Последние капли дождя опали наземь. На небе светил оттенок лунного света за черными плывущими облаками. Под покровом ночи — бамбуковая деревня осветилась множествами фонарей.

Глеб облокотился на стену.

«Все это время мама занималась этим со старшим братом?!» — он уже трижды повторил этот вопрос, держась за голову.

Сегодня он в первый раз увидел как люди занимаются сексом. Бугор между ног не давал ему покоя. Непонятные чувства ревности, возбуждения, страха, шока — всё слились воедино. Он уже составил мнение, что родная мать трахалась со старшим братом, пока он был вечно занят на тренировках.

Все свое время Глеб тратил на занятия. У него никогда не было девушки. Он даже не знал о сексе, лишь краем уха слышал истории друзей. Единственное что он понимал — это то, что член должен входить внутрь влагалища. Секс для него был исключительно для зачатия детей.

Глеб никогда не предавал этому значения. Его интерес был сосредоточен на тренировках, хотя он очень не любил тренироваться. Все из-за его посредственного таланта. Пока он делал десять действий — другие ученики делали всего одно. Ему приходилось напрягаться и все время пересиливать себя, он хотел как можно быстрее перестать быть бременем для семьи.

Где-то глубоко внутри — он мечтал обеспечивать мать со старшим братом.

Но сейчас, притронувшись к члену... у него внутри проснулась сильная ревность к матери. Он покраснел от возбуждения и в разуме всплыла трахающая мать, которая лежит под ним.

«О чем я только думаю!» — качнул Глеб головой.

Немного подумав, он сглотнул слюну и посмотрел вниз:

«Приятно ли это?..»

В эту же минуту Марк возвращался на свое место. Он оделся и прибрался за собой. Его разум успокоился, словно он сбросил всю тяжесть этого месяца. Дрова в печи продолжали трещать внутри бамбукового дома, но его заглушил звук ступки и песта.

Марк принялся молотить семена женьшеня.

«Мои навыки определенно выросли за этот месяц. Я заработал всего 10 серебряных на зельях, из которых 7 отдано матери, 2 на ингредиенты. Еще немного и я смогу купить книгу наследств достопочтенных магов.»

Марк был слишком хладнокровен. Его интересовали только его цели. Он готов пойти на все ради них. Те, кто перейдут ему дорогу — глубоко пожалеют об этом. Даже эмоции и животные потребности для него враги. Но так как он понимает, что он человек — он справляется с ними по-человечески. Его совсем не заботила мать. Она для него была лишь снятием стресса.

В день его первого пробуждения, выяснилось что он не обладает талантом высокого уровня. Его талант был самым низким. Энергия еле поступала в его тело. Он даже не мог культивировать, чтобы был хотя бы шанс когда-нибудь выйти на следующий уровень.

Но он не сдался. В ту секунду, когда другие бы опустили руки — он продолжал верить в себя. Глубоко под землей, Марк запрятал однажды карту наследия почтенного мага, которую он нашел у отца. Он уже наизусть ее помнил, рисуя ее в памяти. Все свои лишние деньги он тратил на информацию об этом наследии, он уже был близок к разгадке.

Дверца дома отворилась. Глеб зашел подавленный, опустив голову. Весь мокрый и грязный — он принялся снимать все с себя. Марк не посмотрел на него, даже не обратил внимания. Глеб окинул взглядом спящую под одеялом мать, и смущенно вернул взгляд в пол. Он поставил мокрую одежду возле печи и оделся в повседневку. Он нервничал и дрожал.

— Я-я... — задрожал его голос, — лягу сегодня пораньше.

Но ответа не последовало.

В воздухе витал запах пройденного дождя. Птицы запели песнь на ветвях сакуры. Капли на верхушки бамбука спадали медленно вниз, как деревня постепенно просыпалась с приходом солнца.

Лидия радостно потянулась, чувствуя себя отдохнувшей. Она удивилась своему необычному легкому состоянию. Силы приливали с раннего утра, а тело ощущалось таким расслабленным и удовлетворенным... Она вылезла из под одеяла и попыталась встать. Но ноги ее не слушали. «Что?» — сказала она про себя. Между ног появилась боль. Она вспомнила что такое уже бывало с ней после приема слабительного, но отнесла это к побочным эффектам. Ноги не слушались ее, она еле встала и прихрамывая пошла к колодцу, который находился рядом с их домом.

