Шокирующее предательство.

A SHOCKING BETRAYAL автор charleybear

Я не могу поверить, что на самом деле сижу здесь и пишу эту историю после того, как я так болезненно пережил её. Я знаю, что среди вас найдутся те, кому будет неприятно это читать, и будут те, кому это понравится. Да будет так…

Меня зовут Джон Дэвид Мартин, и я полицейский. Нет, это не совсем правильно. Я больше, чем полицейский. Я следователь Специальной группы по расследованию преступлений округа Тайлер в Техасе. Моя должность - Специальный агент. Я хорош в своем деле и редко не справляюсь с порученными мне делами. Я знаю, что это звучит эгоистично, и в некотором смысле так оно и есть, но я также просто констатирую факты. Я занимался одним делом. Это было горячее дело: - изнасилование двух молодых девушек и похищение одной из них. Это стало новостью, и это будет в памяти и умах людей в течение многих последующих лет.

Все, кто меня знает, зовут меня Джей Ди, включая мою прекрасную жену Эллисон (Элли). Мы женаты пять лет, и у нас нет детей. Я думаю, что наш брак довольно нормальный и в большинстве случаев я бы назвал его особенным. Элли на самом деле очень хорошенькая и милая. Мы выросли вместе и всегда были хорошими друзьями, и это просто переросло в любовь и, в конечном счете, в помолвку, а затем в брак. Она всегда была лучшим, что со мной случалось, а со мной случалось много хорошего.

Билл Джейкобс, мой шеф – был директор нашей целевой группы, и много лет назад он проникся симпатией ко мне и моей работе. Из-за этого у меня были все возможности для продвижения, и я не упустил ни одной из них. Мне 32 года, и я второй по старшинству в оперативной группе. Я знаю, что это было во многом связано с поддержкой Билла, но я также заработал ее, проделав отличную работу.

Год назад Билл вызвал меня в свой офис и сказал, что произошло двойное изнасилование и что одна из девочек находится в больнице, а другая была похищена. Девочки были сестрами, Мэри и Дженис Шиндлер. Мэри было 16 лет, а Дженис-17.

По словам Мэри, их дядя Джош Шиндлер забрал их из школы и отвез к себе в логово. Она сказала, что он и его друг Гарви Смитсон неоднократно насиловали их. Мэри была в довольно плохом эмоциональном и физическом состоянии, и двое мужчин решили отвезти ее в больницу и уехать с Дженис. Оба мужчины всегда были немного неуравновешенными, но никогда раньше не делали ничего подобного. Билл знал, что ему не нужно было просить меня взяться за это дело, но он это сделал. Он сказал мне, что, по его мнению, если кто-то и сможет найти Дженис и арестовать Джоша и Гарви, то это буду я.

Меня, как и всех остальных, тошнило от фактов, и я согласился взяться за это дело. Я взял Джину Дарлинг, одну из наших сотрудниц, которая большую часть времени работает со мной в паре, и поехал в больницу, чтобы встретиться с Мэри. Джина делает фантастическую работу, и я доверяю ей свою жизнь. Я знал, что она будет неоценима в разговоре с Мэри. Состояние Мэри стабилизировалось, и она была готова дать показания со всеми подробностями, которые смогла вспомнить. Мы (ну, в основном Джина) осторожно провели ее через все это испытание, собрав как можно больше информации, не расстраивая молодую девушку больше, чем она уже была. Она была невероятно храброй и смогла рассказать нам все. Когда мы закончили, я сказал Мэри, что мы сделаем все возможное, чтобы найти Дженис и привлечь ее дядю и его друга к ответственности. Я никогда не обещаю, потому что никогда не знаешь наверняка, что ты можешь сделать, но я хотел дать обещание этой девушке. Я думаю, она знала, что я отдам этому все свои силы.

Мы с Джиной неустанно работали над этим делом. Мы работали по восемнадцать часов в день три дня подряд. Одним словом, я был "одержим" этим делом, как и Джина.

Я уверен, что именно здесь начались трещины в моих отношениях с Элли. Она пожаловалась мне, что я слишком много работаю. Она жаловалась, что я провожу слишком много времени с Джиной. Я смотрел на нее, пока она меня разносила, и не мог поверить, что это была моя милая жена. Я сказал ей, что есть напуганная и оскорбленная 17-летняя девушка, которая рассчитывала, что я найду ее до того, как они ее убьют, и будь я проклят, если буду расслабляться, пока не найду ее. Наверное, я в значительной степени сказал Элли смириться с этим и перестать быть такой эгоисткой.

Ну, на четвертый день у нас был перерыв. Кто-то заметил Гарви в Крейтоне, маленьком городке на границе нашего округа. Он зашёл в продуктовый магазин, чтобы купить кое-какие припасы, и его увидел кто-то, кто узнал его. В газетах было несколько фотографий Джоша и Гарви, но их еще не все видели. Нам повезло, что этот парень видел новости. Несколько внедорожников с офицерами съехались в Крейтон, но, когда мы добрались туда, Гарви нигде не было видно. Предположительно, он только что покинул город и поехал на юг.

