Это промывка мозгов? Стокгольмский синдром? У меня нет ответа. Я могу сказать, что если день за днем, месяц за месяцем подвергаться воздействию какой-либо идеи, какой бы отвратительной она ни казалась вначале, можно изменить свое мнение. Я уверен. Это случилось со мной.

После того как она заставила описать меня, как я дрочу парню, мою жену было уже не остановить. Ее оргазм был так силен, что мой рассказ о воображаемом событии стал нормой. Каждый наш сексуальный акт начинался с того, что я описывал его член и то, как я заставлял его кончать. Увлечение Синди этим извращением заставляло меня пытаться придумывать новые идеи. Я полагался на свое воображение, чтобы завести ее еще сильнее. Казалось, чем глубже я погружался в роль сабмиссива, тем больше ей это нравилось.

Мы были в отпуске и остановились в арендованном доме на берегу моря. Однажды вечером мы сидели на террасе и любовались закатом, слушая шум волн. Песчаная дюна заглушала шум набегающего прилива, и мы могли спокойно разговаривать.

На мне были шорты поверх трусов. Рубашка была расстегнута, и я удобно расположился в шезлонге. Мы оба пили уже третью "Маргариту" и чувствовали себя прекрасно.

Моя жена Синди была в своих белых шортах, в которых я любил ее видеть. Обтягивающие, они подчеркивали ее пышную попку. Обтягивающая майка прикрывала ее грудь размером 32 D. Свет над дверью на террасу давал приглушенный отблеск, которого было достаточно, чтобы мы могли хорошо видеть.

Мы говорили о нашем ужине, который, как всегда, был превосходным в старейшем ресторане Нагс Хед. "Блин, а я обожаю их краба "Ремик", - сказал я, мечтая узнать их рецепт.

"Я знаю", - ответила Синди. Ты заказываешь его каждый раз, когда мы там обедаем". Хочешь знать, что мне понравилось сегодня?"

"Конечно, милая".

"Это было, когда мы были на пляже. Тот парень, который остановился на секунду, чтобы поздороваться, ему, наверное, было лет сорок или около того, помнишь его?"

Я вспомнил. Я полудремал под зонтиком. Моя жена лежала на большом полотенце и нежилась под лучами солнца. Помню, как я щурился сквозь солнцезащитные очки на какого-то мужика. "Да, помню. А что?" Но я должен был понять, почему. Прошло 14 месяцев с тех пор, как я описываю себя, мастурбирующего другому парню. Чем больше ей это нравилось, тем больше я вовлекался.

Было бы недалеко от истины, если бы вы сказали, что теперь я эмоционально заинтересован в том, чтобы сделать ее счастливой с помощью этой фантазии.

"Джонни, он был похож на парня, которому ты дрочишь. Когда ты рассказывал мне о нем, я мысленно видела его, и он выглядел точно так же, как тот парень на пляже. И вот что я тебе скажу. Я видел очертания его члена под обтягивающими плавками. Он такой же увесистый, как у того, о ком ты всегда говоришь".

"Погоди-ка. Я говорю о каком-то незнакомце только потому, что ты хочешь это услышать. Ни по какой другой причине".

"Ну, когда ты говоришь о мужчине, у которого член больше, чем у тебя, ты точно возбуждаешься".

Мне нечего было ответить. Полагаю месяц за месяцем подробных рассказов о том, какой у него большой член и насколько он больше мужчина, потому что у него член больше, чем у меня, как бы промыли мне мозги. И все же, как бы меня это ни возбуждало, я всегда оправдывался тем, что меня возбуждает вид моей жены, которая теребит свою киску, когда я рассказываю о сеансе мастурбации.

Но на самом деле мне стало нравиться рассказывать ей эти грязные истории, и я стал думать о каждой из них или о следующей главе, пока был на работе, а иногда и когда оставался один. Я думал о том, как сделать эти истории более эротичными для моей жены. И, говоря начистоту, я мастурбировал на эти развратные мысли".

"Ладно", - вздохнул я. "Что насчет него? Тот парень на пляже, я имею в виду".

