Луч солнца разбудил Тину. Который час? А ведь телефон тоже остался в кармане куртки. Черт, надо хоть симку заблокировать. Хорошо, хоть паспорт лежал в футляре альта. Девушка огляделась. На стене над кроватью она увидела часы, которые показывали десятый час. Во, продрыхла-то!

В спальню доносилась музыка. Звучала гитара. Мелодия была незнакомая, в испанском или даже латиноамериканском стиле. Тине показалось, что в холле работает телевизор или радиоприемник. Но когда музыка кончилась, ее сменили пассажи и арпеджио, то есть, какие-то упражнения, — их вряд ли будут транслировать для слушателей.

Тина спустилась вниз. В холле была открыта дверь в помещение, закрытое вчера вечером. Тина заглянула туда. Это была небольшая студия: стены обиты тканью и походили на стеганые одеяла. Микрофоны на стойках, усилители, колонки, и пара синтезаторов составляли весь интерьер. Марк стоял посреди комнаты, спиной к двери, и играл на гитаре. Тина вошла достаточно тихо, но Марк все равно заметил ее и обернулся.

— Доброе утро. Как спалось?

— Нормально. Горошин в постели не было.

— Ну, замечательно.

— Вы хорошо играете.

— Спасибо. Собственно, это моя профессия.

— Вы рок-музыкант? Играете в ансамбле?

— Нет, я солист. Даю концерты, компакт-диски записываю.

— Понятно.

— Скажите, Тина, — Марк снова перешел на "вы". — А вы что играете?

— Классику в основном.

— Сами не сочиняете, не импровизируете?

— Немного, — смутилась Тина.

— Сыграйте что-нибудь. Возьмите свой альт.

Тина достала инструмент из футляра.

— Сейчас. Немного разомнусь. Дайте мне соль, пожалуйста.

— Соль на кухне, — пошутил Марк и щипнул струну на гитаре.

Тина подстроила альт, сыграла несколько гамм, а потом заиграла мелодию, которую сочинила еще на втором курсе. Марк внимательно слушал. Он сразу уловил тональность и начал аккомпанировать. Гитара вторила альту, иногда вступая с ним в спор басами, иногда соглашаясь нежными высокими звуками. Музыка звучала как разговор, как проявление чувств, как объяснение в любви. Тина смотрела на Марка, на его лицо, на руки, которые ласкали гитару, и ей казалось, что эти руки ласкают её. Звуки гитары касались ее души, а пальцы, бегающие по струнам, она ощущала физически на своем теле. Возбуждение ее нарастало, ей даже казалось, что вот-вот ее охватит оргазм. Тема мелодии кончилась, но ей хотелось играть еще и еще, и она продолжала, на ходу сочиняя новые вариации. Марк тут же подхватывал их, внося своё вИдение, своё интерпретирование...

Внезапно Марк заглушил струны ладонью и посмотрел за спину Тины. Тина тоже опустила альт. Сзади раздались хлопки.

— Браво! — произнес звонкий голос, принадлежащий не то женщине, не то подростку.

Тина обернулась. Сначала ей показалось, что в дверях стоит и хлопает в ладоши девушка. Существо было высокого роста и астеничного телосложения, с длинными волосами, забранными в хвост и в темных очках. Однако легкая сизость двухдневной небритости на щеках, немного резкие черты лица говорили о том, что это все же мужчина.

— Браво, — повторил незнакомец, перестав аплодировать. — У нас очаровательная гостья? И кто она?

Несмотря на вежливую форму, в последней фразе прозвучала некоторая колкость.

— Познакомьтесь, — Марк опустил гитару и прислонил ее к стене. — Это Тина, виртуозная альтистка, как ты успел заметить. А это Олег, мой друг и импресарио.

Олег театрально поклонился.

— Марк, есть новости. Одна плохая и две хороших.

— Начни с плохой.

— В «Гнезде глухаря» нам отказали.

— Жаль. А хорошие?

— Договорился о выступлениях в Пензе и Саратове.

— Тоже неплохо. Пойдемте завтракать!

За завтраком Марк с Олегом говорили о чем-то своём, а Тина раздумывала, долго ли она еще может пользоваться гостеприимством Марка. Она еще переживала за тот случай в ресторане. Вдруг Лёха, стукнувшись головой о раковину, на самом деле копыта откинул? Ведь ее могут разыскивать. Может, дома ее уже поджидает полиция? Конечно, если объявят в розыск, ее найдут где угодно. Но сейчас ею владел именно страх появиться дома. Погруженная в мысли, она даже не сразу услышала, как Марк обратился к ней:

— Тина, как у вас со временем?

— А вам уже надоело моё общество? — произнесла она, пожалуй, чересчур жеманно.

— Отнюдь. Я хотел уточнить, какие у вас планы на ближайшую неделю.

— Да, в общем, никаких.

В принципе, дела у нее были — два урока, в среду и пятницу. Да ну и шут с ними. Тина на самом деле боялась показаться дома.

