Повинуясь какому-то наитию, я откликнулся на одно из объявлений о знакомстве, и результатом стала встреча с очаровательной Самантой. С нашей первой встречи в торговом центре в тот судьбоносный субботний день становилось все более очевидным, что мы оба идеально подходим друг другу. После выходных, проведенных в таком страстном сексе, что у меня кружится голова каждый раз, когда я думаю об этом, мы обнаружили, что у нас больше общего, чем можно было когда-либо надеяться. В течение той первой недели, после того как я познакомил Саманту с некоторыми из моих старых друзей в ночном клубе, я поклялся себе, что сделаю все возможное, чтобы эта девушка стала моей.

Следующие выходные ознаменовали поворотный момент в наших отношениях. Я дал этой хорошенькой девушке с длинными каштановыми волосами то, к чему она стремилась, как она потом сказала мне по телефону, все свои двадцать три года. Я привязал ее к тяжелому кофейному столику в моей комнате отдыха в подвале и выпорол ее спину и зад плеткой снова и снова, пока она не взорвалась в самом эротичном проявлении сдерживаемой похоти. После того, как все закончилось, мы занимались нежной, сладкой любовью в моей постели, и именно тогда я понял, что она моя.

Я снова позвонил ей в понедельник вечером, и мы проболтали до поздней ночи. Саманта сказала мне после той первой порки, что, по ее мнению, она могла бы вынести больше, что ей, возможно, хотелось бы попробовать посильнее. Я был с ней несколько мягок, это была ее первая настоящая порка. Она сказала, что сначала ей было страшно, она боялась неизвестности, но она сказала мне, что я был тверд с ней, взяв на себя инициативу в тот раз, и она почувствовала, что может отдаться мне, веря, что я не причиню ей вреда.

Я спросил ее, как поживает ее киска. Когда я высадил ее у нее дома в прошлое воскресенье, она продела мой маленький замок в два кольца на своих половых губах и заперла его, а затем отдала ключи мне.

— Боже, Джим, — сказала она, — Каждый раз, когда я сажусь, он давит прямо на мой клитор. Если я двигаюсь, он натирает меня, если я надеваю трусики, он давит мне там. Если я хожу без нижнего белья и расхаживаю по комнате, замок там поворачивается и тянет меня за собой. Сегодня я с трудом выдержала это на работе. Как только я вернулась домой, я сняла с себя всю одежду. Потом я встала перед зеркалом, раздвинула ноги и просто смотрела.

Ее голос стал совсем мягким, в то время как мой член начал бушевать.

—Я опустил туда руку и дотронулся до замка, слегка потянула за него. Потом я подошла к своей кровати и легла. Я достала свой вибратор и попыталась использовать его, но замок мешал. Я пыталась протолкнуть его мимо своих колец, но не смогла.

Мне пришлось сунуть руку в карман шорт и что-то там передвинуть. Если это был секс по телефону, то он был не так уж плох. Я слушал нежный голос Саманты.

— Вибратор издавал громкий звук, жужжа о замок. Я не смогла бы засунуть это внутрь себя, если бы оно было вот так заперто. Я просунула вибратор между ними сверху, так что мои губы прижимали его к себе, а середина прижималась прямо к моему клитору. Когда я убрала руку, он остался там, прижатый ко мне, а сверху дребезжал замок, и я подумала о том, что ключи у тебя дома. Я начала кончать, Джим. Это продолжалось долгое время.

— Ммммм, — это было все, что я смог выдавить какое-то время, затем я спросил, —Значит, твоя киска не слишком беспокоит тебя?

Саманта пропустила остроту мимо ушей.

—Я думаю, я могла бы привыкнуть к этому.

Поболтав еще немного, мы неохотно попрощались. Я с трудом мог заснуть, думая о ее сочной киске, запертой на мой маленький замок. Зловещая идея начала обретать форму. Через две недели предстояли долгие выходные. Саманта сказала мне, что ей нравится ходить в походы, и я тоже. План сформировался в моей голове как раз перед тем, как я заснул той ночью.

Я позвонил Саманте на следующее утро и застал ее перед уходом на работу. Я спросил ее, не хотела бы она отправиться в поход на длинные выходные. Выходным будет понедельник.

— Мне не нужно работать в пятницу, — сказала она, — Это мой выходной. У нас могло бы быть четыре дня."

—Отлично, — сказал я ей. —Я позвоню и узнаю, смогу ли я забронировать место.

Большой парк, в который я люблю ходить, летом довольно оживлен, и обычно приходится бронировать место заблаговременно, по крайней мере, в более приятных местах. В длинные выходные он был бы переполнен. Когда я позвонил, мне повезло: в палаточном лагере, который был одним из моих любимых, отменили бронирование. Взглянув на карту этого места, можно было увидеть, что участок, который они открыли, выходил на озеро. Двойной бонус. Я забронировал место на четыре дня. В тот вечер я позвонил Саманте и все ей рассказал. Мы немного поговорили, но я начал чувствовать, что, возможно, что-то не так. Она казалась чем-то озабоченной, и это был не секс. Позже вечером она перезвонила мне.

—Привет, Саманта, — сказал я. —Все в порядке?

Последовала пауза, затем она сказала:

—Нет. У меня месячные на четыре дня раньше срока.

Сначала я подумал:

«—Хорошо. Лучше сейчас, чем во время нашего путешествия. И тут меня осенило. Замок. Черт!»

—Я скоро буду, — сказал я.

— О, Джим, — начала она, — Тебе не обязательно проделывать весь этот путь. Я справлюсь.

—Увидимся через полчаса, — сказал я. —Поставь чайник.

Двадцать пять минут спустя я был в подъезде ее дома. Саманта позвонила мне. Она встретила меня у своей двери теплыми объятиями, и я снова оказался на небесах с моей милой Самантой. Я отдал ей свои ключи, и она исчезла в ванной, пока я наливал себе чашку чая. Она вернулась через несколько минут в махровом халате и выглядел еще более сияющей. Я налил ей чаю, когда она села рядом со мной. Саманта протянула мне мои ключи, и маленький замок, все еще немного влажный, был вымыт.

—Теперь чувствуешь себя лучше?

— Спасибо, Хозяин, — сказала она, прижимаясь ко мне.

Я нежно погладил ее по голове, пока мы пили чай. Ее халат немного распахнулся, открывая мне прекрасный вид на ее сочную грудь и вплоть до пупка. Я поставил свою чашку, затем просунул руку внутрь, чтобы обхватить упругую грудь и потереть большим пальцем ее сосок, чувствуя, как он твердеет от моего прикосновения. Саманта наклонилась вперед, чтобы поставить свою чашку на стол, затем соскользнула вниз и опустилась на колени на пол у моих ног. Я наблюдал, как она распахнула свой халат, а затем завела руки за спину, представ передо мной. На ней были трусики, внутри была прокладка, в промежности виднелась выпуклость. У моих штанов тоже была очевидная выпуклость. Саманта заговорила.

— Чем эта рабыня может угодить Хозяину?

Я улыбнулся. Я читал об этом — говорить о себе в третьем лице. Но то, что это свалилось на меня таким манящим образом, заставило меня задуматься.

— Отведи меня в свою спальню, девочка, — приказал я.

Саманта хихикнула и встала. Взяв меня за руку, она повела меня в свою спальню. Маленькая лампа в углу освещала стандартную комнату для девочек, розовые занавески на окнах, общий декор в спокойных зелено-желтых тонах. На стенах было развешано множество картин и рисунков, как я предположил, ее собственных. Над кроватью висела огромная акварель, похожая на староанглийскую или средневековую деревенскую сценку. Мои глаза перебегали с одного предмета на другой, когда я осматривал ее комнату.