"Я подумал, что тебе бы очень понравилось играть с его членом. Я имею в виду, что он выглядел очень большим, Джонни".

"Да, но мне бы это не понравилось", - сказал я, отрицая почти мгновенное возбуждение, нахлынувшее на меня.

"Докажи это".

"Прости? Доказать? Как?"

"Снимай штаны и трусы. Покажи мне свой милый членик".

" Милый членик", - называла она его. В последнее время она исключила из своего лексикона слово "член" при упоминании моего члена. Теперь он стал милым. Фантазия разгоралась как снежный ком.

"Ты серьезно?" спросил я.

"О да. Я серьезно, детка".

Я начала вставать, чтобы пойти в дом. "Куда ты идешь?" спросила Синди, вставая. " Сними их прямо здесь".

"Но у нас есть соседи. Они могут увидеть", - возразила я.

"Если увидят, то будут подглядывать. Они не смогут тебя увидеть, если не будут подглядывать через эти доски, Джонни".

"Что за черт?" подумал я. Будучи, так сказать, в своей тарелке, это может быть забавно. Я приподнялся и стянул с себя шорты и трусы. " Довольна?"

"И рубашку тоже, детка. Я хочу, чтобы ты был полностью голым, как в своих грязных историях, которые ты так любишь мне рассказывать, когда думаешь о члене другого парня".

Видите, о чем я? Она хочет, чтобы я рассказывал ей эти грязные истории, но при этом обвиняет меня в том, что я хочу рассказывать их для собственного удовольствия.

Син придвинула свой шезлонг вплотную ко мне. Она заметила, что за последние несколько секунд мой член увеличился. "Я так и знала", - воскликнула она не слишком громко. "Разговоры о членах других мужчин возбуждают тебя. Посмотри на свой хуй. Ты хочешь поиграть с настоящим членом, Джонни. Давай. Ты можешь сказать мне".

Я был не в состоянии говорить. Я боялся, что соседи услышат ее громкий разговор.

"Что? Язык проглотил?"

"Перестань, Син. Не так громко. Я признаю, что разговоры о том, что я покорно подчиняюсь мужчине с его членом в моих руках, пока ты смотришь, начинают меня заводить".

"Это так сексуально, Джонни. Я люблю тебя. Ты ведь знаешь это, правда?"

"Я знаю. Я тоже тебя люблю".

Она протянула руку и взяла мой увесистый член в руку. "А теперь позволь мне рассказать тебе, что я видела. Его член выглядел таким большим в его трусах, Джонни, - сказала она, задыхаясь. "Намного больше, чем твой".

Услышав это, я возбудился. Я ничего не могу с этим поделать.

"Я знаю, что этот член ты бы с удовольствием подержал в руках. Я вижу, как ты делаешь его твердым, детка. Ты никогда в жизни не видел ничего столь прекрасного".

Я начинаю извиваться, когда она говорит обо мне и об этом члене.

"Все в нем вызывает желание доставить ему удовольствие, Джонни. Даже твой гораздо меньший член стоит наготове, как бы отдавая честь его мужественному телу".

Я застонал, представив себя стоящим на коленях перед этим большим мужчиной. Услышав, как я завожусь, Синди сменяет свою руку на моей эрекции на мою. "Подрочи, малыш. Дай мамочке потешить своего малыша".

Я начинаю уже ставшую привычной мастурбацию на глазах у жены, пока она продолжает свой рассказ.

"Помнишь, как ты был взволнован тем, что он придет к тебе в гости? Твой маленький членик был таким твердым и так сильно сочился, что я чуть не надела на тебя подгузник, чтобы он не капал по всему дому".

"Ухххх, ох", - стонала я.

"Вместо этого я позволил тебе надеть халат. Но не твой, Джонни. Твой халат для мужчин". Мы оба знали, что в этот вечер в доме будет только один мужчина. Скажи мне, детка, какой халат ты хочешь надеть для своего гостя? Ты можешь сказать мне, Джонни".

