Днем выручает дела круговерть,
А дома - никуда себя не деть...
И ночкой тёмною опять не спится мне.
Не манят бары и кино... Хочу к тебе.

Остыл без тёплых рук гитары гриф.
Унылый дождик навевал тоски мотив...
А мы грустили с сигаретой о судьбе
Что так безжалостна порой...
Хочу к тебе!!!

Если ясно с утра, то вечер
Забирает в объятия дождь…
Видно, был с непогодой повенчан
Тихий город наш, ну и что ж!
Никакие ненастья на свете
Не остудят любви моей.
Пусть метелью закружит ветер
Пух, оборванный с тополей.
Я пушинку возьму на ладошку,
Расскажу ей всё-всё, не тая,
И отправлю её в путь-дорожку,
Чтоб она отыскала Тебя.
Невесомо на волосы села,
И, державшись едва-едва,
Передала Тебе, как сумела,
Озорные мои слова.
И, исполнивши поручение,
Пусть летит по своим делам.
Лишь на крохотное мгновение
Прикоснувшись к Твоим губам…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Ты мне дарила сказочные ночи
Хмельные, как старинное вино.
Но, видимо, не зря грозил Твой отчим,
Что нам с Тобою быть не суждено.
Тебя украли, увезли обманом.
Ведь даже мама не смогла простить
Что вольного, как ветер, хулигана,
Всем сердцем Ты посмела полюбить.
А я всё так же жду Тебя, и верю:
Ты не предашь, Ты не уйдёшь с другим.
Ты оглянёшься пред моею дверью
И будет ночь смеяться нам двоим…
Прости, что часто пьяным был, и грубым
Но Ты всегда могла меня понять!
Когда мои, разбитые в кровь губы,
При всех не побоялась целовать.
Я взял аккорд, но порвалась струна.
Болит Душа, да не допеть куплета.
А от Тебя – ни писем, ни звонка.
Лишь взгляд лукавый с Твоего портрета.

Где ты?
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Отпусти меня! Ты слышишь??? ОТ-ПУС-ТИ!!!
Знаю точно, Ты меня околдовала.
В час, когда безумный от любви
Я отпил из Твоего бокала…
Я влюбился как мальчишка, как дурак.
Я не знал, что Ты так мило лгала..
С неостывшим поцелуем на губах
Я отпил из Твоего бокала.
Ты смеялась, Ты манила и звала.
Ты со мной, как с маленьким, играла.
Я поверил, я тогда сошел с ума –
Я отпил из твоего бокала.
И теперь, от боли сам не свой,
Об одном молю Тебя устало:
Если уж не хочешь быть со мной,
Хоть сними заклятие бокала!!!
За слова обидные прости.
Ты одна всегда меня прощала.
Отпусти меня, девчонка, отпусти!
Дай надежду всё начать сначала…

