Рассказ " When the Shooting Stops " англоязычного автора NoTalentHack

Всем героям рассказа больше 18 лет.

Моя жена должна была умереть в тот день.

Нет, подожди, погоди.

Если и есть что-то, чему я научился из всего этого испытания, так это то, что какой-нибудь придурок в Интернете воспримет все, что я напишу, абсолютно худшим из возможных способов.

Когда я говорю "должна", я не желаю, чтобы она умерла; я имею в виду, что удивительно, что она этого не сделала. Но если я буду до конца честен? Моя жизнь, вероятно, была бы намного проще, если бы она это сделала. Это еще одна вещь, которую я усвоил: если люди собираются вырвать вас из контекста и исказить ваши слова, вы все равно можете просто сказать то, что имеете в виду. Так что, да. Тот факт, что она выжила после стрельбы, означал, что я получил много дерьма, которого не должен был.

Сама стрельба должна была быть просто случайной. Или, я полагаю, этого не должно было быть. Каждая стрельба, большая или маленькая, должна побуждать наших государственных чиновников, черт возьми, делать что-то полезное. Но с точки зрения психушки, в которой мы живем в наши дни? Это "должно было" быть мгновенной вспышкой.

Я не собираюсь называть имя стрелка; к черту этого парня. Его имя должно было умереть вместе с ним. Нам всем было бы лучше, если бы мы не давали таким психам ту известность, которую они хотят. Конечно, наше общество и наши средства массовой информации, будь то мейнстрим, гражданские или социальные сети, не будут делать этого ни на каком важном уровне. В терпении нет ничего предосудительного.

Точно так же я не собираюсь говорить, почему он это сделал. Он мог быть сторонником превосходства белой расы, религиозным экстремистом, психом или брошенным любовником. Это не имеет значения. Независимо от того, каким придурком он был, шесть человек погибли и девять попали в больницу. Двухлетний ребенок никогда не узнает свою маму. Отец должен был смотреть, как умирает его сын. Паре десятков человек - возможно, и больше - будут сниться кошмары всю оставшуюся жизнь. Нет. К черту его планы. Какое бы идиотское оправдание ни побудило его устроить стрельбу в ресторане, единственное долговременное воздействие это оказало на жизни оставшихся там людей.

Таких людей, как я и моя жена.

Но, как я уже сказал, не должно было быть ничего достаточно примечательного, чтобы стрельба стала чем-то большим, чем просто вспышкой в сегодняшней культуре саундбитов и тяжелого рока. О, люди смотрели, и в конце концов они нашли что-то, что могло бы продвинуть эту конкретную стрельбу в общественное сознание, но не было сразу очевидного крючка для охотников за влиянием и говорящих головастых стервятников, на который можно было бы повесить свои шляпы.

Воины культуры не нашли поддержки ни у левых, ни у правых. Число погибших оставалось на уровне средних однозначных цифр, поэтому ему не хватало омерзительной статистической достоверности, которая позволяла легко составлять рейтинги. Один ребенок погиб, а еще двое будут страдать от травм до конца своих дней, но в целом жертвами были взрослые, так что этот вариант тоже исключался. Уберите все это, и почему какой-то придурок, стреляющий в Чипотль из СУ-16, должен иметь значение для измученного, перевозбужденного американского народа?

Почему? Потому что кто-то нашел личный подход, и этот подход обернулся разрушением моего брака и всего, что к нему привело.

В день съемок я обнаружил, что застрял в бесконечной схватке, своего рода ежедневной проверке проектов по разработке программного обеспечения. Проверка должна занимать не более пятнадцати минут. Этот только что перешло на второй час, когда руководитель проекта, менеджер по продукту и директор по развитию спорили из-за глупого, тривиального дерьма.

Рэй, один из моих приятелей, смотрел на свой телефон, пока они втроем мерялись своими членами. Черт возьми, половина из нас проводила время, тайком просматривая ленты социальных сетей или просматривая видео с выключенным звуком, но Рэя не беспокоил даже такой уровень скрытности. Он просто положил свой телефон на поверхность стола, переключаясь между приложениями и смеясь над статьями. Или он так и делал, пока не ткнул меня локтем в ребра.

— Билл! - прошипел он. - Билл!

Оторвавшись от тизерного трейлера фильма "Кровавый удар 4: Топтание на месте", я прошептал: - Что?!

— В центре города была стрельба.

Я пожал плечами, подняв ладони вверх. - Хорошо, и что?

Он показал мне свой экран. - Это Трейси?

В его Твиттере - я отказываюсь называть это "Икс" - появилось видео, на котором женщина и мужчина стоят прямо внутри полицейского кордона, заключенные в страстные объятия. Парень, большой мускулистый чувак, который выглядел смутно знакомым, засунул свой язык в горло горячей блондинки. Она прижалась к нему. Это была не фотография дня Победы, на которой моряк целует медсестру, когда та изо всех сил пытается высвободиться из объятий незнакомца. Нет, блондинка поцеловала его в ответ так, словно делала это десятки раз до этого.

Однако внезапно она напряглась и оттолкнула его. Женщина огляделась со смущенным, неуютным выражением лица, когда, пошатываясь, отошла от него, но у меня не было сомнений. Моя жена, с которой я прожил четыре года, изменяла мне. Может быть, дальше поцелуев дело и не зашло. Это все, что у меня было в качестве доказательства. Но язык ее тела, как и его, подсказал мне, что произошло нечто большее.

Видео, представляющее собой всего лишь короткий фрагмент, повторялось с самого начала. На этот раз я увидел задник "поцелуя" - витрину торгового центра "Стрип Молл" с выбитыми окнами. Копы сновали туда-сюда. Прохожие смотрели вдаль затравленными взглядами, а моя жена целовалась со своим любовником.

— Пришли мне ссылку.

Когда Рэй ткнул пальцем в экран, он пробормотал: - Черт возьми, чувак, извини.

Я кивнул ему и встал. Все взгляды обратились ко мне. В некоторых из них я увидел то, что часто буду видеть в своем будущем: жалость, которую люди, особенно мужчины, испытывают к рогоносцу. Управленческий круг прекратил их препирательства, но мне было все равно. Я просто пробормотал: - Чрезвычайная ситуация. Мне нужно идти. - Даже когда дверь закрылась, я слышал приглушенные голоса, произносящие такие слова, как "стрельба", "жена", "интрижка" и "бедный рогоносец".

Я не знал точного местоположения торгового центра "Стрип", но было достаточно легко найти всю необходимую информацию, когда я выходил из офиса, направлялся к лифту и в гараж. Трейси не звонила, как и полиция. Я сомневался, что они это сделают, поскольку она казалась невредимой. Из радио я узнал больше подробностей или, по крайней мере, столько, сколько мог бы сообщить местный филиал общественного вещания.

Я был зол на то, что показало мне это видео, но не из-за этого я обнаружил, что дрожу как осиновый лист за рулем. Боже, моя жена чуть не умерла! Я был зол, да. Черт возьми, мой брак, казалось, катился под откос. Но я все еще любил Трейси. Я любил ее шесть лет. Даже если бы выяснилось, что она изменила мне - на самом деле трахнулась с парнем, а не просто из-за того поцелуя, - я не мог себе представить, что буду ненавидеть ее настолько сильно, что захочу увидеть ее мертвой.

GPS на моем телефоне указал мне дорогу к торговому центру, но к тому времени, когда я был в пределах километра, он мне больше не был нужен. Там было достаточно полицейских машин, фургонов репортеров, вертолетов над головой и любопытных зевак, так что я не мог пропустить это. Припарковавшись в нескольких кварталах оттуда, я пробился сквозь толпу к баррикадам.

Полицейский, дежуривший на этом конкретном участке, крикнул мне, чтобы я отошел, даже когда я крикнул в ответ, что моя жена внутри. Я видел Трейси, сидящую на бампере машины скорой помощи с одеялом, накинутым на плечи. Она смотрела куда-то вдаль, обхватив пальцами бумажный стаканчик. После того, как я выкрикнул ее имя через плечо полицейского в десятый раз, она, наконец, посмотрела на меня.

Моя жена встала и подбежала ко мне, сбросив за собой одеяло и чашку на землю, затем перелезла через баррикаду и бросилась в мои объятия. Полицейский, который, вероятно, был примерно в пяти секундах от того, чтобы ударить меня электрошокером, неохотно переключил свое внимание на что-то другое. Мне было все равно. Моя жена прижималась ко мне, как ребенок, бессвязно всхлипывая.

Вот тогда-то я и заметил этого засранца. Он разговаривал с копами, но когда Трейси бросилась ко мне, он последовал за ней по пятам, пока не стало ясно, куда она направляется. Или, скорее, к кому она направлялась.

Этот ублюдок выглядел так, словно ему место в чертовом фильме о супергероях или на обложке журнала, один из Марвел Крисов во плоти. Он перешел на шаг, затем остановился, когда я пристально посмотрел на него. Он посмотрел в ответ, и радостно ухмыльнулся. Затем он сменил выражение лица на широкую ухмылку и направился обратно к полицейским. Я беспокоился, что видел его не в последний раз, но у меня был один кризис за раз.

Парамедик, очевидно, осознавший, что потерял своего пациента, подошел ко мне и Трейси несколько мгновений спустя. - Мэм. - Он попытался привлечь ее внимание, но она крепче прижала меня к себе. - Мэм. Мэм! Мэм, мне нужно отвезти вас в больницу.

Трейси крикнула: - Нет! - первое вразумительное слово, которое я услышал от нее с тех пор, как приехал.

Осажденный врач "Скорой помощи" умоляюще посмотрел на меня. - Сэр, таков протокол. Мне нужно отвезти ее в больницу.

Трейси обняла меня так сильно, что стало больно, и прижалась головой к моей груди. Я спросил: - Она была ранена?

— Насколько я могу судить, нет, но...

Она прорычала: - Я в порядке. Все прекрасно!

— Мэм, нам нужно следить за вами. Вы в шоке, и...

— Ни хрена себе, придурок! Я чуть не умерла!

— Да, мэм, и я сожалею, но...

Моя жена подняла на меня глаза. Ее голубые глаза были налиты кровью и обведены красными ободками, и умоляла. - Пожалуйста, Билл. Пожалуйста, я просто хочу вернуться домой. Мне нужно быть с тобой. Пожалуйста, Билл, пожалуйста!

— Сэр...

Я остановил его. - Послушай, я понимаю, что ты делаешь свою работу. Но она явно травмирована. Ты действительно хочешь что-то добавить к этому?

— Нет, но...

— Скажи мне, на что обращать внимание. В любом случае, это все, что они будут делать в больнице, верно? Оставят ее для наблюдения?

Он мог сказать, что в этом споре ему не победить. Должен ли я был встать на его сторону? Возможно, но Трейси казалась такой испуганной и уязвимой, и я не мог представить, что, отослав ее с незнакомцем, это как-то улучшит ситуацию. Парамедик посмотрел на нас двоих и сдался. Ему нужно было подписать пару бланков, и он вкратце объяснил мне, на что следует обратить внимание. Полиция уже допросила ее, и как только они получили мою контактную информацию, мы оба могли свободно уйти.

Нам пришлось плечом к плечу проталкиваться мимо съемочной группы из местного филиала телекомпании с сердитым "без комментариев", но в конце концов мы вернулись к машине. Я помог ей забраться внутрь, затем сел сам и повез нас к нашему дому. "Наш дом". Даже тогда я задавался вопросом, как долго это еще будет оставаться нашим домом.

Мы не разговаривали в машине. Она просто смотрела в окно на проплывающий мимо горизонт; когда мы с громким стуком въехали в выбоину. Она подпрыгнула и закричала. Оказавшись дома, я затащил ее внутрь и поставил под теплый душ. У нее не было серьезных травм, но она получила несколько ссадин и пару небольших порезов. Парамедик оказал им помощь, но ее одежда была грязной, и я хотел избежать любой возможности заражения. Кроме того, она нуждалась в утешении. Теплая ванна, возможно, была бы лучше, но я не хотел рисковать, что она заснет в ней.

