МАКС

Сидеть в ньюйоркском аэропорту - не самый приятный способ провести вечер, подумал Макс Трондер, наблюдая за процессом посадки на то, что, как он надеялся, будет его рейсом домой в Шарлотт. Макс вместе с двумя своими сёстрами владел небольшой фармацевтической компанией, созданной их отцом несколькими десятилетиями ранее. Отец разработал серию ценных, но редко используемых препаратов, которые сделали компанию прибыльной, но никогда не давали больших возможностей для роста. Родители скончались, и Макс провёл последние несколько дней в Нью-Йорке, ведя переговоры о продаже компании крупному фармацевтическому концерну. Макс со своей командой юристов и брокеров сегодня заключил сделку, и предоставил юристам завершить оформление.

Макс надеялся, что доберётся домой сегодня вечером, но это выглядело сомнительно. Последний рейс дня в Шарлотт был полностью забронирован, и он был третьим в списке ожидания. Он не позвонил своей жене Камилле, потому что не знал, что ей сказать. Он сидел в баре, откуда мог наблюдать за воротами, и пил свой второй джин с тоником, думая о сделке и деньгах, которые он и его сестры разделят. Что-то более 10 миллионов долларов для него, плюс хорошо компенсированный переходный период с big pharma, означали новый образ жизни для него и Камиллы. Их девочки-близнецы уже выбрались из гнезда или, по крайней мере, были в пути. Обе учились в колледже, на младших курсах в Дьюке, где плата за обучение съедала его заживо. Но всё это изменится, когда сделка с фармацевтической компанией будет закрыта.

Тем временем процесс посадки заканчивался, и агенты у выхода на посадку подгоняли последних пассажиров к трапу самолета. А потом произошло небольшое чудо: табличка с посадкой изменилась, и Макс увидел, что его имя появилось в списке ожидания. Он бросил деньги на стойку, помахал бармену, который показал ему поднятый большой палец, схватил свой портфель и дорожную сумку и побежал к выходу. Агент у выхода на посадку вручил ему посадочный талон и быстро объяснил ему и двум другим пассажирам, что группа из четырёх человек, прошедшая дистанционную регистрацию, не явилась, поэтому они получили места. Макс побежал по трапу самолета со своими новыми приятелями и, подойдя к выходу на посадку, понял, что получил место в первом классе. Хороший знак, подумал он: попал на рейс, сижу в первом классе, домой на день раньше. Возможно, это означает, что фармацевтическая сделка действительно будет закрыта. Дверь на посадку закрылась, когда он сел, и стюардесса спросила, не хочет ли он чего-нибудь выпить, когда они выруливали на взлетно-посадочную полосу. Он почувствовал, что заработал еще одну выпивку, поэтому выпил еще G &T, а затем заснул, мечтая о будущем для него и Камиллы с достаточным количеством денег, чтобы всегда летать первым классом.

Толчок при приземлении разбудил его. В конце концов он добрался до стоянки такси, чтобы взять такси домой. Он отвёз свой пикап в аэропорт несколькими днями ранее, но теперь он был измотан, немного пьян, и было действительно поздно, слишком поздно звонить Камилле, чтобы она приехала за ним. Они жили в нескольких милях от Шарлотты, так что поездка на такси была достаточно долгой, чтобы он снова заснул. Водителю пришлось разбудить его, когда они приехали. Макс расплатился с ним, добавил щедрые чаевые и немного вяло вышел из такси. Это был долгий, напряжённый день и вечер; он уже подумывал о том, чтобы уютно устроиться в постели с Камиллой, когда такси отъехало, и он повернулся к дому.

То, что он увидел, остановило его и полностью разбудило. Золотистый "мерседес" был припаркован на подъездной дорожке перед его частью гаража. Машина показалась очень модным "Мерседесом", но тогда все "Мерседесы" казались ему модными. В доме было темно; к тому времени перевалило за полночь, и Макс просто стоял там несколько минут. Он разговаривал с Камиллой из офиса своего адвоката около полудня, и она ничего не сказала о ночных посетителях. Он пытался не думать о немыслимом, пытался создать счастливый сценарий, который позволил бы ему прижаться к теплой, сонной Камилле всего через несколько минут. Однако его разум работал не таким образом, поэтому он медленно подошёл к двери в проходе между гаражом и домом. Он отпер её, вошёл в тихий дом и ещё медленнее прошёл через кухню и поднялся по лестнице в их с Камиллой спальню.

Дверь спальни была открыта, очевидно, не ожидая посетителей, и Макс вошёл внутрь. И тут он закрылся; другого способа выразить это не было. Его мозг перестал работать, он перестал дышать, даже его сердце, казалось, перестало биться. Он видел то, что считал немыслимым. Камилла спала, обнажённая, раскинувшись на своей стороне кровати, одной рукой обхватив мужчину, тоже спящего, даже слегка улыбающегося во сне.

Макс стоял там, как ему казалось, целую вечность. Но в конце концов его мозг снова начал работать. Он снова посмотрел на руку Камиллы, лежащую поперёк мужчины, её рука покоилась на его вялом члене; неудивительно, что засранец улыбался во сне. И они оба храпели. Это разбило сердце Макса. До сегодняшнего вечера ему нравилось слушать храп Камиллы. Она тихо храпела, почти мурлыча, подумал Макс. Он думал, что её храп означал, что она чувствовала себя в абсолютной безопасности, глубоко погрузившись в спокойный сон, который пришёл от того, что она делила постель и жизнь с Максом. Он часто засыпал с этим мягким мурлыкающим звуком в ушах. Но это всё. Он никогда больше не услышит этого храпа, никогда больше не заснёт рядом с ней.

Даже с разбитым сердцем Макс снова начал думать. Он увидел одежду мужчины, аккуратно сложенную, лежащую на стуле, на котором Макс сидел сотни раз. Тлеющая ярость начинала разгораться внутри Макса. Он поднял брюки и вытащил бумажник и ключи от машины, затем остановился, чтобы ещё немного подумать. Он мог бы достать теннисную ракетку из шкафа в спальне и использовать её, чтобы избить человека, в дальнейшем именуемого Мудаком, решил он. Он также мог бы побить Камиллу. Оба эти действия, хотя и принесут удовлетворение в краткосрочной перспективе, могут вызвать большие проблемы у Макса в долгосрочной перспективе. У него начала формироваться ещё одна идея; он достал свой мобильный телефон, чтобы сделать несколько компрометирующих снимков, по мере того как идея прорастала и расширялась.

Макс закончил фотографировать, а затем собрал всю одежду и обувь Мудака. Мудак был большим парнем. Макс был ростом пять футов десять дюймов, весил около 160 фунтов. Мудак выглядел по меньшей мере на четыре или пять дюймов выше и, возможно, на 50 фунтов тяжелее. Теннисная ракетка, возможно, не была хорошей идеей даже в краткосрочной перспективе. Взяв одежду и обувь в руки, Макс бросил последний взгляд на свою жену, свою любящую, горячо любимую жену, мать его драгоценных дочерей, и ожесточил своё сердце против той любви, которая питала его более 20 лет. Он вышел из спальни, всё ещё без слёз, и направился обратно вниз по лестнице наружу.

Брелок подал звуковой сигнал, и двери "Мерседеса" открылись. Макс положил свой портфель и дорожную сумку внутрь и скользнул на водительское сиденье. Он никогда не был поклонником модных автомобилей, но, сев в "Бенц", понял, что ему это нравится. Он разобрался с управлением, включил передачу и поехал.

Примерно через милю Макс притормозил и взглянул на бумажник Мудака. Обычные вещи: немного денег, визитные карточки, которые идентифицировали Мудака как Франклина Томпсона, старшего менеджера по продажам в местном дилерском центре Mercedes, водительские права, в которых был указан адрес в Шарлотте. Если у Засранца была там семья, Макс подумал, что он мог бы доставить какие-нибудь реальные неприятности, конечно, для Засранца и, возможно, для Камиллы тоже. Но в данный момент Макс был измотан и направился в ближайший мотель, чтобы выспаться.