— Хотите поехать с нами на гастроли? В Пензу и Саратов?

— Да! — ответила она, совсем не раздумывая. — Только... только у меня совсем нет денег. А из вещей — вот это платье, в котором я сейчас. И всё.

— Деньги не беда. Я же приглашаю вас не как балласт, мы с вами выступим дуэтом. Этот номер будет гвоздем программы. И вы, естественно, получите гонорар. А вещи... Мы хотим выехать в ночь, можем заехать к вам за вещами...

— Нет! — вскрикнула Тина. — Я не могу появляться дома.

— Почему?

— Я не могу этого сказать. Потом объясню.

— А какие вам нужны вещи?

— Ну... хотя бы халат, шлепанцы, смена белья, зубная щетка и... мне нужна верхняя одежда.

— Идите сюда.

Марк повел ее в спальню, где она ночевала, и раскрыл шифоньер. Там было много женских вещей, в том числе пальто и куртки

— От моей бывшей осталось. А белье и зубную щетку сейчас купим в гипермаркете. Нам туда все равно надо сгонять за жрачкой в дорогу.

Ближе к вечеру в минивэн были загружены вещи. Марк и Олег по очереди вели машину по темному ночному шоссе. Тина в основном дремала на заднем сиденье. Под утро рядом с ней устроился Марк. Тина привалилась к нему на плечо и сладко заснула.

В Пензе был забронирован номер в гостинице.

— Ничего, если мы поселимся втроем? — спросил Марк.

Тина с удовольствием поселилась бы вдвоем с Марком. Ей было бы приятно спать с ним в одной койке. Женообразный Олег не вызывал в ней сексуальных желаний. Марк — он большой, сильный, брутальный. Гитара в его руках стонет как женщина, и она, Тина, стонала бы в его руках как гитара. Олег? Нет, он как девочка. Ему мужик нужен, а не баба.

Секс с двумя мужчинами пока в голове Тины не укладывался. Но... как говорится, взялся за гуж... Если мужики потребуют, вряд ли она найдет силы им отказать. Но только, чтоб первым был Марк.

— Я буду первым, вы не против? — заявил Олег, как только они занесли вещи в номер.

Тина вздрогнула, но вскоре поняла, что речь идет о ванной.

— Иди! — Марк расчехлил гитару. — А мы пока прогоним наш дуэт.

Лишь в музыке Тина чувствовала свое лидерство, доминирующую роль. В этом дуэте она была главной. Она вела тему, она была независимой, гордой и вольной, а гитара вторила альту, подстраиваясь под него. Она как бы добивалась его. Она старалась заслужить его внимание, расположение, любовь, завладеть его чувствами... Альт же постоянно уходил дальше, он убегал, а гитара догоняла, и вот-вот она его настигнет. Сейчас, сейчас... еще минута! И, наконец, они вместе, они слились звуками. И... вот он. Последний аккорд. Оргазм!

Олег вышел из ванной, вытирая полотенцем мокрые волосы. Марк положил гитару на кровать и вопросительно посмотрел на Тину. Она кивнула.

— Идите, Марк. Я после вас.

Пока Марк мылся, Тина тупо смотрела в экран телевизора, который показывал какой-то сериал. Олег пялился на нее, что-то рассказывал, но Тина не слушала. В ней всё еще звучала гитара Марка. В её воображении она заглушала альт и стремилась к доминированию. И Тина соглашалась, она уступала гитаре. Наверное, в следующей композиции так и надо сделать, чтобы в конце они поменялись ролями.

Марк, облаченный в махровый халат, вышел из душа, теперь туда отправилась Тина. Она включила воду, разделась, расчесала волосы. И тут вспомнила, что не взяла свой шампунь. Девушка накинула халатик и, не выключая воду, выглянула в приоткрытую дверь, чтобы попросить кого-нибудь из мужчин подать ей флакон.

Марк лежал на кровати в распахнутом халате. Олег боком сидел рядом с ним, склонившись, делал ему минет. Его собственный член, тонкий и длинный, тоже был на свободе, Олег монотонно его подрачивал. Марк первый заметил открывшуюся дверь ванной и удивленное лицо Тины. Он отпихнул Олега и запахнул полы халата. Олег же, наоборот, расставил ноги, не прекращая дрочить, и подмигнул Тине. А Марк метнул в сторону оторопевшей девушки молнии из глаз.

— Да! Да! Мы голубые! И что?!

Тина закрыла дверь в ванную. Придется мыть голову шампунем, оставленным кем-то из мужчин. Перед поездкой она купила в гипермаркете и шампунь, и кое-какую косметику, и даже маникюрный набор. Но все это лежало в комнате, в сумке.

