довериться твоим деловым инстинктам, дорогая. Сегодня я подписал бумаги о займе и уведомил своего босса за месяц. Через тридцать дней я стану совладельцем «J & J Custom Furniture Designs».

Ее лицо просияло.

— Это отличная новость. Я боялась, что ты этого не сделаешь. Кстати, что означает это название?

— Это сокращение от Джен и Джейми. Это будет не только мое, но и твоё дело. Я уверен, что ты будешь рукой у руля. Ты знаешь, как общаться и вести переговоры. Я знаю, как делать мебель. Мне это кажется довольно справедливым. То есть, если ты согласна.

— Конечно, я согласна, дорогой. Но это будет твоё дело.

— Нет, не будет. Я изменил соглашение. Мы с тобой будем владеть им, пятьдесят на пятьдесят. Я объявил твои знания равным капиталовложением. Не спорь со мной по этому поводу, иначе сделка будет расторгнута. У нас все хорошо?

Вместо того чтобы заговорить, она снова нырнула в мои объятия. Между поцелуями и слезами я был совершенно уверен, что где-то там было "да" и "хорошо". У твоего адвоката есть исправленные документы. Подпиши их в любое удобное для тебя время.

— Завтра утром я буду ждать у его кабинета с ручкой в руке.

— Хорошо. Теперь перейдем к личным делам. Ты знаешь, что я был без ума от тебя с того самого дня, как мы встретились. Я не знал тебя и не знал, что ты сама по себе знаменита и богата. Все, что я знал, это то, что передо мной стояла самая красивая женщина в мире. По мере того как наша дружба росла, я обнаружил, что внутри ты еще красивее. Ты была женщиной моей мечты, даже если у тебя никогда не было ни цента.

Она сидела на краю дивана и выглядела слишком напуганной, чтобы дышать.

— Ты также знаешь о моем моральном компасе, поэтому я просто любил тебя издалека, пока Стив был жив. Стив уже ушел. И теперь женщина моей мечты здесь, рядом, и одинока. Теперь я рад тому, что собираюсь сказать, что мы еще не спали вместе. Нет, это неправильно. Мы спали вместе, мы просто не "завершили" наши отношения. Таким образом, я могу посмотреть в глаза нашим дочерям и сыновьям и сказать им, чтобы они были действительно уверены, потому что мы никогда не занимались сексом, пока не были помолвлены. Может быть, это будет сильная мораль...

Это было все, что я успел сказать, прежде чем она схватила меня так сильно, что диван перевернулся. Она перекатилась с ним, пока не оказалась на мне, глаза увлажнились, грудь вздымалась, руки дрожали.

— Скажи это! Скажи это! СКАЖИ ЭТО!

— Я хотел встать на колени, но, думаю, это сработает. Дженнифер Мэриэнн Фостер, ты выйдешь замуж?..

— ДА!

— Ты не дала мне закончить.

— О, с тобой все в порядке?

— На самом деле я не собирался делать предложение, пока у меня не было кольца. Мы выберем его в эти выходные.

— Нет. Ты сам его выберешь. Я хочу чего-то хорошего, но это должно соответствовать твоей зарплате. У меня и раньше были камни, и на этот раз я не хочу камень. Мне нужен символ любви, понимаешь? Неважно, что это такое, я буду носить его с гордостью. Ты меня слышишь?

— Думаю, я могу начать прямо сейчас. Да, дорогая.

Она осыпала поцелуями все мое лицо.

— Хороший мальчик. Тебя будет так легко обучить.

Мне удалось оторвать ее от себя и поставить диван вертикально, похлопав по сиденью.

— Может, и нет. Мне нужно, чтобы ты меня выслушала. Об этом не будет никакого обсуждения.

Глаза Джен расширились, но она держала меня за руку и все еще улыбалась.

— Во-первых. Я знаю, что ты богата, деньги, которые я никогда не смогу заработать в своей жизни. Дело в том, что мне все равно. Тебе будут нужны вещи, когда мы создадим семью, и у меня нет проблем с тем, что ты тратишь деньги, чтобы их получить. Дело в том, что я хочу своих, наших детей... Подожди минутку. Это звучало так хорошо, что я хочу повторить это еще раз. Я хочу, чтобы наши дети выросли уравновешенными, а не избалованными принцами и принцессами. Я хочу, чтобы у них была трудовая этика, чтобы они знали ценность сбережений и разумных расходов.

— Я также хочу брачный контракт. Твой адвокат составил его для меня. Откровенно говоря, мне никогда не нужны были твои деньги, так что, если мы не окажемся вместе, он так и напишет. Если мы разделимся, ты оставишь то, что было твоим, я оставлю то, что было моим, и все, что мы накопили вместе, будет разделено 50 на 50. Я не собираюсь в это ввязываться, чтобы потерпеть неудачу, и я почти уверен, что ты тоже, так что все, что когда-либо будет, - это слова на бумаге, которые мы на самом деле не уверены, что помним. Согласна?

— Может быть, мы сможем...

— Нет. Прими это или оставь. Я хочу, чтобы ты была на 100% уверена, что я хотел тебя. Не твои деньги, не твою славу, только тебя.

Ей было трудно скрыть ухмылку, поэтому она опустила глаза и сказала:

— Да, дорогой.

— Хорошо. Я понимаю, что тебе захочется иметь дом получше, когда у нас будут дети, я не хочу ничего такого, что было у вас со Стивом. Я хочу хороший просторный дом, наполненный детьми и любовью. Согласна?

— Да, дорогой. У меня есть условие. Пока мы не сдвинем наши дела с мертвой точки, мы останемся здесь. В этом доме нет ничего плохого, дорогой. Дома - это просто коробки, предназначенные для хранения любви, так что меня вполне устраивает тот, который у нас сейчас есть.

Это как бы сбило меня с толку. Она жила в особняках со слугами, но хотела остаться в доме площадью 1800 квадратных футов? Она заметила мой взгляд.

— То место, где мы со Стивом жили, те, что были у меня до того, как мы встретились, не были домами. Они были памятниками успеха. Нельзя быть спонтанным, когда вокруг слуги, одна неверная картина, и карьера может быть разрушена. Мне нужно что-то, где я могла бы встать посреди ночи и пойти в морозилку за мороженым совершенно голой и не беспокоиться ни о чём. Кроме того, дом, в котором я выросла, был меньше этого, и я любила его. Ты должен помнить, дорогой, что я не родилась богатой. Я жила довольно обычной жизнью, пока мне не исполнилось пятнадцать, и меня "обнаружили". Я всегда ненавидела это слово.

— Ну, тогда все в порядке. Завтра я найду немного времени и поищу символ нашей любви. Если тебе просто не понравится, я попробую еще раз. Подумай об этом немного. Я не хочу начинать искать место завтра. Я хочу хорошей долгой помолвки, чтобы у нас было достаточно времени, чтобы убедиться, что мы действительно сошлись. Я могу разочаровать тебя в постели. Я могу храпеть или иметь какую-то привычку, которая будет раздражать тебя до безумия. Наверное, я просто хочу "отладить" наши отношения, прежде чем мы произнесем наши клятвы. Имеет ли это смысл?

Она усмехнулась.

— Так и есть. И я согласна. Я уверена, что у меня есть привычки, которые ты найдёшь отвратительными. Я уверена, что мы постараемся измениться друг для друга, но если мы не сможем, мы научимся справляться с этим. А теперь, хватит болтать, давай перейдем к завершающей части наших отношений.