Когда я помогал Трейси раздеться, ее подходящая комбинация из бюстгальтера и трусиков вызвала новый виток тревожных звоночков в моей голове. Если только она не планировала сделать что-то - или кого-то - особенного, она почти всегда просто хватала то, что лежало в передней части ящика с нижним бельем. Возможно, совпадающая комбинация произошла случайно, но я в этом сомневался. Я нахмурился, но воздержался от комментариев. Добавление еще одного доказательства к куче не изменило того факта, что она была слишком возбуждена от шока, чтобы вести связный разговор о том, где, почему и с кем она была.

Это не значит, что я не переживал по этому поводу. Я поступил так, как рекомендовал врач скорой помощи, держа ее подальше от новостей и телефона, разговаривая с ней мягко, стараясь, чтобы она чувствовала себя как можно комфортнее. Но в глубине души у меня всегда была мысль: - Она трахалась с кем-то другим. Она тебе изменяет. Какого черта ты делаешь это для нее?

Ответивший голос пристыдил меня своим простым ответом. - Она была человеком, испытывающим боль. - Да, она тоже была моей женой, но я бы так обошелся со случайным незнакомцем, не говоря уже о том, кого я любил. Должна была быть расплата, но если бы она трахнула этого парня, то через день или два трахнула бы его ничуть не меньше. Это могло подождать. Я мог потерять свою жену из-за другого мужчины, а мог и не потерять. Я тоже не собирался терять свою основную человечность.

В ту ночь я беспокойно спал рядом с ней. Даже без видео и размышлений о его последствиях я бы плохо спал; Трейси не раз просыпалась с криком, и мне приходилось снова прижимать ее к себе, успокаивать и говорить слова любви, в которых я уже не был уверен, что полностью отдавал себе отчет. Она почти наверняка солгала мне. Я мог бы сделать то же самое. Однако в обоих случаях ей была выгодна эта ложь.

В перерывах между ночными приступами крика я изучил законы о разводе в нашем штате. Я не хотел сразу бросаться туда, но я действительно хотел быть готовым. У нас не было детей и мы снимали квартиру. Мы были женаты всего четыре года и наши финансы никогда полностью не сходились. Развод мог пройти так быстро и легко, как мы того захотели.

Если бы у нас была возможность выбирать, то есть выбирать без того, чтобы мир наблюдал за нами, как стая шакалов, ожидающих следующего сочного кусочка, чтобы полакомиться им.

Текстовые сообщения были моим первым предупреждением о том, что все пойдет не так гладко. Рэй был далеко не единственным человеком, который увидел это видео и поделился им со мной. Звонки начались еще до того, как я добрался до заграждений на месте преступления, и не прекращались до тех пор, пока я не выключил свой телефон по дороге домой. Из-за всего остального, что происходило, я забыл включить его обратно до следующего утра, когда обнаружил на нем буквально сотни сообщений.

И не только текстовые сообщения. В Facebook Messenger, Twitter, Discord, Slack, Teams, буквально на каждом канале связи, который позволял одному человеку отправить сообщение другому, меня ждали копии этого проклятого видео. Мне приходилось снова и снова переживать один из худших моментов в моей жизни, когда "обеспокоенные" люди из моего окружения обращались ко мне, чтобы сообщить, что моя жена, вероятно, трахалась с другим парнем.

Большинство сообщений были в духе "будь сильным, брат". Несколько человек сказали: "Я помогу тебе вывезти эту сучку в пустыню"; эти парни - все они были парнями - были заблокированы. Некоторые, особенно из ее семьи и друзей, умоляли меня не делать поспешных выводов. Среди них я узнал все, что когда-либо хотел знать о Чаде Уилкерсоне, мужчине, запечатленном на видео целующимся с моей женой.

Я ненавидел Чеда.

У Чеда была веская причина быть большим, дородным, самодовольным сукиным сыном. Он был полузащитником в старшей школе, колледже, а затем недолго выступал в профессионалах. Он также встречался с Трейси около пяти минут в старших классах. Они пробыли вместе недостаточно долго, чтобы он успел ее трахнуть - по крайней мере, так мне показалось из многочисленных сообщений, - но они двигались в этом направлении до того, как разъехались по разным колледжам.

Бывший парень моей жены владел собственным бизнесом. Однако он не был самостоятельным. Его семья была состоятельной, в отличие от моей. Но он, по-видимому, был достойным начальником. Я нашел этот маленький кусочек информации от его сотрудника, который немного покопался в Интернете. Он выследил меня, зайдя на страницу Чада в Facebook, где увидел, что Чад целуется с Трейси, а затем увидел, что Трейси замужем за мной. Тот факт, что случайный чувак смог так легко меня выследить, намекал на абсолютную бурю дерьма, которая вот-вот обрушится на мою голову.

К тому времени, когда Трейси проснулась около девяти, появилось новое видео, включая необработанные кадры самой стрельбы, записанные камерой видеонаблюдения ресторана. Я не хотел этого видеть. Теперь я никогда этого не забуду. Я не буду описывать это, скажу только, что Трейси чуть не умерла, а Чед спас ее. Спас их всех. Он набросился на стрелка, отобрал у него оружие и забил его им до смерти. Даже я не мог отрицать его храбрости.

Моя жена ходила по дому как зомби. Я позвонил, чтобы назначить ей встречу с психологом, но пройдет неделя, прежде чем она сможет увидеться с ним, даже учитывая срочность ее потребности. Нам тоже все еще нужно было поговорить, но я знал, что в ее нынешнем состоянии из этого ничего полезного не выйдет.

Люди звонили Трейси: друзья, семья, несколько репортеров. Они звонили на ее телефон, они звонили на мой телефон, они звонили на номер ее домашнего телефона. Я мечтал о том времени, когда худшим, что я услышу после того, как скажу "Привет", будет то, что кто-то попытается продать мне гарантию на мою машину.

Я делал все, что мог, чтобы успокоить ее и держать подальше от Интернета и телевидения, но это был всего лишь вопрос времени, когда она что-нибудь увидит. Я отвечал на звонки и на случайных людей, стучавшихся в нашу дверь, но это означало, что я не мог за ней приглядывать. И, в конце концов, она открыла веб-браузер, чтобы попытаться наверстать упущенное.

Пятнадцать минут спустя я нашел ее сидящей за своим столом и рыдающей. На экране снова и снова воспроизводилось видео поцелуя - только страстная часть, а не то, как она отталкивает его, - вместе с подробной информацией о них двоих, размещенной на странице местного сообщества в Facebook, к которому она принадлежала.

— Мне жаль! - Она даже не взглянула на меня.

— Трейси, мы можем поговорить об этом позже.

— Нет! Мне нужно... - Она развернулась на своем офисном стуле лицом ко мне. - Я тебе не изменяла. Я клянусь. Я клянусь, я клянусь!

— Трейси...

— Я знаю, это выглядит плохо, но я этого не делала! Я... Мы... - Она вытерла глаза, затем закрыла их, пытаясь вернуть себе самообладание. - Это правда, что я некоторое время встречалась с ним в старших классах. Я не любила его, этого никогда не было... Мы знали, что у этого нет будущего, когда собрались вместе тогда. Это было просто весело.

Я вздохнул и сел на свободный стул. - Наверное, вы сделали это сейчас, - подумал я тогда. Если бы только это было так изолированно. Если бы только это могло остаться в том времени.

Трейси продолжила: - Я тебе не изменяла. Я этого не делала. - Она умоляюще посмотрела на меня. - Пожалуйста, поверь мне. Я этого не делала.

— И что же произошло?

Моя жена нервно прикусила губу. Я знал ее достаточно долго, чтобы распознать этот признак. Это было "он будет так зол, но с таким же успехом я могла бы сорвать пластырь с прикусанной губы". - Чад обратился ко мне несколько месяцев назад. Сказал, что его компания собирается расширяться на этом рынке. В нашем городе, я имею в виду. Ему нужен был кто-то, кто помог бы с рекламой, графическим дизайном и тому подобными вещами, и он подумал обо мне. Я живу здесь, и я знаю, на что похож рекламный рынок. Кто привлекателен и... ну, ты же знаешь.

Трейси была внештатным графическим дизайнером, и очень востребованным. Эта комната, была нашим домашним офисом в самые мрачные дни пандемии. На самом деле наш брак начался незадолго до карантина. Мы поженились в октябре 2019 года, за шесть месяцев до того, как мир закрылся.

Я точно знал, насколько талантлива и с какими хорошими связями была моя жена, и гордился этим. Я наблюдал за ее мастерством и трудолюбием каждый день в течение почти трех лет. Даже после COVID ее боссы решили, что экономия на арендной плате, коммунальных услугах и тому подобном с лихвой компенсирует отсутствие личного времени у кулера с водой. Затем компанию выкупили, сменилось руководство, и внезапно всем понадобилось вернуться в офис, хотя цифры показывали, что мы гораздо продуктивнее работаем удаленно.

— Почему ты мне не сказала?

Она пожала плечами. - Потому что он был просто парнем, которого я когда-то знала. Мы встречались около месяца. Я даже не думала о нем как о бывшем парне. Не совсем. Он был просто парнем, своего рода другом из прошлого, с которым я подружилась, потому что у нас была куча общих интересов. А потом он снова стал моим другом. Это было примерно год назад. Я даже толком не разговаривала с ним, пока он не поцеловал меня ни с того ни с сего.

— И ты знаешь, как это бывает. У меня постоянно проводятся встречи с клиентами, иногда шесть или восемь раз в месяц. Это просто не... - Она вздохнула. - Это все, чем он был. Клиент. - Трейси снова прикусила губу, пытаясь собраться с духом, чтобы продолжить.

Я говорил сам того не желая, и это прозвучало суровее, чем, вероятно, следовало бы. - Сначала.

Выражение ее лица изменилось. Печаль и беспокойство уступили место чему-то не слишком далекому от страха. Не страх физического воздействия. Я не такой парень, и Трейси это знала. Но страх перемен. Страх потери.

Я всегда был ее опорой. Трейси могла быть такой же взбалмошной, как и любой артистичный тип, и я держал ее под контролем в течение нашего четырехлетнего брака, а также тех двух лет, что мы встречались. В словаре моя фотография стояла рядом со словом "надежный". И вот, видеть, как ее скала начинает крошиться совсем чуть-чуть, слышать в его голосе рокочущее предупреждение о сходе лавины? Страх имел смысл.

Трейси нерешительно сказала: -. .. Да. Сначала. И... Пожалуйста, Билл, ты должен мне поверить. Я никогда не хотела, чтобы что-то случилось. Я имею в виду, что ничего не произошло! Нет... Не совсем. Это был первый раз, когда мы поцеловались со времен старшей школы. Но... - Она вздохнула. - Но я действительно встала на пути искушения. Я не буду лгать.

Мы посидели так несколько мгновений, глядя друг на друга, прежде чем она виновато отвела взгляд. - Почему?

— Почему?

— Ты сказала, что все начиналось как бизнес. Отлично. Это был бывший парень, даже если он был всего лишь несовершеннолетним. Тебе следовало что-нибудь сказать, но ты этого не сделала. Я наполовину понимаю почему, хотя и думаю, что ты лукавишь. Если бы я сделал то же самое, ты бы пришла в ярость

— . ..Да. Но ты... - Она вздохнула. - Ты - это не я. Ты спокоен. Задумчивый. Я не думала, что... - самоуничижительный смешок сорвался с ее губ. - Я не подумала.

— Согласен.

Ее глаза на мгновение метнулись в мою сторону, но она не повернула головы. - А потом, как только мы с ним встретились несколько раз, нам стало комфортно. Он был клиентом, который стал моим другом. Да, мы встречались почти десять лет назад, но это... Честно говоря, я действительно не думала о нем как о бывшем парне. Я имею в виду, до того, как ты был со мной, ты встречался... Как ее звали? Синди? В течение двух месяцев. Ты бы считал ее своей девушкой или просто кем-то, с кем ты встречался?

