Я нажал кнопку вызова лифта и с вожделением посмотрел на мою стройную спутницу. Алёнке исполнилось девятнадцать лет. Светлые русые волосы струились волнами ниже плеч. Шаловливые глазки с длинными ресницами на её чуть вытянутом симпатичном личике глядели хитро и задумчиво, а курносый носик и безупречная белозубая улыбка могла растревожить любую особь мужского пола. Облизнувшись, как помойный кот, который умудрился запрыгнуть на хозяйский стол, представил, как будет шикарно выглядеть моя невеста без одежды. Моментально в районе ширинки начало происходить приятное шевеление, будто по стволу члена побежали настырные муравьи. Я переставил ногу за ногу, чтобы погасить невовремя начавшуюся эрекцию и утихомирить пошлые мысли, которые булькающей воронкой завихрились у меня в голове.

— Никитка, не урони пакет! – девушка мило улыбнулась, заметив моё жеребячье топтание.

— Алёнка, не волнуйся! Всё под контролем! Перед тобой – мощная защита и оплот! – я взметнулся словно костёр, на который кинули листы шифера.

Двери лифта раскрылись с прекрасным звуком, напоминающим ночной скрип кровати. Я галантно пропустил девчонку и потянул носом воздух. После неё остался шлейф возбуждающего аромата, который пьянил и дурманил.

— Хватит нам с тобой? – спросил я, приподнимая пакет с логотипом торговой марки известного супермаркета, который, судя по рекламной речёвке, выручает.

— Думаешь, мало? – она эротично прикусила губу.

Лифт закрыл дверь и пополз вверх, как люлька с таджиками. Я пересчитал количество бутылок. По моим расчётам спиртного мы набрали с лихвой. Шампанское, пиво и коньяк предназначался для празднования замечательного события, которое должно было наступить в предстоящую пятницу.

— Алёнка, сегодня можно напиться вдрабадан..., в сисю..., в зюзю! В пятницу будет праздник для всех, а сегодня только для нас двоих! – я привлёк худое тельце к себе и поцеловал невесту в щёчку. – Послезавтра ты станешь моей законной женой!

— В сисю? – она переждала паузу, будто попробовала слово на вкус, а затем белозубо улыбнулась.

Я растаял от её улыбки, как обычно случалось. Она владела всем моим существом, она влезла мне в сердце и мозги. Алёнка командовала, как ей пожелается, и я был не прочь навечно сдаться ей в плен.

— Никитка, впопыхах ключи не потерял? – поинтересовалась она, едва мы выпрыгнули на площадку девятого этажа, - не забыл?

Меня охватил испуг. Ладонь лихорадочно нырнула в карман шорт. Прозевать ключи в такой день означало испортить весь вечер, стереть свои надежды, задвинуть на высокую полку фантазии и желания. Я облегченно выдохнул, вытянув звенящий брелок.

— Фу! Напугала!

— Какой ты, Никитка, пугливый! – весело прыснула она.

Я оглянулся в поисках нужной двери. Хозяйка квартиры, с которой я встретился буквально два часа тому назад, предложила несколько вариантов посуточной сдачи жилья. Выбрав оптимальный вариант района и улицы, которые были знакомы и находились не на окраине города, я подписал шаблонный договор и уплатил деньги. После этого забрал ключи и с радостным чувством предстоящего интимного свидания поспешил сообщить об этом Алёнке по мобильнику.

Мы встретились с ней возле подъезда указанного дома. Поцеловавшись в губы, как любовники, истосковавшиеся после долгой разлуки, помчались в ближайший магазин. Мои планы сбывались на тысячу процентов. Небеса нам благоволили. Всё шло по накатанной колее, и данное обстоятельство меня неимоверно радовало, как жаркое бабье лето, которое жизнеутверждающе установилась в городе.

— Вот - квартира двадцать восемь!

Наманикюренный ноготочек, как указатель ткнул на металлическую дверь. Её коротенькая юбочка вскинулась, показав загорелые ножки. Я тут же подавил желание повалить невесту на бетонный пол и расправиться с ней, как беглый рецидивист.

Я поставил пакет и поджал его ногами, развеяв старания полиэтиленового помощника широко расползтись по бокам. Я сунул ключ в замок, невольно сравнив его со своим телесным штопором, который также вскорости проткнёт живую и трепещущую плоть девичьего тела. Замок поддался безоговорочно. Мы перешагнули порог обычной однокомнатной квартиры, ленинградского проекта.

