Совершенно взрослым я почувствовал себя, когда учился в 10 классе. То ли события прошедшего лета так повлияли на моё сознание, то ли благоприятные дни, которые наступили с началом учебного года. Весь год меня сопровождали приятные открытия и незабываемые впечатления.

Самое приятное, что меня очень радовало, было то, что я вернулся к маме на диван. Какое-то время, я продолжал «скрываться» за шифоньером. Но однажды мама сказала, что ей это всё надоело и мы вернули с ней всё на свои места. Лишь собранная раскладушка, стоявшая в углу около шифоньера, напоминала нам иногда «чёрные» дни в нашей жизни. Нам казалось, что «белая полоса» будет сопровождать нас теперь постоянно. Каждый раз, когда мама ложилась ко мне, она постоянно прижималась ко мне всем телом. Но, полежав так немного, говорила, что я слишком горячий и отдалялась от меня. Могу похвастать, что мне удавалось несколько раз, когда мама засыпала, сжать мамину грудь в своей руке. Кроме этого, моя рука много раз ложилась маме на попку. Спала мама, конечно, всегда в трусах, но даже через них, щупая упругую попку мамы, я испытывал всегда возбуждение. Мастурбировать при маме я не решался, хотя «дежурное» полотенце всегда лежало под моей подушкой. Иногда, обнимая меня, мама натыкалась рукой на мой возбуждённый член. Несколько раз она даже сжимала его своей рукой. Идти на более серьёзный шаг никто из нас не решался.

Зато, не было такого дня, чтобы мама не позвала меня в ванную, когда мылась. Тереть мамино тело мочалкой в ванне стало для меня, своего рода традицией. Однажды мама сама разрешила мне дотронуться до её груди. Но об этом чуть позже.

Тётя Оля по-прежнему заходила к нам чуть ли не каждый день. Каждый раз, когда она приходила к нам, я уже не слышал привычного вопроса «как в школе дела?». Если я сидел за своим столом, то она подходила ко мне сзади и, прижимая свою грудь к моей спине говорила «когда же, наконец, мы снова окажемся с тобой в бане у тёти Нины?» После таких слов у меня постоянно поднимался член. Тётя Оля обязательно проводила рукой по образовавшемуся бугорку на моём трико.

В сентябре, когда маме исполнилось 33 года, на её дне рождения мне впервые в жизни мама поставила на стол бокал и налила вино, которое они пили с тётей Олей. Выпив весь бокал за два захода, я почувствовал, что мои руки начинают не слушаться меня. Каждый раз, когда мама или тётя Оля танцевали со мной медленный танец, они (руки) пытались щупать женщин за попки. Я всё время оправдывался, что это не я, а они сами. Мама и тётя Оля не останавливали меня, а лишь улыбались, позволяя мне продолжать щупать их.

В школе было вообще всё супер. После случая в походе, все в классе начали называть меня личным телохранителем Светланы Анатольевны. Ничуть не обижаясь на ребят, я всё время старался быть около своего классного руководителя. Светлане Анатольевне, по-моему, это тоже нравилось. Почти каждую неделю мы оставались с ней вдвоём после уроков, чтобы заняться оформлением какого-нибудь наглядного пособия. Я рисовал для неё разные рисунки, заполнял таблицы. Светлана Анатольевна изменила причёску. Я обратил внимание на то, что она стала немного подкрашивать губы губной помадой. Одно время, в нашем классе появились у ребят блокноты, которые мы передавали друг другу для того, чтобы оставить на память какое-то послание. Некоторые девчонки оставляли мальчишкам след своих губ, покрашенных яркими цветами. Мне очень хотелось, чтобы Светлана Анатольевна тоже оставила мне на память след своей помады.

В конце октября, перед осенними каникулами, у Светланы Анатольевны был юбилей. Наш классный руководитель отмечала 45-летие. Придя на работу в красивой блузке, она целый день пребывала в приподнятом настроении. После уроков она подошла ко мне в коридоре и завела разговор.