В моем голосе прозвучало неожиданное рычание. - Не делай этого.

— Что?

— Не пытайся говорить о том, "что, если".

Ее голова снова повернулась ко мне, и глаза начали наполняться паникой. - А я и не собираюсь! Я просто пытаюсь заставить тебя понять, о чем я думала!

Я не хотел, чтобы Трейси таяла, отчасти потому, что я хотел пройти через все это за один раз, но отчасти потому, что, каким бы безумным я ни был, ей не нужна была еще одна травма, навалившаяся поверх всех остальных. Мой тон смягчился, но в нем все еще слышался упрек. - Я бы счел ее достаточно близкой подругой, чтобы сказать тебе, что мы вместе обедали, даже если это было просто по делу.

Она огорченно кивнула. - Ты прав. Я должна была сделать то же самое. Я этого не сделала, и мне очень жаль. - Моя жена вздохнула, снова отводя взгляд. - А потом... затем он приблизился. Ближе, чем следовало бы. Никогда... Как я уже сказала, это был первый раз, когда он поцеловал меня со времен старшей школы. И в прошлый раз тоже. Я больше никогда к нему не подойду. И я не хотела... я ничего не планировала делать.

— Тогда почему на тебе было такое же нижнее белье?

Трейси сглотнула. - Потому что это заставляло меня чувствовать себя сексуальной. - Она закрыла глаза. - Это было не для него. Это было для меня. Мне жаль. Это правда. Поскольку ты вернулся к работе, что ж... - Наполовину грустная, наполовину кокетливая улыбка промелькнула на ее лице, когда она снова посмотрела на меня. - Ты помнишь, как это было раньше, когда мы оба работали из дома.

Я помнил. На самом деле, довольно нежно. Двое молодоженов, застрявших в одном доме круглосуточно. Один на внештатной работе, а другой работает в отрасли, которая ожидает результатов, но не особенно заботится о том, как они будут выполнены, пока он соблюдает свои сроки. Мы. Трахались. Как. Кролики.

Черт возьми, кролики больше заботились о своем жизненном пространстве, чем мы. Никакая поверхность, никакое время суток, никакой изгиб, который мы хотели бы исследовать, не были под запретом. Тогда мы получали доставку с Amazon, как и все остальные, но наши покупки чертовски сильно повлияли на наши списки предложений. - Судя по предыдущим покупкам, вам могут понравиться анальные шарики! Или как насчет хорошего набора для электростимуляции? - Кстати, "Да" и "категорически нет" соответственно.

На той неделе, когда я узнал, что возвращаюсь в офис, мы с ней занялись безумной сексуальной активностью, пытаясь успеть за все время, которое, как мы знали, нам будет не хватать. Когда я вернулся, я скучал по ней, а она скучала по мне. Какое-то время мы занимались сексом, и она набрасывалась на меня, как только я открывал дверь, но постепенно все стабилизировалось. Я знал, что мы оба пропустили это, но я прекрасно справился. Очевидно, она этого не сделала.

Она увидела, как улыбка на моем лице исчезла, когда воспоминание сменилось осознанием. Ее хмурый взгляд отразил мой, когда она продолжила. - Я знаю, ты терпеть не мог возвращаться в офис, но, по крайней мере, тебе было с кем поговорить. У меня были телефонные звонки и несколько встреч за ланчем, но в основном я просто сидела в квартире, пытаясь сосредоточиться на работе и не думать о том, как сильно я хотела, чтобы ты был здесь и трахал меня на своем столе. Или, честно? Просто пообедал со мной. Или смеялся над чем-то смешным в Интернете. Или обнимался. Я так сильно скучала по тебе.

— Мне стало одиноко. И я знаю, что ты тоже так делал, но у тебя также были эти глупые новые боссы. Ты пришел домой ночью совершенно несчастный из-за них, и я собиралась это сделать... что? Жалуешься, что у меня не было возможности иногда расслабиться с тобой? "О, горе мне, я не могу вздремнуть посреди дня, если мне понадобится перерыв". Что это за чушь собачья?

Я проворчал: - Это лучше, чем заводить интрижку.

— Я с ним не трахалась! Я едва поцеловала его! Черт возьми, я его не целовала! Он поцеловал меня, я потерялась в этом моменте, а потом оттолкнула его! Мы чуть не погибли, и он спас наши жизни, и он... - Она замолчала, открыв рот, и выражение ее лица застыло от осознания того, что ей абсолютно не следует заканчивать это предложение.

Это было прекрасно. Я мог бы. – Да? Он настоящий мужчина?

— Я этого не говорила! Я даже не думала об этом! Но он большой, сильный и обаятельный, и я потратила время... потратила время... - Она снова резко остановилась, ужас отразился на ее лице, когда она поняла, что натворила. - Черт. Черт возьми, я это сделала, не так ли? У меня действительно был роман. Он соблазнил меня, и я позволила этому случиться. Черт! Даже если это было всего лишь эмоционально, это..... О Боже! О боже, Билл! Мне очень жаль! - Любовь всей моей жизни потянулась ко мне. Я не отшатнулся, но и не отреагировал, по крайней мере физически.

Мой голос стал глухим. - Что бы случилось, если бы ты умерла, Трейси? Если бы я... - Я покачал головой. Ей не нужно было слышать это прямо сейчас.

— Что? - Исчезнувшие было слезы снова навернулись ей на глаза, сделав их стеклянными. Они еще не пали, но очень легко могли бы это сделать. Точно так же, как она могла бы это сделать. Все, что им обоим было нужно, - это толчок. - Мы зашли так далеко, - подумал я. - С таким же успехом можно довести дело до конца.

— Мне пришлось бы опознавать твое тело. - Я задохнулся от этой мысли, и мой голос срывался по мере того, как я продолжал. - Я бы... Я бы удивился, почему ты там оказалась. Забрал твои личные вещи. Увидел, что на тебе такое же нижнее белье, и понял, что это значит, когда... когда ты сделала это не для меня. - Упала первая слеза Трейси. Большой жирный шарик, оставивший блестящую дорожку на ее щеке.

— А потом... Тогда, когда я посмотрел бы на твой телефон, что бы я нашел, Трейси? Что я обнаружил бы, пока обрабатывал все звонки, текстовые сообщения и электронные письма от людей, пытавшихся связаться с тобой за последние 24 часа? Что я увидел бы в твоих текстовых сообщениях ему, в твоей электронной почте? - Она отвела взгляд, и на ее лице отразился глубокий стыд.

Я продолжил. - Да. Да, ты знаешь, что там. И как только я узнал бы, что ты знала парня, с которым обедала. Что ты встречалась с ним, что бы я подумал, если бы ты умерла? Когда я прочитал, как ты с ним разговаривала? Были ли эти сообщения невинными, Трейси? Кокетливыми? Может быть, склоняешься к сексуальному? Как бы они повлияли на скорбящего мужа? Подумал бы я, что ты был мне верна? Может быть. Возможно. Но осталась бы ты верна мне, если бы осталась жива? Я так не думаю. А ты?

Она закрыла глаза, и один мерцающий след превратился во множество. - Нет. Нет, Билл. Мне жаль. Мне так жаль.

— Я знаю, что это так, милая. Я знаю, что это так. - Я похлопал ее по руке, и она коротко всхлипнула. - Но если бы этого не случилось, ты бы тогда сожалела? Или ты бы пожалела только после того, как зашла слишком далеко? - Короткий всхлип превратился в целую череду, когда я притянул ее к себе. - Это больно, Трейси. Я знаю, что тебе сейчас больно, гораздо сильнее, чем мне. Но мне тоже больно.

— Мне очень жаль! Мне жаль, мне так жаль! Пожалуйста, прости меня, я н-никогда больше не буду такой глупой! - Голова моей жены прижалась к моему плечу, ее тело дрожало, когда она пыталась выдавить из себя слова.

Я ничего не сказал. Я не хотел давать никаких обещаний, которые не смог бы сдержать. Вместо этого я просто обнял ее крепче, почувствовал ее тепло на своем теле и попытался вспомнить ту любовь, которую я испытывал к ней. Это оказалось несложно. Однако, когда я искал то доверие, которое было у меня раньше, оно иссякло. Да, я мог поверить, что она просто была глупой. Я мог поверить, что она никогда больше этого не сделает. Но я также был уверен, что только случайность и трагедия помешали ее эмоциональному роману перерасти в физический.

Может быть, мы смогли бы выжить оттуда. Может быть, и нет. Я знаю, что она сильно изменилась за те несколько минут, когда чуть не умерла, и за последующие дни. Но с нами не покончили ни случайности, ни трагедии, ни непостоянные вкусы Интернета, зависимого от допамина. Они взяли бы брак, который мы оба надеялись наладить, и разорвали бы его на части.

Мы выключили компьютеры и телефоны до конца дня. Она наконец поняла, почему я так старался держать ее подальше от них. Телевизор был настроен на Netflix или Hulu, смотрели глупые комедии или романы. Ни экшена, ни ужасов, ни драмы. В них уже не было того очарования, которое было днем ранее. Нам принесли еду из DoorDash, и мы дали водителю хорошие чаевые за то, что ему пришлось уклоняться от репортеров, которые приехали нас искать. Хорошо одетые канюки получили строгое "без комментариев", когда наконец нашли нашу дверь.

Той ночью мы лежали вместе, обнявшись, пока Трейси пыталась заснуть. Через некоторое время она подняла на меня глаза и, не говоря ни слова, страстно поцеловала. Шок предыдущего дня частично прошел, и ей нужен был способ направить свою энергию в нужное русло. Я почувствовал краткий укол раздражения. Именно таким поцелуем она одарила его, ублюдка, который соблазнил ее; но затем моя жена села на меня верхом, сбросив ночную рубашку и выпустив мой член из-под нее. Ей нужно было чувствовать себя живой. Мне нужно было чувствовать, что она моя.

Она снова поцеловала меня, приоткрыв рот и испытывая потребность. Мой язык проник в ее губы, в то время как мой член проделал то же самое внизу. Трейси застонала мне в рот, вырываясь, чтобы выдохнуть: - Черт! - Я толкнулся в нее, растягивая ее так, как она любила, быстрыми, грубыми движениями. Она слегка заскулила, но не от боли. Ее киска не могла быть более готовой принять меня, и ее влажный жар жадно принимал мои настойчивые толчки.

Наше совокупление не продлилось бы долго. Не в этом был смысл. Речь шла о наших потребностях, а не о нашей любви друг к другу. Она оттолкнулась от моей груди, оседлав меня с отчаянной самозабвенностью, выкрикивая мое имя снова и снова, когда ее оргазм приблизился, а затем беззвучно вскрикнула, когда он овладел ею.

Я прижал свою жену к себе и перевернул ее на спину. Трейси смотрела на меня, почти не соображая, пока я входил в нее снова и снова, набирая скорость по мере приближения к кульминации. Затем к ней вернулись ее слова. Моя жена посмотрела мне прямо в глаза и проворчала: - Я твоя, возьми меня, черт возьми. Больше ничья. Твоя! Сделай это, сделай это, кончи, детка, о боже, кончи! - Мои бедра врезались в нее еще раз. Я со стоном уткнулся лицом в шею моей жены, давая ей то, о чем она умоляла.

Трейси гладила меня по спине и волосам, целовала в щеки и губы, пока я снова не был готов трахать. Мы лениво занялись любовью во второй раз, хихикая и улыбаясь вместе. Она была жива. Она была моей. Я принадлежал ей. Да, она была дурой, но она знала это. Она призналась в этом. Мне все еще было больно, но я не сомневался, что она сделает все возможное, чтобы снова завоевать мое доверие, и я буду работать с ней, чтобы добиться этого. Мы могли бы пойти на терапию, консультацию по взаимоотношениям, вместе взять отпуск, чтобы восстановить связь: чего бы это ни стоило, чтобы добиться этого.

