Вольный перевод рассказа The small brass key автора jake60.

Эта среда выдалась у Патрика Данна тяжёлой, и было уже почти шесть часов вечера, когда он, наконец, вернулся домой. Он провозился дополнительных полтора часа, чтобы закончить работу по монтажу электропроводки, которую ему поручил в то утро его начальник Уэйн Фолк. Сегодняшняя сверхурочная работа означала, что они смогут закончить монтаж, почти на полдня раньше, чем было предусмотрено сметой. Стоит отметить, что он весь день работал как проклятый, и это чувствовалось по ноющим ощущениям в мышцах. Он не переживал из-за того, что пришлось задержаться, поскольку, его жена Гленда с утра уехала на трехдневный семинар в Колумбус.

Поначалу, он хотел взять пару дней отпуска, чтобы поехать вместе с ней, но она категорически отказалась, напомнив ему, что они уже запланировали семейный круиз во время весенних каникул. Билеты уже были куплены и выставлены на видном месте, на средней полке буфета, так что они могли их видеть каждый раз, когда заглядывали в гостиную.

Патрик был немного удивлён, что на автоответчике не было сообщения о том, что она доехала до места без происшествий. Гленда решила потратить три часа на дорогу, добираясь туда на машине, вместо того, чтобы воспользоваться местной авиалинией, что было бы наиболее предпочтительным вариантом. Если он правильно помнил, регистрация участников семинара должна была начаться в семь часов вечера, поэтому он решил быстро позвонить ей на мобильный, нажав кнопку быстрого набора на их домашнем телефоне.

Она ответила на его звонок практически сразу, уже после второго гудка.

— А я как раз собиралась позвонить тебе, Патрик. Как тебе удалось прочитать мои мысли?

У неё был радостный и весёлый голос, и он отчётливо слышал гул толпы, пока она говорила.

Его нисколько не удивил её ответ, так как он понимал, что она видела на своём телефоне, что входящий звонок был с их домашнего номера.

— Ты же знаешь, что твои мысли для меня как открытая книга, милая. Ну что, похоже, что ты добралась туда в целости и сохранности? Как там обстановка с пробками на дороге? Машина-то хоть без вмятин, я надеюсь?

Патрик громко рассмеялся, уже заранее зная, что ему сейчас предстоит выслушать о её навыках вождения. Он даже мог себе представить выражение недовольства на ее хорошеньком личике и знал, что, если бы она сейчас была рядом, то непременно показала бы язык, чтобы дать понять, что она думает о его вопросе.

Учитывая то обстоятельство, что сейчас было начало января, и по прогнозу обещали небольшой снегопад, заставило его поволноваться из-за того, что она решила поехать на машине. Он чувствовал бы себя гораздо спокойнее, если бы она полетела самолётом. Поэтому услышав её голос, когда она ответила на звонок, Патрик вздохнул с явным облегчением.

Она рассмеялась, прежде чем ответить.

— Не переживай, дорогой. Машина в порядке, трасса всю дорогу была чистой, машин было мало, и я легко нашла этот отель "Шератон". Кстати, карта, которую ты распечатал из Интернета, мне очень помогла, спасибо.

— Для тебя, всё что угодно, милая. Ты же знаешь, что ради тебя я готов на всё. Я даже сегодня поговорил с боссом, и он без возражений дал мне пару дней отгула, чтобы я мог поехать к тебе.

— Нет! Тебе не следует сюда приезжать, - поспешно ответила она, при этом её голос прозвучал на полтона выше, чем обычно.

Она помолчала несколько секунд и продолжила уже более спокойно.

— Мы же уже говорили об этом. Патрик. Ты же знаешь, с каким нетерпением я жду весенних каникул, чтобы отправиться с тобой в круиз.

Он уже заранее приготовил фразу: "Я просто тебя немного дразню, дорогая, и никаких отгулов я не брал", но его смутило то, что она в очередной раз, решительно отвергла эту идею, поэтому, вместо заготовленной фразы, он ответил:

— Хорошо, я останусь дома, как послушный мальчик, и буду делать то, что мне велено.

Это прозвучало как колкость, так как они оба знали, что не в его характере было так легко позволять ей им манипулировать.

В её голосе послышалось облегчение, когда она сказала:

— Я рада это слышать, Патрик. Ты бы всё равно скучал здесь всё это время, так как у меня все дни уже расписаны на посещения семинаров, и вряд ли мы смогли бы уделять друг другу внимание.

— Ты сказала, что сама собиралась мне позвонить. Ты хотела о чём-то поговорить?

— О, хорошо, что ты мне напомнил. Я что-то никак не могу найти сумку, которую я беру с собой в дорогу на случай всяких непредвиденных ситуаций. Ну, ты знаешь, про которую я говорю, ту, где у меня лежит набор для шитья, антистатик для удаления волос и всё прочее. Я была уверена, что положила её в машину. Не мог бы ты посмотреть в спальне, может быть, я там её забыла? Ну а если в спальне её не окажется, значит, она всё-таки где-то в багажнике.

— Без проблем, детка. Подожди минутку, я поднимусь наверх и возьму телефон в спальне.

Положив трубку на полочку рядом с телефоном, он быстро поднялся по лестнице. Не успел он зайти в комнату, как сразу же увидел ту самую сумку, которую она искала, оставленную на комоде.

Он взял трубку параллельного телефона и весело сказал:

— Пропажа нашлась, дорогая, твоя сумка лежит на комоде прямо передо мной. Полагаю, что тебе придётся быть там поаккуратней, и не потерять ни одной пуговицы, да, и постарайся держаться подальше от всякой шерсти.

— Как же я могла её забыть? В любом случае, хорошо что мне не придётся идти обратно на парковку и рыться в багажнике. Ну, ничего страшного, я видела, у них тут есть небольшой круглосуточный магазин в вестибюле, я просто куплю там, всё что мне может понадобиться.

Она колебалась несколько секунд, прежде чем продолжить.

— Мне пора идти, милый. Они немного раньше начали регистрацию, а я стою в очереди третья.

И быстро добавила:

— Я, скорее всего, не смогу тебе звонить по вечерам в эти дни, так как завтра вечером у меня презентация с половины восьмого до десяти, а в пятницу, для участников семинара, у них запланирован большой заключительный ужин. В субботу утром у меня будет последний семинар, и я планирую отправиться домой сразу после обеда, чтобы вернуться пораньше, и, я рассчитываю на то, что вечером мы с тобой успеем не только поужинать.

— Ни о чём не беспокойся, милая. Я сегодня проработал сверхурочно, и, похоже, что мне придётся задержаться и в четверг, и в пятницу. Так что, позвони мне, когда сможешь, и я тоже буду звонить, только если появится что-нибудь важное. В любом случае, увидимся за ужином в субботу.

Они обменялись ещё несколькими фразами, прежде чем закончить разговор. Спускаясь вниз, чтобы повесить трубку телефона, Патрик не мог перестать думать о реакции Гленды на его слова о том, чтобы присоединиться к ней. Вот уже несколько месяцев она вела себя немного странно, порой была молчаливой, а порой слишком стремилась ему угодить. Хотя, когда он предлагал сопровождать её в этой поездке, она, почему-то, наотрез отказывалась от его предложения.

Чувство голода отвлекло его от размышлений о поведении Гленды, и он решил заказать себе пиццу. До приезда курьера у него было ещё целых сорок минут, поэтому он сразу же отправился наверх, чтобы переодеться и принять душ.

Пиво и пицца на ужин, что может быть лучше, чтобы расслабиться после трудового дня. Он прекрасно понимал, что это не очень полезная еда, но лишний вес никогда не был для него проблемой, физическая работа поддерживала его в отличной форме. Гленда была поклонницей здоровой пищи, поэтому он, время от времени, с удовольствием баловал себя в её отсутствие. Ну и приятным бонусом было то, что ему не придётся думать, что взять с собой завтра на ланч, а просто упаковать в контейнер оставшуюся пиццу.

Следующий час он провёл за просмотром новостей, но его мысли опять стали возвращаться к странному поведению Гленды за последние два месяца. Его беспокоили эти изменения, и он снова и снова задавался вопросом, почему она была так категорически против того, чтобы он поехал с ней вместе.

В свои тридцать пять лет Гленда была настоящей красавицей. Высокая, стройная, с длинными тёмными волосами и карими глазами. Её совсем недавно, буквально в конце прошлого учебного года, взяли в местный колледж преподавать социологию, и она очень гордилась этим назначением. Будучи новичком на факультете, у неё было больше часов занятий, чем у остальных, но она как-то упомянула, что ей в помощь дали ассистента из числа учащихся, или АП [ассистент преподавателя], как она это называла.

Когда начался осенний семестр, как-то раз в разговоре, она сказала, как хорошо, что ее ассистент старшекурсник заканчивающий колледж, потому что он уже был достаточно компетентен, чтобы помочь ей с выставлением оценок и даже мог давать студентам младших курсов полезные рекомендации, то есть, помогал ей делать всё то, что раньше ей приходилось делать одной. Она упомянула, что его зовут Энтони, но Патрик не мог вспомнить, слышал ли он когда-нибудь его фамилию. За первые пару месяцев его имя упоминалось ещё несколько раз, но она уже достаточно давно ничего о нём не говорила.

В конце ноября она впервые подняла тему предстоящих семинаров, которые она хотела бы посетить. Они были запланированы на выходную неделю между Новым годом и началом второго семестра. Это считалось как повышение квалификации, и её колледж оплачивал большую часть расходов. Узнав о её предстоящей поездке, он сразу же предложил составить ей компанию, и в тот раз она не высказала никаких возражений. Однако две недели спустя она вдруг резко передумала, и сказала, что ехать с ней на семинар, нет никакой необходимости, и вместо этого предложила отправиться в круиз во время весенних каникул. Неохотно, но он, в конце концов, уступил её настойчивости относительно поездки.

Больше эта тема не понималась вплоть до самого Рождества, и они с удовольствием отметили праздники в кругу семьи и друзей. Единственное на что он тогда обратил внимание, так это то, что когда прислали заявку на регистрацию и программу семинаров, она сразу же заполнила все формы и поспешно отправила всё обратно. Со стороны, могло показаться, что ей не терпится туда поехать, и она даже начала собирать свои вещи ещё до Нового года. Стоит сказать, что она всегда была достаточно сдержанной, и такая поспешность была не совсем в её характере.

Был уже девятый час, когда устав от новостей, Патрик поднялся в спальню намереваясь закончить книгу, которая лежала у него недочитанной на прикроватной тумбочке. Зайдя в комнату и увидев сумку, из-за которой звонила Гленда, он решил убрать её в шкаф, где она обычно и хранилась. Взяв её в руки, он увидел, что под сумкой лежит дневник Гленды, который она обычно носила в своей дамской сумочке. Они были женаты уже восемь лет, но Патрик редко видел её дневник, так как она всегда старалась уберечь его от посторонних глаз.

Когда-то давно, сразу после того, как они поженились, он в шутку попросил её дать его почитать, но она категорически отказала, ясно дав понять, что это её личное пространство. Это всё равно, как если бы он смог прочитать её мысли или воспоминания. Они больше никогда это не обсуждали, и по правде сказать, за восемь лет брака, он видел этот дневник всего-то пару раз. И оба раза, когда он заставал её с дневником в руках, она тут же его закрывала, щёлкнув маленькой застёжкой, надёжно запирающей её секреты.

Патрик полагал, что она делала свои записи, находясь у себя в кабинете в колледже, хотя она могла это делать и дома, пока он был на работе. Их графики не совсем совпадали, и, как правило, когда он уходил на работу, она ещё оставалась дома, а когда он возвращался, она к тому времени уже его ждала. Положив сумку в шкаф, он вернулся к комоду, и впервые в жизни взял в руки её дневник.

Этот дневник был размером примерно пятнадцать на двадцать сантиметров и толщиной сантиметра три. Его обложка представляла собой красный кожаный переплёт с застёжкой, которая запиралась маленьким замочком из латуни. Разглядывая дневник, Патрику вдруг пришла в голову мысль, что возможно в дневнике кроется разгадка странного поведения Гленды за последние несколько месяцев. И вместо того чтобы положить дневник обратно на комод, он спустился вниз на кухню, где освещение было лучше, что позволяло ему более внимательно осмотреть застёжку.

Первое на что он обратил внимание, было то, что записи Гленды, похоже, занимали только около трети страниц, а это означало, что этот дневник был не единственным. Маловероятно, чтобы за восемь лет было использовано так мало страниц. По всей видимости, где-то должны были быть и другие дневники.

Поразмыслив над этим пару минут, Патрик предположил, что единственное место, где могут храниться предыдущие дневники, это гардеробная Гленды. У каждого из них была своя гардеробная комната, и в её комнату он обычно старался не заходить. Вернувшись в спальню и тщательно осмотрев её гардеробную, он нашёл коробку из-под обуви, спрятанную в глубине верхней полки, а когда открыл ее, то был вознагражден стопкой дневников в красном кожаном переплёте. Не мешкая, он вернулся обратно на кухню со своей добычей.

Все дневники, что лежали в коробке, были одинаковыми. У каждого из них на корешке была наклейка с порядковым номером от одного до шести. Седьмой дневник, который она использовала сейчас, был не пронумерован.

Просматривая их, Патрик заметил, что на каждом дневнике в нижней части задней обложке стоял оттиск с названием "Coombs". Это было название местного специализированного магазина. Следующее на что он обратил внимание, было то, что все семь замков оказались идентичными, ни на одном из них не было идентификационных номеров или меток. Исходя из этого, логично было предположить, что все они открывались одинаковыми ключами. Ему в голову тут же пришла одна идея, и он быстро развернулся к полке под телефоном и схватил телефонный справочник. Через несколько секунд он нашел номер "Coombs Specialties".

Не смотря на то, что многие магазины в центре города в будние дни работали допоздна, но поскольку сейчас на часах было уже без двадцати пяти девять, он задавался вопросом, будут ли они ещё открыты. К счастью, на его звонок ответили уже после второго гудка.

— Coombs Specialties, чем я могу вам помочь?

Голос принадлежал молодой женщине, и вопрос ее звучал искренне.

— Здравствуйте. Насколько я знаю, вы продаёте небольшие ежедневники с переплётом из красной кожи. Не подскажите, есть ли они у вас сейчас в наличии. Мне нужно сделать подарок.

— Я поняла, о чём вы говорите, подождите минутку, я сейчас проверю.