КАМИЛЛА

Камилла Трондер была очень осторожным человеком. Она знала, что не так умна, как её муж Макс, но благодаря осторожности её роман с Франклином Томпсоном продолжался почти пять месяцев, и Макс ничего не заподозрил. Макс ещё был в Нью-Йорке, думала она, лёжа в постели на следующее утро с Франклином. В постели он был хорош, может, и не так хорош, как Макс, но вне постели никак не мог соперничать с мужем. Слишком похож на продавца автомобилей, подумала она, придя к выводу, что пришло время покончить с этим романом. Ей действительно нравились размеры такого мужчины, как Франклин, похожего на футболистов, с которыми она встречалась в колледже. Большие и тяжёлые, они прижимали её к кровати, и ей нравилось это чувство беспомощности, когда они трахали её. Но Франклин становился слишком собственническим. Он хотел провести с ней ночь, и она позволила это, но это будет последний раз, когда она делала это. Она планировала провести остаток своей жизни с Максом, и иметь незнакомого мужчину в их супружеской постели, даже если Макс никогда об этом не узнает, всё равно было слишком неуважительно. Она повернулась к Франклину, чтобы.....

БРАТТТ, БРАТТТ, тут сработала сигнализация. Семь утра, время для последнего, быстрого пробуждающего траха, на этот раз с Камиллой сверху, а затем они оба в душ и на работу. Она позвонит Франклину сегодня позже и мягко, но строго скажет ему, что их роман окончен. Трах был быстрым; он кончил, и у неё был хороший, но не очень сильный оргазм. Затем она слезла и направилась в душ. Вернувшись в спальню, она одевалась, когда Франклин вернулся из душа с полотенцем вокруг талии. Он постоял мгновение, а затем спросил:

— Камилла, куда ты перенесла мою одежду?

— Что? Я никуда ничего не переносила. Куда ты всё дел вечером?

— Я сложил прямо здесь, на этом стуле. Но одежды нет.

— Ты взял с собой в комнату для гостей? Она должна быть где-то здесь.

— Эээ, я... - пробормотал он, направляясь обратно по коридору в комнату для гостей, а затем сразу же вернулся. - Нет, ничего там нет, ничего здесь нет....

Его голос затих, когда он попытался осмыслить исчезновение своей одежды.

— Может быть, ты оставил всё внизу, когда мы пришли вечером? - спросила Камилла немного нетерпеливо, думая о том, что они оба слишком много выпили накануне.

— Нет, я уверен, что не оставлял, но, думаю, я пойду посмотрю, - ответил Франклин, направляясь к выходу из спальни.

Он быстро вернулся, взбежав по лестнице.

— Камилла, Камилла, моей машины нет, моей одежды внизу нет. Кто-то был здесь ночью, забрал мою одежду и украл мою машину. Аааа, чёрт возьми, что происходит?

— Что, что?

Камилла попыталась осмыслить то, что говорил Франклин. Как могли пропасть его одежда и машина? Они вдвоём пробыли в доме всю ночь. Мог ли кто-то проникнуть внутрь? Внезапно Камилла рухнула на кровать.

Настала очередь Франклина спросить: - Что, что?

Камилла попыталась сформулировать ответ, но ей было трудно дышать, не говоря уже о том, чтобы говорить

— Франклин, что, если это был Макс? - наконец сказала она. - Что, если он вернулся домой из Нью-Йорка, пока мы спали. Что, если он забрал твои вещи и твою машину?

— О чёрт, - сказал Франклин, рухнув на кровать рядом с Камиллой. - Тебе нужно выяснить, где он находится. Возможно, это был он, но если он ещё в Нью-Йорке, это означает, что сюда вломился какой-то грабитель. А это значит, что нам нужно вызвать полицию. Я должен вернуть свои вещи и свою машину. Ах, чёрт, эта машина. Если мы вызовем полицию, они захотят знать, кому она принадлежит, и она оформлена на имя моей жены. По какой-то чёртовой налоговой причине я...

Его голос затих, когда он представил себе будущее, которое может варьироваться от просто плохого до абсолютно катастрофического.

— Я позвоню в его офис. Его секретарша приходит очень рано, и она должна знать, где он.

Камилла достала свой телефон и набрала номер офиса Макса. Даже несмотря на то, что ещё не было восемь часов, секретарша Макса ответила сразу.

— Офис Макса Трондера, могу я вам помочь?

— Привет, Шейла, это Камилла, эээ, я знаю, что ещё очень рано, и эээ, я не уверена, где Макс. Он не звонил прошлой ночью, так что, э-э-э, ты что-нибудь слышала от него?

— Камилла, ещё рано, и я знаю, что команда в Нью-Йорке вчера работала допоздна. Они, вероятно, сегодня поздно начнут. Я разговаривала с Максом вчера около шести, как раз перед тем, как пойти домой. Он сказал, что они добиваются хорошего прогресса и, возможно, сегодня заключат сделку.

— Это приятно слышать. Значит, он ещё в Нью-Йорке, верно?

— Да, я уверена, что это так, и я ожидаю вестей от него, как только они все вернутся в офис адвоката. Ты хочешь, чтобы я попросила его позвонить тебе?

— Да, пожалуйста, но только если у него будет время. Я знаю, насколько важна эта сделка.

— Хорошо, сделаю. Пока.

Они повесили трубки, и Камилла повернулась к Франклину.

— Макс ещё в Нью-Йорке, поэтому нам, наверное, нужно позвонить в 911 и сообщить о взломе и угоне машины.

— Камилла, что мы им скажем? Что у твоего любовника украли одежду из вашей спальни, а его машину - с вашей подъездной дорожки? Я имею в виду, какого хрена, мы здесь действительно облажались.

— Ладно, ладно, я поняла. Давай подумаем. Как насчет того, что я отвезу тебя домой и оставлю там? Ты одеваешься и сообщаешь о кражах так, как будто они произошли там. Уххх, пока твоя жена отвозила детей в школу. И, э-э-э, может быть, ты не сообщаешь об украденной одежде. Это может быть труднее объяснить, чем угнанную машину.

— Да, за исключением того, что вчера я сказал своей жене, что еду в Атланту на встречу по поводу нового Mercedes S класса, и я не вернусь домой до полудня.

— Хорошо, но мы можем подождать, может быть, до полудня, когда ты всё равно вернёшься. Ты заехал домой, оставил ключи в машине, так как это была короткая остановка перед поездкой в автосалон, и твою машину угнали, пока ты был у себя дома.

— Ты знаешь, я думаю, это могло бы сработать, и я мог бы сказать, что оставил свой бумажник в машине, и его украли тоже. И мы можем поболтаться здесь несколько часов, может быть, в конечном итоге нам понадобится ещё один душ, может быть, вместе.

— Франклин, э-э-э, хорошо, да, э-э-э, мне нужно позвонить на работу, чтобы взять больничный.

Камилла работала помощником юриста в небольшой юридической фирме. Работа была в порядке, хотя и немного скучновата. Она вышла в коридор, чтобы позвонить, и вернулась в спальню, чтобы найти Франклина снова в постели, поглаживающего член, который, как она должна была признать, был приятно эрегирован. У неё было искушение, но, подумав о Максе и о своём недавнем решении прекратить роман, она решила сказать "нет".

— Франклин, - сказала она, не делая ни малейшего движения, чтобы снять с себя одежду, - я думаю, пришло время покончить с этим. У нас была хорошая пробежка, но ты знаешь, что прошлой ночью это мог быть Макс. Нам повезло, что на самом деле это был плохой парень. Давай найдём тебе какую-нибудь одежду и, может быть, сходим позавтракаем в какое-нибудь местечко, где можно поесть.

Франклин посмотрел на неё, задумался о том, чтобы попытаться переубедить, но в конце концов понял, что она была права. Им везло, но не надо перегибать палку.

Да, и он с внутренней улыбкой вспомнил, что в автосалон нередко приходила ещё одна привлекательная мама средних лет.

— Хорошо, я согласен, это была хорошая пробежка. Итак: как насчёт какой-нибудь одежды?

