Пролог.

Февраль 1945. Германия.

В небольшом городке Лешно уже стояли войска Красной Армии. По центральной улице шли длинные колонны грузовиков, вёзшие продовольствие и снаряды на фронт. Среди них можно было увидеть и установки Катюша на базе американского Студебеккера. По краю улицы шли колонны уставших солдат. С одной из полуторок слез высокий и худой парень лет 24-25 в звании капитана. Поправив вещмешок на плече, он пошел по улице, обгоняя шагающих солдат. Мерзкая слякотная погода вперемешку с мокрым снегом падающим с неба заставлял посильнее укутаться в шинель и спрятаться от ветра воротником.

— Лейтенант, где здесь комендатура?- спросил первого проходящего мимо офицера капитан.

— Дальше по улице, здание с разрешенными колоннами, - отдав честь, ответил лейтенант.

Кивнув, парень ускорился, желая побыстрее пройти этот путь и не замерзнуть окончательно. И уже минут через 10, он оказался около широкого здания, на входе которого были обломки когда то стоящих колонн. Возле входа стоял офицер НКВД в звании старшего лейтенанта и что то усердно записывал на лист, держа его на своем планшете.

— Здравия желаю, товарищ старший лейтенант...- представился парень, отдавая честь нквдшнику.

— Здравия... не отвлекайте меня, мне некогда, - не отрывая взгляд от бумаг, ответил ему офицер.

— А все таки, вы должны были бросить свои дела и...- начал говорить капитан, доставая что то из нагрудного кармана.

— Слыш, я тебя сейчас...- разозлился чекист и сложив одним махом планшет, повернулся к парню.

И замер. Перед его лицом оказалось удостоверение личности, которое держал на вытянутой руке капитан.

— Извините, товарищ капитан госбезопасности...- испугано заблеял чекист, отдавая честь и выпрямляясь.

— Полковник Сергеев тут?- спросил парень, убирая удостоверение обратно в карман.

— Никак нет. Он... убыл на фронт по приказу командующего фронта. Немцы начали наступление на северном фасе на наш правый фланг, - нквдшник нервно поправлял шинель, смотря на капитана.

— Меня должны были определить на «постой», - капитан огляделся по сторонам и еще выше поднял воротник, закрываясь от сильного ветра и мокрого снега, - И должны прийти спецпочтой мои вещи.

— Я сейчас все узнаю... - ответил испуганно чекист, развернулся, чуть не упал, поскользнувшись на грязи и побежал в здание комендатуры.

— Идиот, - сказал про себя парень и зашел под полуразрушенный навес, встав рядом с одной из разрушенных колонн.

Он носил обычную офицерскую форму стрелковой части, не выделяясь из всей серости солдат и офицеров на этой войне. Несмотря на то, что он был капитаном НКВД. Он не занимался поиском дезертиров, врагов и предателей, допросами и расстрелами, его задачи были совершенно другими. Он был разведчиком. Поиск разведданных, захват языков, диверсии и все тому подобное. Звали его Александр Иванович Матвеев.

— Товарищ капитан, - через пять минут прибежал старлей, - Вам выделена квартира по улице...так так так... вот, улица n-штрассе, дом номер 21, квартира 7. Если что, в доме номер 3 сидят наши связисты.

— Спасибо, лейтенант, - сухо ответил Саша, отдал честь и ушёл.

— Старший...- робко добавил чекист, но капитан уже ушел и не слышал его слов.

Добраться до нужного адреса понадобилось минут десять. Отряхнув фуражку и шинель, Саша зашел в дом и поднялся на третий этаж. Подойдя к двери, на которой была прибита золотая цифра семь, он постучал в нее.

За дверью послышались торопливые шаги, щелкнул замок и дверь открылась. Перед ним стояла женщина лет 38-40, невысокая, красивая, с длинными светлыми волосами, завязанными в пучок на затылке, в темно синем платье.

— Добрый день, господин офицер, - робко поприветствовала она, глядя под ноги, - Проходите пожалуйста.

Саша кивнул и прошел внутрь. Маленькая прихожая сразу переходила в широкую гостиную, где была две двери, ведущая скорее всего в хозяйскую спальню и на кухню. Посреди гостиной стоял большой стол, у стен стояли шкафы с красивыми узорами и качественной отделкой. На стенах висели портреты и картины.

Саша скинул с плеча вещмешок и снял фуражку. Затем скинул с себя шинель и прошел в гостиную.

Хозяйка прошла за ним и посмотрела на него. Лицо у Саши хоть и было относительно чистым но пятна сажи и капли грязи блестели на его щеках. Хозяйка показала рукой на вторую дверь и жестами показала что там можно умыться.

— Фрау, я превосходно говорю и понимаю по немецки, - с чистым немецким обратился он к ней, улыбнувшись.