На следующее утро мы с ней проснулись такими же счастливыми, какими были, когда ложились спать, воспользовавшись возможностью еще раз заняться любовью там, а затем снова в душе, пока мыли друг друга. Это было божественное ощущение - объединенное чувство цели и возобновленной приверженности делу. Она готовила завтрак, пока я варил кофе. Мы посмотрели друг на друга через стол с выражением двух молодоженов.

А потом мы обнаружили, что, хотя мы, возможно, и были готовы двигаться дальше, никто другой не был готов.

Я открыл свой ноутбук и обнаружил, что история не просто обрела ноги. У нее выросли крылья. История о массовом убийстве, совершенном невменяемым человеком, превратилась в роман, который имел мало общего с правдой. Мы отключились от мира и снова соединились друг с другом, но Интернет никогда не дремлет.

За 48 часов история менялась, менялась и снова менялась. Сначала появились традиционные средства массовой информации, местные новостные агентства подхватили историю о стрельбе и передали ее в сети. Это должно было закончиться тогда и там. Просто еще одна мелкомасштабная трагедия, которая едва ли заслужила мысли, молитвы или гневную риторику.

Однако в тот день новостей было мало, и местные каналы уже запустили программу, показав кадры, на которых Чад целует мою жену. Конечно, не все; версии, размещенные в социальных сетях к тому времени, когда партнер отправился на поиски, были в основном обрезанными, в которых только Чад и Трейси заключены в страстные объятия, а не она отталкивает его.

Сюжет первых 24 часов стал фиксированным: "ЛЮБОВЬ СРЕДИ РУИН". Люди ухватились за эту идею. За единственную точку надежды посреди бессмысленной стрельбы, сравнив ее с молодой парой, которая познакомилась незадолго до съемок концерта в Лас-Вегасе. Вы знаете эту картинку. Мужчина лежит сверху на женщине, прикрывая ее посреди улицы. В течение нескольких часов люди начали обращаться к ним, требуя, чтобы они встречались, женились, заводили детей. У их истории был счастливый конец, но они были свободны и одиноки. Трейси такой не была.

Чад был общественным деятелем, владельцем небольшой, но прибыльной компании. Я больше никогда его не видел, и, думаю, Трейси тоже, но у него уже был кто-то, кто занимался его пиаром. Они ухватились за возможность получить бесплатную рекламу. Он появился на канале Fox в течение первых 36 часов, будучи представлен как американский герой. Блестящий пример - по их оценке - того типа крутого, не берущего пленных человека, который построил эту страну. Он возразил, когда его спросили о Трейси, ухмыльнувшись и сказав: - Джентльмен не целуется и не рассказывает. - Боже, какой же он полный придурок. Однако их зрители это проглотили.

Эта часть повествования закрепилась на раннем этапе: Чад - герой. Чед, бывший владелец бизнеса в НФЛ, который в одиночку остановил сумасшедшего, вырвав у него пистолет, в то время как другие смотрели на это в страхе. В его истории были все элементы, необходимые для создания легенды.

Во времена фронтира, возможно, он присоединился бы к Джонни Эпплсиду и Полу Баньяну в пантеоне народных героев. Но на дворе был 21 век, и, очевидно, кто-то на одном из различных форумов решил, что пришло время для возрождения мемов начала 2010-х, таких как Невезучий Брайан, Подонок Стив и чрезмерно привязанная девушка. Теперь "Чад" пополнил их ряды.

Когда мемы Chipotle о Чаде впервые появились в сети, они восприняли мифическую крутизну внешности Фокса и его пиар-команды. Фоновое изображение было взято из его Instagram: Чад щеголяет идеальной прической, двухдневной щетиной и стоическим выражением лица, глядя вдаль с вершины горы. Ранние изюминки, как правило, повторяли старые шутки Чака Норриса из 2000-х. Я думаю, кто-то действительно хотел окунуться в ностальгическое путешествие. Этот ублюдок даже использовал некоторые из них в своих рекламных кампаниях позже в том же году.

Основные средства массовой информации опубликовали эту историю день или два спустя. Какая-то политическая оплошность будущего кандидата отодвинула его с центральной сцены, затем сексуальный скандал между двумя знаменитостями, о которых я никогда не слышал, перенес его в оркестровую яму. Трейси и я затаили дыхание. Мы прятались в нашей квартире большую часть недели, надеясь, что все просто уйдут. Мы оба знали, что известность, которую Интернет хотел нам подарить, была примерно на 99% проклятием и на 1% благословением, и мы надеялись тихо исчезнуть до того, как это произойдет.

Потом кто-то хорошо и по-настоящему трахнул Трейси. Они выяснили, где она работала и жила, а также ее друзей, семью, коллег, адрес электронной почты, аккаунты в социальных сетях, номер телефона и, конечно же, ее семейное положение. Это ознаменовало момент, когда наша жизнь действительно начала превращаться в дерьмо, даже в большей степени, чем сама стрельба или разоблачение эмоционального романа моей жены.

До тех пор никто по-настоящему не определился с мемом для Трейси. Но как только профессиональные тролли узнали, что она замужем? У них было идеальное направление для продвижения: "Двуличная Трейси". Как и в случае с Чадом, культовый образ Трэйси, которая ведет двойную жизнь, тоже появился в Instagram. На нем была фотография, на которой она сидела за столом, восхищенно глядя на красивого мужчину, сидящего по одну сторону от нее, в то время как я копался в своем телефоне, выглядя как придурок, по другую.

Неважно, что мужчина на фотографии был ее двоюродным братом-геем, которого она не видела два года, и что я отчаянно пытался узнать новости о своем отце, который попал в автокатастрофу. Правда не имела значения, только повествование, которое зрители вложили в изображение, и это повествование было о женщине, откровенно игнорирующей своего мужа в пользу флирта с другим мужчиной.

Через четыре дня после стрельбы в 5:31 утра меня впервые назвали козлом в Твиттере. Это было далеко не последнее. Я не знал этого человека. Ну, наверное, в любом случае. Не похоже, чтобы какая-либо из этих платформ подтверждала, кто размещает на них посты. Однако Xx_cuntsplitter_xX, похоже, был не из тех парней, с которыми я охотно проводил бы время. Он был просто каким-то случайным человеком, желающим навалиться на человека, у которого и без того были ужасные времена в жизни. Этаким социопатом низкого уровня, предсказанным теорией Гэбриэла "Великий интернет-долбоеб": "Нормальный человек - последствия + Аудитория = Полный долбоеб".

С моим крещением как "Куколда" тройка новых макросов изображений была завершена. Честно говоря, я благодарен, что эти люди предпочли рифмовать, а не использовать мое настоящее имя. Этот мем распространился не так быстро, как у Чада или Трейси, но в нем была определенная долговечность, которой ни у кого из них не было. Я предполагаю, что образ рыхлого ботаника в очках, игнорирующего свою великолепную жену в угоду своему телефону, вызвал определенный зуд у людей, которые хотят общаться с помощью слоганов на бамперах, наклеенных на украденные фотографии.

В течение дня после публикации doxxing начали появляться новые мемы Чада. Репрезентативная выборка гласила: "Трахает твою жену - спасает ей жизнь". Однако у Чада была пиар-компания, и они превратили эту кучу покрытой дерьмом соломы в еще большее количество золота. В конце концов, что может быть мужественнее, чем спортсмен, крадущий женщину ботаника?

Трейси стала знаменитой очень, очень быстро. Она была великолепной женщиной, и не то чтобы мужчины не смотрели на нее, куда бы она ни пошла. Я всегда думал, что переоценил свой вес, подцепив ее, и Интернет был совершенно счастлив подтвердить это подозрение.

Разочарованные домохозяйки и их преемники, которые десять лет назад сделали "Сумерки" таким безудержным хитом, все еще скрывались в тени, ожидая нового любовного треугольника, который отвлечет их. Теперь у них была настоящая жизнь - по крайней мере, в их воображении, - и целый новый раздел Интернета присоединился к нам, чтобы выбить дерьмо из нашего брака. Люди написали буквальный фанфик о нас, черт возьми! Я думаю, это признак того времени, что у команды Чада было намного больше сторонников, чем у команды Билла.

Моя жена делала все, что могла, чтобы развеять мои страхи, но она уже почти изменила мне. Наша краткая попытка восстановить связь была прервана тем временем, которое мы провели, прячась в нашей квартире, лихорадочно проверяя различные экраны, жалея, что не можем стать невидимыми. Теперь все мои сомнения и беспокойства усиливались всякий раз, когда я заглядывал практически в любое место в Интернете.

Мы пытались обратиться к психологу, но и это пошло прахом из-за нашей новой дурной славы. Трейси и я встретились с несколькими терапевтами, но они решили, что внимание, которое мы привлекли, будет разрушительным для их практики. В конце концов, мы нашли того, кто согласился бы нас увидеть, но... блин.

На первом сеансе она показалась мне странно враждебной. Даже Трейси это заметила. Не в откровенно неприятном смысле, но выступающий против меня почти во всем. Во втором она начала подчеркивать, где я мог сбить Трейси с пути истинного, преуменьшая при этом то, что она сделала. Никто из нас не был очень доволен тем, что она это сделала, вплоть до того, что Трейси в знак протеста вступилась за меня.

На следующий вечер после этого сеанса я решил поискать личную страницу нашего консультанта в Facebook. Возможно, вы уже догадались, к чему все идет: оказалось, что она всю дорогу была командой Чада и хотела сняться в своей любимой мыльной опере. Непрофессионально? Неэтично? Даже аморально? Конечно. Но что с того? Мы не были настоящими людьми, верно? Мы были для нее просто персонажами в ее любимой драме.

После этого мы вроде как отказались от поиска помощи извне.

Вскоре Трейси обнаружила, что ее бизнес в области графического дизайна завален новыми запросами. Большинство пришло от подонков, но довольно немногие стали законными. Известность в Интернете может быть палкой о двух концах, но она, безусловно, может быть прибыльной, если вы ее переживете. Через несколько недель она наняла виртуального помощника, чтобы тот разобрался со всеми ними. Так что да, Интернет считал мою жену шлюхой, и ей приходилось иметь дело не с одним преследователем, но она, блядь, нажилась на своей дурной славе.

Я? Не так уж и много.

Мое возвращение на работу было отстойным. Один или несколько моих коллег обклеили мою кабинку различными мемами. Никто не признался в этом, и мой менеджер помог их убрать, но все это время на его лице была легкая ухмылка. Новые появлялись ежедневно, а иногда и чаще. Если я уйду на обед? Мемы. Нужно было обслужить мою машину? Еще больше мемов. Больничный? О, тебе лучше поверить, что там были мемы.

Я знал, что это делали не разработчики или, по крайней мере, не мои непосредственные коллеги. Черт возьми, некоторые из них сфотографировали продавцов, менеджмент, администратора и других людей, размещающих мемы. Это не имело значения. Я попытался обратиться в отдел кадров, заявив о враждебной рабочей среде, но там мне никто не помог. Это меня не удивило. Черт возьми, один из сотрудников отдела кадров был сфотографирован за этим занятием!

Мы жили в штате, где работали по найму, и я работал в дерьмовой компании. Без адвоката у меня не было бы ни единого шанса заставить их изменить свой образ жизни, а с адвокатом меня уволили бы по какой-нибудь ерундовой причине, не связанной с враждебной рабочей средой. Возможно, в конце концов я получу немного денег обратно, но в краткосрочной перспективе это не поможет.

С каждым днем я возвращался домой все более и более мрачным. Трейси пыталась помочь, пытаясь утешить меня словами, проявлениями привязанности и физической близостью. К сожалению, после того, как я каждый день видел ее лицо, расклеенное по всему моему столу с напечатанными на нем насмешливыми комментариями, я не мог не испытывать к ней теплых чувств. Не помогло и то, что со временем ее ночные кошмары стали еще хуже. Да, они были ужасны для нее, и я старался быть любящим и поддерживающим мужем, но это означало, что я меньше спал, что делало все менее терпимым.

