ГЛАВА 3

Грейс начала сомневаться насчет места их встречи. Оно было довольно уединенным и, возможно, даже слишком удаленным. Тропа, ведущая к скале, была скрыта, и, как только они оказались там, их нельзя было увидеть. За исключением вершины скалы над ними, до которой было трудно добраться, они были полностью скрыты. Тогда Грейс задумалась, почему она так об этом беспокоится. В конце концов, она была взрослой и могла контролировать ситуацию... по крайней мере, она надеялась, что могла.

В течение нескольких недель разговор в основном сводился к основам чтения и письма. Однако она знала, что Томас постоянно думает о сексе, и боялась продолжения разговора. Но, как и ожидалось, Томас снова заговорил об этом.

— Мама, у меня есть вопрос, - сказал он.

— Конечно, ты же знаешь, что можешь спросить меня о чем угодно.

— Ну... это что-то личное.

Грейс почувствовала, что ее лицо покраснело, и поняла, что сейчас произойдет. - Ну... продолжай.

— Ты знаешь, мы говорили о... мы... мы говорили о сексе и прочем, - заикался Томас. - Иногда у меня возникает... ну, знаешь, эрекция, и я не уверен, почему. То есть, это не всегда происходит, когда я думаю о сексе.

Грейс хихикнула. - Такое иногда случается утром, когда тебе нужно в туалет. Это случается и с твоим отцом. Это нормально.

Томас улыбнулся. - О. Потом часто мне снятся странные сны по ночам, и мне становится тяжело. И тогда я... Я... знаешь, становлюсь мокрым и все такое. Со мной что-то не так? Я имею в виду, что я как будто пытаюсь сделать ребенка без женщины.

Грейс снова пришлось улыбнуться. - С тобой все в порядке, Томас. То, что происходит, совершенно естественно, - ответила Грейс с легким румянцем.

Томас задумался на несколько мгновений и сказал: - Иногда... Я... э-э... трогаю себя, но я боюсь делать это слишком часто. Я имею в виду, что это приятно, и все потом выходит, но... я... не хочу делать это слишком часто, потому что боюсь, что могу причинить себе боль. Могу ли я делать это чаще?

Грейс громко рассмеялась, закрыв рот рукой, и тут же пожалела об этом. - Прости. Это не смешно... это так мило.

Лицо Томаса покраснело от смущения.

Грейс пересела рядом с ним и положила руку ему на плечо. - Не волнуйся, ты не можешь причинить себе боль. Когда мальчик играет сам с собой - это совершенно естественно.

— Правда? - сказал он и его лицо просветлело.

— Да, правда.

— А ты это делаешь? - спросил он.

Это потрясло Грейс. Она замерла на несколько долгих мгновений, размышляя, не слишком ли это личное. Но она знала, что ему больше некого спросить. Она должна была сказать правду. - Да, иногда.

— У тебя ведь нет такого пениса, как у меня, верно? - Он подождал, пока Грейс кивнет, а затем спросил: - И как же ты это делаешь?

Грейс задумалась, не прикидывается ли он сейчас невеждой. Она не могла быть уверена, поэтому ей пришлось ответить. - У меня есть вагина и отверстие, куда вводят пенис.

— Я знаю это, - сказал он так, как будто не только что узнал об этом. После паузы он сказал: - И как же ты тогда это делаешь, ну, знаешь, доставляешь себе удовольствие?

Грейс почувствовала, что ее лицо начало пылать еще жарче. - Ну... э... вагина очень чувствительная, и её приятно тереть. Есть губы, которые защищают отверстие, они набухают кровью и становятся очень чувствительными к прикосновениям. В верхней части вагины есть специальное место, которое вызывает те же ощущения, что и головка пениса. На самом деле это как бы очень маленькая головка пениса. Вместо того чтобы гладить его рукой, я потираю его кончиками пальцев.

— Но раз у тебя есть папа, почему ты должна делать это, так же, как и я?

— Ну, иногда нам нужно делать это самим. Только мы можем знать, что доставляет наибольшее удовольствие нашему телу. Поэтому, хотя многие женщины чувствуют вину за то, что трогают себя, большинство - делают. Женщины, про представлениям нашего сексуально подавленного общества, не должны получать удовольствие от секса.

— Почему?

— Я не знаю. Наше отсталое общество говорит, что это неправильно. Женщины даже не могут голосовать.

— Значит, все женщины делают это?

— Да, все женщины мастурбируют... так это называется... мастурбируют... если они нормальные.

— Иногда, когда я это делаю, моя штучка, эээ, пенис, становится как бы сырой. А иногда он просто слишком быстро... кончает.

