Я проснулся от крика чаек за бортом, видимо берег близко. Уже второй день мы плыли на юг. На этом корабле я был пленником. На протяжении двух дней я стоял на коленях в неудобной позе. Руки мои были скованы за спиной, а на шеи висел стальной ошейник, он крепился к специальной цепи, натянутой вдоль трюма, жёстко фиксируя мою шею в одном положении. К слову, пленников тут было много, справа и слева от меня также стояли люди – товарищи по несчастью.

Что же с нами будет когда мы пристанем к берегу? Нас казнят? Или отправят рабами на какие-нибудь рудники? Мне оставалось только гадать. Иногда рядом проходили надзиратели, морские эльфы в полной боевой экипировки. Стоило лишь кому-то сменить позу как его немедленно избивали палкой заставляя стоять на коленях. Они называют это дрессировкой, прививают пленникам покорность и дисциплину, чтобы те не сопротивлялись.

Раньше я был помощником командира небольшого исследовательского отряда. Нам выделили судно для исследования берегов. Поначалу всё шло неплохо, мы плыли на восток, зачищали небольшие, прибрежные поселения гоблинов и жаблингов. Но в один день наш дозорный заметил вдалеке судно. Это оказался быстроходный эльфийский корвет. Мы не могли сбежать, так как наша скорость была значительно ниже. Нам пришлось принимать бой. Поверить не могу, что мы так быстро капитулировали после того, как эльфийка - ассасинка прикончила нашего лидера.

И вот, я просто пленник, безвольно ждущий своей участи. Спустя несколько часов мы наконец приплыли. В трюме не было окон, и я понял это лишь по крикам команды, раздающимся снаружи. Где-то через пол часа в трюм спустился большой отряд эльфов. Цепь, сковывающую нас, вынули из пазов и мне позволили встать с колен, казалось, что за два дня колени уже приросли к деревянному полу.

Цепь потянула нас вперёд на палубу корабля, было приятно вдохнуть свежий воздух спустя столько дней в душном трюме. Как только мы поднялись, моему взору открылся вид на небольшой эльфийский город. В порту были пришвартованы корабли, над которыми летали чайки, дальше шла пристань, а затем и улица. Дома построены из бирюковатых камней и в целом выглядели весьма уютными. На дальнем утёсе виднелся дворец местного правителя, он был отделан изумрудными камнями и обставлен тонкими башенками, уходящими ввысь.

Но мне особо не дали насладится видом и потянули прочь. Нас вывели с корабля и заставили встать на колени. Мощёные плиты пристани весьма больно впились мне в ноги, но приходилось терпеть. Так мы простояли больше часа, пока Капитан эльфийского корабля решал, что с нами делать. Иногда я видел, как он переговаривается с другими эльфами в богатых одеждах.

Наконец нам позволили подняться и повели куда-то в глубины города. Мы петляли по узким улочкам пока не прибыли к большому, каменному зданию с колоннами. Это было что-то вроде торгового дома. Нас завели за здания, там оказалась небольшая площадка, на которой нас выстроили двумя шеренгами. Тут было множество вооружённых эльфов, хотя у многих из них были только плётки, заткнутые за пояс. Наши прошлые конвоиры удалились. И вот я стою на площади, спасибо что не заставили упасть на колени.

Вскоре я заметил, что одна эльфийка внимательно осматривает всех пленников, вот она подошла ко мне. Она оглядела меня с ног до головы.

— Этого в первую категорию.

Небрежно бросила она. Двое эльфов тут же схватили меня под руки, отцепили ошейник от общей цепи и увели в отдельное помещение. Тут меня накормили неплохой похлёбкой и отправили мыться в баню. Я не поверил своему счастью и старательно отмылся от многодневного пота походов. Но когда мытьё закончилась, я понял, что моя одежда пропала. Эльфы сложили её в большую, общую корзину и куда-то унесли. Я же остался в одном ошейнике. Эльфийская охранница нацелила мне на шею поводок и отвела в нижние помещения. Тут были клетки с рабами. Я видел мужчин и женщин разных рас, все они были обнажены, как и я. Меня заперли в одной из клеток, где я просидел следующие четыре дня.