Интернет в целом - за пределами команды Чада и команды Билла - перестал так сильно волновать в течение нескольких недель, но наши мемы сохранились. Да, со временем они несколько оторвались от своего первоначального контекста, но моя жена по-прежнему оставалась буквально образцом для подражания для откровенно изменяющих жен, а я был таким же для забывчивых мужей-рогоносцев.

Я ненавидел свою работу больше, чем когда-либо, но поиски новой заводили в тупик за тупиком. В тех случаях, когда я приходил на собеседование, примерно в половине случаев они просто хотели сфотографироваться с Куколдом; в другой половине они немедленно прекращали процесс, когда понимали, кто я такой. Все в технических кругах знали, какое дерьмо может случиться, если они наймут меня. Черт возьми, большинство из нас занимались подобной глупостью, когда были моложе.

Наши отношения медленно ухудшались на моих глазах. Мое положение поменялось с положением моей жены, поскольку я стал изолированным человеком, у которого было мало друзей и не было никаких выходов. У нее было больше дел, чем она могла себе позволить, и это облегчало одиночество, которое мучило ее раньше, но также еще больше отдаляло нас друг от друга. Даже без двух событий, которые ускорили распад нашего брака, я не знаю, как бы нам удалось остаться вместе.

Первое, что я, вероятно, мог предвидеть заранее. Нет, я знаю, что мог бы это сделать. Группа ребят из соседней средней школы узнала, что Куколд работает в местном офисе, и им показалось необычайно забавным приставать ко мне по пути в здание и из него. Что угодно. Они были детьми; когда я был в их возрасте, надо мной издевались и похуже. Я полагал, что в конце концов им это надоест.

В течение двух или трех недель я просто игнорировал их насмешки, когда шел от своей машины к зданию. Я знал, что они снимают; в какой-то момент я видел видео на TikTok. Они делали это не просто ради забавы, а ради просмотров. Опять же, неважно. Просто тупые дети, занимающиеся глупым детским дерьмом.

Однако однажды они швырнули кое-что помимо оскорблений: камни. Я повернулся к ним, атакуя и ревя от ярости, когда из раны на моей щеке потекла кровь. Они убежали. Я обработал порез и заклеил его пластырем, и я надеялся, что на этом все закончится. Я подумывал о том, чтобы вызвать полицию, но команда разработчиков погрузилась в работу, а я был слишком занят, чтобы беспокоиться.

К обеду я стал популярной темой в Твиттере. "КУКОЛД НАПАДАЕТ НА ДЕТЕЙ". К трем часам дня я обнаружил, что сижу в офисе со своим начальником, его начальницей и представителем отдела кадров.

Короче говоря, они уволили меня. Они сказали мне, что мы живем в государстве, имеющем право на труд, а я сказал им, что подам в суд за создание враждебной рабочей среды. Мы немного походили взад-вперед. Раздавались повышенные голоса и угрозы. В конце концов, после приглушенного перешептывания на их стороне стола, они предложили мне выходное пособие за три месяца, все мои отпускные и больничные, блестящее рекомендательное письмо и право на пособие по безработице, если я подпишу соглашение о неразглашении. Я поговорил со своим адвокатом, и он посоветовал мне подписать сделку и продолжать жить своей жизнью.

Было бы неплохо наладить свою жизнь. Это не то, что произошло, но это было бы здорово.

Новая волна насмешек и гнева обрушилась на меня практически со всех мыслимых углов. К счастью, возмущение в Интернете быстро проходит, и в течение нескольких дней они нашли кого-то другого, кого можно было бы представить в качестве нового лица... что бы, черт возьми, это ни было, по их мнению, делало меня плохим парнем, но это было еще одним источником раздражения для меня, когда я действительно в этом не нуждался.

Местный рынок труда, черт возьми, точно не стал лучше после того, как я превратился из "интернет-шута" в "бешеного лунатика". Да, полное видео в конце концов появилось, но полиция не захотела выдвигать обвинения. "Просто дети остаются детьми!" Гребаные бесполезные придурки.

Вы могли бы подумать, что пребывание дома с Трейси дало бы нам шанс воссоединиться. Вы были бы неправы. Расстояние, существовавшее между нами, только увеличивалось, как только я оказывался под ногами. Она не использовала этот термин явно, но ее чувства по этому поводу были ясны.

Раньше, когда мы вдвоем сидели взаперти в квартире, было весело и сексуально; теперь это отвлекало ее, поскольку она пыталась оставаться в курсе своих дел. На самом деле все было еще хуже. Я проводил свое время в вечном отвратительном настроении, не мог найти работу и чертовски скучал. Трейси пыталась проявить сочувствие, но, как фрилансер, она должна была ковать железо, пока горячо. Неважно, что она раскалила это железо, едва не спалив наш брак дотла.

С этого момента все пошло по-другому. Я все больше и больше обижался на нее. Не столько из-за ее успеха, сколько из-за того, что это произошло за мой счет. Она становилась все менее и менее отзывчивой по мере того, как я все глубже погружался в свою депрессивную спираль. Я начал работать в нерабочее время, чтобы избегать ее. Она начала высмеивать мое "хандрение". Недели обострения отношений и резких слов подготовили почву для финального акта. И, боже мой, это было потрясающе.

В ту ночь, когда мы достигли точки невозврата, мы с Трейси сидели на нашем диване так далеко друг от друга, как только могли. У нас с ней не было секса уже несколько недель, и мы практически полностью перестали проявлять какую-либо настоящую привязанность друг к другу. Половину времени я спал на диване, потому что к тому времени мы так устали друг от друга. Мы никогда не говорили конкретно, от чего нас тошнит. Нам удавалось держать себя в руках достаточно долго, чтобы избежать подобной честности. Но мы оба знали.

Она выиграла в розыгрыше пульта дистанционного управления, и я обнаружил, что вынужден смотреть какую-то нелепую корейскую драму. В основном я пялился в свой телефон, читая книгу. Мы оба оторвались от своих экранов, когда кто-то постучал в нашу дверь. Пожав плечами, я встал и открыл ее.

Вы когда-нибудь видели команду спецназа лично? Как целая команда спецназа? Я не рекомендую этого делать, особенно когда ясно, что некоторые из них разочарованы тем, что не могут наставить на вас свое оружие. Но я не обмочился. Идите ко мне.

— Я могу вам чем-нибудь помочь?

Суровый пожилой полицейский, отвечавший за это, спросил: - Мистер Ковальски? Билл Ковальски?

— Да? - Я не хотел, чтобы это прозвучало как вопрос или писк, но вы знаете: много копов с заряженными винтовками.

Он вытянул шею, глядя на Трейси, когда она подошла сзади. - Трейси Ковальски?

— Да?

— Мы получили сообщение о захвате заложников по этому адресу. С вами все в порядке, мэм?

Трейси ахнула. - Что?! Нет, у нас все в порядке! Я в порядке! Мы просто смотрели телевизор!

Как выяснилось, команда спецназа, к счастью, проявила некоторую сдержанность. Они использовали маленькую гибкую волоконно-оптическую камеру, вставленную между дверью и косяком, чтобы проверить ситуацию. Слава Богу, мы смотрели телевизор в гостиной, иначе они бы взломали дверь и бросили светошумовые гранаты, по крайней мере, согласно тому, что я смог найти в отчетах других людей, которых прихлопнули. То есть те, кто выжил.

Какой-то чудак неизвестно откуда позвонил в 911, представился соседом и сказал им, что я убил наших несуществующих детей и держу Трейси в заложницах. Почему? "Ради прикола", наверное. Или, может быть, потому, что они хотели моей смерти. Несколько человек сохраняли живой интерес к любовному треугольнику, который они создали в своем сознании, и вполне возможно, что кто-то из команды Чада хотел убрать меня с дороги, чтобы они с Трейси могли быть вместе. Я перестал пытаться понять, как мыслят подобные люди.

Независимо от причины, результат все равно порадовал бы команду Чада. Мы с Трейси занялись этим почти сразу же, как только полицейские ушли. Я удивлен, что они не вернулись через пятнадцать минут, чтобы проверить, что за крики.

— С меня хватит. Я, блядь, покончила со всем этим, - простонала Трейси, сидя на диване и обхватив голову руками.

— Ты закончила? ТЫ закончила? Меня чуть не подстрелили!

— Я знаю это! Мне очень жаль!

Я закатил глаза. - О, что ж, тогда все становится лучше, не так ли? "Мне очень жаль. Мне жаль. Мне жаль". Когда твое "прости" превратится во что-то, что действительно исправит это гребаное шоу, в которое ты превратила наши жизни?

— Не смей винить в этом меня! Я не та, кто...!

Взбешенный, я огрызнулся: - Ты собиралась трахнуться с другим парнем! Да, неподходящее время, неподходящее место, но у тебя вообще не было никакой гребаной причины находиться в том месте!

— Я чуть не умерла!

Я фыркнул. - И это оправдывает все, что привело к этому моменту? Из-за того, что ты чуть не умерла, это значит, что я должен мириться с твоей ложью заранее, с тем, что ты встречаешься с этим мудаком, не сказав мне, и попадаешься на его удочку? Что я должен забыть обо всем этом и обо всем, что произошло с тех пор?

— Черт возьми, Трейси, ты сделала это с нами! Ты сделала все это с нами! Я только и делал, что был хорошим мужем, а взамен ты разрушила мою гребаную жизнь! - И вот оно, предложение, которое я никогда не произносил. Боже, как же было приятно выплеснуть это наружу. Ощущение было такое, словно вскрываешь нарыв.

Трейси сердито прищурилась. -Ладно, "Куколд".

Нет. Нет, она, блядь, этого не делала. Ошеломленный, я выплюнул: - Что, черт возьми, ты только что сказала?

— Ты меня слышал. Ты сидел на этом диване и жалел себя, потому что тебя уволили. Потому что Интернет считает тебя козлом отпущения, потому что... - Она издала звук отвращения. - Как скажешь.

— Потому что моя жена хотела трахнуться с другим мужчиной? Вот почему, Трейси. Вот почему на меня навесили это проклятое прозвище. Но, эй, по крайней мере, твой ответ точен, Двукратно.

Ее глаза вспыхнули. - Я же сказала тебе, я никогда...!

— Отвали. Просто... - Мои плечи поникли. - Просто... просто отвали, Трейси. Ты сделала это с нами. Все это. Тебе стало скучно и одиноко. Ты позволила себя соблазнить, и ты поцеловала Чеда. Боже, Трейси, ты чуть не умерла, и я ненавижу это, но теперь из-за тебя чуть не убили и меня тоже! - Она открыла рот, чтобы заговорить, но я проигнорировал ее попытку. - Честно говоря, я серьезно. Пошла ты. К черту все это. Я ухожу.

— И что ты хочешь этим сказать? - Впервые с тех пор, как меня уволили, я увидел в ее глазах настоящее раскаяние. Раскаяние и страх. Не перед человеком с пистолетом, а перед тем, во что превратились наши жизни. Страх перед следующими словами, которые слетят с моих губ.

— Я хочу развестись.

Все было кончено, кроме криков, а криков было много. К концу ночи тоже было много плача. Мы обнимали друг друга, когда засыпали на диване, а она все еще умоляла меня передумать. Я не ненавидел ее; черт возьми. Я любил ее. Это было самое худшее. Но я больше не мог этого выносить, того, что она сделала с нами и что она сделала со мной.

Это правда, что ничто из того, что последовало за ее глупостью, не было ее виной. Ни мемы, ни сумасшедшие, рассматривающие нашу жизнь как одну из ее романтических драм, ни дети с камнями, ни копы у нашей двери. Не напрямую. Она не могла предвидеть, что что-то из этого произойдет, когда в тот день встретилась за ланчем со своим бывшим школьным парнем. Но с другой стороны, ни одна снежинка также не несет ответственности за сход лавины.