Я довольно хорошо знал эту часть округа и разработал план того, как мы могли бы систематически проверять все возможные укрытия в этом районе. Мы начали с того, что установили периметр в десяти милях от Крейтона. Затем мы начали рассредоточиваться, чтобы охватить территорию. И снова нам повезло. Всего через три часа после того, как Гарви был замечен, мы нашли лачугу в пустыне, и, конечно же, Дженис была там. Она подверглась жестокому обращению и избиению, но была жива. Мы смогли вызвать медицинский вертолет, и ее доставили в больницу в Тайлере.

К сожалению, Джош и Гарви каким-то образом проскользнули мимо нас, и их нигде не было видно. Я знал, что их будет трудно найти, но я был полон решимости, что им это не сойдет с рук, и я пообещал себе, что найду их и увижу, как они будут наказаны за то, что они сделали с этими двумя девушками.

Мы вернулись в Тайлер, и Джина, и я поехали в больницу, чтобы проверить обеих девочек. Дженис перенесла операцию по поводу вагинальных и анальных разрывов и выздоравливала. Мы с Джиной просто сидели и говорили об этом деле, и я ясно дал ей понять, что найду двух этих ублюдков, даже если это будет последнее, что я когда-либо сделаю. Я мог сказать, что Джина тоже была очень взволнована всем этим, поэтому я слегка обнял её и улыбнулся, чтобы успокоить ее. Я сказал ей, что мы поймаем этих людей и отдадим их в руки правосудия.

Когда у нас была возможность пройти внутрь и поговорить с Дженис, она сказала нам, что ее дядя Джош и Гарви решили оставить ее там и собирались уйти в "труднодоступные места", как они выразились. Ей показалось, что она слышала, как они говорили что-то о южном Техасе, но она не была уверена. Помимо подробностей изнасилования и похищения, она не могла оказать большей помощи в поиске двух мужчин.

Мы были вне себя от радости, что обе девочки в безопасности и что они скоро поправятся. Я знаю, что им понадобятся обширные консультации и постоянная поддержка со стороны их друзей и семьи, но я был уверен, что с ними все будет в порядке. В последний день той недели я пообещал им, что найду их дядю и его друга и приведу их сюда. Я знаю, я знаю, я не должен был обещать им, но я был уверен, что добьюсь успеха.

Я думаю, вот где на самом деле начинается история. Я по-прежнему был одержим идеей найти этих двух мужчин. Я не извиняюсь за это, но это правда. Я провел большую часть времени, работая над этим делом. Я пошел по следам, которые другие считали холодными, я хотел справедливости и не хотел нарушать свое обещание Мэри и Дженис.

Излишне говорить, что дома ситуация ухудшилась. Элли постоянно говорила мне, что с моей стороны было глупо так усердно работать над этим делом. Обе девочки были найдены, и обеим стало лучше. Я продолжал говорить ей, что привлечение Джоша и Гарви к ответственности поможет в окончательном исцелении этих двух подростков, и она продолжала говорить мне, что я должен оставить все как есть. Я работал над этим делом пять недель, и наши отношения с каждым днем становились все более напряженными.

Затем мы поймали наш последний прорыв в этом деле. Это было во вторник утром, когда мне сообщили, что ублюдки были арестованы в Лейк-Чарльзе, Лос-Анджелес, по обвинению в нарушении общественного порядка в нетрезвом виде накануне вечером, и арестовавший офицер был двоюродным братом начальника полиции в Бомонте, штат Техас. За последние пять недель я много раз связывался с начальником полиции Бомонта, неким Мэнни Грейсоном, потому что следил за всеми зацепками на юге. Он дал мне знать, что они находятся под стражей в Лейк-Чарльзе и будут содержаться под стражей максимальное количество дней, чтобы дать нам время для рассмотрения вопроса об экстрадиции. За два дня были обработаны все документы для экстрадиции двух мужчин из Луизианы в Техас, и я договорился о том, чтобы забрать их в пятницу. Я собирался поехать в Бомонт, а Мэнни, Джина и я собирались поехать в Лейк-Чарльз и привезти заключенных обратно в Техас.

Я прикинул, что поездка займет у меня около пяти часов в каждую сторону, поэтому я планировал уехать около 4:00 утра, чтобы мы могли забрать Джоша и Гарви к 10:00 утра и вернуться в Тайлер до 5:00 вечера.

Когда утром я встал и был готов уйти, я наклонился над Элли и поцеловал ее в лоб. Я сказал:

— Прощай, дорогая, когда я вернусь домой сегодня вечером, все это закончится, и я заглажу свою вину перед тобой за все время, которое я потратил на это дело.