— Ух, клёво! – Алёнка взбрыкнула узкими стопами, раскидав летние босоножки направо и налево.

— Нравится? – приосанившись гордо спросил я, нисколько не жалея, что ради такого святого дня вычистил свой бумажник дочиста.

— Очень!

Ладная девушка завальсировала по залу балериной, чем доставила мне небывалое удовольствие. Я нервно вытер рот тыльной стороной ладони, так как возникло ощущение, что потекли слюни. Затем я проплыл с продуктами на кухню, будто затоваренная баржа плавмагазина.

— Не хочу на кухне! – невестушка капризно надула губки.

— Алёнка..., эээ..., а где? Тут только одна комната и кухня! – растерянно произнёс я.

Она с любопытством оглядела зал. Я последовал её примеру, потому что решил: раз мы муж и жена, то, следовательно, должны повторять действия вторых половинок.

Комната занимала стандартную площадь в двадцать квадратных метров. Она выглядела светлой и просторной, вероятно из-за того, что оконный проём выходил на южную сторону, а через прозрачные стёкла просачивался солнечный свет. Окна были занавешены воздушными и белыми занавесками. Возле модернового стеклопакета находилась дверь на балкон, которая оказалась закрытой. Обстановка зала выглядела без излишней роскоши и богатства, но по-современному. При входе стоял высоченный шкаф-купе с раздвижными дверьми. Слева на стене, на прикреплённом кронштейне висел плазменный телевизор с диагональю, при которой не будешь щуриться, даже если у тебя проблемы со зрением.

Но что мне понравилось здесь больше всего – это огромная двуспальная кровать. Поле для сексуальных утех и изощрённых любовных атак, которыми я ещё не владел в совершенстве, но в будущем пытался выбиться в отличники.

— Здесь, Никитка! Будем пировать на диване! Напьёмся в зюзю и в писю..., ой, то есть в сисю!

Она прыгнула резвой пружинкой, очутившись на кровати. Усевшись мягким местом на матрас, принялась подскакивать, будто проверяя на прочность. Диван выдержал, не издав ни звука, как и я, который с душевным волнением наблюдал, как у Алёнки задралась юбка выше положенного. Я слащаво ухмыльнулся, потому что живо представил, как она скачет на моём члене. Мужской орган поддержал хозяина, приподнявшись сурикатной мордочкой.

— Я хочу покурить! – призналась она, вероятно утомившись, находиться в образе пыльной выбивалки.

Алёнка нырнула в пакет, будто с тарзанки и выудила пачку сигарет. Прикурив от зажигалки, направилась на балкон. Я проводил её горящим взглядом горца, вылупившись на её покачивающие ягодицы. Я почувствовал сильную любовь к Алёнке – моей яркой и стройной девочке.

Отыскав низкий и небольшой столик, присобачил его к кровати. На него выставил спиртное – шампанское, пиво и коньяк. Затем две пачки картофельных чипсов со вкусом бекона и красной икры, упаковку сосисок, яблочный сок, лаваш, шоколадку и небольшую, ярко-жёлтую дыню. С удовлетворением оценив поверхность стола, при котором не осталось свободного места, кинул взгляд в сторону открытой балконной двери.

— Алёнка, у меня всё готово! Прошу к нашему шалашу! – пригласил я, как третий звонок в театральном фойе.

Не дождавшись ответа, метнулся к балкону. Моя невеста выпускала дым из тлеющего чинарика, задумчиво глядя на мир у её ног с высоты девятого этажа. Я отметил утончённый профиль подбородка и её длинную шею. Находясь рядом с ней, этот мир в виде городского двора с мусорными контейнерами посередине принадлежал также и мне.

— Алён, пойдём?! Трубы горят! Надо выпить! – я потрепал её за цыплячью ключицу.

— Никитка, я готова! – она потянулась кошечкой, отчего её маечка на груди натянулась, выставив контуры небольших и аккуратных грудей. Кончики топорщащихся сосков наглядно показали, что Алёнка не надела лифчик, чему я был несказанно рад, как детсадовец, которого забрали с ненавистного тихого часа.