— Виталик, у тебя запланировано что-нибудь после уроков? - задала она вопрос, смущаясь.

— Нет. Иду домой, - ответил я, ни о чём не подозревая.

— У меня к тебе просьба, мы можем подняться в наш класс!?! – взволнованно произнесла она.

— Хорошо!

Когда мы зашли в класс, я заметил, что Светлана Анатольевна начала волноваться ещё больше. Пользуясь тем, что я относился к её «любимчикам», я осмелел и взял её руки в свои.

— Светлана Анатольевна, у Вас сегодня праздник, а Вы волнуетесь, - начал я хоть как-то разряжать обстановку.

— Вот, именно поэтому, я хотела бы попросить тебя. Ты мог бы меня...

Мои руки даже вспотели, держа в руках её дрожащие ладони. Вообразив своей мальчишеской фантазией неизвестно что, я начал возбуждаться. Я не мог представить себе, что Светлана Анатольевна может сейчас вот так запросто сказать то, о чём я подумал. Немного колеблясь, она договорила.

— . .. нарисовать!?!

Об этом я даже не мог предположить.

— Может быть, это для тебя непривычно, но пойми, для меня это так же ново. Я никогда не выступала в роли модели. Ты прекрасно рисуешь. Ям хотела бы на память о тебе сохранить твою работу. Ведь время пролетит незаметно, и наши дороги разойдутся, а твой рисунок останется со мной, - начала оправдываясь, объяснять мне Светлана Анатольевна.

Конечно, рисовать с натуры портрет человека, которого я видел каждый день, для меня не было большой сложностью. Много раз я пытался нарисовать кого-либо, но никогда мои работы не видели те, кого я рисовал. В этот раз всё выглядело очень ответственно.

— Мы можем закрыть дверь изнутри, если ты стесняешься, - добавила учитель, понимая, что я спокойно отнёсся к её просьбе.

Я кивнул ей, соглашаясь с последним её предложением. Мне захотелось сделать приятное Светлане Анатольевне, и я подумал, что вдруг кто-то может помешать нам.

Светлана Анатольевна прошла к входной двери и закрыла её на ключ изнутри. Потом она подошла к учительскому столу. Среди стопки журналов и книг, она нашла приготовленный альбомный лист.

— Куда мне сесть? – спросила она меня, передавая мне чистый лист.

Я указал на более освещённое место и сел за парту напротив. Мой член сразу же принял возбуждённое состояние. Всё время, пока я работал над портретом Светланы Анатольевны, он неустанно упирался своей пульсирующей головкой в ткань трусов. В один момент, грифель моего карандаша обломился.

— Ты волнуешься, Виталик? – спросила меня Светлана Анатольевна.

— Нет. Просто надавил сильно, - ответил я спокойным голосом и взял другой карандаш.

— Я сейчас тоже успокоилась. А сначала сильно волновалась. Думала, ты откажешься или, ещё больше, будешь смеяться надо мной. Скажешь, чего придумала старая.

— Никакая Вы не старая, - возразил я.

В это время я уже почти закончил рисовать лицо и хотел перейти к шее и плечам. После таких слов, я решил не рисовать Светлану Анатольевну в блузке. Внимательно посмотрев на неё, я изобразил её плечи обнажёнными. Работа была почти закончена. Сделав дополнительные штрихи в некоторых местах, я поднялся с места. Светлана Анатольевна продолжала сидеть на своём стуле. Я подошёл к ней. Передавая ей рисунок, я почему-то почувствовал очередную волну возбуждения. Стесняясь своего состояния, я опустил глаза.

— Виталик, ты молодец! Правда взгляд у меня получился как у двадцатилетней девчонки, - восхитилась Светлана Анатольевна, увидев мою работу и улыбнулась.

— У Вас, действительно, такой взгляд. По крайней мере, я так вижу каждый день, - попытался оправдаться я.

— А обнажённой ты меня тоже представляешь каждый день!?! – спросила она.