Кормили рабов два раза в сутки, не били и относились к нам не так жестоко, как делали это эльфы на корабле. В клетке было сидеть не удобно, но не так плохо, как в трюме. Вечером пятого дня. К нам спустилась делегация из нескольких эльфов. Они раскрывали клетки и забирали людей с собой. Вскоре они подошли и ко мне, выволокли наружу, пристегнули поводок к ошейнику и повели наверх в зал с колоннами.

Тут собралась большая толпа эльфов они сидели на длинных деревянных лавках и смотрели на нас рабов. Мне было не уютно от стольких взглядов, и я старался прикрыть свою ногату руками. Это был аукцион и вскоре начались торги. Людей по очереди выводили на сцену. После чего эльфы торговались между собой кто предлагал больше, тот и получал раба в свою собственность. Значит вот какова моя судьба - оказаться рабом какого-нибудь эльфа или эльфийки. Надеюсь, меня не сделают секс-игрушкой эльфа извращенца, уж лучше быть отправленным на рудники.

Время шло и очередь добралась до меня. Эльф в богатых одеждах потянул за мой поводок и вывел на сцену. Аукцион вела Эльфийка, которая осматривала нас ранее. Быстро окинув меня взглядом, она заголосила.

— Посмотрите! Посмотрите! Это у нас бывший войн людей. Красивое тренированное тело! Попка славна создано для порки.

Эльф конвоир заставил меня повернуться спиной к сцене.

— Милое личико, кубике пресса, ниже пояса тоже всё в порядки, что ещё нужно для респектабельной эльфийки чтобы удовлетворить свои желания. Начальная цена сорок золотых.

— Я даю сорок пять!

Закричала милая эльфийка с юным лицом.

— Плачу пятьдесят.

Это был эльф мужчина с тонки чертами аристократа.

— Семьдесят!

Меня продавали словно скот. Ведущая аукциона заставила завести руки за спину, представ полностью обнажённым. Она прилюдно лапала меня, то за сосок, то за попу, а потом и вовсе схватила за член. Я ничего не мог с этим поделать. Оставалось только мечтать, чтобы меня продали кому-нибудь нормальному.

— Сто десять раз! Сто десять Два! Сто десять три! Продано госпоже из второго ряда.

Меня повели прочь со сцены, и вскоре я предстал перед своей новой хозяйкой. Это была снежная эльфийка с длинными серыми волосами, и белой кожей. Лицо её казалось добрым и милым. Тело было стройным, как и у большинства эльфов здесь. Одета она была в белое платье – кирасу, а на ногах были кожанные сапожки.

— Вот владейте. Договор уже подписан.

Мой конвоир передал поводок эльфийки и удалился. Теперь я официально был её рабом.

— А ты дерзкий! Почему ещё не стоишь на коленях перед своей госпожой?

— Прости, мои колени очень болят, после плаванья на корабле, может разрешишь не становится пока на них?

— Вот это наглость! Да тебя воспитывать и воспитывать!

Внезапно она отвесила мне довольно сильную пощёчину. Видимо в душе она не такая добрая, и с чего я вообще это взял, пришлось встать перед ней на колени.

— Запомни рабы могут разговаривать только стоя на коленях. Теперь я твоя госпожа, зовут меня Энни, а твоё новое имя... хм... Просто раб, считай, что теперь у тебя нет имени.

— Хорошо госпожа Энни.

— Если будешь хорошим рабом, то и жизнь твоя будет хороша, а если плохим, тогда я буду тебя наказывать. Ты хороший раб?

— Да госпожа Энни.

Я тут же получил вторую пощёчину.

— Нет ты плохой, не знаешь, как себя вести с госпожой, но ничего я научу тебя. И ты станешь очень послушным мальчиком-рабом.

Энни обошла меня и крепко связала мне руки за спиной, затем она взяла поводок и потянула меня к выходу. Оставалось только подчинится ей.

Я впервые шёл по улице абсолютно голый. Энни то и дела дергала поводок ещё больше унижая меня. Пройдя пару домов, мы вышли к базарной площади. Повсюду были лотки и торговцы, то тут то там сновали эльфы. Некоторые эльфийки подлогу задерживали на мне свой пожирающий взгляд, их раса действительно очень похотлива, а я даже не мог прикрыться руками.

— Нам сюда.

Энни в очередной раз дёрнула меня за поводок, и мы вышли к лавке, на которой был изображён молот и наковальня. Энни уверенно потянула меня внутрь. За прилавком стоял молодой эльф.