Более не мог сдерживаться. Я почувствовал сильное желание. Привлёк хрупкую невесту к себе. Она поддалась, как ветка оборванной сирени. Облапив ладонями, подлез под майку и начал гладить бархатную кожу на плоском животе. Потом провёл вспотевшими ладонями по остроконечным соскам. Продолжив злодеяния, приподнял голову девушки двумя пальцами за подбородок и посмотрел в красивое лицо и синие, смеющиеся глаза. Нежно коснулся губами её губ. Она ответила на поцелуй, вынув розовый язычок. Я понял, что начал тонуть. Задрав ей маечку, как полоумный стал целовать умопомрачительное тело. Алёнка принялась хихикать, подёргивая животиком и с ленцой отстраняясь от моих слюнявых губ. После того, как я приступил покусывать её осиную талию, Алёнка замерла, словно примёрзла на автобусной остановке.

— Никитка, нас увидят! – насмешливо выдохнула девушка, когда я оголил её топлес, буквально выдрав майку, как зуб из десны.

Меня не остановила её мольба, которая прозвучала одобрением и триггером к действию. Я подозревал, что Алёнке нравилось прилюдно оголяться. Она была не прочь показать попку или предстать полностью обнажённой. Моральные рамки её мало смущали. Тем более с таким юным и стройным телом, каким наградила её природа, вызывая определённое желание смотреть, не отрываясь, трогать и гладить она могла свести с ума кого угодно. Алёнка с лёгкостью садовой капусты расставалась с каждым слоем одежды. Правда мне в голову пришла мысль, что жильцы, случайно выглянувшие в окно, или находящиеся на балконе могут заметить мою голую невесту. От этой мысли стало неприятно. Я ревновал свою будущую супругу ко всем и всему. Моя голова завращалась, как у совы в поисках вражеских лазутчиков, бессовестно осматривающих полуголую Алёнку. По натуре я был консерватором и собственником. По моему мнению, справедливо полагал, то, что было завоёвано с огромным трудом, без боя отдавать не собирался. А тот невольный факт, что сам вероломно сорвал с Алёнки маечку, отнёс к моему нетерпению и жаркой любви.

— Алёнка, - я сжал её тонкую талию, зыркнув на валяющуюся, на полу майку. – Вернёмся в квартиру?

Её ресницы заморгали. Она искренне удивилась.

— Как?! Ты передумал меня раздевать?

— Нет! - я замахал руками, будто забрёл на пасеку. Я испугался, что ненароком отобью у неё охоту и желание, - ты сама сказала, что нас могут увидеть?

— Ну и пусть! Разве ты стесняешься?

— Конечно, нет! – отверг я, будто преподаватель усомнился в моей подготовке к экзамену, - переживаю за тебя!

Алёнка оглушила признанием, которое всегда был рад услышать.

— За меня переживать не надо! Я люблю тебя, Никитка! А остальные пусть нам завидуют!

Заметив, что я осоловел от этих слов, она применила запрещённый приём. Пнув маечку, как футболист на одиннадцатиметровой отметке, будущая жена зыкнула замком короткой юбки. Я признал, что удар был успешным, и она забила гол. Элемент одежды, который мало скрывал худые и стройные ляжки бухнулся вниз. Алёнка осталась в маленьких бежевых стрингах, бессовестно открывающие для просмотра упругие ягодицы и, обволакивающие, словно вторая кожа, полные половые губы, которыми я восхищался каждый раз.

— Ой, блин! Как ты прекрасна..., – по-бабьему взвыл я, не отыскав мужских междометий. Однако тут же переобулся, добавив, –. ..сучка!

Алёнка плутовато улыбнулась. Ей нравилось быть «сучкой» и подёргивать парней за выступающие органы.

— Я красивая? – спросила она, зная, что от приятных видений у меня, как у гипертоника кружится голова.

— Очень!

Я прижал полуобнажённую невесту к себе, млея от счастья и возбуждения.

— Ой! У тебя писька встала! – обрадовалась она, словно обнаружила в картонной коробке дымчатого котёнка.

Я скромно потупился, когда она предприняла попытку нащупать мой детородный орган. У неё хорошо получилось. Меня окатило волной блаженства и удовольствия, так как её цепкие пальчики через материю шорт уверенно отыскали головку. Я позволил невесте поиграться с ним, не мешая увлекательному занятию. В последующую минуту она ловко стянула с меня шорты и трусы. Член выпрыгнул ей навстречу, как курьер на велосипеде.