На следующий день мы расторгли договор аренды. Оказалось, что комплекс был рад отказаться от платы, если арендаторы, которые привели гребаную команду спецназа к своей двери, просто тихо уйдут. Последнюю неделю, проведенную в квартире, мы потратили на то, чтобы разложить наши вещи и подписать соответствующие формы. Она пыталась использовать это, чтобы заставить меня остаться, пустив в ход все имеющиеся в ее распоряжении инструменты. Ни один из них не поколебал меня. Когда я отказал ей в сексе без ограничений, во всем, что я захочу, без каких-либо условий (ага, конечно), она, наконец, поняла, что все кончено.

Мы оставили ключи в офисе лизинга, а затем вернулись к своим машинам. Трейси посмотрела на меня со слезами на глазах. - Мне жаль, Билл. Я знаю, это... я знаю, ты устал это слышать, но это правда. Я сожалею о том, что я сделала. Я люблю тебя.

Я молча попрощался со своей нечаянной мучительницей, поцеловав ее в лоб, затем сел в свою машину и ехал, пока она не исчезла в зеркале заднего вида.

Прошло почти три года, прежде чем я снова увидел Трейси. Но я услышал ее первым. Я бы узнал этот голос где угодно, особенно когда женщина, которой он принадлежал, сердилась. Дама, отчитывающая представителя авиакомпании, определенно соответствовала этим требованиям. - Что значит "отменено"? Как насчет следующего рейса?

Осажденный рабочий попытался успокоить ее. - Извините, мэм, но на вашем рейсе произошла техническая неполадка, и следующий рейс переполнен. Мы можем посадить вас на один из них... похоже, это произойдет завтра днем.

— Следующий день! Это просто смешно! А как насчет утренних рейсов? Ты хочешь сказать, что они все полны?

— Да, мэм, мне жаль, но из-за забастовки пилотов и...

Я наблюдал за этим издалека. Да, я узнал этот голос, но женщина, стоявшая сзади и размахивавшая им, как дубинкой, казалась мне почти совершенно незнакомой. Рост и телосложение выглядели подходящими; может быть, немного тяжелее, чем я видел ее в последний раз, но ненамного. Однако у моей возможной бывшей жены, которая сейчас с отвращением отворачивается от кассы, были черные волосы до плеч с челкой вместо длинных светлых волос и очки вместо контактных линз. Ее наряд был не богемным костюмом мамы-йогини, который Трейси почти всегда носила во время нашего брака, а разумным, консервативным деловым костюмом с юбкой.

Но нет. Нет, эту женщину звали Трейси, и она еще не заметила меня. Или, может быть, так оно и было, но она просто не узнала меня. Я тоже изменился. Я вышел из очереди, в которой мы оба ждали, следуя за тем, как ее ноги с неистовой силой шагали по терминалу. Когда женщина остановилась, я похлопал ее по плечу; она резко обернулась и почти закричала: - Что?!

Потом она увидела меня. Действительно увидел меня. Я подумал, что она сейчас заплачет, когда я тепло улыбнулся и сказал: - Привет, Трейси.

— Что?

— Теперь Уильям. Ты знаешь, потому что... - я пожал плечами. - Потому что.

Она кивнула, все еще ошеломленная. Все еще... Боже, все еще такая великолепная. Другая, но великолепная. - Лиз. Теперь меня зовут Элизабет.

Я снова улыбнулся, стараясь казаться дружелюбным. Независимо от того, что произошло, я все еще заботился о ней. - Второе имя. Хороший выбор.

Трейси протянула руку и погладила меня по лицу, затем усмехнулась. - Ты отрастил бороду. И где твои очки?

— Линзы. И, да, борода... Эх, я всегда хотел попробовать что-нибудь такое, но тебе они никогда не нравились.

Она рассмеялась: - Я все еще не понимаю! Но... - Трейси - нет, Лиз - склонила голову набок и усмехнулась. - Но все не так плохо, как я думала.

Я присоединился к ее смеху. - Действительно, высокая похвала! Что такое... - Пробегавший мимо мужчина толкнул меня. Мы схватили наши сумки на колесиках и отошли в сторону. - Что ты здесь делаешь?

— Пытаюсь добраться домой. Рейс в Даллас отменили, и они прилетят только завтра днем. Я уже неделю живу на своем чемодане, и мне это надоело, - она покачала головой. - Но я думаю, что еще одна ночь в отеле меня не убьет. А как насчет тебя?

— Э-э... То же. Ты сейчас живешь в Далласе?

— Да. - Ее улыбка стала еще ярче. - Ты тоже?

— Около двух лет. Я только что вернулся с конференции, и мне тоже хотелось бы вернуться домой как можно скорее.

— Ну, сегодня этого не произойдет.

— Нет, я полагаю... Хм. - Быстрый взгляд на мои часы показал, что время 5:20. - Ты знаешь, это всего в четырех часах езды. Я могла бы взять напрокат машину. - Внезапно меня охватило любопытство. Что с ней случилось? Почему она так выглядела? Была ли она счастлива? И как много я на самом деле хотел узнать, так или иначе?

Дьявол и ангел на моем плече спорили взад-вперед. Я не уверен, кто на самом деле победил, но... - Если я все-таки возьму ее, не хотела бы ты...

— Да! - Ее улыбка стала смущенной. - Я имею в виду, да, это звучит заманчиво. Моя компания может оплатить счет.

— Тогда нам, наверное, следует поторопиться. Я не могу себе представить, что мы будем единственными, кто додумается до этого.

Мы с Элизабет почти бегом направились к пункту проката автомобилей, пытаясь найти что-нибудь приличного размера, пока на стоянке не разобрались. Мы остановились на внедорожнике. Дороже, чем я бы выбрал, но, эй, за это платила ее корпоративная карточка. Корпоративная карточка. Блин, никогда не думал, что увижу ее с такой.

— Ты хочешь проехать первую половину или вторую? - спросила она, когда мы закидывали наши сумки в багажник.

— Я веду первым. Ты расслабься.

— Такой джентльмен. - Ее кривая улыбка все еще производила на меня такое же впечатление годы спустя. Черт, я и не подозревал, как сильно скучал по ней. В меня начали закрадываться сомнения в мудрости всего этого, и она увидела тревогу на моем лице. - Послушай. Би…Уильям. Ничего страшного, если ты не...

Я покачал головой. - Нет. Нет, я знаю. Я бы с удовольствием наверстал упущенное. Давай, отправимся в путь.

Мы почти не разговаривали, пока пробирались через безумные пробки Хьюстона в час пик, в основном только такими фразами, как "Берегись!" и "Гребаный придурок!" Знаете, обычный разговор за рулем в техасском сити. Но затем мы выехали за пределы города и окраинных районов, поставили машину на круиз-контроль и направились на север по I-45.

Раньше я воспринимал только поверхностную информацию, но теперь у меня появилось время для подробностей. Пока километры пролетали в относительной тишине, я украдкой поглядывал на свою бывшую жену. Лиз одевалась в основном консервативно, но я мог разглядеть в ней небольшие намеки на Трейси. Пара новых пирсингов в ухе, модная оправа очков, выбор угольно-черного цвета для волос вместо чего-то более сдержанного.

Но потом я увидел деталь, к которой был совершенно не готов - простое кольцо на безымянном пальце ее левой руки. У меня чуть-чуть сжалось сердце. Я почувствовал себя глупо при этом; конечно. Кто-нибудь схватил бы ее. Я отказался от всех прав на нее, и это меня не удивляло. Я говорил себе, что мне даже не следует впадать в меланхолию, но это было так.

— Пенни за твои мысли? - Она с любопытством посмотрела на меня.

— Просто, э-э... - Просто пытаюсь не обращать внимания на то, как больно видеть, что ты двигаешься дальше. -. ..Ты просто выглядишь совсем по-другому.

— Ой! Я... Да, я... - Лиз смущенно опустила взгляд на себя, затем нервно накрутила прядь волос. Такое знакомое движение, полностью переосмысленное в новом контексте.

Отголоски воспоминаний пронеслись в моей голове: флирт с горячей девушкой в баре, когда я пытался получить ее номер, не зная, что она волнуется так же, как и я; впервые увидев мою, возможно, бывшую девушку обнаженной, ее застенчивость росла вместе с моим благоговейным молчанием; моя новая невеста с надеждой спрашивает, могут ли наши финансы помочь. поддержка в том, чтобы заняться бизнесом для себя; моя обезумевшая будущая бывшая, осознавшая, что последняя соломинка сломала спину верблюду.

Она смущенно улыбнулась мне, слегка опустив глаза. - Вещи... Ну, они изменились после того, как ты ушел. Не сразу, но и не слишком долго спустя. Может быть, шесть месяцев? Первоначальная слава как бы поутихла, и я осталась ни с чем... Ну, с двуличной Трейси. Или ее репутация, во всяком случае. Новые клиенты начали иссякать. Старые клиенты начали спорить из-за своих счетов, задаваясь вопросом, не обманываю ли я их. Этот бизнес... - Она громко вздохнула. - Я бросила это.

— О черт, правда? Мне так жаль.

Лиз покачала головой. - Вернулась в корпоративную Америку. Эта первая работа продлилась не очень долго. Я... - Слезы затуманили ее глаза, когда она пристально посмотрела на меня. - Уилл, мне жаль. Мне так жаль. Я не знала, насколько... насколько все может быть плохо. Ты сказал мне, но я не понимала, как это, должно быть, ужасно для тебя, с твоими дерьмовыми коллегами. Я нашла распечатанный мем в своей кабинке всего за несколько минут до того, как была почти готов расплакаться. Это плюс перешептывания. Женщины в офисе избегают меня, а придурки пристают ко мне, думая, что со мной легко...

Она провела рукавом по лицу. - В итоге я продержалась там всего около четырех месяцев. Потом я взяла месячный отпуск, сделала макияж и... - Она махнула на себя рукой. - Элизабет, старомодный корпоративный трутень.

Инстинкт взял верх, и я протянул руку, чтобы погладить ее по волосам. Эта простая доброта вернула стеклянный блеск ее глазам, даже когда она благодарно улыбнулась. Она подалась навстречу этой ласке и пробормотала: - Спасибо тебе. Боже, Уилл, мне жаль. Мне так жаль. Я была такой стервой во всем, и...

— Нет.

— Я была, я...!

— Прекрати. Я имею в виду... - Я глубоко вздохнул, когда за окном пронесся плоский, поросший травой пейзаж. - Да, ты могла бы проявить больше понимания. Мне нужна была твоя поддержка, но я не знаю, принял бы я ее. Тогда я винил тебя во всем.

— Я это заслужила!

— Кое-что из этого, да. Может быть, даже большую его часть. Но не все это. Было так много всего, что... - Я сглотнул и покачал головой. - Не бери в голову. Теперь это не имеет значения. - Моя рука опустилась, когда я вспомнил о кольце, которое отмечало, что она принадлежит кому-то другому, затем я кивнул в общем направлении. - Я имею в виду, ты ведь сейчас счастлива, верно? Я пошел дальше, и ты пошла дальше.

Брови Лиз нахмурились, когда она, прищурившись, непонимающе посмотрела на меня; затем ее рот и глаза распахнулись от удивления. - Что?! Нет, я... - Краем глаза я увидел, как она опустила взгляд на свои руки и сняла кольцо. - Нет, я не замужем. Я ношу это просто для того, чтобы ко мне не приставали, когда я путешествую. У меня нет... Свидания никогда не были приоритетом.

— О. - Я не смог придумать, что еще добавить, и вместо этого мой мозг сосредоточился на задаче прокрутить это новое откровение в голове. - Свидания не были приоритетом. - Что конкретно это означало?

Она тихо пробормотала: - Ты сказал, что двинулся дальше?

Мысленно вернув себя в "здесь и сейчас", я пробормотал: - Э-э, да, я..., - запнувшись, я нахмурился. - После того, как мы расстались, я... наверное, заново открыл себя. До того, как все случилось, я пытался найти новое место работы, и после этого тоже... Ну, я ничего не смог найти. Ты знаешь, что там произошло.

— Еще раз, мне так жаль...