Возможно, именно выпитый алкоголь заставил меня сказать то, что я сказал дальше. "Ты надел на меня свой коротенький халатик, Син. Голубой с кружевным низом".

"О, точно. Ты хотела выглядеть сексуально для своего мужчины, помнишь?"

Я нежно поглаживал свою эрекцию. Мои глаза были закрыты, когда я присоединился к фантазиям моей жены. "Помню", - прохрипел я, почти задыхаясь.

То, что когда-то отталкивало меня, теперь стало казаться мне не таким уж и страшным. Может быть, именно частые погружения в фантазии и образы, которые я создавал в своем воображении, поглаживая и лаская член другого парня, пока моя жена смотрит, делали эту идею такой возбуждающей.

"Ты побрил все тело, кроме головы, Джонни. Ты побрился для него, малыш. Ты хотел, чтобы он знал, что у мужчин есть волосы на теле, а твой маленький член - это не по-мужски, правда?"

"Нет", - простонал я. "Мой маленький стояк не сравнится с его большим, красивым членом".

"Правильно, Джонни. Твой маленький хуй не сравнится с его членом. Ты бежишь к двери, когда он стучит. Твой маленький стояк приветствует его, а он отправляет тебя делать ему коктейль. Он спрашивает меня, буду ли я пить, и я отвечаю "да". Но тебе он не разрешает пить. Он говорит, что взрослые могут пить алкоголь, но ты мальчик, его мальчик, и тебе запрещено пить взрослые напитки".

"Ммм, да. Я его мальчик", - прошептала я. Это становилось для меня все более напряженным. Синди пробуждала что-то глубоко в моей психике.

"Именно так, детка. Ты его мальчик. Твои маленькие ручки дрожат, когда ты раздеваешь его. Он позволяет тебе играть с его сосками, а затем притягивает твое лицо к своей груди и говорит, чтобы ты целовала и сосала их. Его рука лежит на твоей шее, и я слышу, как ты тихонько стонешь, посасывая его грудь".

"Ты позволяешь ему поставить тебя на колени. Я вижу, как ты блестишь от пота, когда начинаешь расстегивать его брюки после того, как снял дорогие итальянские кожаные мокасины. Но он не дает тебе снять с него брюки, детка. Он смотрит на меня. Он хочет, чтобы я показала ему свое тело, детка. Ты хочешь, чтобы твой мужчина увидел твою жену голой? Скажи мне, Джонни. Все в порядке, если ты хочешь".

"Пожалуйста, Син", - мой голос был хриплым и слабым. "Покажи ему свое тело. Помоги мне заставить его возбудиться для нас".

"Я помогу, малыш. Я сделаю это для тебя, Джонни. Я позволю ему увидеть обнаженное тело твоей жены. Он увидит мою свежевыбритую киску, мои твердые соски. Я позволю ему увидеть женщину, на которой ты женат".

"Да", - я стону, голос у меня гортанный. "Покажи ему замужнюю киску".

"Когда я разделась, он велит тебе снять с него брюки. Я вижу, как твоя толстая попка выглядывает из-под красивого халатика, который ты надел ради него, когда ты наклоняешься, чтобы помочь ему вылезти из брюк. Он стоит высокий и гордый. Его член еще не окреп, пока он ждет твоего возвращения, когда ты повесишь его рубашку и брюки".

Твой стояк подпрыгивает, когда ты спешишь обратно к своему мужчине. Ему не нужно говорить тебе, чтобы ты встал на колени. Стоять на коленях перед настоящим мужчиной стало естественным для такого маленького члена, как у тебя. Ты ведь знаешь об этом, Джонни?"

"О Боже, да. Я хочу, чтобы ты увидела, как я стою на коленях перед этим настоящим мужчиной".

"Он подмигивает мне, Джонни. Он отпивает свой коктейль, а ты скользишь своими маленькими мягкими ручками по его ногам к этим тесным трусам-боксерам. Ты смотришь на него сверху. Пожалуйста, сэр, могу ли я воспользоваться привилегией снять с вас нижнее белье? вежливо спрашиваете вы. Он кивает, на его лице появляется самодовольное выражение. Он не уважает тебя, Джонни. Ты это знаешь. Это часть того, что тебя заводит. Ты хочешь ему понравиться. Ты хочешь угодить ему, детка. Ты можешь сказать мне, Джонни".