Увиденная сцена вызвала в ней противоречивые чувства — от испуга до возбуждения. К гомосексуализму у нее было двойственное отношение. С одной стороны, явление древнее и люди свободны в выборе сексуальной ориентации. С другой, она не понимала, как мужчина может любить мужчину. Это казалось ей противоестественным и чем-то таким... очень грубым. Иное дело любовь женщины к женщине, их чувства нежны и в большей степени основаны на ласке и паритетных отношениях, а не на подчинении. У геев же просто-напросто кто-то кого-то «имеет».

Тем не менее, от увиденной картины и от размышлений на сексуальные темы в ней нарастало возбуждение. Она даже не заметила, как начала мастурбировать.

Когда Тина вышла из ванной, Марк сидел в кресле с планшетом, не то играл, не то искал что-то в интернете. Олег, стоя у окна, сушил волосы феном. В контровом свете, когда не различались черты лица, он еще сильнее походил на девушку. В номере царило какое-то напряженное молчание, которое каждый из присутствующих не хотел или боялся нарушить.

Досушив волосы, Олег убрал фен и стал одеваться.

— Пойду, прогуляюсь. Потом зайду к директору концертного зала. А вы подтягивайтесь туда часам к четырем.

— Хорошо, — кивнул Марк.

Когда Олег ушел, Тина заняла его место у окна. Марк продолжал играть с планшетом.

— Вы сердитесь на меня? — Тина нарушила паузу. — Ну простите, я случайно выглянула из ванной, мне надо было взять шампунь.

— Я не сержусь, — Марк отложил планшетник. — Быть может, вас это будирует? Да, мы с Олегом любовники. Но... Вообще я не гей. У меня была женщина, я очень сильно ее любил. Беззаветно любил, всей душой. А она... Она меня не любила. Она только позволяла мне любить себя... э-э... то есть, любить её. Она говорила — любить это счастье, независимо от того, любят ли при этом тебя или нет. Возможно, она тоже кого-то любила. У нее было много мужчин помимо меня. Я ее ревновал, устраивал сцены, злился, ругался. Хотел даже порвать с ней, но не мог. Я любил ее так сильно, что прощал ей всё. Вы читали «Манон Леско» Прево?

— Да.

— Короче, мне было все равно, кто у нее и сколько их. Главное — что она со мной. Точнее, я с ней. Но в один прекрасный день она не пришла. Просто не пришла и всё. Я сходил с ума, беспокоясь за нее. Я пережил страшные несколько дней. Телефон ее не отзывался, на сообщения она не отвечала, на емэйлы — тоже. Наконец, от нее пришла эсэмэска. «Я должна уйти. Прости, если сможешь. Не ищи меня, если будет надо, я сама тебя найду».

Страшнее удара я не мог ожидать. Я запил. Играл в каком-то кабаке. Мне надо было забыться. Встретить кого-нибудь, быть может, полюбить. Но я не мог. Не мог смотреть на женщин. Я видел только ее, других невольно сравнивал с ней...

Марк раскрыл свой дорожный чемодан и достал оттуда фляжку с коньяком.

— Компанию составите? — предложил он Тине.

— Не бросать же человека в беде.

— Хлебните первая, потом я.

Сделав глоток, Тина отдала фляжку Марку. Тот сел в кресло и припал к горлышку.

— Вы не волнуйтесь, свою норму я знаю. На выступление это никак не повлияет.

— Я понимаю.

Тина стояла напротив него, опершись задом на столешницу. Марк продолжал свой рассказ.

— Поначалу я принял Олега за девушку. По пьяни. Мы разговаривали о музыке, он похвалил мое исполнение. Он коммерсант. Предложил мне реализовать мои диски. Обещал договориться о концертах. Разговор кончился традиционным «поедем ко мне». Только дома я узнал, что он — не женщина. Сначала я был обескуражен. Потом подумал: какая разница! Ну нет у него вагины. Зато мужику проще понять мужика...

Марк открутил пробку фляги, чтоб сделать еще глоток, но Тина забрала у него коньяк и дала в руки гитару.

— Сыграй что-нибудь, — она первый раз обратилась к Марку на ты.

Музыка звучала печально и нежно. Тина сама даже не заметила, как в руках у нее оказались альт и смычок. Они играли самозабвенно, каждый о своем, но при этом ладно и гармонично. Внезапно гитара умолкла.

— Ты что?

Тина опустила альт и только сейчас увидела, что поясок халата на ней развязался, а под ним она была полностью обнаженной.

— Я два года не видел этой красоты...

Марк отложил гитару и привлек Тину к себе. Его язык был нежным и теплым. Он облизывал половые губы, проникал в складки, щекотал клитор. Не первый раз Тина ощущала такие ласки, не один язык уже исследовал ее грот любви, но Марк... Он делал это изысканно и утонченно, робко и властно, нежно и грубо одновременно. Тина закрыла глаза и полностью отдалась ощущениям. Когда низ живота уже напрягся, готовый взорваться вулканом оргазма, они оба услышали голос Олега, саркастически колкий.

— Не помешал? Вы так мило проводите время...