Она отошла от телефона примерно на три минуты, прежде чем вернуться и сказать:

— Да, у нас есть два в наличии.

Выяснив, что магазин будет открыт до десяти часов, Патрик быстро собрался и ушёл. Он намеревался приобрести один из этих ежедневников, чтобы получить ключ отпирающий застёжку. Ему пришлось пойти таким окольным путём, поскольку он прекрасно понимал, что если попытаться взломать замок, то, скорее всего, он уже будет испорчен, и Гленда никогда ему не простит, что он совал свой нос в её дневник.

Меньше чем через полчаса, он уже возвращался домой с новеньким красным ежедневником, к которому прилагался конверт с маленьким латунным ключиком. Это была дороговатая покупка, почти шестьдесят долларов, но цена его не волновала. Эта была небольшая плата за то, чтобы узнать, что так беспокоило его жену. Кроме того, он всегда сможет подарить ей этот дневник на её день рождения.

Его воображение, уже рисовало ему картину того, что она скрывает от него какое-нибудь нехорошее заболевание. Так уже было однажды, когда РАР-тест [диагностика рака шейки матки на ранней стадии] выдал результаты с отклонениями от нормы. И вместо того, чтобы поделиться с ним своими переживаниями, она долго скрывала результаты теста, пока повторный анализ не показал, что беспокоиться было не о чем. А в конце прошлой осени ей делали маммографию, и эта мысль не выходила у него из головы.

Ещё одной причиной, которая, по его мнению, могла вызвать её беспокойство, были внутренние распри между преподавателями колледжа. Патрик знал, что если у неё возникнут проблемы с коллегой, она никогда не расскажет ему об этом. Гленда считала, что должна решать все свои проблемы самостоятельно, когда дело касалось её работы.

Был, конечно, и третий вариант. Это сидело где-то в глубине его сознания, и он всячески пытался отогнать эту мысль, но она продолжала возвращаться; а что если у неё роман? Но, как и любой любящий муж, доверяющий своей жене, он отказывался в это верить, и вместо этого сосредоточился на других возможных объяснениях.

В каком-то смысле, они были не совсем обычной парой, и со стороны могло показаться, что они не подходят друг другу. Ростом он был на дюйм ниже её, со светлыми коротко подстриженными волосами и голубыми глазами. В то время как Гленда была высокой и стройной, он был коренастого телосложения. Они знали друг друга ещё со школы и даже пару раз встречались, но после окончания школы их пути разошлись. Патрик пошёл работать подмастерьем в электротехническую компанию, а Гленда поступила сначала в колледж, а затем в аспирантуру.

Случайно встретившись в начале её последнего курса на вечеринке по случаю дня рождения их общего друга, они сразу же нашли общий язык и поженились через месяц после того, как она закончила свое обучение. К тому времени он уже был мастером-электриком и имел небольшой дом, за который недавно внес первоначальный платёж.

В том доме, они прожили в течение первых пяти лет, но теперь, когда Гленда получала хорошую зарплату, а Патрик работал полный рабочий день, было решено переехать в дом попросторней. Они уже обсуждали возможность завести ребенка, а может быть, и двух, и решили, что конец учебного года станет для Гленды ориентировочной датой прекращения приема противозачаточных таблеток, которые она принимала на протяжении всего их брака.

Вернувшись домой, Патрик не был на сто процентов уверен, что ключ от купленного им дневника подойдет к замкам на дневниках Гленды. Этот ключик, хранившийся в коричневом конверте, показался ему слишком маленьким. Ему пришла в голову мысль, что, возможно, сначала следовало спросить у продавца, все ли застёжки отпираются одинаковыми ключами. Он сразу решил, что если этот ключ не подойдёт, то он без колебаний оставит эту затею. Потому что, если у каждого замка разные ключи, он не станет тратить своё время ещё и на поиски тайника Гленды со всеми ключами.

Но, как бы то ни было, через пять минут после того, как он вошел в дверь, Патрик уже сидел за кухонным столом, на котором лежала стопка дневников и стояла открытая банка кока-колы. Маленький ключик был у него в правой руке, и он смотрел на седьмой дневник, в котором содержались последние записи Гленды. Он прекрасно понимал, что если ключ подойдёт и застёжка откроется, то пути назад уже не будет. Потому что, открыв и прочитав её дневник, он вторгался туда, что должно было оставаться личным только для неё.

Так он просидел несколько минут, пытаясь решить, хочет ли он переступить эту черту. Патрик боялся, что каким-нибудь случайным образом выдаст себя и Гленда поймёт, что он читал её записи, и можно было не сомневаться, что после этого, она уже больше никогда не станет ему доверять. В конечном итоге, его тревоги по поводу её здоровья и тот мучительный вопрос, что сидел в глубине его сознания, перевесили всё остальное, придав ему решимости открыть этот чёртов дневник. Ключ точно подошёл к замочной скважине, плавно повернулся и защёлка со щелчком открылась.

Не мешкая больше ни секунды, он пролистал до того места, где Гленда сделала последнюю запись. Вверху была указана дата вчерашнего дня, и примерно три четверти страницы были заполнены её аккуратным почерком. Патрик быстро начал читать то, что его жена могла доверить только своему дневнику.

Ему потребовалось около минуты, чтобы прочитать эти строчки, и к тому времени, когда он закончил, его лицо стало бледным, потеряв всякое выражение. С отрешённым взглядом, медленно встав со своего места, он взял открытую банку колы и подошел к кухонной раковине. Стоя там и безучастно глядя в окно, он медленно раздавил банку, очевидно, не понимая того, что он делает, и, совершенно не обращая внимания, что содержимое выплеснулось через край и потекло по его руке.

В конце концов, он всё-таки заметил свою мокрую и липкую руку, бросил смятую банку в ведро и открыл кран. Вымыв руки, он взял всю стопку дневников и пошел в гостиную. Устроившись в своём любимом кресле с откидной спинкой, он включил висевшую над ним лампу и положил всю стопку рядом с собой на журнальный столик.

Взяв последний, седьмой, дневник, он открыл его на первой странице. Поскольку, Патрик уже знал, чем всё закончится, теперь он должен был выяснить, с чего всё началось. Те несколько строк, которые он прочёл, навсегда изменили его представления о его идеальной жене и об их идеальном браке, и теперь ни одно, ни другое не казались ему столь уж идеальными. Ему нужны были ответы, почему это с ними произошло, и он надеялся, что получит их, если прочтёт дневник целиком. Чтобы во всём разобраться, он решил проследить все события в хронологическом порядке.

Хотя, первоначальной его мыслью было немедленно поехать в отель "Шератон", подняться в номер 412 и выяснить всё на месте, но он прекрасно понимал, что это ничем хорошим не закончится. Потому что, либо он станет виновником дорожно-транспортного происшествия, торопясь туда попасть, либо, если ему повезёт доехать целым и невредимым, он вряд ли сможет себя настолько контролировать, чтобы не причинить никому вреда. Разумеется, можно было бы просто позвонить, но Патрик боялся, что услышав её голос, он может сломаться, а он был достаточно гордым мужчиной, чтобы ставить себя в такое постыдное положение.

Первая страница была датирована началом июня, чуть более чем шестью месяцами ранее. Он начал читать, тщательно выискивая хоть что-нибудь, что могло бы иметь отношение к той губительной информации, которую Гленда оставила на последней странице.

Ни в одной из записей, относящихся к летним месяцам, не было ничего, что могло бы помочь ему понять свою жену и те планы, которые она сейчас строила. Было несколько упоминаний о том, что она довольна своей жизнью, своим мужем и о том, как стремительно развивалась ее карьера с тех пор, как ее приняли на работу. Всё о чём она писала, должно было сделать Патрика счастливым и гордым, уверенным в своем браке, но поскольку он знал, чем закончится эта история, когда он доберется до последней страницы, это знание портило всё то хорошее, что содержалось в этих строчках.

В начале сентября Гленда, наконец, сделала запись, в которой шла речь о том, что искал Патрик. Он выпрямился в кресле и дважды перечитал соответствующую часть записи.

8 сентября. Дорогой Дневник:

Сегодня ко мне заходил мой новый ассистент. Его зовут Энтони Романо. Он немного выше меня, может быть, на дюйм или чуть больше, у него черные волосы, карие глаза и аккуратная ухоженная бородка. Мне показалось, что своим внешним видом, он похож на кого-то из кинозвезд. Энтони оставил мне распечатку своих оценок, и, судя по его успеваемости, он хорошо подготовлен.

С этого места Патрик начал читать более внимательно выискивая какие-нибудь другие упоминания об Энтони Романо. В следующих двух записях ничего не было, в них содержались только её мысли о занятиях со студентами и о том, как они продвигались. Казалось, она была вполне довольна, хотя, возможно, немного нервничала из-за того, как она справится с одной из больших лекций, которую ей предстояло провести. На лекции должно было присутствовать около ста студентов, и она задавалась вопросом, как она сможет разместить такое количество слушателей.

15 сентября. Дорогой Дневник:

Энтони активно помогает мне на лекциях с моей большой группой. Он достаточно грамотно отвечает на вопросы студентов, пока я готовлю материалы. Я заметила, что мои студентки, похоже, им очень увлечены. Я слышала, как две из них обсуждали Энтони, выходя из аудитории, говоря о том, что были бы не прочь пообщаться с ним и в неурочное время.

По мере того как Патрик продолжал читать, упоминания об Энтони Романо становились всё более частыми. Теперь он стал читать еще внимательнее, время от времени останавливаясь, чтобы перечитать отдельные отрывки более вдумчиво.

20 сентября. Дорогой Дневник:

Мои занятия с группой вошли в привычный ритм. Правда, несколько студентов бросили мой предмет, но, я думаю, это из-за того, что они, возможно, поняли, что курс будет для них достаточно сложным. Я заметила, что во время моих лекций Энтони садится в первых рядах и не сводит с меня глаз. Надо будет дать ему работы побольше...

24 сентября. Дорогой Дневник:

Сегодня днем у меня было свободно около трех часов, и я работала над составлением материала для лекций, когда Энтони зашёл ко мне в кабинет. Он остался, чтобы помочь, и работа стала продвигаться быстрее. Мы вместе копировали выдержки и отбирали статьи, которые можно будет включить в тему занятий.

Дальше запись продолжилась длинным абзацем, где она писала о своём намерении поговорить с Патриком по поводу того, как появление детей сможет вписаться в их ближайшее будущее. Это была первая обнаруженная им запись, в которой она касалась этой темы.

30 сентября. Дорогой Дневник:

Сегодня во время занятий я снова поймала на себе взгляд Энтони. Нахмурившись, я с укором посмотрела на него, и уверена, что он понял, что я имела в виду. Но он просто улыбнулся и как ни в чём не бывало, продолжил на меня смотреть. В конце каждой лекции к нему подходят, по крайней мере, пара студенток, которые задают ему вопросы. По всей видимости, никто из них не хочет обращаться ко мне за разъяснениями. Я уверена, что они больше заинтересованы в нём, чем в пояснениях касающихся темы занятий. В целом, мои ученики, похоже, преуспевают, что меня очень радует, поскольку теперь, когда я полноправный преподаватель, я чувствую ответственность за то, чтобы мои студенты добились успеха.

Дальше было несколько записей без упоминаний об Энтони, из которых следовало, что её занятия идут очень хорошо. Она была счастлива и оптимистична и снова упомянула о своем намерении поговорить с Патриком об их планах на будущее. Он вспомнил, что это было как раз где-то осенью, когда у них состоялся первый долгий разговор об их общем желании завести хотя бы одного ребенка. Гленда хотела закончить свой первый учебный год не испытывая забот и ответственности связанных с беременностью, поэтому они решили подождать до конца весеннего семестра, чтобы начать попытки зачать ребенка.

8 октября. Дорогой Дневник:

Я так взволнована! Мы с Патриком решили, что нам пора завести детей, поэтому я планирую отказаться от таблеток, как только закончится весенний семестр. Я рассказала об этом Энтони, и он был искренне рад за нас. Услышав эту новость, он подошел к моему столу, взял меня за руку и поднял на ноги, а затем крепко обнял. Этим он застал меня врасплох, и когда он, казалось, не хотел меня отпускать, мне пришлось мягко оттолкнуть его и напомнить, что дверь кабинета открыта и любой, кто будет проходить мимо, может нас увидеть.

10 октября. Дорогой Дневник:

Сегодня днём Энтони снова заходил ко мне, и должна признать, что меня кое-что смутило. Я не видела, как он вошел, и не догадывалась, что он в кабинете, пока не услышала, как закрывается дверь. Когда я посмотрела на него, он улыбнулся и сказал: "Вот теперь никто не сможет нас увидеть, если будет проходить мимо". Я сразу же ему сказала, чтобы он немедленно её открыл, что он и сделал. После чего, он пробыл в кабинете ещё около пятнадцати минут, прежде чем, наконец, ушёл. Теперь я задаюсь вопросом, что он имел в виду, когда сказал, что никто не сможет нас увидеть...

11 октября. Дорогой Дневник:

Я сегодня готовила вопросы для викторины, когда зашёл Энтони. Он остался, чтобы помочь, и это действительно облегчило мне работу. Он извинился за свой вчерашний поступок, и я сказала ему, что все в порядке. Когда я спросила его, почему он проявляет ко мне такой интерес, он ответил, что предпочитает общество взрослых женщин, вместо того, чтобы проводить время с девушками своего возраста. Я сказала ему, что счастлива в браке, но признаюсь, что его ответ показался мне очень лестным. Мысль о том, что я привлекаю его больше, чем наши молодые и сексуальные студентки, почему-то разволновала меня настолько, что для меня это стало несколько неожиданным...

13 октября. Дорогой Дневник:

Сегодня я весь день ждала, что Энтони заглянет в мой кабинет, но он этого так и не сделал, и меня это немного расстроило. Я хотела вернуться к разговору о том, что именно его так привлекает во взрослых женщинах...

15 октября. Дорогой Дневник:

Сегодня, когда приходил Энтони, в моем кабинете было несколько студентов. Я надеялась, что он задержится со мной подольше, дождавшись пока все уйдут, но, к сожалению, он сразу же ушёл, как только мы закончили обсуждать темы эссе...

16 октября. Дорогой Дневник:

Сегодня у меня наконец-то появилась возможность поговорить с Энтони. Он спросил, может ли он закрыть дверь, "чтобы нас не беспокоили", и я согласилась. Мне было любопытно, почему он находит взрослых женщин более интересными, чем своих сверстниц, и тогда он рассказал, что свой первый сексуальный опыт он получил с сорокалетней вдовой, которая жила по соседству. Он был поражён тем, насколько она была уверенной в себе, определённо знала чего хочет, и была очень страстной в постели.

