Антальские каникулы

Часть шестая

РАССКАЗ ОКСАНЫ

В первый раз замуж я выскочила в 19 лет. Это был бурный роман с молодым и преуспевающим бизнесменом. Он был важной фигурой на газовом рынке Украины. Ему было 35 лет и это был его второй брак. Как рассказывали, его первая жена погибла в автокатастрофе при загадочных так и не выясненных до конца обстоятельствах.

В то время я оканчивала хореографическое училище. Выпускницам без блата ничего не светило. Мне предлагали кордебалет оперетты или ансамбль народного танца, так как для балета у меня, якобы, не было данных.

Параллельно с учебой я подрабатывала в группе эстрадного танца, выступавшей в кабаре и на разных тусовках у олигархов. Вот на одной из таких вечеринок и произошло наше знакомство с Анатолием.

Как правило, после выступления нас приглашали присоединиться к гостям. Делалось это потому, что на подобных мероприятиях бывало много одиноких мужчин и женщин, желавших развлечься в компании танцовщиц и танцовщиков. Девушки из нашей группы часто не ограничивались общением на вечеринке и отправлялись со спутником на «продолжение банкета». То же бывало и с парнями. Их тоже часто, даже чаще, чем нас, приглашали в гости «упакованные», но неудовлетворенные дамы.

До этого я ни разу не ездила на «продолжения», находя вежливые предлоги для отказа. Но в тот вечер все происходило необычно. Анатолий был вежлив, обходителен, не тащил сразу в койку. Короче, он меня очаровал, а потом, через несколько месяцев наших романтических встреч, неожиданно сделал предложение. Я согласилась. Мы жили в его загородном доме на берегу Днепра.

Все было прекрасно примерно год до той поры, пока на газовом рынке не начались, как говорят, «тёрки» между олигархами. Мой Толя попал в эти жернова. Сначала ему угрожали, потом запугивали, а потом... похитили меня!

Вот с этого момента и начинается мое многомесячное приключение.

«Взяли» меня до обидного просто. В момент, когда я занималась покупками в одном из киевских торговых центров, ко мне подошли два красивых «мальчика» в солидных костюмах и сказали, что Анатолий приказал срочно вывезти меня в безопасное место, так как ситуация вокруг него резко ухудшилась. Я сказала, что в таком случае мне надо собрать необходимые вещи, но они твердо заявили, что домой заезжать опасно. Вот так прямо из магазина меня и взяли в плен.

Во время поездки мои похитители были малоразговорчивы, отвечая коротко, что я все узнаю «на месте». Они также спокойно попросили меня не пользоваться мобильным, так как сигнал могут засечь враги и вся «операция» пойдет насмарку. Как только мы выехали за город и миновали пост ГАИ, охранник, что сидел рядом быстрым движением уколол меня в руку чем-то, после чего я потеряла сознание.

Очнулась я в чистой, но темной комнате на мягкой кровати. Голова кружилась, но в остальном все было на месте. Рядом с кроватью лежали пакеты с покупками. В комнате было темно, но в узкие щели наружных рольставен пробивались полоски света - был день. Я попыталась найти в сумке телефон, но его там не оказалось. Часы я не носила и поэтому не могла узнать время суток и какой сегодня день.

Это была спальная комната. Кроме широкой и удобной, по моим ощущениям, кровати в ней был шкаф-купе, комод, зеркало с макияжным столиком и две прикроватные тумбочки. По доносившимся из-за двери приглушенным звукам, чувствовалось, что дом обитаем. Я подошла к двери и обнаружила, что изнутри на ней нет ручки. Я постучала.

Мой стук услышали сразу, как будто этот человек только и ждал этого. В проеме двери появился опрятно одетый молодой человек атлетического телосложения. С улыбкой он задал дурацкий, на мой взгляд, вопрос: «Уже проснулись?» Я гневно насупила брови и потребовала объяснить происходящее и причину моего здесь пребывания. Молодой человек с неизменной улыбкой спокойненько заявил, что меня похитили с целью оказания давления на моего мужа. У меня подкосились ноги. Мужчина ловко подхватил меня и перенес на кровать, вызвав по рации кого-то на помощь.

Очнулась я от резкого запаха нашатыря. Над кроватью с сосредоточенными лицами склонились мой охранник и какая-то дамочка в белом халате. Я пришла в себя и сразу разрыдалась.

— Вот и очухалась, - выдала медичка и удалилась из комнаты.

К моему удивлению охранник не оставил меня, а присев на край кровати спокойным голосом пытался успокоить и даже погладил по голове, как маленькую девочку. Собственно маленькой я и была - всего-то двадцать с половиной лет.