—Саманта, включи свет, пожалуйста, — сказал я.

Саманта подошла к настенному выключателю и включила потолочный светильник, затем снова подошла ко мне. Образы передо мной ожили. В ее работах была определенная готическая тематика: драконы, единороги, замки. Обнаженные женщины, часто находящиеся в какой-то опасности или беспомощности. Девушка с нежными крыльями, которую держит на ладони гигантская рука. Два единорога, один, как я предположил, самец, гордо стоящий на вершине холма, самка — на более низком утесе, долина между ними окрашена в зеленые и коричневые тона. Две картины вместе. На одной — дракон, стоящий спиной к зрителю, сильный и могучий. На второй, о девушка-дракон? Мягкий, совсем не страшный дракон, но почти эротичный в своей позе.

Я перевел дыхание, когда мой взгляд остановился на скульптуре на бюро Саманты. Фигурка из раскрашенной глины была примерно 46 сантиметров в высоту. Руины замка, возвышающегося на утесе с видом на озеро или море. Дракон обвился вокруг основания фигуры, защищая скалу. Одно окно высоко в башне было выкрашено в желтый цвет, чтобы показать, что там кто-то есть, горит свеча. Смутный силуэт девушки с длинными волосами в окне, выглядывающей наружу. Работа, детализация были ошеломляющими. Картина над кроватью снова привлекла меня. Я опустилась на колени на кровать Саманты, чтобы рассмотреть поближе. Она села рядом со мной и начал расстегивать мою рубашку, пока я изучал картину. То, что сначала привлекло меня в эту комнату, — секс, — теперь забыто.

На первый взгляд, и даже после тщательного изучения, это казалось частью обычной деревенской жизни в древние времена. Но там, на краю деревенской площади, частично скрытая кустом, стояла обнаженная девушка, закованная в колодки. Ее руки и голова были заключены в колодки из грубого на вид дерева, а трое мальчишек швыряли в нее чем-то красным, похоже, гнилыми помидорами. Лицо девушки было измазано их ошметками. Ее волосы, длинные и каштановые, касались земли.

Рядом с конюшнями кузнец над чем-то работал. Это было видно сразу за наковальней. Вокруг него были кандалы, прикрепленные к цепи. Казалось, вылетали искры, когда мужчина выковывал другое раскаленное докрасна стальное кольцо.

—Саманта?

—Да? — ответил ее тихий голосок.

В стойлах конюшни. Четыре лошади и. Я присмотрелся повнимательнее. Это было. Стоящая позади мужчины, ухаживающего за ней, девочка-пони. Ее длинная каштановая грива свисала почти до колен девушки.

—Саманта?

—Да?

Я указал на конюшни на картине.

—Что это? – спроси л я.

Я отвернулся от картины, чтобы посмотреть на нее. Ее глаза были устремлены на покрывало, лицо сильно покраснело.

—Это девочка-пони, — сказала она мягким голосом. — Я как-то читала историю о подобных вещах.

Я повернул ее лицо к себе. Я улыбался.

—Я тоже читал кое-что из подобных историй, — сказал я. — Твоя работа потрясающая, Саманта. Очень красивая.

Она снова начала улыбаться.

—Ты действительно так думаешь? — спросила она. — Не так много людей видели подобные вещи. У меня есть еще несколько, если ты хочешь их увидеть.

Саманта достала несколько рисунков, лежавших рядом с бюро. Несколько грубых набросков, несколько других замечательных изображений. Один из них привлек мое внимание, и я долго смотрел на него. Сделан карандашом, темным и зловещим. Изрезанная береговая линия, высокие зазубренные скалы. Железный крюк высоко в камне, цепи, спускающиеся к прочным на вид кандалам на запястьях испуганной обнаженной девушки. Ее длинные, развевающиеся на ветру волосы частично скрывали ее лицо. Полная грудь, узкая талия, босые ноги на твердом камне. Зловещая тень приближается. Я действительно подпрыгнул, как робкая девочка, когда Саманта заговорила.

—Я называю это «В ожидании дракона».

Я удивленно покачал головой.

—Фантастика.

—Ты бы хотел оставить это себе? — спросила она меня.

Хорошие манеры подсказывали мне, что я должен отказаться или, по крайней мере, притвориться, что отказываюсь, но я не мог. У меня должен был быть этот рисунок.

—Саманта, это просто прекрасно. Если ты уверена, я бы с удовольствием взял его, — сказал я.

Саманта собрала все рисунки со своей кровати и прислонила их к стене. Она положила тот, который дала мне, на комод напротив кровати. Я увидел, что все следы от ее порки, которая была четыре дня назад, исчезли. На ней были только трусики, и я не заметил, когда она сбросила халат. Когда она повернулась ко мне, я стянул с себя рубашку и снова лег на ее кровать. Саманта выключила яркий свет, затем переползла через кровать и легла на меня сверху. Я чувствовал ее упругие груди на своей груди, ее волосы на своих руках, видел ее сияющее лицо в паре сантиметров от моего.

—Спасибо, Саманта, — сказал я, — За то, что ты такая очаровательная.

Я поцеловал ее и крепко прижал к себе. Мы некоторое время обнимались, пока я не заметил, что ее часы показывают, что уже за полночь, а утром у меня назначена встреча. К сожалению, я сказал Саманте, что мне пора идти.

—Завтра поужинаем и сходим в кино, — спросил я. —Я заеду за тобой в 17-00?

— Ужин здесь в 18-00, —сказала Саманта, — И, может быть, мы пропустим кино.

Я рассмеялся.

—По-моему, это звучит прекрасно.

Саманта сказала, что приготовит спагетти, так что на следующий вечер я появился у нее на пороге с бутылкой хорошего красного вина. Я поднялся на ее этаж и обнаружил, что ее дверь приоткрыта. Я постучал, затем вошел и окликнул ее по имени. Я услышал, как она возится на кухне, и направился туда. Саманта соблазнительно прислонилась к столу, и на ней было то, что лучше всего можно было бы назвать нарядом рабыни. Это была всего лишь простая белая повязка из ткани, надетая сверху и поддерживаемая ее грудью. Ее плечи и руки были обнажены, ноги тоже. Ее волосы были распущены и струились по спине, останавливаясь на пару сантиметров выше подола одежды, который заканчивался примерно на середине бедра. Ее блестящий пояс с цепочкой был обернут вокруг талии.

Одного этого было бы достаточно, чтобы заставить мой член подпрыгнуть, но на Саманте было кое-что еще, от чего я просто не мог оторвать глаз. На запястьях у нее были два блестящих круглых браслета, соединенных короткой цепочкой. Мой взгляд скользнул от одного браслета вниз по цепочке, которая свисала с подола ее платья, затем снова поднялся к другому браслету. Я двигалась как во сне, поставив бутылку вина на стол, затем взял одну из рук Саманты и поднес ее к своим губам. Я поцеловал тыльную сторону ее ладони.

Браслеты были немного тяжелыми, из прочной стали. Такие вещи можно найти в хозяйственном магазине. Звено цепи было приварено к кольцу с каждого конца и гладко отполировано. Кольца плотно прилегали к ее запястьям, и я увидел, что их, возможно, будет трудно надеть на ее руки. Или снять. Я собственнически взял цепочку в руки и посмотрел Саманте в глаза.

—Это доставляет удовольствие Хозяину?

Я был ошеломлен.