Я жестом показал ей, чтобы она перестала извиняться. - На этом фронте у меня дела лучше не стали. Но я поговорил с Рэем - знаешь, с моим старым коллегой?-- и он предложил мне попробовать какое-то время поработать фрилансером. Устраиваю краткосрочные подработки на Upwork, Fiverr и тому подобном. Иногда заключался долгосрочный контракт, по которому я мог бы работать из дома. Работодатели не видят моего полного имени на этих сайтах до тех пор, пока не примут меня на работу, а с бородой, без очков, другой стрижкой и использованием моего официального имени вместо "Билл" никто так и не понял, кто я такой. А если и знали, то, по крайней мере, ничего не сказали.

— У меня не было... - Я тихо хихикнул. - Ну, мои прежние домашние упражнения больше были недоступны, поэтому я начал ходить в спортзал. Никто не побеспокоит тебя в спортзале, если ты просто какой-то парень, пытающийся позаниматься в одиночку. Я набрал форму, о которой, я знаю, я бы проговорился.

Черт, раз уж я рассказал ей так много, я мог бы с таким же успехом продолжать. - Это заставило меня почувствовать себя лучше после всего случившегося. Я знаю, что никогда не стану таким большим или сильным, как Чед, но я также знаю, что позволил бы себе расслабиться, и я всегда задавался вопросом, было ли это частью причины...

— Нет! Нет, не говори этого, Уильям Ковальски. Ты был в десять раз лучше, чем он когда-либо был. Ты был хорошим человеком, красивым, и ты любил меня, а я... - Лиз кипела от негодования, явно направленного на саму себя. - Когда я думаю о том, как я позволила себя соблазнить... Нет, когда я позволила соблазнить себя. Это была моя вина. Он соблазнил меня, да, но я сделала себя уязвимой для этого.

— Ты не сделала ничего плохого. Ничего, ты понимаешь? Я любил тебя, но я был слишком глуп, чтобы... чтобы лелеять это так, как следовало бы. Чтобы лелеять тебя так, как мне следовало бы. - Она выглянула в окно. - Такая гребаная идиотка.

Я кивнул сам себе, затем тихо сказал: - Спасибо. - Прочистив горло, я продолжил свой рассказ. - Но я обнаружил, что мне это нравится. Просто я могу отвлечься и сосредоточиться на отягощениях или беге. Я начал делать это для себя, а не из чувства... неадекватности или чего-то еще. В любом случае, потом мама заболела, и в итоге я вернулся в Даллас, чтобы быть рядом с ней. На самом деле, чтобы процветать.

Лиз оглянулась на меня с сияющей улыбкой. - Эй, я в Селине! Подожди, твоя мама... С ней все в порядке?

— Да, сейчас с ней все в порядке. Рак перешел в стадию ремиссии и с тех пор не возвращался. Но низкая стоимость жизни, немного анонимности... - Я пожал плечами. - Я подумал, что с таким же успехом могу остаться.

— У нее был рак? О боже мой! Мне так жаль! Я не слышала об этом, иначе я бы... - Она нахмурилась. - Думаю, я бы ничего не сделала. Кто хочет слушать бывшую невестку, которая разрушила жизнь их сына?

Я фыркнул. - Мама любила тебя. Черт возьми, она все еще любит тебя. Я гарантирую, что она хотела бы услышать тебя.

— Действительно? - Этот хрупкий, полный надежды тон в ее голосе ранил мое сердце. Я узнал источник этого. Изоляция делает это с вами, заставляет вас жаждать любого контакта, который кажется безопасным. Я страдал от этого довольно долго, и мне было невыносимо видеть, как она делает то же самое.

— Да, действительно. Я... - Тихий пинг и новый индикатор на приборной панели сообщили мне, что пришло время съехать на обочину. Оглядев горизонт, я увидел удобную станцию у следующего выхода. - Нужно заправиться. Хочешь перекусить или еще чего-нибудь?

— Я возьму что-нибудь, пока ты будешь заправляться. Мне все равно нужно в туалет.

Спустя десять минут и пару походов в туалет мы снова устроились в машине. Заправочная станция находилась на полпути, поэтому Лиз взяла на себя обязанности водителя, пока я рылся в пластиковом пакете с покупками, которые она купила: бутылки воды для нас обеих; смесь "Чекс" для нее, как и ожидалось; и лунный пирог для меня. Она оглянулась, увидела, что я настороженно рассматриваю это, и нахмурилась.

— О, черт. Я и забыла, что ты теперь питаешься более здоровой пищей. Мне жаль. Это даже не приходило в голову...

Обертка слетела в мгновение ока, и я издал тихие чмокающие звуки после того, как съел свой первый кусочек. - О боже, я не ел ничего подобного уже года два.

Лиз с облегчением улыбнулась. - Они всегда были твоими любимыми для дорожных поездок.

— Все еще есть. Просто в последнее время я нечасто выезжаю на дорогу. Никакой реальной причины для этого нет. Самое интересное - это в компании, и... Что ж, в наши дни не так уж много гостей.

Она бросила на меня украдкой недоверчивый взгляд. - Действительно? Теперь ты чертовски сексуален. Я имею в виду, ты и раньше был горячим, но... - Ее губы сжались в плотную линию. - Черт, извини. Ты знаешь, что я имею в виду.

— Крушение халка?

Моей бывшей пришлось перестать смеяться, прежде чем ответить: - Да, ты осел! Ты, должно быть, отбиваешься от них палкой.

Я пожал плечами. - Какое-то время, да, было. Но потом это стало такой морокой. Не борьба с ними, а все, что последовало за этим. - О, тебя нет в социальных сетях? Почему это? О..." Или: "Подожди, откуда я знаю твое имя? И твое лицо такое знакомое.' Те, кто был в восторге от этого, действительно отстой; я почти видел, как они думали: "Интересно, он все еще ботан?"

— Расскажи мне об этом. Один парень буквально сказал мне, после того как я объяснила, что мне неинтересно с ним трахаться: "Черт, мы с тобой оба знаем, что ты шлюха. Почему ты строишь из себя недотрогу?"

— Придурок.

— Сучки.

Мы чокнулись бутылками с водой в тосте, молча закусывая и выпивая, пока она вела машину довольно долго, пока мы не оказались совсем рядом с Далласом. Затем Лиз тихо рассмеялась.

— Что?

Она взглянула на меня, ухмыляясь. - Я просто вспомнила, как мы в первый раз отправились в путешествие, когда ты хотел, чтобы я познакомилась с твоей семьей. - Я мысленно вернулся назад и почувствовал, что краснею при воспоминании о том, как она в первый раз показала мне дорогу; это заставило ее громко рассмеяться. - Я вижу, ты тоже вспомнил!

— Это хорошее воспоминание! - Тогда мы оба рассмеялись, но потом настроение в машине стало меланхоличным. - Так и есть. Это было хорошее время. Нам было здорово вместе.

Элизабет снова отвернулась к дороге, шмыгнула носом и просто сказала: - Да. - Нас снова охватила тишина.

Я чувствовал, что мне нужно что-то сказать. Более того, я чувствовал, что ей нужно было что-то услышать. - Лиз?

— Да?

— Мне тоже жаль.

Ее взгляд метнулся ко мне, затем снова к дороге. - Господи, за что?

— За то, что не был... сильнее, я думаю. За то, что мне не удалось пройти через все это вместе с тобой. "К лучшему это или к худшему", верно? Но я не мог придерживаться этого. И я прошу прощения за это.

Моя бывшая жена нахмурилась, не глядя на меня. - Я изменила тебе. Или я бы так и сделала. И в конце я была настоящей стервой.

— Да, так и было.

Когда я не продолжил, Трейси снова оглянулась, увидела, что я улыбаюсь, и фыркнула. - Придурок. Извинения приняты. - Пауза. - Правда, я не шучу. Но ты мне этого не должен. Я испортила наши жизни. Я испортила свою жизнь, я испортила твою жизнь, я...

Я тихо перебил ее: - Спасла жизни тридцати человек.

— . ..Что?

— Не напрямую. Я имею в виду, ты не хотела этого делать, но ты сделала. Точно так же, как ты не хотела переворачивать нашу жизнь с ног на голову, или превращать нас в мемы, или заставлять команду спецназа появляться в нашей гостиной. Но ты все равно это сделала.

— Уилл...

— Просто послушай, ладно? – вздохнул я. - Прошло три года, Лиз. И у меня было много времени, чтобы подумать об этом. С тех пор как мы расстались, много чего произошло. Все, о чем мы говорили: фриланс, возвращение в форму, изменение моего имени и внешности, у мамы рак, все это. Есть кое-что, о чем мы тоже не говорили. И однажды вечером, после неудачного свидания с какой-то дурой, с которой меня пытался свести друг, мне понадобилось... Что-то. Какая-нибудь веская причина просто продолжать пробиваться вперед.

Я глубоко вдохнул через нос и медленно выдохнул. - Итак, я сел и записал все, что произошло. Наверное, пытался во всем этом разобраться. Ты меня знаешь, я не из тех людей, которые верят, что все происходит по какой-то причине или, по крайней мере, не сверхъестественным образом. За A следует B, за C следует D, но нет беспричинной причины, которая заставляет их происходить.

— Но когда я начал составлять свой список, я посмотрел на то, что произошло из-за того, что ты сделала. Все плохие вещи, да. Но я тоже прокрутил в голове видеозапись стрельбы. Обеденный ажиотаж продолжался, и заведение было переполнено.

— Чада бы там не было, если бы вы с ним не сблизились достаточно близко, чтобы устроить "дружеский" ланч. Я не могу себе представить, что кто-то из других людей там смог бы добраться до этого засранца достаточно быстро. Конечно, никто не был настолько велик, чтобы вырвать пистолет у него из рук и забить им его до смерти.

Элизабет стала совсем тихой, едва дыша, пока я говорил. Ее глаза были сосредоточены на дороге, но я знал, что ее внимание было приковано к моему голосу, когда я продолжил. - Как я уже сказал, все происходит не по какому-то божественному замыслу. Если бы это было так, те другие люди тоже не умерли бы. Черт возьми, возможно, парень получил бы необходимую ему помощь еще до того, как дошел до этого, если бы за нами кто-то присматривал. Но все произошло именно так, как произошло, и благодаря тому, что это произошло, по крайней мере десятки людей смогли вернуться домой к своим семьям, у которых иначе могло бы и не быть. И, да, у Чеда был свой момент славы, но потом все это тоже пошло прахом.

Я усмехнулся, вспомнив, как смотрел видеозапись, на которой он, будучи преступником, выходил из своего кабинета. Его пиар-команда была на высоте. Но его корпоративные юристы? Не так уж и много. Один мексиканский ресторан прислал ему уведомление о прекращении использования их названия в своей рекламе, и они сказали ему, что он может проигнорировать это.

Это привело к судебному иску, который привел к открытию, которое привело к новым разоблачениям: соглашения о домогательствах на рабочем месте, сексуальное насилие, одурманивание женщин наркотиками и целый список прочего дерьма, которое великий американский мужественный герой не смог утруждать себя или не знал, как удалить из своего облачного хранилища.

Лиз вздрогнула и кивнула. - Да. Боже, я не могу поверить... - Она вздохнула. - Я не могу поверить, как легко он меня втянул.

— У него было много практики со всеми этими другими женщинами. В любом случае, это еще одна хорошая вещь. Он не продвинулся с тобой дальше, чем сделал. Независимо от нас с тобой... Что ж, я уверен, ты кое-что из этого видела. Я рад, что с тобой этого не случилось. Но, вероятно, так бы и было, если бы вас двоих не было там в тот день. И ему бы это и дальше сходило с рук, прикрываясь деньгами своей семьи и своей славой.

— Но все, что с тобой случилось...

— Да, это было отстойно. Я не буду лгать. Но ты сравниваешь это с жизнями выживших людей и с тем, что в тюрьме сидит хищник, которого иначе никогда бы туда не посадили? Насколько эгоистичным я должен быть, чтобы сказать: "О, я тот, кто действительно имеет здесь значение"? Блядь, нет… - Я кивнул на дорогу. - Не пропусти свой съезд.