Лицо Грейс стало ярко-красным, но она рассмеялась и сказала: - Это потому, что тебе нужна смазка, чтобы уменьшить трение. Что касается того, чтобы делать это слишком быстро, тебе нужно терпение и не торопиться. Главное, чтобы ты получал удовольствие, а не просто достигал кульминации. Кульминация - это здорово, но это конец удовольствия.

Томас кивнул.

— К сожалению, многие мужчины не заботятся о том, как быстро они кончают. Это означает, что во многих случаях, когда они заканчивают половой акт, женщина остается неудовлетворенной. - Грейс на мгновение задумалась, а затем полезла в свой ранец и достала кокосовый орех, разрезанный пополам, но обмотанный лозой. Она протянула его ему. - Вот, возьми это. Внутри у него крем, который я использую для нанесения на тело. Если ты нанесешь его на руку и помассируешь свой пенис, это доставит тебе больше удовольствия.

Он взял кокос и сказал: - А как насчет того, чтобы не кончать... ну, знаешь, не кончать слишком быстро?

— "Кончать", как ты это называешь, это кульминация, и тебе нужно практиковаться, чтобы она длилась дольше. Когда ты это делаешь, делай это медленно, пусть это нарастает. Когда вы почувствуете, что слишком близки, замедлитесь или остановитесь. С практикой ты сможешь решить эту проблему.

Томас улыбнулся и сказал: - Я могу это сделать... то есть попрактиковаться.

— Уверена, что сможешь, - ответила Грейс, на этот раз сдерживая улыбку. - Мужчина, кончающий слишком быстро, груб и эгоистичен. Так что, если ты будешь практиковаться в отсрочке кульминации, ты сможешь продержаться дольше, и однажды, когда ты встретишь ту особенную женщину, ты будешь готов.

Томас тщательно подбирал слова. - Хорошо. Но поскольку у меня нет девушки или жены, и, возможно, никогда не будет, я не уверен, что это имеет значение.

— Это имеет значение, - сказала Грейс, стараясь, чтобы в ее голосе не было легкой истерики. - Прежде всего, наслаждаться удовольствием лучше, когда ты не торопишься, но помимо этого, мы должны сохранять надежду, что однажды мы выберемся с этого острова. Ты должен быть готов к этому во всех отношениях. - Грейс почувствовала, как на нее накатывает разочарование, и поняла, что должна закончить этот разговор. - А теперь беги и найди своего отца.

На следующий день они вернулись в лагуну. После прочтения нескольких глав книги Томас сделал паузу. - Мама, я попробовал крем, который ты мне дала.

— Хорошо, - сказала Грейс, не желая задавать следующий вопрос, но зная, что Томас ждет его. Она спросила: - И он помог?

— Ну, и да, и нет. Мне было очень приятно, и у меня не появились натёртостей, но от этого я еще быстрее кончил.

Грейс вздохнула.

— Это расстраивает, и я не знаю, что с этим делать, - сказал Томас.

Внезапно в голове Грейс пронеслись безумные мысли. Она пыталась контролировать свое дыхание, так как ее сердце начало учащенно биться. Мать в ней кричала "нет", но женщина в ней говорила, что ему нужна помощь. Женщина победила. Она знала, что то, что она собирается сделать, противоречит всем правилам, и, возможно, она сошла с ума, но сейчас были отчаянные времена, и она знала, что, вполне возможно, они никогда не покинут этот остров. С кружащейся от запретного возбуждения головой она полезла в свой ранец и достала кокосовый крем. Она открыла его и сказала: - Возьми немного моего крема на руку.

С любопытным видом Томас взял контейнер из ореха и зачерпнул оттуда немного маслянистой субстанции. Он держал его в руке и недоуменно смотрел на мать.

Она знала, что его отец собирает устриц возле обломков корабля и пробудет там почти весь день. Она повернулась к нему и сказала: - Я повернусь. Ты вытащишь... свой пенис... и я скажу тебе, что делать.

— Правда? - сказал Томас с широкой ухмылкой. Поспешив на случай, если она передумает, Томас расстегнул штаны и быстро вынул свой уже эрегированный член. Он увидел, как его мать на секунду взглянула на него, прежде чем отвернулась.

Лицо Грейс покраснело, когда она поняла, что он заметил ее взгляд. Она прочистила горло и постаралась говорить спокойным голосом: - Нанеси крем на... на твой... твой пенис. Затем начни медленно слегка поглаживать его.

— Мммм, - застонал Томас, чувствуя, как рука в креме скользит вверх и вниз по его пенису. Он начал поглаживать себя быстрее, что вызвало влажный шлепающий звук.