Ее ответ был менее восторженным, чем я ожидал, когда она сказала:

— Ну, не спеши возвращаться из-за меня, Джей Ди. Я уверена, что найду чем себя занять, пока ты не вернешься. Последние шесть недель я была сама по себе, так что ничего нового в этом не будет.

Это было так же стервозно, как она вела себя со мной все это время. Теперь я знал, что уделял ей недостаточно внимания, но я думал, что она знала, как сильно я ее любил, и что это было лишь временное явление. Я думал, она будет вне себя от радости, но все, что я услышал, был сарказм. Я знал, что мне придется многое сделать, чтобы загладить свою вину перед ней, и я был более чем готов это сделать. Я тоже скучал по ней, но это дело было очень важно для тех девушек, для нашего города и для меня. Я бы загладил свою вину перед ней.

Когда я выходил из дома, я был в полном снаряжении. У меня было все, что мне нужно, чтобы вернуть этих придурков в руки правосудия со смертной казнью. Я договорился, чтобы Джина поехала со мной, так как знал, что это дело тоже для нее особенное, поэтому я остановился в полицейском участке и забрал ее, как мы договорились заранее.

Мы ехали в молчании около двух часов, оба размышляя о собственных мыслях о событиях прошедшего дня. Я пару раз взглянул на нее, и она была глубоко погружена в свои мысли, поэтому я ничего не сказал. Внезапно тишина была нарушена звонком нашего телефона. Джина взяла его и с минуту слушала, затем протянула мне, сказав:

— Это шеф.

— Это Джей Ди, - сказал я, - Что случилось, шеф?

— Джей Ди, притормози, чтобы мы могли поговорить, - ответил он.

Я нашел место, чтобы съехать с дороги, и Билл рассказал мне, что Луизиана отменила постановление об экстрадиции. Очевидно, предприимчивый помощник окружного прокурора додумался провести сравнение ДНК Джоша и Гарви и получил информацию о нераскрытом изнасиловании и убийстве за восемь месяцев до этого. Поскольку у них было убийство наряду с изнасилованием, было решено, что Луизиана сначала возбудит уголовное дело, и поэтому мы не сможем забрать их с собой в Техас.

Хотя мы с Джиной не были рады тому, что не добились правосудия в нашей собственной юрисдикции, мы оба понимали, что их дело имеет наибольший потенциал для смертной казни. В Техасе, из-за того, что не было убийства, мы, вероятно, смогли бы посадить их только на пожизненное заключение. Мы неохотно согласились оставить нынешнее обвинение Луизиане. На самом деле у нас не было выбора. У них были эти ублюдки, а у нас - нет.

Тем не менее, я поговорил по телефону с Мэнни, чтобы быть уверенным, что он проинформирует судебную систему Луизианы, что эти двое должны содержаться под стражей без залога, поскольку они явно были готовы сбежать и им грозили дополнительные уголовные обвинения в Техасе. Он заверил меня, что свяжется со своим двоюродным братом и что их не отпустят.

Когда все разговоры закончились, мы развернулись и направились обратно в Тайлер. Билл велел нам взять небольшой отпуск, так как теперь, когда Джош и Гарви были задержаны, никаких неотложных расследований не проводилось. На обратном пути мы остановились позавтракать, и я высадил Джину возле её дома около 11:00 утра и направился домой.

Когда я вернулся домой и открыл дверь гаража, на моем месте была припаркована чужая машина. Я знаю, что у дома бедняги всегда припаркована незнакомая машина. Но это была правда. Это был ярко-красный мустанг, и я подумал, что знаю, чей он. Это был некто Билли Маркони, местный крутой засранец.

У меня, конечно, было очень плохое предчувствие внизу живота, и еще до того, как я вошел в дом, я почувствовал, как во мне нарастает ярость. Я знал, что найду, и знал, что мне это не понравится. Я тихо вошел через гараж в подсобное помещение, а оттуда прошел через кухню, прихожую и поднялся по лестнице в спальню. Вокруг не было никаких улик, как вы могли бы ожидать, ни обуви, ни груды одежды, но, когда я поднялся по лестнице, я услышал их в главной спальне.

— О боже, Билли, ты так хорошо меня трахаешь. Каждый раз, кажется, становится лучше, чем в прошлый, - стонала Элли.

— Тебе нравится мой горячий член в твоей киске, Элли? Это лучше, чем у твоего придурка муж, не так ли? - отвечал Билли.

— О боже, да, Билли, ты знаешь, как заставить меня чувствовать себя полной шлюхой, и мне это нравится. Джей Ди любит меня, и он никогда не заставил бы меня чувствовать себя шлюхой, но мне нравится, когда ты меня используешь. Просто трахни меня, - прерывисто говорила она.