*****

Я хотел бы сказать, что заниматься любовью с супермоделью-миллионершей было не от мира сего, что я видел и чувствовал то, чего никогда раньше не испытывал. Знаете что? Это было. Не потому, что она была богата. Не потому, что она была невероятно красива. Я видел и чувствовал все это, потому что она была женщиной, которую я любил. Ее тело было фантастическим. Я обнаружил, что она была немного щекотливой в некоторых местах и чрезвычайно отзывчивой в других. В какой-то момент ночью я поцеловал все ее тело, и она чуть не спрыгнула с кровати, когда я поцеловал ее сзади коленей. Ее груди были высокими и упругими, как у подростка, с маленькими сосками, которые сморщивались и твердели от малейшего дыхания.

Она была гладкой, как младенец, и сказала мне, когда мы спустились с первого раунда, что мне это больше нравится, потому что она много лет назад прошла лазерное лечение, чтобы помочь своей карьере. Я потер мягкий холмик и улыбнулся, наслаждаясь ощущением. Мы делали друг с другом все, что могли придумать, и говорили о многом другом. Мы никогда не занимались аналом, и когда она заговорила об этом, то удивила меня.

— Я делала это несколько раз, и это не было чем-то, что мне действительно нравилось. С кем-то, кого я люблю, это, вероятно, будет по-другому, и это тело твое, так что, если ты когда-нибудь захочешь это сделать, дай мне знать.

Я никогда не занимался аналом. Честно говоря, я никогда не понимал, почему это привлекает мужчин. С Джен, однако, все было возможно. Я отложил это в сторону с запиской вернуться к этой теме как-нибудь в будущем.

Пока мы разговаривали, наши руки блуждали, и через несколько минут я был так же напряжен, как и в первый раз. Она хотела, чтобы я сделал ее сзади, сказав, что хочет, чтобы ее оседлали, как суку в жару, потому что так она себя чувствовала. Мне стало немного странно, когда она попросила меня отшлепать ее, пока мы спаривались. Похоже, ей понравилась стимуляция. Я дал ей несколько ударов, и она сказала мне, что если я не смогу отшлепать ее, как мужчина, то просто перестану быть им. При следующем шлепке ее щека задрожала, и она немного взвизгнула, прежде чем заворковать. "Да! Вот так, детка! Запомни меня как свою!"

Джен кончила дважды, прежде чем я не смог больше сдерживаться. Мы рухнули, и я заснул, потирая эту великолепную задницу. Она дала мне шесть часов, прежде чем разбудить меня для утреннего траха. Когда мы отступили, она хихикнула.

— Пора в душ, детка. Мы пахнем старым сексом. Я предпочитаю свежий запах, так что давай очистимся и посмотрим, что мы можем с этим поделать.

— Я не могу. Мне нужно работать.

— Не сегодня. Ты и так опоздываешь на два часа. Не волнуйся, я позвонила твоему боссу и сказала ему, что у тебя есть кое-что важное, что ты должен сделать и сегодня не придешь. Тебе не нужно меня благодарить. А теперь давай приведем тебя в порядок. Тебе нужно выполнить одно поручение.

Мы играли в душе, но она не позволила этому стать серьезным. После того, как я оделся, она одарила меня щегольским поцелуем и почти выпихнула за дверь. Я ухмыльнулся, отъезжая. Мне не нужно было покупать кольцо. Я уже заказал его на заказ у своего друга. Это был бриллиант хорошего размера в форме сердца, с двумя маленькими изумрудами, также в форме сердец по бокам. Ремешки, которые крепили их к креплению, были искусно сконструированы так, чтобы выглядеть как отмычки, а внутри была надпись. «У тебя всегда будет ключ к моему сердцу».

Это было банально, но она знала, что я имею в виду, и когда она увидела кольцо и прочитала надпись, она плакала, сильно, в течение двух часов, останавливаясь только для того, чтобы время от времени целовать меня.

До субботы мы жили в мире похоти и любви. Мы сорвали последние цветы сезона, получив ровно столько, чтобы хватило на десять букетов. Интересно, как Джен расскажет Дженис? Это было очень тонко. Как только она увидела ее, она сунула кольцо ей под нос. Дженис взвизгнула, и вскоре она и три медсестры, которые, казалось, всегда были рядом с ней, обняли Джен в очень приятном групповом объятии. Когда они поняли, что игнорируют меня, они бросили Джен и задушили меня объятиями и поцелуями.

Когда пришло время раздавать букеты, я подарил Дженис и каждой из ее медсестер по одному в знак благодарности. Остальные мы раздали-по три детям и по три старикам, прежде чем закончить день в качалках с младенцами на руках. Дженис снова расплакалась, когда сказала Джен, что из меня выйдет отличный отец.

Первое, что сделала Джен, когда мы вернулись домой, - потащила меня в спальню. К счастью, это была быстрая (девяносто минут) возня для нас. Она подтолкнула меня в сторону ванной. - Прими душ, побрейся и надень что-нибудь красивое. Девочки будут здесь с минуты на минуту.

Мелоди привела своего мужа, просто чтобы мне было с кем поговорить. Появились Сэнди с Дженис, и после быстрых поцелуев нас выселили из гостиной. Я отвел Эда в мастерскую, достал из холодильника пару бутылок пива и включил футбольный матч. Мы выпили около пяти кружек пива, когда они нашли нас, сидящих и поющих боевую песню команды Эда. Мелоди повела его к машине, радуясь, что выпила меньше двух бокалов вина, и вскоре они все ушли. Джен снова начала целовать меня, прежде чем их задние фары скрылись из виду.

Мы не играли, потому что она хотела утром пойти в церковь. Она убедилась, что мы сидим с друзьями, и часто махала левой рукой. Вскоре по собравшимся пробежала рябь, и проповедник, как всегда проницательный, заметил это. Пожимая нам руки, он улыбнулся, а когда подошел к нам, крепко обнял Джен. - Ты поймала его, не так ли?

Джен рассмеялась.

— Ему не следовало учить меня ловить рыбу. Я приняла эти уроки близко к сердцу. Я использовала правильную приманку, позволив ему бежать с крючком, прежде чем намотать его. Я думаю, он был счастлив, когда я поймала его в сеть.

Поговорив о том, как СЕРЬЕЗНО он обидится, если мы не позволим ему выполнить нашу службу, он отпустил нас. Нам потребовался час, чтобы добраться от крыльца до машины, потому что люди останавливались, чтобы поздравить нас, и под нами я подразумевал Джен. Несколько мужей похлопали меня по спине и сказали, чтобы я привык к этому, отныне это моя жизнь.

*****

Мама, бабушка, все мои тети и кузины обрушились на нас в тот день. Мы не готовили, Джен просто заказала пиццу. Я продержался около часа, прежде чем выскользнул и поработал над парой рокеров. Мама пришла через час, подошла к холодильнику, взяла пиво и села в кресло-качалку.

— Сначала я относилась к ней с некоторым недоверием. Она была богата, красива, могла иметь любого мужчину, которого хотела, жить в любом месте мира, которое выбирала. Я думаю, что она настоящая, дорогой. Эта женщина любит тебя. Я не удивлюсь, если ты сразу же заведешь детей. Она действительно хочет детей, особенно твоих детей. У меня будут самые красивые внуки в мире, и это не преувеличение. Молодец, Джейми, молодец.

Допив пиво, она встала и, подойдя к двери, обернулась. - Две вещи. Ты обращаешься с этой женщиной как с золотом, слышишь меня? И мне, черт возьми, лучше иметь одно из этих кресел к тому времени, когда родится первый внук.

Все, что я мог сделать, это ухмыльнуться.