Она выехала на развязку, и я остановился, давая ей время разобраться в абсолютно нелепом беспорядке, который представляет собой "Дай пять". Как только наш огромный арендованный автомобиль проехал взад-вперед по полосам движения и мы выехали на 635-ю, затем на платную дорогу, я вернулся к своему рассказу.

— Даже самое плохое для меня было... Ну, это не привело к вину и розам, но я уволился с этой ужасной работы и начал заниматься фрилансом. Сейчас я действительно доволен своей работой, и я никогда бы не занялся ею, если бы мы не расстались. Я просто не стал бы выставлять себя на всеобщее обозрение.

— Без такой гибкости я бы тоже не смог вернуться домой, чтобы заботиться о своей маме. Не набрал бы форму. Этого бы не случилось... ну, все, что у меня есть. И, да, иногда мне было одиноко, но я снова начинаю заводить друзей, настоящих, которым я могу рассказать всю историю.

Она улыбнулась - болезненная гримаса, намекавшая на внутреннее смятение. - Это хорошо. Я... я действительно рада за тебя.

Я наблюдал за ней, пока она пыталась взять себя в руки. - Мне жаль, если... Я думаю, может быть, у тебя все пошло не так хорошо?

Она покачала головой, голос ее дрогнул. - Нет. Нет, не совсем. Я пыталась найти позитив в своей жизни, но мне это не удалось. Хотя, думаю, ты прав. - Улыбка стала немного смелее. - Все эти люди выжили. Чед попал в тюрьму. У тебя все хорошо получается. - Она кивнула сама себе. - Да. Да, ты прав. Несчастье одного или даже двух людей... это не может сравниться с этим. Это отстой, но так быть не может. Я просто хочу...

— Черт возьми, Уилл, я просто хотела бы, чтобы что-то могло быть по-другому. Что все это могло бы быть. Я рада, что ты можешь смотреть на это позитивно, но я никогда не перестану сожалеть о том, что я с тобой сделала. Или за то, что разрушила наш брак. Или для чего... За все это. И, может быть, это эгоистично, но я просто чувствую себя так ужасно из-за того, что я сделала...

К тому времени Лиз почти полностью потеряла контроль над тоном своего голоса, но я слышал сквозящую нотку отвращения к себе во всех ее словах. Да, у нее и близко не получилось так хорошо. Независимо от того, что она сделала со мной, с собой и с нашим браком, я не хотел причинять ей такой боли. Даже если бы я все еще не заботился о ней - а я заботился, - она провела три года, терпя побои как от совершенно незнакомых людей, так и от своей собственной вины. Ей нужно было услышать эти слова.

— Я прощаю тебя.

Ее взгляд метнулся ко мне. - Что?!

— Я прощаю тебя, Трейси. Лиз, я имею в виду. Черт, прости, я...

— Прекрати. Остановись. С Трейси все в порядке. Для тебя с Трейси всегда все в порядке. - Она снова шмыгнула носом. - Ты серьезно? Ты прощаешь меня?

— Да, прощаю.

Лиз застыла, почти минуту храня полное молчание, затем прошептала: - Спасибо.

Я выглянул в окно, но увидел ее отражение в затемненном ночью стекле. Моя бывшая жена снова взъерошила волосы тем нервным жестом, который так много значил за время, проведенное нами вместе. Я надеялся, что сейчас это означает что-то конкретное, но не был уверен.

Платная дорога привела нас к северу от Далласа. Мы свернули на 380-ю, затем доехали до Престона и дальше на север. К тому времени тишина стала напряженной. Не совсем неловко. Я знал, что хотел сказать. Я думаю, она тоже это знала. Но ни один из нас не хотел заговорить первым и все понять неправильно. Однако нашего времени оставалось все меньше, поэтому я нарушил тишину.

— Из этого вышло еще одно хорошее дело. - Лиз посмотрела на меня, пытаясь скрыть выражение надежды на лице. - Мне нравятся твои волосы. Очень похоже на Среду Аддамс.

На это она захохотала, вытирая слезу с глаза, которую мы оба могли бы притворить, что она появилась из-за смеха. - Я собиралась выбрать Джессику Джонс, но ладно.

— О, виноват.

— Фортуна благоволит смелым, - подумал я. - Не хочешь как-нибудь выпить кофе? Я бы хотел еще немного пообщаться.

— Да. Да, мне бы этого хотелось. - Лиз широко улыбнулась; напряжение между нами спало. - Вообще-то, я бы с удовольствием.

— Хорошо. О, сверни здесь направо. - Череда поворотов привела нас через тихий район к моему дому, скромному маленькому домику для начинающих. Мы обменялись номерами телефонов и договорились встретиться позже на этой неделе, затем я вышел из внедорожника и достал свой багаж из багажника. Лиз улыбнулась и помахала мне рукой, когда я открыл входную дверь и вошел внутрь, и я ответил ей тем же. Однако что-то в выражении ее лица заставило меня задуматься, как раз перед тем, как я закрыл дверь.

Я бросил свои сумки на пол в прихожей и вернулся к машине, заглядывая в окно со стороны водителя. Лиз попыталась прогнать меня, но я без труда разглядел ее встревоженное выражение лица и жестом велел ей открыть окно. Она кивнула, явно пытаясь взять себя в руки, пока оно медленно катилось вниз, затем попыталась обыграть это легкомысленным тоном: - Ты что-то забыл?

— Милая? - Щель в ее маске расширилась. - Что происходит? Ты в порядке?

— Я в порядке! - С ее губ сорвался легкий маниакальный смешок. - Отлично. Просто устала. Знаешь, долгая поездка и все такое, и мне... мне просто нужно отдохнуть.

— След...

Ее губы задрожали, а голос надломился. - Пожалуйста. Я в порядке. Пожалуйста, Билл.

— Эй, все в порядке. Ты можешь сказать мне. Я не хочу, чтобы ты ехала домой, если с тобой что-то не в порядке.

Зубы Лиз прикусили нижнюю губу, когда ее палец снова запутался в волосах. - А я и не собираюсь. Я... Боже, я в таком беспорядке. Почему я все испортила? - Я пытался успокоить ее, но она продолжала говорить, в основном для того, чтобы отругать себя. - Это самые счастливые четыре часа, которые у меня были за последнее время... Год? Может быть, больше? И я даже не могу держать себя в руках достаточно долго, чтобы доехать домой.

— Я не могу... я не могу притворяться, что смотреть, как ты входишь в эту дверь и машешь на прощание, причиняет боль сильнее, чем что-либо с тех пор, как я увидела, как ты уезжаешь в первый раз. Я так чертовски боюсь, что упущу этот крошечный шанс, и это то, что я, блядь, делаю прямо сейчас, и ты увидишь, какая я чертовски бардачная, и ты весь теперь так хорош вместе взятый! Как ты вообще можешь любить меня, если я такая...

Ее глаза расширились, когда она поняла, что сказала. - О нет. Нет, нет, я не имела в виду... Я ничего от тебя не жду, обещаю. Я обещаю, Билл. Но я ничего не могу поделать с тем, что чувствую. Я люблю тебя. Я так сильно скучала по тебе. И я знаю, что сейчас веду себя как маленькая странная уродка, и мне жаль. Боже, прости еще раз. Я просто... Черт! Блядь. Черт, я просто... я собираюсь уйти.

— Лиз, нет! Подожди.

— Что?

— Я не хочу, чтобы ты уходила. Вылезай из машины, заходи в дом и выпей чего-нибудь, чтобы успокоить свои нервы. Черт возьми, ты можешь остаться на ночь, если тебе нужно.

Она покачала головой. - Билл, я не могу... Пожалуйста. Пожалуйста, если я войду туда...

— Я тоже скучал по тебе. Ты даже не представляешь, насколько. Да, я встречался, и некоторые из них были хороши, но они не были тобой. Даже те, кто был хорош - пара, может быть, даже великолепных, - не были тобой.

Я взял руку, которая перестала путать ее волосы и почти дергала их, и задержал ее в своей. - Когда я перечислял все хорошее, что произошло, я пропустил одно: ты с ним не спала. Я не думаю, что кто-то из нас смог бы найти выход из этого положения. Но ты этого не сделала, и я думаю, мы сможем. - Я глубоко вздохнул. - Нет, я знаю, что мы сможем, если на этот раз действительно захотим попробовать. Так что, пожалуйста. Заходи внутрь и останься на ночь. Только не в моей постели. Я этого не говорю. Но просто чтобы я знал, что ты будешь в безопасности.

У нее отвисла челюсть, затем она, запинаясь, пробормотала: - О…хорошо. - Пауза. - Ты это серьезно? Что ты сказал о том, что скучаешь по мне и пытаешься найти способ вернуться? Правда?

Я кивнул. - Я принесу твои сумки. Иди внутрь. Чувствуй себя как дома.

И она это сделала. Более того, она сделала мой дом домом, настоящим домом. Не сразу, конечно. Четырех часов в машине было недостаточно, чтобы преодолеть все разногласия или наверстать упущенное из-за всего, что произошло в нашей жизни. Но это было только начало.

Мы не торопились. Получили консультацию. Сделали все умные вещи, которые мы хотели сделать, когда пытались восстановить наши отношения в первый раз. Это оказалось намного проще, когда мы не подвергались постоянному обстрелу со стороны случайных придурков. Через несколько недель мы оказались вместе в постели. Примерно через неделю мы, наконец, выбрались из этой постели на время, превышающее то, которое требовалось, чтобы поесть или принять душ. Я потерял бороду, а она сохранила волосы.

Время от времени кто-нибудь узнает нас, но в наши дни это скорее источник развлечения, чем очередной камень, пытающийся раздавить нас. Черт возьми, нас даже заметили вместе во время нашего медового месяца, и мы несколько раз позировали для печально известной фотографии, хотя и с некоторыми вариациями. Иногда Трейси была окружена вниманием, пока я смотрел в свой телефон, но иногда гораздо более мускулистый "Куколд" болтал с великолепной женщиной в бикини, пока Трейси рассматривала свои ногти.

Да, для нас все еще есть страницы на KnowYourMeme, но Интернет развивается. Хотя на самом деле я не знаю, что это за "фишка" на данный момент. Мы с Трейси оба закрыли все наши аккаунты в социальных сетях незадолго до того, как расстались. Я не думаю, что кто-то из нас скучает по ним. Я чертовски уверен, что нет.

Время от времени я буду вспоминать прошлое и задаваться вопросом, могли ли мы каким-то образом остаться вместе, но я не вижу как. Трейси и Билл просто не смогли бы этого сделать. Трейси понимала, как сильно она облажалась, но она не могла по-настоящему осознать, сколько боли она непреднамеренно причинила, пока не почувствовала это непосредственно. Еще до событий в жизни Билла слишком много всего шло наперекосяк, и он не видел выхода. Дополнительный стресс был просто непосильным. Нет, Трейси и Билл никогда бы не смогли этого сделать.

Но Лиз и Уилл? Мы разные люди. Лиз более приземленная и чуткая. Уилл психически более вынослив и уверен в себе. Я не пытаюсь искушать судьбу, но я имел в виду то, что сказал. Я уверен, что у нас все получится. Малыш, подпрыгивающий у меня на коленях, и ребенок, растущий в животе моей любящей жены, когда я пишу это, показывают, насколько я уверен в этом.

В самом начале я сказал, что моя жизнь была бы намного проще, если бы Трейси умерла. Вероятно, это правда. Но "проще" и "лучше" - это две разные вещи. Я не могу представить себе лучшей жизни, чем та, что у меня есть сейчас, и я не могу представить лучшие версии нас двоих. "Лучше" иногда причиняет боль, но в моем случае? С каждым разом я буду делать это "легче".

Конец.

P.S. Дорогие читатели! Вы можете поблагодарить за мои старания, перечислив любую сумму на карту № 2202200858517376