К этому времени я уже слишком глубоко погрузился в ее рассказ, чтобы сопротивляться. "Нет, он меня не уважает. Он знает, что я не мужчина, не настоящий мужчина. В его глазах я просто сисси".

"Именно так, детка. Ты сисси. Ты его сисси. Он наблюдает за тобой, когда ты стягиваешь с него шорты. Он хочет увидеть выражение твоего лица, когда ты увидишь настоящий мужской член. Я вижу, что ты благоговеешь, когда его большой член, длинный и толстый, висит перед твоим лицом. Ты смотришь на него как бы с недоверием и удивлением. Вы смотрите на своего мужчину с вожделением в глазах. Вы не можете дождаться, когда он позволит вам потрогать его там. Тебе нужно прикоснуться к его члену. Тебе нужно взять его в руки, почувствовать его силу и мощь. Тебе нужно доставить удовольствие его члену".

Мне пришлось прекратить подрачивать свой член, потому что я был близок к кульминации. Я хотел, чтобы эта фантазия длилась дольше. Нечасто Синди выступает в этой роли. Обычно это делаю я. И, Боже упаси, мне нравилось, к чему все идет.

"Я хочу доставить ему удовольствие, Синди. Я ничего не могу с собой поделать. Я хочу доставить удовольствие его большому, красивому члену".

"Я знаю, что это так, Джонни. Ты стал таким, каким стал: ублажающим член сисси. Скажи мне, детка, скажи мне, что ты сисси".

"Ты знаешь, что да. Я сисси для мужчин, настоящих мужчин с большими членами", - задыхался я.

"Правильно, малыш. Сексуальный халатик - это только начало. Скоро моя сисси будет надевать трусики для своих мужчин. Но сейчас, сейчас все, о чем ты можешь думать, это о том потрясающем члене, который висит перед твоим лицом. Ты спрашиваешь его, можно ли его потрогать, подержать. Он игнорирует вас. Ваши мольбы становятся все более пылкими. Он тянется вниз и берет в руку ваш подбородок, заставляя вас поднять на него глаза. Он улыбается мне, Джонни. Ваш мужчина улыбается мне, затем спрашивает, обещаете ли вы вести себя хорошо перед ним и передо мной. Он говорит тебе, что ожидает, что в следующий свой визит ты будешь в трусиках".

Моя рука снова лежит на эрекции. Я могу только стонать от того, что вижу в своем воображении.

"Ты обещаешь ему, что будешь вести себя хорошо и делать то, что мы и я тебе скажем. Ты клянешься, что наденешь для него трусики. Ты не колеблешься, когда он говорит тебе, что трусики нужны не только ему, но и тебе. Он хочет, чтобы ты постоянно носила трусики как постоянное напоминание о том, какая ты шлюшка. Обещание приходит быстро. Он говорит тебе, чтобы ты продолжала играть с его членом".

"О Боже, да. Я не могу удержаться. Его член, Син, его член почти зовет меня. Он, он такой властный, такой мужественный. Его член такой большой, идеальный образец члена настоящего мужчины".

"Ты держишь его член, удивляясь его толщине и длине. Он горячий в твоих маленьких нежных руках. Я слышу, как ты вдыхаешь, пытаясь уловить запах настоящего мужчины. Он тебя опьяняет. Ты приближаешь свое лицо к объекту своего желания. Ваши ноздри раздуваются, и вы вдыхаете мужественный аромат настоящего мужчины. Когда он берет вас за затылок и притягивает к себе, вы не сопротивляетесь. Из всех членов, которые ты держала в своих маленьких ручках и заставляла их покрывать твое милое личико мужской спермой, это первый раз, когда тебе захотелось отсосать".