*****

Она решила, что хочет свадьбу в июне. До этого оставалось девять месяцев, и это меня вполне устраивало. Я работал над изготовлением мебели. Джен подумала, что я должен продавать кресла-качалки в качестве нашей фирменной вещи. Мы сделали сборочную линию, хотя каждое кресло было немного другим, и мы делали индивидуальные заказы. Джен настояла, чтобы мы размещали рекламу в журналах, ориентированных на высококлассный домашний рынок. Конечно, Джен была моделью. Рекламная кампания была блестящей. На обложке журнала она сидела в кресле, как сейчас, и держала на руках ребенка. На полпути появилась еще одна фотография, на которой она в конце среднего возраста держала на руках еще одного ребенка, в то время как молодая женщина с любовью смотрела на них. Почти в самом конце была последняя фотография. Ее визажист был гением, и я получил представление о том, как выглядела бы Джен в свои семьдесят: все еще горячая, стройная, с белоснежными волосами. Она держала на руках еще одного ребенка, в то время как женщина средних лет и женщина помоложе стояли позади нее. Над ними висело знамя Четырех Поколений и бирка спереди. "Кресла J&J, построенные не на одну жизнь. Гарантированно".

Я ломал голову над тем, какое дерево взять. Я использовал местный дуб, лучшее, что смог найти. Если клиент хотел что-то на заказ, цена повышалась. Я думал о двух тысячах и чувствовал себя не очень хорошо, когда Джен позвала меня к компьютеру. Она перечислила наши цены, и стандартная качалка стоила пять тысяч, больше, если она была настроена на заказ.

— Это ограбление на большой дороге! Никто не заплатит за это!

Она усмехнулась и сменила страницу.

— Пока девятнадцать заказов, а сайт работает всего один день. На твоем месте я бы не слишком волновалась.

Я мог бы зарабатывать около двух в неделю, используя процесс сборки на конвейере, и три, если бы работал пятьдесят часов. Я отказался торопиться. Люди платили за лучшее, и я намеревался дать им это. Мы готовились отправить наш десятое кресло, когда нам позвонила владелица. Она хотела, чтобы у нее был автограф. Джен сказала "конечно", а затем покраснела, когда клиентка захотела, чтобы я подписал его, а не она.

У каждого кресла была уникальная особенность. Номер был вырезан на нем таким образом, что его не было заметно. Мы не рекламировали эту функцию, и много лет спустя меня вызвали в качестве свидетеля в судебном процессе, заявив, что кресло не было моего изготовления, как было объявлено. Я осмотрел кресло и согласился. Поднялся шум, и судья спросил, откуда я это знаю. Я попросил разрешения поговорить с судьей наедине, показал ему несколько фотографий моей работы с показанными цифрами. На кресле, о котором шла речь, не было номера. Покупательница, в свою очередь, подал в суд на магазин, в котором она его купила, показав письмо о происхождении, которое они предоставили.

Джен перевезла свою единственную родственницу, тетю Бет, сестру матери, которая ее вырастила, в свою квартиру. Я не думаю, что мы с самого начала нравились друг другу, но мы, должно быть, переросли это, потому что вскоре она стала помогать в мастерской, в основном с компьютером и бумагами. Джен управляла нашими финансами и следила за тем, чтобы каждую неделю она получала хороший чек.

Джен больше занималась строительным бизнесом. Мне все еще не нравилось, что она находится рядом с пилами, токарными станками, сверлами и другими различными электроинструментами, используемыми в нашем бизнесе, поэтому она больше сосредоточилась на сборке и отделке. Мне потребовалось много времени, чтобы привыкнуть видеть ее в джинсах и футболке, бандане, удерживающей волосы сзади, в фартуке и перчатками до локтя, завершающими наряд.

К ней заглянул один из ее мега-богатых друзей. Джен, непревзойденная деловая женщина, встретила его в красивой одежде и провела экскурсию по мастерской. Она провела его в дом, показывая сделанную на заказ кровать с балдахином и соответствующие сундуки и прикроватные тумбочки, которые я соорудил для нее. Затем она показала ему вторую спальню, предназначенную для девушки.

Он вернулся в мастерскую и, выпив кофе с ореховым пирогом, сделал свою подачу.

— Джен знает, что я разведен. Чего она не знает, так это того, что я получил опеку над нашей дочерью при разводе. Похоже, у ее матери было много вредных привычек, из-за которых невозможно было оставить нашу дочь с ней. Ей семь лет, и ее самое любимое занятие во всем мире-сидеть в заказной качалке, которую я заказал, номер 29, кстати, и позволять мне укачивать ее, пока я читаю ей одну из ее любимых историй. Это кресло сблизило нас и принесло нам больше покоя, чем десятки тысяч, которые я потратил на терапию. Она уже сказала мне, что хочет иметь собственную качалку на свой восьмой день рождения, и я хочу удивить ее совершенно новой спальней. Вы можете это сделать? Я восполню любые штрафы, которые у вас будут за невыполнение других заказов, но прошу сосредоточится на этом, и у вас будет семь месяцев. Поговори об этом со своей женой и перезвони мне. О, и ты не просто мебельщик. Ты художник по дереву. Ты еще не отец, но Джен говорит, что это скоро произойдет. Ты поймешь, Джейми, что как только у тебя появится ребенок, особенно маленькая девочка, твой мир изменится.

Он ушел, забрав недоеденную часть пирога. Он вроде как настоял, и мы ему позволили. Мы с Джен тихо поужинали и уютно устроились на диване.

— А ты как думаешь? Джек сказал мне, что, несмотря на то, что он стоит почти миллиард долларов, его самое ценное достояние-твоё кресло. Ты сделаешь это?

— Скажи тете Бет, пусть сообщит всем, кто заказывает кресла, что есть шестимесячное отставание. Это займет у меня четыре месяца сосредоточенных усилий, но мы можем это сделать. Перезвони ему и скажи, что мы согласны на это. Скажи ему, что нам, возможно, придется время от времени консультироваться. Нам нужно побольше узнать о его дочери. Что ей действительно нравится? Что ей не нравится? Я не собираюсь делать что-то, из чего она вырастет через три или четыре года, но я хотел бы включить некоторые тонкие вещи, чтобы доставить ей радость.

Она крепко поцеловала меня и улыбнулась.

— Хорошо. Считай это практикой для наших детей. У нас уже есть одна для первой девочки, но тебе нужно подумать о парнях в будущем.

Я знал, что она хочет детей, но мы никогда не обсуждали их количество.

— Сколько у нас должно быть детей?

Она покраснела и опустила глаза.

— Столько, сколько я смогу выносить безопасно, но, учитывая мой возраст, три или четыре, если мы поместим их близко.

Она просияла, услышав мой ответ.

— Хороший ответ. Нам нужно заняться этим, как только мы свяжем себя узами брака. Я думаю, что наш первый должен появиться через девять месяцев и один день после свадьбы.

*****

Джен удивила меня тем, что Джек привел свою дочь в мастерскую. Я приготовил ее качалку к сборке, и мне нужно было убедиться, что она ей понравится. Я сделал её почти в полный размер, чтобы дать ей возможность расти вместе с ним. Она была умным и любознательным ребенком, который повсюду следовал за Бет и Джен, когда они ей что-то объясняли. Джек воспользовался моментом, чтобы посмотреть мои планы.

Ее любимая сказка на ночь была о принцессе, которая подружилась с драконом, и обо всех приключениях, которые у них были, поэтому на задней панели заголовка, среди цветов и виноградных лоз, была принцесса на спине ее любимого дракона. Я просмотрел около восьми заголовков, прежде чем понял все правильно, но это стоило каждой минуты, чтобы увидеть ее улыбку.

