Рассказ " Candy Dishes and Chocolate " англоязычного автора Just Plain Bob

Всем героям рассказа больше 18 лет.

Я полагаю, что на самом деле это началось два года назад, когда я работал в небольшой местной газете в Колорадо. Это был сезон отпусков, и, как и во многих других местах, с наступлением сезона отпусков офисы приобретают веселый, праздничный вид. Появляются баннеры и плакаты, рождественские открытки прикалываются к пробковым доскам для заметок, а на столах внезапно появляются ароматические свечи и вазочки для конфет. Это было блюдо для конфет. Блюдо для конфет и квадратиков темного шоколада Dove в индивидуальной упаковке.

*******************

Я люблю этих дам. Ничего не могу с собой поделать. Сколько я себя помню, меня всегда привлекал слабый пол, и у меня чертовски хорошая память. Я помню, как играл в "доктора" с Нэнси Нойберт в возрасте, о котором я не буду упоминать, и это было только началом моего пожизненного стремления увидеть женскую фигуру в ее обнаженном виде. Если я не мог снять с них одежду, это не имело значения, потому что я получал такое же удовольствие, глядя на них полностью одетыми. Женщина в юбке или платье на высоких каблуках производила на меня такое же впечатление, как и обнаженная дама, на которой была только улыбка. Это было наслаждение высшего разряда.

Есть такой термин или кто-то вроде меня. Некоторые используют это как уничижительный термин, но я всегда считал это знаком чести. Этот термин - "Грязный старик", и я был Грязным стариком с тех пор, как мне исполнилось одиннадцать лет. Как и у большинства грязных старикашек, моя любовь к дамам проявлялась в том, как я смотрел на них: нагло и совершенно открыто. Никаких тайных подглядываний или косых взглядов исподтишка, я смотрел и оценивал, и ни капельки этого не скрывал.

Еще одна общая черта, которая была у меня с большинством грязных старикашек, заключалась в том, что я ужасно флиртовал. Я делал комплименты дамам по поводу их внешности; я "мягко" заигрывал с ними и в шутку просил их бросить своих мужей, женихов и бойфрендов и переметнуться ко мне. Я помнил об их днях рождения, и в День Святого Валентина и в Самый сладкий день я дарил им открытки, цветы и конфеты - всем им! В офисе работало шесть женщин, и я флиртовал со всеми в равной степени. Но, как сказал Оруэлл в "Скотном дворе", «хотя все свиньи равны, некоторые свиньи были более равны, чем другие», и это справедливо для дам в нашем офисе. Несмотря на то, что я относился ко всем им одинаково, Дженнифер всегда получала немного больше. Если все девушки получали цветы, то букет Дженнифер всегда был чуть больше. Если бы все получили конфеты, коробка Дженнифер была бы чуть дороже. Дженнифер всегда получала "чуть-чуть" больше.

*****************

Дженнифер была ростом около 175 сантиметров, весила около 57 килограммов, и у нее были светлые волосы, которые волнами спадали на плечи. У нее был вид здоровой калифорнийской девушки, как будто она проводила все свое свободное время на пляже, загорая. Я не знал, был ли загар от солярия или от того, что она лежала у себя на заднем дворе, но не имело значения, откуда он взялся, на ней он смотрелся великолепно. У Дженнифер была прекрасная улыбка, и ее глаза искрились, когда она смотрела на вас и давала вам полную "мощность", но все ее лучшие черты были, так сказать, к низу от талии. У нее была фантастическая задница и эффектная походка, из-за которой они выглядели как две дыни, катающиеся в мешке с песком, и я не верю, что на свете есть мужчина, который не бросил бы все, что он делал, чтобы посмотреть, когда она проходила мимо. Зрелище было изумительным, когда она надевала юбки и платья, и совершенно потрясающим, когда надевала брюки.

Но, как бы то ни было, для меня ее самыми лучшими чертами были длинные ноги и сексуальные ступни. Ни на минуту не думайте, что она этого не знала. Многие дамы раз в неделю ходили бы в маникюрные салоны или салоны красоты, чтобы сделать маникюр, и Дженнифер тоже это делала, но она также сделала маникюр на ногах. Кроваво-красный лак с маленькими рисунками, которые менялись от недели к неделе, и она также носила кольца на пальцах ног. Она всегда носила босоножки на высоком каблуке с ремешками, которые открывали ее пальцы. Даже зимой. Если ей приходилось надевать ботинки на работу из-за снега, она всегда переодевалась в босоножки на высоком каблуке, как только приходила на работу.

Наверху Дженнифер немного обделили, поскольку она была ненамного лучше плоскогрудой, но кого волновал верхний этаж, когда нижний был таким выдающимся. Меня нисколько не задевало, что я был человеком с выкрашенной в шерсть задницей и ногами, с фетишем на ноги, и что высокие каблуки всегда меня сильно возбуждали. Ее муж был одним из тех счастливчиков. Суть, конечно, заключалась в том, что в то время как другие женщины были равны, Дженнифер была просто немного более равной, когда это привлекло мое внимание.

******************

До Рождества оставалось две недели, и я направлялся из отдела печати в офис менеджера по распространению, и, проходя мимо стола Дженнифер, заметил, что конфетница, стоявшая рядом с монитором ее компьютера, была полна квадратиков темного шоколада Dove. Я сохранил информацию о том, что ей нравился темный шоколад Dove, для дальнейшего использования и отправился на встречу с менеджером по распространению.

В течение следующих нескольких дней я заметил, что уровень шоколада в конфетнице Дженнифер падает, и это натолкнуло меня на идею. Однажды вечером, когда я ходил за продуктами в магазин, я купил шесть упаковок квадратиков темного шоколада Dove. Я начинаю работать в шесть утра, но сотрудники приходят на работу не раньше половины восьмого или без четверти восемь, так что, когда я пришел туда на следующее утро и наполнил конфетницу Дженнифер. В офисе было пусто. В течение следующих трех недель я наполнял конфетницу Дженнифер, но никогда не позволял ей или кому-либо еще в офисе узнать, что это делаю я.

На следующий день после Нового года, когда я пришел на работу, конфетницы уже не было. Ладно, конфетницы нет, так что мы просто переключим передачу. Каждое утро, приходя на работу, я клал два шоколадных квадратика в центр ее рабочего блокнота. В течение следующих двух недель я оставлял по два квадратика в день на столе Дженнифер, и, насколько я знал, никто не знал, что это был я. И вот однажды, когда я проходил мимо стола Дженнифер, она остановила меня и спросила, почему я каждый день оставляю конфеты на ее столе. Я спросил ее, что заставило ее подумать, что это был я, и она рассказала мне, что одна из женщин из ночной уборщицы видела, как я клал конфеты на ее стол. Попавшись, я сказал ей, что ухожу от них, потому что мне было весело быть таинственной "Конфетной феей". Она поблагодарила меня за эту мысль, и призналась, что она шоколадоголик и просто обожает темный шоколад. Она также призналась, что потратила много времени, пытаясь выяснить, кто таинственный кондитер.