— Ух, ты мой родненький! – умилилась она, опустившись на коленки. – Какие мы важные!

Я закатил глаза от наслаждения, когда острый язычок прикоснулся к уздечке. Она осторожно лизнула головку, будто опасалась обжечься. Затем взяла пенис в рот и принялась сосать. Я погасил извращённое желание намотать её длинные волосы на кулак, чтобы почувствовать себя полноправным и важным хозяином положения. Но я отбросил вальяжность и высокомерие, хотя внезапно подумал, что мои дворовые друзья – Илья, Яшка и Лёха завидовали бы мне в эти проникновенные минуты. Поэтому стоял, замерев, как зависший компьютер, лишь непроизвольно покачивал бёдрами в такт. Мне не удалось погасить сладкий стон. К моему удивлению, Алёнка почти полностью заглотила член, чему я был безмерно рад. Ещё ни у одной девушки, с кем встречался, а их количеством, к сожалению я не мог похвастаться, не получалось проделывать подобные выкрутасы. Я много слышал о глубоком минете, но ощутил это волшебство в первый раз. Я проникся к Алёнке внутренним уважением. Она делала это для меня. Специально! Будучи без опыта, моя невеста старалась для будущего мужа. Алёнка применила умение на своём, каком-то инстинктивном, женском уровне и знала, что мне непременно понравится. И должен признаться, Алёнка стала мне ближе и роднее. Почувствовав приближение кульминационного момента, после которого возникнет необходимость в коротком перерыве, я мягко отстранил голову девушки от паха. Я не желал выглядеть эгоистом. Я решил, что тоже доставлю невесте удовольствие. Я проявил уважение, которое она тоже должна была оценить.

— Поднимись, Алёнка! – с теплотой в голосе приказал я, глядя на неё сверху – вниз, как сантехник на итальянскую батарею.

Она безропотно, как наложница послушалась. Настала моя очередь встать перед ней на коленки. Я ухнулся вниз, как шаман с бубном при вызове дождя. Провёл руками по плавной линии бёдер, по выпуклым ягодицам, прижавшись щекой к её миниатюрному пупочку. Поцеловав от избытка чувств мягкую и нежную кожу, взялся за края крошечных трусиков. Медленно потянул бежевые стринги. Теперь меня не тревожило, что невесту могут увидеть. Меня перестал беспокоить наступивший экстрим. Будучи тоже голым, я пылал и трещал. От моего члена можно было прикуривать. Он горел нестерпимым желанием проникнуть в девичью щёлку, испытать и вновь ощутить единство, слиться с моей девочкой в одновременном экстазе, а затем, прыснуть, забрызгать семенем стройное тело, чтобы она видела мою любовь, чтобы заметила, как мне с ней хорошо, чтобы не сомневалась в моих истинных чувствах. Я не отказался бы спустить Алёнке внутрь, без ужимки, без чувства вины, без опасности быть пойманным и застигнутым врасплох, но боялся, что она осудит и обидится. Пока я должен был предохраняться, хотя считал, что мы перешли эту рисковую грань, пережили и победили тот период, которым мудрые люди дали определение «букетно – конфетный». Мы собирались вступить во взрослую жизнь, которая позволяет снять строгие ограничения, предоставляя шанс решать и строить свою дальнейшую судьбу самому.

— Ну, Никитка, что же ты остановился? – подтолкнула невеста.

Я поверил, что Алёнка ждала только меня, что она верила своему счастью, что моя невеста абсолютно искренне влюбилась в обычного парня по имени Никита. Она выбирала среди моих дворовых друзей и на сто процентов верно определила того парнишку, который по-настоящему влюбился, без экивоков, без потайных мыслей – использовать и выбросить, без корыстных целей сделать карьеру.