Джен сыграла важную роль в дизайне кровати с балдахином. На ее туалетном столике красовалось зеркало в форме сердца, обрамленное телом дракона, свернувшегося вокруг него. Наконец все было сделано, и мы отправились доставлять и настраивать его. Мы приехали сразу после того, как Элисон пошла в школу, и едва закончили, как она вернулась домой. Джек заснял ее реакцию. Сначала она просто стояла посреди комнаты, медленно кружась. Затем она вскрикнула от чистой радости и нырнула на кровать, смеясь и плача одновременно. Только на следующий день она нашла наш подарок. Я вырезал дракона из черного ореха, отшлифовала его до бархатистой текстуры и покрыл нужным покрытием, сделав его таким темным, что он, казалось, светился. Принцесса, которая стояла рядом с ним, положив руку ему на плечо, была из остролиста, дерева, которое было почти белоснежным. Контраст был очень разительным.

Мы вернулись к отставанию в производстве, отставшим почти на год. Через полгода нам прислали курьером журнал "Архитектурный дайджест". На обложке была спальня Элисон, а статья была о особняке Джека. Был даже снимок Элисон, держащей дракона и принцессу. Джек подробно рассказал о том, как знаменитая бывшая модель Джен Фостер и ее жених спроектировали и построили каждую деталь, сделав ее единственной в своем роде. Он упомянул о покупке одного из наших кресел и о том, как это привело его к нам.

Наш деловой телефон загорелся, как рождественская елка в Нью-Йорке. Все, от королевской семьи Европы до шейхов Ближнего Востока и половины миллионеров в Америке, хотели иметь спальню с индивидуальным дизайном.

— Просто превосходно, Джейми. Говорил мне Джек. Я почти уверен, что это будет передаваться дочери за дочерью еще долго после того, как мы с тобой уйдем. Не могу выразить, как я тебе завидую.

Я был удивлен.

— Мне? Ты человек, который сделала себя сам. У тебя есть личные номера лидеров по всему миру. Если ты чихнешь, Уолл-стрит подскочит на пятьдесят пунктов. С чего бы тебе завидовать мне?

— Все, что я сделал, все, что я когда-либо сделаю, будет абстрактным, все сводится к цифрам. Я признаю, что я немного умный, когда дело доходит до денег, но состояния делаются и теряются каждый день. Еще долго после того, как кто-нибудь вспомнит нас обоих, наши кресла все еще будут здесь. И хотя все хотят денег, вы не можете укачивать в них своего ребенка, вы не можете прижимать любовь всей своей жизни стодолларовыми купюрами. В твоих творениях будет больше любви, чем когда-либо будет достигнуто за счет денег, моих или чьих-либо еще. Джен была права насчет тебя.

— Джен почти во всем права. Почему она права насчет меня?

— Она сказала, что ты самый искренний мужчина, которого она когда-либо встречала. Человек, который мог отстаивать свои убеждения любой ценой и при этом спать по ночам. Человек, который всегда будет защищать и ставить свою семью на первое место. Ты единорог, брат. Тебя не существует.

По какой-то причине этот разговор запомнился мне на всю оставшуюся жизнь.

Джек удивил меня до чертиков, спросив, не возьмем ли мы с Джен его и его дочь на рыбалку. В следующие выходные они были у нас на яхте. К тому времени Джен уже давно миновала стадию пробки и брызг, и она обучала Элисон. Она сияла от гордости, когда поймала на крючок свою первую рыбу. Джек довольно быстро учился и сам ухитрился поймать несколько. В конце концов он купил понтонную лодку среднего размера. Он мог бы ловить рыбу, но, что более важно, он удерживал Элисон и шестерых ее друзей. Джек почти каждую субботу проводил на озере, часто в компании одной из матерей подруг Элисон. Он, казалось, благоволил к одной из них, вдове его возраста, у которой была дочь, которую Элисон любила как сестру. Она была далеко не так богата, как он, может быть, стоила максимум 20-25 миллионов. Джен ухмыльнулась и сказала, что скоро нам, возможно, придется делать еще одну спальню.

Потом наступила зима, и рыболовный сезон закончился, если только вы не были твердолобым, и как бы я ни любил рыбалку, я не делал это в изолированном костюме для снегохода и шлеме с полным лицом. У меня было два друга, которые делали это, часто останавливаясь и ломая лед со своих удочек. Нет, спасибо.

Джен настояла, чтобы в январе мы взяли отпуск и полетели в Вейл покататься на лыжах. Мы взяли с собой маму и тетю Бет, катались на лыжах, пока они ходили по магазинам. Квартира была очень, очень хорошей. Обычно я не поднимал эту тему, но любопытство взяло верх, и я спросил, сколько это стоит за ночь.

— Ничего. Мы владеем ей, дорогой.

Ну что ж. Джен хихикнула, увидев выражение моего лица.

— Это инвестиции, детка. У меня есть управляющая компания, которая сдает её в аренду, когда нас нет. На самом деле это приносит довольно хорошие дивиденды. Мы жертвуем всю прибыль нескольким местным добровольным пожарным подразделениям. Мы даже разрешили пожарным оставаться здесь бесплатно в межсезонье. Разумеется, все это не облагается налогом.

Джен нашла в Интернете высококлассный клуб кантри-вестерн. Одна ночь застала нас в клубе. Джен купила маме и Бет ковбойские наряды в комплекте со шляпами. Парню немного тяжело, когда он понимает, что его мать немного лиса. Но это не беспокоило никого из парней, которые приглашали ее на танцы, некоторым было всего 25, некоторым за шестьдесят, но она могла бы быть на танцполе на каждом танце, если бы захотела. Бет не была такой хорошенькой, но все равно выглядела прилично, так что не испытывала недостатка в компании. Мы все вернулись домой измученные, и Джен расхохоталась в ярком свете гостиной кондоминиума. Она была уверена, что Бет была в лифчике, когда мы уходили, и теперь она выглядела естественно.

Бет убежала в свою спальню, а мама ухмыльнулась.

— Не будь с ней строга. Это первый раз за четыре года, с тех пор как умер ее муж. Ну и что с того, что она стала немного непослушной? Это хорошо для нее.

Джен не могла не поддразнить её.

— Ты тоже немного пошалила, мама?

Мама усмехнулась.

— Я не потеряла лифчик, если ты об этом спрашиваешь. Хотя я буду скучать по своим трусикам. Они подходили к бюстгальтеру. Спокойной ночи, дети.

Я сидел с открытым ртом, пока Джен каталась по полу от смеха.

*****

Наступил март, и Джен просматривала каталоги семян, которые я всегда заказывал, планируя наши клумбы на сезон. Судя по тому, как она распорядилась, мне придется расширить свой участок. Сильно.

Мама и Бет подружились после каникул, и они присоединились к книжному клубу, что привело к более широкому кругу друзей, что привело к случайным девичникам. Джен пошла с ними как-то раз и вернулась домой, хихикая над выходками группы, но она никогда не делала это обычным делом.

Одним из рождественских подарков Джен мне, ну, нам обоим, был действительно хороший компьютер с возможностями моделирования. Это должно было помочь нам спроектировать мебель, и это действительно было благом. Я не так хорошо разбираюсь в компьютерах, как нужно, но эта проблема вскоре исчезла.

В дверь нашего магазина постучали, и Джен открыла, подумав, что это может быть покупатель. Мы держали двери запертыми, чтобы не отвлекаться. Я видел, как она привела молодую женщину в кабинку, которую мы со смехом называли офисом. Они поговорили минут двадцать, прежде чем встали и пожали друг другу руки. Джен подвела женщину ко мне и представила ее.

— Дорогой, это Молли Грэм. Она самый первый сотрудник «J&J Custom Furniture».

Молли училась на последнем курсе колледжа, специализируясь на дизайне интерьера и занимаясь мебелью. Она искала место для стажировки на лето, и мы были ее первым выбором. Она казалась удивленной, что никто в ее школе не подумал о нас.