Когда я шел по коридору в спальню, я чувствовал, как кровь стучит у меня в голове, и я знал, что был в значительной степени не в себе. Я потянулся за пистолетом и уже почти вытащил его из кобуры, когда моя рука задела электрошокер, который каждый офицер носит при перевозке заключенных. Наверное, это было хорошо, что моя рука коснулась его, потому что неизвестно, что бы я сделал с пистолетом.

Когда я заглянул в комнату, то увидел, что Элли стоит на четвереньках, а Билли трахает ее по-собачьи. Я тихо вошел в комнату с электрошокером в руке, смог встать прямо за ним и ударил его прямо в задницу и яйца. Он камнем рухнул на спину Элли, и когда она скинула его с себя, я тоже ударил ее.

Когда они оба вырубились, я достал один комплект наручников и приковал Элли наручниками к нашей кровати. Она ни за что не смогла бы убежать от меня или помешать мне в том, что я собирался сделать с Билли. Затем я надел на Билли наручники и потащил его за ноги из спальни по коридору к двери в подвал. Я думаю, что он пару раз ударился головой, скатываясь по лестнице, но мне действительно было все равно.

Я надел на него наручники, обхватив его руками одну из опорных балок, завязал ему глаза и заткнул рот кляпом. К этому времени он снова начал приходить в себя, и я позволил ему.

— Ты вообще потерял разум, когда решил трахаться с женой полицейского. Я вернусь, чтобы позаботиться о тебе немного позже, Билли, никуда не уходи, - сказал я ему со злобным смехом, прежде чем снова ударил его электрошокером.

Я вернулся в спальню и сел на стул рядом с кроватью. Элли тихо плакала, и у меня болело сердце, но в тот момент мой гнев из-за того, что я обнаружил, был сильнее моего сострадания. Я достал электрошокер и положил его на кровать на виду у неё.

— Эллисон, - сказал я, - у меня есть к тебе несколько вопросов, и тебе лучше ответить на них честно. Если ты не ответишь честно, я буду использовать электрошокер против тебя снова и снова, пока не узнаю правду. Я буду знать, что это правда, если вы с Билли дадите мне одинаковые ответы.

Итак, вот вопросы, которые я ей задал:

— Как давно вы с Билли занимаетесь сексом?

— Сколько раз вы были вместе?

— Где вы встречались, чтобы заняться сексом?

— Кто-нибудь еще знает, что у тебя был секс с Билли?

— Тебе нравится секс с ним больше, чем со мной?

Это были ее ответы:

— Сегодня - единственный раз, когда я занималась сексом с Билли.

— Только в этот раз.

— Только здесь, в этот единственный раз.

— Больше никто не знает.

— И никакой Джей Ди секс с ним не был лучше, чем с тобой.

Только я уже слышал, как она говорила:

«Каждый раз, кажется, становится лучше, чем в прошлый раз и, о, боже, да, Билли, ты знаешь, как заставить меня чувствовать себя полной шлюхой, и мне это нравится. Джей Ди любит меня, и он никогда не заставил бы меня чувствовать себя шлюхой, но мне нравится, когда ты меня используешь. Просто трахни меня»,

так что я знал, что она лжет мне, и я сказал ей об этом.

— Эллисон, эти ответы не являются правдой. Я предупреждал тебя, к чему приведет ложь мне. Я поднял электрошокер и снова дал ей полный заряд. Когда она пришла в себя, я сказал ей:

— Я собираюсь поговорить с Билли, так что, пока меня не будет, тебе лучше подумать о правильных ответах. Я еще вернусь.

Я взял с собой электрошокер и направился в подвал. Я почти точно знал, что произойдет, когда задал Билли те же самые вопросы. Я знал, что он соврет, и я знал, что ударю его пару раз. Поверьте мне, я надеялся, что так оно и будет.

Я зарычал на него:

— Ты, кусок дерьма, я дам тебе десять секунд, чтобы сказать мне правду. В следующий раз, когда я буду задавать вопросы, или я поджарю твои мозги этой штукой и скормлю твое мертвое и дымящееся тело гребаным койотам в пустыне. Я ударил его на полную катушку и несколько раз.

Все его тело обмякло, но немного подергивалось, потом он пришел в себя, и я спросил:

— Десять секунд, Билли, запомни это. Когда это началось? Я начал считать:

— Десять, девять, восемь, семь... Когда я дошел до пяти, он выпалил:

— Около шести недель назад.

— Сколько раз вы с Элли занимались сексом?

— По крайней мере, раз в неделю каждую из этих шести недель, а иногда это было два раза в неделю, так что, может быть, восемь или девять раз.

— Где вы это делали?

— Всегда здесь, в твоей постели. Когда ты собирался уезжать на некоторое время, она звонила, и я приходил.

— Кто-нибудь еще знает, что ты трахал мою жену?

— Нет, я держал ее при себе. Некоторые из моих парней знают, что я встречаюсь с женщиной, но никто не знает, с кем или куда я иду, чтобы встретиться с ней.

— Билли, есть ли что-нибудь еще, что ты хотел бы добавить? Это правда на этот раз?