Я не смог что-либо ответить, лишь опустил свою голову. Светлана Анатольевна положила рисунок на стол и подошла ко мне. Обняв меня одной рукой, другой рукой она подняла мне голову за подбородок. Наклонив своё лицо к моему лицу, она поцеловала меня прямо в губы. Это был совсем другой поцелуй, в отличие от тех поцелуев, которые мне подарили мама и тётя Оля. Она не пыталась засунуть свой язык мне в рот. Но этот поцелуй длился в два раза дольше. Я даже положил свою руку на талию Светлане Анатольевне. После чего она прижала меня ещё сильнее к себе. Удивительно, но я почувствовал, что мой член уже не стоял как раньше. Со мной произошло то же самое, что случилось, когда я оказался в бане с тётей Олей.

— Это самый дорогой подарок, который я сегодня получила, - произнесла Светлана Анатольевна.

— А для меня, это самая дорогая плата за мой рисунок, которую я когда-либо получал, - подумал про себя я.

Однажды, в начале декабря, когда я пришёл из школы домой, мама сказала мне, что приходила тётя Оля и просила меня подняться к ней.

— Она там затеяла обои переклеивать, хочет, чтобы ты помог ей мебель от стен отодвинуть, - пояснила мама.

Сказано – сделано. Уже через пятнадцать минут я был в квартире тёти Оли. Дверь была не заперта, и я свободно зашёл в квартиру. Тётя Оля была в зале и вынимала из серванта посуду. На ней была надета обтягивающая футболка и такое же обтягивающее трико. Лифчик и трусы не проглядывались сквозь обтягивающую материю.

— О! Привет, Виталька. Нужна твоя мужская сила, - улыбнулась она мне, оставив на мгновение посуду, чтобы подойти ко мне и поцеловать.

— Привет, тёть Оль.

— Это тебе аванс, по окончании работы расчёт получишь, - посмеялась она.

Мы аккуратно сдвинули на середину комнаты сервант, диван и шифоньер. Когда освободились стены, вдоль них на полу везде обозначился слой пыли. Тётя Оля сходила в ванную и набрала в ведро воды. Когда она начала протирать полы, выпятив свою попу в обтягивающем трико, я подошёл к ней и положил свою руку ей на попу. Скользнув по одному из «полушарий», я переместил свою руку ей между ног.

— Сейчас, сейчас. Подожди, я полы протру, - проговорила она, позволяя мне дотрагиваться до неё.

Не ожидая от себя такого дерзкого поступка, я пошёл в ванну помыть руки. Когда я намылил их и хотел смыть пену, в ванную вошла тётя Оля. Она обняла меня сзади и прижалась ко мне.

— Виталька, а что нам ждать, когда придёт лето, и мы окажемся в бане. Мы же можем с тобой и в ванной помыться, - сказала она, снимая с меня футболку.

Я наскоро успел смыть мыло с рук и повернулся к тёте Оле лицом. Она откинула мою футболку на стиральную машину и сняла с себя свою. Присев на корточки передо мной она стянула с меня трико одновременно с трусами. Мой член как на пружине качнулся перед её лицом. Тётя Оля тут же насадила свой рот на него. Сделав несколько поступательных движений ртом, она поднялась и начала снимать с себя трико. В это время я освободил свои ноги от образовавшихся пут. Тётя Оля, включив воду, набрала немного себе в ладошку и размазала себе по промежности. Головка моего члена, открытая ртом тёти Оли, уже пульсировала в ожидании предстоящего события. Тётя Оля повернулась ко мне задом и упёрлась о край ванны. Прекрасно понимая, что она ждёт от меня, я сделал к ней шаг. Думая, что я сразу же попаду куда нужно, я ухватил тётю Олю за ягодицы и насадил её пышную попу на свой член. Почувствовав, как тётя Оля рукой спереди направляет моё орудие в нужное место, я сделал несколько поступательных движений.

— Не торопись! Делай медленно и глубоко, - объяснила она мне.