"Боже мой, но ты права. Я хочу, чтобы его член был у меня во рту. Я ничего не могу с собой поделать. Я просто обязан отдать должное его прекрасному члену. Ты меня подталкиваешь, - говорю я, перенимая рассказ жены. Ты говоришь моему мужчине, чтобы он сделал меня своим членососом. Он заставляет меня снова поднять на него глаза. Ты этого хочешь, сисси? Ты хочешь стать моим членососом?"

"Скажи ему "да", Джонни. Скажи "да", - говорит Синди, запустив руку в шорты.

"Похоть пересиливает мою гордость, Синди. Я говорю ему, что больше всего на свете хочу быть его членососом". Меняя ход игры, "он говорит мне, что собирается трахнуть тебя. Он говорит, что будет владеть моим ртом и твоей киской. Он говорит, что вытрахает из тебя все мысли о том, чтобы позволить моему слащавому члену снова оказаться рядом с твоей киской".

Моя жена охотно подхватила эту идею. "Да. О Боже, да. Это его киска, а ты - его членосос сисси. Уммм, аааг", - прохрипела она, когда небольшой оргазм на мгновение парализовал ее.

"Его член очень твердый, Синди. Должно быть, почти 23 сантиметра твердого мужского достоинства, которое я держу в руках. Без раздумий и колебаний я высовываю язык и облизываю головку, впервые пробуя на вкус настоящего мужчину. Я слышу твои стоны, когда ты играешь с собой. Я чувствую, как он смотрит на меня сверху вниз. Его улыбка переходит в ухмылку, когда он делает меня своим хуесосом".

" Займись его яйцами, детка", - зовешь ты меня. И я соглашаюсь. Я опускаю лицо вниз и широко открываю рот, чтобы пососать его мошонку. Это то, чего ты хотела от меня, Синди. Ты всегда хотел сделать из меня хуесоску. И я принимаюсь сосать его член, ловко как рыба в воде. Я задыхаюсь, пытаясь проглотить всю эту гигантскую красоту. Он смеется, а ты испытываешь очередной мини-оргазм, наблюдая, как я обслуживаю настоящего мужчину".

"Моя голова покачивается вверх-вниз. Мои руки, обе, скользят вверх и вниз по его покрытому слюной трофейному члену".

Я представляю, как я это делаю, и почти схожу с ума, так сильно мне хочется кончить. Но я знал, что должен довести начатое до конца ради Синди. Если я кончу сейчас, она надерет мне задницу.

"Мои руки и голова двигались вверх и вниз. Вверх и вниз по его большому, красивому члену. Мне нужно, чтобы он кончил. Я хочу, чтобы он вознаградил меня за мои старания ублажить его, его член. Меня невозможно остановить. В голове шумит, а глаза закрыты. Мои усилия приносят плоды. Он рычит, говоря, что готов кончить. Он предупреждает меня, чтобы я не проронил ни одной драгоценной капли. Он говорит мне, что если я позволю хоть одной капле упасть на пол, он накажет меня шлепками по заднице".

"Ах ты, блядь", - завопила Синди. "Тебя должен отшлепать настоящий мужчина, членососка". И тут она испытала еще один оргазм. Этот оргазм был дольше предыдущего.

"Он засовывает свой член глубоко в мое горло, и я чувствую, как он пульсирует, расширяется и подрагивает, пока он извергает свою сперму прямо мне в желудок. Я горжусь тем, что не пролил ни капли, облизывая и целуя его спускающий член. Ты слышишь, как я благодарю его и кончаешь".

И с этими словами моя жена действительно кончила. Я смотрел, как она порхает вверх-вниз, обе руки в расстегнутых шортах, как она теребит свою пизду и ласкает свой клитор, ее рот открыт в беззвучном стоне.

Я еще не кончил. Я знаю, что надо подождать, чтобы она могла посмотреть, как я кончаю. Проходит несколько минут, прежде чем она приходит в себя. Когда она приходит в себя, первое, что она говорит: "Ты грязный ублюдок, Джонни". Она говорит это с улыбкой, чтобы я знал, что я закончил эту грязную историю, которую она начала, успешно.