Хозяйка даже испугалась, но быстро успокоилась, и даже улыбнулась. Но вскоре она ушла в другую комнату и закрыла за собой дверь.

Александр прошел в ту дверь, на которую указала хозяйка дома. Сняв гимнастёрку, он встал у раковины и взяв графин с водой, принялся смывать грязь с лица и мыть голову.

Закончив приводить себя в порядок, Саша оделся и вернулся в гостиную и взял свой вещмешок. Достав из него банку с немецким орлом и свастикой, он сел за стол, достал из сапока наж-финку и резво открыл банку. Немецкие консервы были самыми вкусными из того, что он ел. Были еще американские и английские, но немецким он отдавал большее предпочтение. Поедая тушёнку прям с ножа, Саша осматривал дом.

— Почти не поврежден, - думал он, - другие дома прямо в хлам разбиты. Немцы вообще не жалели ни своих солдат, ни своих граждан, - он посмотрел в окно. Дом в конце улицы был разрушен полностью, - А тут или авиабомба или крупнокалиберная артиллерия. Хотя странно, что тут окна не вылетели.

И тут он понял, что ест один и даже не позвал хозяйку дома. Проезжая по немецким и польским городам, он видел, что местное население, которое не ушло с фашистами, сильно страдает от нехватки продовольствия. Он встал и подошёл к двери, в которую ушла хозяйка.

— Фрау!..- он постучал в дверь.

Минуту была тишина. Он даже хотел уже силой открыть дверь и рука уже потянулась к кобуре. Но послышались шаги за дверью, щелкнул замок и дверь открылась.

Перед ним стояла хозяйка дома. На ней был пеньюар, волосы были распущены, лицо накрашено, на ногах были дорогие чулки. Лицо было настроено серьёзно, глаза горели, она смотрела на парня с полной готовностью.

— Фрау...- Саша аж замер и не мог проронить ни слова, глядя на немку, - успокойтесь... ладно?..

Он отошел, вернулся в коридор и взял свою шинель, подошел к хозяйке и накинул его на ее плечи, закрывая им ее тело.

Ее лицо сильно переменилось. Губы задрожали, а на глазах появились слезы. Саша мягко взял ее за руку и повел к столу. Она села, а Саша достал из вещмешка еще банку тушенки, ножом открыл ее и поставил перед хозяйкой. Она дрожащей рукой подтянула банку к себе и расплакалась.

Минут пять понадобилось молодому человеку, чтобы успокоить женщину. Она рассказала, что немцы агитировали всех уйти, что русские хуже варваров, будут убивать всех без разбору, а с женщинами еще и порезвятся перед расправой. Такое Александр слышал уже не в первый раз. Действительно, когда Красная Армия входила в немецкие города, то дома были пусты, а жителей почти не было. Немногие оставались в своих домах- или не хотели бросать свое жилище, или попросту некуда было идти. Или просто смирились со своей судьбой. Пошарившись по шкафам, Саша нашел бутылку коньяка. Найдя еще на кухне стаканы, он налил немного себе и хозяйке. Она выпила и немного успокоилась. Саша выпил следом. Неплохой коньяк, хоть и слабоватый.

— Так значит, вы не будете нас всех убивать? – спросила хозяйка, сдерживая всхлипы.

— Красная армия освобождает народы Европы от гнета и диктатуры фашизма, - ответил Саша, заедая коньяк куском мяса, - Вам нечего бояться.

— Как вас зовут? – спросила она.

— Капитан Матвеев. Саша.- представился он.

— Ирен Миллер.

Они разговаривали почти до самого вечера. Вскоре тьма опустилась на городок и Ирен подошла к окнам, закрыла на них дверцы, затем зажгла лампу.

— Ирен, а у вас есть семья?- спросил Саша, наливая еще порцию коньяка себе и хозяйке.

— Нет, - ответила она, опустив глаза.- Муж погиб полгода назад в Италии, сын погиб во Франции когда высадились американцы. Осталась одна. Уходить мне некуда, вот и осталась тут. А у вас?

— Давайте на ты, - усмехнулся парень, подвигая женщине стакан с коньяком.

Ирен выпила и улыбнулась.

— Давай. У тебя есть семья?

— Да. В Москве. Мать, двое братьев, сестра, от...- он осекся на этом моменте и замолчал. Ирен с удивлением посмотрела на него.

— Что то не так?

— Все хорошо, - ответил он и залпом выпил содержимое стакана.

Ирен смотрела на парня уже не как в начале дня. В ее глазах он уже не был тем «красным злом», как описывал всех большевиков доктор Геббельс. Он был человеком, несмотря на то, что творили фашисты на их землях. Взгляд был у него уставшим, на лице был неглубокий шрам от осколка. Он смотрел на стол и стучал пальцами по крышке стола. Смотря на него, Ирен почувствовала как между ног стало тепло и мокро. У нее давно не было мужчины. А тут такой красивый и молодой человек. Хотя возможно это говорит выпитый алкоголь в ее голове.