— Привет! Моему рабу нужно поставить клеймо.

— Конечно, двадцать серебренных за услугу. Образец теснения у вас с собой?

— Да.

Я понял, что Энни хочет клеймить меня калёным железом.

— Госпожа смилуйтесь!

Упала на колени и коснулся лбом пола.

— О, наконец-то научился правильно стоять на коленях перед госпожой.

— Пожалуйста не нужно ставить мне клеймо, я буду хорошим рабом, и никуда не сбегу.

— А если сбежишь, как тебя потом искать? Не ной, а то накажу ещё сильнее.

Я заткнулся. И вот госпожа повела меня на задний двор кузни, там была огромная печь с мехами. Мне развязали руки, только за тем, чтобы запреть в деревянные колодки. Мою голову и кисти рук просунули в специальные отверстия и закрыли механизм, так что было не пошевелиться. Вскоре появился кузнец, он нёс в своей руке железную палку, на конце которой было приделано раскалённое до красна клеймо.

— Многие любят самостоятельно клеймить своих рабов, не желаете.

Сказал кузнец, протягивая палку Энни.

— Почему бы и нет!

Она взяла клеймо и с силой прижала его к моей коже, чуть повыше бедра. Боль была адская я слышал, как кожа шипит от жара, а Энни всё продолжала вдавливать клеймо.

— Пощаааады!

Я не смог сдержать крик.

— Знай, на клейме изображён герб моего клана. Если сбежишь тебя быстро вернут благодаря этому клейму. Если сбежишь я буду клеймить тебя пока кожа не слезет, понял?

— Дааа!

Госпожа Энни наконец отпустила этот адский инструмент. На моей коже навсегда отпечатался символ, два дракона держат шит, её герб. От боли на глазах выступили слёзы, и я весь сжался. Наверное, сейчас я выгляжу очень жалко. Энни внимательно осмотрела свою работу, а затем раскрыла колодки. Когда я освободился то сразу встал перед ней на колени уткнулся лицом в каменный пол.

— Госпожа я буду служить вам! Только пожалуйста пощадите!

Я видел лишь её белые сапожки перед своим лицом.

— Вот теперь ты больше похож на раба.

Ответила Энни всё ещё сжимая в своих руках инструмент для клеймения.

Мы вышли из Лавки, мне снова связали руки. Теперь я понимал, что Энни весьма суровая хозяйка. Она может пытать и наказывать меня как ей вздумается. Таковы законы этого города.

— Нам нужно зайти ещё в одно место.

— Какое?

На автомате спросил я.

— Ага, говоришь, не стоя на коленях. Значит ты всё ещё плохой мальчик.

Я хотел бухнутся ниц, чтобы извинится и просить пощады, но Энни лишь усмехалась и дёрнула меня за поводок. Вскоре мы подошли к другой лавке, она была гораздо меньше, чем лавка кузнеца, но мне очень не понравилось изображение на вывеске – свёрнутый хлыст. И действительно в этой лавке были разные инструменты для наказания рабов - плётки, цепи, хлысты, розги и даже какие-то экзотические штуки, которых я не понимал.

Рядом с лавкой была цепь с крюком на подъёмном механизме, Энни просунула этот крюк в верёвку, связывающую мои руки и покрутила рычаг механизма. Это оказалась дыба, и мои руки задрались вверх, мне было очень неудобно и плечи тут же начали болеть, но жаловаться было нельзя. Энни между тем заговорила с продавцом.

— Мне нужно что-нибудь для наказание этого раба, он очень непослушный.

— Что-нибудь пожёстче или помягче.

— Хмм...

Энни на секунду задумалась, я умоляюще посмотрел ей в глаза, и она поймала мой взгляд.

— Ладно, помягче.

— Тогда предлагаю вам вот этот хлыст.

Продавец протянул Энни длинный прут, на конце которого был метровой шнур, с утяжелителем.

— Интересно!

— Может попробуете проверить его в деле?

Энни тут же размахнулась и с оттяжкой ударила меня по ягодицам. Раздался смачный звук удара хлыста о плоть, и мою кожу будто обожгло огнём.

— Ах... Пощадите госпожа Энни.

Взмолился я. Но она не обратила на это внимания и ударила меня снова. На этот раз спине.