Да, она была богата. Ведь её папа – Игорь Анатольевич входил в круг учредителей республиканского, женского баскетбольного клуба и по совместительству работал массажистом. Я узнал об этом, потому что мой давний друг – Яшка сразу проболтался. Яшка поделился, когда сообщил, что сейчас придёт девчонка с соседнего двора, с которой познакомился Илья. Помню, что я воспринял эту информацию живо, но без излишнего энтузиазма, потому что Илья выбирал девчонок, любящих спиртное и относящихся с некоторым пренебрежением к жизни. Мы с Лёшей криво усмехнулись. Откровенно говоря, такой расклад мне не нравился. По душе были девушки скромные, строгие и разумные, которые не позволяли сразу утянуть их в постель, чтобы раздвинуть ноги. Однако в глубине души я был бы не прочь ненадолго развлечься с девушкой, которая не потянет меня на дно, не забеременеет от случайной встречи, не станет тревожить и беспокоить. Но я ошибся. Впервые внутренне поблагодарил Илью, когда увидел Алёну. Я сдался. Алёнка была иной. Она оказалась исключением из правил. Меня поразила её красота в совокупности с покладистым характером. Казалось, что Алёнка могла ужиться с кем угодно, так как обладала удивительной способностью нравиться всем.

Она белозубо улыбнулась нам и сказала короткое «Привет». Тем самым внесла мне в душу бурю. Я влюбился. Безропотно и бесповоротно. Причём Алёнка не выглядела безрассудной девчонкой, которая ищет приключений на свои девчачьи нижние половинки. Она была особенной. Она иначе смотрела на жизнь. Она заражала оптимизмом и лёгкостью. Я покосился на остальных друзей и по их глупым физиономиям понял, что они также попали под чары стройной и симпатичной девчонки. Я надеялся, что моё лицо смотрелось более академично. Мы с друзьями вступили в негласную и необъявленную войну за право понравиться Алёнке, за слабую надежду завоевать её сердце и стать её парнем. Она оказалась умудренной и опытной девушкой, в том смысле, что не позволила пролиться крови, избежать синяков и шишек, обойтись без драк, ссор и распри и не уничтожить дружбу между приятелями. Она уделяла внимание нам всем, можно сказать – поровну, у кого-то выспрашивая совет, либо незначительную помощь, но затем непременно поощряя и даря в ответ сверкающую улыбку вкупе с озорными искорками в глазах. Некоторым везло больше, когда она целовала счастливчика в резво подставленную щёчку. Я оказался в числе призёров одним из первых.

Первый интим с Алёнкой у меня произошёл спонтанно. Возникла идеальная ситуация, при которой мне удалось пригласить девушку к себе домой, без липких свидетелей. Шёл летний дождь, но такой мерзопакостный и продолжительный, который прогнал всех с сырых улиц. Никто не желал расходиться, так как у каждого дома находились родители или бабушка. Лишь моя квартира оказалась свободной. У меня не было каких-либо корыстных целей, но я без зазрения совести солгал Лёше, Яшке и Илье, что мама поручила важное дело. Подмигнув Алёнке, пригласительно и незаметно махнул ей рукой. Она поняла намёк и тихонько кивнула чёлкой. Соблюдая конспирацию, мы обошли дом с разных сторон, чтобы встретиться в условленном месте. Моей радости не было предела, когда я заметил, как ко мне приближается стройняжка в промокшем летнем платьице. Её точёная фигура взметнула моё настроение и пенис на космическую высоту. Сердце ёкнуло, когда я взял Алёнку за холодную ладонь, и мы нырнули в подъезд. Я поставил чайник на плиту, стараясь быть на месте благодушного хозяина, и к своему изумлению вместо чая предложил ей выпить бражки, которую мама поставила из садовых ягод. Алёнка согласилась, щебеча, что её отец тоже любит домашнее вино. Мы с ней выпили по чашке браги, потом ещё и ещё и, вдруг с меня слетел страх перед красивейшей девушкой. Я осмелел, и, набравшись наглости, поцеловал её в губы. Она пахла вишней и малиной. Я основательно потерял рассудок и, как зомбированный понёс Алёнку на диван. Она улыбалась, обхватив ручками-прутиками мою шею. Я был в восторге от её худого тела, волнительной наготы, длинных ног, строгих и правильных пропорций её юной фигуры, но более всего меня умилила интимная татуировка на чистом и гладком лобке. Я узнал её сокровенный секретик, к которому она любезно меня подпустила. Маленький и весёлый дельфинчик, выгнув спинку, нырял в виртуальную волну. Своим жизнелюбием и активностью дельфин выглядел маленькой копией хозяйки – такой же неунывающий, бодрый и шустрый. Я поцеловал дельфинёнка в его вытянутую носопырку, близко расположенную рядом с половыми губами подружки, а следом начал лизать интимную трещинку, позабыв обо всём на свете. Алёнка затрепетала, выгнула спину, застонала, чем подала мне мысль, что я сумел подружиться с прекрасным обитателем морских и пенистых волн. Её оргазм был моей победой. Она одарила тоненьким впрыском струйного оргазма, чем ввела меня в неописуемый восторг. Казалось, что дельфинчик побаловался, окатив морской пыльцой, игриво заигрывая со мной. Я тоже оказался на седьмом небе от счастья, наблюдая за её сладкими конвульсиями, при котором сотрясалось девчачье тело, колошматились ляжки мне по лицу, словно через неё провели высоковольтный разряд. Насмотревшись возбуждающей сцены, я ввёл бардовый член во влагалище Алёнки. Оказалось, что Алёнка уже не девственница, хотя это несколько покоробило и смутило меня, но я побоялся признаться в том, что думал иначе. С трудом погасив вспышку ревности, я мужественно и высокопарно решил, что прощаю Алёнке того первого и обнаглевшего ухажёра, который проткнул её без согласия, когда она была невинной и глупой девочкой, не понимающая, что такое настоящая любовь. Я имел в виду именно ту истинную и одурманивающую Любовь, в которую мог с лихвой её всю обернуть. Мне стало проще, когда я подумал, что первый секс у Алёнки и того вонючего козла произошел без чувств, соединив только животные инстинкты и скорое желание опустошить яички.