С тех пор как меня "обнаружили", я перестал класть конфеты ей на стол, когда приходил на работу. Вместо этого я делал то, что каждый раз, когда поднимался в приемную, я, проходя мимо, клал ей на стол шоколад. Прошло три недели, и вот однажды утром, когда я оставлял шоколад, она сказала, что ей действительно нужно отказаться от шоколада и перейти на что-нибудь вроде морковных палочек или сельдерея. Я спросил почему, и она ответила мне, что они с мужем собираются в круиз и ей нужно сбросить пять фунтов, чтобы хорошо выглядеть в своем бикини. На следующий день, проходя мимо ее стола, я оставил пакет для сэндвичей с четырьмя морковными палочками внутри. На следующий день это была пара кусочков сельдерея, а еще через день - горсть винограда. Я делал это в течение следующей недели, пока она не уехала в свой круиз, и в тот день, когда она вернулась, я снова начал оставлять темный шоколад.

Через три дня за мной пришел менеджер по производству и сказал, что меня хотят видеть в главном офисе. Я последовал за ним, и он провел меня в кабинет менеджера по персоналу и закрыл дверь. Как только я увидел, что мы направляемся в офис менеджера по персоналу, я понял, что это будет не самый приятный визит. Мне не нравилась Джилл, и она это знала. Со своей стороны, она считала, что я проявляю неуважение к руководству и меня нужно поставить "на мое место". Вскоре после того, как ее наняли заменить уволившегося менеджера по персоналу, она пришла в магазин и вручила мне список того, что она хотела бы сделать, а затем сказала, что "рассчитывает сделать это к следующей пятнице". Ее тон и отношение "я менеджер, а ты простой человек" вывели меня из себя, поэтому я посмотрел на список, рассмеялся и вернул его ей, сказав, что, если она ожидает, что это будет сделано к пятнице, ей лучше заняться делом.

«И что же тебе за это полагается?»

«Я не работаю на тебя, и ничто из этого списка не включено в мою должностную инструкцию. Ты хочешь, чтобы это было сделано, сделай это сама».

«Ты нарушаешь субординацию».

«Нет, это не так. Ты не входишь в мою цепочку командования. Я работаю на менеджера по производству, а он подчиняется менеджеру по распространению. Тебя нет нигде в этой цепочке.»

«Ну, это мы еще посмотрим», - и она потопала прочь.

Позже я узнал, что она пошла к менеджеру по распространению, пожаловалась и сказала, что собирается внести в мое личное дело письмо с выговором. Менеджер по продажам сказал ей, что она перешла все границы, и чтобы она держалась подальше от его работников, предварительно не посоветовавшись с ним. С тех пор между нами все было "круто".

Джилл усадила меня, а затем рассказала, что Дженнифер подала на меня жалобу о домогательствах. Дженнифер обвинила меня в том, что я оказываю ей нежелательное внимание и что я отказался остановиться, когда она попросила меня об этом. Я горячо отрицал это обвинение. Я признался в части внимания, но заявил, что она никогда не просила меня остановиться и никогда не давала мне никаких указаний на то, что внимание беспокоит ее. Что, если она хочет, чтобы я остановился, все, что ей нужно было сделать, это попросить.

Мне сказали, что жалоба будет внесена в мое личное дело и что я должен держаться подальше от Дженнифер. Мне сказали, что даже если мы столкнемся на парковке, я должен смотреть в другую сторону и даже не говорить "привет", или "Доброе утро", или вообще ничего. Затем Джилл вручила мне жалобу и велела подписать ее, но я сказал ей "нет". Она сказала: «Подпиши это, или мне придется уволить тебя». Я как раз собирался сказать ей, чтобы она засунула это в свою толстую задницу, когда вошел менеджер по производству и велел мне возвращаться к работе. Когда я закрывал за собой дверь кабинета, то услышал, как менеджер по производству набросился на нее. Итог заключался в том, что в конце дня у меня все еще была работа.

Когда я выходил из отдела кадров, я проходил мимо стола Дженнифер на обратном пути в пресс-центр, и она подняла на меня глаза, а я одарил ее взглядом, от которого у нее должны были вспыхнуть волосы. Она нахмурилась, и к тому времени я уже был рядом с ней и ушел. Если бы старая пословица "В аду нет такой ярости, как у презираемой женщины" имела противоположность, то это было бы так: "Бобби унесет обиду с собой в могилу". Я не знал, как и когда, но эта сучка заплатит, и дорого заплатит за то, что подала жалобу на меня.

*****************

Дженнифер никак не могла избежать ежедневных встреч со мной, поскольку мне приходилось проходить прямо мимо ее стола по пути в офис менеджера по распространению. Такое путешествие я совершал в среднем четыре раза в день. Я взял за правило смотреть ей прямо в лицо, когда приходил и уходил, и внутренне улыбался, потому что она всегда отводила глаза. Я не сказал ни слова, но в этом и не было необходимости. Выражение моего лица говорило само за себя.

Наступил День святого Валентина, и каждая женщина в офисе получила от меня открытку и коробку конфет в форме сердца - все, кроме Дженнифер. Я знал дни рождения всех женщин, и на их дни рождения все они получали от меня открытки и цветы - все, кроме Дженнифер. Другие девушки в офисе заметили это, и я уверен, что им стало интересно, что происходит.

Примерно через четыре месяца после моего визита в отдел кадров у меня появилась первая возможность отомстить Дженнифер. У меня немного странный график работы. Поскольку восемьдесят процентов моей работы заключается в обслуживании оборудования и поддержании его в рабочем состоянии, я должен быть рядом, когда прессы запускаются, чтобы починить все, что выходит из строя. Другая сторона медали заключается в том, что я не могу проводить техническое обслуживание и ремонт, когда машины работают. Компания отчаянно нуждается в оплате сверхурочных, поэтому мне пришлось составить график, который позволил бы мне выполнять свою работу и при этом сократить количество часов до сорока. В основном я работаю от четырнадцати до шестнадцати часов во вторник - с 3 часов утра до остановки прессы около 5 часов вечера. Среда обычно является четырнадцатичасовым рабочим днем с 7 утра до 9 вечера. Четверг - мой неспешный день, и я работаю около семи часов с 7 утра до трех пополудни. В пятницу я прихожу в 4 утра и чищу, смазываю маслом и жиром до истечения сорока часов, а затем ухожу до следующего вторника.