"Это заслуживает награды", - ласково говорит она, подходя ко мне. Наклонившись, она облизывает мой член, прежде чем взять его в рот. Я выдерживаю не более 20 секунд и наполняю ее рот своей долгожданной разрядкой. Перемещаясь к моему лицу, я уже знаю, что она будет кормить меня моей спермой. Это уже стало привычкой. Даже когда я кончал в нее, она заставляла меня спускаться вниз, чтобы убрать за собой. Теперь меня больше не нужно просить.

Позже она отсасывала мне до тех пор, пока я не стал достаточно твердым, чтобы она могла насадиться. Потом, как всегда, она трахалась до потери сознания.

На следующее утро я, как обычно, сожалел о прошедшей пьяной ночи. Я задавался вопросом, слышали ли наши соседи о том, что произошло, и надеялся, что нет.

Когда мы отправились завтракать, соседи уже вышли. Может быть, мне показалось, но я могу поклясться, что супруг окинул меня презрительным взглядом. Тогда я заподозрила, что он, по крайней мере, слышал нас вчера вечером на террасе.

С пылающим лицом и дергающимся членом я поспешил в нашу машину и быстро скрылся.

"К чему такая спешка, Джонни?"

"Думаю, соседи слышали нас вчера вечером, Син. Ты видела, как он на меня посмотрел?"

Не обращая внимания на мои страхи, Синди хихикнула: "Так настоящий мужчина смотрит на сисси, детка".

"Перестань, пожалуйста, Син. Мне и так плохо, что приходится рассказывать тебе эти грязные истории, но я не сисси".

"Я знаю это, Джонни. Господи, не надо накручивать себя".

Мы обедали молча.

Когда Синди нарушила молчание, мы уже возвращались к арендованному дому. "Ты должен признать, что то, что произошло прошлой ночью, очень возбуждает. Я имею в виду нас обоих."

Я поморщился, но понял, что жена хочет поговорить об этом подробнее.

"Послушай, я знаю, что для тебя это был небывалый опыт", - продолжала она. " Признаться в том, что идея дрочить другому парню возбуждает тебя, - это нормально. Это всего лишь секс, Джонни. И это всего лишь игра воображения".

"Пока, во всяком случае. Когда-нибудь ты будешь пытаться заставить меня сделать это. Я тебя знаю".

"Ты знаешь меня", - промурлыкала она, когда ее рука потянулась к моим коленям. "Но я тоже знаю тебя, любовь моя. Я вижу это по твоему лицу. Я слышу это в твоем дыхании, в твоем дрожащем голосе, когда ты описываешь член мужчины. Ты увлечен этим. Ты представляешь себя на коленях, а рядом так соблазнительно висит его большой член".

"Хватит, Синди. Я за рулем".

Она откинулась на спинку сиденья с довольным выражением на красивом лице. Она знала, что была права. Хуже того, я и сам знал, что она права.

После того отпуска все между нами стало постепенно меняться. После той ночи, когда я умолял пососать член, моя жена стала смотреть на меня по-другому. Ее отношение изменилось. Иногда она относилась ко мне как к равному. Но иногда она становилась нетерпеливой и строго выговаривала мне.

Пытаясь успокоить ее, я стал брать на себя больше обязанностей по дому. При этом она все время хотела увидеть, как я дрочу другому мужчине. Чем вульгарнее я рассказывал эти истории, тем сильнее она возбуждалась.

И хотя я никогда не признался бы ей в этом, эта мысль стала мне нравиться. Я реально мог представить, как я делаю все то, о чем мы фантазировали. Но как это отразится на нашем браке? Я не могу представить, чтобы она смотрела на меня так же, если бы я поддался искушению.

Через месяц после нашего отпуска я пришел домой с работы. Синди разговаривала по телефону с одной из своих подруг. "Будь умницей, Джонни. Приготовь нам ужин". И вернулась к своему разговору, не сказав ни слова "пожалуйста" и "спасибо".

Приготовление ужина и уборка посуды вскоре стали нормой.

Однажды вечером, после того как мы поели и я все убрал и разложил, она попросила принести ей бокал вина.