С того дня наши интимные свидания продолжились. Они не были столь частыми и продолжительными, как хотелось бы мне, но ей удавалось вовремя прийти мне на помощь. В то время, когда я, обезумев от долгой разлуки, которая в действительности составляла пару дней, снова имел счастье видеть лицо любимой, обнимать и целовать, а затем заниматься тем волшебным и взрывным занятием, которое всегда и я, и она ожидали с нетерпением. Я отыскал в ней единомышленницу. Я дышал и жил ей. В какой-то момент, уставший и вымотанный от невесёлых дум, что Алёнку у меня отобьют, я предложил ей стать моей женой. Я торопился. Я задыхался от коротких разлук. Я чувствовал острое одиночество, когда её не было рядом. Мне не хватало воздуха. Я изнывал, ощущая томление внизу живота. Мой член был всегда готов к соитию с Алёнкой, а полная мошонка - решимости выпустить сперму ей на тело. На меня давил потолок. Я не видел больше никого вокруг. Меня словно подталкивала неведомая сила изнутри, чтобы Алёнка пошла со мной под венец. Я давно подозревал Яшку, Илью и Лёху во вражеском сговоре, когда озвучил им своё решение о женитьбе. Со злорадством, я приметил их вытянутые и завистливые морды, радуясь, что опередил соперников. От неожиданности они издали непонятный гортанный звук, который меня рассердил. Я воодушевился. Мне удалось обвести их вокруг пальца. К тому же я оставил с носом тех парней с соседнего двора, которые также были с ней знакомы. Помню, что Алёнка задумчиво поводила пальчиком по моему плечу, потом улыбнувшись, поцеловала меня в губы. Она призналась, что возьмёт на обдумывание один день, чем ввергла меня в тихое сумасшествие. В ту ночь я не спал. Мама обнаружила меня сидящим в ночной тьме возле окна, когда я разговаривал со своим отражением, воображая, что это Алёнка. Я доказывал ей, как сильно люблю, что моя любовь навечно и, обещая, как депутат светлое будущее. Мама переполошилась от моих правительственных речей со стеклопакетом, начав звонить по родственникам, спрашивая, что ей делать. Затем в отчаянии принесла тёплый чай с малиной, вероятно думая, что это поможет сыну пережить любовное помешательство. Я заснул на рассвете, не переставая подвывать и скулить, будто побитая собака.

Моей радости не было предела, когда на следующий день Алёнка сообщила, что поговорила с папой - Игорем Анатольевичем, и он согласился с выбором дочери. У меня вспотели ладони, когда Алёнка на моё предложение ответила короткое «Да!», и, потянувшись на цыпочки, чмокнула меня в щёку. Не откладывая дело в долгий ящик, мы с Алёнкой тут же подали заявление в загс. Игорь Анатольевич подсобил со свадебной суматохой, взяв на себя организацию и неумеренные расходы, которые я с мамой просто бы не потянул...