Это оказалось не так-то просто. Франклин был на 50 фунтов тяжелее и на четыре дюйма выше Макса. Камилла наконец нашла пару рваных старых спортивных штанов, которые вроде как подошли Франклину, после того как сделала несколько V-образных вырезов на талии. Затем она связала несколько шнурков вокруг его талии, чтобы поддерживать спортивные штаны. Она также нашла толстовку, которая стала розовой, когда её неаккуратно постирали в стиральной машине. Она обрезала рукава и прорезала ещё немного в проймах, и Франклин получил свой наряд. Она хотела сделать замечание по поводу одежды клоуна, но просто слегка улыбнулась, когда увидела его лицо. Они решили посмотреть телевизор до тех пор, пока не придёт время идти к Франклину домой.

МАКС

Ранее тем утром, примерно в то время, когда Франклин обнаружил пропажу своей одежды и машины, Макс заехал на подъездную дорожку по адресу, указанному в водительских правах Франклина. Там хороший дом, маленький велосипед, прислоненный к стене гаража. Макс немного посидел в машине, размышляя, удивляясь, но по-прежнему без слёз. Его ночь в мотеле прошла быстро, и он вышел на пробежку только на рассвете. Он был удивлён, что ему не стало хуже, возможно, он ещё был в шоке. Он подошёл к входной двери, вынимая бумажник Франклина с водительскими правами, позвонил в колокольчик, и молодая женщина, выглядевшая так лет на двадцать, привлекательная, но немного измотанная, открыла дверь. На Максе был костюм, который он купил накануне в Нью-Йорке, белая рубашка, теперь выглядевшая помятой, без галстука. Он выглядел не лучшим образом, но он надеялся, что не выглядел угрожающим. Он поднял водительские права Франклина, чтобы женщина могла их увидеть, и указал на золотой "Мерседес". Прежде чем он успел что-либо сказать, женщина захлопнула дверь у него перед носом, но затем снова открыла её через несколько секунд, держа в руке свой мобильный телефон.

— У меня на телефоне 911, я готова нажать "Отправить", если вы не скажете мне, что с моим мужем все в порядке.

— Мэм, у меня в телефоне есть фотография вашего мужа и моей жены ночью в постели, голых и крепко спящих. Честно говоря, я не думаю, что с вашим мужем всё в порядке, да и с моей женой тоже. Если вы хотите позвонить в 911, звоните, а я просто подожду в машине.

Мгновение они смотрели друг на друга, пока её лицо не вытянулось, и она не открыла дверь, чтобы впустить его. Она начала что-то говорить, когда они оба услышали "Мамочка" из кухни.

— Подождите здесь, я сейчас вернусь.

Она отвернулась, возвращаясь на кухню, как предположил Макс. Он слышал голоса, её и, по крайней мере, один детский. Она вернулась, протягивая ему чашку кофе.

— Я надеюсь, вы пьёте чёрный кофе. Я должна собрать детей в школу, а потом отвезти их. Боюсь, сейчас я доверяю вам больше, чем мужу. Вы можете остаться здесь, пока я не вернусь, а потом мы поговорим. Хорошо?

— Хорошо, - ответил Макс. - Боюсь, мы в одной лодке

Он сел в гостиной, и вскоре появилась женщина с двумя детьми. Она представила его как папиного друга и вышла с ними за дверь. Макс просто сидел там, пил не очень хороший кофе, думал о том, чтобы позвонить в свой офис, но в конце концов просто сидел там.

Когда женщина вернулась, она молча взбежала по лестнице в гостиную. Через несколько минут она спустилась обратно, выглядя лучше с причёсанными волосами и немного подкрашенными губами. Она протянула Максу руку. Когда они пожали друг другу руки, она представилась.

— Извините за недавнюю суматоху. Я Молли Томпсон, в настоящее время замужем за Франклином Томпсоном, который в настоящее время связан с женщиной, на которой вы в настоящее время женаты.

Макс не мог не рассмеяться над её оборотом речи, и смеяться было приятно.

— Вы абсолютно правы насчёт всех "текущих событий в настоящее время". Меня зовут Макс Трондер, а мою жену в настоящее время зовут Камилла Трондер.

Затем он объяснил, что произошло прошлой ночью, и увидел, как у Молли потекли слёзы.

— Я с Камиллой разведусь, и я уверен, что фотографии помогут мне получить достойное урегулирование. Я могу отправить их на ваш телефон, если вы считаете, что они могут вам понадобиться.

— Да, я думаю, они у меня должны быть, - ответила Молли, мёртвыми глазами глядя на Макса.

Он потянулся за своим телефоном, но остановился, когда она сказала:

— Подождите, не отправляйте их мне. Если я увижу их, то никогда не выкину эти картины из головы. Вы оставите их себе, и если они мне понадобятся, я могу вам позвонить. Верно?

— Конечно, - сказал Макс, но затем добавил: - Возможно, я недолго пробуду на своей нынешней работе, и я определённо больше не буду в своём нынешнем доме. Я Вам дам координаты моего адвоката. Вы всегда можете связаться с ним, если вам понадобится фотография или какая-либо помощь в ситуации развода.

— Хорошо, спасибо, - сказала Молли. - Но что нам делать прямо сейчас? Вы возвращаете машину? Вы собираетесь дождаться Франклина и попытаться избить его? Вы видели его, он довольно крупный парень, даже несмотря на то, что он немного растолстел. Вчера он должен был быть в Атланте на какой-то автомобильной встрече и остаться там на ночь. Он должен быть дома сегодня днём.

— Знаете, мне вроде как нравится эта машина, и я никогда раньше не водил "Мерседес". Я думаю, что сохраню его до тех пор, пока кто-нибудь не заставит меня вернуть его. Ваш муж, и я должен сказать, что моё имя для него «Мудак», возможно, имел....

Молли расхохоталась, а затем Макс присоединился, им обоим нужно было любая разрядка, которую можно найти.

— Вообще-то, машина оформлена на моё имя, - сказала Молли. - По какой-то налоговой причине, я думаю, больше амортизации, Франклин, или я должна сказать Мудак, записал её на моё имя, так как я езжу больше, чем он. И, - она сделала паузу в раздумье, затем продолжила, - Знаете, поскольку эта машина принадлежит мне, я могу выписать вам разрешение на вождение, и копы могут позвонить мне, чтобы подтвердить, если вас остановят.

Максу понравилась эта идея, но он не ответил, так как Молли, очевидно, ещё разрабатывала план.

— И ещё одно, - сказала она, - в последнее время в нашем районе было много взломов. У вас есть ключи и одежда Франклина. Если ключ, который мы прячем на заднем дворе, исчезнет, когда он доберется сюда, он может попытаться проникнуть внутрь. И если нашу систему безопасности перевести в режим мгновенного оповещения, он привлечёт интересное внимание со стороны полиции.

— Молли, мне кажется, я снова влюбляюсь. Ты великолепна.

— Ладно, ладно, успокойся. Франклин может просто подождать с возвращением, пока мы с детьми не вернемся из школы сегодня днём. Но я могу забрать их и ненадолго сходить в парк. Дадим ему больше времени, чтобы попасть в ещё большие неприятности.

— Что бы ни случилось, пожалуйста, дай мне знать, особенно если у него действительно возникнут проблемы с полицией. И позвони мне, когда тебе понадобится вернуть машину. Я не хочу, чтобы у тебя были какие-нибудь неприятности.

— Будет сделано. Теперь тебе нужно убираться отсюда, и мне тоже.

Макс уехал на красивом золотом "Мерседесе", гадая, сколько будет стоить такой же, только лучшего цвета. Молли дала ему бланк разрешения, и он предположил, что она достанет спрятанный ключ, включит сигнализацию и уйдёт до конца дня.

КАМИЛЛА И ФРАНКЛИН

Камилла и Франклин действительно подъехали к дому Франклина около полудня. Камилла высадила его и быстро умчалась, как будто пыталась избежать дальнейшего заражения. Франклин подошёл к своей входной двери, надеясь, что она может быть не заперта, потому что Молли была дома, и в то же время боясь, что она может быть там. Конечно, она была заперта, и он поспешил вокруг дома к камню на заднем дворе, где у них хранился запасной ключ. Но камень исчез.