—Хозяин очень доволен, — выдавил я из себя.

Я высоко поднял цепочку, поднимая ее руки над головой. Я погладил ее соски через тонкую ткань наряда. Саманта закрыла глаза и слегка застонала, и я мог сказать, что это было не только из-за моей стимуляции ее сосков. Она подняла голову и посмотрела на свои руки, на браслеты, кандалы и цепь, которые я крепко сжимал. Я опустил ее руки, пока они не оказались перед ее лицом, затем отпустил цепочку, чтобы она упала. Я отступил назад.

—Расскажи мне об них, Саманта. Я хочу знать. Где ты их взяла?

Я сидел за ее столиком и слушал. Саманта рассказала, что купила кольца несколько лет назад в магазине морских принадлежностей.

—Мне нужно воспользоваться мылом, чтобы надеть их, — сказала она. — И иногда у меня немного болят руки, но я не возражаю. В прошлом году мне пришла в голову идея добавить цепочку. Я купила ее, затем отнесла его вместе с браслетами в мастерскую, чтобы их сварили. Я сказала парню, что это для моего мольберта, чтобы держать заднюю ножку вместе, и изо всех сил старалась не показать своего смущения. Я думаю, он догадался, для чего это было на самом деле.

Говоря это, Саманта стояла на коленях у моих ног, и ее руки лежали на моих ногах. Я пощупал пальцами ее цепочку и заметил небольшой износ звеньев. У меня дома есть кусочек цепочки с такими же следами износа. Моей жене нравилось, когда ее ноги по ночам были скованы цепью.

—Ты носишь их каждый вечер, не так ли? — тихо спросил я ее.

Саманта подняла голову.

—Не каждую ночь.

Затем более спокойно:

—Большинство ночей, да.

На плите булькала большая кастрюля с водой, отвлекая меня.

—Иди, — сказал я ей. — Приготовь мне угощение.

Саманта встала и подошла к плите. Я наблюдал за ней, пока она работала, держа цепочку в одной руке, чтобы она не мешала ей. Когда она все-таки звякала цепочкой о кастрюлю или тарелку, она смотрела на меня, немного смущенная своей неуклюжестью. В основном она справлялась так, как справился бы человек, привыкший к такому обременению. В конце концов я встал и, несмотря на ее протесты, немного помог: накрыл на стол, открыл вино, нарезал чесночный хлеб.

Вскоре мы уже сидели за вкусным ужином. Я налил вина и наблюдал, как Саманта поднимает свой бокал, не макая цепочку в тарелку. После ужина она поставила тарелки и столовые приборы в посудомоечную машину, и я наблюдал, как она моет две кастрюли, позвякивая внутри них цепочкой. Она сказала мне, что у нее был торт на десерт, но мой член больше не мог ждать. Я взял ее цепочку в руку, чтобы отвести в спальню.

Саманта сняла пояс с цепочкой и расстегнула застежку на верхней части платья. Ткань соскользнула с нее спиралью и упала на пол. Она мгновенно оказалась обнаженной, как и я мгновение спустя. В ее нынешнем состоянии важный путь к удовольствию был перекрыт, единственным доказательством служила белая ниточка, свисающая с ее киски, но были и другие способы. Был намек на анальный секс, и я почувствовала тихое облегчение на лице Саманты, когда я почтительно отказался. Я уже пару раз бывал на этой улице, но, похоже, он никогда не оправдывал своей блестящей репутации, как это изображалось в различных историях. Саманта растянулась на мне, ее цепь оказалась зажатой между нашими животами, руки опущены по бокам. Через несколько минут она приподнялась и просунула руку под меня, чтобы поместить мой член между своих ног.

Саманта начала медленно двигать бедрами вверх-вниз, поглаживая мой твердый член по мягкому теплу своей киски. Я немного приподнял ее, чтобы натянуть цепочку на запястье вверх и через голову, поднося ее руки к ушам, удерживая цепочку сзади на шее. Ее руки бесполезно затрепетали, движения бедер стали более энергичными, а груди крепко прижались к моей груди. Прошло совсем немного времени, прежде чем я почувствовал, как она напряглась, крепко сжимая мой член между своих бедер, и кончила, дико извиваясь передо мной и громко постанывая мне в ухо. Я крепко держал ее, пока она приходила в себя после оргазма, затем отпустил ее цепочку, чтобы погладить руками ее спину и ягодицы.

Ее руки нежно обхватили мою голову, пока она ворковала мне на ухо, затем она приподнялась и встала на колени между моих ног. Она взяла мой член в свои руки и начала любовно поглаживать его, в то время как ее цепочка позвякивала у меня на животе. Я наблюдал, как Саманта с любовью и жадностью смотрела на мой член, пока он подергивался в ее руках. Она наклонилась, чтобы благоговейно поцеловать кончик, и на мгновение мы встретились взглядами.

—Милая малышка, — пробормотал я, нежно почесывая ее по голове.

Саманта открыла рот, чтобы принять меня, скользя губами вниз по моему стволу, пока не достигла дна, а головка не застряла у нее в горле. Я почувствовал, как напряглись ее мышцы, когда она попыталась проглотить меня. Я откинулся на подушку и застонал от удовольствия.

Она начала покачивать головой вверх-вниз, сначала медленно, втягивая меня на всю длину, затем позволяя выскользнуть, дразняще зажимая только кончик губами и проводя по нему языком. Затем более настойчиво, позволяя зубам время от времени нежно царапать меня, что было совсем не больно. Я потянулся вниз обеими руками, чтобы крепко сжать ее цепочку. Мои бедра начали приподниматься, пытаясь погрузить все свое существо в эту крошечную пещерку чистого удовольствия. Я чувствовал, как это зарождается где-то глубоко внутри меня, в самой моей сердцевине. Рот Саманты посылал мощные ударные волны прямо в мой мозг. Мое тело начало напрягаться, пока я боролась за то, чтобы мое дыхание оставалось ровным. Задыхающимся голосом я сообщил Саманте, что вот-вот кончу. Впрочем, совершенно излишне; любому было бы очевидно, что произойдет через несколько секунд.

Покалывание в основании моего мозга начало формироваться в субстанцию, начало свое путешествие вниз по позвоночнику, увлекая меня за собой. Саманта взяла меня глубоко, когда я начал кончать. Я сильно сжал цепь между ее запястьями, чувствуя прочность стали, сковавшей руки девушки. Мое дыхание замедлилось до глубокого устойчивого ритма, когда моя сперма вырвалась наружу раскаленной добела струей, врываясь в нее. Мои ноги поднялись, чтобы обхватить ее тело, когда в нее ударила еще одна струя спермы. Мой член снова запульсировал, мой разум полностью погрузился в восторженную привязанность к моей прекрасной Саманте. Еще один, более слабый укол, и я рухнул на мягкую постель, совершенно обессиленный, мое дыхание вырывалось неровными вздохами. Саманта пошевелилась, чтобы высвободиться из моих объятий. Мои руки дернулись, отпуская ее цепь, и она прижалась ко мне, ожидая моего возвращения с того света.

Я плыл в невесомости по теплому морю. Сумерки, солнце только что скрылось за горизонтом, окрашивая все в оттенки красного и золотого. Я слышал, как волны разбиваются о скалистый берег. Я повернул голову, чтобы посмотреть, и сфокусировал взгляд на чем-то на фоне высокой скалы. Казалось, это была обнаженная девушка; ее длинные волосы, развевающиеся на ветру, закрывали лицо и камень. Ее руки были высоко подняты над головой. Она была прикована к скале тяжелыми на вид кандалами на ее изящных запястьях. Она посмотрела вверх, на утес, и мои глаза проследили за ее взглядом до щели в скалах. Шевельнулась тень. Внезапно, с могучим ревом, появился зверь. Когда она скрутила руки в неподатливых цепях, девушка закричала, издав долгий вопль ужаса.