— Не так быстро. Делай это медленно. Ты хочешь, чтобы это длилось долго. Предвкушение очень важно для общего удовольствия. - Она улыбнулась, несмотря на то, что творила, когда услышала его стон разочарования. - Подумай о своей любимой фантазии.

— Это ты, - сказал он тихо, почти неслышно.

Грейс услышала это и задрожала. Она почувствовала, как между ее ног разгорается жар. Это было почти безумием, но ей захотелось прикоснуться к себе. Ее рука незаметно переместилась между её ног, и пальцы сжали шов бриджиков между губками ее киски.

— Я уже близко, - задыхаясь, сказал Томас.

— Нет, еще нет, притормози и сделай это подольше. Я скажу тебе, когда ты сможешь кончить.

С очередным стоном разочарования Томас замедлил движения руки.

— Перестань поглаживать и используй пальцы под макушкой головки и медленно, с нежным прикосновением, вращай их, - распорядилась Грейс. - Это должно быть очень приятно.

С его губ сорвался еще один стон.

Двигая пальцами вверх и вниз по шву брючек, Грейс сказала: - Остановись на минуту или две. - Она услышала еще один стон. Через несколько мгновений она сказала: - Теперь начинай снова, но медленно. Медленно. - Теперь у Грейс зашумело в голове и образовалась необычайная легкость. Может быть, это солнечный удар, может солнце так сводило ее с ума, но она почувствовала, что сможет достигнуть своей собственной кульминации прямо здесь, сидя перед сыном, когда он гладит свой член.

— Мама... Я снова близок к этому.

— Нет, - сказала она властным голосом. - Подожди... пусть это продлится.

Так продолжалось около пятнадцати минут, пока Грейс не поняла, что ни она, ни он не могут больше ждать.

— Хорошо, теперь ты можешь делать это быстрее, - сказала она с дрожью в голосе. Она услышала его стон, а затем сжала ноги вместе, так как ее киска начала пульсировать. Пульсация усиливалась с каждым стоном, вырывающимся из губ ее сына. Затем она услышала громкий стон и поняла, что он достиг кульминации. Она не могла не посмотреть украдкой на извергающийся член сына.

С ее губ сорвался вздох, и внезапно ее сотряс сильный оргазм. Она крепко сжала ноги. Это была невероятная кульминация, такой она не испытывала уже много лет. Она пошатнулась и чуть не потеряла равновесие. Где-то в глубине сознания она все еще слышала, как Томас задыхается и стонет где-то рядом.

Когда волны наслаждения наконец стихли, она обернулась и увидела, что ее сын сидит с закрытыми глазами в пост-климактерическом состоянии удовольствия, а его вялый член лежит на его ноге. На ляжке его брюк был пролит его “сок”, и его струйка-ниточка свисала из расщелинки головки. Затем она увидела, что большая часть его соков попала на ее ботинок.

Пока Грейс смотрела на это, у нее возникло невероятное желание снова прикоснуться к себе.

— Это было очень хорошо, - сказал он с улыбкой.

Грейс улыбнулась, несмотря на нарастающий стыд за то, что она позволила этому случиться. – Спрячь это, - сказала она, указывая на его вялый член, и ее взгляд задержался на нем чуть дольше, чем следовало.

— Ой, прости, - сказал Томас с покрасневшим лицом. После того, как он застегнул штаны, на его лице появилась самая милая улыбка. Он сказал: - Мама, мы можем сделать это снова?

Грейс вздохнула. Могут ли они? Должны ли? Она не была уверена. Она сказала: - Посмотрим. Но сейчас тебе нужно спуститься на пляж и помочь своему отцу.

Томас вскочил и начал уходить. Затем он остановился, быстро наклонился и поцеловал мать в губы. - Спасибо тебе, мама. Знаешь, за... ну, за все. Ты самая лучшая мать на этом острове.

Грейс почувствовала покалывание в своем интимном месте, но потом рассмеялась и спросила: - Только на острове?

— Это наш мир, значит для меня – во всем белом свете. - С этими словами он повернулся и пошел по тропинке к пляжу, оглядываясь на мать с улыбкой.

Грейс вздохнула и откинулась на руки, подняв лицо к яркому солнцу. Тропический ветерок обдувал ее все еще разгоряченное лицо, а волосы вихрились вокруг нее. Ее соски оставались твердыми под тонкой рубашкой. Не в силах остановиться, она поместила руку между ног и снова начала тереть свою киску. Когда она достигла кульминации на этот раз, как бы она ни боролась, все её мысли были о сыне.