Я слушала, прислонившись к своему столу, и пока Энтони говорил, он медленно подошел ко мне. Прежде чем я успела опомниться, он обнял меня и крепко прижал к себе. Он сделал это так ласково и нежно, что мне стало очень приятно. Если у меня ещё и оставались сомнения, находит ли он меня привлекательной, то тот факт, что я чувствовала его твердую эрекцию, прижимающуюся к моему бедру, окончательно их развеял.

Я хотела показать, что не сержусь на него за этот жест, поэтому позволила обнимать себя, почти целую минуту, прежде чем мягко отстраниться. Он меня тут же отпустил, но снова застал врасплох, когда неожиданно наклонился вперед и поцеловал в губы. Это был очень короткий поцелуй, и он сразу же шагнул назад, прежде чем я смогла сама его остановить. Больше не произнося ни слова, он развернулся и вышел из кабинета. Сейчас я понимаю, что должна была отчитать его за подобные действия, и ясно дать понять, что я замужняя женщина, но я этого не сделала, и теперь с волнением ловлю себя на том, что заново переживаю этот момент в своём воображении.

Эта запись заставила Патрика серьёзно задуматься, поскольку становилось очевидным, что, хотя Энтони постоянно выходил за рамки дозволенного, но и Гленда вела себя не так, как было бы уместно. Он оставил дневник открытым на подлокотнике кресла, а сам пошел за новой банкой кока-колы. Вернувшись назад, он снова расположился в кресле, с намерением узнать всю правду о своей жене.

20 октября. Дорогой Дневник:

Сегодня, ближе к концу рабочего дня, как раз перед тем, как я собиралась покинуть свой кабинет и отправиться домой, Энтони появился в дверях и спросил, есть ли у меня свободная минутка. Получив утвердительный ответ, он вошел и сразу же закрыл за собой дверь. Не обращая внимания на мои слова о том, чтобы оставить дверь открытой, он подошёл прямо ко мне, взял меня за руки, и сказал, что все эти дни не может перестать, обо мне думать.

И ещё он добавил, что хочет поцеловать меня по-настоящему. Я возразила ему, напомнив, что я не соседская вдова, ищущая любовника, и что с его стороны неприлично преследовать меня таким образом. Энтони согласился с моими доводами, но снова попросил о поцелуе, сказав, что это будет в качестве моего подарка на его день рождения, который как, оказалось, был сегодня. Решив, что это, пожалуй, самый простой способ, чтобы поздравить его, я согласилась, и теперь жалею, что сделала это. Наш поцелуй длился около минуты, и должна признать, что он был довольно страстным. В какой-то момент Энтони остановился и прервал поцелуй; я знаю, что это должна была сделать я.

Чтобы как-то сгладить неловкое молчание, я попросила меня извинить за то, что не знала о его дне рождения, и даже не приготовила никакой поздравительной открытки. Энтони улыбнулся и сказал, что ничего страшного, поскольку, его день рождения был в июле. Мне следовало бы разозлиться на него за то, что он меня обманул подобным образом, но все, что я смогла сделать, это невольно улыбнуться его уловке, благодаря которой, он всё-таки сумел добиться от меня поцелуя. Он поблагодарил меня за этот чудесный поцелуй и вышел из моего кабинета. Не знаю, что в нем такого особенного, но боюсь, что мне трудно перед ним устоять. В дальнейшем, надо быть с ним поосторожней.

В следующих трёх записях Энтони не упоминался. Все последующие дни, Гленда была занята проверкой небольшого теста, который она давала своему классу, и выставляла оценки за эссе, написанные её учениками. Патрику показалось странным, что Энтони не принимал в этом никакого участия, но в её записях не было никакого объяснения, почему он не помогал ей в работе.

30 октября. Дорогой Дневник:

Впервые, я не знаю, какими словами рассказать о том, что происходит в моей жизни. Наверно, лучше всего, будет просто описать то, что произошло сегодня. Я даже не представляю, как буду смотреть Патрику в глаза, когда он вернется домой, потому что, боюсь, что ему будет достаточно просто взглянуть на меня, чтобы сразу обо всём догадаться.

Все началось, когда Энтони появился в моём кабинете сегодня днем. Моё внимание было поглощено работой, и я не слышала, как он вошел, только слегка вздрогнула от неожиданности, когда услышала его жизнерадостное "привет". Когда я подняла глаза, он уже закрывал дверь. По какой-то причине я не сделала ему никакого замечания.

Подойдя к моему столу, Энтони наклонился, нежно взял меня за руки и притянул к себе. Я не успела ничего сказать, как он уже заключил меня в объятия и начал целовать. Господи, мне так стыдно. У меня нет никакого оправдания, почему я не прекратила это сразу, как только всё началось. Дело в том, что всё произошло так быстро, и в какой-то момент я почувствовала, как будто во мне что-то переключилось. Прошло всего несколько секунд, а я уже с готовностью отвечала на его поцелуи и так увлеклась, что даже не заметила, как он убрал руки с моей спины и начал нежно поглаживать мою грудь.

Как только я поняла, что он делает, я оттолкнула его и прервала поцелуй. Посмотрев мне в глаза, Энтони просто улыбнулся и сказал: "Только не говори, что тебе это не понравилось". Я не нашлась, что ответить, и он продолжил: "Я так и думал".

Когда я, наконец, обрела дар речи, я велела ему уйти. Он одарил меня хитрой улыбкой и сказал, что увидимся завтра. Я понимаю, что совершенно запуталась в этой ситуации с Энтони, и не знаю, что мне теперь делать. Он так усложняет мне жизнь, и я уверена, что он прекрасно это понимает. Возможно, мне стоит поговорить об этом с Патриком, хотя он вряд ли одобрит мои поступки, и то, как я позволила событиям развиваться. Но, хуже всего то, что меня теперь не покидают мысли об Энтони и о том, как я сегодня снова почувствовала его эрекцию, прижимающуюся ко мне...

Это была единственная запись за тот день, с подробным описанием того, как Энтони приставал к его жене. Закончив это читать, Патрик поймал себе на мысли, что он ещё никогда не был настолько зол и вряд ли смог бы держать себя в руках, если бы в этот момент Энтони оказался перед ним. До сегодняшнего дня, он никогда не подозревал, что способен на крайнюю жестокость.

2 ноября. Дорогой Дневник:

Похоже, что я наконец-то перестала переживать по поводу того, как я буду реагировать в присутствии Патрика. Должна сказать, что первый вечер был самым трудным. Каждый раз, когда мы с Патриком разговаривали или он просто смотрел на меня, я была уверена, что он догадывается о том, что произошло в моем кабинете. В какой-то момент он даже спросил, есть ли что-то, что ему нужно знать, видимо, из-за волнения я вела себя не совсем так как обычно. Он принял мой отрицательный ответ не задавая больше никаких вопросов, и я с облегчением подумала, как легко мне удалось скрыть произошедшее от своего мужа. Надеюсь, мне больше никогда не придется снова это делать...

6 ноября. Дорогой Дневник:

Прошло несколько дней с тех пор, как я в последний раз оставалась с Энтони наедине. Все эти дни он присутствовал на занятиях, выполняя свои обязанности ассистента, но я продолжаю замечать, что он все еще пристально смотрит на меня. Встретив мой взгляд, он каждый раз улыбается, и я чувствую, что краснею, когда это происходит. Мне не даёт покоя вопрос, смогу ли я сохранить самообладание, когда мы снова останемся в кабинете одни.

8 ноября. Дорогой Дневник:

Сегодня днем ​​Энтони заглянул ко мне в кабинет, но я была не одна, а с парой других учеников. Когда он повернулся, чтобы уйти, я невольно на него взглянула, и он, улыбнувшись, послал мне воздушный поцелуй. Я уверена, что другие студенты этого не видели, так как они стояли к нему спиной, но мне бы хотелось, чтобы он был более сдержан, учитывая мою должность...

И ещё, я получила приглашение посетить несколько семинаров в Колумбусе, сразу после Нового года. Это выглядит заманчиво, и я думаю, что приму в них участие, если получится. Я попросила организаторов выслать мне весь информационный пакет...

10 ноября. Дорогой Дневник:

Вчера был еще один день, о котором мне трудно писать. В очередной раз, я очень расстроена как поведением Энтони, так и своим собственным, и я уже не знаю, чем всё это закончится, если я в ближайшее время не приму какие-то меры.

Утром у меня выдалась пара свободных часов, и я была сосредоточена на материалах следующей лекции, когда услышала, как закрылась дверь кабинета. Даже не представляю, как Энтони удаётся вот так бесшумно прокрасться внутрь. Я попросила его открыть дверь, но он напрочь проигнорировал мои слова. Когда он попытался поднять меня с места, я сначала воспротивилась, но, к сожалению, мое сопротивление постепенно ослабевало перед его настойчивостью. Уступая ему, я подумала, что может быть плохого от ещё одного маленького поцелуя? Если бы я только знала, что одним поцелуем это не закончится.

Нет никаких сомнений в том, что Энтони умеет целоваться в совершенстве. Мне показалось, что прошло всего лишь несколько мгновений, но он уже полностью овладел моими чувствами, не говоря уже о моём рассудке. Когда Энтони переключился с моих губ на чувствительные участки шеи, я почувствовала, как его руки скользнули под блузку, и как только он добрался до лифчика, то аккуратно приподнял его и начал ласкать мою обнаженную грудь.

Я была настолько поглощена моментом, что забыв обо всём, откровенно наслаждалась тем, что он со мной делал. До сих пор не могу понять, как в такой ситуации ему удалось так быстро меня возбудить. Мне всегда нравилось целоваться, но то, как Энтони дразнил мою грудь и соски, было просто восхитительно. Если бы у меня хватило самообладания ограничиться только этим, наверно сейчас, мне было бы не так трудно описывать то, что произошло дальше.

Сначала я почувствовала, как его правая рука оторвалась от моей груди, а потом поняла, что он возится с пуговицей и молнией на моих брюках. Не стану отрицать, что я не понимала его намерений и не замечала того, что он делал, но также верно и то, что я была просто не в силах остановить, ни его, ни себя, и уже через несколько секунд он скользнул рукой мне под трусики. Ну а когда его палец вошел в мое влагалище, мне уже было поздно его останавливать, так как я уже была на ранней стадии оргазма.

Его поцелуи, то, как чудесно он ласкал мою грудь одной рукой, и одновременные нежные движения другой руки по моему клитору вызвали один из самых продолжительных оргазмов, которые я когда-либо испытывала. Как только я пришла в себя, я оттолкнула Энтони и побежала в свой туалет. В моих глазах стояли слезы, пока я приводила одежду в нормальное состояние, и всё о чем я могла думать, как разозлился бы Патрик, если бы увидел нас или если бы он когда-нибудь узнал об этом.

Как только я закончила застегивать брюки, Энтони появился в дверях. Он облизывал палец правой руки, и как только я посмотрела на него, он улыбнулся и сказал, что я очень приятная на вкус. Думаю, он заметил, что я очень расстроена, и ушел, сказав, что не собирается извиняться, и надеется, что мы сможем повторить это снова. Я должна была сказать ему, чтобы он даже не думал об этом, но я была так подавлена, что не могла говорить до тех пор, пока он не ушел.

Но, что меня больше всего удивило, так это то, насколько хорошо я смогла держать себя в руках перед Патриком, когда он вернулся домой с работы. Я уверена, что он ничего не заподозрил, и как ни странно, но я не чувствовала никакого внутреннего напряжения, когда мы с ним разговаривали на протяжении вечера. Прошлой ночью мы с Патриком занимались любовью, и это было так замечательно, как не было никогда за всё время, что мы вместе. Я думаю, что это следствие того, что ночью я все еще ощущала то состояние безумного возбуждения, которое было у меня утром. Либо это так, либо, наверно, я просто хотела доказать себе, что Энтони и в подметки не годится Патрику в плане занятий любовью.

Снова запись за весь день была посвящена только эпизоду с Энтони, и по мере того как Патрик читал эти строки, его гнев только ещё больше продолжал нарастать. Немного успокоившись, он перевернул страницу и продолжил читать дневник.

В течение следующей недели не было вообще никаких упоминаний об Энтони или о чем-либо, связанном с развивающимися отношениями между Глендой и её ассистентом. Скорее, в её записях появилось чувство удовлетворенности, видимо вызванное с тем, что она приняла какое-то определённое решение.

17 ноября. Дорогой Дневник:

Боже, я уже отказываюсь понимать, что со мной происходит. Похоже, что Энтони сумел овладеть мною так, как я и представить себе не могла. Не знаю, что тому виной, то ли это из-за его мужского обаяния, то ли из-за какого-то моего недостатка, но я совершенно не в состоянии себя контролировать, когда он рядом.

Сегодня днем он пришел ко мне в кабинет и сел на угол моего стола. Я сказала ему, что намерена с ним серьёзно поговорить по поводу того, что произошло в последний раз, и он без возражений согласился. Энтони просто сидел и смотрел на меня, пока я говорила, как неправильно было с нашей стороны увлечься друг другом. Я указала ему на то, что я абсолютно счастлива в браке, и кроме того, моя карьера преподавателя может оказаться под угрозой, если кто-нибудь узнает о наших неподобающих отношениях.

Пока я говорила, Энтони только улыбался и понимающе кивал. Закончив свою речь, я откинулась на спинку кресла, уверенная, что он понял мою позицию. Но несмотря на все мною же приведённые аргументы и мою уверенность в том, что ситуация разрешилась, я поняла, что начала возбуждаться уже от одного его присутствия, пока он просто сидел напротив и мило улыбался. Должна признать, что в этот момент мои мысли вновь вернулись к тем ощущениям, когда его пальцы ласкали мою грудь.

Понаблюдав за мной несколько секунд, он задал вопрос: Я сама закрою дверь или это сделать ему? От возмущения я потеряла дар речи, а он, немного помедлив, встал и запер дверь на защёлку. Повернувшись ко мне лицом, он жестом пригласил меня присоединиться к нему на кожаном диванчике, стоящем возле книжных полок, и я не в силах дать разумное объяснение, почему я согласилась.