Из-за моего рабочего графика у меня есть карточка-ключ, которая позволяет мне входить в здание в любое время суток. Единственные другие люди, обладающие такой привилегией, - это менеджеры и выше. Остальные сотрудники могут попасть в здание только тогда, когда электронный таймер отключит дверные замки, а это происходит в семь тридцать утра. В семь вечера компьютер электронным способом активирует дверные замки, и вы не сможете попасть в здание, если у вас нет карточки-ключа.

Была среда, один из моих долгих дней, и мы закончили работать с прессами около половины восьмого. Обычно мне требуется полчаса, чтобы закончить с бумагами и выключить все. Поскольку я обычно выхожу из здания последним, в мои обязанности входит убедиться, что все выключено и плотно заперто, прежде чем я уйду. Я совершал обход, чтобы убедиться, что все было так, как должно быть, когда увидел Дженнифер, идущую к своей машине. Должно быть, она работала допоздна. Пока я наблюдал в окно, она села в свою машину и повернула ключ в замке зажигания. Автомобиль Дженнифер был последней моделью GM, и на приборной панели у него был датчик, который определял уровень освещенности и автоматически включал фары, когда на улице темнело. Эта функция активируется, как только вы включаете клавишу. Я увидел, как у Дженнифер загорелся свет, а затем начал гаснуть, и это подсказало мне, что у нее, вероятно, сел аккумулятор. Я улыбнулся ее несчастью и закончил осмотр здания, привел себя в порядок, а затем посмотрел на часы и направился к своему пикапу.

Дженнифер увидела меня, вышла из своей машины, подошла ко мне и сказала:

«Мне нужно, чтобы ты впустил меня обратно в здание. Моя машина заглохла, и мне нужно воспользоваться телефоном, чтобы позвонить мужу, чтобы он приехал за мной».

Я проигнорировал ее, открыл дверцу своего грузовика и начал садиться в него.

«Ты что, не слышал меня? Мне нужно вернуться в здание, чтобы я могла воспользоваться телефоном.»

Я повернулся к ней и сказал: «У меня, вероятно, будут неприятности из-за этого, но какого черта, ты же леди в беде, так что, думаю, возможно, мне это сойдет с рук».

«Что сойдет с рук?»

«Мне сказали, что я не должен с тобой разговаривать или иметь с тобой что-либо общее. На самом деле, я думаю, точные слова были такими: «Даже если вы встретите друг друга на парковке, вы должны смотреть в другую сторону и даже не говорить "привет", или "Доброе утро", или вообще ничего». Но поскольку у тебя неприятности, я буду говорить с тобой достаточно долго, чтобы сказать тебе, что на станции "Тексако" есть телефон-автомат. Это всего в десяти минутах ходьбы отсюда.»

А потом я захлопнул свою дверцу и уехал, оставив ее стоять там.

******************

Через три недели после инцидента на парковке Дженнифер ушла из компании. Но это не означало, что мы больше не увидимся. Город был не настолько велик, чтобы мы время от времени не сталкивались друг с другом. У нас были Safeway, King Soopers, Target и суперцентр Wal-Mart. Там было десять заправочных станций и, может быть, дюжина ресторанов, так что шансы на то, что я буду время от времени видеться с Дженнифер, были, и я это делал. И каждый раз, когда я видел ее, я смотрел на нее с выражением «Ты гребаная сука!». Она смотрела на мое лицо, и всегда отводила взгляд.

Это было за неделю до Дня Благодарения, в среду. Я только что закончил работу и зашел в Wal-Mart за покупками и увидела Дженнифер, толкающую тележку по магазину. Она была беременна - на вид примерно на седьмом или восьмом месяце - и увидела меня. Я одарил ее "Взглядом", и она развернула свою тележку и направилась к кассам.

Я закончил с покупками, рассчитался и направилась к своему грузовику. Я загружал свои вещи, когда заметил женщину примерно в шести парковочных рядах от нас, пытающуюся вытащить запасное колесо из багажника своей машины. На земле лежал снег и слякоть. Температура падала, и слякоть начинала замерзать, а женщина все время поскальзывалась. Я закончил грузить свои вещи в грузовик, а затем поехал посмотреть, не могу ли я помочь этой женщине. Я вылез из грузовика и сказал:

«Могу я тебе помочь с этим?»

Женщина повернулась ко мне, и я увидел, что это Дженнифер. «А, это ты», - сказал я и повернулся, чтобы идти обратно к своему грузовику.

«Черт бы тебя побрал», - сказала она мне в спину. «Я бы не причинила тебе вреда, попытайся ты хоть раз в жизни стать порядочным человеком!»

Неправильные слова и неподходящий тон голоса, чтобы произнести это. Я повернулся к ней и сказал:

«Тебе нужна моя помощь? Хорошо, я помогу тебе. Все, что тебе нужно сделать, это забраться ко мне в грузовик и сделать мне минет. Либо это, либо парковка забита машинами, так что иди и найди кого-нибудь другого, кто тебе поможет.»

«Стала бы я пытаться сделать это сама, если бы могла попросить кого-нибудь другого помочь мне? Я пыталась, но это никого не беспокоит.»

Я пожал плечами, а потом вернулся в свой грузовик. Я просто сидел там и наблюдал за ее борьбой. После того, как она дважды чуть не упала, она подошла к моему грузовику и встала, ожидая, пока я опущу стекло.

«Я дам тебе двадцать баксов, чтобы ты сменил мне шину».

«Нет, спасибо, я назвал тебе свою цену».

«Тогда тридцать пять. Это все, что у меня есть.»

«Прости».

Она стояла и смотрела на меня несколько секунд, а затем ее плечи опустились в знак поражения, и она сказала: «Хорошо. Смени мне шину, и я сделаю то, что ты хочешь.»

«Ни за что. Оплата авансом. Ты сделаешь мне минет, а потом я поменяю шину.»

«Я тебе не нравлюсь, так откуда мне знать, что ты не уйдешь, как только я отсосу?»

«Откуда мне знать, что ты не будешь смеяться надо мной и не пошлешь меня к черту, когда я закончу и потребую оплату? Тебе нужна моя помощь, мы сделаем это по-моему. Сначала минет, а потом я помогаю.»

«Ублюдок!» - прорычала она, а затем обошла грузовик и забралась на пассажирское сиденье. Я расстегнул молнию и достал свой член, а она посмотрела на него и сказала:

«Просто, чтобы ты знал, я не глотаю».

«Тогда вылезай из грузовика. Для меня это не минет, если только он не включает в себя глотание. Если ты не хочешь этого делать, убирайся».