Парень спокойным голосом объяснил, что я стала заложницей из-за упрямства собственного мужа, который не соглашается на предложение сотрудничества по эксплуатации газовой трубы, «пара километров» которой ему принадлежит. Это не бандитский налет, а деловое предложение нескольких бизнесменов, контролирующих газовый рынок. По его словам, Анатолий пошел против большинства. Из слов охранника выходило, что именно мой муж бандитскими методами захватил свою долю, а теперь этими методами вынуждены воспользоваться мои похитители, поскольку «другого языка Анатолий не понимает». Такая вот «загогулина», понимаешь.

Все услышанное меня мало успокаивало. Я просила связаться с мужем, на что мне ответили, что он знает о моем похищении и раздумывает. Это «раздумывает» было произнесено с такой интонацией, что у меня не осталось сомнений в том, что раздумье будет долгим, а значит и мое пребывание здесь может затянуться на неопределенное время.

День за днем я жила ожиданием своего освобождения, но всякий раз, открывая мне утром дверь, мой охранник желал мне доброго утра, пожимая плечами в знак того, что за ночь ничего не изменилось. В общем и целом мой плен был весьма комфортно обставлен. Еда доставлялась по моему желанию из хороших киевских ресторанов или с рынка. Вопросы туалета и гигиены тоже решались по первому требованию. Прогулки в сопровождении моего охранника Славы происходили ежедневно и при любой погоде, но ограничивались внутренним двориком виллы. Из-за высокого каменного забора были видны только верхушки деревьев и небо. В саду были беседки, где мы укрывались в непогоду.

Прошло уже три недели моего плена, а от мужа не поступало никаких сигналов. Мои похитители, а еще в доме кроме Славы и медички появлялось три мужчины, чьи имена мне не были известны, заметно нервничали. В один из дней Слава в мягкой форме потребовал, чтобы я наговорила в диктофон заготовленный текст про то, что со мной «пока» хорошо обращаются и чтобы он сделал то, что просят похитители. Еще через пару дней, в комнату с моим мобильником в руках буквально ворвался один из трех незнакомцев и потребовал, чтобы я сказала, что жива. Я в недоумении протянула руку к телефону, но он довольно грубо, я даже вскрикнула, отвел руку и прислонил телефон мне к уху. В трубке был голос мужа, который довольно спокойно повторял «аллё, Оксана?» Я испуганно ответила, что это я, что боюсь и прошу его сделать что-нибудь. Не дав мне выслушать ответ Анатолия, похититель нажал на кнопку отбоя.

Но самое страшное произошло еще через десять дней. Ночью в мою комнату ворвались четыре мужчины в масках, полностью скрывавших их лица. В руках у одного из них была видеокамера, двое были в брюках, а один был совершенно голым с эрегированным членом. Он вскочил на кровать, сбросил на пол одеяло и стал рвать на мне ночную сорочку. Я закричала и принялась отбиваться. Тогда двое других схватили меня за руки и ноги, предоставив голому мужчине делать со мной все, что угодно. Я рыдала, просила о милости, пыталась высвободиться из рук насильников, но все было напрасно. Голый мужчина не церемонясь занял место между моими широко раздвинутыми бедрами и я ощутила, как его твердый член коснулся промежности. Я заорала, что было мочи. Насильники не пытались заглушить мой крик, напротив, они еще сильнее выкручивали мне руки и ноги, причиняя боль. Все это время человек с камерой в деталях снимал происходящее.

В своем отчаянном положении я сначала даже не поняла, что собственно насилие ограничилось выкручиванием рук и разрывом ночной рубашки. Мой голый насильник только слегка касался членом клитора и наружных губ, не проникая во влагалище. Когда я ощутила это, то удивилась и резко прервала свой крик. Каково же было мое удивление, когда насильники быстро отпустили меня, свернули аппаратуру и вышли.

Еще несколько минут меня колотили рыдания, но постепенно я успокоилась. Я встала, умылась из кувшина, который мне оставляли на ночь вместе с тазиком, вытерла лицо и сменила ночную рубашку. Я не могла заснуть и все время размышляла над странным событием этой ночи. Я догадывалась, что это была лишь инсценировка насилия, чтобы заснять видео сюжет и переслать его мужу. Это я поняла сразу после того, как «насильники» удалились. Но главное, что смутило меня, было сожаление о том, что насилия не произошло. Молодое тело, не имевшее секса уже почти два месяца, отреагировало своеобразно. Прикосновение члена к клитору вызвало такую сильную волну сексуального возбуждения, что я не удержалась и запустила пальчики в страждущее лоно. Оказалось достаточно одного прикосновения к возбужденному клитору, как мощная волна оргазма накрыла меня. Только после этого я смогла ненадолго заснуть.