— Нет, парень, это вся правда. Ты знаешь, я сожалею, что сделал это, но ты знаешь, что она приставала ко мне и все такое, и ты знаешь, как это бывает, чувак, парни просто не настолько сильны, чтобы отказаться.

Большая ошибка, этот тупой ублюдок должен был держать рот на замке. Я сказал ему:

— Я вернусь позже, чтобы закончить с тобой, Билли, никуда не уходи. И я дал ему еще один продолжительный удар электрошокером только потому, что он меня разозлил.

Я вернулся наверх к Элли и сказал:

— Ну, Билли, похоже, сказал правду. Похоже, ему не очень нравится этот электрошокер, поэтому он выложил все начистоту. Ты готова быть честной со мной сейчас? Отвечай на вопросы, Эллисон.

Она не могла смотреть на меня, но начала:

— Первый раз это было около шести недель назад. Мы были вместе раз или два в неделю в течение каждой недели. Так что это, может быть, восемь или девять раз. Он всегда приходил сюда и всегда в этой постели. Больше никто не знает Джей Ди. И мне действительно понравился секс, потому что он был таким грязным, но я люблю тебя и то, как ты занимаешься со мной любовью. Джей Ди, мне так жаль.

— Эллисон, я знаю, что сейчас ты сожалеешь. Но чего я не знаю, так это сожалеешь ли ты о том, что сделала это, или о том, что тебя поймали, и я никогда не смогу узнать это наверняка, и я не могу так жить. Я собираюсь пойти и позаботиться о Билли, а потом вернусь, чтобы отпустить тебя.

Я поднял всю одежду Билли с пола в спальне, куда он бросил ее, торопясь уложить в постель мою жену. Черт возьми, это снова разозлило меня, когда я вышел с ней из комнаты.

Его сотовый телефон выпал на пол. Я заметил, что это был Blackberry, и у меня появилась идея. Я бросил одежду Билли на наш кухонный стол и вышел в гараж. С ключами от машины Билли в руке я сел в его машину и задним ходом выехал на подъездную дорожку, закрыв за собой дверь гаража.

Я выехал из города на север, пока не добрался до межштатной автомагистрали 20, и направился на восток, в Лонгвью, примерно в получасе езды. Я остановился в Уолмарте на южной стороне Лонгвью и купил два одноразовых телефона. Затем я пошел в два других магазина Walmart в Лонгвью и купил еще по два телефона в каждом, так что у меня было в общей сложности шесть. Оттуда я поехал в Радиомагазин, чтобы встретиться со своим старым другом. Я сел и объяснил ему свою идею, и после осторожного предупреждения о том, что я собираюсь сделать, он помог мне достать остальное оборудование, которое мне понадобится.

Когда я вернулся домой, я скопировал все контакты Билли, все его текстовые сообщения и все его голосовые сообщения на один из моих новых телефонов. Затем, используя доступное оборудование и приложения, я клонировал его телефон. Да, я знаю, что это незаконно, но в то время мне было все равно. Я хотел следить за этим ублюдком и собирался это сделать.

Покончив с этим, я спустился в подвал и поговорил по душам с Билли. Я сказал ему:

— Билли, ты всего лишь ничтожество, и в один из этих дней я найду причину, чтобы унизить тебя. Я знаю, что ты злишься, и я знаю, что ты хотел бы никогда меня не видеть, но, к сожалению, ты это сделал.

Вот чего я ожидаю. Ты никогда ни одной живой душе ни слова об этом не скажешь. Ты не знаешь Эллисон, и с тобой никогда ничего не случалось здесь, в этом доме. Ты никогда больше не увидишься и не поговоришь с Эллисон. Я буду наблюдать, и любой контакт с ней приведет к твоей немедленной кончине. Ты понимаешь меня, мешок с дерьмом?

Он утвердительно кивнул головой, но меня это не удовлетворило. Я сказал:

— Ты точно понимаешь меня, мешок с дерьмом?

На этот раз он слабо сказал:

— Да, я понимаю тебя.

Я освободил его от наручников и сказал ему:

— Тогда одевайся и убирайся из моего дома и никогда, я имею в виду НИКОГДА, больше не показывайся здесь.

После того, как он ушел, я неохотно поднялся в свою спальню и отпустил Эллисон. Кровать была в беспорядке, но мне действительно было все равно. Я сказал ей:

— Мне жаль, что тебе пришлось все здесь испортить, но ничего не поделаешь. Я предоставлю тебе самой убирать за собой.

Затем я бросил несколько вещей в спортивную сумку и сказал ей:

— Я собираюсь уйти на некоторое время, чтобы все обдумать. Я вернусь, чтобы сообщить тебе, что должно произойти.

Она попыталась схватить меня за руку, чтобы остановить, и умоляла:

— Пожалуйста, Джей Ди, не оставляй меня, пожалуйста, останься. Мне так жаль!