Я почувствовал, как подскочил, услышал свой крик. Я застенчиво посмотрел в испуганные глаза Саманты.

—Я что, спал?

—Несколько минут, Хозяин.

Я снова взял свое дыхание под контроль, мое сердце замедлило свой стук. Я рассказал Саманте о своем сне, о сцене из рисунка, который она дала мне вчера.

— Я был там, наблюдал с берега. Прилетел дракон, и вот тогда я проснулся.

—Рисунок нравится хозяину?

Я посмотрел на нее.

—Да, он мне нравится. Кажется, это напоминает мне сцену из фильма, который я видел раньше. Девушка, точно так же закованная в цепи. Какой-то монстр, я думаю.

Мы еще немного подержали друг друга в объятиях, и я повнимательнее рассмотрел браслеты Саманты. Они действительно были слишком малы, чтобы позволить ее рукам легко проскользнуть сквозь них. Мне это понравилось, и я сказал ей об этом еще раз. Я встал, чтобы натянуть шорты. Саманта пошла за своей рабской одеждой и спросила, не надену ли я ее на нее, так как со скованными руками было трудно обернуть ее вокруг себя. Я помог ей одеться, ощупывая и обнимая ее на ходу, потом она пошла ставить кофе. Мы пили кофе с пирожными в ее гостиной, пока смотрели новости по телевизору. Было поздно, но мне не хотелось уходить.

—Хозяин? —спросил приятный голос.

—Мммм?

—Вы бы остались здесь на ночь со мной?

Руки в цепях на моей груди. Мягкие, выжидающие глаза смотрят на меня снизу вверх. Как я мог отказаться? Той ночью я крепко спал в постели Саманты, ее мягкое, теплое тело тесно прижималось к моему.

Саманта переночевала у меня после того, как мы пошли поужинать в субботу вечером и посмотрели комедийное шоу в маленьком театре в центре города. Выступление комика было вызывающе рассчитано на взрослую аудиторию и часто вызывающе смешным. В ту ночь у нее закончились месячные, и мы, наконец, могли снова заняться сексом, что мы и сделали, и не один раз. Я попросил ее принести свои браслеты с цепочкой и наблюдал, как она намыливает руки и надевает на них стальные кольца. Я использовал замок, чтобы прикрепить ее цепочку к изголовью моей кровати, и так она оставалась всю ту ночь и до самого утра воскресенья. Сцепив руки над головой, она была беззащитна перед моими щекотками и поглаживаниями ее самых интимных мест, пока раз за разом не взрывалась чудесным оргазмом. Когда мне это надоело, я внезапно упал на ее сочное тело и толкался в нее до тех пор, пока моя похоть не была утолена огромным потоком освобождения. Мы оба прекрасно провели время.

В воскресенье я попросил Саманту помочь мне установить палатку на заднем дворе. У меня есть палатка поменьше, которую мне легко установить, но у меня также была палатка побольше, с экранированной передней секцией, в которой можно сидеть, если жуки очень сильные. В это время года я ожидал, что жуки будут очень сильными. Чтобы установить его, потребовалось два человека, но внутри было красиво и просторно. Вы могли бы легко встать в ней. Я вытащил ее из хранилища в подвале и хотел убедиться, что он в порядке. Пока мы устанавливали палатку, я видел, как растет волнение Саманты от осознания реальности нашей предстоящей поездки на следующие выходные. Я настоял, чтобы она не снимала кандалы, так что ей было немного неудобно помогать мне, но она справилась. На ней была короткая юбка и топик, который она могла надеть, заковав руки в цепи. Она захватила с собой свитер, чтобы надеть его вечером.

Когда мне пришло время отвезти ее домой, я попросил ее не снимать кандалы. Я сказал, что она могла бы придерживать свой свитер таким образом, чтобы прикрыть руки, когда мы доберемся до ее квартиры. Она мгновение смотрела на меня, потом улыбнулась такой порочной улыбкой, что я был тронут. Вероятно, это был первый раз, когда она была настолько смелой, чтобы надеть такой очевидный предмет бондажа на публике.

Когда я вез ее домой, я спросил, не нужно ли мне купить ей что-нибудь, например, хлеб или молоко. Она сказала «нет». Тогда я сказал ей, чтобы она не снимала цепочку до конца дня и всю ночь. Она согласилась без колебаний. Я наблюдал, как она идет через стоянку около своего дома, держа свитер в руках перед собой. У двери она выудила из кармана ключ. Она повернулась, чтобы осмотреться, затем посмотрела на меня. Саманта вытащила руку из-под свитера и помахала мне, ее кандалы были отчетливо видны. Я помахал в ответ. Она вставила ключ в замок и исчезла.

На следующей неделе я был занят тем, что заканчивал дела на работе и готовил походное снаряжение. Я почистил палатку и снял ее во вторник вечером, как раз перед тем, как начался дождь. Я собрал все необходимой и был готов к отъезду. В среду вечером я пригласил Саманту поужинать, а потом мы снова занялись любовью. Она собрала в дорогу сумку, которую я взял с собой домой. На следующий вечер я погрузил все это барахло в машину, привязал каноэ сверху, и мы были готовы тронуться в путь. Я попросил Саманту встретиться со мной на станции метро в северной части города в пятницу утром, чтобы сэкономить немного времени. Я собрал еду и заехал за ней в восемь утра. Вскоре после этого мы уже ехали по сельской местности, светило яркое солнце, работало радио, был чудесный день.

По пути мы остановились в закусочной с бургерами, чтобы пораньше пообедать, затем продолжили путь и прибыли к западному въезду в парк незадолго до полудня. Прошло чуть больше получаса, и я свернул с дороги в палаточный лагерь. Тишина опустилась, как густой саван, когда я остановился и выключил мотор. Несколько птиц, нежный шелест листьев на деревьях; я чувствовал, как напряжение покидает меня. Я зашел в администрацию, чтобы зарегистрироваться и забрать буклет с информацией о парке. Я расплатился картой, когда бронировал место, так что прошло всего мгновение, прежде чем я медленно двинулся по дороге в поисках нашего места. Солнечный свет пробивался сквозь деревья там, где небольшая тропинка в задней части участка вела к озеру. Отвязав каноэ, Саманта помогла мне спустить его на воду. Береговая линия была покрыта мягким песком и казалась неглубокой для выхода. Идеальное место. Само место находилось достаточно далеко от соседей, отделенное небольшим количеством кустарника среди деревьев.

Я стараюсь проводить в походе хотя бы одну неделю в году, и на этот раз у меня была симпатичная спутница. Открыв заднюю часть автомобиля, мы приготовились разбивать лагерь. Сначала шезлонг, на этот раз их два. Затем я включил плиту и налил немного воды в чайник, чтобы он вскипел.

—Теперь, — сказал я Саманте, — Мы сварим кофе.

Поход требует определенного психического состояния. Я обнаружил, что чем быстрее вы достигнете такого состояния ума, тем лучше. Я видел, как Саманта ерзает на стуле, стремясь что-то сделать, и я положил руку ей на плечо, посмотрел на нее и улыбнулся. Она начала успокаиваться. Когда вода вскипела, я достал кухонную корзинку и приготовил нам две чашки.