Я исполнил то, что хотела от меня тётя Оля. Я чувствовал, как её горячая пися плотно сжимает мой член. Одновременно со мной тётя Оля доставляла себе удовольствие пальчиком спереди. Вдруг её тело дрогнуло, и она глубоко выдохнула. Я остановился. Тётя Оля ещё несколько раз попыталась «насадить» себя на мой продолжающий стоять член. После этого, она залезла в ванную, потянув меня за собой. Сев передо мной на корточки в ванной, она снова принялась ласкать мой член ртом. Я почувствовал, что готов кончить и резко вынул свой инструмент изо рта партнёрши. Зажав рукой головку, я выбрызнул сперму прямо на грудь тёти Оли.

— Ну, так тоже хорошо! – похвалила она меня.

Мы включили душ и начали споласкиваться. Во время этой процедуры я дотронулся до груди тёти Оли и сжал её.

— Действительно, мамина грудь больше, - подумал я про себя.

Тётя Оля первой вылезла из ванны и вытерлась полотенцем. После этого она начала надевать свои вещи до сих пор валяющиеся на полу ванной комнаты. Как только я успел одеться, входная дверь открылась.

— Ну как вы тут!?! Всё успели подвинуть? – спросила мама, входя в квартиру.

Я ещё не успел выйти из ванной. Оставаясь там, я включил воду и сделал вид, что зашёл помыть руки. В это время тётя Оля вышла из кухни. Она несла в руках стакан воды. Отпив половину, она протянула стакан мне.

— Да. Как раз всё успели! – произнесла она, подмигивая мне.

Мама почему-то посмотрела на меня, оценивающе скользя взглядом вниз. Мой дружок уже был достаточно мягким и не мог навести какое-то подозрение. Я передал стакан тёте Оле, сказав «спасибо» и предложил маме пойти к нам в квартиру.

— Тебе спасибо. За всё! – ответила тётя Оля, закрывая за нами дверь.

В середине января мне исполнилось шестнадцать лет, и я через десять дней получил паспорт. Моему счастью не было предела. Хоть это и не давало каких-то привилегий, как более взрослым людям, однако тот факт, что у меня есть паспорт, как у мамы, мне позволял чувствовать себя, на целую голову выше, чем я был то этого события.

Как ни странно, но мой паспорт обязательно решили обмыть мама с тётей Олей. Собравшись в один из январских вечеров на нашей кухне, женщины от всей души поздравляли меня с таким важным событием. Я немного посидел с ними за столом, выпив при этом несколько глотков вина. Стараясь не мешать разговорам мамы с тётей Олей, я вышел в комнату и включил магнитофон. Осенью я переписал себе на кассету магнитный альбом «Родившийся в эту ночь» группы «Наутилус Помпилиус». Мне очень нравилась музыка этой группы. Я постоянно крутил в последнее время эту запись. Особенно мне нравилась песня «Тихие игры». Я вполне понимал смысл этой песни, и я представлял различные интимные ситуации с мамой, прослушивая эту песню. Мама с тётей Олей просидели на кухне около часа. Постоянно был слышен их громкий смех во время разговора. У меня тоже было очень хорошее настроение.

— Виталька, не хочешь меня до квартиры проводить? – спросила меня тётя Оля, когда решила покинуть нашу квартиру.

Её взгляд недвусмысленно говорил о том, что может меня ждать в её квартире. От возникшего предложения у меня сразу стало тесно в трусах. Но мама разрешила иначе эту ситуацию.

— Не маленькая, сама дойдёшь, - перебила мама тётю Олю, давая понять подруге, что в этот вечер у неё нет шансов на провожатого.

Тётя Оля попрощалась с нами, и мы остались одни.

— Сынок, убери, пожалуйста, посуду со стола. Я в ванну. Хорошо!?! – обратилась ко мне мама.

Согласившись с мамой, я прибавил громкость магнитофона и отправился на кухню. Мама зашла в ванную и включила воду. Когда я закончил мыть посуду и хотел покинуть кухню, выключив там свет, я услышал голос мамы.