Я сказал:

— Да, я тоже сожалею, но мне сейчас нужно идти, но я вернусь.

Я зарегистрировался в отеле Staybridge Suites недалеко от центра города и провел большую часть вечера пятницы и субботы, размышляя о том, что я хотел бы сделать в будущем. В воскресенье утром, когда я снова включил свой мобильный телефон, было около двадцати сообщений, большинство от Элли. Мне действительно не хотелось слушать ни одно из них, поэтому я просто пролистал те, что написала Элли, и прослушал остальные. Там было одно от моего шефа, пара от сестры Элли и одно от отца Элли.

Я немедленно позвонил своему шефу, чтобы сообщить ему, что со мной все в порядке, и попросил несколько выходных. Он не возражал против того, чтобы я взял несколько дней, но сказал мне оставаться на связи.

Я понял, что не ел с вечера пятницы, и понял, что это не такая уж хорошая идея. Я спустился в ресторан отеля и съел приличный завтрак. Остаток дня я провел на рыбалке в государственном парке Тайлера. Я поймал несколько хороших окуней на мормышку и червяка, но не оставил ни одного из них. Лучше позволить им расти и позволить кому-то другому получать удовольствие от их ловли.

К обеду я устал и мне было жарко, поэтому я вернулся в Стейбридж, принял душ, а затем вышел поужинать. Решив про себя, что я хочу сделать, я лег в постель и действительно очень хорошо выспался.

Был понедельник, и я потратил все утро и большую часть дня на то, чтобы уладить кое-какие дела, прежде чем вернуться домой. Было около 7:00 вечера, когда я вошел в дом в первый раз с тех пор, как ушел в пятницу вечером. Элли сидела за кухонным столом с чашкой кофе. Я остановился, чтобы взять пару сэндвичей и немного чипсов, поэтому поставил их на стол перед нами. Она посмотрела на них, а затем на меня и сказала:

— Я действительно не голодна, Джей Ди.

— Я знаю, что ты, скорее всего, потеряла аппетит, - сказал я, - Но тебе действительно стоит попробовать немного поесть. После того, как ты поешь, мы поговорим.

Она неохотно взяла бутерброд и откусила кусочек. Я думаю, что первый укус подстегнул ее аппетит, поэтому она с жадностью ела, пока не съела весь бутерброд и все чипсы. Закончив, она посмотрела на меня и улыбнулась, но потом разрыдалась.

— О, Джей Ди, мне так жаль, - сказала она. И она начала безудержно рыдать. Когда она наконец успокоилась, она прошлась по всему контрольному списку мошенников:

1) для меня это ничего не значило, это был просто секс;

2) Я люблю тебя и никогда не собиралась причинять тебе боль;

3) Я собиралась покончить с этим;

4) часть вины лежит на тебе, потому что ты был так одержим, а я была одинока, и так далее, и так далее.

Когда она закончила, я спросил:

— Ты уже закончила? Я знаю, кто, когда и почему, поэтому все остальное для меня не имеет значения. Ни одно из твоих заявлений ни хрена для меня не значит. Это был секс, но с кем-то другим, кроме меня, так что тебе не следовало этого делать. Если ты любишь меня и не хотел причинить мне боль, тебе не следовало этого делать. И да, конечно, ты собиралась покончить с этим, может быть, когда-нибудь. И, наконец, если тебе было одиноко, почему ты не проводила время со своим отцом или сестрой? Нет, тебе нужно было найти этого ублюдка, чтобы не чувствовать себя одинокой. И это была моя вина? Мои усилия и одержимость, как ты выразилась, состояли в том, чтобы задержать похитителей и насильников, и, как оказалось, они также были убийцами. Я бы сказал, что мои усилия были не одержимостью, а преданностью долгу и общественной безопасности.

Я продолжил:

— Эллисон, я больше понятия не имею, кто ты такая. Женщина, на которой я женился, никогда бы не сделала того, что сделала ты. Она никогда бы не позволила, чтобы с ней обращались так, как Билли обращался с тобой, и она никогда бы не думала обо мне так плохо, что предала бы меня, как ты.

Я понятия не имею, где сейчас женщина, на которой я женился, но я уверен, что она ушла навсегда. Я уверен, что никогда не смогу вернуть ее обратно. Для этого уже слишком поздно.

— Я также боюсь, что мужчины, за которого ты вышла замуж, тоже больше не существует. Раньше я верил, что, если ты будешь делать правильные вещи в жизни, все будет хорошо. Я прожил всю свою жизнь по этому принципу, и посмотри, к чему это меня привело. Я больше не верю. Я не думаю, что теперь имеет значение, что мы делаем. Итак, мужчина, за которого ты вышла замуж, тоже ушел.

Элли не переставала рыдать, пока я рассказывал ей все это. Я знаю, ей было тяжело это слышать, но в то же время это была правда. Все это пришло ко мне в выходные, когда я изо всех сил пытался понять, кем я теперь буду. О, я знал, но не собирался никому об этом говорить.