—Теперь, — сказал я ей, —Мы выпьем кофе.

Я потягивал напиток, глядя на озеро сквозь деревья. Слышались звуки, доносившиеся, казалось бы, издалека. Дети, играющие на пляже, звон тарелок, кто-то готовит обед. Хлопнула дверца машины. Птицы. Никакого постоянного гула машин или самолетов. Примерно через двадцать минут я встал и потянулся, оглядываясь в поисках подходящего места для палатки. Я подошел к машине и вытащил простыню для грунта, затем расстелил ее. Последовала небольшая суматоха, когда мы с Самантой разложили палатку, вбили несколько колышков и установили шесты. Затем прогулялись вниз, к пляжу.

Мы шли рука об руку по дороге к туалетам, затем дальше, к пляжу. Я сел на траву на краю песка, прижавшись к Саманте, позволяя теплому летнему дню наполнить нас ленью. Можно было заметить людей, которые пробыли здесь неделю или больше. Лежа на песке или сидя в тени. Дети купались или копались в песке. Для них это своего рода безмятежность, они пребывают в мире с самими собой и красотой окружающей природы. Саманта все еще была на взводе, желая сделать что-нибудь, хоть что-нибудь. Я повернулся к ней.

—Закрой глаза, — сказал я, — Послушай.

Она сидела, напрягая слух.

—Я ничего не слышу, — сказала она. —Смех детей, волны на песке.

Она посидела еще несколько минут, затем открыла глаза и огляделась. Я указал на скалистый остров на одном берегу озера, другой справа, который толком нельзя было разглядеть, потому что он сливался с обсаженным деревьями берегом позади.

— За поворотом есть река, — сказал я, указывая направо, — Она протекает очень далеко. Мы поплывем по ней завтра. В конце озера, — я указал прямо на восток, — Находится другая река.

Наконец-то я почувствовал, что Саманта начинает отпускать меня, понемногу обретать то спокойствие, которое я испытывал каждый раз, когда приезжал сюда.

—Здесь красиво, —сказала она.

Мы посидели еще немного, и я сказал:

—Пошли.

Мы вернулись, чтобы закончить с палаткой. Я отдал свой шаткий воздушный насос Саманте и попросил ее надуть надувной матрас, пока я заканчивал натягивать брезент на палатку, а затем начал натягивать веревку между деревьями, чтобы накинуть еще один брезент над столом на случай, если вдруг пойдет дождь. Я отнес сумки с одеждой в палатку, и мы переоделись в купальные костюмы, чтобы поплавать.

Я взял полотенца, солнцезащитный крем, что-нибудь попить, и мы направились на пляж. К этому времени нам обоим было жарко, и мы вспотели, но озеро было прохладным и очень освежающим. Вы могли бы уйти довольно далеко, прежде чем вода станет глубокой. После долгого купания мы обсохли, затем я с любовью намазал солнцезащитным кремом каждый сантиметр открытой кожи Саманты. Она сделала мне массаж, и мы лежали на полотенцах, расслабляясь, до конца дня.

Я не был уверен, следует ли мне рассказать Саманте о своих планах или просто свалить это на нее завтра. В конце концов, я решил посвятить ее в общую идею. Довольно часто в случае со сценой предварительное предвкушение может оказать влияние на то каким будет впечатление хорошим или великолепным.

— Завтра мы встанем пораньше, — сказал я ей. — Для меня рано — девять или около того. После завтрака мы сплавимся по Уэст-Ривер к водопаду и проведем там некоторое время. На реке есть ответвление, по которому мы пойдем на обратном пути и которое ведет в болото. Довольно забавное место, там можно заблудиться без компаса, но не волнуйся, у меня он есть. Его немного трудно найти, попасть в него непросто, и я никогда не видел, чтобы кто-то еще утруждал себя посещением этого места. Болотистая часть никуда не ведет, просто заканчивается на большой территории с невысокими холмами вокруг.

— Когда мы доберемся до болота, я закую тебя в цепи.

Я наблюдал, как меняется выражение лица Саманты. Ее глаза на мгновение расширились, затем на ее лице появилось какое-то мечтательное выражение, когда я продолжил. Вокруг нас были люди, люди, идущие рядом. Я говорил тихим, зловещим голосом, когда рассказывал Саманте, что собираюсь с ней сделать.

— Я знаю скалистый участок на южной оконечности, который мог бы подойти. Я поднимался на холм несколько лет назад, там ничего нет. Я посмотрел на карту перед тем, как мы уехали; никаких троп в этом районе нет. Там должно быть мило и уединенно. Я бы хотел приковать тебя цепью к скале, как на рисунке, который ты мне дала, но я не знаю, сработает ли это. Возможно, мне придется использовать дерево, посмотрим. Я возьму с собой маленький топор и, должно быть, смогу найти поблизости несколько подходящих палок, что-нибудь тонкое и упругое, может быть, березовое или кленовое. Посмотрим, что лучше всего подойдет к твоей милой попке.

Я видел, что моя речь произвела заметный эффект на Саманту. Она тяжело дышала, а ее грудь и лицо порозовели, но не от солнца. Легкая усмешка тронула уголки ее рта, а взгляд стал отсутствующим. Я закончил излагать ей свой план.

—Я ожидаю, что мы пробудем там некоторое время, возможно, до тех пор, пока не начнет темнеть. Я мог бы оставить тебя там прикованной в одиночестве на некоторое время. На прошлой неделе я купил для тебя милую игрушку, резиновый кляп, такой же, как у девочек-пони. Не хочу, чтобы ты орала слишком громко и разбудила медведей.

Я слышал, как она втянула воздух при упоминании о кляпе. Когда я упомянул о медведях, она выглядела удивленной.

—Какие медведи?

—Ну, — объяснил я, — Это страна медведей. Вот где они живут, в лесу.

Я подумал, что, возможно, зашел слишком далеко с этим медведем, Саманта ведь из города и все такое. Я объяснил, что медведи обычно не беспокоят тебя, если ты не побеспокоишь их первыми. Я видел одного всего один раз, фактически бродя по палаточному лагерю, и он, казалось, больше стремился выглядеть незаметным, чем хотел съесть меня. Она начала волноваться из-за того, что останется одна и будет беспомощна. Однако, факт того я собирался избить ее палкой, ее не волновал. Пойди разберись.

— В какой-то момент я покину тебя, — сказал я, — Yо я останусь поблизости. Я оставлю топор при себе, если тебе от этого станет легче. Я бы никогда не позволил, чтобы с тобой что-нибудь случилось, Саманта, ты это знаешь.

Она сказала мне, что действительно знала об этом, но я все равно видел легкое беспокойство на ее лице. Я предложил искупаться, и мы снова поплескались в воде, Саманта держалась поближе ко мне, и мы касались друг друга под водой, подальше от других людей. Саманта немного приспустила мои плавки и оседлала меня прямо там, отодвинув в сторону свой бикини и направляя меня в себя. Но было действительно очевидно, что мы делаем, и я остановил это, сказав ей, что мы должны оставить это на потом.

Позже пришел через пятнадцать минут. Мы собрали наши вещи с пляжа и направились обратно в лагерь. Парк уже начинал заполняться людьми, приходившими в начале выходных. На площадке рядом с нами четыре молодые женщины устанавливали свою палатку. Я сказал Саманте, что они выглядели так, будто им нужна помощь, и притворился, что собираюсь подойти, но она крепко взяла меня за руку и повела в нашу палатку. Я расстелил спальный мешок на матрасе и накрыл его простыней. Не успел я закончить, как голая девушка забралась мне на спину. Саманта стянула с меня мокрые плавки и швырнула их в угол, затем схватила мой полуэрегированный пенис. Она быстро сделала его твердым и готовым. Она практически повалила меня на землю и изнасиловала.