— Ай!

Затем Энни подошла ко мне вплотную и пощупала полосу, оставшуюся от удара.

— Нет, это слишком мягко. Нужно что-то пожёстче!

— Тогда предлагаю вам попробовать тяжёлую плётку. Посмотрите она очень гибкая из кожи серпента, с жёстким набалдашником на конце.

В руках у Энни оказалась чёрная длинная плётка. Она отошла немного подальше, с силой размахнулась и ударила меня. На этот раз боль от удара была гораздо сильнее, я закричал во весь голос и принялся извиваться на дыбе.

— ААААА... Я раскаиваюсь пощадите! Не бейте!

Но Энни вошла во вкус, ей захотелось попробовать и другие виды хлыстов. Она порола меня снова и снова пока вся мая спина не оказалась усеяна красными полосами. В итоге Энни купила длинную плётку, от которой я кричал особо громко.

Наконец она опустила подъёмный механизм и освободила мои руки. Я корчился стоя на коленях, спина и попа горели огнём, мне никогда не было так больно.

— Теперь то ты понял свое место раб?

— Да!

— А мне кажется, ты всё ещё недостаточно наказан, думаю ещё двадцать ударов плёткой не повредит твоему воспитанию.

Эмилия сжала хлыст в руках.

— Нет! Пожалуйста смилуйтесь! Не наказывайте, прошу!

— Хм... Ты так унижаешься, а я думала, что войны людей гордые и их тяжело сломать. Так уж и быть пощажу тебя, если хорошенько вылежишь мои сапоги.

Эльфийка поставила свой сапожок прямо перед моим лицом. Я ещё никогда так не унижался, но если это позволит избежать порки...

— Я сделаю всё что вы попросите, только не бейте хлыстом.

Мои губы прижались к её сапожкам, и я начал старательно вылизывать уличную пыль и грязь. Благо эльфийские города были относительно чистыми. Обнажённый и со следами порки на теле, я лизал её сапоги. Руки всё ещё оставались связаны за спиной, так что мне приходилось напрягать мышцы пресса, чтобы доставать языком во все места. Я вылизал всё начисто с обеих сторон.

— Достаточно! Мои сапожки прямо блестят! Пойдём, пора показать тебе твой новый дом.

Энни дёрнула меня за поводок, заставляя подняться, и я покорно пошёл вслед за ней. Во рту был вкус выделанной кожи и уличной пыли. Мы вышли на центральную рыночную улицу и стали подниматься в верхний город.

— Видишь вон там дом моего клана?

Невдалеке виднелось крупное строение эльфов. Я быстро встал на колени и ответил.

— Да госпожа!

— Иди в ту сторону, а я пойду за тобой, и буду учить.

— Как прикажете госпожа!

Я пошёл вперёд, а Энни размотала плётку до половины оставив в руках только небольшую её часть и принялась хлестать меня по ягодицам, подгоняя. Удары были не такими сильными как раньше, ведь использовалась только половина плётки, но всё ровно было больно. Я поднял связанные руки повыше, чтобы Энни было удобнее меня хлестать меня по попе. И откуда во мне эта покорность.

Когда мы уже покидали рынок, к нам начали подбегать разные торговцы, нагло предлагая свои товары. Энни отмахивалась от них и лишь сильнее подгоняла меня плёткой. Но одному торговцу всё же удалось её заинтересовать. Тот торговал разной бижутерией и Энни привлекли маленькие позолоченные прищепки из стали.

— Я беру это!

Как только Эльфийка совершила покупку, она приказала мне подойти поближе и встать на колени.

— Госпожа, что это?

— Это ещё одно средство воспитания, сейчас узнаешь!

Она прицепила стальные зажимы к моим соскам, на самый кончик, рифлёные шипы тут же сдавили нежную плоть сосков. Боль была не такая сильная как от порки, но зато постоянная. Я сжал зубы, чтобы не закричать. Две прищепки соединялись тонкой цепочкой Энни потянула за неё заставляя меня встать с клен, и внезапно поцеловала в щёку.

— Терпи, теперь ты моя игрушка.

Мы продолжили путь Эльфийка всё ещё хлестала меня, но делала это не так сильно, как раньше. Когда мы наконец дошли до кланового дома, всю мою попу покрывала сетка из красных полосок. После очередного удара я не выдержал, упал на колени перед Энни, поцеловал её сапожок и взмолился.