Я увидел, как в уголке ее глаза появилась слеза, а затем она бросила на меня взгляд, полный чистой ненависти. Она опустила голову и взяла мой член в рот. Это был неплохой минет, учитывая тот факт, что ее более или менее заставляли делать его, и я просто сидел и улыбался, наблюдая, как ее голова покачивается вверх-вниз. Ей потребовалось около пяти минут, чтобы довести меня до точки кипения, и я предупредил ее, когда был готов стрелять. Она не отрывала от меня своего рта и проглотила всю сперму, когда я кончил. Потом она удивила меня и держала меня у себя во рту до тех пор, пока я не обмяк, а потом она села. Она посмотрела на меня, вытирая рот тыльной стороной ладони, и выражение ее лица сказало это яснее слов:

«Я выполнила свою часть работы. А теперь тащи свою никчемную задницу отсюда и меняй гребаную шину!»

Я убрал свой член, застегнул молнию, а затем включил обогреватель грузовика на полную мощность. «Оставайся здесь и согрейся», - сказал я, вылез из грузовика и сменил шину. Температура быстро падала, а слякоть и снег были ледяными, поэтому, когда я закончил менять шину и складывать вещи в багажник ее машины, я вернулся к грузовику и предложил ей опереться на мою руку, чтобы она не поскользнулась и не упала. Не было произнесено ни слова, и когда мы подошли к ее машине, она села, завела ее и уехала.

***************

Прошло две недели, прежде чем я увидел ее снова. Я сидел в кабинке и ужинал в "Black Eyed Pea", когда заметил, что она направляется ко мне. Она остановилась у моего столика и сказала:

«Я увидела, что ты сидишь здесь, и я знаю, как сильно тебя заводит мое несчастье, поэтому я подумала, что могу зайти и скрасить тебе день. Мой муж бросил меня. За три недели до Рождества, на восьмом месяце беременности, а он ушел. Надеюсь, это вызовет улыбку на твоем лице», а затем она повернулась и ушла.

Я не улыбнулся, когда она уходила. На самом деле мне было жаль ее. Я увидел, как она остановилась у стойки и расплатилась за еду, и, повинуясь внезапному порыву, я встал, бросил на стол достаточно денег, чтобы оплатить еду и чаевые, и направился на парковку. Я догнал ее, когда она отпирала дверцу своей машины. Она увидела, что я подхожу к ней, и сказала:

«Пришел позлорадствовать? Собираешься сказать мне, как ты рад видеть, как меня трахают?»

«Нет, ничего подобного. Как бы трудно тебе ни было поверить, я действительно здесь, чтобы предложить тебе свою помощь, если она тебе понадобится.»

«Ты? Поможешь мне? И ты ожидаешь, что я в это поверю?»

«Нет, я не ожидаю, что ты в это поверишь, но предложение есть, и оно искреннее».

Я протянул ей визитку и сказал: «Это номера моего домашнего и сотового телефонов. Если тебе понадобится помощь в чем-либо, просто позвони мне».

«Зачем ты это делаешь? В чем же подвох? После того, что ты сделал со мной, почему ты вдруг стал притворяться милым?»

«Послушай, ты засунула жалобу на домогательства в мое личное дело на работе. Я никогда, ни разу за все время, пока ты работала в газете, не приставал к тебе. Все, что тебе когда-либо нужно было сделать, это сказать: «Прекрати. Это заставляет меня нервничать и чувствовать себя некомфортно», и я бы остановился. Эта жалоба навсегда останется в моем личном деле. Это увидит новый руководитель производства или менеджер по персоналу, который просматривает файлы. В наши дни жалоба на домогательства автоматически считается сексуальным домогательством. Даже если я уйду из газеты и пойду искать другую работу, она последует за мной. Они обращались за рекомендацией, и им говорили: «Он хороший работник. Единственный пробел в его послужном списке - это жалоба на домогательства в его личном деле.» Ты думаешь, меня бы наняли? Это то, что ты повесила мне на шею. Был ли я зол? Ты чертовски права, я был прав, и я поклялся, что отомщу тебе за то, что ты сделала это со мной, и я это сделал! Но я также выбросил это из головы. Ты мне всегда нравилась, и я уверен, что ты это знала. Я не сожалею о том, что сделал, но мне жаль, что ты оказалась в таком положении. Я помогу тебе, если тебе это понадобится.»

Она смотрела на меня несколько секунд, а потом сказала: «Нереально. Ты чертовски нереален», - и она села в свою машину, завела ее и уехала. Но она не выбросила мою визитку. Я видел, как она положила ее в карман перед тем, как сесть в машину.

****************

Она позвонила мне через три дня. «Ты это серьезно? О том, чтобы помочь мне?»

«Да, я это имел в виду».

«Мне нужно купить рождественскую елку и установить ее. Я не могу бороться с ней в моем состоянии. Ты пойдешь со мной? Поможешь найти дерево, а потом поставить мне его?»

Дженнифер была очень разборчива, когда дело касалось дерева, которое она хотела. Мы просмотрели четыре лота, прежде чем она нашла тот, который был подходящего роста и формы. Когда мы вернулись к ней домой, она отвела меня в подвал и показала, где хранится подставка и украшения, и я отнес все это наверх, в ее гостиную. Я установил елку на подставку, водрузил сверху звезду, а затем мы вдвоем начали развешивать гирлянды. Зажигая гирлянды вокруг елки, я спросил ее, не думает ли она, что ее муж может вернуться.

«Нет, если этот ублюдок знает, что для него лучше».

Я приподнял бровь, и она заметила это и сказала: «Я была не совсем правдива, когда сказала, что он бросил меня. Я имею в виду, что, насколько я могу судить, он ушел, но он ушел не по своей воле. Я вышвырнула его задницу вон.»

«Ты беременна, срок родов близок, и ты выгнала отца твоего ребенка?»

«Я застукала его трахающимся со своей секретаршей. Он не занимался со мной любовью с тех пор, как я начала полнеть, но он мог бы трахнуть эту сучку на столе в своем кабинете. Я была в центре города и решила заехать, сделать ему сюрприз и пригласить на ланч. Я действительно удивила его. Я сказала ему, чтобы он не утруждал себя возвращением домой, потому что я его не впущу. Я выбросила всю его одежду в снег на переднем дворе и через три дня вручила ему документы о разводе».

«Если у тебя нет мужа и других детей, кроме того, которого ты носишь, зачем ты вообще утруждаешь себя установкой елки?»

«Потому что мой ребенок должен родиться 23-го, и это будет ее первое Рождество. Я хочу, чтобы здесь была ярко освещенная и украшенная елка для нее, когда я привезу ее домой из больницы».