Моя прекрасная Саманта толкнула меня на спину, на спальный мешок, и закинула ногу, чтобы оседлать меня. Она была полностью обнажена, никаких украшений, кроме пирсинга, никаких цепей, только она. Такой агрессивности я никогда в ней не видел. У нее было самое безмятежное, но в то же время порочное выражение лица, когда она ввела мой член в свое скользкое влагалище и начала насаживаться на меня своим телом вверх и вниз. Это было здорово. Из-за возросшей активности в палаточном лагере поначалу мне не нужно было беспокоиться о том, что Саманта будет шуметь, но по мере того, как ее удары становились все более неистовыми, она начала выражать свою страсть визгами и более громкими стонами. Я воспользовался первым, что попалось под руку, ее плавками от бикини, закатал их и засунул ткань в ее открытый рот. Когда она осознала, что я сделал, она ухмыльнулась и плотнее засунула трусики себе в рот, затем издала приглушенный вопль, возобновив свои усилия на моем члене. Я ухватился за ее бедра, чтобы приподняться лицом к ней, затем обнял ее за талию, чтобы удержать нас вместе. Ее тело подпрыгивало вверх-вниз, ее мокрые волосы развевались вокруг нас, и теперь ее грудь терлась о мою грудь, а мои волосы щекотали ее соски. Ее руки взлетели вверх, обхватив меня за плечи, ее влагалище прижалось ко мне, и мы оба слились в быстром, сокрушительном оргазме, который заставил меня пошатнуться от его интенсивности.

Я снова опустился на матрас, потянув Саманту за собой, и мы лежали так некоторое время, дыша друг другу в лицо, приходя в себя. Я увидел на ее лице, когда она начала приходить в себя, ее прежнее хищное выражение сменилось выражением почти вины, стыда за то, что она позволила себе навязаться мне, как она это сделала. Она приподнялась, чтобы позволить моему размякшему члену выскользнуть из нее, и схватила удобное пляжное полотенце, чтобы убрать неизбежный беспорядок. Я приподнялся, чтобы погладить ее по спине и волосам. Она стояла на коленях на полу рядом, глядя вниз и, как мне показалось, испытывая беспокойство.

Моя натура обычно требует, чтобы я был тем, кто все контролирует, особенно то, что связано с сексом. Просто мне это нравится, наверное, так уж я устроен. Но были времена, когда я позволял своему контролю ослабевать, позволял себе в какой-то степени подчиняться, я полагаю, чувству покорности. Просто откинуться на спинку стула и позволить другому делать это со мной, не думая, а просто наслаждаясь доставляемыми мне удовольствиями. Мне нравилось позволять Саманте брать верх прямо сейчас, заставлять ее, так сказать, форсировать события. Теперь, когда я наблюдал, как она пытается придумать, что сказать, как ее покорная натура борется с тем, что только что произошло, с тем, что она сделала, я знал, что должен восстановить свою позицию и справиться с этой ситуацией. Я должен был это сделать, и я чувствовал, что Саманта ожидает от меня этого. Я заставил себя подняться и начал натягивать шорты.

—Одевайся, Саманта, — сказал я мягко, но твердо. —Только короткая юбка и топик.

Я вышел из палатки, на ходу застегивая ремень и молнию, и вышел на послеполуденное солнце. Сейчас в палаточном лагере было оживленно, шум машин и людей, разбивающих свой лагерь, продолжался и после наступления темноты. Я открыл заднюю дверцу джипа, чтобы достать кувшин с водой, затем пошел по дороге, пока не наткнулся на кран. По пути, наполняя кувшин, я кивал проходящим мимо людям, говоря «привет» и тому подобное, хорошая погода. Интересно, догадался ли кто-нибудь из них, чем я занимался менее десяти минут назад?

Наполнив кувшин, я вернулся на наше место и увидел Саманту, стоящую возле палатки с потерянным видом. Я поставил кувшин с водой на стол для пикника, затем взял чайник, чтобы налить в него немного воды. Да, сейчас время пить кофе. Я улыбнулся ей и зажег плиту, чтобы нагреть воду. Я сел за стол, жестом пригласив Саманту присоединиться ко мне. Она выглядела милой, в некотором роде хрупкой, с голыми ногами, голым животиком и руками, волосы были в некотором беспорядке. Она села рядом со мной, глядя в землю. Я позволил ей заговорить первой, и мне не пришлось долго ждать.

—Хозяин, я прошу прощения за то, что позволил себе увлечься. Когда вы сказали мне, что у вас на уме на завтра, мне стало так жарко, что я просто обязан был заполучить вас.

—Полагаю, мне придется наказать тебя, — сказал я ей.

В моем сознании мгновенно вспыхнул образ, и я улыбнулась. Саманта подняла на меня глаза.

—Вы не сердитесь?

Один взгляд на ее лицо, и мне пришлось смягчиться.

— Нет, — сказал я ей. — Я хочу, чтобы ты насладилась нашим пребыванием здесь. Я рад, что мои планы на завтра тебе понравились.

Я встал, чтобы приготовить кофе, и сделал две чашки после того, как вода закипела. Я протянул Саманте ее чашку, затем снова сел рядом с ней.

— После ужина мы отправимся кататься на лодке по озеру, — сказал я. — Там есть велосипедная дорожка, по которой мы можем пройтись пешком, и еще одна тропинка к другому озеру. Может быть, мы найдем тихое местечко для твоего наказания.

Она удивленно посмотрела на меня. Очевидно, раньше я не шутил, и я наблюдал, как она начала возвращаться в свое подчиненное состояние, представляя, какую форму наказания я имел в виду. Вскоре наступило время ужина, и запахи готовящейся пищи, доносившиеся со всех сторон, казалось, подтверждали это. Я поставил сковороду разогреваться, разложил кое-что на столе и сел готовить наш ужин. На поленнице я нарезаю тонкими ломтиками немного картофеля и лука вместе с несколькими другими овощами. Сначала на сковороду выложите картофель с небольшим количеством сливочного масла. Я разговаривал во время готовки.

—Тебя когда-нибудь били тростью? — спросил я.

Саманта отрицательно покачала головой, и я продолжил.

—Мне говорили, что это может быть довольно болезненно. Ты бы так не подумала, но тонкий пружинистый прут может ранить сильнее, чем толстый и жесткий.

Я перемешал ломтики картофеля и продолжил.

—Мы попробуем это позже и посмотрим, что получится, хорошо?

Саманта подняла мечтательный взгляд.

—Да, сэр.

Немного нарезанной куриной грудки отправилось на сковороду с небольшим количеством острого соуса. Через несколько минут я добавил остальные овощи, зеленый перец, свежую желтую фасоль и посыпал солью и перцем. Два нарезанных помидора и немного свежего покупного хлеба, а также бутылка хорошего красного сухого вина завершили трапезу. После ужина Саманта вымыла посуду, пока я убирался, затем я собрал кое-какие вещи для прогулки на лодке. Мы сходили в туалет, а потом отправились в путь.

У моего каноэ довольно плоское дно с гребнем по всей длине и двумя более короткими с каждой стороны вдоль дна. Хотя он не так легко маневрируем, как некоторые из тех, что я пробовал, я предпочитаю компромисс в виде лучшей устойчивости. В одиночку я могу перевернуть его на бок, чтобы облегчить греблю. Сначала Саманта немного нервничала, пока, все еще находясь на мелководье, я не показал ей, как далеко может наклониться лодка, прежде чем она начнет креняться.