Утром я со смешанным чувством страха и любопытства подошла к двери и постучала. Как всегда, замок немедленно щелкнул и в проеме возникла улыбающаяся физиономия Славы. Он, как будто ничего не случилось, пожелал мне доброго утра и проводил в ванную. Я чувствовала себя скованно и испуганно оглядывалась.

Слава выглядел смущенным и виноватым. Он тоже не знал, как объяснить мне происшедшее. Вообще за время моего плена я на себе убедилась в развитии связи пленник-похититель, тот самый стокгольмский синдром. Симпатия к моему охраннику Славе возрастала день ото дня. Да и может ли быть плохим человек с именем Слава, задавала сама себе вопрос. Тем более, что он оказался весьма начитанным и образованным для своего спортивного прошлого человеком. Мне было интересно беседовать с ним на самые разные темы во время долгих прогулок. Да и относился он ко мне вежливо и предупредительно. Порой мне казалось, что его внимание ко мне уже далеко выходит за рамки обязанностей охранника.

В тот день я вдруг осознала, что хочу мужчину. Не абстрактного мужика, а именно Славу. Хочу до дрожи в коленях. И мне показалось, что по каким-то признакам Слава угадал это мое желание. Позже на прогулке, когда мы молча сидели в беседке, он неожиданно положил руку мне на плечи и прижал к себе. Это выглядело как желание успокоить меня, но эффект получился обратный – я зарыдала и уткнулась лицом в его грудь. Он гладил мои волосы, говорил что-то успокаивающее, сильнее прижимал меня к своей груди и в какой-то момент, когда я подняла заплаканное лицо, он поцеловал мои соленые щеки. Не дав опомниться, он стал покрывать мое лицо горячими поцелуями и наконец страстно поцеловал в губы. Я чуть было не потеряла сознание. Предательски заныл низ живота – хотелось немедленно отдаться этому сильному мужчине. Но площадка просматривалась и даже в беседке было небезопасно. Слава резко отпрянул от меня и глубоко задышал. На мой вопрос, что это значит, он ответил почти шепотом: «Значит, что я влюбился в тебя... нет... люблю тебя...а мне нельзя это делать!»

Вечером Слава куда-то исчез и на его месте был другой охранник. Слава не появился и утром. Только вечером я снова увидела его. За ужином он пристально с какой-то грустью смотрел на меня, а потом предложил прогуляться перед сном. Раньше мы редко гуляли по вечерам.

На дорожке он сунул мне в руку плоский металлический предмет и тихо сказал, что это диктофон с наушником. Он попросил незаметно через наушник, чтобы не могли услышать другие, прослушать запись и постараться сохранить спокойствие. То, что я услышала, меня действительно подкосило. В наушнике звучал голос мужа и еще какого-то незнакомого мне мужчины. Они торговались. Мужчина приводил всяческие доводы, но муж не уступал. Тогда мужчина спросил, видел ли муж запись того, что сделали с его женой, то есть со мной. Муж спокойным голосом и с усмешкой сказал, что такая «использованная баба» ему теперь и совсем не нужна, что ребята в масках могут продолжать «радоваться». Еще он сказал, что даже убийство первой жены не заставило его отказаться «от трубы». Услышав все это, я остановилась как вкопанная. Славе пришлось снять наушник и вернуть меня в действительность.

Когда оцепенение прошло я снова разрыдалась. Слава пытался успокоить меня, но обида захлестывала. Я оказалась пешкой в их игре. Муж просто предал, похитители не добились своего, и теперь я не знала, что со мной будет. Я так и спросила Славу. Он сразу принял заговорщический вид и зашептал мне на ухо. Получалось, что его начальство сейчас раздумывает, что со мной делать. Там есть горячие головы, которые предлагают «избавиться от ненужного свидетеля». Он сказал, что не даст расправиться со мной и вытащит меня отсюда, чего бы это ему ни стоило. Глядя в его глаза, я верила, что он поможет, и еще больше хотела отдаться этому мужчине.