Я принес ей шардоне, и она села за стол. "Я возбудилась, Джонни. Расскажи мне одну из своих сисси историй".

"Прямо здесь? Вот так?"

От одной ее просьбы рассказать о том, какой я сисси, у меня встал. Конечно, это все фантазии и воображение, но эта ночь будет другой.

Нет, глупышка". Взяв меня за руку, она повела меня в нашу спальню. На кровати лежал сексуальный голубой халатик. "Сегодня я хочу увидеть, как ты будешь сексуальна для своего мужчины. Я имею в виду очень сексуальной, чтобы я могла видеть тебя. Раздевайся и надевай халат".

Это было нечто новым, и я нашел это очень возбуждающим. Только после того, как жена топнула ногой и приказала мне надеть халат, я нашел в себе мужество сделать это. Я надел красивый халат и встал, рассказывая ей, каким помешанным на члене сисси я стал.

Она хотела подробностей. Каждая жилка, каждый бугорок на члене нашего воображаемого друга должны были быть описаны в мельчайших подробностях. Ни одна мелочь не была слишком незначительной. Моя жена заставляла меня думать о членах большую часть времени, поэтому мне было легко описывать их для нее.

Но видеть, как она перебирает пальцами свою киску, щиплет соски и теребит клитор, глядя на меня в хлипком халатике, меня тоже очень заводит.

Она заставила меня встать на колени рядом с ней, и я рассказывать, насколько он был большим мужчиной, чем я. Тогда моя жена добавила новое измерение в нашу сессию.

Когда она засунула мне в рот большой палец, он был на вкус как ее киска. "Представь, что это его член, Джонни", - хрипло прошептала она. "Соси его. Соси его большой член".

Ее глаза остекленели, когда она смотрела, как я провожу языком по ее большому пальцу, двигая головой вперед-назад, пока я сосал его. "Правильно, хуесос. Поклоняйся этому члену, педик".

Когда она отдернула палец, я попытался вернуть его в рот. Смеясь, Синди стала дразнить меня, едва позволяя захватить его ртом. "Ты так сильно хочешь его, детка. Ты так хочешь его член. Скажи мне. Попроси меня дать тебе отсосать твоему мужчине, как положено хорошему сисси".

" Арррр, оооо, Боже" Я задрожал всем телом и кончил в руку. Моя жена, увидев это, выглядела торжествующе. Схватив меня за волосы и заставив посмотреть на нее, она вымазала большой палец, который я сосал, в моей наполненной спермой руке и снова засунула его мне в рот. Снова и снова, не сводя глаз друг с друга, я высасывал свою сперму из ее пальца.

Пока я стоял на коленях, притворяясь, что сосу член, между нами возникло негласное понимание того, куда в конце концов приведет нас эта фантазия. Она сделала свою фантазию моей.

В ту ночь я лежал рядом с ней в постели и думал, не гей ли я. Все признаки указывали на то, что я становился все более заинтригованным и менее брезгливым, когда говорил или просто думал о большом члене, раздвигающем мои губы.

Для моей жены мастурбация и сосание чужого члена казались нормальным продолжением нашей сексуальной жизни. Эта фантазия продолжалась так долго, что всякое сопротивление, которое я испытывал, делая то, что она хотела, исчезало. Неужели это было так плохо? Я знал, что она будет счастлива, но что она тогда подумает обо мне? Как я буду смотреть на себя, если я по-настоящему буду дрочить мужику?

Я вспомнил о сексуальном халате, который она надела на меня, когда я притворялся, что сосу член. Конечно, это был реквизит. Но он заложил основу для последующих действий. Я не стал сопротивляться. По правде говоря, я хотел, чтобы она одела меня в этот сексуальный халат. Неужели меня так легко было заставить принять то, что мне когда-то казалось таким ненормальным?

Я понимал, что то, чем мы занимаемся, нетрадиционно, не похоже на обычную сексуальную жизнь мужа и жены. Но сейчас 2023 год, и то, что раньше считалось извращением для большинства людей, теперь не только приемлемо, но и поощряется.