— Виталик, можно тебя ещё попросить!?! Зайди ко мне, - прокричала она из ванной комнаты.

Я прекрасно понимал, зачем меня зовёт мама. Обычно я заходил в ванную, а мама стояла вся в мыльной пене и, протянув мне намыленную мочалку, поворачивалась ко мне спиной. В этот раз всё было по-другому. Когда я зашёл, мама лежала на спине в ванной. Ванная была наполовину заполнена водой. Прозрачная вода ничуть не скрывала красивого тела мамы, а наоборот, как будто, увеличивала его красоту. Красивые пышные груди мамы и чёрный пучок волос между ног сразу же привлекли мой взгляд.

— Сынок, а ты когда занимаешься этим, что-нибудь представляешь себе? – спросила меня мама, задерживая свой взгляд на бугорке, который сразу же образовался на моём трико.

— Ну, да, - смущаясь, произнёс я.

— А меня ты тоже как-нибудь представлял? – продолжила мама и взяла обеими руками свои груди.

Она сжала их руками, приподняв слегка над водой. Потом переместила свои руки себе на бёдра. Я смотрел на маму и чувствовал, как мой член просто готов разорваться от возбуждения.

— Я вот сейчас тоже представила себе. Ты ведь много раз видел мою грудь. У тебя не возникало желание потрогать её?

Мама снова положила свои руки себе на груди. В этот раз она уделила внимание торчащим от возбуждения соскам.

— Ты не подумай, что я пьяная, поэтому веду себя так. Нет. Просто мне немного хорошо, от выпитого алкоголя. Когда я залезла в ванную, мне захотелось сделать себе приятно, - продолжала свой монолог мама, лаская своё тело руками.

Я ничего не мог произнести, наслаждаясь зрелищем.

— Я хотела бы тебя попросить помочь мне испытать наслаждение. Я думаю, ты понимаешь, о чём я!?! Погладь их своими руками.

Мама ещё раз сжала свои груди и направила свои руки себе между ног. Она одной рукой развела обросшие кудрявыми волосиками половые губы, а другой начала массировать себе клитор. Как заговорённый я сделал шаг к маме. Уже через секунду мои руки ощущали тепло маминой груди. Я начал нежно сжимать их, не отводя глаз от рук мамы, которые доставляли ей огромное удовольствие.

— Сожми их сильнее. Помни мне сосочки, сынок, - полушёпотом произнесла мама.

Я исполнил всё точь-в-точь. После непродолжительного времени, я понял, что мама кончила. Её тело несколько раз дёрнулось, руки ослабили свой натиск.

— Ты можешь при мне тоже доставить себе удовольствие? – спросила меня мама, когда я оторвал руки от её груди.

После этого она попыталась опустить моё трико, но торчащий член мешал ей сделать это. Я помог маме и опустил трико вместе с трусами, выставив прямо перед её лицом пульсирующий инструмент с открытой головкой. Мама взяла его в руку и попыталась закрыть её. Ей это не удалось. От прикосновения мамы я почувствовал, как мой член напрягся ещё сильнее. Обхватив его своей рукой, я сделал несколько движений. Мощная струя спермы брызнула прямо на груди мамы. Она растёрла содержимое по своему телу и принялась обмывать мой обмякший член.

— А тебе тётя Оля, как женщина, нравится? – спросила меня мама, когда мы лежали, обнявшись на диване.

— Почему ты об этом спрашиваешь!?! – насторожился я.

— Просто, я много раз замечала твоё возбужденное состояние даже когда понимала, что ты увидел лишь какую-то часть моего обнажённого тела. А в прошлый раз, в бане у бабушки, ты мылся с ней, совершенно обнажённой и, как я заметила, твой член не был возбуждённым, - поделилась своими соображениями мама.

Я улыбнулся про себя и обнял маму за плечо.

— Просто, ты мне нравишься больше! – ответил я маме и поцеловал её в щёку.