— Итак, Эллисон, - сказал я, - я ухожу. Я положил папку с бумагами на стол. Это документы о разводе. Позволь мне рассказать тебе, что в них есть. Во-первых, у тебя есть кое-что, что я хочу вернуть. Обручальное кольцо моей прабабушки, которое я тебе подарил, я хочу его вернуть. Это часть моей семейной истории, и я хочу сохранить ее в своей семье. Мне жаль просить об этом, потому что я действительно думал, что когда-нибудь мы сможем передать его дочери или сыну, но с тобой этого уже не случится, поэтому я хочу его вернуть.

О боже, ее рыдания усилились вдвое, но я продолжил:

— Пожалуйста, дай мне кольцо сейчас.

Она умоляюще посмотрела на меня, но я только покачал головой, и она неохотно сняла его с пальца и протянула мне.

— Во-вторых, Эллисон, - продолжил я, - ты знаешь, что я получаю деньги от своего семейного фонда. Часть этого находится на наших счетах вместе с нашими инвестициями и сбережениями, и я не хочу, чтобы у тебя была часть этого. Я буду продолжать получать деньги от своего траста, так что у меня будет все, что мне нужно.

Снова рыдания. Черт.

— Я намерен сохранить 100% своей пенсии, - добавил я, - Поскольку на твоём счете IRA почти такая же сумма, я не вижу причин каким-либо образом делиться своей пенсией.

Наконец-то, - сказал я, - дом. Как ты знаешь, дом нам не принадлежит. Это также часть моего семейноготраста, и так будет продолжаться и впредь. Этот траст был создан задолго до того, как мы с тобой поженились, и будет считаться добрачной собственностью. У тебя нет законных прав на дом или на какой-либо семейный траст. Но именно поэтому я отдаю тебе большую часть наших денег и инвестиций. Они примерно равны по стоимости дому.

— Кроме того, ты, конечно, должна покинуть этот дом в течении недели с сегодняшнего дня. Даю тебе неделю, чтобы найти другое место для проживания и вывезти все свои вещи.

Опять же, есть предметы домашнего обихода, которые были частью семейного траста, и я ожидаю, что ты оставишь их, когда уйдешь. Ты можешь догадаться, что будет, если ты этого не сделаешь.

Конечно, ее рыдания начались снова.

— Итак, Эллисон, - вздохнул я, - вот и все. Это мое предложение. Это никоим образом не подлежит обсуждению. Пусть твой адвокат посмотрит бумаги. Подписывай их или не подписывай, мне действительно все равно. В любом случае, я ухожу. В любом случае я больше не буду твоим мужем. Наш брак закончен, либо с юридической печатью, либо практически, но он закончен. Если ты подпишешь бумаги, передай их моему адвокату, и он завершит процесс.

Конечно, к этому времени она была безутешна.

— Есть еще одна вещь, которую нам нужно сделать, прежде чем я уйду, - сказал я. Мы собираемся прокатиться.

Мы вышли к моей патрульной машине, и я велел Эллисон сесть на заднее сиденье. Она этого не знала, но я хотел, чтобы она была там, чтобы она не могла выйти.

К этому времени было около 9:00 вечера, и ночная жизнь города, как всегда, начала бурлить. Мы въехали в более криминальную часть города, и я остановился у обочины возле одного из самых горячих мест для съёма. Вокруг стояло несколько женщин, и я подошел и поговорил с ними минуту. Эллисон все еще сидела на заднем сиденье машины, не понимая, что происходит.

Я взял одну из женщин за руку и повел ее к машине.

— Садись на заднее сиденье, Бренда, - сказал я. Она забралась внутрь и села рядом с Эллисон. Отъезжая, я увидел, как обе женщины на заднем сиденье оценивающе разглядывают друг друга.

После того, как мы выехали из этой части части города, я заехал на парковку в торговом центре и начал говорить:

— Эллисон, - сказал я, - это Бренда. Я собираюсь задать ей несколько вопросов, и я хочу, чтобы ты просто выслушала, что она хочет сказать.

— Бренда, как твое настоящее имя?

— Черт возьми, Джей Ди, ты знаешь, кто я такая.

— Я знаю, но я хочу, чтобы ты просто ответила на все мои вопросы, Бренда.

— Хорошо, я действительно Джуди Паркер.

— Ты замужем?

— Она глубоко вздохнула и сказала:

— Больше нет.

— Ты была замужем?

— Да, за Роном Паркером.

— А кто такой Рон Паркер?

— Он помощник окружного прокурора в городе.

— И почему ты больше не замужем за Роном Паркером?

— Он развелся со мной за то, что я ему изменила.

— И Бренда, КТО ты теперь?

— Черт бы тебя побрал, Джей Ди, ты же знаешь, кто я, я проститутка. Ты, блядь, счастлив сейчас?