— Госпожа, если вы будете, мня так пороть, то у меня слезет кожа. Пожалуйста смилуйтесь!

— Разве я приказывала тебе ныть! Вставай мы почти пришли.

С этими словами Эльфийка в очередной раз хлестнула меня по спине.

— Ай!

Я поднялся и пошёл дальше. Двери в клановый дом охраняли две Наги наёмницы, они были наполовину женщинами наполовину змеями. Вместо ног длинный змеиный хвост, всё тело покрыто чешуёй, и голова больше напоминала змеиную, а не человеческую.

— Будешь плохо служить, отдам тебя Нагам, они любят игрушки.

Мы прошли через врата и оказались в большом зале, пол был отделан мозаикой, но стойках стояли анафоры и предметы искусства. Я заметил в углу двух рабынь эльфиек, они были голыми, как и я и старательно драили пол деревянными щётками.

— Куда это ты заглядываешься?

Я тут же получил удар по ягодицам и вскрикнул. Энни потянула за поводок и привела в большую обеденную залу с длинным деревянным столом. Она подозвала рабыню, стоящую здесь на коленях, и та быстра принесла поднос с разными яствами и напитками. Пока Энни ела, я стоял рядом.

— Что это ты стоишь без дела?

Сказала Энни, запихивая себе в рот клешню белого краба.

— Снимай мои сапожки, и хорошенько вылежи ступни, мои ножки устали с дороги.

— Как прикажите госпожа!

Я залез под стол, и аккуратно, стоя на коленях, принялся развязывать, стяжки на сапогах Энни. Затем я осторожно снял, вначале один сапог, затем другой стянул шёлковые носочки, и принялся целовать и массировать её ножки.

— Между пальчиков лижи, а то накажу!

— Да госпожа.

Я принялся вылизывать между пальчиками, старательно собирая языком катошки оставшиеся от носков. Раньше я никогда не целовал девушку, и не думал, что мой первый поцелуй будет таким. Вкус её ног был солёным и мерзким, мне вовсе не было приятно лизать её ноги, но в душе поднималось какое-то странное чувство.

Когда я закончил вылизывать всё между пальчиками, я поначалу не понял, что делать дальше. От Энни небыли новых приказов. Поэтому я принялся водить языком от пятки до носочка, вылизывая пятки Энни. Надеюсь, ей это понравится, и она не накажет меня ещё больше. Ещё какое-то время я вылизывал пятку, затем перешёл на верхнюю часть ступни.

Наконец эльфийка закончила трапезу и обратила внимание на меня.

— А ты старательно служишь, всё, потому что плётка тебя научила. Пожалуй, покормлю тебя сегодня.

Энни поднялась из-за стала, и потянула меня за поводок в угол комнаты. Я прополз за ней на четвереньках и оказался рядом с выемкой в форме чаши, выдолбленной в камне пола. Эльфийка налила в эту чашу немного молока из кувшина, затем села на деревянный стульчик рядом.

— Пей! Не стесняйся.

Во рту давно пересохло, и я жадно припал губами к холодному молоку, смывая с губ вкус ножек Энни. Но наслаждаться вкусом молока мне пришлось недолго. Поскольку эльфийка опустила свои ступни прямо в чашу, омывая их в молоке.

— Продолжай пить, слизывай молоко с моих ножек!

Я подчинился приказу, хотя вкус был испорчен. Выпил всё до дна, а затем слизал остатки с ног Эльфийки. В этот момент, я чувствовал себя настоящим рабом. Если раньше у меня и были какие-то надежды что Энни не будет слишком жестока, или что я смогу сбежать, то теперь они пропали.

— Хорошо стараешься, молодец. Думаю, ты заслужил небольшую награду.

Энни протянула мне кусок крабового мяса. Мои кисти всё ещё были связаны, поэтому Энни кормила меня с рук. Краб был очень вкусный, но всего один кусочек...

Когда я закончил есть эльфийка потянула меня прочь из зала. Пройдя по коридорам кланового дома, мы поднялись на второй этаж и оказались в покоях Энни. Тут была стойка с оружием и бронёй, по размерам подходящей эльфийки, большая кровать, в углу комнаты стоял письменный стол, заваленный свитками, а с права был сундук для одежды. Также я заметил стальные кольца, вмурованные в стену рядом со шкафом.