— О чёрт, - пробормотал он, глядя на заднюю часть своего дома, раздумывая, стоит ли ему вломиться внутрь. Он попробовал открыть заднюю дверь, но она тоже была заперта, поэтому он решил, что у него действительно нет выбора, кроме как прорваться внутрь. Он посмотрел на окна вдоль задней стены, прикидывая, какое из них лучше разбить. Он остановился на окне в семейную комнату. Окно было самым большим в задней части, и разбив его, он получит больше места, чтобы проникнуть в дом. Он отломил ветку от дерева, которое собирался обрезать, и изучил окно. Поскольку он был босиком, ему нужен был способ пробраться через обломки оконного стекла, которое он мог разбить. Он вытащил два стула с задней веранды и поставил их рядом с окном. Он думал, что сможет перелезть через стулья, чтобы избежать столкновения со стеклом, а потом просто быть осторожным, когда войдёт в гостиную. Несколько глубоких вдохов, и он был готов идти.

Франклин запустил веткой в окно семейной комнаты, и оно разбилось с приятным треском, за которым немедленно последовал, к несчастью для Франклина, воющий звук сирены домашней системы оповещения. К ещё большему сожалению, полицейская машина просто случайно проезжала по его улице, так как Молли тем утром позвонила в местный полицейский участок, чтобы пожаловаться на возможные взломы в их районе.

— Чёрт, чёрт, чёрт, - бормотал Франклин, пытаясь быстро перелезть через стулья, чтобы попасть в дом и отключить чёртову систему безопасности. Но недостаточно быстро.

— Полиция. Остановитесь прямо там и медленно отойдите от дома. Подними руки вверх.

Франклин оглянулся и увидел двух полицейских с обнажёнными пистолетами. Он сделал, как ему было сказано, и лишь слегка порезал ноги, когда слезал со стульев и пятился назад.

— Офицеры, я могу объяснить, - начал он говорить, когда один из полицейских завёл ему руки за спину и надел наручники.

Полицейский проигнорировал его попытку объясниться и зачитал права Миранды. Затем полицейский спросил, хочет ли он что-нибудь сказать.

— Да, да, это мой дом, и у меня, э-э-э, нет ключа, поэтому я вломился, чтобы взять какую-нибудь одежду и позвонить в свой офис.

Копы смотрели на спортивный костюм Франклина, возможно, подумав "клоунская одежда", когда один из них спросил его, есть ли у него какие-нибудь документы.

— Э-э-э, нет, нет, сейчас нет. Видите ли, я потерял свою машину, всю свою одежду и прочее, и мне просто нужно попасть внутрь, чтобы я мог взять какую-нибудь настоящую одежду.

— Как вы "потеряли" свою машину, сэр?

— Э-э-э, ну, прошлой ночью я останавливался в доме друга, а сегодня утром машины, э-э-э, не было.

— Просто не было, а? Вы сообщили о таинственном исчезновении? Может быть, вы оставили её где-нибудь в баре?

Франклин был поставлен в тупик. Он не хотел раскрывать, где он был или почему он не сообщил об исчезновении машины, но он также не хотел попасть в тюрьму за попытку проникнуть в собственный дом. И наручники были действительно неудобными. Затем он придумал решение, которое могло бы сработать.

— Вы можете позвонить моей жене. Она может опознать меня, и, возможно, вы могли бы отвезти меня в мой офис. Я могу попросить там кого-нибудь помочь раздобыть кое-какую одежду.

Он знал, что потерпит много дерьма в автосалоне, но это было намного лучше, чем попасть в тюрьму. Один из копов взял у Франклина номер телефона Молли и пошёл звонить ей. Франклин мог слышать полицейскую часть разговора.

— Мэм, это Райлз из полиции Шарлотта. Мы находимся по адресу (он назвал адрес), и у нас здесь есть мужчина, который утверждает, что он ваш муж. Он пытался проникнуть в ваш дом, потому что потерял свою одежду и..... Да, мэм, . .. нет, мэм... э-э, да, мэм. Мы, конечно, сделаем это. Спасибо, мэм.

Он снова повернулся к Франклину.

— Леди говорит, что её муж в Атланте, и любой, кто врывается в её дом, должно быть, грабитель. Она надеется, что мы посадим тебя в тюрьму и выбросим ключ.

— Но, но..., - Франклин почти плакал, когда копы вели его к своей патрульной машине, чтобы отвезти в участок.

И Камилла: она приехала в свой офис с опозданием на полдня, но она наверстает упущенное. Всё ещё размышляя о Максе, поскольку от него до сих пор не было вестей, она позвонила ему на мобильный, но никто не ответил. Затем она снова позвонила ему в офис.

— Привет, Шейла, снова Камилла. Я начинаю немного беспокоиться о Максе, так как до сих пор ничего о нём не слышала. А у тебя?

— Нет, у меня ничего нового. Я предполагаю, что это означает, что он ещё в Нью-Йорке с адвокатами, но это действительно не похоже на него - не позвонить. Ты действительно кажешься немного взволнованной, так что я позвоню туда и проверю, как он, и либо он, либо я перезвоним тебе через несколько минут. Хорошо?

— Спасибо, Шейла, ты лучшая секретарша в мире.

Через несколько минут Камилле действительно перезвонили.

— Камилла, это Шейла. Я поговорила с одной из секретарш в юридической конторе, и она сказала, что Макс вчера поздно уехал, надеясь успеть на последний рейс в Шарлотт. Поэтому я позвонила Максу на мобильный, чтобы проверить, как он. Я действительно разговаривала с ним, и он попросил меня передать тебе, что позвонит позже. Хорошо?

— Спасибо, Шейла, э-э-э, спасибо, - сказала Камилла, отсоединившись.

В глубине её живота начала расти змея.

МАКС

Макс повесил трубку после разговора с Шейлой. Он ехал на золотом "мерседесе" к адвокату по разводам, рекомендованному Фредом Томасом, его давним адвокатом по бизнесу. Он доверял своему бизнес-адвокату и надеялся, что сможет доверять адвокату по разводам.

— Мистер Трондер, пожалуйста, присаживайтесь. Мисс Рейнхардт подойдёт к вам через минуту, - сообщила ему секретарша.

Он сел, несколько успокоенный кабинетом адвоката: никакой дорогой мебели, но и не дешёвой на вид. Прежде чем у него появилось время для дальнейшего беспокойства, в приемную вошла 50-летняя, несколько полная дама с явно выкрашенными в рыжий цвет волосами.

— Мистер Трондер? - Макс встал и кивнул, и она продолжила: - Я Анна Рейнхардт. Фред позвонил и сказал мне, чтобы я как можно лучше позаботилась о вас. Давайте пройдём в мой кабинет и поговорим о вашей ситуации.

Макс последовал за ней в приятный, но не роскошный офис, взял кофе у секретарши и рассказал свою историю: нашёл изменяющую жену, хотел развестись, а также хотел защитить свои активы, особенно доходы от продажи его компании и компании его сестёр. Он пропустил ту часть истории, которая касалась золотистого мерседеса, хотя подозревал, что Анне это может показаться забавным.

— Макс, ничего, если я буду вас так называть? - Он кивнул, и она продолжила: - А я Анна. Хорошие новости, ну, относительно хорошие новости, учитывая вашу ситуацию: Фред сказал мне, что вы и ваши сестры владели вашей компанией до того, как вы женились на своей жене, поэтому ваши акции считаются отдельной собственностью. То есть ваша жена не имеет никаких прав на акции вашей компании или на выручку от продажи. Но вам нужно хранить акции и выручку от продажи отдельно от любого совместного счёта, который может быть у вас с вашей женой. Это так?

— Я думаю, да, но как насчёт нашего дома, пенсионных счетов и тому подобного?

— Ну, там для вас не такие уж хорошие новости. Поскольку ваша зарплата намного выше, чем у неё, вы будете платить некоторые алименты в течение нескольких лет. Вероятно, мы сможем избежать каких-либо выплат на пенсионный счёт, увеличив размер алиментов. Я знаю, что это не привлекательно, но краткосрочная боль позволяет избежать того, что обычно хуже: необходимости делиться своими пенсионными деньгами через десятилетия в будущем. И ваши дети учатся в колледже, так что никаких алиментов. Я полагаю, вы не против быть на крючке для остальных их расходов на колледж?