Когда мы закончили украшать елку, я наблюдал за ней, и мне было трудно поверить, что ее муж, или почти бывший муж, перестал заниматься с ней любовью, когда у нее начал увеличиваться живот. Она была чертовски сексуальна до того, как забеременела, и, во всяком случае, беременность делала ее еще сексуальнее. Если бы я был на его месте, я бы не смог оторвать от нее своих рук. Она поймала мой взгляд на себе и спросила, почему я так на нее смотрю, и я рассказал ей.

«Действительно? Жаль, что тебя не было рядом раньше.»

«Почему ты так говоришь?»

«Беременность расшатывает твои гормоны. Как раз в то время, когда я начала полнеть, я вошла в состояние постоянного возбуждения, и это было как раз тогда, когда Рори решил, что я ему больше не нравлюсь».

«Как ты с этим справилась?»

«Я много мастурбировала. Если бы я знала, что Рори мне изменяет, я бы сама завела любовника.»

Она увидела выражение моего лица и сказала: «Нет, обычно я так не разговариваю с мужчинами, но после той ночи на парковке у Wal-Mart я не думаю, что мне нужно заискивать перед тобой».

«Ну, как бы то ни было, если бы ты решила завести любовника, я бы вызвался добровольцем в мгновение ока».

Она бросила на меня странный взгляд, и мы закончили наряжать елку без лишних разговоров. Когда все было сделано, она поблагодарила меня за помощь, и я пожелал ей спокойной ночи и направился домой.

******************

Два дня спустя Дженнифер позвонила мне на работу, и сказала, что ей снова может понадобиться моя помощь. Она спросила, могу ли я заехать к ней по дороге домой с работы. Когда она впустила меня, то провела в гостиную и велела присесть на диван.

«Я собираюсь открыть бутылку вина. Время от времени мне разрешается выпить по стаканчику. Хочешь бокал или предпочитаете пиво?»

Я сказал ей, что вино подойдет, и она вышла из комнаты. Она вернулась через пару минут с двумя бокалами красного вина и села на диван рядом со мной. Я сделал глоток вина, а затем спросил ее, чем я могу ей помочь.

«Ты уже делаешь это».

«Что?»

«Я знаю, что, вероятно, это не то, что ты имел в виду, когда предлагал помощь, но мне просто нужно было, чтобы кто-нибудь был здесь, рядом со мной. Вся моя семья вернулась на восток, и с уходом Рори я осталась совсем одна. Сейчас сезон отпусков, и я одна. Ты не обязан оставаться, если не хочешь, но мне действительно не помешала бы компания.»

Я потягивал свое вино и наблюдал, как она потягивает свое, и выражение моего лица заставило ее сказать:

«Что? Почему ты так на меня смотришь?»

«Учитывая все обстоятельства, я просто нахожу положительно ошеломляющим то, что ты хочешь, чтобы я был здесь. Может быть, у тебя здесь и нет семьи, но у тебя, должно быть, много друзей.»

«И все они заняты своими семьями во время каникул. Кроме того, у меня есть скрытый мотив пригласить тебя.»

«И что бы это могло быть?»

«Мне нужно извиниться за то, что случилось с тобой на работе, и объяснить, как это произошло».

«Забудь об этом. Это вода под мостом, и, кроме того, после того, что я с тобой сделал, я бы предпочел даже не возвращаться и не думать об этом.»

«Нет, мне нужно объяснить. Я не подавала на тебя жалобу о домогательствах. Я ничего не знала о жалобе на домогательства, пока ты не рассказал мне об этом тем вечером в "Black Eyed Pea". Я действительно пошла к Джилл, чтобы спросить ее, как справиться с проблемой, и она сказала, что позаботится об этом. Следующее, что я помню, ты хмурился на меня и бросал на меня полные ненависти взгляды».

"Я не знаю, известно ли тебе это, но Максин из бухгалтерии - двоюродная сестра Рори, и случилось так, что она в шутку сказала Рори, что ему лучше приглядывать за мной. Что у меня на работе есть поклонник, который пытается подкатить ко мне. Рори вышел из себя, разглагольствовал, бредил и обвинил меня в том, что я поощряю тебя и веду за собой. Он потребовал, чтобы я положила этому конец. Я ничего тебе не сказала, потому что мне нравилось твое внимание. Ты был таким милым. Никогда не делал и не говорил ничего неподобающего. Я не знала, что делать, но после недели, когда Рори хотел знать, положила ли я этому конец, я пошла к Джилл и попросила совета, и это все, что я сделала. Клянусь Богом, это все, что я сделала. Она сказала мне, чтобы я не волновалась, и что она позаботится об этом».

«Не могла бы ты изложить это для меня в письменном виде?»

«Конечно, я так и сделаю».

Я сидел и пристально смотрел на нее, и через несколько мгновений она спросила:

«О чем ты думаешь?»

«Что мне было бы гораздо лучше не знать того, что ты мне только что сказала».

«С чего бы это?»

«Потому что теперь мне приходится жить с тем, что я сделал, и в Wal-Mart, и в ту ночь, когда я бросил тебя на парковке у работы. Они не беспокоили меня, когда я знал, что расквитаюсь с тобой за то, что ты сделала со мной, но отныне это будет беспокоить меня по-настоящему. Я не знаю, как ты можешь выносить мое присутствие здесь, в твоем доме.»

«Я концентрируюсь на воспоминаниях о милом парне, который угощал меня моим любимым шоколадом и дарил цветы на мой день рождения. Не то чтобы я бы с радостью не отрезала тебе яйца той ночью в "Wal-Mart", хотя это был единственный секс, который у меня был за шесть месяцев.»

Она долила мне в бокал, и мы несколько минут сидели молча, а потом Дженнифер сказала:

«И как далеко ты готов зайти, чтобы помочь мне?»

«Учитывая, насколько виноватым я себя сейчас чувствую, я бы сказал, что единственное ограничение того, как далеко я готов зайти, - это то, что я не убью твоего мужа ради тебя, но почти все остальное допустимо».

Она смотрела на меня несколько секунд, и я мог сказать, что она хотела что-то сказать, но с трудом выдавила это из себя. Наконец она сказала:

«Я говорила тебе, что я была чрезвычайно возбуждена с тех пор, как начала полнеть, и я говорила тебе, что Рори начал игнорировать меня в то же время. Все, с чем мне пришлось поработать, чтобы удовлетворить это возбуждающее чувство, - это мои пальцы и расческа для волос. Мне нужно мужское прикосновение, Боб.»

Я уставился на нее, пока до меня медленно доходило то, о чем она спрашивала, и я, наконец, обрел дар речи и сказал:

«Ты хочешь сказать, что хочешь, чтобы я занялся с тобой любовью?»

«И да, и нет».

«Что это значит?» - спросил я.