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Две подружки – бутылка с гитарой,
Да ночной собеседник – стакан.
Я – не пара Тебе! Я – не пара –
Алкоголик, дурак, хулиган….
Больно, неожиданно, но честно
Написала, слов не тратя зря,
Что теперь студентка и невеста
Петербургского богатого хмыря.
Я же был игрушкой между делом
Как щенок, прирученный к рукам:
«Мол, на лето нужен был Ромео,
Чтобы не скучать по вечерам…»
Это ж надо – быть таким придурком –
Полюбить, поверить в первый раз,
Чтобы ощутить себя окурком:
Стал не нужен и втоптала в грязь.
Пишешь Ты: «Забудь меня…» Забуду!
Много чести – помнить вас, блядей.
Пишешь: «Счастлив будь». А знаешь, буду!!!
Назло женской подлости твоей.
Не суди, сама так захотела
Моё сердце отшвырнув другим:
Я чужие руки, губы, тело
Опалю дыханием своим.
Соблазню, влюблю в себя и брошу.
Вытру ноги, как о грязное тряпьё.
Пусть побольше девушек хороших
Отрыдает за предательство Твоё.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Я порвал Твой портрет. Извини!
Я и сам теперь очень жалею.
И текут бесконечные дни
Над холодной водой Енисея.
Прячусь в комнате, словно в норе,
Но, разбуженный ветром лунным,
Одиноко сижу во дворе,
Перебором лаская струны…
Лишь смешная на сердце надежда
Что вот так – без письма, без звонка
Ты придешь ко мне в гости, как прежде,
Задержавшись хотя б до утра.
Я б хранил эту ночь, как святыню
Не позволив отнять никому.
Как молитву, шептать Твоё имя,
Погружаться в зрачков глубину…
И прижаться к Тебе, и обнять,
От одежды избавить несмело,
Целовать, целовать, целовать
Твое жаркое, гибкое тело.
Чтоб потом в одно целое слиться
И под месяца взглядом косым
Как водой родниковой, напиться
Каждым стоном ответным Твоим…
Только знаю – Тебе я не пара
Сонный дождь принял город в обьятья
И с поникшего грифа гитары
Словно слёзы, срываются капли.
Не нужны мне твои оправдания
Жалость тоже – поверь – не нужна.
Страшно лишь не увидеть сияния
Глаз твоих никогда… Никогда!!!!

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Ревела вьюга, как обиженный ребёнок,
Спешили люди с улицы к теплу…
А чей-то маленький, заброшенный котёнок
Скулил в подъезде на заплеванном полу.
За что же тебя так, такого кроху?
Где потерял ты свой уютный дом?
Пойдем тогда со мной. Мне тоже плохо…
Всё веселей вдвоём. Авось, не пропадём.
А на столе – остатки хлеба с грязной стопкой,
Накурено, тоскливо… Ничего!
Я постелю тебе под батареей тёплой
И из пакета вылью молоко.
Согрелся, лезешь поиграть? Прости, не хочется.
Да и где тебе, зверёнышу, понять,
Что живёт на свете злое Одиночество
От которого ни скрыться, ни сбежать.
Я больней не ведал наказания –
Город полон, но вокруг одни
Равнодушные двуногие создания
По-ошибке зарождённые Людьми.
И, словно на земле необитаемой,
Одному опять встречать рассвет…
Есть друзья, соседи, папа с мамою,
Есть гитара. Только счастья нет!
Лишь в тусовке любит девочка одна меня.
Симпатичная. ( Подумаешь – очки!)
Но не хочет слушать сердце окоянное –
Не о ней курю и думаю в ночи.
И не её во сне целую волосы
Признаваясь – в сотый раз- в любви.
А о той, за чьим искристым голосом

Я готов бежать на край земли
Той, что была мне ясноглазым солнышком,
Смеющимся в небесной синиве…
И вздрагиваю я, когда похожее
Вдруг промелькнет лицо в людской толпе.
Нет, я не плачу. Это просто ветер северный
Дыханьем снежным слёзы высекал.
Пойдём, котёнок, я спою тебе Есенина –
Он то-же самое когда-то испытал:

« Я б навеки забыл кабаки
И стихи бы писать забросил,
Мне бы только касаться руки
И волос твоих, цветом осень..
Поступь нежная, лёгкий стан,
Если б знала ты сердцем упорным
Как умеет любить хулиган,
Как умеет он быть – покорным…»
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Ты приезжала в гости.
Я вас видел:
Тебя и мужа,
Отчима и маму.
Когда вода с небес
Стекалась в лужи,
Случайно встретились мы
У «Меридиана»….