Оказалось, что она была там на стипендии и нуждалась в работе неполный рабочий день, поэтому мы дали ей двадцать часов в неделю, чтобы посмотреть, сможет ли она соответствовать нашей системе. Она не подходила, она улучшала её, выдавая идеи, о которых я даже не думал. С ее помощью мы могли бы выпускать два кресла в неделю.

Единственное столкновение у нас было, когда она хотела механизировать большую часть работы. Я тут же остановил это.

— Если бы мы производили массовое производство, мы бы не выделялись среди других наших конкурентов. Как и сейчас, каждый клиент знает, что их кресло изготовлено вручную, каждый шпиндель повернут вручную, каждое сиденье очерчено до основания, согласно спецификации. У них были варианты дизайна ножек и заголовков, что делало каждую деталь действительно единственной в своем роде.

Она не одобряла, но понимала.

Заказное сиденье было идеей Джен. Однажды она купила велосипед за шесть тысяч, и он пришел без сиденья. Ей пришлось заказать сиденье по своим точным нижним размерам еще за полторы тысячи. Я был поражен ценой.

— Он все еще у тебя?

— Нет, мне это надоело, и я отдала его какому-то уличному мальчишке, которому нужен был велосипед. Дело в том, что мы могли бы предложить то же самое.

Так мы и сделали. Мы купили то, что представляло собой запечатанные пакеты из пенопласта. Все, что нужно было сделать клиенту, это энергично встряхнуть его в течение двух минут, чтобы активировать гель. Когда он был полностью надут, они сидели на нем в течение пяти минут, производя слепок своей задницы. Потом они прислали его нам. Мы сканировали оттиск в нашу CAD-систему, и она активировала машину, которая вырезала общие размеры на толстом дубовом сиденье, и я выполнял окончательную работу. Это был очень популярный вариант. Конечно, этот конкретный вариант стоил дополнительных денег, но очень многим это понравилось.

У Молли был друг, которому тоже нужно было стажироваться для учебы, и вскоре к нам присоединился Зак. Он оказался очень искусным в подгонке готовых деталей, сделав те же небольшие корректировки, что и я, и производство снова пошло вверх. Я сосредоточился на резьбе, а Джен занялась отделкой. К весне мы опередили заказы на три недели. Это было хорошо, потому что мы запланировали две недели для нашего медового месяца. Я понятия не имел, куда мы едем, Джен умоляла меня сделать ей сюрприз.

К тому времени мы уже были супружеской парой. Мы вместе спали, вместе работали, вместе развлекались. Джен все еще работала волонтером и проводила время со своими инвесторами, но уже не так много, как раньше. Дженис и девочки оставались рядом, и было два выходных для девочек в разных спа-салонах.

Я использовал это время, чтобы отправиться на охоту. Я наслаждался одиночеством и с годами обнаружил, что не хочу убивать, как в прошлом, поэтому я носил с собой действительно хорошую фотокамеру и использовал ее больше, чем винтовку. Я бы все равно стрелял, добывая двух хороших оленей и хорошего медведя в течение сезона. Я отправил их в профессиональную мясную лавку для обработки. Джен была немного подозрительной и не любила оленей, но она любила медведя, особенно медвежью колбасу. Она заставила меня пообещать взять ее в следующем году.

Все шло своим чередом. В течение первого апреля к Джен обратились несколько старых деловых партнеров, желающих использовать ее для создания бренда своих новых духов. Зарплата будет очень хорошей, и график будет легким, снимая большую часть рекламных роликов в одно и то же время, возвращаясь только на корректировки.

Сначала она ничего не сказала, попросив своих адвокатов проверить контракт, чтобы убедиться, что он нормальный. Потом она задумалась. Деньги составляли чуть больше миллиона в год, и они хотели заключить контракт на три года с бонусами, если бренд взлетит. В целом он составил пять миллионов долларов примерно за пять рекламных роликов в год.

Затем она принесла всё мне, показав все документы. Я прочитал и думал об этом в течение нескольких дней. Я знал, что она хотела это сделать, и понял, что где-то внутри она скучала по этой жизни.

— Сделай это, если это сделает тебя счастливой. Признаюсь, это заставляет меня нервничать. Ты вернешься к жизни богатых и знаменитых, к баловству, поцелуям в задницу, диким вечеринкам, если захочешь. Я боюсь, что ты проснешься и поймешь, что жизнь со мной была всего лишь фантазией, просто вкусом того, как живет другая половина человечества. Я достаточно доверяю твоей любви, чтобы поверить, что этого никогда не случится.

Она обняла меня, уткнувшись носом в шею.

— Это моя жизнь. Это жизнь, которую я хочу, жизнь, которую я выбираю. Позволь мне рассказать тебе, почему я это делаю. Отчасти это одолжение для некоторых моих наставников. Отчасти это может быть весело сейчас, а не смертельно серьезная игра, какой она была раньше. Я пойду, сделаю около двух недель съемок и вернусь к своей реальной жизни. Затем, может быть, четыре дня, два раза в год, в праздничные и летние сезоны. Три недели, дорогой, за пять миллионов. Самое приятное, что все деньги пойдут на благотворительность, которая снаряжает машины для пожарной охраны. Мы могли бы спасти жизни, дорогой.

Она крепко поцеловала меня и хихикнула.

— Кроме того, я хочу, чтобы твоя мама и тетя Бет были со мной. Я также хочу, чтобы ты провел со мной несколько дней. Я думаю, это поможет тебе лучше понять меня и понять, что это никогда не могло быть какой-либо угрозой для нас. Это всего лишь семь-девять недель за три года. Я думаю, мы справимся с этим.

В конце концов я съел эти слова.

*****

Джен вернула своего старого агента, сказав, что ей нужна его проницательность. У нее все еще были адвокаты из ее карьеры, так что там не было никаких проблем. Через две недели она улетала в Нью-Йорк.

Я собирался провести с ней первые три дня, а потом вернуться домой и заняться нашим бизнесом. Я собирался улететь на выходные, а она приедет домой на следующей неделе. Мама не могла оставаться все время, но будет с ней как можно больше. Тетя Бет все это время была дома.

Мне не потребовалось много времени, чтобы понять, что я никогда не добьюсь успеха в модельном бизнесе. Большинство людей, с которыми она работала, были порядочными людьми, но некоторые из других, более влиятельных, были высокомерными ослами. Я слышал, как в первом рекламном ролике режиссер без всякой причины обругал одну из моделей. Я некоторое время прислушивался, прежде чем огрызнулся. - Слушай, придурок, я думаю, она поняла это в первые пять раз, когда ты это сказал, как только она отфильтровала всю ненормативную лексику. Почему бы тебе не сделать всем нам одолжение и не перестать беспокоить бедную девочку и позволить нам насладиться тишиной и покоем.

На съемочной площадке воцарилась мертвая тишина. Режиссёру потребовалось некоторое время, чтобы восстановить дар речи.

— Кто ты, черт возьми? Это не имеет значения. Прочь с моей съемочной площадки! Я имею в виду прямо сейчас, черт возьми! Тебе запрещено появляться на любой сцене, на которой я нахожусь.

— Если бы ты знал, как сильно это меня не беспокоит, ты бы разозлился еще больше. Думаю, мне здесь нравится. Не возражаешь, если я придвину стул рядом и понаблюдаю за работой гения? Я никогда раньше не был так близок к настоящему Богу.

Один из звукорежиссеров затрясся, сбежав со сцены, в то время как его крики смех плыли позади него. Режиссер свирепо посмотрел на всех, кто осмелился встретиться с ним взглядом, прежде чем схватить стул, намереваясь швырнуть его в людей на съемочной площадке. Я схватил его за руку.