«Я слишком близка к сроку родов, чтобы хотеть полового акта, но есть и другие способы, которыми мужчина может заставить меня кончить».

Я знал, что она предлагала, и у меня не было возражений против того, чтобы сделать это, но я должен был спросить: «Почему я?»

«По двум причинам. Во-первых, ты сказал мне, что если бы я захотела завести любовника, ты бы вызвался добровольно, а во-вторых, я никогда не изменяла Рори - никогда даже не рассматривала возможность измены - и я бы не знала, как соблазнить кого-то, чтобы заставить его делать то, что мне хотелось бы. Но после той ночи в Wal-Mart я чувствую, что могу быть с тобой откровенной. Итак, ты все еще хочешь стать волонтером?»

«Ну, я думаю, я действительно у тебя в долгу, и ты очень сексуальная леди, так что да, я буду добровольцем».

«Моя кровать просторнее и удобнее дивана. Не так ли?»

Она встала и направилась в свою спальню, а я встал, чтобы последовать за ней, и задумался о том, как все обернулось. Ни за что на свете, я бы никогда не подумал, что окажусь в спальне Дженнифер и на кровати с ней. Я последовал за ней в спальню и стоял, наблюдая, как она раздевается. Даже на восьмом месяце беременности она была чертовски сексуальна. Она выглядела сексуально, и у нее было то "сияние", которое бывает у беременных женщин. Она посмотрела на меня, стоящего и смотрящего на нее, и сказала:

«Почему ты не раздеваешься?»

«Мне не нужно быть голым, чтобы делать то, что я буду делать».

«Чепуха, Боб. Я сказала, что мне нужно мужское прикосновение, но я также имела в виду, что мне нужно прикоснуться к мужчине. Я хочу Боба с голой кожей. Мне не нужен материал для рубашки. Пожалуйста, Боб, разденься для меня».

Я разделся, когда она забралась на кровать, а затем подошел, взял ее за лодыжки руками и потянул ее, пока она не села на край кровати. Я развел ее ноги в стороны и опустился на колени на пол между ними. Я посмотрел на ее сокровище и снова подумал о том, каким глупцом должен был быть ее муж, чтобы не хотеть этого. Я поднял глаза на лицо Дженнифер и увидел на нем предвкушение, а затем опустил голову и начал лизать ее киску.

Дженнифер стонала и плакала, и ее тело дрожало, когда я делал все возможное, чтобы доставить ей оргазм. Она получила два, прежде чем отстранилась и села на кровати.

«Поднимись сюда со мной, пожалуйста? Я хочу заниматься тобой, пока ты занимаешься мной.»

Я забрался на кровать и переместился над ней в позу шестьдесят девять, а ее рука взяла мой член и начала поглаживать его, и через несколько секунд я почувствовал, как ее горячий рот обхватывает его. Из-за ее живота мне было неудобно опускать голову к ее киске, так что мне пришлось довольствоваться тем, что я трахал ее пальцами и работал над ее клитором. Она стонала и извивалась, и я доставил ей еще один оргазм как раз перед тем, как сказать ей, что собираюсь кончить. Ее руки обхватили мои ягодицы, и она крепко обхватила ртом мой член, проглотив все до последней капли из того, что я спустил. Я сменил позу и посмотрел ей в лицо, и она улыбнулась мне, а потом я наклонился и поцеловал ее.

«Спасибо. Мне это было нужно. Мне действительно это было нужно. Ты можешь обнять меня?»

Я лег рядом с ней, обнял ее, и мы обнимались, а потом я заснул.

Я проснулся, посмотрел на свои часы и увидел, что было почти два часа ночи. Я встал и начал собирать свою одежду. Должно быть, я разбудил Дженнифер, потому что услышал, как она сказала:

«Что ты делаешь?»

«Мне нужно вернуться домой».

«Нет, ты этого не сделаешь. Ты уже голый и лежишь здесь в постели. Нет смысла вставать, одеваться, ехать домой, раздеваться и снова ложиться в постель. Просто возвращайся в постель. Приятно чувствовать, как чье-то теплое тело прижимается к моему». Что я мог сказать? Было так приятно ощущать ее теплое тело рядом с моим, что я снова забрался к ней в постель.

*****************

На следующий день была суббота, так что мне не нужно было рано вылезать из постели. Когда я все-таки проснулся, то был один в постели, и воздух наполнял запах жарящегося бекона. Я оделся и побрел на кухню, а Дженнифер улыбнулась мне и сказала:

«Доброе утро, соня. Кофе стоит на стойке позади тебя. Как тебе нравятся твои яйца?»

«Разбей желтки и обжарь их вкрутую. Как давно ты не спишь?»

«Может быть, час. Обычно я встаю рано.»

Мы ели молча, вероятно, потому, что ни один из нас не мог придумать, что сказать. Я не знаю, о чем думала Дженнифер, но на моей стороне стола сидел парень, который не привык просыпаться в чужой постели. В моей жизни просыпалось много женщин, и я всегда испытывал некоторое облегчение, когда мы целовались на прощание и они уходили. Мне стало интересно, не эта ли мысль промелькнула в голове Дженнифер. Я поймал себя на том, что надеюсь, что это не так, потому что мне вроде как нравилось просыпаться в ее объятиях. Дженнифер прервала мои размышления:

«О чем ты думаешь?»

«Просто пытаюсь найти в этом смысл».

«Какой?»

«Ты знаешь, мое пребывание здесь. После того, как я обошелся с тобой, я ни за что не должен быть здесь. Тебе следовало бы с криком убегать при одном моем виде.»

«Вини в этом мою беременность. У меня бывают всевозможные перепады настроения, и в конечном итоге я совершаю странные поступки. Я полагаю, во многом это связано с тем, что ты сказал, что считаешь меня сексуальной. Даже подумав, что я знаю, что выгляжу как выброшенный на берег кит, с твоим предложением помочь мне, а потом у меня случился один из перепадов настроения. Как бы то ни было, я не сожалею.»

«Я тоже».

«Что ты сегодня делаешь?»

«Приберусь в своей квартире, постираю белье и посмотрю какой-нибудь студенческий футбол. Почему ты спрашиваешь?»

«Я собирался попросить тебя провести этот день со мной. Прошлая ночь была приятной, но это только обострило ситуацию. Девушке тяжело обходиться без секса более шести месяцев, особенно той, которая привыкла к этому три-четыре раза в неделю».

«Итак, ты хочешь сказать, что хочешь, чтобы я стал твоей секс-игрушкой на один день».

«Может быть, и в другой раз тоже».