— Да, это подходит. А дом?

— Вы и ваша жена должны решить, чего вы хотите. Вы можете решить продать его и разделить выручку, или один из вас может выкупить часть другого, исходя из текущей оценочной стоимости.

— После того, что я видел прошлой ночью, я определённо не хочу этот дом. Я не думаю, что Камилла может позволить себе купить мою половину, так что, полагаю, это означает продажу.

— Хорошо, я могу оформить бумаги таким образом. Заявление о разводе - довольно стандартная форма, так что я могу подготовить его для вас завтра, если хотите, пораньше, чтобы мы могли вручить его ей завтра днём. Затем предлагаемое мировое соглашение может последовать на следующей неделе.

— Боже, это довольно быстро. Эм, я....

— Мистер Трондер, Макс, послушайте меня. Если есть шанс для вас и вашей жены, что консультация или просто немного времени могли бы...

— Нет. Нет, на самом деле это просто шок для меня. Я имею в виду, что менее 24 часов назад я был счастлив, мне не терпелось вернуться домой к своей жене, поделиться с ней хорошими новостями о продаже компании. И теперь я сижу здесь и говорю о том, чтобы подать на развод. Но надо идти вперед. Я придумаю, как с этим справиться.

— Хорошо, но если вы передумаете, просто позвоните мне, и мы сможем договориться.

Макс поблагодарил её, заплатил аванс и покинул офис. Он вернулся к золотому "мерседесу", немного размышляя о том, что происходит с тем мудаком, которого он видел прошлой ночью. И это напомнило ему, что он сказал своей секретарше, что позвонит Камилле.

КАМИЛЛА

Камилла ответила на звонок в своем офисе в юридической фирме, где она работала.

— Камилла, это Макс. Ты звонила, искала меня.

— О, Макс, спасибо, что позвонил. Эм, я скучала по тебе. Ты...? Э-э, где ты?

— Я здесь, в Шарлотте, Камилла.

— Эмм, когда ты вернулся?

Змея глубоко в её животе подняла голову.

— Прошлой ночью, Камилла, я вернулся прошлой ночью.

И змея укусила. Немного жестковато. Камилла откинулась на спинку стула. Она знала, что должна поддерживать этот разговор, но едва могла дышать, не говоря уже о том, чтобы говорить.

— Камилла, я сейчас вешаю трубку.

— Нет, Макс, нет, - сумела она выдавить из себя. - Пожалуйста, пожалуйста, мы можем где-нибудь встретиться? Мне нужно увидеть тебя и..., и... просто увидеть тебя несколько минут.

Макс колебался. Эта женщина была его любовью, матерью его дочерей, самым важным человеком в его жизни более двадцати лет.

— Хорошо, Камилла, кафе "Центр" в шесть.

Змея укусила ещё сильнее. Камилле пришлось согласиться, но кафе "Центр" было тем местом, где они с Максом давным-давно встречались, оба гуляли с друзьями. С тех пор это кафе стало для них особенным местом, и теперь она боялась, почему Макс предложил это. Но она должна была сказать "да".

— Макс, увидимся там, и, пожалуйста, послушай. Мне жаль, и я люблю тебя.

Макс повесил трубку. Камилла сидела и плакала, а змея кусалась всё сильнее.

Камилла пришла в кафе рано, Макса там ещё не было. Она заказала бокал вина и сидела там, думая о том, каким ужасным человеком она была. Её первый настоящий сексуальный опыт был с большими, сильными футболистами в колледже. Она баловалась в старшей школе, но потребовались эти футболисты из колледжа, которые держали её, заставляя чувствовать себя беспомощной, чтобы трахнуть её до оргазма. Когда появился Макс, она думала, что преодолела эту потребность чувствовать себя беспомощной. Макс был всем, что ей было нужно: сильным в постели, любящим, отличным отцом для девочек, хорошим кормильцем. Всё, за исключением того, что иногда, когда она была одна, когда она была уверена, что никто не видит, она думала об одном из тех парней-футболистов и мастурбировала до оргазма, который позволял ей хоть немного снова пережить то чувство, когда её держат и заставляют кончать благодаря их силе и властолюбию.

Этих сеансов мастурбации в одиночестве было бы достаточно, если бы не поездка на самолете обратно в Шарлотт с западного побережья. Макс посещал какую-то фармацевтическую компанию, пытаясь продать новый препарат, и она сопровождала его на выходные, прежде чем начались его встречи. Летя домой ночным рейсом одна, она сидела рядом с крупным мужчиной, тренером, как оказалось, местной команды НФЛ. Они поболтали, выпили слишком много, и она заснула, положив голову ему на плечо. Она проснулась от того, что его рука была у неё между ног, под юбкой, он просто касался её трусиков. Теперь, думая о той ночи, она знала, что должна была закричать или, по крайней мере, оттолкнуть его руку. Но нет, Камилла, как настоящая шлюха, раздвинула ноги и съёжилась на своём сиденье, чтобы дать ему больше места, чтобы он смог засунуть палец, а затем и два в гостеприимную киску.

Рейс приземлился, и они сразу же отправились в ближайший мотель, где она трахалась и сосала до тех пор, пока киска не заболела, а рот не устал. Она любила эти беспомощные, скованные оргазмы, которые мог подарить ей большой мужчина. И чувство вины? Она не помнила, чтобы чувствовала вину, только облегчение от того, что Макс вернулся только позже на той неделе, когда её киска восстановилась. У киски было чувство вины. Этот тренер проработал в "Шарлотт" всего один сезон, и, возможно, Камилла снова стала бы верной женой, если бы перед уходом он не познакомил её с нападающим из тренировочной команды. Не звезда, даже не новичок, но такой же сильный и доминирующий в постели, каким был тренер. Камилла была на самом деле благодарна, когда её «перепоручили».

Через некоторое время чувство вины наконец-то всплыло на поверхность. Она хотела оставаться верной Максу и рассталась с любовником.

Она успокоилась, дав Максу то, чего никогда не давала большим мужчинам, которые трахали её: свою задницу. Они с Максом познакомились с анальным сексом. Максу это нравилось; в конце концов, он был парнем, который любил секс со своей женой, и трахать её в задницу было просто ещё одной частью их сексуальной жизни. Камилла научилась не то чтобы наслаждаться этим, но переносить это как нечто, что она обязана делать для Макса.

Камилла думала, что покончила со своими изменами к тому времени, когда их девочки уехали в колледж. Она нежно любила Макса, и ей нравилось дополнительное время, которое они проводили вдвоём, когда девочек не было. Но змея проскользнула внутрь, когда Макс сделал для неё что-то приятное. Он сказал ей, что ей пора обзавестись новой машиной, роскошной машиной, которую она должна выбрать. И, к сожалению, она решила пойти в дилерский центр Mercedes, где познакомилась с Франклином Томпсоном. Он не продал ей "Мерседес", но нажал на все нужные кнопки, чтобы затащить её в постель. И она знала, что это неправильно, неправильно, в том числе и потому, что Франклин был не так уж хорош в постели. Он был большим и сильным, и он действительно дарил ей оргазмы, но то, что Макс делал с ней, было намного лучше. И опять же неправильно, потому что это было просто неправильно. Ей сходили с рук её предыдущие романы, и она думала, что брак не пострадал. Но теперь они с Максом любили друг друга больше, чем когда-либо, и она хотела быть верной: это было правильно, а не заниматься сексом с большим болваном. Позволить Франклину провести ночь в супружеской постели было ужасной ошибкой, даже если бы Макс их не обнаружил. Но она позволила ему, и теперь она боялась ужасной цены, которую ей, возможно, придётся заплатить.

— Привет, Камилла.

Камилла подняла глаза и увидела стоящего там Макса. Он выглядел намного старше, чем до того, как улетел в Нью-Йорк, и она знала, что это её вина. Змея в её животе продолжала покусывать.