Когда поздно вечером в доме затихли звуки, я осторожно постучала в дверь. Замок щелкнул настолько быстро, что показалось Слава стоял рядом с дверью, а не спал в комнатке напротив. Как только дверь открылась, я схватила Славу за рубаху и втащила внутрь. Он немного задержался, чтобы выдернуть из скважины ключ и мягко захлопнуть дверь. Дальше все происходило стремительно. Моя одежда состояла из тонкой ночнушки на бретельках, которая от одного прикосновения его рук соскользнула вниз. Пока я расстегивала пуговицы его рубахи, он расстегивал брюки. Производя все эти лихорадочные действия, мы целовались, шептали друг другу слова любви и задыхались, задыхались, задыхались от избытка чувств и желания.

Слава легко поднял меня сильными руками и мягко опустил на кровать, в которой всего сутки назад надо мной глумились мои тюремщики. Странно, но впечатления той ночи придали особый вкус тому, что происходило сейчас. Я будто бы снова переживала моменты той ночи, только вместо ужаса испытывала наслаждение.

Тело Славы было прекрасно сложено. Я любовалась его мощным торсом, крепкими руками, как вдруг заметила на левом плече три небольшие, но яркие родинки, расположенные близко друг к другу в форме треугольника. С большой долей уверенности я могла бы сказать, что точно такой же рисунок я видела у мужчины, имитировавшего насилие в ту ночь. Точно, это был Слава. У меня почти не осталось сомнений в этом. Это открытие имело неожиданную развязку: низ живота резко налился тяжестью нарастающего взрыва. Член Славы плавно, но мощно входил в меня, проникая, как мне казалось, до желудка. Я не могла сдерживаться. Оргазм сотрясал все мое тело, а мужчина продолжал акт в размеренном темпе, целуя лицо и грудь, гладя ладонями живот и бедра. Вслед за первым я последовательно испытала уже три быстрых оргазма, но тело просило еще и еще.

Слава не останавливался. Он менял позы, переворачивая меня как куклу. Он был нежен и аккуратен. Все его движения не причиняли мне никакого неудобства. Ему удавалось ни на секунду не прерывать акт. Когда я уже в пятый раз издала стон наслаждения, член Славы напрягся еще больше и движения мужчины ускорились. Я поняла, что наступает его оргазм. Легким толчком отстранив от себя мужчину, я схватила его напряженный сверх меры член и взяла его в рот. Несколько прикосновений язычком к головке и посасываний, как горячая струя солоноватой спермы ударила в горло, заставив меня еще интенсивнее сосать и сглатывать. Слава стонал и его горячие ладони гладили мои волосы, прижимали мою голову.

После мы еще некоторое время лежали на кровати. В какой-то момент я спросила, не он ли был тем «насильником», который принимал участие в съемках. Даже при свете ночника я увидела, как его лицо залилось румянцем стыда. Он сконфуженно проговорил, что-то в оправдание и затем горячо стал целовать меня, шепча слова любви.

Слава пытался меня успокоить, всячески выражая свое твердое намерение спасти меня. Тогда же мы разработали план моего побега.

Несколько дней заняли приготовления, в течение которых Слава сделал мне загранпаспорт с другой фамилией и европейской визой, принес кое-что из теплой одежды, поскольку уже наступила осень. Надо ли говорить, что все ночи мы проводили вместе. Правда, Слава не мог оставаться в моей кровати на всю ночь, два раза за ночь ему приходилось выходить и появляться в дежурной комнате, чтобы другие охранники ничего не заподозрили. Обход проводился с интервалом в три часа.

Эти ночи были самыми яркими по сексуальным ощущениям в моей жизни. Потом тоже были любовники и хороший секс, но состояние «душевного оргазма» уже больше не повторялось никогда. Я не знаю, что стало со Славой. Потом мы больше не виделись и не связывались – так было условлено. Слава только сказал на прощание, что если ему удастся выпутаться из этого дела, он найдет меня. Но вот прошло уже почти десять лет, а от него нет известий.

Побег мой прошел вполне спокойно. Накануне Слава устроил пьянку с охранниками, которые уже утратили интерес ко мне, как к объекту наблюдения. Ночью под мерный храп охраны мы вышли за ворота и Слава посадил меня в ждавшую на обочине фуру с какими-то европейскими номерами. Я забралась на полку сзади водителей, там дальнобойщики обычно возят «заплечных» - проституток с обочины, и как «автостоп гёрл» проехала через Белоруссию, Литву и прибыла в Ригу. Там меня уже ждали друзья Славы. Не задавая лишних вопросов, они обменяли мой украинский паспорт с липовой визой на латышский паспорт «негражданина». Эта ксива была настоящей, но не давала права работать в госучреждениях. Мне это и не было нужно. Эти же знакомые устроили меня в одно варьете при хорошем ресторане и исчезли так же, как и возникли на моем пути.

Вот такое мое приключение.