Я никогда не знал, что могу быть настолько сексуально удовлетворен, если мой член ни разу не войдет в нижние отверстия на теле женщины. В те выходные в моей квартире не убирали. Моя стирка не была закончена, и я ни минуты не смотрел футбол, колледж или что-то еще.

****************

Большую часть следующей недели я либо заезжал к Дженнифер по дороге домой с работы, либо звонил ей, чтобы узнать, все ли с ней в порядке, и дважды она просила меня остаться на ночь. В субботу я присматривал за ней, пока она ходила по магазинам, а потом пригласил ее поужинать. По дороге домой я спросил ее, как она собирается добраться до больницы, когда придет время, и она сказала мне, что ее родственники со стороны мужа были настроены сделать это.

«Несмотря на то, что между мной и Рори все кончено, они бабушка с дедушкой, и они говорят, что хотят, чтобы Джанет была в их жизни».

«Джанет?»

«Это имя я выбрала для своей маленькой девочки. Джанет Элейн».

«Твой муж планирует присутствовать при родах?»

«Я сомневаюсь в этом. Я ничего не слышала об этом ублюдке уже два месяца.»

Когда я довез ее до дома, я поцеловал ее и сказал, что позвоню, и она спросила:

«А ты разве не остаешься?»

«Не сегодня. Мне действительно нужно постирать и навести порядок в квартире. Я не смею пускать это на самотек две недели подряд.»

«Хорошо, тогда давай поедем к тебе домой. Я могу постирать твою одежду, пока ты убираешься, или я могу прибраться в квартире, пока ты стираешь.»

«Почему ты хочешь это сделать?»

«Потому что я не хочу сейчас оставаться одна, и мне комфортно рядом с тобой».

«Ты не можешь убирать в доме или стирать белье в своей хорошей одежде».

«Я соберу сумку, или, еще лучше, ты переночуешь здесь, а утром мы пойдем к тебе домой и сделаем то, что нужно сделать».

«Ты уверена?»

«В чем я уверена, так это в том, что хочу, чтобы сегодня вечером твое тело было рядом со мной, и если это то, что я должна сделать, чтобы получить это, то да, я уверена».

****************

Утром мы направились ко мне домой и остановились позавтракать в деревенской гостинице. Я сидел по другую сторону стола и наблюдал, как она набрасывается на свои блинчики, и задавался вопросом, каково было бы провести с ней остаток своей жизни. С ней я чувствовал себя более комфортно, чем с любой другой женщиной, которая была в моей жизни, включая мою бывшую, в которую, как мне казалось, я был безумно влюблен.

«О чем ты думаешь?» - спросила она.

«Просто интересуюсь некоторыми вещами. Когда твой развод будет окончательным?»

«Не раньше, чем родится ребенок. Мудак хочет провести тест ДНК, чтобы доказать, что он отец, прежде чем согласится платить алименты на ребенка. Я не настаиваю на этом, потому что чем дольше это будет продолжаться, тем больше адвокаты предъявят ему обвинений, а удар Рори по чековой книжке - это то, что ранит его больше всего».

«Что ты собираешься делать после того, как развод станет окончательным?»

«Попытаюсь убедить мужчину, которого я выбрала на замену Рори, что он не сможет жить без меня».

«И как этот мужчина посмотрит на все это время, которое ты проводишь со мной?»

Она посмотрела на меня и секунду или две молчала, прежде чем сказать:

«Ты же не можешь быть таким тупым».

Потребовалось еще пару секунд, чтобы до меня дошло то, на что она только что намекнула, и я сидел и смотрел на нее совершенно ошеломленный и лишенный дара речи. Я наконец собрался с мыслями и обрел дар речи.

«Ты и я? Ты не можешь быть серьезной. Ты не знаешь меня и ничего обо мне не знаешь. И не только это, но как ты можешь даже думать о том, чтобы не замечать, насколько мерзким я был по отношению к тебе?»

«Да, и как насчет того, как хорошо ты относился ко мне последние две недели? Ты обращался со мной как с принцессой. Девушкам это нравится, на случай, если ты не знал.»

«Но все же, это слишком мало, чтобы даже думать об этом».

«Не для меня. Я знаю, это звучит странно, но я знаю, что это правильно. Я позвонила тебе по наитию. Мне нужна была помощь, и ты вызвался добровольцем, и ты не колебался, когда я позвонила, и сразу пришел. Я даже не ожидала, что мы сможем прожить вместе столько времени, сколько потребуется, чтобы найти елку, но к тому времени, когда мы украсили ее, я поняла, что ты тот самый. Не спрашивай меня, как я узнала. Я просто это поняла. Я уверена в этом так, как никогда и ни в чем в своей жизни. Все, что мне сейчас нужно сделать, это убедить тебя.»

Для меня все становилось слишком запутанным, поэтому я сменил тему и спросил ее, как поживают ее блинчики.

По дороге к себе домой я ни о чем другом не думал, кроме бомбы, которую она только что сбросила на меня. Конечно, рядом с ней я чувствовал себя более комфортно, чем с любой другой женщиной, и я задавался вопросом, каково было бы провести с ней остаток своей жизни, но я знал о ней еще меньше, чем она знала обо мне. Я действительно думал о ней почти постоянно, но так было с Энни, и посмотрите, чем обернулся мой брак с ней. Дженнифер сказала, что она "просто знала", но я "просто знал" об Энни, так что я не собирался слишком сильно верить в это "знала".

Но я не мог отрицать, что Дженнифер меня очень интересовала, и, видит Бог, мне нравилось просыпаться рядом с ней и желать, чтобы это стало ежедневным занятием. Что ж, ничего не должно было случиться, пока не решится вопрос с ее разводом, так что у меня было время.

Дженнифер бросила один взгляд на мою квартиру и сказала: «Нет, так не пойдет».

«Что значит "не подойдет"?»

«Он слишком мал для нас троих».

«Нас троих?»

«Ты, я и Джанет. У тебя есть договор аренды?»

«Нет, это происходит из месяца в месяц».

«Хорошо. Тогда не будет проблем с тем, чтобы заставить тебя съехать.»

«Съезжать?»

«Я намерена сохранить дом при разводе. У Рори могут быть другие идеи, но я уверена, что суды поймут, что мне нужен дом, где я могла бы растить своего ребенка. Как только развод будет оформлен окончательно, мы переедем ко мне».

«Мы это сделаем? Разве у меня нет права голоса в этом вопросе?»

«Конечно, у тебя есть право голоса, и к тому времени, когда придет время это сделать, я уверена, что смогу убедить тебя в том, что сказать "да" - самое разумное».

Я просто стоял и смотрел на нее. Я понятия не имел, что сказать. Ситуация была просто слишком, слишком из ряда вон выходящей для меня.