— Тебе нужно остановиться и подумать о том, что ты делаешь. Считается ли это профессиональным поведением в вашем мире? Посмотри на этих людей. Бьюсь об заклад, половина из них убила бы тебя во сне и улыбалась бы, пока они это делали. А теперь поставь стул и поставь на него свою задницу, или я разобью стул о твою голову.

— Кто ты такой, черт возьми, и как ты сюда попал? Не имеет значения. Я плачу бешеные деньги за безопасность и позабочусь о том, чтобы тебя больше сюда не пускали. Попробуй вернуться, и я прикажу арестовать то, что от тебя останется! Кто-нибудь, вызовите охрану!

Все просто смотрели на него, и некоторое время никто не двигался. Наконец один из его помощников выбежал из комнаты. Я усмехнулся.

— Похоже, у нас есть немного времени, чтобы убить. Я буду наслаждаться тем, что трахаю тебя.

Я не знаю, чем бы это кончилось, если бы Джен не вышла на съемочную площадку прямо тогда. Она улыбнулась и поговорила с несколькими людьми, с которыми, как она помнила, работала раньше, когда шла ко мне. Прежде чем кто-либо успел что-либо сказать, она обняла меня, одарив их взглядом, и поцеловала меня.

Она сделала вид, что впервые заметила режиссёра. Ее голос был определенно холодным, когда она заговорила.

— Привет, Боб. Я слышала, они наняли тебя для этой съемки. Просто, чтобы ты знал, в моем контракте был пункт, что если я почувствую, что не могу работать с кем то на съемочной площадке, они уйдут, и это включает и тебя. Мне лучше не слышать ни об одной вспышке гнева или о случаях, когда ты вел себя с кем-то как придурок. Все ясно?

Прежде чем он успел успокоиться настолько, чтобы заговорить, она усмехнулась.

— О, пока я не забыла. Это мой муж, и я его очень люблю. Любое его пренебрежение или неуважение, если оно вернется ко мне, кем бы оно ни было, исчезнет. Ты меня понял? Или мне нужно использовать другие слова? Или, еще лучше, я позволю ему справиться с этим. Он был солдатом, Боб, и ему целый год платили за то, чтобы он убивал людей. Просто подумала, что тебе следует знать.

Вместо ответа Боб бросился со сцены, крича кому-то.

Она снова поцеловала меня.

— Я вижу, ты познакомился с Бобом. Он мудак, но он действительно хороший режиссер. В индустрии хорошо известно, что мы не нравимся друг другу, но мы оба профессионалы. Если он будет держать рот на замке и делать свою работу, все будет в порядке.

У меня было очень плохое предчувствие по поводу всей этой ситуации.

*****

Духи «Соблазнительный шепот» пахли на удивление хорошо.

— Тебе лучше к ним привыкнуть, - прошептала Джен. Я получаю дополнительные двести тысяч, чтобы пахнуть ими исключительно в течение срока действия контракта. Не годится, чтобы модель не пользовалась рекламируемым товаром, не так ли?

Я наблюдал, как она снималась в первом ролике в очень легком вечернем платье, когда она проходила через комнату людей. Все просто остановились и уставились, особенно мужчины. Она дошла до двери и оглянулась, подмигнув в камеру.

— Никогда не стоит недооценивать силу "Соблазнительного Шепота", - ухмыльнулась она, указывая пальцем на самого красивого мужчину в комнате. Он почти подбежал к ней, и на следующем снимке он был без пальто, в расстегнутой рубашке, с взъерошенными волосами, когда Джен провела рукой по его груди и что-то шептала ему на ухо. Он выглядел так, словно вот-вот упадет в обморок.

Это заняло восемь дублей и было снято пятью камерами. Редактор склеил всё вместе, и мы смотрели его вместе с продюсером и владельцем продукта. Они были очень довольны. Боб, конечно, возразил, сказав, что она должна быть в нижнем белье. Хозяин фыркнул.

— Это называется «Соблазнительный Шепот», а не «Кричащая Шлюха». Это гораздо более мощно. Мне это нравится.

Продюсер сразу же сказал, что он отполирует ролик для окончательного утверждения на следующий день и может выйти на телевидение, кабельное телевидение, потоковое вещание и даже трейлеры фильмов на следующей неделе. Боб вышел, разозленный. Джен только улыбнулась.

Мне нужно было вернуться к делу. Не то чтобы я не доверял нашим стажерам, нет, это не совсем так. Я не доверял Молли. Она всегда настаивала на большей автоматизации. В конце концов мне пришлось объяснить ей, что, когда у нее будет свой бизнес, то там она и может командовать. Мы с Джен договорились позволить ей работать все лето, если она будет хорошо себя вести, а затем заменить ее.

*****

Я был прав. Молли воспользовалась нашим отсутствием и изготовила больше кресел, чем было возможно при нашей бизнес-модели. Я осмотрел их, и два пришлось разобрать на части для переделки, что ужасно раздражало после того, как клей застыл. Я, вероятно, в конечном итоге откажусь от них, вместо того чтобы продавать их. Я бы их починил и пожертвовал в какую-нибудь больницу.

Молли взорвалась, когда я столкнулся с ней, сказав, что пришло время выйти из каменного века и присоединиться к реальному миру. Я ее уволил. Она не могла в это поверить.

— Тебе будет трудно заменить меня! Я чертовски хороша в том, что делаю.

— Мне действительно очень жаль, Молли. Из тебя получился бы чертовски хороший мастер, если бы ты могла дисциплинировать себя. Ты должна этого хотеть, а ты этого не хочешь. Ты хочешь быстро, легко, и что с того, что клиент получит некачественный продукт? Давай просто продолжим каждый жить своей жизнью.

Она немедленно подала жалобу в государственный совет по труду, заявив о сексуальных домогательствах и создании враждебного рабочего места. Я позвонил в местный офис и сказал им, что приду на встречу с видеозаписью каждого момента, который она провела в моем здании, включая аудио, и буду настаивать на том, чтобы за каждой секундой следили. Я также сказал им, что намерен подать в суд на Молли за ложные обвинения, создание враждебного рабочего места для меня и остальных моих сотрудников и нанесение ущерба моей профессиональной репутации.

Затем я попросил своего адвоката предъявить Молли обвинения в клевете и стольких других обвинениях, сколько, по мнению моего адвоката, можно будет придерживаться. Она позвонила ему через два дня и предложила отменить жалобу, если я сниму обвинения. Мы позволили ей крутиться на ветру в течение двух недель, прежде чем согласиться, если она публично извинится. Это грызло ее, но она это сделала.

Пока все это происходило, мне не удалось вернуться в Нью-Йорк. Джен должна была вернуться через два дня, когда позвонила Бет.

— Тебе нужно приехать сюда. Что-то случилось, и Джен большую часть времени выглядит напуганной до смерти. Она не выпускает меня из виду, а твоя мама уже в пути.

Я бросил то, что делал, и взлетел. Прямо из аэропорта я поехал в студию. Мама встретила меня у ворот, и охранник вел себя так, будто не хотел, чтобы я входил. Мама крикнула ему прямо в лицо.

— Если ты ценишь свою работу, то уйдешь с дороги. Его жена - Джен Фостер, звезда рекламы. Кажется, необходима некоторая забота о благополучии моей невестки. У тебя есть выбор: помешать нам и заставить копов прочесать это место, или убраться с дороги.

Он отошел в сторону. Мама обернулась, когда мы уже почти скрылись из виду, и увидела, как он набирает номер.

— Тебе нужно убрать телефон, мальчик. Если мы обнаружим что-то не так и обнаружим, что ты кого-то предупредил, поверь мне, когда Джейми закончит с тобой, ты пожалеешь, что тебя не арестовали.