. ..- Ну, Никитка, что же ты остановился?

Я очнулся. Передо мной на балконе по-прежнему находилась голая Алёнка, с ожидающим выражением на лице.

— Что-то я размечтался! Спасибо Игорю Анатольевичу! – внезапно высказал я вслух.

— Да. Папка у меня огонь! Любому отвернёт голову! – девчонка покрутилась на цыпочках, не лишний раз, показав мне стройность фигуры.

Я повернул её попкой к себе. Вдруг меня привлекло синее пятнышко на девичьей левой ягодице.

— Где это ты умудрилась поставить синяк?

Моё сердце облилось жалостью к хрупкой Алёнке. Я не хотел, чтобы она испытывала болевые ощущения, даже такие мелочные и быстро проходящие.

Она обернулась на свои ягодицы. Затем украдкой посмотрела на меня и прыснула.

— Ай! Не помню, Никитка!

Я с трепетом поцеловал синяк, будто своим прикосновением выколдовывал скорое выздоровление нежного кожного покрова. Я всеми силами стремился облегчить её боль, пусть несущественную и пустячную, но такую важную для меня. Она сверкнула завораживающей улыбкой и немного наклонилась вперёд. Я задрожал от самой красивейшей картины, которую предоставила насладиться моя невеста. Её половые губки чуть приоткрылись, дразня и требуя ласки. Они были разделены на две ровные половинки, которая матушка природа идеально подогнала по размеру. На чистой, бархатной коже не было заметно ни одной волосинки. Алёнка достаточно серьёзно относилась к волосяному покрову, яростно истребляя луковицы, как муравьёв, по всей видимости, часто посещая сеансы дорогостоящей лазерной эпиляции. Тёмный ореол анального отверстия манил попробовать ещё более сокровенную близость. Я чувствовал, что Алёнка не станет противиться, если я введу ей член в манящий задний проход. Я был готов проделать это с ней. У меня были твёрдые убеждения, что она такого никогда не делала. Я стремился испробовать её всю, без остатка. Воспользоваться всеми её отверстиями и дырочками, которыми наделил Бог. Я обладал всеми правами будущего мужа и теперь мог воспользоваться теми благами половой жизни, которая подразумевает каждодневный секс в любом доступном для этого месте. Я растаял от приятного прикосновения к её интимным местам. Припав губами, начал лизать сладкую промежность. Алёнка принялась вздрагивать, тихо постанывая. Она изящно выгнулась, чем сильнее возбудила меня. Поглаживая тонкую талию, в тоже время рыскал пальцами по бёдрам и ножкам. Я потерял счёт времени и хотел, чтобы это продолжалось, как можно дольше. Я отыскал наиболее чувственное место, которым являлся клитор и, надавив ртом, начал делать вращающие движения языком. Я уже знал, что её это заводит на полную катушку, и она получает неземное удовольствие. Алёнка извернулась, положив ладонь на мою голову. Я позволил ей покомандовать. Мой нос зарылся в расщёлину упругих ягодиц. С томным выражением лица, Алёнка двигала бёдрами. Мой язык лобызал надувшийся клитор и сдобные горбушки половых губ, ставшие мокрыми от слюней и выступившей женской секреции. Её рука выступила помощницей, показывая, как сделать лучше и приблизить момент кульминации. Я не останавливался и, говоря откровенно, не хотел обрывать приближающийся оргазм Алёнки. Как и моя невеста, я тоже наслаждался телесными и сладкими муками, будто мы являлись одним организмом. Впрочем, так оно и было. Она уткнулась головой в балконную раму и задрожала. Её пронзительный стон показал, что я всё сделал правильно. Алёнка затряслась, нагнувшись ещё ниже. Своей позой она показала полную капитуляцию передо мной, как перед парнем, который сполна овладел ей. Затем на доли секунд замерла. Я продолжал, внутренне ожидая потрясающую развязку. Я никогда бы не отказался вновь и вновь увидеть момент оргазма Алёнки, который должен был вот-вот начаться. Невеста с силой вжала меня в промежность и, сладостно заохала. У неё подкосились ноги. Она опустошённо выдохнула. Прыснула волшебная струйка, которую я с сильным желанием начал вылизывать. Алёнка закричала и заплакала одновременно.