Я подумал о том, что она назвала меня хуесосом и сисси. Сначала мне было больно от этих слов. Но чем чаще я их слышал, тем меньше они жалили. Я подумал о том, что эти слова в какой-то степени являются рефлексом Павлова. Сисси. Хуесос. Слова, которые должны были оскорблять, теперь казались мне возбуждающими.

Услышав от нее: "Иди ко мне, мой сисси, членосос", - у меня мгновенно возникла эрекция. И когда я входил в нее, у нас был самый лучший секс. И это был секс между двумя людьми. Да, мы оба мастурбировали себя, возбуждая друг друга грязными историями о том, как я покоряюсь большому члену. И хотя наша сексуальная жизнь стала нестандартной, она по-прежнему скакала на моем члене, доводя себя до множественных оргазмов.

"Я не могу быть геем, если я все еще хочу трахаться". От этой мысли мне стало легче. Потом я вспомнил, что моя собственная жена сказала, что это не означает, что я гей. Но если носить стринги, сексуальный халат и брить волосы на теле в ожидании прихода мужчины с большим членом - это не гейство, то кто же тогда гейство?

Может быть, я бисексуал? Я размышлял об этом, поглаживая свою эрекцию при мысли о том, как я, одетый в стринги и халатик, вежливо встречаю красивого, хорошо сложенного джентльмена, который пришел ко мне.

Но хотел бы я, чтобы он увидел мою жену обнаженной? А она? Почти сразу я понял, что задавать себе этот вопрос глупо. У Синди не было никакого контроля, когда дело касалось секса. Она была бы рада, если бы мой мужчина увидел, как она мастурбирует, пока я играю с его членом и отсасываю его.

Я начал мастурбировать всерьез при мысли о том, как она обнажается перед моим мужчиной. "Мой мужчина". Эти слова стали звучать для меня естественно. Но кто? Кого мы выберем в качестве моего мужчины?

И снова образ того, как я подчиняюсь другому парню с большим членом, довел меня до предела. Я застонала от оргазма.

Я думал, что я уединился наедине с собой, и был поражен, когда понял, что рядом лежит Синди, подперев голову рукой. Она улыбалась. "Ты думаешь об этом, не так ли?"

"О чем?" спросил я, прикидываясь дурачком.

Собрав сперму с моего живота и поднеся пальцы к моему рту, жена уточнила. "Ты думаешь о том, чтобы отсосать член для меня. Это нормально. Можешь быть честным".

"Да", - признался я. "Я подумываю об этом".

"Я люблю тебя, Джонни. Ты самый лучший".

Мы заснули, когда она обняла меня.

На следующее утро за чашкой кофе Синди спросила, действительно ли я собираюсь это сделать.

"Ну, если ты будешь любить меня и после этого, то да. Но я прошу тебя об одном. Мы можем делать это не торопясь? В смысле, сосать член - это большой шаг, во всяком случае, для меня. Может быть, мы попробуем, чтобы я просто подрочил ему в первый раз?"

"Боже, ты сексуальный грязный мальчишка. Да. Конечно, Джонни. Ты можешь подрочить ему в первый раз, если ты этого хочешь".

Раньше, когда она говорила "Если ты этого хочешь", меня это смущало. Но не в этот раз. "Это то, чего я хочу, Син".

"Тогда мы так и сделаем. Ты собираешься надеть халатик и подбриться?"

"Давай обдумаем это. В смысле, это может быть слишком для него, особенно для меня. Может, я буду в своем халате? Ты позволишь мне встречать того, кто придет, только в нем?"

"Если тебе от этого станет легче, то да. Ты должен надеть свой халат. Я не могу поверить, что ты собираешься сделать это для меня. Ты такой замечательный муж".

"Сделаю это для нее", - внутренне улыбнулся я. Кого я обманывал? Я знал, для кого я это делаю. Если это доставит ей удовольствие, что ж, тем лучше. Но для себя я должен был удовлетворить любопытство, грызущее меня.

Продолжение следует....