Должно быть, было около 18-00, когда мы отправились в путь, и до заката оставалось еще добрых три или четыре часа. Я задал неторопливый ритм, сказав Саманте, чтобы она не напрягалась, чтобы руки не были слишком напряжены в первый раз. Ветра не было, и озеро было почти таким же гладким, как стекло. Я повел нас вокруг острова, и мы остановились вдоль скалистого склона, чтобы заехать в небольшую бухту и сойти там на берег. Сидя рядом с моей прекрасной спутницей, босые ноги в теплой воде, на нас падает вечернее солнце, может ли быть что-то лучше?

На озере были и другие люди, которые вечером катались на веслах, и мы помахали нескольким парам, проходившим мимо. Через некоторое время мы вернулись в каноэ, чтобы переплыть узкое озеро на другой берег.

Там была небольшая песчаный пляж, который служил точкой доступа к велосипедной дорожке и волоковой тропе к другому озеру. Я шагнул в воду, затем начал рыться в сумке, которую захватил с собой. Саманта наблюдала, как я вытаскиваю длинную цепочку, которую положил в карман, два маленьких висячих замка, которые я положил в другой карман, и мой маленький топорик, который я засунул сзади за пояс. Я привязал лодку, дал Саманте полотенце, чтобы она несла его, и мы надели кроссовки для прогулки по лесу. Я использовал баллончик со спреем от насекомых, чтобы нанести немного на нас обоих, чтобы нас не съели слишком сильно, затем взял ее за руку и помог подняться по крутому склону к тропе.

Велосипедная дорожка раньше была железнодорожной веткой. Рельсы уже давно были демонтированы, а совсем недавно были построены мосты взамен первоначальных, которые упали или были убраны. Трасса проходила по всей длине парка, ее ровная поверхность и пологие уклоны делали ее идеальной для передвижения велосипедистов. Несколько человек на велосипедах проехали мимо нас, когда мы преодолели небольшое расстояние до другой тропы. Я свернул на нее, и всего через несколько минут ходьбы мы оказались одни, окруженные густым лесом.

Тропа шла в гору. Я заметил что-то похожее на тропинку, ведущую к небольшому скалистому утесу, и свернул, потянув Саманту за собой. После того, как я убедился, что мы сможем добраться до того места, которое, по моему мнению, было хорошим, я остановился и повернулся к ней.

—Протяни руки, Саманта, — сказал я, доставая цепочку из кармана.

У меня было с собой два замка, но только один ключ, и я убедился, что у меня правильный замок, прежде чем обернуть цепочку вокруг ее скрещенных запястий и защелкнуть замок. Ключ от этого замка был там, в лагере, в машине. Когда я сказал ей это, ее глаза на мгновение расширились, когда до нее дошло, что теперь она застряла со скованными спереди руками, пока мы не вернемся. Сначала она выглядела взволнованной, но затем в уголках ее рта заиграла легкая усмешка. Цепь была достаточно длинной, чтобы свисать почти до земли, когда Саманта опустила руки. Я взял конец цепи в руку и снова повел ее через лес.

В лесу никогда не бывает недостатка в палках, но мне нужна была особенная. Дважды, пока мы шли, я останавливался, чтобы вытащить топор из-за пояса и срубить ветку с куста или дерева, красивую и прямую, довольно ровную по толщине по всей длине. Я использовал острый топор, чтобы обрезать все боковые побеги и сбрить немного коры. Закончив с одной, я отдал ее Саманте, чтобы она подержала ее в своих скованных руках, пока я буду работать над другой. Добравшись до небольшого утеса, мы пошли вдоль подножия, пока я не заметил симпатичную нишу, в которой росло идеальное дерево, частично вросшие в скалу.

—Подожди здесь, — сказал я ей.

Я подошел к дереву и потряс его, затем немного вскарабкался по камням, пока не убедился, что там нет ничего незакрепленного, что могло бы упасть. Я попросил Саманту подойти к дереву. Взяв конец ее цепочки, я чуть приподнял ее руки над головой, затем обмотал цепочку вокруг толстой ветки и защелкнул другой замок, тот, от которого у меня был ключ.

С тех пор как мы покинули лодку, Саманта вела себя очень тихо, и когда я приковал ее руки, я услышал, как она тихонько застонала, когда замок щелкнул, закрываясь. После того, как я вручил ей палку, я пару раз оглянулся, чтобы увидеть, как она ощупывает гладкое дерево и, возможно, задается вопросом, каково это будет ощущать ее на своей заднице.

Сейчас я наблюдал за ней, когда она потянула за цепь, налегла на нее всем своим весом, и я увидел это в ее глазах, когда до нее дошла реальность ее положения: она была прикована к дереву в дикой местности, полностью в моей власти. Я расстегнул пояс ее юбки и расстегнул пуговицы, чтобы она упала к ее ногам. Когда юбка была снята, я стянул и ее кроссовки, затем стянул ее эластичный топик с бедер.

Согласно моим предыдущим приказам, на ней не было трусиков. Наклонившись, я уловил ее пьянящий мускусный аромат и глубоко вдохнул его. Я сжал ее киску и почувствовал ее жар, влажность там, сигнализирующую о ее готовности к тому, что должно было произойти. Я собрал всю ее одежду и положил ее на камень неподалеку, затем вернулся, встал перед ней и поднял с земли одну из своих палок. Тонкую. Я придал своему голосу низкий, зловещий оттенок.

—Саманта, за то, что позволила своей беспричинной похоти взять верх над собой и навязалась своему Хозяину, не считаясь с его чувствами или желаниями, ты получишь десять ударов тростью по своей хорошенькой маленькой попке.

Я подумал, что хорошо справился с этой речью, не разразившись смехом. Я видел, что Саманта тоже старается не улыбаться.

—Я не захватил с собой твой кляп, — сказал я ей, - Так что я не хочу слышать, как ты орешь, хорошо? Если мне придется использовать листья и мусор, чтобы заткнуть тебе рот, это будет неприятно.

—Да, сэр, — сказала она.

Я занял позицию позади нее и велел ей не двигаться. Прежде чем она успела сообразить, что произошло, я нанес шесть быстрых ударов, по три на каждую ягодицу. Прут был не такой уж твердый, заметьте, но достаточно твердый, чтобы оставить приятные покрасневшие следы, я бы добавил, на приличном расстоянии друг от друга, за исключением последних двух, где Саманта начала подпрыгивать, когда боль начала отдаваться в ее мозгу.

— Ай, ай, ай! — воскликнула она, перепрыгивая с одной ноги на другую. Она изо всех сил потянула за цепочку, пытаясь опустить руки вниз, чтобы потереть саднящий зад, но, конечно, это было невозможно, и ей удалось лишь слегка встряхнуть дерево. Несколько листьев слетели вниз, когда она попыталась успокоить свою нежную попку, и она продемонстрировала мне в высшей степени эротичное изображение обнаженной молодой девушки, пытающейся освободиться от цепи, приковавшей ее к дереву.

Ее шок и удивление вскоре прошли, и она начала мириться с болью и успокаиваться. Я проверил цепочку на ее запястьях и поправил ее, насколько смог, чтобы ей было немного удобнее. Затем я сменил тонкую палку на более толстую, держа ее перед ее лицом.

«—Должен я или не должен?» — подумал я про себя.

До сих пор Саманта, казалось, была согласна с этим, так что я решился. Я поднес ее к ее губам.