Вдалеке послышался громкий смех мужчин, который зазвучал в унисон. Это шли местные охотники, которые направлялись в самую гущу леса ранним утром. Мускулистая здоровая фигура отличала их от обычных людей. На их теле было множество шрамов от когтей хищников. Проходя мимо, один из них заметил Лидию, которая забросила ведро в колодец. Он рванул вперед. Его бесшумный бег говорил о многолетнем опыте. Не успело пройти и минуты, как он оказался сзади Лидии, которая стояла раком, возясь с веревкой колодца.

Раздался мощный шлепок по ее упругим ягодицам.

— Ах! — простонала она, испугавшись.

— Ха-ха-ха, — разразилась смехом вся толпа.

Келвин схватил Лидию, которая от испуга чуть не провалилась в колодец и прижал ее как можно ближе к себе. Он потянул ее к себе, пока членом не почувствовал пышную попку Лидии.

— Осторожнее, Лидия, — сказал он низким голосом. — Так и убиться можешь.

— Сколько раз я тебя предупреждала! — пришла в себя Лидия и не на шутку разозлилась, она принялась бить по его железному телу, вертя попой туда-сюда.

Он отпустил ее, не смотря на то, что Лидины удары были для него укусами комара.

— Еще раз, — пригрозила она ему, — ты так сделаешь!

Келвин рассмеялся ей в лицо.

— Ха-ха-ха-ха, — посмотрите на ее грозное лицо.

— Ха-ха-ха, — напарники поддержали его смехом.

Лидия развернулась и пошла в другой колодец, который находился в соседнем районе.

Охотники от души посмеялись и пошли дальше. Дремучий лес славился жирными кабанами и оленями. Но в отличии от оленей — кабаны имеют привычку нападать на человека, что играло на руку. Длинный высококачественный лук находился за спинами охотников.

— А вдруг она что-то сделает? — раздался голос пятого охотника, идя между деревьями леса.

— Да что она может? — ответил ему Келвин, — после потери мужа, она лишилась всего.

— Никчемная семейка никому неинтересна, даже если подаст заявление, она всего лишь пыль для деревни — пытался объяснять он всей толпе.

Келвин шел по дороге и продолжал, жестикулируя руками.

— В этом мире почитается только сила и авторитет, — он сжал свой бицепс, показывая всем. — Вот она, мощь!

Осенний лес был необычайно красив. Мириады деревьев с пожелтевшими листьями качались на легком ветру. Капли текли по ним вниз, заставляя их опуститься.

— А за что казнили ее мужа, кто-нибудь знает? — перебил его второй охотник.

— Ты только проснулся? — высказали ему двое одновременно.

— Говорят, он нашел наследие демонического пути!

— Да ты что?!

— Но так как он был всего лишь простым человеком — он не смог воспользоваться им.

— По слухам, этот бедолага ходил часто за пределы деревни, пока не навлек на себя подозрения.

— А дальше что? — удивленно спросил охотник.

Остальные уже сотню раз слышали и рассказывали эту историю, но были не против послушать еще. Они были рады чужому горю.

— Что-что? — поймали его. — Обобрали до ниточек, что там было в наследии, молчат.

— Ну а семью его помиловали, так как посчитали что они непричастны, но и им досталось.

— Да, я слышал у него двое сыновей было, — раздался голос второго охотника, — и похоже у младшего даже есть шансы стать магом.

— Ха-ха-ха, не смеши. — Я знаю всех в округе, — ворвался в разговор Келвин, — и у любого спроси, что ее младшенький, это перерождение ленивца. — В лучшем случае добьется второго уровня лет так через двести.

— А что старший?

— О старшем можно даже и не говорить.

Множество опавших оранжево-желтых листьев лежало под ногами. Охотники уже были настороже, поглядывая в разные стороны. Ветки хрустели под ногами.

— Кстати на счет мужа, — сказал тихим голосом один из них. — Наверняка секса поди хочет, надо бы помочь ей, а то зарастет там всё.

— Та-а-а, — протянул Келвин высоким голосом, — даже не пытайся, эта стерва сейчас занята работой, да и фригидная какая-то, — но жопа конечно у нее ух.

Келвин развел руки, показывая ширину ягодиц Лидии.

Потом подумал и выдал:

— Если конечно не изнасиловать её... — от этих слов вдруг все замолчали.

Келвин расхохотался, и другие следом за ним.