— Привет, Макс. Спасибо за то, что ты здесь. Я даже не знаю, как начать говорить, как мне жаль.

— Могу я задать несколько вопросов? - сказал он, садясь.

— О, Макс, пожалуйста, нет. Если у нас есть хоть какой-то шанс, вопросы и ответы просто убьют этот шанс. Макс, мы должны сбежать, всего на несколько дней, на какой-нибудь остров в Карибском море, где мы сможем воссоединиться, где мы сможем обнять друг друга, где....

— Камилла, пожалуйста. Ты бредишь. Если ты не можешь ответить на мои вопросы, я сейчас встану и уйду.

Змея продолжала кусаться, но Камилла знала, что должна терпеть эту боль и позволить Максу излиться так, как он захочет. Может быть, только может быть, он смог бы выйти с другой стороны своего гнева к какому-то примирению.

— Ладно, Макс, спрашивай меня о чём угодно.

— Ты знаешь, во сколько я вернулся домой прошлой ночью?

Странный вопрос, подумала она.

— Эм, нет, не совсем, это должно было быть после....

Она заткнулась. Она знала, каким будет его следующий вопрос, и это был:

— И ты знаешь, что я увидел, когда вернулся домой, когда поднялся наверх в нашу спальню, или, я должен сказать, в то, что раньше было нашей спальней?

— Да, Макс, я знаю, что ты, должно быть, видел, и я знаю, что это должно быть одна из худших вещей, которые ты когда-либо видел за всю свою жизнь, и я знаю, что это полностью моя вина, что ты это увидел, и я умоляю тебя, пожалуйста, выслушай меня. Макс, мне жаль, настолько жаль, что я не буду оспаривать развод, который ты хочешь. Если ты хочешь побить меня, ты можешь сделать это прямо здесь, и я не буду жаловаться. Если ты хочешь....

— Заткнись, Камилла. Следующий вопрос: сколько мужчин с тех пор, как мы поженились? Если ты лжёшь, если я думаю, что ты лжёшь, я встаю и ухожу.

Первой мыслью Камиллы было солгать; второй мыслью было то, что лгать было слишком рискованно, и третьей мыслью было то, что брак, скорее всего, всё равно погиб.

— Трое, Макс, трое мужчин, о которых я теперь жалею, что когда-то встретила. Мне кажется, я вижу в твоих глазах, что нашему браку пришёл конец, и я это понимаю. Ты заслуживаешь кого-то лучшего, чем я. Я готова сделать практически всё, чтобы дать нам ещё один шанс, но я пойму, если ты не захочешь больше иметь со мной ничего общего.

— Позвони адвокату, Камилла, завтра тебе вручат документы о разводе.

Макс встал и ушёл. Камилла сидела там, слишком ошеломлённая, чтобы поначалу даже заплакать. Пока она обдумывала то, что только что сказал Макс, змея в животе сильно укусила, и она действительно начала плакать.

МАКС

Макс вышел из кафе, вспоминая, как они с Камиллой впервые встретились там, десятилетия назад, и задаваясь вопросом, станет ли эта встреча последним разом, когда у них когда-либо был какой-либо интимный разговор. «Интимная близость, - с горечью подумал он, - это, должно быть, худший вид близости: слышать, как твоя жена говорит, что она трахалась с другими мужчинами. И видеть её с этой жабой Франклином, в их постели, в их грёбаной постели, спящей, её храп, ради бога, как я смогу когда-нибудь пережить это?»

Возможно, он смог бы справиться с тремя безликими мужчинами за те двадцать с лишним лет, что они были вместе. Просто, может быть, с помощью консультаций и большого количества унижений с её стороны, может быть. Но он никогда не переживёт ту сцену в их постели. Их браку пришёл конец. И, сидя в этом чёртовом золотом "Мерседесе", он, наконец, заплакал.

В какой-то момент Макс понял, что уже темнеет. Он высморкался, вытер лицо и подумал о том, что сказала Молли Томпсон тем утром, которое теперь казалось год назад. Она сказала ему не присылать ей фотографии её мужа, спящего с Камиллой. Она чувствовала, что простить было бы гораздо труднее, если бы она столкнулась с визуальными доказательствами. Макс решил позвонить ей, поделиться с ней этой мыслью и проверить ситуацию с "Мерседесом".

— Алло, - ответила Молли на звонок.

— Молли, это Макс Трондер, с сегодняшнего утра. Я просто звоню, чтобы узнать, как у тебя дела, и проверить, что мне следует делать с машиной.

— Макс, спасибо, что позвонил. Я, кажется, держусь. Ты можешь пока оставить машину себе. У Франклина столько неприятностей, что какое-то время она ему не понадобится.

— Неприятности? Я надеюсь, ты в него не стреляла.

— Нет, но он, возможно, предпочёл бы этот вариант. Его арестовали за попытку проникнуть в наш дом, и, по-видимому, он замахнулся на одного из копов. Ты знаешь, что он большой парень, и коп ударил его электрошокером. Потом что-то случилось, пока он был в тюрьме. Он не хочет говорить об этом, но я думаю, что, возможно, на него каким-то образом напал другой заключённый. Я не стала с ним разговаривать, и в конце концов ему пришлось позвонить своему брату, чтобы тот внёс за него залог. И это означает, что вся его семья знает, что происходит.

— Вау. Молли, я не могу сказать, что мне жаль его, но мне жаль тебя. Я действительно хочу сказать, что сегодня утром ты приняла абсолютно правильное решение не смотреть на фотографии его измены. Если у вас есть хоть какая-то возможность примириться, эти фотографии сделали бы это намного сложнее.

— Да, он, наконец, вернулся домой пару часов назад, плача и говоря мне, как ему жаль, и умоляя меня позволить ему остаться, по крайней мере, сейчас. Ты знаешь, у нас двое маленьких детей, так что я собираюсь попытаться разобраться с этим. Но жизнь для него не будет лёгкой. Его собственный брат, который юрист, сказал мне, что я должна настаивать на заключении брачного соглашения, и он сказал, что поможет с этим. Кроме того, я собираюсь контролировать наши финансы, по крайней мере, какое-то время. Франклин будет на довольно коротком поводке, и я планирую часто дергать его за ошейник.

— Так держать, Молли. Я желаю тебе всего наилучшего. И когда понадобится вернуть машину, просто позвони мне.

Они повесили трубку, а Макс сидел там, в некотором смысле завидуя Молли. Возможно, Франклин усвоил урок. Быть арестованным и обвинённым в нападении за попытку ударить полицейского, помимо того, что случилось с ним в тюрьме, возможно, сильно напугало его. Макс надеялся на это, ради Молли и их детей.

Наконец он поехал обратно в мотель, где остановился. Ему нужно было сделать ещё одну работу, прежде чем попытаться заснуть: позвонить своим дочерям, Джейн и Джоан.

— Привет, папочка, - как ему показалось, ответила Джейн.

Они были близнецами, не идентичными, но с таким же успехом могли быть идентичными. Они звучали одинаково, они учились вместе в очень дорогом колледже, изучали одно и то же: сестринское дело. По крайней мере, они не выглядели совсем похожими; близкие и явно сёстры, но не столь очевидные близнецы. Макс часто признавался, но только самому себе, что он был счастлив, что они не были идентичны. Они были очень хороши в том, чтобы объединиться против него, и он подумал, что было бы ещё хуже, если бы две одинаковые молодые женщины заставляли его покупать машину, добивались разрешения задерживаться допоздна, просили деньги, чтобы поехать во Флориду на весенние каникулы, какой бы ни была просьба дня "Папочка, пожалуйста". Но он также признался, опять же только самому себе, что ему нравилось их баловать.

— Джейни?

— Да, ты угадал правильно. Конечно, был шанс 50/50. В чём дело?

— Слушай, завтра суббота, и я хотел бы пригласить тебя и твою сестру позавтракать; ну, давай назовём это поздним завтраком, может быть, часов в одиннадцать или около того? В том бистро на четвёртой улице, куда мы ходили раньше?

— Эм, меня это устраивает. Подожди секунду.

