Я приехал в город, чтобы провести рождественские каникулы с моим другом Фрэнком и его молодой женой Бет. Мы втроем провели вечер в уютном загородном доме старшего брата Фрэнка Эдди и его жены Лиз. Бет могло быть 19 лет; Нам с Фрэнком было чуть больше двадцати; Эд и Лиз были старше нас лет на пять или шесть.

Когда выпивка вышла наружу, стало ясно, что Эд и Фрэнк происходят из не особо пьющей семьи. Мы все сидели на полу в гостиной, устланном толстым ковром, пили, разговаривали, выпили еще. Разговор бродил по разным темам. Один за другим люди теряли сознание на полу: сначала Бет, затем Эд, затем Фрэнк.

Я приехал туда пассажиром на машине Фрэнка. Очевидно, мы все собирались остаться на ночь.

Лиз сидела немного отдельно от остальных, слушая разговор и добавляя тут и там понимающие комментарии. Стройная, блондинка и привлекательная, она была одета в повседневные брюки и свитер. Теперь я знаю, что это был не первый раз, когда она видела такой конец вечера. Когда последняя голова опустилась на пол, она поймала мой взгляд.

«Я покажу тебе, где можно переночевать». Она отвела меня в их спальню. Мы прошли в главную ванную, по другую сторону их двуспальной кровати, и Лиз вытащила для меня несколько полотенец. Она откинула одеяло с их кровати и пожелала спокойной ночи. Когда она ушла и закрыла дверь, я занялся своими делами в ванной, а затем разделся. Я сплю обнаженный с 16 лет. Я проскользнул между простынями, устроился на левой стороне кровати, рядом с ванной, и выключил свет.

Через несколько минут дверь спальни снова открылась. Лиз вернулась. Она обошла кровать и подошла ко мне.

— Хочешь, я тебя уложу? она спросила. Впервые за этот вечер я посмотрел на нее — по-настоящему посмотрел на нее.

Лиз была всего на несколько дюймов ниже меня, когда я стоял. Ее нежно-розовый свитер — розовый хорошо сочетался с оттенком ее кожи — выглядел пушистым, возможно, из ангорской шерсти? Я не эксперт. Его рукава закрывали ее руки. Я не увидел под ним блузки, но заметил там намеки на пару других вещей.

Ее свитер спадал на пояс ее белых брюк, которые дразняще облегали ее задницу и ноги.

По ее лицу было трудно прочитать, что она задумала. Она призывно улыбалась. На что именно она приглашала? Что она имела в виду? Целомудренный поцелуй в лоб? Немного сексуального поддразнивания, а затем уход, который может заставить ее почувствовать себя привлекательной, но может заставить меня расстроиться? Или больше?

«Уложить меня?» Я спросил.

«О, да», сказала она. «Я постоянно так делаю с друзьями Эдди, когда они остаются на ночь, я их укладываю».

Все время? Тогда давай потянем за эту веревочку. Я подтянулся настолько, чтобы позволить себе вытащить руки из-под одеяла. Я положил их по бокам.

«Да», — сказал я. «Пожалуйста, уложи меня».

Лиз застенчиво улыбнулась. Ее глаза горели. Она подошла ближе, наклонилась надо мной. Ее губы опустились на мой лоб, к одному виску, к другому. Она потянулась к одеялу, бесполезно поправляя его, в то время как тыльная сторона ее рук ласкала мою грудь. мои медленно твердеющие соски.

Ее губы нависли над моими. Я чувствовал ее дыхание, когда она, казалось, колебалась, затем задержалась, а затем коснулась моих губ своими. Все еще очень нежно, очень осторожно. Не просто прелюдия, но и ухаживание. Шаг за шагом она решала, стоит ли расслабиться.

Мой член, скрытый под одеялом, начал шевелиться. Спустя несколько мгновений, когда она коснулась моих губ, я поднял левую руку — медленно, мягко, чтобы не встревожить ее. Я провел рукой вокруг ее правого плеча, за ее головой, на затылке, чтобы побудить ее подойти ближе. Она застонала, очень тихо.

Я положил правую руку на ее левое предплечье и нежно погладил рукав ее свитера. Ее руки начали блуждать по моей верхней части груди и плеч. Я переместил губы к ее правой щеке, к мочке ее правого уха. Мягко притянув ее к себе, я провел губами по правой стороне ее шеи, к тому месту, где начинается ее плечо, к круглому вырезу ее свитера. Плечи Лиз начали двигаться, как будто они хотели снять с них ее свитер.

Лиз резко отстранилась. Ее руки коснулись края свитера и потянули его вверх. В мгновение ока ее грудь выскочила наружу, она вытащила голову из свитера и швырнула его через комнату. Она была без бюстгальтера. Должно быть, она сняла его после того, как вышла из спальни, прежде чем вернуться.

Ах. Теперь я был уверен, чего она хочет.

Верхняя часть груди Лиз покраснела. Она снова наклонилась надо мной, ее сиськи свисали, каждая чуть больше горстки, а правая чуть меньше левой. Ее ареолы были розовыми и припухшими. Соски у нее были покрасневшие, красные, твердые и напряженные. Все было восхитительно. Мне хотелось протянуть руку и подержать их, но я чувствовал, что для нее это будет слишком рано.