Саша встал и сел на диван. Он скинул сапоги и размотал портянки. Затем снял гимнастерку и лег на диван. Ирен взяла лампу и тихо ушла к себе. Саша еще какое то время лежал и смотрел в потолок. Затем он закрыл глаза и задремал.

Его разбудил легкий толчок в плечо. Над ним стояла Ирен.

— Что слу...- спросонья нал было спрашивать Саша.

Она приложила палец к губам и взяла его за руку. Он встал и она повела его за собой в свою комнату.

— Закрой дверь, - шепотом попросила она.

Саша закрыл. Женщина сняла свой халат, показывая тот самый пеньюар, в котором она вышла к нему еще днем. Но на этот раз в ее глазах было желание. Она взяла его за обе руки, посадила на кровать и села рядом с ним.

— Я хочу, чтобы эту ночь ты провел со мной, - прошептала она, немного опустив глаза.

Саша немного удивился ее желанию, но он видел, что женщина сама стесняется своего желания. Но она подняла голову и поцеловала его. Ее рука опустилась на его твердеющий агрегат в штанах. Они легли и Саша снял с себя штаны. Ирен раздвинула ноги, пуская парня к себе поближе. Ее рука взяла твердый и длинный член. Он запульсировал в ее руках. Саша же стал снимать с нее белье, оставив пояс с чулками. Не отрываясь от ее губ, парень нежно вошел в тугое влагалище женщины, заставив ту вскрикнуть.

Она застонала, ее ноги обхватили парня, руки прижали к себе, заставляя член еще глубже погрузиться в нее. Трахая Ирен, Александр чувствовал, как стенки ее влагалища сжимают его член, заставляя его напрягаться и вызывая оргазм. Сама Ирен уже получала второй оргазм за несколько минут. Почувствовав, что член начал дрожать в ней а парень над ней часто задышал, женщина прильнула к его губам, готовая принять его сперму в себя.

Первые струи ударили точно в стенки ее матки, заставив Ирен задрожать и застонать на всю квартиру. Она уже не помнила, как это приятно, когда мужчина зашивает в твое нутро свой горячий сок. Отдышавшись, Саша продолжил двигаться в Ирен. Женщина была удивлена такой резвостью своего молодого любовника, но это ей даже очень понравилось. Чавканье в ее влагалище лишь усилило ее желание еще раз принять нектар «красного командира». Он присосался к ее красивой груди, посасывая ее соски, что вызвало еще большие стоны у хозяйки. Она начала обнимать его спину, постепенно ее ногти впивались в кожу, заставляя парня напрягаться и усиливать натиск.

Вскоре вторая порция спермы пошла в матку Ирен. У нее начались конвульсии, оргазм заставил ее трястись и фонтаном из нее потекла жидкость. Такого с ней не было ни разу в ее жизни.

— Если он наполнит мне матку до краев, то жизнь будет прожита не зря, - крутилось в ее голове.

А Саша пошел на третий круг. Молодое тело требовало полного опустошения содержимого яичек. А Ирен была лишь рада принять его семя. Причем не меняя позы, она достигла стольких оргазмов, что с лихвой покрыло ту нехватку мужской ласки, скопившееся за последние годы.

Закончив в третий раз, Саша, тяжело дыша, лег рядом с хозяйкой. Ирен лежала с раздвинутыми ногами, дрожащими руками она пыталась зажечь зажигалку и закурить. Из ее влагалища струйкой вытекала сперма; под ее попой уже было большое мокрое пятно.

— Ты лучший мужчина из тех, кто был у меня за всю мою жизнь, - слабым голосом произнесла женщина, затягиваясь сигаретой.

— Не боишься, что можешь понести от меня? – спросил ее Саша.

— От тебя- нет, - повернув голову к нему, ответила Ирен, - Я осталась одна, никого у меня нет. Война пройдет и все вернется в мирное русло. А как я буду жить одна? А так у меня будет ребенок. Твой ребёнок.

Она поцеловала парня в губы. Привкус сигаретного дыма остался во рту Саши. Ирен убрала сигарету и повернулась к нему.

— Ты молодой, красивый и сильный мужчина. От тебя я точно понесу ребёнка. Я чувствую в себе твое семя и как оно идет к своей цели. Пусть эта ночь будет только нашей и в этом ужасном мире зародится новая жизнь. Будь сегодня только моим.

Они всю ночь провели вместе. Ирен под утро уснула, положив голову на грудь парня и обнимая его. Саша еще некоторое время лежал, вспоминая весь свой боевой и опасный путь. Перед его глазами были и боевые товарищи, и женщины, которых он встретил, и его семья, которую он бросил и убежал на фронт. Война еще не закончилась и работы впереди было еще много. Но прошлое его постоянно преследовало.