Он услышал шум, а потом она вернулась.

— И с Джоан тоже всё в порядке. Можем ли мы...?

Он быстро прервал её, потому что на их последнем позднем завтраке присутствовали шесть или семь их друзей.

— Давай сделаем это только втроём, хорошо?

— Конечно, - ответила Джейн, - но скажи мне, что...

И снова он прервал её, не желая начинать разговор по телефону, который был достаточно трудным даже при личной встрече.

— Слушай, мне нужно бежать, увидимся в одиннадцать. Люблю тебя и скажи своей сестре, что я тоже её люблю. Пока.

И он повесил трубку. Он надеялся, что она не позвонит Камилле, но он не мог сказать ей этого. Тогда она бы немедленно позвонила Камилле. Одиннадцать часов завтрашнего утра наступят достаточно быстро.

КАМИЛЛА

После того, как Макс ушёл из кафе, оставив её со своим предупреждением или проклятием, или чем угодно ещё, о том, чтобы нанять адвоката, слёзы Камиллы было трудно остановить. Она знала, что облажалась, испортила всё: свой брак, свою семью, всю свою жизнь. Она знала, что её дочери узнают, её родители узнают, все её друзья; она, вероятно, потеряет Макса и свой дом. И Макс, бедный, бедный Макс. Видеть её лежащей в их постели, обнажённой, возможно, с этим чёртовым Франклином, у которого был стояк. Эта сцена, должно быть, чуть не убила Макса, и слёзы Камиллы продолжались. Наконец подошла официантка и спросила, не нужно ли ей перейти в дамскую комнату. Камилла подавила рыдания и выдавила из себя "нет, спасибо". Она оплатила счёт и ушла, направляясь в дом, который скоро перестанет быть её домом. Когда она добралась туда, то нашла немного джина, в совершенно неправильном количестве: недостаточно, чтобы она потеряла сознание, но слишком много, чтобы помочь ей понять, как вернуть Макса. После того, как она выпила всё, это помогло ей заснуть, надеясь на какое-то чудо, которое вернёт ей Макса.

МАКС И ЕГО ДОЧЕРИ

Макс сидел в бистро в одиннадцать часов следующего утра, когда вошли его дочери. Рано утром он рассмотрел и одобрил проект заявления о разводе, а затем два часа ехал из Шарлотты, используя это время, чтобы придумать, как и что сказать Джейн и Джоан. Но сначала всё как обычно: объятия и поцелуи, как дела в школе, как на работе, заказанная и съеденная еда, убранные тарелки, а затем, наконец, настоящий разговор.

— Папа, мы знаем, что что-то не так, - начала Джоан. - Ты выглядишь немного больным. Ты здесь, чтобы сказать нам, что у тебя рак или что-то в этом роде? И если да, то где мама?

— Девочки, да, у меня действительно плохие новости, но ничего физического, никто не собирается умирать и....

— Это мама, - перебила Джейн. - Она сделала что-то ужасное. О боже, она что, сбежала с одним из юристов своей фирмы? Молодое крепкое тело, за которым должны гоняться Джоани или я.

Обе девушки разразились смехом, захваченные абсурдностью этой идеи. Пока они не увидели, что их отец не смеётся.

— Папа, нет, нет, не мама, не....

Джоан не смогла закончить свой страх вслух.

— Девочки, слушайте меня внимательно. Да, мама изменила. Она изменила мне, но это не значит, что она изменила вам, девочки.

— Да, это так, папочка, - сказала Джоан сквозь слёзы. - Если её измена разрушает нашу семью, тогда да, она изменила нам так же сильно, как и тебе.

Обе девочки плакали, а потом Макс тоже заплакал. Девочки встали и пытались обнять своего папу и обнять друг друга одновременно.

— Папа, давай уйдём отсюда, - сказала Джейн. - Примерно в двух кварталах отсюда есть парк, и там у нас будет больше уединения.

Люди немного пялились, поэтому Макс быстро оплатил счёт, и они пошли в парк, по девушке с каждой стороны от него, все они держались друг за друга.

— Расскажи нам, папа, - сказала Джейн после того, как они нашли скамейку, чтобы разделить её. - Мы заслуживаем услышать, насколько это плохо.

— Знаешь, она права, - вмешалась Джоан. - Мы довольно взрослые и можем с этим справиться.

— По дороге сюда я ломал голову над тем, что бы вам сказать, - начал Макс. - Я согласен, вы обе взрослые, и да, ты права, твоя мама действительно изменяла всем нам. Боюсь, я застал маму дома в нашей постели с другим мужчиной, и позже она призналась, что до него были другие мужчины.

— Я думаю, что я ещё в некотором шоке, но я знаю, что мы с ней не сможем оправиться от этого. Я уже поговорил с адвокатом по разводам, и маме сегодня подадут прошение о разводе.

Ещё больше слёз, а затем, наконец, тишина, поскольку все они думали о новостях и о том, каким будет их будущее.

— Девочки, как бы плохо это ни было, вам нужно поставить себя и свои школьные занятия на первое место. Денег достаточно, чтобы оплатить ваш выпускной год здесь, в Дьюке. И если кто-то из вас или обе захотите получить дипломную работу, я подозреваю, что смогу найти немного денег и на это. Но здесь есть услуга за услугу.

Они посмотрели на него: что он имел в виду?

— Я рад заплатить за ваше образование, но я ожидаю от вас усердной работы и хороших оценок. Да, то, что сделала мама, затрудняет концентрацию на учебе, но вы сказали мне, что вы взрослые, а настоящие взрослые, зрелые, дисциплинированные люди, могут справиться с подобными невзгодами. Верно?

Они посмотрели друг на друга, снова заплакали и обняли его.

— Да, да, папочка, ты самый лучший, и мы абсолютно, положительно, не подведём тебя.

Джоан подбадривала его, в то время как Джейн выглядела задумчивой.

— Папа, Джоан права, мы тебя не подведём. Но как насчёт тебя? С тобой всё будет в порядке? Что ты собираешься делать?

— Ну, за два часа езды можно многое обдумать. Во-первых, я хочу, чтобы вы обе знали, что то, что вы сказали, меня нисколько не удивляет. Я знаю, что вы будете продолжать хорошо учиться в школе, и я буду продолжать гордиться вами. Что касается меня, то, что сделала мама, довольно сильно меня избило. Я мог бы заползти в нору и просто, знаете, страдать, жалеть себя, пытаться найти способ помириться с твоей мамой. Но я понял, что это мне не подходит.

— Всю свою взрослую жизнь я заботился о других людях. Начиная работать в компании бабушки и дедушки, я заботился о них, а затем, после их ухода, заботился о своих сёстрах, поскольку они владели своими долями в компании, а затем заботился о маме и заботился о вас, девочки. Звучит так, будто я жалуюсь, но на самом деле это не так. Компания скоро будет продана, и это избавит меня от ответственности за моих сестёр. Камилла ушла. И вы, ребята... Я обещаю, что буду счастлив позаботиться о вас, помочь вам начать свою взрослую жизнь. Так вот что? Два хоумрана из трёх с точки зрения женщин в моей жизни. Совсем неплохо.

— Это оставляет меня. И знаете что? Я смотрю на всю эту историю с изменой и разводом не как на худшее в моей жизни, а как на шанс начать новую жизнь. Совершенно новая жизнь, посвящённая заботе об одном человеке: обо мне. Хорошо?

— Папа, правда? Я имею в виду, если ты действительно имеешь в виду то, что говоришь, это здорово, - сказала Джоан.

Джейн была настроена немного более скептически.

— Папа, что всё это на самом деле значит? "Новая жизнь"? Что, работать на другую фармацевтическую компанию? Покупаешь ферму? Что?

— Хороший вопрос, и у меня действительно есть хороший ответ. Пока никаких подробностей, но эта новая жизнь будет физической: я собираюсь бегать марафоны, лазать по горам, переплывать Атлантику, подниматься в Альпы, отправляться на сафари. У меня есть миллион дел, которые я собираюсь сделать. И знаете что? Пока я занимаюсь этими вещами, я мог бы встретить симпатичную женщину, делающую то же самое, и кто знает?