— Нет, Джуди, я не счастлив, и я знаю, что ты тоже не счастлива. Но почему бы тебе не рассказать Эллисон сейчас, как ты стала шлюхой. Ничего не упускай из виду.

К этому времени глаза Эллисон вылезли из орбит, а рот открылся.

— Ну, - начала Бренда (Джуди), - все началось, когда я встретила Билли Маркони на светском рауте. Он был красив и так очарователен, и ему действительно нравилось быть рядом со мной. Мой муж был так поглощен болтовней с большими шишками на вечеринке, что, казалось, просто игнорировал меня, и Билли вмешался, чтобы мне было хорошо. Мы вместе выпили несколько стаканчиков, и не успела я опомниться, как мы уже были во внутреннем дворике, и он уже ласкал мою задницу и грудь. Он шептал мне на ухо вещи, которых я никогда раньше не слышала от мужчины, как бы он заставил меня чувствовать, если бы мог быть со мной наедине. Я была уязвима, и он воспользовался этим в полной мере, но, конечно, тогда я этого не знала.

Прежде чем мы вернулись внутрь, мы договорились пообедать на следующий день в ресторане отеля «Карлтон». Конечно, ты знаешь, что произошло. Мы оказались в одной из комнат, и Билли трахнул меня. Мне это понравилось. Он был таким внимательным и таким замечательным. С этого начался долгий путь к тому, где я сейчас нахожусь.

Он начал приходить к нам домой, когда Рон уезжал по делам. Иногда он трахал меня весь день, и у меня было так много оргазмов, что я едва могла ясно видеть, а тем более ясно мыслить. Потом он начал приносить немного травки, потом, в конце концов, немного кокаина, и я подсела.

Однажды Рон поймал нас и вышвырнул меня вон. Билли взял меня к себе, и долгий путь к моей кончине внезапно стал короче. Прежде чем я поняла, что со мной случилось, я подсела на наркотики, и Билли продавал меня всем и каждому. Потом он нашел кого-то нового для работы и просто отправил меня в свою конюшню девушек. Так вот где я нахожусь сегодня.

Я видел, как Эллисон просто трясется на заднем сиденье. Она была в шоке.

Я спросил Бренду:

— Сколько девушек у Билли в конюшне, Бренда?

Она ответила:

— Я знаю о четырех других девушках, которые сейчас выкидывают для него фокусы. Время от времени одна из них уходит в больницу, или на кладбище и появляется новая.

— Последний вопрос, Бренда, - сказал я, - Что бы ты сделала с Билли Маркони, если бы он был сейчас с тобой на заднем сиденье?

— Я бы выколола ему глаза ногтями, отрезала бы ему член и яйца и засунул их ему в гребаное горло. Я совершила ужасную ошибку, когда связалась с ним, и он разрушил мою жизнь. Большую часть дней я просто жалею, что не умерла.

— Ну, Бренда, - продолжил я, - в один прекрасный день у тебя может появиться шанс заняться этим с Билли Маркони. На этот раз он трахнулся не с тем парнем.

Она улыбнулась мне и сказала:

— Джей Ди, если ты когда-нибудь дашь мне этот шанс, у тебя будет бесплатная киска на всю жизнь.

Эллисон съежилась и бросила на нее довольно злобный взгляд.

«Чертовски плохо, Эллисон», - подумал я. Но я сомневался, что когда-нибудь приму предложение Бренды.

Я дал Бренде пару сотен баксов и спросил, могу ли я отвезти ее домой вместо того, чтобы возвращаться к месту ее работы. Она подумала, что это может быть хорошей идеей, поэтому мы поехали к ней домой.

После того, как мы высадили Бренду, я отвез Элли обратно в дом. Мы посидели в патрульной машине несколько минут, прежде чем я выпустил ее и произнес свою заключительную речь.

— Эллисон, - я все еще отказывался называть ее Элли когда-либо снова, - Так что теперь ты видишь, на какой скользкой дорожке ты начала. Ты можешь увидеть, как ты была так близка к тому, чтобы спустить свою жизнь в канализацию. Ты можешь видеть, к чему вели твои действия. Я сделал это последнее доброе дело для тебя, потому что любил женщину, на которой женился, и потому что не хочу, чтобы она стала еще одной Брендой. Мы закончили, но тебе не обязательно быть еще одной Брендой. Возьми под контроль свою жизнь и будь тем, кем тебе предназначено быть. Построй себе хорошую жизнь.

Она начала что-то говорить, но я заставил ее замолчать.

— Эллисон, мне тебе нечего больше сказать. Уже слишком поздно что-либо говорить. Отныне твоё будущее полностью в твоих собственных руках. До свидания. А теперь вылезай из машины.

Я открыл дверь, чтобы выпустить ее, сел обратно в машину и уехал. Моя новая жизнь должна была скоро начаться, но с этим придется подождать...