Как только мы оказались рядом, он прильнул к моим губам глубоким и страстным поцелуем, и я отвечала ему тем же. Через какое-то время, так и не дождавшись от него тех чудесных ощущений, когда его пальцы ласкали меня, я сама взяла его за руку и поднесла к груди. Похоже, что этим жестом я подтолкнула его к тому, чтобы действовать более решительно, и вскоре он уже расстегнул мою блузку и задрал лифчик. Несколько минут он продолжал целовать меня, одновременно лаская открывшуюся грудь, а затем оторвался от губ и опустил голову вниз, чтобы можно было целовать и покусывать мои возбуждённые соски. Невозможно передать словами, насколько это было великолепно.

Когда Энтони переместил одну из рук, пытаясь проникнуть мне под юбку, я раздвинула колени, давая ему возможность сделать это. Мои трусики уже насквозь промокли, и когда он попытался их стянуть, я помогла ему, приподняв бедра. Я понимала, что это непростительное бесстыдство, но я ничего не могла с собой поделать. Нежно лаская меня пальцами, он доставил мне самые невероятные ощущения, а когда один из его пальцев нашел мою точку G, я испытала восхитительный оргазм, прижавшись к его руке.

Когда я немного успокоилась, он вытащил руку из-под юбки и облизнул пальцы. После этого мы снова начали целоваться, и я почувствовала свой вкус на его губах. Пока мы целовались, Энтони взял мою руку и положил её на свой эрегированный член. Сжимая его по всей длине, я могла с уверенностью сказать, что он был довольно большим, и Энтони начал тихонько стонать, не прерывая поцелуя. Вскоре он расстегнул молнию на брюках и стянул их вместе с трусами, после чего вернул мою руку и удерживал её, двигая вперед и назад. Было понятно, что он хотел, чтобы я помогла ему кончить.

Он прервал наш поцелуй и просто сказал: "Прошу тебя". Впервые увидев его член, для меня было совершенно очевидно, что по своим размерам он был несколько больше, чем у Патрика, и, касаясь его рукой, я чувствовала, каким он был горячим и твёрдым. Пока я его гладила, Энтони потянулся к коробке с салфетками и вытащил из неё штуки три или четыре. Когда он протянул их мне, я поняла, чего он хочет, поэтому начала поглаживать быстрее. Прошло совсем немного времени, прежде чем он выгнулся и застонал, а я, изловчившись, быстро успела поймать его сперму на салфетки. Хорошо, что их было так много, поскольку, я даже не ожидала, что он кончит так обильно.

Натянув брюки, он взял салфетки у меня из рук и пошел с ними в туалет. Я поправила свою одежду и встретила его у двери, когда он выходил. Мы быстро поцеловались, после чего он сказал "спасибо" и ушёл.

Сегодня мы перешли опасную черту, и я просто не знаю, что с этим делать. Большая часть меня хочет немедленно уволить его с должности ассистента, но другая часть меня говорит, что мы не сделали ничего настолько уж плохого. Конечно, я никогда не смогла бы рассказать об этом Патрику, и, к счастью, он никогда об этом не узнает. Мой кабинет находится на четвертом этаже, напротив окна нет никаких зданий, так что никто не смог бы нас увидеть.

Прошёл уже целый час, а я до сих пор не могу придти в себя после своего оргазма. Надеюсь, что мои эмоции вернутся в норму, прежде чем я встречусь дома с Патриком.

Это была еще одна запись, читать которую Патрику было очень тяжело, поскольку было ясно, что ситуация ещё больше усугубилась. И у него уже начинало складываться впечатление, что он, похоже, совершенно не знает свою жену, хотя до этого был уверен в обратном. Часы на столике показывали, что было уже два часа ночи, но Патрик решил, что ему, во что бы то ни стало нужно прочитать дневник до конца, сколько бы времени это ни заняло.

До последней записи оставалось ещё несколько страниц, но прежде чем снова приступить к чтению, он позвонил в офис "Andersen Electric" и оставил сообщение на голосовой почте, что на следующий день его не будет на работе по личным причинам. Планирование своих дальнейших действий, Патрик решил отложить до утра, но уже сейчас, он был твёрдо уверен, что его жизнь навсегда изменилась. Там, где он когда-то хранил любовь и мечты о будущем, теперь была только пустота, которую заполнял нарастающий гнев.

Прежде чем вернуться к записям своей жены, Патрик отнёс на кухню пустую банку колы, и, прихватив новую банку, вернулся обратно в гостиную. Он не чувствовал ни усталости, ни сонливости, и вряд ли дело было в кофеине, содержащимся в его безалкогольном напитке. Его разум работал на пределе, пытаясь переварить всё то, что он только что прочитал. Он снова посмотрел на часы и с удивлением отметил, что после последнего разговора с Глендой, зародившего в нём подозрения, прошло всего каких-то восемь часов.

20 ноября. Дорогой Дневник:

Сегодня днем, ​​мы с Энтони, снова оказались в кабинете одни, но в этот раз я решительно настояла на том, чтобы он находился по другую сторону письменного стола. Как ни странно, он не возражал и не пытался закрыть дверь. Последние несколько дней я чувствовала себя такой виноватой, что ни за что не позволила бы ему даже прикоснуться ко мне. Думаю, он почувствовал моё твердое намерение больше не допускать того, чтобы наши отношения выходили за профессиональные рамки и в дальнейшем оставались на должном уровне. Я искренне надеюсь, что смогу сохранить эту решимость...

Следующие два дня её записи не содержали каких-либо упоминаний об Энтони, и можно было с уверенностью сказать, что Гленда находилась в приподнятом настроении, поскольку первый семестр подходил к концу. Оставалось всего несколько недель, и, похоже, что ей не терпелось, чтобы они поскорее прошли.

23 ноября. Дорогой Дневник:

Я рассказала Патрику о предстоящих семинарах, и он не стал возражать против моей поездки. Он даже предложил взять отпуск у себя на работе, чтобы отправиться вместе со мной. Надо будет подумать об этом. Полагаю, нам с ним было бы, чем заняться, в перерывах между лекциями...

Для Патрика стало очевидным, что решение Гленды о том, чтобы он сопровождал ее на семинар, резко изменилось в период с 23 ноября и где-то до середины декабря, и для того, чтобы выяснить, что именно на это повлияло, он продолжил чтение.

25 ноября. Дорогой Дневник:

Сегодня днем ​​Энтони был у меня в кабинете и интересовался, можем ли мы встретиться у меня дома, разумеется, при условии, если у моего мужа бывает работа в ночную смену. На что я ясно ответила, что этого никогда не произойдет. Выслушав мой категорический отказ, его следующим предложением было, почему бы нам в таком случае не встретиться в его доме на Второй авеню, который он снимал с тремя другими студентами. Когда я сказала, что ни за что не собираюсь этого делать, он ответил, что я всегда могу ему позвонить, если передумаю; его имя и номер были в телефонном справочнике.

Если не считать попыток убедить меня встретиться с ним за пределами колледжа, Энтони вёл себя наилучшим образом. Пока он был у меня, я рассказала ему о семинарах, которые планировала посетить, и он, казалось, весьма заинтересовался этим. Я уточнила, что они предназначены только для преподавательского состава, но он только слегка улыбнулся...

30 ноября. Дорогой Дневник:

Вчера был еще один день, о котором мне снова очень трудно писать. Я чувствую, что нахожусь в полной растерянности. Я почти не спала прошлой ночью, и даже Патрик, похоже, понял, что со мной что-то не так. Как бы я хотела ему всё объяснить и рассказать, но это просто невозможно.

Последние пару дней мне несколько раз снилось, как мы с Энтони ласкали друг друга. У меня нет к нему никакой привязанности, но я просто не могу перестать думать о нём и о том, что мы сделали. В первой половине дня, когда я в очередной раз представляла нас вместе на диванчике, Энтони вошёл в мой кабинет. Мне нужно было подготовить экзаменационные материалы, и с его помощью, мы уже через полчаса закончили работу. После того, как я поблагодарила его, он просто заявил, что собирается запереть дверь.

Я не могу понять, что в этот момент со мной произошло, и почему я даже не попыталась его остановить, но я просто стояла как парализованная и смотрела, как он закрывает и запирает дверь. Вернувшись, Энтони подвел меня к дивану, и мы стояли там и целовались, а через какое-то время, он уже снимал с меня блузку и лифчик. Я даже не успела опомниться, как мы оба оказались голыми, и он уже укладывал меня на диван. Следующее, что я помню, это то, как он надевал презерватив, а я раздвинула ноги, позволяя ему войти в меня.

Как только он подвёл меня к дивану, и мы начали целоваться, я уже была настолько возбуждена, что у меня и мысли не возникало сказать ему "нет". Все время, пока мы трахались, мой разум говорил мне остановиться, но он был просто не в состоянии победить похоть, полностью овладевшую мной. Как только мы оба кончили, и всё это прекратилось, я схватила свою одежду и побежала в туалет. Заперев дверь, я не переставала плакать, пока одевалась. Как я могла допустить, чтобы это произошло?

Когда я, наконец, вышла из туалета, Энтони уже оделся и ушёл. Всё выглядело так, как будто ничего не произошло, и я ещё подумала: интересно, что он сделал с презервативом? Остаток дня я провела за своим столом с запертой дверью, попеременно плача и размышляя, пытаясь понять, как это могло со мной произойти. Возможно, мне стоит подумать о том, чтобы обратиться к психотерапевту.

Хотя Патрик видел, что в словах Гленды читалось искреннее раскаяние и боль, но он не мог найти никакого оправдания тому, что она это сделала. Для него было очевидным, что все, что произошло в её кабинете, было сделано с её добровольного согласия. И чем дальше он читал, тем мрачнее становилось у него на сердце, и слова, которые он читал, оказывали на него очень негативное воздействие, даже, невзирая на то, что он всегда был человеком добрым и великодушным. Вряд ли кто-то из его друзей, родственников или даже его жена, смогли бы узнать того Патрика, который сейчас держал в руках этот дневник.

3 декабря. Дорогой Дневник:

Сегодня утром Энтони остановил меня в холле и спросил, не передумала ли я насчёт того чтобы встретиться с ним у него дома, и что было бы замечательно, если бы мы смогли провести пару часов в настоящей постели. Я сразу же сказала, что об этом не может быть и речи, и что я ни при каких условиях не стану с ним встречаться там, где меня могут увидеть, напомнив ему в очередной раз о своём положении замужней женщины и о занимаемой должности преподавателя.

Выслушав мои слова, и казалось, согласившись с моими доводами, он сделал мне ещё одно встречное предложение. Его интересовало, не стану ли я возражать, если он тоже поедет на семинар в Колумбус. Как оказалось, он видел информационную брошюру у меня на столе, в которой говорилось, что участники семинара будут размещены в отеле "Шератон". Поскольку, приехавшие преподаватели социологии всё равно не смогут забронировать весь отель целиком, он сказал, что с удовольствием сам оплатит своё проживание, если я соглашусь проводить ночи у него в номере. На что я ответила, чтобы он о таком даже и не мечтал.

Но перед тем как уйти, он улыбнулся мне и сказал, чтобы я всё-таки подумала над его предложением. Я промолчала, но эта мысль уже вертелась у меня в голове. Боже, что со мной происходит?

После этих строк, Патрику пришлось сделать паузу, поскольку гнев, который он испытывал по отношению к ним двоим, уже переполнял его. Он несколько раз прошелся вперед и назад по гостиной, прежде чем отправиться на кухню за еще одной банкой колы. Хотя, вместо колы, он сейчас предпочёл бы несколько кружек пива, но он решил, что должен сохранять ясную голову. После всего, что он узнал, у него уже не было никаких сомнений по поводу того, что он собирается с ними сделать, но у него пока ещё не было чёткого плана. Патрик понимал, что в ближайшее время ему нужно будет всё хорошенько продумать. Размышляя, он вернулся в гостиную к открытому дневнику.

7 декабря. Дорогой Дневник:

Сегодня утром, Энтони на минутку заглянул ко мне в кабинет, чтобы попрощаться. Завтра у него последний экзамен в этом семестре, и он уезжает домой на рождественские каникулы. Помимо этого, он хотел уточнить к какому числу, ему следует вернуться, чтобы отправиться со мной на семинар. Он уверен, что его предложение должно было меня заинтересовать. Чтобы как-то от него отвязаться, я сказала, чтобы он позвонил мне через несколько дней, и что я еще не приняла решение по этому вопросу. Он улыбнулся и сказал, что обязательно перезвонит...

8 декабря. Дорогой Дневник:

Сегодня я разговаривала с Патриком по поводу моей поездки, и предложила ему отправиться в семейный круиз на весенних каникулах, вместо того, чтобы он сопровождал меня на семинар в Колумбус. Мы уже давно обсуждали идею такого путешествия, так что это не было чем-то неожиданным. Патрику это не слишком понравилось, но, в конце концов, он согласился остаться дома. Я чувствую себя такой виноватой из-за того что мне приходится лгать своему мужу. Хотя вопрос в отношении Энтони для меня пока тоже остаётся открытым. Я действительно пока ещё не решила, хочу ли я его брать с собой. Но если быть откровенной, в последнее время я часто вспоминаю то, что мы тогда так поспешно сделали на диване, и каждый раз я чувствую, как меня это возбуждает.

Я прибываю в полном недоумении, почему я вообще рассматриваю такую возможность, ведь я так счастлива быть замужем за Патриком. Энтони для меня всегда был и остаётся только в качестве парня, с которым я занималась сексом, ни о какой любви к нему не может быть и речи. И, тем не менее, я ловлю себя на мысли, что продолжаю представлять его большой эрегированный член и то какие он вызывал во мне ощущения во время нашего безумства на диване. Я всё больше склоняюсь к тому, что появившаяся возможность провести с Энтони время, когда нам не нужно будет никуда спешить, пожалуй, выглядит заманчиво, поскольку, он, судя по всему, достаточно опытный любовник. Интересно, он, правда, мне позвонит или передумает…

12 декабря. Дорогой Дневник:

Энтони звонил мне сегодня утром, когда я была в своём кабинете, и он до сих пор полон решимости, поехать со мной в Колумбус. Во время нашего разговора, он предложил мне позвонить в отель и забронировать два смежных номера, чтобы исключить возможность меня скомпрометировать, поскольку, в таком случае никто не сможет увидеть, как мы вместе входим в один и тот же номер. И если при бронировании я укажу его как своего брата и номер будет зарегистрирован на его имя, то это ни у кого не вызовет никаких подозрений. Он пообещал перезвонить мне завтра, чтобы узнать уладила ли я вопрос с номерами, и если да, то дальше он сам с ними свяжется, чтобы перечислить деньги за проживание. Сейчас я должна для себя решить, стану ли я намеренно изменять Патрику.