— Никитка, да! Да! ДА!

Невеста потеряла контроль, как пьяный водитель. Её глаза покрылись поволокой. Казалось, что она никого не видит и не слышит. Накрывший оргазм увлёк её, заставив полностью поддаться и нырнуть в волны блаженства и наслаждения, накатившие, как тропическая буря. Через несколько секунд она отстранилась. С виноватым видом посмотрела в мои глаза. Выпрямившись, скосила глаза на мой торчащий член. Я последовал её примеру, поднявшись с пола. В её взгляде я прочитал похоть и ощущение незавершенности. Всё происходило, молча, словно язык был нам дан для непристойности, которым мы пользовались только при оральном сексе.

Алёнка взяла мой член и направила себе в промежность. Она снова нагнулась, чтобы мне было удобнее. Я почувствовал жар горячей плоти, когда головка легко скользнула внутрь. Я схватил её за плавную линию талии и резко притянул к себе. Будущая жена ойкнула и начала бесстыдные движения, насаживаясь на мой разбухший член на всю длину ствола. Я не мог остаться в стороне, потому что испытывал невероятные ощущения. Мы двигались навстречу друг другу, как толстяк и сахарный диабет. Мой пенис входил в неё полностью, а раскачивающиеся яички ударяли бильярдными шарами ей по попке. Иногда Алёнка стукалась головой об оконную раму, не успевая увернуться от моей настойчивости. Её маленькие грудки подрагивали от настырного погружения члена в её нежное лоно. При каждом толчке в заветную дырочку раздавался чавкающий звук нашей близости. Мы всецело поддались половому акту, ощущая важность синхронных движений. Мы стремились к заветной цели. Я жаждал получить заветную порцию мужского наслаждения. Это не могло долго продолжаться. К моему сожалению, я не мог продлить половое сношение. Мой молодой организм находился в перевозбуждённом состоянии, и удерживать выброс семени было равнозначным остановить инфляцию в стране. Поэтому приблизив семяизвержение до максимально возможной точки и, глухо застонав, я вытащил член из нежного бутончика Алёнки. Дёргая крайней плотью по окаменевшей головке, наблюдал, как сперма мощно выстреливает из уретры на ягодицы и спину невесты.

— Отстрелялся, Никитка?! – ласково улыбнулась Алёнка, проводя ладошкой по коже, собирая пролившееся семя.

— Ух, здорово! – я развернул девушку к себе и завершил победную трель, поцеловав дельфинёнка.

Затем пришёл в себя и оглянулся. Стеклянные балконные окна не скрывали от желающих посмотреть, чем занималась молодая пара. Наверняка те случайные жильцы, проживающие рядом, наблюдали половой акт. Мне стало неприятно. Вновь возникло ревностное чувство, что мою Алёнку могли видеть голой, разглядывать её розовые соски на маленьких грудях, упругие ягодицы и гладкий лобок с дельфинчиком. Хотя я тешил себя надеждой, что оконные рамы на балконе далеко не панорамные и не магазинные, которые устанавливают от пола и до потолка.

— О чём так крепко задумался? – Алёнка сунула сигарету в зубы и закурила.

— Пойдём в комнату? – предложил я, поймав себя на мысли, что я уже говорил подобную фразу.

— Иначе, накажешь? – она игриво покачала бёдрами.

— Игорю Анатольевичу позвоню и пожалуюсь, что его дочура курит! – пошутил я.

Она сделалась серьёзной.

— Папка убьёт! И, без сомнения – тебя, Никитка, тоже!

— А меня-то за что?

Она выбросила чинарик и взялась за дверь.

— За то, что трахаешь! Он разозлится, если догадается. Знаешь, как он меня любит?! Беги, Никитка, не оглядываясь, если он вдруг запишет тебя в стан врага! – невеста взяла меня за руку, - не будем вспоминать папку! Иначе, он точно найдёт нас и отдубасит тебя до полусмерти!

— Пошли праздновать! – сказал я, внезапно почувствовав слабость в ногах.

Встречаться с отцом Алёнки мне вовсе не хотелось...

июль, 2023г.