Мама ввела меня в курс дела, пока мы шли.

— Она в кабинете режиссёра с ним и одним из помощников продюсера. Джен бледна и дрожит уже два дня, и я чувствую, что случилось что-то плохое, но она не хочет говорить с нами об этом. Когда мы пришли на встречу, они вытолкнули меня и Бет за дверь и заперли ее. Она пробыла там 45 минут.

У меня была полная голова пара, когда я вошел в его офис. Секретарша попыталась остановить меня, но я проигнорировал ее. Затем его главный помощник решил, что его личный долг-убедиться, что я не войду в дверь. Час спустя, когда приехали копы, он все еще был без сознания.

Я пинком выломал дверь как раз вовремя, чтобы увидеть ее в углу, держащую офисный стул. Ее блузка была разорвана, и она плакала. Боб стоял и ухмылялся. - Если ты сейчас же не снимешь эту одежду, я позабочусь, чтобы твой муж увидел запись. Он махал ей телефоном, в то время как помощник продюсера хватался за стул.

Боб обернулся, когда дверь взорвалась, как раз вовремя, чтобы увидеть, как мой кулак врезался в его челюсть. Я сломал её, и когда он упал на пол, он получил пару коротких ударов по ребрам и несколько ударов в промежность. Он лежал на полу, давясь, когда я повернулся к другому мужчине.

— Подожди минутку! Если ты это сделаешь...

Я достал его коленную чашечку, а затем ударил коленом в лицо, когда он упал. Просто, чтобы предыдущему парню не было обидно, я пнул его пару раз по яйцам.

Джен закричала и рухнула без чувств. Я обнимал ее и целовал в лицо, когда приехали копы.

Это было действительно хорошо, что Джен была богата, потому что они бросили мою задницу в тюрьму. Меня обвинили в незаконном проникновении на территорию, нападении при отягчающих обстоятельствах, незаконном проникновении, взломе и проникновении за то, что я выбил дверь, и еще нескольких вещах, которые я действительно не помню. Мой залог составлял один миллион долларов, который Джен тут же внесла.

Правда вышла наружу в процессе открытия судебного процесса. Джен накачали наркотиком для изнасилования на свидании за два дня до ссоры на вечеринке по случаю выпуска рекламы. Они почти изнасиловали ее, раздев до трусиков, когда Джен внезапно пришла в себя и ударила Боба по яйцам. Он издал пронзительный крик, от которого люди забарабанили в дверь. Им удалось уложить Джен в постель, прежде чем открыть ее, сказав, что она слишком много выпила, и они заботятся о ней. Бет тоже накачали снотворным, и она тоже отключилась. Несколько женщин были моделями с второстепенными ролями в рекламе и сгрудились вокруг Джен, хотя Боб угрожал им.

Джен пришла в себя, но поняла, что что-то случилось. Она пошла в его кабинет, чтобы встретиться с ним, когда я прибыл на место происшествия. Это было ужасно; до такой степени, что Джен держалась за стул и кричала о помощи. Откуда мы все это знаем? Я схватил телефон Боба до того, как приехали копы. Он использовал его, чтобы заснять, как Джен сопротивляется, дразня ее. Была также запись, на которой они в спальне снимали с нее одежду и разговаривали между двумя придурками о том, что они собираются с ней сделать. Были также кадры еще двух женщин, которых накачали наркотиками и изнасиловали.

Я передал это окружному прокурору, предупредив его, что сделал копии, и если правосудие не восторжествует, видеозапись станет вирусной. Даже если ему сойдет это с рук в суде, суд общественного мнения погубит его карьеру. Был большой спор о том, была ли запись получена законным путем, но в конце концов власти забрали телефон у меня, и я отдал его им, утверждая, что на нем были доказательства о Джен.

Говорили, что Боб упал в обморок, когда полицейские вызвали его на допрос. Они уже добрались до помощника продюсера, и он мгновенно откатился, пытаясь спасти свою задницу. Боб попытался заставить Джен снять обвинения, предложив ей миллион. Она рассмеялась.

— Его адвокаты в конечном итоге будут стоить больше, чем это. Я считаю, что это хорошо потраченные деньги.

Дело так и не дошло до суда; Боб увидел надпись на стене и заключил сделку. В обмен на признание вины по менее тяжким обвинениям он получил пять лет Лагерного кекса и право на условно-досрочное освобождение через тринадцать месяцев. Ему также пришлось зарегистрироваться в качестве сексуального преступника, что фактически положило конец тому, что осталось от его карьеры. Две женщины, к которым он приставал ранее, подали на него в гражданский суд, и можно было поспорить, что к тому времени, как он выйдет, он будет разорен.

Я не планировал и не санкционировал это, но слышал, что у него было довольно интересное заключение. Его несколько раз избивали, и он узнал, каково это-быть жертвой нежелательного сексуального контакта. Возможно, там и был теннисный корт, но все равно это была тюрьма.

Помощнику продюсера повезло меньше - он провел семь месяцев в обычной тюрьме строгого режима. Я не знаю, был ли у него приятный отдых. Я знаю, что его арестовали за драку, и ему пришлось отсидеть еще четыре месяца.

Секретарша и ассистент сняли обвинения, когда им сказали, что окружной прокурор подумывает обвинить их в пособничестве изнасилованию.

Владелец духов и исполнительный продюсер были вне себя от гнева и сожаления о том, через что пришлось пройти Джен. Они пообещали ей, что следующая съемка, если она не захочет отказаться от контракта, будет в другом месте с командой, которую она должна одобрить до начала съемок. Она подумала об этом и решила закончить контракт. Ее следующая съемка была запланирована в Майами для летней рекламы и в Аспене для зимней.

*****

Я избежал тюремного заключения, но был близок к этому. Когда дело дошло до суда, адвокаты изобразили меня как человека, готового на все, чтобы спасти свою жену от изнасилования, что довольно легко сделать, потому что именно это и произошло. Я был на испытательном сроке в штате Нью-Йорк в течение года, и они твердо предложили мне провести отпуск в другом месте. Это не проблема. Им пришлось сделать исключение для первого испытательного визита, но им удалось перенести его в мой родной штат для остальных.

Джен пришла в себя как раз к свадьбе. Я был за то, чтобы отложить это до тех пор, пока она не успокоится, и она удивила меня тем, насколько яростно она отказалась.

— Не нет, но, черт возьми, нет! Мне это нужно, дорогой. Я хочу хороших воспоминаний, а не просыпаться с кошмарами, как это было некоторое время.

Так случилось, что обычный мужчина женился на супермодели-миллионерше в маленькой сельской церкви солнечным июньским днем. Обслуживание было прекрасным, хотя нам пришлось нанять половину полицейских в нашем округе и прилегающих районах, чтобы держать орды репортеров подальше. Несколько самых скользких были арестованы, во что они не могли поверить, и содержались в тюрьме, пока свадьба не стала историей. Остальные поняли намек и вели себя прилично.

Двести или больше камер щелкнули как сумасшедшие, когда мы вышли из церкви. Лицо Джен сияло, и она была так счастлива, что посылала воздушные поцелуи репортерам. Копы посмеялись над тем, что у репортеров не будет другой возможности сфотографировать, потому что мы сели в маленький вертолет, на котором летали два дня назад, и скрылись, взлетев и улетев, прежде чем они успели среагировать.