14 декабря. Дорогой Дневник:

Я сегодня снова разговаривала с Энтони. Похоже, он пытался дозвониться до меня вчера, но меня не было в кабинете. Не могу в это поверить, но я действительно позвонила в отель и забронировала смежные номера. Невозможно передать насколько ужасно я себя при этом чувствовала. Нам дали номера 412 и 414. Энтони сказал, что сегодня же с ними свяжется и перечислит оплату. Судя по его голосу, он был в полном восторге. Не могу сказать, что я разделяю его восторг, но думаю, что уже с нетерпением начинаю ждать эту поездку. Сдав экзамены в конце весеннего семестра, Энтони будет освобождён от должности моего ассистента, и я его больше не увижу, но пока этого не произошло, искренне надеюсь, что после этих трёх ночей в "Шератоне", я перестану поддаваться его соблазну.

Я до сих пор так толком и не поняла, что такого особенного есть в Энтони, из-за чего я теряю голову не в силах устоять перед ним. На меня и раньше обращали внимание привлекательные мужчины, но я никогда не поддавалась искушению. Я думаю, что он должно быть один из тех мужчин, которые от природы обладают даром обаяния и умеют расположить к себе так, что им просто невозможно отказать. Во всяком случае, никакого другого объяснения у меня нет. Боже, я надеюсь, что Патрик никогда об этом не узнает, это убьёт его. Он совсем этого не заслуживает.

За оставшиеся дни декабря было сделано ещё несколько записей, но только в одной из них шла речь об их намерении провести три дня в Колумбусе. Судя по всему, Энтони позвонил ей домой сразу после Рождества.

28 декабря. Дорогой Дневник:

Энтони вчера звонил мне домой, и я была поражена, когда услышала его голос. Хорошо, что в это время Патрик был ещё на работе. Энтони попытался меня успокоить, сказав, что он предусмотрел вариант, если бы трубку взял мужчина. В таком случае, он попросил бы пригласить девушку с каким-нибудь вымышленным именем, сделав вид, что просто ошибся номером. Свой звонок, он объяснил тем, что хотел лишний раз убедиться, что все наши планы остаются в силе, и я не передумала насчёт совместной поездки. После того как я развеяла его опасения, и сказала, что не отказываюсь от возможности провести с ним время в Колумбусе, мне показалось, что он был взволнован этой перспективой даже больше, чем в наш предыдущий разговор.

И хотя я старалась говорить спокойно, но должна признать, что мысли о предстоящей поездке возбуждали меня не меньше, чем Энтони, надеюсь, что когда мы вернёмся, мне удастся выкинуть его из головы. Думаю, что на моё решение повлияло ещё и то, что до того, как мы с Патриком встретились и поженились, у меня из-за всей моей учёбы никогда не было времени на длительные отношения с парнями. Весь мой небольшой сексуальный опыт был ограничен разовыми ночами, не имеющими в дальнейшем никакого продолжения. Вышло так, что кроме как с Патриком я больше ни с кем не спала и двух ночей подряд. Я часто об этом думала, и возможно, что именно поэтому я сейчас так взволнована возможностью провести эти три ночи с Энтони. Я молюсь, что после Колумбуса, смогу избавиться от этого наваждения.

Патрик взглянул на часы и увидел, что было почти пять утра. Содержание следующей записи ему уже было известно, так как это была последняя запись в дневнике Гленды, и самая первая запись, которую он прочитал, как только открыл застёжку. Дочитывая эти последние страницы, Патрик уже твёрдо решил, что он обязательно прочтёт все шесть дневников. Невзирая на то, что из её записей, следовало, что раньше Гленда никогда ему не изменяла, он хотел убедиться в этом лично. Ему нужно было знать наверняка, есть ли кто-нибудь ещё, кто не должен был избежать его отмщения.

Патрик уже знал, что ему сегодня предстояло сделать, поэтому, прежде чем закончить последнюю страницу, он встал и направился на кухню, чтобы сварить себе кофе. Его не беспокоило то, что он просидел фактически до утра, поскольку, позже днём у него будет достаточно времени, чтобы выспаться. Когда у него в руке оказалась горячая чашка кофе, он вновь вернулся в гостиную.

3 января. Дорогой Дневник:

Вот и наступил этот долгожданный момент, и завтра у меня начинаются дни насыщенные большим количеством событий. Впереди меня ждут три дня посвящённые семинарам и три ночи, которые я смогу провести в постели с Энтони. Мы договорились, что я заеду за ним перед выездом из города и завезу его обратно домой, когда мы вернёмся из Колумбуса. Слава богу, что Патрик больше не настаивал на том, чтобы поехать вместе со мной, поскольку, я даже не представляю, какую отговорку мне пришлось бы придумывать в этом случае.

Патрик распечатал мне подробную карту из Интернета, чтобы я могла добраться до отеля, не заблудившись, а сегодня днем, пока он был на работе, я заглянула в Интернет и обнаружила, что в торговом центре рядом с отелем "Шератон" есть магазин Victoria's Secret. Я собираюсь купить там пару комплектов сексуального белья, чтобы произвести впечатление на Энтони, а позже, у меня будет достаточно времени после возвращения домой, чтобы простирать их и удивить дома Патрика. Мне не очень нравится поступать так по отношению к своему мужу, но он никогда об этом не узнает.

У меня совершенно вылетело из головы предупредить Энтони, чтобы он позаботился о достаточном количестве презервативов, поскольку, я не собираюсь рисковать и привозить Патрику какие-нибудь сюрпризы. Если же у него с собой презервативов не окажется, я обязательно отправлю его в аптеку в том же торговом центре, где буду покупать бельё. И я полагаю, что это надо будет сделать ещё до заселения в отель.

Не могу поверить, что эта поездка вызывает во мне столько эмоций. Помимо всего прочего, есть ещё один волнующий момент, который не покидает моё воображение. В последние дни, я с интересом думаю, планирует ли Энтони заняться со мной чем-то таким, чего мы с Патриком раньше никогда не пробовали. Я пока не вполне уверена, что мне хотелось бы узнать что-то новое, потому что если окажется так, что мне это понравится, я не знаю, как смогу в дальнейшем, вот так, ни с того ни с сего, предложить это Патрику. Вероятно, он будет очень удивлён и станет задаваться вопросом, что могло послужить причиной. Так что, если это всё-таки произойдёт, я, пожалуй, приберегу свой новый опыт до нашего семейного круиза, во время которого, я всегда смогу сказать, что мне просто захотелось попробовать новых ощущений.

Я уже давно начала собирать свои вещи и надеюсь, что Патрику это не покажется странным. Последнее, что я хочу сделать, это дать ему повод что-нибудь заподозрить.

Я только что вновь перечитала всё, что написала сегодня, и до сих пор не могу поверить, что я действительно способна пойти на такой шаг. Ведь то, что произошло в моём кабинете, было абсолютно спонтанным, но как только я окажусь в одной постели с Энтони в его номере, это уже будет преднамеренный и заранее спланированный поступок, и я уже никогда не смогу оправдать себя, пытаясь представить это как минутную слабость. Я понимаю, что пока ещё не поздно, мне следует одуматься, позвонить и сказать Энтони, что всё отменяется, и что я компенсирую ему все расходы, но боюсь, что у меня вряд ли хватит на это сил. Прямо сейчас, я становлюсь мокрой уже от одной мысли, когда представляю нас вместе.

Патрик закончил седьмой дневник и сидел, потягивая кофе, перебирая в памяти все подробности, которые он прочёл за последние девять часов. Пока он так сидел, в его голове уже начал формироваться конкретный план действий, которые ему предстояло осуществить в течение ближайших трёх дней. У него не было никаких сомнений, что его браку пришёл конец. Даже если она в последний момент откажется от своих намерений относительно Энтони, это уже не будет иметь никакого значения и не сможет повлиять на принятое им решение. Своими действиями Гленда уничтожила всю его любовь и доверие, и сейчас у него внутри не оставалось ничего, что могло бы вызвать его сострадание и прощение.

Спустя каких-то несколько часов с момента как он нашёл дневник единственное, что он мог испытывать, это жгучую ненависть по отношению к этим двоим.

*****

Незадолго до полудня Патрик встал из-за компьютера и пошел за своим сотовым телефоном. Достав его, он снова сел за компьютер и набрал номер, высветившийся на экране.

— Частные расследования Пирсолл, чем я могу вам помочь?

Патрик сразу обратил внимание, что голос женщины, ответившей на звонок, звучал очень по-деловому.

— Скажите, вы занимаетесь бракоразводными процессами?

Патрик не был уверен, как следует правильно называть ту услугу, для выполнения которой он обратился в это агентство, но предположил, что это должно быть как-то связано с разводами.

— Если вас интересует, проводим ли мы следственные мероприятия, изобличающие изменяющих супругов, то ответ - да. Мне соединить вас с детективом?

Профессиональный тон и компетентность женщины избавили Патрика от чувства неловкости, и к нему снова вернулась его обычная уверенность.

— Да, соедините меня, пожалуйста, с кем-нибудь из ваших сотрудников. Именно о такой услуге я и хотел бы поговорить.

В телефоне послышалась приятная медленная мелодия, которую Патрик был вынужден слушать почти с полминуты, прежде чем детектив взял трубку.

— Здравствуйте, меня зовут Джон Пирсолл. Как я понимаю, вам нужны документальные доказательства для бракоразводного процесса. Что конкретно вы хотите получить?

Голос мужчины тоже звучал очень по-деловому, и Патрик немедленно приступил к изложению обстоятельств, которые вынудили его сделать этот звонок.

— Я подозреваю, в данный момент моя жена со своим любовником находится в отеле "Шератон", который расположен рядом с аэропортом. Меня интересует, сможете ли вы предоставить мне фотографии, подтверждающие их совместное пребывание, и сколько мне это будет стоить?

Патрик не был уверен, стоит ли посвящать детектива во все детали, но он готов был дать любую информацию, только чтобы Пирсолл смог выполнить его просьбу.

— Значит, отель "Шератон", вы сказали? Могу вас заверить, что с нашей стороны никаких затруднений не будет. Если вы расскажете мне чуть подробнее о том, что происходит, то мы сможем взяться за это дело немедленно. К какому сроку вам нужны доказательства?

Патрик облегчённо выдохнул и сказал:

— Прямо сейчас, моя жена находится в отеле, она пробудет там до утра субботы. Насколько мне известно, она остановилась в номере 412, а мужчина, с которым она встречается, в номере 414, у них смежные номера. Всю прошлую ночь, они должны были провести вместе, но до сегодняшнего утра у меня не было возможности, что-либо предпринять. Днём моя жена посещает цикл семинаров, а затем посещает парня, который приехал с ней за компанию.

Последняя фраза прозвучала довольно двусмысленно, и Джон Пирсолл, невольно усмехнулся, прежде чем ответить.

— Я бы хотел уточнить ещё пару деталей. Во-первых, мне понадобятся их имена и точное описание внешности. И, во-вторых, насколько подробную информацию вы хотели бы получить?

Патрик назвал имя своей жены и описал, как выглядит Гленда. Добавив, что его вполне устроят любые фотоматериалы, подтверждающие их интимные отношения, которые Пирсолл сможет получить, и которые должны быть сразу же отправлены на его электронную почту. Он также назвал ему полное имя Энтони и дал описание его внешности, которое было в дневнике Гленды.

— Итак, мистер Данн, как я уже сказал, я не вижу в вашем деле никаких сложностей. Мы можем установить камеры в их номерах уже сегодня днём и до субботы включительно, у нас будет полная информация о том, что там происходит. Установка оборудования не является проблемой, так как в этом отеле, у нас есть контакт, который за определённое вознаграждение впустит нас в их номера. Поскольку, вы не настаиваете на том, чтобы мы вели за ними наружную слежку, стало быть, почасовая оплата за наши услуги взиматься не будет. В таком случае, если вы намерены получить от нас только фотоподтверждения, то общая стоимость наших услуг составит восемьсот долларов.

— Вы сказали камеры? Мистер Пирсолл, дело в том, что меня вполне устроят фотографии, подтверждающие только то, что они и сегодняшнюю ночь проведут вместе. И если такие фотографии будут получены, я бы хотел, чтобы вы их завтра же мне выслали. Поэтому, может было бы дешевле использовать только одну камеру?

Патрик был немного сбит с толку, но одно он знал наверняка, что его не интересовали все подробности того, чем будет заниматься Гленда со своим любовником.

— Мистер Данн, поскольку, мы не знаем, каким номером они будут пользоваться, нам придётся установить несколько камер. Стоимость наших услуг вполне разумна, учитывая высокое качество оборудования, которое мы используем и наши собственные расходы. Кроме того, как я уже говорил, нам придётся заплатить контакту за то, чтобы он дважды впустил нас в эти номера, один раз для установки оборудования и один раз для его демонтажа, это обойдется нам в сто долларов.

— Извините, я не подумал, просто мне никогда не приходилось прибегать к подобного рода услугам. Я полагаю, что вам будет нужна предоплата? Вы не возражаете, если я оплачу ваши услуги с помощью кредитной карты на вашем сайте?

Детектив, с которым он разговаривал по телефону, производил впечатление профессионала знающего своё дело, поэтому Патрик не видел необходимости ему возражать и был полон решимости поскорее всё уладить.

— Да, оплата через сайт нас вполне устроит. Когда вы будете заполнять платёжную форму, укажите номер договора 1372A. Как только наш бухгалтер подтвердит, что деньги поступили на счёт, мы немедленно отправимся устанавливать камеры. Кроме того, всё, что мы сможем отснять, будет записано на DVD диск, поэтому нам понадобится ваш домашний адрес, чтобы могли переслать полученные материалы.

Как оказалось, всё было довольно просто, но в отправке DVD Патрик не сильно нуждался.

— Не могли бы вы придержать все материалы у себя, пока я с вами не свяжусь? Всё что меня сейчас интересует, так это несколько фотографий, подтверждающих их связь. Мне не нужны никакие пикантные подробности, просто пара фотографий, которые дают понять, что у них роман. Отправьте их мне по электронной почте, а распечатку я сделаю сам.

— Как пожелаете, мистер Данн. Мы легко можем сделать несколько стоп-кадров из видеопотока, а диск с полным объёмом информации будет храниться в вашем деле до тех пор, пока вы его не запросите.