— Чёрт возьми, пап, это... это потрясающе.

Обе девушки смотрели на него, открыв рты. Это был их отец, а не какой-то предприимчивый жеребец.

— Ты действительно придумал всё это, когда ехал сюда из Шарлотты? - спросила Джейн.

— Ну, да, отчасти, но кроме того, я мало спал, и в моей голове крутились разные идеи. Я имею в виду, я мог бы начать пить и жалеть себя, но вместо этого я собираюсь извлечь максимум пользы из этого бардака. Поверьте мне, со мной всё будет в порядке.

Макс оставил своих девочек с ещё большим количеством объятий и поцелуев и слезами, возвращаясь в Шарлотту. Всё ещё в золотом "Мерседесе".

КАМИЛЛА И ДОЧЕРИ

Как только Макс ушёл, девочки позвонили по телефону маме.

— Алло, - скрипучий голос ответил по телефону в доме Трондерсов. Джоан включила свой телефон на громкую связь.

— Мам, это Джоан и Джейн. Мы только что позавтракали с папой, и он сообщил нам ужасные новости.

— Что, э-э, что он сказал?

— Ну, развод был страшным словом, и причиной твоя измена. Папа рассказал нам немного больше подробностей, но в основном это всё. Это правда?

— Ох, девочки, это сложно. Мы с ним были женаты долгое время, и это, это, эм, ну, это, эм ошибка... Да, я совершила большую ошибку, ну, на самом деле, не одну, но я уверена, что мы сможем это пережить. Мне просто нужно дать вашему отцу немного времени, чтобы....

— Мам, - перебила Джоан, - послушай. Папа сказал развод. Он не говорил об исправлении ошибки. Мам, он говорил об измене.

— Ну, да, технически, он прав. Но это не значит, что мы не можем это исправить. Я сказала ему, что сделаю всё, что угодно....

— Мам, - настала очередь Джейн прервать её. - Я думаю, что ты бредишь. Он сказал нам, что уже встречался с адвокатом по разводам. Он действительно сказал, что для вас двоих нет пути назад. Мы с Джоан не хотим принимать чью-либо сторону, но ты должна понимать реальность.

Замученное дыхание на другом конце провода. Джоан и Джейн посмотрели друг на друга. Нужно ли им было ехать в Шарлотт?

Наконец, Камилла заговорила, не намного громче шепота:

— Я знаю. Я знаю. Я знаю, что облажалась, разрушила свой брак. Я думаю, ваш отец ненавидит меня, и он прав. Я совершала отвратительные поступки. Он сказал мне нанять адвоката, и в этом он тоже прав. Мне жаль, девочки. Я знаю, что для вас это тоже ужасно.

— Мама, не беспокойся о нас, - сказала Джоан. - У нас всё будет хорошо, и я знаю, что папа делает всё, что в его силах. Тебе нужно позаботиться о себе. Нанять адвоката звучит как хорошая идея. Мы с Джейн можем съездить в Шарлотт, если тебе это нужно.

— Спасибо вам, девочки, это мило. Со мной всё будет в порядке. Мне просто нужно некоторое время, чтобы привыкнуть к тому, что я сделала.

Они повесили трубку, девочки всё ещё не знали, что делать.

— Знаешь, - сказала Джоан, - это забавно, хотя и не смешно, но мы больше беспокоимся о маме, которая устроила весь этот беспорядок, чем о папе.

Они поговорили ещё немного, в конце концов решив не ехать домой, а позволить родителям разбираться друг с другом без вмешательства дочерей.

Камилла сидела в доме в Шарлотте, немного похмельная после выпитого накануне вечером джина и более чем немного подавленная после разговора со своими дочерьми. Она знала, что должна встать, одеться и выйти из дома. Сделай что-нибудь, подумала она. Когда её мысли переключились на то, чтобы, возможно, купить ещё немного джина, раздался звонок в дверь,

Камилла открыла дверь, на пороге стояла молодая женщина. Казалось, она жевала резинку.

— Могу я вам помочь? - спросила Камилла.

— Да, мэм. Вы Камилла Трондер, жена Макса Трондера?

— Почему да, это я, почему вы спрашиваете?

— Мэм, вас обслужили, - сказала женщина, протягивая Камилле папку с документами и фотографируя.

— Что? Что? - спросила Камилла, когда женщина возвращалась к своей машине.

Камилла вернулась в дом и села за кухонный стол, чтобы взглянуть на таинственную папку. Когда увидела название первого документа, она чуть не упала в обморок: прошение о разводе. Она вспомнила последние слова Макса, обращенные к ней: найми адвоката. Сидя там, глядя на знакомую кухню, которой она наслаждалась с Максом, она знала, что счастливые дни не вернутся после того, что она сделала.

ЭПИЛОГ

Камилла была права: они с Максом не вернулись после её измены.

Шесть лет спустя, сидя в бальном зале дорогого отеля и наблюдая, как Джейн танцует со своим новым мужем, Камилла мысленно погрузилась в прошлое. Когда девочки были подростками, она думала, что жизнь ужасна: слишком много занятий, слишком много подростковой тревоги, потому что слишком много мальчиков были либо слишком злыми, либо, с точки зрения Камиллы, слишком милыми с девочками, Макс слишком занят, её работа помощника юриста слишком скучна. Тогда жизнь была ошеломляющей, но теперь она ужасно скучала по ней. Она всё ещё работала в той же юридической фирме, занимаясь той же скучной бумажной работой. Она мечтала....

— Камилла, вот твоё вино.

Камилла посмотрела на своего кавалера, совершенно милого, средних лет, с брюшком, лысеющего адвоката, который сопровождал её на свадьбу Джейни и приём.

— Невеста выглядит прелестно, совсем как её мать.

— Спасибо, Карл, ты милый, и ещё спасибо за вино.

Он был милым человеком, и она могла бы представить, как выйдет за него замуж, если он заинтересован. Но он определённо не был Максом. Она не могла не посмотреть через комнату на Макса. Макс только что вернулся из альпинистской поездки в Непал, и Камилле он показался похожим на одну из тех бронзовых статуй греческого бога: загорелый, невероятно подтянутый, даже более красивый, чем она помнила. Прямо сейчас он улыбался и смеялся с Джоан и её парнем, держась за руку с женщиной, красивой и такой же подтянутой, как Макс. Джоан рассказала ей, что Макс встретил эту женщину во время другого альпинистского похода, где-то в Южной Америке, и они путешествовали, плавали под парусом и лазали вместе в течение нескольких месяцев. Камиллу тошнило от одной мысли об этом.

— Камилла!! - Карл пытался привлечь её внимание.

— Да, Карл?

— Камилла, я думаю, нам следует уйти. Ты выполнила свои обязанности матери невесты, и то, что ты остаёшься здесь, пуская слюни по своему бывшему мужу, не приносит тебе никакой пользы. И, осмелюсь сказать, это не очень хорошо для тех отношений, которые у нас с тобой складываются.

— Карл, ты милый, и ты абсолютно прав. Позволь мне пойти попрощаться с моими дочерьми, и мы уйдем отсюда.

Камилла обняла и поцеловала дочерей, пожелала молодожёнам всего наилучшего и, как бы тяжело это ни было для неё, проигнорировала Макса и его слишком симпатичную подружку.

Макс действительно увидел Камиллу, когда она выходила из зала, и почувствовал легкий укол грусти по их прежним временам вместе. Пока он наблюдал за ней, Джоан задавала ему вопрос.

— Прости, Джоани, что ты говорила?

— Папочка, помнишь тот странно выглядящий золотой мерседес, на котором ты был за рулём, когда ты, Джейн и я завтракали тем утром, когда ты приехал навестить нас в Дьюке? Что случилось с той машиной?

— Ах, Джоани, это целая история, которой я не буду тебя утомлять. Я просто скажу, что я позаимствовал этот странный золотой "Мерседес" у подруги и в конце концов вернул его ей. Я думаю, она его продала. Это была действительно невезучая машина.

И Макс повернулся к своей подруге, чтобы поговорить об их следующем походе в горы.