—Поцелуй, — сказал я ей.

Она так и сделала. Саманта не сводила глаз с палки, когда я поднес ее к ней, и когда я поднес ее ближе к ее губам, она наклонила голову, чтобы нежно поцеловать ее. Затем она встретилась со мной взглядом и улыбнулась так мило, что мое сердце почти растаяло. Мне пришлось отвернуться, чтобы встать у нее за спиной, иначе я был бы захвачен силой ее похотливого желания.

Саманта слегка расставила ноги и согнулась в талии настолько, насколько позволяла цепь, представляя собой прекрасную мишень для меня. Я мог видеть, как красиво выставлена напоказ ее киска, губы припухли от возбуждения, два ее кольца блестели в лучах вечернего солнца, пробивающегося сквозь деревья. Саманта пошевелила задницей, чтобы вывести меня из задумчивости. Я помедлил еще мгновение, а затем замахнулся.

На этот раз я приложил немного больше усилий, зацепив ее ягодицу примерно посередине, между двумя верхними отметинами. Саманта тихо застонала, когда ее задница приняла на себя силу удара. Всего лишь короткая пауза, чтобы дать ей успокоиться, а затем еще один удар, по тому же месту, по другой ягодице, резкий звук, кажущийся громким в безмолвном лесу. Я огляделся, прислушался, но никого не услышал. Если бы кто-нибудь случайно споткнулся на тропе, я был уверен, что услышал бы их задолго до того, как они увидели бы нас в нашем скалистом укрытии.

Я нанес Саманте два заключительных удара, заставив ее довольно громко застонать на последнем и слегка опуститься вниз, удерживаемая скованными запястьями. Я бросил палку и обнял ее за талию, чтобы поддержать и снять ее вес с цепи. Загорелые линии ее бикини дали мне хороший материал для работы, и было только два места, где я закрасил линию. Я крепко обнял ее и уткнулся носом в ее шею, когда она быстро пришла в себя. Когда она смогла стоять самостоятельно, я достал из кармана ключ, чтобы освободить ее. Я сидел, прислонившись спиной к дереву, а Саманта лежала у меня на коленях, пока я нежно водил пальцем по отметинам. Ее задница была обжигающе горячей. Некоторые линии казались слегка приподнятыми, и я почувствовал, как Саманта слегка дернулась, когда я дотронулся до нее там.

— С тобой все в порядке, Саманта?

Она ответила всего через мгновение.

—Да, сэр, я в порядке.

— Нет, правда, с тобой все в порядке? — снова спросил я.

В ответ Саманта поднялась с моих ног, чтобы прижаться ко мне всем телом, обхватив руками мою голову и прижавшись губами к моим в страстном поцелуе. Я немного пошевелился под ней; в мою задницу уперся камень или что-то еще, затем я крепко прижал ее к себе, пока наши языки танцевали вместе. Спустя долгое время мы расстались, чтобы просто обняться под нашим деревом. Я снова проверил ее руки и немного передвинул цепочку, после чего пришло время уходить. Мне пришлось помочь Саманте снова одеться, и мы отправились в путь.

Я нес две палки и держался за конец цепи Саманты, а она следовала за мной, пока мы снова не вышли на тропу. Затем я дал ей подержать цепочку и накинул полотенце ей на запястья. Таким образом, если кто-нибудь появится, это не будет выглядеть так, будто я посадил хорошенькую девушку на цепь в лесу. Однако мы добрались до каноэ, никого не встретив, и после того, как Саманта устроилась поудобнее, я оттолкнул лодку и забрался в нее. Саманта обнаружила, что стоять на коленях внизу предпочтительнее, чем сидеть на сиденье. Я греб, пока она наслаждалась видом.

Когда мы вернулись на наше место, только начинало темнеть. Я шагнул в воду, чтобы подтянуть лодку поближе к берегу, прежде чем Саманта вылезет. Был момент, когда она уронила свою цепь, и она громко звякнула о борт каноэ, но поблизости не было никого, кто мог бы это заметить. Я отвел ее в нашу палатку, затем пошел к машине за ключом.

После того, как я разомкнул ее руки, я увидел на ее запястьях несколько красных отметин, которые, вероятно, привели бы к появлению синяков, но Саманта сказала, что это того стоило, и, казалось, была вполне довольна своим времяпрепровождением в лесу. Небольшой привкус грядущих событий, которые прошли очень хорошо, подумал я. Я заставил ее раздеться и нанес немного успокаивающего лосьона для кожи с гамамелисом на отметины на ее заднице. Я обнаружил, что это также полезно при укусах насекомых, которых у нас обоих было несколько. Саманта хотела принять душ, но я сказал подождать, что мы быстренько умоемся в озере перед сном. Я оставил ее в палатке одеваться, а сам заварил нам чай.

Хотя на улице все еще было жарко, какой же поход без костра? Я нарубил несколько поленьев и развел небольшой костер в яме для костра. Я зажег фонарь, а затем нашел для нас упаковку печенья, пока Саманта готовила чай. Потом мы сели у костра, чтобы расслабиться и поговорить.

— Как твоя задница? — спросил я. — Болит?

—Немного, — сказала она. — Это было мило, там, сзади. Я чувствовала себя такой беззащитной на открытом месте.

— Я бы остановился, если бы услышал, что кто-то приближается.

— Я знаю, ты бы так и сделал. Ты все еще собираешься сделать это со мной завтра?

— Конечно. Что-то в этом роде. Возможно, дольше, немного более вовлечено. Посмотрим.

—Ты бы занялся со мной любовью после этого?

— Через некоторое время, конечно.

Я знал, что она на самом деле имела в виду.

—Нет, — сказала она. — Да, я имею в виду позже, но и завтра тоже, в лесу. Не могли бы мы...

—Конечно, Саманта. Я так и планировал.

Мы встали, чтобы прогуляться по палаточному лагерю. Там все еще были люди, устанавливавшие свои палатки и трейлеры при свете автомобильных фар. Парк был переполнен, пустого места не нашлось. Люди сидели у костра, пили, смеялись, тихо играла музыка. Здорово. Мы вернулись на наше место и допили чай, пока я пытался узнать прогноз погоды на своем маленьком радиоприемнике. Мы прослушали несколько новостных репортажей, как будто с другой планеты, далекой от здешней безопасной и мирной реальности.

Позже в палаточном лагере стало затихать, сигнализируя о том, что пора ложиться спать. Я спросил Саманту, были ли у нее с собой браслеты с цепочкой, и она ответила «да», поэтому я попросил ее достать их. Я взял пару полотенец и кусок мыла, выключил фонарь, мы направились к озеру за нашим участком.

Была кромешная тьма, луны не было, только куча звезд над нашими головами. Я наблюдал, как Саманта намыливает руки, чтобы надеть браслеты, а затем мы вымыли друг друга в прохладной озерной воде. Потом мы долго сидели обнаженные в воде, просто обнимая друг друга и глядя в небеса. Саманта сказала, что никогда раньше не видела столько звезд. Вид ночного неба здесь, так далеко от сияния городских огней, никогда не перестает меня восхищать, заставляя меня воспринимать весь наш мир таким незначительным в такой огромной вселенной.

После того, как мы вытерлись, я собрал нашу одежду, а Саманта придерживала свою цепочку, чтобы она не звенела, пока мы голышом пробирались по тропинке к нашей палатке. Мы оба отряхнув грязь с ног, улеглись в мягкую постель, накрыв себя только простыней, так как было еще довольно тепло. Крепко прижавшись друг к другу, мы погрузились в сон.