Патрик продиктовал свои контактные данные и адрес электронной почты, и сразу же перечислил всю сумму, пока они ещё находились на связи. Получив подтверждение, что платёж прошёл успешно, детектив пообещал сразу же приступить к установке камер.

*****

Довольный тем как прошёл разговор с детективом, Патрик, наконец, мог себе позволить расслабиться, почувствовав, как начинает сказываться ночь, проведённая без сна. Он растянулся на диване и вскоре заснул. Ближе к вечеру он проснулся, несколько посвежевший, но с явным чувством голода. Доев вчерашнюю пиццу, Патрик вернулся в свое кресло, открыл первый из шести дневников и начал читать. Это не заняло у него много времени, поскольку в этот раз он просто бегло просматривал её записи, не останавливаясь, чтобы осмыслить содержание.

Патрик только что закончил первый дневник и встал, чтобы размять ноги, когда незадолго до десяти часов вечера позвонила Гленда. Как ни странно, но во время разговора, он чувствовал себя на удивление комфортно, и ни один из них не подавал вида, что что-то скрывает. После того, как он повесил трубку, ему пришла в голову мысль, было ли ей так же комфортно разговаривать, как и ему. Теперь, когда он принял окончательное решение, для него уже не составляло никакого труда делать то, что должно. Думая об этом, он задавался вопросом, сможет ли он когда-нибудь снова стать нормальным.

Прежде чем перейти ко второму дневнику, он еще раз прокрутил в голове свои планы. В пятницу ему предстояло много дел, и в первую очередь надо будет посетить банк, чтобы уладить некоторые финансовые вопросы. Сегодня он уже позвонил в "Anderson Electric" и уволился с работы, а его последний чек должны выписать завтра, где-то после полудня.

*****

Было уже больше часа ночи, когда Патрик, наконец, закончил второй дневник. На то чтобы прочесть его ему понадобилось несколько больше времени, потому что он никак не мог отделаться от мысли, что женщина, которая писала эти строчки, и которую он любил больше жизни, прямо сейчас предаёт его самым худшим образом.

К этому времени Патрик уже очень устал и, в конце концов, решил, что ему нужно поспать еще хотя бы несколько часов, если получится. Он знал, что из-за того отвращения, которое он сейчас испытывал он вряд ли сможет заснуть в кровати, которую они с Глендой всегда делили, поэтому Патрик снова растянулся на диване. Как ни странно, но он смог погрузиться в сон и проснулся в семь утра, чувствуя себя выспавшимся и отдохнувшим. Наскоро позавтракав, он вернулся в кресло и, взяв в руки третий дневник, продолжил чтение.

К середине дня дневники под номером три и четыре были закончены и отложены в сторону. Прервав чтение, Патрик приступил к выполнению пунктов из своего списка дел на сегодня.

Первое, что он сделал, это заехал в "Anderson Electric", чтобы забрать свою последнюю зарплату и личные вещи. Владелец компании, Гас Андерсон, попытался убедить его передумать, так как ему не хотелось терять одного из самых квалифицированных сотрудников, но после того как Патрик вкратце объяснил свою ситуацию, старик Гас понял, что его мольбы ни к чему не приведут. Посмотрев Патрику в глаза, он молча кивнул и с тяжёлым сердцем пожал ему руку, пожелав всего наилучшего. Правда при этом попросил Патрика пообещать, что тот вернётся в "Anderson Electric" если в будущем это каким-либо образом станет возможным.

Поездка в банк заняла у Патрика немного больше времени, так как ему пришлось заполнять целую стопку форм и заявлений. Когда он наконец-то смог оттуда уйти, при себе у него была небольшая матерчатая сумка, в которой находилось более двадцати тысяч долларов. Это была максимально возможная сумма, которую ему удалось снять с их совместных счетов, хотя изначально Патрик планировал полностью снять все деньги и сразу закрыть счета, но для этого требовалась подпись Гленды, поэтому ему пришлось оставить на счетах несколько сотен баксов. Но и тех денег, что он снял, ему с лихвой хватало на то, чтобы реализовать свои планы.

Когда Патрик вернулся домой, было уже почти четыре часа, и он первым делом сразу же проверил домашний автоответчик. Там было одно сообщение от детективного агентства, и, собравшись с духом, Патрик набрал номер прямой линии с Джоном Пирсоллом.

— Джон Пирсолл, слушает. Чем я могу вам помочь?

— Здравствуйте, это Патрик Данн. У меня на автоответчике сообщение, что вы мне звонили. Ну так что, вам вчера удалось установить камеры в отеле и есть ли какие-то результаты?

— О, это вы мистер Данн. Да камеры были установлены в оба номера, и сегодня после полудня мне уже передали первые результаты. Вчера днём они оба отсутствовали, так что всё прошло именно так как мы и планировали.

Помолчав, Патрик продолжил:

— Итак... у вас есть необходимые подтверждения?

Для него были крайне важны эти фотографии, поэтому затаив дыхание Патрик ждал ответа детектива.

– Что ж, мистер Данн, мне всегда нелегко это говорить, но ваши подозрения полностью подтвердились. И я более чем уверен, что мы сможем представить исчерпывающие доказательства для вашего бракоразводного процесса. Прошлую ночь они провели вместе в номере вашей жены, и у нас есть видеоподтверждение, что между ними имели место действия сексуального характера. Вся информация записана, и мы в любой момент можем её выслать. Вчера вы упомянули, что вам безотлагательно нужны подтверждающие фотографии, я подготовил для вас несколько кадров, и готов прямо сейчас отправить их на ваш электронный адрес. Разумеется, при условии, что вы всё ещё на этом настаиваете.

Патрик невольно ужаснулся от осознания того, в какую темноту опускалась его душа, пока он слушал Джона Пирсолла. Видимо, какая-то светлая часть его до последнего момента отказывалась верить в происходящее, воспринимая всё прочитанное в дневнике Гленды как некий художественный вымысел, подменяя этим вымыслом существующую реальность ровно до тех пор, пока он не услышал от Джона Пирсолла об имеющихся теперь визуальных доказательствах.

— Да, мистер Пирсолл, вышлите мне, пожалуйста, эти фотографии и большое вам спасибо. Полагаю, что если стоимость ваших услуг не изменилась, то на этом наше сотрудничество закончено.

— Ничего не изменилось, мистер Данн, суммой перечисленной вчера, вы полностью оплатили все наши услуги. Я просто хотел бы уточнить, всё ли с вами в порядке? Исходя из своего профессионального опыта, я прекрасно знаю, что подобного рода ситуации являются для пострадавшей стороны сильным эмоциональным потрясением, и, честно говоря, я немного обеспокоен.

Патрик восстановил контроль над своими эмоциями, но в его голосе определенно слышалось раздражение, когда он ответил:

— Спасибо, мистер Пирсолл, со мной всё в порядке и я обязательно дам вам знать, если мне понадобится ваша помощь.

— Полагаю, что ваш адвокат обязательно захочет получить копию этих записей, если только вы не решите добиваться развода по иным основаниям, помимо супружеской неверности. В любом случае, мы будем хранить всю информацию в архиве в течение одного года или до тех пор, пока мы не получим ваши инструкции. Не поймите меня неправильно, мистер Данн, я совершенно не хочу лезть не в своё дело, но многие из моих клиентов говорили, что терапия действительно помогает справиться с тем, через что вы сейчас проходите, и что хороший терапевт может помочь преодолеть негативные последствия.

— Не стоит обо мне беспокоиться, мистер Пирсолл. Я прекрасно знаю, что мне нужно сделать, чтобы преодолеть негативные последствия. Спасибо вам за вашу очень профессиональную работу.

Патрик повесил трубку прежде, чем детектив успел сказать что-либо ещё. Теперь его лицо превратилось в маску, которая скрывала все его эмоции, какими бы они ни были.

Патрик все еще сидел за кухонным столом, когда услышал сигнал со своего компьютера о том, что пришло новое сообщение. Он тихо прошел в комнату, где стоял компьютер, и открыл электронное письмо. Просмотрев каждую из трех прикрепленных фотографий, он отправил их на принтер, в который загрузил фотобумагу размером двадцать на двадцать пять сантиметров. Через несколько минут у него в руках были осязаемые доказательства неверности его жены.

Как он и просил, ни одна из фотографий не содержала самого процесса соития. На первом снимке была изображена обнажённая Гленда, стоящая лицом к камере с закрытыми глазами, в то время как Энтони Романо, также обнаженный, стоял частично позади неё, наклонив голову вперед. В этот момент, он целовал её шею, при этом одновременно лаская грудь. Было видно, что их одежда в спешке брошена на одной двух кроватей находящихся в комнате, и поскольку ни на одной из кроватей не было откинуто покрывало, эта фотография, должно быть, была сделана до того, как непосредственно произошёл какой-либо половой акт.

На второй фотографии теперь и Энтони Романо был отчетливо виден в кадре. Патрик внимательно изучил её, чтобы запечатлеть его образ в своем сознании. У обоих влюбленных в руках было по банному полотенцу, и каждый был одет в белый халат с вышитым названием отеля "Шератон". Их волосы все ещё были мокрыми, и было очевидно, что они совсем недавно принимали душ. Одной из кроватей явно пользовались, потому что одеяло и верхнее покрывало валялись на полу. Возможно, это был дефект изображения, но Патрику показалось, что посреди кровати просматривается большое мокрое пятно.

На третьей фотографии они вдвоем лежали под одеялом, которое прикрывало их до пояса. Энтони лежал на боку, а его рука была протянута в направлении промежности Гленды, и, было видно, что он что-то шептал ей на ухо. Рука Гленды также находилась в области члена Энтони, при этом, казалось, что она смотрела прямо в камеру с выражением лёгкого блаженства на лице. Эта фотография задела Патрика больше всего, и он пожалел, что Джон Пирсолл не заменил её на что-нибудь менее откровенное. Этот момент интимной близости, которую Гленда должна была делить только со своим мужем, а сейчас делила со своим любовником, окончательно подтолкнул Патрика к той точке невозврата, после которой он уже навсегда утратил всё то хорошее, что когда-то испытывал к своей жене, преисполнившись решимости осуществить свой план.

Внимательно изучив каждую из фотографий в последний раз, Патрик положил все три в коричневый конверт, приготовленный им заранее. Он оставил конверт на кухонном столе, прежде чем вернуться в кресло, в котором провел большую часть последних двух дней, и взял пятый дневник.

*****

Ближе к полуночи два оставшихся дневника были закончены. Сидя в полной тишине и размышляя о том, что он узнал из прочитанного, Патрик с уверенностью мог сказать, что до того как начались последние события Гленда полностью соответствовала его представлениям о ней. На страницах этих шести дневников не было никаких неожиданных сюрпризов, и ничто не указывало на то, что она вообще когда-либо помышляла о том, чтобы изменить своему мужу.

Вместо этого Патрик узнал некоторые маленькие секреты, благодаря которым, он стал понимать её лучше, в тех ситуациях, которые были у них в прошлом. Прочитав её дневники, Патрик теперь отчётливо видел, насколько она была неуверенной в себе во многих отношениях. Единственное, что сразу бросалось в глаза и не вызывало никаких сомнений, это её безграничная любовь к нему. От этого Патрику было ещё больнее, и поэтому он категорически отказывался понимать её отношения с Энтони.

Но кое-что всё-таки стало для Патрика настоящим сюрпризом. Как оказалось, их встреча на том дне рождения много лет назад, была не случайной. Кто-то из её знакомых вскользь упомянул, что виновник торжества хорошо знаком с Патриком, и Гленда очень обрадовалась представившейся возможности с ним встретиться. Именно по её просьбе Патрик был приглашён на вечеринку, ну а остальное уже история.

Он настолько увлёкся чтением двух последних дневников, что только сейчас осознал, что Гленда больше так и не позвонила. Следующей его мыслью было то, что он ужасно голоден. Приготовив себе на скорую руку лёгкий ужин в виде сэндвичей и газировки, Патрик не переставал задаваться вопросом, что же подтолкнуло Гленду в постель к Энтони. Но как бы то ни было, каждый раз когда перед его мысленным взором вставали сцены, изображающие их вместе на тех фотографиях, это ещё больше укрепляло его во мнении о неотвратимости принятого им решения.

Было ли это из-за еды, которую он съел непосредственно перед тем, как растянуться на диване, или из-за его мрачных мыслей о предательстве Гленды, но в ту ночь он спал очень плохо. Часы показывали начало восьмого, когда Патрик оставил попытки поспать ещё немного и встал, чтобы начать день, который как он знал, будет очень трудным. Сегодня у него было много дел, и он решил, что ему следует начать пораньше.

В 8:30 утра он позвонил своему единственному из ближайших родственников, брату Самюэлю. Не сказать, что они как-то отдалились друг от друга, просто у каждого была своя жизнь, и им приходилось видеться довольно редко, не считая обязательного совместного ужина на Рождество. Всего каких-то две недели назад, они семьями отмечали рождественские праздники с Самюэлем, его женой Мэри, и их двумя детьми. Его старшему племяннику Сэму было уже двенадцать лет, а младшей Бренде, только что исполнилось десять. Судя по голосу, его брат был немного удивлён, услышав, что Патрик собирается заглянуть к ним с коротким визитом в первой половине дня. К счастью, у них не было на сегодня никаких планов, и они собирались провести все выходные дома.

Провозившись с последними приготовлениями до десяти часов утра, Патрик собрался и поехал в дом к своему брату. Зная, что племянникам не терпится вернуться к своим занятиям, Патрик позвал их на кухню, где они сидели с Самюэлем, пока Мэри варила свежий кофе. Из их рождественского визита он знал, что они всей семьёй планируют поехать в Диснейленд во время весенних каникул, поэтому он дал каждому из детей новенькую хрустящую купюру в сто долларов на карманные расходы. Они были в восторге от такого подарка и не скупились на благодарности и объятия.

– Не стоит их так баловать, - сказал Самюэль, - похоже, что они теперь ещё больше будут ждать начало каникул. Что на тебя нашло, Патрик? Ты выиграл в лотерею?

Патрик натянуто улыбнулся и ответил:

— О, нет, брат, не с моей удачей, просто я сегодня очень щедрый.

Они втроем сидели за кухонным столом с чашками кофе и просто болтали ни о чём, когда Мэри, наконец, не выдержала и сказала:

— Полагаю, нет необходимости избегать разговора о ваших с Глендой грандиозных планах. В прошлый раз, она мне рассказала, что в ближайшее время вы собираетесь завести детей. Нисколько не сомневаюсь, что вам понравится быть родителями так же сильно, как и нам.