«Давай, - сказала Дженнифер, - покончим с твоими делами, чтобы мы могли делать то, что я хочу».

«И что бы это было?»

«Глупый человек. Покажи мне свою спальню. Я хочу посмотреть, достаточно ли крепка кровать.»

Когда я высадил ее у ее дома в тот вечер, она страстно поцеловала меня, а затем сказала:

«Я уверена в этом, детка. Я собираюсь провести полную судебную прессу. Это правильно, и я думаю, ты это знаешь. Ты просто должен принять это. Увидимся завтра?»

Я сказал ей, что так и сделаю, и направился обратно в свою квартиру. Я действительно думал о ней и о том, что она предлагала, и чем больше я думал об этом, тем больше мне казалось, что это может сработать. Мне действительно чертовски нравилось находиться рядом с ней, и мне нравилось, что она чувствовала, когда я просыпался рядом с ней. Идея пришлась по душе, и, как сказала Дженнифер, "Это просто кажется правильным". Но в этом-то и была проблема. Энни "чувствовала себя хорошо", и посмотрите, чем это обернулось. Это "казалось правильным" вплоть до того дня, когда я застал ее в нашей постели с ее боссом. Я не мог поверить, что эта тупая пизда пыталась свалить всю вину на меня за то, что я пришел домой, когда не должен был. Так что нет, "это просто кажется правильным" мне было недостаточно.

*******************

Телефонный звонок вырвал меня из глубокого сна, и когда я с трудом проснулся и потянулся к телефону, то увидел, что было 3:10 утра. Это была Дженнифер, и в ее голосе слышалась паника.

«Боб, у меня только что отошли воды, и я не могу дозвониться до родственников мужа. Ты можешь отвезти меня в больницу?»

Я сказал ей, что уже в пути, поспешно оделся и поехал к ней домой. Я помог ей забраться в свой грузовик, а затем мы отправились в больницу. По дороге она рассказала мне, что звонила в больницу и своему врачу и еще несколько раз пыталась дозвониться до родственников мужа.

«Я должна была рожать только послезавтра, и, думаю, они не ожидали, что я позвоню так рано».

«Дай мне их номер, и я продолжу пытаться с ними связаться. У тебя есть номер телефона твоего мужа? Он должен знать.»

«Ну и черт с ним. Он, наверное, спит со своей секретаршей-шлюхой.»

«Тем не менее, он отец ребенка, и ему следует дать шанс быть там».

Джен написала несколько цифр на листке бумаги и отдала его мне. «Верхний номер - это номер родителей Рори, а нижний - сотовый телефон Рори».

Я затормозил у входа в отделение неотложной помощи, и через несколько минут Дженнифер уже лежала на каталке, и ее увезли. Я безуспешно пыталась дозвониться до родственников мужа Дженнифер, поэтому позвонил по номеру, который она дала мне для своего мужа. Он ответил на седьмом гудке, и я сказал ему, кто я такой, и что я только что доставил Дженнифер в больницу.

«Так зачем ты меня будишь? Чтобы сказать мне это?»

«Это твой ребенок. Я подумал, что тебе, возможно, понравится быть здесь.»

«Она говорила, что это мой ребенок, но так получилось, что я в это не верю», - и он отключился. Что ж, Дженифер сказала, что он мудак.

Я подумывал о том, чтобы отправиться домой и вернуться в постель, но потом решил, что кто-то должен быть рядом с Дженифер, поэтому я спросил, как пройти в зал ожидания родильного отделения, а затем направилась туда, чтобы подождать. После этого все стало как-то неклиматично. Врач сказал, что роды прошли легко, и у матери с ребенком все было в порядке. Джанет весила восемь фунтов и семь унций, и у нее были в полном порядке пальцы на руках и ногах.

Наконец я дозвонился до бабушки с дедушкой, и все они извинились.

«Мы ожидали, что она продержится еще два дня. Мы были за городом, навещали друзей. Думаю, нам нужно разориться и достать один из этих сотовых телефонов.»

Полчаса спустя Мардж и Ральф были там, смотрели в окно на ребенка и добродушно спорили о том, кто ей больше нравится. Рори так и не пришел в больницу.

Когда Дженнифер выписали в канун Рождества, я по дороге заехал к ней домой, чтобы забрать ее, и включил гирлянды на елке, чтобы елка была зажжена, когда Джанет внесут внутрь. Я отвез Дженнифер и Джанет домой и помог им забраться внутрь. Мардж уже была там, чтобы помочь ей, поэтому я поцеловал ее в щеку и сказал, что увидимся позже. Дженнифер сжала мой рукав в своей руке и сказала:

«Пожалуйста, будь здесь завтра».

Я сказал ей, что буду там, и оставил ее на попечение ее свекрови, а сам отправился домой, в свою квартиру.

*****************

Я просматривал свою почту и обнаружил рождественскую открытку со знакомой надписью на ней, и я открыл ее. Она было от Энни, и это была стандартная открытка "Мир на земле", но на левой стороне она написала:

«Хотел бы я, чтобы тебя здесь не было или чтобы я была там. Пожалуйста, позови меня Бобби.»

В этом не было абсолютно никакого смысла, но эта открытка от моей бывшей сработала у меня в голове, и когда я выбросил ее в корзину вместе с остальной нежелательной почтой, я знал, что собираюсь сделать.

********************

Дженнифер сидела на диване, обнимая Джанет и что-то напевая ей. Я наблюдал за матерью и ребенком и знал, что то, что я собираюсь сделать, было правильным. Дженнифер заметила, что я смотрю на нее, и заметила, как я смотрю на нее, и спросила:

«Что? Почему ты так на меня смотришь?»

«Пытаюсь понять, как это сделать».

«Сделать что?»

«Я не мог понять, как надеть обручальное кольцо на палец женщине, которая все еще носит свои обручальные кольца. Тогда я понял, как глупо было бы вообще делать предложение замужней женщине. Я решил, что, прежде чем я смогу сделать тебе предложение, тебе нужно развестись, но известно, что у некоторых замужних женщин есть бойфренды. Постоянные бойфренды, и поэтому я решил спросить тебя, не хотела бы ты быть постоянной, пока не разведешься.»

Я опустился перед ней на колени, вынул руку из кармана и протянул ей цепочку с моим классным кольцом. «Как насчет этого, Дженифер? Хочешь быть моей постоянной девушкой?»

«Глупый человек. Тебе обязательно спрашивать? Надень цепочку мне на шею и поцелуй меня.»

Я так и сделал, а потом сел рядом с ней на диван, обнял ее, и мы сидели и смотрели на зажженную рождественскую елку.

Конец.

P.S. Дорогие читатели! Вы можете поблагодарить за мои старания, перечислив любую сумму на карту № 2202200858517376