Сначала мы ожидали нескольких репортеров, потому что она все еще была богата и знаменита, но ее нападение и последующий судебный иск вернули ее в центр внимания. Дело дошло до того, что нам пришлось огородить нашу собственность забором и на некоторое время нанять охранников. Это превратилось в игру. Охранники говорили нам, где они прячутся, и я брал дробовики и глиняные мишени. Мы установили метатель так, чтобы мишени были высоко в воздухе, но прямо над их головами, прежде чем мы выстрелим. Джен была действительно хороша в этом, и она умирала со смеху, когда они выбегали из укрытия, а на них сыпались куски глины. Некоторые пытались выдвинуть обвинения, но шериф только пожимал плечами.

— У них есть законное право стрелять из огнестрельного оружия на своей территории, если это происходит до одиннадцати вечера и после рассвета по утрам. Я мало что могу с этим поделать. Вы не должны быть настолько глупы, чтобы стоять на стрельбище.

Мы отдыхали в теплом климате на небольшом частном острове. На третий день я сказал ей, что пора заняться деторождением, и она засмеялась, потирая животик. - Это не жир, детка. Мне осталось десять недель.

*****

Я перевернулся, глядя на гладкую спину любви всей моей жизни. Наша тридцатая годовщина была через три недели. Мы собирались провести её на том же маленьком острове, что и наш медовый месяц. Теперь, однако, остров принадлежал нам. Первоначальный владелец плохо распоряжался своими деньгами, и когда ему пришлось продать их, Джен купила его, не сказав мне. Джей-Джей, Джен-младшая, решила пойти по моим стопам и занялась дизайном мебели. Единственное, что меня разочаровало в ее выборе, так это то, что она предпочитала работать с пластиком и металлами. Она получала награды, так что, думаю, все было в порядке. Она настояла на том, чтобы я сделал ей кресло, когда они с мужем объявили, что беременны. Ее дочери восемь лет, и бабушка Джен-ее любимая няня. Я думаю, что я ей тоже нравлюсь, но это могут быть маленькие фигурки, которые я вырезаю для нее.

Наш сын Эрик выбрал другой путь и стал адвокатом. Он женился, а через два года развелся. Она пошла за деньгами, но обнаружила, что у него нет ничего, кроме зарплаты. Какое-то время он немного недоверчиво относился к женщинам. И вот однажды появилась Мел.

О чем бы они ни спорили, они, должно быть, решили это к тому времени, когда мы вернулись на посадку. Все вернулись в дом, чтобы почистить рыбу и подготовиться к большому обеду, который мы всегда устраивали, кроме Эрика и Мел. Они хотели отправиться в круиз на закате. Мы просто улыбнулись, и одно привело к другому. Они поженились четырнадцать месяцев спустя и только что объявили о своей первой беременности.

Джен заставила меня уйти на пенсию в пятьдесят, хотя я все еще иногда делал качалку или спальню для старых друзей.

Я поймал себя на том, что время от времени думаю о ее первом муже. У Стива было все, о чем он только мог мечтать, и он был слишком жадным, амбициозным, целеустремленным? Выберите слово. Он просто не мог быть доволен тем, что у него было, а у него было все. Я сожалею о его смерти и иногда чувствую себя немного виноватым из-за своего счастья, но довольно быстро справляюсь с этим. В глубине души я уверен, что они развелись бы, если бы Джен узнала о вазэктомии. Я сожалею, что думал о нем плохо, он всегда был мне другом, но его приоритетом должна была быть его жена и ее счастье. Если он не мог дать ей это, он должен был сказать ей и отпустить ее. Я не думаю, что он когда-либо сделал бы это, он слишком гордился идеальной женой на своих руках на обедах и мероприятиях. Я не думаю, что он когда-либо осознавал, что его фантазия не была реальной, что Джен, несмотря на всю ее красоту, была просто женщиной, женщиной, которая нуждалась в любви, уважении и внимании со стороны своего партнера. Кажется довольно простым, не так ли?

*****

У меня был друг детства, с которым я потерял связь на протяжении многих лет. Я действительно пригласил его на свадьбу, чертовски удивившись, когда он появился с красивой женщиной под руку. После этого он стал нечастым гостем, всегда останавливаясь по пути куда-нибудь.

Ленни, если быть добрым, не был красивым мужчиной. Его сила личности заставила его подняться над симпатичными людьми вокруг него, чтобы я мог понять их отношения. Несмотря на свою обычную внешность и скромную одежду, Ленни был знаменит. Он написал свой первый роман в двадцать девять лет, свой первый бестселлер-в тридцать три, а в пятьдесят у него был ряд очень успешных романов. Семь из них были сняты в фильмах. Мы даже не знали, что он умеет писать по буквам.

Я вспомнил о нем, глядя на безупречную спину Джен. Мы сидели за столом, когда прием заканчивался, и разговаривали. У него всегда было странное чувство юмора, и он смеялся всю ночь. Наконец Джен спросила его, что такого смешного.

— Вы, ребята. Но не в смысле "ха-ха". Ты-предмет мифов, доказательство того, что единороги существуют.

Конечно, он должен был это объяснить.

— Большинство людей этого не знают, но я оттачивал свое мастерство, когда был молод, написав эротические истории на нескольких бесплатных сайтах. Мой редактор предложил это, сказав, что это даст мне базу поклонников, когда мои романы выйдут, и я пришел, чтобы насладиться этим. Я одержим исследованиями, поэтому, прежде чем написать первое слово, я изучил жанры. Есть повторяющаяся тема, над которой смеются, о богатой супермодели, которая влюбляется в обычного парня, чье сердце разбила неверная жена. Если не считать части с неверными женами, вы, ребята, это все. Я бы написал об этом, но никто бы не поверил.

Джен немного подумала об этом, даже посмотрела его старые бесплатные вещи. Это привело к нескольким приключениям в спальне и довольно откровенным дискуссиям. Все хорошие. Однажды Мелоди и девочки пришли, смеясь, когда они забрались во внедорожник Джен на послеобеденную прогулку.

В тот вечер я заметил повязку на ее плече. Она заверила меня, что это была всего лишь незначительная процедура, которую она сделала, что-то настолько простое, что она не хотела, чтобы я беспокоился. Три дня спустя она вышла из душа с каким-то лекарством в руке.

— Дорогой, не мог бы ты втереть мазь на мое плечо? Человек, проводивший процедуру, сказал, что это поможет ему быстрее зажить.

Как будто я собирался сказать "нет". Я просто застыл, когда она повернулась ко мне спиной. Процедура оказалась татуировкой, то, что она сказала мне, что всегда хотела, но не могла позволить себе пока была моделью. Она сказала, что работала с девушкой, у которой были татуировки, и как долго ей приходилось оставаться в гримерных креслах, чтобы прикрыть их для съемки, поэтому она воздержалась.

Татуировка изображала двух единорогов, мужчину и женщину, чьи шеи вплетены друг в друга, когда они утыкаются носами. Художник был лучшим, кого она смогла найти, и цвета были яркими, детали кропотливыми. Они были прекрасны, и я сказал ей об этом, пообещав поцеловать тату, когда она заживет.

Через год после рождения Джей-Джея татуировка была изменена, на ней был изображен маленький единорог рядом с парой. После Джен-младшей с другой стороны был добавлен еще один. После Эрика - третий. Художник попросил разрешения показать их в журнальной статье о своей работе. Это был последний раз, когда Джен позировала, с улыбкой оглядываясь через плечо, ее обнаженная спина светилась, в то время как татуировки выглядели так, словно они были готовы сойти с ее плеча. Она стала фотографией для обложки номера. Художник внезапно был завален работой с известными и знаменитыми людьми. Некоторые хотели такую же татуировку, но он отказывался. Частью соглашения, по которому она позволила ему показать татуировку публике, было то, что он никогда не делал такие больше, и он сдержал свое слово.

Я поцеловал маленьких единорогов и задержался над большим. Джен проворковала и повернулась, притягивая меня к себе. Иногда, просто иногда, сказки сбываются.