Я помню Тебя худенькой девчонкой
В открытом платье голубом…А Ты…
Ты скоро станешь мамой. Ждёшь ребёнка
И в пепел разбиваются мечты
Что будет мир смеяться нам одним:
На неуклюжего, смешного медвежонка
Похожа Ты с животиком своим…
Не торопись! Дай вдоволь наглядеться
В зелёных глаз загадочный огонь.
Я не задумываясь, из груди бы вырвал сердце,
Чтоб положить Тебе на тёплую ладонь.
Чтоб стать Твоей судьбой, Твоею тенью,
Делить по жизни радость и печаль…

Но спутники сигналят в нетерпении
И Ты уходишь, мне шепнув « Прощай».
Машина тронулась – сначала осторожно,
Потом быстрей, скрываясь вдалеке…
А я домой шёл, натыкаясь на прохожих,
Не замечая грубых криков вслед.
Соседи веселятся, колобродят,
А мне – хоть лезь на стенку от тоски.
И глупая рука опять выводит
Никому не нужные стихи…
Уж лучше – до бесчувствия напиться,
Упасть, не раздеваясь, на кровать,
С надеждой робкою, что, может быть, присниться
Мне лето красное. Где мы – вдвоём. Опять……..

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Больше нет ничего. Мир угас, как свеча.
Лунный ветер морозом по коже.
И осталась лишь ночь. И пустые глаза
Равнодушных случайных прохожих.
И остались лишь приступы жгучей тоски
Никуда от которой не деться.
Больше нет. Ничего. Разве только стихи
Воспалённым рождённые сердцем.
И осколки от детской разбитой мечты,
И дождливый холодный рассвет
И остывшие угли сгоревшей Любви…
Больше – нет ничего. Больше – нет.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Озеро, проклятый водоём,
«Чёрным» нарекли тебя не зря.
Ведь тогда, июльским жарким днём
Здесь нас познакомили друзья.
Ты помнишь? Все дурачились, как дети,
Горел костёр, я песни вам играл.
Качались на волнах, и в лунном свете
Я в первый раз Тебя поцеловал…
Потом озёра были и другие.
Скучать на даче не любила Ты.
Я на гитаре выжег Твоё имя,
У местных воровал Тебе цветы.
И вдруг…. За что??? Я до сих пор НЕ ВЕРЮ
Что Ты могла со мной так поступить.
Всё кажется: вот-вот позвонишь в двери,
За шутку глупую попросишь извинить…
Но нет звонка! Ты в северной столице,
Сдала экзамены в престижный институт,
Найти успела парня и влюбиться.
И пишешь: «Мол, всё кончено, забудь!»
Легко сказать!!! Пытался, было дело:
Знакомился, водил в кабак, ласкал…
А вспоминал твоё нагое тело
И родинку у правого соска.
Нет, не судьба стать местным Донжуаном:
Я «понарошку» не могу любить.
Да, был и драчуном, и хулиганом.
Лишь подлецом не научился быть.
И знаешь, я проверил: это враки
Что в глюках от бухла и наркоты
Приходят черти и Зелёные Собаки..
А мне Твой Голос слышался вдали…
Бежал к нему, искал Тебя повсюду:
В мерцании звёзд, в журчании ручья.
И понял, что напрасно верил в чудо,
Всё дальше удаляясь от Тебя…
Вернусь домой, запрусь в пустой квартире,
И на гитаре наиграюсь всласть.
А утром скажут в «Радио Сибири»:

Была попытка суицида….Удалась.

ТОЛЬКО БУДЬ, ПОЖАЛУЙСТА, СЧАСТЛИВА !!!

P.S.
Я стучался в ТОТ мир, но и ТАМ
Не впустил меня дальше порога
Несговорчивый злой старикан,
Что по-блату назначен был Богом.
Он, наверно, слепой, а то б видел
Что на целой Земле мне нет места.
И вдобавок - глухой, а то б слышал,
Как кричало и плакало сердце..

Я помню, как по-отечески выговаривал мне усатый пожилой фельдшер на «скорой»:
- Эх, молодо-зелено… Кто же вены поперёк режет? Надо вдоль, сантиметров на десять, вот тогда уже наверняка… Эх, дурачок, дурачок…
Наверное, и вправду дурачок.
Но я любил искренне.
Ведь в жизни бывает только одна настоящая любовь:
Первая.