Лиз стянула одеяло с верхней части моего тела, легла на меня и потерлась твердыми сосками о мою грудь. Теперь мы целовались безоговорочно, чувствуя языки друг друга. Мои руки гладили ее обнаженные бока, ее обнаженную спину, ее все еще прикрытую задницу. Мой член, все еще накрытый одеялом, был твердым.

Лиз подтянулась и переместила туловище так, чтобы положить правую грудь мне в рот. Я протянул руку и вцепился. Мой язык обвел ее стоячий сосок. Она застонала. Звук напугал меня, и я взглянул на дверь спальни.

«Не волнуйся», сказала она. «Когда они теряют сознание, они спят крепко».

Успокоившись, я схватил ее за левую грудь, она снова застонала, я улыбнулся.

Таз Лиз лежал на моем, поддерживая вес ее верхней части тела, пока я отдавал дань уважения ее прекрасным полушариям. Мои руки снова скользнули вниз по ее бокам, к ее брюкам. Пояс на спине был не тугим. Я полез под него. Никаких трусиков. Должно быть, она тоже сняла их, пока ее не было в комнате или просто не носила! Я ласкал ее ягодицы приветственными ласками. Я провел пальцем по ее ягодице. Она извивалась.

Мой член становился еще тверже, если бы это было возможно. Думаю, Лиз заметила, на что опирается ее таз. Она повернулась налево, протянула правую руку и нашла его, все еще под одеялом.

— Ага, что у нас здесь? она сказала. «О, в таком состоянии ты не сможешь хорошо выспаться. Если я хочу тебя как следует уложить, мне нужно помочь тебе с этим».

Лиз перекатилась вправо от меня, на спину. Она приподняла бедра, расстегнула пояс, расстегнула молнию и стянула брюки с бедер. Опустив бедра и подняв ноги, она стянула брюки с ног и с кровати. Она полностью стянула с меня одеяло. Затем она перекатилась на меня сверху.

Наши губы снова встретились. Мы извивались. Ощущение такого большого количества обнаженной плоти было потрясающим, ошеломляющим. Нас ничто не волновало. Мы были слишком заняты поглощением друг друга.

Спустя бесконечное время Лиз поднялась на четвереньки и оседлала меня. Через несколько мгновений я понял, что она потирает мой член своими половыми губами! Он был таким твердым, а они такими мокрыми. Она гладила его вверх и вниз, вверх и вниз, ни разу не засовывая его головку в себя. Не было слов, которые могли бы описать это чувство.

Я поднял глаза и увидел, что она смотрит на меня. Лицо ее выглядело голодным и сосредоточенным. Ее разум и сердце понимали, с чего мы начали, куда мы ушли, куда мы пришли. Теперь она была готова завершить это.

Поглаживая вверх и вниз, вверх и вниз, она гладила вверх и еще немного вверх. Головка моего члена выскочила на свободу. Я сжал, чтобы приподнять его. Лиз погладила спину... и он вошел. Сначала только головка. Продолжая поглаживать, она вводила его все больше и больше.

Боже, ее киска была горячей. Сексуально, да, но более чем сексуально — он, должно быть, был налит кровью так же, как и мой член. Так горячо и влажно. Так туго, сжимая каждый дюйм моего тела. У меня, наверное, глаза закатились. Я не помню.

Как только Лиз полностью села в меня, как только мой пах оказался на одном уровне с ее пахом, я не думаю, что она продолжала нажимать на мой член. Я думаю, она использовала мою лобковую кость так же, как одинокая женщина могла бы использовать столбик кровати: терлась о свой клитор, пока не достигнет оргазма. Я люблю это. Я помню, как она рухнула на меня, почти рыдая, покрывая мое лицо легкими поцелуями, вытягивая ноги вдоль моих, прижимая каждый дюйм моего тела к каждому дюйму своего тела. Где-то во время всего этого кончил и я, опустошая себя внутри неё, как будто отдавая ей суть своего существа.

И, уже уставший, я начал засыпать. Лиз улыбнулась, распуталась и встала на пол рядом с моей стороной кровати. Она натянула на меня одеяло, расправила его, поцеловала на ночь и тихонько побрела туда, где ей предстояло проснуться утром порядочной замужней женщиной.

Когда она уходила, мои глаза распахнулись и я увидел, как моя сперма вытекала из ее киски по внутренней стороне бедер. Я улыбнулся, и сон омыл меня.

На следующее утро за завтраком все вели себя так, как будто ничего не произошло, кроме сна. Эд, Фрэнк и Бет страдали от тяжелого похмелья.

Но в тот короткий момент, когда мы с Лиз сидели одни за кухонным столом, я посмотрел на нее, улыбнулся глазами и беззвучно сказал: «Было круто». Она огляделась вокруг, затем одарила меня злой улыбкой и кивнула: «О да».

Она добавила улыбаясь: «И Эд согласен».