Энни закрыла за нами тяжёлую, дубовую дверь.

— Ну что-же время отдохнуть!

Она принялась раздеваться. Сапоги я уже снял с неё ранее, Энни же избавилась от своей кирасы, затем быстро стянула эльфийское платье и оказалась в одном нижнем белье. Меня она не стеснялась и сняла лифчик, открыв моему взору упругую грудь с маленькими сосками. Сейчас они набухли от возбуждения. Энни села на кровать и поманила пальчиком, я тут же подошёл и привычно опустился на колени.

— Скажи мне раб, ты до этого уже был с девушкой? Только не ври, а то накажу.

— Если честно... Нет, госпожа, не был.

Я упустил глаза в пол от смущения.

— Ах-ха-ха, значит я первая тебя распробую. Ложись на кровать!

Я послушался и лёг на живот.

— Да не так, не пороть же я тебя собралась, на спину ложись!

Когда я перевернулся, Энни внимательно меня осмотрела, затем она наклонилась и поцеловала меня в живот. Её руки заскользили по мне ощупывая мышцы пресса, она лизнула мой пупок, затем её язык принялся подниматься выше к груди. Другой рукой она схватила мои яички и принялась их массировать. Я больше не мог сдерживаться, и мой член начал набухать.

— Пожалуйста госпожа не надо!

Но Энни всё продолжала играться с моим телом, она осыпала мою грудь поцелуями. Я вскрикнул, когда её пальчики разжали прищепку, но правом соске. Тело уже привыкло, что соски постоянно сдавливает сталь, однако продолжало постоянно посылать в мозг ноющую боль. Но когда прищепку резко разжали после долгого ношения, сосок прямо взорвался болью, я не смог сдержать крик.

После такого соски были очень чувствительны, чем Энни и воспользовалась, она лизнула сосок, но, когда я почувствовал приятную прохладу её язычка, Энни с силой укусила его. Я вновь закричал и скорчился от боли, но как не странно от этого мой член только сильнее возбудился.

— Больно! Госпожа!

Но эльфийка меня не слушала, она разжала прищепку, на моём правом соске, а затем повторила с ним всё тоже самое. Параллельно с этим она схватила мой член и начала водить по нему рукой.

— Мррр, хорошая игрушка, я уже вся намокла.

Энни стянула трусики, забралась на кровать, и села на моё лицо. Перед глазами оказался её клитор.

— Лизать! Раб!

Мне ничего не оставалось, как выполнить приказ, я провёл языком прямо по её щели. Энни застонала от удовольствия, я первый раз лизал девушке, и вкус клитора мне совсем не понравился. Не знаю почему люди описывают этот вкус ка нечто приятное и доставляющие неземное блаженство, на тот момент вкус был мне отвратителен.

— Продолжай Лизать.

Энни сжала мой сосок в руке и продолжила теребить член. Я лизнул ещё раз, а затем ещё, каждый раз мой рот наполнялся горьки, отвратительным вкусом. И как долго это должно продолжаться?

— Давай, работай язычком! Будешь лизать пока я не кончу, или плётки захотел!

От упоминания плётки я начал лизать активнее с силой погружая свой язык в Энни.

— Вот так, молодец...

Это продолжалось довольно долго, Эльфийка постанывала и елозила по мне своим клитором. Мои глаза наполнились слезами, было очень неприятно и стыдно. Хотя мысль, что я доставляю Энни удовольствие немного согревала. Странно ведь она была всего лишь моей мучительницей.

Спустя вечность тело Энни задёргалось и из её клитора полилась жидкость, она кончила прямо мне в рот.

— Аххх... Уммм... Слижи всё, не пророни не капли.

Когда я закончил вылизывать киску Энни, она наконец поднялась, и легла на кровать рядом. От избытка новых переживаний, я так и не смог кончить, и мой член всё ещё стоял. Эльфийка прикрыла глаза она испытывала удовольствие и опустошение. Я же чувствовал себя использованным.

Кажется Энни задремала, и забыла про меня. Но где-то через пол часа она проснулась.

— Мне нужно идти по делам. А ты останешься здесь, но просто так тебя не оставлю, вдруг что-нибудь учудишь.