Патрик помолчал несколько мгновений, прежде чем ответить:

— Она, правда, тебе об этом рассказала? Похоже, что у вас женщин есть всего несколько тем, о которых вы не говорите друг с другом.

Прежде чем Мэри успела сказать что-то еще, Патрик добавил:

— Я бы пока не загадывал насчёт детей, просто в жизни всякое может случиться.

После чего Патрик быстро сменил тему разговора, повернувшись к своему брату и задав пару вопросов, о его работе в качестве менеджера ресторана.

Через несколько минут после того, как с кофе было покончено, Патрик встал, собираясь уходить.

— Если мы вдруг больше не увидимся... ну, в смысле, до следующего Рождества, я надеюсь, что у тебя всё будет хорошо.

Он крепко пожал брату руку, прежде чем повернуться и быстро обнять Мэри.

— Я буду думать о тебе.

С этим коротким замечанием он повернулся и ушел. Подойдя к своей машине, Патрик обернулся и помахал им на прощание рукой.

Когда Патрик уехал, Самюэль повернулся к Мэри и спросил:

— Ну и что всё это значило? Такое впечатление, что у него есть что-то на уме, но не похоже, что он собирался об этом поговорить.

Видимо, Мэри не показалось, что в поведении Патрика было что-то необычное, поэтому она совершенно без задней мысли ответила:

— Наверно, он просто пытается убить время до того как Гленда вернется из той поездки, что была у неё запланирована. Насколько я помню, она говорила, что её не будет до вечера субботы.

Обнявшись, они вдвоем вернулись в дом, обсуждая планы на оставшуюся часть дня.

*****

Около шести часов вечера Гленда Данн въехала на подъездную дорожку своего дома. Она немного удивилась, увидев, что машины Патрика нет на месте, и быстро вошла внутрь через боковую дверь, ведущую на кухню. Она всю дорогу репетировала свою первую встречу с мужем после возвращения и была слегка встревожена тем фактом, что Патрика не оказалось дома, и только тишина была ответом, когда она его окликнула.

То обстоятельство, что она вернулась в пустой дом, было немного не тем, чего она ожидала. Но с другой стороны, это было даже к лучшему, поскольку давало ей время распаковать вещи и засунуть одежду из чемодана в стиральную машину. Кроме того, она собиралась быстро принять еще один душ, не будучи уверенной в том, что душ, который она приняла утром, полностью смыл последние следы присутствия Энтони.

Проходя мимо кухонного стола, Гленда заметила в центре листок бумаги, прижатый солонкой. Догадавшись, что это, должно быть, от Патрика, она взяла его в руки.

Гленда,

Сегодня утром звонил Гас, ему срочно нужен специалист, чтобы закончить кое-какую работу в Сентревилле. Я согласился помочь. Сверхурочные хорошо оплатят. Вернусь завтра во второй половине дня. Патрик.

Гленда была слегка раздосадована содержанием записки, хотя теперь можно было не спеша сделать всё то, что она планировала, прежде чем она встретится с мужем после поездки. Она положила записку на стол и понесла свой чемодан наверх, чтобы выгрузить содержимое в корзину. Поднимаясь по лестнице, она уже решила, что вместо душа примет расслабляющую горячую ванну.

Переложив вещи, которые она собиралась постирать в корзину для белья, Гленда уже было направилась к двери спальни, когда увидела свой дневник, лежащий на комоде. Прихватив его с собой, она с облегчением отметила, что дневник выглядел нетронутым и лежал на том же месте, где она его забыла.

Гленда намеревалась и во время поездки, тщательно записывать все свои мысли, но не смогла этого сделать, когда выяснилось, что дневник остался дома. Она это поняла, когда в среду разговаривала с Патриком по телефону, и он сказал, что её сумка осталась на комоде. В тот момент, Гленда отчётливо вспомнила, что оставила его именно там. По всей видимости, Патрик положил сумку обратно в шкаф, но не стал трогать её дневник. У неё ещё было достаточно времени до того как принять ванну, поэтому Гленда решила, что пока бельё будет в стирке, она успеет записать свои впечатления о событиях произошедших за эти дни.

В то время, пока стиральная машинка окончательно удаляла с её вещей, любые напоминания об Энтони, Гленда приготовила себе бутерброд и тарелку супа. Закончив ужинать, она сложила грязную посуду в раковину и подошла к телефону, нажав кнопку быстрого набора, чтобы позвонить Патрику на сотовый. В трубке прозвучало два гудка, прежде чем она поняла, что звук рингтона его сотового телефона доносится из небольшой плетёной корзинки стоящей на кухонной столешнице.

Они использовали эту корзинку для хранения ключей, мобильных телефонов, бумажников и прочей мелочи. Повесив трубку, Гленда подошла к столешнице и взяла его телефон: "Ну и как же я теперь смогу с тобой поговорить?" Это был чисто риторический вопрос, и, задав его, она вернулась к кухонному столу и положила перед собой дневник.

Маленький латунный ключик, висевший на красной верёвочке и открывающий застёжку дневника, лежал у неё в бумажнике, и она быстро воспользовалась им, чтобы открыть замок. Как только застёжка была открыта, она пролистала дневник до первой чистой страницы, взяла ручку и начала писать.

7 января. Дорогой Дневник:

Только что закончились самые насыщенные четыре дня в моей жизни, и пока воспоминания всё ещё свежи в моей памяти мне бы хотелось о них рассказать. Многое из того что со мной произошло, будет неприятно излагать на бумаге, но я должна это сделать

В среду утром, когда я заехала за Энтони, сразу было видно, с каким нетерпением он ждал этого момента. Он всё время пытался дотронуться до меня, пока мы выезжали из города, и я была немного раздражена подобным поведением. После того как я напомнила ему, что нас может увидеть кто-нибудь из знакомых, он оставил меня в покое до тех пор пока мы не выехали на межштатную автомагистраль. Но по мере того как мы удалялись от города, я становилась всё более спокойной и расслабленной и мне было довольно приятно получать те знаки внимания, которые он мне оказывал на всём протяжении поездки.

Как я и планировала, сначала мы заехали в торговый центр и пока Энтони ходил в аптеку за презервативами, я зашла в магазин Victoria's Secret, чтобы выбрать себе какое-нибудь сексуальное бельё. Видимо, он сбегал в аптеку бегом туда и обратно, потому что я ещё даже не успела осмотреться, а он уже присоединился ко мне в магазине. Энтони предложил мне несколько вариантов, и, в итоге, я купила один очень откровенный комплект, который понравился ему, и два элегантных комплекта, которые понравились мне.

В том комплекте, который выбрал для меня Энтони, я выглядела до такой степени вульгарно, что надев его всего лишь раз в среду вечером к явному удовольствию Энтони, я на следующий же день сложила его в пакет и выбросила в мусорное ведро. Я никогда в жизни не смогла бы показаться в таком виде перед Патриком, тем более зная, что была в этом белье с Энтони. Сегодня утром я выбросила и остальные два комплекта, поскольку, не желаю иметь ничего из того, что напоминало бы мне о ночах, проведённых в "Шератоне". Я понимаю, что никогда не смогу полностью стереть эти воспоминания, но я буду стараться изо всех сил, чего бы мне это ни стоило.

Оказавшись у меня в номере в наш первый вечер, Энтони был настолько возбуждён, что недолго любовавшись моими новыми трусиками и лифчиком с нетерпением избавил меня от них, оставив совершенно голой. Быстро скинув с себя одежду, он уже через мгновение присоединился ко мне, и мы наконец-то смогли заняться сексом. Я уже писала о том, насколько Энтони искусный любовник, поэтому ему не составило большого труда полностью подчинить меня своим желаниям. Как известно, неоспоримое преимущество молодости заключается в способности быстро восстанавливать мужскую силу, так что мы сделали это трижды, прежде чем оба согласились, что пора ложиться спать.

В эту ночь, занимаясь со мной сексом, Энтони доставил мне истинное наслаждение и должна признать, что такого количества оргазмов у меня ещё никогда не было. Хотя, как мне кажется, этому в больше степени способствовало то, что в последнее время я была часто возбуждена, вспоминая наш первый раз и его большой размер. Но, уже засыпая, я поймала себя на мысли, что мои первые восторженные впечатления от его размера, начали постепенно ослабевать.

В четверг я проснулась от того, что Энтони нежно ласкал и целовал мою грудь, уделяя много внимания моим соскам. Это было непередаваемое чувство блаженства, и я бы с удовольствием проснулась от такого и в пятницу. Когда мы с Патриком только поженились, у нас так начиналось почти каждое утро, и сейчас мне этого не хватает. Мне непременно нужно будет как-то ему намекнуть, чтобы это снова вернулось.

Вечером мы с Энтони повторили всё то же самое, что делали накануне, за исключением того обстоятельства, что пока Энтони занимался со мной сексом, я всё время думала о Патрике и не могла отделаться от мысли, что начинаю их сравнивать. Пока я об этом думала, для меня стало очевидным, что существует огромная разница между сексом и занятиями любовью. В эту ночь мы с Энтони снова занимались сексом несколько раз, и после последнего раза, я сказала ему, что наши отношения на этом закончены. Объяснив это тем, что после вчерашней ночи вся новизна ощущений, которая доставила мне столько удовольствия, бесследно исчезла, и теперь я отчётливо понимаю, насколько мне больше нравится заниматься любовью со своим мужем.

Я не хотела с ним ссориться, поэтому начала этот разговор уже непосредственно перед тем, как мы стали ложиться спать. Услышав о моём решении, Энтони был очень рассержен, чем действительно напугал меня. Поскольку было уже поздно, мы решили поговорить об этом завтра, после чего оба довольно быстро заснули, хотя я уже начала строить планы, как мне загладить свою вину перед Патриком после всего, что я натворила.

В пятницу утром, меня разбудило то, что я почувствовала, как Энтони собирается заняться со мной сексом. Я не собиралась позволять ему это сделать и сразу же попыталась его остановить. Но все мои слова о том, что ночью я говорила совершенно серьёзно, имея в виду прекращение наших отношений, он полностью проигнорировал и просто приказал мне лечь на спину, расслабиться и получать удовольствие. Закончив, он встал и вернулся в свой номер, а я немедленно заперла дверь, которая соединяла наши комнаты. Оставляя дверь закрытой, я сказала Энтони, что с этого момента больше не желаю его видеть в своей постели. На что он мне ответил, что для него в этом больше нет никакой необходимости, тем более, что сегодняшний вечер он намерен провести в обществе новой спутницы, так как, по его наблюдениям, я не единственная привлекательная женщина, приехавшая на семинар и остановившаяся в этом отеле.

Как и следовало ожидать, после заключительного ужина для участников семинара, я увидела Энтони с одной из женщин, которая присутствовала со мной на нескольких лекциях. Насколько я знала, она тоже была замужем, но, похоже, что Энтони смог очаровать её так же, как и меня. Увидев их вместе, я почувствовала огромное облегчение, осознавая, что, по крайней мере, этой ночью он оставит меня в покое и мне не придётся ему снова что-то объяснять. Некоторое время спустя, когда я уже была в своём номере, Энтони постучал в смежную дверь, чтобы забрать упаковку с презервативами оставленную на моей тумбочке. Он больше ничего не сказал и даже не пытался ко мне прикоснуться, когда я протянула их ему.

Прошлой ночью, лёжа в своей постели, я начала понимать, что Энтони, как хищный зверь, выбирающий своей жертвой женщин постарше, которыми, по какой-то причине, ему удаётся с лёгкостью манипулировать. И к своему стыду, должна признать, что я оказалась одной из таких жертв, попавших под его влияние.

Я с ужасом представляла себе, как мы будем возвращаться обратно домой, но к счастью всё прошло довольно хорошо, и он не доставил мне никаких проблем. После того как я увидела Энтони в истинном свете, для меня уже не составляло труда избегать с ним ненужных разговоров и пресекать любые попытки физического контакта. Кроме того, думаю, что за последние три дня у него было достаточно секса, чтобы пресытиться, поэтому всю дорогу он вёл себя довольно прилично. Он даже не высказал никаких возражений, когда я поставила его в известность, что больше никогда не желаю его видеть. Полагаю, что он тоже понял, что полностью утратил надо мной контроль.

На обратном пути я приняла решение, что как только события немного улягутся, я обязательно должна обдумать и проанализировать произошедшее, чтобы понять как я смогла позволить Энтони так собой манипулировать. Поскольку, только разобравшись в причинах, и предприняв какие-то меры, относительно того очевидного изъяна, который, несомненно, есть в моём характере, я смогу быть уверенной, что никогда больше не изменю Патрику. И не важно, какие именно причины подтолкнули меня к этим постыдным поступкам, самое главное, что в дальнейшем они должны быть полностью исключены. Я скорее лишу себя жизни, чем снова предам своего мужа.

Достаточно того, что мне предстоит провести остаток своей жизни, испытывая угрызения совести за то, что я совершила. С этого момента, всю оставшуюся жизнь я намерена посвятить своему мужу, чтобы загладить свою вину хотя бы перед ним, потому что я знаю, что никогда не смогу загладить эту вину перед собой. И я могу только молиться, чтобы Патрик никогда не узнал.

Есть еще одно решение, которое я приняла. Если Патрик не станет возражать, я собираюсь немедленно прекратить приём таблеток, не дожидаясь окончания семестра. После всего, что со мной произошло, перспектива родить Патрику ребёнка, стала для меня актуальной как никогда, и я уже с большим нетерпением начинаю этого ждать.

Когда Гленда закончила писать свою последнюю запись, она положила ручку как закладку, оставила дневник на столе и поднялась наверх, чтобы приготовить себе ванну. После того, как ванна наполнилась до нужного уровня, она добавила немного масла, зажгла несколько свечей и скользнула в воду.

Лежа в ванне, Гленда закрыла глаза и постаралась полностью расслабиться. Ей было так комфортно, что она почти уже заснула, когда у нее возникло ощущение, что за ней наблюдают. Она медленно открыла глаза и повернула голову, чтобы заглянуть в спальню, но там никого не оказалось. Вернувшись к своему комфортному пребыванию, Гленда продолжила размышлять о том, как она могла бы загладить вину перед Патриком за свои безрассудные отношения с Энтони.

Час спустя она вернулась на кухню немного посвежевшей и, положив белье в сушилку, подошла к кухонному столу, чтобы перечитать свою последнюю запись. Дневник лежал на том же месте, правда Гленда с удивлением заметила, что её ручки не оказалось на месте. Она была абсолютно уверена, что оставила её в дневнике, но оглянувшись вокруг, поняла, что возможно ошиблась, так как увидела, что ручка лежит на кухонной столешнице рядом с плетёной корзинкой. Взяв ручку, она открыла дневник и начала читать.

*****

В воскресенье Гленда проснулась отдохнувшей и полной сил для того, чтобы начать новый этап своей жизни. Потратив всё утро на уборку дома, она приняла душ и привела себя в порядок, ожидая возвращения Патрика. В полдень она отдыхала за кухонным столом с чашкой кофе, в то время как любимое жаркое Патрика только начинало готовиться в духовке, когда ее прервал стук в боковую дверь.

Она была одновременно удивлена ​​и встревожена, когда увидела, что у двери стоят двое крупных мужчин. Одним из них, был молодой полицейский патрульный, который стоял чуть в стороне, держа руку на рукоятке пистолета в кобуре сбоку. Второй мужчина на вид был немного старше, на нём был обычный костюм и пальто и в руках он держал полицейское удостоверение.

— Я детектив Рэнкин, а это офицер Рейнольдс. Мы из полиции Спрингфилда, и хотели бы увидеть Патрика Данна. Он сейчас дома?

На лице Гленды отразилось явное облегчение, и она быстро ответила:

— Нет, Патрик сейчас на работе. Честно сказать, вы меня напугали. Когда я вас увидела, я подумала, что с ним что-то случилось. Я его жена, могу я вам чем-то помочь?

Двое мужчин обменялись быстрыми взглядами, прежде чем детектив ответил:

— Пожалуй, нам лучше зайти внутрь. Здесь немного прохладно.

Гленда отошла от двери и сказала:

— Конечно, проходите.

Она провела двух мужчин на кухню, после чего спросила:

— Почему вы интересуетесь моим мужем?

Выражение беспокойства вернулось на ее лицо, прежде чем она продолжила:

— С ним всё в порядке, он не пострадал?

Детектив Рэнкин быстро ответил:

— Нет, нет, не волнуйтесь. Насколько нам известно, ваш муж находится в добром здравии. Нам просто нужно поговорить с ним по поводу дела, которое мы расследуем. Вы уверены, что ваш муж сейчас на работе?

— Ну, разумеется, уверена.

Гленда подошла к столу взяла записку, которую оставил Патрик, и передала её детективу.

— Вот, вы можете сами прочитать. Я нашла его записку, когда вчера вечером вернулась домой из поездки.

Офицер Рейнольдс расположился возле кухонной столешницы, откуда мог наблюдать за задним входом, а также за всей кухней, при этом продолжая держать руку на рукоятке своего оружия. Детектив Рэнкин передал ему записку, и когда офицер ознакомился с содержанием, забрал ее обратно.

— Вы не возражаете, если я оставлю это себе, миссис Данн?

Когда она покачала головой, детектив открыл папку на молнии, которая была у него в руках, и положил записку внутрь.

Любопытство Гленды взяло верх, и она нервно спросила:

— Зачем вам нужен Патрик? Какой интерес может быть к нему у полиции? У него никогда не было никаких проблем с законом.

— Сегодня утром нам позвонили в отдел по расследованию убийств и сообщили об убийстве. Звонок был записан, и мы определили номер, с которого он был сделан, это номер сотового телефона вашего мужа. Сейчас мы работаем с оператором сотовой связи, чтобы отследить, где он находился, когда был сделан звонок.

Облегчение вновь отразилось на лице Гленды, когда она сказала:

— Похоже, что вы где-то допустили ошибку. Я пыталась дозвониться до Патрика вчера вечером, сразу после того, как вернулась домой, и когда я позвонила ему на сотовый, то обнаружила, что он оставил его дома, вон в той корзинке.

Она указывала на плетеную корзинку, стоявшую на столешнице.

Детектив Рэнкин недоверчиво посмотрел на Гленду.

— Вы не возражаете, если взгляну на его телефон?

Он подошёл к корзинке, взял её и вернулся к кухонному столу.

— Я не вижу здесь никакого сотового телефона, миссис Данн. Вы уверены, что видели телефон своего мужа именно вчера, а не в какой-то другой день?

В изумлении посмотрев в корзинку, Гленда сама убедилась, что та действительно была пуста. Она быстро подошла к тому месту, где она стояла, и всё оглядела, хотя было очевидно, что на столешнице больше ничего не было.

— Не могу понять, как такое возможно. Я абсолютно уверена, что телефон Патрика был здесь, в этой корзинке, когда я попыталась до него дозвониться.

Она переводила взгляд с офицера на детектива и обратно с явным недоумением и беспокойством.

— Ну что ж, я полагаю, что наверняка есть какое-то объяснение, куда мог исчезнуть телефон вашего мужа, хотя, как вы утверждаете, вчера видели его здесь. А пока мы будем придерживаться версии, что звонок, который мы отследили, действительно был сделан с телефона Патрика Данна.

Детектив открыл свою папку и сделал несколько пометок, прежде чем продолжить:

— Скажите, ваш муж знаком с неким мистером Энтони Романо?

При упоминании этого имени, Гленда побледнела, а на её лице отразилось ещё большее беспокойство.

— Я знаю Энтони Романо, но мой муж с ним не знаком. Я работаю преподавателем, и Энтони является моим ассистентом.

Двое мужчин снова переглянулись, прежде чем детектив продолжил:

— Значит, у вашего мужа нет причин сводить личные счёты с мистером Романо? Вы уверены, что они не были знакомы?

Гленда была в полном замешательстве и её постепенно начала охватывать паника.

— Нет, Патрик никогда не был знаком с Энтони.

Детектив сделал еще несколько заметок, прежде чем посмотрел на неё и сказал:

— Я думаю, что вы всё-таки ошибаетесь, миссис Данн, и, похоже, что ваш муж достаточно хорошо знал мистера Романо, по крайне мере, настолько хорошо, чтобы позвонить и сообщить о его убийстве.

Гленда была настолько потрясена этим заявлением, что ей пришлось сесть за стол, прежде чем она смогла сказать:

— Энтони мертв! Он... он сопровождал меня в поездке, и я только накануне, где-то в полшестого вечера, высадила его у дома. Не может быть, чтобы он был мёртв!

Сев за стол напротив Гленды, детектив Рэнкин задал новый вопрос.

— Миссис Данн, какие у вас были отношения с мистером Романо? Я имею в виду, было ли в ваших отношениях что-то такое, что могло бы дать повод вашему мужу убить его?

Пока детектив говорил, лицо Гленды побледнело еще больше, но через мгновение, взяв себя в руки, она ответила:

— Энтони был студентом последнего курса нашего колледжа, помимо этого, помогал мне в работе, выполняя обязанности ассистента, и больше ничего. У моего мужа не было никаких причин, что-либо с ним делать.

Как бы Гленда не старалась скрыть правду, её слова прозвучали не очень убедительно.

Детектив Рэнкин выдержал паузу, позволив ей посидеть и поёрзать почти с полминуты.

— Когда мы прибыли по адресу, который дал нам ваш муж, то оказались на месте преступления, где всё свидетельствовало о том, что мистер Романо подвергся нападению, когда входил в свою парадную дверь. Посреди коридора мы обнаружили брошенную дорожную сумку и следы, указывающие на то, что там произошла какая-то борьба. Очевидно, что войдя в дом, мистер Романо был избит, после чего его оттащили на кухню, где он был привязан к стулу нейлоновыми стяжками, которые обычно используются для монтажа электропроводки.

Гленда начала тихо плакать, когда детектив описывал сцену в доме Энтони. Она потянулась за салфеткой, а детектив продолжил:

— Похоже, что перед тем, как его потащили на кухню, мистеру Романо выстрелили в левое колено, и наш судмедэксперт считает, что была повреждена крупная артерия, поскольку у него была большая кровопотеря. Мы еще не получили результатов вскрытия, но судя по обширным гематомам на лице, мистер Романо получил множественные побои после чего был убит одним выстрелом в голову. По предварительному заключению, предполагаемое время смерти между шестью и восемью часами прошлого вечера.

Гленда почти перестала плакать, и было видно, что она больше зла, чем расстроена.

— Патрик никогда бы ни с кем не сделал ничего подобного! Он не такой!

Детектив снова сверился со своими записями, прежде чем продолжить:

— Как я уже сказал, миссис Данн, у нас пока нет результатов вскрытия, но на месте преступления, было обнаружено несколько гильз двадцать пятого калибра, а у вашего мужа, согласно данным государственной регистрации, есть разрешение на полуавтоматический пистолет такого же калибра. Кроме того, у нас есть улики касающиеся мотива убийства.

Детектив Рэнкин порылся в своей папке и, наконец, достал три ксерокопии, которые положил на стол перед Глендой.

— Это ксерокопии трех фотографий, которые были обнаружены на месте преступления. Найденные фотографии лежали на столе перед мистером Романо, и мы предполагаем, что эти фотографии ему показывали непосредственно перед смертью. К такому выводу, мы пришли на основании того, что на всех фотографиях имеются следы крови, по всей видимости, оказавшиеся там после того как был произведён смертельный выстрел. Полагаю, миссис Данн, вы были не до конца честны, говоря о ваших отношениях с мистером Романо.

Слушая детектива, Гленда взяла ксерокопии и с ужасом начала их рассматривать. Когда до её сознания дошло, что было изображено на фотографиях, ей не удалось сдержать слез, и она громко разрыдалась.

— Нет! Патрик не мог знать!

Как раз в тот момент, когда детектив Рэнкин собирался продолжить опрашивать Гленду, ему позвонили на сотовый телефон. Во время трехминутного разговора он говорил очень мало и большую часть времени писал в блокноте. Пока он писал, Гленда притихла и теперь сидела, закрыв лицо руками, и всхлипывала.

Закончив свои записи, детектив посмотрел на Гленду и сказал:

— Звонок с телефона вашего мужа был сделан из Виндзора, провинция Онтарио [Канада]. Местная полиция в Виндзоре связалась с оператором сотовой связи, и они смогли найти его сотовый телефон. Он находился в матерчатой сумке вместе с его кредитными картами и пистолетом 25-го калибра, который зарегистрирован на Патрика Данна. Сумка была в мусорном баке на парковке супермаркета Wal-Mart. Полиция Виндзора не обнаружила никаких следов ни вашего мужа, ни его машины, хотя номерные знаки с его машины, были найдены в том же мусорном баке. Они полагают, что номерные знаки на машине вашего мужа, скорее всего, были заменены номерными знаками другого автомобиля стоящего на парковке, и сейчас полиция проверяет все заявления владельцев машин о краже номеров за последние сутки.

В этой новости не было ничего, что могло бы хоть как-то успокоить Гленду, и она продолжала безутешно плакать, сидя за столом. Понаблюдав за ней какое-то время, детектив достал из своей папки еще одну ксерокопию и положил перед ней. Это была одна из тех фотографий, какие обычно делают полицейские эксперты, когда фотографируют улики. На снимке был отчётливо виден маленький латунный ключ, рядом с которым лежала линейка.

— Миссис Данн, сверху фотографий, которые мы нашли на месте преступления лежал вот этот маленький ключ. Мы понятия не имеем от чего он, но видимо тот, кто убил мистера Романо, хотел, чтобы мы его нашли. Вам знаком этот ключ?

Гленда взглянула на фотографию и тут же схватила свою сумочку. За считанные секунды она достала из бумажника ключ от дневника и положила рядом с изображением его близнеца. В этот момент её лицо приобрело мертвенно-бледный оттенок, и она с пустым и ничего не выражающим взглядом бессильно рухнула на стул. Двум полицейским, наблюдавшим за Глендой, со стороны могло показаться, что она полностью лишилась рассудка. Единственными разборчивыми словами, которые она постоянно произносила, были "дневник" и "Патрик".

*****

Оба полицейских оставались с Глендой до приезда бригады скорой помощи, и только убедившись в том, что о ней позаботятся, они, наконец, ушли.

Когда они возвращались к своим машинам, офицер Рейнольдс спросил:

— Как вы думаете, канадская полиция быстро его задержит?

— Все зависит от того, насколько хорошо он сможет скрываться в течение следующих двух недель. Он не совершал никаких преступлений в Канаде, поэтому я не знаю, насколько приоритетным будет его розыск для их полиции. Если ему удастся не привлекать к себе внимание, то чем дольше он будет в бегах, тем меньше вероятность, что его поймают. Если он все еще будет на свободе через шесть месяцев, нам, возможно, придется обратиться за помощью к журналистам, чтобы это дело было освещено по телевидению. Некоторые из этих популярных шоу как, например "Самые разыскиваемые преступники", иногда дают неплохие результаты.

Офицер Рейнольдс несколько секунд обдумывал этот ответ, прежде чем задать другой вопрос.

— Что вы думаете об этой истории с сотовым телефоном Данна? По-моему она действительно уверена, что видела его прошлой ночью.

— Да, мне тоже так показалось. Не похоже, что она лгала или могла настолько ошибаться. По всей видимости, вчера вечером, Данн, вернулся домой, чтобы завершить задуманное, но что-то его остановило. И пока он был в доме то, вероятно, увидел свой мобильный и решил забрать его с собой.

Молодой офицер выглядел немного сбитым с толку и спросил:

— Хорошо, но если он приходил в дом, то почему решил не показываться ей на глаза? Не может такого быть, чтобы он вернулся только для того, чтобы забрать телефон.

Детектив Рэнкин остановился, посмотрел на молодого человека и сказал:

— Ну, давайте порассуждаем. Итак, Патрик Данн только что убивает любовника своей жены, и с какой-то целью возвращается домой. Единственная причина его возвращения, которую я могу предположить, это то, что он намеревался убить и её. Затем происходит что-то такое, что заставляет его передумать, а вот, что именно заставило его передумать, нам остаётся только гадать. Но в одном я с вами согласен, он вернулся домой не для того, чтобы просто забрать телефон.

Рейнольдс медленно кивнул головой, обдумывая слова детектива и помолчав, сказал:

— Очевидно, что в какой-то момент миссис Данн тоже поймёт, что была на волосок от смерти. И судя по её состоянию, мне кажется, она бы предпочла, чтобы её муж довёл дело до конца, тем самым избавив её от той боли, которую она сейчас испытывает. Я думаю, что она вряд ли сможет пережить то, что с ней произошло.

Конец.